Ваш ребенок отличается чуткостью, восприимчивостью, тонким слухом и музыкальным даром и его будущее, очевидно, связано с музыкой? Значит, и вам, и всем неравнодушным к этой стороне жизни адресован новый роман Евгения ВОДОЛАЗКИНА «Брисбен», который появится осенью. Вот впечатление от его отрывков, которые прозвучали в Доме культуры Ясной Поляны в Туле в неделю писательских встреч.
Братская «родинка»
Евгений Водолазкин и его бестселлеры не нуждаются в особом представлении – христианская аудитория России и всего мира зачитывается «Лавром» и «Авиатором», романами «Совсем другое время» и «Похищение Европы», эссе «Дом и остров» и его стихами.
Романы Евгения Германовича – как сильно непохожие дети одного отца («юродиво-рыжий» мальчишка «Лавр», рафинированный юноша – «Похищение Европы», находчивый, как хитроумный Одиссей, генерал – «Совсем другое время», юный хулиган-филолог – «Дом и остров»), такие разные содержательно и стилистически.
Но все-таки его любимые «детища» имеют общий генетический признак – одну и ту же «родинку» на щеке. И новый роман – не исключение. А «родинка» – глубокая авторская мысль об условности времени и пространства, о невероятных и обжигающих пересечениях прошлого с будущим и настоящим, о моментах истины – «уколах» вечности.
Любимый парадокс Водолазкина, усвоенный им от друга и наставника Дмитрия Лихачева – то, что, с одной стороны, времени как такового нет – в божественном масштабе все события происходят одновременно. Но, с другой стороны, все мы, живущие в материальном мире, накрепко заперты во времени, и лишь иногда способны выходить за его границы – через озарения, духовный опыт и, конечно, через личную встречу с искусством и в нем – с Богом. Собственно, этой ошеломительной встрече и посвящена новая книга.
Главный герой романа – Глеб, гениальный гитарист, который однажды оказывается невостребованным. Брисбен – город в Австралии, который, вероятно, сыграет роль в жизни героя. Действие происходит в России и Европе, в романе есть современный план и прошлое, ну и, как всегда у Е. Водолазкина, главное действующее лицо – временные и пространственные коллизии и метаморфозы.
Вошли в резонанс
Встреча читателей с автором началась почти в иронично-юродском стиле его романа «Лавр»: в Яснополянском ДК проходили местные выборы со всеми традиционными их атрибутами: машинами «скорой» и полиции, цветами и флагами, официальным холлом с комиссией и кабинками для голосования. Из динамиков на улице неслась громкая популярная в народе музыка. Но за прикрытыми дверями актового зала, где собрались почитатели его таланта, начиналась совсем другая – преображенная творчеством – реальность.
Воспринимать прозу, читаемую с листа вслух больше пяти минут, довольно непросто. Но что представит новое произведение лучше текста и как иначе погрузиться в его интонации, звучание и смыслы? Поэтому для первого прочтения глав романа автор нашел необычный и удачный формат. Евгений Водолазкин соединил чтение «Брисбена» и виртуозную тончайше-лиричную гитарную игру Михаила Радюкевича (известного в России и в мире исполнителя из Санкт-Петербурга, который преподает гитару в СпбВГИКе, является лауреатом музыкальных конкурсов всех уровней).
Вот так неожиданно сочеталось чтение отрывков нового романа, с первого взгляда спонтанных и не соединенных сюжетной линией, но имеющих на самом деле авторскую духовную логику – и неторопливые гитарные аккорды – отрывки произведений, когда звучала только музыка, и ненавязчивый музыкальный фон и проигрыши, когда вступал писатель, а также негромкие аудио-иллюстрации к тексту, ювелирно ограненные.
Музыкой лучше всего восполнялось недосказанное. В неспешном диалоге голоса гитары и голоса автора удивительно совпал один мягкий и бархатный тембр-звук, один ритм и одно настроение. Наверное, соединить именно эту гитарную музыку и именно эту прозу могли только два одаренных свыше человека – и Тот Третий, Который неизменно вдохновляет и выступает Соавтором.
Вместе они достигли гармонии и резонанса друг с другом и с залом. Подготовленный читатель и слушатель ответил взаимностью и принял происходящее на сцене очень тепло. Получившийся моноспектакль (а точнее, все-таки, дуэт двух уникальных талантов) никого не оставил равнодушным. Даже традиционного общения с журналистами не понадобилось – столько ответов о романе и его авторе было получено.
Участникам встречи открылась новая грань Евгения Водолазкина – знаток житийной и вообще древнерусской литературы, филолог, оказывается, имеет какие-то особые, трепетно-любовные отношения с музыкой, которую тончайше чувствует, знает, понимает, глубоко разбирается. Как, почему? Вот об этом, конечно, хотелось бы его подробнее расспросить. Впрочем, вот что сказано на этот счет на его личном сайте: «Иногда я пишу под музыку. Я работаю за компьютером – никакой романтики. Но самые ударные сцены, особенно эмоциональные, действительно пишу под музыку.
Музыка – это меч обоюдоострый. Здесь есть и свои преимущества, и свои опасности. Например, Алексей Герман старший избегал музыки в своих фильмах. Он говорил, что под музыку продать можно все, а попробуй сделать музыкой шум кастрюль или звук велосипеда. Я хорошо понимаю это опасение и экстраполирую его на писателя, создающего очередную сцену романа.
В чем прелесть? Музыка – это наркотик покрепче кофе. Она организует иногда речь лучше, чем это делает писатель. Но опасность в том, что качества музыки писатель переносит на качества своего текста. И если музыка уйдет, то качество текста окажется весьма низким. Если бы он писал в тишине, то дорабатывал бы до того уровня, когда текст станет приемлемым. А так писатель может обмануться и спутать убогий текст с великой музыкой. С ней нужно обходиться осторожно…»
Небесный эйдос и полифония
Безусловный «конек» автора – описания. Живые картинки учебы и детства Глеба – влюбленность в учительницу сольфеджио, с которой приходилось заниматься «в присутствии еще семи учеников» и ненависть к ее предмету, на котором он писался от страха… Ностальгия по старому ушедшему миру, где мыли окна газетой, и в этом звуке была своя неповторимая мелодия…
Евгений Водолазкин, как и всегда, стремительно переходит от пафосного к приземлено-комическому: например, рассказывая, как в детстве его герой вместе с бабушкой впервые пришел слушать классическую музыку – «зал медленно взлетел, и он был причастен к этому полету, и мальчик рыдал от потрясения, зажимая рот рукой». И тут же – на концерте через несколько рядов от них лежит на полу преподаватель музыки Сергей Петрович, считавший, что для гармоничного слышания нужна расслабленная поза – «пример истинной преданности музыке»…
В продолжение встречи зрители-слушатели в зале еще не раз улыбнулись, чему способствовала узнаваемая визитная карточка – водолазкинский английский юмор, который, увы, многие давно разучились слышать и понимать. Впрочем, в Ясной Поляне собралась именно та аудитория, где его слышат, ценят и понимают.
Смешно, трагикомично звучали фрагменты романа – реалии из будней музыкантов: о том, что зачастую приходится подыграть овощному миллионеру Ивасику, который «в целом в тональность попадает», и что для физического выживания исполнителям необходимо создание ужасающего творческого коллектива «Ивасик – квартета»: «…об игре речь не шла, как не шла она о стихах и музыке. За слова и за базар отвечал Ивасик… Отсутствие голоса он восполнял лиризмом».
Замечательны и набросанные несколькими штрихами лучшие залы России и Европы, Карнеги–Холл… Авторские описания состояния напряжения всех душевных сил выступающего перед концертом – предельное метафизическое одиночество музыканта в ярком софитном круге… Само исполнение, выводящее за пределы всего материального, поражающее током. «По электрической части я был умельцем (высекал искры), но молнии с неба не сводил».
Кстати, сам Водолазкин ярко обнаружил на встрече музыкальные и языковые дарования, спев пару фраз из «Евгения Онегина» и напев несколько классических мелодий, а один колоритный отрывок текста прочитав на хорошем украинском, чем и сам, подобно его героям, низвел на своих слушателей небесное электричество.
Прекрасна и его передача тех особенных моментов на концерте, когда «зал входит в гармонию… босиком по холодной росе», когда он отзывается на накал музыкальных энергий, как влюбленная женщина. Музыка огромным авиалайнером парит над залом, как над городом и аэродромом, и не спешит заходить на посадку.
За всем этим проступает «небесный эйдос, независимый от времени», и тонкий душевный мир музыканта, обращенного к «небесной матрице», через которого в повседневном мире рождается «мистическая полифония – то, что явлено композитору и то, что осталось ему закрытым». «Музыка однажды кончится?.. Нет, совершенное не кончается – преображается в… пейзаж, жест».
А вот о музыкальном произведении, написанном как перед смертью: композитор прожил еще 30 лет – «…видимо, рано начал привыкать к смерти… На это привыкание дается целая жизнь». «Если болезнью твоя жизнь сократится, вместо долготы дней тебе дана будет их глубина» – говорит один из героев, старец Нектарий, повстречавшийся героям в разрушенном храме в одном живописном местечке Италии.
Но не будем разрывать новый роман на цитаты, возможно, не совсем точно переданные со слуха, за что заведомо просим прощения у автора. С нетерпением ждем новую книгу и предвкушаем духовно содержательное, и, как всегда у Евгения Водолазкина – незабываемое чтение.
Валентина Киденко
Фото автора
Комментировать