Оглавление
Перевод Натальи Ликвинцевой (редактор – Ульяна Рахновская) выполнен по изданию: Un moine de l’Église d’Orient. Amour sans limites. Chevetogne, 1971. — Здесь и далее примечания переводчика.
Тебе, кто бы ты ни был…
Кто бы ты ни был, каким бы ты ни был, — говорит Господь Любовь, — на тебя в это мгновение Я возлагаю Свою руку.
Этот жест означает для тебя, что Я люблю тебя, что Я тебя призываю.
Никогда Я не переставал тебя любить, говорить с тобой, призывать тебя. Иногда это происходило в тишине и уединении. А иногда там, где и другие были собраны во имя Мое.
Этот призыв — как часто он оставался неуслышанным, потому что ты не слушал! А еще ты часто его вроде бы и различал, но только смутно и расплывчато. Порой ты был близок к тому, чтобы дать Мне ответ, означающий принятие. Порой ты даже давал Мне такой ответ, но он оставался без ощутимых последствий. Ты сосредотачивался на ощущении того, что ты Меня слышишь. И отступал перед необходимостью принять решение.
И до сих пор ты еще ни разу не вручил себя окончательно и бесповоротно, целиком полностью, тому, что говорит Любовь.
И вот теперь Я снова прихожу к тебе. Я снова хочу с тобой говорить. Ты нужен мне весь без остатка. Повторяю: Любовь хочет тебя целиком и безоговорочно.
Я буду говорить с тобой втайне, по секрету, задушевно. Я поднесу Свои уста прямо к твоему уху. Выслушай все, что они прошепчут тебе, все, что они тебе скажут тихим-тихим голосом.
Я — Любовь, твой Господь. Хочешь ли ты войти в жизнь Любви?
Речь тут не об атмосфере тепленькой нежности, нет. Речь о том, чтобы войти в раскаленный жар Любви.
Это и будет подлинным обращением, обращением в пламенеющую Любовь.
Хочешь ли ты стать не таким, каким был, не таким, какой ты сейчас? Хочешь стать тем, кто существует для других и, прежде всего, для Того Другого и с Тем Другим, Кому каждое существо обязано своим бытием? Хочешь стать всеобщим братом, братом всему миру?
Выслушай все, что Моя Любовь хочет тебе сказать.
Но Я-то тебя знаю
Дитя Мое, ты еще не познал, кто ты есть. Ты до сих пор не знаешь себя. Я хочу сказать: ты до сих пор не познал себя как объект Моей Любви. А значит, ты до сих пор не познал, кем ты являешься во Мне, и все те возможности, которые в тебе сокрыты.
Пробудись же от этого сна и от дурных сновидений. В самом себе в редкие моменты истины ты видишь лишь провалы и поражения, падения, позор, возможно — преступления. Но все это — это ведь не ты. Это не твое подлинное «Я», не твое самое глубинное «Я».
Подо всем этим, за всем этим, под твоим грехом, за всеми проступками и изъянами Я все-таки вижу тебя.
Я тебя вижу, и Я тебя люблю. И люблю Я именно тебя самого. А ты – это не зло, которое ты творишь, хотя это зло нельзя ни игнорировать, ни отрицать, ни приукрашивать (черное нельзя назвать белым, ведь правда?). Но под этим злом, в еще большей глубине, Я вижу и кое-что другое, и это другое еще живо.
Маски, которые ты носишь, карнавальные костюмы, в которые ты рядишься, могут замаскировать тебя в глазах других и даже в твоих собственных глазах. Но они не могут скрыть тебя от Меня. Я буду сопровождать тебя даже там, куда никто и никогда не последует за тобой.
Этот твой взгляд, утративший ясность, твоя лихорадочная, задыхающаяся жадность до всего, что тебе кажется важным, все твои сиюминутные порывы, твоя сердечная черствость и мелочность, — все это Я отделяю от тебя. Я это от тебя отсекаю. И отбрасываю далеко-далеко от тебя.
Послушай. Никто тебя по-настоящему не понимает. Но Я, Я понимаю тебя. Я мог бы рассказать о тебе столько всего возвышенного и прекрасного! Я мог бы рассказать это о тебе: не о таком «тебе», кого силы тьмы столь часто сбивали с пути, но о тебе таком, каким Я хочу, чтобы ты был, о тебе, пребывающем во Мне мыслью о любви и стремлением к ней, о таком тебе, какой еще мог бы проявиться.
Стань наяву тем, кем ты являешься в Моём замысле. Стань высшим проявлением себя самого. Приведи в движение те способности, которые Я в тебя вложил.
Нет такой способности к раскрытию внутренней красоты и доброты в любом человеке (будь то мужчина или женщина), которой не было бы и в тебе. Нет такого божественного дара, которого ты не мог бы пожелать себе, к которому и ты не мог бы устремиться. Потому что ты получишь все это, если будешь любить со Мною и во Мне.
Что бы ты ни умудрился сделать в прошлом, Я разрываю твои узы. А если Я разрываю твои узы, то что тебе мешает встать и пойти?
Новое творение
Дитя Мое, не жди нового Откровения. Я говорю тебе лишь о том, о чем вам говорили с самого начала.
Только одно может стать новым — это усиленное внимание к некоторым сторонам вечной истины.
Настанет день, когда Любовь проникнет так глубоко, что ее призыву к святости многие люди не смогут уже воспротивиться.
Они откроют для себя Любовь, Господа-Любовь, всеобщую и безграничную Любовь. И это не будет новым Благовестием, другим Откровением, нет. Но те, кто откроются такому видению, отдавшись ему всем сердцем, помогут Мне создать новое небо и новую землю, над которыми Я тружусь беспрерывно.
И вот тогда открытие Любви, принятие нами бесконечной Любви будет новым творением. Каждое мгновение Любовь хочет творить среди вас еще больше любви.
Это великое видение
Огонь пылает в горящем кусте, и при этом пламя куст не уничтожает.
Подойди к Неопалимой Купине, дитя Мое, посмотри на это великое видение, подумай, почему куст горит и никогда не сгорает.
Огонь, которым пылает куст, не сгорающий в нем, — это огонь, который питается не чем-то привносимым извне. Он поддерживается сам собой. И из себя самого он распространяется дальше, в бесконечность.
Этот огонь не разрушает древесину куста. Древесину он очищает. Он уничтожает в кусте лишь шипы или колючки. Но он не искажает формы. Он бережет исходное строение, тогда как исчезают наросты. Он обновляет, не убивая. Он и древесину делает огнем, и сам при этом не гаснет.
Без сомнения, при самом простом, элементарном толковании ты можешь увидеть в Неопалимой Купине проявление Божественной защиты, сквозь все ожоги и боль поддерживающей существование. Ты можешь увидеть в этом, дитя Мое, утверждение высшей Милости, оберегающего Милосердия. Ты можешь увидеть в этом и знак Божественного очищения — болезненного, но освобождающего.
Однако у Неопалимой Купины есть и более глубокий смысл. Он несет Откровение, относящееся к твоему Богу, к Самому твоему Господу.
Неопалимая Купина — это выражение Божественной природы. В пламени куста тебе может открыться, Кто Я. Твой Господь, Господь Любовь, разве Он – не поглощающий огонь?
Как и пламя куста, Я — Любовь, отдающая Себя и никогда не оскудевающая. Я ‑щедрость, не знающая никакой меры. О Моей Любви нельзя сказать «вот до сих и не дальше».
Я — Любовь, всегда стремящаяся включить, вобрать в Себя всех людей, которые встречаются у Нее на пути (и которые от Нее же и берут свое начало). Как огонь не разрушает древесину горящего куста, так и Я не разрушаю людей, которых Я сотворил. Я хочу лишь убрать то, что в человеке противоречит самой сущности Любви.
Я беру и делаю Своим. Я преобразую и преображаю. Я животворю. Я переношу на другой уровень — выше.
Тот, кто любит, входит в единение с теми, кого он любит. Я вхожу в единение с вами, возлюбленные Мои. И при этом не может быть смешения между Мною, Кто есть Любовь, и вами – теми, кто Любовь принимает.
О, теперь ты видишь это великое зрелище? Видишь ли ты пламя, которого никто не возжигал, но которое изливается прямо из Моего Сердца, пламя, которое есть Я? Видишь ли ты Божественный пожар, распространяющийся по всему миру? Вся Вселенная есть Неопалимая Купина.
Безграничная Любовь
Дитя Мое, ты видел Куст, который горел, не сгорая. Ты познал Любовь, которая есть поглощающий огонь и которая хочет тебя всего целиком. «Великое видение» Неопалимой Купины может помочь тебе подобрать для Меня новое имя; оно не отменяет того имени или тех имен, которыми ты пользовался до сих пор, и все же оно может, как вспышка молнии в ночи, своим живым светом обновить всё вокруг.
Часто ты называл Меня таким именем, которое Мне не соответствует. Или, вернее, это вечное имя было, конечно, Моим, но оно недостаточно ясно передает то, что так ощутимо выражает собою Божественная жизнь, и не доносит до тебя того, что Я хотел бы открыть тебе в ответ на твою молитву, — это лишь одна из сторон Моего бытия, с помощью которой тебе приходилось обращаться ко Мне.
Вы зовете Меня Богом. Это традиционное имя почиталось и восхвалялось множеством людей. Этих людей оно воодушевляло и продолжает воодушевлять и наделять силой. Безумен тот, кто попытался бы уменьшить его значение. Нечестивец тот, кто решит его уничтожить. Поклоняйся Мне как своему Богу. Почитай это имя, которым Меня называют.
Твоему поклонению не помешает, если ты заметишь, что в том, что касается языка, у этого имени нет четко очерченного содержания. Ему недостает точности. И те значения, которые приписали ему позже, уже не обязательно связаны именно с этим словом. Слово это столь широко, столь растяжимо, что порой оно может показаться, по человеческой немощи, даже пустым…
И кроме того, это имя часто употреблялось механически, рутинно. Многие сохранили формулу. Но уже не умеют наполнить ее смыслом.
Вы говорите: Бог, мой Боже, Ты, Сущий Бог мой, Господь Бог. И в старом источнике, в освященном слове, вы, конечно, сможете почерпнуть свежие силы. Но попытайтесь уточнить Мое имя в соответствии с настоящим моментом или с нынешними нуждами – и вы сможете обрести подлинную побудительную силу.
Ведь тогда вы увидите ту Мою сторону, которую вам открыли нынешние обстоятельства жизни. Тогда вы Мне скажете, в зависимости от них: Ты, Кто есть Красота, или: Ты, Кто есть Истина, или: Ты, Кто есть моя Чистота, или: Ты, Кто есть Свет мой, или: Ты, Кто есть Сила моя. Вы сможете сказать: Ты, Кто есть Любовь.
Последнее выражение лучше всего приблизит ваш язык к Моему Сердцу. Вы можете Мне сказать: Господь Любовь. Или даже еще проще: Любовь.
И тогда ваша мысль, ваша вера будут обращены к такому слову, которое сможет, если захотите, стать вам солнцем, незакатным солнцем вашей жизни. Возлюбленные Мои, Я есмь безграничная Любовь.
Безграничная Любовь… Я — по ту сторону, над всеми именами. Но как раз прилагательное «безграничная» и отражает тот факт, что Моя Личность и Моя Любовь не вмещаются ни в какие привычные для человеческой мысли категории. Я — высшая Любовь, всеобщая Любовь, абсолютная Любовь, бесконечная Любовь.
Если в настоящий момент Я больше настаиваю на словах «безграничная Любовь», то это лишь для того, чтобы вызвать в вашей душе образ — картину опрокинутых барьеров. Чтобы пред вашим умом предстало понятие «безграничного», Любви, которая, как сильный ветер, как ураган, явилась, чтобы разрушить все препятствия. Я есмь Любовь, которую ничто не может остановить, которой ничто не сможет воспрепятствовать, которую ничто не сможет задержать.
Враг, которого нужно победить — это не смерть. Нет, это отказ человека от Моей Любви. Но ничто не сможет разрушить или умалить замысел и действие любви, исходящей от Исполненного силы Бога.
Возлюбленные Мои, я не рассказал вам здесь ничего нового. Я не принес вам определение или учение. Я лишь повторяю то, что было сказано от начала. Я просто указываю вам путь, которым можно войти. Но все пути хороши, если они ведут ко Мне.
Источник
Любовь получила личное имя. Она обрела лик человека. Она прошла нашим путем. Она стала одним из нас, при этом по божеству оставаясь Самой Собой. «Иисус-Любовь»…
Но наш поиск простирается за пределы Божественной Личности или Личностей. Он затрагивает то, что в них будет их общим внутренним содержанием, а не то, что характерно для каждой из них. Речь сейчас идет о созерцании «божественной сущности», о попытке увидеть то, что присуще Богу, то, что было исходным порождающим чувством. Мы зовем это Любовью, безграничной Любовью.
Сейчас мы хотим взойти к самому Источнику. Конечно, заманчиво было бы выделить, проследить в этом Источнике разные струи, их направления и ход; задержаться рядом с тремя символическими фигурами: все трое, одинаково юные и прекрасные, сидят за столом у Авраама, под сенью Мамврийского дуба; услышать трехголосное пение, в котором каждый голос воспевает одну и ту же Любовь, каждый — на свой манер. Но об этом, о личных отношениях внутри Божественной сущности мы сейчас говорить не будем. Это превосходит наш теперешний замысел, наши возможности. Итак, мы поведем речь о Господе-Любви без внутренних различений.
Мы будем говорить о Любви крайне просто. Мы поговорим о ней в ее самых простых проявлениях. В этом первом, непосредственном приближении, отрешенном (но не отрекшемся) от чувственного восприятия и от внешних форм, мы ощутим под ногами ту самую почву, на которой столько людей, тоже очень простых, не знающих никаких теорий, умеют лишь любить и вздыхать о встрече возлюбленного с Любящим, души — с Любовью.
Правда ли, дитя Мое, что ты не желаешь ничего другого, кроме Любви? — Да, Господи. — Воистину, ты не желаешь ничего другого, кроме как любить и быть любимым? — Да, Господи. — Тогда, дитя Мое, раз ты жаждешь, подойди к воде. Подойди к воде, в которой начало всего. Подойди и пей из Источника.
Сущностная связь
Дитя Мое, взгляни шире, в масштабе всеобщей Любви, в масштабе Моего Сердца.
Безграничная Любовь не останавливается на человеке. Моя Любовь держит всю Вселенную. Она — сущностная связь между всеми живыми существами, всеми вещами и Тем, Кто их любит.
Пусть тебя подхватит мощный поток безграничной Любви, этот порыв, эта устремленность всей природы, в стенаниях ожидающей своего освобождения от последствий первородного греха.
Бывает восхождение человека ко Мне. Но не теряй из виду Мое нисходящее движение к человеку, к вещам.
Возьми в руку цветок. Возьми камень. Посмотри на них не с научной точки зрения, но с точки зрения Любви. Они — венец эволюции мира. Они — знаки Любви, устремленной к вершинам, но при этом – Любви, идущей к нам сквозь века, открывающей себя нам, отдающей себя нам, все больше и больше приближающейся к нам.
Посмотри на Красоту Любви в пучке травы, в зеленом листе, в ветке. Пусть аромат или цвет станут приношением. Встрой свою жизнь в жизнь Вселенной, подчинив ее тому же самому Божественному замыслу. Подумай о горах и о море, о ветрах и о бурях, о диких хищниках и маленьких зверьках. Каждый из них занимает свое место в Моем Сердце. Дай им место в своей молитве. Пусть они направят ее к простору, более широкому, чем то благочестие, в котором нет места для Вселенной.
Признай замысел Любви в каждом из творений. Я возлюбил каждую песчинку, каждое дерево, каждое животное. Каждое из них представляет собой восхождение и нисхождение. Объединись со всем этим. Воздай должное природе, не способной говорить. Пусть молитва, просторная, как мир, станет твоим ответом на безграничную Любовь.
Любишь ли ты солнце? Любишь ли ты звезды? Любишь ли ты галактики? Благодаришь ли Меня за то, что они созданы и существуют? Войдешь ли ты в Божественную Любовь ко всему сущему?
Возможно, для тебя это трудно. Любить змей… Даже если тебя кусает змея, тебе нужно пытаться ее любить – и именно тогда, когда она кусает. Звери не виноваты. Они просто совершают то, что необходимо их организму. Они и сами — жертвы первородного греха. Но Я не перестаю их всех любить.
От камня, брошенного в воду, идут, расширяясь, круги по воде. Это невидимое движение влияет на все молекулы Вселенной. То же самое происходит и с Моей безграничной Любовью. Моя Любовь — это чувство, которое расширяется до бесконечности и сущностным образом объединяет все, что есть.
Бог Живой
Господь Любовь, если я называю Тебя Любовью, если я открываю в Тебе безграничную Любовь, то тем самым я вовсе не хочу обожествить простое «чувство».
Безграничная Любовь — это не чувство любви, не человеческое и субъективное чувство.
Моя Любовь, Ты — не метафизический атрибут, Ты — не психологический опыт, Ты — не моральный императив. Ты — не безличная сущность, не тень, которая прейдет, не образ, который поблекнет.
Моя безграничная Любовь, Ты — высший из Живущих, Ты — Бог Живой. Я прихожу к Тебе, как к Первому из Любящих. Я прихожу к Тебе, как к Тому, Кто любит страстно (к Любящему страстно, Который не испытывает никакой страсти, но в наивысшей степени несет в Себе страстный, деятельный порыв). Я прихожу к Тебе, как к Любящему, из Которого струится вся любовь мира.
Мой Возлюбленный идет ко мне. И лишь потому, что Он идет ко мне, я могу пойти к Нему. Я слышу шум Его шагов. Я слышу Его голос. Он идет, Он приходит навсегда.
Глубины мира
Дитя мое, этот мир — мир знаков. Тебе нужно расшифровывать тайнопись.
Хорошо, если на каждом шагу тебе удастся обнаружить красоту мира и восхититься ею, хорошо, если ты вспомнишь при этом о сотворении мира. Но с какого-то момента уже и этого недостаточно. Нужно увидеть это величие в его целостном контексте – контексте волнующем, в котором слышны и боль, и победа.
Если однажды ты постиг, что тайна мира — это безграничная Любовь, но Любовь, распятая за нас, ты уже не сможешь смотреть на все так, как смотрел прежде. «Природная» красота тогда уступит место другому видению: Любви как Жертвы.
Ты видишь солнце. Подумай о Том, Кто есть свет миру, сияющий сквозь тьму.
Ты видишь деревья и ветки, вновь зеленеющие каждой весной. Подумай о Том, Кто был подвешен на древе, чтобы всех привлечь к Себе.
Ты видишь камни, скалы. Подумай о том камне, который однажды в саду заградил вход в гробницу. Его отвалили, и с тех пор врата этой гробницы уже никогда не закрывались.
Ты видишь овец и ягнят. Невинных, их тащат на бойни, и они идут безмолвно. Подумай о Том, Кто стал Агнцем Божиим, закланным от создания мира.
Ты любуешься алой каймой на белых лепестках цветов. Подумай о драгоценной Крови, излившейся за жизнь мира из абсолютной Чистоты.
На что опереться?
Бедные дети, вы хотите обойтись без Меня. На что же вам тогда опереться?
Бедное дитя, ты думаешь, что избежал Меня, погрузившись в то, что ты считаешь природой, в то, что ты называешь природой. Но то, что ты сжимаешь в объятиях, — вовсе не природа в ее подлинности и в ее глубине.
Ты считаешь, что станешь лучше жить, если отдалишься от Любви, преодолевающей все границы и любящей за пределами мира, доступного глазу. Ты хочешь отдать себя исключительно тому, что видимо. Ты говоришь о самоутверждении твоей личности, о самореализации. Ты говоришь о земной пище и ждешь от нее гармонии и радости.
Но ты столкнешься с отказом, которым ответят тебе все элементы творения. Вселенная не дарует мира тому, кто пытается отделить от всеобщей Любви какую-то ситуацию или какого-то человека.
Ты пытаешься найти поддержку в реальности. Ты рассматриваешь природу, как то единственное, что реально. Ты хочешь опереться на тростник, и этот тростник проколет тебе руку.
В мире, где все связано безграничной Любовью, все создания, которых ты попробуешь уловить по отдельности, не соотнося их с абсолютной Любовью, удалятся от тебя один за другим. Ты останешься один, раненый, распростертый на дороге. Все оставит тебя в тот момент, когда ты Меня оставишь.
Бедное дитя, что же ты сможешь найти для спасения, если не Меня? Кого ты найдешь, кто любил бы тебя, если не Меня?
Врата Надежды
Дитя мое, едва ты произнесешь эти слова: «Безграничная Любовь», едва ты дашь этой высшей реальности место в своем сердце, ты откроешь врата – врата, ведущие в царство свободы и света.
Это – врата надежды за которыми твое существо возрастает безгранично.
Надежда: ожидание того, что придет, Того, Кто придет. Ожидание, наполненное любовью, основанное на любви. Потому что надеемся мы лишь на то, что любим.
Не путай свои «надежды», во множественном числе, с «Надеждой», которая стоит в единственном. Твои надежды — это частные и ограниченные замыслы, которые ты хотел бы исполнить, и которые часто соответствуют всего лишь эгоистическим желаниям. Успех какого-то дела, например, или выздоровление от какой-то болезни. Это — надежды. Но не Надежда.
Надежда: желание, стремление, направленное уже не на какой-то частный объект, но на твою судьбу в целом. Речь идет уже не о том или ином участке пути, но обо всем пути целиком.
Если ты взглянешь лишь на какой-то фрагмент своего жизненного пути, у тебя может возникнуть впечатление неудачи, поражения, провала. Но взгляни на весь путь целиком, взгляни с доверием, вдохновленным любовью. Даже сама смерть, как бы важна для нас она ни была, будет на этой линии лишь точкой, лишь моментом. Любовь не умирает. Ничто из того, что есть Любовь, не погибнет.
Врата Надежды отворены пред тобою, и ничто не сможет их затворить. Что же в действительности представляют собою эти врата? Это врата той самой возможности, которую Любовь заботливо предлагает тебе в каждый миг.
И тут ты сразу вспоминаешь о всех тех возможностях, которые ты упустил в ходе своей жизни. Ты говоришь иногда: «Ах, если бы я тогда знал! Ах, если бы в тех обстоятельствах я поступил иначе! Ах, если бы можно было все исправить!..» Невозможно исправить то, что уже произошло. Да, некоторые возможности были упущены. Они уже не вернутся. Но эти упущенные возможности — ничто по сравнению с тем, что есть сейчас, по сравнению с теми возможностями, которые Я дарую тебе в будущем, с теми, которые Я подаю тебе в этот самый миг.
Врата нынешней возможности, то есть врата Надежды, — прямо пред тобою, в каждый миг твоей жизни. Каждому человеку они открываются по-своему. Не усаживайся на землю у ворот, ожидая, когда же их откроют, и считая их запертыми. Тебе нужно лишь слегка подтолкнуть их, и они распахнутся.
В тот момент, когда ты переступишь порог, к тебе выйдет безграничная Любовь. С моей стороны, это — больше, чем обещание Любви. Это Любовь, которая уже дана. Но в этом мире, пока ты пребываешь в этой жизни, ты можешь разорвать наш брачный союз. Он неокончателен. Это пока лишь обручение. Это, скорее, еще Надежда, а не обладание. Надейся на Господа твоего, Который есть Любовь, даже когда тебе кажется, что все потеряно. Вершина Надежды — это надеяться вопреки всякой надежде.
Надежда безгранична, потому что она проистекает из безграничной Любви и ведет к ней. Надела ли уже Безграничная Любовь тебе на палец обручальное кольцо, которое есть не что иное, как безграничная Надежда?
И был вечер, и было утро
Не менее шести раз в первой главе первой книги Ветхого Завета Бог показан творящим дни недели и берущим вечер за точку отсчета.
Нынешний отсчет времени у людей — не Твой, Господи. Люди, почти инстинктивно, считают началом дня утро.
И тогда день начинается белизной рассвета. Затем приходит радость утренней зари, восход солнца, сияние полудня, закат и тень, грусть сумерек и, наконец, физически ощутимая трагедия и ужас темноты.
С Тобой, Господи, все не так. Ты провозглашаешь, что сперва был вечер, а потом утро.
Твой день начинается вечером, в ночном мраке, и движется к утру, к свету, к полыханию Неопалимой Купины и полуденного солнца.
Так и наша любовь, всегда начинающаяся как слабая, неуверенная, хрупкая, расцветая, будет разрастаться до ясности безграничной Любви.
Конечно, вечер наступит снова. Но пропасть лежит между представлением о дне, который клонится к ночи, и представлением о дне, который восходит к утру.
Важен, Господи, тот смысл, который Ты придаешь движению дней. Из того порядка, каким они сменяют друг друга, Ты сделал для нас символ. С самого начала Ты направлял движение времени к сияющей полноте. Ты нас направляешь к утру.
Господи, помоги мне лучше осознать становление моих дней. Вопреки теперешней тьме подай мне предчувствие того, как разрастется Солнце Любви. Распахни предо мною надежду на приближение незакатного дня Твоего Царствия, к которому я призван.
Утренняя роса
Дитя Мое, Я хочу, чтобы ты ощутил себя причастным всей Моей грандиозной Вселенной – со всеми ее беспорядочными устремлениями и беспорядочной благодарностью. Но в первую очередь Я хочу, чтобы в те моменты, когда ты пытаешься стать единым с безграничной Любовью, ты был очень смиренным.
Ты видел утреннюю росу. Она украшает дрожащими жемчужинами траву и листья перед восходом солнца или сразу после него.
Роса будет особенно обильной там, где земля влажная и непокрытая, когда стоит ясная погода и совершенная тишина.
Каждая капля росы сияет всеми цветами радуги. Какой бы крошечной она ни была, в ней уже отражены все главные краски Вселенной.
Дитя мое, будь такой незначительной каплей росы, рождающейся на влажной земле нежности, когда в любящем сердце поднимается солнце.
Будь этой каплей, которая в своей малости, в свою меру, отражает красоту мира.
А затем впитай в себя свет и тепло солнца. Потому что именно оно дает бытие каплям росы.
С самого утра, Господи…
Пусть этим утром, Господь Любовь, мое первое слово устремится к Тебе, чтобы благословить Имя Твое.
Я верю, я чувствую в начале этого дня, что Твоя бескрайняя доброта нисходит на все сущее. Источник Любви не иссякает, даже если нам кажется, что вокруг нас видны лишь зло и страдание. Видимым ли образом или потаенно, Ты никогда не устаешь помогать и любить. И сегодня Ты все еще борешься за нас.
Мы ждем от Тебя благодати, насущной на сей день. Вместе с материальным хлебом дай Нам небесную пищу, чистую манну Твоей безграничной Любви, подлинную основу нашей жизни. В руки Твои мы с доверием предаем свои трудности, беды, маловерные страхи.
У нас нет иного прибежища, кроме Твоей Любви, у нас нет иной надежды. Пусть она ведет нас на путях наших — этот столп света посреди кажущейся тьмы!
Господи, дыхание отданной жизни, дыхание самопожертвования, вдохни в нас то, что каждый день от Тебя приходит к нам. Спасительная Любовь изволила претерпеть страдания за нас, умереть за нас. Позволь мне стать причастным этому желанию отдать жизнь — ту жизнь, которую я получил.
Господи, пусть очищающее действие Спасительной Любви омоет мою душу от множества моих грехов! Объедини вокруг Твоей Любви, в Твоей Любви всех, кто Тебя знает, всех, кто ищет Тебя, еще Тебя не познав, всех, кого ищешь Ты. Мы хотим быть Твоими. Возьми нас.
Восход солнца
Боролся ли ты всю ночь с ангелом? Боролся ли ты с безграничной Любовью, не давая ей уйти, пока она тебя не благословит?
Твое жгучее желание обладать Любовью, или, вернее, чтобы Любовь обладала тобой, — было ли оно удовлетворено? И при этом нанесла ли тебе Любовь рану, такую рану, что никогда не заживет — чтобы ты не забыл о своем положении?
Перешел ли ты мост, ведущий от «отдельного Я», к «Я», которое открывается и дарит себя другим? Встретил ли ты сразу после этого брата своего и узнал ли в лице брата своего лик Бога? Запечатлел ли ты это узнавание поцелуем?
Получил ли ты божественное еффафа[1], «откройся», сказал ли ты: «Пусть отныне весь мир живет в моем сердце!»?
Если все было так, тогда подлинное солнце, рядом с которым наше видимое солнце — лишь бледная тень, взошло для тебя. Солнце Любви уже освещает для тебя другую дорогу, новый день.
Ты любим
Дитя мое, слово, с которым Я к тебе обращаюсь, приведет тебя в самую сердцевину Неопалимой Купины. Ты уже переступил порог тайны. Ты любим. Два этих слова — стоит лишь захотеть принять их до конца — могут перевернуть и изменить всю твою жизнь.
Ты любим. Нужно начать с самого начала. Нужно поставить на первое место Мою Любовь к людям, Мою безграничную Любовь. Любовь человека к Богу — всего лишь ответ на Мою Любовь. Я полюбил первым. В любви Я всегда начинаю.
Как бы мог ты Меня полюбить, если бы до того не получил откровение о той Любви, которую Я питаю к тебе? Нужно, чтобы в какой-то миг ты прочувствовал до дрожи, как же страстно и сильно Я тебя люблю. И если ты хочешь проповедовать Евангелие, то для этого сначала тебе нужно просто пойти к людям и сказать каждому из них: «Ты любим». Все идет отсюда. Это точка отсчета.
Что означает «любить», когда любит Бог, Сама Любовь? Всякая любовь — это движение одного живого существа к другому в желании быть вместе. Направления такого движения, его формы и варианты бесчисленны. Они могут быть ниже человеческого уровня, а могут быть выше. Но всегда остается это стремление к единству, желание быть вместе — иногда захватническое, а иногда жертвенное.
Моя Любовь к людям — это движение от Меня к ним, и не только для того, чтобы они познали Меня или даже попытались как-то Мне подражать, но чтобы Мне быть с ними вместе, чтобы Я отдал им Себя.
Моя Любовь, Любовь нетленная по самой сути своей, безграничная Любовь, присутствует везде хоть в какой-то мере. Бог никогда не бывает отсутствующим. Иногда кажется, что Любовь едва теплится, что она почти неощутима, поверх нее наслаиваются ненависть, всевозможные искажения, инстинктивная жестокость. Но и сквозь все это Я продолжаю работать. Даже самую извращенную, искривленную любовь Я наделяю способностью возрасти до сознательного и всеобъемлющего дара. Любовь многолика. Но это всегда одна и та же Любовь.
Ты любим. Найдется ли место жалкому человеку в пламени Неопалимой Купины? Душа, которую Я люблю, человек, которого Я Люблю, не могут быть жалкими. Ты любим. Твое «ты» любимо. Пойми, насколько глубока ценность этого «ты». Ведь Я привожу здесь не какое-то общее утверждение. Сейчас речь не о множественном числе, не о совокупности людей. Я ведь не говорю сейчас: «Вы любимы».
Конечно, вы все, кого сотворила Моя Любовь, вы все, в самом точном смысле этого слова, дороги Мне и любимы. Вы — члены одного тела, Моего тела. Но здесь и сейчас, дитя Мое, Я говорю с личностью, с тобой. Я именую тебя именем, каким больше никто не может быть поименован.
Да, Я именую тебя тайным именем. От века это имя было уготовано именно тебе. Оно отличается от тех имен, какими величают тебя люди. Имя это написано на белом камне, и никто не знает его, кроме того, кто его получает (если он внимателен к этому дару).
Каждому из вас в божественном замысле суждено открыть и явить другим определенную грань единого Алмаза. Ты — эта грань. Во что бы ни превратила тебя твоя жизнь, ты — одна из неповторимых сторон той связи, которая соединяет каждого человека с личной Любовью. Ты — луч любви, сияющий из самой Любви, даже если кажется, что луч этот разбит и искорежен.
Какой же Любовью ты любим? Я не говорю тебе: «Ты был любим». Я не говорю тебе: «Ты будешь любим». Ведь не только вчера или позавчера Я любил тебя. Ведь не только завтра или послезавтра Я буду тебя любить. Сегодня, в этот самый миг, ты любим.
И так бывает с каждым человеком. Ты удивлен, дитя Мое, и ты переспрашиваешь Меня: «Правда? С каждым?» Да, с каждым. Ты продолжаешь: «Господи, но как такое может быть? Тот, кто согрешает против Тебя, может ли он при этом, в тот же самый миг, быть Тобою любимым?» Да, дитя Мое. Если бы Я не продолжал любить того, кто грешит, как бы Я оставил его в живых пред лицом Моим? Любовь сидит, как нищий, у дверей того, кто не любит. Она ждет. Она будет ждать. Срок Моего ожидания превосходит все человеческие прогнозы. Не пытайся проникнуть в эту тайну. Я жду. И кто сможет разлучить Меня со столь дорогим Мне грешником?
Видишь, дитя Мое, какой Любовью ты любим. Я не говорю тебе, что ты любим великой любовью, очень любим, любим больше или меньше, чем кто-то другой. Тебе рассказывали, что одних Я люблю, а других ненавижу, что Я люблю разных людей по-разному. Мне самому приходилось говорить с людьми по-человечески, на человеческом языке, чтобы это звучало как наставление, скудными человеческими словами, неспособными выразить божественную реальность. Но в моей неделимой Любви нет «больше» или «меньше». Моя любовь — чистое качество. В ней нет ничего от количества, она неизмерима. Всем дана она во всей своей бесконечности. Я могу любить лишь так, как любит Бог, то есть всецело, отдавая Себя целиком. Остальное зависит от людей — открываются ли они навстречу Любви или остаются закрытыми.
Вот для примера образ. Божественная Любовь похожа на атмосферное давление, которое окружает всех и давит на каждого, направлено на каждого. Она атакует каждого человека, хочет взять его приступом. Она пытается проделать отверстие, найти путь, который привел бы Ее к сердцу, пытается проникнуть везде и повсюду. Разница между грешником и святым в том, что грешник закрывает свое сердце перед Любовью, тогда как святой этой Любви открывается. Но речь идет об одной и той же Любви, об одном и том же давлении. Один это отвергает, а другой принимает. Принятие без благодати невозможно, но благодать эта неизмерима.
Дитя Мое, Я повторяю это снова и снова. Я люблю каждого — одновременно и всецело, и индивидуально. Я люблю каждого «по-другому». Здесь есть простор для божественных замыслов и надежд, для даров благодати, для призывания, для выбора, и в этом каждый не похож на других.
И тебя, дитя Мое, Я люблю иначе, чем других. Я люблю тебя такой Любовью, какая больше не достанется никому другому. Я люблю тебя несравненной, неповторимой любовью. Твои грехи могут ранить Мою Любовь к тебе. Но они не могут ее уменьшить.
Сказать, что Я люблю человека «от всего сердца»? Слова эти плохо применимы к Богу, потому что предполагают количественное измерение. Мое сердце — не одно целое сердце, не половина и не треть. Оно безгранично. Человеческая любовь ограниченна, поскольку сам человек — существо конечное.
И все же символически, дитя Мое, ты можешь говорить о божественной Любви «от всего сердца». Это значит, что Любовь приблизилась к тебе без ограничений, всей своей огромностью, бесконечностью, абсолютностью, безграничностью. Каждый из вас, всякая тварь, всякая песчинка, всякое мельчайшее создание, увиденное в микроскоп, любимо. Веришь ли ты этому?
Дитя Мое, в этот самый миг ты оказался точкой приложения безграничной Любви к этому миру. Я, твой Бог, твой Господь, склонился над тобой. Божественное существо сосредоточилось на тебе, как и на каждом живом существе, но так, как если бы ты был один в Его глазах. В этой мысли, в этой реальности есть что-то пьянящее и сбивающее с ног. Ты любим. Повторяй про себя эту весть, питайся ею. Прими Мое объяснение в любви смиренно и с радостным доверием, и тогда душа твоя воспоет и возвеселится.
Неистовое Благовестие
Безграничная Любовь силой берет любые двери. Может, мне и удалось бы как-нибудь прийти к мирному сосуществованию с Богом. Может, у меня и получилось бы убедить себя, что все, что касается души, более или менее «в порядке», и почувствовать себя более или менее в покое. Может быть, я и дожил бы до мирного, счастливого заката жизни.
Но вдруг оказывается, что все планы и предположения опрокинуты божественным благовестием. Бог требует от меня того, чего я никак не ожидал. Это — как если бы вам сказали, что у вас родится ребенок, которого вы не ждали.
Прислушаться к такому требованию, принять столь дорогостоящее решение… Ну почему? Все вроде бы шло так хорошо! Зачем же эта новая неопределенность, новые тревоги? Неужели опять придется пережить все перипетии первого призвания (как же давно это было!)? Неужели мне снова нужно выйти из привычной страны, не зная, куда заведет меня Бог?
Я не сказал всего этого Богу, но я об этом подумал. Конечно, я не сказал Господу «нет», но при этом дал Ему такой ответ, который равнозначен вежливому отказу. «Ох, пусть такой человек, как я, поживет еще пред лицом Твоим».
Такой человек, как я… Этот человек представляет собой состояние сегодняшнего дня, определенную ситуацию, совокупность вещей, в которой я обосновался, и, может быть, еще такие отношения с Богом, которые представляются мне удовлетворительными. Чего же еще желать?
Безграничная Любовь хочет вторгнуться в мою жизнь. Ее приход нарушит все существующее. Он взорвет то, что кажется стабильным, и откроет новые горизонты, — такие, о каких я даже никогда не помышлял.
Может, отказаться? Может, сбежать от услышанного благовестия? Если я откажусь, может быть, это не отделит меня от любви насовсем? Но та любовь, в которой я таким образом устроюсь, будет относительной и ограниченной. Это будет отказ от абсолютной Любви и ее дерзновения. Это будет стоячее озеро вместо открытого моря.
Господь Любовь, выдерни сам удерживающий меня якорь. Я больше не вернусь к тебе, слишком знакомый берег.
О, Господь Любовь, пусть живет пред лицом Твоим тот человек, каким я буду!
Несочетаемое
Дитя Мое, Я не оставлю тебя в покое. Я хочу научить тебя выходить за пределы.
Радуйся любой гармоничной красоте. Это хорошо. Но ты должен познать тот рывок, который дает заглянуть в мир возвышенного.
Ты не должен проклинать разум. Я — источник и вершина Мысли. Но я не хочу привязать тебя навсегда к неповоротливой строгости размышления. Я хочу дать тебе видение.
Будь послушен и благочестив, пусть над этим так потешаются сегодня. Но Я не хочу, чтобы ты задремал в удобной морали или уютном благочестии. Я хочу вдохновить тебя на жертву.
Ты осознаешь расстояние, отделяющее тебя от твоего Бога. И это справедливо. Но будь внимателен и не сочти эту дистанцию такой, чтобы строго держаться на расстоянии и не прилагать никаких усилий.
Дитя Мое, Я хочу раскрывать пред тобой из дня в день Бога, ставшего человеком, твоего Господа-Любовь, облекшегося плотью, твоей плотью.
Только обретя, без смешения, человеческую природу, только став одним из нас, не переставая оставаться Собой, безграничная Любовь властно разрушает все границы.
Восхождение
Дитя Мое, безграничная Любовь разрушает и границы слов.
В твоем сердце, у тебя на устах Я помещу ступени, так что слова, которыми ты пользуешься, окажутся прорывами ввысь, так что каждое из них превзойдет предыдущее и приведет тебя к более совершенному предназначению.
Ты «идешь». Пусть повсюду, куда бы ты ни пошел, ты почувствуешь себя «посланным», носителем божественной вести.
Ты «приходишь». Куда бы ты ни пришел, почувствуй, что тебя ждут. Почувствуй, что ты идешь к определенной цели, и что внутренне ты с этой целью уже связан. Спеши к этой встрече, которую Я предуготовил.
Ты «видишь». Я хочу, чтобы ты «смотрел» и чтобы любое видение стало в тебе внимательным созерцанием.
Ты «слышишь». Я хочу, чтобы ты «слушал», чтобы напряг слух, и чтобы не только «воспринимал», но и пытался «принимать».
Ты «говоришь». Я скорее хотел бы, чтобы ты «сказал», чтобы ты преобразил нейтральные слова в личное и близкое общение.
Эти слова — ты видишь, как они восходят ко все большей и большей ясности. Но на вершине будет то слово, дальше которого пойти уже нельзя. Это слово «дарить». Потому что дар уничтожает обладание как таковое.
Но даже внутри самого дара призывы становятся все более и более требовательными. Божественная логика дара, — Моя логика, — движется от дара частичного к полному дару, от дарения вещи к дарению себя.
Дитя Мое, позволь мне вложить слова в твои уста. Позволь сделать из каждого слова столько строф песнопения, такую песнь восхождения, чтобы в конце, на последнем повороте дороги, ты увидел утраченную землю, долгожданную землю, Землю Обетованную.
Искры
Человек идет сквозь черную ночь. Зимняя ночь. Ледяной холод. Падает снег. Кажется, что пейзаж и погода не оставляют места ни малейшей надежде.
И вот внезапно, среди хлопьев снега, холодом обжигающего руки путника, появляются искры.
Откуда они взялись, эти искры? Значит где-то здесь неподалеку пламя, огонь? Значит, есть возможность согреться, источник тепла и света!
Есть пламя, есть огонь — совсем близко, совсем рядом.
Я прихожу к тебе в малых вещах
Я прихожу к тебе, дитя Мое, в самых малых вещах, в самых незначительных деталях. Каждый твой жест может стать выражением безграничной Любви.
Ты моешь тарелку. Ты ее вытираешь. Сделай из этого акт любви по отношению к тем, кто ел из этой тарелки. Кто будет из нее есть.
Служанка выходит из дома. Она развешивает белье на веревке, чтобы оно высохло. Ее быстрый, трудовой жест ничего тебе не напоминает? Ее руки, инстинктивно вытянутые, не напоминают ли тебе две других руки, раскинутых на Кресте?
Все станет сакральным, если твоя любовь это преобразит.
Любовь посреди нас, как служащий.
Разрушение стен
Укрепленный город, окруженный крепостными стенами, куда нельзя войти и откуда нельзя выйти, — это ощутимый образ разделения. Он представляет собой само отрицание безграничной Любви.
Любое разделение, идущее от нехватки любви, — это грех, в какой бы форме оно ни происходило. И любой грех — это разделение. Разделение — это «сам» грех.
Отделиться, стать или остаться чужим «другому» противоречит самому смыслу жизненной эволюции. Доисторические животные изолировали себя за тяжелыми панцирями. Они укрывались за своими мощными орудиями защиты. Постепенно, мало-помалу, они утратили средства защиты, а взамен развили нервную систему. Они расширили связи. Человек из всех живых существ меньше всего защищен, но больше всего открыт для общения. Всего этого и хотел Господь Любовь.
Закрытым городом в определенных случаях оказываются человек или группа людей, к которым мы хотели бы приблизиться и вступить с ними в отношения подлинной любви. Но город закрывает перед нами ворота.
Что делать? Брать крепость приступом? Нет. Нужно много раз, семь раз, семьдесят семь раз, обойти вокруг крепости, молча, выказывая приязнь и уважение, чтобы не навлечь на себя камни и ругательства, которыми могут нас осыпать. И главное, при этом нужно пронести с собой по кругу ковчег завета, ковчег нашего завета с Господом Любовью — то есть все то, что внутри нас самих есть самого священного и щедрого.
И так до тех пор, пока Господь Любовь нам не скажет: «Вот, теперь я предаю этого человека, или этих людей, в руки твои. Я разрушил разделяющую вас стену. Я даю тебе их. Я даю тебя им».
Быть может, мы так до конца жизни и не увидим, как капитулируют те, к кому мы тщетно взываем о любви. Но в том, что касается нас самих, мы все равно в какой-то степени окажемся победителями. Потому что, ведя осаду этих намеренно отгородившихся людей силами одной лишь Любви, мы тем самым разрушим свои собственные стены.
Наша собственная личность — не загородила ли она саму себя баррикадами от Любви? Вражеская крепость — это, в первую очередь, я сам.
Стены закрытого города выросли не за один день. На такие сооружения требуются годы. Ухо глохнет, если в нем медленно скапливается то, что мешает слышать. Так же и я, камень за камнем, день за днем, год за годом, воздвигал стену эгоизма, и она становилась все выше и выше.
Я отгородил себя двойным кольцом. Сперва — видимые всем укрепления из моих слов и отрицательных поступков. Затем — невидимое укрепление, еще более зловещее, из моих мыслей, упорно зацикленных на мне самом.
Сильный город, воздвигнутый мною, оказался в осаде. Наш закрытый город, город каждого из нас, кто его осадил? Другие люди. Любовь.
Разрушить свои стены мы сами не сможем. Мы не можем просто убрать камни один за другим. Но Господь Любовь осаждает нас — постоянно, терпеливо. Наши укрепления будут разрушены не человеческой рукой. Аккуратных манипуляций тут недостаточно. Чтобы принести освобождение, нужно опрокинуть все с ног на голову. Ведь только землетрясение было способно отвалить камень от гробницы там, в саду. Наши стены разрушатся лишь тогда, когда будут сотрясены их основания.
О, Господь Любовь, дай мне этот великий исходный толчок. Если ударить один камень о другой, возникнет искра. Пусть разрушение разделяющих стен разожжет во мне желанный пожар и сделает меня причастником Неопалимой Купины! Пусть все эти жалкие границы будут уничтожены великим Входом безграничной Любви!
Конец ознакомительного отрывка.
Примечание
[1] «Еффафа» — «откройся, отверзись», арамейское слово, которым Иисус исцеляет глухого косноязычного; см. Мк. 7:34.
Комментировать