Глава 7. Загадка пустой планеты
— Куда сначала? — спросил Полосков.
Он разглядывал космическую карту. На ней был проложен курс на Палапутру, где находится рынок зверей. Но там же пунктиром мы наметили курс на Пустую планету, о которой рассказал Верховцев.
— На Палапутру мы всегда попадем, — ответил я. — А вот Пустая планета не указана ни в одном космическом справочнике. Может быть, рискнем?
— Но даже сам доктор Верховцев сказал, что на ней звери пропали. Может, они умерли и мы только зря время потеряем?
— И горючего мало осталось, — вмешался в наш разговор Зеленый. — Все равно в Палапутре заправляться придется. А разве на Пустой планете заправишься? Вот и останемся без горючего — жди потом, пока кто-нибудь мимо полетит.
Но Зеленого мы не стали слушать. Он ведь пессимист. И мы были уверены, что у него горючего наверняка хватит. Он просто хотел перестраховаться.
— И все-таки, — сказал я, — заглянем на Пустую планету. Это загадка, а нет на свете ничего интереснее, чем разгадывать загадки.
И мы взяли курс на Пустую планету.
К сожалению, через два дня оказалось, что доктор Верховцев дал не совсем точные координаты. Мы должны были уже увидеть звезду, вокруг которой эта планета вращается, а впереди была пустота.
Что делать? Мы решили: летим еще один день и, если ничего не изменится, повернем обратно.
Мы решили так вечером, перед ужином, и после этого Зеленый пошел в радиорубку, чтобы послать радиограмму на Землю о том, что у нас все в порядке, полет проходит нормально. Я отправился вслед за Зеленым.
Я люблю слушать, когда Зеленый включает рацию и космос, такой пустынный и необъятный, оживает. Мы слышим, как разговаривают далекие космические базы и планеты, как перекликаются корабли и автоматические маяки передают информацию с ненаселенных планет и астероидов об обстановке, о путях метеоритных потоков и пульсирующих звездах.
Пока Зеленый готовил радиограмму, я вертел ручку приемника.
И вдруг услышал слабый женский голос:
— Нахожусь в секторе 16-2, зарегистрировала неизвестный метеоритный поток, летящий в системе Блук. Через трое суток поток пересечет пассажирскую трассу Блук — Фикс. Прошу сообщить всем кораблям.
— Мы как раз в этом секторе, — сказал я Зеленому.
— Я слышал, — ответил Зеленый, который, оказывается, отложил радиограмму и занес сообщение неизвестного корабля в бортовой журнал.
— А раз уж этот корабль в нашем секторе, давай спросим его о Пустой планете, — сказал я Зеленому. — Может быть, мы сбились с курса.
Зеленый сказал, что тот корабль слишком далеко от нас и не услышит, что наша рация наверняка откажет, что та женщина, которая предупреждала о метеорах, все равно не знает ничего о планете, потому что ее не существует. Зеленый ворчал, а тем временем его руки крутили настройку рации и, когда неизвестный корабль принял наш вызов, он сказал:
— Говорит корабль «Пегас». Мы находимся в вашем секторе и направляемся к Пустой планете, но не знаем, правильно ли летим.
— Сейчас проверю, — ответил женский голос. — Дайте мне ваши точные координаты.
Мы включили связь с мостиком, и Полосков сообщил нам координаты. Мы их передали по назначению.
— Все понятно, — ответил женский голос. — Между вами и Пустой планетой висит облако космической пыли, поэтому вам не видна звезда. Смело летите вперед и завтра минуете облако.
— Большое спасибо, — сказал я неизвестному кораблю. — А то нам дали эти координаты на планете имени Трех Капитанов, но дал не космонавт, а хранитель музея, и мы опасались, что он ошибся.
— Доктор Верховцев? — спросил женский голос.
— Да. А вы его знаете?
— Отлично знаю, — ответила женщина. — Он чудесный и добрый старик. Как жаль, что мы с вами не встретились раньше! Мне надо передать ему письмо, а я не смогу к нему залететь. Некогда. Вы не вернетесь к Верховцеву?
— Нет, — ответил я. — Мы потом полетим на Блук, в город Палапутру. Мы биологи и ищем редких животных.
— Я тоже, — ответил женский голос. — Может, когда-нибудь мы встретимся. Но сейчас некогда. Сейчас я должна спешить. Я ищу живую туманность.
— Последний вопрос, — сказал я. — Вы сами не бывали на Пустой планете?
— Была, — ответил женский голос. — Моря там кишат рыбой, но на суше ни единого животного. Желаю успеха.
В динамике раздался глухой шум, разряды.
— Она включила двигатели на полную мощность, — сказал Зеленый, — она куда-то спешит. Что это за живая туманность?
— Живой туманности не существует, — сказал я. — Эту женщину я встретил на конференции и сказал ей, что она заблуждается. Ты слышал, как она отзывалась о докторе Верховцеве? Чудесный, говорит, старик.
— И все-таки я ему не доверяю, — проворчал Зеленый. — Если он такой чудесный, зачем говорил неправду? Почему он то пишет роман, то не пишет? Почему уверяет, что не летал на Малый Арктур? Почему не захотел показать нам дневники трех капитанов?
И Зеленый снова принялся за радиограмму.
Женщина была права. На следующий день мы засекли в локаторах маленькую звезду, вокруг которой вращалась всего одна планета. Судя по всему, это и была Пустая планета.
Мы опустились в сумерках на берегу большого озера, на краю бесконечной равнины, поросшей ровной, пожелтевшей травой. Шел мелкий дождь, долгий и скучный. Мы долго стояли перед иллюминаторами — ни зверя, ни птицы. Может, и в самом деле здесь и нет ничего?
Алиса с Зеленым пошли за водой к озеру. Вернулись они не скоро, но я не волновался, потому что мне из иллюминатора видно было, что они заняты чем-то на берегу.
Потом Зеленый вернулся, но прошел не на мостик, а к себе в каюту.
— Ты чего ищешь? — спросил я по внутренней связи.
— Удочку, — ответил Зеленый. — Здесь рыбы в озере — тьма-тьмущая. Мы ведром воды зачерпнули, а в ведре сразу три рыбины. Неужели ты, профессор, не хочешь свежей ухи?
— Нет, — ответил я. — И вам не советую. Даже на Земле бывают ядовитые рыбы, а варить уху на неизвестной планете по крайней мере легкомысленно.
— Ну ладно, ладно, — сказал Зеленый. — Тогда поймаем чего-нибудь тебе в коллекцию.
Зеленый убежал обратно на берег, а я захватил Алисин плащ, чтобы она не простудилась, взял сеть и пошел к озеру.
Зеленый сетью ловить рыбу отказался, заявив мне, что это не спорт, а он спортсмен. Но мы с Алисой наловили целое ведро. Отнесли рыбу на корабль. Вслед за нами пришел промокший Зеленый, который тащил свой улов в садке.
— Не забудь дверь на корабль закрыть, — сказал я, ставя ведро у люка.
— Не забуду, — отозвался взволнованным голосом Зеленый, который так стосковался по рыбалке, что готов был ловить рыбу всю ночь, если б не было так темно.
Утром я первым делом выглянул в иллюминатор. За стеклом светило яркое солнце и множество птиц кружило над кораблем.
— Вот тебе и Пустая планета, — сказал я вслух и пошел будить товарищей. — Вот тебе и Пустая планета, — повторял я. — Вчера рыбы наловили, сегодня птицы стаями кружат.
Алису и Полоскова я разбудил, но Зеленый уже сам поднялся. Он разбирал крючки и лески.
— Готовлю снасть на большую добычу, — сказал он мне. — Чует мое сердце, что здесь щуки водятся с меня ростом.
— Только осторожно, — ответил я. — Смотри, чтоб какая-нибудь щука тебя не поймала.
Потом я спустился к люку, чтобы поглядеть на птиц поближе. И обнаружил неприятную деталь: оказывается, охваченный рыбацким угаром, наш механик забыл закрыть на ночь дверь «Пегаса». Хорошо еще, что никакой зверь не забрался внутрь, но все до одной рыбы пропали. Видно, птицы залетали в люк, как в пещеру, и перетаскали весь наш вчерашний улов.
— Это очень серьезное нарушение космической дисциплины, — сказал Полосков за завтраком, узнав об оплошности Зеленого. — Но я сам виноват в этом. Так же как и профессор. Мы обязаны были проверить люк.
— Но ничего же не произошло, — сказала Алиса. — Мы сейчас с Зеленым наловим хоть десять ведер. Вы не представляете, сколько в озере рыбы!
— Не в этом дело, — вздохнул Полосков. — Если такое еще раз повторится, мы можем смело поворачивать обратно домой. Значит, мы все такие легкомысленные, что в космосе нам делать нечего.
— Прости, капитан, — сказал Зеленый. Он понимал, конечно, что натворил, но мысль о рыбалке так его взволновала, что одной ногой он был уже на берегу озера.
Я заготовил сети для ловли птиц и вынес ружье, которое стреляет иглами, смазанными сонным составом. Пока я готовился к охоте на птиц, Зеленый сидел на берегу, и я краем глаза следил за ним. Меня удивило, что он такой понурый. «Может, переживает?» — подумал я.
Тут погода внезапно испортилась. Откуда-то налетел сильный ветер. Он гнул траву, сдувал птиц с неба, поднял на озере высокие волны. Через несколько минут ни одной птицы на небе не осталось. Куда-то они попрятались.
Зеленый поднялся и пошел к кораблю.
Я тоже решил спрятать в корабль сети и подождать, пока погода исправится и птицы вернутся обратно.
— Ну как? — спросил я Зеленого. — Можно поздравить с уловом?
— Никакого улова, — ответил Зеленый. — Не клюет.
— Как — не клюет? Ты же сам говорил, что в озере рыбы полным-полно.
— Это вчера было. А сейчас, видно, вся рыба в глубину ушла.
— А у меня птицы разлетелись, — сказал я. — Так что нам обоим не повезло. Подождем, пока погода исправится. А ты вечером снова к озеру пойдешь? Может, здесь рыба только вечером клюет?
— Не знаю, не верю я этой планете, — мрачно сказал Зеленый. — Ведь не зря ее Пустой планетой называют. Были рыбы — нет рыб. Были птицы — нет птиц.
— Глядите, — сказала Алиса, которая стояла рядом и слышала весь наш разговор. — Смотрите, заяц!
Какой-то зверек прыгал в траве. За ним гнался другой, побольше ростом. Мы не успели разглядеть их как следует, а они уже пропали, только трава колыхалась под ветром.
— Вот видишь, — сказал я, — не пустая планета. Звери здесь есть.
— И зверей тоже не будет, — ответил Зеленый. — Помнишь, что Верховцев говорил? Хоть я Верховцеву и не верю.
— Зеленый, — сказал я, — давай проверим, куда ушла твоя рыба. Запустим в озеро биоискатель. Настроим его на рыб, и как только он обнаружит рыбу, даст сигнал.
— Как хочешь, — сказал Зеленый. — Только нет в озере рыбы. Я же старый рыбак, я знаю, когда озеро пустое.
Я вынес из «Пегаса» биоискатель и запустил прибор в озеро. Биоискатель был в водонепроницаемом кожухе и снабжен двигателем. Я надел наушники и стал ждать сигналов. Приборы показывали, что биоискатель опустился к самому дну озера, потом отплыл дальше, к самой середине. Но сигналов не поступало. Озеро было мертвым. Через полчаса мне пришлось отказаться от поисков. Биоискатель ошибиться не мог — в озере не было ни единой рыбешки.
— Если бы я вчера собственными руками не вытаскивал рыб из воды, никогда бы не поверил, что здесь может что-нибудь водиться, — признался я. — Верховцев был прав, планета странная.
— То-то и я говорю, — сказал Зеленый, смотал удочки и ушел в «Пегас».
— На горизонте большое стадо антилоп, — громко сказал динамик.
Это Полосков сверху, с мостика, увидел животных у самого горизонта.
Но я и без него уже понял, что степь кишит зверьем. В траве бегали мыши полевки, суслик поднялся столбиком неподалеку, какой-то зверь, очень похожий на медвежонка, прошел по берегу озера.
— Ничего страшного, — сказал я. — Будем готовить вездеход и отправимся ловить зверей.
И только мы вывели вездеход из «Пегаса», как начался ливень. Это был дождь куда сильнее вчерашнего; налетел он внезапно и гулко застучал по крыше вездехода. Мы с Алисой нырнули внутрь и, не обращая на стук дождя внимания, взяли курс в глубь степи, туда, где паслось стадо антилоп.
Антилоп не было видно. Не нашли мы и других зверей. И когда я вылез из вездехода и наклонился, чтобы рассмотреть мышей, что бегали в траве совсем недавно, оказалось, что и мыши исчезли. На этот раз я запустил биоискатель над равниной. Биоискатель вернулся обратно, долетев до самого горизонта, и не было никаких сомнений — на этой планете нет ни одного зверя.
— Что же будешь делать? — спросил я с отчаянием у Полоскова, когда мы загнали вездеход обратно в «Пегас» и уселись в кают-компании. — В самом деле пустая планета. И мне не хочется улетать отсюда, пока мы не разгадаем эту тайну.
— Мы же не можем здесь оставаться вечно, — сказал Полосков. — И мы не первые, кто столкнулся с этой загадкой. Может быть, тайна Пустой планеты так и останется неразгаданной.
— Жалко, что Зеленый забыл люк закрыть, — сказала Алиса. — Хоть бы рыбы у нас остались.
— Ладно, он и так расстроен, — прервал я Алису. — Это все-таки удивительно: прилетели вчера, дождь идет — рыб полно озеро, утром птицы летают, потом ветер поднялся, птиц разогнал — звери появились…
— Пап, — сказала вдруг Алиса, — я разгадала тайну этой планеты.
— Ну вот, конечно, — сказал мрачно Зеленый. — Никто не разгадал, а Шерлок Холмс, по прозвищу Алиса, разгадал!
— Осторожней, Зеленый, — сказал Полосков, — я уже проиграл Алисе желание, когда мы искали головастов.
— Правильно, — согласилась Алиса. — У меня ведь не научное мышление.
— Ну, рассказывай, дочка, — сказал я.
— А можно, я буду не рассказывать, а показывать?
— Если хочешь, показывай.
— Тогда посидите здесь минутку, я скоро вернусь.
— Ты наружу? Но там же дождь.
— Не бойся. Я даже промокнуть не успею. А если ты боишься, что со мной что-нибудь случится, то смотри в иллюминатор. Я только до озера и обратно.
Я подошел к иллюминатору. Видно было, как Алиса, прикрывая голову плащом, бежит к озеру, как она черпает в нем воду ведерком. Еще раз, еще… Вот она бежит обратно.
Алиса вбежала в кают-компанию и поставила ведерко на стол.
— Поглядите, — сказала она.
В ведерке медленно плавала небольшая рыбка.
— Ого! — сказал Зеленый. — Я совсем забыл, что здесь самый клёв вечером. Где удочки?
— Погоди, — сказала Алиса и сунула руку в ведро. Она достала из ведра рыбу и бросила ее на стол.
— Ты что делаешь?
— Если я права… — начала Алиса, и тут же, у нас на глазах, произошло удивительное превращение. Рыбка раза два дернулась, взмахнула хвостом, и плавники начали превращаться в крылья, чешуя — в перья, и через минуту на столе уже прихорашивалась, оправляя перья, маленькая птичка.
Пока мы смотрели, разинув рты от изумления, на то, как рыба стала птицей, птица взмахнула крыльями и взлетела. Она ударилась о потолок кают-компании.
— Ловите ее! — крикнул я. — Она же расшибется!
— Стой, папа, это еще не все, — сказала Алиса.
Птичка несколько раз ударилась о потолок и упала обратно на стол. И, упав, она стала превращаться снова. На этот раз исчезли перья, съежились крылья, и перед нами оказался мышонок. Мышонок скользнул по ножке стола и исчез в углу.
— Теперь все ясно? — спросила Алиса.
Она торжествовала. Все-таки не каждый день удается разгадать тайну, которая оказалась не по плечу стольким биологам.
— Но как же ты догадалась? — спросил я.
— А ты мне подсказал. Ты вспомнил о том, что дождь шел вчера — были рыбы, солнце — птицы, ветер — звери.
— Все правильно, — сказал я. — Это удивительная приспособляемость, но вполне оправданная на этой планете. Живые существа принимают здесь такую форму, которая им наиболее удобна. Им не страшны ни ветры, ни дожди, ни солнце. Наверно, если наступает зима, они тоже что-нибудь придумывают.
— Это можно проверить, — сказала Алиса. — Положим рыбу в холодильник.
В холодильник мы пока рыбу класть не стали, но соорудили ей клетку, в которой стоял аквариум, и потом часами любовались тем, как рыба, вылезая из воды, взлетала в воздух или убегала в угол, к кормушке.
Комментировать