Некоторые наблюдения Елены Скудры, которая 15 лет живет в Англии, учась в школе, в вузе и потом, всегда находила православный храм.
– Елена, расскажите, пожалуйста, немного о своей семье.
– Родители родились в России: мама – в Ростове-на-Дону, а папа – в столице Дагестана, в Махачкале, он наполовину латыш, наполовину русский. Потом они уехали в Латвию, где я и родилась в 1998 году. Училась в русскоязычной школе, район был русский, и все православные храмы – русские, под юрисдикцией Московского Патриархата. В моем детстве службы были на церковнославянском, сейчас иногда есть службы на латышском и церковнославянском.
– Как Вы оказались в Англии?
– В Англию уехали, когда мне было 11 лет, это был 2010 год. Это было решение моих родителей. Мама – медик, работала физиотерапевтом по российской системе, врач лечебной гимнастики, папа – с медицинским и педагогическим образованием. Работал педагогом в школе. Ни врачи, ни учителя не получали больших зарплат. А 2008 год – кризисный в плане экономики и финансов, стало сложнее жить в Латвии. Папа поехал в Англию работать, потом возвращался на какое-то время к семье, далее – снова за границу и так сколько-то продолжалось. В 2010 году уехали все вместе. Я уезжать в Англию не хотела, думала остаться в Латвии. Но я была ребенком, и решение принимали взрослые…
– Вы – православный человек, самостоятельно крестились, пришли к вере?
– Мы с мамой в Латвии на богослужения ходили каждое воскресенье и в субботу на вечернюю.
Когда мы переехали в Англию, жили в графстве Кент в небольшом городке. Ближайший храм – в Лондоне, рядом с Гайд-парком. Ехать на поезде примерно час и полчаса еще от станции до храма. Дело не в продолжительности пути, а в том, что это затратная поездка, поэтому мы ездили не так часто, как хотелось бы (такие вещи актуальны и понятны недавно переехавшим на новое место, в новую страну).
– Ваше впечатление о службах в Лондоне
– Свою первую Литургию в Лондоне, в соборе Рождества Пресвятой Богородицы, не помню. В Латвии ходили в небольшой храм, я никогда не видела архиерейских богослужений. А в Лондоне, поскольку это собор, такие службы были нередки. Меня, двенадцатилетнюю, удивляла торжественность подобной Литургии, как переоблачают архиерея. Интересно и необычно было наблюдать это.
Хотела бы поделиться, у нас была возможность каждый год на протяжении нескольких лет ездить на Рождество в Лондон поздравлять владыку. Повторюсь, в Англии я впервые видела архиерейскую службу. Мы поздравляли владыку с Рождеством – пели, готовили Рожественские сценки, читали стихи. Пели «Тихая ночь» на разных языках – кто-то на английском, кто-то на украинском, я пела на латышском.
В соборе после службы мы нередко разговаривали со священниками, другими верующими, нередко затрагивалась тема одиночества, эмиграции. Приходили к выводу, что когда человек переехал в другую страну, острее понимает, что как бы у него никого нет, кроме Господа, кроме милости Господа.
У меня тоже было такое ощущение, что у меня никого нет кроме Бога, хотя я переехала с родителями и сестрой. В Латвии у меня осталась бабушка, которая меня и крестила. Хотя потом мои родители стали верующими, бабушка крестила втайне от отца и матери. Она отвела меня в храм и стала моей крестной. Бабушка давала мне православное воспитание, она была, остается и будет примером веры и любви к ближнему.
– Я знаю, что Вы нашли православный храм недалеко от своего города, расскажите о нем, пожалуйста.
– Да, потом оказалось, что есть один маленький храм, даже не в отдельном здании, а на первом этаже дома. Лет 15 назад там даже алтаря не было, только шторами огорожено святое место. Это сестричество Великой княгини Елизаветы. У меня старшая сестра сдавала экзамен по русскому языку (в Англии был выбор для учеников из других стран сдавать экзамен по своему родному языку). У нее принимала экзамен женщина, которая была регентом и певчей как раз при том сестричестве. Было немного людей в том приходе, развивающийся монастырь, после службы была трапеза. Я ездила в этот храм до поступления в университет. Воспоминания очень теплые.
Меня там спросили хочу ли я петь на клиросе, я ответила – очень хочу, правда, не уверена что могу, но желание есть. Тем не менее, я начала петь, познакомилась с женщиной, которая меня возила на машине в этот приход. Она недалеко жила от нас, мы договорились, что часть маршрута я прохожу пешком, и она меня забирает с заправки. Причем женщина возила безвозмездно, мы ей предлагали компенсировать затраты на бензин, но она отказывалась, сказав, что «во Славу Божию».
Постепенно в доме митрополита Антония Сурожского нашли иконы и сделали полноценный алтарь, еще хранится частичка мощей святых княгини Елизаветы и инокини Варвары. Меня учили петь – церковное хоровое пение. Была воскресная школа – обучали основам Православия, причем на двух языках – на английском и русском.
Сами службы были смешанные – на церковнославянском и английском. Примечательно, приходили молиться немало англичан. Там диакон Джон – англичанин. Признаюсь, меня очень интересовала его история прихода к православию, но он много не рассказывал о себе, единственное что сказал: много общался с людьми первой волны эмиграции, которую называют еще «белой эмиграцией».
Я чувствовала себя частью прихода, храма, мы с дочкой регента помогали накрывать на стол и убирать после трапезной, атмосфера семейная, дружелюбная. Непросто пришла и ушла, а я и молюсь, и пою в хоре, и помогаю после службы.
– В приходах Вас тепло принимали, но кроме храма Вы учились в школе, трудно было новичку-иностранцу?
– Когда я уехала в чужую страну, не знала хорошо английский, почти ничего не понимала. Даже знакомые слова на слух не воспринимала. Мне тяжело было без бабушки, близких друзей. В английской школе столкнулась с травлей. Утешение находила в церкви, молитве.
Поделюсь такой историей. Некоторые одноклассницы издевались надо мной, я молилась, чтобы Господь помог мне. Потом я почувствовала, что по Евангелию хочу молиться – просто молиться за тех, кто меня обижает, а не с целью, чтобы они от меня отстали. Господь услышал мои молитвы. Прежде коротко объясню английскую школьную систему: у них нет 5-А или 5-Г класса, как у нас, есть деление на сеты, например, 1 или 2 сет – для учеников сильных в математике или другом предмете, 3 и 4 – для тех, у кого слабые знания или плохое поведение, и отсюда низкая успеваемость. Когда я приехала, меня записывали в «последние» сеты. После молитв за девочек-обидчиц меня перевели в более сильный сет. Я достаточно быстро подучила местный язык, стала показывать хорошие результаты и оказалась в другой группе, и проблемы с травлей разрешилась. Это тоже своего рода мысли о том, что в чужой стране никого нет, кроме Господа, уповать можно только на Господа. Хотя в любом месте, наверное, верующий человек уповает на Бога и верит в милость Господа. Но на чужбине, наверное, это ярче чувствуется.
– В Англии, наверное, как и в любой «чужой» стране люди объединяются по языку, культуре?
– Недалеко от нашего города есть русскоязычные протестанты, которые собираются раз в неделю у кого-то дома, поют, молятся, пьют чай. Я хотела к ним присоединиться, потому что они говорят на родном языке, но в то же время – не хотела к ним ездить, так как они протестанты. Мы поговорили с мамой и решили создать свои подобные встречи. К нам приезжали православные, мы говорили по-русски, читали акафисты, молитвы, пили чай. Если встреча выпадала на субботу, то мы вычитывали вслух молитвы к Причастию, каноны. Мне приятно было осознавать, что удалось самой что-то сделать, собрать людей единых по вере, общаться на родном языке, вместе молиться. К нам присоединился один подросток, я с ним познакомилась в школе. В Англии есть такая традиция: если английский не твой родной язык, тебе говорят – а вот познакомься, он или она тоже говорит на твоем языке, или это твои земляки, так знакомятся. Я ему тоже предложила присоединиться. Старшекласснику идея понравилась, и он тоже стал приходить к нам.
– Нередко на Западе дети, поступив в вуз, уезжают в другой город. Как Ваша церковная жизнь складывалась, когда стали студенткой?
– В 2016 году я закончила школу и поступила в университет Ноттингем. На самом деле, Ноттингем не был моим основным выбором, просто я хотела изучать программу, чтобы она была связана с русским языком, русской литературой. Преподавательница в воскресной школе мне еще раньше сказала, что в Англии можно учиться на факультете русского языка.
Конечно, сразу стала искать православный храм. Моя знакомая поделилась контактами православной девушки Юлии из Ноттингема, которая меня ввела в курс дела, рассказала, где православный храм в этом городе. Там священник англичанин, Исповедь проходит на английском языке, регент – англичанка, но, правда, служба на двух языках. Я приехала в Ноттингем в субботу, а на следующий день пошла в храм, меня со всеми познакомили, добавили в еженедельную рассылку с расписанием служб, мероприятий, новостей. Юлия, чтец Егор (Георгий) меня после службы повезли на машине показать город, парки, музеи. Я только на первом курсе была бакалавриата, Юля – аспирант, Егор закончил учебу, они не только тепло встретили, но сразу предложили помощь с машиной, с покупками.
Через некоторое время меня пригласили в паломническую поездку к источнику святой Винифреды.
Так я быстро со многими людьми познакомилась. Я только студентка-первокурсница в чужом городе, чужой стране, а оказываюсь на второй день приезда в православном храме, где меня сразу радостно и заботливо встречают, зовут в паломническую поездку, приглашают петь на клиросе (все годы учебы в университете я пела на клиросе).
Священник Грегори тоже устраивал совместную трапезу после Литургии. Он всегда варил большую кастрюлю супа, каждый из прихожан приносил что-то свое и так складывался обед. Я оставалась после обеда вместе с другими – прибраться, помыть посуду.
Однажды выхожу их храма, стою на остановке, автобуса долго нет, идет дождь, останавливается машина, за рулем – прихожанин из храма, я его еще имени не знала, подвез до самого дома.
На последнем курсе у меня были большие финансовые проблемы. На службе думаю, что мне нечем оплатить за квартиру, молюсь, слез текут по щекам. Ко мне после службы подходит девушка и спрашивает, что случилось. Сначала сказала ей, что ничего страшного, а она настаивает: «Вижу, что что-то не так, почти всю службу плачешь». Поделилась своей проблемой. Она предложила помочь с работой и еще финансово. Были случаи, когда батюшка отдавал кому-то что-то из еды, оставшейся после трапезы. И мне также священник помог, приехала домой – с радостью и благодарностью думаю, как хорошо, что есть ужин.
В храме всегда было чувство поддержки, чувство локтя. Это было когда мы ездили с родителями в маленький храм при сестричестве и потом в Ноттингеме.
Немного отступлю: в Лондоне в соборе меньше было такого взаимодействия из-за того, что намного больше людей, священнослужителей, атмосфера немного другая. Она не хуже и не лучше, просто другая.
Моя старшая сестра, будучи беременной, среди прихожан собора благодаря совместным трапезам и общению нашла крестных своему сыну.
Вернусь в студенческие годы. Я в храме рассказывала, что в доме очень холодно, мне дали обогреватель из храма. Потом была целая история, когда я его возвращала. Он был в машине, которую эвакуировали из-за неправильной парковки, и обогреватель каким-то образом пропал. Чтец мне предложил пополам скинуться и купить в храм новый прибор.
Когда я закончила учебу в вузе, через пару лет случайно встретила прихожанина из Ноттингема, мы поговорили, мне сказали, что все скучают по мне, волнуются, как все сложилось у меня. Были люди в Ноттингеме, которые плохо знали английский, а священник практически не знал русского, тем не менее, всем удавалось общаться.
– Насколько трудно православному человеку в другой стране? Бытует мнение, что западная жизнь построена так, что каждый сам за себя, а мы привыкли помогать друг другу, общаться с людьми?
– Мне кажется, что это штамп, что люди на западе не помогают друг другу, каждый сам за себя. Мне наоборот всегда помогали. Я встречала диаметрально противоположное отношение. Конечно, в большей степени это наши люди, или если англичане, то православные.
Когда я получала британское гражданство, мне нужна была рекомендация. Как раз отец Грегори из Ноттингема дал мне ее.
Была такая история, рядом с храмом произошло серьезное ДТП. Священник сказал, что сейчас он проведет общую исповедь, потому что рядом с нами разбился мотоциклист, и он не может оставаться в стороне, когда нужна кому-то помощь. Это было зимой, в Англии не так холодно, как в Латвии, но зато из-за влажность зимняя погода переносится по-другому. Батюшка предложил полицейским зайти в храм и подождать коллег в тепле, попросил кого-то вскипятить чайник, купить продукты, накрыть столы. Полицейские благодарили нас за помощь, а также упомянули, что не все хорошо относятся к органам. Отец Грегори искренне удивился: а разве другие не помогают? Мне в память врезался этот случай, не потому что батюшка быстро организовал помощь, а потому что он изумился словам полицейских, что далеко не каждый так откликается.
Когда я училась на 4 курсе, батюшка сказал, что скоро будет конференция от Сурожской епархии. Я рада была бы поехать, но не тянула финансово. Он предложил желающим участвовать в конференции некую помощь. Приезжали священники из разных стран, в том числе из России, священник из Санкт-Петербурга, он беседовал на тему семьи, он занимается предотвращением разводов.
Также на конференции был предоставлен перевод книги на английский язык о св. Серафиме Саровском. Мне как переводчику было интересно, а также хотелось поучаствовать в переводе православной литературы, чтобы люди больше могли почитать и понять нашу веру, культуру. Привозили мощи св. Серафима Саровского, причем занималась организацией монахиня из храма, в которой мы ходили в школьные годы. Мы помолились на конференции, приложились к мощам, потом разошлись по лекциям и беседам. Я выбрала подгруппу о семье, там рассказывали не только о семье, но и о саморазвитии, самооценке, смирении. Для меня это был бесценный опыт, у меня изменились взгляды насчет смирения. Я бы не смогла поехать самостоятельно, мы все вместе организовали, вместе приехали. В какой бы храм я не пришла встречала людей сплоченных, отзывчивых, деятельных. Потом у нас появился болгарский священник отец Добромир, у него православный приход при посольстве Болгарии. Интересно наблюдать за традициями других Православных Церквей. Например, в Болгарской Церкви во время чтения «Возлюбим друг друга за единомыслие» верующие поворачиваются друг к другу и обнимают, даже если не знакомы. Я сталкивалась с этим, была на службе одна, ко мне подходили незнакомые и с такой христианской любовью протягивали руки.
После школы я писала курсовую работу для поступления в университет, чтец-англичанин из сестричества княгини Елизаветы несколько раз читал мою работу, давал рекомендации, правил английскую грамматику. Потом я писала работу на магистра наук, он и его жена вновь помогали мне. Кроме того, они занимаются исторической памятью семьи Романовых, организовывают выставки, конференции, выпускают академический журнал на английском языке. Мне посчастливилось немного поучаствовать в редактировании. В журнал пишут люди, у которых родной язык французский, русский, поэтому неудивительно в их текстах видеть некоторые неточности, семантические нюансы, и я занималась правкой таких деталей.
Сейчас в Лондоне проводят беседы не только для детей, но и для взрослых о Православии. Понимать православие, кто такие православные люди и так далее, ориентироваться лучше в мире.
– Говорят, что на западе меньше христиан, особенно среди молодежи. Как по Вашим наблюдениям?
– В университете, в котором училась, был союз христиан. Даже была небольшая церковь, но не православная. А также была комната, куда могли прийти студенты-христиане пообщаться, познакомиться. Общих молитв, конечно, не было. Мне было просто интересно наблюдать, что внутри университета есть верующие христиане. До этого я слышала мнение, что христиан на Западе мало или их притесняют. Конечно, православных в Англии меньше, чем в России и даже в Латвии. Тем не менее, на уровне университетов есть такие христианские союзы. Христиане в университетах проводили конференции, мероприятия, где делились своими историями прихода к вере, учебой. Можно сказать, что это в какой-то степени была поддержка для молодежи – студенты приезжают в вуз из другого города, а кто-то и из другой страны, учатся вдали от близких, друзей, а в сообществе могут найти новых знакомых, с кем-то поделиться, обратиться за помощью.
В храмах Русской Православной Церкви не только русские верующие, но есть и англичане, люди из республик бывшего СССР. Для меня было удивительно слышать, как за Литургией в Англии молятся о Богохранимой стране нашей, для меня это было сильное чувство – я понимала, что везде, в любой точке, где есть православный храм, есть такая молитва. Как раз когда ты только приезжаешь и для тебя все чужое, непривычное, чужой язык, культура, люди со своими традициями, приходишь в православный храм и слышишь те же молитвы, песнопения – поддерживающее чувство. Где бы ни был православный храм, чувствуешь себя как дома – те же молитвы, Причастие, Исповедь.
– Вы в другой, не православной стране, оказались, когда были совсем маленькой. Как удалось сохранить православную веру, не потеряться, помогать другим?
– Я ходила в храм с детства, в Англии оказалась в предподростковым периоде, и этот период был значимым для меня – было ощущение, что меня принимают, поддерживают, мне помогут, подскажут. Когда возникали вопросы, сомнений у меня не было в плане веры, но вопросы появлялись – священник всегда мог побеседовать, конечно, людей не так много, как в России, поэтому времени на индивидуальные беседы побольше. Тем не менее, священник каждому, в том числе и мне, уделял внимание.
Отец Стефан, православный англичанин, священник храма святителя Николая-Чудотворца в городе Оксфорд, внимательно выслушивал меня, отвечал, мы много беседовали с ним. У батюшки в Оксфорде свой православный храм, он сам построил его. По субботам утром он приезжал в сестричество, это другой конец Англии, служил Литургию, а потом – обратно в Оксфорд на вечернюю.
Я знаю, у подростков, которые ходят с детства в храм, случаются сомнения, некоторые даже отходят от храма, остаются с вопросами, сомнениями. Мне повезло, у меня была большая опора – встреча с хорошими верующими людьми, людьми близкими по духу. У меня не было мыслей, что не хотелось ехать в храм, пропустить службу, как раз наоборот, православный храм – место, куда ехать очень хотелось. Я всегда обретала утешение в молитве, в общении со священником и прихожанами.
Женщина, которая возила меня в храм, как-то спросила: что сделали мои родители, что в свои 15-16 лет я так тянусь к храму, к вере. А у меня не было ответа. Просто было сложно представить жизнь без храма, молитвы, Причастия.
Мне кажется, сейчас в Англии больше приходов, чем было 15 лет назад, когда мы приехали. Я знаю, в храме, где сестричество, сейчас священник-молдаванин, приход пополнился и молдаванами, и румынами. И служба идет на трех языках – церковнославянском, английском и молдавском.
Беседовала Александра Грипас
Комментировать