Добрый день, дорогие отцы, братья и сестры!
История катехизации представляет очень большой материал, который актуален и интересен не только тем, кто занимается историей Церкви или ее богослужения. Она дает нам огромное количество интересных мыслей, подходов, форм, которые могут быть реализованы и в настоящее время.
Поэтому я хотел бы указать в церковной истории несколько моментов, которые лично мне кажутся интересными и важными с точки зрения перспективы ее реализации в нашем сегодняшнем опыте Церкви.
Итак, катехизация, то есть подготовка взрослых к сознательному принятию таинства Крещения, в Древней Церкви всегда рассматривалась, по крайней мере, как одна из самых важных и актуальных пастырских задач. Если мы взглянем на церковную проповедь, то увидим, что, наряду с благовести- ем, Церковь создает и развивает вторую форму наставления в вере. Она создает специальный институт – институт оглашаемых, институт катехизируемых, институт катехумената, в рамках которого человек должен был перед принятием Крещения научиться основам христианской веры не только интеллектуально, не только рационально, но и научиться жить по Евангелию, научиться реализовывать Евангельские идеалы, которые заповедал нам Христос Спаситель.
В истории христианской катехизации условно можно выделить несколько периодов. Я бы выделил три: период апостольский – I век, период со II по начало IV века и далее период IV – V веков.
В текстах Нового Завета мы не находим упоминания о ка- техуменате как особом церковном институте, имеющем определенную продолжительность, четкие формы и содержание. Поэтому именно на Новый Завет, на книгу апостольских Деяний очень часто ложно ссылаются те, кто говорит, что катехизация перед крещением не нужна. При этом указывают и на крещение в день Пятидесятницы, и на крещение евнуха, и на крещение Савла, и на крещение Корнилия сотника. Очень часто я слышал от современных пастырей такие слова, что «мы тоже никого ни к чему не готовим, как в I веке. Пришел человек, мы взяли и сразу его покрестили». Но наши сегодняшние пастырские реалии и реалии I века имеют намного больше различий, чем сходства.
В описании апостольской миссионерской деятельности после дарования Святого Духа в Пятидесятницу мы неоднократно встречаем описания совершения крещения (Деян. 2:14-41, 8:26-40, 9:9-18, 10:1-48), однако во всех этих случаях речь идет о «спонтанном» и глубоко сердечном принятии христианской веры, после чего практически сразу следует крещение.
Второй важный аспект: проповедь апостолов, по крайней мере, на первом этапе была обращена именно к иудеям, то есть к тем людям, которые были знакомы с Ветхим Заветом, которые уже находились в Завете с Богом в силу своего обрезания, в силу регулярного участия в богослужебной жизни ветхозаветного народа, которые все ожидали пришествия Мессии.
Поэтому проповедь о Христе, строилась уже на известном основании веры, который был заложен в душах и умах этих людей. Наиболее ярко это показывает проповедь апостола Петра в день Пятидесятницы (Деян. 2,14-36). Ветхозаветные обетования исполняются в Иисусе Христе. И если говорить об этой проповеди, мы видим, что слушатели апостола Петра принимают это благовестие, принимают весть о том, что Иисус из Назарета есть Христос, и сразу обращают к апостолу Петру вопрос: что нам делать?
Это две формы свидетельства о Христе, которые условно можно назвать так: евангелизация – как первое, более общее свидетельство, и катехизация – уже более конкретный ответ на вопрос, как принятие этой веры может и должно изменить жизнь и отношения с Богом.
Если мы взглянем на все эти случаи из книги Деяний (времени нет, чтобы сейчас их подробно анализировать), мы везде увидим одну и ту же схему: слово благовестил, слово Евангелия, принятие этого слова в вере, и только за этим следует акт крещения.
Евнух и Корнилий сотник также были людьми подготовленными. Они читали Ветхий Завет, соблюдали пост, молились и так далее. Поэтому нельзя говорить о полном или даже частичном соответствии реалий апостольского века реалиям сегодняшнего мира, когда многие наши соотечественники, в лучшем случае, верят в то, что «что-то такое высшее существует».
Язычники, к которым обратили свою проповедь апостолы после Собора в Иерусалиме (Деян. 15), также не были «неверующими» в сегодняшнем смысле этого слова. Они не были атеистами, признавая наличие множества божеств, верили в тварность мира и отрицали его материальную самодостаточность. Многие из них были посвящены в мистериальные культы, основа которых заключалась в мистико-ритуальном соединении с тем или иным божеством, часто умирающим и воскресающим. Поэтому многие христианские богословы, отцы Церкви полагали, что и языческие народы, таким образом, были водимы Богом и приготовляемы к тому, чтобы воспринять проповедь о Христе.
В Священном Писании мы видим очень четкий критерий: нужна вера, причем не просто вера в Единого Бога, как Творца мира (так верили и иудеи), не просто вера в какие-то божественные силы (в это верили и язычники), но вера в Иисуса Христа, Сына Божьего, Распятого и Воскресшего. Только эта вера является условием для того, чтобы человек мог быть воспринят в число христиан, в члены христианской Церкви, в христианскую общину.
Также необходимо принять во внимание то, что сами апостолы рассматривали свою деятельность в эсхатологической перспективе, то есть в перспективе ожидания близкого конца света, когда времени для долгой подготовки к крещению просто не было. Они совершали длительные миссионерские путешествия, а особые благодатные дары, существовавшие в Церкви в начале ее распространения, восполняли недостаток длительной подготовки. Когда же эсхатологические чаяния стали ослабевать, появилась не только возможность, но и необходимость ин- ституализации подготовки к крещению.
Мы видим, что в начале II века семена, заложенные в апостольский век, начинают реализоваться в Церкви в самых различных географических областях. В «Дидахи», в памятнике конца I – начала II века, мы читаем о том, что перед крещением необходимо научить человека пути жизни, заключающемся в совершении добрых дел и ведущем к Богу, и пути смерти, которым следуют нечестивые. Это очень популярное в ранней Церкви учение «о двух путях», как человек должен жить и как он жить не должен. И только после этого научения совершалось крещение.
Начиная со II века, у святого Иустина Философа и у других авторов мы видим свидетельства о том, что катехуменат, то есть определенный период подготовки, становится неотъемлемой частью церковной практики и церковного душепопечения.
Возникновение катехумената, с сегодняшней точки зрения, – это феноменальное явление, поскольку Церковь находилась в очень сложных условиях. Время от времени власти начинали жестокие гонения, количество верующих было небольшим. На первый взгляд кажется логичным, что христиане должны были бы сразу же принимать в члены общины любого выразившего такое желание, чтобы обеспечить количественный рост своих общин, и тем самым способствовать христианизации общества. Однако Церковь пошла по принципиально иному пути и создала детально разработанный пастырский институт катехумената, направленный, прежде всего, на качественную подготовку каждого желающего приступить к таинству Крещения. Основной акцент делался здесь на нравственное обращение, на изменение образа жизни как выражение внутреннего обращения к Богу.
Именно во II-III веках происходит структуризация катехизической подготовки, и она получает свою полностью законченную форму.
В отношении кандидатов к крещению Церковь действовала, так прагматично, понимая, что первый порыв новообращенных был зачастую лишь порывом, который мог исчезнуть так же быстро, как и появился. Поэтому нужна была довольно продолжительная школа научения, школа возрастания, школа вхождения в церковный организм.
Чтобы не быть голословным, приведу две цитаты из авторов эпохи до начала IV века, эпохи гонений. Например, Тертулли- ан, известный автор-богослов, церковный писатель начала А III века, говорит, что крещение является «печатью веры», тем самым подразумевает, что печать ставится на уже существующей вере, что вера у человека возникает и укрепляется, или должна возникать и укрепляться, еще до принятия этого таинства. В трактате «О покаянии» он пишет: «Воды крещения являются печатью веры, но ее начало – в искреннем покаянии… Мы не омываемся, чтобы перестать грешить, но потому, что мы уже перестали. Мы уже омыты в сердцах наших, это – практически первое крещение слушающих (Слово)». Из этого следует, что жизнь человека должна была активно, деятельно измениться еще до принятия таинства, до вступления в Церковь. И эта точка зрения встречается у очень многих отцов. Тот же Тертул- лиан свидетельствует о том, что решение о принятии таинства крещения принимает не сам человек, не сам крещаемый, но специально уполномоченные на это члены общины. Он говорит: «Впрочем, те, чьей обязанностью является совершение крещения, знают, что его не следует совершать необдуманно».
В текстах святого Иустина Философа (также II век) можно выделить три критерия, которые должны были выполнить готовящиеся к Крещению (катехизируемые). Эти критерии следующие:
Первый – это искреннее раскаяние в своих прошлых гре- 4 хах, в своей прошлой нехристианской, языческой жизни, жизни без Бога и жизни против Бога, так как крещение совершается «во оставление грехов».
Второй критерий – это вера в Церковь, как учительницу 2.. истины, и, как следствие, принятие полноты учения. А если человек принимает полноту учения, то нужен период, чтобы он с этим учением познакомился не просто поверхностно, но более или менее углубленно.
И, наконец, третье – для того, чтобы принятие веры не осталось просто рациональным принятием, простым философствованием об Иисусе Христе как Сыне Божьем, необходимо, изменение образа жизни в соответствии с Евангелием.
У того же святого Иустина Философа мы видим неоднократные указания на то, что катехизацией занимались не только клирики, не только епископы, присвитеры и диаконы, но и миряне, и достаточно широко. Более того, это могли быть миряне, даже необразованные. Например, он пишет в своей «Апологии», обращаясь к язычникам: «У нас его (христианское учение) можно услышать и научиться ему от людей, которые даже не умеют писать, необразованных и безвкусных в речи, хотя мудрых и верующих в мыслях».
То есть мы видим, что многие христиане церковного общества того времени рассматривали катехизацию или миссионерство (здесь трудно провести принципиальную границу) как одно из основных составляющих своего христианского бытия. Более того, некоторые христиане, полностью посвящали себя делу оглашения, делу катехизации. Именно так возникают4 знаменитые огласительные школы. Наиболее известная из них – это Александрийская огласительная школа, которая , V началась с Пантена. Он был мирянин, но продолжателями его дела стали известные богословы, такие как святой Климент Александрийский, Ориген и другие.
Дошедшее до нас «Апостольское Предание» святого Ипполита Римского (возникшее около 215 г,) наглядно показывает, как выглядел катехуменат начала III века в Риме.
Во-первых, катехизируемых людей, потенциальных кате- хуменов, приводили члены общины. То есть первичная еван- гелизация осуществлялась, вероятно, через контакт в повседневной жизни. Людей в Церковь приводили христиане, которые были первичными миссионерами. Новопришедших встречали учителя, чаще всего это были миряне, специально назначенные и ответственные за катехизацию в данной общине. Они проводили первую беседу, в рамках которой выясняли
искренность намерений пришедших, действительно ли они желают принять христианство или это просто порыв. Далее они подробно спрашивали об их общественном и семейном положении, и об их профессии. И человек должен был до вступления в катехуменат урегулировать все несоответствия. Если он жил в сожительстве с наложницей, он должен был заключить легальный брак, должен был отказаться от профессий, которые тем или иным образом были связаны с тремя смертными грехами раннего христианства – идолослужение, убийство и блуд. И, наконец, если он был рабом и его господин был христианином, требовалось свидетельство от его господина. И только после этого начинался трехлетний период кате- хумената, в течение которого катехуменов не столько учили истинам веры, сколько учили их жить по-христиански.
Проходили три года, и они должны были выдержать своего рода экзамен. Вместе с теми же людьми, которые привели их три года назад в общину, они приходили к епископу, и проводилось исследование их жизни. Изменилась ли их жизнь, отреклись ли они от своих старых греховных привычек, начали ли они жить по-христиански, причем акцент _здесь во многом делался^наjicjjepy социального^лужения. В списке вопросов, которые задавал им епископ, были, прежде всего, следующие вопросы: помогали ли они вдовам, сиротам, заботились ли о бедных, посещали ли больных и так далее.
И вот только после того, как они проходили это второе собеседование, на ближайший праздник Пасхи совершалось над ними Крещение. Но, конечно, этот период не был строго формализованным, здесь не было жестких рамок, он мог сокращаться в зависимости от усердия и от духовного прогресса в жизни катехумена.
Начало IV века ознаменовалось для христианства принципиальным изменением характера отношений с государством. В 313 году из «нелегальной» религии христианская Церковь стала официально разрешенной, а впоследствии получила и привилегированное положение в Империи. Христиане впервые получили уникальную возможность открыто проповедовать и исповедовать свою веру, не опасаясь языческих гонений. Однако такое изменение ситуации вызвало и новые серьезные пастырские проблемы. Быть христианином стало модным, более того, стало выгодным.
У многих отцов того времени, которые говорят о крещении, мы видим очень резкие выпады против тех, кто приходит к Крещению, симулируя, так сказать, свою веру, тем самым желая что-то получить: например жениться на христианке, получить какое-то место на государственной службе, если его начальник христианин и так далее.
Все эти ложные мотивы для вступления в Церковь христианскими епископами отвергаются. Они постоянно говорят о том, что Крещение возможно только для тех, кто начал искренне вести свою жизнь по-христиански.
IV век ставит и другую проблему. Подавляющее большинство жителей империи записываются в катехуменат, но свою жизнь никоим образом не меняют. Ситуация такова, что все, более или менее, формально христиане, так как катехуменов в то время называли христианами. Они могли присутствовать на Литургии оглашенных, то есть готовящихся ко Крещению, но самого этого шага не совершали. Многие из них принимали Крещение только в случае тяжелой болезни или на смертном одре, желая, чтобы момент Крещения был как можно ближе к моменту смерти.
Святитель Василий Великий настойчиво призывает катехуменов принять таинство Крещения. Он говорит: «Будучи кате- хизируемыми с юности, разве до сих пор вы не выразили своего согласия истине? Вы, не прекращающие учиться, разве до сих пор не достигли знания? Вы, наслаждающиеся жизнью, исследующие ее до старости, окончите ли это, став христианами?.. Мы призываем вас к жизни, почему же вы бежите от этого призыва?.. Дайте ваши имена, запишитесь в список крещаемых Церкви… Запишитесь в эту книгу, чтобы быть записанными в Книгу небесную… Умрите для греха; распнитесь со Христом; принесите всю вашу любовь Господу».
С великой скорбью святой Амвросий Медиоланский, ссылаясь на евангельское повествование о чудесном улове рыбы (Лк. 5,4-5), замечает: «Господи, я также знаю, что, если Ты не повелеваешь, то для меня ночь. Никто еще не записал своего имени, до сих пор для меня ночь. Я забросил сеть слова на Богоявление, и я еще не поймал ничего». Приближается Пасха, – а не одного крещаемого нет, весь город катехумены, – но креститься никто не хочет.
В III веке люди, наоборот, ревностно старались делать усилия, совершали подвиги в вере, чтобы быстрее принять это таинство. Прошло 100 лет, и ситуация изменилась. Епископы подталкивают «формальных» катехуменов к тому, чтобы они все-таки приняли таинство Крещения. Конечно, был соблазн крестить тех, кто якобы имел веру, хотя и не жил по- христиански, но отцы Церкви не переставали бороться за чистоту и искренность принятия Крещения.
Приведу несколько цитат той эпохи. Святитель Василий Великий пишет: «Вера и крещение – это два образа спасения, родственного происхождения и нераздельные. С одной стороны, вера совершенствуется крещением, с другой стороны, крещение основано на вере». Ему вторит святой Афанасий Великий: «Спаситель заповедал не только крестить, он повелел вначале «учить», затем «крестить», чтобы научение породило истинную веру, и уже с верой мы могли бы принять Таинство». Блаженный Августин написал целый труд «О вере и делах», выступая против священников той епархии, в которой крестили всех подряд. В том числе он говорит следующее: «Есть люди, которые полагают, что все без исключения должны быть допущены к источнику перерождения, который в Господе нашем Иисусе Христе, даже те, кто, будучи известен своими преступлениями и ужасными пороками, не желают изменить свои злые и постыдные пути, а честно (и публично) признают, что они намерены продолжать пребывать в своем состоянии греха». Далее он пишет: «С помощью Господа Бога будем усердно остерегаться впредь давать людям ложную уверенность, говоря им, что если только они будут крещены во Христа, то независимо от того, как они будут жить в вере, они достигнут вечного спасения». Здесь мы видим очень четкую и ясную позицию епископа, который не просто богословствует, а выступает против порочной практики, которая, к сожалению, была распространена в его епархии.
Еще две очень показательные цитаты.
В качестве примера недостойного принятия крещения святой Кирилл Иерусалимский приводит Симона волхва, распространяя толкование этого места из книги Деяний на всех ка- техуменов вообще: «Приступил некогда к купели Симон волхв; крестился, но не просветился; тело омыл водою, но сердце не просветил духом, тело входило в купель и вышло из нее, а душа не спогреблась Христу и не совосстала с Ним… Если же ты останешься в злом произволении своем, то проповедующий тебе не будет виноват, а ты не надейся получить благодать. Вода тебя приимет, но Дух не приимет».
Об опасности крещения неподготовленных кандидатов предупреждает и святой Григорий Нисский: «Если омывается тело, в то время как душа не омыла пятен своих страстей, и жизнь после крещения – такая же, как и ранее, было бы смело сказать, я скажу это и не отступлю, в таких случаях вода – это вода, дар Святого Духа никогда не появится в том, что происходит: порочность души оскорбляет образ Божий».
Мы видим, что у святых отцов четко выражена позиция, что крещение не является каким-то магическим или формальным актом, оно должно отражать полное изменение жиз‑J ни человека и его соединение со Христом.
В заключении скажу, что, пытаясь совместить практику III века и изменившиеся реалии IV века, Церковь соединила катехуменат с периодом Великого Поста. В Иерусалиме и в других местах именно в Великом Посту ежедневно совершались катехизационные беседы. Например, в Иерусалиме, по свидетельству западной паломницы Эгерии, епископ лично каждый день три часа беседовал и наставлял катехуменов, читая им Священное Писание.
Пост был временем вероучительного и нравственного наставления, чему служили регулярные проповеди, обращенные к кандидатам. Им истолковывались важные моменты основных Библейских книг, начиная с первой главы книги Бытия. Катехизация не завершалась вместе с крещением, но продолжалась еще и на Светлой Седмице, когда происходили, так называемые, тайноводственные беседы, в которых изъяснялись уже таинства Церкви.
В iy веке акцент все больше смещается на научение исти- нам веры. Возникают интересные обряды, прежде всего на Западе, так называемые передачи Символа веры и молитвы Отче наш, поскольку в ту эпоху существовала дисциплина тайны, и самые важные тексты не записывались, В одно из воскресений Великого Поста, катехуменам наизусть преподавался Символ веры, и они через неделю все вместе читали его перед лицом общины. То же самое происходило с молитвой Господней. Тем самым, трехлетний период катехуме- ната сжался до сорока дней, но в IV – “Увеках Церковь от этого института не отступила.
И, наконец, с конца V и особенно с VI века наиболее распространенной и повсеместной становится практика крещения детей. Катехуменат постепенно исчезает. В качестве института он сохраняется в Византии, где еще долгое время крестили детей не в младенчестве, а в возрасте 3–4‑х лет, то есть воцер- ковление совершалось после рождения, но крестили детей уже в тот период, когда они что-то могли понимать, когда они сами отрекались от сатаны и соединялись со Христом. В такой изменившейся ситуации катехуменат, как особый институт, ориентированный на сознательную подготовку к крещению взрослых, очевидно, не мог существовать в том же объеме, как и раньше.
Сегодня проблема подготовки взрослых к крещению стоит в нашей Церкви, вероятно, еще более остро, чем в рассмотренный исторический период. Здесь нет нужды и места указывать ни на часто встречающиеся на приходах пастырские упущения в этом вопросе, ни на удачные положительные примеры осуществления такой работы (к сожалению, не слишком многочисленные). Они всем известны. Хотелось бы только пожелать, чтобы все мы, и клирики и миряне Православной Церкви, той Святой Церкви, в которой живо апостольское и святоотеческое предание, помнили о той важной части святоотеческих поучений, о той пастырской практике, существовавшей в древней Церкви, которая называлась «катехуменат». И при этом были бы «не слушателем забывчивым, но исполнителем дела» (Иак. 1,25); (Рим. 2,13).
Спаси, Бог!
Комментировать