Нет, так называемый синдром Карлсона – не психический диагноз. Скорее, особенность детского воображения 5–7 лет, которое бурно развивается и ищет выхода. Но если «Карлсон» появился в доме, это тревожный звоночек. За выдуманным другом нужно пристально наблюдать, уделяя повышенное внимание внутреннему миру своего чада.
«Творческий» синдром
О синдроме Карлсона слышал далеко не каждый родитель, и далеко не каждый с ним сталкивался. Суть этого явления можно выразить в нескольких словах – в дошкольном возрасте малыш придумывает себе героя, любимого приятеля, который становится участником не только его игр и затей, но и внутренней жизни – ведь именно в этом возрасте она распахивает для него свои необозримые пространства.
Бродить по этим просторам сознания и подсознания растущей маленькой души в одиночку страшно и трудно, а вот вдвоем – гораздо легче и интереснее. К тому же, с выдуманным товарищем можно попутно делиться впечатлениями, и в этом «диалоге» глубже познавать себя изнутри.
Но, конечно, синдром Карлсона находит не каждого пятилетку – выдумывать себе доброго друга и некоторое время «жить» с ним бок о бок – все-таки привилегия творчески одаренных и необычных детей, щедро наделенных воображением.
Будем знакомы: Карлсон
Узнав о существовании выдуманного друга, не спешите махать руками на ребенка, запрещать ему фантазировать или думать, что он болен или ненормален.
Нет, это не раздвоение личности и не признаки шизофрении – ребенок «дружит» не с самим собой, а именно с другом, то есть другим, пусть даже и выдуманным.
Кстати, вот что говорит на этот счет филолог с глубоко христианским взглядом на природу языка Василий Ирзабеков: «Друг (самый близкий) и другой (чужой) – слова однокорневые. Непонятное, а потому не объяснимое здравым смыслом и формальной логикой оказывается совершенно правильным с евангельской точки зрения: мы все другие, потому как разные, и все други, ибо мы – дети Адама и Евы, сотворенных Отцом Небесным».
Так что такой опыт ребенка дорог: представьте, он учится видеть в другом друга, а не врага! А значит, доверять, принимать, понимать другого.
Не пугайте его и не пугайтесь сами, и не спешите записываться к психиатру. Попробуйте сначала разобраться самостоятельно. Поговорите с малышом, расспросите, что за персонаж стал для него самым главным другом. Узнав поближе «Карлсона», вы, возможно, наконец-то поймете свое дитя или хотя бы приблизитесь к этому пониманию.
Как правило, придумывают себе друзей как раз дети-интраверты – закрытые, сдержанные и не очень эмоциональные с виду, чья внутренняя жизнь остается для взрослых загадкой или вовсе проходит ими незамеченной.
За что отвечает, или, проще говоря, что обычно делает воображение? Достраивает недостающее, восполняет пробелы. Дорисовывает то, в чем мы остро нуждаемся. Поэтому обратите внимание на черты выдуманного друга, о которых говорит ваш ребенок, ведь это будут именно те самые качества, которых ему не достает у друзей, у близких в кругу семьи или в себе самом.
Вспомните младенчество. Наверняка у вашего чада была любимая игрушка, с которой он играл день за днем, укладывался спать, садился за стол и отправлялся купаться в ванную. О своем, скажем, плюшевом друге он мог заботиться часами, разговаривать с ним и упрямо со слезами доказывать, что Мишка настоящий – придумывать ему игрушечную жизнь, выстраивать с ним отношения, словом, ценить, заботиться и отдавать ему много места в своем маленьком сердце.
И такой первый опыт любви, направленной на другого (мама не считается – в младенчестве ребенок не проводит границы между собой и ею, мама – его придаточная часть) для малыша просто бесценен. Не получив его, он не научится выходить за рамки эгоцентричного восприятия мира и окружающих его людей.
Выдуманный друг – для ребенка почти такая же игрушка, подсознательно настаивающая на своей «настоящести». Этот друг – сверхценный, то есть очень дорогой для малыша объект (так и хочется сказать – человек), ведь детская фантазия кропотливо и бережно создавала каждую его черточку – тот самый образ, который вашему чаду хотелось бы встретить в реальной жизни, полюбить и обрести его ответную любовь.
«Вот мой жизненный идеал, вот кто мне по-настоящему может быть близок, вот кого я люблю, ищу и жду», – словно говорит вам ваше дитя.
Обратите внимание – никогда выдуманный друг ребенка не будет нести черты отрицательного супергероя. А ведь окружение, компания наших детей играет в их воспитании не последнюю роль. Невольно вспомнишь псалмопевца Давида: «С преподобным преподобен будеши <…> и со строптивым развратишися» (Пс.17:26-27).
Да, друг может быть не вполне идеальным, способным нашкодить по мелочам, но – точно не злодеем, а кем-то лучшим, чем он сам. Напрашивается вывод – детская душа на пути к своему внутреннему миру стремится к лучшему – то есть к добру, а не ко злу.
Поэтому ни в коем случае не обесценивайте «Карлсона», а как следует изучите его.
Кроме того, обнаруживая у ребенка синдром Карлсона, вы получаете некий барометр погоды в доме и в семейных отношениях, и это бесценный опыт, потому что с его помощью можно понять, что не так в семье и что можно пытаться изменить.
Откуда прилетел?
Некоторые психологи бескомпромиссно утверждают: где-то вы, родители, недолюбили (или, наоборот, перелюбили) свое чадо – вот и получите «подарок» в виде придуманного друга.
Да, крайности в родительской любви, конечно, опасны. И все-таки, выскажем иное мнение. Придуманный персонаж появляется у ребенка как ответ на разнообразные и сложные внутренние потребности. Поэтому и причин тому, конечно, может быть много.
Причина номер один – «голодает» детская фантазия. Может быть, сейчас ноябрь, и так мало цвета в окружающем пейзаже за окном. А может, ребенку пришлось долгое время пролежать в больнице, или пробыть дома в четырех стенах, где так мало событий и впечатлений? Развитое воображение – несомненно, самая важная причина появления внутреннего друга у малыша. Новый «друг» добавляет в жизненную палитру красок и словно расцвечивает её радугой. Он приносит счастье и утешение.
Второй причиной назовем одиночество. И здесь тоже нет и не может быть никакой шкалы измерений или точной оценки «уровня одинокости»: чувство одиночества может возникать независимо от жизненных обстоятельств у ребенка даже в хорошей, доброй, заботливой и уютной семье, если его душевные потребности отчего-то не находят отклика. Зачастую и одинокому взрослому трудно разобраться в своих ощущениях и их причинах, что и говорить о малыше. Один, тоскует – вот и выдумывает себе приятеля.
Третья причина – возможно, гиперопека, или, наоборот, отсутствие заботы со стороны близких (с главного первого места переносим этот любимейший пункт психологов на третье). Вы встречали детей, оставшихся без попечения родителей, или давно выросших детдомовцев? Вспомним – им свойственны фантазии о несуществующей семье.
Бывшие воспитанники сиротских учреждений могут бесконечно рассказывать истории о родителях, братьях и сестрах с развитием отношений и сложными сюжетными линиями и свято верить, что именно так всё и было. Так психика замещает и восполняет некоторые значимые для нас пробелы в реальности.
У деток из обычных семей, лишенных должного внимания, происходит нечто похожее, и иногда именно так рождается выдуманный друг.
«Паж для битья»
В четвертую причину объединим негативные переживания ребенка – например, глубокое чувство вины, переживание страха, своей ущербности или неполноценности. Источником сильной внутренней дисгармонии могут стать недавно пережитая психологическая травма, болезнь, инвалидность, врожденные проблемы с внешностью, неумение общаться со сверстниками, – отсюда замкнутость и неуверенность в себе. Реальное знакомство с детьми и отношения с ними для ребенка кажутся чем-то очень сложным. Тогда в один прекрасный момент он придумывает себе идеального друга, который всегда будет рядом, когда необходим.
Дать отпор детским страхам? На это он способен, внутренний друг. Стоит заговорить с ним в темноте, и пугающие тени на потолке не вызывают ужаса. С ним не так страшно пойти к зубному врачу или на праздник в детский сад. Помните старую детскую песенку – «Как положено друзьям, всё мы делим полам?» Разделенные пополам страхи становятся в два раза меньше и вовсе исчезают. В этом смысле придуманный друг целителен.
Вместе бороться с чувством вины? И это «Карлсону» по силам.
Неслучайно мудрая Русская Православная Церковь заповедала детям участвовать в Таинстве Исповеди с 7 лет. В силу возрастных особенностей психики до наступления этого возраста ребенку покаяться в содеянном гораздо сложнее, чем взрослому.
Ему пока что трудно различать свои внутренние движения и оттенки душевного мира. У ребенка одна установка и непреложная вера – я хороший. А что, если сделал плохо – получается, теперь навсегда плохой? Его вера в себя не то что шатается – она просто рушится. Это, повзрослев, малыш поймет – нет, не так уж я и плох, просто поступил плохо. И научится правильно осмысливать и оценивать свои поступки и говорить об этом со священником, исповедуя грехи.
Словом, в раннем возрасте признание своих проступков – настоящая проблема. Правда, потребность раскаяться в содеянном есть, и ребенок находит способ поговорить о том, что он сделал – и это прекрасно, потому как сообщает нам, взрослым: совесть его жива и неспокойна. Как раз для этой цели у малыша существует свой «паж для битья» – например, кукла, или кошка, или собака, или… выдуманный друг. Это все он натворил – Карлсон: без спроса съел свежеиспеченные пирожки, сломал телевизор, разбил вазу, устроил потоп в ванной…
Что делать родителю? Разом изобличить детскую ложь во спасение или быть взрослее и мудрее – перехитрить придумщика: взять и поверить ему, то есть показательно пожурить или наказать безобразника Карлсона, чтобы впредь неповадно было, осуждая не самого персонажа, а его проступок или грех (ложь, воровство и так далее). Это заложит вашему чаду правильное отношение к преступлению нравственных законов и поможет ему дальше «иди и больше не грешить».
«Если друг оказался вдруг…»
Отношения с придуманным другом могут развиваться по разным сценариям. Ребенок может вскоре отвлечься, переключиться и забыть о своем любимом фантоме, а время спустя вернуться к памяти о нем или даже сочинить себе другого друга. Но иногда он способен сохранять верность плоду своей фантазии очень продолжительное время.
Он может вслух разговаривать со своим героем, ссориться и мириться с ним в игре.
Это говорит о том, что его «отношения» не стоят на месте, а развиваются – и это вполне нормальная внутренняя потребность, ведь и в реальности всякая любовь, которая не растет и не видоизменяется, обречена исчезнуть.
И все же, если такая «дружба» затягивается и начинает очень сильно влиять на жизнь ребенка внутри и снаружи, пора встревожиться, ведь особенности восприятия чада и его творческое воображение могут привести к психологическим проблемам и даже к пограничным расстройствам психики.
Кто такие «пограничники»? Люди, у которых появились некоторые поведенческие странности и небольшие психические отклонения от нормы, которые еще не перешли в заболевание, но близко подошли к опасной грани. Самый яркий пример – затяжные проявления депрессии, а также навязчивые мысли и ощущения, с которыми человеку со временем все труднее справляться самостоятельно.
Что должно встревожить родителей, если «Карлсон» долго не желает улетать?
Когда малыш разговаривает с самим собой – это еще не страшно, это часть игры. Этот разговор может происходить как с игрушкой, так и с придуманным другом (по сути, с тоже оживленной воображением игрушкой). Но вот если воображаемый персонаж сам начинает разговаривать с ребенком изнутри, когда его не просят – это уже тревожный симптом. Невольно вспомнишь православного психиатра профессора Авдеева и его размышления о душевных болезнях, связанных с бесовским одержанием. Голоса внутри – это болезненный духовный и душевный признак. Срочно идите к врачу!
Не стоит ждать у моря погоды и когда малыш в мире своей игры перестает отличать реальность от иллюзии, замыкается в придуманном мире и не хочет контактировать с другими детьми, сопротивляясь всем вашим попыткам свести его с реальными друзьями. Обеспокойтесь и в том случае, если малыш сильно сосредоточен, а порой даже глубоко зациклен только на друге – окружающий мир во всех его разнообразных проявлениях с каждым днем интересует его все меньше.
Любая глубокая фиксация на своих переживаниях довольно опасна. Вероятно, в этом случае потребуется помощь психолога и психиатра.
Вечное дитя в придуманном мире
Оказывается, выдуманный друг – нередкое явление и у взрослого, если он творческая личность, глубокий интроверт или инвалид, скажем, вынужденный жить в замкнутом пространстве с ограниченным количеством социальных контактов.
Пережив развод, смерть близкого или другую внутреннюю травму, такой человек в силу своей тонкой внутренней организации особенно нуждается в поддержке. Если нет психолога или друга, способного понять или полноценно ответить на его внутренние вопросы и запросы, переживания и потребности, он тоже (зачастую обращаясь к своему внутреннему ребенку) придумывает себе друга.
И с точки зрения психологии это, в общем, не плохо. Выдуманному другу он высказывает все сокровенное, посвящает строки и картины, ведет с ним внутренние диалоги, в которых раскрывает свои истинные чувства и переживания. Но здесь нужно чувствовать тонкую грань – понимать, где кончается реальность и начинается фантазия, и наоборот. Не становиться инфантильным существом, живущим только в придуманном мире в прекрасной, но такой хрупкой и ненадежной золотой скорлупе.
Нечто похожее происходит, когда мы обзаводимся виртуальными друзьями, не спеша переводить отношения в реальность (или заведомо соглашаясь на такую линию поведения друга). Почему мы это допускаем? Боясь реальных отношений или просто очень дорожа собеседником, боящимся реальных отношений по каким-то своим внутренним причинам? В каждом случае по-разному. Но как часто это бывают болезненные и созависимые отношения, которые могут глубоко и серьезно травмировать одну из сторон!
Скажем, пишет много лет виртуальный друг – возникает эмпатия, эмоциональная близость, некое родство душ, но вот встретиться в реальной жизни (посмотреть в глаза, сказать доброе слово) друг почему-то не желает. Невольно начинаешь сомневаться в искренности такого общения. И, надо сказать, эти сомнения имеют под собой почву.
Всё же виртуальная дружба с человеком под маской – состояние некой полуправды, непрояснённости отношений, в котором утрачивается нечто очень важное – а именно, простота, прозрачность и доверие.
Получается, что твои чувства (зачастую вполне реальные, не виртуальные, а добрые человеческие) обесцениваются, не находят истинного ответа, а затраченные душевные силы уходят куда-то в пустоту. Так мы рискуем обрести вместо дружбы и любви – их суррогат и подмену, вместо поддержки – глубокое уныние и разочарование в себе и в людях.
«И каждый вечер друг единственный…»
Зачастую у ребенка, подростка и даже взрослого возникает зависимость от общения с придуманным или наполовину придуманным виртуальным другом, как правило, дополненная другой зависимостью.
Есть некий Вася – невероятный симпатяга на аватарке. Он умеет то-то и то-то гораздо лучше тебя, он успешный, умный, образованный, зарабатывает и путешествует…
Больше, собственно, ничего о его реальной жизни неизвестно. И наше неуемное творческое воображение начинает дорисовывать картинку – наделять Васю несуществующими качествами, создавать вокруг него некий ореол близких нам идей и смыслов, придумывать истории и выстраивать отношения из ничего.
С полностью придуманным взрослым Карлсоном – и того хуже. Крайнее одиночество ведет подсознание взрослого человека к болезненным искажениям. И, если ребенок разделяет с выдуманным другом свои игры, то взрослый – скорее, проявления своих страстей. На ум приходит печально известное блоковское из «Незнакомки»:
«И каждый вечер друг единственный
В моем стакане отражён,
И влагой терпкой и таинственной
Как я, смирён и оглушен».
Да, именно так – придуманный (да и наполовину придуманный) друг может со всей очевидностью отражаться в реальной жизни – и не только в бокале, но и в экране компьютера или смартфона (общение в соцсетях, стрелялки и прочие сообщества по интересам). Так чем же опасен выдумано-виртуальный друг? Тем, что становится сверхзначимым и занимает всё ваше свободное время и все внутреннее пространство без остатка, вытесняя остальное. Своего рода идол, которому посвящено всё. Заповедь «не сотвори себе кумира» – в том числе об этом.
Не можете жить без такого общения, оно дает вам пищу для души и ума? Общайтесь, но дозируйте виртуальные встречи с другом – сохраняйте здравый смысл, адекватную оценку происходящего и некоторую дистанцию.
«Если тебя нет, то и меня нет»
Итак, в чем главный наш посыл? Придуманный друг у ребенка в возрасте с 5 до 7 лет – это вполне нормальное и здоровое явление.
Иногда Карлсон очень даже полезен и может протянуть руку помощи. Это некий психический компенсаторный механизм, помогающий детям побороть страхи, неуверенность и одинокость, удовлетворить потребности фантазии и воображения и отчасти реализовать творческие способности.
Другое дело, что с возрастом и со временем очень важное место придуманного друга в сердце ребенка (и, конечно, подростка и взрослого) обязательно должны занять настоящие, невыдуманные (в том числе и не виртуальные) друзья.
Те, которые будут искать живого общения. Увидят в тебе личность и родственную душу. Не станут обесценивать. Будут рады подержать тебя за руку и посмотреть в глаза.
Но как донести до своего малыша понимание этой довольно непростой взрослой истины, к которой мы и сами зачастую идем всю жизнь, добиваясь любви и дружеского расположения там, где их для нас нет, да и не может быть? Как направить детское внимание во внешний мир со всеми его красками и разнообразными человеческими отношениями?
Может быть, через сказку. Помните нестареющую сказочную историю и нарисованный по ней мультфильм Сергея Козлова «Ежик в тумане»? Вот где со всей очевидностью проступает духовное пространство внутренней жизни, в которой посреди тумана встречаются и островки тепла, искренности и дружеского расположения.
И сколько правды, скажем, вот в этом диалоге настоящих друзей Ежика и Медвежонка:
–Ты только представь себе: меня нет, ты сидишь один и поговорить не с кем.
–А ты где?
–А меня нет.
–Так не бывает, – сказал Медвежонок.
–Я тоже так думаю, – сказал Ёжик. – Но вдруг вот – меня совсем нет. Ты один. Ну что ты будешь делать?..
– Переверну все вверх дном, и ты отыщешься!
– Нет меня, нигде нет!
– Тогда, тогда… Тогда я выбегу в поле, – сказал Медвежонок – И закричу: «Ё‑ё-ё-жи-и-и‑к! », и ты услышишь и закричишь: «Медвежоно-о-о-ок!.. » Вот.
– Нет, – сказал Ёжик – меня ни капельки нет. Понимаешь?
– Что ты ко мне пристал? – рассердился Медвежонок. – Если тебя нет, то и меня нет. Понял?..
А может быть, ангел?
Дети чувствуют тонкий ангельский мир, и это не предположение, а одна из богословских достоверностей, о которой говорят многие православные священнослужители, опираясь на Писание, опыт и конкретные жизненные примеры.
Так может быть, тот самый лучший друг, с которым мысленно или вслух говорит и упрямо не желает расставаться ваше чадо, и есть его добрый ангел-хранитель?
Предположить такое мы, конечно, можем, но говорить с уверенностью – вряд ли. Это тайна Бога, маленького человека и его духовной реальности.
Правда, на память приходит маленькая Дева Мария, вбегавшая по ступеням иерусалимского храма со всей детской непосредственностью и вошедшая в святая святых, и через несколько лет Она же – юная Богородица, которой служили ангелы – невыдуманные и самые лучшие Её друзья.
Евангелия, в которых описано Благовещение, наводят на мысль о том, что смиренные и такие мирные по настроению слова Богоматери «Се раба Господня, да будет Мне по слову Твоему» могли быть сказаны Ею не в испуге от внезапного появления Небесного посланника, а именно в мирной беседе с кем-то хорошо знакомым. С тем, кто уже не раз приходил. С непридуманным другом.
Если поразмышлять о выдуманном друге ребенка с христианской точки зрения, то мы можем предположить и другое – самое невероятное – возможно, через тоску о Самом Лучшем Друге в душе (то есть психике) ребенка срабатывает заложенный в нас изначально механизм веры в Бога.
Самый Лучший Друг
В семье, далекой от Церкви, вымышленный друг ребенка появляется, как правило, чаще. Заметьте: друг обладает набором идеальных качеств – он готов понять, пожалеть, прийти на помощь, когда тяжело и грустно, когда душат взрослые несправедливости и мир становится по-взрослому унылым и некрасивым – теряет полноту бытия и утрачивает радугу красок. Не напоминает ли вам Кого-то этот обобщенный портрет? Образ Божий, евангельский портрет Христов?
Так, может быть, испытывая тоску и тревогу по кому-то родному, доброму и близкому, дитя ищет именно Такого Друга?
Согласно Писанию, Бога не видел никто никогда (Иоан.1:18).
Как поверить в него малышу? Казалось бы, это невозможно – ведь у маленького ребенка нет и не может быть абстрактного мышления, в его мире все предельно ясно и просто: вот игрушка, вот книжка, можно пощупать-полистать-повозить.
Но … не так просто. Потому что ребенок чаще всего верит, причем во младенчестве. Вера детей – феномен, ребенок верит в Бога, которого он не видит. И вера эта живая и предельно настоящая – и она способна полностью перевернуть веру взрослого.
Он с младенчества испытывает в Нем потребность – в религиозной семье молится Ему сам без взрослой помощи, тянется целовать иконы, любит церковное богослужение и не тяготится им. Делится с Боженькой своими впечатлениями и трогательными чувствами. Такой ребенок не нуждается в придуманном друге – у него внутри и так есть Самый Лучший Друг на все времена.
Человеку свойственно грустить и тосковать по Богу. Страсть по нему – единственно чистая страсть. Вот что пишет об этом митрополит Лимасольский Афанасий (Болгария): «Человек, ищущий Бога и стремящийся иметь связь с Ним, насыщается Божиим присутствием, по словам Давида: «А я в правде буду взирать на лице Твое; пробудившись, буду насыщаться образом Твоим» (Пс.16:15).
Опытом доказано, что человек, который имеет личные отношения с Богом, не чувствует пустоты… Потому он не испытывает тяги к чему-то другому, чтобы потратить время или утолить интерес. Нестяжание считается главной добродетелью монашества. Почему? Чтобы научиться не основывать свою жизнь на подпорках, чтобы научиться стоять прямо. Чтобы не было беспокойства о том, как заполнить пустоту низкими вещами».
Вспомним и блаженного Августина: «Ты создал нас для Себя, и не знает покоя сердце наше, пока не успокоится в Тебе» («Исповедь» 1,I,1).
Возможно, детское воображение, рисуя себе прекрасный образ выдуманного друга – это и есть истинный душевный росточек тоски по Богу, без которого жизнь пустеет и обессмысливается.
Тоскование по Небесному Отцу, самому Лучшему Другу, в любом возрасте говорит о том, что мы внутренне растем. Возможно, именно это и открывает собой период бурного роста внутреннего мира детей – тех, кто еще не утратил способности летать во сне.
Мария Солунь
Комментировать