Раздел II. Письма

1 ноября 1876 г.

Милость Божия буди с Вами, Александр Викторович!

Спешу ответить Вам, да и ход дел спешит. Поверни, Господи, все на добро.

Видите ли, великий богатырь народился. Прежде славянофилы действовали отдельно, кто как, и кто где мог. Ныне общее движение охватило всех зараз... Это живое чувство братства с сознанием обязанности ко взаимной помощи и заступничеству я называю нарождением богатыря. Его убить теперь уж никто не может. Началось движение; будет расти, расти, – пока…

Спрашиваете о письме моем, можно ли его пустить в ход. Ничего не имею сказать против. Посмотрите только, нет ли резких суждений о греках. Эти строки или опустите, или выправьте, смягчая резкость¹⁰⁶.

Я был той мысли, что отособление иерархии болгарской даст центр раздробленным болгарам, а потом и далее... само собою видно чтό... Стряхнули бы сидящих на хребте. Но вот поворот сделался. Что выйдет, не видно, но, полагаю, не выйдет ничего вредного для болгар. Высвобождение их будет в ходу и успособится.

Война! Конечно, лучше бы без войны все уладить. Но если нет, то лучше война. Благослови Господи!

Надо бы черногорцам и сербам что-нибудь прибавить; а болгарам, боснякам и герцеговинцам дать самоуправление, полное, – только с платежем дани... Это бы и туркам легче. Гонор только страдает. Но что делать, когда они стали без головы?

И со всем бы порешить турок-то не худо бы. Не знаю, от чего это говорят: время не пришло. Пакостники англичане так говорят, потому что выжидают минуты, когда им можно будет одним завладеть всем. А мы думаем, что политическая некая есть неготовность. Пустое!

Можно устроить независимые королевства или княжества славянские... Можно состряпать из них федерацию... Константинополь–Франкфурт... Малая Азия – особо. Там армянское царство... и позабыли... А турки – убирайся, откуда пришли.

Нынче – завтра – будет сие. Егда и Саул во пророцех? Но подобные мечты давно ходят по моей голове.

Турки – не туземцы. И не след им вечно сидеть на чужих хребтах. И гадкий народ! Ну – послал их Бог в наказание, как на нас монголов. Гнев Божий невечен... Смилуется над нашими... и сдует их, как мякину с тока.

Благослови Вас Господи!

Ваш богомолец

Еп. Феофан

15 декабря 1876 г.

Милость Божия буди с Вами!

Александр Викторович!

Вы так пишете, что будто воодушевление какое нашли в словах моих. Будто для него нужна подобная опора. Вон опора! Слышите, гул несется по всей России и отзывается во всем славянском мире. Слышат его и другие народности, – и не морщатся, – слышат с удовольствием, исключая пакостницы Англии и гадкой Венгрии. Надо полагать, что глас о войне на турков есть глас всего христианского мира. И если одного народа голос есть голос Божий, – не тем ли паче многих народов?

Одному Богу ведомо, что будет в итоге – победа или поражение; но по всему ходу дела и по духу, с каким оно ведется, и на мысль никому не может придти, чтобы Господь воззрел на войну нашу неблаговолительно. Напротив, так и навязывается сердцу убеждение, что, верно, пришло время вздохнуть свободно братиям нашим. О когда бы! Какое это будет светлое воскресенье!

Войны для войны нечего желать; но если без нее нельзя поставить на ноги наших, – а только кое-что им доставить, то лучше уж война. Теперь, без войны, на конференции идет от лица Государя одна речь, а после войны будет другая. Мне думается, что тогда можно будет потребовать полного самоуправления, так чтобы турецкий дух совсем не пах в землях тех... Тогда духом воспрянут братья наши... сформируются и станут народом сильным. Что потом, само собою видно. Полное самоуправление я разумею, как теперь у сербов.

Вы хотите завести речь о вере. Добре; но не крепко напрягайтесь, чтоб не надокучить, а только напоминайте, чтоб не выпустили сего предмета из внимания. Ибо когда выпустят, то подкрадутся чуждоверцы и восхитят себе какие-либо привилегии, а их не следует давать наперед никаких, говоря: народ сам решит. В народе вера в силе: простора только недостает. Простор дастся новым положением дел. Нечего много потому и напрягаться. Когда Бог благословит наше дело и будет полный успех, тогда останется относительно веры одно – испросить у святейшего Патриарха с синодом его – отменения определений нетолкового их соборища. И это будет. Начали опомниваться греки... И Иерусалимского патриарха уже разрешили. Когда сделано будет это и для славян, благословенная иерархия произведет свое дело в народе. Но народ и теперь ни во что ставит каприз греков...

Война! – Благослови Господи! – Зачем это наши, переходя за Дунай, всегда возятся с крепостями?! Мне думается, что, перешедши за Дунай, надобно около крепостей устроить только сильную блокаду, чтобы турки не могли оттуда носа показать; действующею же армиею идти далее без остановки – чрез Балканы – к Константинополю. Пусть около крепостей останется тысяч сто и столько же идет далее. Первая будет покоющаяся армия и стерегущая, а вторая – действующая. Дело первой будет иметь в своих руках все дороги чрез Дунай и не выпускать турецкого войска из крепостей; а дело второй – бить или добивать остальную армию турецкую. Конечно, при таком порядке потребуется более войска, но зато оно будет сохраннее. Войско около крепостей все будет цело: ибо турки побоятся делать нападения. Надо только устроить, чтоб оно в здоровых местах расположено было и продовольствие получало достаточное. А через взятие-то крепостей сколько народа гибнет! Между тем взятие их нужно только для того, чтобы в тылу не было врага. Но если загнать в крепости турок и окружить их достаточными корпусами, – то это будет то же, что в тылу никого нет – для той армии, которая пойдет далее. Эта же не встретит больших затруднений, когда главные силы запертыми останутся в крепостях, а пред ними будет только кое-кто. Так они без больших сопротивлений дойдут до Цареграда. И делу конец. Царьград не может быть защищаем. И турки должны или терять его, а с ним и все, или, сохраняя его, уступить нам по всем пунктам... Вот и военное занятие, – вот и сохранение населения от неистовства турок! И еще что? Думается, флот при этом должен будет оставить Черное море и упрятаться в Босфор и Мраморное море из опасения быть тут заперту без пищи и пития... ибо крепостцы те, что стерегут выход из Черного моря к Царюграду, очень не дюжи. Войска побольше пустить в дело, – и оно будет целее, и дело сделается и скорее, и успешнее.

Исповедую грех свой, что взялся не за свое дело, излагая все сие. Но меня сильно занимают эти мысли вот уже сколько времени.

Если бы турки одни оставались, то с ними не мудрено сладить; но у них много будет пакостников. Как бы в самом деле индийцев не привезли? Но все это только затруднит несколько дело, но не сделает его непреодолимым. Но всяко, участь войны в руках Божиих. Будем молиться Ему, исповедуя грехи свои, чтоб помог хоть не нас ради, а ради страждущих братий наших.

Слышно, что и в Питере, и у вас в Москве немало лиц, которые не благоволят к войне и даже к самому заступничеству нашему. Это должно быть выродки какие-нибудь. Ибо я не вижу и не слышу, чтоб хоть где-нибудь было какое колебание в народе и среди всех провинциалов. Есть и тут лица с высшими взглядами; но и это все грошевый народ. Их прозвать надобно башибузуками за то, что, не желая войны, желают братьям нашим оставаться в statu guo, а это – то же, что оставлять их под тиранством башибузуков.

Я ничего почти не сказал относительно церковных дел. И ничего. Пока только напомнить об них достаточно. А что именно сделать, об этом после. Ничего еще нет у нас в руках... Дайте прежде поймать... тогда и щипать.

Всех вам благ от Господа желаю. Благослови вас Господи всяким благословением.

Ваш богомолец

Еп. Феофан

8 января 1877 г.

Милость Божия буди с Вами!

Александр Викторович!

С прошедшими праздниками и с новым годом поздравляю. Что-то даст этот новый год? Конференция что-то неладно ведет дело. Уступка за уступкой... Но это, на кого ни доведись, воодушевляет к сопротивлению. Но это может быть и приведет к войне.

Война – дело сомнительльное, не знать, куда повернет: ибо планы ее настоящие пишутся на небе, и прочитывать их приходится уже по исполнении дела. Война многотрудна, много денег и жертв возьмет. Потому нельзя не отчураться от нее, если окажется возможность. Но судя по тому, что войною можно взять побольше, чем предначертывается без войны, – и столько больше, что можно в силу ее целый народ поставить на ноги; судя по тому, что ныне есть много благоприятствующих успеху моментов в течении дел, именно, очень вероятное, – один на один, – с подспорьем от греков, Румынии, и славян; судя по общему нашему воодушевлению, которое, кто знает, охватит ли нас с такою силою после когда-нибудь; судя по всему этому, я никак не удерживаюсь от желания войны, хоть и от войны мороз по коже подирает. Мне думается, что нынешние облегчительные обстоятельства не повторятся уже после никогда, затруднительные же увеличатся: так что после не возможем уже мы ничего сделать в пользу наших братий. Придется оставить их собственным своим средствам. Каким? – на волю Божию.

Но как только дойдешь до этого термина, покойным остаться не можешь. Я думаю, и у всякого кровь закипит. Божий покров сильнее всех человеческих средств. Но и Бог чрез людей же действует. Если в Божиих есть намерениях теперь же дать льготу братьям нашим, то, конечно, Он не оставляет дать о том свидетельство среди людей же. Охватившее нас воодушевление не есть ли Божие в нас действие? И сознавая это, не должны ли вместе сознать, что этим движением Бог говорит нам: вам поручаю освободить этих страждущих? Можем отказаться? Бог никого не нудит. Но будем ли мы безвинны, не вняв Божиим мановениям? Бог найдет и без нас исполнителей Его воли. А нам стыд, если еще не более что. Оставляющий брата сам будет оставлен в час нужный. Все такие мысли прямо ведут к решению: хочешь, не хочешь, – а ступай воевать, мать Русь Православная. Пусть даже неудачно будет, если Богу угодно посрамить нас; но мы и пред своею совестию, и пред историею будем оправданы... что сделали свое дело достодолжно. Напротив, если мы ничего прочного не доставим братьям и воевать не станем, нам будет и пред собою стыдно, и пред другими, и пред историею... и на том свете будет нас преследовать стыд и срам. Падет Россия без войны ниже, нежели как унизит ее неудача войны.

Но ведь народа у нас достанет, и деньжонок пособерем по грошику, и генералы найдутся. Чего же тут трусить? У турок, конечно, будет множество англичан, венгерцев, поляков и других уродов. Но все же это не армия какая, а подспорье. Неужто Англия открыто станет за турок? И неужто Австрия к ней пристанет? Ничего. Поколотим и их. У Австрии возьмем Галицию, восстановим Чешское королевство, отделим прочих славян от венгров, с особым управлением; частичку возьмем для Румынии. Австрия дорого поплатится за свое лукавство. Англию теперь только на турецкой территории поколотим; но после неизбежна с нею война, чтобы смирить ее и отбить у ней охоту и возможность вмешиваться всюду и липнуть как банный лист.

Если загадки конференции будут приняты, конечно, все же нельзя говорить, что ничего для наших не сделано. Нет, и этим сделано будет немалое, хоть не в меру желания. Главное будет: они получат возможность развиваться и рости самостоятельно. И Бог благословит. Лучшее желаемое при этом далеко еще впереди; но и в этом можно видеть хорошие стороны. И первая – постепенность народного роста. Может быть, если теперь дать народу полную независимость (мне этого желательно), он не в силах будет справиться с нею, а постепенно подросши к ней, он вступит в нее незаметно, как иной одевается в новую одежду. Вот и вторая: народ тогда не всем будет обязан стороннему заступничеству, а и сам потрудится над собою, и будто заработает себе полную свободу. Сознание этого в народе будет всегдашним горном, разжигающим народное самоуважение, что много значит. Прибавьте к этому, что, подросши, они наконец сами сопхнут турок, – какое геройское воодушевление всегда потом будет царствовать в нем! Мы до сих пор с восхищением воспоминаем Куликовскую битву, хоть, собственно, не она дала нам свободу. Подумаешь так-то, подумаешь – и соглашаешься на минутку, что, может быть, и лучше, если исподоволь освободятся.

А для этого достаточно и конференционных требований, если их еще не окургузили.

Опасения относительно веры нельзя не разделять с вами; но что для этого теперь можно сделать, решительно не видно. Дай Господи православных заправляющих. Но можно ли их ожидать? Губернаторы – христиане: а если они неправославные?!.. Католик католикам будет благоприятствовать, а протестант протестантам. С этой стороны, не лучше ли губернаторов больших и маленьких оставить турок, с условием, чтобы все другие правительственные лица и советы состояли из православных до последних разветвлений – до сел и деревень; также, чтобы полиция тоже всюду была из православных, а регулярным войскам не позволять входить в дела... и их разместить по крепостям и казармам. Вера при этом удобнее сохранится... Приложить только надо право для общин – требовать, чтобы не было иностранного клира – ни больших лиц, ни маленьких между инославными... Эта мера даст надежду обратному движению в Православие и всяко пресечет пропаганду.

Но буди воля Божия. Что Господу угодно, то и да будет.

Если ничего из всего начатого не выйдет?!! Похорохорились, и то дай сюда. Будет точь-в-точь, как около Иерусалима часто восстает деревня на деревню, внимания не обращая на сидящего в Иерусалиме губернатора. Шум, гам, ружья заряжены... хорохорятся, а по сторонам посматривают, не окажется ли кто с какой-либо стороны в качестве примирителя. Является; а бывает, что сама же какая-либо деревня смастерит его. Начинаются мировые предложения... деревни слушать не хотят. Проходит так день, другой... слышно: поладили. Похоже? Мне думается точь-в-точь.

Благослови вас Господь. Будьте здоровы и благодушны.

Ваш богомолец

Еп. Феофан

Спешил я довесть поскорее до конца речь о борении со страстным, – хоть тут никогда нельзя дойти до конца, – и оставлял почти без ответа многое из того, о чем Вы писали в это время. На иное ответ найдете в прописанном, а на иное отвечать буду теперь.

Пишете, что у Вас много хлопот по дому. Делайте с усердием все, что Вам велят. Это Ваш долг. Но хлопотать – не хлопочите. Хлопоты (забота) сопровождаются всполошением всего внутреннего, а это вещь недолжная. Разве нельзя все порученное обсудить спокойно, а потом и делать его, нисколько не полошась, с мыслию собранною. В житейском быту, если есть что мешающее духовной жизни, то это совсем не дела и занятия, а это пустая многозаботливость, точащая сердце, между тем дело даже на волос вперед подвинуть не могущая, и эти всполошения, возьметающие мысли подобно вихрю. От этого выходит всегда толкотня, а дело нисколько не спеется. Извольте же различить должное усердие от недолжной заботы и попыхов и навыкайте все дела делать трезвенно, не отклоняясь мыслию от Господа, а, напротив, держа то убеждение, что Ему всем этим угождаете.

Спрашиваете: «Как быть с пением и игранием на фортепиано и фисгармонии? Я прежде играла и пела, не обращая внимания на содержание пиес, а теперь оно лезет в голову. Известно же, что не всех пиес содержание хорошо, хотя они сложены очень гармонично». Что делать? Нельзя Вам вдруг все переменить. Это тотчас бросится в глаза. Пойте и играйте, что пели и играли прежде, стараясь не обращать внимания на содержание. А между тем понемногу отбери те пиесы с хорошим или даже только сносным содержанием и их более пойте и играйте, чтобы о других наконец забыли совсем заставляющие Вас петь и играть. Фисгармония очень способна выражать должным образом церковное пение. Достаньте сочинения Турчанинова и разучите оттуда, что больше Вам понравится. Разучите – «Боже, Царя храни», «Коль славен наш Господь в Сионе» и подобные. Если Вы с полным чувством споете что из этого рода пиес, уверяю Вас, что это понравится более, нежели другое что. И тогда будут уже просить Вас спеть и сыграть не пустые какие пиески, а именно эти величественные творения. Давно как-то Вы поминали, что хвалят Ваш голос и пение. Они делают свое дело, а Вы делайте свое. Когда хорошо то и другое, как не хвалить? Но Вам не кичиться тем предлежит, а смиряться. Голос-то и вкус к пению откуда у Вас? Бог дал. На что же Бог дал? Чесать слух других или на другое что?! Ни на что другое, как на то, чтобы Вы обращали их во славу Божию. А так ли Вы делали? Нет. Вы только себя потешали и других, а о Боге совсем у Вас и помина не было. Стало, Вы даром Божиим злоупотребляли, иждивая его на пустое. Теперь мысли Ваши поворотились на Богоугождение, поворотите же туда и употребление дара Божия. Если есть и пить надо во славу Божию, то тем паче петь и играть. Если Вы сыграете и споете что-либо такое, что западет на душу слышащих и заставит их воздохнуть ко Господу или вознестись к Нему со славословием и благодарением, то Вы то же сделаете, что делает хороший проповедник в церкви. И се Вам спасительный плод дара! Извольте же употребление его направить на эту сторону. Отберите и светские, и духовные пиесы назидательные и их только пойте и играйте. Это для других, сами же по себе никогда не пойте ничего светского, а все одно духовное. Но опять повторю: не вдруг ломайте, а потихоньку.

И вообще ни в чем не выказывайте особенностей. Будьте со всеми так же приветливы, благодушны и веселы, как и всегда. Только от смеха, смехотворства и всякого пусторечия воздерживайтесь. И без этого можно быть и приветли вою, и веселою, и приятною. Никогда ни под каким видом не угрюмничайте. Когда Спаситель сказал постящимся, чтобы умывались, голову помазывали и причесывали, то разумел именно, чтобы не угрюмничали.

Господь да умудрит Вас!

Милость Божия буди с Вами!

Пишете: «Осталась одна и скучаю». Это натуральное чувство. Но мне думается, что ему у Вас можно бы и не быть после Ваших решений и того, что Вам предлагалось делать вследствие того. Если бы последнее привилось в Вас хоть сколько-нибудь, то Вы никак не сознали бы себя одинокою, хоть Вы и одни. Не сознали бы себя одинокою, потому что сознавали бы, что Господь близ, близ и Ангел-Хранитель с Вами, – не мысленно, а действительно. И тогда неуместно было бы чувство одиночества, а следовательно, и скучания вследствие его. Но я полагаю, что такой набег скуки был у Вас моментальный и скоро развеялся.

Всегда, однако ж, на будущее время, всякий раз, как придется Вам быть одной, восставляйте поскорее убеждение, что Господь с Вами и Ангел-Хранитель, и спешите воспользоваться выпавшими минутами уединения для неразвлеченного пребывания с Господом и сладостной беседы с Ним. Уединение в этом духе сладостно. Желаю Вам вкусить когда-нибудь сей сладости, чтобы желать его, как рая на земле.

На днях, перелистывая одну книгу, встретил советы отца (графа Сперанского¹⁰⁷) своей дочери. Тут, между прочим, говорится и о том, как избегать скуки. Вот что советует он. У всякого, говорит, есть круг своих повседневных занятий, которые он отбывает как оброк какой. Но есть много людей, у которых эти оброчные занятия несложны и недолги. Остается от них много времени, которого, если ничем не наполнить, не избежишь скуки. Во избежание ее вот тебе надежнейшее средство: устрой так, чтобы у тебя ни одной минуты не было праздной и все время твое было наполнено соответственными занятиями, чтобы, когда, кончая одно дело, становишься свободною, у тебя было уже наготове другое дело, за которое и берись. Какие это дела? 1. Эстетические занятия: музыка, пение, живопись. Но это не насущный хлеб, а конфеты. 2. Какое-нибудь рукоделье – вязанье, вышиванье и подобное. 3. Но лучшее средство против скуки – найти вкус в серьезном чтении и изучении предметов, не узнанных еще. И не столько чтение гонит скуку, сколько изучение.

Тогда же я принял мысль сообщить Вам этот рецепт на всякий случай. Но вот и нужда в нем оказалась. Потрудитесь принять это к сведению и так устроиться. И верно, не будете более испытывать скуки. Я знаю одного человека, который всегда один, сам никуда не выходит и других к себе не принимает. Спрашивают его: «Как тебе не скучно?» Он отвечает: «Мне некогда, так много дела, что, как открою глаза после сна, делаю-делаю и никак не успеваю переделать, пока закрою их».

Для Вас замечу, что под изучением, о котором говорит отец дочери, разумеется изучение или целых наук, или каких-либо частей их, неполно пройденных. Этим, очевидно, устраняется всякое чтение пустое пустых книг. Кажется, Вы и не охотница до него. И добре. Не отступайте от сего обычая. Читайте больше духовные книги. Это есть область серьезнейших предметов и, – главное, – самонужнейших. В этой области все ново и никогда не стареется. Чем больше будете узнавать, тем больше будете узревать не познанных еще предметов. И охота узнавать сии предметы, и приноровленность к познанию их бывает только тогда, когда кто делом вступит на путь духовной жизни. С момента, как Вы решились угождать Господу, я считаю Вас не чуждою сего пути. Извольте же читать и книги о том – и умудряться. Благослови Вас, Господи!

Так вот кто навел Вас на св. Пимена?! Некто с увлечением говорящий о Божественных вещах. Догадываюсь. Это, верно, тот самый, который был у меня с Вами. Рад очень сему обстоятельству – рад, что есть около Вас некто могущий так говорить. Пользуйтесь им и всякий раз, как бывает он у Вас, наводите его на такие предметы и все повытаскайте из него и усвойте себе.

Собираетесь в Сергиев! Хорошо. Бог благословит. И еще пешком! В два и три раза хорошо! Чтобы не болтали другие, можно как-нибудь припрятать. А нельзя, пусть говорят. Но Вы напрасно полагаете, что это будет приятная прогулка. Верст пятьдесят, может быть, пройдете не без приятности, а потом начнете чувствовать не то, что ожидаете. В два дня дойдете. На первом ночлеге узнаете, что значит пешеходство, если не знали его прежде. Не забудьте взять пузырчик водки с солью, на ночь натрете ею ноги. К вечеру-то они будут уж не свои. Натрете, к утру они немного отойдут. Утром уж не так пойдете, как из Москвы, но разойдетесь. Обратно можно и по чугунке, а то едва ли сдюжаете еще два дня пройти. Но делайте так, как имеете предложение в сердце. Для Господа труд, Он даст и силу. И после что-нибудь даст, – заметно или незаметно. И преподобный Сергий что-нибудь даст. Святым Бог дает способность видеть, что делают для них верующие, и слышать, о чем они их просят. Только бы все шло из сердца. Как телеграф в одно мгновение дает знать из Москвы в С.-Петербург и далее, так – что в сердце зарождается в одно мгновение, дает о себе знать тому, к кому обращено. Преподобный Сергий, как только Вы загадали сходить к нему, уж посматривает на Вас; когда начнете путь, тем больше будет смотреть, и еще больше, когда к нему в обитель придете, перенесши благодушно и с радостью труды путешествия. Так благослови, Господи! Только приятностей не ждите, а утомления, мозолей, ломоты в костях. Жертву готовьтесь принесть, а не удовольствие снискать.

Идя дорогою, твердите непрестанно коротенькую молитовку, о коей я Вам писал, а то мысли не знать куда занесут Вас на просторе. Они могут занесть Вас и к тому, что и вообще не пристало думать, и тем паче шествующим на богомолье. Когда уморитесь твердить такую молитовку, берите какой-либо псалом и читайте его на память с размышлением. Читайте: Помилуй мя, Боже, или Боже, в помощь мою вонми, или другой, какой знаете. Да не о том заботьтесь, чтобы прочитать его с начала до конца, а чтобы обдумывать и обчувствовать содержание его. В каждое слово вникайте, обставив его вопросами, зачем оно сказано и к чему ведет Вас. Углубляясь так, Вы и не заметите, как будут верста за верстою миновать Вас. Читать псалмы на память с размышлением во время пути есть правило первых великих отцов, Антония и Пахомия. У них было законом, чтобы, кто поступает к ним в ученики, непременно заучивал несколько псалмов на память. Кто не умел читать, тот, прежде чем выучивался читать, псалмы заучивал со слов другого. Выучив несколько псалмов, он должен был потом читать их и сидя за работою, и особенно идя куда-либо. Извольте сделать опыт подражания древним.

Не забудьте в обители исповедаться и причаститься Христовых Тайн. Труд путешествия будет вместо трудов говения. Исповедаться теперь Вам нетрудно после прошлой, так обстоятельно сделанной исповеди. Ничего не скрывайте, чего не одобряет совесть, малое то или большое. Но не упустите главного – слезку сокрушения. Одна слезка – и будете как выкупавшись или в бане помывшись.

О такой слезке я и прежде хотел Вам нечто написать, да забыл. Пропишу теперь. Вы берете книги из библиотеки для чтения. Возьмите Жуковского¹⁰⁸ и прочитайте статью: «Пери и Ангел». Она, кажется, в пятом томе. Преназидательная. Она большая. Расскажу Вам коротенько ее содержание! Пери – дух, один из увлеченных к отпадению от Бога, опомнился и воротился в рай. Но прилетев к дверям его, находит их за пертыми. Ангел – страж их, говорит ему: «Есть надежда, что войдешь, но принеси достойный дар». Полетел Пери на землю. Видит: война. Умирает доблестный воин и в слезах предсмертных молит Бога об отечестве. Эту слезу подхватил Пери и несет. Принес, но двери не отворились. Ангел говорит ему: «Хорош дар. Но не силен отворить для тебя двери рая». Это выражает, что все добродетели гражданские хороши, но одни не ведут в рай. Летит Пери опять на землю. Видит мор. Умирает красавец. Его невеста ухаживает за ним с самоотвержением, но заражается и сама. И только что успела закрыть ему глаза, как и сама пала ему на грудь мертвою. Были слезы и тут. Пери подхватил одну и несет, но двери рая и за эту не отворились. Ангел говорит ему: «Хорош дар, но один не силен отворить для тебя Неба». Это значит, что семейные добродетели одни тоже не приводят в рай. Ищи! Есть надежда. Пери опять на землю. Нашел кого-то кающегося. Взял его слезу и несет. И прежде чем приблизился к раю, все двери его были уже отворены для него. Так вот какую слезку извольте принесть Господу. Радость бывает на Небе, когда кто плачет и сокрушается, чувствуя себя грешным. И се – благонадежнейший нам путь: покайтеся и веруйте во Евангелие (Мк.1:15).

Благослови Вас, Господи!

Милость Божия буди с Вами!

Как больно отозвалось у меня в сердце Ваше слово «пошла молва!». О, как страшен и едок огонь речей и подозрительных очей человеческих! И понятно, почему в псалмах святой пророк Давид часто с болезнию сердечною обращается к Богу в молитве избавить его от языка человеческого.

Где Вам найти утешение и опору? В свидетельстве Вашей совести. Это сознание нравственного достоинства Ваших поступков пред Богом и всеми здравомыслящими людьми и держите в уме и сердце. При нем мужественно встретите всякую, какая бы там ни ходила. Между тем относитесь ко всем, будто ничего не знаете.

В житейском быту нельзя совсем пренебрегать тем, что скажут или что говорят. Дело благоразумия, впрочем, здесь должно простираться лишь до следующего: – вести дела так, чтобы не раздражать речей и не мутить очей человеческих. Дальше же этого не должно заходить: к отложению, например, дел, которые считаются обязательными.

Да – доселе чем же Вы высказали какую-нибудь особенность?! Неужели тем, что сходили к преп. Сергию?! Но ведь это сделано негласно, и тут Вы спрятаны были за своими. Или тем, что во все воскресные и праздничные дни ходите в церковь к всенощной и к литургии?! Но это есть долг, верно исполняемый всеми христианами, помнящими, что они христиане. От исполнения его может увольнять только крайняя нужда, не навлекая укора в лености и в забвении своего христианства. На дурные обычаи барышень московских не смотрите и речей их пустых не слушайте. Ныне-завтра – смерть. Она не смотрит на красавиц, подкашивает и их. А после смерти – тотчас отчет. И умничания барышень там никак не возьмут в расчет.

Так не беспокойтесь речами. С Вашей стороны делается все, чтобы не раздражать их. Если, несмотря на то, они пошли, пусть их. В утешение и укрепление Вашего мужества – достаточно, как я сказал, свидетельства совести пред Богом. Пусть все осуждают; но, если Бог оправдывает в совести, все суды эти ничто. Сказывал мне один из наблюдательных, что речи человеческие, коль скоро не цепляются за что-либо действительно дурное, постоят-постоят над человеком, как облако безводное, и отходят. И след их простынет, и никто уже не помянет о них. То же, думаю, будет и в отношении к Вам. От всей души желаю этого Вам. Держите себя ровно, как всегда, будто ничего не замечаете.

Вместо строгости подвижнической, неприложимой в Вашем быту, возьмите страх Божий и память смертную, и они научат Вас всему.

Пишите обо всем. Скрытность в житейском быту – не худая вещь, в духовной же жизни – самая опасная. Непременно надо иметь кого-нибудь, с кем бы можно было совещаться о всем бывающем и вне, и паче внутри. Как уж у нас с Вами зашла о том речь, то и пишите. Есть около нас и в нас какая-то дурная сила, которая разными призрачными добротностями вводит нас в обман и путает дела наши, наводя то на пустоделие, то даже и на худоделие. Сидит враг под боком и все подталкивает под руку. Много помогает против него и свое рассуждение – то, чтоб не сразу делать всякое показавшееся хорошим дело, а наперед обсуждать его всесторонне. Когда станете обсуждать, призрачность добра, какою облекает враг свои внушения, тотчас рассеется. Но свое рассуждение не всегда успевает это сделать, потому что враг нередко и его запутывает своими подсказами (наши старцы прозвали это подсадами). Пишите же и все рассказывайте. А если там найдете кого, с тем переговаривайте о всем почаще.

Спаси Вас, Господи, и помилуй! Жить надо учиться.

Наблюдайте за собою. Ошибки покажут, как в другой раз поступить исправнее.

Милость Божия буди с Вами!

По вашему желанию посылаю вам св. Антония с его писаниями. Читайте и углубляйтесь. И подивитесь. Он не был ученый и книг ученых не читал, только пел Псалтирь и прочитывал Евангелие с Апостолом. Благодать Божия раскрывала созерцания в уме его, – и вот смотрите, какие премудрые у него речи. О нем есть свидетельство очевидцев, что, когда он начинал говорить, речь его текла как река и, исходя из его сердца, исполняла сердца всех слушавших. Иногда целые ночи проходили в таких беседах, и ни он, ни слушавшие его не знали утомления и не чувствовали позыва ко сну. Вот и у нас о. Серафим Саровский тоже был не ученый, но опыты жизни духовной, углубление в слово Божие и писания отеческие сделали его из мудрых мудрым. В духовной жизни книги – только руководство. Само познание приобретается делом. Даже то, что познано бывает из чтения, будто ясно и обстоятельно, когда испытано бывает делом, представляется совсем в другом свете. Жизнь духовная – особый мир, в который не проникает мудрость человеческая. Вы сами это испытаете или уже испытываете. Трудитесь над собою и внимайте себе. Понемножку-понемножку – и Вы дойдете до того, что начнете вести премудрые речи, которые – садись да записывай. Благослови Вас, Господи!

Пишете: «Много читаю; не худо ли это?» Бывает и худо, и хорошо, судя по тому что читаете и как читаете. Читайте с рассуждением и читаемое поверяйте неложною истиною нашего исповедания. Что согласно с ним – то принимайте, а что несогласно – тотчас отвергайте как богопротивную мысль и книгу ту, в которой излагаются такие мысли, бросайте. Вы взялись изучать духовную жизнь. Это предмет и многообъятный, и возвышенный, и сладостный для сердца, которое не может не видеть в ней последнего своего блага. Взялись за это – и изучайте, и из книг, и паче – делом. Какие книги читать, уже знаете, и как наладиться на соответственную жизнь, ведаете. Если серьезно желаете вступить на эту стезю, то Вам некогда будет обращаться к изучению других предметов. Учились и общие понятия о всем имеете, – и довольно с Вас.

Скажете: да этак отсталою выйдешь? Что же за беда! Отсталою в одном, а преуспевающею в другом, – и в другом гораздо высшем. Если бы, отставая в человеческих мудрованиях, Вы не преуспевали в премудрости Божией, был бы ущерб. Но как преуспевать в последней Вы, несомненно, будете, если возьметесь за дело как следует, то не ущерб потерпите, а большее преимущество приобретете. Ибо с мудростию духовною человеческое мудрование в сравнение идти не может.

Говоря так, я не то хочу сказать, чтобы другого ничего нельзя уж было и почитать, а только то, что и без него можно обойтись без ущерба, тогда как, склонясь на него, можно понесть ущерб в своем главном. За двумя погонитесь, ни в одном не успеете.

Но вопрос все еще остается нерешенным: так как же – можно читать иное что, кроме духовного? Сквозь зубы говорю Вам, чуть слышно: пожалуй, можно, – только немного и не без разбора. Положите такую примету: когда, находясь в добром духовном настроении, станете читать с человеческими мудростями книгу и то доброе настроение начнет отходить, бросайте ту книгу. Это всеобщий для Вас закон.

Но и эти книги с человеческими мудростями могут питать дух. Это те, которые в природе и в истории указывают нам следы премудрости, благости, правды и многопопечительного о нас промышления Божия. Такие книги читайте. Бог открывает Себя в природе и истории так же, как и в слове Своем. И они суть книги Божии для тех, кто умеет в них читать.

Сказать: читайте такие книги, – легко; но где их взять? Этого я Вам указать не могу. Ныне более выходит книг по предметам естествознания. Но почти все они с дурным направлением – именно покушаются объяснить происхождение мира без Бога и все нравственно-религиозные и другие проявления духовной в нас жизни – без духа и души. И в руки их не берите. Есть книги по предметам естествознания без таких мудрований. Те можно читать. Хорошо уяснить себе строение растений, животных, особенно человека и законы жизни, в них проявляющейся. Великая во всем этом премудрость Божия! Неисследимая! Какие именно есть такого рода книжки, спросите у того, кто увлекательно говорит о предметах веры.

А повести и романы?! Есть и между ними хорошие. Но чтобы узнать, хороши ли они, надо их прочитать, а прочитавши, наберетесь таких историй и образов, что – Боже упаси! Занавозите свою чистенькую головку. После поди – вычищай. Какая же стать накликать на себя такой труд?! Потому, думаю, лучше не читать их. Когда кто из прочитавших благонамеренных людей порекомендует какую повесть, можете прочитать.

Есть хорошие землеописания. И их можно почитать. Но все понемногу и как бы только для разнообразия. Свое дело держите, – и от него внимания не отвлекайте.

Благослови Вас, Господи!

Бог в помощь! Спасайтесь!

Посылаю вам 15 руб. На большее не погневайтесь. Обезденежал.

Благослови Господи путь ваш. Но если бы вы по прежде спросили, я бы сказал: сидите дома. От сего путешествия проку большого ждать нельзя, а беда может быть под боком. Но уж как дело так далеко зашло, бродите… Людей посмотрите, а может быть, чему и научитесь. Искушения здесь поодиночке нападают, дорогою будут нападать десятками, а в Иерусалиме – сотнями. Держите ухо остро. На Афон бы прямо ехали и побыли там побольше. А в Иерусалим к половине поста. На Афоне оставаться поопаситесь. Сразу-то оно будто любо там… Но потом нападет дух уныния и тоски по родине и родных – невыносимые. Как угорелые мечутся туда и сюда… Я видел иных. П. остался там, купил келлию; а теперь и келлию готов за полцены продать, лишь бы домой поскорее… У нас свои есть Афоны: Валаам, Соловки… Да и так, – в душе надо Афон устроить. Всяко, однако ж, смотрите сами.

В Миссии в Иерусалиме о. архимандрит Антонин – сокровище мудрости. С ним можно жить; но там все официально. Там еще есть русский старец – Вениамин. С ними потолкуйте о том и другом. В Саввинском монастыре старец (архим. настоятель) Иоасаф – глубокий и великий аскет. Се – вам отцы. Прочее все сами увидите. Помолитесь и о мне всюду. Всех вам благ от Господа желаю.

Ваш богомолец Епископ Феофан

27 мая 1869 г.

Примечание к сему письму: за молитвы святителя Феофана, путешественник, прибыв прямо на Афон, прожил там в разных местах около двух лет. С Афона с иноками русск. Пантел. монастыря путешествовал на краткое время в Иерусалим и во все места Палестины в мае 1870 г. Виделся и со св. старцами: Иоасафом и Вениамином. С о. архим. Антонином, к сожалению, не побеседовал, ибо афонским инокам не дают приюта на русских постройках. С Афона благополучно возвратился в Россию в мае 1871 г.

Милость Божия буди с вами.

N…N...

Так вот вы присматриваетесь, чтоб остаться на Афоне. Благослови Господи! Там покойно незатейливой душе, каковая, чай, и есть ваша. Матерь Божия да устроит вам пребывание на Афоне. А какой род жизни избрать вам, тогда видно будет. Общежитие удобнее и для нас, немощных, сноснее. Разве поживши порядком в общежитии, и вымолотившись, и обтесавшись, попробовать и пустынного пребывания… Все это после. Теперь пока смотреть, чтоб усмотреть указание Божие.

Благодарствую за схиму (греческую) и многокрестие. Я видал, как их носят у св. Саввы Освященного. На всем Востоке одинаково. Шапочку (вязанную – рукоделья афонцев) отдал П. И. и поклоны отослал с иконками, что на коленкоре. Благодарствую за сие благословение Афона – нам, грешным.

У меня случились деньги, и я могу послать вам немного. Может быть, на что годятся. Пока вы еще не вступили в братство, можете, чай, сами распоряжаться ими. А после, – не умею сказать. Кажется, там хранится обычай – ничего не иметь. Прошу молитв у вас и у всех старцев.

Всех вам благ от Господа желаю. Благослови вас Господи!

Ваш богомолец Епископ Феофан

При сем пятнадцать руб.¹⁰⁹

17 марта 1870 г.

Милость Божия буди с вами!

Очень рад, что совершился наконец брак твой. Благослови тебя Господи! Молюсь всегда, чтобы Господь во всем благопоспешил тебе.

Хорошо ты делаешь, что все дома. Худо, когда кто в семье своей не находит себе счастья. Если находишь, благодари Господа. Но постарайся, чтоб и всегда так было. Искусство одно: всякий день начинать так, как бы он был первый после свадьбы.

Учись, однако, жить. Мудрость большая… Но страх Божий всему научит.

Если удосужусь, сделаю тебе копию с нашей чудотворной иконы и пришлю.

P.S. Доложи г. приставу, что чем дальше, тем неразборчивее начинает он писать, и посоветуй ему усовершиться.

9 июля 1876 г.

Милость Божия буди с вами!

Очень рад, что болезни ваши пошли на оздравление. Это плод вашего духовного возбуждения. Да устранит Господь ваши немощи, и телесные, и духовные.

Вот так-то лучше – жить в порядке, какой Бог послал, не вдаваясь в загадки. Когда открываются новые пути жизни сами собою, тогда будто Бог зовет. А так всегда лучше – терпеливо довольствоваться данным, нежели бросаться на безвестное. Дети заботят… Это Божие бремя. Он попечитель о всех. А исполнители Его попечений первые родители, потом и все, как либо заправляющие ходом дела. Жаль! Правду вы говорите, что того и гляди, что смахнутся, если пустить их в среду ходячей жизни. Деревня и труд – какие золотые руководители. Благослови Господи правоступание вашего соседа. Да укрепит его Господь и навсегда так держать себя.

Были в Ельце. Это – мой уездный город. Родина моя – Чернавск – старый город. В Воронеже есть Чернавская улица. Это в мой Чернавск… дорога. Отец Иоанн Вуколов – сват. В той же церкви есть другой иерей – племянник, женат на племяннице о. Иоанна. Что вас потянуло в Елец?!

Листок дал вам добрый урок о терпении. Терпения область широка. Не нужно искать: у всякого под ногами и на плечах она в довольной мере. Даруй вам Господи благодушествовать. Помянули вы о листке. Это Афонский. Афонцы издают: Душеполезный Собеседник – два листа в месяц. И при них иногда рассылают подобные листки как благословение. Выписали бы… стоит 1 руб. с пересылкою… Афонская часовня… в Москве… на Никольской. Много назидательного! Благослови вас Господи! Блюдите, как опасно ходите. В сердце смотрите… и ничего недоброго туда не пускайте.

Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан

15 августа 1893 г.

Милость Божия буди с вами!

Поразила вас участь Русалки¹¹⁰ и бывших на ней. Кого же она не поразила?! Все поражены, – и больше всех Государь… Но не имеем ли мы возможности найти утешение в обетованиях христианских?! Кажется, имеем. Не погибель корабля ужасает, а участь бывших на нем. Станем мерять сию участь в отношении к участи вечной. Это главное. В каком положении были все эти лица? В положении исполняющих долг свой. Военный долг стоит ли в ряду Божиих? Богом определенных и Богом награждаемых? Да! Морское воинствование неодинаково ли с воинствованием сухопутным? Да! И думается его надо поставить немного впереди и выше… Теперь судите – люди, исполнявшие свой долг, внезапно захвачены смертью и отошли в другую жизнь. Как их там встретят? Конечно, без укора… и при том как исполнителей своего долга… Говорит Господь: в чем застану, в том и сужду. Так и их судить будет, – т. е. как исполнителей своего долга. – Исполнителям же долга предлежит добрый приговор… Теперь поставьте сие решение с тем вопросом… Зачем мы живем? Живем, чтобы, поживши здесь, на том свете встретить добрый приговор и соответственную тому участь. Не видите ли, что отшедшие от нас на Русалке бывшие… ничего не теряют в отношении к главной цели нашего существования? И утешьтесь!

Прибавьте к сему, смерть их была ли сладка, или мучительна? Я думаю, что подобную мучительность испытывали только великие мученики… Хоть она была непродолжительна, но меры ей определить нельзя. За что потерпели они сию мучительность? За исполнение долга.

Так терпели и все мученики… и следовательно, скончавшиеся по причине крушения «Русалки» должны быть причисляемы к сонму мучеников. Я не колеблясь решаю, что как разбойник со креста прямо в рай поступил, так и они. Я желал бы, чтоб все матери и отцы, братья и сестры, и жены умерших тогда прочитали сии строки, поверили истине их и утешились. Я почитаю смерть их, в отношении ко спасению вечному, лучше смерти всех, кои в ту пору умирали, будучи окружены родными и знаемыми. Да упокоит Господь души их в Царствии Небесном!!!

Второй у вас пункт… опасенье как бы нам не досталось от Божией правды за братание наше с французами… в Тулоне, Париже и по всей Франции... Если бы братание это касалось дела веры и спасенья, то можно бы опасаться сего… а как сей стороны не имеется при сем в виду, то опасение ваше напрасно… Братаемся, чтобы обезопасить себя от разорения враждебными нам нациями и тем успособить содевание своего спасения – среди мирного существования. Опасение заразиться… недобрыми сторонами французов тоже неуместно… Моряков наших там пылинка. Если бы и случилось им всем заразиться, это не может быть опасным для народа нашего всего… Да и некогда заражаться?! Семь–восемь дней!!!

Зараза может идти и идет другим путем. О пресечении хода ее молиться надо… усердно! А охать и ахать – какой плод!

От сих событий переходите к себе и мрачную строите картину своего будущего. Но почему же мрачную? Хлеб есть пока… и слава Богу! А что впереди, наш вот ответ: Бог даст день, даст и пищу. Уповайте… и молча свое дело делайте… Вам нельзя не тревожиться при вопросе: что завтра? Но и успокоить вам себя ничем другим нельзя, как: буди воля Божия. – Апостол говорит: вем алкати, вем и насыщатися… Да будет так, как Господу изволится... Доволь или скудость пошлет Бог, – все, несомненно, будет в видах нашего спасения, а чтоб было так, сие от нашего приема всего встречаемого нами. Благослови вас Господи всех!

Е. Феофан

1 ноября 1893 г.

Милость Божия буди с вами!

Взаимно и вас приветствую и с новым годом, и с прошлыми праздниками, сила которых не связывается одним днем.

О горьком состоянии истины Божией в обществе нечего и говорить. Что ни придумывай, все из рук валится… Что делать! Всякой в своем кругу делай, что можешь… Вам можно составить небольшое общество ревнителей для печатания листков с изъяснением веры и нравственности христианской… И пусть кто-нибудь – разносит или развозит их по городу и в деревнях. Вы возьмите на себя составление статей… Чем проще, тем лучше… В Москве это делает общество любителей духовного просвещения. И говорят, – дело идет.

Да еще молитва осталась за нами… И все тут. Будем молиться; авось Господь пошлет смысл и разум и делателям, и тем, ради коих делатели делать должны.

Я сам печатать не могу ничего, тем более писем¹¹¹, которых уже некому покупать. Если бы для народа, то, кажется, надобно их переделать и упростить. А это как сделаешь.

Всех вам благ от Господа желаю. И всему семейству вашему Божие благословение.

Ваш богомолец

Еп. Феофан

13 января

Милость Божия буди с вами!

Достопочтеннейший отец Николай!

Приношу вам благодарность за поздравления с праздником Светлого Христова Воскресения. Прошу принять и мое взаимное поздравление. Празднество еще длится, хотя его осталось уже несколько дней.

Очень утешительно видеть, как преуспеваете вы в смиренных чувствах ваших. Тут верное свидетельство стояния на добром пути. Благослови вас Господи паче и паче смиряться! Сколько утешительно слышать, что пишете о преосв. Александре, столько или еще паче скорбно то, что заметили вы о наставниках духовных. Что будешь делать?! Всюду та же история. Восстани! Вскую спиши Господи! Но Господь видит, – и кто положит меру Его долготерпению, и кто прозрит в планы Его мироправления, непостижимые?! Наше дело действовать по мере сил на созидание ближних, – особенно заботясь себя держать и в добром исповедании, и в добрых правилах жизни. Общество, кажется, никогда не было свято в целом объеме. Из 12 ближайших – один предатель, другой – пал отречением, прочие разбежались. Да – и мы ли делаем дело Божие? Не Бог ли делает его Сам в нас и чрез нас? Да предлагаем Ему себя или предаем – в орудие, если Ему угодно что творить чрез нас.

Всех вам благ от Господа желаю. Молите Бога о мне.

У вас верно – рай теплый… У нас холодно, – и без топки не обходится.

Благословение Господне на вас и на все семейство ваше.

Ваш усердный богомолец

Еп. Феофан

19 мая

Милость Божия буди с вами!

Не успел я вам ответить на первое письмо, как получаю второе. Благодарствую за память и благожелания. Спаси вас Господи и помилуй!

Я немного поболел и должен был для этого проехать в Тамбов по трудности лечиться на своей Выши. Теперь, слава Богу!

Вас смущает участь детей. Что делать? Почти общая дань ныне всех родителей та же. Воздух дурной – и предурной. А средств горю помочь нету. Молитва одна, но ее приемлемость пресекается возмущением веры. Хорошо, если б можно было расположить детей, чтоб сказывали, что их приводит в недоумение и отталкивает от веры; или бы ухитриться как-нибудь выпытывать у них, что засело в голове и сердце. Тогда можно бы исподволь наводить их на неправость вновь слышанного и правость – исстари ведомого. Всяко мне думается родителям не мешает с этой стороны касаться угрожающей их детям беды. Авось благословит Господь начинания их!

Благослови Господи труды ваши по гимназии. Матушке Парфении Божие благословение! И отцу протоиерею Даниилу Максимовичу.

Всех вам благ от Господа желаю. Молите Бога о мне грешном.

Ваш усердный богомолец

Еп. Феофан

Милость Божия буди с вами!

Задолжал я вам на два письма ответом. Леность обуяла.

Благодарю вас за благожелания в новый год. Прошу принять и мои вам.

Пишете горькие вести о направлении наших ученых. Что делать? Ум есть меч обоюдоострый, – правду и режет и подрезывает. Что дивного, что наши умники начали буесловить. То ли будет?! Это еще начатки. Мы все извратим. Будем злее протестантов. Когда протестантство зарождалось, тогда еще сильно было чувство церковное, и преобразователи остепенялись им. Теперь сами протестанты уж далеко не то, что были в начале, т. е. – злее во сто крат… Эту-то злейшую злость мы от них теперь и забираем… И по нашей размашистой натуре: «на-де знай наших»… всякую дрянь будем выставлять, как свет из светов… А может быть, Господь пошлет спасенье простоты ради нашей.

Первухин переслал мне ваши статейки. Подвизайтесь, подвизайтесь! Только и средств у нас, – и, правду сказать, только и должно быть, что слово сильное, опровергающее положения заблуждающихся. Подыскивайте, чем можно опровергнуть противников, – и, как только подыщете, провозглашайте гласно. Голос сей везде найдет отголосок.

Вашу скорбь о неудобствах жизни в чужом краю я отчасти понимаю. Терпение Иовле слышасте? Ну, так применяйтесь к нему. Что делать? У всякого есть свой крестик. Этот вам достался, – тащите. И ваш труд тот же будет, что и Симона Киринейского! В чем и цель жизни? Чтоб Господь во что-либо поставил несомые нами труды. Слава Тебе, Господи, что есть что понесть! Не будь этого, чем бы нам хоть что-нибудь показать угодное Богу?.. Где все по маслицу течет, там трудно спасать душу свою. Воодушевляйтесь!

Преосвященному Александру¹¹² Господь да сотворит по воле Своей. Спаси его, Господи, и помилуй! Есть о чем горевать, что один одним часом раньше, а другой одним часом позже отходят. Хоть и сто лет, и то один час.

Всех вам благ от Господа желаю. Благослови вас, Господи, и супругу вашу, и деток ваших. Молитесь больше Господу, и Он все исправит, если нужно.

Поклонитесь знаемым. Молитесь о мне.

Ваш богомолец

Еп. Феофан

24 генваря 1873 г.

Милость Божия буди с вами!

Благослови вас, Господи, на новом месте! И трудитесь на нем, пока будет дыхание в ноздрех ваших. Что загадывать или озираться туда и сюда… У старцев закон: смотри под ноги и ступай всегда, как должно, чтоб не соскользнуться, не поткнуться и не пасть. Это значит: смотри, чего требуют текущие обстоятельства жизни, и действуй в них всегда по заповеди Божией. Вот у вас теперь целый день занят. И трудитесь, всю заботу обращая на то, чтобы сделать всякое предлежащее дело наилучшим образом. Вот вам программа на всю жизнь. А загадки все – побоку. Слава Богу о всем!

Я послал о. Митрофану брошюру маленькую, чтоб переслал к вам. Извольте ратовать в защиту Библии по переводу LXX-ти против Библии Мазаретской. Совсем все обмазаретились и опротестантились.

Всех немцев подняли на ноги, – а те буесловят, на чем свет стоит… Но у тех удержа нет; а у нас ведь удержь есть: это всегдашнее верование. На него и надо гнуть… а не так как протестанты, задравши рыло, не знать куда… Помилуй нас Господи! Гибнет Православие. У вас там штундисты, с севера неметчина давит… Того и гляди, что вера испарится. Да, чай, уже и начала…

Благослови, Господи, вас и все семейство ваше. Поклонитесь всем знаемым. Прошу у всех молитв о моей грешности.

Ваш богомолец Епископ Феофан

23 ноября 1875 г.

Христос Воскресе!

Достопочтеннейший отец протоиерей!

Поздравляю и вас с светлым праздником и шлю вам полные мои благожелания. Даруй вам Господи мир душевный, довольство житейское и благоприятное течение дел ваших.

Что пишете вы о читающих книги, приятно читать, потому что видишь, что есть еще лица, любящие такое чтение. Сколько раз приходится жалеть, что не умею так писать, чтобы всех затрагивать. Когда бы умел, составил бы такую книгу, что всякий читающий непременно решился бы начать содевать свое спасение. У нас большой недостаток в такого рода книгах. Нет у нас – ни изложения догматов краткого, ни полного и впечатлительного, – ни нравственной жизни изображения, чтоб все было видно, как на ладони.

Я стал слепнуть на один глаз. Катаракта растет на правом глазе. Дурно конечно; но беда эта невелика.

Слышали, сколько новостей? Преосвященный Иустин скончался. За ним поспешил московский владыка¹¹³. Тверской отошел не много прежде обоих. Видите, как подбираются? Теперь за Вышенским черед.

Как-то Гурко возьмет эту Шипку и перешагнет Балканы? И всю армию Сулейманову надо раздавить так, чтоб и дух ее не пах.

Господи, помилуй нас! До чего мы дожили? В Питере гласно и явно образуется сектаторская община – редстоковщина. Это что-то похожее на молоканство, только иноземное и дворянское. Вот и знайте. Священников, вишь, и видеть не хотят, а не только слышать и следовать им. О сем подобает подумать. В Питере есть молодцы из иереев, которых совестно слушать; но есть и образцовые иереи. И всюду так. Увы и ах!..

Будьте здоровы и веселы. Поклонитесь всем знаемым.

Ваш богомолец Епископ Феофан

24 апреля 1879 г.

Милость Божия буди с вами!

Достопочтеннейший отец протоиерей!

Из Москвы я воротился с нерадостными определениями докторскими. Порешено, что глаз должен ослепнуть, а я – остаться слепым. Только в утешение уверяли, что ослепнет не скоро. Между тем он делает на сем пути исправные успехи. Зато левый глаз очень исправен. Не соберется ли в него одного зрительная сила обоих глаз?

Посылаю вам толкование Послания к Ефесеям. Прилагаю по две одинаковых книжки (путь ко спасению и о духовной жизни) великим старцам: Лаврентию и Николаевским – Макарию, Никону, Илариону и Иерониму. Прошу св. молитв их о моей многогрешности. Приложу такие же книжки и о. Антонию, духовнику лаврскому¹¹⁴, который заезжал некогда ко мне на Вышу. Прилагаю еще о. Димитрию Афанасьевичу Послание к Ефес., о. Даниилу и Семену Афанасьевичу – о молитве. Прошу раздать.

Вы справедливо скорбите о сокращении приходов и закрытии церквей. Что делать? Будем Богу молиться, да пощадит Господь Св. Церковь Свою. А поделать ничего не поделаем…

Слабеет вера. В иных местах, не шутя, берутся поджигать ее… Что-то с этою целью состроилось в Саратове… Заводится общество и во Владимире. Но лиц действующих нет, как нет… Соберут деньжонок, накупят книжек и станут раздавать даром или продавать по дешевой цене. Вот и все. Мертво. Живых действователей нет. И общества не принесут ожидаемой пользы. Поджигатели должны сами гореть. Горя, ходить всюду – и в устной беседе зажигать сердца. Вот что потребно! А где это возьмем?.. Опять только молиться остается к Подателю всяких даров.

Благослови вас, Господи, всяким благословением! Спасайтесь и о мне Бога молите!

Ваш богомолец Епископ Феофан

25 ноября 1879 г.

Милость Божия буди с вами!

Виноват! Мне давно следовало писать вам, но все от почты отлагал – и доотлагал до сего времени. Благодарствую за ваше терпение моей неисправности.

У достопочтеннейшего отца Антипы¹¹⁵ прошу св. молитв о моей грешности. Речь его хорошая о том, чтобы в Лавре была архиерейская служба; но избранный им архиереишка никуда негож, не только в св. Лавру¹¹⁶. Желания – быть покрываему и ограждаему лаврскою святынею – нельзя не иметь; но на то дело я негож. Мне одно пригоже – сидеть, – да если б прибавить к сему – плакать, чего окаменелое сердце мое никак не допускает…

Относительно перевода Библии я совершенно такого же мнения, как дорогой мой наставник, высокопресвященный Димитрий¹¹⁷. И хорошо бы – приступить к делу. Начинайте переводить. Для издания составьте общество. Редактором пусть будет преосвященный Димитрий; издатели – общество, а хлопотуном по сему С.А. Первухин. Начинайте с Псалтири. Уже начата. Она напечатана в трудах преосвященного Порфирия. Некие только фразы изменить и ноты прибавить не в угоду еврейскому тексту. С.А. пусть пишет к Н.В. Елагину, который, не знаю куда, завертелся. У него найдется некто, кто возьмет на себя печатание. И пойдет дело. Издавать каждую книгу отдельно и, как можно, – дешевле. Ну! – С Богом.

Духовная наша литература распустилась. Вот, Бог даст, – новый обер-прокурор¹¹⁸ даст новый толчок. Он очень православен и – ревнив.

«Вы ближе к народу и слышите жалобы». Чего же не заявляете? Что пишете в Вышенский лесок, – так это попусту. Соберитесь все ревнители и просите исправления.

О том, что ваш владыка так снисходительно на все смотрит, очень жалею. Но он – всегдашний молчальник.

Семену Афанасьевичу – мой поклон и Божие благословение. Благослови вас, Господи, всяким благословением.

Ваш богомолец Е. Феофан

(без означения месяца, дня и года)

Милость Божия буди с вами!

Уж не знаю, каким словом начать письмо. Пусть идет без начала.

Посылаю вам десяток писем в С.-Петербург. Раздайте их старым знакомым, а то и по городу – недуховным, для которых, по вашему суду, небесполезно прочитать их. Это против Пашкова, который есть злейший молоканин и хлыст, у которого – ни Церкви, ни таинств, ни священства, ни молитвословий – ничего нет. Кайся, веруй в Господа и живи добре – и все тут. Прочее все – побоку. С этою проповедью он разъезжает всюду. И у себя дома собирает… и многих уже сбил с толку. Вот-вот объявит секту. Другая, побочная с ним, секта есть «апостольская община». И та в Питере имеет ход. Вот – и знайте.

Все это ваше дело, – разумей действующее священство, – хлопотать и противодействовать! А я не за свое дело взялся. Мое дело – сидеть и четки перебирать.

Смотрите вы, все киевские св. Отцы, вымолите святому владыке своему здоровье. Если захочете и возревнуете, – непременно вымолите. Если не вымолите, – будет значить, что не восхотели и не возревновали. И тогда вся Церковь русская будет укорять вас. Вам дело сие – вымолить здоровье владыке – оставлено, а вы пренебрегли им. Ну – и отвечайте!

Чего вам пожелать? Здоровья, благополучия, благоумия и всего, пред чем можно поставить благо.

Молите Бога о моей грешности. Всем знаемым – поклон усердный.

Ваш богомолец Е. Феофан

24 августа 1881 г.

Милость Божия буди с вами!

Достопочтеннейший отец протоиерей!

Приношу благодарность, что, несмотря на большую мою неисправность, вы меня не забываете. Пожалуйста, не серчайте на мою леность.

Все письма ваши я получил – и книжку. Благодарствую. Все добре. Добре и то, что дополняете. Помоги вам, Господи! – Что же подсказать вам к делу дополнения, – не знаю. Смотрите сами. Вы, ведь, не маленький.

Об о. Митрофане очень жалею. Да пошлет ему Господь силу, дух утешения и терпения в жизни, которую судил ему Бог.

Матушку и сестру вашу поминаю и буду поминать.

Посылаю к вам три экземпляра 2-го тома Добротолюбия: один для вас, один Первухину и один Ольге Васильевне Ушинской.

Вы помянули прислать старцам книжек; но как я их не знаю, то мне неудобно это делать.

Время наше трудноватое. Трудитесь. Да поможет вам Бог!

Слыхали ль вы про евангелие Льва Толстого¹¹⁹? Теперь слышу, что у него также тайком распространяются еще две статьи: критика догматов Церкви и – в чем моя вера… Тут-то, вишь, сокровища премудрости изрыгнуты… хулы на Церковь Божию, на св. Отцев и даже на апостолов, кои все будто суть исказители учения Христова… Сам же он не верит – ни в Святую Троицу, ни в Воплощенное домостроительство, ни в силу таинств… Сын Человеческий у него – то разум всечеловеческий, то сущность человечества. Есть ли Бог, – не видно. Но о начале жизни – поминает. Так, – вот какие сласти! Рукописи тайком распространяются среди университантов. Верно, и в Киеве есть… Как будущей жизни нет у него, а люди продолжают жить только в потомстве; то вся забота у него – составить программу счастья на земле. Внемлите. Се пункты:

1) не противься злу: пусть бьют, режут, грабят; молчи и терпи;

2) суды не нужны;

3) ни полиции, ни жандармов, ни войска… Все это насилователи свободы;

4) с женою не разводись, хоть она и неверна. Брака у него тоже – нет;

5) война богопротивна – и войска не нужно.

Пункты заимствованы из 5 гл. Матф., где Господь говорит в Нагорной беседе: «вам сказано... а Я говорю».

Радуйтесь, российстии людие!

Зло потихоньку расходится. Уродливый план осчастливления не привьется, а все пункты неверия не останутся без последователей.

Преосвященный Виталий еще не прибыл. А ректора Тамбовского, тоже киевлянина, переводят в Вифанскую семинарию.

Спасайтесь! Благослови вас, Господи!

Ваш богомолец Е. Феофан

1 июня 1885 г.

NB. На сем письме рукою получателя, прот. Н.Ф., помечено: «Это последнее письмо. С 1886 г. и до кончины владыки не было ко мне от него писем. Но к другим лицам в Киев он писал».

Милость Божия буди с вами!

Благодарствую за поздравления и благожелания. Прошу принять и от меня пожелание вам всякого добра в нынешний и всякий год. Вам еще стало легче по хозяйству. Слава Богу! Самое лучшее – предать все Господу, и Он устроит и догадаться не можем, как хорошо. Молитву вашу блюдите. Уйдет, не поймаете. То, что вы писали о своих неисправностях, да будет вам наукою, как быть исправным. Просматривайте всякий раз, что нагорожено; пообдумывайте, как наперед сделать, чтоб не попасть опять в ту же неисправность… Только поблажать себе недолжно и самоохотно предаваться развлечениям: ибо такого рода поведение благодать Божию отгоняет. А ну-ка не воротится?! Ужас, как пойдет все кверху дном… Спаси вас, Господи, от беды сей!.. Обаче всякую нужду духовную, о коей болит сердце, предавать Господу, и Он поможет и уладит неладное.

Посылаю вам 118-й псалом. Печатан в «Домашней беседе». Редактор сделал несколько оттисков и мне прислал. У редактора сего был удар в голову, от коего память отошла. Он в больнице умалишенных. Жена с детьми осталась ни при чем и бедствует. Если бывает у вас охота помогать – помогите ей. Будет очень кстати. Адрес, кажется, тот же: Татьяне Вл. А., у Измайловского моста, дом Вебера.

Не знаю, застанет ли вас это письмо в деревне? Виноват, что поленился поскорее ответить. Дай вам, Господи, погостить в Москве во благо душе своей. Там всего много: можно и добра набраться, и худа не оберешься.

Кажется, и войне конец, но если турки податливы будут. Боюсь, как бы не разжалобились наши. Надо Болгарию совсем отчуждать от турок… и только с большою нуждою разве уступить плату подати, как ныне Сербия… Если этого не достигнут, надо тянуть войну; иначе она опять нужна будет чрез год или два…

Всех вам благ от Господа желаю. Супруге вашей и деткам Божие благословение.

Молите Бога о мне грешном.

Ваш богомолец Е. Феофан

Милость Божия буди с вами!

Днесь спасения нашего – главизна! С общею всех христиан радостью поздравляю и желаю вам причаститься сей радости!

Москва, говорите, немного развлекает. Да, надо остерегаться. Впрочем, сие ведайте, что все, по нужде делаемое, без сочувствия, – не вредит духу. Беречь сердце надо, чтоб не прилегало к сластям мирским. Вкушение сих сластей гасит огнь духа, тогда как участие в чем-либо без сего вкушения только дует на тот огонь, а не гасит. И занятия ваши по химии совсем не задувающего свойства, а только дующего. И мне пришло на мысль сказать вам: зачем же бросать это занятие? Оно может заменить рукоделия. Я, – помнится, – иначе писал, не так понимая ваше занятие. А по тому, что вы делаете, судя, не вижу тут ничего противного духовной жизни. Только увлечение разорительно; но его, кажется, можно остепенять. А мирное занятие химией ничего худого принести не может, особенно, если разные тут процедуры перетолковать в духовном смысле или видеть в них отражение проявлений духовной жизни. И химия есть часть книги Божией – в природе. И тут нельзя не видеть Бога – Премудрейшего… и Непостижимейшего.

Подходят страсти Господни, а затем – Пасха. Приобщиться первых и вкусить радости во вторую – желаю вам от всей души.

Война конченная будто еще вызывает войну. Англия в собственном смысле бесчинствует… Надо ухитряться – уязвить ее. Конференция или конгресс будто расплывается. Мне думается, и лучше. Никому не хочется сказать на сделанное Россиею: добре, добре! И драться из-за этого никто не видит резонов. Самое лучшее – принять известие о мирном трактате и молчать. Дела между тем потекут по сему трактату и войдут в силу. И будет совершившийся факт. Кажется, это лучшее будет.

Вашей супруге и детям – Божие благословение. Будьте здоровы и веселы!

Спасайтесь! И о нас Бога молите.

Ваш богомолец Епископ Феофан

25 марта 1878 г.

Милость Божия буди с вами!

Христос воскресе!

Когда вы писали, были в трудах и хлопотах по устройству приюта. Теперь, верно, уже все кончено и приют в ходу.

Благослови Господи дело сие. Потрудитесь, не стыдясь и не боясь мира, дать детям истинно христианское воспитание, сообщая им одни христианские во всем понятия, приучая к христианским правилам жизни и возгревая любовь к Церкви Божией и всем порядкам церковным. Таких уже учителей и учительниц подбирайте и особенно такую начальницу. Ныне многому учат, не соображаясь с христианскими обетами в крещении и не имея в виду Страшного Суда.

За приложенную вами книжку о пашковских глупостях благодарствую. Она идет к делу (по обличению ереси Пашкова).

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

Милость Божия буди с вами!

Благодарю вас за поздравление и благожелания. Прошу извинить, что запоздал ответом. Хотелось вместе с ответом послать вам и книжку; а на это только на днях открылась возможность. Итак, прошу принять. Тут найдете, если захотите искать, все. Да даст вам Господь время и охоту поискать и найти и в дело употребить, хоть как видится у вас мало времени.

Супруга вашего благодарю за письмо и особенно за книгу или тетрадь, какую он посылает: разумею бредни суемудрого N… Толстого, врага Божия, сына диавола. Пишет ваш муж, чтобы написать заметки на эту пустейшую из пустых тетрадь. Если найду возможность сказать что-либо, непременно напишу. Переберу всю ее, из строки в строку, на все сделаю заметки, а потом общий вывод – похвалу Толстому. Я не утверждаю, что непременно это сделаю, но желаю сделать. И сделаю, если можно руки приложить.

Благослови вас Господи и с супругом вашим и с детками и все ваше житье-бытье. Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

Милость Божия буди с вами!

Спешу переслать вам обратно рукопись. Я очень спешил переписать ее. И только ныне кончил. Супруг ваш не писал. Верно, ему не до того. Да теперь уже нечего писать. А вот что ему передайте: мою усердную просьбу, чтобы он достал и прислал этого же Т…ого критику или обследование догматов Церкви. Она очень нужна, чтобы добре понять рукопись, только что списанную. Тут видно только, что он ни во что не верит, хуже татарина. Но почему – не видно. Это у него известно в помянутом обследовании или критике догматов. Пожалуйста, умолите и вы его достать эту вещь. Или может быть С. …достанет. Тогда у меня будут все бредни Т…ого. Приходила к концу переписка, как прислали мне из Москвы евангелие этого Льва, рыкающего на Церковь Божию. Тут цитаты берутся из Евангелия и что против них пишется свое – есть. Вот списываю и эти бредни. Потом что-нибудь надо написать.

Благослови вас Господи всяким благословением! Спасайтесь!

Ваш богомолец Е. Феофан

Милость Божия буди с вами!

Получил воздухи и уже употребляю… Благодарствую. Но еще более благодарствую за хлопоты достать писания N…N… Т…ого. Без его Критики догматов многое в его статье, – В чем моя вера – голословно, как повторение. И обличать это, не зная оснований, почему он так думает, очень неудобно.

Вот почему крайне нужно иметь под руками его критику догматов. Он очень не любит этих догматов, ибо не любит Церкви. А почему Церковь ему не по сердцу, – не видно… Одно видно, что она против его учения. Но в этом не укор, а хвала, ибо его ученье самое фантастическое… Мне представляется, что он близок к помешательству. Так у него все нелепо. И я дивлюсь словам вашего супруга, что многие соблазняются. Я думаю написать что-нибудь против, но никак не разберу, кто он по своей системе. Пожалуйста, похлопочите достать означенную критику и последнее: Что нам делать...

Супругу вашему полные благожелания. Да благословит Господь его путешествие! Прошу его и с своей стороны употребить все зависящее от него к достанию сказанных сочинений Т…ого.

Благослови вас Господи!

Спасайтесь!

Ваш богомолец Е. Феофан

Милость Божия буди с вами!

Поздравляю и вас взаимно с праздниками и с Новым годом. Посылаю вам два экземпляра «Евангельской истории». Одну вам, а другую потрудитесь послать вашему супругу.

Прошу передать ему, что, как обещал ему писать против Т…ого, брался за это несколько раз и бросил и теперь хотя не совсем бросил, но едва ли скоро возьмусь, потому что есть дело на руках иного рода и к иной области относящееся, которое мне очень по душе. Против Т…ого я не силен, потому что он слишком лукав или глуп… в его речах всюду страшная путаница, то одно говорит, то совсем другое об одном и том же… Бесы его учат лукавству. Взялся кто-то разоблачать его плутни… кажется, удачно. Это будет N… Т…стой вывороченный налицо, ибо в писаниях его имеется только его изнанка. Статьи эти против него печатаются в журнале: «Вера и Разум», издаваемом в Харькове. Передайте все это.

Вы погружены в хозяйство. И слава Богу! Некогда скучать. Для дела же Божия всегда можно найти минутку. Хозяйство не грешное дело. Немного осуечат; но, привыкши, можно все исправлять со спокойным духом и с памятью о Господе и о смерти, ибо кто знает, как она подступит.

Благослови вас Господи! Желаю быть вам здоровою и веселою. Супругу вашему желаю среди С.П.Б. жить как в пустыне. Да будет здоров и покоен.

Ваш богомолец Еп. Феофан

Милость Божия буди с вами!

Критику догматов N. Т…ого мне прислали наконец. Она есть критика «Догматики пр. Макария» и разбирает догматы, как их изображает этот владыка. Но все же в виду имеется показать несостоятельность учения Православной Церкви. Из всех статей Т…ого эта самая ничтожная. Он бежит по «Догматике», как вагоны по чугунке… и заметки его самые беглые и неверные от быстроты полета. Я даже заподозрил, что он нарочно наболтал пустяков, чтобы только отделаться от настояний, с какими нападала на него особа, доставившая мне эту статью.

Я собирался было написать против… и не собрался. Вон начали его тузить: в «Православном обозрении», и в журнале «Вера и Разум», и в Киевском Философском Трехмесячнике. Однако же в наше время неверия и распущенности умственной и нравственной статьи его, при всей несостоятельности, могут иметь пагубные последствия, особенно для учащейся молодежи. Что говорите вы о своем внутреннем, поверяйте все то Господу. Он близ есть и всем хощет спастися и никому не отказывает в помощи Своей.

Вы находите лучшим удалиться от среды молвы житейския. Бог благословит! Есть крепкие души, которые и дела свои житейские добре ведут, и в том, что ко спасению потребно, не отстают от других. Но это не для всех. Господь да умудрит вас в устроении своей жизни.

Благослови вас Господи и все семейство ваше и все житейские дела ваши.

Ваш богомолец Е. Феофан

Милость Божия буди с вами!

Нужда была и есть сказать одно слово по случаю предполагаемого юбилея (900-летия Крещения Руси) в следующем году или не его самого, а того, что готовят для ознаменования его. Такой большой юбилей, и что же в ознаменование его готовится? Жизнь св. Владимира¹²⁰ и акафист ему с картинками. И то и другое хорошо: только не соответствует великости торжества. Тут надо что-нибудь на всю церковную жизнь влияющее сделать. И есть вещь такого именно свойства, вещь крайне нужная. Разумею – новый, упрощенный уясненный перевод церковных богослужебных книг. Наши богослужебные песнопения все назидательны, глубокомысленны и возвышенны. В них вся наука богословская, и все нравоучение христианское, и все утешения, и все устрашения. Внимающий им может обойтись без всяких других учительных христианских книг. А между тем большая часть из сих песнопений непонятны совсем. А это лишает наши церковные книги плода, который они могли бы производить, и не дает им послужить тем целям, для коих они назначены и имеются. Вследствие чего новый перевод книг богослужебных неотложно необходим. Ныне-завтра надо же к нему приступить, если не хотим нести укора за эту неисправность и быть причиною вреда, который от сего происходит. Одна из причин, склонивших православных к штунде, есть именно непонятность церковных песнопений. Немчура – пастор, заведший штунду, выбрал несколько песнопений и спрашивает православных будто из любопытства, что говорят сии песни? Те отозвались непониманием. Он сказал: сходите, спросите у священника; но и священник не мог указать смысла. Это очень поколебало православных. И тот немчура потом легко уже сбил их с толку. Подобное же нечто рассказывает некто из своих разговоров с молоканами, которые говорили: «что мы там будем делать в вашей церкви? Дьячек бормочет, ничего не разберешь; да хоть бы и разобрали, ничего не поймешь». И вы видите, что ни у молокан, ни у штундистов ни одной церковной песни нет, а все новые… часто с пустым содержанием. Отчего? Оттого, что понятны.

Так вот было бы достойное ознаменование юбилея, если б решили к тому времени положить начало новому переводу богослужебных книг. Положат пусть, теперь же положат перевесть все книги заново; а к юбилею приготовят одну какую книгу, например, Осмигласник – Октоих. Перевесть не на русский, а на славянский язык. Опыты уже деланы были. В «Душеполезном чтении» несколько служб, так переведенных, уже напечатано. И благоговейно и понятно. Так пусть и всю книгу какую-либо переведут.

Передайте пожалуйста эти мысли N…N… и убедите его… Нет, что убеждать. Умолите непременно сейчас же начать хлопоты, испросить разрешение у Св. Синода устроить перевод и отпечатать его.

Вот было бы с его стороны ознаменование и своего заведывания типографиею… А жизнь св. Владимира с акафистом пошла бы как десерт и конфеты, трапеза же праздничная была бы книга…

Сопровождаю свою речь желанием, чтобы вам удалось расположить к сделанию этого дела вашего знакомого. Помози вам в сем Господи.

То, что вы писали о сыне, очень приятно слышать. Авось, Бог даст, молодежь наша воротится на должный путь, и вольница между ними, теперь преобладающая, сделается редким исключением. Передайте поклон и полные благожелания супругу вашему… Благослови Господи и благоустрой дела его всякие. Всех вам благ от Господа желаю!

Спасайтесь!

Ваш доброхот Еп. Феофан

Милость Божия буди с вами!

Спешу ответить вам, особенно по поводу богохульника П… Прочитать ему мои слова: о совершенном отречении от всего и прилепления к Богу – беды не будет; но плода от этого ждать нельзя. Как видно, он глубоко ожесточен, – и исправить его может только сильное – потрясающее воздействие благодати. Делал ли он добро ближним, нуждающимся? К этому расположить бы его; это даст ему, может быть, ощутить сладость от исполнения заповедей. А это будет чувство из другого мира… и тогда, авось, луч Божий озарит его сознание и даст ему узреть, что есть Вышний, от Коего все и есть, и бывает. Тогда все, что будет кто говорить ему о вещах Божиих, будет им приемлемо. Помоги, Господи, супругу вашему обратить сего омраченного, паче бесов, ибо и те веруют и трепещут.

Что касается о. Иоанна Кронштадтского¹²¹, то я уверен, что он воистину муж Божий. И вы не погрешите, если уверитесь в том же. Книжки его хороши… И эта – дневник – хороша. Тут светлые мысли души, живущей в Боге. Читайте их, перекреститесь. Может быть, иное покажется не совсем понятным. Тогда спросите, и я, может быть, смогу объяснить вам.

Покойный митрополит Исидор был глубоко утвержден во внутреннем человеке… И если говорил что о. Иоанну, то, конечно, по началам внутренней духовной жизни и вместе с Божия соизволения. Слепоту и исцеление считаю ходячею молвою. Митрополит Исидор не такого духа, чтоб стал говорить отцу Иоанну от нечего делать. И если вследствие того о. Иоанн все продолжал действовать, то, значит, им – (Владыкою) – ничего не найдено неодобрительного.

Ереси относительно обрядов не бывает. Ересь – догматическая погрешность, упорно защищаемая. А обряды – внешняя сторона, которую чтим и блюдем; но беды большой нет, если по какой нужде иное сократить приходится… Это и в «Уставе» пишется: аще изволит настоятель. Госпожа N. верно приехала, как командующая. А о. Иоанн всегда завален делами.

А я недавно получил письмо от одной, – из не меньших, – которая, побывав в Кронштадте и повидав, как идет дело у о. Иоанна, помирилась с ним духовно. Она изумляется, когда отец Иоанн спит?! Замечу, что если б чрез о. Иоанна не действовала сила Божия, то толпа и молва давно бы отшатнулись от него. А что иное в нем иным не нравится, на это нечего смотреть, потому что не у всех глаза одинаковы. (Даже на Господа Спасителя разно глаза смотрели...)

Благослови вас Господи! Привет мой супругу вашему, как только приедет. Спасайтесь!

Ваш доброхот Епископ Феофан

Милость Божия буди с вами!

Мне совсем не скучно читать ваши письма, всегда дельные, и отвечать на них, когда понимаю хорошо, о чем вопрос.

Спрашиваете: писать ли акафист Божией Матери, ради чудотворной ея иконы Козельщинской? Я не вижу никакой помехи писать. Ради других икон есть акафисты, – отчего не быть акафисту ради и сей? В образе чествования Божией Матери и этот не мал.

Хорошо бы внести краткими, где придется, словами все, касающееся сей иконы. Как она обнаружилась… Какие были чудеса и после первого – начального. Об этом спросить лучше всего у матушки игумении Агнии (адрес: по Харьково-Николаевской железн. дор. на платформу – Козельщина). Еще хорошо бы воззвания к Божией Матери расположить по духовным нашим потребам: покаянию, борьбе со страстьми и чистоте сердечной, в коей все совершенство духовное. Набрать такого рода воззвания можете из канонов Божией Матери, на повечериях, кои найдете в Осмогласнике – книге покаяний; а Осмогласник повелите прислать вам родственнику вашему N. из Москвы... Книга эта и в церкви есть; но там она всегда нужна для служб. Посидите подольше над этим делом, чтоб вышел акафист полною нравоучительною книжкою, а между тем читался бы легко и плавно. Помоги вам Господи!

Еще спрашиваете о старице, которая взялась изучать богословие? Не лишнее ли это? Ее вопрос? Мне думается: лишнее... Догматы знать надо; но они все в Символе веры содержатся. Уяснить себе каждое слово Символа веры, и довольно. Старице лучше в молитве пребывать, чем любомудрствовать. И молитва есть наука, – и она живоносна, не томительна, сердцем изучается, а не памятью и умом.

Матушку игумению С…новскую благослови Господи! Обстоятельства, о коем она говорит, не помню. Помогай ей Господи вести обитель свою, как ведет. Очень рад, что вы умирились в духе, ради о. Иоанна. Он достоин всякого уважения. Он для Бога работает и силою Божиею укрепляем есть. Да хранит Господь душу его от возношения, которое, от чего избави Бог, разом расстроит его действование. Он был или бывал у преосвящ. митрополита Леонтия, который охарактеризовал его так: «смирен, кроток и прост сердцем».

Супруга вашего наперед поздравляю с приездом. Да укрепит Его Господь.

Спаси вас Господи! Спасайтесь!

Еп. Феофан

Милость Божия буди с вами!

В первый раз слышу о том, что вы пишете. В церкви запрета никакого нет носить имя Божией Матери. И беды от того, что празднует кто именины свои в день Рождества Пресв. Богородицы, быть не может. Беда может быть только от недобрых чувств к Божией Матери, от недостатка веры, благоговеинства, уповательного прибегания под кров Ее… и под. Ваше болезненное состояние другие, конечно, имеет причины. И вам в отношении его ничего другого предпринимать нет нужды, кроме как терпеть благодушно и благодарно: ибо все от Господа и все для существенного блага нам, – именно в деле спасения. При благодушном терпении и молиться можно, чтоб Господь избавил от немощи, если то будет для вас спасительно. Не смотрите на временное, а на вечное. Цель жизни – не благобытие земное, а блаженство по смерти в другой жизни. Кто несет какой-либо крест, тот идет надежною к тому дорогою. Туда переселитесь своим желанием и надеждою и к стяжанию тамошнего благобытия направляйте все свои помышления и заботы.

Еврейку-лютеранку надо предоставить воле Божией благой. В церкви поминать можно только принадлежащих Церкви. Как она не принадлежит Церкви, то и поминать ее там не следует.

Относительно поклонов можете действовать свободно, как Бог по сердцу положит. Правила о сем не могут идти в сравнение с правилом о посте.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан

2 марта 1889 г.

Милость Божия буди с вами!

Поздравляю с великою милостию Божиею. Вы сами и сестры ваши умолили. Такова сила любви! Даруй Господи, чтоб и до конца испарилась ваша болезнь. А что теперь получили, примите за начало, и благодарите Господа, и паче молитесь, да начавший сию милость и совершит ее. Сидя молитесь Господу коротенькими молитвами. Заучите 24 молитовки св. Златоуста, что между молитвами на сон помещены, и повторяйте их раза по 3–5 каждую и навыкните памяти Божией.

Из своих книжек посылаю вам все, что казалось подходящим под ваше настроение теперешнее. Начинайте читать с книги: «Путь ко спасению». Потом «Что есть духовная жизнь» и «Письма о духовной жизни» по поводу писем графа Сперанского, а там и все другие.

Вы помянули, что многие переходят в иную веру, начитавшись сочинений Толстого. Диво?! У этого Льва никакой веры нет. У него нет Бога, нет души, нет будущей жизни, а Господь Иисус Христос – простой человек. В его писаниях – хула на Бога, на Христа Господа, на Св. Церковь и ее таинства. Он разрушитель царства истины, враг Божий, слуга сатанин, как написал сам св. апостол Павел волхву Еллиму, противившемуся его проповеди на острове Кипре (Деян.13:8–10). Этот бесов сын дерзнул написать новое евангелие, которое есть искажение Евангелия истинного. И за это он есть проклятый апостольским проклятием. Апостол святый Павел написал: кто новое евангелие будет проповедать, да будет проклят (анафема: Гал.1:8). И чтобы все затвердили это добре, в другой раз это подтвердил (ст. 9). В евангелии богохульника сего цитаты похожи на наши, например: Ин. гл. 1-я, ст. 1-й, а самый текст другой. Посему он есть подделыватель бесчестнейший, лгун и обманщик.

Если дойдет до вас какая-либо из его бредней, с отвращением отвергайте. В наших духовных журналах он разобран до последних косточек и всесторонне обличен в безумии и злоумии. Но журналы (духовные) кто читает? И тетрадки Толстого ходят по рукам секретно, и секретно распространяют ложь.

Благослови вас Господи всяким благословением!

Спасайтесь!

Е. Феофан

Милость Божия буди с вами!

Христос Воскресе!

Даруй вам Господи такой радости, чтоб и конца ей не было и сытости в ней.

О чем писали добре бросить курение. Оно не только пусто, но и подтачивает понемногу здоровье, портя кровь и засоряя легкие. Это есть постепенное себя оядотворение. Но совета на это никакого нет и не бывает, кроме решиться покрепче. Иного способа нет.

Что с вами было, есть вражье посмеяние. Курить или не курить есть дело безразличное, по крайней мере наша и общая совесть считает это таким. Но когда некурение связывается обещанием, тогда оно вступает в нравственный порядок и становится делом совести, неисполнение которого не может не мутить ее. Вот вам враг и подсолил. Верно, вы хорошо поговели. Враг надоумил вас положить решение, а потом сбил к нарушению данного слова. Вот и вся история! Извольте учиться и впредь смотреть в оба. На что вязать себя обетом? Говорить надо: «постой, дай-ка попробую бросить, Бог даст слажу». Встречали вы у св. старцев совет: не вязать себя обетом? Вот таких именно дел это касается.

Что до протоиерея вашего, какое вам до него дело? Он сам за себя отвечает Богу. А что есть у вас лукавая наблюдательность, то ведь она должна быть в ваших руках. Можете ее остепенить. Пересудчики никакого оправдания не могут иметь, а вы по сему случаю состоите в чине их.

О. Д…ну Божие благословение. Помню его. Даруй ему, Господи, добре священствовать. Народушку надо учить. А иереи Божии все молчат, когда-когда поговорят и все как-то мудрено и перепутано с мудрованием. О. Д…н, полагаю, не таков.

Благослови Господи всех вас!

Ваш богомолец Е. Феофан

Милость Божия буди с вами!

Получил возвращаемые вами книги. Благодарствую, что являетесь исправными, чтобы не возмущать души беспокойством за целость их. Для встречаемых у вас нужд в разъяснении неправости мудрований некоторых селян ваших и окрестных, я думаю, достаточно и почерпнутых из сих книг сведений. Там иной раз достаточно да и нет для вразумления… разумею простое изложение православного… а многоученая речь скорее затемняет, чем просветляет.

Вы загадываете выбраться из своей деревни, и перебраться в город, и взять исправление какой-либо должности и испрашиваете, сделать ли это? Спрашивая же, вы, конечно, имеете в мысли духовную жизнь свою и желаете знать, будет ли это для нее благопотребно и не будет ли вредно. Духовная жизнь небезусловно подлежит влиянию внешней обстановки и может цвести во всяком месте и при всяких положениях: ибо она вся во внутреннем строе и пред внешним не преклоняет выи, а, напротив, властвует над ним и его направляет. Потому, думаю, нет греха сказать вам: почему ж не переменить места и занятий? Вы и сами много ожидаете от сей перемены для своего преуспеяния духовного, и если успеете так устроиться в своих занятиях и отношениях, чтобы ожидаемое исполнилось, то можно прибавить: переменяйте… Бог благословит… А если сие, если не исполнится, тогда что? Ничего… Тогда получите опытное удостоверение, в какой мере совместима духовная жизнь с гражданскою службой и с службою городскою. Вреда же нечаемого всегда избежать можно, если смотреть на текущее открытыми глазами. Заключу так: можно, однако ж смотрите сами.

Мнение, будто в мире нельзя спастись, верно, если жить по-мирски…

Но если в мире не жить по-мирски, то для спасения от сего беды нет. Сколько есть и было спасающихся в мире?! От чего и вам не вступить в число их?

Мир – страсти, люди, живущие исключительно по страстям, и совокупность обычаев и порядков жизни, придуманных для удовлетворения страстей… Оставить все сие и есть оставить мир, хотя вокруг все живут по-мирски или пополам – то по-мирски, то не по-мирски, – смешанно.

Жизнь семейная и гражданская не сама по себе есть мирская, а бывает такою, когда в порядки такой жизни втесняются страсти и удовлетворение их. На семейную и гражданскую жизнь есть заповеди. Если так завесть эту жизнь, чтобы в ней господствовали заповеди с прогнанием всего страстного, тогда это будет не мирская, а святая жизнь, Богом благословенная.

У нас по словоупотреблению мирянин не значит человек, по-мирски живущий, а человек, не принадлежащий к духовенству и монашеству.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Епископ Феофан

5 июля 1893 г.

К N.

Милость Божия буди с вами!

Насилу вы завели речь. Благодарствую за памятование пачеже молитвенное. Благословенно путешествие ваше. Киев. Лавра – неземная обитель. Как пройдешь брешь, бывало, так и чуешь, что зашел в другой мир. А там-то внутри – чего-чего нет, Господь мой батюшка! Я почасту переношусь туда мыслью… так и полетел бы телом. Да ведь наша Русь святая усеяна святынями восхитительными. Сохрани ее Господи и дух в ней веры святой возвыси и закрепи за нею навсегда! Вот теперь сидите и восхищайтесь виденным. О батюшке вашем молюсь грешною молитвою. Матушку да утешит Господь и всех ваших да благословит Господь.

Ваш богомолец Е. Феофан

22 октября

Милость Божия буди с вами!

Время течет и к смерти ближит. И не увидишь, как пожалует на двор, – вот я и спешу довесть до конца дело, которое начал. Когда бы кончить?! Будем стараться.

Коли у вас биение сердца, возьмите подходящие капли гомеопатические, употребляйте – и пройдет.

Владыка Костромской не дело загадывает. Киевский Владыка покойный дотянул же до конца. И ему надо тянуть. Пишите к нему строгое осуждение. Епитимию на него наложите и потом велите отплевываться всякий раз, как придет такая мысль. Она есть ему искушение. Пусть кается. Все сие пропишите, но будто от себя, и не сказывайте, что я вам так говорю.

Об отзывах о духовно-судебной реформе и я слышал. Что делать. Надо молиться, чтобы Бог избавил нас от сей беды. А то и в этих судах пойдет полная безгрешность, как и в светских. И тогда уже деваться некуда. Ни над кем никакой рассуды не будет.

Здоровье мое порядочно идет. Будьте вы здоровы и веселы.

Всем вашим мои истинные благожелания. Спасайтесь!

Ваш богомолец Е. Феофан

9 февраля 1875 г.

Милость Божия буди с вами!

С приездом из богомолья и с отъездом в деревню – запасаться здоровьем.

Благодарствую за молитвенную память на святых местах. Спаси вас Господи и помилуй.

Преосвящ. Платон писал о вашем у него пребывании и о затруднении своем относительно ректора. Что делать? Время такое. Терпеть надо и все-таки действовать. Правому делу Бог помощник. Если бросит Господь Русь православную, то тогда уже пойдет все навыворот. И мне нередко сдается, уж не бросил ли Он ее? Слишком уже пустились мы вперед. И удержу нет. Впрочем, отчаиваться нечего. По истории-то видно, что бывали времена и тяжелее, а потом прояснялось небо. Господи, помилуй нас!

Я, славу Богу, здоров! И кое-как корпаю устав св. Василия Великого. Строгонек! Если б по нему заставить монахов жить, разбежались бы.

N.N. благодарствую за писание, спаси его Господи и утеши, как Сам знает. На Вышу хочет. Коли Богу помолиться, как знает. А если мою святыню видеть, то это неудобно.

О. Митрофана я принял, делая пробу, можно ли иногда кого принять. Вижу, что нельзя. Надо тянуть до конца. А когда он? Не знаю. N.N. и N.N. Божие благословение. Я послал вам книги – на верх одну и на низ одну и N.N. одну… Есть будто недочет. Самому мало прислали и не из чего потянуться.

Благослови вас Господи!

Будьте здоровы и веселы.

Ваш богомолец Е. Феофан

29 июля 1875 г.

Милость Божия буди с вами!

Христос воскресе!

Едет к вам наш один старец. Пишу с ним. Посылаю при сем еще одну книгу Добротолюбия – прежняя будет для вышки, а эта – для нишки. Тогда не прислал потому, что самому мало прислали. Теперь еще шлют, и нечего скупиться.

Се и война! Надо молиться и каяться… Ведь есть за что нас и покарать… А если есть, то надо со страхом и трепетом приступить к делу. Станем ниневитянами! Но если б это сказал кто в проповеди или напечатал в газетах, никто бы, думаю, и ухом не повел. Вот до чего мы дошли?! Как же это тамбовцы-то? Ведь мало пожертвовали? Разве после еще прибавят? Вот Москва-то махнула?!..

Се и весна! – я ныне только велел в зале вынуть зимние окна… тепловато; а то все холодновато было.

Меня все леность одолевает. Вот маленький сборничек о молитве едва дотянул до конца. Но надо еще из св. Златоуста выбрать… а леность! Экое горе... Но там много послано. Достанет до конца года. Я же теперь поспею.

А Симеона-то нового Богослова переводить надо?! По строчке перевожу… Какой он строгий. Но премудрости духовной у него бездна!

Молите Бога о мне грешном.

Владыку Костромского сохранит Господь.

Благослови вас Господи всяким благословением и всех ваших.

Ваш богомолец Е. Феофан

28 апреля 1877 г.

Милость Божия буди с вами!

С Масляницею и, если хотите, с преддверием поста! Даруй Господи и сие и оную наладить ко спасению.

Письма преосв. Платона, думаю, лучше вам при жизни отпечатать. А чтобы не догадались, что к вам писаны, для сего, во-первых, напечатайте их в ведомостях, а во-вторых, все частности, какие есть в письмах, по которым может кто догадаться, что к вам писаны, опустите. Как печатать? Если от себя издавать, то будет дорогонько. Думается, можно снестись с редактором «Душеполезного чтения» и предложить ему, не угодно ли ему напечатать их в его журнале с условием доставить вам оттисков с 200. Если согласится, и делу конец. Снесется с ним пусть N.N., не поминая, что к сестре его писаны, а к некоей знакомой, которая желает предложить сии письма для чтения православным. Можно для образчика приложить одно-два письма в копии, чтобы редактор видел, что за письма. Да этот редактор был в постоянной переписке с Владыкою и с радостью согласится на сие. Потом перепишите письма сами дома все огулом. Вы все хорошо пишете, и отошлите. Доброе дело будет.

Икону для А-ва начал малевать. Потом и вам. Афонские книги получены давно-давно. Благодарствую.

Ну, вот и войне конец! Турки рады или нос повесили? Пообщипали их порядком. Я думаю, что конференция не будет перечить ничему… ибо сил нет. Крепко уж мы налегли на турку… не стащишь... Англичане как шавки бегают кругом и вякают без толку. И сраму им, сраму!.. Тоже ширятся! Слава Тебе, Господи! Это последняя война с турками. Разве начнут обижать болгар? Но, кажется, болгаре так будут поставлены, что дадут и сами отпор. У них сила великая!

Благослови вас Господи!

Помолитесь о мне грешном.

Ваш богомолец Е. Феофан

20 февраля 1878 г.

Милость Божия буди с вами!

Благодарствую за поздравления. Спаси вас Господи за ваше доброе расположение!..

Ну, вот и пост на проходе, и весна на дворе. Попостились, поговели, св. Таин причастились. Теперь что? Радоваться? Но наперед поплакать надо над плащаницею о грехах своих. Потом уж Христос воскресе! А далее и с птичками петь веселую песнь хвалы Богу – Создателю и Устроителю всяческих!

Вы боитесь войны новой?!.. Да, что-то будто собирается. Впрочем, ничего определенного. Как враг хитер! Ведь все рады, что христиане получают свободу. Но зачем это сделала Россия? И ну орать на чем свет стоит. Но пусть орут. Сделать им ничего не придется. И войны, вероятно, не будет. А крики будем все еще слышать, м.б., долго. Будем молиться, чтобы Господь устроил все, как Его св. воле угодно.

А-ву икону кончил и посылаю. Сверху она немного треснула. Пять раз я ее замазывал… все вылезает. Как будет риза, то этого не будет видно. А подписать забыл. Пусть сами подпишут день, когда получат. Свидетельство прихода вернее.

Ваша икона скоро будет готова, но пойдет уж после Пасхи.

Всем вам Божие благословение.

Ваш богомолец Еп. Феофан

29 марта 1878 г.

Милость Божия буди с вами!

Хоть запоздавши, но искренно приношу вам благодарность за поздравления и благожелания праздничные. Желаю и вам всего доброго преизобильно в текущий год.

Что такая беда стряслась с N. и N.N., очень жалею. Вина в нашем излишнем доверии к честности некиих господ. Заведем доброе дело, а проверять строго исполнителей совестимся. Вот и расплачивайся! Очень жалею.

Что о. архимандрит Димитрий стал владыкою Димитрием, этому очень рад. Давно бы следовало. Он достойнейший человек, украшенный светлыми качествами ума и сердца. Благослови Господи ему потрудиться теперь в архиерействе.

Карточку преосв. Воронежского получил. Благодарствую. Какой он бесплотный!.. Да будет он светилом, светящим широко вокруг.

N. воротились с лекарствами. Что-то им Бог даст! Но я отказываюсь от Вревского. Он за глаза не лечит, а я не могу ему показаться на глаза. Вот и расходимся! Если о. Иона Киевский вымолит или о. Иоанн Кронштадтский, к которому я писал… то и добре. А если грехи мои не дадут прохода к Господу молитве их, то буди воля Божия!

И я уж сложился почти встретить слепоту, не хныкая… Вот придет время!.. Лежи!.. А теперь и лег бы, да не улежишь… Все совестно без дела.

Всем вашим поклон и полные благожелания.

Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан

26 января 1884 г.

Милость Божия буди с вами!

Очень рад, что благополучно совершили свое богомольническое путешествие. Благодарю за помин о мне грешном при св. местах. Спаси вас, Господи!

И я слышу, что Задонские обители процветают. Настоятеля такого Бог послал. У него и по главному монастырю все в порядке. В скит – это он отправил о. Кассиана. Благослови их там, Господи, всех!

Преосв. Серафим, думаю, прикрывается болезнью. На деле же – уединение возлюбил… и, преосв. Арсению подобясь, бегает людей, потому что с Богом разлучиться и на минутку не может.

Преосв. Иосифа благодарю за молитвы. И я поминаю его всякий день. Про Евангельскую историю я прозвонил на весь свет. А теперь слышу, что Синод не разрешит. Ожидается, что не разрешит. Потому что уже были представляемы такие своды, и он не разрешал... Ну – это будет сильное поражение вышенскому самовозношению, – смирению наука.

У меня все в порядке – и здоровье, и леность.

Благодарю вас за предложение теплоты. На нынешний год все есть. И чулков куча, и подрясники, и сапоги.

Афонцы прислали мне греческие похвальные слова св. Пантелеимону. Перевожу. Писать же свое – всякая охота отпала.

Всем знаемым поклон.

Прошу молитв.

Ваш богомолец Е. Феофан

28 октября 1884 г.

Бог в помощь! Спасайтесь!

Стихи – Слепорожденный – прекрасны; но истины в них нет. Прочитайте Еванг. от Иоанна гл. 9 – исцеление слепорожденного, о вифсаидском слепце Еван. от Марка гл. 8, от 22 ст. до 26, Нагорная беседа Спасителя от Матф. гл. 5, 6, 7… Эти три события – разные у Мея¹²² сбиты в одно… Местность изображена не палестинская, а пустыни аравийской, которая ниже Палестины… Вы верно судите о стихе – прекрасный!.. Мей, верно, прекрасный человек – что много религиозных предметов касается… Года два назад читал я стихи Глинки¹²³ – «Иов». Пришло мне на мысль послать их к вам. Почитайте. Мне они очень нравились и, не отрываясь, читал я их сначала до конца. Кажется, в них душа говорит. И можно подчас отвесть ими душу.

Так вы знаете настоящий покой!! Слава Богу!.. Так что же – зачем дело? И надо теперь в ту сторону тянуть, в которой он дается. Надо искать потерянный рай, чтобы потом воспеть обретенный. Там – существо дела... Все вне и кроме его пустошь… И недалеко все сие.. вот-вот под руками… Восхотеть, однако ж, надо… и нелегко восхотеть. Помоги вам Матерь Божия и Ангел ваш хранитель! А без сего все будет одно и то же… будете гоняться за чем то и потом тосковать и досадовать… Опять гоняться и опять тосковать… Не помните ли, как в детстве хотелось иногда радугу догнать?.. Точь-в-точь так бывает и теперь, когда гоним за чем-то. Господь определенно сказал: вот чего ищете и вот что будет! А прелесть лукавая заставляет искать что-то и обещает за это что-то… а выходит все ничего. Неужто так и оставаться?!.. Жаль, очень жаль!.. Ведь отлично ведаю, что дается на одной и что на другой стороне!.. Выбирать надо лучшее, постоянное, неизменное. Представлять случаю сей выбор стыдно. Душа сама должна избирать. На ней ведь и отчет за всех, ей и честь… Никто, однако ж, другой, как Господь все производит и дает. Воздохните к Нему. Он близ есть. И к вам просится. Стучу, говорит, не отворит ли кто?

Благослови вас Господь всяким благословением.

Ф. Е. Т.

Сейчас развернул Иова… и вспомнил одно место. Вот оно!.. Как хорошо! Вонмите ему ухом сердца. Таких мест, помнится, есть много… но теперь не припомню…

Милость Божия буди с вами!

Забыл написать вам про Фаррара¹²⁴. Жизнь Христа Спасителя, им составленная, небольшого достоинства. Самый большой ее недостаток в том, что учение Господне у него поминается очень кратко и не с должным осмотрением.

Есть у нас жизнь Христа Господа превосходная. Это Спб. о. протоиерея Матвеевского¹²⁵. В ней все полно изображается: и деяния Господни, и учение с толкованием и приложением к жизни каждого. Книга большая-большая, в большую осьмушку, 800 с. Извольте эту выписать. Ц. 5 руб., пересылка за 4 ф. Прочитайте и всем хвалите.

Склад книги у автора. Спб. на Васильевском Острове, по Камской ул., в церковном доме при Смоленском кладбище.

Е. Феофан

1 июня 1893 г.

Милость Божия буди с вами,

Достопочтеннейший о. Протоиерей! Приношу вам глубокую благодарность за ваши слова и поучения, многоназидательные, простые и глубокие, краткие и полные, всесодержащие без излишеств и словоизвитий. Благослови Господи ваши пастырские труды по всей их широте. Вам дана благодать не учить только, но и творить. Помоги вам Господи успешно служить братиям о Христе всяким дарованием, какое прияли вы от Господа.

Вы трудитесь. А мне пришла пора сложить орудия. Вы – пастырь добрый; а я архипастырь – негодный. Я думаю, что еще не было такого дурного архиерея, как я. Вот за грехи мои и лишен теперь сил: ослабел и телом, и еще паче духом. Назади ничего стоющего не видится, впереди ничто стоющее не чается. Остается одно: Боже, милостив буди мне грешному! Дай Господи, чтоб хоть этот вопль выходил из сердца.

Вы на карточке своей написали, что есте ученик мой. Мне бы желалось знать, когда это было и где.

Может быть я припомнил бы почем-нибудь вас. На деле, впрочем, достаточнее знать как вы есть.

Всякой успешности желаю вам в делах ваших.

Прошу молитв о моем всеокаянстве.

Благослови вас Господи!

Ваш искренний доброхот

Е. Феофан

12 октября 1890 г.

Милость Божия буди с вами!

Нужда была писать такую даль?

1) Кушайте все предлагаемое в трапезе, ничтоже сумняся, но с воздержанием и утруждением себя. Наше масло пред восточным деревянным в пять раз слабее. Напротив, вино, в уставе положенное, есть виноградное – слабое. Наша водка в десять раз сильнее¹²⁶. Устав с разбором надо читать.

2) Деньги держать для благой цели не есть сребролюбие. А после, когда дело будет сделано, можно не сберегать, на Бога возложив все упование.

3) Правило читать во время утрени – ленивым и блуждающим туда и сюда мыслями – можно: все одно попусту утреня для них идет. По порядку же нельзя. На что же утреня-то?

4) Старец руководитель нужен для берущихся за великую внутреннюю жизнь. А наша обычная жизнь может обойтись с советом одного духовника и даже еще кого-либо из внимательных братий. Надо молиться Богу, идя к духовнику с вопросом, и просить Бога, чтобы вложил нужную мысль духовнику. Кто с верою это желает – получит желаемое.

Нечего писать такую даль: там у кого-либо надо спрашивать. А владыки что? Они у вас оба высокой жизни!¹²⁷

Прошу ваших святых молитв о моей грешности.

Ваш богомолец Епископ Феофан

26 декабря 1873 г.

Милость Божия буди с вами!

Пост великий начинаю исполнением, или уплатою долга к вам.

За вчерашний день прошу прощенья, чем отягощал и огорчал вас, включая в это и угрозу епитимиею в прошлом письме безусловно. И я вас прощаю, а в чем – не имею ничего сказать, во всем, даже и в том, за что законно или незаконно сочтены вы были подлежащею епитимии.

Благослови Господи вам надлежащим образом постничествовать по силам вашим, без поблажек, но и не сверх сил.

Какое дивное это время!! Обведите взором ума всю Русь Православную и дивитесь, как все смирились, спрятались и замолкли вместо вчерашних кличей и разгульностей. Дай, Господи, всем и внутренне смириться пред Господом и положить начало тому, чтобы хоть в продолжение поста не увлекаться необузданно пожеланиями и пресечь похотное творение угодия плоти.

Вы поминаете о пр. митрополите Платоне.

Благой и мудрый владыко! Он был моим наставником в Орловской семинарии, кажется, в 29 г. два месяца. Он уехал в Спб. академию, а к нам приехал ректором архим. Исидор, нынешний владыка С.-Петербургский, и был у нас 4 года с небольшим. Я очень его помню, да и все орловцы помнят.

Пр. Серафим Воронежский был его любимый ученик. Также Лаврентий Иверский, настоятель, предивного нрава человек. Других таких не помню. Я при нем был в низшем и среднем отделении семинарии. Он часто назначал меня читать в субботних собраниях мои философские бугомарания. У него были заведены в первые часы в субботу собрания всех классов в большую залу… на коих ученики всех классов читали свои сочинения, какие Владыке понравились. Еще помню, – в словесности – первом классе семинарии, почему-то назначено было нам дома, в родительском доме на Рождественском отпуске написать проповедь по своему выбору предмета. Я писал ее с большим воодушевлением, за то отец ректор (теперешний ваш Владыка) повелел мне представить ему список. Тогда я долго не по земле ходил, а выше облаков. Вот сколько я наболтал, забывшись. Прошу извинения…

Однако же лучше мне ныне перестать писать, ибо, очевидно, подлежу недоброму припадку болтливости. Виноват!

Благослови вас Господи!

Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан

17 февраля 92 г.

Милость Божия буди с вами!

… это письмо пойдет не ныне и не завтра, ибо завтра Благовещение.

Начну с поздравления с сим светлым праздником. Свет Благовещения да озарит вас: радости, принесенные им, да исполнят сердце ваше и блага все от него да облекут вас, как одеждою какою драгоценною из драгоценных.

По узрении такого пресветлого Божьего устроения о нас следует воззвать: да молчит всяка иная мысль человека, стой, созерцай, изумляйся, наслаждайся, пей сие пиво, вечно новое, и не мешай взыграниям сердца твоего никаким сторонним помышлением. Вот вам и урок! Однако ж по поговорке: полетел бы, да ноги перевешивают, – человеческое, как гири висят на своем естестве нашем и тянет к земле и делам ее. Сего ради и обращаюсь к ним.

Сколько передали вы в своих письмах новостей приятных и неприятных, но всегда занимательных! Приношу вам за это большую благодарность. Не стану перебирать их снова. Обще скажу, что очень рад и тому, что у вас все течет добре…

…Относительно вас одно заняло меня: это ваше замирание сердца. Мне думается, что вы не так выражаетесь. Не перебой ли это, когда перемежается пульс? У меня это бывает по временам, и началось давно. Но я считаю это не важною вещию… Принимаю digitalis гомеопатический две-три крупинки раз, другой, и проходит. Прибавляю к сему лежание, что для моей лености очень нравится.

Лежание у меня идет как врачевство или пособие к нему против головокружения. Вас озабочивает эта немочь моя. Благодарствую. Она прицепилась ко мне крепко и не отстает. Но не сильно, только беспокойно и от дела отбивательно. Бывает иногда нечто в роде прилива к голове. Тогда валяюсь почти целый день.

Страхи у вас?! Неужели это серьезно?

Предайте себя в волю Божию. Вера, что все, и большое и малое, от Бога, научит принимать все как благо, каким злом ни казалось бы то. А коли оно не сознается злом, то и страха не производит.

Что за странное у меня бывает явление?!

Совершенное отупение: ни мыслей, ни слов, ни чувства, ни энергии, настоящая никуда негожесть. Терпи, казак, но ведь за это атаманом не сделают. Со мною это нередко бывает… Тогда я беру Данилевского 12-й год и читаю. Читали ли вы его? Если нет, найдите и прочитайте. Это лучшее и добросовестнейшее описание дел… читаешь, дух радуется.

Завтра, послезавтра Страстная, а там и Светлое Христово Воскресенье. Сей светлости в мыслях и чувствах желаю вам вкусить. Но наперед извольте войти в сочувствие со страстями Господа до сораспятия с Ним.

Хотелось бы еще что-либо написать, но ничего на ум не приходит.

Какая еще там красавица все еще мямлит и дороги не находит в обитель! Помоги ей, Господи, наконец встать, топнуть ногою и зашагать бодро, никого и ничего не боясь. Да подаст ей Господи такую благодать.

Благослови вас Господи всяким благословением!

Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан

24 марта 92 г.

Милость Божия буди с вами!

С прошлою почтою нашею писал, но и еще пишу: заставляет отсутствие известий о впр. Леонтии. Видимо, у него удар. Глаза и язык неисправны, а прочее здоровье нешто… Господи помилуй! Ну-ка так и останется. Милостивый Господи, пощади его! Чего не дают знать чрез газеты?! Это преступно. У вас там в Москве есть добрые знакомые. Предпишите им наистрожайше, чтобы писали вам, как все началось, и шло, и идет, а вы известите Вышу пожалуйста. Пригрозите им, чем знаете, чтобы поскорее написали и подробно. Ну, делать нечего. Будем охать и молиться ко всемилостивому Господу. Как случилось, что вы считаете меня многовиновным в лености писать? А я все считал, что последние письма наши встретились и разъехались. Как я писал днем или двумя раньше вашего, то и думал, что мне позволительно подождать от вас ответа. Вы же между тем от меня ждете... Таким образом и ожиданья ваши, как и письма, разъехались. Однако ж я очень жалею, что так случилось. Пожелаем, чтобы впредь этого не было... Жалеете об осужденном. Коли уж осужден, это только и осталось, что жалеть и молиться. Да укрепит его Господь и утешит внутренне, не смотря на суровую внешность

Что выписка из толкования к Римлянам, но там речь об идоложертвенных яствах. Штунда не любит поститься. Да ведь она лютеранка, на кой ляд ее назвали штундою? Назвать надо – немецкая вера… потому что немцами выдумана и недавно, – немецкой вере всего сотни три лет... Она не первоначальная отступница. Первоначальная отступница – латинская вера, – она отступила и с немцами, и с англичанами. Но потом немцы и англичане отступили от папы, когда тот завел некие нелепости в вере своей.

Кто об Уставах писал в «Церк. вед.»?

Я жив, здоров. Разуверьте, что у меня нет обмороков, а так расслабление, это и в настоящий час нападает. Это давно началось... Начинаю думать, не гемороидальные ли это припадки…

Спасайтесь!

Будьте здоровы и веселы.

Е. Феофан

17 генваря 1893 г.

Милость Божия буди с вами!

Так вот у вас там какие подвиги!..

Господь близ, охраняя всех нас. Враг хитер, но Ангел Божий сильнее его: махнет мечом, – и все паутинные сплетения вражии разлетятся как прах, возметаемый ветром.

Утешительно слышать, что ваши знакомые – художники иноки – несут благодушно возложенное на них Господом и пребывают несокрушимыми в духовных своих расположениях. Да укрепит их Господь!

Ничего не слышу, какие у вас в Петербурге распоряжения о противодействии пашковцам, ирвингийцам, толстовцам?!

Эти язвы губят многих и в Петербурге, и везде. И следовало бы противопоставить им духовное воинствование. В С.-Петербурге много среди духовенства отличных иереев и по образованию и по нраву…

Сделать бы из них трубачей, и Иерихонские стены, конечно, пали бы, в утешение верных сынов Израиля и во славу Божию.

…То правда, что каждый иерей должен быть самокомандным в деле защиты истины Божией и хранении своей паствы, но во многих случаях они не знают, что волки понемногу растаскивают овечек из стада.

Здоровье мое не худо. Благодарю Господа милостивого.

Благослови вас Господи!

Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан

22 ноября 1893 г.

Милость Божия буди с вами!

Поздравляю с праздниками! Даруй вам Господи всего хорошего и по душе, и по телу, и по внешним отношениям!

Ваше последнее письмо содержит много интересных новостей. Благодарствую!

Что вы писали о бессоннице, – то ко мне неприложимо... У меня бессонница бывает не сама по себе, – а от икроножного спазмового возбуждения; когда прогнано будет сие возбуждение, тогда бессоннице капут... А дотоле она будет царить... Это спазмотическое возбуждение я называю подергиванием ног, потому что этим кончается каждое возбуждение... Возбуждение начинается слегка, растет, доходит до нестерпимости и заставляет брыкнуть ноги… и это с такою силою, что не удержишь. Теперь брыкание почти кончилось и перешло во вздрагивание легкое. Средство – бинтование ног… фланелевым бинтом или резиновым... Дело исправляется и, думается, будет решено удачно... Брыкание укротилось, а возбуждение не в сильной степени бывает, и оно-то отгоняет сон... Против возбуждения идет какое-то натирание... Думаю, что и это будет удачно...

Очень рад, что N.N. монахини читают, но что читают? «Душа и Ангел не тело, а дух» или «Напоминание инокиням». Сначала я полагал сие последнее, а потом пришло на ум первое. Но что бы ни было, – все хорошо. Подрясничек – лишнее дело... Пусть поклончик положат о мне, многогрешном. Это полезнее. И ваш плед неприложим к делу. Извольте сами щеголять!.. Посылочка ваша еще не доехала до Выши. О исцелении о. Иоанном княжны Барятинской еще кто-то писал ко мне. Очень сему рад. Слава Богу! Ибо тут дело Божие, и дело о Церкви во славу ее.

«Душеполезное чтение» я получаю, это единственный журнал, где статьи не отуманиваются мудрованиями.

О. арх. Григорий, инспектор Москов. Академии, сгорел. Его назначили в Константинополь. Поехал, доехал до Москвы и скончался.

Благослови вас Господи!

Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан

29 декабря 1893 г.

Милость Божия буди с вами!

Кто шествует путем смирения и терпения, тот не бывает в ущербе. Они путь к прочному преуспеянию и в делах, и в степенях по службе. Да укрепит вас Господь в сих добродетелях.

Но ни гостинцев, ни денег не следовало слать. Лучше было бы, если бы вы подали милостыню нуждающимся и сказали: помолитесь о таком-то многогрешном. Прошу молитв ваших!

Благослови вас Господи!

Спасайтесь!

Епископ Феофан

20 октября 93 г.

Милость Божия буди с вами!

Очень утешительно, что вы праздник встретили и проводили в добрых, соответственных значению праздника чувствах. Благослови Господи смысленно и сочувственно проводить вам и все праздники церковные, ибо в них нет ни одного, который бы не действовал благотворно на душу. Что случилось увлеченье, об этом скорблю вместе с вами. Но уж прошло, слава Богу! Теперь запасайтесь предостережениями на будущее. Извольте так делать: как только предвидится встреча с красавцем, загоните сердце подальше в угол… и не давайте ему исхода. И особенно держите чувства и сочувствие.

Чувство мужчины к женщине, и женщины к мужчине – естественно. Но его всегда можно держать в пределах таких, в которых оно не будет колебать добрых решений воли. Если будете приготовляться к таким встречам заблаговременно… то никаких излишеств в этом чувстве не будет. Упражнение в этом даст вам дойти до того, что вы будете встречать каждого мужчину, будь он разкрасавец, так, как бы он не был мужчина… Ибо по апостолу, в Господе Спасителе несть мужеск пол, ни женск. Молитесь и трудитесь над этим, и Бог благословит труд ваш. В обителях точно устранены соблазны. И нельзя не пожелать, чтоб Господь устроил вам это поскорее. Но все придет в свое время.

Благослови вас Господи!

Ваш богомолец Е. Феофан

N.N.

Спасайтесь!

Вы хорошо сделали, что отказались читать бредни Толстого, и не берите их в руки. Вон прочитайте, что у него писано… у этого Льва, рыкающего кого поглотить. Я и забыл прописать, что Лев – признает только Евангелие, и то в искаженном виде, как у него… Послания св. апостолов не признает, ни Отцов и учителей Церкви… Все у него свой ум. Не берите в руки…

Если сил достанет, лучше поститься.

Благослови вас Господи!

Ваш богомолец Е. Феофан

N.N.!

Благослови Господи ваш приезд в обитель черных! Черных внешне, но светлых внутренне или ищущих внутреннего света. Да даст Господь и вам внутреннее просвещение чрез исповедь и св. Причащение. Дай, Господи, вашей малютке вдохнуть здесь духа кротости.

Дать ли денег брату?

Биржевики – ненадежный народ. Все им золотые горы мерещатся; а между тем все теряют и теряют. И удержи нет. Это то же, что картежники. Правду ли говорит он, что покупает имение?! Как бы не случилось так, что возьмет деньги, – и пропустит?! Под верное обеспечение – можно бы. Но где оно? Свое – пропустил; нового нет. Будет вера – на ветер. Если не будет обеспечения осязательно верного, не давайте... Где он возьмет к генварю? Имение к этому времени ничего не даст. Верно, заложить думает, когда купит... – Ничего верного не вижу. Пусть ищет, где хочет.

Благослови вас Господи!

Ваш доброхот. Е. Ф.

Милость Божия буди с вами!

N. б. N.!

Св. Иоанн Богослов раскрывает пред взором ума вашего две картины – одну – мира многомятежного, указывая, чем он занят и как пусты предметы те… а с другой – богатого в милостях Бога, Коего хоть не видим, но имеем возможность силою любви в себе Его иметь, и не видя видеть Его, и не ведая ведать сердцем совершеннее даже, чем умом. Да подаст вам Господь благо сие и да приумножает его в вас. Картинку смерти и суда… очень хорошо иметь пред глазами. У вас, верно, есть кто-нибудь в Москве знакомая... Попросите купить… только суздальского мастерства, а не живописного рисования. Те лучше, ибо дело представляют точнее и впечатлительнее; а искусное рисование для глаз лучше, – а для назидания никуда негоже. Ищите во всем назидания и обратите все окружающее вас в книгу и читайте… ее глазами… ибо она без букв наших… а своим образом напечатана. У св. Тихона четыре книжки напечатаны сим образом.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Е. Феофан

Ждете и не дождетесь рясофора. Придет. Но ведь это еще помолвка: до подвенечия далеко. Надо и к сему устремлять желания как к главному и по требованию того все устроять в себе и около себя. Разумею не внешнее, а внутреннее.

Пишете, что вы все читали письма оптинского старца Макария¹²⁸. Благословенны книжки его. Глубокий веет в них дух смирения и навевает его на всякого читающего. Перечитывайте почаще. Не мешает выписки сделать, чтоб, в случае нужды, подогревать дух смирения, из всех духов самонужнейший.

В Задонск и Воронеж послушались не поехать, а в Киев опять загадываете: и тут уж по уважительной необходимости сопровождать приятельницу, по причине ослабления или потери зрения нуждающуюся в руководстве близком. Что тут делать? Мне ведь вас очень жаль, и приятельницу вашу стало жаль, и опаски берут. Хотелось бы так решить: покров Божий силен; уповая на человеколюбие Божие, хранящее нас всегда, поезжайте, страх Божий и постоянную опасливость возгревая в сердце своем. Но припомнилось, что Господь говорил апостолам: вот враг хочет сеять вас, как пшеницу (Лк.22:31), т. е. всячески ухитряется, как бы разбить мысли ваши, рассеять внимание ваше и, ввергши во тьму помышлений, охладить душу и сердце отчуждить от Господа; припомнилось это, и страх навело за вас. Почему решаю: откажитесь и сидите дома. Имея в мысли указываемую Господом беду, можете вы сказать, что перехитрите врага, и целою и невредимою возвратитесь в келлию свою? Помните, как в басне, голубок полетел на волю и воротился ощипанный, с переломленною ногою, с вывихнутым крылом. Можете сказать, что с душою вашею ничего подобного не будет? Не можете? Так не ввергайтесь в опасность, не имея ручательства верного, что она минует вас. Приятельница ваша найдет другую попутчицу. Благослови их Господи! А вы откажитесь. За это Господь утешит вас, как не чаете.

Даруй вам Господи здоровье; а если оно не нужно на это время, да подаст благодушное терпение. Что в болезни внутреннее к Богу обращение не то уже – это следствие слабости. Кто чувствует свою пред Богом непотребность, тот не допустит неправых чувств и во время боли. Умудряйтесь. Душа, не испытанная скорбями, никуда не гожа.

Когда боль есть, можно послабить немного, особенно какао пить ничего бы. Что не все кладете поклоны, ничего. Можете не записывать в штрафную книгу пропусков, а что записали, вычеркните. Исполняйте правило молчаливою молитвою Иисусовою. При этом, если можете класть поклоны, положите сколько, по силам, а то так стойте. Если не можете стоять, сидите; если сидеть не можете, лежите. Умом только с Господом быть не переставайте.

Вы так разболелись, что собираетесь умирать. Готовиться к этому и всегда надо, а тем паче надо готовиться больному. Но придется ли умереть или еще дано будет пожить – это надо отдать на волю Божию. Поживите, – и еще потрудитесь. Только что начали.

Магнетизм у вас считают делом нечистой силы. Полагая же, что магнетизм участвует в гомеопатии, и сию к тому же разряду относят. Это несправедливо. При составлении гомеопатических лекарств магнетизм не участвует. Тут все делается открыто и просто, и всем видно, как все бывает. Никакой скрытой силы тут предполагать не следует. Можете лечиться и не лечиться гомеопатиею; но так думать о ней не думайте.

Магнетизм мудренее; но и в нем нет нечистой силы, а есть сила натуральная, натурально возбуждаемая. Откуда дивности, которые бывают при этом? Некоторые из сих дивностей тоже происходят натурально; а иные, может быть, от бесов, которые тут подстревают, пользуясь ненормальным состоянием пациента. Только это последнее надо считать случайным придатком к магнетизму, – т. е. бесы, пользуясь случаем, подстревают, а сам магнетизм не бесовское дело.

Спиритизм – прямо бесовщина, ничем не прикрытая. Тут осязательна нечистая сила. Кто тут действует, можно судить по явлениям. Да они и сами не скрывают, что суть бесы. И еще что? Говорят, что они только передовые. Мне случилось видеть Евангелие, растолкованное спиритами (каковы толковники?). Тут они и проговорились, что суть только передовые; а вот, говорят, придет наш набольший, тогда все яснее будет. Видно, кто этот набольший, – и зачем он придет, – известно.

Спрашиваете, что разуметь у апостола под телом душевным и телом духовным? Прочитайте это место все и увидите, что разуметь должно. Это 1Кор. 15:40–45. Св. Павел рассуждает там о воскресении и о различной славе тел воскресших, а не о душе. Сеется, говорит, тело душевное, не душа сеется, т. е. полагается в землю, а тело; возстает тело духовное, не душа восстает, ибо она не умирает, а тело. Итак здесь должно разуметь под телом наше тело. На земле оно душевно, а по воскресении будет духовно. Почему оно так названо, толкуют разно. Святой Златоуст¹²⁹ говорит, что оно на земле душевно, потому что оживляется только душою. А по воскресении будет духовно, потому что будет жилищем не одной души, но души, исполненной Духа. И на земле, говорит он, душа имеет Духа, но Он не всегда присущ ей, потому что отгоняется иногда нечистыми мыслями, чувствами и делами; а там Он преисполнит ее всю. Потом прибавляет св. Златоуст: а может быть духовным оно названо по воскресении, потому что будет легче, тоньше, подвижнее. Согласно с святым Златоустом толкуют блаженные Феодорит и Феофилакт.

В тех местах, где есть молокане, православные часто подвергаются с их стороны соблазнам. Живя вместе, нельзя не входить в сношения, в сделки по делам житейским и беседы. Все это бывает и у православных с молоканами. В иных местах эти сношения остаются без последствий; а в иных православные подвергаются нападкам со стороны молокан и бывают смущаемы в вере, колеблемы в своих верованиях и даже увлекаемы на сторону молоканских мудрований. Особенно это бывает там, где есть молокане-начетчики.

Главным предметом, которым они стараются сбить с толку простосердечных и действительно сбивают, – это почитание икон. Сколько ни толкуют молоканам, в каком смысле Православная Церковь держит иконы и чтит их, они на это не обращают внимания, а составили себе ложное понятие о сем предмете, с ним выходят на самозащищение и борьбу с истиною. Для этого у них подобрано множество мест писания из Ветхого Завета, в которых воспрещается поклонение идолам. Перечитав их, они обращаются к православным с укором: вот вы идете против Бога. Он грозно воспрещает иметь идолов, а у вас сколько их?! Кто понимает значение иконопочитания, не соблазнится этим и сделает должный отпор нападающему; а иного очень смущают подобные речи, особенно численностью мест писания, которые наговорит иной начетчик.

Как предохранить православных от такого соблазна?

Лучшего способа к тому не может быть, как дать в руки православных историю иконоборства простую, но подробную. Тут будет видно все, что за люди были, кои восставали на иконы, и как противостояла им Св. Церковь в лице своих пастырей – мучеников за то и исповедников, – разнообразно будет представлено, в каком смысле имеются иконы и чтутся и какие к тому основания. По прочтении, припоминая все это, православные сильно могут отразить молоканские нападки и не терпеть поражений, а сами поражать, выставить из истории, кому родня молоканы.

С сею целью составлена и предлагается православным настоящая история иконоборства и борьбы с ним Св. Церкви. При составлении ее имелось одно в виду – представить дело, как оно было, и особенно не опустить ничего, что может выяснить смысл иконопочитания, располагать к нему и научить разумно им пользоваться.

Как важно иконописание и иконопочитание

Молоканы обыкновенно говорят: покажи мне, где написано в Евангелии, что надо иметь иконы и почитать? Это затем они говорят, чтобы показать, что они веруют только в то, что написано. Услышав от кого-нибудь из них этот вопрос, не отвечай ему на него, а спроси его самого сначала: а ты во все ли то веруешь и все ли то имеешь, что написано и что явно всем заповедано? И, не дожидаясь его ответа, говори ему: принимать святое крещение заповедано ли? Явно заповедано. Господь говорил пречистыми устами Своими, – что только тот спасется, кто веру имеет и крестится (Мк.16:16). А кто не крестится и не родится таким образом водою и Духом, тот не будет спасен и в царствие Божие не войдет (Ин.3:5). Потому, посылая св. апостолов на проповедь, Он заповедал им – научить все народы, крестяще во имя Отца и Сына и Св. Духа (Мф.28:19). А ты крещен ли? Не крещен. Так что же ты, некрещенный, выступаешь с таковыми вопросами: покажи, где написано? а того, что написано и явно заповедано, не исполняешь! Спроси его потом еще: причащаться Святых Христовых Таин заповедано ли? Явно заповедано. Господь говорил: аще не снесте плоти Сына Человеческаго (т. е. Его Самого), ни пиете крове Его, живота не имате в себе (Ин.6:53). Потом установив таинство Тела и Крови, закон положил: сие творите в Мое воспоминание (Лк.22:19). А ты причащался ли когда-либо? Нет. Так что же ты кричишь: покажи, где написано. Поди, исполни прежде, что написано; потом приходи, потолкуем и о том, что не написано.

Но я, не дожидаясь того, спрошу тебя: все ли то написано, что говорил и чему учил Господь, – что творили и чему учили апостолы? А ты мне ответь. Или, чтобы не отяготить тебя, я сам за тебя отвечу: не все, гораздо не все. Ибо евангелист Иоанн, написав свое Евангелие, сказал в конце: суть же и ина многа, яже сотвори Иисус, яже аще по единому писана бывают, ни самому мню всему миру вместити пишемых книг (Ин.21:25). Видишь?! Но известно, что св. Иоанн писал свое Евангелие после всех евангелистов, и писал затем, чтобы дополнить те Евангелия. Но, дополнивши их, написавши 21 главу, из которых большая часть стихов по 40, 50, 60 и 70, сказал, что всего и не перепишешь, что потому многое еще остается ненаписанным.

Скажешь: не написано, – так и пропало. Как тому пропасть?! А те, пред которыми что делано и которым что говорено, куда девались у тебя? И святые-то апостолы, которые все то и видели и слышали и Духа Святого получили затем, между прочим, чтобы Он им все напомянул – святые-то апостолы где у тебя? Тут или нет?! Так вот – нельзя было тому пропасть. Все то хоть не было написано на бумаге, но было написано в памяти св. апостолов 12, 70 – тех 500 братий, о которых поминает ап. Павел, и многих других, кои веровали в Господа, видели Его чудеса и слышали св. учение. И они разве молчали обо всем этом? Не могли они об этом молчать, но все то передавали новым верующим, которые не знали того, и какие заповеди неписанные были, те приказывали тотчас исполнять. Когда апостолы проповедовали и Церкви утверждали, о чем у них шла беседа? Все о том, чему учил и что заповедал Господь. Основав Церкви, они не оставляли их, а посещали часто, и в эти посещения все говорили о Господе. И верующие не могли не пытать их о том, что они знали. Сам по себе суди. Если б ты встретил апостола, отстал бы ты от него, не переспросивши всего? Так было это и тогда. И никакого нет сомнения, что все сделанное и заповеданное Господом хотя не записано, но все то передано верующим, хранимо было в Церкви и до нас дошло. Оно пропало только для тех, которые слишком умничают и кричат: не хочу знать ничего, кроме того, что написано в Евангелии. Таковские и были. Не кто виноват. Но это суемудренники, для которых и из написанного многое пропало, пропало даже св. Крещение и св. Причащение, – так что они и христианами перестали быть. Ибо некрещенный какой христианин?!

Вот как худо мудрить и кричать: покажи, где написано, – что не написано, в то не верю! Но я тебе указал только одно об этом место из Евангелия от Иоанна. Послушай еще, что говорит ев. Лука в книге Деяний! Он говорит, что Господь по воскресении Своем из мертвых сорок дней являлся апостолам и говорил им все, что относилось до царствия Божия, т. е. до устроения Св. Церкви (Деян.1:3). Что говорил Господь, об этом записал св. Лука, а что именно говорил, этого не написал. Куда же все это девалось, что он говорил тогда? По-твоему, все то и пропало!? – понапрасну говорил Господь? Нет – не понапрасну! Все то сохранилось в памяти апостолов, поновлено в сей памяти Духом Святым, и все потом передано верующим, а от них из рода в род и до нас дошло.

Но что такое: глаголя яже о царствии Божии? Думаешь, что это что-нибудь неземное, неизмеримо высокое, то, что делается на небе? Нет. Все беседы сии касались того, как устроить на земле Церковь Святую: как вести проповедь, как верующих крестить, как Духа Святого им преподавать, как причащать Святых Таин, как избирать и рукополагать им пастырей, как им собираться на молитву – утро, вечер, полудне, – что петь, что читать? И прочее все относящееся к Богоугождению и спасению души. Все это не записано. Но апостолы, принявши все то от Господа, потом, когда учреждали Церкви, вводили все то и в дело. А как они учредили Церкви, так то дошло и до нас.

Вот смотри, как поступали св. апостолы! Читай в Деяниях, в 13 и 14 главах, как св. Павел и Варнава ходили на проповедь по внушению Духа Божия. Они с проповедью прошли весь Кипр остров, и на твердой земле Памфилии, Писидии и Ликинии, и основали Церкви в Пергии, Иконии, Листре и Дервии и других городах и селах. Когда здесь проповедь их была принята с верою, что они сделали? Так и бросили этих верующих?! Нет. Они прошли опять по всем этим местам, везде повторяли, как и во что должно веровать и душу свою спасать, и что особенно важно: рукоположше пресвитеры на вся церкви, и помолившеся с постом, предаша их Господеви, в Негоже увероваша (Деян.14:23).

Это значит, что во всяком месте они учредили особый приход с особым священником. Это как раз как у нас теперь есть и делается. Спрашивается теперь – эти священники, апостолами рукоположенные, имя только носили священников или и действовали по-священнически? Что же такое? Собирали верующих на молитву, повторяли с ними апостольское учение, причащали святых Таин Тела и Крови; если вновь кто обращался или дети у кого рождались, тех крестили и миропомазывали; заболевал кто? – того помазывали маслом (елеосвящение над тем совершали); умирал кто? – того предавали земле с молитвой, и прочее. Что все это совершали поставляемые апостолами священники, это можно видеть из многих других мест апостольских посланий и деяний. Но как все это совершалось, об этом нигде не записано. Образ своих священнодействий, особенно образ совершения таинств, верующие хранили в тайне, и передавали только на словах самым действованием, и записывать не записывали нарочно, чтоб никто не узнал то из неверующих и им не оказаться виновными против заповедей Господа: не пометайте бисер ваших пред свиниями (Мф.7:6).

Так вот как дело шло! И вот как многое, что заповедано Господом и приводилось в дело апостолами, осталось незаписанным. И нельзя было все записывать, и не следовало. На этом я и остановлюсь и не стану дальше тебе еще разъяснять, что не все Господом заповеданное и апостолами проповеданное записано, а что многое без записи прямо введено в дело и составляло устройство Церкви. Затем всякий приход как был устроен, так потом и хранил свое устройство. Нарождающиеся дети перенимали у отцов, как чему следует быть в Церкви, и все так и переходило из рода в род.

Из этого видишь, что кричать: покажи, где написано, не хочу тому верить, что не написано в Евангелии, – никакого смысла нет. Кто так кричит, тот явно показывает, что не читает и писанного или, читая, – столько слеп, что не видит, что написано. Если б читал и как следует понимал, не стал бы так кричать без толку.

* * *

Но у нас речь началась об иконах. Молоканы вопят: не написано об иконах, не хотим их иметь и их почитать. Из сказанного доселе видно, что пусть об иконах не написано, но они могли быть заведены или допущены без писания, без писания могли быть употребляемы и в домах, и в церквах и в этом виде дойти до нас. Если б прямо было написано, что запрещается иметь иконы, тогда бы явно было, что Господу неугодно, чтоб они были у христиан в употреблении. Но из того, что об них не написано в Евангелии и писаниях апостольских, против них ничего вывести нельзя.

А если мы укажем предания об их употреблении от времени Самого Господа и св. апостолов: тогда наши суемудренники-молокане должны совсем замолчать. И такие предания есть: именно о нерукотворенном образе и об иконах, писанных св. евангелистом Лукою¹³⁰.

Е. Феофан

Милость Божия буди с вами!

Нельзя не поскорбеть: такова уж душа наша; но в меру, и притом небольшую.

Что главное у человека, тело или душа? Душа главное. Когда душа жива, и человек жив.

А когда умирают, что умирает: душа или тело? Тело; а душа остается жива.

Стало умершие – живы; живы и ваши родители. Они только отлучились от вас и стали жить в другом месте.

Туда же и вы в свое время перейдете, – и увидитесь. Разлука у вас только временная. Потому и говорю, что не поскорбеть нельзя; только немножко, как скорбят, когда выезжают из дома в школу.

Так случилось у нас, что умерших мы воображаем такими, какими они были, когда лежали на столе в гробу… и затем, как они в могиле, и даже причитываем: как тебе там темно, как тебе там тесно, как тебе там сыро. А между тем тут совсем нет тех, кого оплакиваем. Они в другом месте, и даже около нас, только в другом совсем виде.

Они и общение с нами продолжают, прямо с душою, а мы того за хлопотами не чуем. Так, вместо скорби, бесполезной для родителей ваших и вредной для вашего здоровья, извольте, воображая их живыми, вести с ними душевную беседу. И это не всегда будет мечта, а иногда будет сопровождаться действительностью, ибо они бывают с вами…

791. Предисловие. Латинский тариф на индульгенции. Возражения против его существования и опровержение этих возражений при участии святителя Феофана

В вышеприведенном письме свят. Феофана (№ 790) к Е.И. Снегиревой говорится, что умершие и общение с нами продолжают. Выписав эти слова, журнал «Душеполезное чтение» (1895 г., окт.), переходя к печатанию статьи «Тариф на индульгенции», в которой указывается участие св. Феофана в обличении индульгенций, предпосылает ей несколько слов, которые мы и приводим здесь, а затем и самую статью о тарифе, возражении аббата Гада и опровержение его при участии святителя Феофана.

* * *

«Они и общение с нами продолжают!»

Эти слова об «общении» усопших с живыми невольно припомнились нам, когда в борьбе с епископом Симоном, по поводу папской таксы за грехи, нам доставили статью преосвященного Феофана о том же самом предмете, – именно о таксе за грехи. В Бозе почивший святитель, всегда с особенным благоволением относившийся к Душеполезному чтению при своей жизни, как бы наглядно доказывает свое живое «общение» с ним и по своей кончине, помогая ему своим веским словом и всем высоким авторитетом своей ученой и подвижнической жизни рассеивать папские и иезуитские ухищрения, с которыми он и сам вел упорную борьбу. Вот это слово:

Тариф на индульгенции

В 1857 году, в виду усилившейся на православном Востоке римско-католической пропаганды, в издающейся в Афинах газете «Век» (Αἰών), № 1525, 1526 и 1530, перепечатан был тариф на индульгенции (Ταρίφα τῶν σογχωροχαρτίων), как он в последний раз напечатан в Париже Julien de Saint Achel в 1820 году.

К своему изданию папского тарифа на индульгенции J. De Saint Achel сделал предисловие. У нас перед глазами это предисловие в русском переводе, почти дострочно пройденное рукою святителя Феофана. Следующие строки написаны рукой его: «Мы решились поместить его (тариф) в переводе в нашем журнале: Эон – в общее сведение всех восточных христиан. Мы уверены, что, изображая римскую Церковь, столько враждебную нам и столько нас поносящую – в истинном ее виде, эта статья больше всего другого будет содействовать к тому, чтобы усилить в нас чувства благоговейного почтения, какие мы, восточные христиане, питаем к Матери нашей Церкви, никогда не уклонявшейся к такого рода неподобным действиям. А не будет ли это вместе с тем красноречивейшим ответом на притязания Западной Церкви, которая, считая себя одну православною, нас называет всегда схизматиками?»

Не желание полемики, – нет: истинно-пастырская ревность о спасении душ христианских и глубокая, беззаветная преданность к Православию руководили рукой писавшего сие¹³¹.

А вот и некоторые данные из самого предисловия к изданию папского тарифа на индульгенции в русском переводе, исправленном в Бозе почившим святителем Феофаном. Мы отметим курсивом то, что писано рукой самого святителя Феофана.

«Альвар Пелагий, защитник папы Иоанна XXII, в своем сочинении «Об опустошении Церкви» так описывает жадность римского двора: «Никто не может удостоиться видеть папу без платы, – у дверей его; и бедняки никогда не могут явиться пред лице папы, потому что им нечего дать. А что кардиналы? Руки их всегда отверзты на то, чтобы брать, и никто из них не скажет: довольно».

Тот же автор присовокупляет, что и теперь еще – к общему негодованию всего мира – свинец папских печатей продается на вес золота… «Всякий раз, – говорит он, – как случалось мне входить во внутренние покои папы, я видал столы, покрытые талерами, и духовных, исправляющих должность менял».

Этого Альвара Пелагия нельзя здесь подозревать в гиперболе, когда есть положительное свидетельство, что папа Иоанн XXII по смерти своей оставил 25 000 000 золота, количество, какого не имели все вместе владыки Европы.

Также и знаменитый богослов Клавдий Еспенсий (Espensaus) не скрывает своего негодования, внушенного ему жадностью папского престола. «Кто, – говорит он, – смотрит на одни только деньги, у того все возможно и все простительно. В каком бы злодействе ни был кто виновен, в Риме тотчас получит прощение, как только заплатит деньги, как бы ни было велико преступление. Какое бесчестие! Священникам дозволяется иметь наложниц, жить с ними и иметь от них детей, лишь бы вносили каждогодно известную сумму денег. Может быть, скажет кто-нибудь, что все это клевета, выдуманная для того, чтобы папу представить ненавистным, но такие дела творятся всенародно, и они всем известны».

Бернард, признаваемый в римской Церкви святым, также упрекает пап в симонии и жадности к деньгам. Да и сами папы никогда не заботились о том, чтобы скрывать эту срамоту римского двора. Матвей Парм приводит следующие слова из одного послания папы Гонория III: «Любовь к золоту издавна была соблазном и позором папской кафедры. Кто не имеет денег и ничего не может дать, тот ничего не получит от Рима!» Папа Пий II выражается почти такими же словами: «Римский двор все отдает за золото, он продает Св. Духа, таинства, священство; отпускает все преступления тому, кто может заплатить за это отпущение». Самые хладнокровные из писателей не могли быть равнодушными, когда рассуждали об этом предмете: аббат Конрад говорит: «…радуйся и торжествуй, Ватикан! Сокровища открыты пред тобою, истощай их небрежно. В преступлениях чад человеческих твой прибыток, радуйся! Сыны человеческие обогащают тебя и утопают в нечестии и заблуждениях. Посевай между ними раздор – он доставит тебе слиток золота. Радуйся и пой торжественные гимны! Небеса отверзты тем, кто приносит тебе золото? Что я говорю? И Самого Господа Иисуса Христа ты в состоянии продать за него!»

Настоятель кармелитский Батист из Мантуи говорит следующее: «В Риме все продается – храмы, священники, могильные холмы, алтари, жертва, молитвы, прошения, небо и Сам Бог!!»

Иной может быть подумает, что в просвещенный век, как настоящий, Рим уничтожил свои поборы… Отнюдь нет! Еще и теперь продается множество отпущений».

Далее следуют самые статьи тарифа за индульгенции, а потом и доказательства преосвященного Феофана в подтверждение несомненного существования этого тарифа вопреки возражениям Павла Гада, настоятеля римско-католической Церкви в Афинах, защищавшего тоже неблагодарное дело, какое в наше время взялся защищать «епископ Сымон»... Но об этом скажем в следующей книжке.

Статьи «Душеполезного чтения» о таксе уже получили широкое распространение. Голос преосвященного Феофана представляет новые неопровержимые данные о таксе «непогрешимых» пап и не «за стулья», а именно за грехи¹³².

* * *

В прошлом году на статью «Душеполезного чтения» «Такса непогрешимых пап за грехи» римско-католический епископ Сымон (?) доказывал, что «ни французы, ни немцы, ни итальянцы-католики ничего подобного не слышали». А когда издатель «Русского архива» П.И. Бартенев заявил, «что в 1881 году в Амиене, осматривая тамошний великолепный собор, у входной двери на стене видел я большую таблицу в три столбца: в одном столбце перечислены грехи, в другом означение молитв, в третьем число франков. Тут же под таблицей стоит и кружка для опускания монет»; то амьенский епископ Рену утверждал, что то была не такса «за грехи, а тариф за… стулья…».

Ввиду такого чисто иезуитского отрицания фактов, даже самых общеизвестных и происходивших пред лицом всего света, какова, например, продажа индульгенций, в № 5, 10, 11 и 12 «Душеполезного чтения» 1895 года приведено было много изданий «таксы» за грехи, авторизованных папами, и потом еще было присоединено: «голос преосвященного Феофана представляет новые неопровержимые данные о таксе “непогрешимых” пап и не “за стулья”, а именно за грехи. Об этом скажем в следующей книжке»… Но в начале текущего года явилась настоятельная потребность ответить на энциклику нынешнего папы Льва XIII. В февральской, мартовской и апрельской книжках и напечатан «Новейший ответ на старые и новые римские заблуждения». Потом настали дни Священного Коронования. Естественно, что все мысли и по возможности все статьи журнала направлены были к этому торжественному событию.

С сентября месяца все с обычною серьезностью принимаются за дело. Теперь печатаем полное разъяснение вопроса об индульгенциях и о тарифе, как оно было сделано в газете «Αιών» при непосредственном участии преосвященного Феофана¹³³.

В 1857 году, в виду усилившейся на православном Востоке католической пропаганды, в издающейся в Афинах газете «Век» (Αἰών), в № 1525, 1526 и 1530, напечатан был тариф за прощение грехов (Ταρίφα τῶν σογχωροχαρτίων) или за индульгенции, что послужило к любопытному обмену мыслей между редактором газеты и Павлом Гадом, настоятелем римско-католической Церкви в Афинах.

Мы сперва познакомим наших читателей с некоторыми статьями указанного тарифа, так как полное воспроизведение его, с перечислением всех грехов, невозможно без оскорбления чувств приличия и скромности. Самый тариф последний раз был издан в Париже Julien de Saint–Acheul’ем в 1820 году, причем в надписании значилось, что означенный тариф установлен папою Иоанном XXII и обнародован папою Львом X в 1514 году.

Гл. XVI. § 1. «Изувечивший клирика получает прощение за 63 лиры и 14 сольдо».

§ 2. «Простое разрешение от этого преступления стоит 27 лир и 1 сольдо».

§ 3. «Если будет изувечен аббат или настоятель какого-нибудь церковного учреждения, – прибавляется шесть лир».

§ 4. «За изувечение епископа прибавляется к прежней цене 27 лир».

§ 5. «Мирянин, изувечивший мирянина, уплачивает за полное прошение 27 лир и 1 сольдо».

Гл. XVII. § 1. «Добровольный убийца, желая вступить в клир, может купить себе прощение за 45 лир, 19 сольдо и 6 динарий».

§ 4. Если убитый умер не от удара, но от чего-либо другого, и убийца не имел в виду причинить смерть, – чтобы стать священником и получить полное прощение, он должен уплатить 131 лиру, 14 сольдо и 6 динарий».

§ 5. «Прощение за убийство, совершенное епископом, священником, начальником церковного учреждения или рыцарем ордена св. Иоанна, стоит 179 лир, 14 сольдо».

§ 6. «Если убийца – игумен, апостольский протонотарий или занимающий равную должность, доплачивает 146 лир, 5 сольдо за каждое совершенное им убийство».

§ 8. «Если двое сговорятся убить одного, – получают прощение за 134 лиры, 14 сольдо».

§ 9. «Если один убьет зараз многих, – платит за прощение 131 лиру, 14 сольдо».

§ 10. «Если один убьет многих при разных обстоятельствах, получает прощение, приплачивая за каждое убийство 90 лир, 11 сольдо».

Гл. XVIII. § 1. «Клирик, убивший случайно, платит 27 лир и 1 сольдо».

§ 3. «Желающий заблаговременно запастись прощением за всякое случайное убийство, которое он может сделать в будущем, платит 168 лир, 15 сольдо».

§ 5. «Совершивший случайное убийство, без принятия всех предосторожностей, уплачивает 87 лир, 3 сольдо».

§ 7. «Если убийство произойдет при зрелищах или играх, запрещенных для духовенства, клирики и священники должны заплатить за прощение 141 лиру, 14 сольдо».

Гл. XIX. § 1. «Если клирик убьет кого-либо из самозащиты, платит 27 лир».

§ 2. «Чтобы получить заблаговременно отпущение подобного убийства в будущем, следует уплатить 76 лир и 6 сольдо».

Гл. XX. § 1. «Мирянин, убивший клирика, получает прощение, подвергшись публичному покаянию по правилам и уплатив 27 лир».

§ 2. «Клирик, имея обритую бороду или поставленный на священнодействие, убив священника, подвергается запрещению, доколе не подвергнется публичному покаянию по правилам и не уплатит 137 лир, 6 сольдо».

§ 3. «Если сговорятся многие и убьют священника, виновник сообщества уплачивает за прощение полную цену, сообщники его – половину».

§ 4. «Если при одном и том же обстоятельстве один убьет многих священников, сколько бы их ни было, платит за прощение в шесть раз больше».

§ 5. «Если кто-либо убьет многих священников при разных обстоятельствах, за первое убийство уплачивает положенную цену полностью, за другие – половину».

§ 6. «Если убийца священника не пожелал бы подвергаться публичному покаянию, – приплачивает 63 лиры и 14 сольдо».

§ 7. «Если пожелает этого убийца многих священников, приплачивает еще 18 лир».

§ 8. «Убивший епископа или какого-либо клирика высшего ранга платит 131 лиру, 14 сольдо».

§ 9. «Убивший аббата платит 24 лиры».

Гл. XXI. § 1. «Прощение простого убийства мирянина стоит 15 лир, 2 сольдо, 6 динарий».

§ 2. «Убийца многих мирян при одном и том же случае платит столько же, как и за убийство одного».

Гл. XXII. «За убийство отца, или матери, или сестры следует уплатить для прощения 17 лир, 14 сольдо, 6 динарий».

Гл. XXIII. § 1. «Убивший свою жену платит за прощение столько же, как и отцеубийца».

§ 2. «Убивший жену и пожелавший вступить в новый брак за получение прощения платит 32 лиры, 13 сольдо».

§ 3. «Помогавшие мужу в убийстве жены платят по 2 лиры с головы».

Гл. XXIV. § 1. «Отец или мать, задушив свое дитя, платит за прощение 17 лир, 14 сольдо».

§ 2. «Отец и мать, задушивши свое дитя по обоюдному согласию, уплачивают 26 лир, 1 сольдо».

Гл. XXV. § 1. «Женщина, принявшая снадобье с целью умертвить плод во чреве, и отец, приготовивший оное, платят каждый по 17 лир, 14 сольдо».

§ 2. «Если приготовит снадобье не муж, а посторонний, – платит 16 лир, 18 сольдо, 6 динарий».

Гл. XXVI. «Колдунья или колдун, отрекшись от чародейства, прощаются за 27 лир».

Гл. XXVIII. «Святотатец, вор, поджигатель, грабитель и им подобные получают прощение за 131 лиру, 6 сольдо».

Гл. XXXI. § 12. «Каждый клир, препятствующий исполнению булл и повелений апостольского престола, платит за прощение 131 лиру и 14 сольдо».

§ 17. «Епископ, давший обет посетить Рим для поклонения гробам свв. апостолов и не исполнивший его, получает прощение за 45 лир».

§ 18. «Епископское отлучение искупается платою 26 лир».

§ 19. «Папская анафема искупается платою 45 лир, 9 сольдо и 6 динарий», и проч. и проч.

Опубликование тарифа, как уже сказано было выше, вызвало следующее письмо к редактору газеты «Αἰών»:

«Нападая из чувства вражды на католическую Церковь, вы напечатали в № 1525, 1526, 1530 перевод так называемого Ταρίφα τῶν σογχωροχαρτίων, извлеченного вами из сочинения какого-то Julien de Saint Acheul’я.

Католическая Церковь и мы, ее верные сыны, признали за правило однажды навсегда – не отвечать на подобного рода клеветы, относя их к фанатизму, никогда не вступать в спор, предоставляя дело на суд общества.

Но теперь, когда окончено перепечатывание сатанинской клеветы, вовсе неприличной образованному греку (если только он не находится под влиянием Вольтера, Руссо и подобн.), теперь позвольте мне, г. редактор, в первый и последний раз довести до вашего сведения, что католическая Церковь совершенно отвергает отпущение грехов и сообщение таинств за деньги, обзывая (как вы и сами хорошо знаете) и строго карая как симониан тех клириков, которые берут деньги за исповедь... А тариф, о котором у вас идет речь, есть ни что иное, как выдумка, как чистая клевета врагов католической Церкви, к числу которых должно отнести и J. De Saint Acheul’я.

Вместо всяких обличений гнусной клеветы мы просили бы вас доставить нам один экземпляр этого произведения, изданного, по вашим словам, католическою Церковью и по повелению папы. Или если вы не можете удовлетворить этому требованию, то укажите, по крайней мере, на какого-либо известного автора, упоминающего об этом тарифе. Я полагаю, это вам не трудно будет исполнить, если вы утверждаете, что этот тариф признается римской Церковью и налагается на ее чад. Нам-то в особенности, на которых лежит обязанность оберегать католиков, по всей справедливости необходимо иметь в руках это замечательное произведение.

Полагаю, наше требование разумно и справедливо. Если Вы не удовлетворите его, – это поставит нас в необходимость объявить громко на весь мир, что все, напечатанное вами, есть сущая клевета глупого человека.

Надеюсь, что по долгу чести и справедливости Вы дадите место моему письму в ближайшем номере Вашей газеты.

Павел Гад, священник западной Церкви в Афинах

Афины. 22 июля 1857 года

На это письмо, поместив его в своей газете, редактор (Τ. Ι. Φιλήμων) дал следующий ответ:

«С целью устранить нападки Ваши на мою газету я приступаю к разбору их, причем, имея в виду одну справедливость, постараюсь избежать подражания Вам в выражениях.

Прежде всего Вы усвояете мне дух клеветы на католическую Церковь из чувства вражды. Я решительно отвергаю это. Увлекаемым враждою следует назвать того, кто клевещет без всякого повода. Позвольте же мне спросить Вас как верного сына римской Церкви, помните ли Вы, чтобы мы когда-либо начинали первые? Не подтвердите ли скорее, если в чувстве справедливости захотите сознаться в том, что мы всегда только отражали нападения?.. Западная Церковь ни на минуту не перестает беспокоить нас, наводняя Восток сестрами милосердия, иезуитами и капуцинами, пускает в ход все свое влияние, чтобы совращать православных, поносить нас как еретиков, отступников и т. п. Если же мы, исполняя свой долг, отражаем нападения и стараемся уничтожить плоды столь пагубных для Православия действий, – то неужели мы оскорбляем этим римскую Церковь и ее епископа? Вы жестоко ошибаетесь, полагая, что мы должны предоставить западной Церкви полную свободу действовать против нас, как ей угодно, и что, дабы не показаться Вам увлеченными чувством вражды, мы не должны ничего предпринимать – вроде обличений той власти, которая, под разными предлогами, старается оторвать нас от своего прошлого... Вы требуете, чтобы мы, вместо отпора, сложили руки на груди, сомкнули уста и преклонили пред Вами голову. Признайтесь, честнейший отец, что это требование слишком чрезмерно; чрезмернее, может быть, всех, временами обнаруживавшихся притязаний владыки Ватикана... Но уже прошли те века, – когда папа чертил линии и, издавая буллы, делил подсолнечную на части. Вы считаете же приличным обнародывать бранчивые грамоты против нас, иногда смешные, – что ж удивительного, что, обратившись к истории, из многих замечательных страниц ее мы нашли одну, именно – «Тариф на индульгенции», с целью показать нашим единоверцам, что такое – римская Церковь, дерзко поносящая Православие греков?

В Вашем письме Вы отвергаете существование тарифа и клеймите напечатанное нами сатанинской клеветой, требуете от меня – доставить Вам хотя один экземпляр издания тарифа, которое, как я утверждаю, сделано было католическою Церковью и по повелению папы, или – чтобы я указал хотя на одного известного автора, упоминающего о нем, так как «по общему закону» католическая Церковь отвергает отпущение грехов и сообщение таинств за деньги. С большой охотой исполняю Вашу просьбу.

Мерль – д’Обинье (Ист. Реформации, т. I, с. 34, 41) говорит, что было не одно, а 40 изданий тарифа, о котором идет речь. Желаете, чтобы я был поточнее? Вот вам заглавие издания, бывшего в Риме с соизволения папы: «Taxae cancellariae apostolicae et taxae sacrae penitentiariae. Roma. Anno 1514. Ed. Marcel Alber». Следующие издания были в Кельне в 1523 г., в Париже – в 1533, 1545 и 1564 г., в Виртемберге в 1538 г., в Венеции в 1584 г. по приказанию папы Григория XIII. В 1651 г. Лаврентий Банк издал во Франкфурте свое сочинение о последовательном порядке всех этих изданий, а в 1700 г. Сильвий Дукий издал тариф по повелению папы Льва (Поттер, «История христианства», т. IV, 69; V, 59–63). Надеюсь, что Вы не в праве требовать от меня большего... Если же Вы и после всего этого будете еще сомневаться, то советую Вам написать библиотекарю любой из известных европейских библиотек, и он удостоверит Вас в справедливости моих слов. Он скажет вам еще, что в 1514 году объявлено было повеление папы Льва Х, в силу которого за взнос известной суммы отпускались ужаснейшие преступления, наприм., отцеубийство и т. п. Если Вы скажете, что мы, истинные католики, не знаем этой буллы, то это вовсе неудивительно, потому что, по словам Поттера, содержание этой буллы или не было известно биографам папы Льва Х, или с намерением умолчано теми из них, которые желали только хвалить этого первосвященника, тогда как эта булла есть одно из драгоценнейших доказательств алчности римского двора. Итак, не один J. S. Aschel, но и многие очень почтенные писатели говорят о булле папы Льва Х.

Западная Церковь, утверждаете Вы, «по всеобщему закону» отвергает отпущение грехов за деньги? Однакож ж – что делала Римская церковь доселе? Соблюдала она это правило или нет? Ответом на это служит история и кровь, пролитая в Европе в течение тех столетий, когда двор Ватикана обуреваем был политикой. Большая часть самих католических писателей не отрицают этого. Продажа отпущений, продажа уклонений от общеобязательных церковных законов, продажа должностей, которых нельзя удостаивать за деньги – все соединилось, чтобы ослабить силу Церкви. Кто говорит это? Истый католик – Хуртер! Если вы станете отвергать даже и то, что папа Климент V продал венецианцам прощение всех грехов за 10 000 золотых флоринов, то, вероятно, уже не будете отрицать существования бесчисленного количества булл, которыми отпускались грехи всем, жертвовавшим на сооружение собора в Риме. Просмотрите замечательное собрание булл святейшей Римской церкви от папы Льва X до Иннокентия XIII, напечатанное в Ватиканской типографии «с высочайшего соизволения» (superiore Facultate) в 1747 году. Список с этого собрания найдете в нашей университетской библиотеке. В первом томе этого замечательного собрания на с. 262 Вы можете прочесть папскую буллу, которая возвещает отпущение грехов на целый год всем, жертвующим деньги на окончание собора. Такими буллами наполнено все это двухтомное собрание. Теперь позвольте спросить: ужели и теперь Вы не верите в существование тарифа? Что Вы скажете о булле папы Бонифация VIII и многих других, которыми возвещается полное отпущение грехов всем, приходящим в Рим на поклонение? Что вы скажете об отпущениях за избиение еретиков и отступников? Не за это ли наказана Римская церковь протестантством?

Уж лучше бы Вы помалкивали об этом предмете и не кивали на Восточную церковь, допускающую плату исповедающим священникам. Мы не тяготимся этим. Да и какое сравнение между доходом, получаемым нашими иереями от добровольного даяния народа за труд пастыря, и определенным и строго расцененным тарифом?..

Позвольте сделать еще одно последнее замечание. Вы обвиняли меня в симпатии Вольтеру и Руссо. Но Вы дурно рассчитывали, что это послужит мне в укор и посрамление между моими соотечественниками. Мы хорошо знаем, против кого Вольтер и Руссо направляли свои стрелы. Мы знаем, что они много хорошего писали о нас и нашей Церкви, в особенности греки не забудут, что писал Вольтер к Императрице Всероссийской: «предначертания Вашего Императорского Величества относительно Греции стоят дороже 2 000 завоеваний». В ответ ему императрица высказала предсказание, которое исполнилось раньше полувека.

Видите сами, честнейший отец, я пишу Вам вовсе не так, как Вы, и не называю Вас глупым изобретателем пустой клеветы.

С глубочайшим почтением,

Редактор «Αἰών’а»

Еще в 1885 г., оказывается, лжеучение гр. Л. Толстого сильно занимало отзывчивого на вопросы современности, так или иначе касавшиеся веры и жизни христианской, – вышинского затворника епископа Феофана. Еще тогда приходил он в ужас от этого лжеучения, распространявшегося среди учащейся молодежи. Что сказал бы он после обнародования последних произведений нашего нового богослова, из-за которых отвернулись от него даже его поклонники. Как видно, преосвященный собирался тогда писать в опровержение ереси. Без сомнения, написанное им в защиту истинного Евангелия и Церкви Православной против Л.Т. прочтется с не меньшим интересом и духовною пользою, чем его письма к одному лицу в Петербурге по поводу появления здесь лжеучения Редстока, Пашкова и последователей.

Вот что писал преосвященный в письме¹³⁴ от 27 мая 1885 г.

«Слыхали ли Вы про статьи графа Льва Толстого? Они все разрушительного свойства – для веры, Церкви и Отечества. Они секретно распространяются, литографированные за границей. У меня теперь – его евангелие и статья “В чем моя вера”. Первое – есть полное искажение настоящего Евангелия. А вторая – ужас! Отрицание всех догматов, – и все во имя учения Христа, кривотолком искаженного. Все догматы, говорит, выдумала Церковь, испортив учение Христа. А у него и Христос – не истинный наш – Господь Спаситель, а что-то туманное. Ни Троицы, ни воплощенья, ни воскресенья, ни бессмертия. Жизнь наша здесь начинается и здесь кончается. Не понимаю, как властям в руки не попадет. А у него есть против государственного строя: напр., присяга беззаконна, войска не нужны и война богопротивна. И суды – противны учению Христа. Между тем учит: бьют, режут, грабят – терпи и молчи. В сем, говорит, сущность христианства… Ужас! Пишут мне: “…студенты Московского Университета наперехват читают все сие и начитаться не могут”. Не страшно ли это?!

А между тем зло расходится тайком. Слышу, что литографии эти расходятся десятками тысяч. Недавно он был в Киеве и в Харькове, верно, сеял злые семена свои. Извольте ратовать, возбуждая внимание властных знакомых Вам лиц.

Теперь вот и просьба. В статье “В чем моя вера” он говорит, что, кроме этой статьи и евангелия, он написал еще Критику догматов Церкви. Поищите, пожалуйста, не найдется ли там этой статьи. И, если обретете, пришлите, я спишу. Собираюсь что-нибудь написать против всего этого. Если это будет затруднять Вас, то не хлопочите.

Благослови Вас, Господи, всяким благословением.

Спасайтесь!

Ваш богомолец, Е. Феофан

Милость Божия буди с вами!

Пиша к вам, что писал, я разумел все ваше намерение… и идти в Саров пешком, и вступить в обитель, чтобы спастись.

Прежде надо добраться до Сарова, а потом и другое дело сделать. Сие последнее – не вдруг бывает... Еще посмотрят на вас, гожи ли вы... И благословение матушки надо, которое, добравшись до Сарова, и потрудитесь испросить. Но из школы не увольняйтесь теперь... Это надо сделать, когда потребуется, из Сарова.

Не подумайте, что добраться до Сарова – простое дело. Оно просто по виду, а не на деле. По пятам за вами пойдет враг… чтобы смущать душу вашу и расшатать ваше благое намерение. Смотрите, внимайте себе и не давайте хода этим смущениям, но тотчас их подавляйте. Тут же, как заметите, так и начинайте взывать к Господу, Божией Матери и Ангелу Хранителю, пока внутри не восстановится тишина…

Враг всем будет смущать: и утомлением и ломотою ног, и неприятностями от людей, и страхами от зверей, – и всем… Держитесь! Если устоите, дальше легче будет. А если не устоите, то все расстроится начинание ваше. Помощь Божия будет сопутствовать вам… но она помощна борющемуся, а не поддающемуся первому удару искушения.

Господень и Божией Матери покров буди на вас…

Мужайтесь!

Если попадется кто из нехудых, наверно, тоже шествующих в Саров, в Муром или по дороге, это было бы не худо. Но смотрите сами. Если случится это и тот не одного с вами духа, не вступайте с ним в беседу. Пустая беседа разобьет голову и расшатает ваши решимости, и вообще не вверяйтесь… особенно сразу.

Когда доберетесь до Сарова, тут начнутся другие искушения – и со стороны поклонников, и со стороны монастырских, ибо не все, как следует, держат себя, – и эти всегда снаружи видны, а хорошие скрываются. Поэтому не бросайтесь ко всякому, а держите себя особняком, одно дело исполняя, какое лежит на поклоннике: в церковь ходите и там благоговейно стойте и молитесь... Ни на кого не смотрите, как он молится… а себе внимайте. В номере своем сидите – думайте и читайте что-либо... Монастырь и что около монастыря после осмотрите, а теперь только духовным заняты будьте. Только к о. Серафиму на колодезь сходите… и почаще просите его принять вас.

Отдохнувши, можете с каким-нибудь старцем потолковать будто стороною о монашестве… а потом и с настоятелем...

Больше всего будьте в церкви – се дом Божий. Господь тут встретит вас и в объятия заключит.

Ничем не спешите. И будьте все в молитве. Чем бы ни смущал враг – не поддавайтесь.

Вялость, нерасположение к церковному и духовному, холодность и безвкусие, мыслей шатание… все отбивайте от себя.

Вашим б-ским, если пришлют, напишу, что вы собрались на богомолье в Саров, спрашивали – и я благословил.

Перед выходом из Мурома и вы напишите в Б-нки, что пошли в Саров, и скажите, что тотчас по приходе в Саров известите их; а о втором деле не пишите ни из Мурома, ни из Сарова... Напишете, осмотревшись там…

Благослови вас Господи!

Ваш доброхот Е. Феофан

Милость Божия буди с вами!

Так вы опять в Муроме! Благослови Господи! Как вам уже ведомы тамошние поводы к преткновениям, желание же не претыкаться у вас живо, – то на этот предмет нечего вам что-либо особенное приводить на память. Блюдитесь, себе внимайте и к Господу взывайте – о вразумлении и помощи.

Учение за плечами не тянет. Потому оно жизни не помеха. Дотяните его до конца. Помоги вам Господи!

Как это пришло вам в голову, будто чтение Писания Божественного отвлечет вас от науки. От науки отвлекает блуждание мыслей, неудержность желаний недобрых, больше же разленение и позыв на льготную жизнь. Вот от этого надо воздерживаться, и ничто так не помогает отгонять все такое, как чтение св. Писания и других добрых книг. И положите себе за правило – утром и вечером прочитывать понемногу, стихов по 10, из Нового Завета, с рассуждением и к себе приложением.

Наука – наукой, а жизнь – жизнью. И учитесь, и держите себя, как подобает тому, кто решился Богу угождать. То, чего требует Богоугождение, может быть исполняемо и среди занятий. Страх Божий, память Божию и смертную, и ревнование о спасении души, как о едином на потребу, – держите, не прерывая. Тут вся суть дела…

Поминайте, что вы испытали у препод. Сергия и в Гефсиманском скиту, и тем оживляйте свои духовные стремления.

Благослови вас Господи!

Спасайтесь!

29 октября 1890 г

Милость Божия буди с вами!

Как Илья Муромец – да будете вы в свое время грозою немцев!

Добре делаете, что не даете ходу дурным движениям и подавляете их при их порождении. Трудитесь так над собою… и пребудете непобедимы!

Сон ваш хорош! Он значит, что на небе имеется в виду исполнение вашего главного желания…

Поступить вольноопределяющимся, может быть, хорошо. Если советующие вам сие принадлежат к числу опытных в военном деле, то можно последовать их совету. Или лучше, может быть, будет предоставить дело обычному течению…

Спасайтесь! Благослови вас Господи!

Милость Божия буди с вами!

Удивило меня ваше желание иметь что-либо из одежд моих. Если б вы были враг мне и я желал бы вам сделать зло, то ничего не мог бы придумать удобнее, как это. Бесы юлят около меня и часто разживаются то малым, то большим чем. Пошли я вам одежду, – то, как она знакома им, они тотчас нахлынут к вам в келлию, и не один легион, а счету нет. Так по сей причине я никак не могу решиться послать вам, что вы желаете, потому что я не враг вам.

Какие это глупые студенты, что верят Л. Толстому, который ни во что не верит. У него нет ни Бога, ни души и ничего святого. Он пишет глупости только для того, чтобы смутить верующих, и все криво толкует. – На воинах и войнах часто видимое Бог являл благословение, и в Ветхом, и в Новом Завете. А у нас сколько князей прославлены мощами?.. кои, однако ж, воевали. В Киево-Печерской Лавре в пещерах есть мощи воинов. Воюют по любви к своим, чтоб они не подверглись плену и насилиям вражеским. Что делали французы в России?.. и как было не воевать с ними.

Ужели и о поклонении икон колеблется их верование?! Уж это ни на что не похоже... К таковым будьте безжалостны. Не разрешайте, если не обещают изменить свои мысли.

Что на вас смотрят ошибочно, почитая вас святым, это невелик для них грех. Но если вы в самом деле подумаете о себе как о святом, то это дело небезопасное. Извольте с собою рассудить о сем пред лицом Бога… и умудряйтесь смирять помысл свой. Да у вас есть, впрочем, врачеватели. Это те, которые не хвалят вас, а порицают. Они воистину омывают вас… и от того, если хоть слегка подумаете, что вы состоите во святых.

Да – стоит допытаться, от чего иные сами отлучают себя от Причастия; может быть, совесть после исповеди что-нибудь порассказала им вяжущее их, несмотря на ваше разрешение.

Что вы не смотрите сурово на исповедающихся, это ничего, в порядке. Но шуточного в обращении ничего не допускайте... Будьте радушны, приветливы – и словом, и взглядом, и обхождением… но без шуток. Иначе они подумают, что даете поблажку.

Любите учеников своих; так должно. Но нет ли плотской любви? Сами смотрите… и не допускайте ей быть. Кажется, это различить не совсем трудно.

Что вечером отворенною имеете дверь для имеющих нужду в вашем слове, это хорошо. Я слышал, что в Оптиной пустыни духовник подолгу двери не затворяет… и к нему прибегают иногда в полночь.

Те послушники, что почти каждый день ходят, если приходят по духовным нуждам, – пусть ходят. Но говорите с ними всегда только о духовных вещах, – и, сказав должное, отпускайте.

Оставшись сами, Богу исповедуйтесь во всем, – и испрашивайте Его вразумлений на всякие случаи.

Благослови вас Господи всяким благословением.

Спасайтесь!

И обо мне не забывайте молиться, ибо я многими немощами обложен; особенно любовью к покойной жизни и высокоумием. Мне думается, что я всезнайка… а писака такой, что во всем свете нет такого, и прежде не было, и едва ли будет.

Ваш доброхот

30 окт. 91 г.

Милость Божия буди с вами!

Премного провинился я пред вами. Прошу извинить, простить и разрешить мне грех сей.

Вы прописали свои подвиги – от просыпания утреннего до заснутия ночного. Это обычная жизнь всех порядочных людей. Цена ее – такой – зависит не от того, что делается, а от того, в каком духе делается. Если сквозь все сии деяния проходит страх Божий, – и исполняется при сем заповедь св. Павла: плоти угодия не творить в похоти, то все в порядке, – и еще порядочнее, если удовлетворение потребам творится с ворчанием, подражая тому старцу, который бранил тело, двигаясь ко сну.

О. N. сребролюбец. Сребролюбец есть идолослужитель, а вы так легко произносите о себе такой суд. Если когда раздаете, не чувствуете жаления денег, то тут нет страсти сребролюбия, а есть только любоимание. Желание иметь деньги, чтоб были под руками на всякий случай – свою потребу или потребу ближнего. Хоть и в таком случае есть нитка, привязывающая, но она паутинная. Ничего неимение – цель. И блаженны, сумевшие устроить быт свой по сему началу. Но требование сего начала так широко, – что и сору чтоб не было в келлии. Как нам с вами быть? Там коверчик, там диванчик, там креслы, там стулья, все мягко… и глазу приятно. А сапожки, а чулочки, а рясочка, а подрясничек… и проч. и проч... Где же тут отщепенство от мира... Мир в объятиях наших… с целованиями и прижиманиями!! Я это с себя списываю. Денег лучше не накоплять, а так: одна рука берет, а другая отдает. Деньги пусть полежат до случая – отдать. – И довольно…

О. Иоанн Кронштадтский – Божий человек. Молитва его к Богу доходна по великой вере его. Господь да хранит его в смирении и преданности Его святой воле, и в самоотвержении. У него не одна книжка, а до 15 или более. Потрудитесь приобресть. Они все невелички… как та, которая есть у вас. Образ исповеди им ведомый, вероятно, держится с благословения Владыки Митрополита. Но о. Иоанн и частно исповедует… а то все те, которые не имеют что особенное сказать или спросить. У него бывает народу не до 200, а 2000.

Это милость Божия!!..

Благослови вас, Господи!

Ваш доброхот

20 июл. 92 г.

Милость Божия буди с вами!

Ждали вы – ждали ответа, – и не дождались. А он был уже у ворот. Немножко бы еще подождать, – и он был бы в ваших руках, чтоб избавить вас от труда напоминать мне о моей лености.

У вас еще куча вопросов. Буду отвечать с удовольствием; но от лености не отказываюсь. Потому вашему терпению все же будет некое искушение. У вас вопросы все практические, и отвечать на них неголоволомно.

Посланное вами получил… Икона святого благолепна... Ее наклеить на доску, – и будет икона, как и другие... Лаком только покрыть спиртным картинным. На доску же прежде наклеить холст, а на холст икону бумажную… потом лаком покрыть. Я это сделаю.

Календари – все хороши. Но лучше всех Гатцука¹³⁵, который первый изобрел календари такого вида. В них все есть, – о чем бы ни требовалась справка; а это и есть первое достоинство календарей.

Вам открыл Бог дорогу – трудиться над больными душою и телом. Самое потребное и драгоценное дело, в исправлении коего недостаточно одной человеческой мудрости, хоть будь семи пядей во лбу... Один Бог тут настоящий Учитель. Спаситель относительно всей христианской жизни сказал, – что для сего один должен быть у нас Учитель Христос… но в деле вашего труда это преимущественно имеет место. Да не оставит вас Господь Своим вразумлением и помоганием!

Благослови вас Господи!

Спасайтесь!

Е. Феофан

7 дек. 93 г.

Милость Божия буди с вами!

Прошу извинения, что не скоро отвечаю. Не имел возможности сделать это прежде.

В последнем письме вы точнее определили, что такое за позыв у вас к увеселениям. И я ничего не имею сказать против, если вы сможете удержаться в тех пределах, в каких чаете держать себя.

Но удержите ли вы себя в них? Припомните народное изречение: «Берегись первой чарки». Откуда оно родилось? Из опыта, – что, выпивши одну чарку, трудно удержаться от другой… а там уж пошла разливанная. Такова власть чувственных удовольствий над нашим слабым сердцем! Водоворот и бурление светских развлечений такого же свойства. Вы говорите: ведь я не хочу пуститься во вся тяжкая. Теперь вам легко говорить; но что дело покажет после. Положите, что вы видите комнату, где есть скрытый угар, и порываетесь побыть в ней и пересмотреть, что там. Вам говорят: не ходи, там угар. А вы отвечаете: я ведь не хочу угореть. Пощадит ли вас угар, потому что вы говорите, что не хотите угореть... Светские развлечения – угар. И сами не учуете, как угорите...

Матушка ваша боится, что вы угорите. И я также думаю. Говорю это вам, чтобы вы ухо держали остро, даже отселе... И положите себе отныне строго держаться в сем отношении руководства матушки.

Спрашиваете, что значат разные наименования святых? Это имена, какие присвояются им по их состоянию, званию и подвигу на земле, а не тому, какая степень блаженства присвоена им на небе. Там все определяется внутренним совершенством сердца. Некоторые из этих имен вы сами определили добре.

Святитель – это епископ, угодивший Богу и прославленный. Иной раз так называют и живых архиереев, заслуживших уважение.

Мученик – всякий христианин, страдавший за веру и до смерти замученный. Замученные архиереи и священники называются священномучениками; монахи и монахини – преподобномучениками и преподобномученицами. Кто страдал за веру, но не до смерти замучен, называется исповедником. Мученики, чрезмерно много страдавшие, с проявлением над ними и особенного покрова Божия – суть великомученики и великомученицы.

Преподобный-ная – святые из монахов и монахинь.

Бессребреники – христианские врачи, безмездно врачевавшие с проповеданием веры.

Христа ради юродивые – принимавшие на себя вид несмысленных и все терпеливо переносившие, что доставалось за несмыслие.

Архистратиг – Михаил Архангел, первый Ангел по падении сатаны...

Бесплотные силы – все Ангелы, но святые так не называются: ибо имеют восприять плоть, а Ангелы – нет.

Благослови вас, Господи!

Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан

22 апр. 85 г.

Милость Божия буди с вами!

С.В.!

Благослови Господи доброе начало!

В тексте из Апокалипсиса… не прилагать и не убавлять… слова: в книзе сей, вы, кажется, разумеете в Новом Завете… а это не так. В книзе сей, т. е. в Апокалипсисе.

Вообще прибавлять и убавлять запрещение уместно только к Божественному Откровению, к Слову Божию. Что Бог открыл и что заповедал, к тому не следует ничего прибавлять, ни убавлять от того. (Это к католикам и протестантам. Те все прибавляют, а эти убавляют.) Но Слово Божие не все содержится в книгах писанных. Это сами же новозаветные книги подтверждают. Следовательно, этого места нельзя относить ко всем книгам новозаветным и вообще, т. е. если обобщить слово: в книзе.

Под словом предание не разумеется неопределенная молва, не знать, как начавшаяся и распространившаяся, а разумеется апостольское учение, устно преподанное, или правила и законоположения, в Церкви введенные делом. Апостолы вполне организовали Церковь Христову по всем сторонам духовной и церковной спасительной жизни. Но как организовали, этого вполне не изложено в писаниях их, а самым делом сделано и введено в жизнь христианскую лично апостолами, введено и укоренено чрез многократные посещения основанных ими христианских обществ и неоднократные исправления неисправного – все личным своим действованием и словом. И образ христианского ведения, и правила жизни, и взаимные отношения христиан, и освятительные таинственные священнодействия, и правила для церковных собраний… все лично словом установлено и закреплено личным наблюдением...

И пошли христиане так умствовать, так жить, так действовать во взаимных отношениях, так управляться, так освящаться, так Богу служить, как завели апостолы...

Вновь обращающиеся перенимали у них и по их образу устроялись. Вновь нарождающееся поколение все образовывалось по тому устроению общества христианского, какое оставили апостолы...

И потом так из рода в род… и до нас дошло.

Вот это все благоустроение общества христианского по всем частям и есть предание апостольское, следовать которому неотложный есть долг всякого, желающего состоять в правде, христианина. К слову предание прибавляйте всегда апостольское.

Слово апостольское писанное пришло после. Церкви уже всюду были организованы, а писаний апостольских еще ни строки не было. Первое писание св. Павла было в 54–5 году, спустя 20 лет по Вознесении. И Евангелие появилось много лет спустя по Вознесении. Все же писания апостольские и с Евангелием в одну книгу собраны уже в конце первого века… вероятно, под руководством св. Иоанна Евангелиста.

И появились писания апостольские не для изложения христианского учения, а для устранения недоразумений и беспорядков, возникавших в частных общинах христианских.

И, следовательно, содержат только частные предметы, а не все вообще христианское. Они писали уже к христианам настоящим, вполне по-христиански образованным... И хотя касались христианских начал, то настолько лишь, сколько это требовалось предметом, о коем была речь. В писаниях апостольских все христианское видно, но ничего не раскрыто вполне и систематически. На все есть указания и намеки, но полного изложения нет, кроме тех предметов, относительно коих возникали недоумения.

От того и ереси все. Написано что-либо неполно. Суемудрые начнут пополнять по своему и напутают. Собираются православные… и обличают их. Чем? общими верованиями. Собравшись дознают: у вас как? а у вас как?.. отвечают: у нас так… и у нас так… и все так. Так мы приняли и так у нас исстари… Вот это и есть главное начало Православия: так всегда, так исстари… от апостолов…

Так вот что есть предание!

Зачем это надо вам перебираться в С.-Петербург? Уж не слушать ли высшие курсы для красавиц!!! Это глупость из глупостей нашего времени. Если да; то решили ль вы, на кой вам ляд эти курсы. Эти курсы из красавиц делают, что называется, ни рыба, ни мясо… ни мужчина ни женщина… не знать что; вещь никуда не гожая… урод. Если хотите вы остаться в своем чине, держите подале от этих курсов. Вы и так много знаете… И довольно. Если же будет потребность знать более по каким-либо предметам… можете сами дополнить недостающее чрез чтение. Если при этом окажутся стороны неясные, тогда можно пригласить ученого и взять у него несколько уроков, именно в уяснение того, что осталось неясным. Выгоды вот: вы будете изучать, что хотите… и, следовательно, трудиться свободно, не изнуряя себя, чего на курсах избежать невозможно… не будете набивать голову всякими бреднями и сохраните свои убеждения чистыми и твердыми... Это последнее самое дорогое… равное сему то, что вы останетесь красавицею… с подобающею женственностию… которую курсы вытолкают из вас без всякой жалости, и еще вы можете продолжать учиться дома… в своем тепленьком гнездышке… Потолкуйте об этом с матушкою и порешите... Очень бы желал, чтобы вы согласились на мой план.

Пусть даже вы, взявшись так без курсов, преуспевать личным трудом, не успеете в этом… беда невелика.

Милость Божия буди с вами!

Очень рад, что вы не будете курсисткой. Позаботьтесь теперь свободное время употреблять не без пользы, – не на разорение, а на созидание.

Вы избегаете беды; а брат ваш неизбежно в нее ввергается: в университетах еще хуже, чем у курсисток. Но то, что он будет среди вас, много будет парализировать зловредное влияние университетских учений и тамошнего товарищества. Господь да сохранить его. Пусть загодя готовится различать теории от подлинных фактов. Теории – личное дело учащих; факты – общее достояние. Истинною настоящею теориею может быть только та, которая согласна с христианскими истинами.

Шума С.П.Б-ского боитесь. Но ведь этот шум шумен только для тех, которые в него вступают. Прочим там живется покойнее, нежели где-либо в другом месте. Сами увидите.

Все, что вы прописали о ходе у вас молитвенного дела, говении и о прочем, славу Богу, хорошо... Одно замечу: смотрите, как бы дело молитвы не сошло на нет. То, как вы теперь молитесь… есть прямое дело произволения. Душа его – желание усердное. Это усердие всегда должно возгревать пред молитвою; иначе и молитвы не будет. А вы сознаетесь: молюсь иногда лениво, без охоты. Это нейдет к роду молитвы вашей. Потрудитесь не допускать сего. Дело в ваших руках. Иначе вот что может случиться… ныне неохота, завтра – неохота… а потом и совсем молитве конец. Этого поопаситесь… и нудьте себя на охотную молитву.

Вы заучили шестопсалмие… и прибавляете, особенно нравятся последние два... Это подает мне мысль предложить вам: как только встретите нравящийся псалом, так заучивайте его…. Потом и употребляйте их… то во время молитвенного Богу предстояния утром и вечером и в видах возгреяния молитвенного духа, – или между делами… когда идете, или засыпаете, или просыпаетесь… всякое время, бездельное, – наполняйте сим чтением. Посмотрите – второй псалом третьего часа – и 3-й шестого... Они схожи с: возведох очи мои в горы...

Для исповеди записывать грехи – хорошее правильцо. Навыкайте вот чему: всякий раз, как прорвется недобрая мысль, чувство, желание, слово, дело… тотчас кайтесь Господу, вездесущему и всевидящему, с сокрушением и решением быть впредь осторожнее. Для этого надо внимать себе… то есть смотреть за тем, что происходит в душе… И все добре пойдет. После сего вечером нетрудно будет подвести итог, сколько наделано погрешений в продолжение дня.

– Жалеете, что благонастроение, приобретаемое говением, исповедью и причащением, скоро ослабевает. Это и достойно сожаления, – и тем достойнее, что избежать сего в нашей власти... Не надо предавать себя на жертву внешних впечатлений: они уносят внимание из сердца и заставляют его блуждать на стороне, далеко от себя. Не надо допускать вкушать сласти душевно-телесные. У нас два вкуса: один духовный, другой душевно-телесный. Они прогоняют друг друга. Когда есть вкушение духовного, – все прочее трава; а когда придется вкусить душевно-телесного, тогда умаляется вкус к духовному. Из сего сами видите, что подобает делать, чтобы сохранить вкушение духовных благ.

– Что нужно делать, чтобы не охладеть?

– То, что пред сим сказано. Как только заметите охлаждение, теребите душу, пока согреете. Господь близ, взывайте – и поможет. Приложите к сему богомыслие… то есть созерцание таинств св. веры нашей. Каждое из них сильно излить много света и тепла… и согреетесь. Только не оставляйте холодности в душе, а все теребите ее, пока согреете. Можно чем-нибудь наказать себя, заставьте себя поголодать немного… немного посидеть в уединении, недоспать… поклонов побольше… Всего же больше сознания своей скудости… и слезного к Божией помощи прибегания.

– Память о Боге Бог Сам прививает к душе. Но для этого душа сама себя должна потомить и потрудить. Трудитесь, всеусильно нудя себя на непрестанное памятование Бога. И Бог, видя, как усердно вы желаете сего, даст вам память о Себе. Краткие молитовки очень пригодны к делу в нашем собственном труде о памятовании Бога. Молитовки… какие хотите. Господи помилуй! – Господи Иисусе Христе, помилуй мя! – Иисусе Сыне Божий, помилуй мя! и др… Всякая идет. Какая больше вам по душе, ту и употребляйте.

Ваши вопросы: – Что семь духов? – Семь верховных Архангелов: Михаил, Гавриил, Рафаил и проч. Св. Гавриил к св. Захарии сказал: Я один из предстоящих Богу (Лк.1:19).

Что ангелы 7 Церквей? Епископы, представители тех Церквей. Это видно из того, какие речи обращает к ним св. Иоанн. Светильники в сем видении означают Церкви…

Почему Спаситель назван началом создания? Назван так – и как Творец: ибо вся Тем быша; и особенно как Воссоздатель падшего рода человеческого. Он по человечеству новый родоначальник наш... Он явил в Себе человека восстановленного. По образцу Его и силою Его восстановляются потом все люди. Он глава и начало.

– Что делается с усопшими? – Тело возвращается в землю, а душа получает от Господа особое некое место по своему устроению, где и пребывает до окончания века, в чаянии радостном или в нечаянии ужасательном. То – закрытая для нас страна. Что там, с точностью не определено в подробностях...Одно точно определено… что тамошнее состояние вполне соответствует тому, как настроит себя человек здесь, на земле. Как настроить – широко разъяснено в Евангелиях и посланиях. Это и есть теперь для нас главное. Как цель не на земле, а в другом образе бытия, то разумно всю заботу обращать на то, чтобы добре приготовиться туда. Не приготовимся… все пропало.

Не мучьте себя пытанием, что там и где будем. А когда в уме породятся такие вопросы, говорите себе: хорошим там будет хорошо, а худым – худо; соответственно сему и место там будет для одних светло, – для других – не светло. Будем-ка мы с тобою заботиться о том, чтобы сделаться добрыми, и все тут. А что там будет… увидим, когда перейдем туда.

Желаю вам всего доброго.

Будьте здоровы и веселы.

Матушке вашей и братьям Божие благословение.

Спасайтесь! Ваш доброхот Еп. Феофан

5 июня 1886 г.

Милость Божия буди с вами!

Я получил и ваше октябрьское письмо и все собирался писать... Хорошо, что вы написали снова. Я с удовольствием вам пишу, но теперь собралось несколько дел...

Ваше описание порядка жизни вашей приятно читать... Самое лучшее врачевство для наших немощей – не иметь праздного времени.

Танцевали... Небо не обрушилось на вас?! Стало быть, это терпимо в каком-либо смысле... Но что вы приложили к сему относительно прав молодости, не знаю, может ли то твердо стоять. Молодость может ли сказать смерти: не подходи! А она может придти во время танцев… и все решить… ибо она все решает... Душа явится с танцев на тот свет. Кто там, спросят? Танцорка! Ну ее вон туда бросьте. Вы меряете юность юностью... Так нельзя. Надо мерить все последнею целию. Зачем живем? Чтобы приготовиться к жизни вечной... Как вместите вы сюда танцы?!. и многое другое.

Бывать в обществе хорошо. Тут наука самопознания... Но все же выбор надо делать. То общество, где вы бываете, хорошо, как пишете... И слава Богу.

Что вы не умеете сладить с короткою молитовкою, – ничего. Придет со временем. Частые ваши обращения к Богу во время дня, при всяком деле и после дела – очень хорошее дело. Это часть общего правила – ходить пред Богом. Тоже назначение имеют и коротенькие молитвы... В них священным словом выражается то, что вы выражаете своим. Другое же высшее назначение короткой молитовки есть углубление мысли и чувства к Богу. То, что у вас есть – эти воззвания, – при первом впечатлении разлетается; кроме того, несмотря на воззвания… мысли толкутся в голове… как комары... Чтобы пресечь эту толкотню, надо связать ум одною мыслью, или мыслью о Едином... Пособие к сему – короткая молитовка. С помощью ее ум упрощается, объединяется и прививает или развивает чувство к Богу... Когда придет сие чувство, – душа утвердится сознанием в Боге… и все начнет делать по-Божьему. С короткою молитвою надо держать мысль о Боге и внимание к Нему... А ограничиваться одними словами… медь звенящая.

– Дневник – хорошее дело... Но у вас одна сторона хорошая. Следовало бы более замечать своих немощей... А то вы выйдете фанфаронка.

– «Долго молиться не умею». – А как же апостол заповедал: непрестанно молитеся?! Память о Боге со страхом Божиим, любовь к Богу с упованием и преданность в волю Богу составляют внутреннюю религиозную жизнь... У кого она в движении… тот всегда с Богом... И ему нескучно молиться долго-долго. У вас есть зародыш сего в том, как вы при всяком случае обращаетесь к Богу за помощью и потом благодарите. Развивайте сие… шире и шире.

Ваши недоумения о мыслях «Невидимой брани» зависят от того, что вы смотрите на тамошние уроки не с той точки зрения... В «Невидимой брани» имеется в виду человек, борющийся со страстями и напрягающийся все худое из себя изгнать и все доброе укрепить... Когда он установится в добре и крепок станет, тогда многие из правил или иной вид примут, или отложатся. В период борения закон: …все, что может приводить в движение кроющееся в нас зло, мало ли то или велико, должно быть устраняемо от внимания и тем паче от чувства… равным образом должно поступать и с тем, что ослабляет делания, способствующие укреплению добра. Просмотрите с сею мыслью ваши заметки, – и сами увидите с какой стороны они несостоятельны... То, что пишется в сей книге не для одних монахов идет, а ко всем относится, кто хочет очистить свое сердце. В виду имеется не внешнее положение, а душа.

Что-то вы заметили про самодеятельность... Все доброе созидается в нас взаимодействием свободы и благодати... Обще это так выражается: начни трудиться над чем-нибудь и трудись... Увидит Бог, что искренно желаешь искомого, и даст то... Хочешь приобресть молитву… трудись в молитве… и Господь даст молитву… Хочешь избавиться от гневливости, – трудись над сим… и Бог, видя твое усердие, – даст тебе безгневие... Человек сам собою ничего не созиждет в себе доброго, если не придет благодать; и благодать не дает ничего человеку, если человек сам не трудится... Заучите сей пунктик.

Больше не буду ныне писать. Посылаю вам книжки об отречении от мира.

Спасайтесь!

Благослови вас, Господи!

Ваш доброхот Еп. Феофан

27 генваря 1888 г.

Особенное мне удовольствие доставляет ваше откровенное изложение своих недоумений. С удовольствием же берусь и сказать вам слово-другое.

Вы пишете: «В письме не ясно мне, кто эти православные, которые собирались между собой и установляли порядок верования? Какой они имели авторитет? Кто они такие были?»

Я писал только об апостолах как установителях порядков веры, жизни, управления, таинств и всего, что есть в Церкви. Апостолы вполне организовали Церковь во всех частях церковной спасительной жизни. И все это введено ими в жизнь христиан, и как жизнь и дело передавалось из рода в род.

Пастыри и учители после апостолов суть только блюстители апостольских преданий и учреждений. У каждого апостола было по нескольку ближайших учеников, с ними неразлучно бывших и усвоивших во всех частях апостольскую премудрость. Эти их ближайшие ученики были их преемниками в управлении Церквей и в блюдении всего апостолами преданного. В Церквах Палестинских, в Антиохии, в Тарсе, в Ефесе, Смирне, в Колоссах, в Филиппах, в Солуни, в Коринфе, в Афинах, в Александрии, в Риме и во всех прочих местах, где были апостолы, после них остались пастырями их ближайшие ученики.

– Это мужи апостольские.

Никому в голову не придет подумать, чтобы кто-нибудь из сих учеников позволил себе отступить от апостольских постановлений. Они и на деле оказывались верны им.

Мужи апостольские, по примеру и заповеди апостольской, правя Церковию, в то же время воспитывали при себе таких мужей, которые бы после них могли занять место их и продолжать блюсти апостольские учения и порядки.

Эти вторичные преемники в свою очередь воспитывали третичных и так далее.

Все апостольское, таким образом, переходило из рода в род жизнию и делом. Апостолы все, что предали, ввели в жизнь – умственную, нравственную, семейную, и во все виды жизни. Жизнь от жизни загоралась… и жизнь апостолами заведенная блюлась…

Вот вам образчик. Св. Поликарп Смирнский был ученик св. Иоанна Богослова, св. Ириней – ученик Поликарпа. Св. Поликарп мученически скончался около 60-х годов второго столетия. Св. Ириней прожил до начала третьего столетия. Это не единственный, конечно, пример. И можем положить, что вторичные преемники перенесли сохранно апостольское предание до III века... А третичные – до половины и конца его.

Сим путем апостольское предание сохранилось бы, если бы никто не писал из сих преемников. Но писатели скоро начались, и когда писали, – преимущественно писали, как предано было. Оттого, читая писания св. Отцов II века, видим апостольские слова и обороты речи, апостольские на все воззрения, а цитатов почти нет.

Отчего? Оттого, что все они были блюстители предания... И умствовали, и писали, как предали апостолы каждой Церкви.

Апостольские писания собраны в книгу в конце I века, при св. Иоанне Богослове. А списки их распространились к концу второго века. Оба эти века христиане питались преимущественно преданиями.

Вы понимаете предание – как передавание из уст в уста... А оно было передание из жизни в жизнь, из дела в дело.

Скажу простой пример – как столько веков хранится одинаковый образ плетения лаптей, печения хлебов... Дети делом перенимают у отцов и матерей, – и передают своим детям.

Христианство – не учение, а жизнь. И самое учение его входит в жизнь как определенный образ, воззрение на все сущее и бывающее.

Бывают школы, в которых влиятельный наставник передает свои учения впечатлительно... И потом это учение заседает в школе и тянется века... Тем паче это уместно в христианстве.

Потом все порядки христианские, и веровательные, и жизненные, и освятительные… вошли в писания отеческие… и закрепились.

Мы чтим отеческие писания ради того, что в них блюдется апостольское предание, которое узнается в общем согласии всех их.

Таким образом третий век чрез третичных преемников мог передать апостольское предание IV веку... В IV веке мы видим вполне все, что мы теперь имеем, в писаниях Отцов, хотя все оно по частям есть и в III, и во II веках. Извольте теперь общее иметь наведение: Греческая церковь верно соблюла апостольское предание и передала его нам. Это апостольское наследие – у нас.

Католики помутили апостольское предание. Протестанты взялись поправить дело – и еще хуже сделали... У католиков один папа, а у протестантов, что ни протестант, то папа. Это я мимоходом помянул. Господь с ними... Нам какое до них дело?

И прошлый раз и теперь… – я все толкую про Апостольское предание, которое св. Православная Церковь имеет источником учения наряду с Св. Писанием. Теперь я думаю это будет для вас поясней.... Какие толкования вы разумеете говоря: «Почему эти толкования православных имеют более авторитета, чем толкования протестантов?» Мои толкования? Мои толкования суть резюме толкований св. Отцов... Их же толкования авторитетны потому, что наивернейше суть хранительники апостольского предания... Древнейшие наши толковники – св. Златоуст, блаж. Феодорит – суть питомцы IV века. Четвертый же век – преемник третичных преемников апостольского предания. Вот в чем их важность!

У протестантов есть православные, но они все же протестанты. Какие это!? Это те, которые придерживаются мудрованию первых протестантов. Нынешние протестанты далеко отошли от первых, – и чистых протестантов, т. е. совершенно согласных с древними, теперь почти нет. У них столько сект, что не перечтешь. А все именуются протестантами. У них уже начинались толки, как бы объединить всех. Ничего не вышло. Образовалась только новая секта унионистов. Так вот какие протестанты стараются держаться древних протестантов, те у них и православные, – но все же протестанты.

После того, что я наговорил вам о предании, вам верно нетрудно будет понять, как предание апостольское могло не измениться. Что предано апостолами, то составляет жизнь христианскую и как таковое переходило из рода в род неизменно, входя в то же время в писания Отцов с первого же века. Писания апостольские сами суть хранители апостольского предания, хотя не во всей полноте…

После апостольские писатели внесли в свои писания и все прочее, не внесенное апостолами в свои писания. И то и другое теперь в Церкви Православной блюдется.

Разделяю радость вашу о возвращении благодати Божией. Да пребудет она неотходно с вами отселе.

12 марта избрали для посхимления. Добре! Благослови, Господи! Буду и я молиться, чтоб и внутри произошло посхимление.

О деньгах, что отдали в займы... и о затребовании пособия – чрез 10 лет следующее и о прочем вы добре рассуждаете. Главное в денежном деле не опираться на них надеждою, и потом не прилагать к ним сердца и наконец употреблять не на себя только, но разделять и с нуждающимися, – во славу Божию. Так вы поступаете, и не отступайте...

Нам можно не иметь, только в сердце, любостяжания. О деньгах, данных взаймы... Хоть благодетели ваши и не согласятся обидеть вас, но могут сплестись обстоятельства, что они не смогут исполнить своих обязательств... Потому наперед заготовьтесь не только процентов, но и всего капитала – лишиться, не охая, не морщась и не скрежеща зубами на занявших и посредника их.

Загадки ваши поселиться там или там… преждевременны. Схимнице и думать об этом не след. Если Господу угодно передвинуть из теперешнего места, то это устроится и без ваших о том забот.

Франциска де Саля – можете отложить в сторону. Он не уйдет. Может быть, я сам до него доберусь. Теперь перевожу – подобную же книгу. Но она возьмет, может быть, весь год… если прослужит глаз.

Слух до меня дошел, что пр. Серафим увольнения просит на покой, в вашу обитель. Для вас это будет очень благотворно. У него много силы духа… и может влиять не говоря, а некако непосредственно... Но, обще говоря, я жалею об этом, если правда...

Однако скажите, слышно у вас там что-либо об этом. По нежеланиям… сомневаюсь, что так есть.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш богомолец Е. Феофан

В февр. письме – от 12 числа

Милость Божия буди с вами!

Христос воскресе!

Письма три ваших лежат у меня в числе неотвеченных. Берусь ответить хоть на что-нибудь.

Последнее письмо извещает о путешествии о. Александра… таковом торжественном, что пред ним должны отворяться все ворота… и тем паче двери, не исключая даже и Вышинской. Желаю ему благополучного шествия на родину и обратно. И желал бы предупредить его, чтоб он не рассчитывал на подвижность Вышинских дверей. Если это мое письмо дойдет до вас прежде о. Александра, потрудитесь сказать ему, чтоб он держал подале от Выши: ибо она никаким торжественным шествиям не сочувствует...

Что до книги аввы Дорофея¹³⁶, то она у меня есть. Потому пусть не трудятся доставлять ее мне... Если же о. Александр везет ее, то возьмите ее себе...

Книга назидательна. Перевесть ее на русский язык – говоримый, – было бы полезно. Преосвященный Игнатий¹³⁷ тоже думал и брался переводить, но бросил. И я брался и бросил. Давал одному игумену: и тот взялся и бросил. Не судьба книге!!! Безуспешности эти, впрочем, легко объясняются леностью, как я сужу по себе…

Остается пожелать, чтоб взялся наконец кто-нибудь из неленивых. Если вы принадлежите к сему разряду, – беритесь перелагать… и притом так, чтоб не бросать. Бог благословит! Меня же имейте отреченна.

Вы теперь в Задонске… на старом гнезде, и, судя по словам вашим, в старом порядке, и не порядке только, но и духе. Добре! Благослови Господи и пробыть вам навсегда в таком устроении!

Вы, кажется, ожидаете все нового и нового. Ничего нового не будет; все то же, только получше и покрепче. Главное – установиться в сердце пред лицом Бога и стоять так неотступно. Когда это есть, тогда все прочее придет само собою. В череде изменений духовных в сердце – самое лучшее есть тяготение внутрь… для сопребывания с Господом. Тогда все внешнее отходит: остается Бог в душе и душа в Боге. И се – настоящий монах и схимник...

Вы пишете: и то есть, и другое есть… и третье есть. Но не забудьте, что так говорят иногда по памяти: было. Но что было, к тому иной раз законно прибавляют: сплыло... Было, да сплыло... Избави вас Господи от сего. Напоминаю о сем, чтоб вы поимели то во внимании.

Об оставлении кафедры преосвященным Серафимом я не верил, не только когда речь о том услышал, но и когда прочитал в печати. Болел! Мне верится, что болезнь сия не к смерти. Таково мое усердное желание. Но воля Божия да будет.

Здоровье мое исправно. Глаз еще смотрит...

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш богомолец Е. Феофан

28 апреля 86 г.

Милость Божия буди с вами!

Христос воскресе!

Отошел владыка ваш! Бог пошлет другого – подобного. В Воронеже подряд все какие хорошие были владыки. Кто? Нечего гадать, кто. Кто приедет, тот и ваш. Спрашиваете, что значит – на тот же лад. Не помню, к чему говорил, и не могу припомнить, какая была мысль. Если это о прогрессе в духовной жизни, то значит, что жизнь все та же будет, только в лучшем виде, если будете держать себя, как следует: подобно тому как тело наше и у младенца то же по строю, как у мужа совершенного.

Что после сего вы приписали, – то добре: память смертная и страх Божий… два светила духовной жизни. О пище. Все предлагаемое вам принимайте, ничтоже сумнящеся. Если же иной раз воздержитесь от чего, не будет худо. Кушайте, что дают, – и благодарите Бога. И варенье кушайте, не брезгуя. И облатки… но мне они не нужны.

Письмо с Афона – предоброе. Там не пресекается мудрость духовная. О. арх. Макарий – сын богача – купца московского или с.-петербургского... Поехал Богу помолиться, был в Иерусалиме, когда и я там жил, был на Синае, заехал на Афон и заболел очень тяжко. Ему захотелось умереть постриженным. Постригли… и он оздоровел. Он очень мудрый. Был там и духовник о. Иероним. Недавно умер. Старец глубокий. Тот еще премудрее… Андрей, подписавшийся в вашем письме, верно, новый духовник. Там настоятель с духовником все дело монастырское и монашеское ведут. Помоги им, Господи, тещи в духе древних отцов.

Наконец, Франциск де Саль¹³⁸... Как начать? Сделайте извлечение из его жизнеописания самое краткое – в 10 строк. Ну страничку одну – печатную… сказав самое нужное... Затем – развязка… и так далее... Никакой нет нужды – строго держаться буквы. Так переведите, как бы речь шла от вас, из вашего сердца… гладко, ясно, плавно, тепло. Инде – можно прибавить что, инде сократить, инде изменить... В виду иметь назидание и удобоприменимость к жизни... «Невидимая брань» – вся почти переложена не слово в слово. Есть главы – переделанные. О молитве все заново... Так и вам разрешается… и надпишем: свободное переложение – такой-то.

Затем благослови вас Господь!

Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

«Невидимая брань» … кончится печатанием в сем месяце, в июньской книжке. А книга, что я обещал… остановилась на трактате о молитве. Надо переделать, – а леность.

22 мая 86 г.

Милость Божия буди с вами!

Полагаю, что вы теперь дома, воротились в свою келейку… и даже осмотрелись.

Теперь сядьте и высчитайте прибыли и убытки, потом свесьте то и другое и определите, чего больше.

Я думаю, что, вступая в хату свою, вы жаждали отдыха и покоя. На чужой стороне, как ни берегись, все нельзя не нахвататься чуждого. А оно как нетерпимое тяготит, – и тяготою сею раздражает энергию сбросить его поскорей и остаться с одним своим. Се и есть тайна внутреннего покоя.

Хорошо вам было в Ельце. Это мне радостно слышать про Елец. И матушке игумении благодарен, что она милостиво относилась и к вам и являла некую поблажку вашим хотениям и нехотениям. А – Анна Чудовая – жива ли? Давно о ней ничего не слышу.

Про родных моих вы ничего мне не сказали. Верно, и не узнали ничего. Меня занимают особенно две красавицы: одна учительница во втором приготовительном классе, – а другая учится еще, кажется в пятом классе... И та и другая – молодо и зелено. Господь да умудрит их и сохранит.

Дуняша ваша упремудрилась. Да ей Господи и больше того.

Вот скоро и пост. Смирение плотию да приведет нас к смирению духом, а сие да станет глубоким бассейном к принятию со всех сторон стоков благодатных...

Мое здоровье обычное. Глаз еще работает.

Посылаю вам книги: «Невидимой брани» – 2, «Странника» – 3, в коих один 1-го издания и «Путь ко спасению» – 1.

Я не помню, посылал ли я вам сию книгу... А она есть – полнейшая программа всего... Это мои академические уроки! Читал только один курс… 45–47 года. Если бы не один, дело уяснилось бы, может быть, и представилось в большей широте.

Теперь понемножку перевожу, как знаете, св. Максима Исповедника. Трудноват!

Другую часть времени провожу над собранием сведений о молоканстве и молоканах. Это наши ультрапротестанты... Шацкого собора сторож из крестьян прислал мне кипу своих бесед с молоканами, кои водятся в Шацке, прося прочитать и поправить. Писано нехудо, но надо лучше. Вот я и собираю, чтобы дать ему почитать и пополнить свои познания о сем сектантстве.

Благослови вас Господи всяким благословением.

Спасайтесь!

Ваш богомолец Е. Феофан

2 февраля 1887 г.

Милость Божия буди с вами!

Вы все болеете... Очень жалею. Да поможет вам Господь или оздороветь, или благодушествовать в болезни. Да будет, не якоже хощем мы… а якоже Он.

Ваше противление лекарским указаниям едва ли достойно похвалы... И лекаря, и лекарства Бог создал, – не затем, чтоб они только существовали, но затем, чтоб ими пользовались больные. Все от Него; Он попускает поболеть, и Он же окружил нас способами врачевательными. Если есть долг блюсти Божий дар жизни, то и лечиться, когда есть болезнь. Можно не лечиться в ожидании, что Бог излечит, но это очень смело. Можно не лечиться для упражнения в терпении, в преданности в волю Божию, но это очень высоко, и при этом всякий – ох! – будет в вину, уместно же только одно благодарное радование... Господь да управит вас наилучшим образом быть настроенною! К тому же у вас ведь есть что потерпеть?! Вы завистны, – все одна хотите забрать...

Что вы переехали к соседке, очень одобрительно. Яйца к поправлению крови... Еще идут железные порошки или пилюли... Если в числе докторских указаний есть это, употребляйте их. Вам в качестве лекарства можно и бульон пить: это не плоти угодие, а нужда и частичка долга, заключающаяся в долге лечиться.

Внутренне, если вы всегда с Господом, с благоговеинством и теплотою, то нечего думать об обычных молитвенных порядках. Тут все. Господь говорит: даждь Ми сердце. Когда оно отдано, что еще давать?! Когда причащаться не можете делом, духом причащайтесь… что может быть каждое мгновение.

Очень рад, что Дуня – умницею себя являет. Дай ей Господи установиться в таком порядке.

Сюрприз! Буду ждать. Почему же узнать, что он ваш?! Тогда спрошу: этот ли?

Благослови вас, Господи!

Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан

Там у вас Анна Фед. У… Бедная! Мятет ее враг… и у меня недостает ума умирить ее... Потолкуйте с нею посердечней, – я поширше, если смутится... Она все думает, что для спасения много нужно… а нужно – одно.

26 июля 1887 г.

Милость Божия буди с вами!

Сколько времени не писал?!! Одно письмо ваше неотвеченное от 19 декабря, а другое от 5 января. Вина большая, но не безызвинительная. Утро все за делом по переводу... А вечером – такая одолевала леность, что я не имел сил одолевать ее... Она же опиралась, кажется, на геморроидальные припадки, от коих голова бывала тяжелая-тяжелая! Дня два уже, как это прошло. И заниматься ничем не мог серьезным. Читал 12, 13 и 14 годы – войны с Франциею... Я уж несколько раз читал их… и еще прочитать не отказываюсь... Что за светлая личность Государь наш?!!

В первом письме вы описываете образ действия вашего на Дуню... Помоги вам, Господи! Где-то в Писании Сам Господь очень похваляет изводящего доброе из недостойного... Эта похвала не отымется и от вас...

«Добротолюбие» конечно пришлю... Вы же зачем усумнились в этом? Издаю не я, но я выговариваю себе довольно экземпляров для раздачи своим... Третьего тома отпечатано 25 листов... Но больше кажется 30 – и не будет этот том. Те два уж слишком грузны. Предложу издателям из двух три тома сделать, если потребуется новое издание.

Вы выписываете «Паломник»... «Душеполезное чтение» лучше и дешевле.

«Воскресенье»... Мещерский подвизается. Спаси его Господи. Он первый из светских поднял голос – о церковных делах...

Во втором письме что-то у вас там шероховатое видится. Но утешительно видеть, что вы над всем тем возвышаетесь спокойною преданностию в волю Божию. Ваше описание, что, может быть, откроются случаи, имеющие подорвать доверие, а этот подрыв – расстроит… если не все, то многое – и внутри, и вовне... Господь да оградит вас от сего... Эти опасения родились и у меня, когда вы помянули о долге... Вы помянули, что он и думать не думает о вашем долге. Не полагает ли он, что вы пожертвовали ту сумму в обитель?! Вам надо с ним поговорить и уговорить его сказать вам откровенно, как думает он очистить долг свой, чтоб вам ведать то и соответственно с тем действовать, напомянув, что вам без них тяжело... Ну, что делать... Точно видно, что попались... Господь да умудрит вас… и да подаст силу – выдержать себя, стать выше сего скорбного случая.

Борьба ваша пред св. причастием, вероятно, состоялась по поводу сего случая... Я очень жалею, что так есть. Помоги вам Господи и после сего всегда оказываться победительницею.

Какая добрая эта графиня?! Подай ей Господи мысли и далее помогать вам. Впрочем, свет не без добрых людей. Однако ж все надо готовиться на все...

Добрый ответ на суде не иной, ибо о том, что сделано и вопросов не будет… а что не сделано или сделано противное должному… тут весь ответ... И этого ничем нельзя покрыть, как покаянием здесь... И все приготовление к тому и моление о том должно состоять в том, чтоб как вы говорите… чувством прощения исполниться, чтоб еще здесь душа услыхала: отпущаются тебе грехи твои!..

Я здоров. Глаз еще работает, но и сокращается кругозор его... Перевожу – Каллиста и Игнатия… Это полная наука... Ее предложу при печатании и особыми оттисками выпустить.

Благослови вас, Господи!

Спасайтесь!

Ваш доброхот Еп. Феофан

27 января 1889 г.

Милость Божия буди с вами!

Виноват, что написал нечто смутительное. Каюсь и прошу прощения. У меня имелось в мысли только напомнить вам. О том, чтоб вы допускали что излишнее в содержании себя, мне никогда в голову не приходило. Я разумел траты на других, где уместна мера, не противная духу любви и Богоугождению (2Кор.8:12–13).

Враг мутил по обычаю своему; но вы преодолели смуты и явились победительницею врага. Очень этим утешен. Молю Господа, да даст Он вам и узревать всегда вражеские подходы, и разбивать их в прах.

Дай вам Бог отдохнуть в Ельце и домой воротиться обновленною и укрепленною. Я думаю, что вы уже воротились; или будете дома, когда получите это письмо. М. Клеопатре я еще не посылал книжки, а пошлю.

Что в деле чтения прежнее перечитываете, это все одно. И новое не другое что будет содержать, а то же, что и в прежних Писаниях. Между тем повторение одного и того же глубже ложится на душе или легче поднимает святые помышления. Письма к разным лицам – пришлю.

Бывайте с Господом всегда, и сознанием ока Его, на вас обращенного, – и воодушевляйтесь на должное, и отгоняйте недолжное. В первый момент по пробуждении от сна спешите сознать, что Бог с высоты призирает на сынов человеческих видети, аще есть разумеваяй и взыскаяй Его. Потом на себя обратитесь, таковая ли вы, что Господь с удовольствием подолже остановит на вас взор свой? К сему далее прикрепите другую мысль, попали ль вы в колею Божеского Промышления, и по ней катится ли колесница жизни вашей: ибо все в воле Божией и ею все правится, и то только и прочно, что ею водится. У нас много своих путей, кои кажутся, но не суть путями воли Божией.

Я писал племяннику, законоучителю гимназии в Тамбове, о том, что у меня показалось в сердце, – а у племянника есть шурин – доктор. Сей, услышав, дал совет – пить молоко шесть недель: одно молоко, и притом снятое, – ни воды, ни чаю, ни хлеба, только свежего воздуха сколько угодно; начать с двух стаканов в день и восходить до 16... Я уже делал это прежде и добре было. Теперь то же самое делаю. Но серьезного у меня ничего нет… это будет простое поновление крови…

Благослови вас, Господи, всяким благословением!

Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан

5 августа 1889 г.

Милость Божия буди с вами!

Вместе с вами скорблю о потерях ваших, и покровителя и попечителя, и особенно об оскудении чрез то средств ваших. О последнем тем паче скорблю, что в настоящее время и я малостью даже не могу помочь вам. Потерпите, после это сделаю. Нынешний год сам задолжал, по глупости своей сделав недолжный шаг по денежной части. В течение года все исправится. И после я буду иметь возможность исполнить вашу потребу.

Раба Божия Платона начал поминать с получения письма и буду справлять – сорочины ему. Спаси его Господи и помилуй за доброту его!

Вчера получил телеграмму... Умер иерей, муж племянницы... Не знаю, оставил ли он что; но вероятнее, что придется понемногу и туда помощь направлять. Помоги им Господи!

Несколько уже дней чувствую общую слабость, и шум в голове, и течение из носа. Полагаю, что это маленькая инфлуэнца. Авось пройдет.

Если вы никому не скажете, то скажу вам новость, – что св. Синод возвел меня на степень доктора богословия. Указа еще нет, или диплома, но дело решено. Писал преосв. Леонтий. Я этому очень рад, хоть ума от этого не пребудет. Однако ж, до времени, не увесть о сем и шуйца ваша...

Желаю вам всего хорошего. Благослови вас, Господи!

Ваш доброхот Е. Феофан

7 февраля 1890 г.

Милость Божия буди с вами!

Поздравляю с постом и, конечно, говением и св. причастием.

Глубоко скорблю о ваших теснотах, а помочь ничем не могу. После, может быть, а теперь сам в тисках.

Хотите хлопотать? Мне думается, что это в порядке вещей. Благослови вас, Господи! К Государыне далеко. Наперед надо хлопотать у слуг ее. Управляющий, наверно, не навел справки. Потому мне приходило на мысль, не лучше ли прямо к нему написать, и сказать, чтобы посмотрел дело и что вам это определено до конца жизни вашей. А в конце пометьте, что остаетесь без средств. Может быть, этим и поправится дело. Или подождите, что скажет вам тот господин из служащих при этом управляющем, к которому вы писали. В ответе он, может быть, и руководство вам укажет, если потребуется.

Полным желанием желаю, чтобы Господь устроил сие дело, для вас столь нужное.

О причинах такого о вас Божия определения лучше не гадать, ибо мысли Божии от наших помышлений всегда отстоят, как небо от земли, и нам не угадать их. Несомненно только то, что так Бог судил, и во благо именно вам самим и всем, кто соприкосновен к сему, не исключая и Государыни. Что касается до вашего непослушания, то оно и на волос не могло иметь тут влияния.

Горько, что нельзя помогать. Но у Бога много рук, чрез которые он действовать может. Вам же потреба находить утешение в апостольском слове, определившем – давать из того, что есть, а не из того, чего нет, давать, когда есть, и не давать, когда нет.

Докторство мое долго тянулось. Но я ничего про то не знал. Потому не выказывал ни соизволения, ни несоизволения. В половине января получил письмо от одного Спб. протоиерея, что дело о сем подошло к концу. Потом пр. Леонтий писал, что подписал синодский протокол. А с прошедшею почтою получил отношение академического совета, а диплом после.

Докторству очень рад, а прежде все академии духовные избрали меня в свои почетные члены… и мне это было как бы стороннее дело.

Карточки сделаны в Москве с рисованного портрета. С меня снимать нехорошо будет: правого зрачка нет – белое пятно, – а левый сероват, как легкое облако. Но портрет похож.

Благослови вас, Господи!

Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан

18 февраля 1890 г.

Предлагая любителям духовного чтения известное всем «Добротолюбие» в русском переводе с прибавлениями к оному, долгом считаем сказать несколько слов о том, что такое есть «Добротолюбие».

Оно содержит в себе истолкование сокровенной в Господе Иисусе Христе жизни. Сокровенная в Господе Иисусе Христе истинно христианская жизнь зачинается, раскрывается и к совершенству восходит в своей для каждого мере, по благоволению Бога Отца, действием присущей в христианах благодати Пресвятого Духа, под водительством Самого Христа Господа, обетовавшего быть с нами во вся дни неотлучно.

Благодать Божия призывает всех к такой жизни; и для всех она не только возможна, но и обязательна, потому что в ней существо христианства. Причастниками же ее являются не все призванные и действительные ее причастники, не все причащаются ей в одинаковой мере. Избранники глубоко в нее входят и по степеням ее высоко восходят.

Проявления ее, равно как и богатства области, в которой она раскрывается, не менее обильны и разнообразны, как и явления обычной жизни. И если б могло быть ясно понято, и понятно изображено все, бывающее там, – вражеские нападения и искушения, борьбы и одоления, падения и восстания, зарождения и укрепления разных проявлений духовной жизни, степени общего преуспеяния и свойственное каждой состояние ума и сердца, взаимодействие во всем свободы и благодати, ощущения близости и отдаления Божия, чувства Промыслительного вседержительства и положения себя – окончательное и безвозвратное – в десницу Господню, с отложением всех своих способов действования, при непрестанном напряженном действовании, – если бы все сие, и многое другое, неразлучное с истинной в Господе жизнью, могло быть ясно и удобопонятно изображено, то представило бы картину, сколько привлекательную, столь же и поучительную, – картину, похожую на всемирное путешествие.

Путешественники пишут путевые заметки о всем, что встречают достойным внимания на пути своем. Писали свои заметки и избранники Божии, в разных направлениях проследившие все тропы духовной жизни, о всем, что встречали и испытывали в сем многотрудном шествовании своем, но участь и значение тех и других заметок неодинакова.

Не имеющие способов путешествовать могут, и не двигаясь с места, составить себе довольно приблизительные понятия и представления о чужих странах посредством чтения путевых заметок других путешественников, потому что формы жизни всех тварей больше или меньше походят одни на другие, в каких бы странах они ни проявлялись. Не то бывает в отношении к опытам духовной жизни. Понимать могут только шествующие путем сей жизни. Для невступавших на него это совершенно неведомая страна. Но и вступившие на него не все вдруг понимать могут. Их понятия и представления уясняются по мере шествия и углубления в страну духа. По мере умножения собственных опытов жизни духовной становятся ясными и понятными указания опытов, замеченных св. Отцами в писаниях своих.

При всем том, однако ж, изображение разных проявлений духовной жизни, даемое нам в святоотеческих писаниях, не есть дар напрасный и для всех вообще христиан. Оно дает всякому понять, что если он не испытал еще того, о чем говорится в сем описании, то значит, что установившийся для него образ жизни, несмотря на то, что с ним мирится его христианская совесть, не есть законченное совершенство, лучше которого нечего желать и дальше которого некуда идти. Давая же это понять, оно не может не раздражить ревности к преуспеянию, не может не минуть вперед, указывая там нечто лучшее, нежели чем обладает он.

Для тех, которые вступили на путь к лучшему и совершеннейшему, оно дает нужные указания в сомнительных и недоуменных случаях, когда нет наличного опытного руководства или когда и это само встречает неразрешимости, не позволяющие давать окончательные решения, которые устраняли бы всякое колебание в шествующем. Очень важно бывает знать, как и куда ступить ногою в известном случае, чтобы не сделать ошибки. И вот здесь какое-нибудь в нескольких словах изречение отеческое разгоняет тьму, воссияв подобно лучу молнии среди ночи.

Вообще же это теплица духовная, в которую верящий, прочитывая указания о явлениях духовной жизни, входит сознанием и сердцем и, подлежа там ощутительным влияниям возбужденных созерцаний, чувствует, что он витает в сии минуты в иной некоей атмосфере, светоносной и живоносной. Это отрадные моменты, – и в продолжение их-то обычно зарождаются и зреют разные отпрыски на древе духовной жизни. И потому нет ничего дивного, что испытавший это, как только улучает свободную минуту, спешит к опытным описаниям духовной жизни, как любящий прибыль спешит к местам, прибыль обещающим, и любящий удовольствия – к местам утех... Он чает при этом подышать оживляющим и ободряющим воздухом духовным. И однако ж это не есть праздное дилетантство. Нет, это есть дело существенной необходимости для преуспеяния и благостояния нашего духа.

Вот почему между истинными христианами всегда была и есть потребность иметь под руками святоотеческие писания о духовной жизни. Но сколько похвально чувство такой потребности, столько же обязательно удовлетворение ее от лица тех, кои имеют долг к тому и силы на то. Она и была всегда удовлетворяема как изданиями сих писаний в полном их составе, – например, св. Макария, Исаака и Ефрема Сирина, Лествичника и других многих; так не менее того изборниками из них. К числу таких-то изборников принадлежит и известное всем «Добротолюбие» как наилучший из них.

Понятно теперь, что есть «Добротолюбие». Оно дает нам, как значится в заглавии, словеса и главизны священного трезвения, т. е. и полные рассуждения и краткие изречения о внутренней духовной жизни со всеми свойственными ей проявлениями и деланиями. Это книга, составленная в удовлетворение духовных потребностей в ревнителях о духовном преуспеянии. Читающие ее знают, какие сокрыты в ней сокровища духовной мудрости: читают и услаждаются. Но, услаждаясь и назидаясь чтением ее, они не скрывают скорбного сожаления, что многое в ней остается непонятным не по высоте и глубине содержания, а по устарелости перевода. Очевидна потому потребность нового перевода сей книги.

Потребность эта сознана давно и удовлетворялась в известной мере переводами, помещавшимися в «Христианском чтении» с первых годов его издания, и изданиями отдельных статей, входящих в состав «Добротолюбия», как, например, св. Максима (о любви, она есть в греч. «Доброт.»), Исихия, Петра Дамаскина. Составитель настоящего сборника и имел сначала в виду лишь проверить переведенное уже, доперевесть непереведенное и дать читателям «Добротолюбие» в русском переводе – полное, в том составе, какой имеет оно на греческом языке. Но потом он пришел к убеждению, что для нас необходимо увеличить «Добротолюбие» и против того объема, какой имеет оно на греческом. Потому что хотя греческое «Добротолюбие» полнее славянского, но все же оно не содержит всего, что дали нам св. Отцы в руководство к духовной жизни и чем желалось бы доставить и пользу, и утешение любящим такое чтение. Отсюда – предлагаемый сборник, тоже «Добротолюбие», только увеличенное.

Наш новый сборник идет по следам прежнего «Добротолюбия». Но замечая, что у того отца, которого статья помещена в нем, есть и другие статьи, обращается к ним, и если находит их сообразными с своим характером, принимает в себя и их. Также, замечая, что между отцом и отцом, у которых заимствованы статьи, были и другие отцы, оставившие нам писания о духовной жизни, обогащает себя и ими. Так у св. Антония в прежнее «Добротолюбие» взяты только его наставления в 170 главах; новый сборник вносит в себя и прочие писания св. Антония. св. Макарий там опущен (из него внесены метафрастовы перифразы наставления в 150 главах: наши 7 слов). Здесь представлены из него наставления в некотором систематическом порядке его собственною речью. Из Исаии-отшельника там имеются только 27 глав – кратких изречений; здесь помещаются все известные его 29 глав в новом переводе с латинского. То же сделано в отношении ко Евагрию и св. Марку Подвижнику. Так будет идти дело и во всех последующих избираниях статей.

Таков образ составления нового «Добротолюбия». Оно будет идти по следам прежнего, пополняя его. Что именно войдет в состав его, не предуказываем, но будем собирать книгу за книгою, одно имея в виду, – ничего не лишить любителей сего чтения, что встречено будет благопотребного к руководству их к жизни по Богу.

Об образе внесения статей долгом считаем предъявить, что не все писания будут вносимы сполна. Многое гораздо удобнее представить в извлечении. Это и будет делаемо иногда в каком-либо систематическом порядке, а иногда без него в виде отдельных изречений. Но самые наставления отеческие всегда будут предлагаемы их собственными словами.

Предлагается читателям первая книга «Добротолюбия» в новом его составе. В нее входят: 1) писания св. Антония; 2) извлечения из бесед св. Макария; 3) слова Исаии-отшельника; 4) писания Евагрия-монаха; 5) наставления св. Марка Подвижника.

В таком порядке статьи идут и в греческом «Добротолюбии». В нашем вносится только св. Макарий, а св. Кассиан, стоящий там между Евагрием и св. Марком, отлагается в новом до следующей книги. Против св. Антония, по времени и значению, стоит св. Пахомий, от коего имеем устав общежительный. Устав сей перенесен на север Восточной Церкви св. Василием Великим. Он же изображается и в писаниях св. Кассиана. Положив во второй книге поместить уставы св. Пахомия и Василия Великого, законным сочли мы отложить туда и устав св. Кассиана. К ним по сродству приложен будет еще устав св. Венедикта. И этим закончится состав второй книги.

Еп. Феофан

Добрейший Н-лай В-вич!

Бог в помощь! Спасайтесь!

Много обрадован вашим письмом. Господь да воздаст вам за вашу любовь и заботу о христианах – здешних. Много нужд! Полагаю, что много найдется сочувствующих в доброй России; но нет голоса, который бы огласил всех и возбудил дремлющую доброту. Пусть пока идет речь во главе – Питере, – оттуда перейдет к сердцу – Москве и так далее. Это подготовка! Без общин нам ничего сделать нельзя. У правительства своих много нужд. А тут с миру по нитке – голому рубашка. Нужны школы для мальчиков и девиц. У болгар по местам есть и то и другое: им нужно поощрение, содействие, покровительство. Стоит только первоначально завесть: – увидят, что хорошо и начнут сами поддерживать. В настоящее время нужно бы организовать два заведения, которым усердные болгары положили уже начало. Это пансион – в Константинополе и шелководская школа в Эски-Загре. О первой заботится Изворский, – вторую устрояет К. Тот и другой получают пособие от нашего правительства, но недостаточное на все... Поставить бы на ноги эти два заведения! Потом они пойдут уже сами собою...

Что до арабов, – у них и в начале, и после все надобно устроять и поддерживать тому, кто примет на себя труд благотворительно пещись о них. Бедны!.. Школ и для мальчиков почти нет, – а для девочек и слухом не слышно… т. е. православных. Между тем чуждоверцы сеют сии заведения повсюду и, заслуживая благодарность, увлекают. Как бы хорошо – в Дамаске учредить что-нибудь хорошее... Но где способы!.. А без них что и говорить...

О всем, что здесь есть и бывает¹⁴¹, пишу, по принятому обычаю, к Константину Степановичу, в уверенности, что пишу не для него одного, а для всего св. Синода. Доселе уже послано при письме. Тому при всем желании воспользоваться случаем писать к обер-прокурору С. Синода графу А.П., – вынужденным себя нахожу удержаться от того до времени.

На предложенные вопросы послан уже ответ. Нет возможности удовлетворить главному желанию – приискать учителей. В Константинополе скудно. Есть один, который – и добр, и умен, – и желает ехать. О нем дано знать.

Советом вашим – писать к Прохорову воспользуюсь. Я виделся с ним однажды.

Но один-два и три – что сделают. Надобно нам завесть общину – складчину в пользу христиан Востока... Матушка Россия широка и добра. Только растолкуй… и вот по копейке – 60 млн копеек, а иной рубль – а иной десяток… и капитал. Тогда можно свободно писать планы. А теперь мы только толкуем: и то нужно, и другое нужно. Что же проку-то от того, что знаем и толкуем. Деньги нужны. Их не достанет ни у св. Синода, ни у правительства... У них своих нужд бездна…. У нас надобно строить много училищ и семинарий. До Востока ли? Хлопочите, – и созывайте общину. Одно это средство и есть. Проповедуйте, по крайней мере, всем об этом. Если б уже у нас была община – и с фондом сильным… как бы пошло все успешно; а теперь мы – как раки на мели. Тогда бы, – нужно ли школу завесть… сыскали б человека, дали денег – поезжай в Дамаск… и строй... Форменно взять… частный благотворитель действует, никому до него дела, и ему ни до кого. Только – покровительство... Ах! Как бы это хорошо! Но, пока у нас этого нет, нечего и толковать. Мы ничего не можем и ни в чем не успеем... Горькое положение! Из-под носа крадут у нас православных и как крадут?! С правом красть… А мы только смотрим, да ахаем, и будем ахать.

Желаю вам всех благ от Господа!

Преданный вам Ар. Феофан

2 июня

Бог в помощь! Спасайтесь! Н-лай В-вич!

Насилу отозвались вы. Уж мы и не знать, что придумывали... Ну – слава Тебе Господи, – что наконец благополучно добрались вы до своего уголка. Отдохните теперь, – наслаждаясь воспоминаниями о святынях виденных. Видите, какая благодать на Руси святой?! Как же можно, чтоб погибла она?! Вот Господь и открывает все – понемногу. И есть надежда, что наконец все войдет в свою мерку. Даруй Господи! Что Новгород!! Ничего почти не пишут о нем. Если что откроется, кроме газетного, поделитесь с нами. О преосв. Леонтии от него знаю, что он с Владыкою в Новгороде.

Странно очень, что к 8 никакого нигде не сделано распоряжения – ни по духовной, ни по светской части... Мы ничего и не делали и помину не было. Купцы что-то приготовили для народа и солдат... Но сие не имело эффекта. Потому что нечем было прикрасить в слове. А в церкви ничего нельзя было делать. Кто знал… предполагать можно было, что и еще отменят. Да и сочувствия нет к этому юбилею и особенно дурному памятнику... Всяко, однако ж, будем ожидать от вас подробностей... Княгиня здравствует; – кашляет немного, но это невелико... И Алеша здоров. Благодарствую за привет ему. В монахи ныне хочет. Чего захочет завтра, не знаю. Прочее у нас все прекрасно. Слышали вы, какая беда пришла?! Проект кто-то составил о свечном сборе – такой куриозный. Отпечатали его и прислали к нам для обсуждения. Узнайте, пожалуйста, и скажите, как он родился? Знает ли о нем Св. Синод? Сочувствует ли ему Владыка и другие архиереи и духовные питерские? – Его одобрить нельзя. Надо поперечить. А Св. Синоду поперечить неловко. И несмотря на сие надо отвергнуть его... Верно, все какой-нибудь голоштанник, незнакомый с Церковью и делами ее, намарал. Жаль, если введут его... Так, пожалуйста, разузнайте и скажите. Пока сочиняем ответ, подойдет ваше извещение. Вот в каких мы крайностях? Как утопающий хватаемся за первую попавшуюся доску. Пошли нам Господи голову порасторопнее, поглубже и посильнее, чтоб устроить дела наши. А деньги нужны. Все затрудняется и застаивается. И ученики, и наставники едва-едва живут.

Что у вас? У нас грязь пошла и холод. Топили уж раза два. Желаем вам всех благ от Господа. Молите Бога о нас. Поклонитесь всем знаемым.

Ваш присный богомолец Феофан Е. Тамбовский

13 сентября

Милость Божия буди с вами!

Н-лай В-вич!

Вы вечно в хлопотах! И без отдыху, и без устали! Ну, что же делать. Верно, такой уж ум вам дал Бог – многопопечительный. Трудитесь во благо. Нечего смотреть на труды. А Выша бедная – все на задний план. И это, как Бог устроит. Когда Бог даст, доберетесь, тогда переговорим кое-что. Патерик оказывается довольно исправным, так что снова сидеть над ним есть лишний труд. Сами увидите. Три статьи его были напечатаны в «Тамб. Ведомостях» в мое время. Нешто. А про другие вещи – вы что-то написали не так. Нет у меня того, что вы поминаете. Есть только очерк «Аскетики», который надо перебрать и переписать самому, ибо никакая мудрая голова не разберет, как написано. А эта – работа… не спеется. Начнешь – и бросишь! Верно, срок не пришел. Другого, кроме этого, ничего нет.

Теперь я заготовил себе толковников кучу – самых крутоголовых – просто немцев. И начинаю налаживаться на толкование. Взял первое послание Петрово. Я вам скажу секрет... Уж какой это труд!!! Проповедку, как блин, спечешь. А тут пучишь-пучишь глаза-то, – насилу увидишь что-нибудь. Немчурки же все сумасшедшие. Уж как они толкуют, из рук вон. Этакие мудровальщики! Брался я однажды за Псалтирь. Немчурки все исковеркали… а упираются на еврейский текст. И надо, стало, взяться за еврейщину… Немножко пошло на лад… И будет, чтоб только разобрать, куда гнут те, – и куда надо. Дело за небольшим. Библии-то еврейской и нет. И не знаю, куда обратиться. Там, кажется, есть у вас в Питере – агент библейского общества и лавка. Если точно есть, то, верно, и еврейская есть Библия. – Купите, пожалуйста, и пришлите. Деньги вышлю. У нас все добре. И здоровье Бог посылает. Благодарение Господу о всем! Всех вам благ от Господа желаю.

Ваш богомолец Е. Феофан

25 сентября

Батюшка Н-лай В-вич! Спаси вас Господи и помилуй! В последний раз изрекаю вам: Христос воскресе! Господь да благословит благодушное терпение ваше и несомненное упование на Его всеустрояющую промыслительность. Ждите… толцыте – и отверзется… обаче воля Божия да будет. Кому какое Бог посылает служение! Иному золотоносное, а иному медоприносное. Что делать?! Окончательный расчет Бог оставляет до будущего века... Там уже никто не будет заделен. А до того времени вот что писано… если все упование наше ограничивается только сим веком, – то мы окаяннее всех людей... Вон оно как?! Кусок хлеба есть – слава Тебе, Господи! Есть возможность подать стакан воды неимущему – два раза слава Тебе, Господи. О чем же далее-то. И се довлеет...

Мира вам желаю. Благослови вас Господи!

Феофан, Еп. Тамбовский

Бог в помощь, Н-лай В-вич!

Удивился я тому, что предлагал вам пр. Платон. Верно, не видят, к чему подобные вещи могут повесть. Вы лицо ведомое – и приезжайте, – я вас сделаю протоиереем кафедральным, где трудов ровно ничего. Но вот что! Когда подобные производства огласятся… то все чиновники, которым есть нечего, полезут в попы... Что тогда будут делать бедные архиереи, которым и без того некуда деваться от просителей мест. Удивительно, как у нас охотно хватаются за новое, не сообразив наперед, что делать со старым. Конечно, тут ничего нет противного церковным постановлениям; но все же наперед надо ожидать, как решит Св. Синод. Владыки Московского нечего брать в пример. Там и дух особый, и сила особая. А мы-то что пигмеи. Не отказываясь от сего предложения весьма умно… вы не умно в лес смотрите. Для вас закон Богом прописан – жить как живете. Есть служба не худая… не богопротивная, – такая служба, которая доставляет случай иную душу и на путь правый привесть. Что теперь заглядывать о другом. Вот вам указ из Тамбов. дух. консистории – оставаться, как есть впредь до усмотрения. Только в таком случае необходимая бывает приписка: подчинить строгому надзору и рекомендовать помесячно или еще как. Ну эту вещь как невыполнимую в отношении к вам можно и оставить... Обязать только, чтоб ничего не загадывали... Придет срок, дверь сама отворится. Ступайте тогда. Да что монах?! Кто пребывает един с Господом, тот и монах… тут и монастырь в сердце. Вот что?!... Устройтесь так и добре будет. В монастыре без послушания нельзя быть… а дадут послушание, вот и житейская суета. Так все одно… оставайтесь, как есть. Не шутя сие пишу.

Ваш покорнейший Феофан, Еп. Тамбовский

21 августа

Бог в помощь! Спасайтесь! Добрейший Н-лай В-вич!

Берусь за перо, чтобы пожелать вам доброго здоровья – и вместе – и указать вам возможность сделать весьма доброе дело. Именно – загадываю, и не то, что кое-как; а так – круто… заводить училище для девиц духовного звания. Открывается случай купить дом очень выгодно. Уж и сговорились почти...

Только за источниками изобретения денег остановка, и то небольшая. Авось! Малую толику если б – и делу конец... Потрудитесь Господа ради, где-нибудь и у кого-нибудь разведать, даст ли нам св. Синод сколько-нибудь на первоначальное заведение, и будет ли давать постоянно – тоже что-нибудь. Если наперед словечко кто скажет в нашу пользу, то при представлении о зачислении за нами дома можно будет покалякать... Потрудитесь узнать и известите, Господа ради. К тому же училище собираюсь заводить, а устава его не знаю. Благоволите поискать, если можно и не слишком трудно, устав царскосельский и пришлите мне для составления нашего устава, который, конечно, в некоторых пунктах должен быть различен от тамошнего. Общие основы, однако, должны быть одни и те же. Пожалуйста, поищите, – и поспешите... Не ждите, пока сами приедете к нам из Задонска. Тогда мы вместе будем поверять, может быть, составленный уже устав в новом костюме – тамбовском.

Простите и о мне Бога молите! С преискренними благожеланиями вам пребываю

Феофан, Еп. Тамбовский ваш всепокорнейший

14 июня

Христос воскресе! Бог в помощь, Н-лай В-вич! Спасайтесь!

Настращали вы меня. Вот и посматриваю, как бы отлагательством ответа не забыть об ответе, как забываем и вообще дело спасения сим же способом. Благослови вас Господи и даруй нам мир!

Вы все гадаете об устроении себя. Бросьте думать, а только смотрите под ноги и около. Господний путь устрояется незаметно, – не с усмотрением, как хвалятся хвалящиеся благоразумием. Он приходит сам собою. Вступив в него, только дивиться будете, как все устроилось. Так и порешите... Вы прописали сами решение, – для спокойствия родителей надо быть здесь!!! Тут все решено... Се заповедь есть Божия. Нарушением заповеди еще никто в свете не загадывал угождать Богу. Чуете... Вы хотите удалить сие препятствие... Подождите... Оно само собою удалится. Тогда буди воля Божия. А до того времени думать и гадать – значит попусту тратить время. Пожить немного в монастыре добре. А дома разве нельзя устроить монастырь? Настоящий монастырь – дома у себя. Когда привыкнете жить по монастырски дома, – и в монастыре будет любо. А теперь-то вы, позвольте спросить, на погибельном пути стоите?!! Какая помеха вам спасаться?!. Веровать право, заповеди исполнять, да св. таинствами освящаться, да мысли блюсти, да чувствами сердца править якоже подобает… и проч. и проч. Помоги вам Господи во всем! Это я так вам пишу шутя. А там сами, как знаете. Всяк за себя даст ответ.

С истинным почтением и искренними благожеланиями

честь имею быть Вашим присным молитвенником

Феофан, Еп. Тамбовский

14 мая

Бог в помощь! Спасайтесь! Добрейший Н-лай В-вич!

Меня занимал Бюхнер¹⁴². Теперь занимает спиритизм: противоположности. Но тот и другой – злые враги Божии, губители человечества – слепотствующего!

Нарочно выписываю все книги спиритов, чтоб ознакомиться с ними покороче. Трудно судить по отзывам других.

Между тем с материализмом тоже боремся. Так вообще порешить ничего не стоит, а как коснешься частностей, куда как трудно. Много надо пересмотреть! И есть пункты замысловатые... Геология стоит на дороге, – и есть большой камень, который нескоро сдвинешь, тем более что трудно ее самую изучить. Мы, провинциалы, что можем сделать. Следовало у вас там завесть целое общество апологетов... И писать, и писать. А мы что можем?

Ваш богомолец Феофан, Еп. Тамбовский

16 июня

Бог в помощь! Спасайтесь! Н-лай В-вич!

Мира вам желаю! Очень вам благодарен за проповеди доставленные. С прошедшею почтою получил. Как будто они похорошели. Верно, ваше усердие к напечатанию придало им лишней красоты. Думается даже, что теперь так и не напишешь... Хоть все они писаны вечером под службу или даже утром пред обеднею. Давно уж не говорю проповедей. Расслаб. Теперь чувствую себя крепче и как бы не начал опять говорить. Присылайте поскорее по транспорту. Может быть, потребуются. Чего ради вы не пишете ничего про текущее. Грех. Мне надо знать истину. Ибо много ходящих пустых мыслей, кои управлять на прямую дорогу мое дело. Кажется, это вы упустили из виду.

Ф. Е. Т.

Бог в помощь! Спасайтесь! Н-лай В-вич!

Благодарствую за хлопоты... Помоги вам Господи во всем – во всем. По всему вижу, что вы крепко заняты, – и заняты тем, что иссушает душу. Такого свойства – ум. Уж это лукавство как закрадется в голову, все жилочки вытянет... Едуча забота житейская... Но забота ученая – едучей самого рака. Истинно так. Медицина верно об этом и не думает.

О еврейском тексте вам кривотолк говорят. Другое дело справиться ученому или переводчику, а другое дело весь текст издать с еврейского.

Ради нескольких текстов творить ее не следует. Настоящий перевод еще не издан, – а не настоящий уже печатается... Печатаемый читается, читаемый усвояется... Синод после издаст свой... С еврейского ему издать никак нельзя – и выйдет разница...

В книгах разница еще ничего, – а в головах – розница – великое дело. – Ведь раскол будет и еще, более. Куда они там смотрят.

Вы собираетесь кататься – добре! Верно, теперь уж в Москве. Не вздумаете ли дальше куда? В Саров, Задонск... В Тамбов приезжайте! Он будет вам очень рад...

Благослови вас Господи!

Ваш богомолец Феофан, Еп. Тамбовский

11 марта

Милость Божия буди с вами!

Получил рисунки в полной исправности. Премного благодарен. Совершенно удовлетворительно. Теперь только рисуй, ребята. Но ребят еще нет. Бог пошлет.

Относительно писем о христианской жизни писал к княгине и просил ее сделать пересылку как умеет. Полагаю, что вы были там, на Масляной, – и все теперь уж улажено.

Еще прошение. Вы мой профессор по английскому языку – тем, что доставили мне самоучителя… весьма основательного. Теперь будете профессором литературы английской.

Крайнюю нужду чувствую – в толковниках писания и церковных историках – английских. Чается, что они степеннее и богобоязненнее немцев и глубже французов... Помогите мне в приобретении такого рода писаний. Разведайте, какие есть хорошие толкования писания и хорошие церковные истории на английском, – и какой есть там получше богословский журнал, – и скажите мне. Я закажу Л. Исакову выписать. Узнать вам – у Ивана Терентиевича Осинина – академического наставника… или нет ли там английских попов. Кажется, там есть в Питере некто Г. Мичель – секретарь английского посольства... Теперь не консул ли он?! Сдается, будто было помянуто о сем в газетах. Он был у меня во Владимире – и из речей его видно было, что он не чужд богословских понятий. Может быть, он знает. Всяко ухитритесь разведать.

Пошли вам Господь помощь в трудах ваших, – и облегчение в неприятностях. Но ведь почему и узнать, что доброе дело есть доброе, если не по противностям? Мужайтесь! Вы уравняетесь.

Сижу теперь за очерком аскетики... Давно он у меня лежит без призора. Одну частичку уж просмотрел; но она была уже просмотрена и напечатана в «Тамбовских ведомостях». Просмотрел еще немножко и распорядился перепискою. Вторую частичку начал сам переписывать, потому что очень многое приходится перечищать и переменять: давно писано. Так уж ровно… прямо набело. Что-то выйдет?

Кончив аскетику, возьмусь перечищать Патерик. У!.. Это страсть – книжища! Затылок ломить начинает, как только взглянешь. Но делать нечего – возьмусь; надо кончить, прежде чем браться за что-либо новое, хоть и то будет иногда делаться.

Завтра именинник Феофан. Прошение переписано и послано в Св. Синод в этот день. Слава Тебе Господи!

Влагаю 10 руб. Авось – дойдет.

Всех вам благ от Господа желаю.

Ваш богомолец Е. Ф.

11 марта

Милость Божия буди с вами!

Н-лай В-вич!

Повидали теперь монастыри – и видите, что на них есть еще благодать Господня. Да – есть и много-много у нас настоящих обителей, где под добрым надзором зреют чада Божии. А плода сколько от них на окрестность?! Ведь кричат все те, которые не видали монахов, только сборщиков и сборщиц, что в Питере и Москве. При всем том, однако ж, надо сознаться, что если бьют нас монахов, то потому, что мы сами подставляем бока. Надо бы пугнуть немного. Но и Господь есть, все правящий.

Виноват! Относительно рукописи греческой я был той молвы, что она должна возвратиться ко мне. А перевод в ваше распоряжение. Рукопись та вместе с другими моими книгами должна поступить в какую-либо семинарскую или академическую библиотеку. Как я худо объяснил это вам, не понимаю: виноват.

Относительно сборника отеческого или старческого – мы сошлись с вами. Выбирая изречения св. Антония из лат. старечника, я пришел к мысли, что было бы очень полезно составить сборник из разбросанных изречений и сказаний, куда бы все вошло, – что в той греческой рукописи… что сверх того в «Лавсаике» и Лимонаре и в истории боголюбцев. Но распоряжение я строил не то, что вы придумали. Алфавитный порядок нахожу очень не соответствующим делу... Сборник сей должен быть руководственною книгою. Почему надо расположить изречение и сказание по ходу жизни. Я еще не разуверился, чтобы план жизни, мною построенный и изобретенный в выпусках о пути спасения, был далек от действительности. Этот план я и желал положить в основу сборнику. Если Дягилев еще не приступал к делу или далек от конца, то можно бы поворотить дело на этот лад... Когда родится согласие, то я готов свой проверить труд к тому же, и сообща скуем что-нибудь. Если согласитесь, – в таком случае шлите все ко мне, – т. е. не греческую только, но и переводную рукопись. Прочие книги все есть... Сяду и разграничу все... Пройдет месяц-другой. Это только указание. По ним засажу монахов выписку делать. Это потребует побольше времени. Но поспешим. Мне это очень желательно уладить. Все сие по окончании будет вручено в ваше распоряжение.

Дягилева очень рад видеть на Выше. Дай Господи, чтоб он выполнил свое намерение.

Всех вам благ от Господа желаю.

С праздником светлым поздравьтесь от меня и других поздравьте.

Ваш богомолец Еп. Феофан

17 марта

Христос воскресе!

Напоминал я вам в позапрошлом письме об издании писем о духовной жизни, по поводу писем Сперанского. А тут подошел Аскоченский со своими планами о том же. Как у вас теперь наготове есть другие статьи к изданию то я охотно склонился на предложение Аскоченского. Спешу известить вас о сем, чтобы вы чего-либо не начали по этому предмету по неутомимой вашей деятельности.

Столько у вас хлопот? Пошли вам Господи окончить свою обитель – достойный уважения памятник вашего усердия к свят. Тихону.

Да благопоспешит вам Господь покончить и все прочее.

Вы не скучайте тем, что дела куча. Это слава Богу! Не заметишь, как время летит. Какая скука, когда никакое дело нейдет на ум и руки не движутся?!..

Благодарствую за ваше решение прислать греческую рукопись. Переплету ее и приготовлю к передаче в какую-либо библиотеку.

Что делаю?! Упражняюсь в ничего неделании во уважение моей возлюбленной лености. С детства мы с нею большие приятели; а под старость – дружба еще короче.

Всяко, однако ж, с ее разрешения посидел немного на страстной и на Пасхе и открыл ключ – указателя, как всякий сам для себя может составить из 4-х Евангелий одну последовательную историю. Послал в «Тамб. вед.» напечатать. По-моему, все вышло так ясно… что я желал бы, чтобы весь свет усвоил этот прием. Будут оттиски; – и пришлю вам.

Желаю вам всех благ от Господа.

Дягилеву помоги Господи в труде его. Выша рада будет видеть его, если вздумает потрудить себя проездом. Терпения то сколько надо. Мы все еще залиты водою. Но все легче. Две недели – без выезду были... То лед не прошел, а только приготовлялся; то пошел, да не прошел... И мы уж спрашивали: стоит ли мир?!

Молите Бога о мне.

Великому иверскому старцу отцу архимандриту Лаврентию¹⁴³ мой земной поклон. Да воздохнет ко Господу о моей грешности.

Ваш богомолец Еп. Феофан

21 апреля

Милость Божия буди с вами!

Насилу вы оказались дома. Поздравляю с благополучною поездкою. Господь да поможет вам хорошо выполнить начатое!..

Благодарствую за хлопоты об упокоении меня. Пенсия нужна. Обитель небогата. Не нищенствуют, но и лишнего не имеют. Здесь строгое общежитие. Основательных денег мало. Большая половина добывается сбором. Из сего видно, что управление, к коему надо приложить и заботу о содержании обители, доставлять будет много хлопот и беспокойств скорбных. Сего ради созрело уже у меня намерение отказаться от управления обителью, прося только, чтоб квартира была, какую теперь имею, и поправки в ней и переделки сделал монастырь – чтоб к столу нужное доставлял монастырь (ибо мне самому почти нет возможности сие делать – 25 верст от города), чтоб служить мне беспрепятственно, когда захочу, чтоб лошадей давали... Я уже собирался писать и не знаю, дождусь ли вашего ответа. Думаю написать о сем митрополиту частное письмо, прося, чтобы на основании его решения последовало мое в Синод прошение.

Мне здесь крепко хорошо. Порядки здесь истинно монашеские. Из братии есть лютые подвижники, обращик – 80‑летний старик – никогда не присядет в церкви и ворчит на других за это. Служб же у нас соберется часов на 8–10. Начинаются с 3 час. у. Последняя бывает в 7 час. вечера. Пение саровское. Если удосужитесь когда, сами узрите, тогда порешите, нет или есть кончать здесь дни свои.

Благослови вас Господи! Жалею о нестроениях в вашей обители. Попробуйте, хоть тут, одолеть настоятельницу ласкою, уступчивостью, прошением с соизволения так, однако ж, чтобы они делали по вашему. Мимоходом сие поминаю. Вам там виднее.

О. Лаврентию всечестное почтение. Я думаю, он наворчит, что пошел на покой. Давно сказывал. Что такому архиереишку торчать между настоящими архиереями. Убрался! Слава Тебе Господи! Поклон ему до земли.

Всех вам благ от Господа желаю.

Ваш богомолец на-покойный Б. Феофан

Всяко не мешает знать и ваши соображения и других ваших.

сент. 66 г.

Милость Божия буди с вами!

Н-лай В-вич!

На Воздвижение написал прошение с отречением от управления обителью и посылаю завтра на почту. Тут же прошу о пенсии. Потрудитесь разузнавать о ходе сего дела и извещать. Как мало пенсии дадут – с голоду умрешь. Возьму палку, и пойду по окнам, и к вам зайду… высоко живете… и не услышите. А недаром на Воздвижение пришлось писать. Верно, крест себе воздвизаю. Воздвигнуть не мудрено… понесть-то как.

Потрудитесь, пожалуйста, попросить кого следует, чтоб поскорее прислали 500 руб., назначенный Св. Синодом мне на переезд. Не шлют, а есть нужды.

Благослови вас, Господи!

Думаю подготовить проповеди к изданию. Выйдет книжек три. А денег нет. Не возьмется ли какой купец издать, и если возьмется, на каких условиях. Плохой сбыт проповедям то. Едва ли кто согласится! А попробовать не мешает. Или самому издать – хоть в займы?.. Как думаете?

Мне хорошо. Дюже хорошо. Переводить начал «Добротолюбие» – с греческого.

Милость Божия буди с вами!

Всех вам благ от Господа желаю.

Ваш богомолец Е. Ф.

14 сентября 1866 г.

Милость Божия буди с вами!

Благодарствую за вести. Теперь совсем отрезан: только кейфовать.

Благослови Господи труды ваши. Беретесь устав писать. Добре! Смотрите, не вышло бы слишком воздушно. Не забудьте, что и нежные красавицы то же, как и все, дебелую носят плоть и тем же немочам подлежат. В уставе различить надобно духовно-аскетическую жизнь от общинных порядков внешних. Только последние идут под форму и способны быть определенными подробно и навсегда; первое – экспромту ведется, экспромту руководится, и никак не дается вложенной быть в определенную форму. Для нее устав – разумное благочестие, или жизнь духовная, как она присуща попыток изведано-предержанных.

Приходит мне на мысль, что прежде составления вам надобно пожить где-либо в общежитии и хорошо освоиться с порядками его. Но опять и тут – мужеское общежитие и женское – две вещи очень разные... Сбегали бы в Бородинский монастырь. Там, чай, хороши порядки.

Для совещания с древними уставами довольно тех переводов, что вы у меня взяли. Из наших – найдите Юрьевский устав, Фотием составленный (печатный есть). Рубрики резче отделите. Церковь. Стол и все содержание. Келлия. Власти. Не власти. Взаимное отношение между собою и ко внешним. Рукоделие. Внешняя монашеская выправка (найдите, преосв. Игнатий недавно издал маленькую книжку. Спросите у Илариона Суздальского).

О письмах Климента... Они не к девственницам, а о девстве вообще, и мужчин и женщин, и содержат общие наставления, какие не войдут в устав. Верно, есть в Публичной библиотеке – Ceillicy. Histoire des auteurs sacres… описана и история сих писем, и содержание. В последнем издании св. Отцов – Migne Patrologia – помещены самые письма. То и другое найдете или в Публичной библиотеке, или в академии.

Есть книги (9 т.) Vies des pères des déserts d’orient par… Michel-ange Marin. Во 2 кн. помещены несколько слов о порядках жизни в Тавенисиотских женских монастырях св. Пахомия, а в 9-м есть заметочка о монахинях из св. Василия Вел. – и эта книга должна быть в Публичной библиотеке (изд. 1824 г.).

Но все надо сказать, что самый опыт лучше всех книг.

Относительно книг Ростиславова… верно, пасквиль. Лучше, что можно сделать, – ничего о ней ни писать, ни говорить... Как будто ее нет. Украдкою разойдется несколько экземпляров, поворчать под нос и только. Ответить – значить цену давать. Если уж задорность берет, написать противоположное, напомнив о книге.

Всех вам благ от Господа.

Ваш богомолец Епископ Феофан

Бог в помощь! Спасайтесь!

Замучил я вас. Вот и еще просьба, или покорнейше, всячески, – усердное прошение... Журнала «L’Union chretienne» – Св. Синод выписывает несколько экземпляров и рассылает их. В числе других присылался и есть экземпляр. Но присылался как действующему архиерею. Лежебокам, может быть, и не положено у них посылать. Сего ради и мне, может быть, не станут слать, а желалось бы получать. Как тут быть?! Справьтесь, пожалуйста, будут ли присылать? Если и не думали слать, не могут ли они слать по одному самому заявлению, что сие было бы не худо. Если по сему одному не могут, будет ли прок, если стану просить о сем оберпрокурора. Осведомясь о сем – известите Господа ради. Но всяко за текущий год получено уже № 31. Если не пришлют конца, пропащий год, и у меня, и у пр. Антония, если они ему начнут слать конец. Нельзя ли им дослать конец сей: это можно сделать и без особых распоряжений.

Вы писали о деньгах – (500 руб.), обратиться в консисторию; а прежде, помнится, писали, что надо обратиться в казначейство. И, кажется, тут консистории не место мешаться. И архиерейские деньги получают обычно – из казначейства. Но что б мне отнестись в казначейство, надо иметь бумагу и ведать, что тамбовское казначейство уже знает о сем распоряжении. Сделайте милость, понудьте, кого следует, поспешить сим распоряжением. Ибо, – без обуви скоро буду! Когда получится бумажка, тогда я сам попрошу тамб. казначейство, чтоб оно сделало распоряжение о выдаче мне денег из шацкого казначейства... Это под боком. Но все же надо прежде распоряжение свыше о всем этом и чтоб я имел бумажку, на основании которой писал бы. То же и о пенсии следует быть сделано.

Благослови вас, Господь! Всем вам благ от Господа... Ныне Казанская – и у вас, и у нас! Поздравив, поздравляю с невестою – цесаревича; будет вам царицею... Какое радостное лицо!

Ваш богомолец Е. Феофан

22 октября 66 г.

Милость Божия буди с вами!

Вы на меня пеняете, что вести давно нет; я только собирался то же о том же на вас вам подавать жалобу. Стало быть, поравнялись пенями и квиты.

Благослови вас Господи успешно кончить печатание «Богословия» владыки нашего. Мы ведь земляки и сваты.

Ну, слава Богу, что кончили тяжбу вашу благополучно. Измучила вас эта обитель. Когда конец – и Богу слава!

В Саров мне не рука. И саровцам не охота. Я не думаю, чтоб они и предложили мне. Не из чего тянуться. У них всегда есть ходатаи. А мне из чего? Переезд будет стоить рублей триста… или больше, а у меня и 30 – нет. И покоя там такого не будет, как на Выше. По духу же это – маленький Саров.

Что делаю? Только что кончил заметки на 33-й псалом и отослал в «Тамбовские епарх. ведомости», чтоб посмотреть, что скажут, и хорошо ли так писать заметки на псалтирь или переменить надо тон. Псалом этот – Благословлю Господа на всякое время… будет ли хорошо, а написалось много. Только что взялся было еще за одно дело, как пришел подговор – выправить статью о душе и Ангелах. Вот это теперь и делаю. Не раз слышу – нехороша статья. А чем, никто не говорит. Правда ли писана? По-моему, только и есть недостатков, что читать эту статью нельзя, не имея под руками опровергаемых брошюр. А что много балагурства и лишнее есть – это ничего. Бранчива по местам. Да за этакие нелепости надо за волосы да обземь, да успетками. Впрочем, теперь все лишнее выбрасывается... Может быть, прибавятся выписки из отцов, т. е. из других отцов, а не из сих. Да соображений немного подбавить. Всяко теперь еще стою почти в начале… и не знаю – куда пойдет слово. Как утомительно приискивать место... Копаешься-копаешься, иногда целый день – пять строк. А читающий только и видит: невелика статья – и говорит: ишь сколичко написал.

Скажите, пожалуйста, у вас есть время? Спрашиваю это того ради, что у меня нет времени. Не успеешь повернуться уж обед, – а там и спать. Откуда эта напасть, – не обман ли? И искушение какое? – или смерть скоро – что раздельность и протяжность времени станется все будто в точку. Всяко полагаю, – это не худо. Только у скорбящих долго тянется время. Слава Тебе Господи, слава Тебе!

В Саров не поеду. Вы бы им написали, что отказываюсь. А то заставите их придумывать, чем им отклонить такую напасть.

Поклонитесь знакомым, – а паче Богу помолитесь.

Ваш богомолец Еп. Феофан

12 ноября 1868 г.

Милость Божия буди с вами!

Быстроответный Н-лай В-вич! Патерик, о коем поминал – в рукописи, как большая следованная псалтирь. В переводе листов полтораста такого же письма, как и уставы. Судите, скоро ли все пересмотришь? А потом скоро ли перепишется? Переписка в обители невозможна. В Тамбов надо посылать. Э-хе!! Это не значит, что я все назад оттягиваю, а только дело сказываю, как оно есть. Равно и старческие писания… как трудноваты? Латинцы много нашли писаний св. Антония Великого… переведены с арабского. По складу похожи на известные нам... Но темнота перевода страшная. Копаешься-копаешься. Уж отложил на время св. Антония, – отдохнуть. Перевожу следующих по «Добротолюбию» греческому, Аввы Исаии. И у этого опять целая книга есть, кроме того, что содержится в «Добротолюбии». А кассиановых писаний – одного его – с «Добротолюбия» будет... И конца нет. Вот где чувствуешь – дух бодр, плоть же немощна. Сядешь и думаешь: ну – махну всего Антония Великого. Туда-сюда – хвать десять всего строк... А уж уморился… и пойдешь походить, чеша затылок.

Убирайтесь поскорее с своими делами, – да в келлию, – и начнем вдвоем. Или еще сговоримся с оптинцами, – и будет целое общество. Тогда веселее будет. Один одну строчку, другой другую... Глядишь – книга и есть. А один-то копаешься, копаешься... Да ведь что скажу!! Сочинять легче. Там речь течет как по маслицу. А тут – в переводе, то и дело точка с запятою. Перефразить не хочется, а стать подлаживать – время надо. Благодарствую за хлопоты по деньгам. Теперь, верно, получу скоро. Тогда и о пенсионных деньгах попрошу казначейство, чтоб перевело в Шацк. Не забывайте помечать новости. Пока жив человек – и в пустыне любопытствует о мире, – и движениях его. Но я воистину – райствую в пустыне. Не сглазить бы… а если так будет… вижу бездну милосердия Божия, не по грехам моим воздается мне. Указ я получил – о пенсии и отмене настоятельствования. Премного благодарен вам и всем. Спаси Господи и помилуй!

Всех вам благ от Господа желаю.

Возлюбленнейшему отцу моему великому старцу иверскому должное поклонение творю, прося молитв.

Многогрешный Феофан Еп.

14 ноября 1868 г.

Милость Божия буди с вами!

О. архим. уже воротился. Он не дождал вас, говорит, нельзя было более оставаться в Питере.

Вы все то в разъездах, – то хлопочите о книгах. Блаженная жизнь – многодеятельная. Ни поскучать, ни позевать.

О монашестве... Уж не помолчать ли лучше. Не слышут – и не злятся. Укройтесь мало… дóндеже мимо идет гнев. А выступите наружу, да еще с кулаками… и – руки всех подымутся на плечи ваши, – а из-за вас и на монашество. Пусть пожужжат Митрофания и подобные… неудавшиеся монахини... Пожужжат и затихнут. А когда книжка будет, она будет им мутить глаза и раздражать.

Вы будете писать о монашестве по его значению, которое точно высоко, и никто этого не отвергает. Нападающие же нападают на нас – сущих дурных монахов. Вы будете говорить… поскольку монашество то и то значит, то его надо чтить, поддерживать и распространять…. А они будут говорить, как и говорят: поскольку монахи ныне никуда не гожи, то прочь их, – или: то или прочь их, или сделать такими, какими им следует быть. Против этого вам нечего сказать... Нечего сказать… только вот что: так-так; но пусть себе живут, авось где-где выдурится какой-нибудь полумонах, и то слава Богу. Можно стоять только против закрытия монастырей, – ради того, что монастыри, помимо монахов, веры ради народа, огромную приносят пользу; это я знаю теперь по опыту. И ради того – что хлопать не из чего (т. е. закрывать-то) потому, что сравнительно с Россиею… все монахи и монахини капля, тысяч 20… стоит ли кричать и поднимать гвалт… из-за такой малости?! По этим резонам монастыри у нас простоят еще веки… и бояться нечего. Что до женщин, то им деваться некуда... Их 1 и 1/2 млн больше мужчин... Пусть идут в монастырь… укроются.

Таковы мои мысли! Но, может быть, и ничего – сказать слово другое... Мы – дурные монахи; очень будем рады, когда про нас будут писать, что мы святые и праведные. И спасибо вам скажем.

Что вам прочитать, – ничего не знаю. Кажется, в «Христианском чтении» при ректоре преосв. Афанасии что-то писано и печатано. В «Домашней беседе» помещены статьи преосв. Игнатия: они, кажется, есть и в его изданных сочинениях... Но они очень далеки. Кажется, и брошюрки где-то ходили... Но не умею указать верно.

Мое здоровье добре. Я себя чувствую хорошо.

Спрашивают у меня иногда Путь ко спасению, что афонцы печатали выпусками. У меня нет. Не возьмется ли – Кораблев и Сиряков, – например, отпечатать одною книжкою? Мне даст экземпляры – не деньги. Поговорите и скажите.

В Москву переходить – желания не имею… а так побывать можно.

Всех вам благ от Господа желаю.

Ваш усердный богомолец Епископ Феофан

23 ноября 1868 г.

Милость Божия буди с вами!

Н-лай В-вич!

Лекарства ваши получил. Благодарствую. Тем же днем и употреблять начал. Не знаю, что выйдет! Всяко, так как обычные свои приемы лечиться я употребляю с отдышками; то ваше пойдет в промежуток, к которому и подоспело. Даруй Господи облегченье. Я и вижу его немного. Но припадки все остаются. Особенно это отбитие рук и ног и холоданье их с тяжелостию в голове – так часты. Се и нынешний день почти весь. Я ведь употребляю содовую воду, искусственно приготовленную, вместо питья. И сверх того носил компресс холодный на ночь. Теперь все это прекращу и посмотрю, что выйдет из вашего. Худо станет, брошу. А лучше – исполать.

Книжки получил: благодарствую. Перечитал. Да что ж тут поправлять? Чай, все исправно. Обаче пересмотрю еще тщательнее и, что окажется нужным, поправлю, если достанет разума.

Сделайте одолженье, разведайте, какой результат моего заявления? От него будет зависеть мое сиденье на Выше или хлопоты о переходе в другой монастырь, по случаю болезни, хоть пустой, но требующей докторского наблюдения. Я не жаркий любитель и искатель епархии. И если скажут: сиди, – не буду скучать. Только к зиме мне надо непременно перебраться к местам обитаемым из пустынного.

Всех вам благ от Господа желаю. Молите Бога о мне.

Ваш усердный богомолец Еп. Феофан

12 мая 1870 г.

Милость Божия буди с вами!

Очень вам благодарен за весть. Я получил письмо ваше только два дня назад, а от Аскоченского¹⁴⁴ еще ничего не имел. Вчера ночью получил от него. С первого разу – рванулся в Москву; но потом пошли в голове толки и кривотолки. И не умею управиться. Больше перетягивает в Москву, но есть веские резоны, удерживающие. Вот сижу и думаю. Что придумаю, скажу тотчас. Но теперь в нерешимости, не могу сказать ни да, ни нет. Постараюсь установиться в мыслях скорее и ответить владыке.

Склоняет то, что у нас уже слишком глухо. Да на случай болезни боязно. – Но там хлопоты и борьба.

Всяко не замедлю.

Всех вам благ от Господа желаю.

Ваш богомолец Еп. Феофан

Когда бы они так сами порешили перевесть, – без всякого прекословия согласился бы, – и был бы рад... А то самому. Я только одно дело решил сам – выход на покой. И, чай, – не якоже подобает сделал... Не по отсутствию покоя говорю так. Я имею, чего искал. А потому, что уже слишком много покоя. Это, правда, есть.

12 февраля 1872 г.

Милость Божия буди с вами!

Ну – порешил с белокаменною. Моя красавица погибла. Ну – и adieu!

О сем писал к самому владыке, уверяя его, что мне на Выше крепко хорошо, как и в самом деле есть. Уж он сказал чрез Аскоченского, что принимает в резон мой отказ. И, следовательно, это дело должно сойти в архив. Но он затягивает речь – о том, чтоб привлечь мою милость сидеть в судном отделении Св. Синода. От того только пером отказывался, а от этого и руками и ногами. Боже избави, – от такой напасти. Случится быть у владыки, пожалуйста, уговорите его, чтоб он не только не давал сам такого предложения, но перебил бы и всякого, кто бы вздумал завесть о том речь. Пожалуйста!

Владыка думает, что я на Выше скучаю; а мне здесь так любо, что не знаю, где может быть так хорошо. Что заявлял на епархии, – то заявляло не желание, а готовность изъявить покорность св. Синоду, от чего и теперь не отказываюсь. Но совсем не по желанию епархии, а по другим расчетам, которые остаются в секрете.

Вы знаете, какой я охотник до картин. Объявляет некто Беренс… что у него несметное множество фотографических снимков с знаменитых картин. Снимки в виде карточек, и в большом формате, кабинетные зовутся. Глаза мои и разбежались. А дешевизна!! 100 отборных кабинетных снимков 25 руб. – или еще: 1000 карточек 30 руб. Так бы все и закупил. Но как эти объявлятели бывают cura melius, особенно с нашим братом – провинциалами, или заглазными покупателями, то, пожалуйста, забегите к нему и посмотрите, стоят ли точно сии снимки того, чтоб копейку на них истратить. Если окажется, что они исправны, я тогда пришлю денег немного вам. И попрошу вас – выбрать и при себе велеть укупорить. А то на этих молодцов, – нельзя положиться.

Всех вам благ от Бога желаю.

Ваш богомолец Еп. Феофан

15 марта 1872 г.

Милость Божия буди с вами!

Книгу о суде получил. Хороша. Многоучена. Дай Бог, чтоб пользу принесла. Читать-то ее копотно… и не всякий – разохотится.

Трудитесь, трудитесь, – не кряхтите. Как же говорите – не начинал еще?! А это что же такое, что делаете? Все это слава Богу! Только самомнение отгоняйте. Свой глаз все добро свеет. Спаси вас Господи за труды ваши.

Соловецкие старцы больше найдут читателей.... И верно, эта книга теплее. Помоги вам Господи кончить.

Ваш богомолец Еп. Феофан

31 мая 1873 г.

Милость Божия буди с вами!

Хоть не кончил еще большую книгу вашу: но уже видно, что она дюже хороша. Кто это трудился?! Многоучено и солидно! Спаси Господи!

Но вот что! Многие ли станут читать? И начавшие читать, все ли дотянут до конца? Вам, конечно, известен русских голов склад... Что долго копаться неохочи, а поскорее бы к концу. Особенно спорные пункты. Вообще для дела – они необходимы и много помогают уяснению дела. Но неученому люду к чему копаться в них?.. и не станут. Мне и пришло на ум, что если б сделать экстракт и составить маленькую брошюрку – в которой все существенное было бы изложено ясно как на ладонке, и так, чтоб шибко читать, то такая книжка была бы очень полезна. Ученые копались бы в той большой, – а верхогляды… маленькую пробегали бы...

Великолепное исследование!!

Вы пишете, что получаются возражения на проект судный... А где-то в газетах напечатано, что, напротив, получаются отзывы, согласные с ним. Мне при этом пришло на мысль – что прокурор это морочит общественное мнение... А потом выберет согласные отзывы… которые, конечно, найдутся… и подвинет для решения. Ведь главное, впрочем, нужно... Как хотят пусть строят суды, – но необходимо, чтоб архиерей был глава суда… и особенно в той части, которая касается чисто духовных и церковных дел... Последний предел, – чтоб архиерей имел власть назначать на места и отстранять от них по своему убеждению… и чтобы тут ничей суд не вмешивался; чтоб имел также власть приказывать делать все, что он считает нужным для созидания паствы. А то выйдет как у пруссаков... Архиерей там принимает, а не определяет пастырей.

Благодарствую за сообщенное сведение о моей красавице. Но вы при встрече не забудьте напоминать… что же, отослали документы?? А то они сказать-то, что пошлют, сказали, – а послать отложат.

Что вы думали прислать из тетрадок, – пришлите. Первую часть – кончаю… ныне завел переписки только... Потом начну понемногу устав… с Пахомиева… до Василия Великого и Кассиана. Между тем надо готовить и толкование...

Всех вам благ от Господа желаю. Молите Бога о мне.

Ваш богомолец Еп. Феофан

21 ноября 1873 г.

Милость Божия буди с вами!

Дочитал книжицу. Чудо, как хорошо. За нее надо автору дать доктора, – с надписью «первый из докторов» или, как выражался покойный киевский владыка об Иннокентие, когда сей был в Киеве, – «доктор докторов».

Когда бы вняли пишемому? – заставьте кого-либо рецензии написать, – и в сей рецензии суть всю выставить. Этим общество познакомится с духом... В светском журнале надо или газете. Может быть, «Гражданин» возьмет!

Сборник скоро закончу. Пока будут печатать сию первую часть – вторую подготовлю, собственно Уставы.

Сборник мой, если охота, загадан на многие томы, чтоб составилась монашеская библиотека. Купи – и довольно. Все тут будет.

Зачем вам прятаться куда-либо. Приобретши навык к многодельным трудам, как вы усидите – где-либо? Так и тяните свою ноту. Ведь и эта дорога в тот же город ведет. Только помыслы подчищать надо. Но это не одним деятелям, а и сидякам необходимо. Стало, нечего загадывать.

Владыке костромскому – сказали бы, что два уже года, чай, Аскоченский коротенькие статьи берет из проповедей больше, – очень немного из писем. Это старые строки! Вот на следующий год будет новое… 118 псалом, на каждый стих маленькое рассуждение. Об этих, верно, владыка милостивый не скажет того, что оказал о тех… Ибо тут все слабо.

О. Арсений – точно едет на Афон, или это догадки. Мне приходило в голову – поехать на Афон для перебора отечников, – не найдутся ли писания аввы Исаии отш., недостающие Марка Аскета, Евагрия и других… Где-нибудь, может быть, запали в уголку. Исаии – то целая книга – 29 слов… пойдет в сборник, но с латинского перевода, но тут много значит аскетическая терминология, которая – у латинян иная… и можно не попасть.

Всех вам благ от Господа желаю. Молите Бога о мне.

Ваш богомолец Еп. Феофан

12 декабря 1873 г.

Милость Божия буди с вами!

С праздником! Получил книжку. Благодарствую. Помнится и я переводил что-то. Но то, должно быть, в 46-м году. Рукопись – какая?! Чай, перевод устава св. Пахомия. Нет, не нужно. Вновь буду переводить, – и делать свод. И Василия Великого свод или выборку вновь надо делать. – Нечего и трудиться пересылать. Понемножку буду тянуть.

Вам в самом деле хорошо побыть в Питере. Там и сям пошуметь... Говорят – отзывы по мере получения печатают… не наплутовали бы те, кто интересуется введением сего богомерзкого проекта суда?! Чего доброго!

Меня-то как же вы на Афон? мысль приходит; но дело, с моею леностью, как сделать. Если б здесь уснуть, а там проснуться, – дело. Сейчас бы махнул. А то… у! у! у! – даль какая! Я не пячусь… но когда-то мысль созреет в желание, и желание в решимость!

Вы напрасно загадываете на покой. Толкитесь, пока душа держится в теле. Ведь не худые дела обделываете?! Намерения только надо вычищать, – почаще их пересматривать, – и если закрадется какая дрянь, изгонять, а покаянием внутренним возвращать цену делам, которые ими губятся.

Покой придет сам собою. Душа усядется, – и не захочет выходить. Тогда, конечно, нечего будет делать. Надо будет послушать сию госпожу.

На Афоне только не уживетесь. Порядки там не под силу немощи нашей. В монастырь можно и не поступать, но это еще далеко!

Будьте здоровы и веселы.

Ваш богомолец Еп. Феофан

26 декабря 1873 г.

Милость Божия буди с вами!

А я слышал, что не П-кий, а В-кий Владыка расхвалил проект. Стало два. Вы пишете, и я слышу, что все отзывы не в пользу проекта. Но в каком отношении? Т-кий Владыка напирал только на непрактичность, – что окружной суд далеко. Если и все так, то это не большое неудобство. И суть дела не тут. На непрактичность может быть и такой ответ: посмотрим; если неудобно будет, переменим. А прочее все пойдет в ход. И консистории, может быть, более на это указывают. Может быть даже, что этот камень нарочно бросили… нате-де грызите, а главное-то и просмотрели. Боже сохрани!

У меня вопрос, которого не умею решить. Ну, если утвердят эту форму суда... Будет ли в этом основание законное к разделению. Синод, принявший ее, сдвинется с основ своих. Следовательно, потеряет право на послушание ему. Если он так, то и все согласные с ним архиереи и иереи... Не согласующиеся с ним будут стоять на своей законной почве – старо-православные… а те новаторы. Этого я не умею решить, – того, то есть, есть ли основание к разделу. Можно бранить форму суда и критиковать ее вдоль и поперек, но не разделяться. – Но что вы сделаете, если захочется кому форс свой показать и провозгласить всех новаторов отпадшими от Церкви? Ведь это вещь возможная. Я все думаю-думаю… и то выходит – нет к тому основания, то – приходит на мысль: да что же это мы будем все спускать... Великое ли дело, что, например, царь Константин одну жену в монастырь посадил, а на другой женился. Св. Тарасий пошумел пошумел, и замолчал, – а Феодор Студит – прекратил с ним (св. Тарасием) общение. А, кажись бы, можно промолчать. Новая-то царица была племянница его. Вот как стояли! Как нам быть, никак не разгадаю. А надо это решить... Ибо я чую, что этот куцый поставит на своем. Потолкуйте там потихоньку – и скажите, что отберете у магнатов церковных.

Что вам делать на Афоне?! На Афон съездить, что конфектов поесть; а то, что вы делаете, есть щи да каша, без каши жить нельзя...

Будьте здоровы и веселы.

Ваш богомолец Еп. Феофан

26 февраля 1874 г.

Милость Божия буди с вами!

Благодарствую за поздравление. Приветствую взаимно и вас.

Благослови Господи труды ваши!

Дягилев прислал... Но что же теперь делать? Давайте соблазнять афонца, чтоб отпечатал. Тот патерик, что издало «Душеполезное чтение», – гораздо меньше нашего. Вот разница! У нас 142 статьи – там 35 – в первой главе. Во второй у нас 71 – там 33; в третьей у нас 100 – там 46… и так далее. Только заголовки те же… отчего такая разница? Оттого, что там не все собрано. Ведь это сборник! А достоинства сборника в полноте. Так издать надо. Или сами вы хотите – издать? Так я сяду и буду понемногу пересматривать и окончательно исправлять. Куча эта великая! но понемногу можно одолеть!..

Что лечиться нет греха, об этом и вопроса не должно быть. Но что многие не пользовались этим средством, по вере и для терпения, это не лишено цены. Надо только потом уж и терпеть благодушно, чтоб не впасть в ропот. Ропот уж грех. Кто не чувствует мужества, каковы мы все грешные, то лучше прибегать к лекарям, все же помощи ожидая от Бога: ибо Он вразумляет лекарей.

Лекарство от блуда – смех берет! Ведь движение половое зависит от образования семени. Пока органы образования целы, будет собираться семя; и пока будет собираться – будет то движение. Но оно само по себе не грех. Грех в похощении, и он то от воли, то от сатаны.

Ваш рецепт на что действует? Конечно не на волю, и тем меньше на сатану. Следовательно, производители грешности блудной целы... А коли целы, на что же лекарство-то? Если оно действует на прекращение образования семени, то оно ближит со скопчеством, ибо суть скопчества в этом. В житиях видим, что на умаление образования семени действовали – постом, холодом, долу лежанием, жаждою, малоспанием и всяким себя преутруждением… но никакого механического способа не употребляли. Потому, думаю, что лекарство то небезгрешно. Так думаю, что лучше его не касаться, а просить помощи у Господа. Конечно, трудновато; но что ж делать? Взялся за гуж, не говори, что не дюж.

То, что проект хают, очень утешительно. Но ведь в том, кто хотел бы его ввесть, целый легион… Они научат его, как вывернуться?! Похвалимся успехом, когда совсем проект сей сдадут в архив.

Здоровье мое – слава Богу. Воздухом буду пользоваться с балкона. Ведь и это то же, что в лесу гулять!

Всех вам благ от Господа желаю. Молите Бога о мне!

Ваш богомолец Еп. Феофан

Что вы мне ничего не сказали об иверском старце?!

20 апреля 1874 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший мой Н-лай В-вич!

С приездом! Теперь видели восток, знаете, что это, – и думаю, довольно с вас.

Благодарствую за все вести… Если пантелеимоновцы выиграют дело, этому нельзя будет не радоваться. Помоги им, Господи!

Удивился я желанию арабов! Им не того же надо желать, чего болгары… а всего. Ибо там местных греков совсем нет. Только и есть что иерархия. Следовательно, их желание равно изгнанию греков. Потому оно труднее. Наперед пусть просят архиереев-арабов. Священники у них все арабы, а архиереев-арабов взять негде. Разумею Иерусалимский патриархат. В Антиохийском есть: поделятся разве.

О. архимандрит Антонин-нежный – известен мне как отличный человек… он же и уч… Кончил курс первым, не вторым – был бакалавром в Киевской академии – очень хорошим.

Вняли ль вы рабу Божию Иоасафу – саввинскому старцу… великий старец!

Если таков патриарх Иоаким, то надо Богу молиться, чтоб подольше он посидел на престоле, – и поправил греческие дела церковные. Нагородили соленые греки: поди распутывай.

За предложение пантелеимоновцев благодарствую. Но ведь туда надо направляться святым, а грешить-то и на Выше удобно. Так какая нужда переселяться. А вы не загадывайте скоро на покой. Пока есть силы, толкитесь и делайте. Выбьетесь из сил, тогда где-нибудь можно прикрыться – около обители. Путь ваш другой – деятельный. Придет срок – сядете...

Кто читает мои премудрости – греки или наши? Греки, не думаю, чтобы много одобряли. А наши – свой своему – брат.

Сижу и корплю. Скоро или нет, не знаю, скорплю; но поспешаю поскорее кончить послания св. Павла, чтоб сесть потом, выправить и издать.

Вопрос, как это сделать? Хоть рано еще думать: но, может быть, к концу следующего года и начать можно. Я очень спешу. Следовательно, ничего загодя подготовиться.

Одна красавица намекала, что даст на издание первого тома денег, хоть бы это было до 1000 руб.

Возьмитесь, пожалуйста, издавать. Условия такие: только бы тысячу эту не забόльшить, а сберечь; ибо мне совестно было согласиться, и я согласился с тем, что, оборотившись этою тысячею и устроивши издание, – потом взнесу ее в Миссионерское общество. Если будут барыши – будем делить пополам. Мне деньги совсем не нужны. Лишь бы издание было подешевле – и потому порасхожее, т.е. чтобы шире разошлось.

Я толкую шестое послание – к Коринфянам 1-е. Нынешний год, думаю, много протолковать – может быть, и все порешить. Гораздо короче дело идет, чем Галатское и Ефесское послания. И больше отеческая речь, чем моя.

За то от всего отказался. Ничего не читаю. Только газеты посмотрю мельком. План-то мой велик. Весь Новый Завет протолковать. А потом Псалтирь, а далее – притчи… и умирать. Дума за горами, а смерть за плечами.

Здоровье мое не што. И грехи все идут своим порядком.

А спасаться когда? Да уж и некогда. Я нарочно печатаю, что придумаю напачкать, – в той мысли, что прочитает кто, разблажится и поклончик положит. Авось милостивый Господь за мною, лентяем, зачислит этот поклон. Святым лучше скрывать и писания, и имя. А грешному мне лучше так.

Вот и праздник. Поздравляю… с Рождеством Христовым, и в новый год новых вам сил желаю.

Будьте здоровы и веселы! Молите Бога о мне грешном.

Ваш богомолец Еп. Феофан

22 декабря 1874 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший мой Н-лай В-вич!

Сколько вы меня обрадовали, дав слово потрудиться над изданием толкования. Ну – теперь только надо спешить окончанием. Прежде же окончания всех нельзя начать, ибо встречаются вещи, кои сказывают, что в прежних толкованиях иное надо переправить. Я впрочем напрягусь, – да покороче самое толкование пишу… вот и поскорее к концу доспею.

Сделана только, может быть, треть дела. Авось! Ну, что же за беда?! Не успею в этот год, другого прихватим.

О барышах после потолкуем, что с ними сделать, – если будут.

Патерик издать?! Вот что мне пришло на ум! Ведь Патерик этот есть сборник: собран из Достопамятных сказаний – из Герондика, из Лавсаика и Лимонара… статьи расположены по предметам – под 24 заглавиями, о. Арсений прислал мне сборник – из тех же источников, – но заглавий уже 200. У меня и родись мысль, – из всех фундаментальных отечников, как-то: Достопамятных сказаний, Лавсаика, Лимонара, истории боголюбцев, бесед Григория Двоеслова, – и наших отечников – Саровского, Соловецкого, Валаамского, Киевского – составить свой сборник по своему плану со строгим разграничением... Под каждым заглавием делать обзор помещаемых под ним статей. У меня давно вертелось в голове нечто подобное, а теперь это совсем сформировалось, – и ожидает исполнения. Год возьмет. Это будет год роздыха по окончании толкования посланий.

Благослови только Господи.

Я здоров! Слава Богу!

Всех вам благ от Господа желаю. Будьте здоровы и веселы.

Что такие большие владыки одобряют толкование, это очень одобрительно. Но дальше пойдет короче, – и может быть, уж не похвалят.

Будем, впрочем, делать, что можем.

Благослови вас, Господи!

Ваш богомолец Еп. Феофан

22 января 1875 г.

Милость Божия буди с вами!

Слушаюсь – слушаюсь! Буду тянуть песню, но немного покороче – против печатанных, ибо то уж слишком растяжно. Выполнить все так жизни недостанет. Но и то сокращенное толкование, какое дано двум посланиям – к Филиппийцам, и особенно к Коринфянам первому… тоже не пригоже. Буду как-нибудь держать середку на половине. 2 к Коринф. начато, две главки кончены... Что Бог даст дальше. Поплетемся понемногу. Авось и это кончим скоро.

Все вами прописанное – куда как хочется исполнить. Но уж хаты не отворю, пока не кончу. А умру, так и быть. Господи, помоги!

На Евангелия не толкование надобно писать, а размышления, – чтобы каждое слово и каждое движение Господа было торжественным свидетельством Его Божества. Когда Бог даст, начнем сию хвалебную песнь Господу, то ей конца не будет. О, когда бы хоть начало положить сему делу?!

Какой вам монастырь! Извольте маяться в этом порядке жизни. Когда не будете в силах уж мышей топтать, тогда сам собою устроится и монастырь, будете вы в ограде монастырской или нет.

К обедне ходите? И довольно. Домашнюю молитву заменяйте поклонами вместо читания молитв; с каким же словом к Богу обращаться, душа скажет. Что нужно, то и говорите. Это вместо вечерни и вместо всякой другой службы. Если душа бывает вяла и не сильна сама подняться к Богу, читайте на память какую-либо молитву… каждое слово несколько раз повторяя, чтоб разбить душу, как молотом. Когда же душа идет сама к Господу, не читайте никаких молитв заученных, а свою речь прямо ведите к Господу, – начиная с благодарения за милости именно вам самим, потом и другое что нужно сказывая. Господь близ! Он внимает слову из сердца. Благослови вас Господи!

Что касается до деятельности, то всю заботу надо обращать на чистоту намерений, – и тотчас поправлять, коль скоро прокрадутся какие недобрые.

Затем стараться сколько можно чаще воспоминать о Господе... Вот и все... Вот ваш монастырь! Другого не ищите! Он не построен для вас!

Иоасаф – скончался?! Очень благодарен, что сказали. Святой был человек! Страдалец за обитель до Ибрагима паши.

Я здоров. Благодарю Господа! Будьте и вы здоровы, – и кроме того веселы. Веселье же само приходит. Его не купить ничем. И блаженные недалеки от нас… а у нас нет блаженства.

Спасайтесь! И о нас Бога молите!

Ваш богомолец Еп. Феофан

9 февраля 1875 г.

Милость Божия буди с вами!¹⁴⁵

Хорошо ли, что пишется статья в укор пр. Макарию?! Ведь он имеет оправдание в том, что Комитет-де, а не он. Что сделаешь со всеми? Ему ведь не дан решающий окончательно голос, а равный другим. Скажет: что же делать? Я говорил, толковал, кричал, драться готов был… а все решили не по-моему. Вот и прав.

Что архиерейские отзывы так хороши, очень утешительно. Надо полагать, что их уважат и дурацкого суда не заведут. Но волк в овчарне очень хитер. Сидит и ляскает зубами и посматривает, как бы ухитриться поставить на своем. Господи, спаси нас!

Пр. Иаков Мур. присылал мне отзыв Иркутского – похож на Агафангелов по силе. И Моск. консистории – этот очень короток.

Что для Православия тяжки времена – это как дважды два. Чтения в Обществе любителей дух. просвещения московском напечатали статью о переводе 70 толк. – совсем не православную. Церковь Божия не знала другого слова Божия, кроме 70 толк., и когда говорила, что Писание богодухновенно, разумела Писание именно в этом переводе. Все противные этому толки – еретичны. Будете у владыки московского, доложите ему, чтоб проучил редакцию Чтений, но не поминайте, что я указываю... Жалею, что решился туда отдать послание к Ефесеям.

Послание к Коринфянам первое идет в «Душеполезное чтение». Второе тоже толкуется, и одна часть уже кончена – 7 глав. Чем лежать, так печатал бы какой журнал. В печати виднее недостатки и излишества. Поговорите, не хочет ли печатать Гречулевич? Без условий: только сотню какую экземпляров оттисков пусть даст. И чтобы не тянул, а скорее печатал. Или вы находите, что лучше прекратить печатание в журналах, чтоб в общее издание вошли толкования непечатанные?! И это мне приходит на ум. Но и то приходит: ныне-завтра смерть... Умрешь – все так пропадет. А то хоть в журналах напечатается. Как прикажете, так и сделаем. Будьте старцем в сем деле. Но я сижу, – и спешу к концу. Все думается, что успею в этот год порешить все послания. Не успею, – дай Бог еще один годик пожить, чтоб кончить.

Всех вам благ от Господа желаю. Благослови вас Господи всяким благословением!

Ваш богомолец Еп. Феофан

4 марта 1875 г.

Милость Божия буди с вами!

Спешу к вам с вопросом – и опять по печатанию. К Галатам послание к концу подходит. Оттисков сделана куча – с 700. Второго к Солунянам оттиски я отдал 500 в Миссионерское общество, полагая, что они потихоньку, кое по миссионерам разошлют, кое по епархиальным отделениям Миссионерского общества, с поручением владыкам разослать по церквам и денежки пособрать. Я не говорил им так, но полагал, что они так сами догадаются сделать. А они вон как? Печатают объявления и закликают покупателей. Между тем толкование без синодского разрешения – в продаже контрабанда. Того и гляди, что дадут нахлобучку. Скажите же мне теперь, что сделать с оттисками послания к Галатам? Ума не приложу. Отдать опять туда же, я и рад бы, да они опять печатать объявление станут. И я вижу, как от этого может быть скорая беда.

Вот что мне приходит на мысль?! Владыка московский не переговорил ли с синодалами, – что-де вот контрабандные оттиски… пустить ли их в продажу? И, может быть, те сказали: ну – пускай. Вот они и печатают объявления, не боясь. Если эта моя догадка праведна, то нечего беспокоиться. Владыка то же может сделать и для Галатам послания. Вот мне и желательно знать, так ли владыка сделал для послания к Солунянам, – и готов ли тоже сделать для послания к Галатам?

Если не делал, – и не готов так сделать, потому что может быть затруднительно это; то вот что – не согласится ли он растратить оттиски потихоньку, послать по епархиям владыкам и просить, чтоб разослали по церквам и денежки поотобрали, а чтобы они это охотнее делали, частичку малую отчислять в кассу епархиальных обществ. Дело совершится скоро… и втихомолку.

Сделайте одолжение, – потрудитесь все сие распытать у владыки потихоньку, чтоб не рассерчал на меня за мою робость. И что узнаете, скажите. Если ни то, ни это неудобно, то – еще и вот что… не скажет ли владыка, что и меня, и редактора он покроет от всех стрел Правосудия. Мне очень желательно оттиски отдать опять в общество же; но страхи останавливают...

Наконец, если ни тако, ни этако – что делать? Придется в печь бросать все оттиски.

Пожалуйста, все сие разведайте и скажите. Печатание к Галатам кончается в апреле.

Всех вам благ от Господа желаю!

Ваш богомолец Еп. Феофан

17 марта 1875 г.

Христос воскресе!

Дорогой мой Н-лай В-вич!

Два письма ваши дали мне полные ответы на то, что желалось знать. Благодарствую! Я написал вам, потому что в эту пору у нас прекращается всякое общение с миром.

Если про печатание есть такой закон, то нечего беспокоиться, я пропустил этот закон. И струсил. Теперь успокоился. Отец Василий Нечаев знает его, ибо на оттисках 2 посл. к Сол. он уже так и сделал, как вы говорите. Меня встревожили тамбовцы. Там был какой-то ревизор типографский, – и сделал редакции «Ведомостей» ноту, что она не может делать оттисков толкования: там печатается Послание к Филиппийцам и делаются оттиски. Редакция струсила. и приостановилась; но теперь понадумалась и стала печатать и толкование, и оттиски.

Что я делаю? Бью баклуши. Вот от чего! Кончил чрез силу 2 к Кор. Приступил к Рим. Такая тупость напала и бессердечие… что и интерес весь пропал, и мысли нейдут, и перо не ходит. Думаю, что это от того, что целый год и более все за одним делом. Стерляди да стерляди, – и приелось. Бросим на несколько времени. И вздумал между делом приготовить второй том русского ««Добротолюбия»». Первый уже готов. Там Антоний Вел., Макарий Вел., Марк Подвижник, Исаия-отшельник, Евагрий… Все пустынники. Во втором будут все уставщики общежительные… св. Пахомий, Василий Вел., Кассиан, св. Венедикт… и другие тут между ними... Порядочный томик соберется. На этом я отдыхаю, – хоть и тут труд не малый... св. Пахомия надо написать вновь устав по тем чертам, какие есть в его житии – и в уставе, переведенном Иеронимом. И из Василия Великого тоже надо вновь написать устав, по системе – это труд! А св. Кассиана перевесть большой труд, ибо его латынь премудреная – мудрость. Св. Венедикт, чай, проще... Помоги только Господи. Занятие приятное! Надо полагать, что небесполезно будет знать, как стало монашество в начале.

Будьте здоровы и веселы. Всех вам благ от Господа желаю. Молите Бога о мне.

Ваш богомолец Еп. Феофан

17 апреля 1875 г.

Милость Божия буди с вами!

Как это вы ухитрились крупноречить с крупным Владыкою? Но если праведное дело, то чего тут беспокоиться? Буди воля Божия!

Очень жаль, что обитель ваша не утешает вас. И тут терпеть надо.

Враг мирян не искушает. Против них мир за него ратует. А мироотречников некому искушать. Вот он тут и является своею персоною. И, конечно, выходит по мастеру и мастерство.

Что делать? терпеть надо, и молиться, и помогать делу. Когда бы все всюду было исправно, на чем бы труд показать притрудный?

Господь да утешит вас!..

Всех вам благ от Господа желаю. Молите Бога о мне грешном.

Ваш богомолец Еп. Феофан

7 мая 1875 г.

Милость Божия буди с вами!

Кончил я устав св. Пахомия, – берусь за св. Василия Великого устав, и тот и другой строгоньки. Сказать прокурору, чтоб не вооружался против монастырей, а настаивал бы только, чтоб строго были исполняемы древние уставы. Половина монахов разбежится. Но вместе думаю, что в пять раз более прибавится новых ревнителей, ибо многие нейдут в монастырь, потому что слабенько в них. Когда же станет строгонько, жизнь понравится и монахов прибудет.

Вести афонские утешительны. Если точно отделят русских, то чего еще им хотеть… Но тогда к чему же – кавказская местность? Для острастки греков?! Я думаю, и теперь весть о намерении русских переселиться на Кавказ много склонит греческие власти к дарованию русским независимого быта. Помоги им, Господи!

Местность в Мирах Ликийских! Уж не монастырь ли там хотят? Хорошо бы. Кто составляет жизнеописание свят. Николая? Благослови, Господи!

Посылаю и оттиски послания к Галатам.

Дай Бог начать нам и свое печатание. В следующем году оно должно состояться. Отдохну и возьмусь за послание к Римлянам. С него начнем. Затем подряд уже есть… к Кор… оба – и к Гал… к Еф… к Фил...

Будьте здоровы и веселы.

Еп. Феофан

2 июля 1875 г.

1089. Горе ревнителя перевода LXX. О сборнике древних уставов

Милость Божия буди с вами!

Думаю, что вы теперь воротились или скоро воротитесь...

Теперь вы проехались, проветрились, с свежими силами. Благослови Господи!

Встретили ли вы где-либо горе – по случаю перевода еврейской Библии на русский язык? Я горюю и досадую, что сочинили старцы? Грех великий. Я перелистываю теперь по временам – экономоса о 70 толковниках. Победоносно отстаивает он этот перевод на всех пунктах. Думалось сделать экстракт; но страсть, ведь – 4 книжищи большущие… Скоро ли их переберешь. О переводе же их и думать нечего. Как думаете, будет ли прок, если сделать экстракт?! Теперь не успеть скоро... Погодя немного...

Афонцам оставляю сборник... Но Арсений – тут вмешивается со своими соображениями, которых не могу послушать. Не остановилось бы дело. Будет ли прок, если самим нам издавать? Это нечто большое... Книг в 10.

Уставы св. Пахомия и св. Василия выбрал. Да перевожу устав св. Венедикта... Все эти статьи очень полезны. Еще Кассиана к ним – и довольно в этом роде.

Будьте здоровы и веселы!

Ваш богомолец Еп. Феофан

23 июля 1875 г.

1090. Еще о переводе библии с еврейского текста. Предложение составить общество для толкования Библии по тексту LXX толковников. К истории русского «Добротолюбия»

Милость Божия буди с вами!

О переводе Библии с еврейского вы, кажется, очень легко помышляете, а это дело большой важности, и не в хорошую сторону.

Церковь Божия не знает еврейской библии. Приняла она от апостолов Библию в переводе 70 и доселе блюдет ее. Ее и богодухновенною именовала, где об этом заходила речь. Так на соборах, так и все св. Отцы.

У нас является перевод еврейской Библии и дается верным предержащею церковною властью, помимо того слова Божия, которое в Церкви. Это последнее не может быть обойдено без охуждения его. Если русский перевод дает слово подлинное; то то слово, которое в Церкви, не подлинно. Если не подлинно, значит Церковь доселе питала нас не истинным словом – хлебом с мякиною. Чрез это укор Библии 70 толковников падет на Церковь. Переводчики наплевали на эту Библию, а брызги от плевков падают на лицо Церкви. Это пренечестивое дело!

Разлад выйдет у нас внутри. Закупят теперь. Общество распространения Библии разнесет ее быстро. Станут читать православные, – и увидят одно – в русской Библии, другое – в Церкви. Что отсюда?! Всяко добра ожидать нельзя.

У греков, в Афинах началось было движение в пользу еврейского текста. Экономос поборол их в домашних спорах, а потом и книгу написал в защиту перевода 70, доказывая, что истинное слово Божие и есть только это. Ему все патриархи прислали одобрительные грамоты… Книги эти отпечатаны в 40-х годах. Тут же и у нас было что-то в пользу еврейской библии. Но тогда власти дознали, – и подавили все, и следа не осталось. Итак, вот заявление всей Православной Церкви. Теперь откуда эта напасть! Быть разладу и с греками!

Так вот видите что! И зачем сделано? Яснее, что ли? Нисколько. Еще темнее во многих местах. Так лучше бы вместо сего пустого дела – устроили толкование Библии славянской, взимая при сем во внимание по временам и евр. текст, и было бы дело – многополезное. А то сочинили то, что кроме вреда ничего не может принести.

Всяко, однако ж, спора о сем лучше не начинать. Загореться может раздор такой, что не погасишь. А вот что можно. Вместо крику против перевода – заготовить толкование всей славянской, или паче учительных и пророческих книг и издать подешевле, чтоб разошлось пошибче… Вот и противодействие. Извольте об этом думать, как это устроить. Одному протолковать все, – 100 лет надо. Обществом надо. Я возьму псалтирь, притчи; другой пророка какого и так далее, – и в один год все приготовим. Потом надо издавать. Опять сообща – складчина, кто рубль, кто полтину. И издать подешевле... Кто хлопотун и производитель всего дела?

Н-лай В-вич.

Извольте подходить – возлагаю руки на главу вашу и возглашаю: аксиос.

Во-первых, собирайте толковников. Один уж есть – Еп. Феофан. Извольте вербовать других. В Питере, в Москве, по всей вселенной. Условие одно – толковать по 70 толковникам, т. е. слово Божие, которое в Церкви, – и еще – быть согласными на дешевое издание, и трудиться или даром, или за ничтожное вознаграждение, которое дать по продаже; когда засядут за дело навербованные толковники, вы начнете хлопотать по сбору суммы на издание. Человек десять толковников и достаточно. Ну, пять... Нет надо десять, и еще больше, чтоб поскорее протолковать и издать.

Разобрали, в чем дело? Я писал об этом пр. Платону. Вот он не возьмет ли что толковать. Нужно же поскорее.

Что вы спрашивали о «Добротолюбии», – что туда войдет? Все то, что есть в нынешнем «Добротолюбии», с дополнением пропущенных отеческих писаний о подвижничестве... Из тех отцов, которые переведены, делать экстракт – в виде теорий подвижничества; так взять из св. Ефрема, Исаака Сирина, из Варсонофия, из св. Златоуста, из Нила. Лествицу вновь перевесть с прибавлением всех толкований, Аск. писания Максима Исповедника, Феодора Студита, Симеона Нового Богослова... Из всего этого, считаю, соберется томов 10. Один ведь уж в ходу; другой наготове – уставы св. Пахомия, св. Василия, св. Венедикта – уже переведены, – устав Кассиана переводится. Это все составит том толстый или, может быть, два не толстых.

Я было сказал Арсению: печатай, как знаешь, но теперь скажу, что не отстану от своего плана. Да пусть печатают первую часть. До второй дойдет, мы их тут и прижмем... Лукавство!! Да что сделать с лукавыми.

Будьте здоровы и веселы! Я здоров и благодушествую.

Ваш богомолец Е. Феофан

11 августа 1875 г.

Милость Божия буди с вами!

Насилу разобрали, что перевод с еврейского Библии есть немалое зло для Православия. Благодарствую за готовность действовать против. Но мой план совсем не тот, что у вас.

Совсем не следует спорить, хорош или не хорош перевод, ни выставлять его ошибки и неточности. Это ни к чему не поведет, а вот что надобно сделать! Сесть и протолковать всю Библию Ветхого Завета, – или преимущественно учительные и пророческие книги по 70-ти толковникам, т. е. по тому тексту, который содержится в Церкви. Протолковать сколько можно проще и доступнее для общего понимания. И затем это толкование издать сколько можно дешевле. Две сии вещи надлежит устроить ревнителям Православия.

Замечаете ли, что отсюда выйдет? Выйдет, что, несмотря на существование Библии в переводе с еврейского, знать ее и понимать и читать все будут по 70-ти, по причине сего толкования.

Ибо перевод с еврейского неясен также во многих местах. И требует толкования. Коль скоро мы предложим поскорее толкование по 70-ти, то того перевода никто читать не станет, а все бросятся на нашу толкованную Библию. Сим способом – влияние, которое может иметь Библия в русском переводе с еврейского, будет предотвращено или пресечено.

Вот моя мысль! О переводе с еврейского совсем ничего не говорить, а работать себе много над толкованием Библии, как есть в Церкви.

Что требуется для выполнения такого прока?

1) Собрать толковников и 2) толкование их издать подешевле... Для чего требуются гроши.

И вот все сии комиссии возлагаются на Н-лая В-вича. Пусть подобьет толковников толковать; пусть найдет карманы с деньгами, и заберет сии деньги, и затем издаст все… и… аминь – еврейской Библии...

Для сего не нужно рыться в архиве синодском: пусть мыши точат все тамошние дела. А сесть да поскорее протолковать Библию.

Экономос – ученейший грек – писал в 40-х годах в защиту перевода 70 и побил всех немцев. Сочинение его есть у меня… 4 тома больших. Издать их можно после. Прежде надо состроить толкование, – и издать.

Войдите в сии мысли, – и устрояйте исполнение следующего по ним.

Будьте здоровы и веселы. Всех вам благ от Господа желаю. Благослови вас Господи всяким благословением.

14 сентября 1875 г.

Милость Божия буди с вами!

Я все жду, когда вы воротитесь в Питер; а вы, верно, ждете, когда я отвечу на ваши письма. Вот и устроилась пауза.

Что же, наконец, придумано – относительно того, о чем мы так горячо ревновать начали? Верно, пояримся, пояримся, – и на том и сядем. Где взять делателей? Вышинец – вози, вози, а сам под телегу. Сказать бы ему: садись да пиши, что егозить то? Так нет. Чужими руками жар загребать охоч. Каюсь, что делать. Так разленился, что пера не хочется взять в руки. Сядешь будто работать; но повертишь бумагу-то туда и сюда, – да и бросишь. И пошел слоняться из угла в угол. Зато читаю усердно. Авось, Бог даст, и писать придет охота.

Преосвященный Платон хотел переслать мои листки в «Душеполезное чтение». Хорошо, если б напечатали. Может быть, иной надумался. Хоть там сказаны только верхушки; но сокращенно – все дело. Прогрессисты брань подымут. Мы будем отсиживаться за Церковью. Еврейской Библии перевод нарекание наносит на Церковь. Против этого нечего сказать. Мы же на том только и будем стоять: зачем внесли в Церковь чужую Библию?!

Что-то сделают московские иереи с апологетом. Хорошо, когда бы Бог помог завесть этот журнальчик. На Западе со времени возрождения языческого мудрования (языческие классики) много появлялось неверов всех родов. Против них писали. Этих писаний целая библиотека. Аббат Migne – издал их – в 20 книгах – обычного ему формата. Приходит на мысль – сделать пересмотр этих книг, – с извлечением всего пригожего для нас. Но куда девать извлечение? Журналы наши какие-то мудреные-мудреные.

Господи, помилуй нас! Приходит на мысль: какое мне до всего этого дело?! Сиди да тяни четки. Без тебя дело Бог устроит. Вот бы любо-то. Лежи себе и ухом не веди! Блаженство!!!

Будьте здоровы и веселы.

Ваш богомолец Е. Феофан

28 декабря 1875 г.

Ответы на мнения преосвященного Агафангела¹⁴⁶

а) Покойный митрополит Филарет Московский¹⁴⁷ в известной вам статье об употреблении перевода 70 говорит, что к еврейскому нынешнему тексту нельзя иметь доверия по причине его повреждения. Подобного же мнения и покойный киевский митрополит. Поврежденность текста не подлежит сомнению. Откуда же возьмется доверие к переводу Библии с этого текста? То, что этот перевод сделан со знанием дела и добрыми намерениями, не оживляет доверия к нему. Дело не о достоинстве перевода, яко перевода, а о достоинстве текста, с которого сделал перевод.

б) В этом суть дела. Если текст еврейский дает нам словеса, как они изошли из уст богодухновенных мужей, то, спору нет, его надобно предпочесть всякому другому. Но в том-то и дело, что этот текст уже не таков, каков он был первоначально. Это текст новый, поврежденный и измененный мазоретами в V–VI веке, и далее, по Рождестве Христовом, – и в этом испорченном виде нам предлагается. Текст 70, греческий, хотя есть только перевод с первоначальных глаголов Духа, но как перевод самый к ним близкий и им верный, – сделанный за три века до Р.X., по особенному промыслительному Божию устроению, не кое-кем, а нарочито избранными на то мужами, он должен быть принимаем с равным доверием и в равном достоинстве, как и первоначальный текст еврейский, как он вышел из рук пророческих. Так он и был принят первоначально, вслед за переводом, и постоянно потом был принимаем евреями, не только рассеянными по греческим областям и говорившими по-гречески, но и палестинскими. Это длилось до пришествия Господа и распространения Евангелия апостолами. Оба текста шли в параллель. Свидетельство – Иосиф Флавий и Филимон: оба они в равном достоинстве принимали оба текста. Но после разорения Иерусалима и рассеяния евреев еврейский текст, по разным причинам, стал портиться. Со второго века его стали читать разно и разно понимать. Всякий по-своему его читал и по-своему понимал. Доказательство тому – новые переводы с еврейского на греческий, сделанные во втором веке Акилою, Симмахом и Феодотионом, которых переводы разны между собою. Это значит, что они разно читали и разно понимали еврейскую Библию. Не согласны они и с нынешним текстом во многом: что значит, что еврейский текст, изменившийся до них, продолжал изменяться и после них. Чем дальше, тем больше повреждается еврейский текст, и расстояние его от первоначального еврейского текста, какой дан мужами богодухновенными, стало очень большое. В этом отдалении – взяли его мазореты и закрепили в нем. Греческий же текст оставался в первоначальном своем полном соответствии глаголам пророческим. Судите теперь сами, где глаголы Духа хранятся – в Мазоретской еврейской Библии или в греческой 70 толковников? Предпочитается греческая Библия еврейской – не той, какая была первоначально и которой нет уже, а той, которую нам навязывают мазореты, – библии испорченной. Тут очевидно, на какую сторону надобно склоняться.

в) Господь не укорял евреев в порче текста, потому что он тогда не был поврежден; не был он поврежден и во времена апостолов. Потому и помину о том не было. Он стал портиться после. Но апостол Павел, ходя по синагогам иудейским в греческих областях, всюду читал библию по греческому переводу. Как слова апостольские из Ветхого Завета сходны с нынешним греческим, то это явный знак, что он оставался цел, и пребывает цел доселе.

г) «Православная Церковь, – пишется, – не потому не употребляла еврейской Библии, чтобы отвергала ее достоинство». Почему бы это она ни делала; но поскольку не употребляла, то и нам не следует тянуться к ней, хотя бы она была не повреждена, и тем паче, когда повреждена. Если б это неупотребление одной и употребление другой Библии имело место в один какой век, можно бы объяснить это какою-либо случайностью; но как это идет во все время существования Церкви, то кто не видит в этом коренного закона Церкви, от которого отступать значит то же, что колебать основы церковной жизни.

Будто греческая Библия перевода 70 стала так общею в Церкви по причине преобладающего числа верующих из греков, – это неверно. В Церковь вошли многие народы. Главнейшие, кроме греков, римляне, сирийцы, египтяне, армяне, и проч. Все они скоро запаслись себе Библиями Ветхого Завета, но все с греческой 70, а не с еврейской, римляне перевели ее еще в конце первого века (Itala), сириане – во втором (Пешито); за ними и другие народы, и все с 70. Скажите: легче было переводить с этого языка?! Для римлян, может быть, легче, но не для сирийцев и других восточных народов, которых языки сродны с еврейским. И из сего видно, что не по преобладанию греков так обобщилось употребление Библии 70 в церкви, а по чему-либо другому, – потому, полагаю, что она была истинным словом Божиим и что потому Господу угодно было сделать ее жизненною стихиею Своей Церкви, отстранив Библию еврейскую.

д) «Господь и апостолы употребляли то еврейский текст, то греческий».

Сравните. Экономос выписывает 238 мест из Ветхого Завета, приводимых апостолами в новом. Из этого числа текстов самые рьяные ругатели текста 70 могли вытянуть только 22 текста, приведенных, по их мнению, по еврейскому тексту. Но Экономос, разъяснив дело, пришел к такому заключению, что из 22 текстов 11 кажутся только взятыми с еврейского текста, на деле же взяты с греческого; 7 текстов сомнительных, т. е. можно спорить и тянуть их то к еврейской, то к греческой Библии. И только четыре текста несомненно взяты из еврейской Библии. После этого стоит ли поминать о том, что новозаветные писатели употребляли и еврейский текст? И можно ли отсюда выводить какое-либо заключение в пользу сего последнего?

Приложите к сему то, что в писаниях апостольских, кроме сих 238 мест, приводимых с означением: так писано есть, – есть премногое множество фраз и оборотов речи, которые очевидно взяты из ветхозаветных писаний, но без указания, что взяты из Писания. Все они не по еврейскому, а по греческому тексту. Экономос выбрал таких мест до тысячи. Из сего видно, что Новый Завет весь проникнут Ветхим, только не по еврейскому, а по греческому тексту.

Слова Господа на Кресте не идут в защиту еврейского текста.

е) Будто и Св. Церковь употребляла еврейскую Библию. Где это и когда? Некоторые писатели иногда относились к сему тексту, – и то только в частных случаях. Но писатели – не Церковь. В соборах – действовала и говорила Церковь; но понималось ли на каком-либо из них о еврейской Библии?!

Возьмите и писателей, – но в целом, а не в отрывках. Сколько писал св. Златоуст? Но в его писаниях найдется 5–10 мест, в которых он относится к еврейской Библии, и то не с предпочтением ее Библии греческой, а лишь для соображений. Такое же соотношение употребления мест из еврейской библии и у других писателей. Какой же из такого положения дела можно сделать вывод в пользу еврейской Библии? Никакого. Некоторые писатели Церкви относились к еврейской Библии; потому и нам иногда можно отнестись к ней, не из предпочтения ее греческой, а для соображений. И только. Возьмите все в совокупности – 18 1/2 веков и тысячи писателей церковных. Все они употребляли Библию 70-ти. Где-где прожужжит иной по еврейской. Можно ли выставлять это в оправдание перевода всей Библии с еврейского с предпочтением ее греческой?

Экономос пересматривает всех отцов и находит, что, начиная с мужей апостольских, все они знали только Библию греческую. Св. Варнава приводит до 70 мест из Ветхого Завета, и все – по греческому тексту. Игнатий Богоносец делает то же, то же и Климент Римский, и св. Поликарп. Св. Августин (26) спорит с евреем, а тексты все приводит по греческой Библии... И так далее по всей истории Церкви.

Из сего перечня прямо следует, что Церковь Православная воистину не ведала еврейской Библии. Писатели церковные суть интеллигенция Церкви. Если она едва-едва искосу посматривала на эту Библию, что сказать о всем теле Церкви?

ж) Что Церковь знала еврейскую Библию, в доказательство приводятся попытки русской Церкви. Но русская Церковь не есть вся Православная Церковь, а часть ее. Она может уклоняться от истины и подлежит в сем отношении исправительным внушениям других Церквей. Церковь ли притом русская делала указанные попытки? Нет, некоторые лица. Сверх того, неверно, что наши прежние переводчики исправляли текст славянской Библии по еврейскому. Читайте историю издания Библии при Елисавете («Правосл. обозр.» 1860 г.). Вся забота была обращена на то, чтобы перевод славянский был в точном соответствии с греческою Библиею. На это указывали царские указы, это внушал Св. Синод, это имели в виду переводчики. Печатать Библию стали уже по приведении перевода ее в полное согласие с греческою. Затем, отпечатавши сию Библию, – и в церковных книгах чтения стали печатать по этому новому переводу. Знак, что он признавался совершенно согласным с текстом, употреблявшимся в Церкви, – а сей был греческий.

То правда, что переводчики несколько мест перевели ближе к еврейскому тексту. Но это делали они потому, что находили в чтениях греческого текста чтения, соответствующие ему, а не по уважению к еврейскому тексту. Что русские должны чтить греческую Библию паче еврейской, сие внушает им митр. Филарет в известной вам статье. Главная у него мысль: основной текст, которого должно держаться, должен быть славянский, вполне отвечающий греческому; но иногда можно обращаться и к еврейской Библии. Можно обращаться, – кто спорит. Но кому? Ученым – при решении вопросов, толковникам – при толковании. Прочие христиане будут пользоваться только итогами сих исследований. Но какая стать всю Библию пускать в массу народа в переводе с еврейского – не умею понять.

з) Славянский и греческий тексты во многом непонятны. Правда, что ж делать, когда и первоначальный текст еврейский, вышедший из рук пророков, был не во всем понятен?! Не стать пересочинять его, чтобы внести в него понятность? Апостольские писания тоже непонятны; но кто станет пересочинять их. Мазореты стали прояснять Библию первоначальную и сочинили новую, которая хотя яснее, но не есть настоящая. В статье владыки Филарета есть фраза: что толку от ясной лжи? Для устранения неясности есть толкование. Оно ожидается, а не перевод. Ибо и перевод все же не конец и требует пояснений.

«Нет беды, – говорится далее, – что греческий, и по нему славянский текст, употребляются в Церкви». Изумительная речь! Можно ли говорить, что нет беды от того, что всегда всеми и всюду употребляем был в Церкви? Да в этом основа и спасение Церкви. Так сказать может только тот, кто совсем омазоретился и онеметчился. Снисходительное изрекается Церкви Божией пожалование, – ничего-де, что в ней употребляется греческий и славянский текст. Предполагается, что следовало бы быть еврейскому, но уж пусть, младенчества ради своего, ты, Церковь Православная, употребляй греческий и славянский. Бестолковая протестантщина так и думает об нас. Гордости ее это под стать: нам-то зачем черпать у нее брань на самих себя.

и) «Перевод сделан не для употребления в Церкви». Да что – Церковь-то? Каменные здания и богослужебные книги мертвые или совокупность верующих? Конечно, последнее. Следовательно, когда перевод пущен в среду христианства, то он пущен в Церковь. И что если этот перевод содержит яд лжи? Тогда будет значить, что чрез него впущен яд в здоровое тело нашей Церкви. То бы ничего, если бы, читая славянскую Библию и встречая в ней темноты, обратился кто к русскому переводу и нашел там темное уясненным. Но что подумает он, когда в русском переводе встретит совсем другое, не разное только, но и противное тому, что читает в славянской? Это не может не колебать веры. Слово Божие не может говорить так или иначе: оно одно. Потому – или еврейская Библия говорит право, – и тогда ей надо следовать; или греческая, – и тогда еврейскую надо бросить. Когда же, оставляя в церковных книгах чтения по греческому тексту, в руки дают еврейскую, разную от той, то что навязывается чрез это в ум? Если нельзя сказать, что там и здесь истина, то не прямее ли будет сказать, что ее нет ни там, ни здесь, т. е. бросить библию всякую и отвратиться от всякого откровения. Кто, склонясь к переводу, станет думать, что в церковной Библии нет истины, тот не может освободиться от соблазна, что Церковь истине не учит, что истину сию надо искать инуды, – и бросит Церковь. А кто порешительнее, – и всякую веру бросит.

Я не могу чаять никакой пользы от перевода Библии. От нее – вред, и большой. У нас закон: при понимании слова Божия обращаться к св. Отцам. Св. Отцы толковали Писание, как оно есть в переводе 70-ти. Следовательно, новый перевод лишает нас пособия понимать по-православному слово Божие, ибо дает текст иной от того, который употребляли св. Отцы. Перевод сдвигает нас с оснований. Новые мысли, новая Церковь, новая эра – вот что от перевода!

й) Это и есть единственная польза от перевода. Нечего теперь тянуться за иностранными и инославными библиями: своя есть. Но спрашивается: кто больше будет читать ее, образованные или простые? Кажется, последние. Последние же только заметят и разность сего перевода с церковною Библией. Если от узрения сей разности произойдет вред, то последние же и испытают его весь. Взвесь то и другое всякий и зри, – вреда больше или пользы от нового перевода.

к) С переводом Павского и с литографированным изданием его кто станет сравнивать новый перевод. Но вот что! Об нем говорится, что переводчики посматривали и в ту, и в другую Библию – т. е. и в греческую, и в еврейскую, и сообразовались в переводе то с тою, то с другою, выбирая то оттуда, то отсюда, что казалось им более пригожим. Я не проверял его в этом отношении; но если это правда, то значит, что в переводе нам дается ни греческая, ни еврейская Библия, а смесь той и другой – Библия новосочиненная. Мне думается, что это еще хуже.

л) Об Экономосе изречено суждение очень наскоро. Четыре тома, каждый более чем по тысяче страниц, набить мелочами очень мудрено. То правда, что он разбирает дело до мельчайших подробностей; но это не значит, что у него все мелочи. Когда состоялось греческое королевство, туда, по причине иноверия короля с королевою, набралось много иноверцев, которые начали нападать на греческую Библию. Увлеклись и модники греки – из ученых. Экономос сначала бился с ними дома и всех перебил. Потом выехал в Европу, осмотрел все библиотеки, извлек все, что касалось перевода 70-ти и еврейского текста, – и потом изложил все собранное пространно. В итоге у него выходит: еврейский текст никуда негож; настоящее слово Божие хранится только в Библии греческой 70-ти. И православным надлежит держаться только сей последней, а та (евр.) пусть с боку лежит в подспорье. Труд его есть капитальный. Легко относиться к нему нельзя. Все патриархи писали к нему грамоты и одобрили его воззрения. Это в 40-х годах. В то же время и у нас гнали еврейскую библию. Вот выражение голоса Церкви всей!

м) С благодарностью можно относиться к новому переводу; но подлиннейшим его считать нельзя. К тому же нельзя ли было сделать для Церкви Божией нечто лучшее, нежели перевод сей? Мне думается, лучше было бы издать перевод Библии с греческого, с замечаниями под чертою для понимания неясного. Была бы это Библия церковная, – и православные, слушая в церкви слово Божие, – и потом, приходя домой, прочитывая в русском переводе то же самое, – радовались бы. А теперь какая радость, – слышать в церкви одно, а дома читать другое? Полагаю, что от этого должно сжиматься сердце и роить недоумения.

Положили дать православным слово Божие в русском переводе. Дело доброе! Перевели Новый Завет. Где брали текст? В Церкви. Кажется, приступая к переводу Ветхого Завета, тоже надлежало взять тот текст, который в Церкви Православной содержится. А они взяли его не знают где. Что за причина? Как они там ни толкуй, но не могут переводчики избежать упрека в презрении к Библии, сущей в Церкви. Они обошли эту Библию, чем дали мысль, что по их убеждениям сия Библия не стоит труда, чтоб переводить ее. Они уничижили и оплевали ее как негожую к делу. Это то же, что к иному невежливо стать спиною. Можно ли это сносить, и может ли это остаться без вредных последствий? Презорство к Библии, содержимой Церковью, есть презорство к Церкви... Какой пример подается?!

От этого переводчики никак не могут отговориться, – от того т. е., что презрели Библию, сущую в Церкви, и оплевали ее. Если б они перевели сначала с греческого, а потом издали перевод и с еврейского, совсем другое имел бы он значение. Тогда, наверно, можно бы говорить, что перевод с еврейского сделан в пособие к пониманию Библии греческой или славянской и имеет значение истолковательное. Теперь же издание сего перевода не может не оставлять того впечатления, что греческая Библия 70-ти признана негожею.

Милость Божия буди с вами!

Ну вот о. Нечаев напечатал статью¹⁴⁸. Шлю оттиски вам. Тут же и толкование послания к Филиппийцам. Оттисков статьи пяток передайте Степану Анисимовичу Бурачку¹⁴⁹ и три экземпляра толкования послания: у него три семьи теперь. Аскоченскому передайте по одной штуке – и толкования, и оттиска. Извините, что хлопоты налагаю. При случае как-нибудь передадите.

Афонец Арсений – все выдумывает разные штуки. Пишу ему наконец, что не хочу, чтобы он печатал, – сам соберусь как-нибудь, – и прошу возвратить рукопись. Когда возвратит, тогда подумаем, как устроить это дело. А если не возвратит, – обещаясь печатать, что и как ему дано, тогда, верно, надо ему предоставить печатание.

Об унии ничего не знаю… и преплохой я историк. Историю эту хорошо знает Коялович – инспектор академии. С ним бы переговорили, если не идете против него. Он одну часть при мне еще напечатал. Печатал ли далее – не знаю. Церковь управлялась всегда соборно. Соборы писали законы, а пастыри исполняли их, и таким образом правила Церковь.

Псалтирь толковать – может быть, придет охота. И сяду, для почину. А то все только планы пишем, а дела никакого. Можно частями печатать – псалмов по 50-ти. Толкование не широкое. Преосвященный Порфирий перевел Псалтирь с греческого и печатает в «Трудах Киевской академии». Он ведь костромич. Когда бы он вздумал и весь Ветхий Завет перевесть!..

Я здоров. Слава Богу. Всех вам благ от Господа желаю!

Ваш богомолец Еп. Феофан

9 ноября 1875 г.

Милость Божия буди с вами!

Просмотрел писанное преосвященным Агафангелом и сделал свои заметки¹⁵⁰, которые пойдут по тяжелой – с приложением и брошюрок моей статьи.

Одну мысль забыл отметить: пророчества яснее. Но они вообще ясны и у 70-ти. Евреи, однако ж, какие могли, пророчества исковеркали, особенно те, которые приводил апостол. Помню одно: не даси преподобному Твоему видеть истления. У евреев: не дашь преподобным твоим видеть гроба или рва... Таких кривотолкований много.

Взяться за Псалтирь – можно. Леность все одолевает, но авось.

Подготавливаюсь к спорам, перечитывая Экономоса. Что за дивный муж – этот Экономос! Как он отпотчивает лукавую протестантщину?!..

С преосвященным Агафангелом мне неудобно вести беседу. Он устарел в своих по сему предмету мнениях, – и трудно его переговорить.

Будьте здоровы и веселы! Всех вам благ от Господа желаю!

Ваш богомолец Еп. Феофан

Оттиск статьи Зедергольма пришлите. У меня нет 1874 г. «Душеполезного чтения».

16 ноября 1875 г.

Милость Божия буди с вами!

Два письма ваши получил вместе. Тут же пришло и «Православное обозрение». Первое впечатление от ней очень неприятное. И отвечать не думал. Он все перепутал. И опровергает свою мысль – об исключительном значении перевода 70-ти. Но далее, разбирая мои пункты, допустил некоторые обороты речи дурные. Отвечать ему по его тону не след. Думаю, помимо его, – написать некоторые дополнения к своей статье, в которых и будет ответ. С самим Горским нельзя детей крестить. Но надо отбить дурное впечатление, которое может оставить его статья. Это можно сделать скоро, но в январскую книжку «Чтения» едва ли попадет. Но я поспешу. Серьезного ответа речь Горского не стоит. Прочитайте повнимательнее и увидите. Она туманит с первого раза.

Письмо Лаврова возвращаю. Он православствует. И много таких: но вся учь почти омазоретилась.

Я здоров. Холода мешают выйти на балкон. Пойдешь – всегда простудишься. И катар мой начнет меня томить. Вот и нейдешь на двор. Беда не велика. Немножко посоловеешь.

Се праздник на дворе. Поздравляю. Поздравьте и знаемых, кто попадется под руку.

Благослови вас Господи всяким благословением!

Ваш богомолец Еп. Феофан

16 декабря 1875 г.

Милость Божия буди с вами!

Насилу я собрался с силами послать вам затраченные вами на меня деньги. Они пойдут в особом пакете. Благодарствую.

Писать ответ Горскому – не стану. Давно бросил. А прибавлю к прежней статье несколько строк, подобных тем, которые написаны в ответ преосвященному Агафангелу. Ими прояснится все дело. Горскому же отвечать неудобно по причине многих у него оборотов речи, которых пропустить нельзя, а коснувшись, вступишь в спор, похожий на брань торговок.

Мне пришло в голову – сесть и переводить Библию по 70‑ти с греческого, с замечаниями в оправдание греческого текста и в осуждение еврейского. Пойдет ли это дело, не знаю, но в голове засело и вертится.

Мое здоровье – исправно.

Слышно, что м-т И-р серчает на меня за статью. Что серчать? Я писал к нему обо всем еще из Тамбова. Ответа не было. И теперь сначала думал к нему писать, – но передумал. Свяжешь только себя, а толку никакого не будет. Вот и вздумал помимо его дать оклик.

Если слышали что, не утаите. Дополнение свое пошлю в «Душеполезное чтение» – в январскую. В февральской книжке будет напечатано. В январской же просил напечатать, что ответа Горскому не будет, по великой учености его.

Спаси вас Господи и помилуй!

Ваш богомолец Еп. Феофан

2 января 1876 г.

Милость Божия буди с вами!

Напишу-напишу несколько строк, в прибавку к прежней статье¹⁵¹.

Первое – извлечение из статьи владыки московского покойного.

Второе – из Экономоса: какая Библия была в руках апостолов? Какую передали они Церкви и Церковь всегда употребляет?

Третье – как смотрят на еврейщину на Востоке ныне?

Этих статей очень достаточно будет в пояснение дела.

Выписывать повреждения мазоретской библии, – т. е. нынешней еврейской, – не настоит надобности. Это долгая песня и спорная. Конца не доберешься. Один так, другой иначе.

Отец Арсений там у вас?! А я писал к нему на Афон, чрез Одессу. Может быть, письмо то дойдет до него. Но как дойдет, передайте ему, пожалуйста, что я совсем не прочь, чтобы он печатал сборник. Потому возвращать мне рукопись пусть подождет, пока получит письмо то. Там прописаны условия, несогласные с его затеями.

Что деньги послал, какой убыток... Употребляйте, куда знаете. Я никогда не задерживаю у себя денег и все разматываю. Так что их держать, когда случились.

Пришлите, пожалуйста, службу на 25-е, о коей писали. Очень желательно посмотреть, в чем суть дела. Кстати, и заметки на нее приложите.

Справьтесь, пожалуйста, есть ли в Синодских лавках Библия греческая, изданная Синодальною типографиею в 1820 г. Это Александрийский текст. Ватиканский у меня есть, и Тишендорфов, а этого нет. Справьтесь, пожалуйста, мне нужно ее выписать.

Псалтирь с греческого перевел преосв. Порфирий. Печаталась в Трудах. Он земляк ваш. Повелите ему издать особо.

Ваш богомолец Еп. Феофан

15 января 1876 г.

Милость Божия буди с вами!

Я упредил вас – ответом на ваше предложение! Пусть печатают.

Они дают мне двести экземпляров, а денег хотят пришлют, хотят нет. Это не входит в мой расчет. Я уступаю им это молитв ради о моей многогрешности, а не ради прибытка.

Так писал я и в Одессу к о. Арсению – но он желает, чтоб навсегда сборник был уступлен обители. Этого теперь решить нельзя. Надо его кончить, потом думать и об уступке.

Предисловие сочиняйте, какое хотите. Я забыл, какое сам написал. Помнится там что-то много обещано. Не лучше ли это выкинуть?

О деньгах, мне присланных. Когда лишние есть – что-нибудь нужное окажется, купите и пришлите.

В настоящее время мне нужен прибор акварельных красок лучшего качества – самый небольшой – в 6 красок, но самых хорошо приготовленных. В ящичке, и с нужными принадлежностями. Пусть о. Арсений подарит мне такое сокровище.

Всех вам благ от Господа желаю. Поклон о. Арсению.

Не получал еще я январской книжки «Душеполезное чтение»; когда получу, отошлю и свои новые строки. Как бы не раздражить ваших питерских чинов.

Будьте здоровы и веселы.

Ваш богомолец Еп. Феофан

26 января 1876 г.

Милость Божия буди с вами!

Получил посланное! Благодарствую.

Очень жаль, что в службе или собственно в молитве опущены важные строки, но беды от этого нет. Опущены, отлично сделано для Петербурга и для заграничных миссий. Понимающим русскую речь французам и немцам очень неловко слышать – буии и зверонравны, и проч. – но думаю, что это можно бы иначе выразить, а мысль главную выдержать, ибо она очень назидательна. Но уж как дело сделано; пусть. Богослужебные статьи – не писанье богодухновенное. Их можно изменять, не греша – имея в виду только созиданье, а не разоренье.

Библия, о коей я просил вас справиться, – не эта, что вы прислали, а греческая, изданная какими-то греками (кажется, Лазаридесами) в Москве – в 20-м году или около. Поищите, пожалуйста. Она – с Александрийского кодекса. Ватиканская у меня есть. Есть и Тишендорфова – синайская. А этой нету, – желательно иметь.

Что я обещал приписать к прежней статье, еще не написано; и не успеет быть написано даже к мартовской книжке. Она теперь уже к концу. Не стану спешить. В апрельскую пошлю в марте. Постом, при тощем желудке, больше ярости – и силы, и эффекта. Не к чему спешить; еще успеем набраниться, с кем должно, вдоволь.

Предисловие к сборнику пошлите. Имени собирателя не следует означать. Означить только – изданье афонцев. Будет эффектнее.

Арсений писал и краски прислал; но слишком уж много. Всяко добро.

С постом поздравляю. Будьте здоровы и веселы. Всех вам благ от Господа желаю.

Ваш богомолец Еп. Феофан

17 февраля 1876 г.

Милость Божия буди с вами!

Запоздал я вам ответом на последнее письмо. Ждал книги, которая лениво ехала.

Так вот сокровище! Я еще не перечитал ее. Но наперед скажу, что отвечать на нее живущему в захолустье как? Цифры против цифр где взять? Сорока на хвосте принесет? Пусть местные владыки велят настоятелям написать статьи об имуществах монастырей подробные, – и велят их пропечатать в «Епархиальных ведомостях». Вот и все!

А Синод куда смотрит? Куда смотрит прокурор? Чего ради синодальные не напрут на него? Все уступки да уступки. Вот театры в посты открыты: сказали синодальные против этого что?!.. Если все так будут уступать, то, пожалуй, что разохотят и монашество уничтожить. Самовластие разыгрывается, когда не встречает противодействия. Это везде! И у самого правительства.

Да что же выйдет из того, что монастыри-то закроют? Монашество не связано с монастырями, как душа с телом. Другим способом начнут монашить. Вот, как чернички, как старики-пещерники или пчельники. Будут рабочие дома составлять, – и жить по-монашески, – как родились Арзамасская община и подобное. Может быть и лучше будет. Потому – ужасаться тут нечему. А буди воля Божия.

Не стали чтить монастыри от того, что монахов не стали чтить; а монахов не стали чтить ради того, что мы, монахи, стали никуда не гожи. По себе сужу. Меня следует поленом выгнать из монастыря.

Надо бы приподнять дух монашеский. Но как? Великие старцы-основатели монастырей – предвидели это... Делать нечего. Дух мира берет силу! Всех охватывает. И вот где корень. Противодействовать ему должен Синод...

Господи помилуй нас. Я писал в «Душеполезное чтение», в апрельскую книжку не пошло, будет в майской. Несколько строк написал и в «Церковный вестник». Не знаю, будет ли это напечатано.

Пересмотревши книгу, посмотрю, может быть, и напишу что.

Благослови вас, Господи!

Ваш богомолец Еп. Феофан

18 апреля 1876 г.

Милость Божия буди с вами!

Дождались, наконец, мы статьи. Получил я и оттиски. Пришлю – побольше. Дадите кому.

Что-то она породит? Какого Горского вызовет?

«Церковный вестник» что-то не печатает. Между тем там дело прописано, хоть не широко. Может быть, редактору и не сручно напечатать ввиду того, что над главою – заправитель перевода. Так забегите как-нибудь к нему и возьмите. Куда ж ее? Думаю, туда же, в «Душеполезное чтение» и перешлите. Я пишу о сем к о. Василию. И после буду настаивать все на том, что Церкви должно слушать, и направления ее изменять не следует.

Вас все крушит Корецкая. Что делать? Потрудитесь. Из красавиц ни одной не знаю, которая была бы гожа в настоятельницы. Мудреная это вещь! Не спешите, однако ж, переменами... Потихоньку, чтобы шуму меньше было... Нет ли где наличной игумении исправной. Тогда поменять легче, чем сменять.

Раскольники мутят наших законодателей. Пусть пригадывают, что пригадают. А молоканам хотят дать то, в чем они не нуждаются. Молоканы – не безвредны… как и беспоповцы, – и штундисты.

Турции точно несдобровать. Но я боюсь, как бы европейские друзья не подрались. Начнут кричать: а мне-то, а мне-то, и пойдет кутерьма. Боже упаси.

Я здоров, чего и вам желаю, с придатком всегдашнего спокойствия и веселонравия.

Благослови вас, Господи!

Ваш богомолец Еп. Феофан

Родилось похотение – посмотреть, что се есть «Гражданин», – и послал деньги, давно-давно. Был месячный запрет «Гражданину», но он, должно быть, кончился уже. А «Гражданина» все не шлют. Не будете ли проходить мимо сего господина, толкните его под бок, рекше: что се!

12 мая 1876 г.

Милость Божия буди с вами!

Что же это вы замолчали?! Верно, разгуливаете где-нибудь. Экое счастье людям – гулять! и меня часто порывает. Так бы и махнул – то в Воронеж и Задонск, то в Киев, то на Афон, то даже в Иерусалим. Вот какое непоседство внушается пошедшему на покой. Справа это или слева? Извольте разобрать.

«Душеполезное чтение» напечатало, что послано было. Оттиски обещаны, а нет их еще. Пришлю, когда получу. Я писал и в академию, в «Церковный вестник». Не знаю, напечатают ли? Если не напечатают, я просил передать бумажку вам, а вас прошу принять и поберечь, не годится ли куда. И ее можно в «Душеполезное чтение».

Спорить так не хочется. Мазоретчики все раздираются от усилий. Петербургский листик мой говорит именно не об этом – о том т. е., что нечего им надуваться и выхвалять свою мазоретчину. Не в том сила, что там и там менее в еврейском, а в том, какую Библию имела в руках Церковь. А они все свое… буквы да буквы.

«Добротолюбие» подвигается ли? Желаю ему успеха. Но сборника не объявляйте.

О. Арсений писал, что всю опеку о сем упросил принять вас. Помоги вам Господи!

Я здоров, а впредь уповаю на Господа.

Киевский владыка отошел духом! Так-то и оглянуться не успеешь, как позовут. Подобает убо делати дела дóндеже день есть.

Спаси вас, Господи!

Ваш богомолец Еп. Феофан

16 мая 1876 г.

Милость Божия буди с вами!

Посылаю вам оттиски статьи, что в «Душеполезном чтении». Дайте Степану Онисимовичу – 5 или 10 – для раздачи… и сами раздайте… кому знаете. В «Церковный вестник» еще писал поширше все о том же. Когда бы напечатали!

Как умная молитва с IX века? – умная молитва испоконь веку. Нет другой молитвы, как умной. У нас заходила речь не об умной молитве, а о художественном производстве молитвы Иисусовой, – что неправедно называется молитвою умною. Когда ум беседует с Богом в сердце, вот и умная молитва! Художество же всякое примешивать к сему делу не следует. И статью эту надо совсем оставить. Не спорить и не поминать об ней.

«Добротолюбие» идет очень лениво... И это должно пристыжать С.-Петербург. Для меня, однако ж, это все равно. У нас жара, и я ленюсь. Написал, однако ж, для беседы кое-что из 118 пс… и кропаю теперь понемногу к Римлянам.

«Гражданин» шлется. Да это хороший человек. Дай Бог ему здоровья... Он бы что-нибудь махнул – о Библии... Или вы извлеките, что на ум придет из статьи в «Душеп. чт.», и передайте ему. Он что-то поминал об этом. Но ни то, ни се. Надо, чтоб он говорил по-православному.

О раскольниках, – или льготах им! Может быть, к лучшему. Будет чрез кого действовать на них. Надо позволить им – свою семинарию и академию завесть; – пойдут из этих капли, – и все перевернуть кверху дном… раскольническое разумею. Раскол держится крайним невежеством. Когда уяснятся условия спасения, – уяснится и то, что все раскольнические догматы – не догматы, а пустошь! И конец расколу. Молокан и штундистов напрасно причисляют к расколу. Это наши протестанты!

Неудобства, вами встречаемые, служат доказательством, что дела ваши не худы и солоны врагу. Он и воздымает горы препон. Мужайтесь и крепитесь!

Будьте здоровы и веселы! Что же вы мне ничего не сказали про Библию греческую – Александрийскую, изданную у нас Лазаридами – в 20-х годах! Можно ее где достать? И как! Она была кажется в синодских лавках. Посмотрите.

Благослови вас, Господи, всещедрым Своим благословением!

Ваш богомолец Еп. Феофан

9 июня 1876 г.

Милость Божия буди с вами!

Вы поздравляете меня с именинами. Благодарствую за благожелания, но я именинник великим постом – в марте. Зачтем за впереднее.

О батюшке отце Лаврентии я меньше всех знаю¹⁵². В академии я бывал у него часто; но об обстоятельствах его почти никогда речи не было. Обычно же каким вы его видели, таков он всегда. Главное в нем – безгневие. Образ кротости. Я ни однажды не видал его рассерженным. Иногда он станет будто сердито говорить, но тон речи всегда изменял ему и показывал, что это он надувается рассерчать, да не умеет.

В семинарии я его уже не застал, или был во словесности, по-тогдашнему, и до богословов вниманием своим не возносился. В академии он жил очень уединенно, никуда почти не хаживал. Все дома и дома. Когда какой праздник по товариществу, он скажет… приду, приду… а на другой день извинится; совсем собрался было, да помешали... Фраков терпеть не мог, все бранил их и срамную басню про них выдумал.

Был больший постник… и в лице будто полон, а тела совсем почти нет. Живота нет, – ввалился. Когда наденет фрак, и вышел как доска, подчегарый... Подрясник и ряса все скрасили... И стал полный. Первую и последнюю недели – однажды только обедывал в среду на первой... А на страстной – в среду и четверг, – и вообще яствия был скудного, хоть у них стол был общий.

Жениться все собирался... Чай, невесты две выбирал. Нет, не удалось... Покойный владыка Филарет воротится, бывало, из Питера и при встрече скажет: ну, Макаров, приехал тебя постригать. Шутя! И застриг-таки.

Мы часто в лавру хаживали... По воскресеньям и праздникам...

Профессоры все относились к нему с уважением... Он был муж совета – и утешения.

Больше ничего не умею сказать. Дивный муж!

Об умной молитве... Хорошо бы писать, да сил недостает. Это надо мужу-молитвеннику сделать. Вот преосвященный Игнатий писал. Пусть удовольствуются этим... А оптинский Макарий в одном письме очень неблаговолительно отнесся… к тем, кои цепляются за это дело с вычурными приемами. Стань правду говорить, надо похулить сии приемы... Но тогда проклянут… и со света сживут. Лучше молчать.

Кто это оптинец, которого вы ждете? Не Зедергольм ли? Как его имя? И чего ради он ни однажды не вспомнил о многогрешном вышинце?

Сборник помоги вам Господи покончить. Пора! Пора! Что же Арсений? Доверие потерял, или там нужен?! Что не едет?

Благослови Господи труды ваши!

Ваш богомолец Еп. Феофан

24 октября 1876 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший мой Н-лай В-вич!

Прежнее предисловие никуда не гоже. Кое-как скропал новое, и хоть оно тоже не прелесть, но все лучше прежнего, по крайней мере смиреннее. Препровождаю его, – и прошу покорно – его отпечатать вместо прежнего, которое под лавку.

Мне думается в конце его не худо бы приложить следующее:

«Сопровождаем наш сборник искренним желанием, чтобы любители духовного чтения находили в нем то, что желал вложить в него для них составитель» (непременно надо прибавить).

Кажется, что надо приложить: иначе там речь оставлена, будто без конца. Что касается до подписи составителя, то ее не должно быть ни под каким видом. Это входило в условия передачи издания афонцам.

Ваше предложение – составить алфавитный указатель наставлений, – доброе дело предлагаете. Но мне, думается, что это надо сделать в конце всего издания; здесь же оно пока скудно будет. А труд немалый. Ведь это египетская работа. В конце, если я поленюсь, найдем кого-либо. Всяко тогда надо, а не теперь.

Еще – в ряду присланных листов – недостает – 15, 16, 17, 18 – со страницы 224 до 289... Повелите прислать поскорее. Отложу до того времени пересмотр, чтоб все пересматривать за одним духом. Вот одна книжка подходит к концу.

Если пойдет это хорошо, нужно поспешить изданием второй: которая вся готова... Устав св. Кассиана печатан уже был в «Тамбовских ведомостях». Я думал издавать его особою книгою, но он уже издается. Почему устав напечатан в ряду уставов, а из прочего сделаем извлечение и поместим в третью или далее книгу.

Больше всего меня занимает – привесть в систему – достопамятные сказания, «Лавсаик», Лимонар, история боголюбцев. Патерик издания «Душеполезного чтения» – и мой из св. Саввы... Это будет, как воображаю, нечто очень цельное... Полная картина подвижнической жизни. Но это труд, может быть, целого года, а может быть, и не одного. Изречения все преназидательны; но когда они расставлены, то представляются грудою песку. Сплотить их или сочетать, как цементом, планом каким, хорошо будет... Все станет на свое место...

Но это все в будущем.

В настоящем 1-е к Коринфянам кончено. Отослал второе. Ибо к Римлянам лениво идет… остановилось на 7-й главе.... Вот опять пойдет черепашьим ходом. Издание же валовое думаю начать, когда все послания протолкую. Тогда все усердие посвятим их исправлению.

Но и сие есть будущее...

А смерть за плечами. Господи помилуй! Ну – что ж делать? После кто-нибудь докончить неконченное.

Сделайте милость, помогите мне. Вот в чем дело. Мне желательно иметь «Русский архив» в полном составе… с 71 года выпишу от издателя, а с первых годов, – издатель отсылает получать у кого–то в Питере, в Апраксином дворе, у книгопродавца Ваганова, – условий же не прописывает… по какой цене и как пересылка. Забегите когда мимоходом к сему господину, справьтесь и скажите мне. Нельзя ли там же получить и другие издания при «Архиве» бывшие, отдельно от «Архива»… XVIII век... Из прежних годов до 71-го у меня есть только 67– й и 68-й...

Поздравляю с постом. Будьте здоровы и веселы.

Всех вам благ от Господа желаю. И забыл было: в заглавиях не нужно поминать – новое… а просто: «Добротолюбие», в русском переводе, с дополнениями к оному. Цена – 3 руб., дорого.

Ваш богомолец Еп. Феофан

22 ноября 1876 г.

Милость Божия буди с вами!

Н-лай В-вич! Статьей о Св. Троице пусть займутся люди компетентные. Там вышли – протоколы петербургского отдела любителей духовного просвещения с какими-то прибавлениями немецких статей о Пресвятой Троице… Пришлите мне ее поскорее. Там верно есть что-то нечистое… Наткните и других на эту книгу, чтобы обратили внимание. Немцы не могут рассуждать по-православному. Все врут. Верно, и помещенный там Ланге врет. У них все… Бог развивается. Бог развивающийся не есть Бог: ибо таковой в каждый момент становится не тем, чем был. А истинный Бог всегда есть то, что есть…

Будьте здоровы и веселы.

Ваш богомолец

Еп. Феофан

14 февраля 1877 г.

Милость Божия буди с вами!

Н-лай В-вич! На что же это вы шлете мне «Христианское чтение»? Я просил вас прислать не это, а сборник протоколов петербургских ревнителей духовного просвещения… к коим приложена в переводе статья – немецкого богослова Ланге о разности православного учения о Пресвятой Троице с немецкими мудрованиями. Я предполагаю, что в этой части того сборника проводится мудрование, похожее на мудрование, что в статье «Христианского чтения». Так вот что пришлите. Книжка эта продается у Кораблева. Ему и поручите прислать поскорее. А «Христианск. чт.» я вам возвращу.

Что касается до статьи «Христианского чтения», то она не требует строгого опровержения, а только напоминания, что Бога нельзя называть развивающимся. Вся статья на этом стоит. Что ни строка, то Бог развивается. Бог развивающейся не есть Бог. И если Св. Троицу объяснять из понятия о развитии сущности божества, то надо допускать, что сначала проявился Сын, потом Дух Святой… И войдет момент времени в отношения лиц Пресвятой Троицы… чем уничижается православное учение... Ибо по сему учению Бог всегда есть Отец, Сын и Дух Святой. Ни Сын, ни Дух не начинали быть, а суть собезначальны Отцу… как и в церкви поется: «Собезначальное Слово Отцу и Духови»… и проч.

Всех вам благ от Господа желаю! Будьте здоровы и благодушны!

Ваш богомолец

Еп. Феофан

3 марта 1877 г.

Милость Божия буди с вами!

Благодарствую за молитву по случаю войны. Все слава Богу! Будем молиться.

Что-то нам завтра почта принесет... Вы так счастливы. Новости у вас все тотчас по рождении делаются известными... Мы же знаем только еще, что Государь собирается ехать в Молдовлахию. Благослови, Господи, путь его! Насилу дождали... Ибо это значит, что дорога войску углажена за Дунаем. Марш! Марш! Бог в помощь! – други наши солдатики!..

Мещерский князь добре катает – в «Гражданине». Увидите его или кого из знаемых ему и вам, – передайте ему благословение Выши на здраворечие твердое о всем касающемся нас, православных. Рцыте… что все православные с ним заодно...

Пакостница (Англия) соглашается на независимость Румынии… предполагая поставить ее под общее ручательство держав… как Бельгию... Цель у нее та, чтобы совсем отгородить Россию от Турции, – и она вперед не могла бы так свободно проходить до Турции как теперь, – с одним соглашением взаимным с Румынией. Надо затягивать песню, что Румыния получит независимость абсолютную без ручательств, чтобы она как теперь, так и во всякое время могла входить в соглашение с кем хочет.

Нам необходимо взять в свои руки вход в Босфор со стороны Черного моря. А то всякая дрянь… мало-мало размолвка, врывается с своими кораблями и грызет наши окраины.

Спаси вас Господи и помилуй! Молите Бога о мне грешном!

Ваш богомолец Еп. Феофан

27 мая 1877 г.

Милость Божия буди с вами!

Дорогой мой Н-лай В-вич!

Благослови Господи ваши хлопоты по хозяйству!

Война наша идет… но как медленно?! Терпения недостает ждать. Хотелось бы, чтобы поскорее толкнули турку, – и дух вон. Но там – в Азии – что-то не ладно. Если не хитрость, то... Помоги Господи, – вразуми военачальников, воодушеви воинов.

Некое лежит у меня на душе беспокойство. Если сможете, помогите не мне, а делу. Дельце вот в чем. Слыхали про некоего Василия Чичерина – некогда советника французского посольства. Он богомол, и наткнулся там на какую-то секту, увлекся, – и стал даже нечто вроде ихнего попа. Его там приглашали остаться, но он отказался, сказав: у меня есть родная Россия; ее надобно просвещать, и вот, оставя службу, он теперь в России ревнует по своей секте. В чем его верования, не разберешь, но видно: неправославные. В церковь не ходит, не причащается, от икон рыло воротит, и подобное. Все с Евангелием или Новым Заветом. Штундист – настоящий. Но дело-то не в этом. Пусть себе как хочет. А вот в чем! Он уехал на войну – не воевать, а соблазнять православных. Шастать будет он по лазаретам. И как там больше всего можно встретить душ, расположенных слушать о спасении души, то он и надеется засеменить посредством сего свою секту. Абаза – главный распорядитель по больничной части, был вице-губернатором в Тамбове – и приятель семейству Чичериных. Сестра Василия Чичерина за Еммануилом Нарышкиным. Сей Еммануил с женою на свой счет (очень богат) поехал хлопотать о больных и о себе в Кишиневе (представлялся императрице). Так видите – Абаза с женою да Нарышкин с женою – наивлиятельнейшие лица по больницам. Под их покровительством Василий Чичерин будет соблазнять православных, совращая их в свою секту, будет нырять по больницам… с Евангелием, злоупотребляя им на пагубу душ. Нрава он тихого и все о Спасителе толкует. Это не худо, но что отсюда выводит он – худо, – ни церкви, ни таинств, ни святых… а о монахах – не поминай... Теперь вам д.б. очевидно, что есть опасность для православных душ, – и есть из-за чего побеспокоиться. Что же сделать? Надо устроить, чтоб Василия Чичерина оттуда выпроводили, несмотря на то, что держит Евангелие в руках, – без всяких оговорок. Если известны вам лица, чрез которых можно действовать, так и скажите им, чтоб, – осведомиться ли захотят о Чичерине, или прямо распорядиться высылкою, – действовали помимо Абазы и Нарышкина, и даже не обращаясь к ним по сему поводу: ибо хоть они едва ли, по индиферентизму, держатся мыслей оного Чичерина, но всяко не выдадут его, хоть и знают вину его.

Вот вам задача! Извольте решить ее самым удовлетворительным образом. Больше не о чем писать.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

8 июля 1877 г.

Милость Божия буди с вами!

Н-лай В-вич!

Хорошо ли вы наказали пр. Павлу, чтоб вел дело тайком от Нарышкина и Абазы... Нарышкина уж была у него, выманила у него денег, сначала 100 руб., а потом еще 200... Она употребила их на дело, но пойдут они под именем ее собственных, хоть она и не скажет так никому. Но как никому не скажет, что столько-то пожертвовал пр. Павел, а между тем будет и свои затрачивать, то и эти пойдут под ее собственными. Она такая вкрадчивая и так умеет водить за нос, – что ее в Тамбове иначе не зовут, как лукавою. Сию сторону расписываю вот для чего! Если вы хоть мало намекнули пр. Павлу, что писал к вам, то лукавая оная непременно выманит у него и он это ей скажет. Тогда как мне отбояриваться?! Но, м.б., этого не будет. Вероятно, у него был (у пр. Павла) и сам еретик Василий, – и вел сладкие речи; а м.б., и не был, потому что он всех нас считает то суеверами, то худоверами… дела не понимающими.

Вы поминаете о 12 г. Чичерин моложе того времени, – и набрал мудрости во время какой-то прогулки по Бельгии или Нидерландам – это не дивно.

А война идет... Желалось бы, чтоб шла получше, но, верно, настолько у нас хватило разума. Воинство наше молодецкое. Даруй Господи вождю нашему разум – распорядительный.

Вчера слух дошел, что Плевна наконец взята и что побито 30 тыс турок. Хоть это вообще о выбывших из строя, но все же и это очень утешительное дело. Если это войско расстроят, то далее нигде не будет остановки... День-другой – и София наша, а там по дороге Филиппополь – и Адрианополь… куда стягиваются турки… куда и наши, верно, потянутся в большем числе – чрез Шипку... Благослови Господи.... Или, м.б., наши пойдут на Рущук и Шумлу… чтоб тут истребить войска или загнать его в крепости. Помилуй нас, Господи, и вразуми!

2 августа 1877 г.

Милость Божия буди с вами!

Написать о браке нечто благослови вас Господи. Помочь вам ничем не могу. Там у вас все источники мудростей, и земных, и неземных. Черпайте. И предмет этот всегда был чужд мне. Таинство брака неотложно должны принимать все христиане, яко христиане. Но правительству кто запретит – признать законным и беззаконное сожительство не сих беззаконников ради, а ради детей их, ничем не виноватых в беззакониях родителей своих. Для обеспечения их – нужны какие-либо постановления: ибо беззаконие их растет и ширится... У Церкви есть только прошение к правительству – не делать нововведения… и затем вступающих в сожительство помимо церковного ведения признавать беззаконниками и подвергать соответственным епитимиям, требуя, чтобы разошлись. Если не послушают, то остается только признать их – язычниками и мытарями. Дай Бог терпение и мужество церковной власти с твердостью выяснить это… что-де тогда половину Питера и Москвы – надо будет иметь яко язычников и мытарей...

Но вот война сделает Государя еще более православным, и он не попустит нововведения такого. Дивлюсь подавать мнение в пользу нововведения! Этакие головы?!.. Некому их мылить!..

Благослови вас Господи!

Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

12 сентября 1877 г.

Милость Божия буди с вами.

Н-лай В-вич!

Афонцев пощади, Господи! Жаль будет, если проходимцы греки возьмут все в свои руки и все пораззорят. В итоге войны надо взять половину Афона для русских и половину для болгар. А греки пусть смотрят из-под их рук.

Видите ли, как в Азии наши отличились?.. Задунайским завидно, и они надуваются сначала Османа живьем поймать, а потом также или подобной участи подвергнуть и Сулеймана. Помоги им Господи! Зимовку надо держать нашей армии в долине Марицы… пред Адрианополем или даже Константинополем. Аминь! Аминь! Аминь!..

Будьте здоровы и веселы!

Ваш богомолец Еп. Феофан

23 октября 1877 г.

Милость Божия буди с вами!

Н-лай В-вич!

У меня вот что есть – недавно смастеренное. Письма о том, что есть духовная жизнь и как на нее наладиться. Числом 80, на 19 с небольшим шестилистовых тетрадях. Много толковано, но еще не все. Предполагаются еще две таких пачки. Вопрос: как их печатать? Думал послать в «Душеполезное чтение», затянется одна эта часть года на полтора. Думал в «Домашнюю беседу». И там тоже. Приходится особо печатать. Как же? Самим? Или афонцам предложить? Пишу к Арсению. Как он вздумает…

Знаете ли, от чего Арсений упираться стал?.. Когда-то я писал – соблазнить афонцев – напечатать не помню что. Он и думает, что, когда предлагают ему печатать, соблазняют его. И отчужается.

Письма эти – мне думается, не без интереса... Писаны к юной красавице. Издание должно быть безымянно. Так мы сталкивались с красавицею. Из действительно писанных писем тут малая частица. Большая же часть вновь составлена. Следующая часть вся вновь составлена будет, но сия будет писана после 2 ч. «Добротолюбия».

К преосв. Павлу не пишите более. У него с Нарышкиною лады большие. Следовательно, нечего писать. Оставим на волю Божию и разумение истины православными воинами. Иной так пугнет сего апостола, что и зубов не соберет.

Ваш богомолец Еп. Феофан

25 ноября 1877 г.

Милость Божия буди с вами!

Н-лай В-вич!

Кончина Казанского очень поучительна. Это Ангел-Хранитель ему внушил так устроиться. Недавно в Арзамасе один купчик также умер. Ходя приготовился к смерти; исповедался, причастился (и маслом соборовали, не помню, так ли) и всем распорядился. Все не верили, что смерть подходит, хоть он и простудился, но когда все он наладил, – начались корчи, резь внутри… до забытья… и дня через три отошел.

Что же это вы такой непосед стали? – На старости лет люди недвиги бывают, а вы порхаете, как птица.

Мир – слава Богу! Не знаю пунктов. Слух есть, что Солунь и Афон болгарам достанутся. Нашим радость, а греки, небойсь… зубы точат. Как же управление будет?! Ведь – Афон похож на ставропигию патриаршую? Или уладят еще! Я уже поздравил Арсения и всех афонцев в его лице.

Будьте здоровы и веселы!

Ваш богомолец Еп. Феофан

6 марта 1878 г.

Милость Божия буди с вами!

Н-лай В-вич!

Куда гнет политика?! Кажется, что конференции не будет. Чему я очень рад... Никто не хочет сказать: согласен на сделанное Россиею… но и драться за это не в порядке вещей... Молча и пропустят. А время утвердит и узаконит сделанное. Кажется, такой будет исход. И исход лучший, при настоящем положении дел.

Но придумайте, как бы уязвить Англию?! Так и хочется ее укусить, чтоб завизжала не благим матом. Она – пребессовестнейшая с-на!

Тому, о чем трактуют секретно в Синоде, – желаю умного и полезного для Церкви решения. Но кто знает, – не полезнее ли будет признание раскольнической иерархии? А браки?! Беда – браки. Совсем расшатались у нас. Бог да устроит все к наилучшему.

Спасайтесь и о нас Бога молите!

Ваш богомолец Еп. Феофан

25 марта 1878 г.

Христос воскресе!

Даруй вам, Господи, вкусить радости воскресения Господня и силы Его приобщиться.

Что это вы какую филосовщину затянули, и нагородили таких вопросов, что и ума не приложишь.

1) Откуда зло в мире? Не от Бога, но Богом попущено, потому что цель, для которой мир создан, и со злом может быть достигнута, как и без зла. Источник же зла – в свободе, не хотевшей покориться воле Божией.

2) Падший ангел был ли свободен? Уж конечно. В Писании, где говорится об ангелах, везде говорится так, что нельзя не видеть, что говорящий о них признает их свободными.

Говорится еще, что Бог не пощадил ангелов согрешивших. Если не пощадил, – признал их грешными произвольно. Они же именуются непокорившимися. Следовательно, имели свободу покориться. Ангелы, соблюдшие свой чин, свободны и пасть, но не захотят этого по причине обилия благ, вкушенных ими от покорности воле Божией. Падшие называются не соблюдшими своего чина, не покорившимися. Следовательно, им явно сказана была воля Божия определенная и определенное указание дел, подобно как Адаму в раю. А какое оно, не видно нигде.

3) Где находятся души до рождения?! Души не предсуществуют. А как они начинают быть, не ведаю. Я различаю в человеке дух и душу. Душа – такая же, как у животных, и получается естественным путем от родителей, как души всех животных – из земли, из некоей мировой души сначала, а потом естественным путем. Однако ж душа не делается чрез то вещественною. Дух вдыхается Богом, как вначале. Ибо продолжение тварей есть повторение их начала. Все, что есть в человеке, устремляющего его от земли горе, принадлежит духу. О сем – напечатанные письма трактуют, – о значении, т. е. духа, а не о происхождении. – Лучшее решение есть: душа является на свет, как и весь человек, так, как Бог то ведает.

О сновидениях какие отцы говорят, не припомню. Они не благоволят к ним. Посмотрите у Варсанофия и Иоанна, у Лествичника. Кажется, у Исаака Сирианина есть.

Очень приятно слышать, что такие вопросы занимают общество. Но не кроется ли здесь желание – подорвать веру, выставив нерешимые противоречия. Вера – не всезнание, а лишь верное знание и обладание тем, что необходимо для спасения. Вера спасает и мудрецами делает лишь в деле спасения. Прочая мудрость бывает ли при ней, или не бывает – дело безразличное.

Что же вы воевать или мириться собираетесь?! У меня воинственное настроение! Англичан бы поколотить и австрийцев. Жалею, что я не Бова Королевич. Хоть бы шапку-невидимку и ковер-самолет достать. Вот бы погулять по англичанам. Первого Биконсфильда схватить бы за волосы и ну таскать над Лондоном. Потом, бросивши, прогремел бы: всем вам будет то же за неприязнь к России.

Обаче – спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

29 апреля 1878 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший мой Н-лай В-вич!

Политические дела – неприятно действуют. Но, кажется, есть надежда, что все, наконец, уладится добре. Даруй, Господи!

Военные, вишь, так и засучают руки. Драться и драться надо, когда нужда заставит. Я благоговею пред действиями нашего правительства во всем ходе дела.

Благослови его, Господи, успехами, как оно мудро и терпеливо ведет дело.

Будьте здоровы и веселы. Всех вам благ от Господа желаю.

Ваш богомолец Еп. Феофан

5 июня 1878 г.

Милость Божия буди с вами!

Послание к Римлянам кропаю понемногу. Догматическая часть кончается. А та попроще. Приходит на мысль попробовать самому отпечатать это послание, не отдавая в журнал. Страсть большая вещь вышла: стопа целая выйдет в рукописи. Вот уже 47 тетрадей. В перечистке, может быть, помалеет, а может быть, и побόлеет.

Второе к Коринфянам вышлю, когда известите.

Прочитал, что выработал конгресс. Тяжело, крайне тяжело! Это нам; а что Государь!? Да утешит его Господь! Но, верно, иначе нельзя; верно, не без основания боялись коалиции – против нас. Начни новую борьбу, и все можно бы потерять. А теперь хоть часть удержана.

Конгресс, видимо, не о пользах освобождаемых народов хлопотал, а все направлял к тому, чтоб унизить Россию. И по всем пунктам без всякой нужды сделал урезки. Какая была нужда урезывать выговоренное для Черногории и Сербии или у нас выговоренное в Азии? – Никакой. А Болгарии раздел ни для чего, как для того, чтоб она еще послужила поводом к войне... Но Господь знает, что строит! Верно, так лучше, и буди благословенна воля Его.

Спасайтесь и о нас Бога молите!

Ваш богомолец Еп. Феофан

14 июля 1878 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший Н-лай В-вич!

Все ждал, – вот-вот вы воротитесь в Питер и дадите знать, как обещали… но уж соскучился, не имея так долго вести от вас.

Вы изъявляете желание издать послание к Римлянам. Благодарствую. И не откажусь докучать вам этим в свое время. Но деньги у меня есть. Только издавать теперь не приходится. Надобно прежде кончить все послания, тогда зачать валовое издание – в одном формате, одним шрифтом, а главное – после тщательного пересмотра. Теперь пока толкование идет начерное. А потом – набельное. Почему решаюсь опять отдать печатание послания к Римлянам в «Душеполезное чтение». Пока оно кончит печатание, – я, может быть, успею и все другие послания протолковать... И тогда уже засяду – строжайше пересматривать, исправлять, делать нить и проч. и проч. И издавать. Так решено. Но Послание к Римлянам пошлю в «Душеполезное чтение» уже после того, как кончу его все. Теперь дело идет в конце XIII главы. Еще три остается. Пишу только утром, – и редко когда больше одного стишка напишешь. А три, так уж когда-когда, – разве уж задор слишком возьмет.

Ведь вот все леность. А то надо бы сборник догматический сделать. Стали у нас умствовать о Пресвятой Троице и о воплощении Бога Слова, – и, умствуя, нелепость заводят. Надобно собрать побольше святоотеческих статей о сих таинствах, чтобы научить всех как должно выражаться, говоря о них. Я уже обдумал, как это сделать. Написать историю борьбы Церкви с арианством, несторианством, монофизитами и монотелитами. Тут таинства эти будут всесторонне и многообразно разъяснены, доказаны и защищены… Сесть бы да собирать. А матушка леность не велит. Что будешь делать? Впрочем, может быть, соберусь с духом и прогоню эту к... Измучила она меня.

Вы в деревне теперь живете и наслаждаетесь жизнью, а городская, тем паче столичная, никуда негожа.

Спаси вас Господи и помилуй! Будьте здоровы и веселы.

Ваш богомолец Еп. Феофан

3 сентября 1878 г.

1125. К истории письменных трудов святителя и их печатания. Плотина прорвалась

Милость Божия буди с вами!

Н-лай В-вич!

Где вы? Где вы? Я все ждал, что вот-вот вы вступите в первопрестольный и дадите, как обещали, весточку. Ни слуху, ни духу. Прошлый год в таких обстоятельствах я писал в Питер и ошибался. Теперь пишу в Судиславь, надеясь не ошибиться.

Сборник догматический я, было, начал подготовлять; но он потребовал слишком много внимания и стал отбивать от толкования посланий. Желая, наконец, с этим покончить, бросил сборник. Послание к Римлянам кончено. Издавать берусь сам. Чернорабочий агент будет Алеша. Печатание руководить будет редактор «Душеполезного чтения». Спаси его Господи! А распространение уже как Бог благословит. Теперь сижу и перечитываю переписанное толкование послания к Римлянам. Переписано в Тамбове – за глазами… и есть кое-что для поправок.

Между тем растолковано половина послания к Колоссянам и послано в «Душеполезное чтение». Этого оттисков будет полторы тысячи, т. е. полное издание, чтоб потом о нем уж не хлопотать. Посмотрим, какое издание счастливее?!

Что распространяется худомыслие, об этом хватилось, слышно, и правительство. Но, кажется, плотина прорвалась: уж не захватишь.

Что вы писали про издание выпуска оттисками, того исполнение на Выше неудобно. И сотрудничество тоже такому предприятию не подходяще.

Выша теперь вся погрузилась в толкование посланий. Ну – и пусть ее – плутает тут, как во сне. Когда проснется, тогда надумает, что еще ей навязать – Псалтирь или евангельскую историю?

Благослови вас, Господи, всяким благословением!

Ваш богомолец Еп. Феофан

24 ноября 1878 г.

1126. Вести о современных архиереях. Труды святителя и немощи. Забота об издании творений Златоуста

Милость Божия буди с вами!

Возлюбленный мой Н-лай В-вич!

С Новым годом!

Славу Богу! Еще милостивый Господь дает нам время на покаяние!

Собираетесь в Казань. Бог в помощь! Владыка той – великий владыка. И от меня ему засвидетельствуйте глубокое уважение. Чем скорее, тем лучше. Уладите нужные – и марш.

Слух пришел от некоего – немосковского, будто московский владыка уклоняется на покой. Выбирайте. Кого на место его. Написавший ту новость, делал и выбор, но невпопад. В Москву – киевского, а в Киев – казанского. Будет самое ладное дело.

Вы понукаете на догматический сборник и Псалтирь. Это дальние загадки. Теперь на плечах – толкование посланий св. апостола Павла. Докончить, перечистить и приготовить в печать. Тогда и на прочее переходить. А тут – леность. Я загадываю то и то, а бес лености сидит на плечах и скалит зубы: толкуй, толкуй! Будет, не как ты загадываешь, а как я захочу. И никак я его пересилить не в силах.

Будете у владыки, заведите речь вот о чем. Св. Златоуст у нас издан даром – часть от Синода, часть от редакции «Христианского чтения», нечто от частных лиц. И теперь, если б захотел кто приобрести его, не найдет. Так вот владыка устроил бы издание – или от синодальной типографии, – или понудив редакцию «Христианского чтения». Переводы все требуют пересмотра. Раскрасьте это. Говорите и от себя, – и от лица многих, многих желающих иметь всего св. Златоуста. Было бы это дело достойное владыки! Похлопочите.

Благослови вас, Господи, всяким благословением!

Ваш богомолец Еп. Феофан

8 января 1879 г.

1128. О результатах совещания с глазным доктором. Плевелы Редстока. Отказ от предлагаемой службы в Японии

Милость Божия буди с вами!

Добрейший Н-лай В-вич!

Христос воскресе!

Вы, верно, теперь в Питере, и пишу, – и главное о глазе.

Глаз никакой боли не имеет, а только ослабел и наполовину против левого хуже видит. В Тамбове есть один доктор – тамошняя знаменитость – у немцев учился. Я – туда. Знаменитость в два приема исследовала глаз – и просто при дневном свете – и при лампе с какими-то стеклышками. И нашла, что в глазе началась катаракта.

Итог поездки: сидеть и ждать, пока ослепнет правый глаз. Тогда подрезать катаракту, – и зрение может воротиться, может быть, в прежней силе, а может быть, и не в прежней. Потом будто и левый начнет слепнуть, – и с ним должна пройти та же история. Всяко в настоящее время ничего не остается, как сидеть у моря и ждать погоды. Для операции надо будет отправиться в Москву.

Красавица, которую вы видели в дороге, думаю, есть Нарышкина – прежде Чичерина. Она писала, сколь шибко растет Редстоково прельщенье, – и все среди высших... Слушающие его совсем отпали от Церкви. Доведите о сем до сведения владыки. Если угодно, я доставлю выписки из писем ее.

Владыка ваш пишет к тамбовскому, что о. Николай Японский просит предложить вышинскому, не согласится ли он потрудиться в Японии. Вышинский отписал тамбовскому, что не хочет: поясница грызет. Слепому куда ехать? А потом отписал то же и питерскому.

Всех вам благ от Господа желаю.

Ваш богомолец Еп. Феофан

24 апреля 1879 г.

1129. Хлопоты о пресечении пропаганды Редстока. По делу о признании раскольничьей иерархии. Религиозные чтения по домам

Милость Божия буди с вами!

Насилу отозвались. А я думал, что вы уж и не знать, куда улетели. Ну – вот теперь извольте ратовать дома.

Выписка о редстокистках – се! Увидите, что она очень много сказывает и крайне нужное владыке. Мне думается, что гораздо лучше все рассказать владыке, чтоб он все знал; только просить его не сказывать никому решительно, ни кто писал, ни кто передал писанное. Зная все, он осторожнее будет действовать. Имена, о коих писано, я вынес из строк и поместил особо. Останется вопрос, почему я не написал владыке? Говорите: уверен, что ему гораздо больше все известно, к вам же написал так, по-приятельски. А вы владыке передаете, потому что сведения те считаете очень важными. Хоть владыка и знает все, но обновит знание и удостоверится, что оно общеизвестно. Если вздумаете сказать, то нужды нет переписывать; а если раздумаете, то надо переписать всю выписку. Имена оторвать надо, – и оторванные передать.

Видите, вся беда в попах молчащих! Надо гайдуков нанять и всех их пооттаскать за аксиосы.

Московский – не может быть еретиком. Но имеет свои взгляды на некие вещи. Дело не о том, чтоб дать раскольникам иерархию, а признать существующую у них. Это не Синод признает, а правительство. Для Синода же их иерархия все будет оставаться мирянскими чинами. Правительство спрашивает не о том, чтоб Синод признал ее, что невозможно, а о том, не будет ли пагубы от сего для православных. Это суть вопроса... Ответить можно и да, и нет, не нарушая Православия. Дело внешнее. Может быть, от сего вред и, может быть, польза. Правительство поможет раскольническим архиереям забрать в руки мирян-раскольников... Ибо теперь они власти большой не имеют. А потом собьет архиереев в Православие. Тогда за архиереями и миряне оправославятся. Теперь же действие на раскол идет в раздробь. Се польза! И вреда будет. На первых порах все полураскольники к ним пристанут. Может быть, и из сектантов раскольничьих иные к ним обратятся. Как это сразу обнаружится, то может ужаснуть. Но потом может пойти обратное действие. Пиша это, балагурю. Мнение мое – contr-раскольнической иерархии. Потому я не принадлежу к макарьевской партии.

Что вы говорите о упадке духа христианского и в священстве, и в мирянах – сие воочию деется. А мы спим, чтоб поскорее воцарился противохристианский дух. Вон по письмам Нарышкиной видно, что следует религиозные чтения заводить по домам. Нуте-ка, сделайте почин!

Благослови вас, Господи, всяким благословением!

Ваш богомолец Еп. Феофан

28 мая 1879 г.

«Хорошо ли это огромное влияние протестантское на наше общество? Вы скажете – нет. Но дело в том, что у людей пустых образовался сильный христианский дух. Это влияние Редстока¹⁵³ переменило весь строй их жизни. Если бы его не было, то и они спали бы до сей поры погруженные в пустоту мирскую. Духовенство как влияние не существует здесь. На днях граф Бобринский сказал: «Я был до 48 лет неверующим; только теперь уверовал, благодаря этому Редстоку». Но как вы смотрите на эти импровизованные молитвы, читаемые светскими в собраниях? Допускает ли это наша Церковь? Хорошо ли петь протестантские кантики и молиться по-ихнему, уткнувши нос в стул. Эти кантики начинают переводить и для народа. Даже на днях один извозчик импровизировал. Вы вот что подумайте, что если б не Редсток, то весь этот кружок, очень же увеличивающийся, погрязал бы до сего дня в пустоте. Лучшие и высшие семьи к нему примкнули. Движение религиозное большое. Хотя они открыто этого не говорят, но общество это является в виде секты и вне Православной Церкви. Многие желают к ним примкнуть, но боятся все еще, не осуждено ли это нашей Церковью. Противодействовать этому некому. Говорящие духом у нас скрыты. Книг никто не читает. Да и книга кого обратит? Живого слова духовного нет у нас; а потребность есть – около кого-либо сильного группироваться, позаимствовать силы. Бедная Россия! У пришельца Редстока должна искать пищи духовной. Рядом большой поток полнейшего неверия. Неужели не подымется чей-либо голос в Православной Церкви?! Формы без духа, так уже давно нашими духовными выставляемые, никакого более не имеют действия, и сами духовные – никакого авторитета. И новомодные священники и те уже – ни во что. Обо всем этом стоит подумать. Не книг ученых нужно, а живого слова человека, который бы остановил этот поток, поднял бы голос, чтоб удержать в Православии лучшие силы нашего общества».

На это кое-что писано. Но как мудрования Редстока неизвестны, то вышли одни общие места. Советовано обратиться к владыке.

Милость Божия буди с вами!

Возлюбленный о Господе Н-лай В-вич!

С Новым годом!

О молитве и трезвении – нет в продаже. Это оттиски из «Тамбовских епарх. ведомостей», и все уже разошлись. Думаю прибавить извлечение о молитве из св. Златоуста, – и толкование молитвы Господней переделать в письма. И издать две книжки. Но когда? Когда позволит мне моя леность.

Изъел душу мою Пашков¹⁵⁴... Вот что узнаю из достовернейших источников, или уст.

1) Пашков с сестрою и дочерью – разъезжают всюду – и проповедуют… залезают даже в трущобы. По домам ездят по приглашению. В доме кн. Гагариной бывают собрания… приходит и простонародие.

2) Отпечатаны книжки с их зловерием, кои распространяются не хуже исаакиевской кафедры. В Москве о. Арсений показывал мне книжонку под заглавием (кажется): «Христос Спаситель», – и в ней фразу: «Поп не отпустит тебе грехов на исповеди… силы такой у него нет» (мысль, а слова забыл). В средине, может быть, и другое что найдется дурное. Книжка разрешена цензурою.

3) Пашков говорит (или показывает), что имеет письменное разрешение – от Государя и митрополита, с приложением печатей – проповедывать Евангелие. Эта ложь сильно располагает в пользу его.

4) Недалеко от меня (говорит, кто пишет) живет бедный переплетчик. К нему ездит Пашков и учит… народ сбирается. Увлекает. И я был. Какой-то городовой пришел поглазеть, послушал и бух на колени и ну молиться, то же было и с приставом.

5) Мои прачка и кухарка (пишет то же лицо) ходят его слушать каждый почти день… и увлечены. Чтоб отклонить их, я завел свои чтения... Слушали и сказали: и это хорошо, но там лучше. Мой священник узнал, что я собираю для чтения (ибо делал не раз и делаю)… и сделал мне смиренное замечание, что так не следует… опасно и еще – что-то.

6) Пашков от увлеченных требует гласного пред ним произнесения слов веры, – и это он называет исповеданием. Кажется (не совсем ясно написано), он таких исповедников записывает в свой каталог. Строю догадку: соберет какую-либо тысячу и потребует позволения составить с своими особое согласие (скоп) и свободно веровать, как веруют...

Потрудитесь доложить о сем владыке... Что я писал, ни под каким видом не сказывайте, – а скажите только, что это сведение петербургского происхождения от очевидца достоверного. Мне думается, что владыке можно бы вызвать попов и сказать:

1) Учите в церкви немолчно об устроении спасения. Пашков-лгун – тем, что не все говорит... Говорит о покаянии и вере… а о благодати и таинствах, о Церкви, об общении со святыми, о долге христианском и проч. не говорит: у него все делает вера… и отпущение грехов без исповеди, и благодать без таинств. А попы пусть полно все рассказывают.

2) Пусть попы заводят чтения – по вечерам и собирают и у себя, и у других слушателей, и простых и бедных. Для чтения выбирать все то, что относится к общему строю веры.

3) Надо бы составить книжку – о пути спасения… просто написанную и разбросать по городу даром или по копейке...

Но без внимания оставлять дело не должно. Есть опасность.

Извольте все сие выполнить во имя Господа. Но обо мне ни гу-гу.

Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

7 января 1880 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший Н-лай В-вич!

Кто мне писал о проделках Пашкова, не могу сказать, но напишу, чтобы то лицо само как-нибудь дало вам возможность потолковать. Но едва ли сие будет: ибо оно очень хочет прятаться. На что вам целую записку? Те пункты перепишите и отдайте митрополиту, к сведению. Ведь не следствие какое производить. Но то несомненно, что если оставить Пашкова на свободе действовать, то он образует секту – немецкое молоканство.

Я стал писать письма к разным лицам… которые печатаются в «Душеполезном чтении». Одно уже напечатано. Теперь пишу письмо будто бы к С.-Петербургскому купчику, по поводу проделок Пашкова, и оговариваю все, что знаю. Поспешу отослать, чтобы напечатали в мартовской книжке. Увидите, и если гоже будет, – можно тогда особо отпечатать и разбросать по Питеру.

Московские старосты неправы – по нашим гражданским законам, как положено о свечах государем Александром Павловичем. Но практика Восточной Церкви – у греков – за них. Там содержание Церкви на прихожанах, и ни архиерей, ни священник никакого участия в том не имеют. В Константинополе – и все священники на жалованье прихожан. Каждый год прихожане собираются и выбирают епитропию из 3-х лиц… и ей вверяют экономию церкви. А для поверки прошлогодней епитропии назначают комиссию. Если по поверке все добре, – епитропам благодарность. Тут же и складчину делают. У раскольников – похоже на это. Но у нас другое. Надо изменить закон. Станут ли? Как знают.

Всех вам благ от Господа желаю! Благослови вас, Господи, всяким благословением!

Ваш богомолец Еп. Феофан

28 января 1880 г.

Милость Божия буди с вами!

Благодарствую много за хлопоты, по устроению издания писем!

Скажите Тузову, – что если он хочет продавать другие мои книжки, то снесся бы с Алексеем Гавриловым сыном Говоровым, судебным приставом – Яким. ч. 4 кв. д. Орлова.

Горбунову (Конюшенная, 5) я предлагаю издать мысли на каждый день года по дневным чтениям – из «Домашней беседы» в пользу Аскоченской с детьми. Условия: мне 50 экземпляров и Аскоченской, – по 15 руб. за лист, если один завод, и по 20, если два, так что книга в 10 листов даст ей 150 или 200 руб.; а в 20 листов – в два раза против сего. Хорошо ли условие? Это я ей прописал, а не ему.

Если он хорошо выполнит это издание, – то ему же думаю поручить издание – передовых статей – 1872 и 1873 гг., извлеченных покойным Аскоченским из проповедей моих и других книг. Тоже в пользу Аскоченской.

«Россия». Мне писал кто-то о ней, – и я отвечал. Но программы не вижу, и объявления не было. Даруй Господи успеха!

«Восток» не понимает дела церковного болгарского. У него болгары виноваты. А на деле они не виноваты. Они не могли сами отстать от патриархата – и не отставали, а просили. Но когда они просили, то патриархат должен был их отпустить. Не отпустил? Они и устроили себе увольнение иною дорогою. Мы как отцепились от патриархата-то?! Не стали посылать, и конец. Так и они сделали. Виноват патриархат. Собор же их, осудивший болгар, – верх безобразия. Там царил γένος еллинский. Отдуйте, пожалуйста, за волосы сей «Восток».

Получаю новые сведения о проделках Пашкова. Опять поминается, что у него есть письменное позволение от Государя и митрополита. Ведь это плутня. А Н-лай В-вич – сидит да бумагу форменную составлять собирается, документы дожидает и проч. Доложите ему, что на том свете достанется его милости два неполных за это. Надо передать те пункты митрополиту – и все тут. Если ему нужна деловая форменность, сам пусть добудет. А до ведения его должно довесть.

Тут под Церковь, а там под Государя подкапывается. Горе!

Благослови вас Господи!

Ваш богомолец Еп. Феофан

14 февраля 1880 г.

Милость Божия буди с вами!

Н-лай В-вич!

Сижу и думаю: что ж это Н-лай В-вич так долго не пишет; и хотел было уж спросить о сем, как получаю ваше письмо, в коем, по поздравлении, содержится указание и на то, что писано было. Благодарствую за поздравление и благожелание и вместе выражаю глубокую скорбь, что письмо ваше не получено, и сия скорбь тем скорбнее и глубже, что в письме том были помещены сведения о новом еретике, которых я жаждал, как жаждущий воды.

И теперь шлю, – вслед вас бегущего восвояси, – покорнейшее прошение – повторите все прописанное, и наипаче, если знаете, какими словами он выражается. И я стану писать и писать. Писать вообще о протестантских бреднях – нечего. И это будет помимо цели. Плода не будет. А писать, кладя в основу слова еретика, будет прямо в глаз. Все, что у меня в письме ему прописано, взято из писем ко мне о нем; но того очень мало. Есть и еще – фразки две; но я отлагаю об них писать, чтоб дождать других фразок и об них всех зараз написать. Так сядьте, пожалуйста, и напишите, как писали, – и даже пошире. Знаю, что во второй раз скучненько писать о том же, но уже одолейте себя и принатужьтесь.

Тому письму я велел сделать оттиски и поручил Алеше переслать вам с десяток... Если желаете, еще пришлю, хоть полсотни. Всех сотня. Если найдете нужным, отпечатайте еще, а затем и другие статейки, имеющие написаться, и разбрасывайте их по Питеру, – наипаче в заражаемых местах.

Шлю письмо к вам в Судиславль, чтоб поскорей и ответ получить. Не отлагайте до Питера.

Спасайтесь!

Благослови вас Господи всячески!

Ваш богомолец Еп. Феофан

20 марта 1880 г.

Христос воскресе!

Добрейший мой Н-лай В-вич!

Все получили – и катихизис, и газетные статьи. Благодарствую. Дело выясняется. На катихизис буду отвечать пункт за пунктом, – что Бог пошлет. Кое-что можно забрать и из газет.

Посылаю вам брошюр, кажется, 40. Если печатать вздумает кто, пусть; только бы не из-за барышей, а для раздачи.

Если можно, соберите изданные пашковцами книжки, – и Св. Писание с подчерками и заметками. Из них вернее можно царапнуть этого душерастлителя.

Спасайтесь!

Еще что сказать, не имеется.

Благослови вас Господи!

Ваш богомолец Еп. Феофан

Помечено в газетах, будто обер-прокурор сменяется. На место Толстого П. Что знаете про сего, – скажите. И что за причина смены?..

1 мая 1880 г.

Христос воскресе!

Н-лай В-вич!

Пусть иереи печатают сколько душе угодно, только не из-за барышей. Еще что-нибудь печатать – добре. Готов бы, но теперь леность обуяла… и кажется, немного простудился.

Присланный катихизис – порадовал сначала, но когда стал всматриваться, оказалось, что он страдает большою неопределенностью. Стань опровергать, и будешь бороться с ветряными мельницами. Иереи Божии поручили бы кому половчее – поприслушаться и поточнее определить пункты. Впрочем, может быть, это я так брюзгливничаю по причине расслабления временного и случайного. Кажется, время терпит.

О перемене прокурора нельзя не порадоваться. Даруй Господи новому побольше энергии и православного духа.

Благослови вас Господи всяким благословением!

Ваш богомолец Еп. Феофан

6 мая 1880 г.

Милость Божия буди с вами!

Благодарствую за вести.

Очень утешительно, что Бог послал такого обер-прокурора. Хоть сколько-нибудь уврачует раны, нанесенные тем башибузуком. Когда бы он библию новомодную – довел до сожжения на Исаакиевской площади. А переводивших и издававших – заставить с кочергами около ходить и не давать ни одной книжке отскочить и избавиться от сожжения.

Против пунктов присланных начинаю корпать. Может быть, одного письма довольно будет, а может быть, и два состряпается. Ольга Ст. Бурачек, со слов о. Алексея Колоколова, прислала тоже несколько пунктов. И против них особо будет. Шлите более пунктов. Книги что пришлете, – добре. Достаньте их молитвенник, о коем в статье «России» говорится («Россию» мне шлют). Мне приходит на мысль – подобрать против них церковные песни, – чтобы виднее было, – как безумно сделано, что, оставя такие прекрасные и вдохновительные песни, избрали такую дрянь. Кстати, они церковные порядки хулят, а посмотрите, какие у них свои? Когда собираются на молитву, сидят на стульях, а большак их читает им что-либо. Когда придет в чувство, кричит: молитесь. И все соскакивают со стульев, становятся на колени и, опершись локтями на седалище стула, лицо прячут в ладони. Это значит – они зашлись в мыслях и молятся. Видите – нелепость! Мы стоим на молитве, кладем крестное знамение – орудие нашего спасения, и кладем поклон. А они з... отставляют. В этом отношении их следует прозвать ж... На ушко одному-другому передать это можно, и пойдет, и дойдет до народа. И это отвратит больше всех рассуждений. Их надо звать – ротозеями за то, что благодать хотят получить без таинств, рот разинь и довольно; угорелыми – мычутся с проповедью и врут не знать что; лежебоками – никаких дел не нужно. Все сии пресветлые наименования надо пустить в ход. Потом картинку придумать карикатурную и тоже пустить.

Отпечатали брошюру?! Добре. Дайте сколько-нибудь Бурачкам или Ольге Ст. Тоже о. Алексею Колоколову. Они со многими знакомы и будут давать для прочтения. У меня уже нет брошюр. А они просят.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

18 мая 1880 г.

Милость Божия буди с вами!

Возлюбленный о Господе Н-лай В-вич!

Книжку состряпали. Благослови Господи труд ваш. Может быть, книжка и обер-прокурора наведет на что-либо хорошее в пользу Церкви.

Что я делаю в летнее время?.. Будто делал, но указать не на что. Книга о молитве – это сборник, что печатался в «Тамбовских ведомостях», – пересмотрена и дополнена. Печатается – в новом виде. Писал еще три письма против пашковцев. Оттисков взял всего десять... И теперь вам послать нечего. Митрополиту послал два. Прот. И.В. Васильев спрашивал, можно ли их напечатать для раздачи. Я дал согласие. У него возьмите или у тамошних священников.

Письмам против Пашкова не конец. Послал еще два. К ним неизбежно еще приложить одно или два. А потом, если охота будет, – и еще много-много – перебрать все протестантство по сему поводу. Но леность совсем меня съела.

Скоро выйдет новым изданием Послание к Галатам. Все старо. Но пришлю вам. Пришлю и книгорезки моей работы. Или присылал уже? Не помню.

Книги Горчакова о браке не читал и не вижу объявления об ней. Увижу, – куплю и прочитаю.

Знаете вы Т.? Кто это такой?! Он не очень православный. Если встретите его, – хватайте за волосы и протащите его сквозь самый колючий терн, чтобы в конце таскания остались одни кости. Потом обложите его пластырями врачебными, чтобы новая наросла плоть, – и новый явился Т. – православный, – добре вытертый.

Благослови вас Господи всяким благословением!

Ваш богомолец Еп. Феофан

Митрополит писал однажды. Я не раз писал. Послал ему всех своих книг и книгорезки. Прокурору послал бы, но он совсем мне неведом. И боюсь подать вид, – будто жду чего.

7 декабря 1860 г.

Милость Божия буди с вами!

Труженик Божий, Н-лай В-вич!

Благодарствую за поздравление с праздником и благожелания. Взаимно и вам шлю то и другое.

Се и новый год! Всяких вам благ от Господа желаю в год сей! Пожелаем вместе и для Церкви Божией, чтобы сияло над нею Солнце правды, не заслоняемое никаким суемудрием.

Желаю благополучного окончания печатания вашей книжки и затем успеха ей, – и плода доброго от нее.

Об уставе Феодора Студита – ничего не знаю, кроме печатанного в творениях Отцов. Есть катихизисов его два; один большой – беседы, изданные в переводе оптинцами; другой – малый – 130 кратких слов. Сих нет в издании отцов Миня… Я привез их из Савваитского монастыря – старец Иоасаф подарил – и подарил в библиотеку Спб. академии, на пергаменте... В обоих есть черты устава. Желаю успеха пишущему о сем студенту.

Новости о Пашкове пишут, не старое ли? Уверяли, что он совсем переселился в Англию. Сия новость, будто он ратует, требует поверки. Проверите, скажите.

Как нелепо действовала против него наша духовная власть, из рук вон. 5 лет трубит, – а ему ничего. Мне стало сдаваться, не изъявил ли как-либо митрополит согласие на его проповедь, будучи обманут льстивыми пашковскими речами о значении воплощенного домостроительства.

И московская академия отличается. Л. – в грязь втоптал первые четыре собора вселенских, и проведши в рассуждении своем ту мысль, что Св. Церковь не имела истины, а искала ее… и находила чрез борьбу школ ученых или партий. Разрушительные мысли. Недавно там был магистерский диспут. Дело касалось 5-го собора. Магистрант вывел в рассуждении, что 5-й вселенский собор право осудил 3 главы... Но в речи своей изволил возгласить: не думайте, что я из уважения к собору так решаю. Нет, – так требует наука. Собор выходит – неважная инстанция. Главное – наука… т. е. разум и его соображения. Водворяют, выходит, неправославные начала. Куда же смотрят власти? Слово Божие подменили и сочинили, не по началам Православия, а тоже по науке. Наука потребовала. Вот и молчат, когда к... эту – науку – выставляют вместо начал Православия. Не стыдитесь трубить о сем, где подобает.

В газетах печатали, что какие-то молодцы просят разрешить существование некоего идеалистического общества... Знаете, что это есть? Это спиритское общество. И коноводы – отъявленные спириты. Спиритство есть бесовщина. Следовательно, это общество бесовское, или бесопоклонническое.

В обществе этом ничего научного нет и быть не может. Это религиозный скоп, по наставлению духов лестчих устроенный. Когда спириты собираются, то среди их совершается нечто религиозное...

Так мне изображал некто, которого приглашали в это собрание с целью связать с собою.

По сему поводу сообщу вам и еще нечто. В С.-Петербурге есть какая-то апостольская община.

Некая особа, будучи вопрошена о Пашкове и компании его, – отвечала: у Пашкова не бывала и не знаю, что он толкует; но в часовне апостольской общины бывала… и вот что слышала. В сей часовне глава – апостол-англичанин. Он говорил: Редсток наш и одного с нами духа и учения; а Пашков отступил от нас, именно в том, что мы признаем таинства, а он не признает их, и еще что-то. Всяко, однако же, видно, что Пашков заразился от Редстока и только после отступил от него. Я слышал, что Редстока выписывал и содержал Пашков.

Идем дальше. Редсток и апостольская община – одна каша. Апостольская община – это ирвингианство. Ирвингианство, судя по его образованию (недавнему – после 30-х годов), есть проделка духов спиритских. Они что-то там показали дивное. И желавшие дива уверились чрез то, что среди их восстановляется церковь в апостольском духе – и с апостольскими дарами. На этом уверении образовалась община и действует.

Итак, ирвингианство спиритского происхождения. Редсток с С.-Петербургскою общиною апостольскою – того же покроя. Пашков, от них научившийся ересям, тоже от духов берет начало. Хоть он отделился от общины, но чрез это мог не отделиться от духов. Духи сами могли научить его и отделиться. Ибо это больше соблазна дает, о чем они и хлопочут. Наводим далее... Пашков говорит, что ему являлся Христос, что в нем Христос говорит. И у спиритов духи-то говорят в воздухе, то шепчут в уши, то берут руку и плюнут, то в разнообразном виде являются. Я верить начинаю, что Пашкову точно являлся некто, яко Христос, но не Христос Господь, а дух лестчий. И затем завладел им и чрез него действует. Пашков-медиум. И учение его – спиритская бесовщина. Извольте твердить всем, что это тако есть. Хорошо бы вы сделали, если бы передали сие все обер-прокурору.

К обер-прокурору – подумаю. Теперь нет решения. Благодарствую за проект письма. Листов еще не получил. Благодарствую.

Ну – satis!

Спасайтесь! Благослови вас Господи!

Ваш богомолец Еп. Феофан

30 декабря 1880 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший мой Н-лай В-вич!

Книжку получил и прочитал. Хороша. Дай Бог, чтобы имеющие власть поправить дело взялись за труд исправления церковно-религиозной распущенности. Так сердце сжимается.

Что же это Пашков-то? Митрополит писал, что он уехал, другие писали, что выслан… и не воротится. Владыка, верно, не знает, что он только скрытнее стал действовать. Забежали бы к нему и сказали про Пашкова.

Честь имею доложить любителю записок, что составить такую о рассуждении Л… неудобно. Надо прочитать все рассуждение, и из всего его выйдет, – что он не признает, что Церковь есть столп и утверждение истины, положение, лежащее в основе Православия. Рассуждение это напечатано в «Чтениях Московского общества любителей духовного просвещения». Ученую критику на него пишет «Православное обозрение» – преподробно, разбирает по ниточке и ни одной не оставляет живой. Потрудитесь пробежать то и другое.

Что делает Выша? Баклуши бьет. Письма в Спб. 5-е, 6-е и 7-е – написала и залегла спать. Только переводом св. Симеона немного позаймется и довольно. Последние слова Симеона (осталось 10) – верх совершенства духовного разумения. Ученая немчура ничего того не понимает. Оскудела разумением духовных вещей, упершись всею немецкою натурою в букву. А вот неученый православный одним поклоном дошел до какого разумения?!

Зачем в книжке напечатано: под редакциею Елагина? Разве не он составлял. Если – да, скажите на ушко – кто? А если он, то чего ради так сделал. Разве, чтобы легче было сносить великие похвалы, какие посыпятся от тех, коим сладко будет чтение.

Благослови вас Господи всяким благословением!

Ваш богомолец Еп. Феофан

21 января 1881 г.

Милость Божия буди с вами!

Поздравляю с выпуском книги. Поздравляю и с началом бомбардирования. Мужайтесь и не моргните. Мне думается, что вам сразу не отвечать лучше, а подождать, пока все выболтают свои вам или книге вашей панигирики. Будут, конечно, противоречия. После оценки и можно ответить, – кое-что прибавив в видах разъяснения дела. Что кричат, это не худо, а хорошо, – и что бранятся – тоже. Ибо это означает, что больно.

Об издании журнала «Оборона истины церковной» – и я думал, что нужен, – и толковать нечего. Но я остановился на том, что это дело должен делать «Ц.В.» Ибо он провозглашен органом Св. Синода. Ему и следует по совести, если она есть, оборонять дело веры и Церкви. Я полагаю, что обер-прокурор мог бы настоять на этом. «Ц.В.» печатает теперь все, что читается в светских газетах. Но замечания делает не на все... К этому его и обязать, чтобы на все делал замечания, и не по поводу только статей в светских журналах и газетах, но и в духовных. Но если это находят неудобным, то, конечно, надо особый журнал заводить.

Благослови Господи! Пишут мне из Рима, – что прочитали в газетах или еще где-то – дурные речи о Церкви, а опровержение не знают, где бы найти. Спрашивают, что выписать, чтобы там находить опровержение. Сказать-то ведь нечего. Вот и стал в тупик. Думал порекомендовать «Ц.В.», но это не в успокоение послужит, а в большое обеспокоение. Ибо там вся дрянь перепечатывается. Этот журнал стал распространителем худых мыслей о Церкви и делах церковных... Иной, в захолустье живя, и не услыхал бы никогда иных худостей… а вот теперь ему прислуживает Ц.В. и преподносит всякую дрянь.

С Нарышкиными я почти разошелся, и не пишем уже друг к другу. Потому писать ему о Кульжинском, хуже чем не писать. К тому же, чтобы переменялся директор народных училищ… не слышно. Да как он от Нарышкина зависит?! У него в Тамбове есть школа народных учителей... Разве тот директор чает уйти. Подумаю, нельзя ли чрез кого-либо указать в таком случае Кульжинского.

Тузов писал ко мне. Мысли те уступлены Аскоченской, – и она нашла уже издателя под таким условием: 15 руб. за печатный лист, если печатается один завод, а если два – 20 руб.; формат и шрифт – писем о духовной жизни по поводу писем Сперанского. Сверх того – мне 50 экземпляров и Аскоченской – 25. Уплата денег: часть в начале, – последние чрез 4 месяца или чрез полгода, по выпуске книги. Бели хочет, может издать на сих условиях – передовые статьи «Домашней беседы» за 1871 и 1872 годы. Они тоже принадлежат Аскоченской.

Книгорезка у обер-прокурора – добре. Но книг послать все претит дух – добрый или худой, не разберу.

Спасайтесь! Благослови вас Господи!

Ваш богомолец Еп. Феофан

10 февраля 1881 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший Н-лай В-вич!

С постом и вас!

Но се приходится облещись во вретище и пеплом усыпать главу. Увы и ах! До чего мы дожили?! Наказывает Бог за то, что попущена хула на истину Божию. Если не покаемся, как бы чего хуже не случилось... Милостив буди, Господи, к нам грешникам!

Вы помянули, что письмо от обер-прокурора о печатании писем против Пашкова я должен уже получить. А я его не получил. Ныне 7-е. Письмо ваше получено 3-го. Писано 24 февраля. Ждут, небойсь, уж ответа и хмурятся. Так вам и пишу, – в случае, – скажите, что не получил еще. Полагаю, что его заслали в Тамбов... Если так, то еще недельку надо подождать, а если оно нумерованное, то и две, ибо шацкая почта прежде пришлет объявление, а потом и письмо выдаст. Посылаем же мы однажды в неделю. Если в письме только требуется согласие на отпечатание, то удостоверьте их в согласии моем очень охотном, чтобы не было остановки. А мой ответ после пришлю, как получу. Если еще почта или две пройдет без получки сего письма, тогда я извещу вас, и вы скажете кому следует. Не пропало бы? Помните, как пропали наши газетные или нет… пашковские пункты.

Вы воюете. Благослови Господи. Ратуйте, ратуйте! Но вот, может быть, новый Государь иначе поведет дело и замолкнут. Законы о печати ведь не отменены. Напомнят, – и все тут.

Писать против Пашкова много можно. Придет охота, еще напишу. Писанное обнимает только общее. Надо бы к частностям перейти. Но с чего начать? Будем ждать толчка с его стороны или вдохновения. Попытайте там, что разумеют эти отщепенцы, когда говорят: мы поставили целью избавить народ от суеверия и идолопоклонства. Так выразился Бобринский. Не найдете ли кого, кто бы вам разъяснил, что такое они разумеют под этими словами? Идолопоклонство, вероятно, почитание икон и святых. А суеверие что? Но на то и другое надо бы их слова...

Даруй Господи государю мысль засадить Пашкова, а, пожалуй, и Бобринского в Суздальскую крепость...

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

За известие об американском магазине, благодарствую. Когда потребуется что, тогда побеспокою вас.

Ваш богомолец Еп. Феофан

8 марта 1881 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший Н-лай В-вич!

Христос воскресе!

Благодарствую за ваши хлопоты по моим потребам. Спаси Господи!

У вас там, – и всюду – охают и охают. Беда! беда! и беда видна. Но никому в голову не приходит – загородить и завалить источник беды. Как шла французская революция? Сначала распространились материалистические воззрения. Они пошатнули и христианские, и общерелигиозные убеждения. Пошло повальное неверие: Бога нет; человек – ком грязи; за гробом нечего ждать. Несмотря, однако, на то, что ком грязи можно бы всем топтать, у них выходило: не замай! не тронь! дай свободу! И дали! Начались требования – инде разумные, далее полуумные, там безумные. И пошло все вверх дном.

Что у нас?! У нас материалистические воззрения все более и более приобретают вес и обобщаются. Силы еще не взяли, а берут. Неверие и безнравственность тоже расширяются. Требование свободы и самоуправства – выражается свободно. Выходит, что и мы на пути к революции. Как же быть? Надо – свободу замыслов пресечь – зажать рот журналистам и газетчикам. Неверие объявить государственным преступлением, материальные воззрения запретить под смертною казнью. Материальные воззрения чрез школы распространяются. Лапласовская теория самообразования мира с прибавкою дарвиновских бредней идет в уроках. После школы и в письмена она вошла… и всюду приносит плод неверия. Кто виноват в этом? Правительство. Оно позволило. Следовательно, кому следует все это пресечь? Правительству. Прикажет – и все исправится.

Приходит на мысль – кто-нибудь описал бы фактически, как образовалась революция французская. Было бы для нас назидательно. Поговорите с кем-либо.

Благослови Господи все ваши хлопоты и труды. Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

3 мая 1881 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший мой Н-лай В-вич!

Два письма – одно за другим. Спешу ответить, что требуется.

Буду читать «Жизнь Христа Спасителя» с терпением. Я обещал это о. Арсению. И несколько листов уже перечитывал. Ваш отзыв о складе речи верен: но что с ним поделаешь? Не стать переделывать? Остается ошибочки поправлять.

Посылать на Афон рукопись не нужно. Кто там с нею сладит, или учуют что в ней?! Это издание растянется лет на 5… Уж давайте сами решать дело.

Нечто подобное и я загадываю писать. Именно – евангельскую историю. Это будет и жизнь Христа Спасителя, и толкование Евангелия, и беседы на них и все, что вы захотите... Но я так слаб стал умовою энергиею, что ни к чему себя притянуть не могу.

За хлопоты по доставлению мне экземпляров писем благодарствую. Ведь у меня большой был план: все протестантство понемногу разбранить. Да вот вся писательская задорность пропала.

Когда придет опять, еще настрочу что-нибудь… об иконопочитании надо... Молоканы и штундисты и Пашков – много соблазняют, кривотолкуя поклонение им.

Собираетесь в деревню? Бог благословит. Отдохнуть надо и свеженьким воздухом позапастись после вашего протухлого Спб.

Скажите, если знаете, от кого инициатива – печатать письма? Васильев спрашивал, не упоминая, от кого спрашивает, а говоря глухо: иерархи хотят.

Спохватились и начали писать о хранении веры. А источника неверия заградить не хотят. Источник сей есть – распространение учения о самообразовании мира, по которому нет нужды в Боге и души нет, – все атомы, и все химия, больше ничего. Это на кафедрах проповедуется и в литературе. Кто дохнет этим чадом, неизбежно отуманивается, теряет смысл и веру... Пока не истребят книг этих – не заставят профессоров и литераторов – не только не держать сей теории, но и разрушать ее, – дотоле – безверие будет все расти и расти, а с ним – самоволие и разрушение правительства настоящего. Так шла французская революция. Внушайте сие, кому следует, и кто может дать силу сему заявлению.

Благослови вас Господи!

Ваш богомолец Еп. Феофан

14 мая 1881 г.

Милость Божия буди с вами!

Сейчас кончил чтение тетрадей ваших. И берусь сказать нечто потребное. (Тетради пришли в мою хату 23-го вечером).

Первая статья имеет фразы неудобные. Я обозначил. Упросите автора, достопочтенного о. Матвеева, исправить.

Вторая статья лучше гораздо. Но она вносит некое смешение в голову по недостатку общих обозрений, которые указывали бы, о чем будет дело. Хорошо бы в этих обозрениях указывать рубриками (а, б…) особые предметы, о коих речь. Это придает великую светлость писанию.

Третья статья отличная. В ней – только о рубриках… замечено там на полях, исправить надо.

Четвертая статья – тоже очень хороша. Но и в ней недостаток рубрик. А главное: сказал, что прообразы были – в лицах, событиях и обрядах, – и в изложении не выполнил сего. Прообразовательные лица и обряды показаны, а события – некоторые – сбиты с лицами воедино. Надо настоять, чтоб переделал. Извлек события от прообразовательных лиц и дополнил их недостающими. Выйдет особая статья – впечатлительная.

Мне приходило на мысль, что надо внести сюда – разъяснение недоумений, возбуждаемых местами Писания о Господе Иисусе Христе, – в уничижительном Его состоянии. Многие соблазняются.

Здесь есть на это одна страничка. Этого мало. Смотрите 2-ю тетрадь – четвертая пометка на обороте. В cursus theologiae, и кажется, у пр. Макария – есть богатая статья на это. Существенное взять и добре. Сейчас посмотрю в cursus’е, – и дам еще заметку.

Что – бишь, я еще хотел сказать. А, вот что! Ноты никак не следует печатать позади. Иное нужно посмотреть, поди ройся. Надо непременно на той же странице печатать. Кто прячет их под конец, тот явно боится показаться с ними на люди и не хочет, чтобы в них заглядывали.

Вы заметили, что мало чувства. Правда. Но здесь его не заметно, ибо предметы все такие, которые требуют более рассуждения, чем чувства.

Если все будет тако, то можно надеяться, что жизнеописание выйдет хорошее.

Ах! И совсем забыл. Все эти статьи, которые еще не кончены, – и с последующими – озаглавить надо введение. А впереди введения предисловие, в коем надо указать побуждения к такому введению и план его, т. е. что и почему предполагается поместить в нем.

Когда начнется самое жизнеописание, – скажите автору, чтоб в изложении описаниям местностей менее давал места. Оно необходимо, но все же есть дело побочное. Для изложения самых событий пусть достанет – Catena partum или Chaine d’or – на Евангелия Фомы Аквината. Там собраны под каждым текстом толкования св. Отцов… Это облегчит ему – гораздо-гораздо – труд.

Написанное было написано еще когда-когда. Мне остается только переслать тетрадки. Что и делаю.

Удивили вы меня, помянув о начинаемом труде. Это – далекая песня. Еще послание к Евреям надо кончить, а к нему никак не приступишь. Кончу, тогда… А дотоле будем гадать лишь.

Приписать что-либо еще не имею. Теперь ничего не делаю. Лечусь молоком.

Экземпляры отпечатанных писем получил. Благодарствую за хлопоты. Но это не последних четырех, – а первых. Последних же или еще не напечатали, или совсем не будут печатать. Как их милости угодно.

На гулянках пересматривал кое-что об иконопочитании, – и истории иконоборства. Писать же ничего не хочется. Сибаритствую.

Кто-то отпечатал против вашей книжки целую книгу – отповеди. Видно по заглавию, что не все подпало под его критический зубок.

Нынче все за евреев... Московский владыка и проповедь ляпнул. Так неприятно было читать ее. Жиды в тех местностях, где их колотили, – кровь сосут из народа без всякой жалости. Видя, что правительство не заступается за них, они порешили сами рассчитаться с обидчиками. Толкуют, что народ дурно сделал; а на то не обратят внимание, что народ обижали. Тут нашли виновных, – а жиды святы. Следовало этих наказать, т. е. мужиков, а жидов строгому подвергнуть надзору и за всякую проделку вешать. Тогда, может быть, они стали бы посмирнее.

Спасайтесь! Даруй вам, Господи, отгуляться досыта.

Ваш богомолец Еп. Феофан

9 июня 1881 г.

Милость Божия буди с вами!

Насилу дождался присылки писем от о. Васильева. От Никитина тоже получил давно. Но это не все – только четыре первые, и эти сойдут. Но теперь что шлются (еще есть на почте тюки) – это все письма, и много их. Два тюка получил – до 200. На почте еще 3 тюка. Стало быть, всех будет 400–500. Благодарствую. Теперь я их буду щедро рассылать в разные стороны. Тамбовцы, слышно, читают усердно. Если желаете, пришлю; шлю 10, – лучше чем дожидать, но раздавайте не иереям. Вам – не пару экземпляров, а хоть пару десятков. Там раздавать можете для читания, – и так. Мудрость в них невелика. Но сведено под один обзор и поставлено на своем месте, – что не худо действует на душу. Я сначала думал, что по пустякам болтал; а теперь надумалось, что не по пустякам. Кому-либо пригодится. Собирался было писать об иконопочитании. Но пришла благоверная, связала руки. На днях получил письмо от о. протоиерея Орловского Остромысленского, – где извещает, что он составил статью об иконопочитании и печатает в Орле. Он был в Москве и там кто-то подзадорил его. Вот я и покоен. Мне же очень стало нравиться – ничегонеделание. И я ничего не делаю, хоть немножко и досадую на себя.

Глаз мой почти закрылся. Но другой бодрится. Прочее здоровье в порядке. Что будет писать о. Матвеевский, – готов перечитывать. Но он когда распишется, гладко и дельно будет писать.

Желаю вам нагуляться в деревне – и набраться освежающих стихий. Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

Милость Божия буди с вами!

Добрейший мой Н-лай В-вич!

Милость Божия буди с вами!

Письма уж и разослали! Если имеете еще места, куда послать, скажите. Пришлю хоть полсотни.

Горчакова диссертации не читал.

Белое духовенство ваше не может пройти без пользы. Если имеете еще что писать в том же роде, – пишите ничтоже сомняся.

Афон! Бог благословит, если есть охота. Мне же совсем не приходит желания побывать на нем. Хлопотно. А солнце-то там, солнце! И здоровые глаза потеряешь.

О. Матвеевский кончил вступление... Предложите обрабатывать самое дело. Надобно нам наперед сговориться о плане. Ибо это очень важно. Спросите его, какого порядка будет он держаться. Скрип подымется, если он не по-нашему поведет дело.

По-моему, следует держаться того плана, который у митрополита Филарета в церковно-библейской истории, с маленькими лишь отступлениями. Помните мою маленькую брошюрку: «Указание, как из 4 Евангелий сложить одну последовательную историю». Она вся есть доказание, что план митрополита Филарета – есть наилучший. Если о. Матвеевский желает следовать сему плану, то я пришлю вам для него сию брошюрку… с изменениями, какие нужно сделать. Я над этим теперь сижу.

Из наличных историй – Богословского – самая близкая к митрополиту Филарету. Гречулевичев свод во многом отступает от него – незаконно. Киев. проф. Орда – близок к нему, Фаррара – дрянь дрянью во всех отношениях...

Согласившись в плане, образ изложения надо предоставить пишущему... Но поменьше описания местностей и других сторонних вещей, – и побольше отеческого смысла в событиях.

Вы кажется сказали, что будет 300 картин... Се добре. Но надобно проревизовать сии картинки... Доложите афонцам, что вышинский владыка готов это сделать.

Сделали бы карандашом эскизы. Я бы ноты поделал.

Если бы на всякое событие по картинке, куда бы как хорошо? Хоть не так больших, а как у Гречулевича, только немножко побольше. Можно вместо 12 в листе, по 6 и даже по 4.

Нам ведь стыдно будет, если пропустим что нескладное. Отцы на нас полагаются.

Благослови вас Господи! Спасайтесь! Здоровья вам желаю и мира душевного.

Ваш богомолец Еп. Феофан

24 августа 1881 г.

Милость Божия буди с вами!

Н-лай В-вич!

Виноват! Провинился. Вы спрашиваете: уж не болен ли? Совершенно разбит, ни рукою, ни ногою, ни глазами, ни языком повернуть не хочется, настоящий паралич, – от ударов лености.

Сначала я пропустил почты две, кажется резонно. Потом уже октябрь, – в который вы полагали быть в Спб. Я – положил: вот уже напишу все в Питер… и оттуда ждал письма. Глядь – оно из Судислава.

Благодарствую!

В первом письме вы собираетесь что-нибудь написать об отношении Церкви к государству. В Казани кто-то на доктора держал, рассуждая о том, как это шло в Византии; судя по речи докторанта, направление у него доброе. Проездом в Москву можете захватить его книгу: «Отношение между Церковью и царскою властью в Византии».

Присланное вами письмо большое, от неизвестного вам – прочитал... За дело ратует. Обретите его и по головке погладьте. Письмо то пришло в Спб. вместе с экземплярами писем в Спб. Да где же эти письма и куда они разосланы... Во Владимире нет их, в Перми нет их, в Киеве – нет и в Орле – нет. И все просят еще прислать... Тамбовские просят позволения отпечатать для раздачи... Я им послал довольно… но и еще хотят... Выходит, они не были разосланы. Уж не отменено ли определение – разослать? Конечно, достоинство их не невесть какое... Или те, кому поручено, виляют? Как бы еще не досталось писавшему их?

Книга под бандеролью еще не пришла. Постараюсь прочитать и сказать подобающее.

У меня вся энергия писательская размылась. Да и глаза... Но главное это: хоть трава не расти. Кажется бы, можно еще трудиться. Годы не невесть какие. А вот!..

Пью повторительно молоко, – три недели, – и в заговение кончу. По-докторски это конклюзия лечения… от брайтовой болезни.

Здоровье мое исправно. Иногда приходит тревога и за левый глаз… и позывает сбегать куда-либо. Но леность подкашивает ноги.

Вы, небойсь, дивитесь – слыша: леность! леность! Избави Господи всякого татарина от этой немочи. Впрочем, иногда я даю этой сударыне очень невежливый подзатыльник. Но она хитра и умеет опять подкрасться.

Благослови вас Господи всяким благословением!

Ваш богомолец Еп. Феофан

4 ноября 1881 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший Н-лай В-вич!

Я думаю, что вы теперь в Спб., и пишу туда.

Ждал-ждал книжки, посланной под бандеролью. И не дождался. Слышал, что этакая посылка ненадежна.

Посылаю вам письма в Спб. и письмо, вами присланное...

Писем из Калуги просят… и москвичи… Стало быть, нигде их нет. Верно, раздумали их рассылать. Пусть мне шлют, и я буду рассылать. У меня уж немного осталось – сотня-другая.

Ушинский, прочитав письма в Спб., прислал мне свои тетради – против штундистов, с которыми он лично знакомился, – и выведал все их бредни. Пишет очень дельно. И я просил его продолжать. Просил и мне прислать пункты учения штундистов. Может быть, – леность отойдет, – и я что-нибудь напишу.

Спрашиваете о молитве. Встречаю у Отцов, что, молясь, надо изгонять все образы из головы. Я так и стараюсь делать, напрягаясь стоять в том убеждении, что Бог везде есть… есть и тут, где я, где моя мысль и мое чувство. Совсем от образов освободиться не имею успеха… но они все более и более испаряются. Верно, есть термин, когда они совсем исчезнут.

В молитвах готовых много есть образов представления Бога; – судя посему, надо полагать, что, имея такие представления, не погрешаем. Но лучше напрягаться до помышления о Боге, более близком к тому, как Он есть. Когда явится молитва чувства, тогда образы исчезают, а в силе только одно чувство. Умственная же молитва трудно отрешается от образов и картин. Но труд все преодолеть может.

С тем, что в голове бывает тяжело от молитвы с чувством, – не знаю, как быть. Молитва чувства освежает… а это у вас что-либо особенное. Пройдет. Но молитва чувства есть настоящая молитва… Богу – сердце, по приказанию Его: Сыне, даждь Ми сердце! Господь все подает нужное. Молитесь Ему о вразумлении, как быть с тем или другим. И Он подает.

Благослови вас, Господи! Спасайтесь!

Бегу в Тамбов – показать глаза... Один уж почти закрылся. Но спрошу, нельзя ли сделать операцию и, если можно, не время ли? Другой, чтоб посмотрели, нет ли в нем той же немощи!

Поклон всем знакомым.

Ваш богомолец Еп. Феофан

4 декабря 1881 г.

Милость Божия буди с вами!

Н-лай В-вич!

Оба письма ваши получил по возвращении из Тамбова, – и хоть это было не вчера и не за вчера, но поспешить ответом не пришлось. Прислал Ушинский вероисповедания штундистов – двух толков, – из коих одно похоже на реформатство, а другое – духоборческое – квакерское. Я их списал. На первое кое-какие заметки сделал, как просил Ушинский (для него), – а во втором – ничего не разберешь: темна вода. И только что освободился от сей почти пустой работы. Впрочем, исповедание штундистов реформатского толка – не пустое дело. Его ни у кого нет, кроме Ушинского, – и еще у сенатора Половцева, который посылал к штундистам Ушинского, – и этот доставил ему полный отчет о всем найденном, слышанном и виденном.

Результат моей поездки – в Тамбов, с одной стороны, грустен, с другой – немного утешителен. Грустное – что и второй глаз начал мутиться, утешительное – что можно делать операцию. В Москве сказали, что нельзя: глаз пропадет. А тамбовский доктор сказал, что можно; но что операции при таких катарактах, как у меня, чаще не удаются, чем другие. Вот почему и говорю, что немного утешительно. Самую операцию, конечно, надо делать в Москве или в Питере. Но до нее еще годик-другой. Правый глаз еще наполовину только замутился; а надо, чтоб весь наполнился мутью, и тогда это будет созрелый катаракт. Я и ездил в Тамбов только за сведениями о положении глаз. Что и левый начинает мутиться, я подозревал сам по некоторым случайностям.

Относительно рассылки книг или писем. Пусть ко мне шлют. Только довольно и одной тысячи, а прочие пусть рассылают. Тамбовский владыка писал в Хозяйственное управление, чтобы ему выслали тысячу... При мне не было еще прислано, – и теперь не слышно... Вот и пусть шлют. Крымский преосв. Гурий – сам издавал один завод… но в той стране и в 5 раз столько – найдут место. Где молоканы, везде пригодны эти письма.

Ушинский пишет, что в числе побуждений к отпадению в штунду совратившиеся выставляют, между прочим, то, что у нас в Церкви ничего не поймешь, что читают и поют. И это не по дурному исполнению, а потому, что само читаемое – темно. Он пишет, что поставлен был в тупик, когда ему прочитали какой-то тропарь или стихиру и просили сказать мысль. Ничего не мог сказать: очень темно. Из Питера писали мне две барыни – то же об этом… у Пашкова все понятно, у нас – ничего. Ничего – много; а что много непонятного – справедливо... Предержащей власти следует об этом позаботиться… и уяснить богослужебные книги… оставляя, однако, язык славянский, – и чтения из Ветхого Завета на вечернях… перевод с 70 толковников... Заведите об этом речь. Книги богослужебные по своему назначению должны быть изменяемы. Наши иерархи – не скучают от неясности, потому что – не слышат, сидя в алтаре... Заставить бы их прочитать службы, хоть бы на Богоявленье!!!

С задними праздниками и с наступившим новым годом поздравляю.

Ваш богомолец Еп. Феофан

13 января 1882 г.

Вашему молчальничеству о Господе радоватися!..

Что замолчали? Разве нечего написать?! Да у вас там, – если каждый день по стопе писать, и то всего не перепишешь.

Или вы считаете череду за мною? Нет… Я вам отписал на последнее скоро... И хоть нечего писать отсюда, но все думается: писну… и тут же подумаю: вот подожди, может быть, с почты привезут письмо... Видите, какие тут движения, а вы там и ухом не ведете...

Писем мне наслали – кучу… 1000. И я понемножку их – туда и сюда – прилагаю к посылкам. Исповедуюсь, что меня часто тяготит мысль: что ты лезешь со своими никуда негодными письмами, всем надоел?! Право, так!

Но вот на днях преосвященный Иаков невзначай доставил мне утешение, прописав, что пишет ему о сих письмах какой-то директор училища, что-де надо бы миллионы экземпляров отпечатать и по всем школам разослать...

Уж не конклюзия ли это моего писательства?! Что-то ничего не пишется. Станешь писать, – пырь, пырь, а все ни с места, и бросишь.

Собирался писать против штунды... И не бросаю еще сборов. Но подожду, что выйдет от Ушинского.

Ушинский присылал мне свою записку сенатору Половцеву – о штунде. Я ее списал… дает сведения цельные. Пришло мне на ум, – как бы хорошо прочитать ее г. обер-прокурору. Но думаю, что, может быть, Половцев сообщил ему. И догадываюсь, что так есть, – по тому обстоятельству, что обер-прокурор собирал сведения о том, какие иереи упражняются в лечении больных... Не думают ли восстановить медицину в семинарии, как было? При чтении той записки мне подумалось, что это хорошо бы было, если бы восстановили. Немецкий пастор… заводчик штунды, много наших набирает тем, что лечит.

Посылаю вам Симеона святого последний выпуск, – да мысли на каждый день, – да 5 глав, – и писем в Спб. несколько.

Посмотрите, какая оказия? Когда собирали 1 т. «Добротолюбия» и предлежало переводить авву Исаию, я просил афонцев поискать его на греч., ибо он был у меня только на лат. у Миня, тогда не нашли. Но теперь нашли и списали для библиотеки своего монастыря... На днях и мне прислали. Стал сверять, и увы! вижу, что надо сделать новый перевод. Латинский или вольничал, – или иначе читал… довольно несходства, хоть оно не слишком крупно, но весь склад речи пойдет уж новый.

Вот я вам сколько историй насказал, а вы молчите!!!

Ну – теперь все... Остается поздравить вас с благополучным окончанием Четыредесятницы – и изъявить благожелания по случаю наступающего праздника Св. Пасхи... Сие и творю.

Благослови вас Господь всяким благословением!

Ваш богомолец Еп. Феофан

Казанская академия изволила почтить меня званием почетного члена академии. Скажите, пожалуйста, что это за лицо? У меня нет устава нового, и я не знаю, что это… обязывает это меня к чему-либо?..

14 марта 1882 г.

Милость Божия буди с вами!

Н-лай В-вич!

Христос Воскресе!

…Богослужебные книги надо вновь перевесть, чтоб все было понятно. Пашковцы кричат: у вас в Церкви все непонятно; штундисты – тоже, да и из наших немало. Кто только станет вчитываться или вслушиваться, непременно кончает возгласом: да что ж это такое… Архиереи и иереи не все слышат, что читается и поется, сидя в алтаре. Потому не знают, какой мрак в книгах, и это не почему другому, как по причине отжившего век перевода. И надо уяснить перевод. Только чтения – Паремии – отнюдь не по русск. Библ. уяснить, а по 70. Сейчас раскол. И я первый пойду...

Как вы судите о Прологе?!.. Прелесть книга по назначению: краткие (а иногда и полные) жития святых дня… и несколько поучений, и назидательных случаев. А по языку… никуда негожи, – хоть под лавку. Как Отцы составили, так она и есть. И неудобочитаемо. Надобно – и его по-русски… перевесть и издать, – или по славяно-русски, слогом св. Димитрия, как и богослужебные книги.

Есть книга кратких поучений, сборник из святых Отцов. Св. Отцы уже все переведены на русский язык. А Синод все печатает их по старому, непонятному переводу. Надо – по-русски их собрать, – изменив кое-где и пополнив (или совсем новый сборник составить по тому образцу. Там все догматика и все нравоучение).

Обе эти книги – Пролог и краткие поучения – преназидательны... И их читают в Церкви (у нас по крайней мере)…. Часто ничего не поймешь.

Это я – все около любимого… а существенного, конечно, вы не пропустите… Синод распустил академию и семинарию, – духовную литературу. Никакого контроля: врут светские, врут духовные, а ему горя нет, – и глазом не моргнет. Нет власти в Церкви… как кто хочет, так и действует и учит. Попы всюду спят... Неспящих один-два – и обчелся.

Ну – да вы все это и подобное конечно видите… и не пропустите.

На днях в «Моск. вед.» прописано, что Пашков и еще какой-то Гедеккер (кто? Не апостольской ли общины голова?!) явились в Ригу с проповедию. Потом Пашков раздавал книгу, Путь ко спасению, в которой изложены его бредни. Мне пришло в голову: взять эту самую книжку и переладить на православную ногу… и пустить в ход… напечатав в конце предостережение: смотрите, православные, встретите книжку с тем же заглавием, – но со штемпелем… не берите ее в руки… То не путь, – а распутие – или еще как. Бросаюсь в кучку книжек, вами присланных, чая обрести пашковский путь ко спасению… не обретается... Вот и вопрос: что надобно?.. Не для нашей Церкви, как у вас озаглавливается, а для Выши. Надобно попросить Н-лая В-вича, чтобы он забыл пашковский Путь ко спасению и, не следуя по нему, прислал его на Вышу! Пожалуйста!

Что делает Выша? Спит сном непробудным. Понемножку шевелится, переводя вновь Исаию отшельника... Выходит долгая речь, – а инде и мысли другие... Их перевод несостоятелен.

Дел неконченых куча… а леность руки вяжет. Вот и поди! Прогресс!

Предполагаю взяться за штунду; и под ее титлом – за ее родителей и весь род (протестантов). Но подожду, что напишет Ушинский и что издаст о. прот. Остромысленский.

Что же папе отвечено? Надобно так: очень рады вас принять и молимся усердно, чтоб Господь привел вас к единению с нами. Условия, конечно, вы знаете: вычеркнуть из ваших верований, непогрешимость вашего святейшества, Filioque, – безгрешность Божией Матери в рождении, – совершенное отречение от светского владычества, – возвращение к древнему чину в совершении некоторых таинств, – и еще что-нибудь.

Или оставлено без ответа... Нет, надо ответить, – и тоже открытым письмом...

Поздравляю с новосельем. Да утешит Господь сестрицу вашу.

Письмо и книга получены в конце Фоминой. Мы бываем заняты в это время.

Благослови вас Господи! Спасайтесь.

Ваш богомолец Е. Феофан

18 апреля 1882 г.

Милость Божия буди с вами!

Н-лай В-вич!

Получил книги. Благодарствую. Ивана Буяна я давно давно встречал. Тогда он был потоньше, а теперь – ишь как растолстел... Я пробежал его наскоро. Сектаторская у него в тексте одна какая-то страничка. В объяснениях побольше. Но вообще это незаметно, – и может не бросаться в глаза, без особых внушений со стороны. Потому беды большой от сей книги нельзя ожидать. Само содержание книги показалось мне несоответствующим заглавию. Путь в небесный Иерусалим не совсем верно изображен. Во время чтения книги мне приходило на ум исправить ее, – и выдать под заглавием: Иван Буян¹⁵⁵, обратившийся в Православие. Но когда кончил чтение, леность вступила в свои права, – и не шевелись!

Эмина «Путь ко спасению», кажется, ничего не содержит сектаторского и перевод старинный. Я читал его давно-давно. Прочитаю еще… И Буяна, думаю, еще прочитать… может быть, повернее увижу его добродетели и пороки.

Пашков-то, – Пашков?!! Помоги, Господи, владыке зажать ему рот!

Там у вас еще апостольская секта есть. Сосед наш помещик был там недавно – сынишка наведывал… и прислал мне два номера «Голоса», где описываются сеансы сих помешанных, а потом и история их секты. Сеансы пишущий сам видел, а историю слышал от какого-то епископа их… или евангелиста. – № «Голоса» – 74 и 84... Тут не все. Конца нет. Если вам удобно, пришлите конец... Пишет Пругавин в фельетоне. Против этих следовало бы писнуть.

Глаз мой еще не созрел. Еще с год пройдет. Различаю еще предметы и цветность, а когда созреет катаракт, тогда он различает только свет и тень. Когда придет время, потолкуем, как устроить операцию. Денег у меня куча. Благодарю за предложение.

Относительно жизни Христа Спасителя мой взгляд такой: оставить дело составителя, сказавши только ему, что желательно видеть в книге... Он мастер дела... И вопросы, требующие разъяснения, ему ведомы...

Брошюры пр. Амвросия еще не получил. Добре он сделал. Пусть еще говорит – для пробуждения совести. Заснули все, и живем спустя рукава. Пишущий сие – образец в сем роде.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш богомол Еп. Феофан

Июнь 1882 г.

Милость Божия буди с вами!

В деревне! Прелесть! Дай, Господи, вам обновиться свежими стихиями сельскими.

Вы мне советуете отдохнуть. Припомнилась мне поговорка покойного о. Михаила (Монастырева): спишь-спишь, отдохнуть некогда. Это ко мне очень приложимо... А тоже и слово: отдохнуть.

Рукопись пересмотрел. Все добре. Заметка там на листе – в тюке. Что следовало поправить, поправлено. Именно: Сретение надо поместить прежде поклонения волхвов. После поклонения волхвов – тотчас бегут во Египет, из Вифлеема. А в рукописи Св. Семейство возвратилось в Назарет. И там получило повеление бежать во Египет, потому что Ирод хочет избить… опасность в Вифлееме, – а бегство из Назарета!!! Очень неклейко. И это поправлено. К автору снова посылать не следует; а если вздумаете, то настойте, чтоб не ворчал на сделанные поправки. И вперед посоветуйте ему – держаться не Гречуевича, а Богословского, – а лучше – я пропишу – порядок следующих событий… и вы ему передайте к исполнение (грозно!). А то я буду драться с ним (еще грознее). Впрочем, casus belli может встретиться только, когда дело дойдет до события по возвращении Христа Спасителя после первой пасхи чрез Самарию. А дотоле порядок не может подлежать путанию.

Посылать рукопись еще к кому-либо, полагаю, не следует, из опасения, как бы дитя сие у 7 нянек не осталось без глаза.

Вы понимаете о новой секте, и в числе коноводов Пругавина. Этот Пругавин в «Голосе» писал неодобрительно против апостольской общины – Ирвингиан. Мне и подумалось, что он православный. А он вот кто! Скажите о нем лишнее словечко… если вам сказал губернатор, то, конечно, он имел средства знать добре, что это за секта. Спросите, пожалуйста, – что это такое?.. У нас сект, – что червей в падалище.

Что делает Выша? Все спит. И мочи ей нет от сна. Истомилась! Впрочем – сверяю новый перевод аввы Исаии – с переводом Паисия Величковского, который прислали мне добрые оптинские старцы.

Но жара такая, что, кажется, не грех полениться.

Будьте здоровы и веселы. Желаю вам нагуляться и наздоровиться – по самое горло… даже выше бороды и уса.

Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

21 июня 1882 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший Н-лай В-вич!

Что же это сделалось?! Говорили мы говорили, – так что, если бы сторонний кто слушал, закричал бы: уши прожужжали. А тут ни с того ни с сего молчок. Кто виноват, уж и не разберешь. Я жду чего-то от вас, – а вы, верно, ждете тоже чего-нибудь от меня…

Пора поесть жданки.

Как вы провели время в деревне, – или еще и проводите?! Здорово ли? Глаза ваши – подкрепились ли от влияния зелени?! Вы в последний раз жаловались на них.

Я все гулял, – и бил баклуши. Только пересмотрел толкование пастырских посланий, коих печатание кончилось, – и письма к разным лицам, кое-что кончилось печатанием... Вероятно, скоро они и выйдут из обычной процедуры.

Следовало бы толковать Послание к Евреям, или собирать второй том «Добротолюбия»… или еще что… ничего не делается. Лень окончательно обуяла.

Помните, – или знали ль Паисия Саровского – теперь игумена где-то в Казанской епархии? Он издал рассказ странника, искавшего молитву Иисусову. (Может быть, я про это уж сказывал вам?... забыл.) И мне прислал. Я эту книжку поправил, – и дополнил… и послал для второго издания.

Теперь предложили пересмотр бесед Ушинского с штундистами. Тут придется покопаться. Но кто знает, покопаюсь ли? Ибо леность моя дорогая дороже всего. Работай кто хочет. Нам же бы дельце на ум не шло. Любо!

Ушинский для операции зовет в Киев. Там будто окулист есть – первый во всем свете. Я еще ничего не решил. Время терпит. Катаракта еще не созрела.

Знаете, что приходит на ум? не делать операции, а так и остаться.

Ведь московский окулист сказал, что нельзя делать операции... Меня отчасти и берет страх.

Всех вам благ от Господа желаю! Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

26 октября 1882 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший Н-лай В-вич! С праздником!

Спешу ответить вам, направляя письмо в село ваше, хотя не имею уверенности, что оно там застанет вас. На авось!

Адрес Ушинского вот. Малая Владимирская, собств. дом, № 7.

Помните, я затевал православного Буяна состряпать? Не настоит нужды. Есть чем заменить, – и в наилучшем виде.

Еще в Иерусалиме, в обители св. Саввы видел я большую рукописную книгу. Жизнь Варлаама старца и Иоасафа-царевича. И все собирался прочитать, – и не собрался. Дома, с тех пор как выписал св. Отцов, – и встретил между писаниями св. Дамаскина сию книгу в печати, тоже все посматривал, чтоб прочитать, и не читал. На днях, имея нужду по случаю беседы Ушинского о почитании иконы посмотреть слова о сем св. Дамаскина, опять попал глазами на сию книгу, – и решил прочитать ее. И что же? Лучшей книги для познания христианской веры и жизни в общем обзоре – нет, – и едва ли может быть. Чего ради предприемлется перевод или и имеется в виду издание с картинками. Это будет лучше всех катихизисов!

Вы, оберегая мои глаза, пишете, – не трудить их. Нет, не тружу. Понемножку копаюсь, – в раструску.

Благослови Господи вам сбыть добре ваше имение...

Да угладится путь ваш в Спб.

Здоровья вам желаю и самого развеселого расположения духа.

Ваш богомолец Еп. Феофан

21 ноября 1882 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший мой Н-лай В-вич!

Поздравляю и вас со вчерашним праздником Рождества Христова и с завтрашним новым годом. Даруй вам Господи

всего хорошего и утешительного. Спешу указать вам место жительства Ушинского. Но наперед восклицаю: можно ли не знать сего?! Выйдете на двор в полнолуние и смотрите на луну. Самые светлые точки – это К, – следующая за нею И, – потом идет Е и на конец В. Вот вам и место жительства... Можно ли этого не видеть?! Но мне подумалось, что я прежде писал, что он там живет.

Я точно думал перевесть только беседы Варлаама с Иоасафом-царевичем, – в противоядие Ивану Буяну. Но потом опять воротился на старое: изобразить картину течения жизни истинного христианина от начала до верха совершенства… в картинах, куда войдут назначенные беседы, – и подобия Ермы… и видения Ездры, Даниила, др. пророков, Апокалипсиса, и многих святых из Четь-Миней... Когда-нибудь надо засесть на год и более, – и все сладить... Будет ли это?

Мне думается лучше обойтись в описании земной жизни Спасителя – без некоего Louis. Все западные много пустяков пишут, – а о деле по верхам касаются. Нечего денег на них тратить и глаза ими мутить. Поболее из св. Отцов – и будет предобре.

Праздниками читаю св. Григория Богослова – глубокого и высокого... Но таинство Пресвятыя Троицы все остается таинством, – неприступным.

Ушинский пишет против штундистов, добыв пункты исповедания их веры. Пишет и ко мне шлет на ревизию. Хоть неполно, но все идет. На безрыбье и рак рыба. Я думал сначала пополнять. Но возопила леность и убедила меня погладить кое-что. И тем удовольствоваться... Как будто и совестно, но что поделаешь с леностью? Для ней закон не писан. Пополнее, может быть, сам вздумаю писать. Об одних иконах надо написать целую книгу. И не книгу, а книжищу... Иконы – большое дают пособие кривотолкам немцам, надо их по носу.

Буду ждать новостей о преобразовательных движениях.

Посылаю вам книги, которые недавно вышли, кажется, это конклюзия – следовало бы толковать послание к Евреям... Но по некоей поговорке – много в голове, да вон не лезет.

Благослови вас Господи. Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

29 декабря 1882 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший Н-лай В-вич!

Поздравляю с благополучным возвращением. Пожить вам теперь в добром здоровье до нового отъезда желаю.

Но – прямо за дело. Пересмотрел рукопись, кое-что прибавил, кое-что поправил… некие события переставил и здесь, как требуется самым характером событий и сказаниями о них. Как все учинено и что желательно значится на особых листах там с рукописями. Поправки сделаны карандашом. Чернилами поправить предлагаю вам как автору поправки. Перестановка событий делает неизбежною переписку двух тетрадей, как увидите.

Но все сие придется еще мне повторить вам после. Ибо – рукопись хоть запакована, но не пойдет на почту. Вода поднялась; и на почту не едут, а идут. Недивно парню и искупаться. И со всем, что принял. И не посылаю рукописи. Полежит еще недельки две-три. Я думал послать на третьей; но вы не определили срока, – и боялся, как бы за отсутствием вашим не случилось какое неудобство с рукописью. А между тем дело не ко спеху. Присылайте другие, тогда зараз и пришлю.

Как я рад, что развязался, чем связал себя по рукописи Ушинского. Я переделывал все, и кажется, статьи две переделал, как напала лень – страшная... За перо взяться не хотелось. На ту пору кто-то подзадорил Ушинского – давай напечатаю, как есть. Он и пишет, – прося прислать рукопись, как есть, и выставляя резон, что-де упускать случай нельзя... Обеими руками схватил я рукопись поскорей упаковывать, как бы тот не передумал. И отослал.

Я сделал только пометки, что поправить, что выпустить… и порядок какой... Все, что казалось нужным, замечено. Но исполнение того отдал ему в руки.

Разрешат ли ему печатать, не знаю. Но когда напечатают, ведайте, что там собственно моей ни строки нет. Сие ведать подобает.

Вот я и свободен стал. А писать все же не хочется. Взялся за «Добротолюбие», о коем докучают непрестанно афонцы. И св. Кассиана уже приготовил… то есть выписку из него. Сам он весь требует нового перевода... Но сие предлежит совершить последующим родам.

Припоминаю ваши вопросы – о разных вещах, желаемых в жизни той. Главное есть: писано хорошо, – и христианское чувство будет покоиться и утешаться читая.

Прочего – многого нельзя ведь и требовать от жизнеописания. На то есть другого рода писания. – Я и не расширял кругозора читателя, а ограничивался одним: если все писанное бьет по сердцу, то и добре. Другое дело: когда поручили писать, значит, доверились, что добре сделает, что желательно, наперед бы следовало указать, – или теперь по течению писания указывать, пока еще пишется.

О. Матвей добре пишет. Но его желание прибавки – нахожу не дельным. Нанялся – продался. Да и сумма дана достаточная. Если выйдет 100 л. крупной печати, то каждый лист 30 руб. Это в два раза более, чем дают журналы наши самой высшей ценою. Труд же писания не очень головоломный и не очень копотный. Я еще о. Арсению писал, чтоб он порекомендовал пишущему найти Фомы Аквината – «Catenae patrum» на все Евангелия. Под каждым текстом идут выписки из св. Отцов, коих были о сем толкования... и все тут. От себя он ничего не прибавляет... Так вот передайте о. пишущему, что, имея сию книгу под рукам… он не будет иметь нужды рыться там и сям. – Может быть, она есть в акад. библиотеке... А то пусть бегает в публичную.

Спрашиваете: глазки – глазки! Видите, как пишу? След., есть чем смотреть. А когда есть, что хлопотать? Правый глаз, кажется, созрел... Но ведь и последняя линия созрения может проходить несколько месяцев, когда все время созревания тянулось лет 5–6… если не больше.

Я как только вздумаю про операцию, – волос дыбом становится. Потому нет ничего дивного, что не буду делать операции. Один доктор уж решил, что нельзя... Я этому очень рад.

Но ведь жить-то сколько осталось? День-другой и конец. Из-за чего же я буду себя тиранить? Это меня всегда останавливает от порывов резаться... Впрочем, подождем, что еще покажет настоящее время.

Скажите, пожалуйста: кто-то в конце письма ко мне приписал: о Пашкове в след. письме. И ни гу-гу, – хорошо это он сделал?!

За тем благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

28 марта 1883 г.

Христос воскресе!

Добрейший Н-лай В-вич!

Оба письма ваши последние получил на Пасхе... Я упредил ваше желание – не спешить отсылкою рукописи – и отослал ее. Застанет ли она вас в Питере?! Дойдет когда-нибудь и до ваших рук.

Письма с тою посылкою не было. Пишу теперь. Там все прописано, как чему быть… и почему. Немножко надо передвинуть события: что указано. Писано все карандашом. Можно вычистить, если не понравится; но Выша не откажется нахмурить брови. Отчего будет затмение солнца. Виновные пусть устрашатся.

Какие там ноты наделаны, все перезабыл... А тюк зашит... Ничего не прибавлю.

Сказания об исцелении прокаженного – уже прошло. И он стоит на своем месте, – т. е. пред исцелением расслабленного.

Посещение Назарета – два – добре! Но первое, что у Ев. Луки, надо поместить не там, где оно поставлено, а немного после… именно не пред вселением в Капернаум, а во время первого хождения по Галилее – пред исцелением прокаженного... И будет в это хождение – два события… посещение Назарета, – и исцеление прокаженного. Сие в заметках отосланных показано.

Еще надо бы, вместо одного, два видеть события. Это о призывании апостолов – с ловли. Они характерно отличаются. И комкать их в одно событие без натяжек нельзя... И сделать два сказания: одно как у Ев. Матвея, другое как у Ев. Луки. А где их поместить? Одно прямо по вселении в Капернаум, как у Ев. Мф. и Мр., – а другое по возвращении из первого хождения по Галилее, – пред исцелением расслабленного, предполагается: воротились… не тотчас же и исцеление? Отдохнуть надо. И отдыхают. Спаситель особо, в уединении... А апостолы пошли половить рыбы... Ведь это только выйти из города. Тут и есть. Вышел и Спаситель. И было то, что у Ев. Луки. Это окончательное позвание... Латинцы все уже так ставят или размещают сии сказания. И это даже во всеобщих церков. историях… коих имею две под руками.

Буду ждать обещанного присыла новых тетрадей.

Сижу теперь над вторым томом «Добротолюбия». И чую, что теперь это делается с тяготою, тогда как первый живо был смастерен.

Кассиан святый и пр. Исихий – кончены... Течет преп. Нил премудрый... Пред св. Кассианом надо поместить извлечения из св. Ефрема. Он – начало. Конец – Исаак Сирианин. И все, кои между ними, все хоть понемногу войдут в сей том.

Веселой вам поездки желаю, – и здоровой... Буди Божье благословение на вас.

Ваш богомолец еп. Феофан

25 апреля 1883 г.

Милость Божия буди с вами!

Н-лай В-вич!

С самого получения вашего письма, что писано с высоты Валдайских гор, все порывался писать вам, и все поскорей. И вот как ускорил!!

Искушение случилось!

Когда пришла страстная, – когда все Евангелия прочитываются, пришло мне на мысль исполнить наконец неотступавшее от меня желание составить Евангельскую историю словами евангелистов. Решился, – и сел, думая себе: долго ли? К концу недели кончу. Но пришел конец недели, а до конца еще далеко... Ну, к концу Пасхи, конечно, все порешу... И дуюсь. Но и конец Пасхи оставлял дело далеко от конца. Коли так, то Фомина все порешит. Не порешила; не порешила и Мироносицкая, – и далее… и уж Самаряныня вызволила. Склеил все…. Потом идет сидение за выяснением оснований, почему такой порядок событиям надо дать, а не другой. Это уж на кончику… пред последними днями... Потом перечитать не много – и, что самое тяжелое, переписать. И будет книга… листиков в 15… заглавие ей: «Евангельская история», словами св. евангелистов изложенная в последовательном порядке с показанием оснований, почему событиям Евангельским надо дать такой, а не другой порядок. Вот искушение, по которому все письма были отложены до другого времени.

В последнем письме вы поминаете, что в предыдущем ему письме вы писали об изучении человеческого организма… сего предыдущего не получал я... Если припомните, потрудитесь повторить.

У меня есть анатомия, очень подробная и умная, как я писал. Теперь и три атласа, – рисунки частей человеческого тела, видимых и невидимых. Последний атлас – французский, что я поручал купить Алеше, будет лучше всех: потому что у него рисунки наложены один на другой, подгибаются. Живот, например, – видите на рисунке кожу, – отогните, – увидите, что под кожею мускулы, брюшину представляющие, – отогните еще – черевы… еще – толстая кишка, почки, мочеточник – и задняя стена... Еще не пересматривал текста... Но по виду сужу, что се – добро… и должно достаточно удовлетворить, если не вполне.

Вопросы… порешу. Не берусь, пока не кончится помянутое искушение. Но кажется вопрошающий не обойдется без епитимии. Пусть готовится.

Глаза берегу. Они не болят, потому и лекарств для них нет. Гибнут, – дóндеже погибнут. Увы!

Сны бывают Божии. Такие обыкновенно имеют сами в себе удостоверение о себе. – Враг и тут подделывается, как и под ангела светла. Как же быть? Смотри всяк сам.

Будьте здоровы и веселы!

Ваш богомолец Еп. Феофан

18 мая 1884 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший Н-лай В-вич!

Я писал к вам в Спб. Письмо, м.б., разъедется с вами.

Я писал к вам, что составляю Четвероевангелие или Евангельскую историю словами св. евангелистов. Теперь кончено все. Остается только переписка.

В сей истории я удерживаю две вечери для Господа – одну за 6 дней до Пасхи, а другую за два. Так покажите отцу пишущему.

Кстати, помяну – об отречении св. Петра, – и о посещении Гроба Господня св. мироносицами.

Об отречении Петра есть три сказания, отличные одно от другого: 1) св. Матф. и Марка сходные; 2) св. Луки и 3) св. Иоанна. В каждом по три отречения. Если станем из трех первых слагать одно первое, из трех вторых одно второе, из трех третьих одно третье, то не сладить с делом.

Потому я решил так: считать за отречение не то, что св. Петр сказал: «…не знаю человека», а приступ вопрошавших. Приступила служанка, вслед за нею другая, потом еще кто-нибудь. Св. Петр и той, и другой, и третьему говорит: нет, нет, нет – не знаю. Те замолчали, и это одно отречение. Немного позднее опять нападают, св. Петр опять тремя отрицаниями успокоил их. И это второе... Так и третье…

Три было нападка, три отречения, хотя каждое состояло из трех, но в полноту отречение доходило только по третьем отречении.

Первое, по Ев. от Иоанна – 18:17, 18, 25–27. Второе, по Матф. – 26:58, 69–74 и Марка – 14:54, 66–72. Третье, по Ев. Лук. – 22:55–62.

Отречения сии не надо вставлять в сказания о суде над Господом ночью и тем разрывать его, а написать все отречения по окончании суда и выведении Господа из синедриона на двор.

Думают, что дома Анны и Каиафы были в разных местах. Дом первосвященнический был один, с разными флигелями: для Анны, Каиафы и для синедриона.

С прихода Господь перебыл немного у Анны, только пока соберутся в синедрион. Может быть, Он туда же пришел. При этом пришлось пройти только через двор.

По Иоанну, отречение началось у ворот входных и кончилось у костра.

По Матвею и Марку, – началось оно у костра, повторилось при выходе с белого двора на черный двор и кончилось на черном дворе или в привратнической. Третье отречение было все у костра. Господь по выходе из синедриона – тут же был где-либо на дворе. И взглянул на Петра.

И хождение жен на Гроб в день воскресения нельзя стройно описать, если принять, что они все кучкою ходили, – и за один раз. Надо признать три прихода – и три сказания о них. О сем извольте посмотреть в письмах к разным лицам Еп. Феофана, письмо 23.

Жены вечером в субботу сговорились утром в первый день недели пойти на Голгофу и помазать миром Господа. Но для похода туда не собираться в городе, а идти на Голгофу, как кто может, и там ожидать, пока все соберутся. Они не в одном доме имели квартиру, а в разных. Оттого вышло, что из города вышли и на Голгофу приходили не все разом, а по частям. Но какие ни приходили туда, видя, что Господа нет, и получая извещение, что Он воскрес, не имели уже нужды выжидать, а приходили и уходили.

Прежде всех приходила Мария Магдалина, по Ев. Иоанну.

Когда она от Гроба побежала к апостолам, приходила Иоанна, жена Хузы с некоторыми другими, по Ев. Луки, потом пришла Мария Иаковля и Саломия, тоже, вероятно, с некоторыми, по Ев. Матф. и Ев. Лук.

Получив повеление от Господа и Ангелов идти сказать апостолам о воскресении Господа, они собрались наконец все у апостолов, по Ев. Иоанну – 24:10.

Им не поверили.

Плодом всех их свиданий было только то, что св. Петр еще сходил посмотреть Гроб.

Дальнейшие сказания о явлениях Господа идут своим чередом и не требуют объяснений.

Вот что еще… Погибель Иуды помещается вслед за отведением Господа к Пилату. – Как он принес сребро свое к первосвященникам, а первосвященники пошли в эту пору к Пилату, то надо полагать, что сие дело Иуды имело место после, когда власти церковные были свободны. Это и из сказания Ев. Матф. видно. Ибо тут говорится, что держали совет и положили купить горшечниково поле... Когда тут было это делать? Потому я уже полагаю это в конце событий, в пятницу, после положения Господа во гроб. Хорошо и у вас там сделать то же.

Се – рех вам.

Мне предлежит переписка, которую беру сам на себя, в той мысли, что, может быть, еще что придется подчистить; не в самой Ев. истории, ибо тут идет сплошь текст священный, а в объяснениях, почему так изворачиваются события.

Благослови вас, Господи! Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

4 июня 1884 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший Н-лай В-вич!

Измучился. Над чем? Над леностью. Переписываю. А ведь это великое искушение. Поверить некому. Перепишут так, что хуже черновых. Делать нечего, буду тянуть. Только долго протянется. Пишется очень медленно, потому что надо разборчиво, а скоро пиша не напишешь разборчиво. Как-нибудь управимся.

Говорите: афонцам отдать. Из какой стати? У них есть своя жизнь. Сам издам.

Буду просить редактора «Душеполезного чтения», чтоб нашел корректора посмысленей и понаблюл за печатанием. Надо, чтоб не было погрешностей. Картинки и я думал, а потом передумал.

Афонцы не стали бы думать, что моя книжка будет подрывом для их издания? Будет несправедливо. Моя книжка совсем другого калибра с их жизнеописанием. Им подрыв сделан каким-то московским книгопродавцем, который издал уже жизнь Христа Спасителя, и с картинками многими, хорошими, если все таковы, как те, кои отпечатаны при объявлении. Если бы Матвеевский не мешкал, – афонцы давно бы уж издали. Вот это они могут предъявить Матвеевскому, если вздумает просить прибавки.

О сновидениях не имею что сказать. Исторически уж подтверждается, что бывают сновидения от Бога, бывают свои, бывают от врага. Как разузнать, – ума не приложить. – Глазок смотрок. Решительно только можно сказать, что сны, противные православному христианству, должно отвергать. Еще: никакого нет греха не следовать снам, когда не достает уверенности. Божии сны, кои исполнять должно, повторительно были посылаемы...

Красавицу вашу да сохранит Господь в правой вере, при доброй жизни, какую она ведет. Со страхом Божиим да содевает свое спасение. В преданности Богу, да взывает к Нему из глубины души о сохранении ее в истине православной, без коей нет спасения.

Вы писали переменить заглавие... Нет. Еже писах – писах; «по сказанию евангелистов» не выражает дела. И Матвеевский пишет по сему сказанию. Отличие моей истории то, что в ней нет моих слов. Кроме заглавий. Оправдание порядка – все в слове к читателям, которое будет в треть или четверть книги, и стоит впереди особо.

Если Бог продлит веку… размышления о событиях св. истории, или беседы… будут после. В этой книжке ничего не решается, кроме: почему избран такой порядок событий?

Благослови вас, Господи! Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

18 июля 1884 г.

Милость Божия буди с вами!

Милостивейший мой Н-лай В-вич!

Премного благодарен за сообщение о цензурной процедуре, какой подвергнется моя «Евангельская история».

Немного смутился при мысли о возможности неразрешения печатать ее Св. Синодом. А потом немного смирился, говоря в себе: буди воля Божия. Уж коли положено не разрешать такого рода писаний, то делать нечего: руки по швам и: слушаю-с!

Сразу подумалось было написать владыке набольшему и обер-прокурору. И опять раздумалось. Лучше оставить все на волю Божию.

Кому поручать пересмотреть, все одно. Из синодалов никто, думаю, не отнесется к моему делу недружелюбно. С Тамбовским отношения наши хороши. Но, думаю, лучше и тут не подсказывать.

Когда рукопись получится, можно при случае что-нибудь сказать, мимоходом, у кого зайдет о сем речь. Впрочем, действуйте, как вам Бог по сердцу положит.

У меня не «Евангельская история» сама по себе главное, а порядок событий. Евангельская же история есть придаток. Если не разрешат такой истории, словами евангелистов изложенной, можно потом то же самое изложить своими словами. Я составил ее словами евангелистов, – чтобы потом обследовать ее со всех сторон в том же порядке. Текст составленной истории служил бы только тогда исходною точкою, – и было бы все в порядке.

Пусть бы поскорее разрешали или запрещали… Может быть, после того тотчас и сяду за писание, конечно, если охота будет: ибо леность моя берет большую силу.

А может быть, синодалы и милостивы будут. По существу дела хоть и невелика беда, если не разрешат. Но я всему свету почти разбубнил, что вот-де готовится чудо... «Евангельская история» – такая и такая... А тут вдруг... Оле – поражения! И желательно, чтоб разрешено было.

Благослови вас, Господи!

Ваш богомолец Еп. Феофан

20 октября 1884 г.

Милость Божия буди с вами!

Н-лай В-вич!

Получил «Жизнь Спасителя» Пуцыковича. – И пересмотрел. Она тоже вся составлена словами Евангелия. Но порядок событий пренеудачный. Все взбудоражено. Картинки сносны.

Благослови вас, Господи!

Ваш богомолец Еп. Феофан

5 ноября 1884 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший мой Н-лай В-вич!

Что ж это деется с моею «Евангельской историею»?! Верно, не в добрый час начал, или кончил, или послал в цензуру... Или цензор с глаз съел, – или другая какая подобная притча случилась, – что все стоит и не движется. И что там спит цензура?! Не шлет. Взял бы палку, и ну дуть всех.

Всяко, когда-нибудь да придет конец этому делу. Подождем. Мы ведь не на юру прогресса стоим. В захолустье.

Писал я вам или нет о желаниях афонцев? Я исполнил и отослал. Это два похвальных слова св. Пантелеимону; – и жизнь его по Метафрасту. Теперь перевожу Викентия Лиринского… как я, чай, поминал. Скоро кончу. Прибавлю предисловие немалое о том же, – и еще… извлечение из подобных писаний предшествовавших Викентию писателей, и последовавших затем, чтобы это дело полнее представить. Мне думается, что это не неблаговременно.

Узнали ль что о пр. Иеремии... Скажите поскорее. Господь да сохранит его.

Что наши собиравшиеся тузы сделали для Церкви? Собора Киевского показался плод – грамота... Может быть, и другое что будет. Попили, поели, поездили, поговорили, посуетились, – и разъехались... Будет очень скучно, если так... Книги церковные надо бы уяснить и вычистить... У греков ведь идет постоянное поновление богослужебных книг... Я сличаю Октоих... Очень, очень много у греков новенького. И в этом они молодцы. Иные службы у нас такие, что ничего не разберешь... Еще: Пролог, по содержанию, прелесть, а по слогу никуда негож… а все в ходу...

Еще: Есть Книга кратких поучений из св. Отцов, – тоже прелесть. Все св. Отцы, из коих взяты статьи, переведены теперь на русский. А в церкви – все читаются в старом претемном переводе славянском... Что стоит обе эти книги исправить и поновить?!

Спасайтесь! Благослови вас, Господи!

Ваш богомолец Еп. Феофан

14 декабря 1884 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший мой Н-лай В-вич!

С новым годом!

Благодарствую за хлопоты. Хоть не слишком, а все-таки беспокоился об участи рукописи. Теперь вижу надежду на невоспрещенье.

Радуюсь!

Как печатать, я все расписал. Шрифт крупный, как «Добротолюбия»… и формат такой же. Бордюрка избрана – по всей книге. И просил о. Нечаева – приискать корректора. Папу... чтоб было без погрешностей. Дай Господи, чтоб хорошо издалось.

Второй том «Добротолюбия» печатается. Половину присылали для просмотра. Опять много ошибок... Жду конца. Выйдет книжка пузатенькая: она все о борьбе со страстьми.

А с Афона старцы прислали «Невидимую брань» Никодима Агиорита, – предлагая перевесть. Пробежал. Идет. Можно перевесть...

Я, кажется, писал вам, что не худо бы вновь перевесть Викентия Лиринского памятную запись... Я ее перевел... Стало пояснее. Теперь подобрать надо в дополнение, как до него о сем судили. Что и делается, – начиная с него – назад… до апостолов. Потом общий вывод, – и аминь.

Голова моя ослабела, – и своего писать почти совсем потеряла способность. Верно, пришла пора. 8 января мне стало 70 лет. Можно и залечь, – и спать непробудным сном. Но никак не утерпишь; – все копаться хочется... И сколько загадок!!

Всех вам благ от Господа желаю! Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

P.S. Про «Невидимую брань» – не помните ли, была у нас давно-давно и ходила по рукам – с такою надписью переведенная с латинского книга. Желалось бы взглянуть на нее. Никодим, м.б., ее переделал. У него в надписи значится: составлена некиим премудрым мужем… ныне, и проч...

10 января 1885 г.

Милость Божия буди с вами!

Очень я проштрафился пред вами. Виноват. Молчание хоть очень идет к постному времени, однако ж, можно бы обойтись и без этого подвига лености. Однако ж имею нечто и в извинение… хоть под ним также хорошо можно спрятаться, как под бороною от дождя, – именно, ждал вести из Москвы о начале печатания. И что же вышло?!.. Я рассердился от нетерпения на племянника и разбранил его. Он отвечал: всего только три-четыре дня, как получил рукопись... И вместе прибавил: о. прот. Нечаев указал туза – корректора, и взялся сам просматривать последнюю корректуру, без грехов, конечно, не будет (и Евангелие ныне печатается с грехами); но все же я покоен... Они прислали образчик, который отвергнут Вышею… ибо он отступил без нужды от моего первоначального распоряжения... Отослал назад с предписанием, чтоб сделали по указанному...

На сем дело стоит... Началось, конечно, и до конца дойдет. Вы слишком широко хватили 10 т. Я велел два завода... Моих книг еще первое издание по одному заводу не разошлось... Боязно… и тут то же встретить. Если шибко пойдет, еще отпечатаем.

«Невидимая брань»… идет переводом, хоть очень степенно. Вижу, что это именно та книга, которую я знал еще в Киев. акад. и потом в С.-Петербургской. Это переводная с латинского, во дни Голицына. Она очень хороша... Многие ее положения вошли в мои первые сороковых годов описания, – и даже в Акад. студенч. статьи… как, например, борьба с грехом. Я ее не перевожу, но свободно перелагаю – своею речью… прибавляя и убавляя и изменяя против подлинника.

На новогреческом она принадлежит Никодиму Агиориту. Он же откуда взял? С подлинника латинского? Едва ли. Полагаю, что с русского перевода, но как – не умею решить.

Кончив перевод, пошлю к старцам – и предложу им под всякую статью сей книги подобрать изречения старцев-подвижников – из Лимонара, из Патериков и герондиков. Если б это они устроили, было бы диво как хорошо.

Ныне получил весть, что Москов. и Киев. владыки к 18 марта выедут в епархии... Что сие значит? Уж не стряслось ли что подобное там, что было с их предшественниками?

С окончанием поста поздравляю. Спострадать Господу на Страстной желаю. Поликовать с небом и землею на Святой, дай Господи! Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

11 марта 1885 г.

Милость Божия буди с вами!

Дорогой мой Н-лай В-вич!

Помню, что у меня вертелся в голове план «Апологета»... Но в чем был – все перезабыл. Вы и вообразить не можете, какова у меня слабая память. А теперь и совсем никуда негожа. Что же, доброе дело издавать «Апологета»... Но редактора надо избрать быстроглазого, – немногоречивого, – но словом, как стрелою, разящего.

На днях один помещик рязанский, знакомый лишь письменно, – учь большая… временно живет в С.‑Петербурге, прислал мне рукопись Льва Толстого башибузука... врага Божия и слуги диавола... Заглавие: «В чем моя вера?» – 35 л., говорит, был я безбожником. Теперь принял учение Христа... Но и Христос у него не наш, – и учение не нашего Христа Бога.

Он осчастливить хочет человечество... Вот проект счастливой жизни: 1) Не противься злу… пусть бьют, режут, грабят, – терпи, но молчи… не защищайся... 2) Суды не нужны, ни полиция, ни войско. 3) Присяга – преступна; 4) Воевать богопротивно... 5) Разводить не следует, даже и при прелюбодеянии супругов... Доказывает, криво толкуя слова Господа в нагорной беседе, – Матф. 5:21–48, с большими натяжками.

В тоне речи – непрестанно изрыгаются хулы на Церковь, которая у него иначе не называется, как извратительницею учения Христова.

Прежде этой статьи… (5 листов убористого письма без полей), говорит, я написал критику догматов, – и евангелие, – свод еванг. учения. Мне присылал список его евангелия Ушинский... Между истинными текстами вставлены искаженные переводы некоторых мест, а инде – вставлены совсем свои… содержание же такое, что, прочитав его, я должен был решить: се бред белогорячечного.

И в настоящей рукописи – видны его мудрования. Он не верит в Пресвятую Троицу… отвергает воплощенное домостроительство, Таинства, Церковь, будущую жизнь... Христос его не Христос Господь, а какой-то резюме совершеннейшего человечества… или что-то в этом роде.

Статья может иметь вредное влияние, и приславший мне – писал, что в С.-Петербурге многие соблазняются, особенно из высшего круга барыни.

Он литографирует свои статьи за границей, – провозит их контрабандою… и распространяет секретно... Моя рукопись – список. И Ушинский присылал свой список.

Зло тайком распространяется. Сходите нарочно к обер-прокурору – и доложите о сем. Я думаю на днях послать ему 2 т. «Добротолюбия» и тоже помянуть.

Надо что-нибудь предпринять против... Зло разрушительное.

Любопытно… что это за критика догматов... Надобно же это знать.

Посылаю вам второй том «Добротолюбия».

Благослови вас, Господи!

Ваш богомолец Еп. Феофан

14 мая 1885 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший мой Н-лай В-вич!

Что же у нас с вами деется?! Пошли вы к обер-прокурору Св. Синода и там засели... Где вы теперь, Бог весть. Я все порывался писать, но придет время почты, подумаю: вот привезут письмо… а его все нет и нет. Видите, как искусно сваливается вина с больной головы на здоровую.

Что же, удалось ли вам доложить его превосходительству, о чем хотели? И если удалось, что услышали? Я собирался сам писать… но никак не мог себя к тому принудить. Скажут: «Вот встревает не в свое дело... Пошел на покой, и сиди покойно». А покойно не сидится. Писали из Москвы, будто писания оного Льва – из бездны – читаются нарасхват. Как у него богопротивных нелепостей – что ни строка, то посудите, сколько зла творит он. И все тайком. Сверх того, говорят, он открыл свой дом и дает доступ к себе всем, – и всех просвещает. И никто ухом не ведет.

Я не помню, писал ли я вам об его статьях. У меня теперь есть три: 1) в чем моя вера? – 2) евангелие новое; и 3) исповедь. В последней сказывается, как он дошел до настоящего положения... Все фанфоронство. В этих статьях он поминает о 4) своей критике церковной догматики. Еще некто извещал меня, что он еще выпустил статью: 5) что нам теперь делать... Последних двух не могу достать. А очень желательно, особенно критику. В статьях, что у меня, видно, что он все догматы отвергает, но доказательств нет. Они, говорит, в означенной критике.

Сколько раз ни брался за перо, не пишется... Что же, так и оставить? Московский владыка читал евангелие… и должен бы что-нибудь предпринять. У них в Москве куча… ученых... Думаю, по ниточке разберут... А у меня многого недостает, чтоб писать веско. Надо рыться. А тут моя сударыня с своими предъявлениями...

Лучше бы мне не знать о сем ничего...

Думаю, что и вас забирает ретивое. Ну – поделимся... А все же придется сесть на том же.

Вы зарылись в хозяйстве и забываете весь мир... Блаженное состояние.

Благослови Господи все труды ваши! Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

7 августа 1885 г.

Милость Божия буди с вами!

Возлюбленнейший Н-лай В-вич!

Я упражняюсь в ничегонеделании. Разбил мою голову башибузук Лев Толстой. Наболтал он кучу глупостей, – а взяться у него не за что... Все почти бездоказательно. И к тому же он изволил заявить, что он все еще исправляет свои мысли... Это лазейка, при которой он спокойно может говорить: это у меня еще нерешительная мысль...

Наконец, я получил малую надежду иметь критику наших догматов прем. Льва. Одна красавица заявила себя знакомой его. Я просил ее выспросить на время у Льва – критику ту. Он ответил: у меня только есть мой экземпляр, который мне нужен... Коли хошь, велю списать, но извольте денежки заплатить. Деньги посланы (он назначил) и ждется переписанная критика.... Что-то выйдет из этого.

Вступать в споры так противно! К тому же ярость берет, – и бывает искушение махнуть крупною речью...

Когда получу эту критику… тогда решу, что могу сделать. Самому ли писать, или передать более сильным головам.

Воевать должно московское духовенство. Я писал редактору «Душ. чт.»… чтоб он там толкнул того, другого под бок. Он отвиливается за себя и за других. И на меня взваливает. Это им не удастся...

Я здоров. Вы здоровы? Или, правда, выспрашивать – это значит срамить деревенский воздух, который резонно может вооружиться против меня, не сам, а подговорив вышинский воздух...

Выша ждет своего нового преосвященного… вот-вот. Посмотрим, каков-то он... Если походит на меня, то хоть брось. Хуже меня не было еще архиерея на всем свете и во все времена. Предшественники его, а мои преемники были все молодцы. Лучше же всех бывший пред сим – Палладий. Он имеет нечто сходное с о. Лаврентием, блаженной памяти.

Благослови вас, Господи! Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

22 сентября 1885 г.

Милость Божия буди с вами!

Возлюбленнейший Н-лай В-вич!

Остроумова статьи читал... Ничего превосходного не видно пока, хоть дело говорится. Да тут и разойтись-то не над чем Остроумову. Просматривает он исповедь Льва рыкающего... В этой исповеди почти ничего нет, цепляющего истину православную. Только в конце будет немного, где он будет говорить, чего ради бросил Православие. Исповедь Львова была уже напечатана в разборе послед. романа Львова (Каренина, кажется) Громеки... Здесь прибавлен только кончик. Общий вывод может быть делен: был безбожник и остался им... Лев из антихристова стада.

Благослови Господи вашу книжку. Желаю ей быстрого распространения и особенно – чтобы она прочитана была и принята во внимание.

Евангельской истории давно следовало бы выйти. Не знаю, что там мешкает Алеша. Я уже с месяц перечитал все… и опечатки заметил – 6 и кое-что поправил и дополнил... Жду на днях присыла мне. И тогда тотчас пришлю вам и разошлю...

Еще главок пяток перевесть и «Невидимая брань» – кончится. Что дальше будет делать Выша, она и сама не знает. Есть еще одна вещь, достойная печати. Может быть, за нее возьмусь. А то не дивно, что стану драться со Львом.

Я имею Львовых: «Исповедь», «Евангелие». «В чем моя вера», письмо к кому-то в Спб… Только в статье «В чем моя вера» – есть нечто опасное, не по солидности рассуждения… а по крику – против Церкви… часто повторяемому, что она исказила учение Христово.

Может быть, Остроумов до всего доберется, по порядку.

Собираетесь, или иногда приходит мысль – махнуть на Афон. Сделайте себе Афон из своей хаты. Кто ваш указ... Сами себе хозяин, можете и на голове ходить, и головою стукать в пол, кладя поклоны... От мира можно спрятаться, а от себя и от врага куда спрячешься? Только в лоно Божие... А оно всюду доступно.

Благослови вас, Господи! Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

8 декабря 1885 г.

Милость Божия буди с вами!

Возлюбленнейший Н-лай В-вич!

Насилу-то дождался я своей «Евангельской истории». Шлю вместе с сим вам три экземпляра. Один дайте г. Саблеру, если найдете сие пригодным…

Теперь же шлю и г. обер-прокурору и митрополиту Исидору… по 6, кажется, экземпляров... Поскупился послать 10, как вы назначали.

Я думаю книжки по три послать и другим двум митрополитам, а прочим, участвовавшим в решении, по две… Леонтию же – тоже 5… или с плюсом.

Нечего спешить. Может быть, еще что придумаю.

Но вы и вообразить не можете, какая леность меня обуяла! Хоть трава не расти, по пословице.

Перевод «Невидимой брани» – кончил. Будет книжка благопотребная... Сия книга была уже у нас в переводе с иностранного. Старец Никодим во многом поисправил ее… а вышинский бедотворец… и еще тем паче... Многие главы пришлось заново составить.

Теперь еще подобную же книжку взялся перевесть... Кончу ли?! Спросите, куда собираюсь? Во мрак и тьму... Ибо и последний глаз едва ли продержится следующий год.

Желаю вам всех радостей! Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

* * *

P.S. Остроумов подвигается вперед, – и чем дальше, тем смелее задирает. Особенно теперь читаемое – в ноябрьской второй книжке. Хорошо… Помоги ему Господи!

30 декабря 1885 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший Н-лай В-вич!

Вы поминали о заметках Матвеевского. Попросите его набросать, что и почему он видит неточности... В слове к читателям у меня пояснено, почему сношу к концу – речь об Иуде. Всегда неприятно было встречать это лицо тут, когда все внимание поглощается Господом. Но можно и пофилософствовать. Приговор синедриона не есть осуждение. Осудил Пилат. Затем, что рассказывается в Евангелии об Иуде, дозволяет отнести сказание о нем не только к вечеру пятницы, но и за пятницу… и субботу, и дело сие невеликое...

Молитву Господню Господь произносил в научение не два раза, а думаю, много раз...

Об отречении св. Петра то же сказано, что свожу сказание о сем в едино, чтобы не мутить внимания и не отрывать его от Господа. Может быть, он считает недолжным, что у меня 2 отречения… если адвокатски вести спор... Но там сказано, почему так.

Вопрошение Пилатом Господа двоекратное – где тут моя неправость? Пусть бы написал все… хоть наскоро… Я ему поясню… Это ведь все та же история, что для афонцев!

Все эти недоумения незначительны…

Я жду оппонентов посерьезнее... Установление порядка сказания – дело великое. Но таким видят его только те, которые сами серьезно тем занимались. Верхогляды же ничего тут не могут дельного сказать. Покойный Гречулевич мог бы это сделать...

Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

16 февраля 1886 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший мой Н-лай В-вич!

Благодарствую за ваши речи о «Евангельской истории», и свои, и слышанные. Эта книга не может интересовать тех, у которых не рождалась потребность видеть в порядке изложенными Евангельские сказания. А у кого были уже эти вопросы, и особенно, кто хоть немножко ломал над этим голову, тот не дивно, что скажет спасибо.

В настоящее время меня занимает вопрос, писать ли против Толстого. Пишут уж, стало можно не писать. Но пишут очень протяжно, и дело походит на басню Крылова: «Кот и повар». Мне и приходит в голову: выбрать измышления Толстого – все… и потом против них поставить исповедание веры Св. Церкви… и пустить в ход. Это будет краткое обозрение вражеского стана и православного воинства. В предостережение… а то зло потихоньку распространяется, а оклика: берегись, не слышно.

Вся беда за леностью. Так она меня обуяла, что и пальцем пошевельнуться нет охоты.

Пошли Господи ретивых деятелей!..

Будьте здоровы и веселы!

Ваш богомолец Еп. Феофан

* * *

P.S. Мне доставили наконец, критику догматики преосв. Макария – изделия Толстого. Дрянь дрянью... А поди, небойсь, читают присмакуючи.

30 марта – 3 апреля 1886 г.

Милость Божия буди с вами!

На «Евангельскую историю» кто-то рецензию напечатал в «Чтениях Моск. общ. люб. дух. Просв». Я и не заметил. Уж Варшавский сказал... Я и прочитал. Все собираюсь ухватить рецензента за волосы и об земь...

Накричал, как угорелый, – все перепутал… и не разберешь, чего он хочет... Сказать же надо что-нибудь... Ибо если сей писака, – и общество, слушавшее за ним, не поняли дела… то немало, думаю, найдется и повсюду – кривоглазых кривотолков... Хотел спросить Нечаева, кто писал... Но подумалось: не он ли? – и отложил... Соберусь – напишу, но в самом мирном духе.

Корпаю 3 т. «Доброт.». Скоро, кажется, кончу. Я было хотел особою книгою св. Максима Исповедника выпустить, но раздумал... Его-то и перевожу. В «Добротолюбии» – из него – 4 сотни о любви… 2 сот. о Богословии, – 5 сот о добродет. и пороках… и толкование молитвы Господней, – 1100 изречений или глав… Есть премудрые... Но есть непонятные... Тут поневоле поднимаешься на хитрости. Как кончу его, так и томик составится… опять толстенький...

Едва ли доведу до конца «Добротолюбие»... Глаз хиреет... Заметно... Но все еще ложки мимо рта не проношу.

Над «Невидимою бранью» – старухи знакомые расчувствовались до упаду... Есть еще у меня подобная книга... И начата переводом... Но разленился и бросил...

Следовало бы старинный метод врачевания сей болести употребить... Но благодаря прогрессу и докторов таких не найдешь... Острастки нет: вот и лежи, лениве!

Желаю вам всякого благополучия, и телесного, и душевного… и временного, и вечного. Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

30 октября 1886 г.

1177. Намерение воспользоваться врачебною помощию бар. Вревского

Милость Божия буди с вами!

Добрейший Н-лай В-вич!

Опять беспокою вас, и дело первой важности.

Глаз мой и второй, видимо, слабеет. Потому хватаюсь за все… конечно, не лекарское в обыкнов. … смысле: ибо сии уж отказались в лице одного из своей среды. Но у вас там появился доктор, из ряда вон выходящий… не аллопат, не гомеопат… а особый, своего собственного рода доктор.

И туз – по званию – именно – барон Вревский...

Что? – испугались?!!

А вот еще... Он начал практику только год… и клиентов у него 15 т.

Ну, что? Зарябило в глазах?!! Сии вести не сорока на хвосте принесла… а вырезка из газеты (кажется… «Новое время»… 29 октября № 3, 832), присланная мне из Тамбова моими доброхотами, с предложением, не угодно ли? Получив сие, я рванулся было отнестись к нему, – авось-де и поможет. Но сначала задумался от того, что адреса нет ни в вырезке, ни в письме, в коем прислана она… а потом и от того… полно, правда ли? Вот я и нашелся в необходимости обратиться к вам за сведениями непечатными… в самом деле, барон Вревский так благодетельствует страждущему человечеству... Пожалуйста, разузнайте и скажите, можно ли и мне полечиться у него. Болезнь моя не болезнь, – а так – налипает белая материя на хрусталик… и не дает проходить лучам внутрь глаза и тем пресекает зрение... В глазе никаких нет повреждений, ни боли... Лекарств на это нет – обычных... Операция если, но страшно... Мой катаракт не допускает и операции. Следовательно – слепота… и она уж через прясло глядит…. Я и бросаюсь ко всякому… и к Вревскому готов броситься….

Если б вам можно было забежать к нему и спросить, – и даже убедить его взяться вылечить мои глаза... Если б он сказал, что надо видеть, доложите, что болезнь этого не требует. Только одно слово скажите: катаракта… и этим все сказано…. Следовательно, он может взяться лечить и не смотревши…

Если он поставит условием видеть, то устрашите его, что этого мне никоим образом нельзя исполнить… придется слепнуть, – и виновником слепоты будет он...

Как бы мне хотелось, чтоб он взялся вылечить, и вылечил!

Если до него добраться трудно, – узнайте адрес. Я прямо к нему обращусь и буду умолять...

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

23 ноября 1886 г.

1179. Неудачная попытка лечиться у Вревского. Обращение к о. Иоанну. Просьба о присылке книги Ливанова. Предположение писать ответ на критику «Евангельской истории» и о молоканах

Милость Божия буди с вами!

Премного вам благодарен за хлопоты добраться до Вревского и получить ответ о заочном лечении. Теперь я удостоверился, что это дело, по нему, недопустимое. И я оборачиваюсь к нему спиною. Чувствует ли он весь афронт сего движения? Но всяко помышления о лечении чрез него прекращаются. Аминь! Буди воля Божия!

Письма гр. Сиверса не получал. Может быть, он раздумал. А может быть, не дошло. Это не раз со мною случалось... И дивлюсь!

В настоящее время одно обстоятельство заставило меня пересмотреть, что есть у меня под руками о молоканской секте.

В нескольких статьях поминается, что о сей секте подробно пишется – во 2 т. сочинения Ливанова под заглавием: «Раскольники и острожники», – и что тут подробно излагают их мудрования. Если у вас есть эта книга, пришлите мне. Прочту, возьму что нужно и возвращу. Или достаньте где-нибудь, да пришлите. Пожалуйста... Крайне потребно.

Письма ваши получил – два, а последнее, где говорите, что уже три раза писали, было третье.

К Бурачковым писал, – и чрез них к о. Иоанну.

А Вревскому – adieu!

Вздрагивает ли он при сем грозном слове?

Вы пишете: меньше читать и писать. То же мне говорил Крюков, окулист московский. Я ему ответил: да где же с этим управиться?! Правда-правда… сознался и он.

Вы готовитесь отповедь написать. Благослови Господи!

И я начал, – да бросил. Душа не лежит. Разве еще охота придет. Да и ловко ли?! Ведь в мае – год, как напечатана рецензия на «Евангельскую историю». Все уж забыли и об ней, и об истории.

К тому же молокане все мелькают в глазах...

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

Пришлите же Ливанова-то?!

27 января 1887 г.

1180. Еще о пересмотре книги о. Матвеевского. Пользование водой Вревского. Кто правит церковью. О предстоящем юбилее 900-летия христианства в России и предложение ознаменовать его новым переводом богослужебных книг

Милость Божия буди с вами!

Благодарствую за вести... Наконец-то Матвеевский вступил в свой чин! Очень рад, что кончил он свой труд. И то хорошо, что уступил афонцам. Читать!.. Ведь я уже читал, и кажется, очень много. И с какою целию?! Если для поправок, – добре... Готов. И наперед говорю, что если что ставится не в том порядке, как у меня, буду выставлять – veto… и исправлять. Уступки никакой… Припомнил!.. В последний раз я писал об отделении Ев. от Лук. 9–18 гл… чтобы ее не разрывать... Писал, кажется, и о явлениях Господа по воскресении, и еще что-то... Да!.. о двукратном помазании Господа миром в Иерусалиме... Если сие и другое что не согласно со мною, то добуду шапку-невидимку… и ковер-самолет… в Спб… и отдую за волосы Мат… а рукопись его в огонь... В таком случае, – лучше не присылайте... И глядеть не хочу.

Воду пью... Писал барону, что не вижу улучшения, и он прислал новую воду… сию начал… что Бог даст!

Об управлении Св. Церкви Сыном Божиим ничего не знаю. Церковью, как и всем правит единый Бог, в Троице покланяемый. Об областях деятельности каждого лица – особых – уместно говорить тритеистам.

Слышу, что Св. Синод юбилей желает устроить в следующем году, в ознаменование 900-летия св. Церкви у нас... На память о сем будто хотят издать жизнь св. Владимира и акафист ему – с картинками... О сем и речь у меня к вам... Жизнь и акафист не худо... Но мало для такого великого юбилея и такими великими лицами совершаемого... Надо позначительнее что-либо. Предлагаю с своей стороны – определить вновь перевести богослужебные книги – все... К юбилею же приготовить одну какую-нибудь, напр., Октоих… или Цветник… Минея праздничная... Или еще что... Когда будете писать к предержащим, напомяните о сем... Ныне – завтра надо же это сделать... Почему не приурочить этого к такому событию?.. Сделайте это, пожалуйста…

О появлении Синодской газеты, думаю, все порадуются. Дай, Господи, этому состояться. Можно пригласить архипастырей – присылать свои соображения о нужном для Церкви...

Даруй Господи вам пожить в селе, здорово и душеспасительно!

Ваш доброхот Еп. Феофан

1 июня 1887 г.

Милость Божия буди с вами!

В письме от 27 генваря вы писали: «…вчера послал коротенькую статью» и проч. Жду, жду и не дождусь. Застряла где-нибудь. Это статья об управлении Церковию.

В письме от 10 февраля вы спрашиваете мнения моего о мнении некоего, что католическая Церковь не еретична. Ответ на это я отложил до получения обещанной статьи... Как статья та не приходила, то и ответ замешкался.

В этом же письме – поминаете – о книге некоей, «грех его происхождение и последствия», – и просите сказать, какова она. – Рассуждение сие печаталось в 1889 г. в творениях св. Отцов. Я читал ее и не помню, чтоб она оставила царапину... А вновь читать не хочется: и немного некогда. Прочитайте и скажите, чем царапает.

В письме от 14 февраля вы предлагаете мне ваши вопросы предать сожжению. Это вы жалеете мои глаза и мое бережете время. Благодарствую. Если вы ожидали, что надо составлять статью большую, то, конечно, некогда. А мнение свое мне прописать никакого нет труда, и времени немного требуется.

Теперь, – в час сей, – я не могу ничего сказать о статье и о грехе… а только об еретичности католической Церкви.

Мы с вами – частные лица и в мнениях своих должны сообразоваться с решением православной Церкви... Кажется, Св. Церковь наша снисходительна к католикам, – и признает силу не только крещения католического и прочих таинств, но и священства, что очень значительно. Потому нам лучше воздерживаться, как от задавания сих вопросов, так и от решения их... Одно только держать следует, что переходить к католикам не следует, ибо у них некие части в строе исповедания и церковного чина повреждены, или изменены с отступлением от древнейшего. Больше сего не умею, что сказать...

Когда дойдет до меня статья об управлении Церкви – Богом… тогда напишу что-нибудь. О грехе же скажу, когда вы пропишете, что в ней не ладно. Это не далеко отвлечет меня от дела, которое на руках.

Здоровье мое в порядке. О глазе ничего похвального не скажу. Эмансипируется...

Всех вам благ от Господа желаю. Спасайтесь!

Ваш доброхот Еп. Феофан

28 февраля 1888 г.

Милость Божия буди с вами!

Виноват, что так долго не отвечал. Виновато возложенное вами на меня послушание – написать... Сколько раз брался за дело, и ничего не шло из головы. Так и бросал перо. И теперь пишу, чтобы только известить вас, что дело это у меня не клеится. И не могу сказать, склеится ли когда-либо. Может быть, причина сему в том, что сказать нечего. Ведь это первый пункт догмата о Пресвятой Троице, – что исключительно каждому лицу Ее принадлежит только личное каждого свойство – нерожденность, рожденность и исходность. Все же прочее едино и обще есть для всех. Общи – имена Божеские, общи свойства Божеские и Божеские действия: творение, промышление, устроение воплощенного домостроительства, содевание спасения каждого, устроение и хранение Церкви и все прочее, что от Бога только и может происходить.

Читающим Писания ведомо, что Творцом, например,

именуется и Бог Отец, и Бог Сын, и Бог Дух Святый; также и Промыслителем, и Вседержителем, и Спасителем и проч. Едино у них царство, едина воля, едино всеведение, едино всемогущество, едино вездесущие и прочее все, что только говорится или, может быть, говорилось о Боге, есть обще всем и едино... И это не в том смысле, что одинаково, а в том, что все сие едино есть. Припомните символ Афанасия Великого. Выписываю немножко: вечен Отец, вечен Сын, вечен Дух Святый, но не три вечные, а един вечный, равно не три несозданные, и не три непостижимые, а един несозданный, един непостижимый. Подобно – Вседержитель Отец, Вседержитель Сын, Вседержитель Дух Святый, но не три Вседержителя, а един Вседержитель. Бог – Отец, Бог – Сын, Бог – Дух Святый, но не три Бога, а един есть Бог (т. 4, в конце). Вонмите: един Бог… говорит, а не Божество едино. Хотя иногда говорится так, но существенно надо разуметь – Бог един. Иначе – Божество едино – будет отвлеченное понятие от трех раздельных. И говорить так и понимать будет – разделять Божеское естество и вводить три Бога раздельных. У кого же три Бога, у того нет Бога, ибо Бог истинный Един есть, а неистинные боги – не боги.

Таким же образом и действия Божии разделяющий по Лицам Св. Троицы и одно одному, другое другому Лицу приписывающий разделяет естество, и вводит трех богов, и вследствие того не имеет ни единого.

Это вселенские положения. От них исходя, взгляните на встреченное где-то вами место: «Церковию правит Дух Святый», решение, права ли такая мысль, само собою вам представится. Если сказавший сие разумеет правление Церковью не как исключительное дело Св. Духа, а как Его действие не раздельное со Отцем и Сыном, то тут ничего неправого не будет. Если же так разумеет, что оно есть исключительное Его дело, то он грешит против Православия. Говорить так: Дух Святый правит Церковию, можно, если разуметь при сем: нераздельно со Отцом и Сыном, как говорится о творении, где Отец сотворил мир, где – Сын и где – Дух Святый, в такой мысли: Отец – не без Сына и Духа Святого, Сын – не без Отца и Духа Святого, Дух Святый – не без Отца и Сына. Так и о управлении Церковию следует говорить и помышлять.

Видимо, кто управляет Церковию? Пастыри. А их кто поставляет? Бог Отец (1Кор.12:28), Бог Сын (Еф.4:11), Бог Дух Святый (Деян.20:28). Следовательно, Церковью правит, чрез пастырей, не одно какое лицо исключительно, а единый Триипостасный Бог. Почему она именуется Церковию Божиею (1Кор.10:32, 11:16, 15:9) или Церковию Бога жива (2Кор.6:16, 1Тим.3:15).

Кто правит каждым христианином, чтобы он жил и действовал, как подобает ему сие, яко христианину? Тот, кто живет в Нем, Живет же в Нем – Бог; почему он храм Божий есть (1Кор.3:16) и Бог вселился в него, как во всех верующих истинно (2Кор.6:16); Бог Сын, как свидетельствует св. Павел о себе: живу не ктому аз, но живет во мне Христос (Гал.2:20); Бог Дух Святый, как говорит тот же апостол о всех верующих: «Дух Божий живет в вас» (1Кор.3:16), и «елицы Духом Божиим водятся, сии суть сынове» (Рим.8:14). Таким образом, верующие водятся и правятся нераздельно Богом Триипостасным. Поскольку же Церковь есть совокупность всех верующих, то и она также правится.

Правда, говорится, что Глава Церкви есть Христос Господь (Кол.1:18), Который питает и греет ее (Еф.5:29) и Которому она повинуется (–24). Но во главу Церкви дал Его Бог Отец (Еф.1:14–22), и Он же дает ей Духа премудрости (Еф.1:17), Который властно глаголет Церквам (Откр.2:7 и др.).

Этих нескольких мест, думаю, достаточно для уяснений, как воистину правится Церковь.

Больше ничего не нахожу сказать.

* * *

Посланные вами семена получил. Посеяли, но не знаем, что Бог даст. Как бы воздух здешний не помешал им оживиться.

Книги свои все отдаю афонцам за половинную цену... Это отпечатанные... Но и дальнейшее издавание им тоже поручаю... Племянник писал, что никто не выписывает... При издавании ему выговорено нечто... И себя не забыл… чтобы давали мне для раздачи.

Здоровье мое исправно, но и леность здоровенна... Всякая энергия расслабла... Хоть и понемногу копаюсь.

Благослови вас Господи всяким благословением! Спасайтесь!

Ваш доброхот Еп. Феофан

P.S. Как вы думаете? Подымется на нас немчура, а с нею и вся Европа? Мне не верилось, а потом стало подумываться. Почему? Следует наказать нас. Пошли хулы на Бога и дела Его гласные. Некто писала мне, что в какой-то газете – «Свет», № 88, напечатаны хулы на Божию Матерь. Матерь Божия отвратилась от нас; ради Ее и Сын Божий, а Его ради Бог Отец и Дух Божий. Кто же за нас, когда Бог против нас?! Увы!

23 мая 1888 г.

Милость Божия буди с вами!

Горько-то горько, что творится у нас среди мыслящих. Все ум потеряли. Философские воззрения не в ходу, руководятся ветром навеваемыми началами. Св. вера отодвигнута на задний план. И даже богословствующие потеряли настоящие основы богословствования православного, и все смеются.

И Господь, кажется, отвратил очи Свои от нас и не посылает делателей. Сколько раз я порывался кричать, но ничего нейдет из головы. Может быть, и другие то же испытывают. Не оставление ли это Божие? Боже, милостив буди!

О чем я писал вам про газету «Свет», о том писала красавица из Тамбова (старица Колобова). Коли нет тут (в А...) того, не моя вина... Но что напечатано про Толстого, то заставляет дивиться, как доселе оставляют душегубствовать этому безумцу. Он зловреднее всех… ибо распространяет свое злоумие секретно. Спаси нас, Господи!

Опасные подступы к браку – конечно, жалости достойны. Но когда учинен развод с Православием, это представляется уже менее дурным.

Вы хорошо делаете, что ратуете по силам. У меня совсем нет мужества, хоть задор и нападает иной раз. Я буду жужжать келейно, что Бог посылает.

Книги мои все приняты афонцами. Они и далее печатать будут с небольшою платою. Теперь идет у них 3 т. «Добротолюбия». Еще немножко, и будет готов 4 т. Все – поучения св. Феодора Студита. Перечитываю. Кончу и возьмусь за 5 т. Сюда войдет все, что есть в греч. «Добротолюбии». И конец.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Еп. Феофан

17 июля 1888 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший Н-лай В-вич!

Намолчались. Пора говорить. Что случилось на возвратном пути Государя Императора?! Кто не заговорит?! Диво дивное! Покров Божий столь осязательный, кто не осяжет?! Великие судьбы Божии связаны с царствующим Государем. Мне с самого начала так думалось... А теперь еще крепче думается. В первый раз, когда пропечатали… так скрытно, я и внимания не обратил... Далее, как стало понемногу все раскрываться… волосы дыбом от ужасания – и о великой беде миновавшей, и о неописанном чуде избавления...

Господи! Спасай всегда Царя!

Что я делал во все время молчания? Конечно – и спал, но и бодрствовал. У афонцев на руках два новых тома «Добротолюбия», из коих один печатается, а другой только переписывается. Между тем готовится еще том – последний. Какие мудреные статьи. Мудреные по языку, но премудрее по содержанию. Несколько глав пропустил, по непонятности их – у Никиты Стифата... Теперь Григорий Синаит… тоже мудренейший и премудрейший... Скоро конец. Что-то даст св. Палама? И аминь! Тогда залягу и буду отдуваться, как взлезавший на Синай или на Афонский пик. Но делать… никаких позывов нет... Иногда думается, взял бы Псалтирь и из всякого псалма написал книгу… как 33-й и еще паче – 118-й. А то Евангелие...

Голова моя ослабела, и энергия обычная пропала. Хоть трава не расти. А глаз что? Слабеет заметно, но все еще добре служит... Даль закрывается... Там уже ничего различать не могу...

Вот вам и все мое! Помышления мои стали почасту заглядывать в могилу... Это не к худу.

Вы должны отмстить мне – полным описанием своих подвигов. Вы действуете на тело Церкви и общества.

Благослови Господи труды ваши!

Что еще сказать? Ах и забыл! Отдаю афонцам издать две картины… внутренность Гроба Господня и Гроб Божией Матери... Это точнейшие изображения... Эти совсем нарисованы. Подскажите афонцам, чтоб часть издали и хромолитографически.

Еще послал – рисунок чертежный Голгофы, предлагаю, что если там согласится кто-либо нарисовать, то я расскажу подробности, сколько помню... У меня было рисовано все. Не знаю, где он застрял.

Желаю вам всего хорошего столько, чтобы вы и перечислить не могли. Спасайтесь!

Ваш доброхот Еп. Феофан

2 ноября 1888 г.

Милость Божия буди с вами!

Виноват опять, что так долго не отозвался на ваше последнее письмо, хоть все собирался... Имею большой предлог к лености… именно тот, что спешу докончить «Добротолюбие». Лучше сказать: хочу спешить, но не спешится. Потому что очень мудрена фразеология св. Отцов. Думал, что легче будут Каллист и Игнатий. Нет, и они не легче. Иной раз один пунктик только и успеешь переложить. Впрочем, за нами не гонят. И не спеша дотащимся до конца.

С радостью принял весть, что в Св. Синод вызван преосвящ. Алексей. Хоть один не воин, но, указав должное иной раз, он привлечет к себе соратников, в случае важном. Помоги ему Господи!

Вы нападаете на Запад. И я то же готов делать. На Западе ведь не все проломленные головы. Есть много смиренных писак-тружеников, не у католиков только, но и у протестантов. Общехристианские истины у них излагаются добре. В этом можно пользоваться ими, но все же не с завязанными глазами. За нами водится этот грешок... Понравится писатель – и начнут его переводить… и уж все подряд и дуют... А у тех между добрыми приводятся и их неправославные воззрения. Вообще говоря, жаль смотреть, как у наших богословов… все немчура да немчура. Вот пошлет за это на нас Господь немчуру, чтоб она пушками и штыками выбила из головы всякое немецкое (неправославное) мудрование. Где же нам утешение?! В вере, что Господь Сам блюдет Церковь Свою. А Он всесилен.

Нынешний 88-й год я не выписывал журналов. Выписал уже в конце года за весь год журналов с пяток. Перелистаю верхоглядно... Все мелочные вопросы. Редко где серьезное что. В «Вере и Разуме» идет война наша… за немцев. Я очень люблю это и прочитал... Данилевского же, чай, наизусть знаю.

Посланный вами ящик получен. Благодарствую.

Желаю вам всего хорошего. Письмо придет к вам на святках. Поздравлю с великими праздниками этого времени. Воспоминаемых в них таинств всю силу да благоволит Господь восприять вам, вкусить и насладиться тем.

Благословение Господне буди на вас! Спасайтесь!

Ваш доброхот Еп. Феофан

20 декабря 1888 г.

Милость Божия буди с вами!

Верно уже воротились, – и дома. Поздравляю с новосельем... Жил ли кто у католиков столько, как вы? Кому честь? – их искусству или вашему терпению?

Совершив благое дело, к чему обратитесь – к отдыху или к другим делам? Благослови Господи и отдохнуть; благослови Господи и еще что поделать.

Вы расхваливаете мои труды... А ваши разве не прехвальны?

У меня куча дел. Перечитываю переписанный 4-й том. Весь будет из писаний, или из бесед св. Феодора Студита… Какой дивный отец! Какая живая душа... Как он живописует общежительство… его достоинства, труды и цену пред очами Божиими!

У вас нет новостей... А у нас и подавно. Монахи огонь в кухне залили и столовую заперли. Нынче еще ничего, а там животик-то подведется. А все терпят, все терпят! Спаси их Господи!

Что-то я хотел у вас спросить, да забыл... Я вам не сказывал новость, что я забываю слова… выпадет из памяти и не припомнишь. Я встречал такого старца грека митрополита, с которым всегда хаживал его послушник… и тот подбирал ему слова: не это ли? не это ли? – пока нападал на желанное. Если я с ума сойду, то, вероятно, от беспамятства: буду сидеть, посматривать, шевелить губами… и под… а все-таки ничего не сказать.

Благослови вас, Господи! Желаю вам здраво и спасительно провесть св. Четыредесятницу.

Спасайтесь!

Ваш доброхот Еп. Феофан

20 февраля 1889 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший мой Н-лай В-вич!

Христос воскресе!

Радостей всяких вам желаю ради радостнейшего праздника Воскресения Христова.

А у меня трехдневный звон – ради окончания «Добротолюбия». Пятый том кончен и приготовлен к отправке в Москву для переписи, и ждет только, когда откроется дорога езжалая в город. Мы залиты с начала пятой недели.

4-й том пошел в цензуру. 3-й отпечатан и лежит в Шацке, тоже ожидая дороги.

Можно мне теперь немного отдохнуть. И отдыхаю: пересматриваю и делаю заметки – на страсти Господни… с выхода от Тайной вечери до положения во Гроб... А потом, может быть, и напишу что-либо для чтения на Страстной... Семь чтений, – или без всякой формы, только отсюда – досюда… обще...

Занятие легкое, но приятное.

Что дальше буду делать – не знаю. Может быть, спать.

Каково мое здоровье? Общее хорошо, и глазное пока терпит. Глаз слабеет в зрении, хоть очень медленно. Судя по медленности, можно подумать, что он закроется в час смерти... Стало быть, охать нечего.

Желаю вам быть здоровым и благодушествовать во всю вместимость вашего сердца.

Благослови вас Господи! И забыл: ваш план об игуменстве Ольги Степановны как идет? Я думал, что она спросит. Не спрашивает. Конечно, она бы выдержала добре...

Но не зная жизни и быта монашеского… как успеет?! Нетертый калач...

Ваш доброхот Еп. Феофан

21 апреля 1889 г.

Милость Божия буди с вами!

Виноват! Заспался немного.

Речь о чем-нибудь для девятисотлетнего юбилея завел Шишков, Московской Синодальной типографии директор. Писала мне о сем его невестка. Чрез нее же я передал ему иную мысль. Он где-то в отъезде. Когда воротится, вероятно, получу ответ. Он первый голос пусть подаст: ибо готовит к сему жизнь св. Владимира и акафист ему... Невестка его – красавица, умница и мастерица (дочь купеческая, – обратившая к вере мужа-невера, который теперь искренно верующим пребывает... Лев Николаевич Шишков) – готовит какие-то к сему рисунки и рисуночки... Сейчас мне пришло в голову, серьезное ли что есть эта мысль, о юбилее, или это некое предприятие типографа в интересах типографии, что готовится нечто к сему юбилею. Но хоть и серьезное, и дано уже согласие, от кого дело сие может зависеть, все же для начала определения переводить богослужебные книги достаточно одного напоминания о необходимости сего, потому что все знают и чувствуют сию необходимость. Недостает только толчка. Записки составлять о сем, как ни расписать… будет ниже того, что чувствуется. Сказанная госпожа писала, что там у них был какой-то праздник. Съехались соседи, разговорились, она прочитала им, что я писал… и все в один голос выразили живое желание сего... Так и всюду будет.

Вода барона Вревского первого нумера не помогла и второго – не помогла…. Шлет третий нумер. И уверяет, что он добьется до того, что прогонит катаракт. Дай-то Господи!

Выборки из св. Феодора Студита с переводом идет… хоть очень лениво. Скажу: се вещь самая необходимая. У нас о монашеской жизни есть уроки… свысока; а наставления об обиходной жизни монастырской нет. Св. Феодор на высоту почти не заходит, а ходит по монастырю… на всякую мелочь дает урок одухотворять ее…. Из всего я ничего не пропускаю... Жаль вот что: исправных рукописей нет; кажется, их и не было. Много встречается слов непонятных, – и мыслей таких же. Но будет с нас и того, что есть, и понятно.

Благослови вас, Господи!

Спасайтесь!

Ваш доброхот Еп. Феофан

16 августа 1889 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший Н-лай В-вич!

Наконец – и «Апологет»!.. Если не назовут так, нечего хмуриться. Потому что это название означает: мой кулак на плечи всех, и кулаки всех на мои плечи... Кто в выигрыше? Тем по кулаку – и сносно… а этому вдруг десяток-другой.

Благослови, Господи! Мне думается, общие голоса обращаются на старое. Вот Мещерский добре кричит... Одна передовая статья – о Западе и западниках точь-в-точь Степан Онисимович... Около него, кажется, есть и другие небольшие журналы или газетки… все в том же духе. Буди в добрый час почин сей.

У афонцев – неужели еще пожар?! Господи помилуй! Я слышал только об одном. Ну, они скоро поправятся... Однако все же скорбно. Кто виноват? Скорее, грехи наши... Господи помилуй!

Св. Феодора Студита – начал второй том. Беру все, что можно взять... Но есть немало, что совсем для нас не нужно. Это не грех пропустить. Всех поучений до 4-хсот. У меня пункты… или мысли... Из иного поучения – один пункт, из иного два, а то есть и три... Взгляд на монашество высокий… но и строгий… пропекает добре… чада мои… отцы мои… братии мои… а потом, как начнет тузить...

Преосвященного Леонтия уже вызвали... Поздравляю... Се воистину израильтянин!.. Да кто же там еще-то?!.. Да! Никандр… и еще Уфимский… Ведь и Никандр Уфимский. Благослови Господи всем им придумывать благотворное для Церкви...

Будьте здоровы и веселы...

Глаз мой еще служит... Воду пью, но определенного ничего не могу сказать. Буди воля Божия… лучше всякого лекарства.

Спасайтесь!

Ваш доброхот Еп. Феофан

Афонцы отпечатали несколько моих проповедей особою книжкою… посылаю вам...

Смотрите, как бы весь Спб. не бросился в монастыри!??

26 октября 1889 г.

Милость Божия буди с вами!

Я послал вам 33-й псалом. Еще не дошел он до вас. Там в письме и о психологии отеческой. Вы хорошие берете хлопоты – найти или составить и издать психологию христианскую. Вот, по-моему, какова должна быть программа этой психологии.

Изобразить состав естества человеческого: дух, душа и тело, – и представить систематически перечень всех способностей и отправлений каждой части, – и затем описать состояние и частей естества и способностей: 1) в естественном состоянии, 2) в состоянии под грехом, и 3) в состоянии под благодатью.

Маленький опыт такой психологии представлен мною в письмах о христианской жизни – выпуск третий: письма XXI–XXV, и в прибавлениях с. 381–609.

В порядке уроков по нравственному богословию – это шло под рубрикою – следствия доброй и худой жизни; а в письмах – будто по желанию того лица, к коему писались письма.

Очерк всего не худой, но все в зачаточном виде. Подробнейшее развитие требуется.

Только о теле – никуда негоже. Помнится, уморила, и понерадел о сей части.

Уроки по психологии в новгородской семинарии – плохенькие. Нечего о них хлопотать. Но общие черты вошли в означенный очерк в письмах. У меня нет тех уроков.

Психологии Чистовича не видал.

Николаевского – помню. Он из лучших учеников был. Благослови его Господи!

Вы меня восхитили вестями о плодах моих книжек. Уж шампанское кипело-кипело в голове и груди! Насилу притянул память о грехах… и как водою залило весь этот хвальшивый пыл.

Благослови вас Господи всяким благословением!

Ваш доброхот Еп. Феофан

* * *

P.S. Когда станете делать извлечения из психологии Кашменского – рубрики возьмите из моего очерка, – а материал – из того сборника.

Коли хотите, может издать мой очерк – как есть, особо.

Издание всех писем передано афонцам. Я думаю, они не станут хорохориться за особое издание этой частички. Надо будет прибавить предисловие, – и оглядеть, чтоб не видна была разность писем от прибавлений.

1 ноября 1889 г.

Милость Божия буди с вами!

Все собирался отвечать вам и не собрался доселе. Отчего? Крайне занят безделием. Испытывали вы когда-либо эту ведьму!? Нет? и избави вас Господи! Приходится, верно, мне найти некое бездельное дело, которое содержанием богаче всех дел.

Посылаю вам два экземпляра толкования 33-го псалма. Прибавляю еще один для о. протоиерея Исаакиевского собора Смирнова. Занесите когда... И познакомитесь, если не знакомы.

Вы спрашивали о психологии св. Отцов. Издана о. протоиереем соборным Вятским, о. Степаном Кашменским... Первая книжка была у меня. Запала где-то. Ищите – и обрящете. Написано хорошо. Когда я был в С.-Петербурге на ректуре, автор заходил ко мне и говорил о своем намерении составить такую книгу. Я подзадорил его. Мы – товарищи по академии.

Академия духовная – в Вильне?! Почему же ей не быть полезною? Ваши страхи за направление немного преувеличены. Если не любовь к Православию, – которую я предполагаю во всех учащих в академиях, за исключением случайных и редких единиц, – если не любовь, то гонор не допустит уклоняться в протестантство.

А католичество ныне по направлению хуже протестантства… Протестантство хоть на чем-либо стоит, а католичество совсем уклонилось в религиозные мечтания. Такие у них введены начала богословствования.

Я здоров. Желаю и вам здоровья паче всего; потом благоденствия, наконец, души спасения.

Благослови вас, Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Еп. Феофан

19 ноября 1889 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший Н-лай В-вич!

Его Пр. Константин Петрович прислал мне три книги греческие: две Зигабена – толкование на апост. послания и соборные и св. Павла и одна – «Пастырское богословие» Никифора архимандрита, ныне архиепископа или митрополита, который недавно был в Москве и в Спб. по ученым целям.

Не знаю, что имел в виду Константин Петрович? Написал, что мне пригодятся. Но для чего? Не для того ли, чтоб перевесть их? Зигабена перевесть – не много пользы, потому что это не толкование всеобъемлющее, а только заметки. Хотя они очень хороши, но оставляют после себя еще многого желать. Ученому, берущемуся толковать послания, это помощно, в общее же употребление пускать, это – не належит нужды; а ученый заглянуть в них доберется и без нашего перевода.

«Пастырское богословие» хорошо написано. Его хорошо бы перевесть. И я с первого раза рванулся, но потом благоверная моя стала поперек. Впрочем, если достанет у меня смелости дать ей подзатылень, может быть, и возьмусь. Едва ли, однако ж.

Благослови вас Господи всяким благословением! Спасайтесь!

Ваш доброхот Еп. Феофан

20 января 1890 г.

Милость Божия буди с вами!

Слышали новость? Отец прот. Матвеевский издал свой труд; заглавие взял с нашей «Ев. истории» и в предисловии сказал, что порядка держится тоже нашего почти везде. Мне не время еще прочитать ее... Перечитываю новое издание Послания к Римлянам. Кончу это, пересмотрю то и сделаю заметки, если где отступает от принятого в нашей книге порядка. Книга большая, цитатов – премного – знамение учености. И у меня была та же мысль, но в ином виде. Я полагал составить пространное толкование... Но теперь, кажется, этому состояться нельзя. Глаз не протянет столько. Почему очень рад, что о. Матвеевский сделал это, хоть в меньших размерах.

А про другую новость сам скажу. Растребушил я – «Письма о христианской жизни». 3-й и 4-й выпуски составляют «Начертание христианского нравоучения». Письма первого и второго выпуска с прибавлениями будут письмами о христианской жизни. Две книги, третья маленькая – извлечение из отечников обители св. Саввы. Отослано все к афонцам, а они отдали уже в цензуру...

Как-то примется все сие!?

На заглавной странице будет означено, что это не новое что, а те же письма… что были известны с небольшими переделками, и только немного в другом виде. Предлагаю афонцам цену за все три назначить два рубля.

Указатели к «Добротолюбию» начал. Но сии дела немного отвлекли… К каждому тому будет особый указатель.

Хотите что-нибудь сказать о книгах «Добротолюбия». Не будет худо. Но если леность старческая одолевать будет, можно обойтись и без этого. Однако Бог в помощь на это.

Вам 77-й, а мне с генваря 76-й пошел. И запишемся в старики.

Глаз мой последний иногда застилается. Верно, к концу подходит. Прочее здоровье в порядке.

Благослови вас Господи всяким благословением!

Ваш искренний доброхот Еп. Феофан

20 сентября 1890 г.

Милость Божия буди с вами!

Возвещаю вам радость велию.

Просмотрел «Евангельскую историю» о. прот. Матвеевского и нашел ее не только удовлетворительною, но превосходною. Такой на всем свете нет. Внимательное рассмотрение деяний и словес Спасителя, благоговейный тон речи, богатство отеческих и церковных свидетельств – составляют ее отличительные черты. Ни одна душа не будет читать ее без услаждения и назидания.

Се истину вам сказую.

Однако ж, как вам известно, ни одно человеческое произведение не бывает без но. Ставлю и я но, только выражаю это так: кое-что вызывает секундантов.

1) В начале благовестия Господа в Капернауме с. 295. Призвание рыбарей по Евангелиям Мф.9:1–8 и Мк.2:1–12 слито с чудною ловитвою рыб по ев. Лк.5:17–26. Сказания сии, очевидно, не один и тот же имеют предмет. У св. Луки совсем и помину нет о призывании.

2) Слиты также нагорные беседы ев. Матвея и ев. Луки. Они отличны. Надо их читать и толковать отдельно каждую. Только следует сознаться, что трудно определить с точностью место для бесед по ев. Луки. Можно, однако ж, гадательно предположить, что она могла быть предложена народу пред одним из чудных насыщений народа в пустых местах. Писать же и толковать беседы надо одну после другой.

3) Очень обрадовался, что отдел у ев. Лк. – с конца 9 гл. до начала 18-й – не расклочен и изложен весь подряд. Но секунданту поручается заявить, что некоторые места вырваны напрасно. Лк.11:9–32, 13:18–21 и, кажется, – еще есть. Уж если принято не раздроблять сего отдела, то незаконно – делать для некоторых мест исключения. Все они могли быть повторены.

4) Возвращение 70 апостолов – лучше ставить в конце последнего хождения Господа по Галилее, после притчи о мытаре и фарисее (ибо говорится, что они назначены – идти впереди Господа). Если кто не хочет этого делать, то всячески, ставя сказание о сем в том месте, где оно стоит в ряду сказаний, оговорить, что по смыслу речи о 70-ти, сказанию сему следует стоять в конце описания последнего хождения Спасителя по Галилее.

5) Вообще о серединной части «Евангельской истории» следует заметить, что напрасно не обозначены – пребывания Господа в Капернауме и хождения по Галилее. Ведь это истина, а не выдумка. Так и было. Это очень поддерживает внимание и способствует запоминанию.

6) На Тайной вечери указание предателя у евангелистов Мф. и Мк. стоит прежде установления таинства Тела и Крови, а в сей «Ев. истории» – после. Впрочем, в этом случае можно обойтись и без секундантов. За нее стоит ев. Лука, – церковные песни и отеческие мысли.

7) Прощальная беседа разорвана пополам. Одна половина – последняя – отложена на дорогу при переходе в сад Гефсиманский. Это значит заставлять Спасителя говорить понапрасну: ибо по дороге двое могут удобно говорить, а 12 – как? Беседы же великой важности, особенно молитва заключительная. То, что Спаситель сказал: встаньте, пойдем, – не резон разделять... Господь встал и опять начал беседу стоя; поговорил немножко… и молитву произнес. Может быть, Он только для сей молитвы и встал, а пред нею еще поговорил, приготовляя к ней. Соблазняет: Аз есмь лоза... Будто для повода к сему слову нужен взгляд на виноградные лозы, чтобы увидеть, как надо выйти из дома... Но в самом Иерусалиме садов виноградных не было, а по выходе из города тотчас спуск в поток Кедронский – крутой, где не до беседы...

8) Отречения св. Петра представлены смутно. Хорошо, что все отречения описуются вместе, чтобы внимания не отвлекать от того, что сказуется о Господе, и самое отречение представить яснее. Но нехорошо, что не выставлены определительно три отречения. В самом описании их показано 6. Как же три?! В моей «Ев. истории» высказано предположительно, как три, когда в сказаниях евангелистов их более означается, каждое с особыми чертами, не позволяющими сливать их в одно. Отчего невозможно это предположение!? Оттого, что по нему выходит 9 отречений. Пусть 9, но они сведены в три. И причина показана. Но как 6–7 отречений о. протоиерея будут три, невидно.

Припоминаю, что первая мысль у меня – о трех отречениях при 9 – родилась при чтении собора на Нестория. Говорится, что призывали его три раза. Но три ли раза говорили ему: иди, собор зовет? Три раза приходили за ним, а приглашали всякий раз – не раз, и он отказывался не раз; пишется же все, что три раза приглашали.

И в житейском у нас быту бывает, что иной говорит: три раза просил кого-либо; между тем как он три раза ходил просить, а просил всякий раз – не раз...

Сообразно с этими случаями у меня составилось предположение, что приступали к св. Петру – три раза, а отрицался он не три раза вообще – но всякий раз по три.

Из сего можете усмотреть, что секундант по сему случаю очень уместен.

9) Погибель Иуды вставлена в среду сказаний о страдании Господа. У меня оно поставлено в конце событий в пятницу, чтоб не отвлекать внимания от страданий Господа. Но, по содержанию евангельского о сем сказания, это можно отнести к после-воскресению и даже к после-вознесению... Архиереи совещались, село купили и, кажется, уж хоронили странных. Могло ли все сие случиться в пятницу?!

Вот что сказалось по прочтении «Ев. истории». Читалось скоро. Может быть, просмотрено и еще что-нибудь заслуживающее внимания секунданта. Прошу извинения. После скажу.

Заметки сии ни на волосок не утихли от моего полного восхваления «Ев. истории» о. прот. Матвеевского. Встретите его, поклон мой ему усердный. Восторгаюсь его трудом. Однако ж и желаю, чтоб он обратил внимание на мои заметки и исправил требующее исправления при следующих изданиях, – коих желаю ему не два и три, а десятки...

Я только это и хотел вам написать в этот раз.

Благослови вас, Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Еп. Феофан

5 октября 1890 г.

Милость Божия буди с вами!

Кто виноват? Коли я, прошу извинения. Но есть нечто и для оправдания. Жду все книгу Матвеевского. 16 октября вы писали: пошлю на днях. Я все и ждал, что вот-вот она постучится в двери, а ее нет как нет. Очень жаль, если она заблудилась на почтах, ставших ныне очень нерадивыми. Почта извещает, что у нее есть две посылки для меня – бесценные... Это, верно, грибы бесценные… а другое что? Не может быть книга: ибо в письме от 16 ноября было бы означено. Но не беспокойтесь. Эта книга у меня уж есть от К. П. обер-прокурора. Потому, если по каким-либо оказиям она еще не послана, не шлите ее ко мне, а передайте Бурачковым. Если же послана и затерялась, оставьте ее на волю Божию.

О смерти пр. Алексея очень жалею. Да упокоит Господь душу его; Т.И. Филиппов правду написал. Будем Богу молиться и о нем, и о себе.

«Евангельская история» Матвеевского воистину такова, как я писал; но в печати тоже сказать не собираюсь. Только благодаря Константину Петровичу за книгу похвалил добре… и прописал отступления от моего плана, при случае. Ему все подобает знать, чтобы сообразно с тем действовать.

«Начертание хр. нравоучения» начали печатать афонцы... Будут еще печатать статью – «Душа и ангел не тело, а дух».

Нравоучение – не ново: это письма о хр. жизни – 3-й и 4-й выпуск… и другая книжонка будет не новая. Она была печатана в «Дом. беседе» за 68 или 69 год. Вновь отпечатать побудило то, что слово о смерти и прибавление к нему – ходит по рукам и все еще распространяется.

Доходят и в наш лес слухи, что католики сеют свои нечестивые учения… и будто с успехом. Они мастера пускать пыль в глаза. Хорошо бы перевесть и пустить в ход книгу о. Владимира Гетте «Схизматическое папство» (Papaute schismatique).

Предложите это сделать при случае Николаю Васильевичу Елагину, если вы с ним знакомы... Как великолепно отдул он и папу, и папежство!? И в журнале «Вера и Разум» – 1888 и 1889 гг. его же статья... Фотий… очень рельефно выставляет чумазость начала папства.

Благослови вас Господи всяким благословением! Спасайтесь!

Ваш доброхот Еп. Феофан

25 ноября 1890 г. – 2 декабря 1890 г.

Милость Божия буди с вами!

Добрейший Н-лай В-вич!

Что ожидалось от Синодской газеты, того невидно по программе. Может быть, вошедши в дело, заговорят иначе...

Теперь это то же, что епархиальные ведомости, в большем размере.

Помогай им Господь – и в этом.

Чаете многого от св. Феодора, а он даст немногое, но зато такое, чего никто не даст... Внутренней жизни у него только общие очерки – или перечисление подвижнических добродетелей. Главное у него – порядки монастырской жизни... И у него тут все святые… и привратник, и сапожник, и хлебопек, и пахарь, и столяр…. И цель у него та, чтоб все лица монастырские, исполняя послушания по виду житейские, по духу делали сие послушание путем в царствие... И он часто перечисляет всех – прихваливает... Я опускал это, но раза два внес в выбираемое мною.

Дивно! Как он, говоря всегда почти одно и то же, говорит так, что повторение почти незаметно.

У меня дело с ним пошло шибко: второй том кончил, – и третьего половину... Поспешаю порешить с ним.

Праздник на дворе. Поздравляю вас передним числом, чтоб не пришлось поздравлять задним. Даруй вам, Господи – всего доброго побольше, – и внутренне, и внешне.

Здоровье мое исправно. Барон очень усердно хлопочет об исцелении глаз. Теперь прислал примочку – все та же вода... Что он делает с водою?! У меня осталась недопитою еще Великим постом присланная вода… и она доселе – чистая-чистая, и никакого запаха, черемуховою водою отдается.

О. Иоанна я просил молиться… и думаю, что он молится... Но бывает так, что у Господа иной раз ослепление стоит, как cosnditio sine qua non... И мне думается, не такого ли сорта мое?

Племянник мой жаловался, что книги только место занимают: никто не покупает. Я советовал ему отдать их афонцам с значительною уступкою, хоть до половины... Он говорил, – согласились... Но спрашивают у афонского своего начальства. Они же потом и снова издавать будут, – всегда по соглашению.

Племянник по этой части не мастер. Служит он исправно. Недавно дали Владимира 3 степени.

Благослови вас Господи всяким благословением.

Ваш доброхот Еп. Феофан

13 декабря 1891 г.

Милость Божия буди с вами!

Виноват большою виною, что не отвечал вам на последнее письмо с поздравлением и благожеланиями. Но подождите бранить. Я представлю вам такую причину, что ваш укор пересечется на полслове. Вот причина! Без просыпа лежал на поучениях св. Феодора Студита – ноябрь, декабрь и январь. Только что кончил... Всего будет такая же книга, как «Добротолюбие». И я полагаю издать сии поучения не как поучения, а как наставление монахам… определив на них четвертый том «Добротолюбия»: очень уже теперь достается старцам афонским.

Третий том «Добротолюбия» в переписке набело лежит предо мною и ожидает перечитывания, которое и начнется завтра. По окончании сего перечитывания начнется заготовка пятого, конечного тома «Добротолюбия», в который войдет все, что еще остается в греческом «Добротолюбии»; и если сего окажется слишком много – то в сокращении.

А затем – зубки на полку!!!

Может быть, и поневоле это придется сделать, по причине слепоты. В последний раз имел примочку от Вревского барона... Дивная примочка!!! Как после нее всякий раз освежается глаз, – и лучше видит! Как глаза сами желают примочку, когда приходит срок! Как они чувствуют себя вообще от этой примочки – крепче и мужественнее! Но это действие на органический состав глаз… органического же повреждения у меня в глазах никакого нет. Катаракт есть механический налип на хрусталике… причем глаз во всех частях своих здрав и невредим, – и сам хрусталик ничем не попорчен… а только имеет несчастие подвергнуться нападению этого налипа. Таким образом, выходит, что глаз чувствует себя лучше от примочки… а катаракт ухом не ведет, – налипает да налипает. И зрение тускнеет, кругозор его сокращается, и все подходит ближе и ближе...

«Церковного вестника» не выписываю, потому что нынешний год ничего не выписываю и читать не намерен. Надо кончить «Добротолюбие». По программе «Вестник» то же, что «Епархиальные ведомости». Кажется, о. архимандрит получает... Посмотрю... Не смотрел, потому что все на глазах был св. Феодор Студит.

«Жизнь Господа Спасителя» Матвеевского, думаю, хороша будет. Желаю ему успеха. Если он не возьмет моего порядка событий евангельских: вольному воля!

Впрочем, всем чувствую себя добре. Чего и вам от души желаю.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Еп. Феофан

* * *

PS. Какова немчура проклятая! После войны с Франциею император их на весь свет прокричал благодарность покойному Государю, уверяя, что и род его и народ этого никогда не забудет… а чрез пять дней или восемь – составил коалицию против России, без всякого с нашей стороны повода. Имеяй уши слышати, да слышит...

Милость Божия буди с вами,

добрейший мой Н-лай В-вич!

Книга Матвеевского на почте. Завтра привезут. Благодарствую. Что ж про книгу ничего не слышно? Неужели никто – ни слова?! Грех. Или, может быть, только мне не пришлось прочитать. Если ничего нет, напишите хоть что-нибудь. И главное, – что в ней всюду видится Христос Господь, а у Фаррара, напр., – только горы да долы, ни Господа не видно, ни учения Его.

У о. Владимира Гетте – рельефно выставлена главная мысль: восемь веков папы соперничали; в IX-м, как только почуяли, что за спиною нет константинопольского жандарма… а франкские короли – делают им глазки, – тотчас забурлили; а бурление сие возвели в божественное право... Сие хвальшивое право ничем так не подрывается, как сличением речей и деяний пап в продолжение восьми веков, с речами и деяниями их после того, – и главное, после уверенности в покровительстве франкских королей.

Дивиться подобает, чего ради письмо Джунковского не переведено? Устройте перевод.

Монашество!.. Все зависит от настоятелей. Пошлет Бог хорошего, все добре. Нет такого – все вверх дном. У нас, например, рай растворенный... Такой глубокий мир!..

Отчего вы думаете, что не надо под начал посылать в монастырь. Подначальные, как только поступят в монастырь, делаются святыми, потому что им крайне нужен добрый аттестат настоятеля.

Также – когда викарный настоятель, его труды по монастырю несет его наместник. Как только викарный, по доносу наместника, одного-другого выгонит из монастыря, страх обуздает всех своевольников, – и пошла тишь, а под ее покровом и внутренней жизни упорядочение...

Благослови Господи ваш будущий большой труд о монашестве, и маленький настоящий о монашестве, прежнем и нынешнем.

Писания разъясняют дело, а сама история течет своею дорогою. Из монахов никто ведь не хочет губить душу свою; только дело спасения отлагает до завтра, живет же, как живется, хоть и нераспущенно, но и не самоотверженно. В сем корень зла. Чем монахов заставить встрепенуться? В сем главное – врачевство.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Еп. Феофан

14 января 1891 г.

Милость Божия буди с вами!

Получил вашу брошюру о монашестве и Лебедева – о признаках Православия. Обе прекрасные и благовременные.

Правду вы говорите, что надо обратить внимание на монашеское в них дело. Все у вас указанное идет к делу и, освежая в мысли потребности иночества истинного, может возбуждать у ретивых ретивость к тому, чтобы пустить в ход потребные к удовлетворению их средства.

Но приложите к слову и дело… именно – там, в Спб., то тому, то другому шепните на ушко, чтобы составили совещание¹⁵⁶ из знающих дело лиц и обсудили, как поправить дело иноческое... У вас только намек и общие указания. Иное могут прибавить, а главное, рассмотреть и определить правилами подробности.

Впрочем, дело стоит не за подробностями. Вы добре указали, что все стоит на настоятелях. Ревностный настоятель, знающий дело и благоразумный, тотчас берется за дело… и потихоньку все ставит в свой чин... И обитель цветет и внутренне, и внешне. Стало, все в том, чтобы добыть хороших настоятелей. У вас есть указания на это. Так ведь большею частью и делается... И при всем том бывают промахи. Придумайте институт делания настоятелей способных. Для этого требуется образцовый монастырь. К сему приложить надо точное указание, как испытать, гож ли кто, когда уже кончена подготовка в институте. Вот и пойдет дело.

Благослови вас Господи и все труды ваши – многиемногие, – во благо Церкви.

Ваш искренний доброхот Еп. Феофан

18 февраля 1891 г.

Милость Божия буди с вами!

Почему ждете вы бури и даже урагана за свою брошюру?.. Никто и внимания не обратит и читать не станут. Кто занимается монашеством и монахами?! Браните, хвалите, никто и глазом не моргнет, и ухом не поведет.

А впрочем, может быть, кто-нибудь и заскрипит. Пожелаем таковым говорить дельно, если заговорят.

Пришло мне на мысль, что многое неладно в обителях от того, что нет у нас авторитетного устава, на который могли бы опираться настоятели и настоятельницы, желая вести дело управления, якоже подобает. Оттого они кричат негромко, будто робея, а монах – братство смущает, будто мимоходом. Если б был устав, всякий видел бы, что настоятель, крича, прав и что он обязан слушать, а не слушая, – штраф нести.

Полагаю, что если состоится возбуждаемое вами внимание к обителям… вопрос об уставе неизбежно будет входить в разбирательство... Взявшись за разработку устава, должны будут пересматривать древние уставы. Это заставило меня вытащить из хлама давно изготовленные мною уставы. Помните, что для второго тома «Добротолюбия» обещаны были уставы... Я и заготовил их. Как тогда раздумали их вносить в «Добротолюбие», то они остались до времени без движения. И вот теперь мне показалось благовременным стряхнуть с них пыль… пересмотреть и издать. Что я и делаю, т. е. пересматриваю. А издание сделают афонцы. У нас уже были об этом речи с предержащими афонцами.

Приготовительные уставы: Пахомия Великого, Василия Великого, Иоанна, Кассиана и Венедикта. Афонцы еще предлагают взять устав Саввы Сербского... Прошу их прислать… Из всех их можно заимствовать богатый материал.

Известно ли вам, что архим. Фотий Юрьевский собрал из Отцов – пространный устав иноческий? Если нет, то примите сие к сведению. Его стоит просмотреть.

Есть ведь еще и старинный сборник истинных правил – некоего Никона Черногорца – Сириянина – одиннадцатого, кажется, века, – большой-большой...

Видите, какое богатство пособий!!

Но о сем довольно. Теперь о житейском...

О брачных союзах рассуждать очень мудрено. Усложнилось дело. Есть жены – ведьмы, есть мужья – лютые звери. Тот муж бежит от жены; здесь жена – от мужа… а плоть своего требует... А в молодости – вспышки любвишки… и пошли ребятишки... Дело идет не о признании законности незаконного сожительства, а об обеспечении детей, ничем неповинных... Мне думается, можно бы так решить: оставляя незаконность на челе рождающих, признавать законным воспитание и пристроение рожденных и требовать его от родивших, – не перенося пятна со лба родивших на рожденных, – когда они вступят в черед живущих в обществе… ибо они невиноваты.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Еп. Феофан

26 марта 91 г.

Милость Божия буди с вами!

Всех вам радостей желаю – от первой услышавшей: радуйся, Благодатная! Покров Ее да осеняет вас, и глубоким миром да преисполнит душу вашу от чувства полной и всесторонней безопасности, при покрове Ее.

Вы мирствуете в себе. Слава Богу! Это один из даров благодати. Благодушествуйте и терпите, что посылает Бог, веруя, что такое посылание есть верное свидетельство Божия внимания и благоволения.

Прощаю и разрешаю вас от прописанных вами грехов, потому что сам много виноват в том же.

Извиняюсь тем, что все ждал извещения о получении книжек. Не читали еще?! Вот это грех, так уж грех! Извольте прочитать. Это то же, да не то же, когда прочитаете все вместе и когда всякий предмет будет вами умно зрим на своем ему месте. Это мои академические уроки. И они тут не все. Тут две части, а третья – тоже существенная часть нравоучения, – аскетика – составляет содержание книги «Путь ко спасению». Эти две книги преподают все хр. нравоучение.

Вы желание изъявили – книг – писем к разным лицам… и 33 псалма… с удовольствием пришлю. Но теперь половодье… и конное общение к городам пресечено. Даю вам карт-бланш – на все мои книги, в каких окажется нужда.

Книги пр. Никанора совсем в другом роде. Они очень просветительны. То путь ведения Божия. Вы распечаловались о матушке России. Нельзя не печалиться. Народ неведением истины покрыт, а тут священники – молчальники. И помышлений не имеют учить. А при этом еще та беда, что народ отшатнулся от иереев... Они стоят у него наряду с помещиками и чиновниками. Будем молиться, чтобы Господь заступился за свою Церковь.

Какой это красавице вы карточку желаете послать?! Прилагаю карточку. Прошу молитв!

Здоровье мое совсем почти поправилось. Под конец было головокружение. Оно доселе есть, но несильное. Думаю, скоро кончится. Эта немочь сделала то, что голова скоро утомляется и работать долго не может… даже и читать что серьезное.

А та – другая Марья, – которой письма вы присылали?! То живая душа. Спаси ее Господи и помилуй. Назидайте ее и воодушевляйте, – чтобы блюла теплоту духа.

Я теперь ничего не делаю. Давно были у меня составлены уставы св. Пахомия и св. Василия Великого, – и переведены уставы св. Кассиана и св. Венедикта. Теперь перечитываю их понемногу, и когда кончу, отдам афонцам для издания. Выйдет большая книга.

Благослови вас, Господи! Будьте здоровы и благодушны!

Ваш доброхот Е. Феофан

25, Благовещение

Милость Божия буди с вами!

Итак, вы совсем наладились в путь-дороженьку. Осталось ждать вестового звонка. Но куда путь? Из ваших слов вижу, что и в Козельщанскую готовы, и на тот свет – не прочь. Да благопоспешит вам Бог и в том и в другом пути, какой указать вам благоугодно Ему будет.

Мне показалось, что вы немного побаиваетесь Козельщины; это не худой знак. Это заставит вас там держать себя со всяким вниманием и осмотрительностью… и чрез то избавит вас от многих возможных поскользновений и неприятностей. Господь умудрит... Молитесь Ему о вразумлениях.

Но то еще далеко. Что теперь у вас? Мне смешными показались ваши опасения покушений на вашу жизнь. Я уверен, что ничего такого не было и нет. Все смастерил один вор, который хотел поживиться. Не удалось... И он спокоен, а вы мятетесь. Только одна пословица вас оправдывает: береженого Бог бережет. Потому что можно гадать, что иной подобный прежнему вор может подумать: тому не удалось, дай-ка я попробую. Авось! Ну, и добре! Берегитесь… берегитесь!

Атеисты… толстовщина! Где же это? Неужели около вас теперь в деревне? Господи помилуй! Этот Толстой, у которого в писаниях один бред – имеет последователей?! Верно, Русь православная совсем оглупела. У него души нет, Бога нет, нет и другой жизни. Он, не стыдясь, изрыгает хулы на Божию Матерь, на Спасителя и всю веру православную. Дерзнул и новое евангелие составить, не согласное с настоящим, и чрез то подпал под анафему апостольскую. Тексты цитируются по истинному Евангелию, а самые тексты иное говорят… подделыватель. Из всех наших пустосмех, он самый пустой и зловредный…. Настоящий сын сатанин. Спаси Господь от него ваших теперешних благодетелей.

Пр. Леонтию очень благодарен, что он писал к вам. Не писал он, верно, по какой-либо случайности. Я напишу ему.

Благослови вас Господи и ваших хозяев… Варвару, Марию, Дмитрия. Спасайтесь!

Ваш доброхот Еп. Феофан

8 февраля 1892 г.

Ваше Высокопреподобие, Достопочтеннейший о. Протоиерей!

Препровождаю к вам последнюю часть нового издания «Писем о хр. жизни» и покорно прошу принять ее милостиво.

Хоть это ничего не прибавляет к прежнему, но, может быть, новая печать иного расположит к новому прочтению.

Благодарствую за напечатание оттисков о книжке «Душа и Ангел не тело, а дух». Все внимательно просмотрено. А ученики и ученицы пр. Игнатия не уступают… и стараются как-нибудь оправдать его. Я получил порядочную тетрадь, но это был напрасный труд. Всего, сказанного мною, писавший не коснулся, а поговорил словоохотно о постороннем, как будто для того, чтобы заговорить так явно выставленную несостоятельность мнения известных брошюр... Я написал писавшему и, руководясь его же мыслями, предложил ему вместо мнения брошюр принять одно из высказанных отцами мнение… именно, что Ангелы и души имеют по творению тонкую оболочку, или тело, посредством коего состоят в общении с телесным вещественным миром. Он согласился, охотно, – и делу конец. Когда бы все споры так решались, куда бы как было хорошо? Мне сдается, что нам следует подготовляться к борьбе с папистами. Папежство стало походить на паполатрию. Все дары от папы, и весь почет ему... А у нас нет книжки, которую, имея в руках, православный мог бы отражать бредни патеров. Те ведь наговорят столько, что слушающий поневоле изумится... Муравьев, Авдий Востоков (преосв. Анатолий Могил.) грузны и нелегки для головы. Papaute schismatique о. Владимира Гетте кому доступно?! и другого, чай, ничего нет... Да! Преосвященнейшего Никанора! – но то неполно. Подговорите кого-либо, чтобы извлек из всех самое рельефное, легко читаемое и победоносное. Будет благовременно и преполезно. Я и рванулся бы, да сил нет… мое писательство кончилось.

Благослови вас Господи и все труды ваши...

Прошу молитв о моей многогрешности.

Ваш искренний доброхот Е. Феофан

15 декабря 1891 г.

Милость Божия буди с вами!

Благодарю вас за благожелания. Желаю и вам всего доброго!

Кто в семье живет, тому и спасение от семейных добродетелей. Но ведь дело не в том, чтобы все представить в отличном виде, а чтобы сделать все зависящее. Коль скоро все сделано, нечего себя мучить. Конечно, и спустя рукав не следует действовать, но и томить себя не след, предоставляя все Господу.

Что в заведениях дети становятся не те уже – что делать? Время мудреное. При всем том нельзя думать, чтобы все внушаемое им пропадало или пропало. Все остается и в свое время принесет плод. Вы своего не оставляйте, чем можете содействуйте тому, чтобы они не совсем сбились с дороги, а успех – все от Господа. Молитесь более… помогайте нуждающимся более… их молитве поверяя детей. Эта молитва сильна.

Спаси вас Господь и помилуй!

Вы помянули о превосходстве уединения... Хорошо оно. Но ведь можно сидеть за стенами, а умом не знать, где быть. След., само по себе оно ничтожная вещь!

Прошу ваших молитв о мне многогрешном. Благослови вас, Господи!

Ваш богомолец Еп. Феофан

9 января 1875 г.

Милость Божия буди с вами!

Детей вразумлять есть долг родителей, стало, и ваш. И бояться чего? Слово любовное никогда не раздражает. Командирское только никакого плода не производит. Чтобы детям благословил Господь избежать опасностей – надо молиться день и ночь. Бог милостив! Он имеет много средств предотвращать, какие нам и в голову не придут. Бог всем правит. Он мудрый, всеблагий и всемощный Правитель. И мы принадлежим к царству Его. Что же унывать? Он не даст Своих в обиду. Об одном надо заботиться, как бы не оскорбить Его и Он не вычеркнул нас из числа Своих.

Благослови вас, Господи!

Ваш богомолец Еп. Феофан

21 сентября 1875 г.

Милость Божия буди с вами!

Терпеть все тяжело, что ни случится терпеть, но тяжесть чувствуется только во время напраслины или беды. После же все сглаживается. Сгладится и то, что вы теперь терпите. Воодушевляйтесь. Все пройдет.

Между тем – сильнее восставляйте веру, что все от Господа. Не беда только крупная, но и всякая встреча – от Него. А Он единое имеет в намерении – спасение наше. Принимайте же все как живительное врачевство, хоть и горькое, но полезное.

Когда бьет Господь, не праведно ли подумать, что, верно, есть за что. Итак, посмотрите, что такое есть, за что бьют, и исправьте то. Для испытания скорби посылаются праведным, а нам – скорее в наказание и в призывание к покаянию. Если верите, что Господь есть Врач, – и такой Врач, который не станет тратить лекарств попусту, то когда отвратится неисправное не в делах, а в чувствах и мыслях, тогда прекратятся и скорби.

Благослови вас, Господи!

Мне не тяжело писать вам и не скучно читать ваши письма.

Ваш богомолец Еп. Феофан

11 января 1876 г.

Милость Божия буди с вами!

Курение – дело бестолковое; нравственного тут настолько, насколько есть пустого пристрастия и вреда сознаваемого. Последние две черты трудно сознавать самим курящим, и трудно разъяснить их некурящим. Крепко неприлично, но приличие и неприличие то же, что люди, – изменяются. Потерпите дурную привычку; но в грех ее не возводите. Помолиться, чтобы дочь ваша отвыкла, – хорошее дело. Но этого нет нужды облекать в особую форму. При всяком молитвословии взывайте к Богу. И Он устроит, как Его святой воле угодно.

Имеющую поступить в институт благослови Господи! Вот ей икона св. великомуч. Екатерины. Лучше нет.

В чем беда – Александр не разобрал. В чем бы она ни была, помолюсь моею грешною молитвою, да отвратит Господь от ней кару Свою. Кто может сказать, что свободен от этой всеокаянной гордыни. В каких формах не является она? Господи, помилуй нас!

Благослови вас Господи Своим благословением.

Ваш богомолец Еп. Феофан

7 июля 1876 г.

Милость Божия буди с вами!

Благодарствую за поздравления и благожелания. Шлю вам и с своей стороны желание всякого добра от Господа на сей год и далее.

Благодарствую за образок и просфору. Господь да утешит вас.

Деток надо учить и лечить. Десять лет. Глядишь, и перерастет. Что ваш муж прижился в деревне, это в порядке вещей. Что за жизнь в городе? Пустота из пустот! Но когда нужда належит, этим вкусом руководствоваться не следует. И мне кажется, что ему можно бы согласиться на то, чтобы вы жили с детьми в Москве, а он наезжал бы, как время и охота. Убеждайте его. Мудреные ныне времена. Неученый никакого хода иметь не может.

Что же вы про войну-то ничего не отозвались? Или и вы – англичанка-турчанка, как иные?! Прочитав условия мира, нельзя удержаться, чтобы не говорить об этом. Теперь по всей России кричат «ура!» до охрипу. Слава Богу!

Будьте здоровы и веселы!

Ваш богомолец Еп. Феофан

Милость Божия буди с вами!

Помоги Господи оздороветь вашей дочери!

Война теперешняя не страшна. Тянется она по ошибкам – в первоначальных распоряжениях. Но как только пойдут войска, турнут турок так, что и зуб не соберут.

Что в мире деется, тоже в порядке вещей. Мир на то и мир, чтобы только о мирском хлопотать. Он свое дело делает, а нам надо делать свое. Мир внешний еще не так страшен, как мир внутренний: ибо он и туда залезает. И когда залезет – вот наша беда!

Благослови вас Господи всяким благословением.

Ваш богомолец Еп. Феофан

Милость Божия буди с вами!

Помоги вам Господи провесть пост во спасение, поговеть и причаститься Св. Христовых Таин достодолжно.

И собою займитесь, и дела приведите в порядок, и миром Божиим насладитесь – благодатью Господа Спасителя нашего, когда приискренне сподобитесь принять Его в себя.

Политик о войне под свежими впечатлениями.

Слава Богу! Цель войны достигнута. И это тем утешительнее, что ожидаемая конференция или конгресс не страшит какими-нибудь изменениями достигнутого.

Благослови вас, Господи! Помолитесь о моем всеокаянстве.

Ваш богомолец Е. Феофан

4 марта 1878 г.

Милость Божия буди с вами!

На то и жизнь земная назначена, чтобы в ней скорбное отрывало от привязанностей неуместных, а утешительное питало надежду на чаемое лучшее. Вот они и чередуются почти каждодневно.

Хорошо, что сын ваш – ополченец. Солдатская жизнь выправку дает, с нуждою знакомит и терпению научает. Но, конечно, все зависит от самого солдатствующего.

Сорадуюсь вашей радости, что красавица ваша институтка хорошо успевает. Благослови ее, Господи!

Да – враги наши не дремлют. Но и наши не зевают. Употребляют усилия, чтобы отвратить войну, но готовы и встретить ее. Мне приходит часто утешительная мысль, что и из новой войны мы выйдем непосрамленными. Но буди воля Божия!

Се – весна! пользуйтесь утешениями ее, Богом подаваемыми, то на облегчение душевных тягостей, то на подкрепление здоровья.

Всех вам благ от Господа желаю. Будьте здоровы и веселы.

Ваш богомолец Еп. Феофан

21 мая 1878 г.

Милость Божия буди с вами!

Вот и слава Богу! Два воина из одного дома. По-моему, военная карьера – есть самая лучшая. Учь наша – почти сплошь и рядом вся перелгалась. Судьи – в том только и упражняются, чтобы покривлять весы правды. Остается жить частно помещиком, делая вокруг посильное добро, или идти в военную... Блажь заходит и к военным; но пушки все выбивают из головы, и там всякий невольно вспоминает Бога и крестится.

Что младший так молод и уж поехал учиться драться, – это тем лучше. Пусть покрепче засучает кулаки. Надо нам поколотить англичан и... Не ныне, так завтра сему неизбежно быть.

А что вам не пришлось на коленах своих свесть юнейшего, уж принесите и сию нежность в жертву военной суровости. Крепче вам будет.

«Домашняя беседа» прекратилась по причине болезни редактора – очень суровой. Был удар в голову.

Се вам «Странник» – 4 кн. и «Душепол. чтения» – 6 кн.

Благослови вас, Господи!

Ваш богомолец Еп. Феофан

11 июля 1878 г.

Милость Божия буди с вами!

Крещение малое, – я об нем в первый раз слышу, – если есть сокращение положенного в требнике чина Св. Крещения, без опущения существенных частей, то, думается, это сойдет.

Что зять ваш бросил пить и положил не пить, это хорошее решение.

Не пивши ничего, будет всегда свеж и долее проживет. Питье и малое жизнь подъедает и есть дело, немного похожее на медленное самоубийство.

Играют в карты. Помню, сказывали, что Яков Иванович Ростовцев игрывал дома почти каждый вечер, с своими. Играли на очки и вели запись, кто кому сколько должен очков. А расчет отложен до банкротства. Тогда определится цена очка, – и по сему определению уплата. Кажется, у них считалось, между прочим, сто очков – копейка. Также – чтоб выше ста очков никакого выигрыша не было.

Игра в карты – безделье и от безделья. Беда большая, что молодежь наша не учится работать. Когда б знали одну, другую работу, она привлекала бы их и занимала. Скука не имела бы места. Красавицы лучше воспитываются: у них всегда работа в руках.

Один молодец, бывающий в монастыре, жаловался на безделье. Я предложил ему выучиться выпиловке. Он выучился, – и теперь великолепные вещички строит... А столярство, а точенье сколько могло бы доставить удовольствия! Хозяевам же, яко хозяевам это и много помогло по хозяйству. Зять ваш уже хозяин. Я бы вырвал у него карты и присучил или к точильному станку, или к столярному… как он называется… верстаку.

О премудрости обуявшей очень жалею.

Черничку да сохранит и благоустроит Господь.

Желаю вам самого приятного благонастроения. Спасайтесь!

Ваш богомолец Е. Феофан

Милость Божия буди с вами!

Я получил ваше письмо, но не успел ответить. Благодарствую за вашу добрую память.

Сгрустнулось вам по детям. Натурально. Но вот-вот приедут, может быть в добром здоровье, к прощеному дню. Не соблазнила бы Масленица. Беличке и Масленица ничего, а Черничке она не очень благоприятна.

Сохрани их Господи!

София премудрая отчего стала московка? Я в этом вижу добрый знак, ибо С.-Петербург – разгульный, невер и революционер, – а Москва – благочестива, смиренна и верна. Да будет и она по духу Москвы! Случилось, что наши ныне собрались посылать в Шацк. Я ответил ей и послал прямо. Неловко только было на конверте написать только София Слепцова, – как по батюшке, нигде не указано. Пропишите в другой раз. У Софии хороший строй. Зовет ее Господь, но еще не созрела решимость.

Стишки хороши и эти, что вы вновь прописали… но первые особенно хороши….

Да утешает вас Господь внутренне, если не всегда сладко внешнее.

Если возвратились путешественницы, – Божие и им благословение. И всем.

Ваш богомолец. Еп. Феофан

Посылаю февраль «Душ. чт.»

Милость Божия буди с вами!

Благодать Духа Святого с нами с момента крещения и миропомазания. Молитвы церковные, домашние, труды подвижничества и доброделания – развивают сей дар и дают ему простор действовать в нас. Лучшее к тому средство – сердечная молитва, которую и саму надо считать плодом Духа, и вместе привлекательницею Духа. В этом смысле и церковная о Духе Святом молитва имеется привлекательницею Духа.

Детей ваших – воина настоящего и будущего – благослови Господи. Военный путь самый хороший – чистый, честный, самоотверженный.

Господь да утешает вас Своими утешениями в том, что приходится вам терпеть.

Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

Милость Божия буди с вами!

Христос Воскресе!

Сила воскресения Христова невыразимо велика! Нам не понятие только светлое надо возыметь о нем, – но и в сочувствие с Ним войти: ибо не для себя, а для нас воскрес Господь; нас совоскресил. Это совоскресение верою увидеть, – и радость от того возыметь – даруй Господи.

О сыне много слишком не тужите. Каков нрав смотрите; а жизнь потом заставит перекреститься. Что любит стяжания, это еще не великая беда. Степеннее будет. Не иметь нельзя, ибо надо есть, пить, иметь кров и проч. Надежду только при имении на Бога возлагать надо, – и часть уделять неимущим. Учите его по копейке давать бедному, хоть в воскресенье только. Начав с этого, и далее пойдет.

И молитвою не докучайте; можно надоесть. Советуйте ему хоть немного да молиться утром и вечером, не читая никаких молитв, а так умно очи к Богу возводя. Вечером – Бога поблагодарить за день, утром попросить о дне, – своими словами, как знаешь, – только бы делом. И этого довольно. Поклоны три-пять с такими мыслями. И днем иногда пусть обращается к Богу с краткою молитвою – Господи помилуй, благослови Господи, помоги Господи. Больше этого и не нужно. Трудно ли это, скажите ему. Ну, так доставь мне утешение – что будешь делать так.

Молодежь жить на земле и по-земному хочет. Ведь и нельзя без этого, потому что мы земны. Только не надо забывать, что на земле мы на время – и короткое; – стало, хоть и земны, но не для земли получили бытие.

Благослови вас Господи!

Ваш богомолец Еп. Феофан

Милость Божия буди с вами!

Поздравляю с поговеньем и причащением Св. Христовых Таин. Да будет сие вам в утверждение, утешение и просвещение!

Сохрани Господи и малютку в чувствах веры, добре начинающихся.

И Черничке да изыдет из общения с Господом в таинствах – сильнейшая крепость духа на неуклонное течение по начатому пути – в вечное царство славы!

О св. Лоте апостол сказал, что он мучился душою, смотря на нечестие содомлян, – и причитает его к сонму мучеников. Таков и ваш чин. Мучась душою при встрече грубых неверов, вы приобщаетесь благодати мученичества...

Неверы обычно нос высоко поднимают, выражая тем торжество свое над верными. Но вера стоит, и верные, во смирении своем, не теряют нисколько оттого в своих чаяниях верных обетований Божиих.

И ныне видно, на чьей стороне истина... Но будет день, когда это будет объявлено торжественно пред всею тварию… на бесконечное утешение верующих – и на непоправимую вечную пагубу неверов.

Лев Толстой… где-то нахватался, как чаду, злых мыслей – и распространяет украдкою, в рукописях. Но в сих рукописях только бредни его содержатся без всяких доказательств. Как у нас молодежь веры не знает, то легко увлекается сими бреднями по одному предположению, что-де такой писатель, верно, имеет основание так говорить... А у него самого в голове-то галки ночевали...

Благослови вас, Господи!

Ваш богомолец Еп. Феофан

20 марта 1886 г.

P.S. Статьи, что вложены были – оставьте у себя. Мне прислали несколько оттисков. Это афонское издание...

Милость Божия буди с вами!

Благодарствую за поздравление. Не успели поговеть. Даруй вам Господи успеть это сделать. Вот, может быть, на Крестопоклонной неделе… удастся.

Изумляет меня речь вашего сына о Льве Толстом.

Этот Лев – до 81 года был безбожник. Тут надумал взяться за веру, – и попал в глубины сатанины: св. Троицы не исповедует; о Боге самое нелепое понятие; Господь Спаситель – простой сын человеческий; Церковь хулит; ни молитвы, ни таинств, – и ничего церковного не нужно; и будущей жизни нет... От таких диких учений чего доброго ожидать? В нравственных правилах нет худого, но и доброго мало... Без веры, как жить доброю жизнью?

Какие сочинения Толстого… разумеет ваш сын. До 81 года писал только романы... А с того времени написал – «Евангелие», которое есть искажение истинного Евангелия; – написал «В чем моя вера?» И тут все свои бредни поместил... Все бездоказательно… врет на чем свет стоит; – написал «Исповедь»… как он скверно жил, – как дошел до отчаяния, – и как уверовал во что-то, но совсем не в истину Божию...

Есть и еще что-то у него. Всюду бредни – самые безалаберные...

Не берите их в руки...

Уж нет ли этих сочинений у вашего сына?!.. Яд настоящий для молодежи... Не сказывая сыну про сочинения, мною указанные, расспросите его, – про какие он говорит сочинения… есть ли у него, читал ли, или только слышал. Говорят, что эти сочинения отлитографированы, – и тайком распространяются.

В журналах стали разоблачать его бредни.

В генв. кн. «Душеполезного чтения» – статья «Суд и присяга» направлена против него. Писал редактор...

В журнале «Вера и Разум» и в «Православном обозрении» – начали подряд его разбирать… но только начали...

Вам нечего тут читать. Да и лучше не читать.

Возмущаюсь душою всякий раз.

Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

Милость Божия буди с вами!

Поздравляю с приездом под покров Божией Матери!

Да даст Она вам ощутить, сколько для Нее приятно, когда кто трудится ради чествования Ее – как-нибудь. За Нею молитва не остается в долгах.

О горьком состоянии мира – что уж и говорить? Исстари он таков и до конца века таким пребудет. Но как он ни хитри, как ни злоказньствуй, – не может он пресечь верного течения ревнующих искренно о спасении. Ибо Болий есть Иже в нас, нежели иже в мире.

Милость Божия буди с вами!

Все скорбите. Это в порядке вещей. Но пройдет. Улягутся скорбные чувства, – и останется тихая память.

Об участи покойного кто из смертных может произнести решительный приговор. Но в духе веры нашей не можем не питать упования, что милостивый Господь сотворит с ним милость Свою. Подкрепляется сие упование добрым настроением, в каком все время пред смертью был почивший.

Хозяйство не мудреная вещь. Скоро вглянитесь, и ничто уже не будет вас затруднять. Только не нерадите. Хозяйство и все ему принадлежащее есть дар Божий. Надо блюсти его и возделывать. Только в цели надо при сем иметь – славу Божию. Свято соблюдайте… отделять часть неимущим – по силе, но не паче силы. И добре все пойдет.

Поминок о покойном достаточно и тех, кои уже заказаны... Сами усерднее молитесь.

Милость Божия буди с вами!

Благослови Господи ваше здесь пребывание! Да будет оно благотворно для вас и душевно, и телесно.

О буйном сыне молитесь. Бог даст укротится. Это у него навеянное молодечество. А пока-то придет укрощение его, – даруй вам Господи терпение. Утешаетесь другими сыновьями… и довольствуйтесь тем. Да даст им Господь пробыть неизменными в добрых настроениях своих. Павел ваш – чудо, что ходит в церковь. Нынешних учащихся не затянешь туда на аркане. Такое дурное направление приняло наше учение.

Вот вам целый десяток брошюрок о молитве. Раздавайте своим и чужим, кто хочет сему учиться.

Благослови вас, Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Еп. Феофан

25 мая 1887 г.

Милость Божия буди с вами!

Михаил Архистратиг силы Божией – да охраняет и вас от всего неприятного и скорбного.

Ничего нет дивного, что молодец ваш – и образумится. Его сбили ходящие среди учащейся молодежи мысли, пустые и ветреные, но приятные юности. Повторяйте ему почаще, что модные учения оснований твердых не имеют и добра никакого не приносят, а то, чего лишают, драгоценно и ничем незаменимо, – имея за себя и основания твердые.... Больше и не говорите… а это одно простою речью… и заключайте: смотри не проиграй всего... Увидев обман, но не имея времени поправить ошибку...

Боль головы… самая чувствительная. От чего она у вас... Не от желудка ли? Не от сиденья ли взаперти? (Бывайте чаще на воздухе). Не от раздражения ли нервов неприятностями? Последнего ничем нельзя уврачевать, кроме совершенной преданности в волю Божию...

Благослови вас Господи и Черничку, – и малютку… и молодца, и прочих деток, и всех знаемых ваших... Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

8 ноября 1889 г.

Матушка Черничка, спасайтесь!

Вы хорошо сделали, что отказались читать бредни Толстого. И не берите их в руки... Вон прочитайте, что у него писано… у этого Льва рыкающего, кого поглотить.

Я и забыл прописать, что Лев – признает только Евангелие, – и то в искаженном виде, – как у него... Послания св. апостолов не признает, – ни отцов и учителей Церкви... Все у него свой ум... Не берите в руки...

Если сил достанет, лучше поститься.

Благослови вас, Господи!

Ваш богомолец Еп. Феофан

Христос воскресе!

Милость Божия буди с вами!

Кто же на свете живет без горестей? Никого нет, кто бы не встречал их. И несете их вы не одни. Товарищей и товарок без счету. Утешайтесь этим; ибо на миру, говорят, и смерть красна.

Другое вам утешение то, что вы в своих горестях держали и держите себя, как следует разумной христианке.

Что брат – солдат, какая беда? Ныне все бывают солдатами. И посмотрите, каким он героем воротится. Пишите ему, что и унывать – стыд. Пусть вообразит, что берет или отстаивает Шипку.

Что любимый во время оказался дурнем, – благодарение Господу. Вы поступили в отношении к нему очень разумно... Благослови вас, Господи!

Что о подруге ни слуху ни духу, это ущерб немалый. Что-нибудь случилось. Потерпите. Авось воротится общение с нею.

Сестра умерла. Слава Богу! Правда-правда, что ей там лучше.

Что пишете об отце… молитесь.

Священник на духу нехорошо поступил. Но и вам можно было попросить его подождать минутку. Однако ж не смущайтесь. Что не сказали, не есть утайка греха; потому Господь и те грехи не поставит так, чтоб следовало считать вас недостойно причастившеюся, ради вашего намерения исповедать все. В другой раз не поблажайте священнику… и расскажите все, – расскажите и то, что хотели сказать и не могли.

Но самое большое для вас поражение – в Москву не удается съездить. За то, если благодушно и это перенесете, будете настоящая героиня. Мне думается, что если покорно и благодушно примете и проживете это время, то Господь явит вам какую-либо милость или утешение пошлет. Будьте благодушны.

Вы всегда свое делайте, а что встречается совне, то не от вас. Бог посылает и Бог посылает это на экзамен. Пославши, смотрит, как вы поступите. Если умно и справедливо поступите, Он ставит вам лучшие баллы; а если иначе как – и баллы ставятся другие. Потом сделан будет свод баллов... И что окажется в итоге, по тому и аттестат вам выдан будет. Аттестат пишется не на бумаге, а на челе. На том свете привратники тотчас увидят, куда вам следует... Вам не сюда… скорбно будет услышать...

Благослови вас, Господи! Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан

Милость Божия буди и с Вами рабы Божии – Димитрий и Евдокия!

Бога бойтеся и заповеди Его исполняйте... Ибо в этом спасение. Церковь Божию любите. Со всеми в ладах будьте… милостыню по силам не забывайте... Терпите, что пошлет Бог потерпеть.

Спасайтесь!

Е.Ф.

К N.N.

Милость Божия буди с вами!

По всему ходу жизни вашей видно, что Господь зовет вас в путь покаяния. И я полагаю, что вы не найдете покоя, если не вступите на него. Вы хорошо делаете, что возгреваете в себе сие желание. Но теперь ли исполнить его, или по времени, – это решить мне неудобно. И теперь можно, и можно по окончании курса в Университете. Первая моя мысль была – предложить вам докончить курс, если надеетесь, что нынешние дурные учения не повлияют на вас. Потом приходило на мысль, – не перейти ли вам в академию и тут доучиться и поступить в монашество. И то и другое можно. И будет полезно для вас. Знание не тянет. И ныне паче нужны деятели знающие. Вы со своим настроением и с познаниями могли бы спасаться не поклонами только, но и вразумлением заблуждающих, – что многоценно у Господа. Так, если это не неудобно для вас, сделайте так... Рассудите со своим духовным отцом, – и Бог благословит поступить так, как найдете более гожим. Я не против того, чтоб и теперь поступить в обитель.

А привычки-то ваши, – а увлечения?! Думаете, что стены монастыря от них укроют? О нет! Извольте готовиться на борьбу тягчайшую!

Издали очень трудно дать решительный вам совет. Сами смотрите.

Родительское же благословение как?

Все пересудите со своим духовным отцом.

Благослови вас Господи!

Ваш богомолец Еп. Феофан

2 января 1876 г.

К о. протоиерею N.N.

Милость Божия буди с вами!

Посылаю вам 4 кн. против ваших сектантов.

Это не молоканы, а хлысты или скопцы. Молокан ни за что не станет держать икон и изображений священных… и в церковь не пойдет. А хлысты ходят в церковь и все исполняют; равно и скопцы. Скопцы выродились из хлыстов. Хлысты ищут погасить похоть, какое погашение считается у них духовным воскресением прежде общего. Но как похоть все свое берет, то некто из них ухитрился отмахнуть бритвою беспокойный член. Ему нашлись подражатели, и пошло дело... Этого в настоящих книгах не значится, а я читал где-то, теперь не припомню. На вид они изможденные, – слюнявые. Говорят тихо, вкрадчиво. От них ничего узнать нельзя, потому что первый пункт у них – не открывать ничего про секту, хотя бы кожу сдирали. Потому и пытать нечего. У них на собраниях делаются радения, кружатся, каждый особо или все как в хороводах, и разные делают движения до утомления. Это разгорячает кровь, раздражает игру жизни, отзывающуюся приятно. Это приятное состояние они называют нахождением Духа (накатил). А тут духовного ничего. И пляшущие приходят в приятное возбуждение. То же и у них, – и больше ничего.

Что у них бывает свальный грех, это неверно; хоть в статьях посылаемых это говорится. Грех после, может быть, случается с иными, но никак не на собраниях, и вы не поминайте об этом.

При толковании с ними и при разъяснении своем – больше говорите о том, как получается благодать и как благодать проявляется в силе. Получается чрез св. таинства, не иначе, – а явною становится в тех, которые умертвят страсти известными подвигами. (В «Добротолюбии» смотрите – выписки из св. Марка Подвижника). Ясность сия состоит в особом разумении веры, в мирном устроении сердца, в углубленных молитвах, в самопожертвованиях во благо других, в терпении невозмутимом… так что смотрящие надивиться не могут. Отличительная черта наития Духа – мир глубокий и отрешенность от всего видимого – внутрь пред Бога. Тут пресекается всякое движение телесное и чувство употребления престает, т. е. бывает все совершенно противоположно тому, что бывает у хлыстов.

Хлысты, от верчения пришедши в приятное возбуждение, иные в экстаз приходят. Кто словоохотлив – вскрикнет и начинает бурлить. Как у него ничего в уме нет, а есть только возбужденное состояние и желание высказаться, то он и бурлит, ничего определенного не высказывая. Другие же считают это все откровениями Божиими.

Заходите и с другой стороны. У них Христос продолжает являться, в людях... Когда покажется им кто хорошим по-ихнему, они говорят: «Христос проявился»; и против этого направляйте речь.

Но вы все увидите в статьях.

То, что они ведут себя хорошо, никак не укоряйте, – что не пьют и в хороводы не ходят, и не гуляют, – все сие добре. И своих побраните, что разгульная их жизнь заставляет иных от Церкви отдаляться, полагая, что она не умеет воспитать настоящих христиан и поблажает порокам. А она не поблажает, а требует жизни строгой, – и побольше текстов в сем роде соберите.

Так видите, заключайте, никакой поблажки нет… а снисхождение есть к немощам. Немощи эти у хлыстов есть, – и притом немалые... И тут помяните потихоньку, что про них разузнано следственным порядком. Но это не вдруг, а гораздо после... И еще прибавьте… у нас греша… но грех грехом и считают… а у хлыстов… и грешить-то будто дух велит (какой-то был у них парень), конечно, дух – только не Божий.

Извольте действовать, как вас Бог вразумит. Только по признакам, вами указанным, ведайте, что это хлысты… или скопцы… на них и напирайте.

Не в церкви, а в беседе простой разберите – их раздельные песни. Ах – да вот как узнать их. Начните при нем читать их радельную песнь – у Кельсиева собраны скопческие и хлыстовские... У него сейчас заиграют глазки… только невзначай сделайте...

Из книг «Собеседника» – просмотрите статью о людях Божиих, – из Кельсиева сборника – о скопцах... Сделайте нужные выметки, – и возвратите книги по миновании надобности.

Поздравляю с протоиерейством. Благослови Господи! Но если вы обратите хоть одного хлыста, то это будет равно архиерейству. Это самые упорные сектанты. Враг держит их в прелести их видимою исправностью, – и теми льстивыми приятностями, которые добываются во время их кружения.

Благослови вас Господи всяким благословением, – и всех ваших.

Глаз мой преуспевает. Катаракта зреет, и зрение умаляется. Но левый глаз служит, как следует.

Ваш богомолец Еп. Феофан

2 июля 1879 г.

Милость Божия буди с вами!

С первых слов я согласился на ваше намерение, хоть оно очень неожиданно¹⁵⁷. Надобно, однако ж, хорошенько разведать, что можно встретить на этой дороге... Экзамен сделать конечно вам удастся, и особенно после подготовки. Но что дальше? Вам сказали, что тотчас и место. Всегда ли есть места-то? Во всех учебных заведениях – бывают, и не бывают. Пусть будет, но где? Кадетские корпуса не в Санкт-Петербурге только и в Москве. Нет ли их в Сибири, на Кавказе, в Польше?.. Польша хуже Сибири. Затем, будут ли вас спрашивать, не угодно ли вам в Сахалин?.. или еще куда… или прямо пошлют. И когда определят без спроса, уважут ли предъявление, что вам неудобно то место... Так вот подобные вещи надо разведать и приготовиться встретить их.

Может, и другое что разузнать придется...

Так – Бог благословит... Но собирайтесь не волонтерничать по истории, а всюду проводить истину Божию, которая одна есть.

У меня есть история Шлецера и Вебера и еще французская Контю (испанца). Коли там не найдете, какую-нибудь пришлю... Но, может быть, ныне есть какие поновее.

История в кадетских корпусах… вероятно, преподается не так широко. Однако ж начала исторические и там должны входить в преподавание. Кто ведет человечество и куда? Христианин решает это иначе, чем ученые башибузуки. Бог ведет человечество к последней цели его; сие сознать и указать должен историк. Хорошо, если бы вы узрели сие.

Модная идея истории – развитие – пустая, ибо ничего не говорить. Это нечто вроде фатума… судьба и рок.

Помоги вам Господи – и приготовиться, и вступить на облюбленную дорогу… и преуспевать на ней.

Спасайтесь!

Ваш доброхот Еп. Феофан

Милость Божия буди с вами!

Теперь извольте приложить труд и молитву… и все пойдет добре¹⁵⁸.

Жаль, что преосвященный Макарий не окончил (русскую) историю.

Есть история Русской Церкви – преосвященного Филарета Черниговского¹⁵⁹. Она конечно есть в вашей семинарской библиотеке. Если, случайно как, нет ее там… пишите скорей, я пришлю. У него целая книжка этого периода (т. е. синодального)… хоть она невеличка.

Пожалуйста, поменьше хитроумия и немецкого мудрования... По-православному же сколько хотите мудрствуйте… т. е. всегда так было и так быть должно.

Я очень рад, что вам пришлось иметь дело не с общею церковною историею, а с русскою. Тут негде разойтись зломудрию – как делается там. После хоть и придется, может быть, вам взять в руки и всеобщую, но до того времени успеют полопаться все мыльные пузыри, которыми набивают ваши головы в академии немецкие историки.

Относительно всеобщей – лучший источник история Флери¹⁶⁰... Это сборник древних сказаний о событиях церковных... Самый худший – Неандер¹⁶¹. Этот проклятый жиденок всю историю перепортил своими мудрованиями. У него все устроялось борьбой противоположных сторон и партий. И он следит только за этим и нередко на одном слове строит целую систему и даже целую школу... Таким образом, у него нет места апостольскому преданию… непрерывно хранимому Св. Церковью... Таков же пошиб мудрования и у всех его последователей.

Извольте сие зарубить в памяти… и так умствовать, что все шло по апостольскому преданию… споры поднимали не одна партия против другой в Церкви. А поднимались суемудры против апостольского предания... Св. Церковь, хранительница его, стояла за него и поражала суемудрых… и из Церкви их изгоняла.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Еп. Феофан

Милость Божия буди с вами!

Ну – что же? историю так историю¹⁶². Как блюстительница преданий Апостольских, она стоит наряду с Писанием как основной источник и охрана Православия. Вот для вас и идея церковной истории.

Я, кажется, писал вам, что наилучшее пособие вам церковная история Флери. Это полный сборник исторических памятников о древностях церковных. Он католик; но не тянет руки католиков. – Читаете ли вы – по-французски? Но Флери есть и на латинском. Может быть, и в семинарской библиотеке есть. Если читаете по-французски, я бы прислал вам – Гетэ… православного доктора из французов... У меня только три тома, но, кажется, и четвертая книга вышла... Все обнимает не более 4-х веков... Он беспощадный молот для католиков. Протестанты тоже есть у меня. Но это – настоящие башибузуки; особенно жиденок Неандер. Этот всю историю перепортил... У него догматы – суть итог споров между партиями церковными. И ему верят... На деле же было так: Церковь защищала всегда учение апостольское, когда суемудрие восставало против. Когда Арий изрыгнул свое буесловие; патриарх Александр – с первого же раза изложил преданное апостолами учение Церкви… изложенное им во все продолжение арианства было отпором его… и в конце осталось победоносным, – не как итог споров, а как всегдашнее верование Св. Церкви. То же и при появлении несторианства… святой Кирилл (Александрийский) изложил православное учение Церкви… которое осталось и по одолении несторианства. То же и относительно иконопочитания... Святой Герман с первого момента появления иконоборства высказал полное о сем учение Церкви... Так и во всем… учение апостольское предшествовало спорам, – вооружало против них… и оставалось после...

Извольте сие иметь во внимании... Нарочно поминаю о сем...

Благослови вас Господи!

Ваш доброхот Еп. Феофан

Милость Божия буди с вами!

С прошедшими праздниками и с новым годом!

Радуюсь вашему усердию и труду по ознакомлению с предметом преподавания, на вашу долю выпавшего. Благослови Господи! Первый курс всегда труден. Потом курс за курсом все легче будет, – и составится полная наука... Где взять пособия? У меня есть Неандер, Гизелер, Шафф. Если чтение их не затруднит, я их вам пришлю. Но боюсь, как бы их башибузучество не свернуло вам голову.

Посылаю ящик книг.

В вашем томе «Добротолюбия» под первою осьмушкою 20-го листа печатного – моя фотография кабинетная, вам на память.

Трудиться трудитесь – дело святое. Но и здоровье надо беречь. Здоровье – что лошадка. Загонишь – ехать не на чем. Всякий день быть с час на свежем воздухе, да сна вдоволь, есть и поменьше можно, винопития совсем не касаться; когда не пишете, больше ходить по хате, чем сидеть. И труд не оставит разорительного следа. Если же можно прибавить к сему и телесное упражнение – точить, пилить, строгать, рубить, – то этим можно сделаться совсем недоступным для немощей.

Есть книжка – комнатная гимнастика, – указаны разные движения – руками, ногами, туловищем, головою. Дюже хороша для гигиены... У меня была… теперь нет, и не знаю, куда обратиться. Цель та, – чтобы ни одному мускулу не давать залеживаться без дела, а напротив, всякий день каждый подергать… и понапрячь. Отсюда мерное течение и питательных отправлений тела.

Благослови вас Господи всяким благословением! Спасайтесь!

Ваш доброхот Еп. Феофан