Не напрасно, не случайно

10 комментариев

• Валентина, 27.02.2016

  Эти замечательные строчки покорили меня уже давно. Мимо таких стихов, по-моему, равнодушно никто не пройдет. В них — ответ для каждого. В них — чувство каждого.

  Ответить »
• Александр, 11.05.2016

  Вот это таланты, а как митрополит Филарет гениально ответил!

  Ответить »
• Алексей, 28.09.2016

  В третьем стихотворении хорошо бы местоимения, обозначающие Бога печатать с заглавных букв: «Мне руку простираешь Ты».

  Ответить »
  • Кирилл, 02.10.2016

    Эти слова обращены не к Богу, а к митрополиту Филарету.

    Ответить »
    • Гусар, 13.10.2016

      Эта строфа очень глубока и объемна по своему содержанию. Если Пушкин в самом деле использовал стихотворение «Безверие», то, возможно, эти слова обращены к Богу Вседержителю, простирающему мощную руку Свою с «дарами мира». Не потому ли ответ Филарету был оставлен без надписания, без заглавия, что контекст данного стихотворения гораздо шире?

      Ответить »
• Гусар, 13.10.2016

  Что у вас за редакция стиха митрополита?:
  
  Не напрасно, не случайно
  Жизнь от Бога мне дана;
  Не без воли Бога тайно
  И на казнь осуждена.
  
  Сам я своенравной властью
  Зло из тайных бездн воззвал,
  Сам наполнил душу страстью,
  Ум сомненьем взволновал.
  
  Вспомнись мне, забвенный мною,
  Просияй сквозь сумрак дум,
  И созиждутся Тобою
  Сердце чисто, светел ум.
  
  http://www.pravoslavie.ru/526.html

  Ответить »
  • Кирилл, 20.10.2016

    Источник: «Звездочка». Журнал для детей старшего возраста. СПб., 1848, ч. XXVIII, с. 16. Т.е. это — прижизненная публикация!

    Ответить »
• Кирилл, 20.10.2016

  Ещё можно отметить, что первоначальный текст последней строфы
  
  (Твоим огнем душа палима;
  Отвергла мрак земных сует,
  И внемлет арфе Серафима
  В священном ужасе поэт.),
  
  измененный по требованию цензора, был таков:
  
  Твоим огнем душа согрета
  Отвергла мрак земных сует,
  И внемлет арфе Филарета
  В священном ужасе поэт.

  Ответить »
• Кирилл, 28.10.2016

  Возникшая вдруг в комментариях полемика вокруг стародавнего поэтического диалога «Александр Пушкин – митрополит Филарет» (Поэт – Иерарх) представляется непродуктивной без знания историографии вопроса. Вряд ли кто-то из дискутирующих работал с архивными источниками, поэтому обратимся к работе профессионального и авторитетного литературоведа, обобщающей многолетнюю полемику: Марк Альтшуллер. Между двух царей. СПб., 2003 (глава «Диптих Пушкина и псевдопалинодия митрополита Филарета» (http://crusoe.livejournal.com/52795.html).

  
  

  «Не напрасно, не случайно…»: в поисках оригинала

  
  

  Завязка этого диалога хорошо известна. Прочтя однажды меланхолические строфы своего современника Александра Пушкина «Дар напрасный, дар случайный…», рождённые поэтом в день своего рождения 26 мая 1828 года (напечатаны лишь в 1830 году в альманахе «Северные цветы»), митрополит Филарет (Дроздов) ответил их переложением в том же четырехстопном ямбе. Сравним вызов и ответ.

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

  Александр Пушкин Дар напрасный, дар случайный, Жизнь, зачем ты мне дана? Иль зачем судьбою тайной Ты на казнь осуждена? Кто меня враждебной властью Из ничтожества воззвал, Душу мне наполнил страстью, Ум сомненьем взволновал?.. Цели нет передо мною: Сердце пусто, празден ум, И томит меня тоскою Однозвучный жизни шум.

  Митрополит Филарет Не напрасно, не случайно Жизнь от Бога мне дана; Не без воли Бога тайной И на казнь осуждена. Сам я своенравной властью Зло из темных бездн воззвал, Душу сам наполнил страстью, Ум сомненьем взволновал. Вспомнись мне, Забытый мною! Просияй сквозь мрачных дум! И созиждется Тобою Сердце чисто, правый ум!

  
   
  

  С этим стихотворным опытом Святителя поэта познакомила Елизавета Михайловна Хитрово, дочь  Михаила Кутузова, большая почитательница митр. Филарета, с которым она была в достаточно близких отношениях, во всяком случае, перед смертью (1839 г.) княгиня исповедовалась митрополиту в своём доме. (Её роль заинтересованного посредника в диалоге Пушкин – Филарет представляется нам немаловажным в пользу варианта стихотворения, опубликованного Александрой Ишимовой, о чём речь пойдёт далее.) «Стихи христианина, русского епископа, в ответ на скептические куплеты! Да ведь это в самом деле находка», – написал Пушкин Хитрово в первой половине января 1830 года. Смиренно согласившись с назиданием, поэт по её просьбе ответил иерарху незамедлительно, посвятив ему известное стихотворение «В часы забав иль праздной скуки…» (19 января 1830 г.). На этом их диалог завершился.

  
  

  Но всё не так просто. Во-первых: текстология. Марк Альтшуллер справедливо замечает, что прежде разных толкований и рассуждений «следует выяснить, на какой текст митрополита отвечал поэт»? (http://crusoe.livejournal.com/52795.html) (В дальнейшем при цитировании этого автора адрес не приводится.) Собственноручный автограф митр. Филарета не сохранился. Если он не будет найден – оригинальный текст с точностью до 100% никогда не будет известен. Возможны лишь более или менее правдоподобные реконструкции. Это аксиома. В то же время, «стихотворный ответ Филарета распространялся в многочисленных списках и был достаточно широко известен».

  
  

  «Впервые стихи Филарета появились в печати уже после смерти Пушкина. В искажённом виде они были напечатаны в 1840 году в статье-памфлете С. Бурачка «Видение в царстве духов». <…> Позднее, в 1848 году, стихотворение Филарета было напечатано в анонимной статье о русской литературе без указания имени автора в журнале А. О. Ишимовой «Звёздочка». Выглядели стихи следующим образом:

  
  

  Не напрасно, не случайно
  
  Жизнь от Бога мне дана,
  
  Но без воли Бога тайной
  
  И на казнь осуждена.
  
  Сам я своенравной властью
  
  Зло из темных бездн воззвал,
  
  Душу сам наполнил страстью,
  
  Ум сомненьем взволновал.
  
  Вспомнись мне, забытый мною,
  
  Просияй сквозь мрачных дум,
  
  И созиждется Тобою
  
  Сердце чисто, правый ум.

  
  

  В таком виде, с некоторыми разночтениями, обращение митрополита приводится во всех комментариях (выделено нами. – Ю. Р., К. Т.) к ответу Пушкина Филарету: к стихам «В часы забав иль праздной скуки…», и к письму Пушкина к Хитрово». Обратим внимание на это обстоятельство.

  
  

  Тем не менее, по мнению Марка Альтшуллера, «…аутентичность этого текста тоже достаточно сомнительна. В 1868 году вышла из печати книга Н. В. Сушкова «Записки о жизни и времени Святителя Филарета, митрополита Московского», в которой автор сообщает слова Филарета о сочинении им ответа Пушкину: «Это было импровизировано после похвал, какие я слышал стихам молодого поэта, помнится, от Ел. Мих. Хитровой (дочери светлейшего Кутузова-Смоленского…)». После долгих и настоятельных просьб Н. В. Сушков «получил наконец это стихотворение, благодаря, впрочем, одному из множества неверных с него списков: прослушав искажённые строфы, автор <т. е. Филарет. – М. А.> вспомнил свою давнюю импровизацию«. Вот текст этого авторизованного, по словам Сушкова, списка, который имел название:

  
  
  

  Пушкин

  
  

  От мечтания перешедший к размышлению

  
  
  

  Не напрасно, не случайно
  
  Жизнь судьбою мне дана,
  
  Не без правды ею тайно
  
  На печаль осуждена.
  
  Сам я своенравной властью
  
  Зло из темных бездн воззвал,
  
  Сам наполнил душу страстью,
  
  Ум сомненьем взволновал.
  
  Вспомнись мне забвенный мною!
  
  Просияй сквозь сумрак дум –
  
  И созиждется тобою
  
  Сердце чисто, светлый ум.

  
  
  

  Во второй строке этого текста вместо Бога упоминается судьба, что создает прямую перекличку со стихами Пушкина. Просияй сквозь сумрак дум звучит явно лучше, чем нарушающее грамматику Просияй сквозь мрачных дум. Строчная буква: тобою в предпоследней строке – несомненная опечатка, т. к. по смыслу стихотворения речь идет о Боге. Наиболее существенно для нашей темы – наличие в этом тексте пространного заглавия, о чём подробнее речь пойдет в дальнейшем. <…>У нас нет никаких оснований не доверять Сушкову, и с большой долей вероятности  (выделено нами. – Ю. Р., К. Т.) мы можем считать этот текст аутентичным».

  
  

  Далее Марк Альтшуллер приводит достаточно обоснованную аргументацию в пользу именно этого варианта. Позволим себе несколько контраргументов. Сначала – аргументы «от истории текста» и «здравого смысла».

  
  

  Аргументы в пользу варианта Александры Ишимовой

  
  

  Во-первых, опубликованный ею текст – не просто  первая серьёзная публикация (вариант в памфлете С. Бурачка не в счёт), осуществлённая ещё при жизни Святителя. Было известно, что митр. Филарет не хотел публиковать своё стихотворение ни в церковной, ни, тем более, в светской печати. Вероятно, как деликатный человек, он считал это достаточно резкое – но справедливое! – поучение частным письмом, потому и не опубликованным им, но переданным поэту через Елизавету Хитрово. Вероятно, она принесла Пушкину уже копию? Судьба оригинала неизвестна. Далее. Вряд ли сам Пушкин стал хвастать этим ответом и распространять списки среди друзей. Думается, начало этому процессу положила общительная Хитрово, державшая многолюдный салон: ей льстило быть проводником в общении между двумя великими современниками! Списки множились, множились и варианты: последующий переписчик мог без заднего умысла поправить слово или оборот, казавшийся ему невразумительным или ошибочным. Это обычное дело.

  
  

  Во-вторых. Если Александра Ишимова всё же решилась при жизни митр. Филарета обнародовать хранящийся у неё вариант, то лишь потому, что, уважая как живущего Святителя (потому и не привела его имени в публикации), так и память почившего друга, считала именно этот текст авторским. Не приходится сомневаться, что она обсуждала стихотворение Владыки как с Пушкиным, так и с Хитрово, а они явно знали первоначальный текст, сообщённый Хитрово Пушкину, наизусть. Варианты стали возникать позднее – по мере его распространения и бесконтрольного копирования. К тому же Ишимова была не рассеянной светской дамой, а писательницей и историком, которому известны такие элементарные научные понятия как «критика источников» и «варианты в списках». (В скобках заметим, что именно Ишимова – последний корреспондент Пушкина: по свидетельству Жуковского, Пушкин «за час перед тем, как ему ехать стреляться, написал письмо к Ишимовой». «Милостивая государыня Александра Осиповна. Крайне жалею, что мне невозможно будет сегодня явиться на Ваше приглашение. <…> Сегодня я нечаянно открыл Вашу «Историю в рассказах» и поневоле зачитался. Вот как надобно писать! С глубочайшим почтением и совершенной преданностию честь имею быть, милостивая государыня, Вашим покорнейшим слугою. А. Пушкин». Переписка свидетельствует об их тесном общении. См.: http://az.lib.ru/p/pushkin_a_s/text_1837_perepiska_s_ishimovoy.shtml.)

  
  

  Обратим внимание: сам же Альтшуллер замечает, что именно вариант Ишимовой приводят в своих комментариях профессиональные пушкинисты, прекрасно знающие достоверные источники и, разумеется, книгу Сушкова. Спрашивается: что же их заставляет не доверять его варианту, коль он более логичен по синтаксису и содержанию?!

  
  

  Ещё раз повторим: требовательная к себе Александра Ишимова опубликовала тот вариант, который она считала аутентичным! Наверняка, она показывала этот текст из своего архива Пушкину, а он явно знал его наизусть (память у поэтов идеальная), как и Елизавета Хитрово, благоговевшая перед митрополитом Филаретом и, вероятно, повторявшая это стихотворение Пушкину, желавшая направить своевольного друга «на путь истинный».

  
  

  Правда, необходимы два уточнения. Один из пишущих эти строки (http://azbyka.ru/days/p-ne-naprasno-ne-sluchajno)  ещё раз обратился к своей студенческой рукописной копии филаретовского стихотворения из «Звёздочки» (текст приведён в начале нашего комментария в параллель пушкинскому «Дар напрасный…». В отличие от текста, приведённого Альтшуллером (см. выше), видим два разночтения: а) «Забытый» – с заглавной буквы (вероятно, я мог машинально поправить текст с богословской точки зрения – сейчас уже не помню, – поскольку нет нарушения смысла: ясно, что это – эпитет Бога; в XIX веке не было строгой орфографии. – Ю. Р.); однако, б) прочтение «Но без воли Бога тайной…» вместо «Не без воли Бога тайной…» представляется достаточно сомнительным: получается, что жизнь дал Бог, НО, вопреки Его воле, кто-то (у кого хватит сил на это?) осудил её на казнь???

  
  

  Есть ещё простой аргумент «от русского языка». Посмотрим на эту строфу с точки зрения синтаксиса: основа предложения – это подлежащее «жизнь» и два сказуемых – «дана» и «осуждена». Перед нами простое предложение с двумя однородными сказуемыми, соединёнными союзом «и». Откуда возникает второй союз «но»? Если он действительно начинает третью строку, почему в четвёртой стоит «и»? Митрополит был классически образованным человеком и вряд ли стал бы ставить в одном предложении два несочетающихся союза, а союзное сочетание «но и» возникает в русском языке в качестве подтверждения, а никак не отрицания (не только, но и…). Иначе по смыслу получается, простите за выражение, «нескладушка»: «жизнь мне Богом (по воле Бога) дана, НО без воли Бога И осуждена». Не говоря уже о том, что «не без воли Бога тайной» – это синоним к «не случайно» и чёткая параллель к «судьбою тайной», то есть митрополит заменяет пушкинскую «судьбу» волей Бога. (Этот абзац принадлежит филологу Марии Дёминой, которой выражаем искреннюю благодарность за редактуру всего нашего комментария.)

  
  

  Надеемся, трёх разных аргументов в пользу «Не» достаточно. Впрочем, это сомнение легко уточнить: просим кого-нибудь из наших читателей заказать журнал в БАН или РНБ и получить разрешение сфотографировать соответствующую страницу (телефоны в научные библиотеки проносить разрешается). Точная ссылка: «Звездочка». Журнал для детей старшего возраста. СПб., 1848, ч. XXVIII, с. 16. Разместим у нас на сайте фото – и закроем этот вопрос.

  
  

  Разумеется, наша аргументация – всего лишь предположения, основанные на доступных материалах и достоверном историческом контексте. Но пока мы не видим веских аргументов считать вариант Александры Ишимовой недостоверным. По поводу большей грамматической правильности в варианте Сушкова (на что указывает М. Альтшуллер) можно заметить, что автор ответа Пушкину – не его коллега по перу, но богослов, автор Православного Катехизиса, а в отношении стиля (который критикуют и в других его писаниях) – человек не «пушкинско-лермонтовского», а ещё «державинского» времени. Этим объясняется, на наш взгляд, некоторая «тяжеловесность» текста (но как раз ей больше доверяешь), которую непроизвольно пытались устранить позднейшие копиисты филаретовского стихотворения – приверженцы иного литературного вкуса.

  
  

  Сравнение основных смысловых (богословских) разночтений в вариантах стихотворения митр. Филарета представим позднее. Хотелось бы также спросить у прот. И. Малинина об источниках его публикации (в научных работах отсутствие ссылок непозволительно).

  
  

  Ю. Рубан, К. Борисов

  Ответить »
  • Нина, 31.10.2017

    Спасибо всем за столь интересный комментарий к стихотворениям Пушкина и Филарета. Завтра обсудим с детьми в школе. Такие интересные моменты жизни встретишь нечасто. Благодарю Вас!

    Ответить »