Учебник по практическому руководству для пастырей. Полный курс для духовных семинарий. 1884 г.

Петр Иванович Нечаев родился 1 октября 1842 года в селе Тесово, Смоленской губернии, где его отец занимал место диакона. Первоначальное образование Петр Иванович получил в Вяземском духовном училище, а среднее – в Смоленской духовной семинарии, по окончании курса которой он был отправлен казенным стипендиатом в Петроградскую духовную академию. В 1868 году, по окончании академии, Петр Иванович поступил на службу (сначала библиотекарем, а затем – преподавателем церковной истории) в Петроградскую духовную семинарию. По представлении диссертации на тему «Пиэтизм и его историческое значение», он был удостоен Советом Петроградской Академии ученой степени магистра богословия.

В 1870 году состоялось избрание его инспектором Петроградской Семинарии, причем вместо церковной истории он стал преподавать так называемое «Практическое руководство для пастырей» – предмет, не имевший тогда ни учебника, ни определенной программы. Плодом многолетней учебной практики и кабинетных трудов П. И. Нечаева явились его сочинения: «Учебник» по практическому руководству для пастырей (1884 г.) и «Учебник по практическому руководству для пастырей. Полный курс для духовных семинарий или систематическое изложение полного круга их обязанностей и прав» (1884 г.), удостоенное Св. Синодом Макариевской премии. Наряду с педагогической деятельностью, П. И. Нечаев, в течение своего многолетнего инспекторства, занимался и публицистикой, в качестве постоянного сотрудника «Голоса», «Странника», «Церковного Вестника» и фактического редактора газеты «Современность». В 1888 г. последовало назначение П. И. на должность члена-ревизора Учебного Комитета при Святейшем Синоде. На этой должности он оставался в течение семнадцати лет – до самой своей кончины, последовавшей 30 октября 1905 года.

Книга покойного П.И. Нечаева «Практическое Руководство для священнослужителе», выдержавшая восемь изданий при жизни автора (с 1884 по 1905 г.) и два издания после его смерти, под редакцией бывшего Помощника Управляющего Канцелярией Святейшего Синода Н.О.Маркова, ныне также покойного, хорошо известна духовенству. Вышедшее в 1912 году, под нашей редакцией, третье посмертное издание имело такой же успех, как и предыдущие издания и быстро разошлось. Выпуская, по поручению семьи покойного составителя настоящей книги, новое ее издание, считаем необходимым отметить те задачи, которые мы имели в виду при редактировании вновь выходящего издания.

Задачи эти двоякого рода: во-первых, дополнить книгу не только узаконениями и распоряжениями, вышедшими со времени последнего ее издания в 1912 году, но и действующими церковно-гражданскими постановлениями прежних лет, почему-либо не вошедшими в предшествующие издания; во-вторых, проверить цитацию текста Св. Писания и законов, что представлялось необходимым, ввиду вкравшихся в прежние издания ошибок.

Выполнение первой задачи потребовало внесения новых узаконений и распоряжений в следующие §§: 35, 38, 45, 46, 87, 88, 95, 103, 109. Новые законы: 16 Июня 1913 года – о личных и имущественных правах женщин и об отношениях супругов между собой и к детям, 26 Июня 1912 года и 4 Июля 1913 года – о дополнительном отпуске из Государственного Казначейства средств на содержание духовенства, 23 Июня и 1 Июля 1912 года об изменении Устава о воинской повинности и о порядке введения сего Устава в действие, потребовали не только существенных дополнение соответствующих §§книги (48 п. Б, 95, 128, 134), но и переработки. Значительно дополнены также §§: 27, 28, 31, 48 п. Е, 52, 53, 104, 106, 117, 118, 119, 112, 132, 135, 139, 141, 142 и 143.

Что касается приложений к «Руководству», то они в настоящее издание вошли, в общем, без перемен. Лишь одна из наиболее важных глав приложения: « О наследстве по духовному завещанию и по закону», ввиду устарелости некоторых сведений, вновь пересмотрена, исправлена и добавлена новыми законами и сенатскими решениями. Этот отдел, как и в предшествующем издании, пересмотрен М. И. Гордеевым.

Все эти дополнения внесли в настоящее издание почти десять печатных листов нового материала.

Выполнение второй задачи потребовало проверки цитации текста книг Св. Писания, причем в настоящем издании впервые принят установившийся во всех духовного содержания книгах способ цитации: главы римскими цифрами, а стихи арабскими.

Все законы, вошедшие в Свод Законов, цитованы по последним изданиям, а дополнены по последнему продолжению (1912 г.), не вошедшие же в Свод Законов постановления цитованы или по Полному Собранию Законов или по Собранию Узаконений и Распоряжений Правительства.

Все распоряжения высшей церковной власти приведены с ссылками на определения Святейшего Синода, вошедшие в Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству Православного Исповедания, или на циркулярные указы, сохранившиеся в сборнике Архива Святейшего Синода, или на циркулярные определения Святейшего Синода, распубликованные как в бывших, так и в нынешних официальных органах его (Духовной Беседе, Церковном Вестнике и Церковных Ведомостях). Сделанные в некоторых местах ссылки на сепаратные указы Святейшего Синода проверены по подлинным определениям (протоколам) Святейшего Синода.

Если добавить к сказанному, что многочисленные цитаты на решения, определения и указы Правительствующего Сената, приведенные в настоящей книге, проверены по сборникам решений Правительствующего Сената или по официальным изданиям, в которых таковые были распубликованы (Собр. Узак. и Распор. Прав., Церк. Вестн. и Церк. Вед.), с точным указанием, по какому именно департаменту состоялось то или другое определение или решение, то этим исчерпывается посильный труд редактора, вложенный им в настоящее издание.

Алексей Ростовский

20 мая 1915 г.

«Практическое Руководство для пастырей» имеет ближайшею своею задачею уяснить те нравственные начала и, по возможности, систематически изложить те церковно-гражданские постановления, которыми православный русский священник обязан руководиться в своей пастырской деятельности. Это Руководство называется «практическим» не в смысле практического изложения правил житейской мудрости, полагаемой обыкновенно в известном умении располагать свою деятельность сообразно лишь с чисто внешними условиями и обстоятельствами – (это было бы ниде как достоинства пастырского звания, так и задачи богословской науки), а в смысле практического указания способов к осуществлению новозаветного идеала пастыря Церкви при современных условиях жизни, в строгой связи с нравственными началами, обще-каноническими требованиями и местными церковно-гражданскими постановлениями.

Такое определение задачи «Практического Руководства для священнослужителей», с одной стороны, исключает из области его все вопросы чисто литургического или богослужебного свойства, которые, хотя и имеют отношение к пастырской практике, но составляют ближайший предмет особой науки Литургики; с другой стороны,предполагает необходимым, предварительно рассмотрения частных сторон пастырской деятельности, ознакомление с главными каноническими началами, лежащими в основе церковной практики и, вообще, благоустройства внешней церковной жизни. Ввиду последней цели, необходимо, прежде всего, изложить общие канонические сведения о том: кому в Церкви принадлежит законодательная власть? Какие главные основания церковного законоположения? Как исторически развивался и постепенно слагался канон вселенской Церкви? В каком отношении к этому канону находится русское церковное право? Какие главные органы церковного управления в России и т. п. Без предварительного рассмотрения означенных вопросов почти невозможно ясное уразумение пастырских обязанностей и правильное понимание правовых отношений священника, определяемых церковно-гражданскими законами.

Закон вообще, по своему существу, есть то же, что правда: он или выражает ее требования, или указывает меры для исполнения этих требований на самом деле¹. В логическом же значении закон есть правило, с которым должна сообразоваться нравственная жизнь как отдельного лица, так и целых обществ. А те правила, которыми устрояется жизнь самой Церкви и ее верующих, называется в посланиях апостольских каноном или церковным правилом (Гал. VI, 16; Фил. III, 16). Церковные же писатели этим именем называют собственно правила соборов и св. отцов, применяя это название и к каждому правилу в отдельности, и к собранию их как по частям, так и в их общей совокупности. В соборных постановлениях канон употребляется преимущественно в значении церковного правила, относящегося к управлению, дисциплине и церковной жизни, и отличается от правил веры, называемых догматами (Трул. соб. 1, 2). У нас же название канона усвояется исключительно древнему составу церковных правил, определенных или принятых на соборах, бывших до разделения церквей и соединенных в нашей «Книге правил св. апостолов, соборов и св. отцов». Вся совокупность этих правил имеет своим источников и предметом только Церковь; гражданские отношения мирских членов не входят в канон². Все позднейшие определения, хотя бы они исходили и от церковной власти, не пользуются у нас именем канона и называются просто церковными или церковно-гражданскими постановлениями. В область же Церковного Права, а равно и «Практического Руководства для пастырей» входит весь церковно-юридический материал.

Церковь есть преимущественно нравственный союз, а потому закон церковный более, чем всякий другой, имеет ближайшую связь с законом нравственным, составляющим собою такое богодарованное основание, по которому человек различает добро от зла. Сходясь с последним в своем божественном происхождении и своей цели – духовном усовершенствовании и спасении людей, через направление их мыслей и воли к добру и приведение их к согласию с требованиями христианской нравственности, закон церковный в то же время отличается от него, как часть от своего целого. I) Закон нравственный гораздо шире закона церковного, который проникается и оживляется первым. Закон нравственный содержит в себе идею христианской добродетели и основу нравственного совершенства; закон церковный раскрывает эту идею и основу в частных положительных правилах, применительно к разным обстоятельствам и условиям жизни общественной. Например: закон нравственный внушает нам вообще веровать в Бога и почитать Его, а закон церковный определяет, в частности, самую форму исповедания и установляет определенный порядок христианского богослужения. Или: закон нравственный учит вообще о нравственной чистоте супружества, а закон церковный излагает и самые условия бракосочетания, порядок его совершения и т.п. Закон нравственный внушает воздержание, закон же церковный предписывает особое время поста и определяет самый род пищи. II) Нравственный закон имеет ввиду человека, как христианина вообще; церковный же закон рассматривает его, как члена видимого религиозного общества, определяет его положение в нем, его права, обязанности и отношения общественные. Не все религиозно-нравственные обязанности, возлагаемые на человека христианством, носят характер юридических обязанностей и могут быть предметом юридических определений, но только те, которые неразрывно связаны с внешним положением христианина в известном церковном обществе, и которые необходимы для существования внешнего церковного порядка. III) Закон нравственный относится преимущественно к внутренней жизни человека, а закон церковный, сходясь с ним по духу, имеет по своей форме более внешний или юридический характер; первый предает поступки христианина суду его личной совести, а последний, кроме того, предает его суду внешнему, формальному, по установленному порядку, и требует внешнего наказания за проступки, в смысле внешнего ограничения церковных нрав. Вот почему законы христианской нравственности всегда и для всех одни и те же; между тем законы церковные в разные времена и в разных церковных обществах различны³.

Церкви, как внешнему божественному учреждению, принадлежат известные права и, прежде всего, право власти законодательной.

Первый Законодатель и Судия христианской Церкви есть Сам Господь наш Иисус Христос (Иак. 4:12). Он, впрочем, не давал законов в смысле строго-юридическом, но, будучи божественным учителем религии и нравственности, Он в Своем евангельском учении указал только нравственные начала, как основное руководство для всего поведения христианина и, вообще, для устройства церковного порядка. Применение же этих начал к жизни, сообразно с внешними ее условиями, или устройство общества верующих на основании преподанного Им учения (Мф. 28:20). Спаситель поручил Своим апостолам, облекши их властию законодательною: «Слушаяй вас, сказал Он, Мене слушает (Лук. 10:16). Таким образом, в христианской Церкви первыми законодателями, в более строгом (церковно-юридическом) смысле этого слова, были апостолы, которые определяли как общие законы всей Церкви, так и частные положительные правила относительно, например: избрания, поставления и служения священных лиц в церкви (1Тим. III, 1–12; Тит. I, 5), священных действий (1Кор. 9:20–34; 14:26), церковного управления (1Петр. 5:1–12), христианских браков (Еф. 5:22–33; 1Кор. 7:1–17; 11:10, 11), судных дел церкви (1Кор. 6:1), повиновения власти (Римл. 13:1, 6, 7; 1Петр. 2:14; 3:1) и др. Сила законодательной власти апостолов выражалась в том, что они, требуя от верующих во Христа безусловного послушания своим постановлениям, подвергали непослушных отлучению от Церкви (1Кор. 5:2, 3; 2Кор. 10:5, 8, 11; 2Сол. 3:14) и лишали их через то благодатных средств ко спасению во Христе.

Апостолы, в свою очередь, передали богодарованную им власть церковного управления своим ближайшим преемникам – пастырям Церкви, уполномочив их благоустроять общество верующих так, как «подобает в дому Божию житии» (1Тим. 3:15); верующих они обязывали к послушанию пастырям (1Петр. 5:5; Евр. 13:17), и церковным правилам навсегда усвояли силу закона (Гал. 6:16; Фил. 3:16).

Но как апостолы, так и их ближайшие преемники, давая те или другие церковные законы, действовали не прямо от своего лица, а во имя Св. Духа и авторитета св. вселенской соборной Церкви. Так, апостолы, отменяя на иерусалимском (апостольском) соборе ветхозаветный обрядовый закон, говорили: «Изволися Духу Святому и намъ» (Деян. XV, 28), а отцы вселенских соборов говорили: «Все они (отцы Церкви) от единаго и тогожде Духа быв просвещены, полезное узаконили» (VII всел. 1). Притом, законодательная власть в Церкви всегда приписывалась только высшим иерархам, епископам (апост. 37; IV всел. 19; VI всел. 2, 8; VII всел. 6; Вас. Вел. 47), не усвоялась ни одному из них в частности, как видимой главе Церкви (апост. 34) и принадлежала исключительно собору иерархов, представляющему собою высший орган управления Церкви (апост.34, 37; IV всел. 19; VI всел. 2, 8; VII всел. 6; Вас. Вел. 47).

Таким образом, в православной Церкви вселенской только те церковные правила имеют общеобязательную силу, которые определены вселенскими соборами (I всел. 20; II всел. 2; III всел. 8; IV всел. 1), как такими органами законодательной власти, в которых выразилось правовое сознание представителей всех поместных церквей.

В поместных православных церквях известны три главные формы высшего церковного управления: а) патриаршая, б) митрополичья и в) синодальная ⁴). Постановления частных церквей и отдельных иерархических лиц имеют лишь местное значение; общеканоническое же достоинство и общеобязательную силу они получают только тогда, когда бывают пересмотрены на вселенском соборе и освящены его авторитетом (VI всел. 2; VII всел. 1). При соблюдении этого последнего условия, некоторые предложения и постановления даже гражданской власти могут быть принимаемы в состав канонов вселенской Церкви, лишь бы только они были вполне согласны с ее началами и духом (IV всел. 3; VI всел. 3).

Православная восточная Церковь во всех своих действиях постоянно руководилась и руководится божественною волею Основателя своего, выраженною Им Самим и Его ближайшими учениками в Священном Писании Нового Завета, а равно сохраняющеюся в церковном сознании путем апостольского предания.

1) Все правила, прямо и ясно выраженные в Св. Писании и заключающие в себе существенные истины веры, благочестия и церковного благоустройства, имеют для Церкви значение неизменного божественного права и составляют безусловно обязательные для нее законы. Таково, напр., новозаветное учение: о совершении крещения во имя Отца и Сына и Св. Духа (Мф. 28:19, 20), о совершении евхаристии под видами тела и крови Христовых (Лук. 22:19, 20), о священноначальственной власти вязать и решить (Ин. 20:22, 23), об основаниях брака (Ефес. 5:23) и т. п. (Ср. 1Тим. 4:14; 5:22 и др.)

Все же такие правила, которые, касаясь разных сторон внешнего устройства церковной жизни, вызваны были историческими обстоятельствами и, потому, имели только временное значение, не обязательны для Церкви на вечные времена, и она может или совсем оставлять их, или заменять новыми, сообразно с современными нуждами церковно-общественной жизни. Некоторые из них уже изменены, например: порядок церковных собраний апостольского века, основанный на особенностях духовной жизни того времени (1Кор. XIV), замене другим, в котором право не только учения и изъяснения, но и чтения Св. Писания в церкви предоставлено исключительно клиру (трул. 33); правило, в силу которого на высшие иерархические места в Церкви допускались и лица женатые (1Тим. III, 2), впоследствии, для пользы паствы, заменено было предписанием обязательного безбрачия для епископов (трул. 25, 48). Но право суждения о безусловной обязательности или необязательности для всех известного правила, выраженного в Св. Писании, принадлежит исключительно Церкви (VI всел. 19; Вас. Вел. 91; VII всел. 1 и 2). «Иначе, замечает св. Василий Великий, можно повредить Евангелие в самых важных предметах».

2) Общим и верным хранилищем церковных правил, обязательных для всех православных христиан, служит священное предание. Под преданием здесь разумеется не один только внешний способ буквального сообщения правил из века в век, или от одной церкви в другую, но преемственное и неизменное по духу сохранение в православной вселенской Церкви основных начал законоположения, как в учении веры, так и во всем церковном управлении, указанных Самим Божественным Основателем Церкви и первыми после Него правителями и пастырями. Такими началами должно считать: общее и согласное исповедание веры во всей кафолической Церкви; 2) преемство церковного священноначалия со всем богоустановленным порядком в православной Церкви и 3) так называемую церковную практику.

В первые три века христианства в основе развития церковного права лежало почти исключительно предание. С IV же века органом проявления законодательной власти христианской Церкви являются вселенские⁵ и поместные соборы, правила которых важны в том отношении, что в них сохранены и приведены в ясность предания и постановления первых веков от времен апостольских и вместе с тем начертаны положительные законы для всех последующих веков, составляющие основной канон православной Церкви. С этого времени весь ход церковного управления принимает более, чем прежде, твердости, порядка и благоустройства. Православная восточная Церковь признает семь вселенских соборов и десять поместных.

Вселенские соборы созывались, по усмотрению церковной власти, преимущественно по поводу появлявшихся в Церкви ересей; но вместе с тем на них так же, как и на поместных соборах, обсуждались и решались многие текущие вопросы, касавшиеся церковного управления, богослужения, клира, христианской нравственности, церковного судоустройства и т. п. Так:

Первый вселенский (никейский) собор созван был в 325 году, при первом христианском императоре Константине, для рассмотрения учения Ария (александрийского пресвитера), отрицавшего единосущие Сына Божия с Богом Отцом. На нем присутствовали 318 епископов-представителей поместных церквей и многие пресвитеры и диаконы, известные своим богословским образованием и знанием церковной практики. Кроме изложения (никейского) символа веры, этот собор составил 20 правил церковного управления, дисциплины и богослужения. Именно, собор воспрещает: принимать в клир падших (9), а также добровольно оскопивших себя; принимать в церковное общение отлученных другими епископами, скоро возводить в епископский сан новокрещенных, неженатым и вдовым священнослужителям постоянно иметь в своем доме женщин, кроме матери и сестры или же тех, кои чужды всякого подозрения; духовным лицам делать денежные обороты (давать в долг проценты) с корыстною целью (17); всем вообще преклонять колена во время пятидесятницы; повелевает: поставлять епископа всем или по крайней мере трем епископам той области, к которой принадлежит рукополагаемый; отсутствующие же епископы должны изъявить свое согласие посредством грамот; дважды в году созывать соборы в каждой области; разрешает: новацианских клириков, в случае обращения их в православие, принимать в церковное общение с сохранением их церковных степеней и с сопричислением их к православному клиру под условием лишь письменного отречения их от своих мнений и обещания последовать учению и правилам Церкви (8); не лишать последнего напутствия св. Тайнами всякого умирающего, кто бы он ни был, но непременно с испытанием, т.е. с исповедью его (13).

Второй вселенский (константинопольский 1-й) собор созван был в 381 году, при императоре Феодосии Старшем, по поводу появившегося лжеучения бывшего константинопольского епископа Македония, отрицавшего божественную природу Духа Святого и признававшего в Нем только подчиненную Богу Отцу и Сыну и служебную Им силу. Отцы этого собора (которых было 150) утвердили символ никейский и дополнили его четырьмя членами, направленными против тогдашних ересей; исповедание же третьего лица св. Троицы выражено ими словами: «И в Духа Святаго Господа Животворящаго, иже от Отца исходящаго, иже со Отцем и Сыном споклоняема и славима, глаголавшаго пророки». Кроме того, составлено 7 правил относительно церковного благочиния. Например: собор допускает самостоятельное (автокефальное) управление в поместных церквях (2); не дозволяет принимать от еретиков, а также от запрещенных и лишенных сана священнослужителей обвинения по делам церкви против православных епископов; определяет условия принятия еретиков и раскольников в церковное общение (7).

Третий вселенский (ефесский) собор созван был в 431 году, при императоре Феодосии Младшем, для осуждения ереси константинопольского архиепископа Нестория, дерзавшего утверждать, будто в Иисусе Христе два естества – божеское и человеческое не соединены между собою существенно и ипостасно, но человечество Иисуса Христа, родившееся естественным образом, удостоилось быть только «храмом Божества». На соборе присутствовало более 200 св. отцов, которые определили: исповедывать единого Христа Сына Божия, воплотившегося; безсеменно же родившую Его Приснодеву Марию и признавать в собственном и истинном смысле Богородицею, «а не Христородицею», как учил Несторий, низложенный собором. Особых правил для церковного управления собор ефесский не составлял. Из тех же 8-ми правил, которые обыкновенно с именем этого собора помещаются в собрании церковных канонов, первые шесть составляют извлечение из окружного послания, отправленного от собора ко всем церквям об отлучении Нестория и его последователей; а правила 7 и 8 определены на соборе по особым случаям, изъясненным в самом изложении их. Одно из них (7-е) запрещает составлять и вводить в церковь всякое другое изложение веры, кроме одного никеоцареградского символа; другое правило (8-е) повелевает, чтобы «всякая епархия сохраняла в чистоте и без стеснения изначала принадлежащие ей права, по обычаю, издревле утвердившемуся»⁶.

Четвертый вселенский (халкидонский) собор созван был в Халкидоне в 451 году, при императоре Маркиане, по поводу быстро распространившейся ереси Евтихия (константинопольского архимандрита), который, опровергая ересь Нестория, дошел до другой крайности и несправедливо утверждал, будто в Иисусе Христе человеческая Его природа совершенно поглощалась Божеством, вследствие чего человечество в Иисусе Христе не сохранило свойств своей природы, но само Божество, только под видом плоти, жило на земле, страдало, погребено и возстало из гроба. На соборе присутствовало около 630 отцов, осудивших ересь Евтихия и изложивших догмат о воплощении Сына Божия единосущного Отцу по Божеству и единосущного нам по человечеству, «Познаваемого в двух естествах неслитно, неизменно, нераздельно и неразлучно». Кроме того, собор составил 30 канонов, в которых, между прочим,осуждаются: симония (2), занятия клириков, несвойственные их званию (аренда имений, ходатайство по делам «из-за гнусного прибытка» и т. п.) (3), вмешательство монахов в мирские дела (4); запрещается: поставлять в священника и диакона без назначения к определенному храму (6), клирикам прибегать к светскому суду, оставляя своего епископа (9), а равно вступать в брак с иноверною (14), принимать от кого бы то ни было донос на епископа без предварительного расследования (21), низводить епископа в пресвитерскую степень (29) и т. п.

Пятый вселенский (константинопольский 2-й) собор созван был при императоре Юстиниане, в 553 году. Поводом к созванию было то, что евтизиане продолжали возмущать спокойствие Церкви Христовой, возставали против халкидонского собора и утверждали, будто он, осудив Евтихия, оправдал Нестория. В подтверждение этого, еретики ссылались на сочинение Федора епископа мопсуетского, Феодорита епископа Кирского и Ивы епископа едесского, которые, будто бы, несмотря на то, что в них проводятся несторианские мысли,не были осуждены халкидонским собором. Одновременно с этим на востоке стали распространяться ложные мысли из сочинений Оригена. Отцы вселенского собора (числом 165), под председательством патр. Евтихия, торжественно подтвердили определение халкидонского собора, осудили до 15-ти нечестивых мнений Оригена⁷ и несторианские сочинения Феодорита и Ивы. Особых же правил, относящихся к церковному благочинию, на V всел. соборе не было составлено.

Шестой вселенский (константинопольский 3-й) собор созван был при иператоре Константине Погонате, в 680 году, против монозелитов, которые, задавшись тайноюмыслию примирить евтихианское учение с православным, допускали, что в Иисусе Христе, хотя два естества, но одна воля и одно действие – Божеское, которым поглощалась и уничтожалась воля человеческая с ее свойствами и действиями. Собор, на котором присутствовало 170 отцов, осудив лжеучение монозелитов, определил «исповедовать два естественыя хотения или две воли и два естественные действия в Воплотившемся». Кроме того, на соборе подтверждено было запрещение не только проповедовать иное учение веры, но и составлять другой символ, кроме некеоцареградского.

Так как на V и VI всел. соборах не было издано никаких правил касательно церковного управления и благочиния, а в них чувствовалась большая необходимость,то император Юстиниан 2-й созвал в 692 году в Константинополе собор, известный под именем пято-шестого, – в смысле дополнения определений V и VI всел. соборов. Он считается за одно с шестым вселенским собором, так как в существе своем был продолжением собора 681 года, и называется трулльским, потому что заседания его происходили в одной из зал царского дворца, которая была со сводами (τροῦλλου). На трулльском соборе присутствовало 227 (а по свидетельству других 211) епископов из разных стран; в том числе были и послы римские. Приняв 85 апост. правил, рассмотрев и подтвердив постановления всех бывших до этого времени соборов, как вселенских, так и поместных, а равно канонические послания св. Дионисия, Петра, Афанасия, Тимофея александрийского, Василия Великого и некоторых других отцов Церкви, трулльский собор составил 102 канона, которыми определяется, между прочим, следующий порядок церковного управления и благочиния: состоящим в священном чине запрещается ходить на конские ристалища или присутствовать на позорищных играх; если же кто из клира будет позван на брак, то при появлении игр, служащих к обольщению, тотчас да удалится (24); сожитие с законною супругою не препятствует возведению в сан диакона или пресвитера (13), но второбрачные священнослужители подлежат каноническому извержению (2; срав. ап. 17), равно как и вступившие в брак после своего рукоположения (6); никакому клирику не позволяется содержать корчемницу и даже входить в нее (9), а равно взимать лихву (10). Жена производимого епископа должна предварительно разлучиться с ним и вступить в монастырь (48), епископ же, продолжающий супружескую жизнь и после рукоположения своего, подлежит извержению (12); не следует рукополагать в пресвитера ранее 30-летнего возраста, в диакона ранее 25 лет и иподиаконы ранее 20 (14–15); диакон не должен занимать места выше пресвитера (7); предстоятели церкви должны во все дни, особенно же в воскресенье, поучать весь клир и народ словесам благочестия (19), но мирянину не подобает пред народом произносить слово или учить (64; сравн. 1Кор. XV, 27), а равно и входить в алтарь (69); не следует требовать денег за причащение, ибо благодать не продаема (23); к причащению следует приступать до принятия пищи (29); во все дни св. четыредесятницы, кроме суббот и воскресенья, может быть совершаема литургия только преждеосвященных даров (52); верующие в волшебство подлежат епитимии (61); но принявшие от Бога власть решить и вязать должны рассматривать качества греха и готовность согрешившего к обращению, дабы употреблять приличное (греховному) недугу врачевание и не утратить спасения недугующего (102).

Седьмой вселенский (никейский 2-й) собор созван был в 787 году против иконоборцев, состоявших подпокровительством императора – Льва Исавра и сына его Константина Копронима. Ревностными защитниками иконопочитания были: св. Иоанн Дамаскин, константинопольские патриархи Герман и Тарасий; кроме того, православная сторона находила себе сильную поддержку в лице императрицы Ирины, благодаря попечению которой и созван был собор, состоявший из 367 отцов. После тщательного исследования апостольского и отеческого предания, также мест Св. Писания, относящихся к почитанию святых и их священных изображений, отцы собора убедились, что: 1) обычай почитать св. иконы ведет свое начало со времен апостольских; 2) он имел силу у христиан всегда и везде и 3) имеет разумные основания, с одной стороны в величайших благодеяниях, оказываемых миру святыми посредством их учения, благочестивых примеров, молитвы к Богу и чудотворений, а с другой – в естественном расположении человека к благодарному воспоминанию о благодетелях посредством их изображений, к выражению своего к ним благоговения чествованием их образов и к подражанию богоугодным их подвигам, возбужденному через созерцание их ликов и священных изображений их жизни⁸. При этом отцы собора, неизменно исповедав все сохраненное православною Церковью и утвержденное шестью вселенскими соборами, утвердили догмат иконопочитания, разъяснив, что «честь, воздаваемая образу, переходит к первообразному, и поклоняющийся иконе поклоняется существу изображеннаго на ней». Кроме того, собор составил 22 канона, которыми, между прочим: осуждается мздоимство и симония епископов (4 и 5), внушается с особенною осторожностию допускать к крещению евреев, тщательно наперед испытывая чистоту их намерений (8), запрещается лицам священного сана вдаваться в мирские попечения, но повелевается вместо этого «учить отроков и домочадцев, читая им божественное писание: «ибо для сего и священство получили» (10); запрещается, без епископского рукоположения, читать на амвоне в церковном сорании (14); внушается, что, всякая роскошь в одежде и украшение тела должны быть чужды священнического чина» (16) и т. п.

Поместные соборы: 1) Анкирский⁹, происходивший в 314 г. в главном галатийском городке Анкире, под председательством галатийского митрополита Маркелла¹⁰. Он созван был из 18 отцов по вопросу о том: каким образом принимать в общение с Церквовью раскаявшихся падших, или отрекшихся от веры, особенно же во время жестоких гонений на христиан при импер. Максимине? Всех канонов постановлено 25: большая часть их относится к частным вопросам управления клира и к некоторым явлениям нравственной жизни христиан того времени. Установлены известные степени покаяния для падших (1–9). Епископу запрещается рукополагать кого бы то ни было для чужой епархии без ведома епископа той епархии, а равно хорепископу (викарию) поставлять (своею властию) пресвитеров и диаконов (13); диаконам дозволялось, под известным условием, вступать в брак после рукоположения (10), но это постановление, как несогласное с 26 ап. правилом, отменено было трулльским собором (6).

2) Неокесарийский собор происходил около 315 г. в Каппадокии (в Неокесарии), под председательством антиохийского епископа Виталия, и составил 15 правил, касающихся преимущественно нравственности духовенства, а равно и некоторых частных предметов церковного управления. Напр.: пресвитер не должен присутствовать на браке двоеженца (7); крещеный во время болезни не должен быть производим в пресвитера, «ибо вера его не от произволения, но от нужды»; исключение возможно только «ради скудости в людях достойных» (12).

3) Гангрский собор состоялся в 376 г. в Гангре (Пафлагонийской митрополии в Малой Азии) по поводу распространившегося манихейского учения севастийского епископа (в Армении) Евстафия, отрицавшего брак,презиравшего женатых (в особенности священников), проповедовавшего, будто богатые не могут спастись, если не раздадут всего своего имения и т. п. Против этих-то крайних мнений, противоцерковных и противообщественных, и направлены постановления собора, в числе 21, имеющие форму анафематизмов.

4) Антиохийский собор происходил в 341 году. Отцы этого собора (числом около 100) первоначально созваны были императором Констанцием в АНтиохию (митрополию Сирии) для освящения великолепного храма, заложенного еще при отце этого императора, Константине Великом. По окончании же церковного торжества, собравшиеся епископы составили собор, на котором изложено было 25 канонов, составляющих лишь более подробное развитие правил апостольских¹¹; например% об отлучении от церкви лиц, лишенных священного сана и дерзнувших совершать какую-либо службу (4; срав. апост. 28), о воспрещении епископу самому назначить себе кого-либо в преемники (23; срав. апост. 76), или самовольно переходить из одной епархии в другую (21; апост. 14).

5) Лаодикийский собор созван был около 367 года (в точности неизвестно). Правила его, числом 60, касаются различных подробностей чина богослужебного (17–19), дисциплины клира (20–23), семейной жизни (30–31) и нравов мирян, пороков и заблуждений того времени (36). Например, запрещается: ставить хорепископов для сел, а велено заменить из периодевтами из пресвитеров (57); диаконам сидеть при богослужении вместе со священниками (20); совершение вечери любви (28) по причине происходивших от того беспорядков и соблазнов; клирикам запрещается: посещать корчемницы (24), давать деньги в рост и брать лихву (4), а также совокуплять детей своих (без разбора) брачным союзом с неправославными или еретиками (10); запрещается всем православным принимать от еретиков благословение, которое «суесловие паче, нежели благословение» (32); непосвященным от епископа быть заклинателем (иначе экзорцистом – от ἐξορκιζειν) или оглашателем неверных (26; ср. Деян. XVIII, 25).

6) Сардикийский собор созван был в 347 году в Сардике (ныне Софии), на границе восточной и западной империй, по настоянию императора Константина, для примирения между православными (на западе) и сильною арианскою партиею (на востоке) и для утверждения исповедания веры. На соборе председательствовал епископ кордубский Осия; но арианские епископы, увидевши, что западные епископы намерены поддерживать сторону св. Афанасия Великого (также прибывшего на собор); немедленно оставили Сардику и удалились в Филипполь, где открыли свой особый собор, на котором осудили св. Афанасия и деяния сардийского собора. Оставшиеся же в Сардике епископы, почти исключительно из западной части империи, продолжали заседания собора сардикийского, признали никейский символ веры, оправдали св. Афанасия с его сотрудниками и составили 20 церковных канонов, коими воспрещается: епископам переходить, по корыстным и честолюбивым побуждениям, с бедной кафедры на более видную и выгодную (1–2), без зова являться к царю, хотя бы и с ходатайством за бедных, в последнем случае собор определяет прошения бедных, надлежаще засвидетельствованные, отсылать к царю с избранными священнослужителями (7–9); запрещается также епископам отлучаться из своей епархии на срок более трех недель, а тем более пребывать и проповедовать в такой чужой епархии, епископ которой неискусен в учении: в последнем случае подрывался бы авторитет местного епископа (11) и т. п.¹²

7) Карфагенский собор происходил около 418–426 г. в Карфагене, главном городе всей Африки. На нем присутствовало до 220 африканских епископов, которые нередко собирались в Карфагене на чрезвычайные соборы для решения текущих дел, имевших значение для всей поместной церкви. На карфагенском соборе, правила которого вошли в состав канона вселенской Церкви, повторены были постановления собора никейского, рассмотрены и приведены в один состав правила прежних африканских соборов, начинания с 390 года. Число всех правил, принятых этим собором, простирается до 147, которые, по содержанию, можно разделить на три разряда: а) общеканонические, касающиеся церковного благоустройства (4–23, 25–33, 35–56, 60–61, 115 и друг.), б) местные правительственные (25, 34, 64, 66, 69–72, 76, 78, 88, 95–100 и друг.) и в) догматические против ересей и расколов, бывших в Африке, в особенности против донастилов и пелагиан (57, 68, 77, 79–80, 92, 101–104, 112).

8) Константинопольский собор созван был в 394 г., при патриархе Нектарии, по поводу спора двух епископов из-за одной кафедры, и постановил одно правило о личном составе суда, необходимость для лишения епископа священного сана (требуется приговор большого собора, т.е. приговор, по возможности, всех епископов известной области).

Авторитет всех означенных (8) поместных соборов утвержден 2-м правилом трулльского собора, включившего постановления их в канон церковный.

9) Собор Константинопольский (4-й), известный под именем двукратного, или первовторого, созван был в 861 году (из 318 епископов, в том числе и легатов папы римского) для утверждения патриарха Фотия на место низложенного Игнатия и получил такое название потому, что два раза составляем был из одних и тех же лиц по одним и тем же делам. На нем составлено 17 правил, касающихся: а) лиц монашествующих и монастырей (1–7), членов клира (9–13), иерархического подчинения (14–15) и условий замещения епископских кафедр (16–17).

10) Собор Константинопольский (5-й) в храме св. Софии состоялся в 879 году из 383 епископов с местоблюстителями всех восточных патриархов и легатами римского папы Иоанна. Утвердив общее церковное единение, собор признал Фотия законным патриархом и изложил три правила, вызванные обстоятельствами того времени. Одним из этих правил (2) запрещается лицам, достигшим епископского сана вне монашеского чина, давать монашеские обеты, которые «содержат в себе долг повиновения и учительства, а не учительства или начальствования».

Правила обоих последних поместных соборов причислены к общему церковному канону не высшею церковною властию, а, по всей вероятности, самим патриархом Фотием, по делу которого они и созывались.

Примечание. В состав церковного канона входят еще правила следующих св. отцов: Дионисия епископа Александрийского (265 г.), Петра епископа Александрийского (в начале IV в.), Григория Неокесарийского (272 г.), Афанасия Великого епископа Александрийского (373 г.), Василия Великого архиепископа Кесарийского (379 г.), Григория Нисского (около 390 г.), Григория Богослова (IV в.), Амфилохия епископа Иконийского (IV в.), Тимофея епископа Александрийского (IV в.), Феофила и Кирилла архиепископов Александрийских (V в.), Геннадия патриарха Константинопольского (V в.) и Тарасия патриарха Константинопольского ( VIII в.).

Древний церковный канон обязателен для всех православных христиан, из которых никто не в праве изменять, дополнять или отменять его по своему произволу. Но этого права никогда не утрачивала и не утрачивает законодательная власть самой Церкви, которая может, по своему усмотрению, изменять и совсем отменять в своих прежних церковно-практических (а не догматических) постановлениях то, что она найдет нужным по обстоятельствам времени и потребностям церковной жизни (см. выше §5, п. 1).

Кроме положительного церковного канона, в деле церковного благоустройства имеет весьма большое значение, так называемая, практика церковная, под которою обыкновенно разумеют постоянное действие в церковной жизни одних и тех же благочестивых правил, обрядов и обычаев, утвердившихся с самых первых времен христианства. Число правил, сохраненных Церковию путем практики незаписанными, гораздо больше, чем писанных. Если бы, говорит св. евангелист Иоанн Богослов, писать подробно обо всем, что сотворил Иисус, то, думаю, и самому миру не вместить бы писанных книг XXI, 25. Срав. Деян. I, 3; Лук. I, 1; 2Тим. I, 13; 1Кор. XI, 2; 1Тим. I5 и др.). Уже во 2 веке было много таких важнейших церковных установлений, которые не были нигде записаны, но в практике сохранялись Церковью по преданию. Тертуллиан указывает, между прочим, на следующие: на отречение от диавола и ангелов его и троекратное погружение при совершении св. таинства крещения; на принятие таинства Евхаристии до рассвета и непременно из рук пресвитера; на приношения за умерших и ежегодные торжества в честь св. мучеником; на принятие предосторожности, чтобы от св. чаши или от хлеба не укануло что-либо на землю, на обычай при обыкновенных делах, а также ложась спать и вставая от сна, при восходе и закате солнца, изображать на челе крестное знамение: «То учил писаниемъ, чтобы уповающие на имя Господа нашего Иисуса Христа знаменались образом креста? К востоку обращаться в молитве какое писание нас учило? Слова призывания при предожении хлеба Евхаристии и чаши благословления кто из святых оставил нам письменно?.. Благословляем также и воду крещения и елей помазания, еще же и самого крещаемого – по какому писанию? Не по преданию ли?» и т.п. (прав. 91).

Церковная практика или церковный обычай служит источником так называемого обычного права в Церкви.

Под обычным правом вообще разумеется все то, что не будучи установлено положительным законом, соблюдается в жизни с полным убеждением в правоте такого порядка дел. В христианской Церкви возникновение таких обычаев, которые соблюдались повсеместно, не имея для себя письменного основания, современно самым первым начаткам христианской церковной жизни. Уже апостол Павел ссылается на обычай церковный в своем рассуждении о том, что жены в церковных собраниях должны являться с покрытою головою (1Кор. XI, 5–6). В последующее же время, до самого появления вселенских соборов, предание и обычай были единственным руководительным началом в решении таких церковно-практических вопросов, относительно которых нет прямого указания в Новом Завете. По свидетельству Тертуллиана, в его время было много таких установлений, которые без всякого писания силою обычая сохранялись. Василий Великий, касаясь вопроса о существовавшем в его время некотором нарушении прав женщины в бракоразводных делах, ссылается также на обычай, как на единственное основание установившихся правовых отношений между мужем и женою (прав. 9). Соборы вселенские некоторые из своих постановлений основывают также на силе древних обычаев: таковы, например, постановления о том, чтобы никто не был производим во священника без испытания его совести и жизни (I всел. 9), диаконы не пропадавали евхаристии пресвитерам (I всел. 8), умирающие никогда не были лишаемы напутствования св. Тайнами (I всел. 13), чтобы вообще соблюдаемы были обычаи каждой церкви (трул. 39).

Древний канон православной восточной Церкви составлялся постепенно в продолжение первых десяти веков христианства. Главными способами составления канона были: I) Взаимные сношения между церквями. Если в поместной церкви возникал какой-нибудь спорный вопрос, касающийся вероучения, церковного управления или вообще церковной практики, то эта церковь по данному вопросу вступала в сношения с другими церквями и преимущественно с церквями апостольскими, т. е. основанными или самими апостолами, или их учениками и ближайшими их преемниками. Таковы, напр., были сношения между малоазиатскою и римскою церквями по вопросу о времени празднования Пасхи. Путем таких сношений учение и правила, сохраненные в одних церквях, были сообщаемы другим, предания частной церкви обращались в положительные узаконения, местные церковные обычаи и постановления поверялись общими преданиями и правилами Церкви вселенской. II) Повсеместная деятельность некоторых пастырей Церкви. До IV века не было строго-юридического разграничения епархий, и деятельность ревностных пастырей не ограничивалась только пределами их собственной (поместной) церкви, а часто простиралась на целую область или страну и даже, в известном отношении, на всю христианскую Церковь. Нравственные интересы всех вообще верующих во Христа были для них дороги настолько же, насколько и интересы их собственных пасомых. Напр.: св. Поликарп, епископ смирнский, посещал церкви разных стран и повсюду поверял церковное предание так, как он сам принял его от апостолов (он был учеником св. Иоанна Богослова). Св. Игнатий Богоносец, будучи епископом антиохийским, писал свои послания к церквям: ефесской, смирнской, филадельфийской, римской и др. О деятельности св. Кириана, епископа карфагенского, св. Григорий Богослов замечает, что «он правил в духе апостольском церковию не одной Африки, но и востока и запада». Поддерживая взаимные сношения с разными церквями посредством посланий, пастыри церкви обменивались своими мнениями по разным предметами церковного управления или сообщали друг другу местные обычаи и правила своих церквей, сохранившиеся от времен св. апостолов. III) Соборы. Для поддержания между церквями единства в вере, духе и в основании всего церковного управления, в каждой церкви созывались два раза в году соборы, сообразно указанию самих апостолов (апост. 37; срав. I всел. 5). На них решались разного рода недоумения в церковных делах и определялись правила церковного благочиния. С IV же века стали созываться вселенские соборы, на которых, между прочим, рассматривались деяния соборов поместных; правила вселенских соборов рассылались по всем церквям в виде окружных посланий или же в виде простых копий с соборных определений, а постановления I, IV и V вселенских соборов, кроме того, обнародованы были императорами в виде царских указов.

Посредством трех означенных способов постепенно составлялся и развивался церковный канон. Некоторые из отцов и писателей Церкви первых веков (Игнатий Богоносец, Папий Пантен, Климент Александрийский и др.) делали даже попытку привести церковные предания и правила в одни состав, но эти драгоценные опыты их письменности не дошли до нас.

Правила апостольские называются так не потому, чтобы они были написаны рукою самих апостолов, но потому, что они представляют собою свод преданий и обычаев древней церкви, ведущих свое начало от времен апостольских, а равно и свод правил, составленный на основании этих преданий, поместными соборами доникейского периода. Первоначально они не были известны всем церквям в полном своем составе и сохранялись в разных церквях по частям; в одно же целое они собраны были, по мнению ученых, разными лицами, в разные времена и не раньше начала IV века. Первоначальное значение их основывалось не на церковно-юридическом характере их (который они получили только со времени VI всел. собора), а на глубоком уважении к преданию и церковной практике первых трех веков, выраженной в этих правилах, и на согласии их, по содержанию и сущности, с новозаветным учением.

Соборы и отцы Церкви, ссылаясь на апостольские правила, не определяют числа их. Римский аббат Дионисий Малый (в конце V в.) первый поместил их в своем латинском (с греческого) переводе канонов восточной церкви в числе 50; но церковный писатель VI в. Иоанн Схоластик (бывший потом константинопольским патриархом) в своем изложении церковных правил поместил апостольские правила в числе 85. Трулльский собор признал их каноническими также в количестве 85. Затем и вся восточная Церковь, вместе со всеми знаменитыми канонистами (Фотием, Вальсамоном, Зонарою и др.), признает каноническими 85 апостольских правил. Западная же церковь признает и доселе только первые 50 правил, а остальные 35, хотя и помещает в своих сборниках церковных правил, но отмечает их как сомнительные.

Апостольские правила представляют собою образцы первоначальных церковных отношений и жизни во всей их свежести и полноте религиозного одушевления и потому легли в основу всего последующего церковного законодательства. Соборы, начинаясь с IV в., ссылаются на них, как на древние, осуждают произвольное отступление от них (I всел. 2 и 15, II всел. 6, гангр. 21 и пр.) и свои постановления подтверждают ссылками на них, как на свидетельства древности (III всел. 8, IV всел. 40 и т. п.).

Наряду с апостольскими правилами на востоке пользовались постоянною известностию еще, так называемые, «Книги апостольских постановлений», входившие в некоторых церквях (напр., в Александрийской) даже в кодексы церковных правил, и выдавались за правила, собранные св. Климентом римским¹⁵. Подлинный составитель апостольских постановлений остается доселе неизвестным. Приведение их в настоящий состав относят к половине IV века, так как около этого времени церковные писатели (св. Епифаний) стали ссылаться на них под теперешним их названием. Местом происхождения их считают Сирию, потому что в них встречается македонско-сирское название месяцев (ксантак-апрель, дистрос-март и пр.). Эти книги написаны преимущественно для пастырей церкви. В них содержится изображение церковной практики первых веков христианства, касающейся вопросов: богослужебных, нравственных, иерархических и юридических. В частности, в них говорится: 1) о мирянах, 2) о епископах, пресвитерах и диаконах, 3) л вдовицах, 4) о сиротах, 5) о мучениках, 6) о расколах, 7) о христианском образе жизни и церковных обрядах, 8) о духовных дарованиях и канонах церковных. Содержание этих книг касается многих таинственных сторон в христианской Церкви, которые в первые века не всем могли быть доступны как по своей возвышенности, так и по другим чисто историческим причинам. Поэтому 85-е апост. правило запрещает допускать эти книги в общенародное употребление: «не подобает, говорит оно, обнародовати их пред всеми ралли того, что в них таинственно». И в западной церкви апостольские постановления, вообще, были мало употребительны. Еще в V веке римский собор (при папе Геласии в 494 г.) признал их апокрифическими. В конце же VII в. трулльский собор (692 г.) наше в них уже «нечто подложное и чуждое благочестия, привнесенное от иномыслящих ко вреду Церкви», и решил: «Климентовы постановления благоразсмотрительно отложить, отнюдь… не вмешивая их в чистое и совершенное апостольское учение» (прав. 2). После этого они и в Церкви восточной утратили свое каноническое значение и употреблялись в ней только по частям. Между прочим, и в нашей славянской Кормчей (гл. 2–4) извлечено из 8-й книги апостольских постановлений до 36 правил и наибольшее число их помещено под именем апостола Павла. В них говорится, например, что поминовение умерших должно быть совершаемо по кончине их в дни: третий, девятый, сороковой и в год, и что молиться должно только за благочестивых (гл. 42); что каждый христианин должен молиться в третий час утра, в шестой, девятый и в полночь (гл. 34). «Апостольские Постановления», выражая собою первобытность религиозного общества со всею простотою его форм и отношений, и доселе не утрачивают своего христианского значения как церковно-практического, так и научно-исторического.

С признанием, при Константине Великом, христианской Церкви господствующею, христианские императору, вследствие тесной связи жизни церковной с государственною, стали принимать живое покровительственное участие в делах церкви.

Государственная власть, свято охраняя неприкосновенность церковного канона, стала придавать постановлениям церковной власти значение государственных законов (см. новеллу 131, гл. ¹⁶). По законодателсьтву Юстиниана, что запрещалось первыми, то не дозволялось и последними; преступления против Церкви не оставались безнаказанными и по законам государства. Лучшим выражением отношений государственной власти к церковному порядку может служить следующее место одной из новелл ( 6 Nov. praefat.) Юстиниана ¹⁷): «когда и Церковь во всех своих частях благоустроена, и государственное управление держится твердо и путем законов направляет жизнь народа к истинному благу, то возникает добрый и благотворный союз Церкви и государства, столь благодетельный для человечества. Мы надеемся достигнуть этого, если будет охраняемо соблюдение священных правил, переданных апостолами, сохраненных и изъясненных отцами (Церкви)». Вот почему постановления некоторых соборов рассылались при указах императоров, как имеющие обязательную силу наравне с законами государственными.

С другой стороны, так как на обязанности государства лежит определение нормальных внешних отношений между всеми общественными союзами, находящимися в его пределах, то за государственною властию всегда признавалось право определять внешнее положение Церкви в государстве и, в этих целях, издавать соответствующие законы о Церкви. Такие законы существуют во всех христианских государствах и известны под именем церковно-гражданских постановлений. Православная восточная Церковь всегда признавала эти законы источником своего права, если они не стояли в противоречии с ее собственными постановлениями. В случае же одностороннего вмешательства государственной власти в дела Церкви,– хотя бы это вмешательство вызывалось даже обращением к светской власти со стороны самого духовенства, но помимо власти церковной,– соборы строго порицали нарушителей установленных в Церкви законов (II всел. 6; IV всел. 12; антиох. 11–12), и самое распоряжение государственное власти, как некомпетентное в данном случае, объявляли недействительным (VII всел. 3; карф. 15 и пр.).

В России издревле существует полное взаимодействие между Церковию и государством. Церковь своим нравственным влиянием постоянно заботится о поддержании в обществе должного уважения и повиновения законной власти и ее установлениям (Рим. XIII, 1); гражданская же власть, в свою очередь, охраняет святость православной веры, церковных правил, обычаев, праздников и обрядов, заботится о религиозном просвещении народа, охраняет неприкосновенность церковной собственности и содействует материальному обеспечению православных храмов и духовенства.

С распространением христианской Церкви, отношения церковной жизни значительно усложнялись, а вследствие этого и церковное законодательство, упорядочивающее эти отношения, стало постепенно развиваться. Вследствие умножения правил, получивших свое начало в разные времена и в различных местах, естественно почувствовалась потребность в собрании их в одну книгу или приведении их в определенный порядок для более удобного пользования ими. Отсюда стали появляться сборники как церковных, так и гражданских постановлений, касающихся Церкви, известные под именем номоканонов. Номоканон, в буквальном переводе с греческого на русский язык (от νόμος закон гражданский и κᾰνών правило церковное), значит законоправило. Соединение тех и других законов в одном сборнике указывало на равномерное значение их в церковной практике ¹⁸).

Номоканоны известны двоякого рода: в одних из них церковно-гражданские постановления излагаются в хронологическом порядке, т.е. по порядку времени происхождения их, в других же заключающийся в них материал излагается в систематическом порядке или по предметам. Первым из систематических номоканонов известен сборник Иоанна Схоластика¹⁹, составленный в VI веке и заключающий в себе: апостольские правила, правила соборов – первых четырех вселенских и шести поместных: анкирского, неокесарийского, сардикийского, антиохийского, гангрского и длаодикийского; в конце сборника помещено 68 правил св. Василия Великого, извлеченных из его посланий. Весь состав правил в сборнике Схоластика разделен на 50 отделений или титл. Из предисловия к этому сбонику видно, что у составителя его был под руками какой-то другой (не дошедший до нас) сборник, распределявший церковные правила также по предметам. «Я не один и не первый, замечает Схоластик, решился на это, но, увидев, что и другие таким образом разделяли правила, даже на 60 титл».

Примечание. Кроме этого, Иоанн Схоластик, после смерти Юстиниана, составил между (565 и 577 г.) еще особый сборник гражданских правил (из новелл Юстиниана), касающихся Церкви. Он состоит из 87 глав. Славянский текст этого сборника помещен в печатной Кормчей (42-я гл.). Цель этого сборника – облегчить изучение и употребление гражданских законов по делам Церкви. Оба сборника Схоластика имели весьма большое практическое значение в восточной Церкви. Как юрист Юстинианова века, Схоластик в своих трудах в точности выразил все важное значение церковных правил до значения гражданских законов. Заслуга его состоит во внешней обстановке канонического материала: он осветил особую область права (церковно-гражданского), дотоле неизвестную.

Завершением византийского номоканона служит номоканон,изданный патриархом Фотием ²⁰). Этот замечательный по своей полноте и обработанности сборник церковных правил назывался у греков иногда синтагмою, а иногда номоканоном. Двоякое название Фотиева труда объясняется тем, что в состав его входят два особых сборника: синтагма (сочетание церковных правил) и номоканон. Под первым именем разумеется та часть сборника, в которой изложены церковные правила; под номоканоном же разумеется другая часть сборника, в которой расположены правила в систематическом порядке (по предметам содержания их). В этой последней части сборника Фотиева, вместе с правилами собственно церковными, помещены и гражданские постановления, касающиеся Церкви; правила церковные здесь обозначены только цитатами, а законы гражданские приведены в кратких извлечениях из кодекса и новелл Юстиниана и, по местам, в толковании на них византийских законоведов. Весь номоканон Фотия состоит из 14 отделений или титл, подразделяющихся на несколько глав.

Изысканиями ученых юристов (Бинера, Биккеля и дп.), занимавшихся изучением греко-римского права, признано, что сборник, приписывающийся обыкновенно Фотию, есть произведение двух лиц, разделенных между собою довольно большим пространством времени. Первая и гланая доля авторства принадлежит неизвестному лицу, составляющему свой труд до трулльского собора (692 г.), когда еще не был вполне определен и утвержден состав церковного канона. Поэтому-то о правилах апостольских, общее каноническое значение которых признано VI всел. собором, автор говорит тоном сомнения, как лишь о «так называемых» апостольских правилах. Фотий принял этот сборник в основание для дальнейшей своей работы, дополнил его постановлениями соборов, бывших после VI всел. собора, и поместил свое второе предисловие. Издавая же оба сборника вместе под своим авторитетным именем, Фотий содействовал обширному употреблению номоканона и его влиянию (См. Церковное Право профем Н.К. Соколова, стр. 176–8).

Руководствуясь полными сборниками церковно-гражданских постановлений, выработанных в разные времена и под влиянием разных исторических обстоятельств, естественно было, при решении возникающих тех или других церковно-юридических или вообще церковно-практических вопросов, встречаться с разного рода недоразумениями, зависевшими от неодинакового понимания и применения тех или других правил номоканона. Отсюда скоро почувствовалась нужда в толковании самых правил номоканона, в раскрытии основания и сущности их и в правильном применении их к разным случаям в делах церковных; требовалось, таким образом, более или менее научное отношение к номоканону. Труды подобного рода стали появляться с XII века, и первый из них, по времени, принадлежит Зонаре.

Иоанн Зонара²¹ нанимал (в 1120 г.) «толкование церковных правил». Не вдаваясь в юридические исследования, он вникает преимущественно в прямой, буквальный смысл законов и потому редко обращается к законам гражданским.

После Зонары, в правление императора Мануила Комнена, Алексей Аристин, великий эконом²² константинопольской церкви и по званию номофилакс²³, написал (в 1160 г.) изъяснение на церковные правила в их сокращенном виде; самое же сокращение церковного кодекса принадлежит не ему, а другому лицу. Толкования его весьма кратки и иногда представляют собою только перифраз текста правил; иные же правила у него остаются без объяснения, с одним только замечанием: «это правило ясно само по себе».

Толкование правил, сделанное Феодором Вальсамоном²⁴, гораздо важнее, чем Зонары и Аристина. Изъяснения его отличаются обширностию, подробностию, точностию, по местам заключают в себе разрешение разных юридических вопросов и согласование темных мест правил церковных с гражданскими законами. При этом Вальсамон иногда пользуется замечаниями на церковные правила, составленными Зонарою и Аристином.

Из позднейших канонических сборников в византийской Церкви наиболее известны:

1) Синтагма (греческого иеромонаха XIV в.) Матфея Властаря, который расположил церковные правила по порядку греческого алфавита, присовокупив сюда и гражданские законы, касающиеся таких предметов, которые, по содержанию своему, хотя и канонические, но относительно их не существовало канонических постановлений. В предисловии автор исторически обозревает источники церковного права; излагая самые законы, он вдается в исследования исторические, догматические и церковно-юридические. Сборник его, отличаясь полнотою содержания и тщательною обработкой внешней формы, особенно замечателен по собранию в нем интересных исследований о сущености и действии древних законов и о разных предметах церковного законоведения. Автор сам говорит, что он собрал все божественные правила, раскрыл смысл их, равно и смысл толкований на них, позаботившись, чтобы ничего, относящегося к уразумению их, не было опущено, насколько это от него зависело. Вот почему сборник Властаря имел широкое употребление как в церкви греческой, так и в других христианских церквях. В России синтагма стала известна с XV века, а в XVII веке у нас уже пользовались ею многие духовно-правительственные лица²⁵.

2) Пидалион²⁶ (πηδάλιον – кормило, руль на корабле). Этот греческий сборник составлен был в конце XVIII и в начале XIX столетия (1793–1800) тремя учеными монахами (Агапием, Никодимом и Феодоритом), по распоряжению патриарха и синода константинопольской церкви, с примечаниями на общеупотребительном греческом наречии. Ближайшим поводом к составлению этого труда было печальное состояние источников права в греческой Церкви и невозможность всем пастырям церкви иметь у себя различные руководства по церковному праву. Название Πηδάλιον этот сборник получил оттого, что христианская Церковь у некоторых отцов и учителей Церкви (Киприана, Златоуста, Василия Великого и др.) изображается в виде корабля, управляемого, под верховною «властию Самого Иисуса Христа», св. апостолами, соборами и св. отцами, правила которых составляют как бы кормило или кормчего этого корабля – Церкви. Такое иносказательное название Церкви встречается и в апостольских постановлениях (II кн., гл. 58²⁷). Пидалион составлен на основании общего канона Церкви, как он определен трулльским собором и изложен в синтагме Фотия. К тексту присоединены: а) толкования, взятые преимущественно у Зонары, частию же у Вальсамона и Аристина; б) 35 правил Иоанна Постника, 37 пр. патр. Никифора и ответы констант. патриарха Николая монахам, в силу практического значения всех этих правил в Церкви восточной. В конце Пидалиона помещено несколько статей церковно-юридического содержания: о степенях родства и запрещенных браках, о брачных договорах, а также форма употреблявшихся в древности представительных и увольнительных грамот для священнослужителей, отправлявшихся в чужие епархии (см. апост. прав. 12; сравн. 2Кор. III, 1), Форма развода, форма завещания и т.п. Законы гражданские не включены в Пидалион, и только из новелл сделаны некоторые извлечения из такихт гражданских постановлений, которые совершенно сходны с канонами церковными и помещены в виде примечаний к этим канонам. Сборник этот, изданный в Лейпциге в небольшом количестве экземпляров, составлял библиографическую редкость, доколе в 1845 году не был снова издан в Афинах. Он был принят во внимание при издании славянской «Книги правил» и оставил в ней свои следы (см. ниже §18).

Во всей грековосточной церкви Пидалион считается официальным сборником действующих церковных правил.

Примечания: 1) В римско-католической церкви главным источником права служат: а) средневековой (1150–1313 г.) сборник «Corpus juris canonici», имеющий ныне практическое значение настолько, насколько он признается современным гражданским законодательством на Западе; б) постановления гридентского собора (1545–1563 г.), доселе имеющие первостепенное значение для римской церкви; в) папские декреты ²⁸) или указы, имеющие общеобязательное значение в противоположность папским рескриптам, касающимся лишь частных вопросов и отдельных церквей или епархий, и г) договоры пап, как представителей церкви, с верховною государственною властию, получившие с XV в. название кокордатов.

2) В армяно-григорианской церкви источниками права служат: а) постановления ее местных соборов (из вселенских же она признает только первые три); б) постановления и распоряжения патриарха католикоса и состоящего при нем синода в Эчмиадзине и, наконец, в) государственные законы по управлению духовными делами армяно-григорианского вероисповедания.

3) Так как протестанты не признают ни прав церковной иерархии, ни авторитета церковного предания, то у них нет церковного канона в том смысле, в каком принимают его греко-восточная православная и западная римско-католическая церкви. Реформация Лютера в основу всей церковной жизни положила одно только Священное Писание нового завета, существенные требования которого, по понятию протестантов, выражены в их символических книгах. Вследствие этого, источниками церковного права у протестантов служат: а) их символические книги²⁹, в которых, впрочем, излагаются только общие основоположения (относительно границ церковной власти и положения учительства в церкви); частных же правил для устройства церковной жизни в них нет; б) эти правила находятся в особых церковно-гражданских (Kirchenordnungen) постановлениях, издаваемых от лица верховной власти в известной стране.

Русская православная церковь получила свое начало от кафолической церкви восточной; от нее же она приняла и основные начала для своего внутреннего и внешнего благоустройства, и на свой тесный нравственный союз с восточною вселенскою Церковью она постоянно смотрела, как на охрану для своего православия и благоустройства. Отсюда главное основное начало законодательства русской церкви всегда состояло и состоит в неизменном сохранении в России учения веры и уставов православно-кафолической восточной Церкви. К этому началу сводится все вообще русское церковно-гражданское законодательство и вся деятельность представителей нашей церкви и государства. Так, в уставе св. Владимира говорится, что он «составлен по первых царей уряженью и по вселенских семи святых зборов ( т.е. соборов) великих святитель», и затем от лица самого князя прибавляется: «Кто преступит си правила, якоже есмы управили по святых отец правилом и по первых уарев управденью… да будет проклят в сий век и будущий семию зборов святых отец вселенских». Такой же дух виден и во всех других известных памятниках русского церковного законодательства как древнего, так и нового (Духовный Регламент (стр. 7) и Устав Духовн. Консисторий (ст. 6).

Вместе с св. верою русская церковь приняла от греческой церкви и греческий номоканон, который, полагают, уже при Ярославле I известен был в России в славянском переводе, а в XIII веке, ко времени владимирского собора (1274 г.), греческий номоканон явился уже в виде Славянской Кормчей.

Первая часть номоканона Фотия вся сполна принята была в России, как заключающая в себе безусловно обязательные церковные законы. Вторая же часть, содержащая в себе законы греческих императоров, а также и местные постановления греческой церковной власти, не могла быть обязательною ни для великого князя русского, ни для русской церкви. Но так как Россия тогда только что начинала жить более или менее благоустроенною гражданскою жизнию и еще не успела выработать своего самостоятельного законодательства, то и вторая часть греческого номоканона, – особенно в тех пунктах, которые касались прав и ведомства Церкви,– имела некоторое приложение к русской жизни. Да и сам великий князь Владимир, вместе с духовенством, скоро увидел необходимость приспособления греческого законодательства к местным условиям русской церкви и издал собственный устав, составляющий первый опыт самостоятельного русского законодательства.

Устав св. Владимира³⁰ называется так не потому, чтоб он был написан самим Владимиром, а потому, что в нем выражена воля этого князя.

В общем своем составе «Устав св. Владимира» есть извлечение из греческого номоканона. Самостоятельность же его заключается в том, что в нем, в сравнении с греческим законодательством, I) расширен круг церковного ведомства со включением сюда: а) людей, не принадлежавших к духовному званию, но только призреваемых Церковию, каковы: слепец, хромец, задушный человек (т.е. раб, отпущенный на волю по духовному завещанию господина) и т.п. и б) некоторых частных подсудных Церкви дел, не упоминаемых в законодательстве византийском, каковы: повреждение храмов и могил, нанесение побоев снохою свекрови и т.п.; II) по тяжбам лиц светских с духовными учрежден суд общий, состоящий из судей церковных и гражданских; III) отменены некоторые права епископов: последним на востоке предоставлено было, например, участвовать в выборе чиновников для городского управления, наблюдать за тюрьмами и т. п. Русские же епископы не имели таких прав.

Устав Ярослава I-го есть, говоря вообще, продолжение и раскрытие Устава св. Владимира и представляет собою дальнейший шаг в историческом развитии русского церковного законодательства. В частности: он отличается от Устава св. Владимира как по предметам церковного суда, так и по способу раскрытия их, обличая в составителях его и большую наблюдательность, и большую развитость юридических понятий. Об одних предметах (напр., о преступлениях против веры) вовсе умалчивается, о других (о лицах духовного ведомства) говоря вкоротке, он с большею подробностию исчисляет преступления против чистоты нравов и указывает на некоторые новые преступления (зажигательство, убийство, душегубство и т.п.). Наконец, он не только исчисляет преступления, но и налагает определенные наказания за них, имея при этом в виду относительную важность преступлений и приурочивая их к системе денежных взысканий.

На ряду с великими князьями, и некоторые иерархи русской церкви делали попытки частного применения вселенских канонических правил к потребностям русской жизни, таковы: «Церковное правило» киевского митрополита Иоанна (1080–1088 г.) к Иакову Черноризцу и «Ответы новогородского епископа (с 1130 г.) Нифонта (иеродиакону) Кирику». Ответы того и другого святителя, хотя и не имели общеобязательной силы, но служили важным в свое время руководством по делам церковным на разные случаи и вошли в состав нашей Кормчей Книги. Существенный характер древних церковных памятников – внешность и мелочность, объясняемые тем, что в ту пору русский народ еще не возвысился до понимания существенного в христианстве. Таковы, напр., следующие правила: «Если кто, дитя или взрослый, постучит на Пасху яйцом себе в зубы прежде литургии, не лишай за это причастия, но стучать много раз взрослым возбраняй». «Если случится, что плат женский будет вшит в одежду священника, он может служить и в этой одежде: ибо чем погана жена? и т.п.

Наша «Кормчая книга» получила свое назначение от того же самого, от чего и греческий Падилион (см. §16-й). В основе ее лежит греческий номоканон с прибавлением некоторых статей греческого и русского происхождения, имеющих церковно-юридический и литературно-исторический характер. Она появилась в России благодаря заботам митрополита Кирилла II, который в 1270 г. обратился к болгарскому деспоту Иакову Святиславу с письменною просьбою о присылке ему славянского номоканона³³. Когда желанная книга с толкованиями правил, сделанных Иоанном Зонарою, была получена, она была представлена митрополитом Кириллом II на собор епископов во Владимире (в 1274 г.) для исправления, на основании ее, разных недостатков во внешнем строе русской церковной жизни. С тех пор Кормчая стала появляться у нас в нескольких списках. Известнейшие из них два: один приобретен новгородским архиепископом Климентом (около 1276 или 1280 г.) и положен был в церкви св. Софии, от этого и называется софийским; другой написан был по желанию рязанского епископа Иосифа (XIII в.), получившего список Кормчей из Киева от митрополита Максима (около 1284 г.), и потому называется рязанским. В основании обоих списков лежит номоканон Фотия. В софийском списке, кроме древних церковных правил и греческих постановлений, есть статьи русского происхождения (напр.: правила киевского митрополита Иоанна, некоторые постановления Владимирского собора 1274 г. и т.п.), а в рязанском списке нет этих статей.

Печатание нашей Кормчей впервые началось при патриархе Иосифе (в 1649 г. 7 Ноябр.), а окончено в 1650 году (1 Июля³⁴); но отпечатанные при нем экземпляры Кормчей не были дозволены церковною властию к употреблению и составляют весьма дорогую библиографическую редкость.

Первая печатная Кормчая появилась в свете уже при патриархе Никоне, в 1653 году. Основанием для нашей печатной Кормчей послужил список рязанский, в котором встречаются самые названия: «Кормчий» и «Кормчая».

В начале Кормчей помещены статьи: об отпадении западной церкви от восточной, о начале христианства, об учреждении в России патриаршества, о важности церковных правил, о семи вселенских соборах и т.п.

В первой части самой Кормчей излагаются правила апостольские с несколькими извлечениями из «Книг апостольских постановлений» (гл. VIII), правила соборов в хронологическом порядке и канонические послания св. отцов. Во второй части содержатся постановления византийских императоров, касающиеся Церкви, и некоторые другие канонические статьи. В конце книги помещены: а) объяснения названия «Кормчей», б) известная в истории католической церкви грамота, данная будто бы императором Константином Великим папе Сильвестру на владение почти всей Италией (в грамоте проводится мысль о превосходстве духовной власти над светскою), и в) историческое сказание об отпадении западной церкви от восточной.

После Никона Кормчая, по мысли Феофана Прокоповича, подвергалась (с 1734 г.) пересмотру. Но так как все попытки к ее исправлению по греческим пандектам (изданным в 1672 г. Бевергием³⁵ не удалось, то она, по определению Св. Синода, напечатана в 1786 г. с никоновского издания с некоторыми лишь изменениями и дополнениями. Последующие издания ее были в 1804, 1816 и в 1836 годах с самыми незначительными изменениями только в некоторых выражениях. С 1836 года она более не издается Св. Синодом.

Кормчая в полном своем составе представляла главный и общий источник русского церковного законодательства. Законы Кормчей, известные под именем «градских», имели у нас практическое применение при Иоанне III, Алексее Михайловиче и Петре I; 50-я же глава ее, оглавляемая «О тайне супружества» является сводом действующих правил о заключении брака и в настоящее время.

В числе древних памятников русского законодательства имели также практическое значение:

1) Постановления соборов: владимирского (1274 г.), московского (1503 и 1548 г.), стоглавого (1551 г.) и большого московского (1666–67 г.).

2) Требник Могилы. Он составлен киевским митрополитом Петром Могилою († 31 Дек. 1647 г.) на основании разнообразных источников, не исключая и римско-католического Требника, изданного в 1615 году при папе Павле V и легшего в основу всей первой части Требника Могилы³⁶. Издание свое Могила предназначил «епископам православной церкви российской, преподобным архимандритам, игуменам, иеромонахам, протопопам, иереям и всему клиру церковному православному». Первоначально книга эта имела обязательное значение только в пределах киевской митрополии; но впоследствии, со времени воссоединения (во второй половине XVII в.) киевской митрополии с северовосточною частию русской церкви, некоторые статьи этого Требника (напр., о браке) имели для всей русской церкви своей обязательное значение даже до половины XVIII в., особенно же в тех епархиях, иерархи которых были из киевских ученых. Но 27 Авг. 1766 г. Св. Синод определил: «из Требника Могилянского, яко еще неисправленного, ничего не выписывать к производимым делам», каковым определением и прекращается применение этого Требника в практике русской церкви (П. С. П., Т. I, №318).

3) Типикон, в котором, кроме определения порядка богослужения, указываются некоторые церковные правила относительно постов, обрядов и танств, а также находятся извлечения из монастырских уставов; и

4) Выписка статей о суде святительском из разных источников, составленная в 1700 году по приказанию патриарха Адриана.

Действующее ныне русское церковное право, по своему историческому происхождению, восходит ко времени Петра I. До учреждения Св. Синода, круг дел, подведомых Церкви, был очень широкий: духовенство во многих случаях принимало участие в делах гражданского управления. Со времени же Петра I, издавшего «Духовный Регламент» в руководство Св. Синоду, судебное ведомство Церкви значительно сократилось. К гражданскому – отошли дела: о насильном восхищении к браку, о посягательстве детей вступить в брак бещ воли родителей, о внебрачных детях, о крвоосмешении, о насилии, а также определение наказаний за уголовные преступления против веры и Церкви: богохульство, еретичество, волшебство и святотатство. Духовным лицам, тяжущимся со светскими, велено предъявлять свой иск в то место, которому подведом ответчик; равно и по предметам тяжебным (каковы: купля, продажа, ручательства и т.п.) лица духовные должны были обращаться в те места, которым подсудны предметы тяжбы.

Как на нововведение в церковном судоустройстве при Петре I, можно указать на учреждение судебных инстанций в порядке исков и апелляций. Самою высшею инстанциею в этом отношении считался Св. Синод.

Полного собрания действующих постановлений собственно русской церкви нет. Высочайшие учреждения при Св. Синоде комиссия для разбора дел синодского архива приступила в 1868 году к составлению «Полного собрания постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Российской Империи»; но доселе появились в свете постановления только за 51 год существования Св. Синода (по 1772 г.). В основе решений и распоряжений русской церковной власти лежат, кроме Св. Писания, Св. Предания и древней церковной практики:

а) Книга правил³⁷; она появилась в свет в 1839 г. и заменила собою «Кормчую» прежних изданий; в Книге правил излагаются одни только церковные правила без гражданских законов, и притом не только на славянском, но и на греческом языках. В изданиях же ее, начиная с 1843 года, правила излагаются уже на одном только славянском наречии, но за то прибавляется алфавитный указатель предметов, содержащихся в целой книге.

б) Духовный Регламент, изданный 25 Января 1721 г. (П. С. З., №3718) в руководство Св. Синоду, составлен был, по поручению Петра I-го, архиепископом Феофаном Прокоповичем и редактирован рукою самого императора. По содержанию своему, он разделяется на три части: в 1-й указываются причины замены патриаршества в России Св. Синодом; во 2-й определяется круг лиц и дел, подведомых Св. Синоду, и в 3-й излагаются обязанности Св. Синода и состав его. Духовный Регламент представляет собою не только законодательный кодекс, но вместе и нравоучительное сочинение, в котором нередко просвечивают чувства законодателя; сверх того, в нем, по местам, довольно подробно изображаются черты бытовой жизни русского народа. Совместно с Регламентом обыкновенно печатаются, в виде приложения к нему: а) Послание Св. Синода о браках правоверных лиц с иноверными (изд. 18 Авг. 1721 г.; П. С. З., №3718) и б) Инструкция Обер-Прокурору Св. Синода (Высоч. утв. 13 Июня 1722 г.; П. С. З., №4036; П. С. П., Т. Пт, №680).

в) Номоканон, печатаемый при большом Требнике, состоящий из 228 глав. При малом Требнике он издается (с 1687 г.) только в числе 117 глав в виде «извлечений из Номоканона нужнейших правил». Номоканон этот составлен на Афоне около половины XV века и уже в первой половине XVI века существовал в переводе на сербском языке. Первоначальное назначение его было – служить руководством для духовников при наложении церковных епитимий на кающихся. До появления этого Номоканона был в большем употреблении Номоканон константинопольского патриарха Иоанна Постника (582–95 г.), где правила о наложении епитимии отличались значительною мягкостью в сравнении со строгими правилами св. Василия Великого. Греческим монахам не нравилось такое послабление в деле исповеди. И вот, вследствие этого, появился краткий покаянный Номоканон с изложением правил св. апостолов, соборных и святоотеческих (преимущественно Василия Великого). Как частный сборник епитимийных правил, не утвержденный при своем издании никаким высшим иерархическим авторитетом, этот Номоканон вошел в силу путем непосредственного употребления его в церковной практике. Первые издания его были также делом частным, и только с 1639 года, с печатанием его при Требнике, он получил характер официального кодекса, издаваемого церковным правительством. При самом принятии его в великорусской церкви, оговорено было, что он имеет каноническую или, точнее, церковно-практическую важность лишь настолько, насколько оказывается согласным с общепризнанным церковным кодексом или Кормчею книгой³⁸. С 1658 года Номоканон при Требнике стал печататься в сокращенном (настоящем его) виде.

г) Учительное Известие, печатаемое при Служебнике, составлено в конце XVII стол., по приказанию патр. Иоакима, монахом Евфимием, учеником Епифания Славинецкого. Оно вызвано было распространением последователями Симеона Полоцкого (в особенности же монахом Сильвестром Медведевым) латинского и протестантского учения о времени пресуществления св. даров. Малообразованное русское духовенство терялось в разнообразии новопоявившихся мнений, отразившихся и в церковной богослужебной практике. Задача Евфимиева труда состояла в том, чтоб способствовать распространению среди духовенства истинных понятий и ввести возможное единство в богослужебной практике. Но церковно-практическое значение Учительное Известие получило у нас не ранее XVIII века³⁹.

д) Устав духовных консисторий. Он в первый раз издан был 27 марта 1841 года (П. С. З., №14409), затем в 1883 г. был исправлен, рассмотрен Св. Синодом и, по Высочайшему повелению 9 Апр. 1883 г. (П. С. З., №1495), введен в действие взамен прежнего устава (опред.Св. Син. 7–12 Сент. 1883 г. №1736; Ц. Вест. №44). Все содержание его разделяется на четыре разряда: в 1-м излагаются основные положения для деятельности консистории; во 2-м указаны предметы и пределы консисторской власти; в 3-м говорится об епархиальном суде и в 4-м о личном составе консистории и о порядке ведения ею дел.

е) Ставленая иерейская грамота представляет собою очень древнее установление. Уже в Церкви апостольской известны были, так называемые, представительные грамота (γράμματα συστατίκоν), которые выдавались от местного епископа священнослужителям в удостоверение законности их рукоположения, с обозначением их степени и прав им принадлежащих (апост. прав. 12 и 33). Без нее никто из клириков не мог быть принимаем в церковное общение⁴⁰ в другой епископии. Такие грамоты существовали во времена вселенских (IV всел. 13) и поместных (карф. 100) соборов и известны были иногда под особым названием «канонических» (ант. 8) или «правильных» (лаод. 41), а наша «Славянская Кормчая» прямо называет их (в толковании на 33 апост. пр.) «Ставильным писанием» или, что то же, ставлеными грамотами. В грамотах, выдававшихся в африканских церквях, обозначались год и день рукоположения (для отличия младших от старших), все это скреплялось собственноручною подписью рукополагавшего (карф. 100); несомненно, в них обозначался также и тот храм, к которому определялся новопосвящаемый (IV всел. 6).

В русской церкви, первоначально во всем руководившейся практикою церкви греческой, ставленые грамоты вошли в употребление также очень рано; но образцы их сохранились лишь от начала XVI ст.⁴¹; в них обозначены: имя епископа, при котором рукоположен ставленик, церковь, в которой он назначен, право литургисать, вязать и решать, запрещение самовольно переходить от церкви к церкви; наконец, год (от сотв. мира), месяц и число посвящения. Форма этих грамот, при одинаковости содержания, была различна⁴². В период патриаршего управления ставленые грамоты священникам и диаконам выдавались уже печатные (след., однообразные и по форме), и при патриархе Иоакиме подписывались им собственноручно; при патриархе же Адриане на них сверху только печаталось имя его. К грамоте прикладывалась из красного воска двойная печать, на одной половине которой, при п. Адриане, изображен был образ Успения Пресв. Богородицы, а на другой – две руки благословляющие. По учреждении Св. Синода, форма ставленых грамот осталась прежняя с заменою лишь, для священнослужителей синодальной области, имени святейшего патриарха титулом Св. Правит. Синода, а печати патриаршей – печатью Синодальною с гербом Его Императорского Величества (П. С. П., 28 Февраля 1722 г.; Т. II, №447). Нынешняя форма ставленых грамот, выдаваемых на печатном листе за подписью епархиального архиерея и с приложением его печати, установлена Св. Синодом в 1738 г. (П. С. П., №3139; П. С. З., №7492); а в 1864 году, по представлению московского митрополита Филарета и с разрешения Св. Синода, сделаны изменения некоторых выражений в ставленой священнической грамоте (Собр. мнен. митр. Филарета. Т. V, ч. 2, стр. 558–9).

Примечания: 1. О порядке выдачи ставленых грамот. Определением Св. Синода, от 1–8 Апр. 1897 г. №1158, постановлено: 1) Поставить в известность епархиальных преосвященных, что ставленые грамоты священнослужителям, рукополагаемым иноепархиальны архиереем или викарным, должны быть подписываемы и выдаваемы архиереем, в ведение коего поступают эти священнослужители; при чем в грамотах должно быть обозначено, когда и кем рукоположено известное лицо в священный сан; 2) на случай рукоположения ставленников иноепархиальным архиереем или викарным, сделать соответствующие изменения в ныне существующей форме грамоты; 3) измененную форму напечатать в Московской Синодальной типографии и разослать по одному экземпляру епархиальным преосвященным (Ц. Вед. 1897 г. №№18–19). Но лица, определяемые на священнослужительские места по военному ведомству, обыкновенно рукополагаются и получают ставленые грамоты в епархиях не по месту их назначения, а по месту предшествующей их службы или жительства (опр. Св. Син. 4–17 Февр. 1898 г. №459; Ц. Вед. №10).

2. Один из епархиальных преосвященных просил Святейший Синод о разрешении викарному епископу выдавать ставленические грамоты рукополагаемых им священнослужителям и имеет установленную архиерейскую печать для приложения ее к ставленическим грамотам и другим документам. Святейший Синод, принимая во внимание, что означенный викарный епископ, по данной ему от епархиального преосвященного инструкции, заведует отдельною частью епархии кандидатов на священнослужительские места и рукоположения этих кандидатов в священный сан и что в существующих узаконениях нет препятствий к выдаче викарным епископом ставленических грамот лицам, им не только рукополагаемым, но и назначаемым на места, разрешил помянутому викарному епископу: 1) выдавать ставленические грамоты лицам, назначаемым им на священнослужительские места и рукополагаемым в священный сан, и 2) иметь установленную архиерейскую печать (опред. Св. Син. 1–25 Июн. 1911 г. №5045; Приб. Ц. Вед. №32–1911 г.).

ж) Уставы и инструкции по разным частям церковного управления, напр.: уставы духовно-учебных заведений, инструкция благочинному, инструкция церковным старостам и инструкция настоятелям церквей.

з) Указы Св. Синода, коими делаются какие-либо общие распоряжения по ведомству. (Есть сборник этих циркуляров А. Завьялова, изданный в 1901 году 2-м изданием).

и) Свод Законов,– постольку, поскольку он допущен по применению к делам духовного ведомства, и

i) Полное Собрание Законов.

Примечание 1. Номоканон при Требнике, хотя и до сих пор продолжает издаваться у нас и в некоторых случаях может служить руководством при определении дисциплинарных взысканий лицам монашествующим за их проступки (Уст. Дух. Конс., ст. 196), тем не менее Св. Синод очень часто относился с сомнением как к отдельным статьям этого Номоканона, так и к целому его составу (напр., о родстве между кумом и кумою, ст. 211 и 212). Ныне после синодального издания Книги правил, он, по замечанию проф. Павлова, остается нужным разве только потому, что для некоторых правил, принятых как греческою, так и русскою церковию вне вселенского канона, у нас нет в славянском переводе другого источника, кроме Номоканона при Требнике.

Примечание 2. «Книга о должностях пресвитеров приходских», составленная по поручению Св. Синода двумя иерархами: могилевским архиепископом Георгием Конисским († 1795 г.) и смоленским епископом Парфением Сопковским († 1795 г.), также нередко служила источником при решении некоторых церковно-практических вопросов. Она в первый раз была издана в Петрограде в 1776 г.

Поместною церковию называется совокупность христиан, составляющих одну национальность или одно политическое целое и управляемых, с согласия Церкви вселенской и на основании ее канонов, особою самостоятельною церковною властию. В основе первоначального образования поместных церквей, в виде патриархатов– римского, константинопольского, иерусалимского и александрийского, лежало отчасти политическое значение городов, сделавшихся центральными при делении единой римской империи на округи, отчасти самая национальность населения известного патриархата. Впоследствии же, право на церковную автокефальность признавалось вселенскою Церковию за каждым православным народом, который, по своему национальному развитию, а равно по условиям своей политической жизни, оказывался способным к самостоятельному церковному управлению. Так получили свою независимость церкви: русская, элладская, сербская, болгарская и др. Во главе управления поместных церквей находится единоличная или коллегиальная церковная власть. Представителями первой власти служат патриархи и самостоятельные митрополиты; представителем второй – Св. Синод.

А) Патриаршее управление существует в следующих православных поместных церквях: константинопольской, антиохийской, александрийской, иерусалимской. Высшее развитие патриаршей власти выражается в лице константинопольского патриарха, имеющего весьма большие полномочия не только в церковном, но и в гражданском отношении. Так, например: ему принадлежит высший надзор за всеми церквями и монастырями его патриархата; он может перемещать епископов и митрополитов (исключая членов синода); судит всех духовных лиц и мирян по делам уголовным; быть третейским судьей даже в гражданских делах, если тяжущиеся христиане сами обращаются к нему за приговором и т.п. При константинопольском патриархе существует постоянный собор или синод, в котором председательствует патриарх. Синод состоит из двенадцати митрополитов, являющихся ближайшими сотрудниками патриарха в делах церковного управления суда. В их руках находится и патриаршая печать. Патриарх избирается большим собором, в котором участвуют все митрополиты, епископы и представители от духовенства и мирян. Список избранных собором кандидатов представляется предварительно Порте, которая может исключить из него неугодных ей лиц. Из одобренных же Портою кандидатов собор избирает затем вновь три лица, а из них потом митрополиты и епископы вновь выбирают только одно лицо, которое, после краткого молитвословия, и объявляется народу; за новоизбранным остается право согласиться или нет на принятие патриаршего титула. В случае согласия, к нему отправляется депутация от синода с грамотою; затем он приглашается во дворец султана, посещает сановников Порты и является в Храм, где митрополит гераклийский, как старейший, вручает ему патриарший жезл.

В прочих патриархатах, вследствие меньшего количества епархий, устройство церковного управления значительно проще, чем в константинопольском патриархате. Соборы там состоят из всех епархиальных епископов и некоторых должностных лиц (напр., экдиков, номофилаксов и др.), состоящих при патриархе; на соборе для выбора патриарха участвуют с правом голоса и настоятели монастырей.

Б) Митрополичье управление в настоящее время существует в следующих поместных церквях: кипрской, сербской, черногорской, болгарской, молдаво-валахской и в православной церкви в пределах Австрийской Империи (напр., в церкви буковинской). Власть митрополита в этих церквях принадлежит епископу главного города области с православным населением. Митрополит пользуется первенством чести в ряду прочих иерархов, обладает, по отношению к последним, некоторыми видами особой власти, имеет право созывать соборы и председательствовать на них, испытывать кандидатов во епископы и т. д. Соборы составляются или из епископов области, или же из представителей иерархов, духовенства и народа для деятельности законодательной, административной и судебной. Собрания епископов митрополий для решения вопросов догматических и канонических называются соборами архиерейскими. При митрополичьем управлении существуют разного рода вспомогательные учреждения, напр.: попечительства и учебные советы (в австрийских владениях), апелляторская консистория (в сербском королевстве) и т. п.

В) Отличительные особенности синодального управления состоят в том, что во главе церковного устройства стоит не одно лицо, а несколько лиц, составляющих особое высшее духовное учреждение в поместной церкви. В настоящее время такая форма церковного управления находится в греческом королевстве (в элладской ц.) и в России. Автокефальность элладской церкви признана в 1850-м году. Элладский синод руководится в своих действиях особым регламентом, рассмотренным в парламенте и утвержденным королем, и состоит из 5 членов, из которых один (обыкновенно афинский митрополит) называется «председателем», остальные «советниками». Для присутствия в Св. Синоде вызываются епархиальные архиереи по очереди, в порядке их старшинства в архиерейском сане. При Синоде находится прокурор, назначаемый королем и состоящий в зависимости от министра духовных дел. Синоду, как высшему церковному правительству, предоставляется власть законодательная, административная и судебная.

В России периодически сменились три формы церковного управления: митрополичья (по 1589 г.), патриаршая (с 1589 до 1721 г.) и синодальная.

Постоянное соборное управления русскою церковию, в форме Святейшего Синода, учреждено манифестом Императора Петра I 25 янв. 1721 г. (П. С. З., №3718) и Высочайшем указе 11 мая 1722 г. (П. С. З., №4001). Причины замены патриаршего управления синодальным указаны в Духовном Регламенте и состоят, между прочим, в следующем: 1) истина гораздо лучше может быть разузнана несколькими лицами, нежели одним; 2) определения и решения власти соборной авторитетнее, чем решения власти единоличной; 3) в случае каких-либо неотложных нужд или болезни и смерти единоличного правителя, дела могут останавливаться; собор же может вести дела безостановочно; 4) решения нескольких лиц гораздо беспристрастнее, чем одного лица; 5) сильным мира труднее влиять на несколько лиц, чем на одно лицо; 6) простой народ, по невежеству, может смешивать единоличную церковную власть с монаршею и, в случае пререканий между этим властям, может стать на сторону патриарха; к тому же сосредоточение церковной власти в лице одного иерарха может возбуждать в сем последнем надмение; 7) Синод может судить своих собственных членов (в том числе и первенствующего члена); для суда же над единоличным правителем необходимо было призывать восточных патриархов, что сопряжено с большими затруднениями и издержками; наконец, 8) синодское управление составляет как бы некоторую школу духовную: лица, заседающие в Синоде, могут постепенно научиться духовной политике и «приобретать повседневную опытность к лучшему управлению Домом Божиим».

Особенность нашего Св. Синода, в сравнении с синодом прочих церквей (кроме новогреческой, согласной в этом отношении с нашею церковию), состоит в том, что он, по своей власти, равен каждому из восточных патриархов, которые называют его своим «возлюбленным о Господе братом», тогда как синоды восточных церквей составляют собою только вспомогательные и подведомые местным патриархам учреждения.

Св. Синод в первоначальном своем виде состоял из 11 лиц: президента (митрополита рязанского Стефана Яворского), двух вицепрезидентов, четырех советников и четырех асессоров; в их числе были: архиереи, архимандриты, игумены и городские протоиереи. Чтобы не стеснять свободы в подаче мнений, в члены Синода не избирались настоятели монастырей и протоиереи одновременно с их епархиальными архиереями. По смерти Стефана Яворского (1722 г.), не было назначено нового президента, и с 26 сент. 1726 года все присутствующие в Синоде стали называться просто «Членами Синода» (П. С. З., №4927; П. С. П., №1819) и занимали места по старшинству своих епархий и монастырей. По указу Императрицы Анны Иоанновны 21 Июля 1730 г. число членов Синода определено было девять: 4 архиерея, 3 архимандрита и 2 протопопа (П. С. П. Т. V, №2355). На основании же штата 1 октября 1763 года (П. С. З., №11942), в Св. Синоде присутствовали: три архиерея,– из которых один носил звание первенствующего, два архимандрита и один протопоп. Наконец, по штату 9 июля 1819 г., в Св. Синоде положено было семи лицам: 4 архиереям, из коих один со званием первенствующего, 2 членам и 1 присутствующему, 2-м архимандритам и 1-му протопопу (П. С. З., №27872). По примечанию, относящемуся ко времени издания Полного Собрания Законов (1830 г.), относительно архимандритов замечено: ныне их не состоит, а положенные для них оклады должны быть обращены один армии и флота обер-священнику, а другой духовнику Его Императорского Величества. В настоящее время в состав Св. Синода входят как действительные члены его, которые удерживают за собою это звание даже в том случае, когда не присутствуют в заседаниях Св. Синода, так и только временно присутствующие в нем, для чего они каждый раз вызываются из воих епархий по Высочайшему повелению⁴³, без присвоения им звания членов Св. Синода; по такому же повелению они и увольняются в свои епархии. Каждый член Св. Синода, а равно присутствующие в нем, при вступлении в свою должность, давали особую присягу в том, что они во всех разбираемых ими делах будут искать всегда «самые сущие истины верно служить своему природному и истинному Царю и Его Наслежнику», но с 23 февр. 1901 г. присяга эта отменена.

Власть Святейшего Синода. Святейший Синод есть высшее церковное правительство в России. Действующие на основании «Закона Божия, в Священном Писании предложенного, а также канонов, или правил соборных, святых отец и уставов гражданских, слову Божию согласных» (Дух. Регл.), он имеет право издавать определения и узаконения по делам веры и Церкви и дополнять ими Духовный Регламент, представляя свои определения, в потребных случаях, на Высочайшее утверждение через своего Обер-Прокурора. В пределах русской православной церкви постановления и распоряжения Синода обязательны как для пастырей, так и для пасомых. В общей же системе государственного управления Святейший Синод уравнен, при учреждении своем, с Правительствующим Сенатом (П. С. П., Т. I, 31 мая 1721 г. №112). В духовных делах (русского государства) Святейший Синод имеет равную власть, как ( в гражданских) Правительствующий Сенат, посему уважение (респект) и послушание надлежит отдавать (ему) равное и за преступление наказание (Высоч. резол. на докл. пункты Синода 12 апрю 1722 г.; П. С. З., №3963, п. 24; П. С. П., Т. П., №532, п. 24).

Ведению Святейшего Синода подлежат: охранение чистоты христианской веры и нравственности, искоренение суеверия и расколов, свидетельствование чудотворных мощей, св. икон, сказаний о святых, рассматривание духовных сочинений, наблюдение за церковным управлением в епархиях, избрание епископов и духовных властей, разрешение их недоумений, суд над ними по жалобам на них, высшее наблюдение за поведением духовенства и за соблюдением церковных законов мирянами, и за религиозным их образованием, решение дел о действительности и законности браков и о расторжении их, наблюдение за строением церквей и монастырей, забота о духовном просвещении и материальных средствах церквей и причтов, а также каноническое сношение от имени всей русской Церкви с другими православными автокефальными церквами⁴⁴.

Примечания: 1. В 1881 г. Св. Синоду Высочайше предоставлено окончательно решать, между прочим, следующие дела: о назначении пенсий преосвященным из специальных средств Св. Синода; об учреждении монастырей и женских общин без назначения окладов содержания от казны; об устройстве домовых церквей в столицах; об изъятии из действующих ныне уставов и штатов духовно-учебных заведений, в некоторых частных случаях, по особо уважительным обстоятельствам (П. С. З., №149, прилож.; Ц. Вест. №№ 25–26).

2. По определению Св.Синода 31 мая- 3 июля 1885 г. №275, воспрещено печатать объявления, коими доводятся до всеобщего сведения приглашения к воздаянию поклонений св. мощам и иным предметам религиозного чествования без разрешения на то со стороны Св. Синода (Ук. Св. Син. 1 ноябр. 1885 г. №11).

3. В 1892 г. от Канцелярии Обер-Прокурора Св. Синода объявлено, что в случае поступления в Св. Синод, а также к Обер-Прокурору онаго прошений или жалоб: а) заключающих в себе выражения укорительные и неприличные; б) не имеющих означения имени, отчества, фамилии или прозвищ, звания и места жительства простиелей или собственноручной подписи лиц, писавших прошения по безграмотности просителей; в) подаваемых по доверенности, без надлежащего удостоверения, и г) относящихся к делам, непосредственно и безапелляционно решаемых епархиальными архиереями, – все таковые просьбы и жалобы будут впредь оставляемы без всякого проихводства (Ц. Вед. №16 – 1892 г. Сравн. опред. Св. Син., от 19 окт. – 22 ноябр. 1883 г. №2102; Ц. Вест. №50–1883 г.). В 1901 г. от Канцелярии Обер-Прокурора Св. Синода вновь подтверждено, что все поступающие на имя Обер-Прокурора прошения, с подписью самого просителя или рукоприкладчика, которую разобрать невозможно, оставляются без действия, без объявления просителям (Ц. Вед. №28–1901 г.); равно оставляются без движения и просьбы и жалобы, не подписанные просителями (Ц. Вед. №41–1902 г.).

Вскоре по учреждении Св. Синода последовало Высочайшее повеление (11 мая 1722 г.; П. С. З., №4001; П. С. П., Т. П., №609) о том, чтоб «в Синод выбрать из офицеров доброго человека, кто бы имел смелость и мог управление синодского дела знать, и быть ему Обер-Прокурором и дать ему инструкцию, применяясь к инструкции генерал-прокурора Сената». В Высочайше утвержденной 13 Июня 1772 года (П. С. З., №4036; П. С. П., Т. П, №680) Инструкции Обер-Прокурор называется «оком Государя и стряпчим по делам государственным». Ему повелено «накрепко смотреть, чтобы в Синоде не на столе только дела вершались, но саамы действом по указам исполнялись». В случае решений Синода, несогласных с государственными законами и интересами, Обер-Прокурору предоставлено право заявлять в Синоде же протест, а в случае неуспеха, остановить дело и немедленно доносить о том Государю (Инстр. §2). Он является ответственным пред одним Государем.

Первоначально власть Обер-Прокурора имела почти исключительно наблюдательный характер в отношении к синодальному делопроизводству; но когда, с учреждением в начале XIX-го столетия «министерств», Обер-Прокурор не был подчинен ни одному министру, положение его стало постепенно делаться независимым⁴⁵. В 1824 г. Обер-Прокурору предоставлены были министерские права в сношении по делам греко-российского исповедания, с 29 марта 1835 г. (П. С. З., №8007) он приглашается в Государственный Совет (Т. I, ч. 2, Учр. Гос. Сов., ст. 35 и след. и ст. 74 и 75), присутствует по самому своему званию в Сенате (Т. I, ч. 2, Учр. Прав. Сен., ст.8), а ныне состоит в составе Совета Министров (там же, Учр. Совет. Мин., ст.2). Вследствие усложнения обер-прокурорских дел, в 1865 году (13 дек.; П. С. З., №42772) Высочайше учреждена особая должность Товарища Обер-Прокурора Св. Синода с правами и обязанностями, присвоенными товарищам министров. По Высочайшему указу 9 Июн. 1887 г. (П. С. З., №4551) Товарищу Обер-Прокурора предоставлено право заменять Обер-Прокурора в Сенате, при рассмотрении дел ведомства Православного Исповедания. Равным обьразом он заменяет Обер-Прокурора в отсутствии последнего и в Совете Министров. Высочайше утвержденным 6 дек. 1904 г. мнением Государственного Совета постановлено: 1) Обер-Прокурор Св. Синода присутствует в Государственном Совете и Совете Министров на равных с министрами основаниях; 2) должностям Обер-Прокурора Св. Синода и его Товарища присваиваются: первой – II класс по чинопроизводству и II разряд по шитью на мундире, а второй – III класс по чинопроизводству и III разряд по шитью на мундире (П. С. З., №25486; Ц. Вед. №3 – 1905 г.).

По установившейся доселе практике синодального делопроизводства, Обер-Прокурор Св. Синода: а) просматривает все проекты определений Св. Синода; б) представляет Государю от имени Синода доклады и объявляет Синоду Высочайшие повеления, касающиеся духовного ведомства; в) сносится по делам этого ведомства со всеми центральными государственными учреждениями (кроме Сената) и представителями этих учреждений; г) ежегодно составляет и представляет Государю отчет по духовному ведомству; д) заведует всеми вспомогательными Св. Синоду учреждениями, каковы: Канцелярия Св. Синода, Хозяйственное Управление, Контроль, Синодальные Конторы, Учебный Комитет, Училищный Совет, Синодальные типографии и др. и, как заведующий особыми управлениями, имеет право, предварительно Высочайшему утверждению, замещать вакантные в них должности до V-го класса включительно, кроме назначения обер-секретарей и секретарей Св. Синода, а равно и секретарей дух. консисторий, определяемых Св. Синодом по избранию и предложению Обер-Прокурора; е) распоряжается назначением пенсий, пособий и наград по духовно-учебному ведомству и ж) имеет свою собственную Канцелярию.

Ввиду особого положения Синодального Обер-Прокурора, являющегося посредником между Синодом и государственною властью, а также блюстителем за правильным, своевременным и закономерным течением дел, производящихся в Синоде, и вообще по управлению церковному, ему естественно и необходимо было иметь в своем ведении особую канцелярию– учреждение, через которое он мог бы действовать в отправлении своих многочисленных и сложных обязанностей. В первое время существования должности Обер-Прокурора не было, однако, образовано для него отдельной канцелярии. Инструкцией 13 июня 1722 г. (П. С. З., №4036) Обер-Прокурору Св. Синода повелено было « в своей дирекции иметь канцелярию синодскую и служителей оной». В этой-то канцелярии сначала и выделено было особое небольшое делопроизводство для ведения дел собственно обер-прокурорских. Но с течением времени такой порядок ведения этих дел становился все более затруднительным. С развитием государственности и общественности, когда дела церковные все более соприкасались в различных отношениях с делами других ведомств и общества, явилась необходимость выяснения и разграничения прав Церкви и гражданских ведомств, мест и лиц, защиты интересов Церкви (особенно по тяжебным и имущественным делам) и вообще ходатайств по делам церковным пред Высочайшею властью, высшими государственными учреждениями и различными местами. Все это увеличивало и создавало новые обязанности Обер-Прокурора и постепенно, все настоятельнее, заставляло чувствовать необходимость в учреждении особой для него Канцелярии, каковое учреждение состоялось в 1836 г., согласно Высочайше утвержденному 1 авг. 1836 г. (П. С. З., №9451) всеподданнейшему докладу Обер-Прокурора. Тогда же был утвержден и штат Канцелярии Обер-Прокурора Св. Синода в составе директора, юрисконсульта, 2-х секретарей, 2-х помощников секретарей, журналиста– он же архивариус, 8 канцелярских служителей, 2 курьеров и 2 сторожей. Штат этот, по Высочайшему повелению 1 марта 1839 г. (П. С. З., №12068), был значительно расширен в связи с расширением делопроизводства Канцелярии Обер-Прокурора и включением в нее находившихся в ведении Обер-Прокурора отделений духовных дел православного и греко-униатского исповедания. Тогда же утверждено было «Учреждение» (положение_ Канцелярии, определяющее круг ее действий. Штат 1839 года действовал до 1861 года, когда, вследствие последовавшего по всем ведомствам распоряжения о сокращении делопроизводства и штатов учреждений, был Высочайше утвержден 2 дек. 1861 г. (П. С. З., № 37698) новый штат Канцелярии, по коему общее число штатных чинов всех центральных учреждений ведомства, утвержден был новый штат Канцелярии Обер-Прокурора, в общем действующий и доныне. Позднейшие изменения коснулись лишь увеличения числа чиновников особых поручений при Обер-Прокуроре и должности вице-директора Канцелярии, которая в 1894 г. была упразднена (П. С. З., №10467; Ц. Вед. №19– 1894 г.), а в 1902 г. восстановлена вновь (П. С. З., №21528; Ц. Вед. №28– 1902 г.). Кроме этих изменений в штате Канцелярии Обер-Прокурора, произведенных в законодательном порядке, происходили другие менее значительные изменения по отдельным распоряжениям по ведомству. Так, в состав служащих при Канцелярии время от времени входили лица, определяемые с особого в каждом случае Высочайшего разрешения, по всеподданнейшим докладам Обер-Прокурора, в звании состоящих при нем, для исполнения различных служебных поручений по церковному управлению. В настоящее время Канцелярия Обер-Прокурора состоит из директора, вице-директора, трех начальников отделений, двух старших столоначальников, пяти помощников столоначальников, экзекутора (он же и архивариус) и журналиста. Кроме того, при Обер-Прокуроре состоят: юрисконсульт (П. С. З., 1 март. 1839 г. №12068), его помощник (П. С. З., 7 окт. 1859 г. №34924) и четыре чиновника особых поручений, из них два V кл. и два VI кл. В случае предметов особой важности составляется консультация при Обер-Прокуроре, под председательством Товарища Обер-Прокурора, из директора и вице-директора Канцелярии Обер-Прокурора, директора и вице-директора Хозяйственного Управления, управляющего Синодальною Канцелярией и его помощника, управляющего Контролем и юрисконсульта при Обер-Прокуроре Св. Синода (§5 учр. Канц. Обер-Прокурора 1 март. 1839 г.; П. С. З., №12068; Высочайше утвержд. 23 янв. 1868 г. всепод. доклад Обер-Прокурора). С 1869 г. при Канцелярии Обер-Прокурора образован (по Синодальному определению, от 2–5 апр. №42) состав причисленных к ней для занятий в различных учреждениях Св. Синода с целью приготовления к занятию впоследствии штатных должностей в этих учреждениях и секретарских должностей в Консисториях. По определению Св. Синода 10 мая 1911 г. №3299, для сих лиц утверждено особое Положение. Содержание их относится на специальные средства Св. Синода. В ведении же Канцелярии Обер-Прокурора находятся со стороны служебно-административной секретари духовных консисторий, как чиновники, поставленные законом в непосредственное ведение Обер-Прокурора (Уст. Дух. Конс., ст. 285).

1) Канцелярия Святейшего Синода. Для формального производства синодских дел учреждена была Синодальная Канцелярия. Она учреждена была непосредственно вслед за учреждением Св. Синода. В торжественном заседании в день своего открытия 14 Фев. 1721 года Св. Синод представил Императору Петру I список лиц, предположенных Синодом к вызову из разных мест на службу в свою канцелярию. Государь написал на докладе: «определить по сему». С учреждением должности Синодального Обер-Прокурора, Синодальная Канцелярия была подчинена его надзору. При открытии Св. Синода предположено было иметь в Синодальной Канцелярии лишь одного обер-секретаря и двух секретарей. Кроме того, в Синодальной Канцелярии были канцеляристы и копиисты. Круг прав и обязанностей служащих Синодальной Канцелярии определялся генеральным регламентом (П. С. З., №3534). Вопрос о материальном вознаграждении служащих Синодальной Канцелярии был выяснен лишь 22 Сент. 1721 г., спустя более полугода по учреждении Синода, когда Сенат, после запроса Синода, сообщил ведением, что светским лицам, состоящим на службе при Синоде, следует относительно жалованья руководиться указом 1715 г. (П. С. П., Т. I, №225). Указ этот должности обер-секретаря не предусматривал, почему вопрос о вознаграждении последнего был решен по аналогии с вознаграждением сенатского обер-секретаря. По этому штату Синодальная Канцелярия существовала до 1763 г., несмотря на то, что сразу же выяснилась недостаточность его, почему Синодом неоднократно предпринимались попытки к изменению штата Синодальной Канцелярии. В 1763 г. (П. С. З., №11942) Высочайше учрежденной Комиссией о церковных имениях был выработан и Высочайше утвержден 1 Октября того же года новый штат Синодальной Канцелярии, по коему в ней положены: обер-секретарь, экзекутор, 3 секретаря, переводчик, протоколист, архивариус, регистратор и 66 других должностей (канцеляристов, копиистов, юнкеров, сторожей, солдат и пр.). Засим, положенные по штату 1763 г. оклады были значительно увеличены по штату 0 Июля 18919 года (П. С. З., № 27872). Вновь штат Синодальной Канцелярии был пересмотрен в 1839 г., когда он был сообразован с новоутвержденным штатом Министерства Государственных Имуществ. По Высочайше утвержденному 1 марта 1839 г. штату (П. С. З., №12069), во главе Синодальной Канцелярии поставлен старший чиновник за Обер-Прокурорским столом с титулом управляющего Канцелярией Святейшего Синода; кроме того, несколько увеличен был состав служащих в Канцелярии. В 1843 г. (14 авг.; П. С. З., №17111), в связи с закрытием Белорусско-Литовской духовной коллегии и переводом большинства ее дел в Синодальную Канцелярию, штат последней был увеличен на 10 человек. Вновь штат Канцелярии был изменяем 23 мая 1859 года и 21 янв. 1864 г. (П. С. З., №34527 и №40514), а в ныне существующем виде утвержден 20 июн. 1872 г. (П. С. З., №51015). По последним штатам, в составе Синодальной Канцелярии состоят, кроме управляющего и его помощника, 6 обер-секретарей, 14 секретарей, (7 старших и 7 младших), экзекутор и протоколист.

2) Архив и библиотека Св. Синода. Архив ведет свое начало с самого учреждения Св. Синода. Из I-го тома «Описания документов и дел Синодального Архива» видно, что в 1721 году в Архиве хранилась целая сотня дел и документов XVI, XVII и начала XVIII столетий, вытребованных для справок из Монастырского приказа, Камер-Коллегии и друг. учреждений. В том же 1721 году встречаются Синодальные распоряжения о сдаче того или другого дела в «Архиву», о хранении в ней какого-либо документа и т.д. Сначала Архив находился в ведении Синодального обер-секретаря,– на столе у него в мешочке за печатью лежали ключи от Архива. Хотя в Синодальном штате и значилась должность архивариуса, но замещена она была лишь 2 Окт. 1738 года, когда в Архиве количество дел уже считалось тысячами. В 1743 году выражена была необходимость иметь помощника архивариуса, но назначения не последовало, обходились временными вольнонаемными работниками; в 1807 г. пришлось образвоать для разбора Архива целую комиссию из 10 лиц; только при введении новых штатов Синодальной Канцелярии в 1839 г. (П. С. З., №12069) архивариус переименован в начальника Архива и дан ему помощник. В 1859 г. (П. С. З., №34527) начальнику Архива дан был второй помощник, но тогда же должность начальника Архива соединена была с должностью секретаря при управляющем Синодальною Канцелярией. В 1872 г. (П. С. З., №51015) упразднена была должность второго помощника начальника Архива, но число служащих в Архиве признано было необходимым увеличить посредством вольнонаемных сил. По Высочайше утвержденному 1 Июн. 1895 года мнению Гос. Совета (П. С. З., №11768; Ц. Вед. №27–1895 г.), введены с 1 Января 1869 года новые штаты Архива и учрежденной при нем Библиотеки Св. Синода: начальник, 2 архивариуса и 2 помощника архивариусов, с отпуском суммы в 1.300 р. на наем служащих для переписки и 1.000 р. на канцелярские принадлежности, переплеты, покупку книг и добавочное жалованье сторожам. В 1897 г. (31 Июл.; П. С. З., №14474; Ц. Вед., №36) утверждено действующее ныне «Положение об Архиве и Библиотеке Св. Синода», отделившее Архив и Библиотеку от Синодальной Канцелярии в отдельное центральное учреждение. С 1865 г. учреждена Комиссия для разбора и описания Синодального Архива, Высочайше утвержденная 6 Дек. 1865 г. На издание трудов этой Комиссии с 1897 г. до 1901 г. отпускалось из казны по 3.000 р. в год. Высочайше утвержденным 21 Марта 1910 года законом постановлено: отпускать из средств Государственного Казначейства, начиная с 1910 г., в течение пяти лет, по 4.000 р. в год в пособие на издание трудов названной Комиссии (П. С. З., №33219; Ц. Вед. №25 1910 г.). Высочайше утвержденным 21 Января 1910 г. законом (П. С. З., №32936; Ц. Вед. №13–1910 г.) Библиотеке Св. Синода предоставлено право получать бесплатно один экземпляр изданий, со всеми к ним приложениями и дополнениями, касающихся по своему содержанию церковного богослужения, богословия, истории, церковного права, философии и археологии, не исключая и периодический изданий соответствующего содержания (Уст. Ценз. Печ., изд. 1890 г. по прод. 1912 г., ст. 72). В силу определения Св. Синода, от 3–12 Ноябр. 1899 г. №4667, все без исключения издания, разрешаемые к печати духовною цензурою, должны быть представляемы в одном экземпляре в Библиотеку Св. Синода (Ц. Вед. №49). В 1911 г. Св. Синод поручил преосвященным тех епархий, в коих существуют под теми или иными названиями церковно-археологические учреждения, учинить соответствующие распоряжения о присылке этими учреждениями, начиная с 1911 г., всех печатных изданий и отчетов о деятельности в Комиссию по описанию Синодального Архива (УК. 25 Июн. 1911 г. №18). В целях сохранения рукописей и старопечатных книг и возможности пользоваться ими ученым исследователям, Св. Синод предоставил епархиальным преосвященным предложить монастырям и церквам доставить, если они, со своей стороны, не встретят к тому препятствий, таковые книги и рукописи в Библиотеку Св. Синода, как центральную духовного ведомства, где печатается «Описание рукописей» и будет отпечатан каталог старопечатных книг, или же отсылать оные для хранения в местные епархиальные древлехранилища (опред.Св. Син. 16 Янв. – 1 Февр. 1906 г. №267; Ц. Вед. №8– 1906 г.). Св. Синод, признав составленные председателем Высочайше учрежденной при Св. Синоде Комиссии по разбору и описанию Синодального Архива, ординарным академиком Соболевским «Правила пересылки рукописей, книг и документов из одного учреждения в другое» (из всех книгохранилищ ведомства Св. Синода, в том числе и Архива Св. Синода) целесообразными и соответствующими требованиям науки и жизни, утвердил эти правила к исполнению, предоставив лицам и учреждениям духовного ведомства ( в том числе и Архиву Св. Синода) впредь, при пересылке рукописей из одного учреждения в другое, руководствоваться сими правилами (опред. Св. Син. 20 Янв. –7 Февр. 1907 г. №314; Ц. Вед. №8–1907 г; УК. Св.Син. 22 Февр. 1907 г. №5). В количественном и историческом отношении Архив Св. Синода представляет собою одно из обширнейших и важнейших для истории Церкви и государства хранилищ актов и документов. Он содержит в себе все дела и документы как существующих, так и бывших при Св. Синоде учреждений, а также и дела некоторых сторонних учреждений, сданные в Синодальный Архив по особым определениям Св. Синода, напр., архив Грекоуниатских митрополитов, начинающийся с 1470 г и заключающий в себе бумаги и документы на латинском, польском и итальянском языках, представляющие в научном отношении особый интерес. Здесь же находятся дела грекоуниатские, переданные из упраздненного 2-го Департамента Римско-католической духовной Коллегии, дела Белорусско-Литовской Коллегии, метрики и генеральные визиты бывших Греко-униатских епархий, дела Библейского Общества и т.п., всего 19 особых отделов. Хранящиеся в Архиве документы и дела служат как для справок по требованиям центральных учреждений ведомства православного исповедания, так и для пользования лицами, допущенными Обер-Прокурором Св. Синода в Архив с научными целями. Пользование рукописями и книгами Библиотеки определяется особыми правилами, утвержденными Обер-Прокурором Св. Синода 16 Дек. 1890 г. (Ц. Вед. 1897 г. №36). В подаваемых Обер-Прокурору прошениях о допущении в Архив надо объяснять предмет и задачи занятий⁴⁶.

3) Синодальные Конторы:

а) Московская. Заменив собою патриарха, постоянно жившего в Москве, и унаследовав епархиальную его область, Св. Синод мог заведовать делами бывшей патриаршей области не иначе, как срез особое местное учреждение. Кроме того, он в первые годы своего существования нередко должен был иметь свои заседания в Москве, откуда ему иногда приходилось возвращаться в Петроград, не окончив некоторых дел. Для окончания их и для управления делами патриаршей области, учреждены в Москве: 10 Апр. 1722 г. «Духовная Дикастерия» (П. С. З., №3954), а 31 Авг. 1723 г. (П. С. З., №4560) «Московского синодального правления Канцелярия». Первая заведовала замещением священно-церковнослужительских мест в приходах патриаршей области и наблюдала за благочинием в церквах этой области, а потому находилась в управлении архиепископа крутицкого или сарского с некоторыми архимандритами. Вторая же, вверенная синодальному советнику из архимандритов, с двумя при нем асессорами, кроме рассмотрения оставленных Св. Синодом дел, имела высшее наблюдение над всеми находившимися в Москве духовными учреждениями (как-то: Приказами– Монастырским, Казенным, Дворцовым, Инквизиторским, Розыскною раскольнических дел Канцелярией и Духовною Дикастерией). Все эти учреждения писали в Канцелярию доношения «под титлом Св. Синода», тогда как Канцелярия посылала к ним «указы». В 1727 г. Дикастерия и Канцелярия составили одно учреждение под властию архиепископа крутицкого с прежним названием «Московской Синодального правления Канцелярия». С 3-го Декабря 1742 г. (П. С. П., Т. I, №263) Канцелярия эта получила название «Московской Св. Прав. Синода Конторы». В члены Конторы назначались обыкновенно епископы ближайших к Москве епархий, настоятели ставропигиальных монастырей и протопопы Московского Большого Успенского собора. Контора должна была «следование и решение чинить» по всем епархиальным делам, не требовавшим «всего Синодального рассуждения», и вместе с тем заведовать бывшей патриаршей областью, вследствие чего круг ведомства Конторы был сначала весьма обширен. Патриаршая область была огромна по своим размерам: в ней было штатных монастырей 52, тогда как епархиальных монастырей было только 28, церквей в области было 4503, а в епархиях 11367. А так как, по географическому положению, по удобству путей сообщения и по разнообразным проявлениям церковно-исторической жизни, Москва и по основании Петрограда оставалась духовным центром России, то в той же Конторе, кроме заведования патриаршею областью, скоро сосредоточилось громадное количество следственно-судебных и особенно хозяйственно-экономических дел всей Церкви, каковые дела и получали здесь окончательное решение, не говоря уже о множестве второстепенных дел, направлявшихся в Контору по назначению. Но со второй половины XVIII века Святейший Синод постепенно все более и более начал переводить дела в Конторы в свое непосредственное распоряжение. Развитие на Руси путей сообщения, почтовой и телеграфной части и т.п. благоприятствовало такой централизации власти. Предметы ведения Конторы (монастыри, например) отдавались Св. Синодом также в управление епархиальных епископов, особенно московских митрополитов, с образованием в 1744 г. самостоятельной московской епархии, для усиления их власти, как представителей централизации на местах, для лучшего обеспечения их материального положения и т.п. Под влиянием таких причин Синодальной Конторе пришлось все более и более терять в своем значении и влиянии не только в Москве – резиденции московского митрополита, но даже за ее пределами, в малых второстепенных епархиях. Так сузились круг деятельности Конторы и ее задачи. В настоящее время в круг деятельности Синодальной Конторы входят: 1) Московский Синодальный, прежде патриарший, дом с мироварной палатой. 2) Большой Успенский собор, причт которого с 1884 г., по опред. Св. Син. 4–11 Июл. №1384, подчинен непосредственному заведыванию московского митрополита, как первоприсутствующего в Синод. Конторе, с приписными к сему собору Николо-Гостунским собором, с Ивановскою колокольней и церковью Иоанна Лествичника. 3) Синодальная (прежде патриаршая Крестовая) 12-ти Апостолов церковь; причты этих храмов в их назначении на места, жизни и поведении и хозяйственная часть церквей (Инстр. Св. Синода Моск. Синод. Правления Канц. и Моск. Синод. Конторе 2 Март. 1732 г.; Л. С. П., Т. VII, №2547; Имен. Высоч. ук. 3 Ноябр. 1763 г.; П. С. З., №11959; П. С. П., Т. I, №145). 4) Ставропигиальные, прежде патриаршие, монастыри: а) Соловецкий, Архангельской епархии, с приписным к нему Трифоно-Печенгским монастырем, б) Воскресенский, Новый Иерусалим именуемый, Московской губернии, и находящийся в самом гор. Москве; в) Донской, г) Новоспасский, д) Заиконоспасский и е) Симонов; все стороны их жизни, – дела административные, судебные и хозяйственные (ук. Св. Син. 17 Июл. 1788 г.; П. С. З., №16688; ук. 7 Апр. 1775 г.). 5) Заготовление и снабжение православных церквей необходимейшими святынями: а) святым миром (для таинства миропомазания, освящения храмов и коронования Государей) (указы Св. Син.: 29 Дек. 1731 г. и 23 Июн. 1788 г., приведенные у прот. К. Т. Никольского: «Пособие к изучению устава богослужения», изд. 7, Спб., 1907 г., стр. 607); миро отпускается почти во все епархии России (кроме 9 юго-западных) и за границу: для церквей Европы, Америки, Японии, Китая, Персии и церквей Ближнего Востока (ерногории, Антиохии и др.); б) частицами св. мощей для антиминсов во все эти церкви и епархии и в) антиминсами древнего освящения, сохраняющимися в патриаршей ризнице от всероссийских патриархов в единоверческие церкви России, по ходатайству о сем епархиальных преосвященных (опред. Св. Син. 15 Янв.Февр. 1896 г. №108). 6) Синодальные, прежде патриаршие, ризница и библиотека⁴⁷ и некоторые дела по охранению памятников церковной древности во всех монастырях и церквах Империи. Контора наблюдает за целостью имеющихся в Синодальной ризнице вещей, ведет им опись и ревизию и заботится о внешней охране ризницы. По библиотеке Контора наблюдает за целостью и порядком хранения книг и рукописей, озабочивается о наилучших средствах их поддержания, следит чрез своего библиотекаря за правильным пользованием рукописями и книгами в самой библиотеке, наблюдает за пересылкой и возвращением рукописей и книг, испрашиваемых учеными лицами и учреждениями, сама выписывает из других библиотек и учреждений те или иные книги, потребные для сосредоточивающихся иногда в патриаршей библиотеке работ ученых заграничных,– наконец, производит ревизию книг и рукописей библиотеки. Контора же ведет и дело сосредоточения в патриаршей библиотеке рукописей из церквей и монастырей не только непосредственно ей подчиненных, но также, по возможности, и из епархиальных церквей и монастырей, и вместе наблюдает за охранением памятников церковной древности во всех монастырях и церквах Империи; копии с описей этих памятников Контора собирает в патриаршей библиотеке и следит, чтобы все включенное в эти описи никоим образом не было отчуждаемо без особо уважительных на то случаев и разрешения Св. Синода (опред. Св. Син. 31 Янв.–27 Февр. 1903 г. №754; Ц. Вед. №11–1903 г.). 7) Хозяйственная часть подворий и других православных заграничных учреждений: а) Иерусалимского Патриаршего подворья, б) Константинопольского, в) Антиохийского, г) Александрийского, д) Сербского митрополичьего, е) Греческого Николаевского монастыря, ж) Пантелеимоновской Афонской часовни. 8) Кроме того, заведыванию Прокурора Московской Св. Синода Конторы ныне подлежит управление: а) принадлежащими Св. Синоду в Москве и ее окрестностях имуществами, каковы в самом гор. Москве: владения бывших, ныне упраздненных, монастырей: Георгиевского– 4 дома на Дмитровке, Крестовоздвиженского – 3 дома на Воздвиженке, и так называемыми певческими домами, а именно: 2 дома Синодального училища по Никитской улице и Кисловке и торговые помещения – теплые ряды на Ильинке, Заиконоспасские ряды на Никольской улице и в окрестностях Москвы владения упраздненных монастырей Крестовоздвиженского, в Серпуховском, Богородском и Московском уездах, Георгиевского, в Дмитровском и Московском уездах, Гергиевского, в Дмитроском, Верейском, Подольском и Серпуховском уездах; управление сими имуществами состоит в их охранении и планомерной эксплуатации на нужды Синодальных учреждений в Москве, и б) Синодальным училищем церковного пения и Синодальным хором, содержимыми на доходы с вышеперечисленных Синодальных имуществ. По штату 9 Июл. 1819 г. (П. С. З., №27872), в Синодальной Конторе положены: 1 архиерей, 1 архимандрит и 1 протоиерей. Но в настоящее время членами Конторы состоят одни епископы, числом шесть: митрополит, которому в силу Имен. Высоч. указа 18 Март. 1868 г. ( П. С. З., №45625) присвоено звание первоприсутствующего Конторы, первый викарий Московской митрополии, 3 епископа из управляющих монастырями в Москве и один проживающих здесь на покое.

б) В 1814 г. учреждена Грузино-Имеретинская Синодальная Контора, состоящая, под председательством экзарха Грузии, из двух выборных епископов и одного архимандрита, а также одного протоиерея из местного духовенства в качестве сверхштатного члена. Круг действий ее шире, чем Московской Синодальной Конторы. Она, вместе с экзархом, избирает достойных и способных к епархиальному управлению в Грузии, а равно и для замещения вакансии члена самой онторы, кандидатов (по неизвестности их Св. Синоду) и представляет их Св. Синоду; не входя в непосредственное управление епархиями Грузии, она, однако же, простирает на оные свое действие по представлениям епархиальных архиереев, от которых получает отчеты о доходах и расходах с тамошних церковных имений, отдаваемых в аренду с ведома Конторы; решает дела о расторжении браков, но при этом за недовольными ее определением остается право приносить жалобу Св. Синоду; судит священнослужителей, лишает их сана и по судебным приговорам налагает епитимии на светских лиц; разрешает важнейшие дела и недоуменные случаи по представлениям местных преосвященных – в Грузии и Имеретии (Полож. 17 Окт. 1814 г., ст. 9; П. С. З., №25709), а равно и по предложениям экзарха Грузии наблюдает за находящимися в тамошнем крае греческим духовенством и т.п. В имеющейся при ней канцелярии состоят: прокурор, два секретаря, переводчики и пр. (Высоч. утв. доклад Св. Синода 7 Авг. 1824 г.). Инструкция прокурору этой Конторы Высочайше утверждена 1 Окт. 1840 г. (П. С. З., №13836).

4) Хозяйственное Управление при Св. Синоде. Незадолго до учреждения Св. Синода восстановлен был (в 1701 г.) Монастырский Приказ, состоявший из светских чиновников, в заведовании которых находилось все церковное имущество, что возбуждало постоянный ропот архиереев (в том числе и св. Димитрия Ростовского). Поэтому, Св. Синод в первом же своем заседании постановил сделать доклад Государю о подчинении церковных вотчин Синодальному управлению, так как «от гражданских правителей оне пришли в скудость и пустоту». Доклад был Высочайше утвержден, и чрез три года Монастырский Приказ был преобразован в Хозяйственное отделение при Синоде, под именем сначала Камер-Конторы, а потом Коллегии экономии, которая со временем перешла в ведение государства, а оставшаяся в распоряжении Св. Синода хозяйственная часть сосредоточилась в Синодальной Канцелярии. С расширением же специальных материальных средств Св. Синода, учрежден был в 1836 году (П. С. З., №9705) особый хозяйственный комитет, преобразованный в 1839 году (П. С. З., №12071) в нынешнее Хозяйственное Управление, заведующее теперь всеми вообще денежными суммами и имуществами, находящимися в распоряжении Св. Синода. При своем учреждении Хоз. Управление состояло из общего присутствия, трех отделений: хозяйственного, контрольного общего и контрольного по суммам духовно-учебного ведомства, и секретарского стола. В 1841 г. (23 Март.; П. С. 3., № 14387) при Хоз. Управлении учреждено было дополнительное счетное отделение, преобразованное в 1844 г. (12 Март.; П. С. 3., №17714) в контрольное. Таким образом, в Хозяйственном Управлении было 4 отделения: одно распорядительное и три контрольных. Бухгалтерия, составляющая по самому существу ее отдельную часть, была разделена в Хоз. Управлении между тремя отделениями: распорядительным и двумя контрольными, что вело к очевидным неудобствам. Ввиду сего, в 1861 г. было утверждено новое более соответственное существу дела распределение занятий между отделениями Хоз. Управления. 8 Марта 1864 г. последовало Высочайшее соизволение на передачу заведования капиталами Духовно-Учебного ведомства в Хоз. Управление, а 7 Апр. того же года (П. С. 3., №40771) утвержден новый штат Хоз. Управления, почти тождественный, в отношении количества и наименований должностных лиц, с ныне действующим штатом. В 1867 г. существовавшее при Св. Синоде Духовно-Учебное Управление было закрыто, причем часть дел его передана была в Хозяйственное Управление; одновременно контрольные отделения Хоз. Управления отделены были от него в самостоятельное учреждение. В связи с этим для Хоз. Управления был утвержден 21 Ноябр. того же года (П. С. 3., № 45186) новый штат, по коему число должностей в Управлении несколько сокращено, сравнительно со штатом 1864 г. Положенные по штату 1867 г. оклады были возвышены по штату 20 Июн. 1872 г. (П. С. 3., №51015) который в отношении указанных в нем лиц и надобностей, за исключением бухгалтерии и казначейства, остается в силе до настоящего времени. По Высочайше утвержденному 5 Янв. 1898 г. (П. С. 3., № 14879; Ц. Вед. № 9–1898 г.) штату при Хозяйственном Управлении учреждены: 1) дополнительное 4-ое отделение, для ведения письменного производства по строительным делам духовного ведомства, и 2) техническо-строительный комитет, для составления и рассмотрения проектов на постройки по духовному ведомству, для проверки и исправления сметных исчислений на строительные работы, для разрешения вообще технических вопросов и возникающих на местах недоразумений по строительной части и для наблюдения за правильностью и успешностью производства строительных работ вообще. Засим, по Высочайше утвержденному 10 Июн. 1900 г. мнению Государственного Совета (П. С. 3., № 18807; Ц. Вед. № 31–1900 г.) был увеличен штат бухгалтерш и казначейства Хоз. Управления. В последнее время при Хозяйственном Управлении учрежден «Страховой Отдел духовного ведомства». Положение о нем, а также штаты его были Высочайше утверждены 6 Июня 1904 г. (П. С. 3., № 24712; Ц. Вед. № 31–1904 г.), причем было предоставлено Св. Синоду определить, по ближайшему его усмотрению, срок и порядок введения в действие означенного положения и расписания. Ввиду наступивших засим общественных нестроений, введение в действие страхования несколько задержалось и Страховой Отдел открыт лишь с 1 Янв. 1910 г. (опред. Св. Син. 27–28 Ноябр. 1909 г. № 9539; Ц. Вед. № 49–1909 г.), а Положение о взаимном страховании введено в действие с 1 Янв. 1911 г. Определением Св. Синода, от 16–23 Март. 1911 года за № 1742, учрежден при Хозяйственном Управлении, в качестве центрального органа всех епархиальных свечных заводов, Комитет по делам сих заводов, на первых порах в составе председателя, члена-делопроизводителя и второго члена, с присоединением, сверх того, третьего члена-представителя от Хозяйственного Управления, а по определению, от 14 Март.–10 Апр. 1912 г. за № 2384, утверждена Инструкция сему Комитету (Ц. Вед. №28– 1912 г.).

5) Контроль над расходованием церковных имуществ сначала принадлежал Канцелярии Св. Синода. В смысле самостоятельного учреждения Контроль при Св. Синоде существует только с 20 Декабря 1831 г. (П. С. 3., № 6657; сравн. №6681). По Высочайше утвержденному 21 Ноябр. 1867 г. (П. С. 3., № 45186) штату, в составе Контроля при Св. Синоде было положено девять лиц: заведующий Контролем, начальник контрольного отделения, три старших и три младших контролера и один счетный чиновник. По Высочайшему повелению 15 Дек. 1867 г., при Контроле Св. Синода учреждено было общее Присутствие из заведующего Контролем, начальника контрольного отделения и старших контролеров (П. С. 3., №45290). В 1872 г. Высочайше утвержденным 20 Июн. штатом Контроля при Св. Синоде (П. С. 3., № 51015) заведующий Контролем быль переименован в управляющего Контролем, и должность эта положена наравне с должностями начальников других центральных учреждений Св. Синода, должность начальника Контрольного отделения упразднена, и вместо нее учреждена должность помощника управляющего контролем; кроме того, было увеличено содержание всем служащим в Контроле. С учреждением Контроля при Св. Синоде к нему перешли все права и обязанности, лежавшие на Хоз. Управлении по контрольной части, изложенные в Счетном Уставе мест и властей, подведомственных Св. Синоду. 28 Апр. 1895 г. Высочайше утверждено Положение о Контроле при Св. Синоде, коим точно определены круги деятельности, права и обязанности Контроля, как особого самостоятельного учрежденья (П. С. 3., № 11607; Ц. Вед. № 24–1895 г.). В том же году был расширен штата Контроля. По новому штату, Высочайше утвержденному 5 Июн. 1895 г., должность помощника управляющего Контролем упразднена, и вместо нее учреждены 2 должности обер-контролеров; кроме того, учреждены одна должность старшего и одна должность младшего контролера, 4 должности счетных чиновников, должность техника и его помощника. Всего по этому штату в Контроле положено 18 лиц (П. С. 3., № 11812). Последнее изменение в действующем ныне штате Контроля последовало в 1903 году. В этом году в Контроле была восстановлена должность помощника управляющего и добавлены новые должности 2 старших контролеров, 2 младших контролеров, одна должность счетного чиновника, и одна должность журналиста (П. С. 3., № 23496; Ц. Вед. № 50–1903 г.). Таким образом, в настоящее время в Контроле при Св. Синоде состоять 25 штатных чиновников. Контроль при Св. Синоде имеет целью ревизию расходов по специальным средствам Св. Синода, а также ревизию отчетов о переходящих суммах по Синодальным Конторам, Духовным Консисториям и епархиальным канцеляриям и, наконец, ревизию отчетов по содержанию духовных академий. Ревизия же отчетов остальных духовно-учебных заведений, а также попечительств о бедных духовного звания, епархиальных свечных заводов с свечными складами и отчетов строительных по суммам, отпускаемым из средств Св. Синода, производится местными епархиальными ревизионными комитетами, коим по Высочайшему повелению 1 Апр. 1911 г. (П. С. 3., № 35004; ук. Св.

Син. 18 Апр. 1911г. № 10; Ц. Вед. № 24–1911 г.) придан характер учреждений постоянных. Кроме того, для поверки отчетов мужских духовных училищ в суммах, ассигнуемых из местных средств и по другим статьям местного епархиального хозяйства, в епархиях существуют особые временные комитеты, избираемые епархиальными и окружными съездами духовенства.

6) Учебный Комитет при Св. Синоде учрежден в 1867 году (14 Мая) «для обсуждения подлежащих разрешению главного духовного управления вопросов по учебно-педагогической части и для наблюдения, посредством ревизии, за состоянием сей части в духовно-учебных заведениях». Первоначально для этой цели учреждена была в 1808 году (П. С. 3., № 23122) Комиссия духовных училищ, упраздненная 1 Март. 1839 г. и замененная «Духовно-учебным Управлением» (П. С. 3., № 12070), которое, в свою очередь, сменил с 14 Мая 1867 г. «Духовно-учебный Комитет» (П.С. 3., № 44570). В последнем, под председательством лица духовного сана, состоят постоянными членами как духовные лица, избираемыя по непосредственному усмотрению Св. Синода, так и светские лица, утверждаемые Св. Синодом по предложению Обер-Прокурора Св. Синода; из числа последних некоторые члены посылаются, с разрешения Св. Синода, на ревизии духовно-учебных заведений. Учебный Комитет обсуждает: 1) вопросы по приведению в действие новых уставов духовных училищ и семинарий; 2) предположения к усовершению этих заведений по учебно-педагогической части; 3) программы преподавания предметов в духовных училищах и семинариях; 4) учебные руководства для означенных заведений; 5) книги, сочинения и периодические издания, предполагаемые для распространения в тех заведениях; 6) годовые отчеты о состоянии этих заведший в учебно-педагогическом отношении; 7) отчеты по ревизиям духовно-учебных заведений; 8) меры, какие могут оказаться нужными по содержанию тех и других отчетов; 9) вопросы и предположения по устройству учебных заведений для девиц духовного звания. Наконец, он объявляет, с разрешения Св. Синода, конкурсы на составление лучших учебных руководств и других произведений письменности на пользу духовного просвещения, постановляет заключения о присуждении за оные премий (из процентов на капитал, пожертвованный покойным московским митрополитом Макарием) и вообще обсуждает дела, касающиеся духовного просвещения, передаваемые в Комитет по особым распоряжениям Св. Синода или Обер-Прокурора оного.

7) Для наилучшнго устройства церковно-приходских школ и управления ими, при Св. Синоде, с Высочайшего соизволения (19 Янв. 1885 г.), учрежден Училищный Совет (П. С. 3., №2679; Ц. Вед, № 9). В 1896 году (26 Февр.; П. С. 3., №12561) Высочайше утвержден штат Училищного Совета, в личный состав коего входят: председатель, избираемый Св. Синодом из присутствующих в оном преосвященных, и девять постоянных членов, наблюдатель школ и два его помощника. Постоянные члены определяются Св. Синодом и избираются из лиц духовных – по представлениям председателя совета и из светских – по предложению Обер-Прокурора Св. Синода. Наблюдатель школ и его помощники определяются Синодом по предложениям Обер-Прокурора. Предметы ведения и занятий Совета определяются особым «Положением» об управлении школами церковно-приходскими и грамоты ведомства православного исповедания, Высочайше утвержденным 26 Февр. 1896 г. (Ц. Вед. 1896 г. №№ 12–13). При Училищном Совете состоит Издательская Комиссия для снабжения церковно-приходских школ и школ грамоты учебниками и учебными пособиями по предметам курса сих школ, а также для снабжения учащихся и народных библиотек и читален книгами для чтения. Председателем Комиссии состоит помощник председателя Училищного Совета; постоянные члены ее (в числе двух) и члены редакторы (тоже два) назначаются Обер-Прокурором Св. Синода по определениям Училищного Совета. Штат Комиссии Высочайше утвержден 7 Февр. 1900 года (П. С.З., № 18120; Ц. Вед. №12).

8) В целях объединения и планомерного развития миссионерской деятельности православной Церкви при Святейшем Синоде в 1913 г. учрежден, в качестве постоянного действующего органа, Миссионерский Совет. Совет состоит из председателя и четырех постоянных членов: двух светских и двух духовных. Председатель Совета назначается Святейшим Синодом из архиереев, постоянно присутствующих в Синоде. Члены Совета избираются по соглашению председателя Совета с Синодальным Обер-Прокурором и утверждаются в звании Святейшим Синодом. Председателю Совета предоставляется, по мере надобности, приглашать в заседания Совета лиц, или по служебному положению своему, или по литературной деятельности заявивших себя знанием и опытностью в церковных делах. Ведению Совета подлежат дела: А) по управлению: 1) содействие епархиальным архиереям в надзоре за епархиальными миссионерскими учреждениями и епархиальными миссионерскими съездами и руководство ими, 2) созыв окружных и всероссийских миссионерских съездов, 3) устройство временных курсов, имеющих своею задачею поднятие образовательного уровня и выработку проповеднического доброго настроения среди деятелей миссии, 4) обсуждаете всех вообще мероприятий, до миссии относящихся к Империи и за ее пределами, 5) руководство статистическими работами на местах и приведение в порядок присылаемых с мест статистических материалов, 6) рекомендация епархиальным начальствам миссионеров и осведомление о степени их способностей в случае запроса, 7) посылка миссионеров в помощь друг другу и 8) рассмотрение отчетов миссий и миссионерских съездов; и Б) по учительству: 1) ведение борьбы с пропагандой инославных учений, 2) исследование характера и направления современных противоцерковных учений и их влияния на нравы, 3) изучение состояния еврейства, остающегося на талмудической почве в религиозной жизни своей, и элементов, оторвавшихся от кагала под влиянием общего нигилистического влияния современной культуры, 4) исследование состояния магометанства и 5) язычества, 6) издание планов бесед и проповедей, а также состязаний с иномыслящими, 7) указание пособий для изучения ересей и борьбы с ними, составление каталогов противосектантских и противораскольнических библиотек и указателей, 8) издание центрального печатного органа или миссионерского временника, 9) преподание руководственных указаний и разрешение недоумений, возникающих у подведомственных ему учительных органов, 10) рассмотрение отдаваемых на его заключение сочинений с представлением своих отзывов о них Святейшему Синоду. Миссионерский Совет приводит к возможному единству учительскую деятельность подведомственных ему миссионерских учреждений, действующих на местах, и для сего, по мере нужды, вызывает их деятелей временно в столицу. Миссионерский Совет заботится о высокой постановке преподавания миссионерских предметов и апологетики в духовно-учебных заведениях, о выработке хороших учебников по сим предметам, принимает меры к пополнению библиотек фундаментальных, ученических и школьных соответствующими книгами для внеклассного чтения. На Миссионерский Совет возлагается забота об устройстве двух училищ при монастырях: одного – для приготовления противораскольнических миссионеров и другого – противосектантских. Миссионерский Совет заботится о распространении вероучительных сочинений, брошюр, листков, раскрывающих ложь современных ересей и противохристианских учений, при содействии Издательского Совета. Положение о Совете Высочайше утверждено 21 Март. 1913 г. (Собр. Узак. Распор. Прав. 1913 г. №101, ст. 863; Ц. Вед. № 17–1913 г.); сравн. опред. Св. Син. 26 Март. – 4 Апр. 1913 г. № 2653 (Ц. Вед № 17– 1918 г.).

9) В целях объединения и планомерного развития издательской деятельности православной Российской Церкви, во славу Божию и. на благо отечества, при Святейшем Синоде учрежден, в качестве постояннодействующего органа, Издательский Совет. Совет состоит из Председателя и 4 постоянных членов из лиц духовных и светских. Председатель Совета назначается Святейшими Синодом из состава постоянно присутствующих Членов оного; члены Совета избираются по соглашению Председателя Совета с Обер-Прокурором Святейшего Синода и утверждаются в звании Святейшим Синодом. Председателю Совета предоставлено приглашать, по мере надобности, в заседания Совета лиц, заявивших себя знанием и опытом в литературных и издательских делах. Ведению Совета подлежат дела: по изданию книг Священного Писания, богослужебных и символических, церковных нот, духовных песнопений, священных изображений, в литографиях и краске, и вообще сочинений, назначаемых для церковного употребления. Издательский Совет приводит к единообразию тексты различные изданий книг библейских и богослужебных, производит в них необходимые улучшения на основании древних памятников, старопечатных книг и новейших исследований в области библейской истории, археологии и филологии, исследует памятники церковного музыкального и художественного творчества, и заботится о снабжении церквей лучшими образцами нотных переложений церковных песнопений, а жилищ верующих лучшими произведениями церковной иконописи. Издательский Совет несет труды по изданию и снабжению духовно-учебных заведений лучшими учебниками и учебными пособиями по всем предметам курса сих заведений, а прочих учебных заведений – учебными руководствами и пособиями по предметам веро-и-нраво-учения, по церковной истории, археологии и каноническому праву; принимает меры к пополнению фундаментальных, ученических и школьных библиотек полезными книгами для внеклассного чтения. Совет ведает издательство книг, сочинений, брошюр и листков для чтения верующих вне храма и школы; заботится о распространении, соответственно потребностям времени, книг и сочинений, раскрывающих положительное веро-и-нраво-учение православной Церкви, а также излагающих в общепонятной форме данные науки о природе и человеке в свете богооткровенной истины в противоположность современному вероотрицанию, материализму, социалистическим учениям, издает жития святых, свято-отеческие творения, назидательные рассказы из истории и жизни и т. д. Совет имеет попечение об издании книг и сочинений для обличения язычества, магометанства, иудейства, католичества, лютеранства, сектантских и раскольнических лжеучений. Издательский Совет рассматривает по поручениям Святейшего Синода и по собственному почину книги и сочинения и свои суждения о них представляет Святейшему Синоду. Совет вырабатывает задания для составления потребных по плану издательства сочинений, объявляет конкурсы, входит в сношения с авторами и собственниками относительно издания лучших произведений за счет Совета на правах временного пользования изданием или приобретения оного в собственность Святейшего Синода; составляет проекты договоров с авторами и издателями; образует редакционные комиссии для подготовки изданий Совета к печати и следит за тщательным выполнением книгоиздательских предприятий как со стороны внутреннего содержания изданий, так и с внешней их стороны; принимает меры к возможному удешевлению своих изданий. Средства Издательского Совета составляются: а) из доходов от продажи изданий и б) из сумм и капиталов, могущих быть пожертвованными на церковное издательство. Доходы от продажи изданий обращаются на организацию и расширение деятельности Совета и на содержание личного состава оного и служащих в нем. Чистый доход от продажи изданий обращается в запасный капитал Издательского Совета и расходуется, с разрешения Святейшего Синода, на покрытие нужд, сметами не предусмотренных. Пожертвованные капиталы расходуются согласно воле жертвователей. В целях успешного распространения изданий Совета, в епархиальных городах устраиваются склады изданий Совета. Епархиальные склады могут иметь, с разрешения Издательского Совета, агентов для распространения изданий Совета (епархиальные братства, Училищные Советы и их отделения, епархиальные и окружные наблюдатели и миссионеры, благочиннические библиотеки, церкви, духовенство, попечительства, приходские советы, церковные старосты, учителя и учительницы и т. д.). Порядок открытия и условия деятельности складов и организации агентуры на местах определяются особыми правилами, составляемыми Издательским Советом и утверждаемыми Святейшим Синодом. Положение о Совете Высочайше утверждено 21 Март. 1913 г. (Собр. Узак. Распор. Прав. 1913 г. № 101, ст. 862; Ц. Вед. № 18–19 – 1913 г.); сравн. опред. Св. Син. 26 Март. – 4 Апр. 1913 г. № 2660 (Ц. Вед. №№ 18–19 – 1913 г.).

10) Духовник Их Исператорских Величеств, избираемый и назначаемый на должность самим Государем Императором. Он состоит протопресвитером Большого придворного собора в Петрограде и Благовещенского собора в Москве. По своему положению, он пользуется; преимуществами чести пред всеми лицами пресвитерского сана и, при торжественном богослужении в присутствии Высочайших Особ, занимает первое место после епископов; заведует духовенством всех вообще придворных и дворцовых церквей; при его посредстве производится назначение, перемещение, награждение и увольнение членов причта придворного ведомства; он выдает подчиненному ему духовенству книги для церковного письмоводства (метрик, обысков и т. п.) и следить за правильностью ведения их. До 1883 г. с должностью духовника Их Величеств соединялись и обязанности главного священника гвардии и гренадер, соединенный теперь в одном лице протопресвитера военного и морского духовенства.

11) Протопресвитер военного и морского духовенства⁴⁸. С учреждением при Петре I постоянного войска, введены были полковые священники, главный надзор за которыми в военное время поручень был по армии – обер-полевым священникам (Воинск. Уст. 1716 г.; П. С. 3., № 3006), а по флоту – обер-иеромонахам (Морск, Уст. 1720 г.; П. С. 3;, №3485). Но ни те, ни другие до конца XVIII-го столетия не были самостоятельными начальниками: состоя в высшем ведении Св. Синода, они находились в непосредственном подчинении местным архиереям. Равным образом, и военное духовенство, находясь в подчинении своим особым духовным начальникам лишь во время войны, в мирное время поступало в ведение местной епархиальной власти. Только при императоре Павле I учреждена была самостоятельная должность обер-священника, в 1858 г. переименованного в главного священника армии и флота, ведению которого подчинено было вместе армейское и флотское духовенство как в военное, так и в мирное время (Высоч. повел. 4 Алр. 1800 г.; П. С. 3., № 19869 и №19398). В 1816 году (П. С. З., № 26099) учреждена, с такою же высшею властью, должность обер-священника главного штаба Его Императорского Величества с подчинением его управлению священнослужителей всех гвардейских полков; ему же в 1844 г. (П. С. 3., № 18488) подчинно духовенство гренадерского корпуса; в 1858 г. (П. С. 3., №33561) он переименован в главного священника гвардии и гренадер. С 1883 г. заведование гвардейским и гренадерским духовенством Высочайше поручено главному священнику армии и флота. В 1890 году, с изданием 12 Июн. нового «Положения» об управлении военным духовенством ⁴⁹), главный священник переименован в «протопресвитера военного и морского духовенства» Ц. Вед. № 29). В 1892 г. (9 Март.). Высочайше утвержден штат управления протопресвитера военного и морского духовенства (П. С. 3., № 8407). Высочайше утвержденным 12 Март. 1910 г. журналом Военного Совета, от 25 Февраля того же года, учреждена должность помощника протопресвитера военного и морского духовенства, а 9 Апреля того же года Высочайше утверждено «Положение» о помощнике протопресвитера (П. С. 3., М 33190; Ц. Bед. № 21 – 1910 г.). Протопресвитер избирается Святейшим Синодом, утверждается Высочайшею властью и, вместе с учрежденным при нем духовным правлением, состоит в непосредственном ведении Святейшего Синода; по делам, относящимся собственно до церковного управления, он получает указы только от Синода; по делам же, имеющим связь с предметами ведения военного или морского министерств, протопресвитер руководствуется указаниями военного министра или управляющего морским министерством, по принадлежности. Благотворительные учреждения при церквах военного и морского ведомств с их капиталами состоять в ведении протопресвитера. Помощник протопресвитера назначается из достойнейших священнослужителей военного и морского ведомств, по представлению протопресвитера, Св. Синодом и утверждается Высочайшею влаетию. В случае болезни или отсутствия протопресвитера, помощник заменяет его в должности по всем делам (Положение, §§1–2; Ц. Вед. № 21–1910 г.). При протопресвитере учреждено особое духовное правление, члены коего утверждаются и увольняются Святейшим Синодом по представлению протопресвитера. Председательство в правлении предоставляется старейшему из членов его, В управлении протопресвитера состоять: а) соборы и храмы неподвижные с приходами из мирских обывателей и без приходов и б) церкви подвижные, а равно и причты как тех, так и других церквей. Церкви же и духовенство стрелковых бригад в Восточной Сибири состоять в ведомстве протопресвитера, но в то же время, по отдаленности от Петрограда, находятся в ближайшем заведовании епархиального начальства. Для освящения вновь устроенной церкви испрашивается у местного архиерея благословение и освященный антиминс. На места военных священников и диаконов к соборам и церквам, имеющих прихожан, протопресвитер избирает кандидатов и представляет местному архиерею о каноническом утверждении и рукоположении лиц еще не посвященных в пресвитерский и диаконский сан, а для перемещаемых священнослужителей испрашивает святительское благословение на пастырское служение в приход, куда переводятся; псаломщиков же к соборам и церквам военного ведомства назначает протопресвитер. Во всех церквах ведомства протопресвитера должно быть возносимо по чиноположению имя местного архиерея. Благочинные военных церквей, в силу канонических правил (антиох. 9, III всел. 8) и на основании ст.ст. 1, 30 и 31 Полож. об управл. церк. и духов., воен. и морск. духов., должны обращаться за получением св. мира и антиминсов для подведомых. им церквей не к соседнему, ближайшему к ним по месту нахождения кафедры, архиерею, а к своему епархиальному преосвященному (опред. Св. Син. 12 – 21 Пон. 1902 г. № 2577). Протопресвитер ведает те проступки военных священно-церковнослужителей против должности и благоповедения, для обнаружения которых не требуется производства формального следствия; все же прочие дела о проступках и преступлениях лиц военного духовенства подлежать, суду местного архиерея.

Примечание. В 1840 г. (13 Авг.; П. С. 3., № 13721) учреждена была еще должность обер-священника отдельного Кавказского корпуса; в 1885 г. этот обер-священник переименован в «главного священника кавказской армии». Заведуя православным духовенством этой армии, он сам был подчинен главному священнику армии и флота, к которому и обращался за разрешением своих недоумений и за указаниями для своей административной деятельности. По всеподданнейшему докладу Святейшего Синода, от 31 Мая 1890 г., последовало 12 Июл. Высочайшее соизволение на упразднение этой должности (Ц. Вед. № 29 – 1890 г.).

12) Комитеты для цензуры духовных книг – Петроградский и Московский, согласно Высочайшему указу 26 Июн. 1808 г. (П. С. 3., № 22123) «о усовершении духовных училищ», состояли сначала при духовных академиях, почему положение о духовной цензуре включено в Высочайше утвержденный 30 Авг. 1814 г. (П. С. 3., № 25673) «Уставь духовных академий». Специальный устав о духовно-цензурных Комитетах при духовных академиях Высочайше утвержден 22 Апр. 1828 г. (П. С. З. № 1981). С 1857 г. связь Комитетов с академиями прекращена и в Комитеты Высочайше повелено было назначать лиц, свободных от занятий по другим должностям (23 Дек.; П. С. З., № 32577). Поэтому, в Высочайше утвержденном 30 Мая 1869 г. Уставе духовных академий (П. С. 3., № 47154) о духовно- цензурных Комитетах уже не упоминается. В 1887 г. (21 Дек; П. С. 3., № 4903; Церк. Вед. № 5–1888 г.) издан был новый Устав духовно-цензурных Комитетов, с некоторыми изменениями по сравнению с предыдущими. В настоящее время круг деятельности духовно-цензурных Комитетов определяется Высочайшим указом 26 Апр. 1906 г. (П. С. 3., Х° 27815; Церк. Вед. №№ 13–14) и определением Св. Синода, от 8 Март.–14 Апр. 1908 г. 1700. Петроградский духовно-цензурный Комитет помещается в Александро-Невской лавре, а Московский Комитет помещался сначала в Троице-Сергиевой лавре, засим, по прекращении связи его с академией – в Чудовом монастыре, а ныне помещается в Высокопетровском монастыре. Пользуясь от монастырей помещением, отоплением и освещением, оба Комитета засим никаких дополнительных пособий на свое содержание, сверх казенных ассигнований, ни откуда не получают.

13) Епархиальные архиереи. Епархиальному архиерею принадлежит: а) все епархиальное управление и духовный суд как над духовными лицами, так и мирянами; те и другие вверены его пастырскому надзору, и о душах их он должен отдать ответ пред Богом (апост. 39); б) попечение о местных духовных и церковно-приходских школах, а также наблюдение за религиозно-нравственным направлением в учебных заведениях других ведомств; заведование всеми обще-церковными учреждениями в его епархии, за исключением ставропигиальных монастырей. По штату 1867 г. (П. С. 3., № 45341) архиерейскую свиту составляют: эконом, духовник, крестовые иеромонахи, ризничий (он же и казначей) и иеродиакон; от усмотрения архиерея зависит соединение некоторых должностей в одном лице, равно назначение им окладов содержания. Но (по опред. Св. Син. 28 Июл. 1728 г.; П. С. П., № 2142; П. С. 3., № 5317) свойственники архиерея не должны занимать при нем никаких должностей. При архиереях состоят особые учреждешя – архиерейские дома, являющееся по закону юридическими лицами, имеющими право приобретать недвижимые имущества (Зак. Гражд., ст. 698, п. 5, и ст. 985). Частнейшие права и обязанности епископа определяются особыми постановлениями,. изложенными в Регламенте и Уставе Духовных Консисторий: и укапанными в соответствующих §§этой книги.

Примечания:

1) До 1867 года все епархии разделялись на классы но 27 Дек. 1867 года это разделение отменено Высочайше утвержденным мнением Гос. Совета, и установлены новые штаты архиерейских домов и кафедральных соборов, вступившие в действие с 1-го Янв. 1868 г. (П. С. 3., № 45341; ук. Св. Син. 5 Февр. 1868 г. № 9).

2) Если епархиальный епископ состоит и настоятелем одного из местных монастырей, то ему из всех монастырских доходов, поступающих в раздел между братиею, выделяется одна треть. Причем суммы, жертвуемые на вечное поминовение, обращаются в процентные бумаги, и в раздел назначаются только проценты с этих бумаг. С оброчных статей и с подворий архиерейских домов выделяется епископу одна третья часть только чистой прибыли, а не валового дохода. Доходы непосредственно церковные не должны идти в раздел. Относительно выделения части архиерею из доходов общежительных монастырей каждый раз следует испрашивать особого разрешения высшей духовной власти (ук. Св. Син. 29 Март. 1897 г. № 2).

Епархиальному епископу в его многотрудном управлении помогают подведомственные ему лица и учреждения, как-то: викарии, духовные консистории, духовные попечительства, благочинные и депутаты, епархиальные училищные советы и наблюдатели церковных школь.

Викарии, в смысле помощников епархиальных епископов, известны были в самые первые времена христианства; в начале же IV века появились так называемые хорепископы (I всел. 8), которые своею личною властью имели право поставлять только иподиаконов, чтецов, певцов и заклинателей; но рукополагать пресвитеров и диаконов они могли только с утверждения епископа (ант. 10; анк. 13); кроме того, им поручалось наблюдать за поведением сельского духовенства, принимать отзывы о церковнослужителях от священников и диаконов и представлять эти отзывы епископами (Вас. Вел. 89); они испытывали желающих поступить в клир, имели попечение о бедных и исполняли всякого рода поручения главного епископа. В древней русской церкви некоторое сходство с нынешними викариями представляли собою епископские наместники, каковыми (в XIV в.) были: при Феогносте – св. Алексей, епископ владимирский, при Алексее –Афанасий, епископ волынский. В деяниях стоглавого собора упоминается о назначении помощника (владыки сарского и подонского) всероссийкому митрополиту, а на московском соборе 1867 г. высказано предположение о назначении подобных помощников, кроме патриарха, и другим епископам. Название же «викарий» у нас известно стало только со времени Петра I, при котором в 1708 г. новгородскому митрополиту назначен был викарием епископ корельский и ладожский. Впрочем, в 1724 г. (П. С. 3., № 4455) Петр I отменил звание как викариев, так и наместников; Екатерина I, хотя предполагала учредить викариев для всех архиереев, заседающих в Св. Синоде, но это предложение не было осуществлено ею, и только со времени Екатерины II (26 Февр. 1764 г.; П. С. 3., № 12060) окончательно учрежден был штат викарных архиереев. В последнее же время (17 Дек. 1865 г.) Высочайше разрешено учреждать викариатства во всех тех епархиях, где содержание их может быть обеспечено предоставлением в их распоряжение достаточных монастырей. Права и обязанности наших викариев основаны на тех же историко-канонических положениях, которыми определялись вышеизложенные права и обязанности хорепископов. У нас викарии состоять в непосредственном ведении епархиальных епископов, исполняют все их поручения по делам епархии и могут быть ими увольняемы в отпуск на 29 дней; на более же продолжительный срок испрашивается разрешение Св. Синода (ук. Св. Син. 27 Окт. 1865 г.; П. С. 3., № 42559). Викариям некоторых епархий по исключительным местным условиям даются высшею властью особые полномочия в сравнении с другими; таковы, напр., викарные епископы: великоустюжский (волог.), уральский и сарапульский. Всем викариям предоставляется иметь собственную канцелярию.

Духовные консистории состоят под непосредственными начальством епархиального архиерея и производят управление и духовный суды в поместном пределе православной русской церкви, называемом епархией (Уст. Конс., ст. 1). Они напоминают собой тот «Совет пресвитеров» («πρεσβυτέριον» который в первые века христианства, состоя под главным начальством епископа, был средоточием епархиального управления. О нем упоминают: св. Игнатий Богоносец (в посл, к магнезиан.), св. Киприан (о свящ., III, 15), св. Златоуст, св. Амвросий Медиоланский (в книге «об обязанностях священнослужителей» и др.). В члены этого совета избирались лица преимущественно из кафедрального духовенства, настоятелем которого считался сам местный епископ (Прав. Соб., Ноябрь, 1858 г., стр. 276). Совет пресвитеров помогал своему епископу в управлении делами его паствы, в частности же участвовал: а) в избрании лиц, желающих поступить в клир; б) в церковном суде не только над мирянами, но и над епископами; в) в заведовании и распоряжении церковным имуществом; г) заботился о сохранении в местной церкви чистоты веры и начал христианской нравственности и т. п.

В русской церкви в старину существовали при епископах духовные приказы и приказы церковных дел. В первое время синодского управления упоминается о духовных консисториях. Так, по определенно Св. Синода 28 Март. 1722 г. (П. С. 3., 3954; П. С. П., Т. II, № 508), учреждена консистория в Москве (под ведением советника Св. Синода Леонида, архиепископа сарского и подонского) для управления синодальною областью. С 9 Июля 1744 года всем домовым архиерейским правлениям велено называться одними «званием» (именем) «консистория» (П. С. 3., № 8988; П. С. П., Т. II, № 685; сравн. опред. Св. Син. 22 Июн. 1744 г.; П. С. П ., Т. II, № 667).

Права и обязанности нынешней консистории определяются ее Уставом.

Консистория состоит в ведении Св. Синода, от него одного принимает указы и, кроме Синода и епархиального архиерея, никакое другое присутственное место или начальство не может непосредственно ни входить в ее дела, ни останавливать ее решений и распоряжений во всем том, что принадлежит к кругу действий духовного ведомства. Круг дел, подведомых консистории, указан в ее Уставе (Высоч. утв. 1883 г.). Власть консистории ограничивается пределами одной известной епархии. Члены ⁵⁰) и секретарь консистории утверждаются Св. Синодом, первые –- по представлению епархиального архиерея, а последний – по избранию и предложению Обер-Прокурора Св. Синода, под ведением которого он и состоит. Но, по разъяснению Св. Синода (15–22 Дек. 1900 года № 5277), в случае непредвиденного уменьшения числа членов консистории или в случае временной отлучки их из епархиального города по обязанностям приходских священников, епархиальный преосвященный может, на основании 3 п. 281 ст. Уст. Д. Конс., назначать временно присутствующих во вверенную ему Консисторию с донесением о том каждый раз Св. Синоду (Ц. Вед..№ 32–1901 г.). Журналы и протоколы консистории утверждаются епархиальным архиереем; в случае разногласия членов консистории, протокол составляется по большинству голосов; архиерей, утверждая то или другое мнение, объясняет в даваемой по сему случаю резолюции и основание оной. Если же преосвященный усмотрит, что дело недостаточно расследовано и необстоятельно изложено или решено несогласно с законами, то предлагает консистории вновь пересмотреть дело и, в случае несогласия и на этот раз с мнением консистории, полагает собственное решение, которое и приводится в исполнение (Уст. Д. Кон., ст. ст. 327–330). В случаях увольнения епарх. преосвященного в отпуск и выбытия из енарх. города для обозрения епархии, он может в предложение Консистории преподать точное указание, какие журналы Консистория, в его отсутствие, должна приводить в исполнение и какие оставлять до его возвращения (разъясн, постан. Св. Син. 1–6 Ноябр. 1900 г. № 4615; Ц. Вед. № 31–1901 г.). В Высочайше утвержденном 23 Июл. 1910 г. определении Св. Синода, от 6 – 9 Июн. того же года № 5127а, преподаны епархиальным начальствам указания к упрощению и ускорению консисторского делопроизводства (ук. Св. Син. 17 Авг. 1910 г. № 23; Ц. Вед. № 34).

а) Духовные правления учреждены были в конце XVIII-го века и существовали в нескольких уездных городах каждой епархии. Они исполняли разные поручения епархиального епископа и местной консистории; в частности же, они обязаны были: а) выдавать подведомственным им церковным причтам: метрические, обыскные и другие церковные книги и исповедные росписи; б) принимать означенные книги от местных причтов и в) свидетельствовать, в надлежащем ли порядке они ведены, и, затем, переплетя и скрепя оные по листам, отсылать их в консисторию для хранения. С 1840 года духовные правления признаны излишними и, с Высочайшего разрешения, стали упраздняться. Ныне они существуют только в немногих епархиях; таковы правления: а) Северо-Американское (в Сан-Франциско), состоящее при самостоятельном епископе алеутской епархии в Америке; б) Велико-устюжское (в Волог. еп.) ив) Сарапульское (в Вят. еп.⁵¹). Они помогают местным викарным епископам в управлении подведомыми ими делами, и все, кроме Северо-Американского правления, состоят в зависимости от местных епархиальных консисторий. Кроме того, существуют две епархиальных канцелярии: Гурийско-Мингрельская и Сухумская.

б) Попечительства о призрении бедных духовного звания Высочайше утверждены 12 Авг. 1823 г. (П. С. 3., № 29583) и находятся при каждой епархиальной кафедре; они заботятся об изыскании средств для оказывания пособия бедным лицам духовного звания, они же и распоряжаются этими средствами. Св. Синод указом 18 Июн. 1907 г. № 13 разъяснил попечительствам, что ссуды из опекунских сумм могут быть выдаваемы только под верные залоги и заклады, согласно ст. 268, Т. X., ч. 1, и с ведома опекунов, при этом, во избежание незаконных выдач в ссуду из опекунских сумм, о каждой отдельной ссуде должно доносить Св. Синоду и Контролю при Св. Синоде, с указанием имущества, под залоги коего выдается ссуда. В 1910 г. Св. Синод разъяснил одному епарх. преосвященному, что обложение причтов, получающих казенное жалованье, особым %-ным сбором в пользу епархиального попечительства о бедных духовного звания, в целях усиления средств сего попечительства, не может быть установлено без разрешения Св. Синода (опред. 29 Сент.–7 Окт. 1910 г. № 8020). Обязанности нынешнего попечительства сосредоточивались в древней христианской Церкви в совете пресвитеров (о попечительствах см. в Уст. Общ. Призр., Т. XIII, изд. 1892 г., ст. ст. 483–541).

в) Благочинные – то же, что в древней христианской Церкви были периодевты. Большим московским собором (1667 г.) надзор за благочинием русского духовенства поручается, «протопопам и поповским старостам». Самое название «благочинный» стало известно в русской церкви с конца XVII века, когда в первый раз составлена была инструкция «поповским или благочинным смотрителям от св. патриарха московского Адриана» (П. С. 3., 26 Дек. 1698 г. №1612 ⁵²). Высочайше утвержденным 22 Дек. 1823 г. (П. С. 3., № 29711; ук. Св. Син. 17 Янв. 1824 г.) докладом Св. Синода вменено епархиальным архиереям в обязанность «избирать в благочинные, для наблюдения в церкви Божией между служителями ее порядка и исправности, из достойных протоиереев и священников и преимуществующих пред другими основательностью в суждении и назидательным поведением». Засим, Св. Синодом, по Высочайшему повелению, предписано (ук. 17 Март. 1828 г.) епархиальным преосвященным, «чтобы в благочинные, для надзора за исправностью и поведением священно-церковнослужителей, избираемы были с особенным тщанием люди примерного поведения, чтобы определенные в сию должность, но оказавшиеся мало способные к ней, были увольняемы и заменяемы способнейшими, а те, кои замечены будут в неверности надзора или злоупотреблениях, отрешаемы были от благочиннической должности и подвергаемы ответственности по мере вины». Ныне, согласно Высочайшему повелению, от 25 Февр. 1881 г., и в силу 63 ст. Уст. Д. Консисторий, благочинные назначаются по личному внимательному выбору архиереев из беспорочных, опытных, усердных и наиболее деятельных духовных лиц (ук. Св. Син. 5 Апр. 1881 г. № 5). Права и обязанности нынешних благочинных определяются особою инструкцией, первоначально составленной (в 1775 г.) архиепископом тверским (а потом московским митрополитом) Платоном для его епархии, после же, по распоряжению Св. Синода, введенною по всем епархиям и имевшею несколько изданий, с изменениями первоначальной ее редакции. Но в основе этой инструкции, равно и такой же инструкции спб. митрополита Гавриила, лежит синодальная инструкция 1721 г., данная в руководство как для спб. «тиунской палаты», или конторы, заведовавшей преимущественно столичною епархиею, так и для «заказчиков духовных дел», напоминающих наших благочинных ⁵³). Круг прав и обязанностей благочинного довольно обширен. Благочинному предоставлено право надзора за. всеми сторонами состояния церквей, правильным ведением церковного хозяйства и церковных документов и за нравственностью духовенства; он же (в силу опред. Св. Син. 6–30 Июл. 1877 г. № 1028; Ц. Вест. № 32) обязан наблюдать и за поведением воспитанников духовно-учебных заведений в течение вакаций во время отпусков их в дома родителей и родственников (срав. Инстр. благ, ц., §§8 и 44). Благочинный имеет власть штрафовать священника внушением при причте, а диакона и причетников и поклонами в церкви (49 §Инстр. благ. ц.). Благочинные обязаны осматривать подведомые им церкви два раза в год (ук. Св. Син. 7 Мая 1797 г.; П. С. 3., (№ 17958; и 45 §Инстр. благ. ц.). Для бесплатной пересылки простой письменной должностной корреспонденции благочинные, в силу циркуляра по почтовому ведомству, от 16 Янв. 1835 г. № 3 (Сборн. пост. и распор. по почтово-телегр. вед. 1885 г., ст. 30), могут пользоваться печатью тех церквей, при которых они состоят священниками (разъясн. постан. Св. Син. 24 Сент.–21 Окт. 1904 г. № 5011 и 8–16 Окт. 1904 г. № 5317; Ц. Вед. № 45– 1904 г.). Определением Святейшего Синода 3–17 Сент. 1897 г. № 2962 постановлено: в видах более точного определения обязанностей благочинных в отношении церковных школ, преподать нижеследующие руководственные благочинным указания, в соответствие с существующими узаконениями и применительно к установившейся в некоторых епархиях практике: 1) По §37 Высочайше утвержденного 26 Февраля 1896 года «Положения об управлении школами церковно-приходскими и грамоты ведомства православного исповедания», местные благочинные состоят членами уездных отделений епархиального училищного совета, а по §47 того же Положения ежегодные отчеты о состоянии церковных школ уездные отделения составляют на основании сообщений уездного наблюдателя и благочинных. Из сих узаконений явствует, что благочинные призваны к ближайшему участию в благоустройстве церковных школ и не только не имеют законных оснований уклоняться от участия в сем важном деле, Монаршим доверием возложенном на приходское духовенство, состоящее под их ближайшим руководством, но по долгу службы обязаны всемерно споспешествовать делу развития и упрочения церковных школ в их кругах. 2) Будучи самостоятельными в круге дел церковно-административных, благочинные должны быть ближайшими сотрудниками уездных наблюдателей церковных школ в наблюдении за народным образованием в своих округах, оказывая наблюдателям всякое законное содействие в исполнении возложенных на них обязанностей. 3) При обозрении церквей своего округа, благочинный должен обозревать и церковно-приходские школы и школы грамоты, обращая внимание на все условия существования школы, а о результатах обозрения доносить уездному отделению епархиальнаго училищного совета. 4) Пользуясь своим влиянием среди местного населения, благочинный должен располагать сельские общества и частных лиц к пожертвованию на церковно-приходские школы, а церковных старост и церковные причты – к увеличению обязательных взносов от церквей в пользу сих школ. 5) В тех случаях, когда церковные причты, или церковные старосты, не обнаруживают должного усердия к делу начального народного образования в духе православной Церкви и к исполнению распоряжений уездного наблюдателя по устройству и содержанию церковных школ, благочинный, как ближайший начальник заведующих школами и законоучителей, диаконов и церковных старост, может делать им внушения, а лиц, заявивших свое усердие и ревность к благоустройству школ, поощрять представлением к наградам. 6) Благочинный должен располагать подведомое духовенство к развитию существующих церковно-приходских попечительств и к открытию новых, разъясняя при этом, что содействие народному образованию в духе православной Церкви должно составлять одну из существенных задач сих попечительств. 7) Благочинные обязаны оказывать содействие уездному наблюдателю в собирании статистических сведений о приходах и причтах, а также, в случае надобности, в сообщении подведомому духовенству распоряжений епархиального училищного совета, епархиального наблюдателя и уездных отделений. 8) В официальных письменных отношениях между благочинными и уездными наблюдателями церковных школ надлежит держаться следующего порядка: по делам церковно-приходских школ и школ грамоты благочинные и уездные наблюдатели сносятся между собою «отношениями», а по делам, касающимся уездного наблюдателя как приходского, так и безприходного священника, уездные наблюдатели относятся к благочинным рапортами (Ц. Вед. № 39–1897 г.).

г) Депутаты: должность их нисколько похожа на должность известных в древней церкви «экдиков», а в русской – на духовных лиц, участвовавших, по Уставу св. Владимира, в так называемом общем суде, а также на древних закащиков, которые снимали первые судебные показания с духовных лиц, взятых сыщиками за уголовные преступления. Название «депутат» уже встречается в указе Елизаветы Петровны (И. С. 3., № 10988); в смысле особой должности, она учреждена при Екатерине II; в 1791 г. определено количество депутатов в городах и уездах (ук. Св. Син. 26 Сент. 1791 г.; П. С. 3., № 16986); назначение же постоянных лиц для этой должности последовало только в 1810 году (23 Мая; П. С. 3., № 24239). В настоящее время название депутат применяется: к лицам, избираемым в качестве членов на училищные и общеепархиальные съезды (ук. Св. Син. 23 Сент. 1875 г. № 41) и командируемых епарх. начальствами для присутствования в заседаниях земских собраний, согласно ст. ст. 56 и 57 Высочайше утвержденного 12 Июн. 1890 г. Положения о губернских и земских учреждениях (Ц. Вед. № 40 – 1891 г.) и в собраниях городской думы (Город. Полож., ст. 57), к лицам, командированным для присутствования при вскрытии тел монахов и священников (Уст. Угол: Суд., ст. 339), при судебномежевом разбирательстве и спорах о границах земли (Зак. Суд. Гражд., ст. 472) и при межевании церковных земель (ст. ст. 271–282 Зак. Меж.).

д) Епархиальные училищные советы (см. о них в «приложениях» к этой книге).

е) Наблюдатели церковных школь (см. там же).