Маргарит. Избранные душеспасительные изречения

Иже веру имеет и крестится, спасен будешь, а иже не имеет веры, осужден будет

Мк. 16:16 Доказательства веры в бытие Божье очевидны; первое место из них занимает начертанный Богом на скрижалях сердца человеческого внутренний закон, убеждающий в существовании Божества. У народов грубых выражалось это в поклонении неодушевленным предметам: солнцу, луне, огню и проч., а у некоторых находим даже созданный ими храм неведомому Богу, из чего вполне убеждаемся, что при самом сотворении человека насаждено в него Богопочитание, как нечто естественное. А если в настоящее время появились безбожники, отрицающие бытие Божье, то это люди не только развратившие понятия свои, но даже исказившие естественный закон.

Закон внутренний, данный нам Богом, показывает нам добро и зло, и за сделанное добро награждает душевным радостным ощущением, а за зло наказывает мучением совести, что служит очевидным доказательством бесконечной премудрости Творца нашего, Который, хотя и даровал нам свободную волю, но вместе с тем вселил внутрь нас как бы некоего руководителя, который внутренними внушениями и ощущениями побуждает нас к исполнению воли Божьей. Затем дано нам Священное Писание, которое со всею ясностью приводит нас к познанию бытия Божия и Его божественных и премудрых целей сотворения вселенной, ибо все видимое и невидимое нами в мире сем немолчно говорит нам о Творце и Зиждителе, о Его благости, всемогуществе и премудрости.

В мире сем всякое растение, животное, человек, как видим, происходит одно от другого: растения от семян, животные от подобных себе, также и человек. Кто же положил начало всему этому, откуда взялись первые растения, первые животные, первый человек? Что само собою ничего не могло явиться на свет, в этом убеждаемся из того, что в продолжении всего времени существования мира, само собою ничего не сотворилось и не явилось, кроме того, что в начале сотворил Всемогущий Бог; а если и находятся безумцы, утверждающие, что все произошло от какой-то материи, или само собою создалось, то в этом очевидно одно лишь сопротивление истине, или кичливое желание высказать нечто новое. Такое направление, к сожалению, в последнее время развилось преимущественно между молодежью, вследствие того, что, не получив настоящего религиозного образования, водимые духом гордыни, они думают, что стали умнее всех, и что до них заблуждались. Очевидно, что подобные нелепые идеи могут иметь место в головах лишь тех мыслителей, которые находятся под особенным влиянием исконного врага нашего вечного спасения.

Вера тогда только спасает человека, когда дела его сообразны с нею, вера без дел мертва есть (Иак.2:26); и дела наши добрые тогда только приятны Богу, когда они совершаются с верою в Иисуса Христа (Гал.2:16). Вера, это небесный луч; просвещающий тьму нашей жизни, руководящий нас к небесному нашему отечеству. Вера есть тот голос, которым слепец кричал: Сыне Давидов, помилуй мя! Хотя и не видим Иисуса Христа, но силою веры познаем, что Он есть свет невечерний, разгоняющий тьму заблуждений, что Он есть хранитель, оберегающий нас от несчастий, что Он есть небесный Врач, исцеляющий наши греховные язвы. Но вера есть дар Божий, который утверждается и укореняется в нас от исполнения заповедей Божьих, от постоянного стремления к добру. Для научения и утверждения в вере и благочестии должно прибегать к матери нашей св. Церкви, в которую, как в богатое хранилище, Апостолы положили все, что есть истинного, спасительного, дабы жаждущие притекали к сему животворному источнику и обильно почерпали из него воду жизни.

Вера в деле нашего спасения то же, что основание в здании; подкопано основание – неизбежно рушится здание. Где нет веры, там необузданность страстей, увлекающая человека в бездну зол; за безверие постигает гнев Божий; это видим в погибели древнего мира в потопе, и в поглощении землею нескольких городов. Неверующий хуже бессловесного животного, потому что и оно знает господина своего: позна волю стяжавшего, и осел ясли господина своего (Ис.1:3). Heверие разрушает человеческое благополучие, не только частное семейное, но и общественное. Вера, как и всякая добродетель, подлежит искушениям; не искушавшийся неискусен, как говорит св. Писание; враг нашего спасения попущением Божьим тщится поколебать в нас веру; но мы должны отражать его нападения усердною к Богу молитвою, – так поучал Господь св. Апостолов, когда у них оскудевала вера.

Души, чуждые веры в Бога Творца своего, св. отцы именуют мертвыми; так говорит св. Каллист: «мнози мертвые имеют души, в живом теле, аки во гробе, погребенные». «Внемлите, восклицает св. Димитрий Ростовский, яко тело грешного человека живым гробом души мертвой нарече».

Усердная молитва, частая и сердечная исповедь и причащение св. Христовых Тайн, любовь к ближним, смирение, удаление от знакомств и бесед с развращенными людьми, а особенно с неверующими, – вот надежнейшие средства к сохранению и утверждению веры.

Молись Богу, поучает святитель Тихон, чтобы Он подал тебе истинную живую веру, береги веру более, нежели живот свой, ибо и живот свой должны мы за веру положить.

Должно нам не только право веровать, но и знать, какая именно вера Богоприятнейшая. В этом, как и во всем, будем искать руководства в слове Божьем: Апостол Фома уверовал в воскресение Христово тогда только, когда осязал язвы Спасителя; но Господь сказал ему: ты видел и поверовал, но те более достойны похвалы, которые не видевши веруют. Если верим тому, что видим, то это уже не есть вера. Истинная вера есть уверенность в невидимом, как бы в видимом, и в ожидаемом, как бы в настоящем; так, не видим мы Бога, но веруем, что Он есть; не видим мы будущего блаженства, уготованного праведным, и вечных мук, ожидающих грешных, но веруем что они есть, – такая вера есть истинная, Богоугодная.

Совершенная вера состоит в полной преданности воле Божьей, как о сем упоминается в св. Евангелии: иже аще речет горе сей, двигнися, и верзися в море: и не размыслит в сердце своем, но веру имеет, яко же глаголет, бывает: будет ему, еже аще речет (Мк.11:23). Таковая вера есть великий дар Божий, ниспосылаемый преимущественно сердцам простым н незлобивым, – утаил сие от мудрых и разумных, и открыл то младенцам. Ей, Отче, яко таково было Твое благоволение (Мф.11:25–26). Таковую веру имели мученики, когда шли в огонь, и он не опалял их; ввергаемы были в море, и оно неповрежденными извергало их; выводимы были на съедение кровожадным зверям, и они с кротостью лизали их ноги. Такова сила веры, побеждающая естественные законы! Так некогда принесен был к Господу расслабленный с верою получить исцеление, и получил оное (Мф.9:2). Страдавшая в продолжении 12 лет кровотечением жена, от одного лишь прикосновения к одежде Господа с верою, мгновенно исцелилась (Мф.9:22). Воззвал слепец с верою: «Сыне Давидов, помилуй мя!» и отверзлись очи его (Мк.10:52). Припал с верою и молением к ногам Жизнодавца Иаир, и умершая дочь его восстала с одра смертного (Мк.5:42). И в наше время, хотя и скудное верою, было много случаев, что одержимые многолетними и неисцелимыми болезнями, истощив все свое имение на врачевство, и не получив никакого облегчения, когда прибегали с верою к Источнику жизни Господу, то получали совершенное исцеление: слепые прозревали, скорченные исправлялись, хромые стали ходить, немые говорить, и иные бесчисленные недуги одним лишь с верою призыванием пресвятого имени Его мгновенно исцелялись всемогуществом Его, чему свидетелями были без сомнения многие из читающих эти строки, а на некоторых даже совершилось и самое благодатное действие исцеления. Вспомним недавние случаи, бывшие в Богоспасаемом г. Москве: в 1867 г., когда принесена была туда Святыня Афонская, сколько многолетних недужных от одного к Святыне прикосновения мгновенно исцелились! Обратим внимание и на чудесное явление, бываемое с водою Богоявленскою, которая у иных сохранялась и сохраняется десятки лет, и всегда свежа, как только что почерпнутая! Невидимое ли во всем этом действие всемогущего промысла Божия, отечески пекущегося об утверждении в нас веры, которая есть основание всего нашего спасения?

О глубина богатства и премудрости и разума Божия, яко не испытаны судове Его, и не исследованы пути Его (Рим.11:33), взывает св. Апостол Павел, научая нас не высоко мудрствовать о Божественных предметах, недоступных понятиям ограниченного ума нашего, а более руководиться смирением, ибо дела Божьи непостижимы. Будем веровать в простоте сердца, как веровали св. Апостолы, и спасемся.

Bеpa производит в сердце верующего радость и веселье о Господе Спасе, о Его благости и человеколюбии: она смягчает злострадание и скорби упованием за них небесного воздаяния, делает человека холодным ко всему земному, преходящему, побуждает его искать вечного, нетленного, небесного; она таинственно соединяет душу верующего с Христом, как невесту с женихом: Обручу тя себе в вере, говорит пророк от лица Божьего, и увеси Господа (Ос.2:20); и св. Апостол Павел: Обручих бо вас единому мужу деву чисту, представити Христови (2Кор.11:2).

Велика сила веры: она восхитила некоторых живыми на небо, а других исхитила от воды потопной; она неплодных делала рождающими, и спасла от острого меча; она изводила из рва нищих и уничиженных, делала богатыми и великими; низводила с неба огонь, разделяла море, рассекала камень и источала из него воду, насыщала алчущих, мертвых взывала к жизни,. укрощала волны; врачевала недужных, поражала войска, ниспровергала стены, заграждала уста львов, угашала пламень огненный, смиряла гордых и возносила смиренных, одним словом: верующим все возможно, в чем удостоверяет св. Апостол Павел, сказав о себе: всё могу об укрепляющем меня Иисусе.

Распространение Христианской веры в самом своем начале встретило жестокое сопротивление со стороны духа злобы, продолжающееся и до сего времени; порождение его: безбожники, богоотступники, ересеначальники, раскольники, и иные, – сколько ни усиливаются они затмить истину, но православная Христианская вера сияет во всей чистоте и пребудет таковою до скончания мира, по слову Господню: На сем камне созижду Церковь Мою, и врата адовы не одолеют её (Мф.16:18). Ни о чем так не тщится дьявол, как о том, дабы ввергнуть нас в бездну безверия; но будем твердо противостоять ему, по слову Апостольскому: А паче всего возьмите щит веры, которым возможете угасить все раскаленные стрелы лукавого (Еф.6:16).

Так как вера в Бога есть основание нашего спасения, то ею и начата беседа наша. Далее будем говорить о прочих добродетелях, необходимых для спасения души.

Чтобы построить дом, для сего необходимы разные строительные материалы, как то: кирпич, дерево, железо и проч.; так и для устроения вечного небесного жилища нужны многие добродетели.

Приступая к началу всякого доброго дела, а особенно к чтению душеполезных сочинений, необходимо помолиться Богу, внутренне из глубины сердечной попросить Его, дабы Он благословил начинание наше и сделал его плодоносным, а иначе тщетен будет труд наш, по слову Господню: без Мене не можете творити ничесоже.

Непрестанно молитесь, за все благодарите и всё, чего ни попросите в молитве с верою, получите.

(1Сол.5:18; Мф.21:22)

Как в естественном состоянии младенец не вдруг делается взрослым, но полной зрелости достигает мало помалу; так и в состоянии духовном, человек не вдруг из плотского и греховного может сделаться духовным, Богоугодным, но восходит на эту высоту постепенно, подвизаясь в добродетелях, во главе которых стоит молитва, ибо молитвою мы все испрашиваем у Бога по реченному Им: просите, и дастся вам; а если не будем просить, то и не получим ничего, ни одной добродетели не совершим, если не обратимся с молитвою к Господу, прося Его помощи. Но прежде, нежели приступим к молитве, мы должны знать, что есть молитва? Как и о чем надобно молиться?

Молитва есть благоговейное стремление души человеческой к Богу, или сердечная беседа человека с Богом, во время которой человек, представляя Бога невидимо при себе находящимся, изливает пред Ним чувствования души своей. В Ветхом и Новом Завете есть множество указаний о необходимости молитвы и о её высоком значении, которое вполне подтверждается примерами Спасителя и Его апостолов, проводивших дни и ночи в молитве. Последователи их, в продолжении всей своей жизни упражнявшиеся в этой высокой добродетели, и опытно изведав необходимость и благотворность её, наименовали ее царицею и ликоначальницею в лике добродетелей. Ни об одной добродетели так много они не сказали, как о молитве: она есть возвышение ума и сердца к Богу, ею человек вступает в сонм ангелов и делается участником их блаженства, озаряется их мудростью; молитва есть фимиам, благоприятнейший Господу, надежнейший мост для прохождений житейских волн искушений, необоримая стена всех верующих, безопасное пристанище, божественная одежда, облекающая душу в великое благообразие и красоту. Молитва – мать всех добродетелей, хранительница целомудрия, печать девства, верная оборона против всех ухищрений исконного врага нашего дьявола. Поражай супостатов именем Христовым, т. е. молитвою, как поучают св. отцы, ибо крепче сего оружия нет ни на небе, ни на земле. Молитва – утверждение мира, умилостиваниe Бога о грехах, необуреваемая волнами пристань, просвещение ума, секира отчаянию, разрушение печали, рождение надежды, утоление гнева, заступница судимых, отрада заключенных, спасение погибающих: она и кита сделала домом Ионе, Езекию от врат смертных возвратила к жизни, отрокам Вавилонским пламень превратила в росу; молитвою св. Илия заключил небо: не одожди по земли лета три и месяцев шесть (Иак.5:17). Даже и самые св. апостолы, когда не могли изгнать нечистых духов, то Господь сказал им: сей род не исходит, токмо молитвою и постом (Мф.17:21).

В жизни человека нет ничего драгоценнее молитвы, она и невозможное делает возможным, трудное легким, неудобное удобным: молитва столько же необходима для человеческой души, сколько воздух для дыхания, или вода для растения. Кто не молится, тот лишается общения с Богом и уподобляется сухому бесплодному дереву, которое посекается и в огонь вметается (Мф.7:19). Кто не молится, тот не получает благословения Божья на дела свои, по реченному: Аще ни Господь созиждет дом, всуе трудящийся зиждущии (Пс.126:1).

Несчастие для слепца не видеть света, но гораздо большее несчастие для христианина потерять расположение к молитве, лишить душу свою Божественного света: в такой душе водворяется тьма, а по исходе из тела, уделом её будет тьма вечная. Вот, в кратком очертании, значение и сила молитвы, и вместе её достоинства, и бедственное положение, в котором находятся люди, чуждые духа молитвенного.

Молитва Господня «Отче наш» есть высшая из всех молитв, как излившаяся из пречистых уст Самого Спасителя; в ней сокращенно изложены все человеческие нужды.

«Когда Царю и Богу предстати и возглаголати в молитве грядем, говорит св. Лествичник, да не приступаем к сему не приготовившись; да не как, узрев нас издалеча, не имущих оружия и одеяния приличного царскому предстоянию, повелит своим рабам и служителям, связав нас, далече от лица Своего отринуть, и хартии прошений наших растерзав, на лице наше повергнуть; а потому, приступая к беседе с Богом, должно отринуть от себя все житейское, не внимая никаким помыслам, которые во время молитвы восстают с особенною силою».

Преподобный Кассиан Римлянин, касательно молитвы, дает следующее наставление: чтобы молитва была возносима с надлежащею горячностью, должно непременно отложить всякое земное попечение, и не только заботиться, даже думать не должно о каком-либо житейском занятии и предприятии.

А св. Макарий Великий говорит так: «когда ты устремляешь ум свой и мысли к небу, и хочешь соединиться с Господом, тогда, сатана становится ниже твоих помыслов. Как древние стены Иерихона пали от силы Божьей, так и теперь стены зла, препятствующие твоему уму, низвержены будут силою Божьей. Стоя на молитве, помни, пред кем стоишь! Будь глух и нем ко всему тебя окружающему, призывай Господа на помощь, и Он поможет тебе. Должно исторгнуть с корнем всякое расположение к гневу, и вовсе истребить пагубное разжение плотской похоти, к чему бы она ни направлялась».

Человек, стоящий на молитве, то же, что воин на поле брани: тут время стяжания, драгоценные минуты духовной купли для того, кто противится врагу и, не внимая внушениям его, усиливается в молитве, трудится, подвизается, призывая на помощь Подвигоположника Господа. Искушения вражеские во время молитвы бесчисленны: он в эти минуты приводит на память наши житейские дела, исполнение которых представляется необходимым и не отложным, а не исполнение озабочивает важными потерями. Но если хочешь, чтобы молитва твоя была услышана, не внимай ни чему о том, что действительно тебе нужно, благодать Божия напомнит тебе и после молитвы; но если бы и случилось иное забыть и потерпеть от того опущение в житейских делах, то так как это последовало ради Бога, то Он, Всеблагий, воздаст за это сторицею. Будь во время молитвы глух, слеп и нем ко всему и всем, кроме Бога. «Начало молитвы, как пишет св. Лествичник, состоит в том, дабы отгонять помыслы при самом их появлении; средина её есть то состояние, когда ум наш не расхищается помыслами, а совершенство молитвы состоит в восхищении к Богу всего существа нашего».

Восстав от сна, первая мысль твоя да будет благодарение Богу; с этою же мыслью и ко сну отходи, имея в уме, что одр твой, быть может, сделается гробом твоим. Прощение обид, даже самых тяжких, необходимо для успеха в молитве, памятуя слово апостольское: солнце да не зайдет во гневе вашем (Еф.4:26).

Ангелом Господним открыто было одному из монашествующих о следующем образе молитвы Богоприятнейшем: прежде всего, принесем искреннее благодарение Богу, потом исповедание грехов и сокрушение души в чувстве; и наконец, да представляем Царю всяческие наши прошения.

Видим из св. Евангелия, что судья исполнил просьбу вдовицы, убежденный лишь неотступностью её, так же и друг, который сначала отказал было другу своему в просьбе его, но когда тот, не отходя от него, продолжал умолять, то он наконец уступил его настойчивости (Лк.18:5). Притчами этими Господь научает нас, как мы должны поступать, дабы получить просимое.

Учители Церкви и все св. Отцы заповедали во время молитвы иметь смирение и сердечное сокрушение о своих грехах, и сказали: если человек в своем сердце не сознает себя грешником, то Бог не услышит его; это мы видим из молитвы фарисея и мытаря. Молитва, растворенная слезами смирения и покаяния, непременно будет услышана; изливаясь из души смиренной, она, по словам Премудрого, проникает облака и не останавливается, пока не дойдет до Господа.

Молитва смиренная отверзает небеса и преклоняет на милость разгневанное правосудие Божие: смиритесь пред Господом и вознесет вы (Иак.4:10).

Мытарь, когда молился, не дерзал даже и взглянуть на небо, или воздевать свои руки, но ударял себя в грудь, и исповедуя грехи, смиренно просил помилования; тогда как велеречивый фарисей исчислял мнимые свои добродетели и как бы требовал от Бога награды. Что же вышло? Тот помилован, а этот осужден.

«Помыслим, говорит св. Иоанн Златоуст: к кому мы приступаем и зачем? Что желаем получить? – Мы приступаем к Богу, при созерцании Коего Серафимы отвращают лица, не имея сил сносить сияние; приступаем к Богу, Который живет во свете неприступном и приступаем для того, чтобы Он избавил нас от геенны, отпустил нам грехи наши, освободил нас от нетерпимых наказаний и даровал нам небо и его блага».

Итак, припадем к Нему и телом и мыслью, чтобы Он Сам воздвиг нас лежащих, будем беседовать с Ним с кротостью и со всяким смирением (Св. Иоанн Златоуст. Беседа 51 на Мф. в русском переводе. Часть 2, с 879).

Преподобный Иоанн Египетский, пустынник и затворник, называемый прозорливым, между прочими советами, пришедшим к нему за наставлениями братьям, дал следующую заповедь: «никогда не должно высокомудрствовать во время молитвы, не почитать себя праведным, но со смирением и сердечным сокрушением непрестанно взывать к Богу о помиловании и помощи на трудном и скользком пути к спасению».

Не покушайся многословить, беседуя с Богом, дабы на изыскание слов не рассеялся твой ум; мытарево одно слово, произнесенное из глубины сердца сокрушенного, умилостивило Бога, а велеречие фарисеево посрамило его. На кого воззрю, говорит Господь, токмо на кроткого и смиренного, трепещущего словес Моих (Ис.66:2).

Хотя бы ты и на всю лествицу добродетелей взошел, однако и тогда о прощении согрешений молись, слыша Апостола Павла о грешниках глаголющего: от них же первый есть аз. Многое время пребывая в молитве и не видя плода, не говори, что будто ты ничего не приобрел и ничего не исправил: ибо самое пребывание в молитве есть уже приобретение и исправление.

Какое благо может быть выше сего, еже прилепляться к Господу и пребывать в непрестанном соединении с Ним. Кто, занимаясь каким-либо делом, говорит св. Лествичник, и часу молитвенному наставшу, продолжает в оном упражняться, тот посмеян бывает от бесов, ибо бесы о том и стараются, чтобы временем занятий часы молитвы у нас похищать. Оставление молитвы причиняет душе невидимую смерть. Молитве будучи прилежен, будь милостив зело, через сию добродетель еще здесь сторицею примешь и живот вечный наследуешь, а связанный страстью сребролюбия никогда не может чисто помолиться. Не оставляй молитвы дотоле, пока огнь её и воды слез сами от тебя смотрительно не отойдут, ибо может быть другого такого времени к прощению грехов твоих во всю твою жизнь не получишь. Если ты какими словами молитвы усладился, продолжай их, ибо Ангел хранитель твой молится тогда вместе с тобою. Св. Нифонт видел однажды некоего инока, идущего и про себя читающего молитву, которая, как пламень огненный исходя из уст его, достигала небес; инок шел в сопровождении Ангела, имевшего в руках своих огненное копье, которым он отгонял бесов от него.

Св. Макарий Великий объясняет примером, каким образом упражнение в молитве низводит от Господа дар молитвы. Хотя младенец, говорит он, ничего не может делать, однако же он, ища матери движется, плачет, и матерь сжаливается над ним – она рада, что дитя с усилием и воплем ищет ее, и так как младенец не может идти к ней, то сама мать, преодолеваемая любовью к младенцу за долгое его искание, подходит к нему, и с великою нежностью берет, ласкает и кормит его. То же делает и человеколюбивый Бог с душою, которая ищет Его. Постоянно пребывающий в молитве, как учит св. Макарий Великий, как бы таинственно соединяется с Господом, приняв Св. Духа, он воспламеняется любовью к Господу, возгорается ненасытным желанием сопребывания с Ним, по реченному: ядущие Мя еще взалчут, и пьющие Мя вжаждутся (Сир.24:23). Подобное состояние человека служит как бы предизображением того блаженства, которое уготовано любящим Бога в будущем.

«Непрестанно молитесь», говорить св. Апостол, «да не внидете в напасть». Но непрестанная молитва заключается не в том только, чтобы непрестанно молиться, а должно непрестанно памятовать о Боге и воображать Его всегда перед собою, смотрящего на все дела, намерения и помышления наши, а потому во время всяких занятий должно приучать себя чаще мысленно произносить молитву Иисусову: – Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного, или: Пресвятая Богородице, спаси меня. О Иисусовой молитве св. отцами изложены подробные руководства в книге «Добротолюбие» и иных аскетических сочинениях.

Один Богомудрый отец говорит: «аще хочешь в теле, яко бестелесен, Богу служить непрестанно, стяжи молитву тайно в сердце твоем, – и душа твоя прежде смерти будет яко ангел». Св. Василий Великий говорит, что надобно заключать свою молитву не в словах, а, напротив, всю силу её поставлять более в душевном желании и в непрестанно продолжающихся подвигах добродетели, ибо сказано: аще убо ясте, аще пьете, аще ли иное что творите, всё во славу Божью творите (1Кор.10:31).

Что ни делал бы ты, но возможно чаще призывай имя Божье, за все благодари Господа, – за радости и скорби, так как все посылается для нашего блага: тогда освятится вся твоя жизнь и будет непрестанною молитвою.

Не оставим без внимания ежедневно произносимые нами в молитве Господней слова: и остави нам долги наши, яко же и мы оставляем должникам нашим; подобно сему сказано и во св. Евангелии: Егда стоите молящиеся, отпущайте, аще что имеете на кого, да и Отец ваш, иже есть на небесех, отпустит вам согрешения ваши. Аще ли же вы не отпущаете, ни Отец ваш, иже есть на небесех, отпустит вам согрешений ваших (Мк.11:25–26). Следовательно, если мы на кого имеем в сердце злобу, то дотоле, пока не примиримся, напрасна молитва наша. Если в произошедшей с кем-либо ссоре и правыми считаем мы себя, но, во всяком случае, должны мы первые искать примирения, если же и за всем тем оскорбившие нас не пожелают примириться с нами, то мы уже не будем перед Богом отвечать, как искренно желавшие и искавшие примирения.

Обратимся к продолжению беседы о молитве: надобно не тогда только молиться, когда есть расположение к молитве, но молиться и тогда, когда не хочется молиться, когда лень, сон, заботы, суеты и проч. удаляют нас от молитвы, и если, несмотря на все это темное полчище мы молимся, подвизаемся, принуждаем себя, боремся с собою, то таковая молитва проникнет небеса и предстанет перед престолом Господа. Время ночное очень удобно для уединенной молитвы; тогда все стихает, успокаивается и возносимые к Богу, в безмолвии ночном, из глубины сердца моления низводят на молящихся сугубые щедроты Божьи. Во время таковых молитв всезлобный враг с особенною силою восстает на молящихся, подвергает их многим искушениям, страхованиям и напастям, но благодатью Божьей все это превозмогается и за борьбу с врагом, отразившие искушения его, сподобляются великих даров благодати Божьей. Молитвы продолжительные, как ночные, так и дневные, должно совершать не иначе, как по совету и благословению опытных духовных руководителей.

Болезни, скорби и все несчастья наши, суть следствия грехов; поэтому мы должны просить Господа об отпущении грехов, чтобы вместе с тем исцелиться нам от болезней и избавиться от несчастий. Многие из нас в нуждах своих и скорбях ищут исключительно пособий земных, и когда уже видят, что они безуспешны, тогда обращаются к Богу и нередко не получают просимого. Причина этого скрывается, очевидно, в скудости веры, ибо мы удостаиваемся благодати Божьей только по мере веры, как говорит св. Апостол: да просит же верою ничтоже сумняся, сумняйся бо уподобися волнению морскому, ветры возметаему и развеваему. Да не мнит бо человек он, яко примет что от Бога. Посылаемые нам от Бога наказания, как-то: голод, войны, не благовременные дожди, засухи и проч., все это за грехи наши, следовательно, причина всех зол лежит в нас самих. Отсюда опять является крайняя нужда молить Господа о прощении наших согрешений, чтобы с исторжением сего корня всех бедствий, избавиться нам и от всех естественных зол, посылаемых на нас в виде губительных явлений природы.

Непрестанно молитесь, братья, и в домах, и в пути, всякою молитвою и молением, молящиеся на всякое время духом, и все, чего ни попросите у Господа с верою, получите: вся, елика аще попросите в молитве верующие, примите (Мф.21:22). Хотя бы Господь и не скоро даровал просимое, терпите, ожидайте, и уповайте, несомненно. Сам Он уверяет нас: просите и дастся вам; ищите и обрящете, толцыте и отверзется вам. Всяк бо просящий приемлет, и ищущий обретает, и толкущему отверзается (Мф.7:8). Немощь и греховность наша не должны ослаблять во время молитвы веру и надежду нашу, ибо должны мы уповать не на свои силы, а на милосердие Божье. Мы видим многочисленные примеры: как милостиво приняты были Господом молитвы великих грешников, в смирении вопивших к Нему. Необходимые и главные условия при молитве: совершенная преданность воле Божьей, сознание своего крайнего недостоинства и греховности, и искреннейшее желание исправить жизнь свою, а наипаче всего беззлобие. Если же и бывает, что иной просит и не получает, то это не значит, что молитва его остается не услышанною, а что по смотрению Божьему просящий испытывается в терпении и потом, когда терпение выдерживается до конца, тем в большей мере удостаивается он просимого. В молитве необходимо быть терпеливым: испрашивание у Господа тех или других благ – дело не одного дня; св. отцы всю жизнь свою проводили в молитвах и покаянии, и наконец, сподоблялись благодати Божьей. Иные молятся и, не получая просимого, охладевают в молитве: а, может быть, Господь близок был уже к тому, чтобы исполнить по их прошению, может быть, оставили они молитвенный труд, когда недалеко уже от них была милость Божья. Случается и так, что мы просим и не получаем просимого потому, что оно послужило бы нам ко злу: просите, и не приемлете, зане злое просите, да в сластях ваших иждивете (Иак.4:3). Сколько бы ни были велики грехи твои, молись, не отчаивайся, помня, что сказал сам Господь: Аще будут грехи ваши яко багрянное, яко снег убелю: Аще же будут, яко червленное, яко волну убелю. И аще хощете и послушаете Мене: благая земли снесте: Аще же не хощете, ниже послушаете Мене, меч вы пояст: уста бо Господня глаголаша сие (Ис.1:18–20). Но иногда и так бывает, что Господь смотрительно оставляет без исполнения молитвы своих рабов; так, например: просил великий Моисей Боговидец, чтобы даровано ему было войти в землю обетованную, но не был услышан; молился Давид, усиливая молитву постом в пепле и слезами, о сохранении жизни заболевшему сыну его, но не благоволил Господь исполнить по прошению его. Смиримся под крепкую руку Божью, предав себя всецело Его святой воли, оставляющей иногда прошения наши не исполненными и уготовляющей через то лучшее в будущем. Будем умолять Бога о том, что всего нужнее, т. е. о спасении души, пока имеем к этому время: придет нощь, егда никто же может делати (Ин.9:4). Так как душа наша бессмертна, то о ней должно заботиться несравненно более, чем о теле, которое есть не больше, как временная оболочка души. Ищите прежде Царствия Божия и правды его, и сие все приложится вам (Мф.6:33).

Однажды спросили св. Макария Великого, как спастись? Он отвечал: братья, повергнемся перед Господом и будем плакать о грехах наших: малые сии слезы утушат геенну огненную, тогда как грешники, не кающиеся и неплачущие ныне, на том свете горько будут плакать и рыдать как младенцы, и слезы их будут жечь тела их, как огонь, но уже не принесут им никакой отрады. Всякая добродетель, а тем более молитва, мать всех добродетелей, требует принуждения, усилия со стороны нашей, по реченному: Царствие небесное нудится, и нуждницы восхищают его (Мф.11:12). И св. Апостол Павел сказал: всякою молитвою молящиеся на всяко время духом и сие истое терпяще (Еф.6:18). Св. Отцы, разъясняя Священное Писание, поучают, так св. Исаак Сирин: всякая молитва, в которой не утруждалось тело и не скорбело сердце, вменяется за одно с недоношенным плодом чрева; а св. Лествичник сказал: тем, которые не приобрели еще истинной и сердечной молитвы, помогает утомление в телесной молитве, при коей необходимо понуждение себя к сокрушению сердечному, происходящему от сознания бесчисленных согрешений своих, и всевозможное тщание о пролитии слез, ибо ими только очищаются скверны души и насаждаются добродетели.

Молитвенное расположение есть дар Божий; но, смотря на степени сердечной чистоты и приемлемости, иные скоро чувствуют в себе присутствие сего дара, и тогда молитва бывает неизреченно сладостна и утешительна, а другие должны много потрудиться, чтобы возбудит в себе это благодатное чувство. Различное действие благодати в этом отношении приводит к мысли о мудром домостроительстве Божьем: если дар получается без труда, то мы не всегда ценим его и легко утрачиваем, a приобретаемое усиленными трудами храним, как драгоценное сокровище. Хорошо молиться, когда Господь дарует слезы умиления, в подобные минуты всего лучше, подражая жене грешнице, мысленно припадать к стопам Распятого и омывая их слезами покаяния, просить отпущения бесчисленных своих согрешений, и при этом ни во что вменять ничтожные свои добродетели, но всю надежду, все упование возлагать на одно беспредельное Божье милосердие, покрывающее все грехи наши. Сколько бы ни богоугодно было, по мнению нашему, молитвенное наше прошение, сколько бы ни глубока была наша скорбь, об избавлении от которой молим мы Господа; но исполнение прошения нашего должны мы предоставить совершенно Промыслу Божьему, памятуя слова Божественного Искупителя: Отче мой, аще возможно есть да мимо идет от Мене чаша сия: обаче не яко же Аз хощу, но яко же Ты (Мф.26:39).

Вот высший образ совершеннейшей молитвы, в которой выражается всецелая беспредельная преданность воле Божьей! В случае особых нужд, должно по примеру Спасителя молиться до трех раз, как Он молился в Гефсимании перед страданиями Своими.

Для человека, обремененного скорбями, нет лучшего утешения, как молитва. Злостраждет ли кто из вас, пусть молится (Иак.5:13). Если беседа с другом утоляет скорбь, то не тем ли более с Самим Создателем, истинным Утешителем души. С трудом приобретается навык к внимательной не развлекаемой молитве, и когда оный усвоится, то молитва делается источником непрестанного духовного утешения. Светило подвижников, св. Макарий Египетский, собственным опытом изведавший духовные утешения, следовавшие за молитвою, говорит о сем так: иногда огонь молитвенный возгорается и воспламеняется сильнее, а иногда как бы слабее; светильник сей, всегда горя и светя, по временам делается яснее, более возжигается от упоения благодатью Божьею, а в другое время сияние свое издает бережливо; в иное же время свет сей, явясь в сердце, отверзал внутренний, глубочайший и сокровенный свет, почему человек, всецело поглощенный этою сладостью и этим созерцанием, не владеет уже собою. Описание такого блаженного молитвенного состояния не вполне доступно понятиям людей, мало упражнявшихся в молитве, а кто с прилежанием и смирением подвизается в этом святом занятии, у того отверзаются внутренние духовные очи и открываются ему тайные неведомые дела Божьи. Но скажем, если и всегда нужны духовные руководители, то тем более в молитвенных подвигах, дабы по удобопреклонности нашей к возношению, вместо благодати, не принять прелесть духа злобы, преобразующегося в Ангела светлого, как сказал св. Апостол Павел (1Кор.2:11–14).

Не пропустим без внимания и того, что при молитве надобно ограждать себя крестным знамением, которое есть Апостольское учреждение. Совершать оное должно правильно, а не как иные, как будто стыдящиеся Креста Господня. Небрежное крестное знамение оскорбляет Господа и молящемуся вменяется в грех; следовательно, не только не имеет никакой силы, но еще радует бесов, тогда как оно должно бы служить необоримым против них оружием, ибо не столько преступник боится места казни, сколько дьявол трепещет Креста, и в страхе отбегает, не терпя взирать на силу Его, опаляем им как огнем. Святые силою Креста Христова исцеляли болящих, воскрешали мертвых, безвредно испивали смертоносный яд, проходили сквозь огнь и воду, а нынешние христиане, подстрекаемые каким-то ложным стыдом, входя в дом, или садясь за обед, даже и не думают перекреститься, как будто они не знают, что сказал Господь: иже бо аще постыдится Мене, и Моих словес в роде сем прелюбодейном и грешном, и Сын человеческий постыдится его, егда придет во славе Отца Своего со Ангелы святыми (Мк.8:38). Не крайнее ли безумие, не тяжкое ли ослепление души, стыдиться Господа и Создателя своего, стыдиться честного животворящего Креста Его, того Креста, котором мы спасены, и на котором пролита дражайшая кровь нашего Искупителя (Христиан. Чтение, 1845, часть 4). Вникнем в следующее поучительное замечание о силе Креста: когда мы знаменуем себя Крестом, тогда между нами и Отцом Небесным, так сказать, висит на Кресте Распятый Спаситель наш, тогда Божественным взором Всевышнего предстоит уже не наше позорное чело, покрытое греховным бесславием, но увенчанная тернием глава Богочеловека; не наше коварное сердце, исполненное всяких нечистот, но прободенные ребра Искупителя нашего, не наши нечистые руки, непрестанно делающие беззакония, но пригвожденные ко Кресту; пречистые длани Всеправедного и Всесвятого Господа Иисуса Христа. Вооружившись св. Крестом, мученики шли на самые ужасные мучения безбоязненно, как бы в чужих телах, терпели, с восторгом, как ликующие (Христиан. Чтение, 1845, часть 4). Один из древнейших писателей первенствующей Христианской церкви свидетельствует, что тогдашние Христиане, следуя Апостольскому преданию при каждом действии и движении, ограждали себя крестным знамением: при входе, одеваясь и обуваясь, при умывании, перед трапезою и после оной, зажигая огонь, ложась на постель, садясь на место: словом, при всяком занятии.

Заключим беседу нашу теплым молением к Спасителю нашему Сладчайшему Господу Иисусу:

Многомилостивый Господи! сподоби нас божественного дарования св. молитвы, изливающейся из глубины сердечной; собери расточенный наш ум, дабы всегда стремился он к Тебе, Создателю и Спасителю своему, сокруши разожженные стрелы лукавого, отрывающие нас от Тебя, угаси пламень помыслов, сильнее огня пожирающие нас во время молитвы; осени нас благодатью Пресвятого Твоего Духа, дабы до скончания нашей грешной жизни, Тебя Единого любить всем сердцем, всею душою и мыслью и всею крепостью, и в час разлучения души нашей от бренного сего тела, о Иисусе Сладчайший, прими в руце Твои дух наш и помяни нас, егда приидеши во царствие Твоем. Аминь.

Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем умом твоим, и всею крепостью твоею (Мк.12:30). Исполнение этой первой и большей заповеди заключается в сих Евангельских словах: Аще кто любит Мя, слово Мое соблюдет; далее говорит Господь: и Отец Мой возлюбит его, и к нему придем и обитель у него сотворим (Ин.14:23).

Итак, любовь к Богу состоит в исполнении святых Его заповедей, из коих главная это любовь к ближним, что видим мы из Евангельского повествования о дне страшного всемирного суда Божья, на коем любовь, оказанную ближним, Господь вменит Себе Самому, и за оную сподобит вечного блаженства. Следовательно, тот любит Бога, кто любит ближнего своего; если же кто в этом усомнится, того да уверит св. Иоанн Богослов: Аще кто речет: любит Бога, а брата своего ненавидит, ложь есть, ибо не любяй брата, его же видишь, Бога, Его. же не видя, как можешь любить. Из всех наших добродетелей любовь Господу приятнейшая, потому что в ней заключается исполнение всего закона: «любовь долготерпит, говорит св. Апостол Павел, милосердствует; любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится и не раздражается, не мыслит зла, не радуется о неправде, радуется же о истине: вся любит, всему веру имеет, вся уповает, вся терпит, любовь николиже отпадает». Кто любить Бога более всего, тот всегда помнит о Нем, размышляет о Его совершенствах и делах, старается познавать волю Его, все делать по заповедям Его; душа, истинно любящая Бога, всегда стремится мыслями и желаниями к Нему: идеже бо есть сокровище ваше, ту будет и сердце ваше (Мф.6:21). Кто истинно любит Бога, тот всегда старается более и более подражать Божеским совершенствам Его. Будите убо вы совершени яко же Отец ваш небесный совершен есть (Мф.5:48).

Дьявол, ища погибели человека, угашает в нем чувство любви к Богу, возбуждая вместо её пристрастие к земному, неблагодарность, холодность, неверие, ропот, гордость; он тщится напоить человека тем смертным ядом, которым сам упился.

Любовь к Богу возгорается в сердце человека при размышлении о благодеяниях Божьих, излитых на род человеческий, и как нам не любить Бога, ибо Он сотворил нас невинными и блаженными, напечатлел в нас образ Своего Божества, вдохнул в нас бессмертную душу, украсил ее мудростью, святостью и правдою, сделал человека владыкою всех земных тварей, и когда он за преслушание подверг себя, и все свое потомство, погрязшее в нечестии, вечному осуждению; то Господь извлек нас падших из этой бездны, сошел с небес, принял на Себя естество наше, пролил за нас пречистую, святейшую кровь Свою, и не только избавил нас от вечного осуждения, но сделал нас чадами Божьими, наследниками бесконечного небесного царства; как же после всего этого не любить нам Бога! По истине, кто не любит такого благодетеля своего, тот хуже язычника, ибо и они любят любящих их; даже и в бессловесных животных видим мы это.

Если мы любим что-либо прекрасное в созданиях Божьих, то не более ли мы должны любить Самого Создателя? Должно усерднее молиться Всесвятому Духу о даровании нам небесного дара любви, изливающейся в сердца наши только Духом Святым (Рим.5:5).

Кто увлекается грехами, не сопротивляется им, в том нет и признаков любви Божьей. Иные, сделав навык к грехам и пребывая в них, мнят иметь любовь к Богу, но суетна их надежда она ничто иное как самообольщение, ибо какое общение света со тьмой? Иосиф и Сусанна решились лучше умереть, нежели согрешить перед Богом, а св. мученики, воспламенившись любовью к Богу, шли на лютые муки и смерть, как на пир.

Любовь Божья есть вино, веселящее сердце человека (Пс.103:15); вкусили этого Божественного пития невоздержники, и стали подвижниками, вкусили грешники, и стали праведниками, вкусили богатые, и возжелали нищеты, вкусили блудники, и стали целомудренными, вкусили немощные, и стали непобедимы, вкусили невежды, и умудрились, вкусили скорбящие, и возвеселились. Дары Духа Святого, изливающиеся на любящих Бога бесчисленны.

Любовь, говорит Лествичник, есть огненный источник: в какой мере источает питьё, в такой же мере распаляет жаждущего. Кто истинно любит Бога, тот предан Его святой воле, и чтобы его ни постигло, он все приемлет, как от руки Божьей, с твердою верою, что все это послужит к его душев­ной пользе, к испытанию его терпения, через что соделывается вечное спасение; таковому некогда скажет Господь: рабе благий и верный, о малом Ми был ecu верен; над многими тя поставлю, вниди в радость Господа твоего (Мф.25:23). Для души, преданной Богу, несчастья, постигающие ее в сей жизни, служат степенями, возводящими ее к совершенству.

Кто любит Бога всем сердцем своим, тот не разделяет сердца своего между миром и Богом, между удовольствиями мира, какими наслаждался упоминаемый в Евангелии богач, и между служением Богу: ибо не может человек двум господам работать, Богу и мамоне, как говорит Евангелие. Но кто истинно любит Господа Бога от всего сердца своего, тот, предпочитая всему на свете Бога, из любви к Нему оставляет и богатство, и славу, и удовольствия, и все прелести мира – и удаляется даже ближайших своему сердцу, если только они препятствуют спасению души его; иже бо любит отца или матерь паче Мене, говорить Господь, несть Мене достоин (Мф.10:37).

Кто истинно любит Господа всею душою, тот старается исполнять всю волю Его, всю жизнь и всю деятельность свою располагать по закону Его, во всем и всегда старается подражать святому примеру жизни Господа Иисуса Христа, уподобляться Ему в своих мыслях, желаниях и делах, страшась оскорбить Господа не только законопреступным делом, но и греховным словом или помышлением, тот при всяком поползновении ума и сердца своего ко злу, говорит самому себе: како сотворю глагол сей злый, и согрешу пред Богом (Быт.39:9).

Кто истинно любит Господа Бога всем помышлением своим, тот любит всегда размышлять о Боге, всегда поставляет себя в святом вездеприсутствии Его, поучается в законе Его день и ночь; для того словеса Господа слаще меда и сота; драгоценнее паче злата; тот любит часто ходит в храм Божий, жаждет общения с Ним в молитве и святых таинствах; тот и живя на земле более думает о небесном, предпочитая будущую жизнь всем благам жизни настоящей. Кто любит Господа Бога своего всею крепостью своею, тот не увлекается соблазнами мира, не страшится угроз его, не преклоняется лестью его; тот, ради славы имени Божьего, готов лишиться всех благ временных, претерпеть все поношения и гонения и даже самую смерть. Кто ны разлучит от любви Божьей, говорит св. Апостол, скорбь ли или теснота, или гонение, или глад, или нагота, или беда, или меч (Рим.8:35)? Такова истинная совершенная любовь к Богу!

Объяснив, что значить любить Бога всем сердцем, всею душою и всею мыслью своею, остается показать, как нам узнать, истинно ли любим Господа Иисуса Христа? Все узнается по признакам: есть признаки и любви к Богу. Обратим на них внимание.

Любящий ни о чем столько не мыслит, как только о любимом: ибо таково свойство нашего сердца, что кого мы любим, тот непрестанно у нас в мыслях. Мы часто бываем удалены пространством от того, кого любим; но в мыслях всегда с ним, смотрим на него, слушаем его, и говорим с ним, по утру просыпаемся; – и первый предмет нашей мысли тот, кого мы любим; занимаемся ли каким-либо делом для себя или для других, – и никакое дело не мешает нам мыслить о том, кого любим. Поэтому любит Бога, тот, кто и во храме, и вне храма, и днем, и ночью, и сидя, и лежа, имеет мысль о том, что Бог есть, что Он создал небо и землю, ангелов и людей, что Он везде невидимо присутствует, все видит, все слышит, знает наши мысли, наши желания, что Он во всемогущей силе Своей содержит всю вселенную, все ведет к предположенной цели, продолжает нашу жизнь, хранит наше здоровье, благосостояние, и что мы Им живем, движемся и существуем! Мы тогда не имеем нужды, чтобы напоминали нам о любимом нами; ибо сама любовь непрестанно приводит нам на память любимый нами предмет. Поэтому обратим внимание на себя, и всмотримся: всегда ли Господь у нас в уме и сердце? Или, по крайней мере, часто ли мы вспоминаем о Нем? Если Он, Спаситель наш, приходит нам на мысль часто, то значит, мы имеем любовь к Нему. Св. Царепророк, горячо любивший Господа, взывал к нему: что ми есть на небеси, и от Тебе что восхотех на земли, Боже сердца моего и часть моя Боже во веки (Пс.72:25). Седмерицею днем хвалих Тя, Господи (Пс.118:62), продолжает святой Давид, и еще в другом месте говорит: в полунощи востах исповедатися имени Твоему, Господи. Так душа, любящая Бога, любит молиться, и усердно, и часто, и это от того, что она непрестанно стремится, жаждет беседовать с возлюбленным ей Создателем, ищет Его, услаждается Им. Поэтому любящие Бога любят часто посещать храмы Божьи, любят часто говеть и приобщаться Святых животворящих Его Таин, теснейшим образом соединяющих нас с Ним, Искупителем нашим. Анна Пророчица, всем сердцем любя Бога, не отходила от храма Господня, служила постом и молитвами день и ночь. А первые христиане ежедневно были причастниками пречистого тела и крови Христовой. Любовь к Богу обнаруживается также расположением к чтению или слышанию слова Божья. Любящему Бога приятно слышать, что Бог, Создатель его, изрек в Священном писании, приятно знать Его святую волю; он сладко углубляется в слово Божье, радостно созерцает дела премудрости Божьей, внимая глаголам живота вечного. 0, коль возлюбих закон Твой, Господи, весь день поучение мое есть. Коль сладка гортани моему словеса Твоя, паче меда и coma устам моим (Пс.118:97,303). Любовь к Богу обнаруживается благочестивою христианскою жизнью, исполнением воли Божьей. Таково свойство нашего сердца: кого мы любим, того и волю усердно тщимся исполнить; в этом уверяет нас сам Создатель наш: аще кто любит Мя, слово Мое соблюдет, не любяй Мя, словес Моих не соблюдает (Ин.14:24),

Как в пещи Вавилонской посреди сильного пламени, небесная роса прохлаждала блаженных отроков, так и любовь Божья, когда вселится в сердце человека, всякий страстный пламень погашает и неизреченною росою его прохлаждает (Иоан. Злат., 1 б посл. к Филип.). Горящий любовью к Богу человек так обращается на земле, как бы имея жительство свое на небесах, и никакими вещами от добродетельного течения удержаться не может. Все приятности и досады жизни сея презирает, поспешая к небесному отечеству своему (Иоан. Злат. 28 бес. на книгу Бытия).

Кто из смертных сподобился высочайшего дара любви Божьей, тот только телом пребывает на земле, а блаженная душа его уже воспарила в Горние селения и наслаждается блаженнейшим общением с небесным Утешителем, как невеста с женихом.

Подобная первой заповеди о любви к Богу, есть любовь к ближним, возлюби искреннего твоего яко сам себя (Мф.22:39). На сих двух заповедях основан весь закон Божий и все пророчества. Любовь покрывает множество грехов, а без неё ни посты, ни молитвы и ни что не угодно Богу; св. Апостол Павел говорит о сем так: Аще языки человеческими глаголю и Ангельскими, любви же не имам бых, яко медь звенящи, или кямвал звяцаяй. И аще имам пророчество, и вем тайны вся и весь разум, и аще имам всю веру яко и горы преставлят, любви же не имам, ничтоже есмь. И аще раздам вся имения моя (не ради любви) и аще предам тело мое во еже сожещие, любви же не имам, ни коя польза ми есть (1Кор.13:1–3).

Сколь приятна Богу взаимная наша любовь, это видно из многих Евангельских изречений: о сем разумеют вси, яко Мои ученицы есте, аще любовь имате между собою (Ин.13:35). Любяй брата своего во свете пребывает и соблазна в нем нет; а ненавидяй брата своего во тьме есть, и во тьме ходит, и не весть камо идет, яко тьма ослепи очи ему (1Ин.2:10–11); а о человеконенавистниках св. Евангелист произнес сии страшные слова: всяк ненавидяй брата своего, человекоубийца есть (1Ин.3:15).

При произошедшей ссоре с кем-либо всеми мерами должно стараться о скорейшем примирении, памятуя слово Апостольское: солнце да не зайдет во гневе вашем (Еф.4:26). Надежнейшее средство к достижению примирения: смирение и к Богу усердная молитва, коею отгоняется от враждующих дух злобы. Сила молитвы и смирения столь велика, что ей как бы невольно покоряется враждующий и примиряется с ближним, даже самые злобные враги сим побеждаются. Если будем благодушно прощать обидящим нас, то и нам простит Господь согрешения наши, как ежедневно повторяем мы в молитве Господней: и остави нам долги наша, яко же и мы оставляем должником нашим. Господь явил нам образ совершенного незлобия в молитве за распинателей своих, и мы, подражая сему, должны искренно молить Бога о ненавидящих и обидящих нас, хотя в начале таковая молитва бывает очень трудна, но впоследствии она делается утешительною, при всем том мы должны извинять им, стараться оправдать их, относя это более к свойственной человеку немощи, должны искать примирения с ними, через посредство своих услуг оказывая им добро, внимая Божественному Апостольскому учению: не побежден бывай от зла, но побеждай благим злое (Рим.12:21). Не дивно, когда виновный ищет примирения, но то достохвально и Богу приятно, когда оскорбленный, первый тщится о сем, на таковом сбывается слово Евангельское: блажени миротворцы, яко mии сынове Божии нарекутся (Мф.5:9).

Когда видим больного, то не упрекаем его, а сострадаем ему, желаем облегчения, даем добрые советы – так должны поступать в отношении и душевнобольных, одержимых раздражительностью, или какою иною немощью, не должно за оскорбление оскорблением платить им, а снисходить к ним, сожалеть о них как о немощных, тогда взаимно и нам в наших немощах будут тоже оказывать, и таким образом исполнится на нас слово Апостольское: друг друга тяготы носите и тако исполните закон Христов (Гал.6:2). Господь как Творец наш, зная немощи наши, даровал нам и врачевства надлежащие. Если бы мы послушны были воли Божьей, то жили бы не на земле, а в раю, блаженство наше состояло бы во взаимной любви.

Кто не желает ближнему спасения, и даже радуется погибели его, таковой хуже демона, коему как духу злобы, свойственно желание это, но человеку оно непростительно, такой уже не Христов ученик, а предатель Его, ибо Господь все делаемое человеком человеку, вменяет себе самому, а потому не желай ближнему, чего себе не желаешь, этим докажешь истинную к нему любовь. Если хочешь одержать победу над врагом своим, окажи ему любовь и возможную благотворительность, тем самым посрамишь духа злобы, и послужишь спасению брата, а наипаче своему. Как соль уничтожает гнилость в съестных продуктах, или огонь выжигает ржавчину из металлов, так любовь искореняет из сердца человеческого злобу.

Кто любит ближнего своего, тот, несомненно, и Бога любит, а кто мнит что он любит Бога, а ненавидит ближнего, ложь есть. Истинная любовь состоит в делах милосердия: видишь ты бедного, погибающего от нужды, помоги ему, чем можешь, Господь многого не требует, а чтобы было от искреннего сердца по силе твоей; видишь кого в скорби неутешной, или болезни или иной беде, утешь его, утешит и тебя Господь; ищи случая быть полезным кому, чем и как можешь, отирай слезы плачущих, и твои слезы ототрет Господь, упокой странного, и тебя упокоит Господь, молись Ему о страждущих, и твои страдания утолит Он Всеблагой – не осуждай согрешающих, и тебя не осудит Праведный Судья, насыть алчущего и жаждущего, сподобишься и ты небесной трапезы в царствии Божьем; посети больного, скорбного, и тебя утешит Господь Св. Духа пришествием.

Где любовь, там и благословение Божье, а где нет ее там тьма и мрак греховный, там жилище бесов злобных. Любовь надежнейшее средство к спасению души. Если мы как немощные не можем долго поститься и молиться, и совершать иные подвиги добродетелей, то восполним это любовью.

Из всех дел милосердия Господу приятнейшее и нам спасительнейшее, если кто обратит грешника от пути беззакония в путь спасения, таковому простит Господь множество согрешений его, в чем удостоверяют нас слова Апостольские: Братия, аще кто из вас заблудит от пути истины, и обратит кто его, да знает, яко обративши грешника от заблуждения пути его, спасет душу свою от смерти, и покроет множество грехов (Иак.5:19–20). Но кто совратить кого на путь нечестия, того ожидает геенна огненная.

Видим мы из св. Евангелия, что в великий день всемирного суда Божьего, когда решится участь каждого из нас, особенно благословения Божьего сподобятся те только, которые милосердны были к ближним своим; они удостоены будут от Бога высокой чести; в великий тот день перед всеми горними силами, перед всеми святыми и перед всею вселенною, они наречены будут сынами света, благословенными Отца небесного, наследниками уготованного им царствия от сложения мира (Мф25:24).

Святой Ефрем Сирин так ублажает, имеющих неоцененный дар любви: блажен человек, говорит он, в котором есть любовь Божья, потому что нашел он в себе Бога; Бог любы есть, и пребываяй в любви, в Боге пребывает, и Бог в нем пребывает (1Ин.4:16). В ком любовь, тот вместе с Богом превыше всего, в ком любовь, тот не боится, потому что совершенная любовь вон изгоняет страх, как говорит св. Апостол (1Ин.4:18); в ком любовь, тот никем никогда не гнушается, вся уповает, вся терпит (1Кор.13:7). В ком любовь, тот исполняет волю Божью, тот ученик Божий, ибо сам Благой Владыка наш сказал: о семь разумеют ecu, яко мои ученицы есте, аще любовь имате между собою (Ин.13:35). По сему блажен, кто приобрел любовь, а с нею переселился к Богу, потому что Бог знает своих, и примет их на лоно свое. Делатель любви будет сожителем Ангелов и со Христом воцарится (Твор. св. отц. 1848, стр 7, кн 5). Есть предание о св. Евангелисте Иоанне Богослове, что сей Апостол любви, находясь уже в глубокой старости, непрестанно говорил: чадца, любите друг друга. Когда его спросили, почему он непрестанно напоминает сию заповедь, то он отвечал, если кто исполняет ее, то достаточно одной её для спасения (Правосл. нравст. богосл. Еп. Платона, 205 стр).

Какое необычайное чудо! Кто имеет нелицемерную любовь, тот исполняет весь закон, потому что исполнение закона любы есть (Рим.13:10). О несравненная сила любви! Ничего нет драгоценнее любви ни на небе, ни на земле.

Не надейтеся на князи и на сыны человеческие, в них же нет спасения (Пс.145:3), взывает св. Царепророк, не надейся ни на друзей, ни на богатство, ни на здоровье свое, и ни на что, все это суетно, исчезает как сон, развевается как дым.

Надейся на одного Создателя и Спасителя твоего, Он лучше тебя знает все твои нужды духовные и телесные, и печется о тебе. Надеющимся не на Бога угрожает страшный приговор Божий: проклят человек, иже надеется на человека и утвердит плоть мышцы своея на нем и от Господа отступит сердце его. И благословен человек иже надеется на Господа, и будет Господь упование его. И будет яко древо, насажденное при водах, и во влаге пустит корненье свое; не убоится, егда придет зной, и будет на нем стебле зелено, и во время бездождия не устрашится и не престанет творити плода (Иер.17:5,7:8).

Надеющийся на что-либо земное, никогда не может быть покоен, надеешься ты на богатство, но всегда можешь лишиться его, надеешься на человека, но он изменчив и смертен, надеешься на свое здоровье и способности, но болезнь тела всего этого лишает тебя; одна наша истинная, твердая, несомненная надежда – Иисус Христос Сын Божий, Бог всемогущий, вечный, по Его велению Ангелы небесные хранят нас во всех путях наших. Враг наш постоянно отвлекает нас от надежды на Бога, но мы, зная его бесовскую хитрость, постоянно должны отражать злые наветы его. Надежды без терпения, как говорит Святитель Тихон, быть не может. Где истинная надежда, там и терпение, и где терпение, там и надежда. Надежда, как и вера, подвержена многому искушению. В бедственном состоянии потребно терпите, чтобы не позволенным образом не искать от беды избавления, но предаться на волю Божью и ожидать от Него милости или помогающей в терпении, или избавляющей от беды, яко же весть Сам Он, Спаситель наш. Нет большего искушения надежде, как когда помыслы, восстающие в совести, говорят: несть спасение ему в Бозе его (Пс.3:3). От этого человек мраком печали покрыт. В таком тяжком искушении больше всего потребно терпение, молчание, из глубины сердца воздыхание, покуда эта сильная непогода пройдет или облегчится. Здесь нужно надеяться сверх надежды и уповать сверх упования, как пишет св. Апостол об Аврааме: иже паче упования, во упование впрова (Рим.4:18). К сему подвигу и терпеливой надежде увещевает св. Царепророк: потерпи, Господа мужайся и да крепится сердце твое и потерпи Господа (Пс.26:14). И милостью Божьею обнадеживает: терпение убогих не погибнет до конца (Пс.9:19). И себя в пример представляет: терпя потерпех Господа и внят ми и услыша молитву мою (Пс.39:2). При сем должно внимать и к сему слову псаломника: уповай на Господа и твори благостыню (Пс.36:3). Слово это показывает нам, что уповающему на Бога должно творить добро, следовать воле Божьей, а не своей. Напрасно тот надеется на Бога, который делами своими противится Богу, напрасно ожидает милости от Бога тот, кто непрестанно Его раздражает нераскаянным нравом, руки простирает и очи возводит к Богу, а сердцем от Него отвращается и обращается к мамоне, серебру, нечистоте и прочим греховным страстям. Бог есть избавитель любящих Его, а не противящихся Ему. Господь крепость людем своим дает (Пс.28:11). Волю боящихся Его сотворит, и молитву их услышит, и cпасет я (Пс.144:19). Не боятся Бога, которые бесстрашно закон Его нарушают, таковых воли не сотворит Он, потому что они воли Его не сотворят, и молитвы их не услышит, потому что сами они не хотят Его слушать и каяться. Лице же Господне на творящия злая, еже потребити от земли память их (Пс.33:17). Слушает Господь тех, которые не страсти свои – не злато и серебро, создание Божье, но Создателя почитают, и покланяются Ему, и в искушениях их прохлаждает, утешает и увеселяет Своею благодатью. Слушает и грешников кающихся и перестающих грешить. Грешник до тех пор грешник, пока живет в бесстрашии и грешить не перестает, а когда покается и отстанет от грехов, Божьею благодатью к числу праведных присоединяется. Таким грешникам не должно упования своего отлагать, но без сомнения ожидать милости Божьей о Христе Иисусе, Который пришел в мир грешных спасти.

Пресвятая Дева Великая помощница роду Христианскому, а наипаче подвизающимся в духовной жизни и желающим воспрянуть от греховного жития. Через Нее говорить св. Августин, Бог снизошел на землю, дабы через Нее люди удостоились восходит к Нему. Она единая несомненная надежда и споручница грешников, к покаянию их воздвигающая. Она спасает и милует всех, притекающих под Её Материнский покров, Она милости неоскудеваемый источник, стена необоримая, ходатайство ко Творцу непреложное, упование и предстательство всех верных, надеющихся на Нее; Ей Единой изрек Господь и Сын Ее, что все Ее прошения исполнятся. Ее Материнским молением отвращается от грешных праведный гнев Божий, на них движимый. Она, как говорит св. Димитрий Ростовский: «ставши между Богом и грехами нашими, яко посредница не пускает проходить близ пред Бога грехам нашим, и гласом своих за ны молитв, отражает глас грехов наших смертных, вопиющих на ны к Богу». На Пресвятую Деву мы должны взирать, как на нашу Всемощную ходатайницу перед престолом Вседержителя, мы Ей усыновлены при кресте в лице возлюбленного Ученика Христова, Ей принадлежим, как стяжание, искупленное драгоценною кровью Бога и Сына Её. Благодеяния, изливаемые Ею на мир православный беспредельны, паче песка морского, чему живое свидетельство множество чудотворных Её икон, источающих бесчисленные чудеса миру православному.

Но недостаточно только любить Пресвятую Деву, необходимо и подражать Её святейшей жизни, Её чистоте, Ее непорочности, Ее кротости, милосердою, смирению, Ее совершенной преданности воле Божьей, тогда только можем дерзать именовать Ее Матерью своею, и тогда только мольбы наши Ей благоприятны и нам спасительны.

Афонские Отцы, как насельники Её земного наследия, особенно тщащиеся о почитании Её, положили правилом, дабы все, хотящие иметь в Пресвятой Деве скорую услышательницу молений их, усугубляли чтение Архангельского Ей приветствия:

"Богородице Дево радуйся! Благодатная Мария, Господь с Тобою; благословенна Ты в женах, и благословен плод чрева Твоего, яко Спаса родила еси душ наших».

Заповедали св. отцы сию молитву читать ежедневно утром и вечером по трижды с земными поклонами, и сверх сего прочитывать оную мысленно, т. е. сердечно на каждом часу (напоминаемом боем часов), причем размышлять, что каждый час нашей жизни может быть последний для нас и быть готовыми, если внезапно потребует нас Господь на суд, ибо в чем кого застанет Господь, в том и судить будет.

Церковь есть земное небо, совершающееся в ней Богослужение дело Ангельское. Кроме необходимых по благословению послушаний, или телесной немощи, не должно пропускать ни одной церковной службы, приходя к самому началу и уходя по отпуске. Все, удаляющиеся от Бога и св. храма Его погибнут. Идя в храм Божий, не должно останавливаться и беседовать со своими или мирскими. Входить в алтарь должны только те, кому благословлено от настоятельницы и не иначе как в приличной одежде в рясе и камилавке, особенно во время Богослужения пребывать в нем, исполняя свое послушание, со Страхом Божьим, памятуя, что это святилище, где всегда невидимо присутствует Сам Бог и все силы небесные. Когда настает время церковного Богослужения, должно оставлять келейные молитвы и все занятия, и поспешно идти в храм Божий для совокупного моления, по сказанному Господом, где два или три собраны во Имя Его, там Он посреди их (Мф.18:20). Молитва одного, в сравнении с общею церковного молитвою, это слабый голос перед множеством шумящих вод, это тихое дыхание ветра перед гласом громов, это едва заметный огонек перед обширным пламенем. Великий грех во время Богослужения заниматься чем либо, кроме необходимого монастырского послушания, все должно оставить и идти в храм Божий, стоять в нем благоговейно, внимая, что читают и поют. Без крайней нужды из церкви не выходить; а также во время чтения псалмов или поучений оставаться в церкви, а кто привык часто выходить из церкви, тот смущает, этим и прочих благоговейных, следовательно, вдвойне грешит. После вечерних молитв каждая должна идти в свою келью, кроме особенных случаев, когда по благословению Игуменьи поручено будет послужить болящим, или иное что исполнить. Находясь в церкви: не смотреть по сторонам, не шептаться, не переглядываться, а стоять и смотреть более вниз, Божий страх имея в себе, и помнить зачем мы пришли в святую обитель и пожелали монашества, дали Богу обеты, за кои строго будем истязаны в день страшного второго пришествия Господа нашего Иисуса Христа. Посему и сказано лучше не обещаться, нежели обещаться и не исполнить. Много мы дали обещаний при поступлении в монашество, а много ли исполнили? Горе нам, великое горе, если не исполним данных Богу обетов, велик воздадим за них ответ.

Сам Подвигоположник Господь сказал, что Царствие Небесное нудится нуждницы восхищают его (Мф.11:12). И еще сказано: внидите узкими враты яко пространная врата и широкий путь вводят в пагубу и мнози суть входящии им. Что узкая врата и тесный путь вводяй в живот, и мало их есть иже обретают его (Мф.7:13–14). Св. Макарий Великий рассуждает о сем так:

В какой мере сбираешь ты ум свой к исканию Бога, в такой и еще большей мере, понуждается Он собственным своим благоутробием и благостью прийти к тебе и успокоить тебя. Стоит Он и рассматривает твой ум, помышления и движения мыслей, назирает, как ищешь Его, от всей ли души твоей, не с леностью ли, не с нерадением ли? И когда увидит рачительность твою в искании Его, тогда явится и откроется тебе, подаст помощь Свою и уготовит тебе победу, избавляя тебя от врагов твоих.

Господь как скоро видит, что мужественно отвращается кто-нибудь от житейских удовольствий, вещественных развлечений и забот, от земных уз и кружения суетных помыслов, подает таковым благодатную Свою помощь и непреткновенно соблюдает эту душу, которая прекрасно совершает течение свое в настоящем лукавом веке, с усилием устремляя мысль свою всегда к Господу, отрекаясь себя самого, взыскуя же единого Господа.

Потребны труд, рачительность, трезвенность, великая внимательность, быстрота и неотступность в прошениях ко Господу, дабы нам избавиться от пожелания чего-либо земного, избежать сетей и миражей удовольствий, и восстающих лукавых духов; и в точности узнать с какою трезвенностью и стремительностью веры и любви подвизались Святые. И если ныне с многим молением, прошением, с верою, молитвою, с отвращением от мира, не примем в себя оной небесной любви Духа, и естество наше, оскверненное пороком, не прилепится к любви, т. е. ко Господу, и не будет освящено оно любовью Духа, то не возможем улучить Небесное царство.

Очень немного таких, которые с добрым началом соединили добрый конец, непреткновенно дошли до цели, имеют единую любовь к единому Богу и от всего отрешились. Многие приходят в умиление, многие делаются причастниками небесной благодати, уязвляются небесною любовью, но не выдерживают встретившихся на пути различных борений, подвигов, трудов и многообразных искушений от лукавого, по слабости и недеятельности, или по боязливости собственной своей воли, или по любви к чему-либо земному, остались в мире и погрязли в глубине его. Как обетования Божьи велики, неизглаголанны и неисповедимы; так потребны нам вера и надежда, и труды, и великие подвиги, и долговременное испытание; со Христом желаем мы царствовать бесконечные веки, ужели не решимся с усердием в продолжение краткого времени жизни сей до самой смерти терпеть борения, труды и искушения?

Что возлюбил человек в настоящем мире сем, то и обременяет его мысль, как бы влечет и толкает вниз н не дает ей воспрянуть и обращается это в испытание всему роду человеческому. Ибо с какою страстью не борется человек мужественно, не противится ей всеми мерами, а услаждается ею, та привлекает его и держит как бы узами какими. Кто имеет непрестанную надежду на Бога, зло как бы истончается и разжижается в нем.

Итак, потребна борьба против греха, живущего в нас, потребно усилие к исполнению заповедей Христовых, а без сего никто ни в чем благом не преуспеет. При этом находим уместным вспомнить, что когда св. Апостолы, помышляя о трудности спасения, вопросили Господа, кто же может спастись? Господь, ответствовал им: от человека невозможно, а от Бога все возможно.

Не менее сильно прогоняет разленение и возбуждает энергию и следующее видение, о котором рассказывал сам св. Антоний Великий. Молил я Бога, говорит он, показать мне, какой покров окружает и защищает монаха? И видел я монаха, окруженного огненными лампадами, и множество Ангелов блюли его, как зеницу ока, ограждая мечами своими; Тогда я вздохнул и сказал: вот что дано монаху, и несмотря однако на то, дьявол одолевает его и он падает. – И пришел ко мне голос от милосердного Господа, и сказал: никого не может низложить дьявол; он не имеет более никакой силы после того, как Я, восприняв человеческое естество, сокрушил его власть. Но человек сам от себя падает, когда предается нерадению и поблажает своим похотям и страстям. Я спросил: всякому ли монаху дается такой покров? – и мне было показано множество иноков, огражденных такою защитою. Тогда я воззвал: «блажен род человеческий, и особенно воинство иноков, что имеет Господа, столь милосердного и человеколюбивого. Будем же ревновать о спасении своем, и прогнав всякое нерадение, усердно нести труды наши, да сподобимся царствия небесного, благодатью Господа нашего Иисуса Христа».

В праздничные дни, кроме необходимых послушаний монастырских, никакою работою не должно заниматься, помня заповедь Господню: День же седьмой Господу Богу твоему посвящай. Эти святые дни проводить должно в молитве, Богомыслии и чтении душеполезных книг. Пришедши из церкви и после трапезы, (говорит св. Тихон), поминать должно чудесные и спасительные дела Божьи, в те дни милостиво в спасение наше сотворенные; размышлять о них, и за те радостным духом Бога благодарить, которые дела изрядно описаны и изъяснены в церковных стихах и в песнях, в те праздники поемых (Том.8:185). Прекрасный и богоугодный праздник (говорит св. Ефрем Сирин), покаяние со слезами, воздержание от грехов, вожделение вечных благ. Прекрасный и богоугодный там праздник, где сопразднует Христос, где совершаются Его празднества, и чествуются божественные писания (Твор. Св.отцов. 1849). Св. Златоуст говорит: если мы не будем чтить праздничные дни, то осудимся как нарушители заповеди Господней, как святотатцы.

Ядый Мою плоть и пияй Мою кровь, во мне пребывает, и Аз в нем. Что может быть выше и вожделеннее сих утешительнейших слов Спасителя нашего, в коих выражается вся Его любовь, вся беспредельная бездна щедрот Его, подаваемых человеку в таинстве причащения. С чем может сравниться состояние человека, соединяющаяся с Самим Господом; это тайна тайн столь возвышенная, что умом человеческим, как ограниченным, вполне не может быть постигнута. Довольно с нас знать, что в таинстве причащения, мы сподобляемся величайших неизреченных даров Божьих, а потому и должны всеми мерами стараться так жить, чтобы чаще приступать к сему святейшему таинству, коего древние христиане сподоблялись ежедневно.

Святое приобщение, укрепляя наши телесные и душевные силы, служит для нас также непобедимым оружием для поражения невидимого врага нашего спасения – дьявола. Враг этот, самый опаснейший для нас – сколько сетей расставляет он к нашей погибели, в которую всеми силами старается увлечь нас; куда ни пойдем, на каждом почти шагу этот злой дух старается уязвить нас; везде он прельщает, везде соблазняет нас; мы хотим сделать добро, а он влечет нас ко злу; мы хотим молиться, а он наводить на нас скверные помыслы, леность, тяготу и проч., пользуясь нашими немощами и нашею склонностью ко греху; сколько требуется с нашей стороны осторожности, внимания к себе, понуждения себя, чтобы этот лютый дух злобы не возобладал нами! Он тем более опасен, что нами невидим, и чрезмерно хитёр и лукав. Против такого опасного врага должно употреблять и оружие крепкое, но что же может быть могущественнее святейшего таинства Причащения? Оно и в самом себе есть всемогущая сила, ибо, причащаясь тела и крови Христовых, мы принимаем в себя Владыку неба и земли, Которого могущество беспредельно. С другой стороны, оно совмещает в себе всю силу великого нашего искупления, совершенного Спасителем, плодом которого было победоносное торжество над темным царством дьявола.

Кто редко приступает к сему спасительному таинству, тот удаляется от спасения. Истину этого уясняет даже простое соображение: тот, кто приобщается часто, часто очищает и совесть свою таинством покаяния, а возобновляя при этом скорбь и сокрушение о содеянных грехах, он напечетливает в душе Своей спасительный страх Божий, удерживающий его от греха, для достижения чего ему приходится чаще вооружаться благими мыслями и добрыми делами, удаляющими от греха и приближающими к Богу. Затем, по мере частого приобщения, добрые расположения и добродетели приобретают большую силу и становятся потребностью души. Всякий из нас знает по опыту, что частое повторение чего-либо производит в нас к тому привычку. Кто часто повторяет грех, тот делается рабом греха; кто стремится к добродетели, тот делается подвижником благочестия. Таким образом, частый причастник необходимо приобретает расположение служить Господу с усердием, потому что истинно верует в силу Божественного Таинства; славит Его с весельем и надеждою, потому что истинно надеется, что помощник и Защитник его есть Господь; покоряется Ему со смирением и любовью, потому что истинно любит Господа, возлюбившего и облагодетельствовавшего нас всеми небесными дарами.

Не умолчим и о том, кто недостойно приступает к чаше Христовой, о таковых говорит слово Божье: Ядый бо и пияй недостойно, суд себе яст и пьет, не рассуждая Тела Господня. Приступая к сему страшному Таинству, мы произносим: не лобзания Ти дам яко Иуда и проч. Кто же это дающие Господу лобзание Иудино? Это без сомнения те, которые соединившись с Господом, освятившись Святейшим Его даром, очистившись туне от бесчисленных своих согрешений – исчадие духа злобы, снова предают себя темной бесовской области, снова обращаются на скверные дела свои, снова порабощаются сатане. Горе, вечное горе таковым!

Заключим беседу нашу о приобщении св. Христовых Таин, – показанием некоторых из тех неисчислимых благ, какие доставляет оно достойно причащающимся. По учению церкви (см. последование к причащению и после причащения) это святейшее таинство тела и крови Христовых достойно причащающимся оных, подает укрепление составов с костьми вкупе, исцеление многообразных недугов, здравие, крепости сохранение, спасение и освящение души и тела, – отчуждение т. е. отгнание скорбей, радость и веселье, оставление грехов, умерщвление страстей, просвещение и очищение оскверненной души, сохранение от всякого дела и слова душетленного, соблюдение от всякого дьявольского действия, стену и помощь и удаление сопротивных, т. е. злых духов, отгнание всякого мечтания и лукавого деяния и действия дьявольского, истребление и всесовершенное погубление лукавых помыслов и предприятий, и ночных мечтаний темных и лукавых духов, исправление жития и утверждение в святости жизни, соблюдение заповедей, умножение добродетели и совершенства, просвещение чувств, мир душевных сил, веру непостыдную, исполнение премудрости, просвещение очес сердца, дерзновение и любовь к Богу, подаяние Духа Святого, умножение Божественной благодати, вселение в души наши Бога Отца, Бога Сына и Бога Духа Святого, утверждение живота, обручение будущей жизни и царствию, напутствие живота вечного, благоприятный ответ на страшном судище Христовом, общение небесных благ.

С совестью, очищенною таинством св. покаяния, и с искренним желанием исправить жизнь свою, будем чаще и чаще приступать ко вкушению трапезы небесной, подаваемой нам в таинстве тела и крови Христовых, чтобы с достойным принятием этого высокого дара, принять в себя и те неисчислимые дары, какие подаются нам через это великое таинство, чтобы достойно вкушая святейший хлеб сей здесь на земле, мы сподобились бы усерднее причащаться Христа и там, на небе, и вечно пребывать в общении и лицезрении Его, нашего Творца, Владыки и Искупителя Иисуса Христа, чего и да сподобимся все мы изволением и благостью Его.

Не должно браться за подвиги выше своих сил, как пишет св. Лествичник, а тем паче своевольно без благословения, не предпринимать никаких подвигов постов, молитв особых, и прочего, и не давать Богу никаких обетов, потому что все делаемое своевольно бывает по внушению врага и ведет к гордости и погибели, а также должно очень опасаться разных видений, что приводит к ложному мнению о своей святости. О сем в книге Избранные поучения св. Отцов на стр. 34-й говорится следующее: «общее правило для всех, никак не увлекаться явлениями из мира духов, признавать всякое такое явление тяжким искушением для себя. Ангелы являются одним святым человекам и одни святые способны, будучи просвещаемы Божественною благодатью различать святых Ангелов от дьяволов. Дьяволы, являясь человекам, наиболее облекаются в виде святых Ангелов, окружают себя всевозможною благовидностью, чтобы тем удобнее обольстить, обмануть и погубить неопытных, самомнительных, неразумно любопытных. Великое бедствие вступить в общение с демонами, принять в себя впечатления от них, даже подчиниться одному влиянию их, которое, будучи привлечено собственным произволением человека, имеет особенное действие».

Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче!...

а) Что есть покаяние, по учению святых отцов?

«Покаяние есть возвращение», – говорит св. Иоанн Лествичник. «Покаяние есть обещание Богу нового жития. Покаяние есть примирение с Господом посредством добрых дел, противоположных грехопадениям. Покаяние есть очищение совести» (Леств. В сл. 5, №1). Преп. Исаак Сирин говорит, что людям по крещении дано покаяние – потому что оно есть второе возрождение от Бога, и то дарование, залог которого приняли мы от веры (в св. крещении), приемлем (вполне) покаянием» (Твор. св. отцов в русск. Перев., том 23, сл.83, стр.482).

б) Сущность подвига покаяния

Под именем покаяния, как нравственного совершенства и доблестного подвига в деятельной благочестивой жизни, святые отцы разумеют не частное очищение греховной совести на исповеди, а продолжительное истязание её и непрестанное взывание к милосердию Божьему, сопровождаемое всегдашним сокрушением сердца о содеянных беззакониях. «Покаяние есть, – говорит св. Иоанн Лествичник, – добровольно осуждающий себя помысел. Кающийся есть непостыдный осужденник. Кающийся есть изобретатель наказания для себя самого. Покаяние есть добровольное терпение всего скорбного. Покаяние есть непрестанная безнадежность в телесном утешении. Покаяние есть сильное утеснение чреву и поражение души, при чувстве мужественном» (в №1).

в) Необходимость всегдашнего покаяния

Необходимость покаяния, как непрестанного очищения греховной совести, очевидна для всякого. Если в царствие Божие, по словам св. Писания, не имать внити всяко скверно (Откр.21:27), а между тем, кто из нас чист от скверны, аще и един день жития его на земли (Иов.14:15); то как нам не страшиться грозного приговора всеведущего Судьи: аще не покаятеся, вси погибнете (Лк.13:3)? «Покаяние есть дверь милости, – говорит преп. Исаак, – открытая усиленно ищущим его; сею дверью входим в милость Божью; кроме этого входа не обретем милости: вси бо, по слову божественного Писания, согрешиша, а оправдаеми туне благодатию Его» (Рим.3:23–24).

г) Начало и пределы покаяния

Преподобный Исаак Сирин так определяет весь круг деятельности подвижнического покаяния: «Покаяние есть вторая благодать, и рождается в сердце от веры и страха; страх же есть отеческий жезл, управляющий нами, пока не достигнем духовного рая благ; а когда достигнем, тогда оставит он нас и возвратится. Рай есть любовь Божья, в которой наслаждение всеми блаженствами» (в сл. 83, стр. 482). «Покаяние есть корабль, а страх – его кормчий, любовь же – божественная пристань. Поэтому страх (праведного наказания за грехи) вводит нас на корабль покаяния, перевозит по смрадному морю жизни, и ведет к божественной пристани; которая есть любовь. К сей пристани приходят все труждающиеся и обремененные покаянием. И когда достигнем любви, тогда достигли мы Бога, и путь наш совершен и пришли мы к острову тамошнего мира, где Отец, Сын и Дух Святой» (сл. 83, стр. 482).

д) Как начинается и чем поддерживается спасительное покаяние?

Итак, покаяние, как учит преп. Исаак, рождается от веры в праведного Мздовоздаятеля, и возбуждается страхом неминуемого суда Божьего и заслуженных мук. Грешник ужасается страшной участи, уготованной нераскаянным, и решается обратиться от области сатанинской к Богу – Отцу своему. Тогда вот что происходит в душе начинающего покаяние, как описывает преп. Ефрем Сирин.

1. «Дьявол не дает нечестивым одуматься, представляя им суровость покаяния. А покаяние, видя хитрость его, подходит с ласкою и говорит: «приведите только себе на память Бога, и я потружусь за вас. Представьте в уме Его милосердие, и я буду ходатайствовать за вас с воздыханиями. Слегка только воздохните, грешники, в покаянии, и сделаю вас Божьими слугами. И пророк Исайя сказал: егда возвратився воздохнеши, тогда спасешися (Ис.30:15). Вот, говорит покаяние, привожу тебе и свидетельство (из слова Божьего), только покайся». – «Если согрешивший воздохнет, – продолжает св. отец, – то с воздыханием отойдет от него и бремя, возложенное змием; по облегчении же ума, отгонит он от себя и мглу неведения, и око душевное сделается ясным, и вскоре покаяние будет руководствовать душу к спасению». Итак, вздох от глубины сердца – начало спасительного покаяния.

2. «Тогда, – продолжает преп. Ефрем, – грешник не только будет воздыхать, но и с великою скорбью проливать слезы. Почему же? Потому что душа, после долговременного разлучения с Богом, увидев Его, как Отца, возбуждается к пролитию слез; от того, что наконец увидала Родителя, проливает она слезы, и преклоняет к себе Бога: ибо любит Отеческое благословение, и таким образом очищается от всего, до чего доведена была змием». Эти слезы сердечного сокрушения не суть слезы пагубного отчаяния, а сладостные слезы умиления обратившейся к Богу души. «Памятование о Боге», – объясняет преп. Ефрем; – «приводит грешников к воздыханию; но Давид говорит: помянух Бога, и возвеселихся (Пс.76:4). Потому и кающиеся радуются, что освободились от уз змия» (Сл. 99 о покаян., стр. 160).

3. Испытав на себе самих величие милосердия Божьего и как бы вкусив сладости отеческой любви Божьей, которая, забыв все согрешения блудного сына, подобно евангельскому Отцу, еще издалече увидев его, тек нападе на выю его и облобыза его (Лк.15:26), – искренно кающиеся, получив незаслуженное прощение от Бога, сами себя наказывают за все прежние беззакония, за вероломную измену такому любвеобильному Отцу, за бесчувственность и неблагодарность Щедродателю, Царю и Богу. «И что для других трудно и невыносимо, то, – говорит св. Лествичник, – делается приятным и желанным для утративших добродетель и духовное богатство. Ибо душа, лишившаяся прежнего дерзновения, утратившая надежду бесстрастия, сокрушившая печать непорочности, давшая на расхищение сокровища дарований и сделавшаяся чуждою божественного утешения, отвергшая завет Господень, угасившая прекрасный огонь душевных слез, и, уязвляемая, болезненно терзаемая воспоминанием о том, – не только со всею готовностью приемлет всякие труды, но благочестно решается умертвить себя подвигами, если только сохранился в ней остаток искры любви, или страха Господня» (Сл. 5, в №23). В таком состоянии тяжкого стыда перед лицом милосерднейшего Отца небесного, которого оскорбили и прогневили своими беззакониями, при страшных угрызениях пробудившейся совести, кающиеся обрекают себя на всевозможные жертвы для умилостивления Бога, и осуждают себя на самые усиленные подвиги, как бы желая вознаградить погибшее время своего заблуждения. Но вообще нужно заметить, что различные подвиги покаяния не заповедываются святыми отцами, а налагаются самими же кающимися, по мере ревности и усердия каждого, и более должны служить выражением покаянного духа, нежели каким-либо наказанием за прежние грехи. «Кто любит Христа, как должно любить», – говорит Златоуст, – «тот сам не потерпит остаться без наказания, хотя бы Христос и простил его: ибо одно оскорбление Его составляет уже величайшее наказание. Не то прискорбно любящему, что за оскорбление любимого им терпит какое-нибудь зло; но всего более то, что оскорбил любимого… Так будем рассуждать и мы, и горько плакать о том, что так неблагодарно оскорбляем благодетеля своего!» (На Мф. беседа 11, стр. 266).

е) Искушения в подвиге покаяния и средства против них

1. «До падения нашего, – говорит св. Лествичник, – демоны представляют нам Бога человеколюбивым, а по падению – неумолимым» (Лествиц. в сл. 5, №31). Этот лукавый помысел отчаяния св. отцы советуют отражать крепкою надеждою на милосердие Божье. «Когда кто падет, – взывает преп. Исаак Сирин, – да не забывает любви Отца своего; но, если приключится ему впасть и в многоразличные прегрешения, да не перестает радеть о добре, да не останавливается в своем течении, но, и побеждаемый, снова да восстает на борьбу со своими противниками, и ежедневно да начинает полагать основание разрушенному зданию, до самого исхода своего из мира сего, имея в устах пророческое слово: не радуйся о мне, противник мой, яко падох: ибо снова восстану. Аще сяду во тьму, Господь озарит мя (Мих.7:8); и нимало да не прекращает брани до самой смерти, и пока есть в нем дыхание; да не предает души своей на одоление, даже и во время самого поражения. Но если и каждый день разбивается ладья его, и терпит крушение весь груз, да не перестает заботиться, запасаться, даже брать взаймы, переходить на другие корабли и плыть с упованием, пока Господь, призрев на подвиг его и умилосердившись над сокрушением его, не ниспошлет ему милость свою, и не даст ему сильных побуждений встретить и вытерпеть разожжённые стрелы врага. Такова премудрость, подаваемая от Бога, таков мудрый больной, не теряющий надежды своей!» (В сл. 7, стр. 42). Св. Лествичник уверяет: «Часто и малые дары утоляли великий гнев Судии» (В сл. 5, №32). – «Господь милосерд, – взывает преп. Ефрем: Ему приятно оказать милость и спасти человека. Поэтому, грешник, неослабно умоляй о милосердии, и проси себе щедрот; потому что и Господь твой не утомляется, прощая тебе долги твои» (Твор. св. отцов 1850г, том 16, стр.26).

2. «Прежние навыки, – говорит Лествичник, – мучительствуют нередко и нам плачущим об оных» (В №29). И демоны при этом случае наводят на душу кающегося печаль и внушают безнадежность покаяния (В №29). «Когда подвергаюсь я бедственному падению, говорил один брат, помысел мой снедает меня, и укоряет: для чего ты пал?» – Против такого мучительного напора злых помыслов, авва Пимен сказал в одобрение брату: «Коль скоро человек впадает в грех и скажет: «согрешил я!» – грех тотчас проходит» (Дост. сказан. о св. отц., стр. 209, №99). А преподобный Ефрем Сирин ободряет: «Если и тысячи раз согрешишь, но потом опять прибегнешь к покаянию, то снова очистишься от скверн и от соделанных тобою беззаконий. Господь наш сказал: семьдесят крат седмерицею отпусти брату своему согрешения его (Мф.18:22); во сколько же крат более Сам Господь наш простит кающемуся! Если ты, грешник, и в один день согрешаешь семьдесят крат седмерицею: Бог не заключает для тебя двери щедрот, если только каешься» (Ст. 4 о покаян.,стр.207).

3. «В ленивых, – говорит св. Лествичник, – падения, по признанию, бывают тяжки, и подавляют надежду бесстрастия» (В №39). При тяжких грехопадениях демоны усиливаются довести человека до отчаяния; так что в совершенной безнадежности спасения тяжко согрешивший взывает, подобно Каину: вящшая вина моя, еже оставитися ми (Быт.4:13)! Против этого страшного наваждения, св. отцы возбуждают веру в беспредельное и неистощимое милосердие Божье. «Ничто не равняется Божьим щедротам, – взывает св. Лествичник, – ничто не превышает их! Посему, кто отчаивается, тот самоубийца» (В №38). «Ты грешник? не отчаивайся?» – убеждает св. Златоуст: «Никогда не престану умащать тебя сим врачевством. Много имеешь грехов? не отчаивайся! Никогда не престану повторять тебе это. Если ежедневно грешишь, ежедневно приноси покаяние... Ибо человеколюбию Божьему нет меры, благость Божья не может быть выражена словом. Грех твой имеет меру, а врачевству нет меры. Грех твой, каков бы ни был, есть грех человеческий, a Божье человеколюбие неизреченно» (См. в приб. к Тв. св. отц. 1857г, стр.469).

4. «Боюсь, – взывал преп. Дорофей к Варсануфию Великому, – чтобы мне не привыкнуть, согрешая, только раскаиваться, а не исправляться, не пребыть во грехах и не умереть так» (Поучения преп аввы Дорофея, вопрос 17). Эта мнимая бесплодность покаяния, при непрестанном чаянии смерти, приводит нередко в ужас несчастного грешника, который, при всех усилиях со своей стороны, не видит исправления в своей жизни, и трепещет грозного смертного часа. – «Брат! не должно тебе отчаиваться», – отвечал великий старец. «Кормчий, когда корабль его бьют волны, не отчаивается в своем спасении, но управляет кораблем, пока не приведет его в пристань. Так и ты, видя, что увлекся и рассеялся в деле, воззови себя к началу пути, говоря с пророком: и рех, ныне начах (Пс.76:11) и проч... (Ответ 18, стр. 243) »Если кто падет, то пусть опять постарается управить себя. Я верую Богу, что такому человеку не обратится это (случайное повторение падений) в навык, и не овладеет им нерадение; но Бог вскоре приведет его в устроение усердных (делателей) и не возьмет души его дотоле, пока не приведет его в меру высокую, в мужа совершенна (Еф.4:13). Итак, не ослабевай, но доколе имеешь время, делай, и – поможет тебе Бог!» (Ответ 17, стр. 241). «Не приходи в удивление, что ежедневно падаешь, – говорить св. Лествичник, – не отступай, но стой мужественно, и ангел хранитель твой, без сомнения, уважит терпение твое» (В №30). «Кто искренно приходит к Богу, – уверяет преп. Симеон новый Богослов, – тем не попускает Он вовсе пасть; но, видя их немощь, содействует и помогает, свыше подавая им руку силы, и ведет их к себе. Содействует же Он явно и вместе неявно, ощутительно и неощутительно, пока напоследок, прошедши всю лествицу, они не приближаются к Нему и не соединятся с Ним там, и сами не зная, в теле ли, или вне тела, и обращаясь с Ним, и наслаждаясь неизреченными благами» (Гл. 94, стр. 25, см. Христ. чтен. 1828г, част.12 Симеона нового Богослова).

5. Души нерадивые обыкновенно успокаивают свою совесть ничем незаслуженною и потому ложною надеждою на человеколюбие Божье. «Скверный недуг сей, – говорил св. Лествичник, – ограждаясь Божьим человеколюбием, делается весьма приятным для сластолюбцев» (В №41)). Для освобождения от этого недуга, довольно убедиться в той несомненной истине, что Бог сколько милосерд, столько же и правосуден, – милосерд к искренно кающимся и правосуден – к нераскаянным грешникам; и потому всем и каждому необходимо покаяние. «Не верь тому, – предостерегает препод. Иоанн, – кто, по падении твоем, говорит тебе о легких проступках: лучше бы не делать тебе того – cие же ничего не значит» (В №32). «Нам, которые впали в ров беззаконий, невозможно быть извлеченными из оного, если не погрузимся в бездну смирения кающихся» (В №28). «Принеси от души покаяние, – говорить св. Ефрем Сирин, – и несколько слез урони на уязвляющий тебя грех, и – пагубная язва совершенно будет заживлена на членах твоих. Но если один обычай влечет тебя ко Врачу, то не получишь здравия. Слезами только и сокрушением врачуется болезнь твоя» (Ст. 4, стр. 208).

Легкость покаяния ввергает нерадивых в другую крайность: они постоянно отлагают покаяние. Против этого обольщения св. отцы внушают страх внезапной смерти. «Не сокрыто ли от тебя, – говорит препод. Ефрем, – когда придет и постигнет тебя конец? Но очищение от грехов можешь получить тотчас, если только будешь молить о сем» (Ст. 4, стр. 207). При том, – замечает св. Лествичник: «пока язва еще нова и горяча, – легко она исцеляется; застарелые же, оставленные в небрежении и запущенные язвы нелегко врачуются, и для заживления своего здесь требуют многих трудов, резаний, присыпаний и прижиганий. Многие язвы от времени делаются неисцелёнными: у Бога же вся возможна» (Мф.19:26) (№30). Чем позднее покаяние, тем оно тягостнее! «Для уврачевания глубоких ран, говорит св. Исидор Пелусиот, – потребны труды, посты, бдения, милостыни, молитвы и другие подобные добродетели. Хотя согрешившая душа может и опять возвратить себе первобытную красоту; но она не иначе достигает сего, как путем бесчисленных трудов, скорбей и мучений» (см. Христ. чтен. 1835г, часть 2, стр. 53).

ж) Признаки истинного раскаяния

Так как покаяние, обыкновенно, выражается внешними благочестивыми действиями – то кающийся, взирая с пристрастием на свои внешние подвиги, легко может обольстить себя мнимым исправлением жизни, заключив всю силу истинного раскаяния в разнообразии телесных благочестивых подвигов. Поэтому святые отцы представляют неложные признаки искреннего, нелицемерного, нераскаянного покаяния.

«Что значит раскаяться во грехе», спросил один брат авву Пимена. – «Не делать более греха», отвечал великий старец. «Праведники потому и названы непорочными, что они оставили грехи и сделались праведными» (Достоп. сказан. о св. отцах, стр. 214, №120). Итак, первый признак истинного раскаяния – не делать именно тех грехов, в которых приносится покаяние.

2. Но оставить только прежние пристрастия и пороки еще недостаточно для истинно кающегося христианина: принесите убо плод достоин покаяния, взывал к обратившимся грешникам великий учитель покаяния, Предтеча (Мф.3:7)! «Какие же достойные плоды покаяния? Это, – отвечает Василий Великий, – дела правды, противоположные греху, которые должен плодоносить кающийся, исполняя сказанное: во всяком деле благом плодоносяще (Кол.1:10). (Твор. св. отцов 1847г, т. 9, стр. 360). А преподобный Кассиан подробно иссчисляет, какими именно положительными добродетелями раскаявшийся грешник должен выражать искренность своего покаяния: «грехи заглаждать можно, – говорит св. отец, – многими делами покаяния: ибо вечное спасение обещается не одному раскаянию, как это видно из слов Апостола Петра: покайтеся и обратитеся, да очиститесь от грехов ваших (Деян.3:19), – Иоанна Крестителя и слов самого Господа: покайтеся, ибо приблизилось царствие небесное (Мф.3:2); но еще: любовь покрывает множество грехов, через милостыню врачуются язвы души нашей, потому что как вода утушает огонь, так милостыня изглаждает грех; и слезы омывают грехи, ибо Давид, сказав: измыю на всяку нощь ложе мое, слезами моими постелю мою омочу (Пс.6:7), далее говорит, что он не напрасно проливал их: отступите от меня все делающие беззаконие, яко услыша Господь глас плача моего (Пс.6:9). Также уничтожает грехи исповедание их: глаголи ты беззакония твоя прежде, да оправдишися (Пс.43:26); – скорбь душевная и десная: виждь смирение мое и труд мой, и остави вся грехи моя (Пс.24:8); особенно исправление нравов наших: отымите лукавства от душ ваших, научитесь добро творить, взыщите суда, избавьте обидимого, судите сиру, и оправдите вдовицу, и придите, и истяжимся, и аще будут грехи ваши яко багряное, яко снег убелю: аще же будут яко червленое, яко волну убелю (Ис.1:16–18); и иногда молитвы святых, аще кто узрит брата своего согрешающа грех не к смерти, да просит, и – даст ему живот (1Ин.5:16); или: болеет ли кто из вас, да призовет пресвитеры церковные, и да молитву сотворят над ним... и молитва веры спасет болящего, и аще грехи сотворил есть, отпустятся ему (Иак.5:14–15); иногда дела милосердия и веры: милостынями и верою очищаются грехи (Притч.15:27); содействие обращению н спасению других: обративый грешника от заблужденья пути его, спасет душу от смерти и покроет множество грехов (Иак.5:20); прощение другим обид, нанесенных ими вам: аще отпущаете человеком согрешения их, отпустит и вам Отец ваш небесный (Мф.6:14). – Итак, вот сколькими путями можно заслужить милосердие Создателя! (см. Христ. чтен. 1814г, сентябрь, стр. 340). При выборе этих прямых путей, ведущих ко спасению, нужно твердо помнить вышеприведенное замечание Василия Великого, что от кающегося грешника требуются не иные какие добродетели, а именно противоположные его прежним закоренелым порокам, – так: от сластолюбца и развратного – пост и целомудрие, от скупого – милостыня, от гордого смирение, от гневливого – кротость и т. д.

3. «Признак приносящего твердое покаяние, – говорит преп. Ефрем, – есть образ жизни собранный и суровый, отложение кичливости, самомнения, а также очи и ум, всегда устремленные к вожделенному Иисусу Христу, с желанием, по благодати Христовой, стать новым человеком... Если ты постишься и безумно смеешься, то легко тебя запнуть. Если на молитве плачешь, а в обществе ведешь себя по мирскому, то скоро уловят тебя в сети. Если при целомудренном поведении ты беспечен, то не умедлишь пасть. Покаяние приносить должно от всего сердца. Кающийся обязан быть постоянно одним и тем же, а именно – всегда быть тем, чем начал... Ты и на торжище будь таким же, каков в церкви, также точен в делах, в помыслах, в поступках, в словах, как точен в исповеди» (Тв. св. отц. 1850 г, т. 15, стр. 195).

4. «Признак попечительного покаяния, – говорит св. Лествичник, – есть признание себя достойным всех приключающихся, видимых и невидимых скорбей, и даже еще больших» (В №38) «Уязвляемые обличениями, – возбуждает преп. Иоанн, – будем содержать в памяти грехи свои, пока Господь, видя усилие в нас, усильных искателях Его, изгладит грехи наши, и уязвляющую сердце наше скорбь претворит в радость. Ибо сказано: по множеству болезней моих в сердце моем, в такой же мере утешения Твоя возвеселиша душу мою (Пс.93:19). Во время свое не забудем того, кто говорит ко Господу: елики явил ми еси скорби многи и злы: и обращася оживотворил мя ecu, и от бездн земли по падеши паки возвел мя ecu» (Пс.70:20)! (В сл. 4 №38).

5. «Яснейшим признаком искреннего раскаяния, св. отцы поставляют ежедневный плач и притом более и более разгорающийся. «Кто действительно даст отчет в делах своих, – говорит св. Лествичник, – тот почитает потерянным всякий день, в который не плачет, хотя бы и сделал в оный сколько-нибудь доброго» (В сл. 5, №33). «А кто плачет о себе, тот не станет узнавать о плаче, или падении, или укоризне другого. Пес, пойманный зверем, тем более ярится на него, до остервенения раздражаемый болью в язве» (№36).

6. Вот как изображает св. Лествичник вообще состояние истинно кающихся: «Увидишь ли у них появление смеха? Или празднословие? Или раздражительность? Или гнев? Они уже и не думают, что есть гнев у людей, потому что слезами вконец истреблена в них раздражительность. Увидишь ли у них споры? или празднословие? или свободу в речах? или попечение о теле или следы тщеславия? или даже чаяние утех? или помышление о вине? или вкушение плодов? или употребление горнца? или услаждение гортани? Даже чаяние всего этого угасло в них еще в нынешнем веке. Увидишь ли у них попечение о чем-нибудь земном? или осуждение какого-нибудь человека? – Никак» (Леств. в сл. 5, №15).

з) Удостоверение в принятии Богом покаяния и в отпущении грехов

«Никто из плачущих да не питает себя надеждою, – предостерегает св. Лествичник, – что при исходе своем получит удостоверение: ибо неизвестное – нетвердо. Ослаби ми удостоверением, да почию прежде, даже не отыду отсюда не удостоверенный (Пс.38:14)» (В №34). Поэтому кающийся еще в продолжение подвига покаяния, должен усиленно искать удостоверения в разрешении своих грехов, и тщательно испытывать в духовной своей жизни достовернейшие признаки отпущения грехов, указываемые святыми отцами.

1. Первый признак оставления прежних грехов есть не только уклонение от них на самом деле, но и непрерывное противоборство по желанию их, соединенное со страхом и трепетом, чтобы опять не впасть под власть греха и сатаны. «Покаяние от греха, – говорит Великий Варсануфий, – есть еже не ктому творити сего: и еже огребатися от злых оставление есть их. Да не оскорбят тя преждняя!...И аще веруешь так, присно трепещеши – еже не согрешати, да не отпадеши освящения» (Варсонуф. в ответе 241). Такой рабский страх, соединенный впрочем, с благонадежным дерзновением к милости Божьей, св. Афанасий Великий объясняет подобием: «какое отношение находится между господином и рабом, такое же между Богом и совестью человека. Таким образом, как преступный раб из телодвижений и слов господина своего узнает, что он лишился благоволения его, коим пользовался прежде преступления воли его: так и человек согрешивший теряет дерзновение к Богу, которое совесть его имела в молитве; когда же грешник покается, как должно, то Бог паки дарует ему дерзновение, которое имел он прежде падения; и отсюда-то узнает человек, что Бог простил ему согрешения» (Христ. чтен. 1842 г., ч. 2, стр. 354). Еще яснее изображает такое притрепетное состояние духа преп. Исайя Отшельник: «Если сердце твое ненавидит грех и отвращается всего того, что представляет повод ко греху, и ты с благоразумием, употребивши насилие, удалишься от того, что увлекает тебя ко греху, и от души будешь молить Творца своего, чтобы Он помог тебе ни в чем не прогневлять Его, и, простершись пред Ним, будешь со многими слезами просить так: «Твое есть Господи, еже миловати; избави мя, Господи, от врагов моих: ибо я так немощен, что, без помощи Твоей, не могу избежать рук их». Если ты таким образом молишься, тщательно стараясь не огорчать руководствующих тебя к Богу: то это происходит от естества нового Адама, Иисуса Христа (Христ. чтен. 1847 г., ч. 4, стр. 347).

2. Живейшее чувство своей греховности и соединенное с сим непрерывное сокрушение или печаль, яже по Бозе, наше покаяние нераскаянно во спасение соделывает (2Кор.7:10). «Будем внимательны к тому, – говорит св. Лествичник, – чтобы совесть не перестала обличать нас, не вследствие чистоты, но как бы приведенная в изнеможение нашими грехами. Признак разрешения нашего в грехопадении – всегдашнее признание себя должниками Богу» (№37, сл. 5). «Когда ум отрешится от всякой надежды на видимое в мире сем, – говорит св. Исайя Отшельник – тогда cиe будет признаком того, что грех в тебе умер». – «Когда ум отрешится, тогда и преграда, которая находилась между им и Богом, уничтожится» (Христ. чтен. 1826 г., ч. 21, стр. 138).

3. Испытав на себе пагубнейшие следствия пороков, и в свете правды и святости Божьей увидев всю мерзость их перед Богом, раскаявшийся исполняется непримиримой ненависти и омерзения ко греху. Такое расположение души служит признаком примирения её с Богом. «Когда душа несомненно удостоверяется, что Бог отпустил ей грехи?» – вопрошает Василий Великий, и отвечает: «Если усмотрит себя в расположении сказавшего: неправду возненавидих и омерзих». (Пс.118:163) (Тв. св. отц. 1847 г, т. 9, стр. 219). «Ежели сердце твое в полной мере возненавидело грех, – утверждает св. Исайя Отшельник, – то оно одержало победу и исторгло себя из числа творящих беззаконие» (Христ. чтен. 1826 г., ч. 21, гл. 6, стр. 137).

4. Грех и убитый, и изверженный из глубины души, еще может осквернять душу страстным воспоминанием о нем. Ибо «что мы сделали со страстью, – говорит преп. Феодор Эдесский, – о том и воспоминания владычествуют в душе со страстью. Когда же страстные пожелания совершенно из сердца изгладятся, так что не будут и приражаться к нему, то это служит знаком отпущения прежних грехов. Ибо доколе душа возбуждается страстями, дотоле оказывается в ней владычество греха» (Христ. чтен. 1825 г., ч. 17, гл. 11).

5. Признаком совершенного очищения от грехов преп. Касcиан поставляет изглаждение из памяти даже образов и представлений их. «Надобно помнить, – говорит он, – что тот еще не разрешен от прежних грехов, кто во время покаяния и удовлетворения за них представляет себе образы их и вспоминает о них. Из сего следует, что тогда должно почитать себя разрешенным и прощенным в прежних грехах, когда сердце и воображение уже не обольщаются ими. Итак, в совести нашей есть неложный свидетель, который еще прежде суда уверяет нас об окончании покаяния и даровании нам прощения. Кратко сказать, в том, что нам прощены прежние грехопадения, должно нас уверять то, если истреблены из сердец наших память о них и пристрастие к настоящим удовольствиям» (Христ. чтен. 1844 г., сентябрь, стр. 385).

6. Глубокое смирение и ощутительное влияние Духа Святого в смиренномудренной душе, служат живейшим залогом вечной свободы её от рабства греховного и печатью небесного сыноположения! «Где Дух Господень, – свидетельствует св. Иоанн Лествичник, – там узы разрешены; где несравненное смирение, там узы также разрешены. А в ком нет сих двух удостоверений, те пусть не обольщают себя; они еще связаны» (Сл. 6, №34). «Христианин грешен – говорит преп. Симеон, – раскаявшись о прежнем злопожитии своем, и к богоугодному житию не прилагаяйся, аще не увесть в себе радости и веселья к божественным собраниям и священнодействиям из глубины сердца и молитвам, и таково усердие и внимание, елико и яково имеяше к сластем и житейской злобе, не показует: но яко трудяся еще и отягчаиваяся обретается, и насилие, яко же речи, мня терпети невольно, и мучительство: то да не мнит таковой, яко освободился от руки дьявола, но да знает, яко под лукавым мучителем мысленно еще удержан есть. Егда убо увесть себе с радостью и усердием молящася и поюща, и ненавидяща мыслью вся настоящего жития и сладкая и честная: тогда да известится, яко под царством бысть Христовым. Сие знамение есть явно избавления и свободы, о ней же глаголет Апостол: свободою убо, ею же Христос нас свободи, стойте» (Гал.5:1) (В сл. 4, стр. 70).

и) Высота подвига покаяния

По учению св. отцов, истинное покаяние грешника имеет великую заслугу в очах Божьих.

1. «Покаяние есть Божья трапеза, – учит препод. Ефрем, – потому что через него вкушает Бог спасение человеческое. И Спаситель говорит: Мое брашно есть, да сотворю волю пославшего Мя, и совершу дела его (1н.4:34). Итак, покаяние есть чудный хлеб Божий: Бог вкушает в нем исповедание совести; Он пьет в покаянии слезы умиления; в нем услаждается благоуханным запахом – искренним чувством воздыханий; потому что он для Бога как благоухающее вино. Вот многообразные брашна Божьи: воздержание, пост, бдение, прилежная молитва, покорность со смирением; ибо это благоугоднее Богу других жертв. Покаяние многообразно, и потому творит различные предложения Богу. Оно питает Бога хвалою и также исповеданием; питает Его воздержанием, благочестием и подвижничеством; питает Его различными милостынями... Хотя все (добродетели) питают Бога, но всех более празднует Богу покаяние: ибо и Евангелие говорит, что Бог радуется более об едином грешнике кающемся, нежели о девятидесятих и девяти праведниках (Лк.15:7). Покаяние праздник творит Богу, потому что и небо призывает на пир. Ангелы радуются, когда покаяние приглашает их на вечерю. Все небесные чины пиршествуют, возбуждаемые к веселью покаянием. Не тельцов, не овец закалает для них покаяние, но предлагает для радования спасение людей грешных» (Тв. св. отц. 1850 г, т. 15, стр. 170–174).

2. Покаяние не только усвояет и возгревает благодать, дарованную в крещении, но и открывает оную в деятельной жизни, и приемлет свыше ощутимое для души освящение. «Посредством святого крещения, – говорит преп. Симеон, – мы получаем прощение грехов, и освобождаемся от прежнего проклятия, и освящаемся присутствием Святого Духа; но совершенную благодать, о которой сказано в сих словах: вселюся в них и буду ходить (2Кор.6:16), не тогда мы получаем. Сие принадлежать только твердым в вере и доказывающим ее на делах. Если после крещения мы предадимся худым и постыдным делам; то вовсе теряем сие освящение. Но покаянием, исповедью и слезами, по мере их получаем прощение в прежних грехах, а вместе с тем освящение и благодать свыше» (Христ. чтен. 1823 г., ч. 12, гл. 74, стр. 41).

3. Покаяние, вполне достигшее своей цели, то есть отпущения всех прежних грехов, низводит в душу Святого Духа Божия, и в Нем принимает залог вечного спасения о Христе Иисусе. «Покаянием, – продолжает преп. Симеон, – омывается скверна пороков, и потом сообщается Дух Святой; однако не просто, но по мере веры, расположения и смирения кающихся от всей души, и притом тогда, когда они получат совершенное прощение грехов от отца и восприемника... И благодать Всесвятого Духа уневестившихся Христу душам дается, как залог обручения. И как без обручения невеста не уверена, что она сочетается некогда с женихом: так и душа не имеет еще твердой уверенности, что она во веки будет жить с Господом своим и Богом, и сочетается с Ним таинственно и неизреченно и узрит неприступную красоту Его, если не примет залога благодати Его и не ощутит Его в самой себе» (Христ. чтен. 1823 г., ч. 12, гл. 75–76).

Во всех словесах (занятиях) твоих – поминай последняя твоя, – и во веки не согрешишь

(Сир.7:39).

Святая Церковь, приготовляя чад своих к искреннему и истинному покаянию во дни святые четыредесятницы, учредила в преддверии великого поста – «в неделю мясопустную» – всенародное воспоминание страшного суда Христова (Мф. Зачало 106), как сильнейшее средство к обузданию и отрезвлению самых нерадивых и беззаботных грешников: – учреждение православной Церкви – богомудрое и многоплодное в деятельном христианском благочестии! Тысячелетние опыты бесчисленных подвижников христианства доказали и доказывают ежедневно, что без живейшей веры в будущую загробную жизнь, – без мысли о праведном воздаянии на страшном суде Христовом, невозможно никакое раскаяние в грехах. Истинное, безвозвратное – нераскаянное покаяние, которое только одно, по учению ап. Павла, может обратиться во спасение грешника (2Кор.7:10), можно сказать – и начинается, и возрастает, и венчается неотразимою мыслью и живейшим чувствованием будущей участи грешника. Без сей благодатной мысли не только не может начаться и совершиться истинное покаяние, как продолжительный и многотрудный подвиг, но даже не может быть произведено никакое частное добро – в чистом виде, без всякой примеси житейских выгод. «Первая мысль, говорить преп. Исаак Сирин, – которая по Божьему человеколюбию входит в человека и руководствует душу к жизни, есть западающая в сердце мысль об исходе сего естества. За сим помыслом естественно следует пренебрежение к миру; и этим начинается в человеке всякое доброе движение, ведущее его в жизни. И как бы основание какое полагает в человеке сопутствующая ему божественная сила, когда захочет обнаружить в нем жизнь. И если человек эту сказанную нами мысль не угасит в себе житейскими связями и суесловием, но будет возвращать ее в безмолвии, и остановится на ней созерцанием, и займется ею: то она поведет человека к глубокому созерцанию, которого никто не в состоянии изобразить словом» (Сл. 86, стр. 500). В сем-то последнем знаменовании памятование смерти и страшного суда Христова, составляет одно из самых сильнейших средств к преуспеванию в деятельном христианском благочестии.

Под именем памятования смерти св. отцы разумеют не частную мысль о смерти и её последствиях, мысль, которая нередко тревожит всякого грешника и от которой он «старается как можно скорее избавиться; не разумеется даже и несомненная уверенность в смерти как в неизбежной участи всякого человека, уверенность холодного ума, смотрящего на все в отвлечении – как бы вдали, не касающейся до него; не разумеется наконец и самое чаяние близкой смерти, наводящее ужас на нашего телесного человека. Нет! Под этим отцы Церкви разумеют особенное духовное созерцание, которое удобнее чувствовать по спасительным его действиям на душу, нежели определить и выразить словами. «Будем разуметь это, – говорить преп. Исаак, – не о том первом помысле, который напоминанием своим возбуждает в нас память смертную, но о полноте сего дела, когда влагает оно в человека неотлучную память о смерти, когда помышлением о ней человек поставляется в состояние непрестанного удивления. Первый помысел есть ничто телесное, а сей последний есть духовное созерцание и дивная благодать. Сие созерцание облечено светлыми мыслями. И кто имеет оное, тот не входит более в разыскания о сем мире, и не привязан к своему телу» (Слов. 86, стр. 501). Вследствие такого чудного созерцания загробной участи своей, пришедшей уже в чувство раскаяния, но тем еще живее сознающий себя совершенно непотребным, христианин в духе веры ежедневно приносит в жертву Богу Спасителю всю свою жизнь. «Памятование смерти, – говорит св. Лествичник, – есть ежедневная смерть; и памятование своего исшествия есть ежечасное воздыхание» (Слов. 6, №2). Вот в чем сущность этого высокого подвига!

Преп. Исаак сказал в вышеприведенном месте, что никакое доброе движение не может родиться в душе без мысли о смерти, что эта мысль есть некая благодатная сила, и возбуждающая и поддерживающая человека в трудных подвигах добродетели, и что она возносит человека над всем тленным и переходящим – на такую высоту, где он живо ощущает в душе своей веяние уже будущей вечной жизни. После такого высокого значения памятование смерти в нравственный жизни человека, «некоторые недоумевают, – говорит св. Лествичник, – и спрашивают: почему, когда памятование смерти так благотворно для нас, Бог скрыл от нас предвидение смертного часа? Но они не знают, что Бог дивно устраивает сим наше спасение. Тем-то именно и спасительна мысль о смерти, что ни время, ни обстоятельства, ни свойства, ни последствия нашей смерти нам неизвестны; и в таком виде непрестанное памятование смерти не только весьма благотворно, но и крайне необходимо в истинно благочестивой жизни. «Как хлеб, – говорит св. Лествичник, необходимее всякой другой пищи: так мысль о смерти нужнее всякого другого делания» (Слов. 6, №4). «Невозможно, говорят, невозможно провести настоящий день благочестиво, если не почитаем его последним днем всей жизни. И подлинно удивительно, что даже и язычники говорили нечто подобное, ибо так определяли любомудрие: «оно есть размышление о смерти» (Слов. 6, №24).

«Боязнь смерти, – говорит св. Лествичник, – есть свойство, полученное естеством нашим вследствие преслушания, а трепет смертный есть признак неочищенных покаянием грехопадений. И Христос обнаруживает в себе (Мф.26:37) боязнь смерти, но не трепещет оной, чтобы ясно показать в себе свойство двух естеств» (Слов. 6, №3). Поэтому весь нравственный подвиг наш должен состоять в том, чтобы постоянно устремлять внимание на страшную мысль о смерти, мысль, которая можно сказать, – ежедневно и против нашей воли напоминает нам о себе. Мы должны употреблять всевозможные средства не к тому, чтобы удалить от себя эту неприятную мысль, но, чтобы удержать ее, свыкнуться с нею, или лучше всецело проникнуться ею. Для этого св. отцы советуют употреблять следующие средства:

1. «Памятование смерти, – говорит преп. Иоанн Лествичник, – в живущих вкупе порождает труды и размышления, более же – сладость бесчестия: а в удалившихся от всякой молвы – отложение забот, непрестанную молитву и хранение ума. Но эти же самые добродетели и рождают памятование смерти, и рождаются от него» (Слов. 6, №4). Еще подробнее, но тоже в общих чертах, изображает он занятие ума, утверждающего в себе мысль о смерти: «Много деланий деятельному уму; разумею же – помышление о любви к Богу, о памятовании смерти, о памятовании Бога, о памятовании царства, о ревности святых мучеников, о памятовании вездеприсутствия Божия, по слову сказавшего: предзрех Господа (Пс.15:8), о памятовании святых и умных Сил, о памятовании своего исхода, предстоящей встречи, мучения н вечного осуждения. Так начали мы с высокого, и заключили тем, что делает безопасным от падения» (Слов. 6, №15).

2. Действительнейшими средствами к поддержанию мысли о смерти отцы Церкви признают строгое уединение, пост и молитву. «Благодать сия – говорить преп. Исаак, – возрастает в отшельнической и уединенной храмине. Её то будем испрашивать в молитвах, ради неё будем совершать долгие бдения, и со слезами станем умолять Господа, чтобы подал благодать сию, как ни с чем несравнимую!» (Слов. 68, стр. 502). «Но бесчувственность сердца, – замечает св. Лествичник, – ослепляет ум, а множество яств иссушают источники слез. Жажда и бдение производит скорбь в сердце, из скорбящего же сердца истекают воды (Слов. 6, №13).

3. Вот какие мысли внушает беззаботным грешникам преп. Ефрем, при представлении неизбежного смертного часа: «Размыслим, братия, что человек суете уподобися (Пс.134:4); дни его яко цвет сельный (Пс.102:15), пройдут в одно мгновение времени, и все минуется. Для чего напрасно мятешься, человек? Одно приражение горячки прекратит твои плясания и скаканья! Один час разлучит тебя с пляшущими вместе с тобою. Одна ночь, и увянут плоти твои, остановятся ноги твои, текущие на зло, расслабеют руки твои, померкнут глаза, язык внезапно придет в безмолвие, оскудеет у тебя внезапно голос, умножатся твои воздыхания, потекут у тебя бесполезные слезы, расстроятся мысли твои, и – никто не будет в состоянии помочь тебе. Ты бесславил и бесчестил Бога, и – все, оставив тебя, пойдут прочь, и никто не останется при тебе, кроме невидимых бесов, которым ты угождал. Посланный же неумолимый ангел, стоя вдали с потупленным взором, будет ожидать Владычного мановения, чтобы, исхитив бедную душу твою, отвести ее в уготованное ей место, где пожнет, что посеяла, – где произрастают, изобилуют и даже преизбыточествуют плач, скорбь, теснота, скрежет зубов и горе. Для чего напрасно мятешься, несчастный? Там померкнут очи упивающихся; там увянут плоти пляшущих; там будут мучиться и взалчут пьющие вино с гуслями и свирелями; там с великою скорбью будут плакать, скрежетать зубами и бить себя по лицу блудники, прелюбодеи, тати, человекоубийцы, прорицатели, отравители, чародеи, обманщики, мужеложцы, деторастлители, хищники, кровопийцы. Все они, и подобно им до конца нераскаянно согрешающие, и идущие путем широким и пространным, который ведет в пагубу, без сомнения, найдут себе там пристойное жилище. Ибо невозможно – и здесь плясать с бесами, и там веселиться с Ангелами, как сказал Господь: горе смеющимся ныне, яко восплачете и возрыдаете там (Лк.6:25)! (Тв. св. отц. 1849 г, част. 3, стр. 347, в слове 78)

4. Мысль о роковой минуте смерти наводит невольный страх на грехолюбивую душу, но представление страшного суда по смерти приводит в трепет и душу и тело. «Пойди, – советовал одному брату преп. Аммон, – имей такие мысли, какие имеют преступники, находясь в тюрьме. Они всегда спрашивают других: где судья? когда он придет? и плачут от ожидания. Так должен и всякий христианин непрестанно внимать и обличать душу свою, говоря: увы мне, как я предстану на суд Христов, и чем буду оправдываться перед Ним?» (Достопам. сказан., стр. 35, №1) «Какой увидим мы страх, трепет, и какую нужду, – восклицает преп. Феофил, – когда душа будет разлучаться с телом!... Тогда придут к нам сильное воинство противных сил, князья тьмы, злобные миродержители, начальства, власти, духи злобы, и некоторым образом по праву овладеют душою, представляя ей все грехи, соделанные в ведении и неведении, от юности до конца жизни. Предстанут ей и обличат все дела её. Кроме того, каким ты думаешь трепетом, объята бывает душа в то время, – доколи не произнесется над нею приговор и не совершится её освобождение? Это есть время тесноты её, пока не узнает она, что будет с нею.

Так же учит св. Кирилл Александрийский в Слове на исход души, преп. Феодор Студит в 3-м оглашении, и вообще все святые отцы православной Церкви, которые рассуждали о разлучении души с телом. И эта страшная картина борьбы демонов с Ангелами, за исходящую из тела душу на глазах и при живейшем сознании самой души умирающего человека, не есть какое-либо поучительное изобретение отцов и учителей Церкви, а несомненная истина загробной жизни, дознанная многими опытами уважаемых в христианстве лиц, которые – как обыкновенно говорят – обмирали на некоторое время и потом опять возвращались к жизни. Так, преподобная Феодора, ученица великого угодника Божьего Василия Нового, поведала о кончине своей: «когда настал час моей смерти, я увидела лица, которых никогда не видала, услышала глаголы, которых никогда не слыхала: что скажу? лютые и тяжкие бедствия, о которых я не имела понятия встретили меня по причине дел моих. Как рассказать телесную боль, тягость и тесноту, которым подвергаются умирающие? как бы кто обнаженный, упавши в великий огонь, горел, истаивал, обращался в пепел: так разрушается человек смертною болезнью в горький час разлучения души с телом. Когда я приближалась к концу моей жизни, и наступило время моего преставления, увидала множество эфиопов, обступивших одр мой. Лица их были темны, как сажа и смола; глаза их – как каленые угли; видение так люто, как сама геенна огненная. Они начали возмущаться и шуметь. Одни ревели как звери и скоты, другие лаяли как псы, иные выли как волки; смотря на меня, они ярились, грозили, устремлялись на меня скрежеща зубами, и тотчас же хотели пожрать меня; между тем готовили хартии и развивали свитки, на которых были написаны все мои злые дела, как бы ожидая какого судью, долженствующего прийти. Убогая моя душа была объята великим страхом и трепетом. Не только томила меня горесть смертная, но и грозный вид и ярость страшных эфиопов были для меня как бы другою лютейшею смертью. Я отвращала мои очи во все стороны, чтобы не видеть страшных лиц их и не слышать голоса их, но не могла избавиться от них, – они всюду шатались; помогающего мне не было; когда я окончательно изнемогла, то увидала двух светоносных Ангелов Божьих, в образе юношей невыразимой красоты, идущих ко мне... и проч.» Точно такие же видения злых и мрачных демонов – в час смерти своей – видели: святой Петр мытарь (четь-минеи 22 сентября) и преподобный Арефа Печерский (см. Патерик Печерский). «Подобно этому, – свидетельствует вселенский учитель Церкви св. Златоуст (еще в IV- м веке) – многие поведают о страшных видениях, представляющихся при смерти, зрелища которых умирающие не будучи в состоянии выносить, потрясают с великим усилием самый одр, на котором лежат, смотрят на предстоящих извращенными от страха глазами, когда душа мятется сама в себе, не хочет выйти из тела, не выносит взора приближающихся Ангелов. Если мы трепещем, когда смотрим на страшных людей: то какому подвергнемся страху, когда увидим сошедших Ангелов и свирепые силы демонов, когда душа будет отторгаться тела, напрасно и много рыдать…?» (в беседе 53 на еванг. Матфея). Истязания от злых духов испытывали, в час своей кончины, преподобный Агафон (см. Училищ, благочест., часть 3, стр. 56), великий подвижник Стефан Синайский (см. Лествиц. Иоанн. степень 7), и многие другие лица, о которых повествуют прологи и четьи-минеи. Вообще, убеждение в частном суде по смерти на так называемых воздушных мытарствах, сделалось общею верою всей православной Церкви (см, правосл. догмат, богосл. о. Антония. О мытарствах, стр. 244).

Далее, лицом к лицу с силами противными, стоят силы божественные, и со своей стороны выставляют благие дела её. Подумай же, какой трепет и страх мучит душу, находящуюся среди оных сил, пока суд над нею не будет решен праведным Судьёй! (Достопам. сказан., стр. 290, №2).

3. Наконец, живое представление и как бы предощущение адских мук, поражает самую беспечную душу ужасом и исторгает ее из страшных объятий греха, как из челюстей ада. «От чего я впадаю в беспечность, пребывая в келье моей?» – вопрошал один брат опытного старца. Святой отвечал ему: «от того, что ты не узнал еще ни ожидаемого покоя, ни будущего мучения. Ибо если бы ты достоверно знал это, то хотя бы келья твоя была полна червей, так что ты стоял бы в них по самую шею, ты терпел бы сие, не расслабляясь». Это чудное предощущение будущих мучений, отчасти объясняет преп. Дорофей следующим образом: «Находясь в теле сем, душа получает облегчение от страстей своих и некоторое утешение: (человек) ест, пьет, спит, беседует, ходит с любезными друзьями своими. Когда же выйдет из тела, душа остается одна со страстями своими, и потому всегда мучится ими; занятая ими, она опаляется их мятежом и терзается ими, так что она даже не может вспомнить Бога... Хотите ли, – продолжает св. отец, – чтобы я объяснил вам примером то, что говорю вам? Пусть кто-нибудь из вас придет, и я затворю его в темную келью, и пускай он, хотя только три дня, не ест, не пьет, не спит, ни с кем не беседует, не поет псалмов, не молится, и отнюдь не вспоминает о Боге; и – тогда он узнает, что будут в нем делать страсти? однако он еще здесь находится; во сколько же более, по выходу души из тела, когда она предастся страстям и останется одна с ними, потерпит тогда она, несчастная? По здешним скорбям вы можете несколько понять, какова тамошняя скорбь. Ибо когда у кого-нибудь сделается горячка, то что воспаляет его? Какой огонь, или какое вещество производит сие жжение? Не самое ли его худосочие воспаляет его, всегда беспокоит и делает жизнь его прискорбною? Так и страстная душа всегда мучится, несчастная, своим злым навыком, имея всегда горькое воспоминание и томительное впечатлите от страстей, который беспрестанно жгут и опаляют ее. И сверх сего, кто может, братия, вообразить страшные оные места, тела оные мучимые, которые служат душам орудием в таких и стольких страданиях, а сами не истлевают; тот страшный огонь и тьму; тех безжалостных слуг мучителей и другие бесчисленные томления, о которых часто говорится в божественном Писании, и которые соразмеряются злым делам душ и их злым воспоминаниям? Ибо как праведные, по словам святых, получают некие светлые места и веселье ангельское, соразмерное благим их делам: так и грешники получают места темные и мрачные, полные страха и ужаса. Ибо что страшнее и бедственнее тех мест, в которые посылаются демоны? и что ужаснее муки, на которую они будут осуждены? Однако и грешники будут мучимы с этими самыми демонами, как говорит Христос: отъидите во огнь вечный, уготованный дьяволу и ангелам его (Мф.25:41)! (Поуч. 12, стр. 144). «Насколько небо отстоит от земли, – открыл Макарию Великому заключенный ада – языческий жрец, – настолько под нами огня, и мы от ног до головы стоим среди огня. Нельзя никому из нас видеть другого лицом к лицу. У нас лицо одного обращено к спине другого. И мы, как не знавшие Бога, еще несколько помилованы; но познавшие Бога и отвергшиеся Его, – те под нами!» – Великий старец заплакал и сказал: «Несчастный день, в который родился человек!...(Достопам. сказан., стр. 154, №37). «А еще страшнее то, о чем говорит св. Иоанн Златоуст, – продолжает преп. Дорофей: «если бы и не текла река огненная, и не предстояли страшные ангелы, но только призывались бы все человеки на суд, и одни, получив похвалу, прославлялись бы, другие же отсылались бы с бесчестием, чтобы не видеть им славы Божьей: то наказание оным стыдом и бесчестием и скорбь об отпадении от стольких благ, не была ли бы ужаснее всякой геенны? (Поуч. 12, стр. 146). «Душа, – заключает преп. Феофил, – застигнутая в беспечной жизни, услышит оный ужасный глас: да возьмётся нечестивый, да не видит славы Господней (Ис.26:10)! Тогда постигнет ее день гнева, день скорби, день тьмы и мрака. Преданная во тьму кромешную, и осужденная на вечный огонь, она будет терпеть наказание в бесконечные веки!». (Достопам. сказан., стр. 291).

6. Как ни поразительны мрачные картины лютой смерти грешника, грозного суда за гробом и особенно вечных геенских мучений; но сами по себе они не могут тронуть и умягчить каменного, ожесточенного сердца нашего. Один Бог может отнять сердце каменное от плоти нашей, и дать нам сердце плотяно (Иез.26:26)! «Удостоверим себя, – говорит св. Лествичник, – что памятование смерти, как и все другие блага, есть дар Божий; потому что часто, бывая при самих гробах, не имеем у себя слез, и остаемся нечувствительными; и неоднократно также, не имея пред собою такого зрелища, приходим в сокрушение» (Слов. 6, №20). «Эта благодать, – уверяет преп. Исаак, – дается находящимся на средней степени (нравственного совершенства) и в правоте сердца желающим покаяния, дается же именно тем, о ком известно Богу, что им действительно подобает удаляться от мира сего к лучшей жизни по благой Его воле, какую обрел и в них» (Слов. 86, №562). Посему вернейшее и, можно сказать, единственно верное средство к получению сей ни с чем несравнимой благодати, есть постоянная и усильная о том молитва к Богу – сердцеведцу.

«Сатана ненавидит сей помысел (т. е. памятование смерти), – говорит преп. Исаак Сирин, – и всеми своими силами нападает, чтобы истребить его в человеке: Ибо знает коварный, что, если помысел сей пребывает в человеке, то ум его стоит уже не на этой земле обольщения, и козни его к человеку не приближаются» (Слов. 86, стр. 501).

1. Так как памятование смерти в действии своем есть не что иное, как непрерывное устремление внимания ума и с ним всех сил души к будущей вечной жизни, то цель всех усилий искусителя состоит в том, чтобы развлечь внимание подвижника Христова, и направить оное к заботам житейским, или разорять по суетным предметам настоящего мира. «И потому, – говорит преп. Исаак, – если бы можно было, сатана отдал бы ему царства целого мира, только бы развлечением изгладить в уме человека таковой помысел. И если мог, как сказано, – подтверждает св. отец, – то сделал бы это охотно» (Слов. 86, стр. 501). Следовательно, христианин должен твердо помнить, что при развлечениях и заботах решительно невозможно сохранить непрестанную память о смерти. «Кто намеревается навсегда удержать в себе памятование смерти и суда Божия, – говорит св. Лествичник, – а между тем предается заботам и вещественным развлечениям, тот подобен плывущему человеку, который в то же время хочет хлопать руками» (Слов. 6, №11).

2. Привязанность к чему бы то ни было в мире, подает искусителю повод занимать мысль подвижника благочестия не загробною, а настоящею жизнью. «Кто умер для всего, – говорит преп. Иоанн Лествичник, – тот памятует о смерти; а кто еще привязан к миру, тот не перестает злоумышлять сам против себя» (Слов. 6, №21).

3. Враг сражается с нами и шуими и десными оружиями: не успевши развлечь внимание подвижника суетными мирскими заботами, он внушает ему заботливую, по-видимому, богоугодную попечительность о всяком брате во Христе, старается рассеять его внимание в многочисленных выражениях братской любви и услужливости. «Не желай, – предостерегает св. Лествичник, – всех уверить словами в любви твоей к ним, а лучше проси Бога, чтобы неведомым образом показал им любовь твою. Иначе же, не достанет у тебя времени на объяснения с людьми и на сокрушения» (Слов. 6, №22).

4. Обыкновенная, но – к нашему несчастию – очень нередко удачная хитрость коварного искусителя состоит в том, что он всеми мерами убеждает подвижника в крепости его здоровья и в благонадежном продолжении земной его жизни, и заставляет все – на дальше и дальше отлагать заботу о своем исходе, внушая в тоже время, что усиленными подвигами еще можно будет с избытком восполнить утраченное время. «Не обманывай себя, безрассудный делатель, – убеждает преп. Иоанн, – будто бы можно одно время заменить другим; ибо ни один день недостаточен к тому, чтобы собственный его долг вполне воздать Владыке» (Слов. 6, №23).

5. Памятование о смерти, особенно в начале и средине этого подвига, весьма прискорбно для нашего ветхого человека, которого оно как бы непрестанно закалает. «Постоянное развлечение мыслей, нам усвоившееся, и мрачное забвение непрестанно похищают мысль о смерти у начинающихся трудиться о частом воспоминании её. Когда же, познав эту кознь невидимых врагов, мы удержимся в спасительном подвиге, тогда увидим в себе новую против него брань, – помыслы сомнения в действительности и пользе подвига, помыслы насмешки и хулы, именующие его странным, глупым и смешным, – помыслы ложного смирения, советующие нам не отделяться от прочих людей поведением нашим. Если, по великой милости Божьей, победится и эта брань – самый страх мучительный, производимый живым воспоминанием и представлением смерти, как бы предощущением её, сначала необыкновенно тяжел для нашего ветхого человека: он приводит в ужас ум и воображение; холодный трепет пробегает по телу, потрясает, расслабляет его; сердце томится невыносимою тоской, сопряженною с безнадежием».(См. соч. епископа Игнатия. Том 2, стр. 731). Не должно отвергать этого состояния, не должно опасаться от него пагубных последствий. «Всякому начинающему жить по Богу, – говорить св. Симеон Новый Богослов, – полезен страх муки и рождается от него болезнь. Мечтающий положить начало без такой болезни и уз, не только полагает основание на песке своих деяний, но и подобен покушающемуся построить храмину на воздухе, вовсе без основания, – что невозможно. От этой болезни (страха и трепета смерти) вскоре рождается всякая радость; этими узами растерзываются узы всех согрешений и страстей; этот мучитель бывает причиною не смерти, но жизни вечной» (Сим. Нов. Богосл. Деят. гл. 66). Тяжесть этих внутренних скорбей подает искусителю повод, отвлечь подвижника от сего святого и многоплодного занятия: при таких обстоятельствах, невидимый враг напоминает подвижнику великую любовь Божью к людям, которая не требует от них каких-либо мучительных жертв. Потому предостерегает св. Лествичник: «Когда плачешь о грехах, – никак не допускай до себя оного пса (т. е. дьявола), который внушает тебе, что Бог человеколюбив! (мысль сия тогда только полезна тебе, когда видишь себя увлекаемым в глубокое отчаяние). Ибо у врага то намерение, чтобы не было у тебя ни этих слез, ни сего не страшного страха» (Слов. 6, №10).

По причине необыкновенной многоплодности и высоты сего святого подвига, дьявол употребляет всевозможные и неисчислимые коварства для отклонения от него; с другой стороны, – и сами упражняющиеся в подвиге памятования смерти, легко могут обольщать себя, оценивая совершенно неверно свое духовное состояние. Ибо «не всякое вожделение смерти, – говорит св. Лествичник, – должно признать добрым. Иные, непрестанно греша по силе привычки, со смирением молят себе смерти. Иные же не намерены покаяться, и призывают смерть из отчаяния. А иные, по самомнению, почитают себя бесстрастными, и не боятся смерти. Наконец, иные, ежели только найдутся ныне такие, по действию Духа Святого желают своего переселения» (Слов. 6, №8). Поэтому, нужно хорошо различать верные признаки благодатного памятования смерти.

1. «Верный признак, – говорит св. Лествичник, – в глубине сердца памятующих о смерти – добровольное беспристрастие ко всякой твари, и совершенное оставление собственной своей воли» (Слов. 6, №6).

2. Обыкновенное живое представление смерти, – как говорит преп. Исаак Сирин, – «есть нечто телесное», и потому возбуждает мучительный страх за тело; а благодатное памятование смерти – «есть духовное созерцание и дивная благодать. Сие созерцание облечено светлыми мыслями» (В слов. 86, стр. 501). «Страх за тело, – объясняет в другом месте св. отец, – бывает в людях столько силен, что вследствие оного нередко остаются они неспособными совершить что-либо достославное и досточестное. И когда на страх за тело проникает страх за душу; тогда страх телесный изнемогает пред страхом душевным, как воск от силы пожигающего его огня» (В слов. 2, стр. 19).

3. «Рассказывал мне однажды один египетский монах, – повествует св. Лествичник: по утверждении памятования смерти в глубине сердца моего, когда по встретившейся нужде, хотел я доставить малое утешение брению, памятование сие, как судья, возбраняло мне. И что удивительно: когда намеревался удалить от себя мысль о смерти, никак не мог сего сделать» (В слов. 6, №13). А преп. Исаак вообще замечает: «Кто имеет памятование смерти, тот не входит более в разыскания о сем мире, и не привязан к своему телу» (В слов. 86, стр. 501).

4. «Благоискусен и тот, – говорит св. Лествичник, – кто ежедневно с несомненностью ожидает смерти; но свят, кто ежечасно желает её» (Слов. 6, №7).

5. «Как по определению отцов, совершенная любовь не падает, так и я утверждаю, – говорит Иоанн Лествичник, – что совершенное ощущение смерти не страшно» (Слов. 6, №14).

6. Наконец, нужно заметить, что все вышеозначенные признаки необходимы для начинающих сей подвиг, дабы они не впали в самообольщение; а те облагодатствованные души, в коих Дух Святой Сам производит памятование смерти, по некоему особому чувству, не только ясно сознают, но и живо ощущают различие между истиною и обольщением. «Как олово явственно отличается от серебра, хотя и сходно с ним по виду; так, – уверяет св. Лествичник, – для рассудительных очевидно и ясно различие между естественною и сверхъестественною боязнью смерти» (Слов. 6, №5).

Подвиг памятования смерти, начинается мыслью о будущей загробной участи, мыслью хотя бы по-видимому и случайною, но которая с тех пор является не случайною и не бесплодною, как скоро поражает душу страхом. Это еще страх души за тело, – боязнь неожиданно умереть, и потом, (кто знает) может быть, погибнуть на веки! Из таких размышлений, если они скоро не изгладятся из души развлечением и житейскими заботами, рождается спасительный страх за душу. «Я объясню тебе, – говорит св. Василий Великий, – страх спасительный, страх, которым доставляется святость, страх, который является в душе от научения, а не от впечатлений извне. Когда увидишь, что ты влечешься к какому-либо греху: тогда, умоляю тебя, помысли о страшном и невыносимом судилище Христовом, при котором Судья восседает на высоком и превознесенном престоле, и вся тварь предстоит Ему в трепете, производимом славою Его явления. Каждый из нас (это непременно последует) будет приведен пред Него, и деятельность жизни каждого из нас подвергнется рассмотрению. После этого – к тем, которые совершили во время жизни много зла, приступят некие страшные, угрюмые ангелы, испускающие огонь из очей своих, огнем дышащие, лицом подобные ночи, по выражению их жестокости и ненависти к человекам. После этого вообрази себе глубокую пропасть, непроницаемую тьму, огонь, лишенный сияния, имеющий силу жечь во мраке; далее: – особенную породу червей ядовитых и плотоядных, едящих ненасытно и никогда не наедающихся досыта, производящих угрызениями нестерпимые болезни; наконец: – наказание, тягчайшее всех, проклятие и отвержение вечные... Этого страшись! Научаемый этим страхом, удерживай как бы уздою твою душу от нечистых вожделений!» (В беседе на Псал. 83, стих. 12). «И как бы глубоко ни потрясал душу этот спасительный страх, пораженные им, – как говорит св. Лествичник, – не останавливаются на сем, но непрестанно прилагают страх к страху, пока не истощится последняя сила в костях их» (Слов. 6, №19). До какой степени может увеличиться сей спасительный страх, преп. Иоанн показал это в двух удивительных примерах: «Некто, живший здесь на месте, называемом Фола, при мысли о смерти часто приходил в исступление, и как лишившегося чувств, или пораженного падучею болезнью, находившиеся при сем братья относили его почти бездыханным» (Слов. 6, №17). Еще рассказывает он чудную повесть об Исихии Хоревите: «В совершенном нерадении проводил он жизнь, и вовсе не имел попечения о душе своей. Напоследок изнемогши телом, так что около часа казался совершенно мертвым, когда пришел в себя, – умолял он всех нас немедленно удалиться. И заградив дверь кельи своей, пребыл в ней двенадцать лет, ни с кем никогда не сказав ни пустого, ни дельного слова, и не вкушая ничего иного, кроме хлеба и воды. Пребывая же неподвижным, сколько погружен был умом в то, что видел во время исступления, что никогда не переменял своего положения, но всегда был как изумленный, и в совершенном безмолвии проливал горячие слезы!»... Зато и Господь чудно прославил на нем Свою высокую милость. «Благоговейно похоронив его на кладбище, близ ограды, – заключает свой рассказ св. Лествичник, – на другой день стали искать мощей, и не нашли. Так Господь удостоверил сим, в попечительном его и достохвальном покаянии» (Слов. 6, №18).

Могущественное и неотразимое действие на душу, оказывает благодатное созерцание будущей загробной участи. «Совершенно справедливо, возлюбленные, – уверяет преп. Исаак Сирин, – что если бы Бог на малое время даровал людям это истинное созерцание, то в мире сем не стало бы преемства. Созерцание это служит узами, пред которыми не может устоять природа, и приемлющему в душу свою размышление о сем – такою благодатью Божьей, которая сильнее всех отдельных деланий» (В слов. 86, стр. 502).

1. Мысль о страшном суде Божьем, даже в то время, когда по-видимому – случайно поражает душу, попирает самую сильную страсть и исторгает человека из самых челюстей ада. «Когда враги успеют пленить ум человека, по собственной вине его, – говорил св. авва Кропий – то тайно влекут его, доколе не приведут к невидимой для него страсти. Если здесь ум обратится, взыщет Бога, вспомнит о вечном суде: то страсть тотчас падает и исчезает. Писание говорит: егда возвратився воздохнеши, тогда спасешися, и уразумеши, где ecu был (Ис.3:15) (Достопам. сказан., стр. 126, №2). «Если тебя палит огонь похоти плотской, противопоставь ему огнь геенский, и – огонь похоти твоей тотчас погаснет, – уверяет св. Златоуст. Хочешь ли сказать что-нибудь непристойное, помысли о том скрежете зубов, и – страх оного обуздает язык твой. Желаешь ли сделать какое похищение, послушай, что Судья оный повелевает и говорит: свяжите ему руци и нози, и вверзите его во тьму кромешную (Мф.22:13), и – таким образом изгонишь и сию страсть. Если ты ведешь жизнь невоздержную, то послушай, что говорит богач оный: посли Лазаря, да омочит конец перста своего в воде, и остудит язык мой: яко стражду в пламени сем (Лк.16:24,25), и – не получил помощи. Часто приводя сие на память, наконец ты отстанешь от страсти невоздержания. Если ты любишь увеселения, рассуждай о тесноте и скорбях, имеющих быть там; после сего ты и думать не станешь об увеселениях. Если ты жесток и не милосерд, то чаще припоминай тех дев, которые за то, что погасли их светильники, не были допущены в чертог Жениха; и – ты скоро сделаешься человеколюбивым. Нерадив ты и беспечен? размышляй о судьбе скрывшего талант свой, и – ты сделаешься быстрее огня. Тебя снедает желание, как бы завладеть достоянием ближнего твоего? воображай непрестанно тот неумирающий червь, и – сим образом легко освободишься и от сей болезни, и все прочие слабости свои исправишь» (В беседе 10 на посл. 2Кор).

2. «Живое памятование смерти, – говорит св. Лествичник, – отсекает излишество в пище; а когда в смирении отсечено сие излишество, – отсекаются вместе и другие страсти» (В слов. 6, №12). «Кто размышляет о тех муках, коим подвергнется некогда за свои беззакония, – говорит преп. Исайя, – тот уже не рассуждает более ни о чем: его сердце удручено скорбью о предстоящих мучениях; представление о них заглушает все прочие мысли; ему пища и на ум не приходит. Ничего не отвечает тем, которые бранят его; терпеливо переносить все обиды, почитая себя достойным оных; с тяжкими вздохами и стоном помышляет он о том страшном суде, пред которым некогда должен явиться; сильная скорбь сердца источает из очей его обильные слезы» (Христ. чтен. 1831г., ч. 43, стр. 68). Отсечем излишества в пище, этим – по-видимому – самым простым средством, живейшее памятование смерти и страшного суда освобождает подвижника, даже без его ведома и усилия, от буйства и неукротимости всякого рода страстей. «Рассматривая превратность жизни человеческой и неизвестность её конца, – рассуждает преп. Антоний Великий, – мы устранимся таким рассматриванием от греха. Когда встаем от сна, то вполне сомнительно, – достигнем ли вечера. Опять, когда желаем успокоить тело сном, столько же ненадежно, – увидим ли свет наступающего дня. Размышляя о неверности нашей жизни и естества во всех отношениях, мы достигаем познания, что Божий Промысел управляет нами. Тогда перестаем согрешать и увлекаться положениями пустыми и тленными; тогда не прогневляемся ни на кого, не стремимся к собранию земных сокровищ, попираем все тленное страхом, могущего ежедневно последовать отшествия отсюда, и непрестанным размышлением о разлучении души с телом; тогда перестает действовать любовь к другому полу, погасает пламень любодеяния; отпускаем друг другу долги наши, имея непрестанно пред очами наступление окончательного воздаяния. Боязнью суда и страхом мук уничтожаются обманчивые похотения плоти, и – вместе поддерживается душа, когда она клонится к падению» (См соч. епископа Игнатия, том 2, стр. 723). Но этого мало! Памятование смерти прямо поставляет кающегося грешника на путь спасения, и ведет к ревностному исполнению всякого рода добродетелей. «Ибо такой, – объясняет св. Варсануфий Великий, – говорит помыслу своему: «Я и Бог – мы одни в мире! и если не исполню Его воли, буду уже принадлежать не Ему, а чуждому», и ежечасно ожидает исхода своего из тела, помышляя, как ему встретить Бога, и такой скоро улучает путь спасения» (См. Руковод. к духовной жизни, в ответе 343). «Живая память о смерти, – раскрывает преп. Филофей Синайский, – бывает причиною многих добродетелей. Она рождает печаль по Боге, она побуждает воздерживаться от всего худого, она приводит на мысль геенну; она есть мать молитвы и слез; она есть страж сердца; она не позволяет иметь пристрастия ни к чему, что по существу своему ничтожно; она есть источник благоразумия и рассудительности. Отсюда происходит сугубый страх Божий – очищение сердца от страстных помыслов, и исполнение многих заповедей Господних. В памятовании о смерти усматривается подвиг постоянный, непреоборимый, о котором многие из подвижников Христовых пекутся (Христ. чтен. 1827 г., ч. 27, стр. 166)».

3. Преподобный Иоанн Провидец объясняет одному брату, как от невольного страха угрожающей смерти, рождается произвольная память о смерти, и от добра по принуждению рождается свободное добро, которое наконец совершенно избавляет человека от смерти, т. е. от опасности впасть в смертный грех и быть осужденными на вечную смерть. «Если человек делает добро по страху смерти, то это вынужденное добро нельзя равнять с тем, которое бывает по свободной воле человека; однако и такой человек все лучше того, который ничего не делает. Хорошо человеку помнить смерть, чтобы навыкнуть знать, что он смертен, а смертный – не вечен, невечный же и поневоле оставить век сей. Через непрестанную память о смерти, человек навыкает и произвольно делать добро. А вольное добро совершенно избавляет душу от смерти (См. Руковод. к духовной жизни, в отв. 646,647)». Это потому, как объясняет преп. Максим Исповедник, что – «спасительная печаль неизбежно истребляет страсти и порождает добродетели; потому что того, кто укоренил ее в глубине сердца своего, никак не могут ранить стрелы дьявола; тот, кто душою печется о ней, не боится многообразных нападений демонских. Препоясавший ею ум свой не лишается божественных помыслов; обрекший ей себя знает уставы благочестивой жизни. Она есть произведение Св. Духа, Который насаждает ее в сердцах достойных. Она одна есть виновница той радости, которой мы будем причастны в царствии небесном, потому что она есть божественное семя, зрелым плодом коего есть наслаждение вечными благами (Христ. чтен. 1846 г., ч. 3, стр. 388)».

4. В высшем своем развитии, – памятование смерти оказывает непреоборимую силу и ничем неотразимое влияние на душу, как сознавались утвердившие в себе мысль о смерти. «Удивительно! – говорил святому Иоанну Лествичнику один подвижник, – когда я намеревался удалить от себя мысль о смерти никак не мог сего сделать»! А блаженный Исихий, умирая, сказал отцам: «Кто приобрел памятование смерти, тот никогда не может согрешить (Слово 6, №18)». Посему-то последним совершеннейшим плодом сего святого делания, преп. Иоанн Лествичник поставляет нерастленную непорочность души, – отраднейшую безопасность от грехопадений. «Как некоторые определяют – говорит он, – что бездна есть нечто не имеющее предала, потому что сим именем называется бездонное место; так мыслью о смерти приобретаются нерастленная непорочность и нерастлеваемое делание (Слово 6, №10). «Кто утвердил в уме своем память о смерти, – заключает св. Лествичник, – тот уже не согрешит: поминай последняя твоя, и во веки не согрешиши (Сир.7:39)»! А св. Симеон, новый Богослов, основываясь на собственном опыте, обещает еще здесь – на земле страждущему от страха вечных мук неизреченное благодатное утешение. «Кто не захочет избежать болезни, рождающейся от страха вечных мук, и не отскочит от неё, но произволением сердца предастся ей и возложит на себя её узы; – тот – сообразно с мерою своей скорби – начинает скорее шествовать по пути к небу, и – она представит его Царю царствующих. После сего, лишь только воззрит он, хоть неясно, – на славу Божью, – тотчас спадут с него узы, и мучительный страх далеко убежит от него, и печаль в его сердце превратится в радость, и (в сердце его) – откроется источник, – который наружно будет источать непрестанно ручьями слезы, а внутренне – в душе тишину, кротость и неизъяснимую сладость, также мужество и готовность – свободно и безостановочно повиноваться всякой заповеди Божьей... Сие для начинающих невозможно, для дошедших до средины – свойственно, а для совершенных – источник сей делается светом от которого сердце вдруг переменяется и перерождается (Христ. чтен. 1823 г., ч. 12, стр. 36)».

Таковы плоды памятования смерти! Посему-то и современные нам подвижники христианства, советуют и убеждают. «По важности плодов памятование смерти, должно быть мужественными в возделывании их и преодолевать все препятствия разумным трудом и постоянством; должно веровать, что этих плодов достигнем и мы в свое время, по милости и благодати Божьей. Воспоминание о смерти, о сопровождающих ее и о последующих ей страхах, воспоминание, сопряженное с усердною молитвою и плачем о себе, может заменить все подвиги, объять всю жизнь человека, доставить ему чистоту сердца, привлечь к нему благодать Святого Духа, и тем даровать ему свободное вознесение на небо, мимо воздушных властей» (См соч. епископа Игнатия, том 2, стр. 723).

Мирянам памятование смерти еще более необходимо, нежели отшельникам из мира, ибо мирские заботы и развлечения, общественные обязанности и семейные попечения, совершенно овладевают душою в мире, и не дозволяют ей устремить внимание свое в будущей вечной участи своей. А весьма редко встречаясь с мыслью о смерти, человек вовсе не заботится и о вечном спасении, полагаясь, совершенно без всякого права, на милосердие небесного Судьи. Но страшная мысль о смерти и геенне, сильна возбудить самого беспечного! Потому нужно употреблять всевозможные средства, к утверждению в себе сей спасительной мысли. Средства к этому и для мирян те же, какие указаны святыми отцами выше, преимущественно для отшельников. Здесь укажем только особенные случаи, при которых глубже может западать в душу мысль о смерти; и такими случаями нужно пользоваться.

1. Неопустительно посещать опасно больных, особенно из близких и знакомых. Еще древний мудрец заметил, что лучше ходить в дом плача, нежели в дом веселья (Еккл.7:3). Посещая больного, мы выполняем и заповедь братской любви что вменяет в услугу Самому Себе Господь Иисус: болен бых, и посетисте Мене (Мф.25:36); и сами многому поучаемся при одре болящего: терпению, упованию на Бога, смиренномудрию, убеждению в суете и красоты, и крепости, и богатства, и славы. Увы! для больного ничто не дорого, кроме здоровья.

2. Еще сильнее поражает всякого кончина умирающего: посмотрите, какой ужас объемлет душу грешника при виде страшной неизбежной смерти! Кто может помочь ему? и что даст человек взамен за душу свою (Мк.8:36)? «Убоимся, – убеждает св. Варсануфий Великий, – страшного дня и часа, в который не защитит ни брат, ни сродник, ни начальство, ни власть, ни богатство, ни слава; но будет лишь человек и дело его» (См. Руковод. к духовной жизни, в отв. 799). То же, или еще что-либо ужаснейшее, будет и с нами при смерти, если не покаемся. И напротив, какая радость сияет на лице праведника при виде вечных наград! Не забудем этого зрелища, твердо напечатлеем в памяти поразительный образ смерти, в лице знакомых наших братий, и – он, как грозный судья, предохранит нас от многих преступлений.

3. Из всех занимательных новостей житейских, самые поучительные – рассказы о внезапной и неожиданной смерти, особенно знакомых нам лиц; в таких случаях и любопытство весьма полезно, знать страшные подробности внезапной смерти, уразуметь непредвидимые умершими случаи, открыть тайные причины несчастья, вообразить ужасную неизвестность вечной участи скоропостижно умершего... все это не может не впечатляться в памяти, не привести в содрогание самое беспечное сердце. Но при этом не забудем, что внезапная смерть постигает одних только не радеющих о своем спасении: это возвещено самим Господом (Лк.12:42). «Бог, – сказал св. Варсануфий Великий одному брату, боявшемуся неожиданной смерти, не возьмет души твоей, борющейся со страстями и похотями, дотоле, доколе не приведет тебя в меру высокую, – в мужа совершенна (См. Руковод. к духовной жизни, в отв. 26).

4. Воспоминание о внезапной смерти, должно приводить себе на мысль при всяких таких предприятиях, где удобно могут быть случаи – внезапно умереть, например, при отъезде в путь, при переезде через реку, и под. «Приступая к какому либо делу, – советует один великий подвижник, – говори себе со вниманием: «Что будет, если сейчас посетит меня смертью Господь мой»? И смотри, что ответить тебе помысел: если осудит, – тотчас брось дело то, и возьмись за другое; ибо делателю добродетели, должно быть на всякий час готовым отойти в путь свой. За рукоделием ли сидишь, или в дороге находишься, или бываешь у кого, или вкушаешь пищу, – всегда говори себе: «что будет, если теперь позовет меня Бог? «Смотри, что отвечает тебе совесть твоя, и делай так, как она говорит тебе» (См. Письма о христ. жизни, 1860 г. выпуск 2, стр. 372, №44). Такое представление внезапной смерти, не трусость внушает, а очищаешь цель предприятия, подавляет самонадеянность, возбуждает надежду на Промысел Божий, и вообще – весьма спасительно. Преп. Сарра говорила о себе: «Когда поднимаю ногу свою, чтобы взойти на лестницу, я представляю себе перед очами смерть, и потом всхожу на лестницу» (См. достопам. сказан., стр. 269, №6). Вот как поступали святые!

5. Мы ежедневно, можно сказать, предаем себя в объятия смерти и, к удивлению, не чувствуем её присутствия. «Сон есть образ смерти!» – говорили языческие мудрецы, а христианство учит, что сама смерть есть ничто иное, как успение. Будем же всегда отходить на сон с такими святыми чувствованиями, с какими нам не страшно было бы и умереть.

6. И всегда назидательно и спасительно памятовать смерть; но мы должны стараться на собственном опыте дознать, как спасительно это благодатное созерцание. Поэтому постараемся представлять смерть пред очами, преимущественно в то время, когда только начинает разгораться в нас какая-либо страсть: мы ощутим непременно, – как при виде и представлении грозной смерти – умолкает всякое буйство страстей, и – при созерцании геенского огня – охладевает всякий жар похоти... «В мире случающееся неблагополучие, – поучает нас новоявленный чудотворец св. Тихон Задонский, – есть тень некая и образ будущего и вечного неблагополучия. Тяжко здесь вмененным быть между злодеями, к злым людям и бесчестным причислиться; но далеко тяжелее будет причтенным быть дьяволу и злым ангелом его, и с ними заедино вменяться вечно. Тяжко здесь у мучителя некоего под властью быть, и от него поругание, посмеяние и всякое насилие и озлобление терпеть; но далеко тяжелее будет у сатаны – противника Божьего – быть во власти, и от него ругание, посмеяние и озлобление терпеть вечно. Тяжко здесь биение, страдание, болезнь, огневицу, лихорадку, зубную боль и расслабление тела терпеть; но далеко тяжелее будет терпеть вечно жжение огня геенского, болезнь лютую и несносную, скрежет зубов, червь неусыпающий, и душой и телом в том страдать. Тяжко здесь в темнице сидеть, лишиться света, и никакого не чувствовать утешения; но далеко тяжелее сидеть в адовой темнице и никогда света не видеть, и всего лишиться утешения вечно. Тяжко здесь жажду терпеть и – желать, но не иметь прохлаждения; но тяжелее будет – вечно! Словом: тяжко есть всякое страдание временное, или на душе или на теле бываемое, всяк то знает, но – несравненно тяжелее – вечное, и ради величества, и ради продолжения, яко бесконечное, которое и душою и телом будут терпеть осужденные. Временное страдание есть тень вечного страдания. Тень есть ничто – в сравнении с истиною, и временное страдание – ничто в сравнении с вечным! Познавай вечное страдание от временного, и берегись, да не впадешь в него. Ныне сходи умом в ад, да не потом душой и телом сойдешь! Как стерпишь огнь жгущий, но не сжигающий, – червь грызущий, но не поядающий, – скрежет зубов, – тьму кромешную, – скаредный вид демонов, плач и стенание, и рыдание, и – прочее злое как стерпишь?... Помышляй это, сравнивай временное страдание с вечным, и – проженется сим размышлением как бичом, суета от сердца твоего. (См. Творен. св. Тихона Воронеж., том 15, письмо 26).

Блажени плачущии: яко тии утешатся (Мф.5:4)

Памятование смерти необходимо рождает плач, о грехопадениях и о страшной участи, ожидающей грешника за гробом. «Как всякому слову предшествует мысль, – говорит св. Лествичник: – так плачу и пролитию слез предшествует памятование смерти (Слов. 6, №1). И потому плач служит яснейшим выражением истинного памятования смерти, и как бы совершеннейшим плодом оного.

«Плач по Богу, – учит св. Лествичник, – есть унылость души и такое расположение болезнующего сердца, в котором непрестанно с жаром оно ищет того, чего жаждет и при безуспешности искания, неутомимо сие преследует, и громко рыдая, взывает вслед» (Слов. 7, №1). Из такого понятия о плаче открывается, что это есть не случайная скорбь сердца, изливающаяся в слезах, а непрестанное и притом постоянно – возрастающее томление кающейся души, доходящее до самозабвения и как бы истощения в муках раскаяния. «Сокрушение сердца, – объясняет св. Лествичник, – есть непрекращающееся истязание совести (Слов. 7, №2), «есть не кичащееся болезнование души, в котором она не дает себе никакого успокоения, но ежечасно воображает только свое разрешение (смерть), и – как прохладной воды, ожидает себе утешение от Бога, утешающего смиренных и сокрушенных сердцем» (Слов. 7, №27). «Плач есть достигшая полноты скорбь кающейся души, которая ежедневно прилагает скорби к скорбям, как рождающая и ощущающая муки рождения» (В №60).

Слезы, по учению святых отцов Церкви, должны сопровождать подвижника Христова от начала его исхода, во след подвигоположника – Христа до конца жизни: это – его пища и питье в сей юдоли плача и изгнания; это – доля падшего человека, неизбежная и неминуемая если не в сей жизни, то за гробом – на целую вечность». Кто здесь не плачет о себе, – говорил св. авва Пимен, – тот будет вечно плакать там. Итак, необходимо плакать или здесь – добровольно, или там – от мучений» (См. достопам. сказан., стр. 25, №41). «Восплачем, братья, – увещевал Макарий Великий; – очи наши да проливают слезы прежде, нежели отойдем туда, где наши слезы будут жечь тела» (См. достопам. сказан., стр. 153, №33)! Покаянный плач равно необходим и для очищения души, и для преуспеяния в добродетели. «Где нет плача, там нельзя уберечься от искушения», – сознавался св. авва Петр (См. достопам. сказан., стр. 233, №2). А Великий Пимен вообще утверждает: «Кто хочет очистить себя от грехов своих, – очищает себя слезами; и желающий стяжать добродетели, стяживает их слезами». Ибо плач есть путь, указанный нам Писанием и отцами нашими, которые говорили: «плачьте! кроме сего пути нет другого»! (См. достопам. сказан., стр. 214, №119).

Истинное умиление, то есть, плач не мучительный, а срастворенный отрадною надеждою на милость Божью, не иначе может родиться в душе, как при глубоком сознании своей виновности, пред беспредельною любовью Отца Небесного. «Бог не требует, – говорит св. Лествичник, – и неугодно Ему, чтобы человек плакал от болезни сердечной, но хочет, чтобы из любви к Нему веселился он душевным веселием. Отними грех, – и излишни болезненные слезы чувственным очам. У Адама до преступления не было слез, как не будет их и по воскресении, когда упразднится грех» (В №45). «Младенец, как скоро начинает узнавать отца своего, – весь исполняется радости. Если же отец по делам своим отлучится на время, и потом опять возвратится, то отрок бывает полон и радости, и печали; радости, – потому что видит любимого; печали, – потому что столько времени лишен был ласк доброго отца» (В №59). «Так и душа, – объясняет преп. Ефрем Сирин, – после долговременного разлучения с Богом, возбуждается к пролитию слез; от того, что наконец увидала Родителя, проливает она слезы, и преклоняет к себе Бога, ибо любит отеческое благословение, и таким образом очищается от всего» (Тв. св. отц. 1850 г, том 15, стр. 160). Поэтому, – слезы умиления текут из очей, при благоговейном взоре обратившейся души на любвеобильное лицо Отца Небесного. «Слезы в молитве, – говорит св. Исаак Сирин, – суть знамение милости Божьей, которой сподобилась душа своим покаянием, и – того, что она принята и начала входить в поле чистоты слезами. Если помыслы не отторгнутся от предметов преходящих, не отвергнут от себя надежды на этот мир; если не возбудится в них презрение к нему, и они не начнут приготовлять напутствие к исходу своему; если не начнут действовать в душе помышления о предметах, принадлежащих будущему веку; то очи не смогут произвести слез» (В сл. 30). «Когда проливаешь слезы в молитве твоей, – свидетельствует преп. Марк Подвижник, – то Христос коснулся очей твоих, и ты получил умное зрение» (Христ. чтен. 1821 г., ч. 3, стр. 239). «У кого текут слезы умиления, – открывает наш отечественный подвижник, Саровский старец Серафим, – такового сердце озаряют лучи солнца правды Христа Бога» (В сказан. о жизни старца Сераф., 1844 г., стр. 60). Итак, – «сокрушение есть дар Божий, – говорит Василий Великий, – подаваемый или для возбуждения вожделения, чтобы душа, вкусив сладость подобной скорби, старалась полюбить сию скорбь, – или в доказательство того, что душа, при тщательнейшем попечении, может быть во всегдашнем сокрушении, и что нимало не извинительны отвергшие его по нерадению» (Тв. св. отц. 1847 г, том 9, стр. 221).

«Понятие о слезах, – говорит св. Лествичник, – по определению многих из отцов, несколько темно и неудобно изыскуемо, особенно же о слезах новопоступивших, у которых происхождение слез имеет много различных видов, а именно: бывают слезы от природы, от Бога, от скорби и предосудительной и похвальной, от тщеславия, от блуда, от любви, памятования смерти, и от многого другого» (Слов. 7, №32). Все эти виды слез, – продолжает св. отец, – поборов страхом Божьим, усвоим себе чистые и нелестные слезы о нашем разрешении (смерти); ибо в них нет подлога или самомнения, напротив того, есть очищение, преуспеяние любви к Богу, омовение греха и доведение страстей до бесстрастия» (№33). Весьма утешительно, что всякие слезы, при посредстве страха Божия, можно обращать в слезы чисто духовные и спасительные. «Слезы – порождение мыслей, а мысль рождает рассудок и ум» (Слов. 7, №17); но умственными способностями мы пользуемся совершенно свободно, и потому, – «к слезам предосудительным, или естественным, можем прививать слезы духовные. Это ясно знают люди, наклонные к тщеславию», – говорит св. Лествичник. Впрочем, хотя – «никто не спорит, – как замечает преп. Иоанн, – что полезны нам всякие слезы по Богу» (№36); однако и между самыми полезными или спасительными слезами, есть великое различие. «Плачущий достигает совершенства плача не тогда, как хочет сего; но зависит сие от того, о чем хочет он плакать, и от того, что плачет не о чем ему хочется плакать, но о чем угодно Богу» (В №26) Посему нужно знать, что:

1. «Часто к плачу по Богу примешиваются ненавистные слезы тщеславия, – замечает св. Лествичник, – сие же искусно и благочестно узнаем, когда приметим в себе, что и плачем и лукавствуем» (В №26).

2. «Когда мы плачем в молитве, и – тут же вмешивается смех; то сие есть от дьявольской хитрости», – открывает наш отечественный подвижник, Саровский затворник Серафим (Сказан. о жизни старца Сераф., 1844 г., стр. 60).

3. «Есть сокрушение сердца правильное и полезное, от которого оно смиряется, – говорит преп. Марк Подвижник; – и есть другое неправильное и вредное, которое мучит его. Бдение, молитва и терпение в напастях, составляют для сердца сокрушение безвредное и полезное, если только излишеством не нарушим соразмерности в их смешении» (О закон. дух., гл 18,19).

4. «Великое и безвременное сокрушение сердца, – говорит преп. Симеон новый Богослов, – омрачает и возмущает ум, изгоняет из души чистую молитву и умиление, и производит в ней сердечную болезнь, а потом ожесточение и крайнее ослепление; а посредством сего демоны в людях по духу живущих производят отчаяние» (Христ. чтен. 1823 г., ч. 12, гл. 46).

5. «Плачем, достойным вечного блаженства (Мф.5,:4), Василий Великий признает тот плач, – «когда плачем о грехах, или по причине оскорбления Божьей чести, потому что человек преступлением закона Бога бесчествует; или по причине бедствующих в грехе, ибо сказано: душа, яже согрешит, та умрет (Иез.18:4), в чем подражаем сказавшему: и восплачуся многих прежде согрешивших (2Кор.12:21)"

6. Есть святые слезы страха и – слезы любви. «Слезы от страха сами собою производят трепет и осторожность, – говорит св. Лествичник; – слезы же от любви, если любовь не достигла еще совершенства, у некоторых может быть, удобно похищаются. И странно сказать, – замечает св. отец: что смирение, то во время свое бывает безопаснее (Слов. 7, №66).

7. Бывает некий чудный, сокровенный из глубины смирения плач, незаметный для самих плачущих. «У иных видел я плач, – свидетельствует преп. Иоанн Лествичник, – а у других видел сомнение в плаче; имея плач, они – в таком расположении, как бы не имели его, и от сего-то прекрасного неведения пребывают в безопасности, и о них то сказано: Господь умудряет слепцы (Пс.145:8)».

8. «Бывают слезы сжигающие, и бывают слезы утучняющие – говорит преп. Исаак Сирин. Все те слезы, которые исходят из сущности сердца от сокрушения о грехах, иссушают и сжигают тело, а нередко и самое владычественное (ум) в душе, во время излияния слез, ощущает от них вред. И сперва человек по необходимости вступает на эту степень слез, но ими отверзается ему дверь войти на вторую, лучшую первой: и это есть страна радости, в которой человек приемлет милость. Это уже слезы, проливаемые по благоразумию; они и украшают, и утучняют тело, и исходят непринужденно сами собою; и не только, как сказано, утучняют тело человеческое, но и вид человека изменяется. Ибо сказано: сердцу веселящуся, лице цветет: в печалех же сущу, сетует (Притч.15:13)» (Тв. св. отц. 1854 г, том 28, стр. 116).

1. «Отличительное свойство преуспевающих еще в блаженном плаче, – говорит св. Лествичник, – есть воздержание и молчание уст, а преуспевших – не гневливость и не памятозлобие; совершенных же – смиренномудрие, жажда поруганий, произвольное желание непроизвольных скорбей, неосуждение согрешающих, сострадание – даже не в меру сил. Достойны одобрения первые, достохвальны вторые; блаженны же алчущие скорби и жаждущие поруганий, потому что насытятся они непресыщающею пищей» (Слов. 7, №4). Посему – «когда в представляющих о себе, что плачут по Богу, увидим гнев и гордость; тогда слезы их признаем противными: ибо кое общение свету ко тьме (2Кор.6:14)» (№29).

2. «Прекрасна молитва с воздыханиями и слезами, особливо, если слезы проливаем безмолвно, – говорит преп. Ефрем Сирин. Вопиять же во услышание – знак человекоугодия; а кто молится с ведением и с верою, тот зрит пред собою Господа, так как о Нем живем и движемся и есмы (Деян.17:28)» (Тв. св. отц. 1849 г, том 14, стр. 173).

3. Очевидный и самый верный признак истинного сокрушения кающийся может видеть в строгом образе своей жизни, и в возненавидении всякого телесного утешения. «Те, – говорит св. Лествичник, – которые могут плакать от глубины сердца, возненавидели и самую жизнь свою, тела же своего отвращаются как врага» (Слов. 7, №28). «Как сказал некто из любящих Бога: «клялся я, что умираю всякий день». «Тем и отличаются сыны Божьи от прочих, – описывает преп. Исаак Сирин, – что живут они в скорбях, а мир гордится роскошью и покоем. Ибо не благоволил Бог, чтобы возлюбленные Его покоились, пока они – в теле, но паче восхотел, чтобы они, пока – в мире, пребывали в скорби, в тяготи, в трудах, в скудости, в наготе, в одиночестве, нужде, болезни, уничижении, в оскорблениях, в сердечном сокрушении, в утружденном теле, в отречении от сродников, в печальных мыслях, имели иной взгляд на всю тварь, место жительства, непохожее на обыкновенное человеческое, жилище иноческое, которое безмолвно, не видно по человеческому взгляду, не заключает в себе ничего такого, что веселит здесь человека. Иноки плачут, а мир смеется. Они воздыхают, а мир веселится. Они постятся, а мир роскошествует. Трудятся они днем и ночью, предаются подвигам в тесноте и трудах. Некоторые из них пребывают в добровольных скорбях; другие в трудах, борясь со страстями своими; иные гонимы людьми, а иные бедствуют от страстей, от демонов и от прочего... Христос Спаситель наш, любовь Которого превозмогает телесные смерти, да явит нам крепость любви Своей!» (В сл. 36, стр. 192).

Несомненно, что истинное умиление есть дар Божий; но и Господь подает дары Свои только просящим, и отверзает толкущим, и только усильные искатели восхищают царствие Божие (Мф.7:7,11,12). Посему, желающий приобрести высокий дар слез должен со своей стороны, употреблять немалое усилие и всевозможные к этому средства, указываемые св. отцами.

1. Поскольку слезы рождаются, возрастают и умножаются вместе с памятованием смерти; то св. Лествичник прежде всего внушает подвижнику: «Не преставай напечатлевать в уме и содержать в мыслях, бездну тёмного огня, и немилостивых служителей, Судью несострадательного и неумолимого, необъятную пропасть преисподнего пламени, тесные схождения в места подземные и страшные, и в зияющие бездны, также – изображения всего тому подобного, чтобы пребывающая в душе нашей похотливость, приведенная в бездействие великим трепетом, уступила место нерастленной непорочности, и душа восприяла в себя озарение невещественного света, сияющего паче всякого огня» (Слов. 7, №10). «Восклонение твое на одре, пусть будет для тебя образом склонения твоего во гроб; самое вкушение за трапезой пусть будет для тебя напоминанием поучительной трапезы оных червей; и вкушая питие – воду, не забывай о жажде в оном пламени» (№18).

2. Самая обстановка жизни скорбной, одинокой, безутешной, может и должна располагать к пролитию слез. «Спрашиваешь о занятии и размышлении, как человеку стать мёртвым в келье своей? – обращается к подвижнику преп. Исаак Сирин: – разве человек, рачительный и трезвенный душою, имеет нужду спрашивать, как ему вести себя, когда бывает один сам с собою? Какое иное занятие у монаха в келье его, кроме плача? Разве бывает у него время, от плача обратиться к другому помыслу? И какое занятие лучше этого? Самое пребывание монаха и одиночество его, уподобляясь пребыванию во гробу, далекому от радости человеческой, учат его, что деятельность его – плач. И самое значение имени его к тому же призывает и убеждает, потому что называется он сетующим, то есть, исполненным горести в сердце. И все святые в плаче переселялись из сей жизни. Если же святые плакали, и, пока не переселились из сей жизни, очи их всегда были наполнены слезами; то кто же не будет плакать? Утешение монаху порождается плачем его. И если совершенные и победоносные здесь плакали, то как стерпит исполненный язв, чтобы перестать ему плакать? Кто имеет лежащего пред собою мертвеца и видит, что сам он умерщвлен грехами, того нужно ли учить, с какою мыслью пользоваться ему слезами? Душа твоя, которая для тебя дороже целого мира, умерщвлена грехами и лежит пред тобою; ужели же не требует она плача?» (Слов. 21, стр. 121). «Пусть самая одежда твоя, – прибавляет св. Лествичник, – убедит тебя к слезному деланию: потому что все оплакивающие умерших облекаются в черное! Если не плачешь, то плачь об этом самом. Если же плачешь, то плачь еще больше о том, что своими грехопадениями из состояния беструдного, низвел ты себя в состояние многотрудное» (Слов. 7, №22).

3. Но весьма нередко бывает, что никакие размышления, никакие прискорбные обстоятельства, не могут исторгнуть спасительной слезы из убитого и окаменелого сердца. «И таковые, – замечает св. Лествичник, – напрасно домогаясь слез, почитают себя несчастными и осуждают себя на воздыхания, сетования, душевную печаль, глубокую скорбь и уныние. Но все сие, – уверяет св. отец, – хотя признается ими немало неполезным, безопасно восполняет самые слезы. Ибо слезы нередко доводят до превозношения людей легкомысленных; потому и не даются иным» (Слов. 7, №47). Но и таких убитых иссушающею печалью ободряет св. Геннадий, патриарх Константинопольский: «Нет у тебя слез? Не отчаивайся, но воздыхай часто и тяжко от всего сердца. Слезы суть дар Божий; мало по малу воздыханием и умилением ты испросишь их у Бога. Ибо написано: ищай обрящет, просяй приемлет, и толкущему отверзается» (Тв. св. отц. 1845 г, стр. 1–13).

4. Еще иные, более внешние, и потому свободнее употребляемые, средства к возбуждению плача предлагают святые отцы. Так:

а) «Человек достигает плача с трудом, – говорит Великий Варсануфий, – посредством многого поучения в Писании, терпения н через самоотвержение» (Поучения препод. Дорофея, отв. 6).

б) «Если человек, – учит св. Иоанн Провидец, – находясь среди других, отсекает свою волю и не обращает внимания на чужие грехи, то приобретает плач. Ибо чрез сие собираются его помыслы и, собираясь таким образом, рождают в сердце печаль по Богу (2Кор.7:10), а печаль эта – слезы» (Поучения препод. Дорофея, отв. 34).

в) «Если сохранишь язык твой, – уверяет преп. Исаак, – то от Бога дастся тебе благодать сердечного умиления» (Сл. 45, стр. 497).

г) «Сердце сокрушается от трех родов воздержания, – говорит преп. Марк Подвижник – то есть, от воздержания в сне, пище и телесном покое. Никто не может иметь скорби и печали по Богу, если не возлюбит прежде причин оных. Страх Божий и обличение допускают к себе печаль; а воздержание и бдение сообщаются со скорбью» (Христ. чтен. 1821 г., ч. 3, стр. 305).

1. «Имея дарование плача, – предостерегает св. Лествичник, – удерживай его всею своею силою. Ибо прежде совершенного усвоения, он крайне легко отъемлется, и как воск от огня, удобно тает от мятежей и забот телесных, от роскоши, особливо же от многоречия и смехотворца» (Сл. 7, №5). Ибо «если смиренномудрию ничто так не содействует, как плач; то, без сомнения; ничто так не противодействует, как смех» (№8). «Кто иногда плачет, а иногда роскошествует и смеется, тот походит на человека, который во пса сластолюбия кидает вместо камня хлебом; по видимости, он гонит его прочь, а в самом деле манит к себе» (№14).

2. «Не будь подобен, – продолжает св. отец, – погребающим мертвых, которые то плачут о них, то упиваются ради их; но будь подобно узникам в рудокопнях, которые ежечасно терпят побои от приставленных служителей» (№13).

3. «Есть вещи, – замечает он же, – которыми иссушаются у нас источники слез, и есть другие вещи, от которых, порождается в них тина и гады. От первых Лот впал в беззаконный союз с дочерями своими; а от последних дьявол пал с неба» (№67).

4. «Кто надмевается в душе слезами своими, и сам в себе осуждает не проливающего слез, тот подобен человеку, который испросил у царя оружие на врага своего, и убивает им себя» (№44). «Получив слезы, – убеждает также св. патриарх Геннадий, – храни их всею твоею силою; берегись объедения и пьянства, наипаче же осуждения всякого человека. Наблюдай своему делу, а человека, которого создал Бог, не суди» (Тв. св. отц. 1845 г, стр. 1–13).

5. «Плачущие, – утверждает св. Лествичник, – никогда не будут петь и громко взывать к самим себе в песнопениях; потому что всем подобным сему расстраивается плач» (Сл. 7, №52). Часто одно слово превращало плач; но чудно было бы, если бы одно же слово и возвращало его» (№60).

6. «Плачущим, – утверждает он же, – неприлично богословствование; ибо оно, обыкновенно, полагает конец плачу. Богословствующий уподобляется учителю, сидящему на кафедре, а плачущий подобен проводящему дни свои на гноище и во вретище» (№24).

7. Св. авва Исайя подробно перечисляет признаки отсутствия страха Божия, и истинного сокрушения в сердце христианина: «Если быв оскорблён, ты приходишь в негодование; то не творишь истинного покаяния. Если скорбишь о похищенных у тебя вещах; то нет в тебе страха Божьего. Если возмущаешься, когда кто-либо ложно обнесет тебя; то нет в тебе страха Божьего. Если охотно слушаешь похвалы себе, то нет в тебе страха Божьего. Если в разговорах с другими – хочешь, чтобы слова твои взяли перевес; то нет в тебе страха Божьего. Если огорчаешься, что слова твои пренебрегаются; то нет в тебе страха Божьего. Ибо все это означает, что ветхий человек еще в силе в тебе, и что нет того, кто изгнал бы его и воспринял истинный и богоугодный плач. Надобно открыть очи ума, чтобы нам познать самим себя и понять, что тот – враг Бога, кто следует своей воле. Если будешь хранить заповеди Божьи и направлять по воле Его дела свои; если уразумеешь, что не можешь благоугодить Его величеству сам собою; если непрестанно будешь иметь грехи твои пред глазами: – то найдешь защиту против врага твоего, старающегося сразить тебя гордостью, чтоб считал ты себя праведным: – и сохранишь в целости здание, созидаемое плачем покаяния. Тогда поймешь, что ты познал самого себя и – то, где ты находишься; и – сердце твое не будет превозноситься, как будто оно одержало победу. Ибо доколе человек не предстанет на суд и не услышит определения и не познает своего места, дотоле не может знать, угоден ли он Богу, или – нет. Человек никогда не должен доверять себе; напротив, должен быть в страхе и беспокойстве, доколе находится в теле. Блаженны, кои никогда не полагаются на дела свои, но, всегда объемлемые страхом, не дерзают пред Богом, и – познав Его величие и собственную немощь, стараются покоряться Его воле, как Сам Он хочет, и в таком притрепетном чувстве оплакивают самих себя, а других не судят, но предоставляют суд Богу – Судье!» (Христ. чтен. 1847 г., ч. 4, стр. 375).

Вот сколько, по-видимому, и неопасных случаев потерять плач, добытый иногда с великим трудом! Поэтому нельзя предаваться беспечности, и обладая уже сим драгоценным сокровищем. «Неопустительно храни в себе блаженную и веселящую печаль святого сокрушения, – возбуждает св. Лествичник, – и не прекращай над нею своего делания, пока тебя, превознесенного над здешним, не представит она чистым Христу». (Сл. 7, №9). Для сохранения и удержания богодарованного дара слез, святые отцы повелевают пребывать в том делании, в котором приходят слезы, а не изменять произвольно подвиги деятельного благочестия. Преп. Феодор Енатский сказывал, что – «он знал инока, безмолвствовавшего в келье и имевшего рукоделием – плетение веревок. Когда этот инок сидел и плёл веревку, занимаясь умною молитвою; то приходили ему слезы. Тогда он вставал для молитвословия; но – при этом слезы прекращались. Брат садился и принимался за веревку, сосредоточивая в себе мысли, и – слезы опять приходили. Равным образом, когда он сидел и читал, – приходили слезы; он вставал на молитву, и – слезы немедленно прекращались. Только он снова принимался за книгу, – слезы возвращались»... По поводу этого преп. Феодор заключает: «справедливо наставление святых отцов, что плач – учитель: он научает всякого человека тому, что ему полезно» (См. Алфавитный патерик: Феодор Енатский).

1. Воздержание более всего располагает к плачу, а пресыщение и смехотворство более всего удаляют плач, как выше сказано. «Но демоны, – как говорит св. Лествичник, – часто над ними горько насмехаются. Ибо когда пресытимся – возбуждают в нас сокрушение, а когда постимся, – делают сердце наше жестоким, чтобы, обольстившись ложными слезами, предались мы матери страстей – роскоши. И их не должно слушаться, но лучше – делать противное» (Сл. 7, №48).

2. «У врагов наших много злобы, – продолжает преп. Иоанн, – так что и матерь добродетелей обращают в матерь пороков, и что приводит к смирению, то делают поводом к гордости. – Случалось видеть, что нередко в городах и среди молвы возбуждаются слезы, чтобы предавшись мысли, будто бы можно не терпеть никакого вреда от мирской молвы, сблизились мы с миром; ибо такая цель у лукавых демонов. Но пусть самое местоположение и вид жилищ наших, призывают мысль нашу к сокрушению. В чем да убедят тебя Иисус, Илия и Иоанн, молившиеся наедине» (Сл. 7, №68).

3. С другой стороны, подвизающимся в общежитиях и все молитвы совершающим в обществе братии, демоны внушают никогда не обнаруживать слез, дабы другие не соблазнились. Против этого искушения преп. Симеон Новый Богослов заповедует: «Стоя в собрании, т. е. в храме, непрестанно с умилением проливай горячие слезы, не обращая внимания на то, что другие тем соблазняются, или даже смеются. Держи в уме своём, что те, которые видят меня плачущим, думают обо мне, что я много грешен, и молятся о моем спасении. – Если же ты видишь, что сам ты от сего впадаешь в тщеславие, то выйди из церкви, втайне сие сделай, и тотчас опять стань на свое место (Христ. чтен. 1823 г., ч. 12, гл. 123)

4. Обыкновенное коварство искусителя – в том, что он представляет бесплодность сердечных стенаний и скорбей и неумолимость Судьи – Бога. Потому св. Лествичник предостерегает: «Гони от себя пса, который приходит во время самого глубокого плача, и внушает, что Бог немилостив и не милосерд» (Сл. 7, №62). Для отражения этого искушения, святые отцы убеждают подвижника христианства, в крайней необходимости и высоком достоинстве всякого рода скорбей. «Помни, – говорит Василий Великий, – что многи скорби праведным, от всех их избавит я Господь (Пс.33:20). А утверждающий, что скорбь неприлична праведнику, не иное что говорит, как одно с утверждающим будто бы борцу неприличен противоборник. Но борец, не выходящий на подвиг, будет ли иметь какой предлог к получению венцов?» (Тв. св. отц. 1845 г, ч. 1, стр. 310). «Не думай, возлюбленный, – ободряет преп. Ефрем Сирин, – что ты один больше всякого терпишь скорбей: ибо всякая глава – в болезнь, и всякое сердце – в печаль (Ис.11:5). Как живущему на земле невозможно избегнуть этого воздуха, так человеку, живущему в этом мире, невозможно не быть искушенным скорбями и болезнями. Развлекаемые земным от земного и испытывают скорби, а стремящиеся к духовному о духовном и болезнуют. Но последние будут блаженны, потому что плод их обилен о Господе» (Тв. св. отц. 1848 г, стр. 365). «Христиане, – говорит Макарий Великий, – должны переносить как внешние скорби, так и внутренние брани, дабы посредством терпения в самом поражении быть победителями. Ибо таков путь христианства: где Дух Святой, там, – как тень, – следует гонение и брань» (Христ. чтен. 1825 г., ч. 20, стр. 25). «К душе скорбящего, – уверяет преп. Исаак Сирин, – Господь являет великое человеколюбие, соразмерно с жестокостью страданий в скорби его» (Слов. 91, стр. 524).

5. Тяжесть и продолжительность сердечных скорбей подает искусителю повод, внушать подвижнику преждевременную ложную радость. Потому предостерегает св. Лествичник: «Рукою смирения, как недостойный, отклоняй от себя находящую радость, чтобы, скоро допуская ее до себя, вместо пастыря не принять тебе волка» (Сл. 7, №57). А преп., Исаак утверждает: «Кто уходит от скорбей, тот разлучается несомненно и с добродетелью. Кто же без скорби пребывает в добродетели своей, тому отверзта дверь гордости. А когда человек пребывает в гордости; тогда удаляется от него промыслительный Ангел, который – близ него и возбуждает в нем попечение о праведности» (Сл. 34, стр. 184).

6. Наконец святые отцы предостерегают от опасного преждевременного желания духовных созерцаний. «Не спеши к созерцанию, – говорит св. Лествичник, – когда не время созерцанию; пусть само оно будет преследовать тебя за красоту смирения, и застигнет, и на век века сопряжется с тобою всенепорочным браком» (Сл. 7, №58).

Слезы имеют неодинаковую заслугу пред Богом; подвиг плача постепенно возрастает и возвышается. «Временем оскудевает море, как говорит Иов (Иов.14:11): так и сказанное о плаче, – замечает св. Лествичник, – в нас появляется и усовершенствуется постепенно, – со временем и – при терпении (Сл. 7, №20). «Заслуга подвига в плаче, по указанно св. отцов, зависит не от обилия изливаемых слез, но от большего, или меньшего величия внутренних скорбей, порождающих слезы. «Видел я, – свидетельствует преп. Иоанн, – что и малые капли слез, как кровавые, источались с трудом; и видел также источники слез, проливаемые без труда. И о трудящихся судил я более по труду, нежели по количеству слез. А думаю, что так же судит и Бог. Ибо благим и праведным Судьей нашим, как во всем прочем, так и в слезах, без сомнения, приемлется в рассмотрение сила естества» (№23). Посему бывают слезы:

1. Наружные и – внутренние или душевные. «Кто приобрел душевные слезы, – говорит св. Лествичник, – тому всякое место удобно для плача. А кто плачет только наружно, тот не перестанет разбирать места и обычаи. Как спрятанное сокровище – безопаснее от похищения, нежели положенное среди торжища; так будем разуметь о душевных и наружных слезах» (№12). «Итак, пусть сердце сохраняет плач, лицо же и слово благоприличную веселость!» – советует преп. Иоанн Провидец (Руководство к духовной жизни, Москва, 1855 г., отв 737).

2. Слезы страха, радости, и – любви. «Слезы об исходе души рождают страх, – говорит св. Лествичник; – а когда страх породит небоязненность, тогда воссияет радость; когда же достается в удел нескончаемая радость, тогда выходит цвет святой любви» (Сл. 7, №56). «Воздыхание и сетование вопиют к Господу. Слезы, проливаемый от страха, ходатайствуют, а слезы святой любви показывают нам, что моление наше принято» (№7).

3. Слезы вынуждаемые, и – свободно изливаемые. «Слезы начинаются в первой обители сокровенного жития, – говорит преп. Исаак, – и возводят человека к совершенству любви Божьей. Ибо, когда человек начнёт оставлять телесное настоящего века, тогда скоро достигает благодати слез. А пока не примет человек сего дарования, – совершается дело его еще во внешнем только человеке, и еще вовсе не ощутил он действенности того, что сокрыто в духовном человеке. Но когда сподобится кто благодати многих слез, проливаемых без принуждения, тогда начал он видеть в себе плод, сокрытый в душе. И чем далее поступает он, тем более обогащается сею благодатью, пока от продолжительного излияния слез не начнет пить их и в пище своей и в питье своем» (Сл. 21, стр. 115). Вот к какому состоянию должно стремиться: «Будь как царь в сердце своем, превознесенный во смирении, – возбуждает св. Лествичник, – и повелевай смеху: иди, – и идет; и сладостному плачу: приди, и – приходит; и рабу и мучителю нашему – телу: сотвори сие, и – сотворит (Мф.8:9)» (Сл. 7, №39).

4. Неожиданные благодатные слезы. Когда мы и труда не прилагали, и в мыслях не держали, – возвещает св. Лествичник, – а душа делается слезящею, многоводною и умягченною; тогда поспешим: потому что Господь пришел незваный, и дает нам губу боголюбивой печали, и прохладную воду богочестивых слез для изглаждения на хартии наших грехопадений – Храни сии слезы, как зеницу ока, пока не пройдут; велика сила такого плача, несравненно выше того плача, который бывает следствием нашего старания н умышления» (№25).

5. Наконец – в собственном смысле кровавые слезы. «Видел я некоторых, – уверяет св. Лествичник, – достигших крайней степени плача; ибо примечал, что чувственным образом, устами своими проливали они кровь из болезнующего и уязвленного сердца; и тогда приходило мне на мысль слово сказавшего: уязвен бых яко трава, и изсше сердце мое (Пс.101:5)!» (№65).

Удивительный образец скорбных подвигов в плаче представляет сам св. Лествичник. Жизнеописатель его, Даниил, монах раифский, повествует, что «преп. Иоанн любил проливать слезы в уединении, и потому, избрав отдаленную весьма тесную пещеру, возносил в ней к небу свои рыдания и вопли с силою, подобною тому, когда страдают люди, которых или режут оружием, или жгут огнем, или у которых вырывают глаза!»... (См. житие св. аввы Иоанна, стр. 8 при Лествице).

1. «Прежде сетования и слез, – говорит преп. Симеон Новый Богослов, – пусть никто пустыми словами нас не обольщает, и сами себя не будем обманывать в успехе благочестия. Нет в нас покаяния, ни истинного раскаяния, ни страха Божия в сердцах наших, и мы не познали еще самих себя, и душа наша еще не проникнута чувствованием будущего суда и вечных мучений. Ибо если бы мы знали себя и снискали оные добродетели и проникнуты ими были, то и слезы тотчас проливали бы. А без слез ни жестокость сердца нашего смягчиться не может, ни душа наша не снищет духовного смирения, ни смиренным сделаться не возымеем сил. Но кто так себя не устроил, тот не может соединиться с Духом Святым; а не соединившись с Ним чистотой, не может поставить себя и в созерцание и познание Бога, и недостоин таинственно изучаться добродетелям смирения» (Христ. чтен. 1823 г., ч. 12, стр. 38).

2. Сердечная скорбь со слезами, по учению святых отцов, возвышает или лучше – исключительно составляет заслугу всяких подвигов благочестия. «Какие бы великие подвиги ни проходили мы, – говорит св. Лествичник, – если не имеем болезнующего сердца, – они лживы и ни к чему негодны» (Сл. 7, №64). «Сердце, исполненное печали о немощи и бессилии в делах телесных явных, – утверждает преп. Исаак, – заменяет собою все сии телесные дела. Дела телесные без печали ума – тоже, что и тело неодушевленное. Печаль ума – драгоценное Божье даяние. Кто переносит ее, как должно, тот подобен человеку, у которого члены его исполняется святости» (В слове 89, стр. 508). «Малая скорбь ради Бога лучше великого дела, совершаемого без скорби; потому что произвольная скорбь показывает опыт веры в любви» (В слове 74, стр. 451). «Слеза, проливаемая от великой скорби и сердечной тесноты, при видении истины и с разжением внутренности, – уверяет Макарий Великий, – подлинно есть пища души, подаваемая от небесного хлеба, которого, севши у ног Господних и плача, наипаче причащалась Мария, по свидетельству Самого Спасителя; ибо Он говорить: Мария же благую часть избра, яже не отымется от нея (Лк.10:42). О, какие многоценные это бисеры в излиянии блаженных слез!» (В беседе 25, стр. 254). Кто плачет о грехах своих, – заключает великий Пимен, – делает вдвое: он и работает, и стоит на своей страже» (Достопам. сказан., стр. 198, №39).

3. «Источник слезный по крещении выше самого крещения, – утверждает св. Лествичник, – хотя и дерзко несколько сказать это. Ибо крещение есть очищение прежде бывших в нас зол, а слезами очищаются грехи, содеянные после крещения; и крещение приемля во младенчестве, все мы осквернили оное, а слезами и то вновь очищаем. И если бы Богом, по человеколюбию, не дарованы были людям слезы; то подлинно бы редки были и едва обретались где спасаемые» (Сл. 7, №6). «Всякий грех, его же аще сотворит человек, – богословствует преп. Феодор Енатский, – кроме тела есть: а блудяй, во свое тело согрешает (1Кор.6:18), потому что из тела источается скверна, оскверняющая его: так и всякая добродетель кроме тела есть, а ежедневно плачущий очищает и тело потому что слеза, истекающая сверху, омывает тело от нечистот его» (См. Алфавитный патерик: Феодор Енатский). «Итак, – заключает св. Лествичник, – необходимо, непременно необходимо, чтобы мы, по омовении снова осквернившиеся, руки свои очищали неугасающим сердечным огнем и елеем Божьего милосердия» (Сл. 7, №64).

4. Подвиг сердечных скорбей равняется мученичеству. «Как мученики, – говорит Макарий Великий, – перенесшие многие мучения и показавшие терпение свое до смерти, сделались таким образом достойными венцов славы, и чем большие и тягчайшие совершили труды, тем более приобрели у Бога славы и дерзновения; так и души, будучи предаваемы различным скорбям, которые или отвне приходят от людей, или в уме происходят от нелепых помыслов, или бывают от телесных болезней, ежели до конца постоянно претерпят оные, то получат те же венцы и то же дерзновение, как и мученики, потому что как мученики терпели от людей, так они терпеть от действия злых духов, и также – чем больше будут переносить оскорблений от противника, тем большую получат от Бога славу не только в будущей жизни, но и здесь удостоятся утешений Святого Духа» (Христ. чтен. 1821 г., ч. 8, стр. 17, №15).

1. Плач не только омывает, но совершенно истребляет всякие греховные скверны. «Аще хочеши омыти скверны, слезами омый, – говорит Варсануфий Великий – всяку бо скверну омывают чисто; вопий Иисусови, дóндеже измолкнет гортань твой: «Наставниче, спаси, погибаем (Лк.8:24)!» Возьми пепел от сердца твоего, и возжги огонь той, его же Господь пришедше воврещи на землю, и пояст вся сии, и благозвеняще изнесет злато твое» (Руковод. к дух. жизни в отв. 77). «Как огонь истребителен для соломы, – подтверждает св. Лествичник, – так непорочные слезы – для всякой видимой и мысленной скверны» (Сл. 7, №31).

2. Скорбные слезы – великое приношение Царю небесному, и как бы вынуждают у Него милость. «Случалось видеть, – говорит преп. Иоанн, – бедных и нищих в добродетели, которые не красными, а скорее какими-то смиренными, темными и несмелыми речениями, из глубины отчаянного сердца, неотступно и терпеливо взывали к небесному Царю, и усилием своим как бы вынуждали к благоутробию непринуждаемое естество Его» (№43). «Кто от всякой напасти, находящей на него, – подтверждает преп. Нил Сорский, – и против всякого вражеского помысла плачет пред благодатью Божьей, чтобы она помогла ему: тот скоро обретёт покой, если молится в духовном разуме» (В сл.8). «И как иной, принеся великий дар царю, – заключает вообще преп. Исаак Сирин, – награждается от него ласковым взором: так и тому, кто имеет в молитве своей слезы, великий Царь веков, Бог, прощает всякую меру грехопадений, и награждает его благоволительным взором» (Сл. 7, №55).

3. «Бездна плача узрит утешение, – говорит св. Лествичник, – а чистота сердца примет озарение» (Сл. 7, №55). «Плач и, так называемая, печаль имеют внутри себя заключенные радость и веселье, подобно меду в восковой ячейке» (В №49). «На земле нет радости сладостнее той, какая бывает от умиления», – уверяет преп. Ефрем Сирин. «Озарялся ли кто из вас этою радостью слез по Богу? Если кто из вас, испытав это и усладившись этим, во время усердной молитвы возносился над землею; то в этот час бывал он весь вне тела своего, вне целого этого века, и – уже не на земле. Таковой с Богом беседует, во Христе просвещается!» (Твор. св. отц. 1849г, часть 2, стр. 169). Такое постепенное изменение покаянного плача в благодатные слезы радости о Дусе Святе, прекрасно изображает один современный подвижник христианства: «Слезы, проливаемые о грехах, сначала бывают горьки, изливаются при болезни и томлении духа, которые дух сообщает и телу. Мало-помалу, начинает соединяться со слезами утешение, состоящее в особенном спокойствии, в ощущении кротости и смирения; вместе с этим слезы, соразмерно и сообразно доставляемому утешению, сами изменяются, утрачивают в значительной степени горечь, истекают безболезненно или – с меньшею болезнью. Сначала они бывают скудны, и приходят редко; потом мало-помалу начинают приходить чаще, и становятся обильнее. Когда же дар слезный усилится в нас Божьей милостью; тогда – укрощается внутренняя борьба, утихают помыслы, начинает действовать обильно умная молитва или молитва духа, насыщая и увеселяя внутреннего человека. Тогда слезы претворяются из горьких в сладостные. Тогда начинает действовать духовное утешение, которому ничего нет подобного между радостями земными, и которое известно только упражняющимся в молитвенном плаче и имеющим дар слез. (См. преп. Нила Сорск., сл. 8). Тогда сбывается обетование Господа: Блажени плачущии яко тии утешатся (Мф.5:4). Тогда приветствует себя подвижник по внушению и удостоверению Святого Духа: храняй младенцы Господь: смиримся, и спасе мя. Обратися душе моя в покой твой, яко Господь благодействова тя: яко изъят душу мою от смерти, очи мои – от слез, и нози мои – от поползновения (Пс.114:5–7). Тогда подвижник, усматривая бессилие над собою греховных помыслов и ощущений, тщетно усиливающихся подчинить его своему влиянию, дерзновенно говорит им: Отступите от Мене все делающие беззаконие, яко услыша Господь глас плача моего. Услыша Господь моление мое, Господь молитву мою прият (Пс.6:9,10)! (Епископ Игнатий, том 1, стр. 227).

4. «Непрестанно плачущий, – говорит преп. Исаак, – не может быть тревожим страстями. И если слезы плачущего и сетующего временно могут не только путеводить его к бесстрастию, но и совершенно очистить и освободить ум его от памятования страстей; – что скажем о тех, которые с ведением день и ночь упражняются в сем делании?» (Сл. 21, стр. 122). «Тот поистине безопасен от паденья, – ответствует св. Лествичник, – кто, вследствие памятования смерти и грехопадений, из телесных очей непрестанно орошает ланиты свои живыми водами» (Сл. 7, №42). «Имеющий непрестанный плач, – подтверждает Варсануфий Великий, – не уязвляется от брани отнюдь, аще и с человеками будет, аще и с женами блудницами» (Руководство к духовной жизни, ответ 460). Посему заключает преп. Исаак: «Если приобретем сию благодать, лучшую и превосходнейшую прочих дарований, то, при помощи её, достигнем чистоты. Ибо от плача приходит человек к душевной чистоте. А как скоро достигнем её, не отнимется уже у нас чистота до самого исхода нашего из жизни сей. Посему, блаженны чистые сердцем, потому что нет времени, когда бы не услаждались они сею сладостью слез, и в ней всегда зрят они Господа. Пока еще слезы у них на глазах, они сподобляются зрения откровений Его на высоте молитвы своей» (В сл. 21, стр. 121).

5. "Умиление вселяет в нас единородного Сына, когда вожделевает Его», – уверяет преп. Ефрем Сирин. Умиление привлекает на душу Духа Святого (Твор. св. отц. 1849г, часть 5 стр. 168. А преп. Исаак подробнее объясняет, как подвижник через скорбный плач достигает последнего предала своих стремлений – теснейшего единения с Богом. «Скорби ума, – говорит он, – достаточно к тому, чтобы заменить всякое телесное делание. Св. Григорий Богослов говорит: тот – храм благодати, кто – в единении с Богом и всегда озабочен мыслью о суде Его. Что же значить иметь попечение о суде Его, как не искать всегда успокоения его, как не печалиться, не заботиться непрестанно о том, что не можем достигнуть совершенства, по немощи естества нашего? Иметь непрестанную печаль о сем – значит непрестанно носить в душе своей памятование о Боге, как сказал блаженный Василий (Великий). Нерассеянная молитва производит в душе ясную мысль о Боге. И водружение нами в себе памятования о Боге, есть вселение в нас Бога. Так соделываемся мы храмом Божьим. Вот – попечение и сердце сокрушенное служит уготовлением упокоения в Боге! Ему слава во веки! Аминь» (В сл. 89, стр. 516).

Неизбежность внутренних и внешних скорбей для достижения спасения возвещается во многих местах св. Писания. Многими скорбями подобает нам внити в царствие Божье – говорит ап. Павел (Деян.14:22). Христу пострадавшу за ны плотью, и вы в ту же мысль вооружитесь, – убеждает ап. Петр (1Пет.4:1): зане и Христос пострадал по нас нам оставил образ да последуем стопам Его (1Пет.2:21). Потому, аще – с Ним терпим, с Ним и воцаримся (2Тим.2:12), заключает ап. Павел; следовательно неминуемо, если не терпим, то и не воцаримся (Рим.8:17). Внутренние скорби и внешние гонения слово Божье поставляет отличительным признаком истинно-благочестивых христиан: все, хотящие благочестно жити о Христе Иuсусе, гоними будут (2Тим.3:12). С другой стороны, вечное горе возвещается тем, которые проводить настоящую жизнь в удовольствиях и утехах: горе вам смеющимся ныне: яко возрыдаете и восплачете (Лк.6:25)! – угрожает Господь Иисус. Помяни, сказано будет в загробной жизни всякому сластолюбцу, яко восприял ecu благая твоя в животе, твоем: сего ради зде страждеши (Лк.16:25)! И напротив блажени плачущии: яко тии утешатся, – обещает Господь Иисус (Мф.5:4). Итак, не одним отшельникам из мира приличны плач и сетование, но и всем христианам, искренно ищущим царствия небесного.

1. Для возбуждения спасительного плача нужно употреблять те же средства, какие испытаны древними и новыми великими подвижниками христианства и указаны выше, именно: бдения, пост, усиленные труды, чтение Писания, терпение всяких обид, молчание, самоуглубление, особенно – представление смерти и вечных мучений и всегдашнее принуждение себя к плачу, то есть, частые воздыхания, скорби и сокрушения кающейся души во время уединенной молитвы. Все эти средства всякому доступны и удобно могут быть употребляемы если не везде и не во всякое время, то по крайней мере в домашней жизни и – особенно в ночное время, свободное от общественных занятий. Поэтому никто не может извинять себя в бесчувственности и ожесточенности своего сердца.

2. В мире еще чаще встречаются невольные скорби, нежели в отшельнической жизни. В мирской суете со всех сторон угрожают человеку несчастья: болезни и смерть родных, потеря богатства и довольства, бесчестия и обиды, – все это неминуемые бедствия; и – едва ли найдется человек, который бы в каждую минуту своей жизни не стонал под одним из поименованных, или подобных бедствий. Подвиг христианина не в том, чтобы хладнокровно, с бесчувственностью, встречал он подобные невольные страдания, но в том, чтобы с терпением и крепкою верою в промысел Божий переносил оные; а существенная заслуга – в том, чтобы принимал от карающей десницы всякие бедствия, как заслуженное наказание за свои грехи, и – умудрялся ими во спасение свое: всякое бо наказание, – говорит Апостол, в настоящее время не мнится радость быти, но печаль: последи же плод мирен наученым тем воздает правды (Евр.12:11).

3. В мире тщеславятся бесчувственностью сердца, как бы всегдашним присутствием и величием духа. Но кто из благоразумных людей безутешную скорбь сироты, слезы отца или матери о потере дорогих детей, или что-либо подобное назовет малодушною слезливостью? Без всякого сомнения, плач украшается стыдливостью и уединением; но он не должен быть подавляем бездушными мирскими приличиями и каким-то бесчувственным, мнимым великодушием. Христианин и эти слезы чувствительности самой природы может и должен обращать в спасительный плач через молитвенное посвящение их Богу – Спасителю. Изливай свою безутешную скорбь души о потере дорогих тебе лиц, но изливай ее горячими слезами в молитвенных воззваниях к Богу – Утешителю; и – ты нечувствительно утвердишься в отрадной преданности премудрому и всеблагому промыслу Божьему, и скоро получишь облегчение и утешение в своей горести! В день скорби моея воззвах к Тебе, – исповедует Псалмопевец, – и Ты – услышал мя еси (Пс.85:7)!

4. Есть иного рода скорби, редко вызывающие слезы, но весьма часто подавляющие собою самый пламенный дух. Это – непредвидимые неудачи в житейских оборотах, несчастья и гонения по службе, неудобства и скудость содержания при самых усиленных трудах, а иногда-неблагодарность и преследования от злых людей за самые благонамеренные дела. Как принимать такие скорби, сопровождающие честный труд и самую бескорыстную добродетель? О! это – святые страдания, уготовляющие нетленный венец вечной жизни праведнику! Аще страждете правды ради, блажени есте (1Пет.3:14), говорит слово Божье, яко славы и Божий дух на вас почивает (1Пет.4:14). Радуйтеся и веселитеся, взывает таковым страдальцам Господь Иисус, яко мзда ваша многа на небесех (Мф.5:12)! Не забудем учения св. отцов, которые утверждают, что достоинство и заслуга всякой добродетели заключается не в благотворности последствий доброго дела, ни даже в святом услаждении совести, а единственно в величии той скорби, с какою совершается какая-либо добродетель (Рим.5:3–5).

5. Молитвенные слезы, по учению св. отцов, служат самым верным и очевидным для всякого признаком исправления жизни. «Начало доброго жития, – говорит преп. Ефрем, – слезы во время молитвы» (В сл. 7, стр. 120). То же утверждают преп. Симеон, Исаак Сирин и многие другие, как выше показано. Поэтому пусть никто не обольщает себя, и других не вводит в обман своим, как кажется ему, чистосердечными раскаянием, пусть не ожидает достойных плодов покаяния, пока не оросит оного молитвенными слезами!

6. В свете люди чаще всего страдают и погибают от самообольщения: ищут блаженство там, где его нет и не может быть, и – боятся страха, идеже не бы страх (Пс.13:5). Досужие поэты и романисты, погруженные в корыстные расчеты экономисты, купцы – миллионеры, богачи – миролюбцы, и мнимые философы – материалисты наполнили наш плачевный мир райскими призраками, и – большая часть одаренного разумом человечества, целую жизнь гоняется повсюду за этими призраками блаженства, которое с первых дней мира – навсегда улетело с земли на небо!.. Но – кто из нас, сколько-нибудь испытавши мирских наслаждений, не дознал собственным опытом, что в мире каждое наслаждение отравлено горечью? Поверим же Соломону, который испытал почти всевозможные удовольствия в мире, и – сознается, что все-суета и крушение духа! Где же та святая радость, то истинно-райское блаженство, которых повсюду с жаждою ищет наш бессмертный дух? К изумлению нашему, – в скорби, в страданиях, в непрестанном сокрушении сердца, в молитвенных слезах! Кто из миролюбцев может поверить этому? Но ужели недостойны веры мужи, их же не бы достоин весь мир (Евр.11:38). – Великие Василии, Антонии, Макарии, Златоусты, Ефремы, Исааки и – бесчисленный сонм святых подвижников христианства? Ужели не по собственному опыту говорит богодухновенный царь – Пророк: по множеству болезней моих в сердце моем, утешения Твоя возвеселиша душу мою (Пс.93:19) и восхищенный до третьего небеса Апостол: радуюся во страданиях моих (Кол.1:24): яко же бо избыточествуют страдания Христова в нас, так Христом избыточествуюет и утешение наше (2Кор.1:5)?

Итак, кто хочет искать святой радости и блаженства на земле, тот ищи их в молитвенных слезах.

Потребность пищи и пития врождена телесной природе нашей, и умеренное удовлетворение этой потребности законно и необходимо. «Каким образом усиливаетесь разлучиться со мной? – вопиет у св. Лествичника чревоугодие: я связано с вами естеством. Мне дверь – свойство снедей; причина моей ненасытности – привычка; основание моей страсти – предварительный навык, бесчувствие души и непамятование смерти» (В сл. 14, №35). Таким образом, имея основание в самом естестве, и преступая пределы умеренности, чревоугодие обращается в страшный и унизительный порок, – под следующими видами, по указанию св. Иоанна Лествичника:

1. Ничем не насыщающееся обжорство. «Чревоугодие есть лицемерие чрева; потому что пресыщенное жалуется оно на скудость; – переполненное и едва нерасторгаемое вопит, что оно голодно» (В сл. 14, №2).

2. Прихотливое и многоизобретательное сластолюбие. «Чревоугодие есть изобретатель приправ, источник сластей. Преградил ты струю, – возникает в другом месте; пресек и эту, – иная одолеваете тебя» (№3).

3. Неудержимая и завистливая жадность в любимой пище. «Когда видишь, – объясняет преп. Иоанн Провидец, – что помысел твой услаждается представлением снеди, и понуждает тебя непременно всех предупреждать, или придвинуть к себе какую-нибудь снедь: это есть (порок) чревообъедения» (Варсонуфий В. в отв. 88). «Чревоугодие, – как характеризует его в этом отношении св. Лествичник, – есть обман для глаз: принимает в меру, а предполагает все проглотить в один раз» (Сл. 14, №4).

4. Неукротимое, более и более свирепеющее чревонеистовство. «Приласкавший льва, – говорит св. Лествичник, – нередко укрощал его; а угодивший телу (чреву) сделал его еще более свирепым» (№6).

Страсть чревоугодия, низкая и безобразная в настоящем своем виде, любит прикрывать себя благовидными предлогами. Но богомудрые отцы подвижники обнаруживают ее под всяким благовидным покровом, и учат нас неопытных удаляться от приманок чревоугодия.

1. Обыкновенный предлог к чревоугодию – воображаемая слабость тела и малодушное опасение на счет своего здоровья. Против этого предлога св. Лествичник узаконивает: «Пока плоть во всей еще силе, – будем ее изнурять во всякое время и на всяком месте, когда же она усмирилась (чего не полагаю возможным до гроба); тогда будем скрывать свое делание» (Сл. 14, №10). «Возобладай над чревом, пока оно над тобою не возобладало; иначе и воздержание кончится стыдом» (№17).

2. Нередко оправдывает себя чревоугодие примером и благословением неопытных пастырей и духовников. «Видел я, – говорит преп. Иоанн, – престарелых иереев, вовлеченных в обман демонами; и они юным, которые у них были в подчинении, на пиршествах, с благословением, разрешали на вино и на прочее. Если разрешающие засвидетельствованы о Господе, – советует на этот случай св. отец, – то и мы разрешим в меру. Если же они нерадивы, то не будем домогаться их благословения, особливо же, когда плотская брань наша в самом пылу» (№11).

3. Часто гостеприимство и странноприимство служат благовидным предлогом чревоугодию. «Если пришел странник, – говорит св. Лествичник, – то чревоугодник весь подвигнут к любви из чревоугодия, и разрешение для себя почитает утешением брату. Рассуждает, в чьем присутствии разрешить на вино, и думая скрыть добродетель, делается, рабом страсти» (№8).

4 Почти всегда чревоугодие христианские праздники и дни всеобщего духовного веселья поставляет как будто в законное извинение себе. «Иудей радуется субботе и празднику, – описывает св. Лествичник; – а христианин чревоугодник – субботе и дню воскресному; заранее вычисляет день Пасхи, и за несколько дней готовить уже снеди. Раб чрева высчитывает, какими снедями будет праздновать, а раб Божий – какими дарованиями обогатится» (№7). «Время веселья и утешения совершенному – отложение всякого попечения; подвижнику – время борьбы; рабу страстей – праздник праздников и торжество торжеств» (№15).

5. Иногда является несвоевременный и неестественный позыв на пищу, который, как бы некоторая необыкновенная болезнь, требует непременно удовлетворения. «Хотеть есть прежде времени – явный признак страсти чревообъедения», – уверяет преп. Иоанн Провидец (Варсонуф. В. в отв. 88). От чего же бывает этот болезненный голод? «Знай, – отвечает св. Лествичник, – что часто демон вселяется в желудок, и делает, что человек не насыщается, хотя бы объел весь Египет и выпил реку Нил. Но, по принятии пищи, сей нечистый дух удаляется» (№27). Посмейся демону, который, по вечери, внушает тебе мысль – впредь позднее принимать пищу; ибо на следующий же день, при наступлении девятого часа (т. е. 3-го по полудни), отречется от распоряжений предыдущего дня» (№13).

6. «Нередко тщеславие объявляет вражду чревоугодию, – открывает св. Лествичник, – и ссорятся они между собою за бедного подвижника, как за купленного раба. Одно принуждает разрешить, а другое предполагает выставить на вид свою добродетель» (№9). Как поступать в таком опасном положении? «Когда тщеславие сильно восстает против нас, – учит блаженный Диадох, – находя случай к обнаружению своего злого свойства в прибытии некоторых братий, или какого-нибудь странника; тогда полезно делать в надлежащей мере послабление обыкновенной диете. Ибо через сие и демона заставим отойти без успеха и даже жалеть о своем покушении, и исполним закон любви – в точности, и чрез послабление не откроем, тайны воздержания» (Христ. чтен. 1827 г., ч. 28, стр. 40, гл.46).

Св. отцы – подвижники признают страсть чревоугодия самой главной из страстей и источным началом всего мерзкого к унижающего природу богоподобного существа. «Князь демонов – падшая денница, – говорит св. Лествичник, – и главная из страстей – алчность чрева» (Сл. 14, №30). «Началом всему худому, – утверждает преп. Исаак, – служат упокоение чрева и расслабление себя сном, возжигающее блудную похоть» (В сл. 21, стр. 110). Страшно читать у св. Лествичника одно перечисление пороков, вытекающих из этой страсти. «Домогаетесь узнать, как имена моим исчадиям» – восклицает у него чревоугодие. «Перечту их и превзойдут числом песок. Выслушайте, по крайней мере, как именуются мои первенцы и любимые чада. Первородный сын мой – приспешник блуда, второй по нем – жестокосердие, а третий – сонливость; от меня происходят море помыслов, волны скверн, бездна невиданных и неименуемых нечистот. Дочери мои – леность, многословие, вольность в речах, смехотворство, острословие, жестоковыйность, упрямство, бесчувственность, пленение, высокомерие, дерзость, щегольство, за которым следует нечистая молитва, крушение помыслов, нередко же неожиданные и внезапные несчастья, с которыми тесно связано отчаяние – эта самая злая из всех моих дочерей» (В №35).

От чревоугодия неминуемо возникает лютая брань плотской похоти. «Как от семени пота постов произрастает колос целомудрия, – изображает преп. Исаак, – так от сытости – распутство, и от пресыщения – нечистота. Всякая поглощаемая снедь прибавляет собою влаг, и делается естественною в нас крепостью. Если станем разыскивать, то непременно найдем, что одно чрево доводит нас до крушений, бывающих с нами» (Сл. 14, №18). По сему-то убеждает св. отец: «из всех сил борись с чревом, и со всею трезвенностью воздерживай его. Если потрудишься немного, то Господь вскоре будет твоим содейственником» (В №24).

1. Пост, по учению св. отцов, есть необходимое условие благочестивой подвижнической жизни; так что аскет – христианин, нарушая его, отрекается тем от самого подвижничества, которое на языке св. отцов вообще называется постничеством. «Если дал ты обет Христу – идти путем тесным и узким, – говорит преп. Иоанн Лествичник, – то утесняй чрево: потому что, угождая ему и расширяя его, нарушаешь свои условия. Вникни и услышишь, кто говорит: пространный и широкий путь чревоугодия, вводяй в пагубу блуда, и мнози суть входящие им; что узкая врата, и тесный путь поста, вводяй в живот непорочности, и мало их есть, иже входят им (Мф.7:14)» (Сл. 14, №29).

2. Неизбежная необходимость поста в деятельном христианском благочестии открывается из следующих опытов св. отцов-подвижников: «Плоть и дух противоборствуют друг другу», – говорит Василий Великий. Из грубой пищи, наподобие густого облака, выходят как бы дымные испарения и преграждают путь озарениям Святого Духа, осияющим ум. Поэтому, если хочешь сделать крепким ум, обуздай плоть постом. Это и значит то самое, что сказал Апостол: в какой мере внешний человек тлеет, в такой внутренний обновляется (2Кор.4:16), и еще: егда немощствую, тогда силен есмь (2Кор.12:10) (Твор. св. отц. 1846г, кн. 3, стр. 13). Еще осязательнее доказывает необходимость поста блаженный Диадох: «Сатана, – говорит он, – поскольку не может по причине присутствия благодати возгнездиться, как прежде – до крещения, – в уме подвизающихся, то влетает во влажную часть человека и поселяется в теле, чтобы через удобопослушность его уловлять душу. Почему надлежит иссушать тело в должной мере, чтобы по его влажности ум не поскользался и не падал в приманчивые удовольствия» (Христ. чтен. 1827 г., ч. 28, гл. 82, стр. 79). После всего этого неизбежно заключение св. Лествичника: «Не вводи себя в обман! не освободишься от Фараона и не узришь горней Пасхи, если не будешь всю жизнь вкушать горькие зелья и опресноки. А горькие зелья, это – принуждение и труд поста, и опресноки, это – ненадмевающееся мудрование. Да сольется с дыханием твоим слово того, кто говорит: аз же, внегда стужаху ми демоны, облачахся во вретище, и смирях постом душу мою, и молитва моя прилпе недру души моей (Пс.34:13) (Сл. 14, №32).

3. Пост, по учению св. отцов, имеет значение самого необходимого и могущественного средства в деятельной благочестивой жизни. «Пост похвален сам в себе, – говорит блаж. Диадох, – но не у Бога. Он есть как бы орудие, настраивающее желающих в трезвости. Итак, подвижники благочестия не должны много полагаться на него, но в вере Божьей ожидать совершения обета нашего. Ибо и сведущие в искусствах каких бы то ни было никогда по орудиям не хвалятся успешностью занятия своего, но каждый из них ожидает, когда на самом деле явится произведение его, чтобы из оного открыть точность искусства». Но это орудие – основное и всеобъемлющее. (Христ. чтен. 1827 г., ч. 28, гл. 47, стр. 40). «Всем известно, – говорит преп. Исаак, – что всякой борьбе со грехом и вожделением служат началом труд, бдение и пост. Пост – основание всех добродетелей. Пост с рассудительностью – обширная обитель для всякого добра. А кто нерадит о посте, тот приводит в колебание все доброе; потому что пост был заповедью, в начале данною нашему естеству в остережение при вкушении пищи, и нарушением поста пало начало нашего создания. Но в чем состояло первое уничижение, с того начинают подвижники преуспевать в страхе Божьем. С сего начал и Спаситель. Подобно и все исходящие во след Спасителя на сем основании утверждают начало своего подвига; потому что пост есть орудие, уготованное Богом. До поста род человеческий не знал победы, и дьявол никогда не испытывал поражения своего от нашего естества; но от сего оружия изнемог в самом начале. И Господь наш был вождем и первенцем сея победы, чтобы на главу естества нашего возложить первый победный венец. И как скоро дьявол видит сие оружие на ком-нибудь из людей, тотчас приходит в страх сей противник и мучитель, немедленно помышляет и вспоминает о поражении своем в пустыне Спасителем, и сила его сокрушается, и воззрение на оружие, данное нам Начало-вождем нашим, опаляет его. Какое оружие сильнее этого? и что придает столько смелости сердцу в борьбе с духами злобы, как алчба ради Христа? Ибо в какой мере утруждается и злостраждет тело в то время, как окружает человека полк демонский, в такой мере сердце исполняется упованием. Облеченный в оружие поста во всякое время распаляется ревностью. Кто пребывает в нем, у того ум непоколебим и готов встретить и отразить все лютые страсти» (Твор. св. отц., том 23, в сл. 21, стр. 110–113). Преп. Иоанн Колов объясняет видимым подобием такое могущественное действие поста. «Если царь, – говорит он, – захочет взять неприятельский город, то прежде всего удерживает воду и съестные припасы, и таким образом неприятели, погибая от голода, покоряются ему. Так бывает и с плотскими страстями. Если человек будет жить в посте и голоде; то враги, ослабев, оставят душу его» (Достопам. сказан. о св. отц., стр. 100, №3). «А кто угождает чреву своему, – прибавляет св. Лествичник, – и намерен преодолеть дух блуда, тот подобен старающемуся потушить пожар маслом» (Сл. 14, №21).

Наконец, пост, как умерщвление в себе ветхого человека, имеет, по учению св. отцов, заслугу бескровного мученичества. «Если хочешь ликовать вместе с умученными за Христа, – возбуждает св. Геннадий, патриарх Константинопольский; – то предай тело твое посту, волю отдай на попрание пред волею Божьей, утробу на алчбу, сердце на крепость, кровь на пролитие, если не на внешнее, то на внутреннее, то есть, иссуши ее сухоядением, да примешь обещанные блага» (Твор. св. отц. 1845г, стр. 6, правило 42).

«Пост, – определяет св. Лествичник, – есть принуждение естеству и отсечение услаждающего гортань (Сл. 14, №33). Надлежащий пост, по учению преп. Фалассия, есть то, когда едим мало, употребляем простую пищу и удаляемся человекоугодия. Постись до самого вечера, – узаконивает св. отец, – не пресыщайся потом, чтоб не созидать опять того, что разрушаешь. Не пей вина, но не пресыщайся и водою, иначе тоже вещество доставляешь блуду» (Христ. чтен. 1822 г., ч. 6, стр. 291).

Из этого открывается, что пост в деятельном благочестии есть непрерывное, никогда неослабное, но постепенное и благоразумное умерщвление самых вопиющих потребностей нашего бренного естества!

Чтобы благочестивый христианин приучил себя к такому непрерывному посту, для этого св. отцы – подвижники предлагают следующие способы:

1. Наблюдать благоразумную постепенность в выборе и в количестве снедей. «Когда душа наша вожделевает разных снедей, – рассуждает св. Лествичник, – тогда требует она свойственного естеству. Поэтому против ухищренного врага употребим и мы хитрость; в противном случае предстоит нам самая тяжкая брань, или падение. Будем устранять от себя сперва утучняющие, потом разжигающие, а после уже и услаждающие снеди. Если можно, – давай чреву своему пищу сытую и удобоваримую, чтобы насыщением удовлетворить ненасытной его алчности, а при скором переваривании, как от бича избавиться нам от разжения. Если обратим внимание, то найдем, что большая часть снедей, надмевающих чрево, возбуждает в теле сильнейшие движения» (Сл. 14, №12). «За обедом ешь довольно, за ужином повоздержись», – советует наш отечественный подвижник, затворник Серафим (См. сказание о жизни его, стр. 88). «Принимать пищу можно и дважды в день, – дозволяет Великий Варсануфий – вкушай её благочинно и со страхом Божьим, и – без сомнения, не будешь осужден. Сие значит, что ничего не должно вкушать по похоти, но когда имеешь, чего требует естество, и притом так, чтобы после пищи и питья чувствовать позыв на пищу» (В отв. 508). Это довольство без излишества – начало святого поста.

2. Сообразовать пост с телесными силами. «Воздержание для каждого должно быть определяемо по его телесной силе, – узаконивает Василий Великий, – чтобы не останавливаться на том, что ниже силы, какая есть в человеке, и не простираться до того, что выше силы» (Твор. св. отц. 1847г, гл. 4, стр. 397). Если, получив достаточную пищу, тело не может послужить «в трудах благочестия, – говорит преп. Иоанн Провидец, – а не напитав его, боишься немощи, то держись среднего, не восходя слишком высоко, и не спускаясь слишком низко, и исполнится Писание, которое говорить: не уклонися ни на десно, ни на шуе (Притч.4:27). Давай телу несколько менее против требования его: ибо путь отеческий состоит в том, чтобы вообще в пребывании своем не отягощаться ни питием, ни пищей» (Варсонуф. В. в отв. 139). «Делить по силе своей», – объясняет вообще Великий Варсануфий, – значит употреблять нисколько менее надлежащего и пищи, и пития, и сна» (В отв. 84). Но насколько именно должно сокращать прием обыкновенной пищи? И это определяет преп. Иоанн Провидец: «Всякий должен определить себе меру как в вареной пище, так в вине и вообще в питии, например: если кто-нибудь постоянно пьет воды по три чаши в день и ест по одной литре (3/4 фунта) хлеба, то должен из трех чаш отказать себе в половине одной, и в пище также, вместо целой литры, употребить литру без одной унции» (В отв.83). Так приучался к посту блаж. Досифей, именно: сократив обыкновенный очень достаточный прием пищи восьмою долею, а пития – шестою, он употреблял эту сокращенную порцию до тех пор, пока привыкал к ней и находил себя совершенно довольным оною; потом опять сокращал в прежней пропорции, и – привыкал; пока наконец остановился на 1/4 фунта хлеба (См. предисловие в поучении преп. Дорофея).

3. Усиливать обычное воздержание, при возбуждении плотских страстей. «Когда страсть высится, – преп. Ефрем, – тогда да будет усилен божественный глад, т. е. пост; но да соразмеряется оный с силами объемлемого страстью: потому что такую страсть исцелит только продолжительный труд» (Твор. св. отц. 1850г, стр. 140). «Когда борет тебя страсть чревоугодия, – предостерегает преп. Иоанн Провидец, – то всеми силами подвизайся Бога ради не давать телу столько, сколько оно требует» (Варсонуф. В. в отв.499). Именно: «когда чувствуешь брань, должен уменьшить количество пищи на одну унцию, и в питии также ограничить себя» (В отв. 85).

4. Избегать чрезмерного расслабляющего поста, – даже во время плотской брани. «Остерегайся, – предостерегает преп. Исаак, – чтобы не изнемогло слишком тело твое, и от того не усилилось против тебя нерадение, и не охладило душу твою. Всякому надлежит как бы на весах взвешивать житие свое. В то время, когда насыщаешься, остерегайся давать себе и в малом свободу. Да будет целомудренно сидение твое во время удовлетворения потребностей. Наипаче же, во время сна своего будь целомудрен и чист, и строго наблюдай не только за помыслами, но и за членами своими» (В сл. 40, стр. 208). «До крайности простертый пост, и пресыщение пищей предосудительны, – говорить преп. Ефрем; – потому что и далеко простертое воздержание, и наполнение себя пищей одинаково худы. Посему должно в меру все срастворять, чтобы совершенно неумеренностью не поколебать ревности. В плотском воспламенении не всякое движение происходит от злокозненности демона; но бывает иногда, что при крайнем воздержании происходит движение, когда сухие и горячие дыхания возбуждают естество; так признано искуснейшими испытателями естества. Посему должно в меру срастворять тело принятием пищи, чтобы при совершенной неумеренности подвижнику не терпеть насилий от движений плоти» (Твор. св. отц. 1850г, стр. 142). «Коварные демоны, – уверяет преп. Исидор Пелусиот, – внушают не только чревоугодие, но и чрезмерные посты: ибо они знают, что ненасыщенный или падет в гордость от мысли, что он совершеннее сподвижников своих, или так расслабнет телом, что будет бесполезен и для себя, и для других; и когда болезнь от времени усилится, то отпадет от веры, предастся отчаянию и начнет богохульствовать» (Христ. чтен. 1844 г., ч.1, стр. 37).

5. Принимать пищу ежедневно. Великий подвижник авва Пимен советует: «Надобно, по моему мнению, есть каждый день, но есть немного, не досыта. Отцы постились и по три дня, и по четыре, и даже по неделе; но все это испытали, как сильные в добродетели, и нашли, что лучше есть каждый день понемногу, и показали нам путь царский, ибо он удобнее для нас» (Достопам. сказан., стр. 196, №31). А преп. Феодор Студит доказывает, что такой пост нисколько не унижает величия подвига: Аще случится рещи кому, яго, еже ясти на всяк день единою, не испадет ли как от совершенства воздержания? – Ни, да не убоится: аще бо было то сице, не бы повелел нам Христос, в молитве – Отче наш, просить нужную пищу на всяк день, или не приносил бы ворон пророку Илии на всяк день пищу, ниже божественному Павлу Фивейскому, ниже Великий Антонии предпочел бы ясти по малу на всяк день, паче неже да пребудет постен три и четыре дней и семь. Убо еже на всяк день питаться, нет несовершенных, но и зело совершенных, по правилу и чину, его же показахом: обаче добре и боголюбне суть вся наша от божественных отцов исправлена» (В оглас. поучении 48, изд. 1853, стр. 151).

6. В случаях общего торжества, или радушного гостеприимства как должен добрый христианин есть и пить все во славу Божью? «Когда кто славить Бога памятованием о Благодетели, – ответствует Василий Великий, и таким душевным расположением, при котором и телесное положение свидетельствует, что человек вкушает не беззаботно, но как бы имея зрителем Бога; а равно и целью вкушения, когда ест не для удовольствия, как раб чрева, но как делатель Божий, для бодрости в делах, совершаемых по заповеди Христовой» (Крат. Правило Василия В., вопрос 196).

7. При случайных излишествах и неосторожном невоздержании, не скорбеть о нарушении поста, а стараться вознаградить его. Должно снисходить душе своей в её немощах и несовершенствах, – рассуждает затворник Серафим, – и терпеть свои недостатки, как терпим других, но не облениться, и побуждать себя к лучшему. Употребил ли пищи много или что другое подобное сему, сроднее слабости человеческой, сделал, не возмущайся сим, и не прилагай ко вреду вред; но мужественно подвигни себя к исправлению, а между тем старайся сохранить мир душевный, по слову Апостола: блажен не осуждаяй себе, о нем же искушается (Рим.14:22) (Сказание о жизни Серафима, стр. 54). Авва Силуан и ученик его Захария пришли в один монастырь, где упросили их вкусить немного пищи на дорогу. Когда вышли они из монастыря, ученик увидел воду на дороге и хотел пить. Старец говорит ему: «3axapий, ныне пост!» Разве мы, отец, не ели? – отвечал ученик. «Ели, но это было дело любви, – сказал старец; а теперь, сын мой, должны мы соблюсти пост свой» (Достопам. сказан., стр. 259, №1). Когда авве Макарию случалось быть с братию, он полагал себе за правило: если будут пить вино, выпить для братии; но – за один стакан вина целый день не пить воды! Поэтому, когда братия для подкрепления давали ему вина, старец с радостью принимал оное, чтобы после мучить себя» (Достопам. сказан., стр. 144, №10). Вот как поступали великие постники!

8. При расслаблении тела от подвигов, либо от болезни, вовсе не держать поста. «Тело, изможденное подвигами, или болезнями, – учит затворник Серафим, -должно подкреплять умеренным сном, пищей и питием, не наблюдая даже и времени». Иисус Христос, по воскрешении дщери Иаировой от смерти, тут же повелел дать ей есть (Лк.8:55)» (Сказание о жизни Серафима, стр. 54). «Что такое пост, – рассуждает Великий Варсануфий, – как не наказание тела для того, чтобы усмирить тело здоровое, и сделать его немощным для страстей, по слову Апостола: егда немощетвую, тогда силен есмь (2Кор.12:10). А болезнь, более сего наказания, и вменяется вместо поста и даже более – тому, кто переносит ее с терпением, благодарит Бога, и через терпение получает плод спасения своего; ибо, вместо того, чтобы ослаблять ему тело постом, оно уже и без того болезненно. Благодари Бога, что ты (болезнью) освободился от труда поститься. Если и десять раз в день будешь есть, не печалься, ты не будешь осужден за это; ибо поступаешь так не по внушению демонскому, и не по расслаблению помысла, но случается сие с нами к испытанию нашему и к душевной пользе» (В отв. 169).

9. Укрощению чрева способствуют, по указанию св. Лествичника, труды, бдение и памятование смерти. «Когда будет одолевать тебя голод, – наставляет он, – укрощай его трудами; если же невозможно сие по немощи, – борись с ним бдением. Если глаза отяжелили, – берись за рукоделие; но, если нет сна, – не касайся до рукоделия: потому что невозможно занять ум Богом и мамоною, то есть, и Богом и рукоделием» (В сл. 14, №26). «Садясь за трапезу, наполненную яствами, изведи на среду памятование смерти и суда: ибо едва и сим остановишь несколько страсть. Вкушая питие, не преставай представлять оцет и желчь Владыки твоего; и – без сомнения, или воздержишься, или воздохнешь, или смиришь несколько мудрование» (В №31).

10. Наконец, нужно помнить, что поскольку потребность пищи есть самая необходимая потребность нашего бренного естества; то, как говорит св. Лествичник, – «ничто совершенно не истребляет чревоугодия в людях. Кто принял Утешителя, тот Им поборает оное; и умоленный таковым человеком Утешитель не попущает чреву действовать страстно» (В №35). Никто не освобождается от чревоугодия, – подтверждает Варсануфий Великий, – кроме пришедшего в меру того, который сказал: забых снести хлеб мой. От гласа воздыхания моего прилпе кость моя плоти моей (Пс.101:5–6). Такой скоро достигает уменьшения пищи и пития, ибо слезы служат ему хлебом, и наконец доходит до того, что питается Духом Святым. И тогда плоть сия последует помыслу по Богу, и является радость Духа в сердце, – питая ту душу и утучняя тело, и укрепляя их обеих, и такой человек уже не ослабевает и не унывает: ибо Иисус отселе бывает ходатаем о нем, и поставляет его близ предверия там, отнюду же отбеже всяка болезнь, печаль и воздыхание (Ис.51:11), и исполняется на нем слово Писания: идеже сокровище твое, ту и сердце твое (Мф.6:21)» (В отв. 96 и 97).

1. Истинный пост полагает свою печать на все внешнее и внутреннее поведение подвижника. «Мера воздержания, – говорит преп. Иоанн Провидец, – не ограничивается только пищей и питием, но простирается и на разговоры, и на сон, и на одежду, и на все чувства; во всем этом должна быть мера воздержания» (В отв. 81). «Как скоро начнет кто поститься, – описывает преп. Исаак, – вожделевает уже с этого времени умом своим прийти в вожделение собеседования с Богом. Ибо тело постящееся не терпит того, чтобы целую ночь проспать на постели своей. Когда на уста человеку налагается печать постов, тогда помысел его поучается в умилении, сердце его источает молитву, на лице у него грусть, и срамные помыслы далеки от него, не видно веселости в очах его, враг он похотей и суетных бесед. Никто никогда не видал, чтобы рассудительный постник стал рабом худого вожделения» (В сл. 21, стр. 111). Кто старается быть чистым во всех членах своего тела, – говорит Антонии Великий, – кто истинно благочестив, и удаляется всего, что оскверняет тело, тот может сказать с Давидом: Вся кости моя рекут: Господи, Господи, кто подобен Тебе? (Пс.34:10); такой человек обуздывает все свои чувства, не позволяет им господствовать над собою; и возлагает на них иго Господне. Он не позволяет взорам своим обращаться ко злу, и не смотрит на женщину с похотью; не обращает слуха своего к клевете, ко внушениям дьявола, и ко всем его мыслям, которые он влагает в душу; напротив, он всегда внимателен к спасительным наставлениям Иисуса Христа, и приносит собою приятное благоухание Ему. На уста свои он налагает печать молчания, и не позволяет им произносить слова безрассудные. Руки свои он обращает на дела милосердия и истины. Его ноги ходят для исполнения заповеди Господней: Аще кто тя поймет по силе поприще едино, иди с ним два (Мф.5:41).

2. Правильный пост совершенно чужд тщеславия и расслабления. «Касательно поста скажу, – учит Варсануфий Великий: – осяжи сердце твое, не окрадено ли оно тщеславием, и если не окрадено, осяжи вторично, не делает ли тебя пост сей немощным в исполнении дел, ибо немощи этой не должно быть; и если и в том не вредит тебе, – пост твой правильный» (В отв. 841). Испытывая расслабление от поста, нужно помнить, что немощь бывает и естественная, и от демонов: если тело, принимая повседневную пищу, расслабевает, – учит св. отец, – это – от демонов; в противном случае, это – немощь естественная» (В отв.98). О тщеславии же в посте вот что говорит преп. Исидор: «Если подвизаетесь в посте как должно, – не гордитесь. Если же тщеславитесь сим, то лучше ешьте мясо: ибо не так вредно для человека есть мясо, как гордиться и надмеваться» (Достопам. сказан., стр. 96, №4).

3. В посте должно мужественно и благоразумно удаляться от всякого человекоугодия. Прекрасные наставления об этом предлагает преп. Иоанн Провидец: «Ходя в премудрости принимай всех, не подавая никому соблазна, по примеру Апостола, сказавшего, что он был угоден и Иудеям, и эллинам, и церкви Божьей (1Кор.10:32). Время наше уклонилось к телесному покою и к насыщению чрева, которые рождают все страсти, храни же себя от приходящих по такому поводу, мирские ли то будут, или братия, или отцы. Когда случится прийти им, то не слишком угощай их и не совсем отвергай; когда же то будет человек, приходящий собственно с этою целью, то устранись от него: полезнее тебе, чтобы тебя назвали скупым, когда ты не таков, нежели чтобы назвали сластолюбцем. Итак, принимай всех с приличной приветливостью, показывая лишь вид, что вкушаешь наравне со всеми, вкушая однако же менее надлежащего. А если кто будет принуждать тебя, скажи ему: «Апостол говорить: не упивайтесь вином, в нем же есть блуд (Еф.5:18); отцы говорят: молим всякого человека, хотящего спастись и принести покаяние Богу, сохранять себя от излишнего употребления вина, которое рождает все страсти!» – Сохраняй себя от тех, которые говорят: если ты не пьешь, то и я не стану пить, и если ты не ешь, то и я не стану есть! «и со всяким смиренномудрием проси такого, говоря: Апостол сказал: ядый да не укоряешь не ядущего, Господеви бо не ясты и не ядый ядущего да не осуждает, Господеви бо яст и славит Бога (Рим.14:3–6), и как то и другое делается во славу Божью, то оба они и честны у Бога. А потому, пусть каждый, ради любви Божьей, вкушает и пьет сколько ему угодно, а меня, сделайте милость, не принуждайте, ибо я немощен и не могу более». Итак, будь благоразумен в отношении приходящих: тебе надобно иметь разумение и мудрость, дабы о каждом познать, для чего и как пришел он: ради ли Бога, или ради пищи» (Варсонуф. В. в отв. 590).

4. В посте всячески должно избегать осуждения не постящихся, равно как и вкушающие не должны порицать постящихся. Тот же преп. Иоанн Провидец наставляет вкушающих: «почему вы не думаете о братьях постящихся хорошего, в назидание свое, говоря себе: «мы нерадим, а братья наши воздерживаются, равно как и братия, ранее встающие из-за трапезы, должны помышлять о вас хорошее, говоря: «Горе нам! мы встаем по немощи, а братья наши хотя и более нас едят, но от сего не получают вреда, ибо все делают с рассуждением». Таким образом и те, и другие избегают угрозы, заключающейся в изречении Господнем: не судите, да не судимы будете (Мф.7:1), и не нарушают слов Апостола: ядый не ядущего да не укоряет и проч... (Рим.14:3) (Варсонуф. В. в отв. 543).

5. Телесный пост облегчается постепенным навыком к воздержанию; но он не имеет никакой заслуги без поста внутреннего – духовного. Кто обременяет чрево свое пищей, – говорит св. Лествичник, – тот расширяет свои внутренности; а кто борется с чревом, тот сжимает их. Когда же внутренности сжаты, тогда немного будут принимать в себя, и естественно уже делаемся мы постниками» (№25). Но если внутреннее делание по Богу не может человек, – уверяет Варсануфий Великий – то напрасно он трудится во внешнем посте! Потому-то и Господь сказал: не входящее в уста сквернит человека: но исходящее из уст (Мф.15:11). Ибо внутреннее делание с болезнью сердечною производит истинное безмолвие сердца» (В отв. 210). Посему советует св. отец: «Что касается до внешнего поста, то преклони выю твою, вспоминая жизнь отцов и их бдения, смирись сердцем, и если можешь, потерпи до девятого часа (т. е. до 3 пополудни), а если не можешь – то не заботься; старайся же сохранять пост внутреннего человека, исполняя заповедь: еже не снести от древа, и предохранять себя от других страстей. Сей пост внутреннего человека приятен будет Богу, и вознаградит для тебя недостаток телесного поста (В отв. 509).

Многие и разнообразные блага доставляет подвижнику святой, благоразумный, истинный пост. Отцы Церкви не находили достаточно слов для подробного описания всех благотворных действий его. «Возлюби прекраснейший пост – дело досточестное и богоугодное!» – возбуждает преп. Ефрем. «Пост – колесница, возносящая на небо. Пост ограждает искушения, умащает на подвиг благочестия – он сожитель трезвенности, виновник целомудрия. Пост возводит молитву на небо. Пост – матерь здравия. У постящихся тело честно и душа драгоценна. Пост – мир в домах. Пост – попечитель и предохранение девства. Пост – путь к покаянию. Пост – виновник слез» (Твор. св. отц. 1849г, часть 3, стр. 290). «Пост – пресечение разжения, – продолжает св. Лествичник, – искоренение лукавых мыслей, освобождение от сонных мечтаний, чистота молитвы, светильник души, хранение ума, избавление от слепоты, дверь умиления, смиренное воздыхание, веселящее сокрушение, упразднение многословия, повод к безмолвию, страж послушания, облегчение сна, здравие тела, снабдитель бесстрастия, отпущение грехов и райская дверь и утеха» (Сл. 14, №33). «Трапеза пребывающего всегда в посте, – дополняет преп. Исаак, – сладостнее всякого благоухания от мускуса и благовония от мира. На трапезе среди постящихся, освящая их, возлежит Возлюбленный, и горечь злострадания их претворяет в неисповедимую сладость; духовные же и небесные служители Его осеняют их и святые их яства. И я знаю одного из братии, который ясно видел это собственными своими глазами. Блажен, кто заградил себе уста от всякого сластолюбия, отлучающего его от Создателя! Блажен, кому пищей – хлеб, сошедший с неба и даровавший жизнь миру! Блажен, кто на поле своем узрел орошение жизни, по милосердию исходящее из недр Отчих, и к Нему возвел око! Ибо, когда испьет оного, возвеселится и процветет сердце его, и будет в веселье и радости.

Не только за грехи, сделанные на самом деле, Господь будет судить, но и за греховные помыслы, которые пожелает человек исполнить, как сказано в святом Евангелии: Всяк иже воззрит на жену, ко еже вожделети ея, уже любодействовал с нею в сердце своем (Мф.5:28). А равно, если кто на кого имеет злобу, хотя бы он и не привел оную в исполнение на деле, но будет осужден за злое намерение свое, и не только за всякую злую мысль, но даже за всякое праздное слово, воздаст человек ответ в день суда Божьего, как сказано в святом Евангелии (Мф.12:36). – Как за злые мысли человек будет осужден, так за добрые будет награжден. Если кто, видя другого в несчастии, или в бедности, пожалел о нем, но по недостатку своему не мог оказать ему помощи, то и доброе желание вменит Господь за самое дело; или если кто желал бы идти к службе в храм Божий, но по нездоровью, или по иным обстоятельствам не мог, то желание его Господь приемлет за самое дело. Из сего должно понимать и разуметь, что за всякое доброе желание, хотя и неисполненное, человек будет награжден, а за злое наказан. Также должно знать, что злые греховные помыслы приносит человеку враг его дьявол, и если человек не приемлет их, то за сие награждается от Бога, чему много есть примеров: святая Мария Египетская, в продолжении 17 лет покаяния своего боролась с греховными помыслами, и за сопротивление им, достигла равноангельской чистоты, – и многие другие, подобно ей, противившиеся греховным помыслам, увенчаны были Подвигоположником Господом Иисусом Христом. Повествуется в Прологе, что ученик некоего святого старца, находившись при нем, однажды не успел взять на сон грядущий старческого благословения, как старец заснул: ученику этому, до семи раз приходил искусительный помысел уйти без благословения спать, но он мужественно отразил эти помыслы, и остался до пробуждения старца, которому во сне явлено было, что ученику его ниспосланы были с неба семь венцов за его семикратное отражение помыслов. Вот как драгоценно пред очами Божьими сопротивление греховным помыслам.

Многие страдают от злых помыслов, бываемых по действию вражескому; помыслы эти трех родов: о блудной нечистоте, о неверии в Бота, а наипаче о хуле на Бога, пресвятую Богородицу и угодников Божьих, на святые иконы, святые Таинства и все священное.

В книге сочинения святого Дмитрия Ростовского: «Врачевство Духовное на смущение помыслов» о хульных помыслах говорится следующее: в помыслах этих нет греха, если человек не хочет их, ненавидит их и отвращается от них; но, если кто охотно их приемлет, тот смертно согрешает; согрешает также и тот, кто по неведению и малодушию думает, что эти помыслы от него происходят: ибо они есть порождение бесовское, к нему и должно относить их, а не к себе. Как мы ненавидим и противимся этим помыслам, а они насильно лезут к нам, тогда бывает награда человеку от Бога за терпение. Святой Лествичник о сем говорит, что «когда человек отвергает хульные помыслы, не бывает в них виновен, но и сподобляется умножения небесные мзды». Влагающий в человека эти помыслы, дьявол, старается уверить его, что он сам рождает в себе эти помыслы, чтобы чрез то привести в отчаяние: но должно знать, что все те помыслы, коих душа не желает, – от дьявола: случается и так, что человек, как бы в каком-то забвении, на малое время примет помыслы, но опомнившись, прогоняет их: в таком случае должно из глубины сердца воздохнуть к Господу и покаяться, – и Господь простит. Непременно должно исповедовать духовным отцам эти помыслы, но не объясняя в подробности хульных слов, ибо сего невозможно. Кто смущается этими помыслами, то враг усиливает их, а кто пренебрегает ими, то враг отходит посрамлен. Во время нападения сих помыслов, ни в какое рассуждение и спор с ними входить не должно, а творить непрестанно молитву внутренне: Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй мя грешного, по реченному святыми отцами «бей супостата именем Христовым, крепче сего оружия нет ни на небе, ни на земле». И так помыслами хульными должно пренебрегать, уподоблять их лаю пса: хотя оный и слышим, но вреда от него не терпим: а кто начнет возражать против этих помыслов, то они усилятся и до тех пор не отойдут, пока не оставит их без внимания. Смиримся, перестанем осуждать ближних, будем ко всем милостивы, в молитве усердны, в пище и питье воздержны, – и помыслы вражеские удалятся от нас, по реченному в святом Евангелии: сей род изгонится ни чем же иным токмо молитвою и постом. Но и в этом случае, как всегда и везде, должно иметь благоразумие: иные из подвижников, мучимые хульными помыслами, впали в отчаяние, наложили на себя безмерные посты, в церковь Божью перестали ходить и святых Христовых Таин не приобщались, считая себя недостойными, – а некоторые даже отчаялись в спасении своем: но все это – по действию бесовскому. В таких случаях, как и во всем, не должно руководиться своим разумом: а обращаться к духовным отцам, которые от Бога даны нам, как руководители в духовной жизни.

Помыслы хульные усиливаются во время молитвы и прочих добрых дел: но кто пренебрегает ими, то они скоро оставляют. – Кто проводят жизнь свою в смертных грехах без покаяния, в небрежении и лености, на тех не нападает враг хульными помыслами, ибо считает их уже как бы своими пленниками: борет он помыслами этими заботящихся о спасении души своей, живущих в покаянии и любви Божьей, по реченному в священном Писании: хотящие жить благочестиво о Христе, – гонимы будут. Святая Екатерина Синейская продолжительное время смущаема была хульными и скверными помыслами: когда же явившийся ей Господь отогнал от неё бесов, она возопила к Нему: где был доселе, о Сладкий мой Иисусе; отвечал Господь: в сердце твоем был. Она же рече: и как может сие быть, понеже ми бяше сердце исполнено мыслями скверными? Отвечал же Господь: по сему разумей, яко бых в сердце твоем, яко ты ни единого любления имела еси к нечистым мыслям: но паче избыти их тщащися и не могущи, болезновала еси, и сим сотворила Ми еси место в сердце твоем. Советуем также прочитать житие святителя Нифонта 23 декабря. Он несколько лет мужественно боролся с помыслами неверия, за что был увенчан от самого Господа.

Тем же да никто же смущается, ниже отчаивается имеющие наваждение от помыслов хульных, ведайте, яко нам суть сие в пользу паче, а не в соблазн: самим же бесам в посрамление (из соч. Святого Димитрия Ростовского).

Скорби, – лестница, возводящая на небо; туда иного пути кроме крестного не было; нет и не будет, в чем удостоверяет нас все Священное писание. Господь, Пречистая Его Матерь, возлюбленные ученики, и все святые скорбным путем шествовали, который и всем нам заповедан Господом, как подражание Ему, по слову Его: Иже не примет креста своего, и вслед Мене грядет, несть Мене достоин. Богом определено, как говорит св. Макарий Египетский, чтобы путь, вводящий в жизнь вечную, был со скорбью, с теснотой, со многими испытаниями, с самыми горькими искушениями, чтобы как по милосердию Божьему, так и по правде наследовал человек блага небесные. Как обетования Божьи велики, не изглаголанны и неисповедимы, так потребны нам вера и надежда, и труды, и великие подвиги, и долговременное испытание. Со Христом желаем мы царствовать бесконечные веки, ужели не решимся с усердием в продолжении кратковременной жизни этой до самой смерти терпеть борения, труды и искушения? Божественный Апостол, провидя духом небесное воздаяние, уготованное за скорби, сказал: что скорби сего века недостойны той небесной славы, которая явится в нас по переходе в вечность.

Ничто так не полезно в скорби, как благодарение; ибо оно ходатайствует пред Богом о немощи человека, утоляет скорбь и умножает награду за нее, а кто ропщет в скорби, тот не только лишается награды за терпение, но подвергается осуждению, а сама скорбь чрез то увеличивается.

Живущие своевольно, идущие широким путем, вводящим в пагубу, менее подвергаются скорбям, ибо враг спасения, видя их, исполняющих волю его, оставляете в покое, тогда как тщащихся о спасении своем, он ввергает в великие скорби, почему и сказано: многие скорби праведным, а также: аще приступивши работать Господеви, уготови душу твою во искушение. А о проводящих жизнь без скорбей Апостол Павел говорит, что горе им, что они забыты Богом, и не чада Божьи. Видимый этот мир, и вкушаемый в нем покой, в какой мере по-видимому благоприятны телу, в такой мере раздражают страсти души, и увеличивают её злострадания.

Бог никогда не допускает надеющейся на Него душе до того изнемогать в искушениях, чтобы дойти до отчаяния. Кто имеет непрестанную надежду на Бога, – зло как бы истончается и разжижается в нем.

Никто не может приобрести что-либо благое, иначе как с великим трудом и скорбями. От начала века скорби были знамением избрания Божьего; но мы не имеем терпения, не хотим перенести и немногого, не стараемся принять что-либо со смирением, а потому отягощаемся, и чем более стараемся избежать напастей, тем более впадаем в них. Скорби, очищая человека как золото в горниле, соделывают его по благодати Божьей достойным вечных небесных благ. Блаженный созерцатель тайн Божьих в бывшем ему небесном откровении видел сонм облеченных в белые одежды с финиковыми ветвями в руках, и ему сказано было о них: сии суть иже придоша от скорби великие (Откр.7:14). Душа, истинно любящая Бога, ни во что вменяет скорби, но ими наслаждается, и в злострадании цветет, провидя духом небесную славу, уготованную за скорби.

Умножение скорбей, как сказал один из подвижников, есть доказательство, что молитва наша услышана Господом. Скорбь приближает человека к Богу и спасению по реченному: призови мя в день скорби твоея, изму тя, и прославиши мя? (Пс.49:15) Не сказал Господь, призови мя в день веселья твоего, хотя и всегда мы должны призывать Его, ибо ведает Он, Всеведующий, что в дни веселья мы менее способны к восприятию божественного утешения. Должно христианину всякий день иметь упование, радость и чаяние будущего царства и избавления и говорить: если я не избавлен сегодня, буду избавлен на утро. Если не будет у человека пред очами радости и надежды, что примет избавление и жизнь вечную, то не возможет он стерпеть скорбей. Скорбь, исповеданная духовному руководителю, утоляется тем самым.

Господь во время лютых скорбей в Гефсиманском вертограде, молившись к Отцу Своему небесному, научил нас словом и примером Своим прибегать в скорби с молитвою к Нему, Утешителю души истинному, кроме Его ни в ком и ни в чем не найдем мы утешения.

Всякая душа, как говорит св. Ефрем Сирин, желающая благоугодить Богу, прежде всего да сохраняет мужественно терпение и упование; ибо Бог не попускает душе, уповающей на Него и терпеливой, быть искушенной в такой мере, чтобы дойти ей до отчаяния и впасть в такие искушения и скорби, которых не может она перенести: верен же Бог иже не оставит вас искуситися, паче еже можете; но сотворит со искушением, и избытие, яко возмощи вам понести (Кор.10:15). Лукавый не в такой мере искушает душу, и подавляет ее скорбью, в какой хочет, но в какой попущено ему Богом. Душа, перенося мужественно скорби, да уповает твердо на Бога, ожидая от него помощи и заступления, и невозможно, чтобы она была оставлена. Напротив того, чем более подвизается душа, прибегая к Богу с верою и надеждою, несомненно ожидая от Него помощи и избавления, тем скорее избавит ее Господь от всякой скорби.

Благодушное терпение скорбей, это целительный бальзам, небесное врачевство, при сем должно рассуждать, что приключившуюся скорбь всячески неизбежно вытерпеть; но кто несет это бремя с ропотом, то оное делается более и более тяжким, а кто благодарит Бога, считая себя достойным даже большего наказания, таковому облегчается бремя скорбей, по реченному Спасителем нашим: иго бо Мое благо, и бремя Мое легко есть (Мф.11:30).

Самоукорение или обвинение себя много способствует к благодушному перенесению скорбей, оно, как и всякая добродетель трудно лишь в начале, а когда душа получит к нему навык, то делается оно желательным для неё, опорою её и великим духовным утешением. Несомненно должно веровать, что все, бываемое с нами по воле Божьей, служит к благу нашему, мысль эта утвердит нас в благодатном терпении. Скорби служат очищением грехов, иногда и таких, о коих мы даже забыли. Посему горе нам, вечное горе, если, проведя жизнь в грехах, явимся на вселенском суде Божьем, не очищенные покаянием и скорбями, тогда весь свет увидит духовную нашу наготу, ангелы Божьи и сонм святых возгнушаются нами, николи же знах вас (Мф.7:23), скажет нам Господь. Блаженны те, кои здесь понесут наказания за грехи свои. Судими же от Господа наказуемся, да не с миром осу-димся (Кор.11:32). Если находишься, говорит Святитель Тихон, в долговременной болезни, и имеешь какое-либо утешение от служащих тебе, посмотри на тех, которые внутри терпят скорбь и печаль, снаружи ранами покрыты, и не имеют, кто бы им послужил, накормил, напоил, поднял, омыл раны, и терпят. Если ты в изгнании, приведи на ум заключенных, которые в кандалах, в рубищах, от дома и отечества удалены, всякий день биения и раны принимают, днем на тяжкой работе, ночью заключены в нечистых и смрадных темницах и без всякого утешения находятся, им смерть приятнее жизни. Если терпишь нищету, помысли о тех, которые прежде были богаты и славны, и дошли до того, что ни себя, ни семейство, не имеют чем питать, одеть, где главу преклонить, скитаются по чужим дворам, обремененные долгами, отовсюду в тесноте, в печали, в скорби, как в печи горят. Посмотри на бедняков, полунагих, больных, с которых подати и оброки требуются. Снизойди умом во ад, и рассуди, как бедные осужденные мучатся, которые, если бы можно было, желали бы здесь до скончания мира в огне гореть, только бы от вечного огня освободиться. Возведи умные очи в селения небесные, из живущих там ни одного не сыщется, кто бы не путем терпения пришел туда, ибо как сказано: многими скорбями подобает внити в царствие небесное. Св. Златоуст говорить, что терпение душу от волнения и злых духов освобождает, и в тихое пристанище поставляет. Терпение бедствий, милостыню и многие другие добродетели превосходит. Нет ничего равного терпению. Также Св. Златоуст говорит, что скорбь удерживает нас от пристрастия к настоящему миру, мы благодушно ожидаем смерти, и не бываем привязаны к благам телесным, а в том и состоит важнейшая часть любомудрия, чтобы не быть привязанным и пристрастным к настоящей жизни. Душа чуждая скорби волнуется, мятется, надмевается; напротив, душа, чуждая удовольствий и ни чем не расслабляемая, вся сосредоточивается в самой себе; эта бывает мужественною, а та детски слабою, эта основательною, а та легкомысленною. От множества удовольствий у нас бывает много грехов, в чем может убедиться всякий. Не такова душа, живущая в скорби и воздержании, она далека от всего этого.

Итак, скорби есть дар Божий, и дар великий, ибо за временное терпение сподобляется наследия неизреченных и вечных небесных благ; так благоизволил Всеблагой Господь, Сам понесший лютейшие скорби, Он был безгрешен, и претерпел такие страдания, подобных коим нет в летописях человеческих, а мы грешные терпим за грехи наши, и тем не только что очищаемся от них; но по благодати Божьей сподобляемся быть наследниками тех благ о коих сказал сподобившийся видения их: око не виде, ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша, яже уготова Бог любящим Его.

Всякому христианину, а особенно инокам, всего нужнее иметь христоподражательное блаженное смирение, а кто не имеет его, тот никогда не узрит Бога, по реченному Им: на кого воззрю? токмо на кроткого и молчаливого и трепещущего словес Моих. Кто хочет быть истинным монахом, тот прежде всего должен позаботиться о стяжании смирения. Учитель смирения Сам Господь: научитеся от Меня, говорит Он, яко кроток есмь и смирен сердцем и обрящете покой душам вашим (Мф.11:29).

Вот сколь спасительно и драгоценно в очах Божьих смирение! Чтобы приобрести его, должно постоянно укорять, порицать и обвинять себя во всем, считать себя не только грешнее всех, но даже хуже всякой бессловесной твари; когда укоряют в чем либо, то молчать, кротко объяснив истину; отсекать свою волю, терпеть поношения, оскорбления и уничижения – вот истинный путь к смирению. Какие бы добродетели кто ни имел, а себя всегда должен считать грешнейшим в мире, по реченному: егда сотворите вся повеленная вам, глаголите, яко рабы неключими (т. е. не потребны) есмы (Лк.17:70).

Кротость, как говорит Св. Лествичник, Христу подражание, Ангельское свойство, дьяволам крепкие узы, щит против искушений. В кротких сердцах почивает Бог, а душа гордого седалище дьяволу; блаженное смирение именует Св. Лествичник несчетным богатством, Божьим именованием и дарованием, коему Учитель Сам Господь. Несомненный признак смирения -неверие своим помыслам, желание исправления, послушание беспрекословное.

Не сказал Давид, что он постился, бдел на земле, лежал, но смирился и спас его Господь.

Покаяние падшего восстановляет, плач о грехах во врата небесные ударяет, а смирение оные отверзает.

Где нет света, там тьма, где нет смирения, там все суетно и тщетно: одно только истинное смирение прелести бесовской неприступно.

Когда Антоний Великий увидел все дьявольские сети, распростертые на пагубу человеков, то с ужасом вопросил Господа: кто же может спастись? Ему был ответ: смиренный! Ибо сети вражеские даже не прикоснутся к нему.

Кто сам считает себя смиренным, в том нет истинного смирения, ибо оное в том состоит дабы всегда и во всем считать себя хуже и грешнее всех.

Должно быть всегда готовым на всякое слово ответить: прости, грешен. Кто перенес напраслину, тот по милости Божьей серебренник получил. Всегда и во всем должно считать себя виновным. Вот признаки истинного смирения.

Если человек не возлюбит смирения всем сердцем, и если не будет выражать оного во всех делах своих, не наследует царствия небесного.

Смиренный не стыдится признаваться в своих недостатках, свойственных немощи человеческой, чем самым и исправляются они.

Считающий себя чем-нибудь поруган от бесов. Будь всем раб и слуга. Меньший здесь в царствии небесном наречется большим.

Смирение рождает страх Божий, обуздывает многоречие, оно научает познавать свое убожество, делает отвратительными похвалы человеческие, во всем внушает человеку обвинять и укорять себя, и не верить своему рассуждению и своим чувствам, как порабощенным греху. Смирение учит презирать суетный мир и искать единого на потребу (Лк.10:42). Ибо что высоко у людей то мерзость пред Богом (Лк.16:15). Где смирение, там и спасение: смирихся и спасе мя (Пс.114:5). Смирение, как и прочие добродетели достигается усиленною молитвою, укорением себя во всем и терпением обид. Смирение, как говорит св. Ефрем Сирин, делает человека праведным. Смиряющиеся грешники и без добрых дел оправдываются, а праведники за гордыню губят и многие труды свои. Со смиренным Сам Христос пребывает. Нужно ли тебе получить прощение во грехах, получишь его за смирение. Желаешь ли преодолеть в себе порок? Преодолеешь смирением. Желаешь ли наследовать вечную жизнь, им наследуешь. Желаешь ли стать высоким, оно возвысит тебя. Любишь ли чистоту, им приобретешь чистое сердце. Вожделеваешь ли святости, – оно сделает тебя святым. Желаешь ли быть совершенным – оно путь к совершенству и на всякую высоту взойдешь смирением.

Кротость, по словам св. Лествичника, есть недвижимое устроение души, когда она в бесчестиях и похвалах пребывает одинаковою (Слово 8,3).

Кротость есть признак великой силы, как говорит вселенский учитель св. Златоуст. Чтобы быть кротким, для этого нужно иметь благородную, мужественную и весьма высокую душу (Христ. чтен. 1857 г., стр. 314).

Кротость по самому своему существу заключает в себе столь чудную силу, что не только сама бывает тверда и непоколебима, но тихим и легким способом благотворного своего влияния утверждает все и вокруг себя. Кротость тверда правильною своею уступчивостью, мягкостью, и миролюбием. Как тихое и мирное расположение сердца, кротость не ищет высших себя и крепльших себя не испытывает, она чужда всяких притязаний на право других и никогда не раздражает ближнего. Кротость, как тихая река, течет ровно и мирно в пределах своей деятельности. Поступки кроткого тихи и благоприличны, обхождение и нравы приятны без лицемерия, слова мягки без лести, и как бы увлажняют слух и душу. В сердце кроткого почивает мир и покой. Кроткого все любят, так что перед ним по-видимому смиряется и сама гордость. Кротость привлекает к себе очи Господни, покоящиеся преимущественно на кротком. На кого воззрю, томко на кроткого, вещает Господь.

Преподобный Варсануфий Великий поучает о послушании: «отвергни волю свою от себя, и смиряйся во всю твою жизнь, и спасешься».

Знай, что нет благолепнейшего дела, как только то, которое бывает за послушание. Если хочешь спастись, стяжи смирение, послушание и повиновение вольное, и всегда помни, что нет никого, кто бы не требовал советника, кроме Бога, создавшего премудрость. Св. Ефрем Сирин говорить: «возлюбленный, из всех сил своих чти отца своего и не нарушай уставов того, кто родил тебя о Господе», в таком случае не одолеют тебя лукавые бесы.

Преподобный Авва Дорофей свидетельствует: «ты не можешь уразуметь воли Божьей, и вполне предаться ей, если веруешь самому себе и держишься своей воли; поэтому Преподобный Авва Пимен и говорил, что воля наша есть медная стена между человеком и Богом. О Бозе моем прейду стену, Бог мой, непорочен путь Его. Весьма досточудно сказано! Ибо тогда только человек видит непорочный путь Божий, когда оставит свою волю. Если ты пребываешь в послушании, то никогда не верь своему сердцу, ибо оно обманчиво. Не думай и не предполагай, что ты лучше и праведнее твоего наставника, и не исследуй дел его, иначе ты часто можешь обмануться и впасть в искушение. И так научись вопрошать, научись не полагаться на самого себя, не верь тому, что говорить тебе помысел. Нельзя спастись иначе, как сим образом. Преподобный Лествичник говорит: смиренномудрый всегда отвращается своей воли, как заблуждающей, и с покорностью принимает наставления, не обращая внимания на жизнь учителей, но возложив попечение на Бога, который и чрез ослицу Валааму возвестил, что ему должно было делать. Кто хочет узнать волю Божью, тот должен умертвить свою волю. А о преслушниках говорит св. Лествичник; что лучше отогнать от монастыря преслушника, чем оставить его творить свою волю, так как отогнавший весьма часто располагал изгнанного к смирению, а кто под видом человеколюбия снисходит к самочинникам, тот доводит их до того, что они при кончине своей ужасно его проклинали.

Преподобный Григорий Синаит, превознося послушание говорит, что оно сидит одесную Бога Отца, он особенно резкими чертами описывает страсти противоположные послушанию. Преслушание по его объяснению – адские уста; прекословие – язык непокорного беса, острый как меч; самоугодие – изощренные его зубы; оправдание – его гортань, самомнение, низводящее во ад – дыхание всепожирающего его чрева. Поистине чудо неизреченное и непостижимое, восклицает св. Синаит, чтобы одною добродетелью, или точнее одною заповедью некосненно взойти на небеса, как и одним преслушанием снизошли мы и нисходим до ада. Св. Василий Великий утверждает, что все делаемое без воли наставника есть татьба и святотатство, ведущее к смерти, а не к пользе. Преподобный Симеон новый Богослов увещевает: «Брат, если возгоралось твое сердце, и ты придешь в общежитие, или к духовному отцу, будь послушлив во всем твоему о Господе наставнику, имей веру к отцу твоему и зри на него, как на самого Христа, веруя, что в руках пастыря твоего и жизнь, и смерть твоя, никогда не прекословь ему, ибо прекословие – причина мысленной и вечной смерти. Помни, что, впадая в прекословие и теряя веру к духовному отцу твоему и учителю, еще при жизни ты окаянно низводишь себя в сеть и глубину адову и бываешь дом сатаны и всей его нечистой силы. Знай, что о прекословящих своему отцу радуются бесы, а смиряющимся удивляются Ангелы. Смиряющийся подобен Сыну Божьему, оказавшему послушание Свое к небесному Отцу, даже до смерти, смерти же крестной. Всякий помысел ежедневно открывай отцу твоему, и все глаголемое тебе от него прими как от уст Божьих с полною верою. Со слезами проси Бога о даровании тебе Отца духовного, получивши дар храни его и благодари Бога.

Нет монаху горшего падения, как последовать влечению своего сердца, сие страшнее всех демонов. Не старайся, чтобы старец предписывал послушание такое, какое тебе нравится, в таком случае оно бесполезно. Если кто хочет по истине исполнять волю Божью всем сердцем, то Бог никогда не оставит его, а наставит по своей воле.

Человек советует ближнему – как знает, а Бог действует в слышащем так, как он веровал.

Послушание есть неверие себе даже и в добрых делах. Иное и добрым представляется нам, но может быть неугодно оно Богу. Открытие отцу худых помыслов истребляет их и обессиливает страсти. Змея, из темной норы вынесенная на свет, старается убежать и скрыться, так и худые помыслы, обнаруженные отбегают.

Хочу страшное слово рещи вам, сказал один из св. отцов: и совершенные подвижницы, но непокорливые отцам, во ад пойдут. Ибо кто хочет исполнить свою волю, тот сын дьявола. Кто вопрошает отцов и ослушивается, тот раздражает Бога.

Все сказанное здесь о духовных отцах, в монастырях женских, руководимых игуменьями, относится к ним и ко всем тем, духовному руководительству коих, по благословению игуменьи, вручаемы будут монашествующие.

Должно опасаться верить снам. Повествуется в житиях св. отцов, что один инок часто видел сны, и всегда что-либо божественное, и все виденное им сбывалось потом на самом деле. Опытные в познании бесовского коварства, старцы упреждали его, чтобы не верил снам, но он не внимал их советам. Видения продолжались, наконец враг, усматривая, что инок вполне вверился снам, показал ему в сонном видении Господа Иисуса Христа со св. Апостолами во тьме, а распявших Его Иудеев во свете! Несчастный отступил от Бога и женился на жидовке, за что постиг его страшный гнев Божий: он заживо изъеден был червями! Вот какой ужасный урок и гибельные последствия верования снам, а начало было по-видимому благое. Кто верит снам, у того они нередко сбываются попущением Божьим, как бы в наказание за суеверие. Иоанн Лествичник пишет: есть бес, который, как скоро мы на одр возляжем, к нам приходит и стрелы лукавых и нечистых помыслов на нас ниспущает, чтобы мы по лености, молитвою против него в то время не вооружившись, в скверных тех помыслах заснули, и потом имели скверные сновидения. Если мы наяву постоянно заняты бываем недобрыми помыслами, грешными пожеланиями, то как во сне не быть греху? Если мы наяву любим слушать постыдные непристойные рассказы, заглядываться на что-либо соблазнительное, то чего ожидать и во время сна, как не греха? Если наконец мы проводим жизнь невоздержную и беспорядочную, – предаемся неумеренному пресыщению, то что доброе приснится нам? И вот, от этого именно во время нашего сна нередко приключаются такие соблазны, такие темные и пошлые грехи, их же и скоты бессловесные не творят. Ничем так скоро не избавимся от ночных соблазнов и сновидений, как усиленною молитвою и постом. Есть еще из духов злых, как пишет св. Лествичник, предварительным называемый, который восставших нас от сна тотчас встречает, и первые наши мысли тщится осквернить. Посвящай Господу начатки дня твоего, ибо кому прежде принесешь их, того они в этот день и будут.

Никаким предугадываниям, встречам, тяжелым дням, и всякого рода приметам и предрассудкам верить не должно; все это вражеские сети к вовлечению человека в суеверие. Иные, как пишет св. Златоуст, дерзают на ворожбах призывать имя Божьей Матери и св. угодников и крестное знамение творят, но бежать от них должно, и также должно опасаться юродствующих, ходящих босыми ногами в зимнее время, носящих тяжелые вериги, шапки железные и проч. В древности действительно были истинные Христа ради юродивые, а ныне они очень редко встречаются. Юродивые сего века по большей части прельщенные врагом и других прельщающие, обличающие в тайных грехах по действию духа злобы, (ибо он знает все прошедшее и настоящее), притворно изгоняющие бесов, и наугад предсказывающие будущее. Все это и подобное сему делается помощью бесовскою. Не должно стараться узнавать будущее, ибо что действительно нам нужно знать, все это открыто в Священном Писании.

Живущие в общежитии не должны иметь ничего своего съестного особенного от прочих. Кушать за трапезою что Бог послал, а особо без благословения настоятельницы ничего ни готовить в келье своей, иначе это будет тайноядение; также и те, кои, находясь на послушаниях кухонных, хлебных и проч., если украдкой от старших едят, то делают это они по внушению вражескому и это есть тоже тайноядение, разорение святых обительских уставов. Приходить должно в трапезу по первому звонку, а безвременный приход нарушает порядок и препятствует другим внимательно слушать Слово Божье. Находиться в трапезе должно как в храме Божьем с благоговением, внимать чтению поучений, никуда не смотреть, не разговаривать между собою, не шептаться. Пищу не разбирать, а все предлагаемое вкушать с молитвою и благодарением, считая себя недостойными, по грехам своим, предложенной на трапезе пищи, употребляя оную умеренно, а не до отягощения желудка. Из трапезы в келью пищу не брать без благословения.

Иные новоначальные, поступившие в монастырь говорят, что они как еще непостриженные в монашество не обязаны исполнять правила монашеские, но не понимают они, что враг говорит устами их, он хочет в самом начале (т. е. в основании) поколебать их, расслабить их духовные силы, и чрез это сделать их неспособными к надлежащей монашеской жизни. Те, которые поддаются такому дьявольскому внушению, незаметно для самих себя облениваются, и находясь в св. обители, ведут такую жизнь, которая хуже жизни мирян, и время от времени более и более ослабевают и печальную готовят себе будущность, ибо что посеем в начале, то и пожнем в последствии времени.

Всего необходимее в монашеской жизни смирение, терпение и воздержание.

Большой вред получают те, кои ходят в мир к родным. Св. Тихон говорит: из монастыря выходить монахине очень опасно и соблазнительно, того ради, без крайней нужды, из монастыря вон не выходи и в светские дома не входи, иначе уже не та возвратишься, какая выйдешь (Том 1, стр.77). Посему должно пребывать в своей обители безвыходно. Надобно помнить сказанное в св. Евангелии, когда один из учеников попросился у Господа сходить похоронить своего отца, то Господь воспретил ему сказав: »оставь мертвых (т.е. мирян греховно живущих) погребсти своих мертвецов, а ты иди в след Мене«. Живущие своими трудами, когда по необходимости должны идти взять или отнести работу, то каждый раз обязаны они испрашивать благословение Игуменьи, а без оного отнюдь не выходить за ограду монастырскую, и исполнивши то, за чем пошли, никуда более не заходить. За своеволие Господь наказывает, попуская разные беды и напасти. Не полезно, особенно юным, отправляться куда-либо из монастыря на Богомолье, а тем более посещать другие монастыри, ибо тут соблазны на каждом шагу и нередко бывают великие падения. Помни, что можно пасть не телом только, но сердцем, и умом, и глазами. Лучше пасть ногами, нежели сердцем, умом и глазами. Внимай сему, говорит тебе сие Святитель Христов Тихон (том 1, стр. 77).

На игуменью взирать должно как на мать Богом данную и на начальницу, и исполнять её волю со всем тщанием и любовно; сестры должны понимать, что они её дети, что она желает им добра, а не зла, желает представить их Богу чистыми, дабы не отвечать за них пред судом Божьим. Не должно иметь ничего тайного от игуменьи и тех стариц, которые избраны по благословению её, и даны в духовные матери. Должно ходить к ним чаще, по крайней мере один раз в неделю, и открывать им не чужие, а собственные свои грехи и немощи, а с прочими сестрами своими и послушницами не беседовать о своих немощах, потому что многие из них не сведущи в жизни духовной, следовательно не могут дать доброго совета, по реченному в св. Евангелии: егда может слепец слепца водити; не оба ли в яму впадут (Лк.6:39). Духовникам, игуменьи и старицам, духовным матерям исповедовать свои грехи должно чистосердечно ничего не утаивая, а о грехах других говорить только в случае необходимой нужды. Утаивающий грехи свои хранит змею в сердце своем, яд её смертоносен. Стыдишься ты открыть грехи свои в присутствии одного человека, а как же не думаешь о том страшном суде, когда пред всеми небесными силами, пред всею вселенною обнаружены будут нераскаянные грехи твои?

Повествуется в отечнике, что некоему старцу было видение, когда один из братии сказывал грехи свои на исповеди духовнику, то у него из рта выпадали змеи, следовательно, каждый нераскаянный грех, – змея внутри нас живущая.

Корень бо всем злым сребролюбие есть (1Тим.6:10). Оно заключается в пристрастии не к одним деньгам, но и ко всякому земному стяжанию. Не тот только сребролюбец, кто много имеет и не делится с неимущими, но и тот, кто хотя и не имеет излишнего, но ненасытно желает его, и о сем всегда помышляет. Сребролюбец подобен древним Израильтянам, поклонившимся золотому тельцу. У сребролюбца Бог серебро его, о нем он думает непрестанно, его желает ненасытно, о нем радуется и им услаждается, оно есть идол, обитающий в сердце его, ему он служит и покланяется, и на него уповает, и с ним будет осужден на вечное мучение. Лют зверь сребролюбие, восклицает св. Златоуст, оно именуется смертным грехом. Сам Господь в св. Евангелии сказал: что удобнее верблюду пройти сквозь игольные, уши, нежели богатому войти в царствие небесное (Мф.19:24), Самый страшный пример сребролюбия видим мы на Иуде, предавшем за сребреники Учителя своего и потом удавившемся. Св. Лествичник говорит: что сребролюбие есть поклонение идолу, сребролюбец поругатель св.Евангелия, оправдывающийся своими немощами, будто бы ради их он должен заботиться об обеспечении себя, не внимает таковой слову Господню: кая бо польза человеку, аще мир весь приобрящет, душу же свою отщетит (Мф.16:26). И сии слова, сказанные Господом: ищите же прежде царствия Божия и правды его и сия вся приложатся вам (Мф.6:33). Чужды слуха сребролюбца, который всецело поработил себя поклонению золотому тельцу. Кто позаботится угодить Господу, то Господь и сердцу неверного внушит в случае нужды оказать такому помощь; а кто надеется на свое богатство, то вместе с ним погибает. Сердце сребролюбца постоянно обуревается гневом, опасением и печалью, как море волнами. Сребролюбие и лихоимство, как поучает святитель Тихон, страсти ненасытные, чем более сребролюбец собирает богатства, тем более желание и похоть к богатству в нем умножаются. Сребролюбие есть ненасытное пьянство, как пьяные чем более пьют вина, тем более чувствуют жажду, так сребролюбцы чрезмерного своего желания утолить никак не могут. Покой для сребролюбца не существует, он всего и всех боится, внутри себя носит он мучителя, которому усердно работает, и от коего непрестанно мучится. Сребролюбец по имени лишь христианин, а в сущности он идолослужитель (Еф.5:5) и будет осужден с неверующими в Бога. Св. Златоуст говорит, что ничто так не порабощает человека дьяволу, как ненасытное сребролюбие. Как море никогда без волн быть не может, так сребролюбивого человека сердце не может быть без печаля, попечения, страха и мятежа. Сребролюбцу богатство то же, что безумному меч. Сребролюбец червю неумирающему заготовляет пищу. Сребролюбец всегда в страхе и печали, в страхе ради того, что имеет, а в печали ради того, чего не имеет. Не тот убог, продолжает св. Златоуст, кто не имеет ничего, но кто много желает; не тот богат, кто много имеет, но тот, кто никакой вещи не требует. Не тот есть богат, кто много имеет, но кто много дает. Хочешь ли обогатиться, имей друга себе Бога, и будешь богатейшей из всех.

Суд Божий страшен сребролюбцам. Милостивые наследники благословения Божьего, а самолюбивые сребролюбцы с Иудою осуждение примут.

Страшно, истинно страшно сребролюбие. Оно закрывает и глаза, и уши, делает вас свирепее зверей, не позволяет думать ни о совести, ни о дружбе, ни об общении, ни о спасении собственной души, но, зараз отвративши от всего, делает пленников своими рабами как самый жестокий тиран (Хр. чт. 1855, стр. 418).

Св. Василий Великий восклицает к сребролюбцам: «щадила ли кого смерть ради богатства? Миновала ли кого болезнь ради денег? Долго ли золоту быть силками для душ, удою смерти, приманкой греха? Что с нами делается, люди? Кто вашу собственность обратил в средство уловлять вас. Имение дано вам в пособие жизни, а не в напутствие ко злу, на искупление души, а не в повод к погибели (Твор. св. отц. 1846г, стр. 114). Если в отношении мирян сребролюбие считается пагубною страстью, то что сказать о монашествующих, отрекшихся от миpa и всех благих его? Какое могут они принести оправдание, если окажутся пристрастными к сребролюбию». Поистине никакого, ибо всякая приверженность к чему-либо земному есть нарушение монашеского обета. Не должно также монашествующим желать хорошей одежды и обуви, а довольствоваться общеупотребляемою в монастырях, потому что кто занимается нарядами, тот впадает в гордость, тщеславие и самолюбие.

Кто занимается много своею одеждою, тот наверно мало заботится о своей душе. Для чего тебе хочется наряжаться? Нравиться! Но кому? Бог глядит на сердце, а не на наряды. Людям?

Но это свойственно и в мире живущим, только не целомудренным. А ты мало того, что дева, но пример девства. Послушай, что говорить тебе св. Ефрем Сирин: старайся, сестра, быть подражательницею жизни и добродетели преподобных матерей: иди путем их жизни, подвизайся как и они, подвизайся умом, подвизайся духом, подвизайся телом, будь подвижницею и в одежде, будь подвижницею и в пище, будь подвижницею в языке, будь подвижницею и во взоре, будь подвижницею и в помысле, будь подвижницею и в воздержании от смеха? чтобы во всем оказаться совершенною (Твор. св. отц. 1850г, стр. 34).

Св. Апостол Павел говорит: имеюще же пищу и одеяние, сими довольны будем. А хотящие богатится впадают в напасти и сети, и в похоти многи, не смысленны и враждающие, яже погружают человека во всегубительство и погибель. Корень бо всем злым сребролюбие есть, его же нецыи желающе, заблудиша от веры, и себе пригвоздиша болезнем многим. Ты же, о человече Божий, сих бегай (1Тим.6:8–11).

Никого не должно осуждать, и нас не осудит Господь, по слову Его: не судите и не судимы будете (Мф.7:1). Пример неосуждения показал сам праведный Судья наш Господь: когда приведена была к Нему явная грешница, упоминаемая во св. Евангелии, то и ее Он не осудил.

Осуждая кого-либо, мы делаемся виновными в его грехе, берем на себя его грех. Имея свое тяжкое греховное бремя, зачем увеличивать оное чужими грехами, что нам за дело до других? Кто в грехе, тот и в ответе; и как часто мы ошибаемся, а враг, пользуясь нашею склонностью к осуждению ближних, увеличивает в глазах наших чужие грехи, а наши скрывает от нас, поэтому св. Ефрем Сирин прекрасно говорит в молитве своей: Господи, даруй ми зртети мои согрешения и не осуждать брата моего.

Кто осуждает других, то пусть знает, что он уже осужден Богом, ибо уста его, изрыгающие осуждение, смрадны и мерзки пред Богом, он есть противник Божий – антихрист, ибо дерзнул присвоить себе право суда, принадлежащее единому Господу – Судьи живых и мертвых.

Не должен ты похищать чести Единородного Сына Божия, Ему единому престол суда определен. Какая польза от того, что мы воздерживаемся от мяса и рыб, когда друг друга угрызаем и снедаем? Угрызает же и снедает ближнего плоть всякий клеветник и поноситель. Не только поносить ближнего, но и других поносящих его слушать не должно. – Хотя бы мы пепел ели, то и столь строгое житие никакой пользы нам не принесет, если мы не воздержимся от поношений, ибо не входящее в уста сквернит человека, но исходящее из уст.

Клеветник и поноситель часто печалится, боится, раскаивается и сам свой язык угрызает, опасаясь дабы иногда объявленное слово великой не нанесло ему беды; а воздерживающийся от клеветы всегда в великом спокойствии и веселье живет.

Клеветники подобны мухам; как мухи летят на чужие раны, так и клеветники выискивают чужих погрешностей, чтобы разносить оные.

Не одни только стрелы уязвляют человека, поносительные слова жесточайшие делают ему еще раны, нежели стрелы.

Кто любить клевету, тот служит дьяволу.

Не должны мы озлобляться на тех, которые нас утесняют и клевещут на нас, но должны все терпеливо сносить, ведая, что Господь не презрит нас, по реченному Им: Мне отмщение Аз воздам (Рим.12:19).

Если кто и справедливо употребит злоречие, то правда его исполнена неправды.

Если Моисея одно слово лишило земли обетования, то тем паче лишит нас царствия наш изощренный и напряженный язык.

Не пренебрегай осуждением как чем-то малым, злоречивых Апостол предал одному осуждению с убийцами (1Кор.6:9–10). Как две лепты могли даровать душе спасение, так два злоречивых слова могут погубить душу. Святой огнь попалил двести освященных иереев. Святы они были в делах своих, но осквернились словами. И если такие мужи попалены огнем, то можешь ли ты говорить дерзко? Если члены свои хранишь чистыми от блуда, то и уста свои береги от злословия.

Уста не могут любодействовать, но могут лгать и клеветать.

Если один член твой чисть от греха, а другой умерщвлен грехом, то этот умерщвленный грехом член причинит тебе смерть, посему загради слух свой двойною дверью, чтоб не нашло в него доступа злословие. Не думай, что злословие, как бы ни было оно мало и неважно, не погубить тебя.

Блаженный Апостол на ряду ставит убийц и злоречивых, сребролюбцев и прелюбодеев, говоря, что они царствия Божия не наследуют (1Кор.6:9–10). Всем им равный вес дал Апостол на весах правды Божьей.

Если лукавый внушает тебе посмеяться под видом любви, то размысли, что и Хам, веселясь посмеялся, и в наследие себе получил проклятие.

Кто посмеивается над произведением, тот посмеивается над самим художником. Ругаяйся человеку раздражаешь Сотворившего его (Притч.17:5).

Кто посмеивается над созданием Всеведущего, тот сам того не разумея посмеивается над Творцом. Бойтесь грешных слов, потому что и слова вменяются в дела.

Злоречивого молитва, пост и милостыня, – мерзость пред Богом, потому что не чисто совершается.

Чем честнейшее и высшее есть лицо поносимое, как учит св. Тихон, тем поношающим больший грех. Когда начальник осуждается и злословится, тогда уменьшается ему почтение от подчиненных, и от того последует презрение, от презрения непослушание, всякое нестроение и замешательство в обществе.

Должно удаляться от злоречивых, как от заразительной чумы, ибо часто бывает, что злоречивыми устами составляется неправильное мнение, они судят и злословят неповинных, или Богом оправданных покаявшихся грешных, за таковых сугубый ответ дадут праведному Судье, а неправедно судимых ублажает св. Евангелие (Мф.5:11).

Св. Златоуст осуждающих н злоречивых устрашает судом Божьим, говоря о сем так: хотя бы никакого другого не делали они беззакония, сие едино могло бы их ввергнуть в геенскую бездну, что они, тяжких бревен в очах своих не чувствуя, строгий всегда производят суд над погрешностями чужими, и целую жизнь иждивают в любопытном пересматривании и пересуживании чужих дел, не рассуждая того, что грозит Христос: им же судом судите, судят вам: и в нюже меру мерите, возмерится вам (Мф.7:2).

Хотя бы ты, осуждая ближнего, и праведное что на него говорил, и, хотя бы известное дело его порочил, однако и за то не избежишь наказания, ибо не по делам его, но по словам твоим будет судить тебя Бог, глаголет бо Он: от словес твоих осудитися. Фарисей праведное и всем известное говорил, однако и за то подвергся порицанию. – Если же известных дел на обличение других не должно говорить, то тем более сомнительных.

Блаженным и преблаженным именует св. Ефрем Сирин того, кто не повредил языка своего злословием, языком не осквернил сердца и ума. Кто не склонен к злословию, тот избег братоубийства, кто не отравил ушей и языка злоречием, тот исполнен любви, у того уста благоухают плодами св. Духа.

О завистливых говорит св. Ефрем Сирин, что они соучастники дьявола, которым смерть вниде в мир. В ком зависть и соперничество, тот всем противник, ибо не хочет, чтобы предпочтен был ему другой. Заслуживающих одобрение он уничижает, кто идет добрым путем, тем полагает на пути соблазны, кто живет как должно, тех порицает, благоговейным гнушается, постящегося называет тщеславным, рачительного – любящим себя показать, скорого на услуги – человекоугодником, расторопного в делах – славолюбивым, прилежно занимающегося книгами, празднолюбцем и проч. Завистливый никогда не радуется успеху другого, если видит он вознерадевшего о деле, то не восставит его, а скорее склонит на худшее, подвергшихся падению чернит пред всеми. Горе завистливому, сердце его всегда изнемогает от печали, тело снедается бледностью и силы его истощаются. Всем он несносен, всем он враг, всех ненавидит, пред всеми лицемерит, всем строит козни, ныне дружится с одним, а завтра с другим, и расположения ко всякому изменяются, подделывается к желанию каждого и чрез несколько времени всякого осуждает, чернит одного пред другим и желает всех поссорить. Страшная отрава зависть и соперничество, от них родятся оклеветание, ненависть и пр. Лучше умереть, нежели поддаться зависти. Не допускай в себе страсть зависти, чтобы дьявол не поглотил тебя живого, но скорее исповедуйся и моли Бога, чтобы избавил тебя от таковой опасности. Св. Василий Великий говорит: другой страсти более пагубной, чем зависть, не зарождается в душах человеческих – она лютейшее причиняет зло тому, кто имеет ее. Как ржавчина изъедает железо, так зависть душу, в которой живет (Твор. св. отц. 1846г, стр. 579). Св. Иоанн Златоуст говорит о завистливом, что он есть как бы общий враг человеческой природы. Бес завидует людям, а отнюдь не другому бесу; а ты человек завидуешь человеку, восстаешь против единоплеменного и однородного тебе, чего не делает и бес.

Кто живет благочестиво, тот ни к кому не почувствует зависти, ибо духовного богатства Христова для всех с преизбытком достаточно, и оно Божье, и на наше. Да не бываем убо тщеславны, друг другу завидяще (Гал.5:26).

Также не должны завидовать не получившие монашества получившим, а терпеливо ожидать, и когда Господь сподобит их этого св. чина, то не завидовать тем, кои по воле Божьей избраны в настоятельницы, но радоваться о них, как об общих за обитель молитвенницах, и желать того единственно, чтобы в будущем веке быть причисленными к Ангельскому лику монашествующих. Многие стремятся к получению пострига, но не заботятся о должном к нему приготовлении: ряса и камилавка нас не спасут, а послужат еще к большему ответу пред Богом, если не соблюдем обетов своих: им же дано много, много и взыщется, говорит Св. Писание. Видим мы из жития преподоб. Пимена Печерского, что когда по проречению его открыты были гробы умерших братьев, то оказалось предивное чудо: один из братий хотя и пострижен был в монашеский образ, но живши не по монашески оказался лишенным оного, снятая с него одежда надета была на похороненного близ его послушника, жившего Богоугодно и искренно желавшего пострижения, но не сподобившегося его, а когда еще третий гроб был открыт, то в нем погребенный оказался истлевшим, но схима его не истлела, которая, как открыто было св. Пимену, предстанет с умершим иноком на Страшном Суде Божьем в обличение его не Богоугодного жития.

Вот как страшно принять монашество и оказаться недостойным его! А потому не будем завидовать и скорбеть, что не скоро удостаиваемся сего ответственного дара.

Гневливый, как говорит Св. Ефрем Сирин, губит душу свою, всю жизнь приводит в смятение, чужд тишины и мира, далек от здравия, тело его истаивает, душа скорбит, плоть увядает, лицо покрывается бледностью, мысли и слова безумные льются рекой, и всем он ненавистен. Что яд аспидов, то раздражительность и памятозлобие. Лют змей и василиск, но гораздо злее их гнев; когда увидим змею, то бежим от неё, дабы не ужалила, а гневу, исполненному смертоносного яда, позволяем оставаться в сердце своем! Если змея ползет к тебе в недро, трепет объемлет все члены твои, а сердце твое вертеп, наполненный василисками! Боишься ужаления змеи и угрызения скорпиона, а не боишься угрызения гнева, не страшно тебе жало вражды? Если не терпишь сих лютых пресмыкающихся, то для чего терпишь в себе тех, которые их злее, терпишь гнев, который злее василиска, терпишь вражду, которая злее змеи. За необдуманное слово, сказанное по внушению духа злобы, широко растворяешь ты двери гневу, чтобы вошел и поселился он в душе твоей. Когда ярость как бешеный пес в тебе лает и изрыгает свою слюну, ты вместо камня брось в нее миром и запрети гневу лаять.

Гони злобу ясностью чела своего, кажись веселым, а не досаждающим, и воспрепятствуешь гневу погубить две души. Злобному, говорит Святитель Тихон, самая злоба его есть наказание, в сердце злобного человека адское мучение. Люди злобные темнеют и иссыхают.

О лютая страсть, когда в начале не пресечется, великие беды делает, как огонь усилившийся многие дома поедает. Сколько ни есть в мире бед, напастей и зол, всему тому злоба причиною. Горе миру от злобы, но большее горе самому злобствующему! ибо ненавидяй брата своего человекоубийца есть (1Ин.3:15).

Что может быть ужаснее злобы? ибо дьявол именуется духом злобы? злобный носить на себе адскую печать сию.

Имеющие взаимную любовь наименованы возлюбленными учениками Христовыми, а противоположно сему пребывающие в злобе есть чада тьмы, порождение ехиднино. Когда Св. Паисий Великий, сподобившийся явления Господа, просил освободить его от гнева, то Спаситель сказал ему: аще хощеши победити гнев и ярость купно, нечесоже возжелай, ни возненавиди кого, ни уничижи.

В Св. Евангелии сказано, что кто назовет брата своего уродом, повинен геене огненной (Мф.5:22), то что же сказать о злобствующих на ближних своих?

Сердце, исполненное гнева, подобно котлу кипящему; очи как искры краснеют и сверкают, жилы надымаются, подымаются брови и волосы, зубы скрежещут, уста источают пену, голова кивает, крутится, вертится, руки и ноги тоже, лице помрачается: словом сказать, в гневе весь человек изменяется, весь вид бесовскому бывает подобен.

Если тело от гнева так безобразно, что же внутрь сердца бывает. Как мерзка и безобразна душа гневающегося, словом изобразить нельзя. Надо непрестанно воздыхать и молиться Богу, чтобы сердце наше, так люто испорченное, исправил Он и обновил. Сердце чисто созижди во мне Боже, и дух прав обнови во утробе моей (Пс.50:12).

Начало гнева самолюбие, самолюбец во всем ищет исполнения желаний своих, и встречая препятствие, смущается, печалится и гневается, и ищет отмстить. Гнев обращается в злобу и памятозлобие, когда долго удерживается в сердце.

Многие из злобных посты хранят, но подобного себе готовы живого пожрать. Многие среды и пятки ничего не едят, но от злобы и одну минуту воздержаться не хотят.

У злобных яд злобы сокровен в сердце, различные хитрости тайным образом соплетаются на того, на кого злобятся. Ничто человека не губит так, как злоба, какие бы не имел он добродетели, все их погубляет злоба. И то бывает, что в ров, который злобные изрывают ближнему, сами впадают, и сбывается на них псаломское слово: раз изры и ископа и падаешь в яму, юже содела, обратится болезнь на главу его, и на верх его неправда его снидет (Пс.7:16,17).

Имеющий на кого-либо злобу отлучается от приобщения Св. Христовых Таин, дотоле пока не примирится. Тяжко умереть, имея в себе чувство злобы, душа такового связана будет узами этого лютого греха, и не узрит лица Божьего. Имея в сердце злобу, как можем мы читать молитву Господню: Отче наш, в коей говорится «и остави нам долги наша, яко же и мы оставляем должником нашим», какое же прощение нам от Бога, если мы сами не прощаем ближнему своему. Иные говорят, что они не виноваты в произошедшей ссоре; но хотя бы и действительно так было, то и виноватый и невиноватый должны позаботиться о примирении по слову Апостольскому: да не зайдет солнце во гневе вашем: когда невиноватый первый позаботится о примирении, то получает великую от Бога награду, как сказано в Св. Евангелии: блажени миротворцы, яко тие сынове Божие нарекутся.

Человек злобный никому не хочет ни в чем уступить, но всеми мерами старается погубить того, на кого злобствует, но чрез это он против самого себя изощряет меч, и гораздо большими себя, нежели ближнего уязвляет ранами. Такая вещь есть злоба, говорит Св. Иоанн Златоуст, что она никаким словом или делом исправиться не может, но всегда свой яд в себе содержит, и ничто так безумными не делает людей, как злоба (Бес. 41).

Кто имеет злобу в сердце своем, то никакие его добродетели не угодны Богу, и молитва его не доходит до Бога, по реченному в Св. Евангелии: егда стоите молящееся, отпущайте, аще что имате на кого, да и Отец ваш, иже есть на небесех, отпустит вам согрешения ваша. Аще же вы не отпущаете, ни Отец ваш, иже есть на небесех, отпустит вам согрешений ваших (Мк.11:25,26).

Гордость есть, как говорит Св. Лествичник, отступление от Бога, бесовское изобретение, погубившее изобретателя, отгнание Божьей помощи, источник гнева, дверь лицемеря, грехов хранительница, хулы корень, упорство в своих мнениях. Кто одержим сею Богопротивною страстью, от такового нередко отходят все прочие страсти, ибо одна она, т. е. гордость, все их заменяет.

Кто превозносится и надмевается тем, что он причастник благодати, то хотя бы он и мертвых воскрешал, но, если не признает души своей бесчестною и уничиженною и себя нищим по духу и мерзким, окрадывается он злобою, сам не зная того. Св. Лествичник говорит, что таковым приличествует повиновение и грубое и бесчестнейшее пребывание, и прочтение о вышеестественных исправлениях Св. Отцов. Может быть, хотя чрез сие, будет сим недугующим малая ко спасению надежда. Противится гордости сокрушение сердечное, а наипаче самоукорение. Безумие крайнее кичиться Божьими дарованиями, таковые как недостойные лишаются их.

Гордый подвижник подобен яблоку, снаружи красотою блестящему, а внутри сгнившему.

Дьявол не имеет нужды искушать гордого, потому что он сам себе сделался врагом и супостатом. Как тьма чужда света, так гордый чужд добродетели.

Иные ослепленные гордостью считают себя святыми, и только в час смертный несчастные познают свою погибель.

Некто, боримый помыслами гордости, написал на стене наименование высочайших добродетелей, и прочитывая оные, воздыхал о своем убожестве.

До конца своей жизни должно памятовать о грехах своих, не приводя впрочем себе в подробности совершение их, особенно плотских грехов. Памятование о грехах отражает помыслы гордости.

Блудных исправляют люди, лукавых Ангелы, а гордых один Бог. Кто не имеет послушания, не отсекает своей воли, не терпит укорений, бесчестий и поношений, тот не возможет стяжать истинное смирение. Как от огня не рождается снег, так и ищущие земной славы, – небесной наслаждаться не будут. Св. Ефрем Сирин сказал о гордости: «кто ею исполнен, в том невидимо водворяется лукавый».

Не допускай в себя недуга гордыни, чтобы враг внезапно не похитил у тебя рассудка. Смиренномудрием очисти ум свой от этого смертоносного яда.

Начало и конец худого, – высокоумие. Этот нечистый дух изворотлив и многообразен, употребляет всякие усилия возобладать всеми, каждому, каким кто идет путем, ставить сеть. Мудрого уловляет мудростью, богатого – богатством, благообразного красотою, красноречивого – красноречием, имеющего приятный голос – приятностью голоса, художника – искусством, оборотливого – оборотливостью. Подобным сему образом не перестает дьявол искушать и проводящих духовную жизнь, и ставить сеть: отрекшемуся от мира – в отречение, воздержному – в воздержании, безмолвнику – в безмолвии, нестяжательному – в нестяжательности, многоученому – в учености, благоговейному – в благоговении, сведущему – в знании. Так высокоумие во всех старается посеять свои плевелы. Посему, где эта жестокая страсть укоренится, ни к чему негодным делает человека и весь труд его. Господь для победы над гордостью дал нам смиренномудрие, состоящее в том, чтобы мы ни сделали, считать себя рабами непотребными.

Гордость – потеря любви к Богу и ближним, Богоотступничество, помрачение ума, лжеименная философия, смерть души.

Гордость, как говорит Св. Златоуст, все житие наше нечистым сотворяет, хотя бы чистоту, девственность, пост, молитву, милостыню и другие добродетели творили мы.

Св. Тихон Задонский взывает к гордому: приникни в гробы и распознавай там царя от воина, славного от бесчестного, богатого от нищего, крепкого от немощного, благородного от худородного. Тут хвались своим благородством, тут превозносись разумом, тут величайся красотою, тут красуйся богатством, тут надмевайся честью, тут исчисляй титулы. О бедная тварь, бедная по началу, бедная по житию, бедная по концу. Помяни еще, кто ты есть? Создание, по образу Божьему созданное, но образ Божий погубившее, падшее, растлевшееся, скотом несмысленным приложившееся, но милосердием Божьим восстановленное, Сына Божия страданием и смертью искупленное. Он тебя ради смирился, тебе ли гордиться? Тебя ради раба принял образ, тебе ли искать владычества? Тебя ради обнищал, тебе ли гоняться за богатством? Бесчестие принял, тебе ли чести домогаться? Не имел, где главы преклонить, тебе ли расширять великолепные здания? Умыл ноги ученикам Своим, тебе ли стыдно послужить ближним своим? Он неповинно терпел и для тебя, тебе ли виновному не терпеть? Не заслужили ли того грехи твои? Сын Божий за распинателей своих молился: «Отче, остави им»! Тебе ли на оскорбивших гневаться, злобиться, искать мщения? Кто ты такой, что не терпят уши твои и малого оскорбления? Тварь убогоя, немощная, нагая, страстная, заблудшая, всяким злополучиям подверженная, всякими бедами окруженная, трава, сено, пар, являющийся и исчезающий. – Но если ты приемлешь Сына Божия за Спасителя, Искупителя, Наставника и Учителя твоего, то приемли и учение Его, последуй учению Его, если последуешь учению Его, последуй смирению, которому Он тебя и словом, и делом прежде всего учил: научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем (Мф.11:29). Не стыдно ли тебе рабу гордиться, когда Господь твой смиряется? Как наречешься Его рабом, когда не повинуешься Ему? Как назовешься Его учеником, когда не слушаешься Его учения? Не признает и Он Тебя за Своего, когда увидит на челе твоем печать бесовской гордыни, не признает тебя за Своего раба, когда не увидит в тебе смирения и послушания, не признает тебя за Своего ученика, когда не увидит Своего учения. Ты стыдишься смирения Его, и Он постыдится тебя. Иже бо аще постыдится Мене и Моих словес в роде сем прелюбодейном и грешном, и Сын человеческий постыдится его, егда приидет во славе Отца Своего со Ангелы Святыми (Мк.8:39).

Не будет с Ним иметь участие в славе Его тот, кто не хотел быть участником в смирении Его. Нет ничего опаснее и сокровеннее гордости, продолжает Святитель Тихон. Сокровенная гордость глубоко в сердце нашем кроется и усмотреть ее не можем без помощи Иисуса Христа Сына Божия, и лучше ее познаем на ближних наших, нежели на себе. Прочие пороки, как то: пьянство, блуд, воровство и проч. видим, ибо часто ради их жалеем и стыдимся, но гордости не видим, кто бы себя признал от сердца гордым, еще не случалось того видеть. Многие называют себя грешными, но от других называться не терпят, и так от сего показывают, что языком только называют себя грешниками, а не сердцем, на устах смирение показывают, а на сердце его не имеют; истинно смиренный огорчиться и гневаться от укорения не может, ибо всякого уничижения достойным себя мнит. Нет ничего труднее, как избавиться гордости, потребна особенная помощь Божия и великие подвиги к победе над нею, ибо внутри себя носим зло сие. В благополучии ли находимся? Она с величанием и пышностью, презрением и уничижением ближних приседит нам. В злополучие ли впадаем? Чрез негодование, роптание и хуление показывает себя змея эта. Терпению ли, кротости и прочим добродетелям обучиться хотим? Кичением фарисейским восстает она на нас. Нигде и никак от неё избавиться не можем; всегда с нами ходит, всегда хочет господствовать и владеть нами.

Как гордым Бог противится, показывают страшные суды Божьи, которые нам св. Писание представляет, чтобы мы, взирая на них, всеми силами береглись сего мерзкого, душепагубного порока, внимая словам Спасителя: яко всяк возносяйся смирится, смиряяй же себе вознесется (Лк.18:14). Гордость велеречива, высокоречива и многоречива; славы, чести и похвалы всяким образом ищет; высоко себя и дела свои превозносит, других презирает и уничтожает, ищет себя показать, бесстыдно себя хвалит, какое добро имеет – себе приписывает, а не Богу; хвалится и тем добром, которого не имеет – недостатки и пороки свои скрывает, в презрении и уничижении быть не терпит, увещаний, обличений, советов не принимает, в дела чужие самовольно вмешивается, в несчастии ропщет, негодует и часто хулит. Гордость гневлива, завистлива; не хочет, чтобы кто равен и выше ее был, но, чтобы она всех превышала.

Гордость ненавистлива и есть начало и корень всякого греха. Она высоко возносится, но весьма низко падает. В горделивом невидимо водворяется дьявол, где высокомерие, там жилище бесов. Гордость – это тысячеглавый змей.

Моисей, сподобившийся быть собеседником Божьим: быв кроток зело, паче всех человек, сущих на земли (Чис.12:3).

Где кротость и смирение, там благодать Св. Духа и вселение Св. Ангелов. Ты считаешь себя мудрым или подвижником, но ты еще не сравнился с тремя отроками и пророком Даниилом, из которых один говорил: Тебе, Господи, правда, нам же стыдение лица (Дан.9:7).

Кто чем-либо превозносится, тот противник Божий, ибо Господь дал нам образ глубочайшего смирения, препоясавшись лентием, умыв ноги ученикам Своим.

Гордость омрачает разум, низводит в бездну зол; она из всех страстей лютейшая и восполняет собою все оные, почему нередко можно видеть в иных одержимых сею страстью, строгость жизни и подвижничество, ибо дьявол, уловивши человека сею страстью, не препятствует уже ему в мнимых подвигах, и даже помогает, дабы тем надмив, потом низвергнуть в глубочайшую бездну погибели. Гордость препятствует человеку видеть свои недостатки.

Ни об одной страсти столько дьявол не радуется, как о гордости, высокомерные носят на челах своих печать его. Дьявол в самых добродетелях наших тщится посеять плевелы гордости. Молитвенников он уловляет молитвою, внушая им о себе высокое мнение, подвижника – подвигами его, благоговейного – благоговением, постника – воздержанием, милосердого – благотворением его, безмолвника – безмолвием, нестяжательного – нестяжанием и проч. Кого как и чем может, посевая в каждом помыслы самомнения, но дабы искоренить оные в самом их основании, Всеблагий Спаситель наш изрек сии Божественные слова: Аще сотворите вся повеленная вам, глаголите, яко рабы неключимы (т.е. непотребны) есмы: яко еже должны бехом сотворити, сотворихом (Лк.17:10).

Многие великие подвижники, предавшись нерадению, а наипаче самомнению, пали падением лютым, и бедственно кончили свою жизнь, а иные явные грешники восстали, и как солнце просияли. Примеров тех и других бесчисленное множество.

Избранный сосуд Духа Святого Св. Ефрем Сирин говорит, что плакать и проливать слезы должно о тех, которые вступили в союз с лукавством, потому что подлежат они тяжкому приговору. Зане лукавующие, как сказано, потребятся (Пс.36:9). Страшен демон лукавства, потому остерегайтесь, чтобы кому из вас, впав в оное, не погубить душу свою. Святитель Тихон о лукавых говорит следующее: многие волки в овчих кожах ходят: от плодов их, глаголет Господь, познаете их (Мф.7:16). Многие молчат, многие постятся и много молитв читают, но внутри злы, горьки и гнилы, Подобно яблокам вне красным, но внутри гнилым и червоточным. Знай точно, что когда внутри благочестия нет, то и в самом деле его нет, а внешнее видимое благочестие без внутреннего есть лицемерие н обман. Златословесный учитель покаяния, обличая лукавство, поучает, что нет жесточайшего искушения, как попасть на человека льстивого; льстивый человек страшнее всякого зверя. Зверь, каков он есть, таким себя и показывает, а льстивый часто под видом смирения и добродетели яд свой скрывает, так что весьма трудно узнать и уберечься коварства его.

Коварный человек, – волк в одежде овчей, он злонравие свое прикрывает благосклонными словами; злобствуя и враждуя, показывается другом; ласкательствуя, хвалит то, что служит пагубою; всегда пребывая в беспокойстве, вид святости показывает; гордость смирением, а зависть почтением покрывает. Горе лукавым, они отвратительны пред очами правды Божьей. Произносим мы ежедневно в молитве Господней: избави нас от лукавого, а потому бежать должно от лукавых, как единомысленных с бесами.

Мерзость Господеви устны лживы (Притч.12:22). Погубиши вся глаголющия лжу: мужа кровей и льстива гнушается Господь (Пс.5:7) Злополучен и жалок – кто пребывает во лжи, как поучает Св. Ефрем Сирин, потому что дьявол искони ложь есть (Ин.8:14). Кто пребывает во лжи, ненавистен он и Богу, и людям, ни в каком деле не заслуживает одобрения, во всяком слове подозрителен, в обществе он тоже, что ржа в железе, он тщится низлагать языком своим и тех, которые твердо стоят в добре; ничего не говорит без клятвы и думает убедить многоглаголанием. Лжец многоизобретателен и изворотлив. Нет язвы глубже этой, нет позора выше этого. Лжец для всех гнусен и отвратителен. Бегай лжи как змия, и войдешь в рай. Если говорить с тобою лжец, а ты преклоняешь к нему слух свой, то из уст его течет смерть и переливается в недра слуха твоего, смертоносный яд говорящего сообщается и слушающему, подобно тому, как перешла смерть от змия, говорившего с Евою. Змея, поедая сладкую пищу, превращает ее в горечь, и когда изблюет ее, горе тому, кто примет в себя, так и истина из уст лжеца выходящая, смертоносным ядом бывает, ибо в сладких словах его скрывается отрава.

Если кто подает тебе питие в сосуде мерзком и гнусном, то и самое питие сделается для тебя отвратительным, потому что гнусен сосуд, хотя бы питие само по себе было и приятно, но гнусным делается от сосуда. Кто же гнуснее лжеца? Разве тот, кто охотно слушает его. Кто отвратительнее обманщика? Разве тот, кто внимает ему, кто любит гнусные речи, тот осквернен уже в душе своей.

Надобно помнить, что лживым людям не верят, когда они и правду говорят, посему, чтобы тебя ни ожидало, говори всегда правду. Ложь, хотя бы она ограничивалась только пустословием или льстивым приветом, должна быть чуждою сподобившихся быть призванными в лике невест Христовых.

Как ржа изъедает даже металлы, так и ропот губит все, что есть у нас доброго. Кто ропщет на кого-либо, хотя бы даже и на себя, тот малодушествует, забывает свои благие обещания, в тайне сердца данные Господу при вступлении в монастырь. Ты ропщешь, что не хороша для тебя трапеза; но не затем ты шла в монастырь, чтобы разбирать вкус пищи, живущие в мире очень многие и такой не имеют. Ты ропщешь, что тебе дано не то послушание, какое бы тебе хотелось; но послушание назначено тебе матерью твоею игуменьею, и ты должна знать, что нет власти аще не от Бога, посему в данном тебе послушании усматривай волю Божью. Ты ропщешь, что на тебя не обращает внимания игуменья и не отличает тебя от прочих сестер, как особенно ревностную в послушании, но ты, исполняя послушание, имей в уме своем не отличие; ибо здесь уже проглядывает самолюбие, а исполняя все повеленное, считай себя последнею и худшею из сестер, и тогда привлечешь внимание на себя не только матери твоей игуменьи, но Ангелов и даже самого Господа Ангелов.

Безумен множит словеса (Сир.22:12), щадяй же устны разумен будет (Притч.10:19). Не будь скор языком твоим (Сир.4:33). Сад без ограды, как учит Св. Ефрем Сирин, будет потоптан и опустеет; и кто не хранит уст своих, тот погубит плоды. Многоглаголание помрачает ум помраченный же ум ведет к бесстыдству; а бесстыдство есть матерь сладострастия. Кто любит молчать, тот и сам остается безмятежным и не огорчает ближнего. Люби молчание, чтобы пребывало в тебе благоговение, храни благоговение, чтобы соблюдало оно тебя от сладострастия. Многоречивые не только достойны порицания, но даже производят отвращение в желающих провести с ними время и сблизиться. Уста, из которых выходит и доброе, и лукавое, необузданный конь: поэтому нужна для них узда; иначе стремление их увлечет в пропасть, потому что путь их среди пропастей.

Смерть и живот в руке языка (Притч.18:21)! Бойся празднословия, ибо за всякое праздное слово дашь Богу ответ в день судный; не приемли имени Божия всуе, да не разорится заповедь Господня; не клянись, не кощунствуй, да не поразит тебя гнев Божий.

Враг наш дьявол вредит нам всеми способами, но особенно посредством языка и уст, ибо никакой другой член так не пригоден ему для обольщения и погибели людей, как невоздержный язык и незагражденные уста.

Когда бывает нужно удостоверить в истине чего-либо, то никак не должно говорить: ей Богу, а тем более не клясться, а сказать лишь: ей, ей, или: ни, ни, и сего достаточно. Св. Златоуст говорит: подлинно тяжек, и весьма тяжек грех – клятва.

Празднословие разоряет монашескую жизнь, оно порождает вольность в обращении, смех, шутки и кощунство, эту смертоносную язву; сердца таковых делаются обиталищем нечистых духов. Как пчелы не терпят дыма, отлетают, так и Ангелов хранителей празднословцы и кощунники отгоняют от себя.

Богоугодное дело беседовать о спасении души, но оно должно быть не иначе как с благословения игуменьи, иди духовной старицы, и при этом не должно желать быть учительницами, что очень опасно, кроме тех случаев, когда иным, особенно новоначальным, необходимо что-либо сказать для вразумления, но говорить должно всегда с ласкою, кротостью и любовью, а главное испросив внутренне помощь Божью.

Упомянем и о достоблаженном молчании. Молчаливый близок к Богу и Ангелам, а многоречивый удален от них. Малый уд язык, но большой вред приносит, подобно тому как моль малое насекомое, а большие вещи повреждает и даже уничтожает. От болтливости, говорит Св. Иоанн Златоуст, произошло бесчисленное множество зол: расстраивались семейства, разрывались узы дружбы, происходили тысячи и других бедствий (Из 21 беседы на посл. к Евр.). Благоразумное молчание, говорит Св. Лествичник, есть матерь молитвы, воззвание из пленения мысленного, хранилище божественного огня, надзиратель над помыслами, соглядатель врагов, темница плача, друг слез, делатель памяти о смерти, живописец муки в будущем веке, любоиспытатель грядущего суда, споспешник спасительной печали, враг дерзости, безмолвия супруг, противник любоучительства, приращение разума, соделатель видений, неприметное преуспеяние, тайное восхождение (Слов.11:3).

Леность – мать всех пороков, она расслабляет человека и делает его самым несчастнейшим существом, ибо ленивые несносны даже для самих себя. Все скверные грехи и страсти рождаются от лености и праздности, как червь точит дерево, так леность растлевает и губит душу, или как в стоячей воде, которая зарастает негодными травами, разводятся одни лишь вредные насекомые, так в человеке праздном и ленивом зарождаются гнусные страсти. Нет ничего постыднее праздности и бездействия, говорит Св. Златоуст (Из 35 беседы на Деян. Апост.), а Св. Тихон поучает: праздность всему злу виновна, и кто в праздности живет, непрестанно грешит (Том 1, стр. 162).

Горе ленивым, если они не исправятся. Награждаются труждающихся, а ленивым предстоит печальная будущность, они по слову Апостола Павла и есть не должны: аще кто не хощет делати, ниже да яст, сказал он (2Сол.3:10). Иди ко мравию, о лениве, говорит Премудрый, и поревнуй видев пути его, и буди оного мудрейший (Притч.6:6).

Вставши утром, и вечером пред тем, как ложиться спать, непременно в келье своей должно помолиться Богу, кто сколько может. А те, кои по лености своей утром, вставши, дерзают что-либо делать, не помолившись Богу, тяжко согрешают и губят свои труды, они видно забыли, что есть Бог, Который не умедлит наказать за такое небрежение.

Бояться должно как геенского огня сладострастных влечений к кому бы то ни было, а потому необходимо убегать и не говорить с теми, к кому ощущаем страсть, а также бояться каких-либо и собственных страстных услаждений, всякую о сем мысль в самом ее начале гнать от себя, как порождение дьявольское, как смертоносный змеиный яд, который, разливаясь по всем составам человеческого тела, умерщвляет и тело, и душу. Кто не удерживается от сего греха, то погибель такового неизбежна.

Чрез сладострастие бес ввергает человека в отчаяние, из одной пропасти в другую лютейшую. Св. Лествичник говорит, что ни о чем так не радуются бесы, как об осквернении сладострастным грехом. Хотящий избежать его, но насыщающий и услаждающий чрево свое, подобен погашающему пожар маслом, а хотящий одним воздержанием победить сию страсть, подобен тщащемуся одною рукою выплыть из моря. Совокупи воздержание со смиренномудрием и память о смерти имей себе супружницею, а без сего напрасны все твои труды.

Склонные к сладострастному греху бывают сострадательны, ласковы и скоры на слезы, но все это действие бесовское, дабы обманом чувств глубже утопить несчастных, также враг внушает им излишнее упование на милосердие Божие. Господь действительно милосерд, но и правосуден.

Св. Сигелитиия советует хранить зрение, не смотреть на красивые лица, к коим ощущается влечение, ибо это есть начало скверной страсти, а когда начало уничтожено, то и продолжения не будет, но случалось и так, что увлеченные этою страстью ощущали потом взаимную ненависть, чем и пресекался этот лютый недуг.

Нет борьбы, нет и награды за оную, не уязвляемый от супостатов не увенчан будет. Кто при случающихся нападениях бесов не ослабевает духом, тот Ангелами, как мужественный воин, похвален будет.

Если живущие в монастырях будут услаждаться нечистыми мыслями, или, что еще хуже, иметь страстные влечения, то их осудит Господь паче всех блудниц в мире живущих, огонь для них никогда не угаснет и червь грызущий в безотрадном тартаре никогда не умрет. В Добротолюбии говорится, что никакая душа столь тяжко не исходит из тела как сластолюбивая.

Желающим избежать сего отвратительнейшего греха предлагается следующее: 1) Никогда не находиться в очень близких отношениях с кем-либо, где предстоит эта опасность. 2) Тщательно избегать соблазнительных встреч наедине. 3) При первом как бы невинном ощущении какого-то влечения или услаждения, надобно в самом начале уничтожить его, а иначе будешь раздувать искру, от которой может произойти пожар, и тогда уже не в силах будешь утушить его, ибо мы люди слабые. 4) Если мысли сладострастные сами в голову идут, и ты их нисколько не желаешь, но даже и боишься, то не унывай, а молись и проси Бога об отгнании их, в том наш весь подвиг, чтобы не соизволять им. 5) Но если уже допущены тобою по нерадению эти помыслы, и ощущаешь ты страстное влечение к кому-либо, то мысленно представляй нравящийся тебе предмет гнусным и отвратительным, безобразным на взгляд, при этом вспомни о смертном часе, нередко внезапно постигающем человека, и ты мало помалу охладеешь, а главное проси помощи Божьей, усердно слезно моли Бога об избавлении, и открывай нимало не медля кому должно на духу язву свою, а чем она долее оставаться будет сокровенною, тем труднее излечение ее.

В Египте возникли первые монастыри, мужеские и женские; там же первые явились и безмолвники, не только в монастырях, но и в частных домах, особенно около Александрии и у берегов Нила. У них было свое учение, которое охотно принимали и жизнью оправдывали, многие благородные и знатные женщины. – Ревностными проповедниками сего учения, в четвертом веке христианском были Аввы: Антоний Великий и современник его Исайя и ученица Исайи – Феодора. Их изречения и поучения передавались устно и письменно из рода в род, и составляли так называемые очечники, патерики и митерики. Этими давними памятниками воспользовался некий Исайя, живший в девятом веке; называвший себя грешным монахом; он весьма просто, ясно и подробно изложил сие учение, в двух книгах, для преподобной молчальницы Феодоры Ангелины Фокалтиссы. Из этих рукописных книг, в которых ясно отражается десятый век, с его иконопочитанием, с его верованием и видениями загробной участи праведных и грешных людей, я Исайя заимствую оное учение, зная, что оно точь-в-точь таково было и у всех безмолвников Афонских, начиная с Петра.

Говорил авва Антоний инокам: имея в себе страх Божий, будем всегда помнить, что мы смертны. Возненавидим мир и все, что в нем: Возненавидим всякую плотскую негу. Отречемся от сей жизни, да живем для одного Бога, ибо сего Он потребует от нас в день суда. Будем молчальники. Станем алкать, жаждать, наготствовать, бдеть, плакать, поститься, стенать сердечно. Возлюбим скорби, да обрящем Бога. Презрим плоть да спасется душа наша.

Спрашивала блаженная Феодора Великого Антония: скажи, отче, как могу спастись я – женщина? Отвечал старец: Бог ведает спасение всех людей, однако я говорю тебе, что ни женщины, ни мужчины не могут угодить Богу и спастись, если не освободятся от всех похотей мирских, и не будут упражняться в молчании. Ступай же и ты, если хочешь быть послушною мне, сиди в своей келье и собери ум твой, – помни день смерти, воображай тогдашнюю мертвенность тела. Осуди суету мира; постись, бди и молись прилежно, да возможешь приблизиться ко Христу – путем добродетели. – Припоминай ад, и воображай, как там пребывают души, как им горько; какое около их мертвое молчание, а они одни стонут, трепещут, томятся ожидая нескончаемой муки, непрерывных слез и общего воскресения тел. Воспоминай и воображай оный суд страшный и ужасный, и то, что уготовано грешникам: стыд пред Богом, ангелами, архангелами, властями и всеми людьми, огонь вечный, червь неумирающий, мрак, тартар, скрежет зубов, устрашения и муки. Воображай и те блага, кои уготованы праведникам: близость к Богу, радость ангелов, архангелов и властей, царство не­бесное и его утехи, веселье и блаженство. Памятование о тех и других душах храни в сердце своем, и при мысли об осуждении грешников – стенай, плачь и скорби в сердце твоем, боясь за свою душу, как бы и она не оказалась между ними; а вспоминая о праведниках, радуйся и веселись, и старайся сподобиться уготованных им благ, и где бы ты ни находилась, в келье, или в церкви, или на пути, содержи все это в сердце твоем.

Говорила блаженная Феодора: вот чему поучал меня авва мой Исайя! Хорошо безмолвствовать, наипаче молодым. Муж мудрый безмолвие водит. Но знай, дочь моя, что когда кто решится безмолвствовать, тотчас приходит лукавый со всем бесовским воинством его, и отягощает душу вялостью и беспечностью, душит ее то срамными, то суетными помыслами, а тело обременяет тяжкими недугами – истощением сил, расслаблением колен и всех членов, так что безмолвник, по внушению дьявола, говорит сам себе: я слаб, не могу стоять долго, трудно мне класть обычные поклоны, и прочее.

Говорил блаженной Феодоре Авва Исайя: заповедую тебе, дочь моя: люби одного Бога, не сближайся с мужчиною; не выходи из кельи своей. Соблюдая сии три правила, ты найдешь покой.

Говорила блаженная Сарра: если человек помнит изречения святого Писания – слово твое оправдает тебя, и слово твое осудит тебя, – то решится лучше молчать.

Некая монахиня спрашивала блаженную Сарру: как мне спастись? и отвечала ей святая: будь как мертвая, не заботься ни о чести, ни о бесчестии от людей, безмолвствуй в келье твоей, помни Бога и смерть, не сближайся с мужчинами.

Спрашивали блаженную Сарру: что такое путь тесный и прискорбный? Отвечала она: вот что путь прискорбный, – успокоиться от сует мира, поститься, молчать, бдеть, читать, класть много земных поклонов, не выходить из кельи никуда кроме церкви, и отсекать волю свою для Бога. Тогда ты можешь сказать Христу с Петром: се мы оставихом вся, и вслед Тебе идохом.

Спрашивала блаженная Феодора св. Сарру: что мне делать, когда поборают меня многие помыслы? Отвечала святая: ратуй не со всеми ими, а с одним главным, от которого зависят все помыслы монашеские, сокрушай эту голову; тогда все прочие помыслы притихнут. A оружия, поражающая эту голову, – суть: безмолвие, пост, распростертие по земле, всенощное стояние, пересилевание сна, чтение, сердечные слезы, множество земных поклонов, биение в перси и смирение. Таковы оружия монаха на главный помысел, коими он побеждает все помыслы благодатью Христовою; иначе же победить их не может.

Говорила блаженная Сарра: если мы будем прилежно искать Господа путем добродетелей, то Он явится нам: а когда пребудем в безмолвии, тогда останется с нами.

Говорила блаженная Сигклитикия: великий труд и подвиг бывает у тех, которые впервые приближаются к Богу, успокоившись от суеты и начиная молчать, а потом бывает радость неизреченная. Как те, которые хотят развести огонь, сперва одымляются и льют слезы, и таким образом добывают, что им надобно; так и желающие возжечь в себе огонь божественный, должны плакать и трудиться, успокоясь от суеты и безмолвствуя.

Говорила себе самой св. Сигклитикия, – когда возникал в ней блудный помысел: на постели ты хочешь спастись? Нельзя! успокойся от суеты, молчи, бди, постись, плачь; тогда помилует тебя Бог; а кто не потрудится здесь, тому придется трудиться в неугасимом огне, вместе с бесами.

Говорила св. Сигклитикия: как в песке не может расти ни трава, ни дерево, так занятому мирскими заботами невозможно вырастить плод небесный. – Ибо говорить Бог: невозможно работать двум господам; потому что одного из них мы возлюбим, а другого возненавидим.

В другой раз говорила св. Сигклитикия: если ты благодатью Божьей преуспеешь во всех добродетелях, то не превозносись в сердце твоем, и не говори: стяжала я добродетели, а молви так: я как раба Божья сделала то, что Он повелел. Тогда пошлёт тебе Господь помощь от святого, и избавит тебя от сетей врага.

Пришла монахиня к преподобной Пелагее, и говорит ей: что мне делать с грехами моими? Отвечала преподобная: желающий освободиться от грехов освобождается от них успокоением от суеты, молчанием и плачем.

Говорила блаженная Матрена: Господь мой сказал мне: делай дело Мое, а Я пропитаю тебя. Как же? О том не спрашивай, обеспечением или нет, имею ли Я или не имею, или милостынею одолжаюсь, – не спрашивай о том, а только делай, и Я пропитаю тебя. Дело же Божье какое? – во-первых, успокоение от всего мирского, во-вторых молчание, в-третьих – молитва, псалмопение и коленопреклонение, в-четвертых – чтение, в-пятых – плач, в-шестых – памятование о Боге и смерти, в-седьмых – блаженное смирение. Ни одной такой добродетели не можешь ты иметь, если не успокоишься от всех мирских забот, хотя бы ты и мертвых воскрешала.

Она же говорила, что терпение монахини доказывается оным успокоением и молчанием. – А претерпевший до конца, тот спасен будет, сказал Господь.

Блаженную Матрену много просила одна сестра сказать ей, как спастись? Она же со слезами отвечала ей: весьма трудно спасаться ныне, потому, что мы оставляем келью свою, и ходим, куда велит нам дьявол; если же ты хочешь, чтобы спаслась душа твоя, то послушай меня, ступай назад, и сиди в келье твоей молча, молись, и предай Богу душу и тело твое, со многими слезами, тогда Он, научающий человека ведению, научит и тебя как надобно молиться.

Говорила св. Мелания преподобной Матрене: желаю сберечь сердце мое, но не могу, – отвечала ей преподобная: удивляюсь, как ты сказала это? ужели ты не знаешь, что кто не безмолвствует, тот не может стяжать ни одной добродетели. – Как же можешь ты сберечь сердце, когда уста твои отверзты? если ты хочешь и сердце сберечь, и все заповеди исполнить, и добродетели стяжать, то сиди и безмолвствуй в келье твоей, и келья твоя научить тебя всему.

Спрашивала блаженная Феодора преподобную Матрену: скажи мне, как стяжать все добродетели, и спасти душу? Отвечала преподобная: если ты успокоишься от суеты, будешь молчать, и никогда не станешь беседовать с мужчиною, а при воздержании перетерпишь все это, будешь уповать на милость Божью, то в день суда обрящешься среди спасенных.

Говорила блаженная Феодора: люби молчание паче разглагольствования, оно сокровище монахов! А разглагольствованиие расточает богатство инока.

В другой раз говорила она, богатство души составляют успокоение от суеты, молчание и воздержание. – Усвоим же эти три добродетели, да спасется душа наша.

Говорила блаженная Феодора: успокоение от забот, молчание и сокровенное парение ума, порождают страх Божий и целомудрие. Сокровенное парение ума есть непрестанная умная молитва: Господи Иисусе Христе, помилуй меня; Сыне Божий, помоги мне.

Пришла некогда сестра к преподобной и блаженной Феодоре, для душевной пользы, и спросила ее, что такое безмолвие? Преподобная же, вздохнувши и прослезившись, отвечала: о, сестра! ты вопросила нас о житии ангельском! Безмолвствовать, значить пребывать в келье, с сокрушенным сердцем, и со страхом Божьим, без памятозлобия и тщеславия. Такое безмолвие порождает все добродетели, и хранит любящую его сестру от разожжённых стрел врага! и опять вздохнувши она говорила: О! безмолвие и молчание – оно мать умиления и зеркало грехов, оно настраивает к покаянию, извлекает слезы и воздыхания, с ним сожительствует смирение, от него светлеется душа, оно беседует с ангелами, рождает кротость и дает мир человеку.

О, безмолвие и молчание! оно уму светильник, помыслам соглядатай, самопознанию помощник, молитве матерь, для чтения досуг, посту подкрепление, языку обуздание, чревоугодию отказ. О, безмолвие и молчание! оно уцеломудривает душу и сердце, способствует познанию себя самого, непрестанно беседует со Христом и помнит смерть. Его одного днем и ночью ожидает со светильником горящим; Его одного любит, и Ему поет непрестанно: готово сердце мое, Боже, готово сердце мое. О, безмолвие и молчание! оно изнеженности конец, смеха отдаление, и замена его плачем, бесстыдству враг, вольности неприязнь, страстям обуздание. О, безмолвие и молчание! оно благочестия матерь, благодати Божьей приемник, плодов благих исполненное древо жизни.

Говорила блаженная Феодора, что монах должен поститься с понуждением себя, петь разумно, молиться со вниманием, просить Бога со страхом, не делать ничего земного не нужного, совершать все духовное и паче всего, безмолвствовать постоянно. – В этом заключается монашеская жизнь.

Она же говорила, что сатана веревки вьет, и что чем больше прядей подаешь ты ему, тем больше он вьет; – если же мы перестанем готовить их для него, то и ему нечего будет делать.

Она же говорила: безмолвник есть тот, кто не позволяет уму своему блуждать в области помыслов суетных и похотей срамных. Безмолвник есть земное подобие Ангела. Безмолвствуя ради Бога, он постоянно любит читать, пить, молчать, молиться. Безмолвник есть тот, кто из глубины души, вопиет ко Господу: «готово сердце мое, Боже!» Безмолвник есть тот, кто говорить: «я сплю, а сердце мое бдит».

В другой раз говорила блаженная Феодора: что желающий безмолвствовать ради Господа должен запереть не только дверь своей кельи, но и свои уста, и свой ум, дабы он не помышлял о суетном, и все прискорбное претерпевал бы ради Господа; а келью очистить от снеди так, чтобы она и против воли направляла его к добродетелям. Она же говорила: признаки безмолвия спасительного суть: безмятежность ума, стремление ко Господу, непрестанное памятование о смерти и вечном мучении, ненасытимая молитва, множество земных поклонов, всегдашняя память о Боги, умерщвление блудной похоти, не существование для мира, нежелание угождать чреву, прилежание к чтению и псалмопению, обилие слез, отказ многословию, глубокое молчание, бодренное бдение. – Кто имеет все это, тот воистину безмолвствует ради Бога.

Маленький волос причиняет боль глазу; малое попечение о житейском расстраивает безмолвие; ибо оно есть отложение худых помыслов, желаний и неблагословенных забот. – Любящий безмолвие ради Бога не заботится даже о своем теле.

Все эти изречения и поучения Египетских подвижников и подвижниц дают нам верное и полное понятие о безмолвии. Я извлек их из митерика как новость, как редкость, да и самый-то митерик есть книга невиданная. Составитель его, грешный монах, Исайя, сказал о нем вот что: «от века никто не составлял такой женской книги, какую я осмелился составить, для тебя «(Фокалтиссы)»

Молчаливый близок к Богу и Ангелам. Худое слово вреднее всякого яда.

Отдохнувши после труда, если не принимаешься немедленно за труд, хотя и мог бы это сделать, не получишь награды трудившихся в терпении.

Многие пути людям кажутся правыми, но последние их зрят на дно адово, т. е. многое вам в начале кажется полезными, а оное впоследствии оказывается пагубным, почему и необходимо в духовной жизни вопрошать опытных, и не своим разумом, а их советами руководиться.

Один ученик просил старца помолиться за него, старец ответил ему: ни я, ни Бог не сжалится над тобою, если не будешь сам заботиться о себе и молиться Богу.

Ожидай искушений до последнего издыхания, без них никто не войдет в царствие небесное.

Никто не может иметь истинного сердечного смирения, если душа его не будет смотреть на Господа, как на образ совершенного смирения.

Господь хотя и простил человеку грехи, но желает, чтобы люди всегда оплакивали их, и не забывали о них стараясь дать отчет в них. Грехи твои не помяну, сказал Господь, ты же помни да оправдишися; человек не должен прощать себе грехов, а непрестанным покаянием возобновлять их в памяти, кроме плотских грехов, воспоминание коих в подробности оскверняет мысли человека.

Ведущему добро творити и не творящему грех ему есть.

Помысел, коему не предшествует тишина и смирение, не от Бога.

Излишний телесный покой мерзок пред Богом, ибо он сам сказал: узкий и тесный путь вводяй в живот; избрать этот путь есть добрая наша воля. По мере телесного упокоения, умножается вместе падение души.

Благодарение ходатайствует пред Богом о немощи человеческой, оно притупляет жало скорби, врачует болезнь сердца и тела.

Никто не может прибрести что-либо благое иначе, как с великим трудом.

Памятование смерти полезнее всего: Помни твоя последняя и вовеки не согрешишь.

В затруднении как поступить, молись до 3-х раз, по примеру Самого Спасителя, а иногда сие нужно продолжать до 3-х дней с самоукорением, и куда хотя на волос уклонится помысел, тому и последуй.

Всегда должно думать и укорять себя при благом деле так: не знаю, угодно ли оно Богу, ибо иной суд человеческий, и иной суд Божий, таким образом избегнем фарисейского возношения.

Варсануфий Великий сказал и подтвердил, что должно и день и ночь укорять и уничижать себя, дабы в помыслах своих видеть себя хуже всякой твари, и что нет иного пути к спасению, и ум да пребывает на небесах, т. е. да упражняется в Богомыслии.

Право верующего и подвизающегося в благочестии Иисус не предаст страстям и в руки демонов.

Если человек в сердце своем не сознает себя грешником, Бог не услышит его, таковой, чувствуя тяжесть своих грехов, не смотрит на грехи ближнего своего, образ сего видим в покаянии мытаря.

Давид, борясь со львом, брал его за гортань, и тотчас одолевал, так и мы, воздерживая гортань и чрево, при помощи Божьей победим невидимого льва. Не пресыщайся хлебом, не пожелаешь и другого.

Рассуждение выше всего, терпение нужнее всего, молчание лучше всего, многоречие хуже всего.

Потеря благодати страшнее всех потерь, нет бедственнее состояния человека, потерявшего благодать. Весьма немногие возвращали ее величайшими подвигами. Надобно иметь непрестанную бдительность, чтобы сохранить ее.

Чем ближе приблизишься ты к Богу, тем сильнее враг ухватится за тебя.

Уединение и молитва выше всякого блага. Любовь к Богу можно возжечь в душе только одною непрестанною молитвою.

Малейшее пристрастие к чему-либо земному наводит гнев Божий и дает место действия духа злобы.

Кто сам не достиг в меру совершенства, и начинает учить других, погубляет и то, что имел.

При помощи человеческой отдаляется помощь Божья.

Промыслу Божьему о нас нет предела, Он невидимо ведет нас. Ничто не случается без воли Божьей, всему определен день и час. Возложи упование на Бога, и Он будет промышлять о тебе, а пекись о себе сам, Он будет помогать тебе, но вседействующий промысл Его отступит от тебя.

Поругание, биение и заушение есть человеку иночествующему дары Божьи и благодать свыше; святые скорбями совершаются.

Монах, нерадящий о своем спасении есть ругатель Божий.

Странен монах и земен мертвец.

Страх Божий более поста и всех подвигов измождает плоть; кто стяжал его, для того нет на земле ни скорби, ни радости.

Праведная душа, излетев из тела, просияет как солнце, и будет смотреть с удивлением на оставленную ею смрадную темницу, т. е. тело, которое любила и лелеяла в жизни.

Как нам приобрести страх Божий, когда у нас чрево как сосуд, наполненный сыром, и как бочка с солеными припасами.

Алчность и сон не дают нам видеть и того, что легко видеть.

Не надобно изыскивать такого дела, которое приятно нам.

Не расслабляйся, угождая твоему телу, иначе оно низложит тебя. Несомненно, что и великие подвижники бывают им низлагаемы, если не внимают себе.

Берегись, чтобы ненавистник добра не увлек тебя в неблагодарность или ропот, тогда ты все потеряешь.

Не мысли ни о ком зла, иначе сам сделаешься злым.

Когда бес искушает душу, должно с воплем крепким и слезами воззвать ко Господу и Пречистой Его Матери, прося помощи, дабы не погибла душа.

Человеческое усилие, и подвиг, и искусство, и приверженность к Богу, тогда делаются видимыми, когда при отступлении благодати человек будет мужаться и вопиять к Богу.

Отчаяние, малодушие и уныние во искушении погибель души, радость дьяволу.

Души, угодившие Богу, облекутся телами духовными, световидными, нетленными (1Кор.15:40–45) Забудут печаль свою первую и не взыдет им на сердце. Будут небо ново и земля нова, и не помянут прежних, ниже взыдут на сердце их. Будут там все блага, подобно как был преисполнен ими древний земной рай, в состав его войдет все, что есть наилучшего и драгоценнейшего, будет теснейшее общение с Ангелами и всеми святыми. Но все сии блага малы в сравнении с тем высочайшим блаженством, которое праведники будут почерпать в созерцании и ближайшем общении с Господом Иисусом Христом, и чрез Него с Богом Отцом и Духом Святым. Господь Сам будет вечным светом для праведников: они на рамена взяты будут и наколену утешатся, и якоже, аще кого мати утешает, так Господь утешит их (Ис.66:12–13).

Участь грешников неизобразима. Св. Иоанн Богослов в Откровении своем упоминает, что они будут мучимы день и нощь во веки веков и дым мучения их будет восходить до небес, и не будет им покоя день и ночь, будет томить их нестерпимая палящая жажда без надежды утолить ее, горькое раскаяние в прошедшем, тяжкое чувство гнева Божия, нестерпимый смрад, тьма, вопли отчаяния, видение страшилищ бесовских, хулы, скрежет зубов и неизобразимо мучительный адский огонь и многое иное. Вот в кратких чертах изображение будущих вечных мучений, ожидающих грешников. Когда при этом они вспомнят о неизреченных райских красотах и лицезрении Господнем, чего на бесконечные веки лишены, то мучения сих несчастных будут неизобразимы, неописуемы, ибо нет слов, коими они могли бы быть объяснены.

Сподобившиеся монашеского или ангельского образа, должны считать это величайшим благодеянием Божьим, всегда помнить о цели, для которой отверглись от жизни мирской, и обетах, пред началом новой жизни данных Богу при собрании всех братьев и в невидимом присутствии ангелов. Неизреченно велики награды, обещанные иноческому чину, но и наказания за нарушение данных Богу обетов тяжкие.

Обеты монашеской жизни главнейшие следующие: отречение от мира и всего, что в нем, обещание пребывать в монастыре в постничестве до последнего издыхания, терпение всякой скорби и тесноты монашеской жизни, царствия ради небесного, хранение себя в девстве, целомудрии, послушании и благоговении, до конца жизни.

Когда мы давали обеты, то ангелы невидимо предстояли, записывая оные, и за них дадим мы ответ во второе пришествие Господа нашего Иисуса Христа. Отреклись мы от родителей и сродников и ближних сущих в мире, от мирской суеты, имений, стяжаний, суетной славы и всяких житейских сластей, воюющих на душу, и вообще от всего, что может занять нас на пути к спасению; отреклись мы от житейской молвы, сами, по своему рассуждению, избравши жизнь лучшую, апостольскую (1Кор.7:7) и ангельскую. Будем же бодрствовать над собою, чтобы, не бежать из стана небесных странников снова в страну рабства стремлением к житейским приманкам и удовольствиям.

Приступая работать Господу Богу, должны мы очистить себя от всякие скверны плоти и духа, стяжать страх Божий и смиренномудрие, оставить мирскую дерзость, быть послушными во всем Настоятельствующим и всему во Христе братству; в назначенных службах быть усердными и безропотными, в молитвах терпеливыми, в бдениях неленостными, в искушениях не печалиться и не унывать, в посте не ослабевать и знать, что молитвою и постом мы должны подкреплять себя и умолять Бога, да подаст нам смысл проразумевать лукавые помыслы, ибо враг не перестанет напоминать нам прежнее наше житие и внушать отвращение к добродетельной жизни. Вступив на путь, ведущий в царство небесное, не возвратимся назад, чтобы не погибнуть подобно Лотовой жене, не возлюбим никого более Бога: ни отца, ни мать по плоти, или кого-либо из ближних своих; не предпочтем Творцу что-либо из тварей, и если поистине хотим быть учениками Христовыми, то по заповеди Господней отвергнемся самих себя, возьмем крест свой и последуем за Христом, уготовив себя к перенесению всяких скорбей и искушений, ибо предлежит нам алкать и жаждать и наг-ствовать, изгнаться, досадиться, и укориться и уничижиться, и иными многими отяготиться скорбями, ими же сущий по Богу живот начертывается. Отложим злые нравы ветхого человека: непослушание, прекословие, гордость, зависть, ярость, похоть злую, ропот, хулу и проч., и вместо их потщимся иметь нравы, подобающие святым: любовь, кротость, смирение, послушание, воздержание, служение и благоговение, ибо ныне приемлем мы второе крещение, и от всех грехов очищение, и сынами света соделывает нас Сам Христос Бог, наш, и Всепетая Его Матерь радуется со святыми ангелами о нашем покаянии.

Итак, возрадуемся и возвеселимся, ибо Господь избрал нас Себе в служение, отлучив от мятежного мира и поставив пред лицом Своим в воинство ангелоподобного иноческого чина, дабы отселе всецело работать Ему Единому, горняя мудрствовать н горних искать, ибо наше жительство, по Апостолу, на небесах.

И если до конца жизни пребудем твердыми и неизменными в данных нами Богу, обетах, то возрадуемся, ибо мзда наша многа на небесах. Часть наша (иноков) со святыми преподобными Антонием, Евфимием, Саввою, (инокинь) с преподобными Сиклитикею, Марией, Пелагей и иными, с ними же наследуем Царство небесное во Христе Иисусе Господе нашем, Ему же слава и держава во веки. Аминь.

Обеты эти непременно хотя раз в неделю, в воскресный или иной день, должно прочитывать, дабы оные были в памяти у нас, и мы бы страшились нарушить их, ибо даны они нами не человеку, а Самому Богу. За неисполнение обетов мы, как выше упомянуто, строго будем истязаны в день страшного суда Божия; о сем св. Василий Великий пишет, что нарушители обетов соделываются лжецами, святотатцами, похитителями святыни у Самого Бога, ибо обет дается Существу Величайшему, пред Коим трепещут небо и земля. – Святейшему, Который ненавидит ложь и обман, – Правому, Который милует верных Ему и строго наказывает нарушителей обета.

Наш известный подвижник схимонах Парфений о нерадивых монахах выразился так: что «лучше бы таковым сгнить в утробе матерней»; а Саровский о. Серафим сказал о сем следующее: «мерзок пред очами Божьими смрад грехов мирских людей, но небрежность монахов еще отвратительнее. Жена, не сохранившая верности мужу своему, делается для него ненавистною, так и душа, обручившая себя Небесному Жениху, и вознерадевшая потом о Нем, поправшая обеты свои, будет иметь одну участь с Иудою предателем».

Сколь велик пред очами Божьими монашеский чин, это видим мы на бесчисленных сонмах иноков и инокинь, прошедших тесным путем, и сподобившихся еще в жизни сей особенных даров благодати Божьей. Даже самый внешний иноческий вид – одежда, и она указана свыше св. Пахомию Великому в явлении ангела, облечённого в схиму и прочую иноческую одежду. Достоин замечания случай, описываемый в прологе: православный царь Елезвой, узнав о богоотступничестве царя Дунаана и гонении, воздвигнутом им на христиан, собрал многочисленное войско и отправился с ним для отмщения нечестивому Дунаану, и не только не успел в этом, но потерпел с войском своим бесчисленные бедствия; когда же, по совету одного св. пустынножителя, дал Богу обет иноческой жизни, то одержал над Дунааном блистательную победу, и потом, оставив царство земное, принял на себя благое иго Христово. Случай этот ясно показывает, как велик пред Богом иноческий чин.

Блаженны и преблаженны те, кои потщатся исполнить свои обеты; они, в числе мудрых Евангельских дев, сподобятся сретить Небесного Жениха, украшенные брачною одеждою души, с светильниками горящими, со славою великою войдут они в нерукотворный чертог Царя славы, и блаженству их не будет конца. Райские красоты, никаким человеческим словом неизобразимые, будут их вечным уделом. Приведем здесь некоторые места из Апокалипсиса, отчасти изображающие неизобразимую небесную награду, уготованную победителям страстей, воинам Царя Небесного.

Побеждающему, говорит Господь, дам ясти от древа животнаго, еже есть посреде рая! (27).

Побеждаяй не имать вредитися от смерти вторыя (11)

Побеждающему дам ясти от манны сокровенной, и дам ему камень бел, и на камени имя ново написано, его же никто же весть, токмо приемляй (Откр.17:5).

Побеждающему и соблюдающему дела Моя до конца дам ему власть на языцех, дам ему звезду утреннюю (Откр.26:28).

Побеждаяй той облечется в ризы белые, и не имам отмыти имени его от книг животных, и исповем имя его пред Отцом Моим и пред ангелы Его (Откр.3:5).

Побеждающего сотворю столпа в церкви Бога Моего, и напишу на нем имя Бога моего и имя града Бога Моего нового Иерусалима, сходящего с небес от Бога Моего и имя Мое новое (Откр.3:21).

Побеждающему дам сести со Мною на престоле Моем, яко же и Аз победих и седох со Отцем Моим, на престоле Его (Откр.3:21).

Побеждаяй, наследует вся, и буду ему Бог, и той будет Мне в сына (Откр.21:7).

Читая о токовых, ум наш превосходящих, обетованиях Божьих, кто не потщится сподобиться их? кто не возгорится любовью к Небесному?

К достижению сей неизреченной божественной вечной славы положим основанием святые добродетели, во главе коих: любовь, смирение и терпение, приобретаемые при помощи Божьей понуждением себя; имеющие эти добродетели несомненно приняты будут в объятия Отца Небесного, и нарекутся возлюбленными Его сынами и дщерьми, и блаженству их не будет конца, чего и да сподобимся все мы, посвятившие себя на служение Всеблагому Человеколюбцу Господу, Ему же подобает всякая слава, честь и во веки. Аминь.