<span class=bg_bpub_book_author>Составитель: протоиерей М.А. Поторжинский</span> <br>История русской церковной проповеди в биографиях и образцах пастырей-проповедников с IX–XIX вв.

Составитель: протоиерей М.А. Поторжинский
История русской церковной проповеди в биографиях и образцах пастырей-проповедников с IX–XIX вв.


Содержание

От издателя

Предлежащая книга составляет собою продолжение изданной нами прежде, два года назад. Обе относятся к истории церковной проповеди: Святоотеческая Хрестоматия назначалась в пособии при изучении истории проповедничества церкви вселенской и заключает в себе образцы свято-отеческой проповеди от времен апостольских до VI в. включительно; тогда началось так называемое Византийское направление церковной проповеди, перешедшее и к нам в ХI в. Историческая Хрестоматия назначается в пособие при изучении истории русской церковной проповеди и содержит в себе проповеди русских проповедников, которые писали их под влиянием византийских образцов (с ХI–ХVI в.). Таким образом, последняя начинает с того, на чем остановилась первая.

При издании Исторической Хрестоматии мы немного отступили от того порядка, какому следовали при издании Свято-отеческой Хрестоматии. Прежде мы располагали образцы только по хронологическому порядку, предоставляя распределение их, по единству направления, усмотрению каждого, пользующегося нашею книгою; теперь мы сделали это сами. При отсутствии группировки проповедей по единству направления и форме, мы не могли помещать общих очерков того или другого периода церковного проповедничества, а ограничивались только краткими биографическими сведениями о св. отцах проповедниках и указанием отличительных черт проповедничества каждого из них; в настоящем же издании, при распределении проповедей по группам, мы имели возможность частным характеристикам их предпослать еще общие — целого периода или известного направления церковной проповеди. В Свято-отеческой Хрестоматии мы помещали образцы проповедей и в целом составе, и в отрывках; в Исторической Хрестоматии мы приводили их, за немногими исключениями, полностию. Составляя первую свою книгу в пособие при изучении древнего проповедничества больше со стороны содержания, духа и характера его, чем со стороны формы, мы считали возможным иногда ограничиваться отрывками большего или меньшего объема. Нам казалось, что и отрывок проповеди может дать достаточное основание для суждения о направлении проповедничества того или другого св. отца. Целые же проповеди мы признаем существенно необходимыми более при изучении теории проповеди, чем истории проповедничества. Знакомить своих читателей с формами проповедей мы считали совершенно лишним; потому что с формальною стороною проповеди они основательно познакомились отчасти при изучении теории словесности на разборе образцов духовного красноречия или церковных ораторских речей, а еще более из теории церковного проповедничества или Гомилетики, при изучении отдела о формах церковной проповеди. Таков наш взгляд на образцы в разных хрестоматиях, на их помещение в полном виде и в отрывках. Впрочем, чтобы удовлетворить и тех, которые захотели бы обратить особенное внимание на форму, мы поместили в настоящей своей Хрестоматии почти все проповеди в целом составе, соглашаясь, что гораздо легче выпустить лишнее, чем дополнить недостающее.

Свою Историческую Хрестоматию для изучения истории русского проповедничества мы окончили ХVIII веком. Проповеди же ХIХ в., по ближайшему отношению их к нам и по важности в деле обучения приготовляющихся к проповедническому служению, мы оставили для последующего издания. Оно будет заключать в себе преимущественно образцы русской проповеди, во всех формах ее лучших проповедников нашего времени (ХIХ в.), с дополнением их образцами проповедей святоотеческих в той или другой форме. Такая хрестоматия будет служить для изучения Гомилетики и в тоже время будет дополнением и прежней, и настоящей. Издание ее зависит вполне от успеха настоящей книги…

В своем труде, при выборе и характеристике образцов, мы пользовались всем, что есть в русской литературе, относящегося к нашему предмету. Для первого, византийского, периода русской проповеди (от XI–XVI в.) исключительным руководством служила для нас История Русской Церкви высокопреосвященнейшего Макария (т. I–VII). Во втором, латино-польском, периоде (ХVI в.) мы пользовались статьями г. Терновского и курсами истории русской литературы гг. Галахова и Порфирьева. В третьем же периоде пособием для нас служил помянутый труд г. Галахова и его же Историческая Хрестоматия (т. I), а также отдельные статьи, и помещенные как в светских, так и в духовных журналах и отдельных изданиях.

От издателя

Предлежащая книга составляет собою продолжение изданной нами прежде, два года назад. Обе относятся к истории церковной проповеди: Свято-отеческая Хрестоматия назначалась в пособие при изучении истории проповедничества церкви вселенской и заключает в себе образцы свято-отеческой проповеди от времен апостольских до VI в. включительно; тогда началось так называемое Византийское направление церковной проповеди, перешедшее и к нам в ХI в. Историческая Хрестоматия назначается в пособие при изучении истории русской церковной проповеди и содержит в себе проповеди русских проповедников, которые писали их под влиянием византийских образцов (с ХI–ХVI в.). Таким образом, последняя начинает с того, на чем остановилась первая.

При издании Исторической Хрестоматии мы немного отступили от того порядка, какому следовали при издании Свято-отеческой Хрестоматии. Прежде мы располагали образцы только по хронологическому порядку, предоставляя распределение их, по единству направления, усмотрению каждого, пользующегося нашею книгою; теперь мы сделали это сами. При отсутствии группировки проповедей по единству направления и форме, мы не могли помещать общих очерков того или другого периода церковного проповедничества, а ограничивались только краткими биографическими сведениями о св. отцах проповедниках и указанием отличительных черт проповедничества каждого из них; в настоящем же издании, при распределении проповедей по группам, мы имели возможность частным характеристикам их предпослать еще общие — целого периода или известного направления церковной проповеди. В Свято-отеческой Хрестоматии мы помещали образцы проповедей и в целом составе, и в отрывках; в Исторической Хрестоматии мы приводили их, за немногими исключениями, полностию. Составляя первую свою книгу в пособие при изучении древнего проповедничества больше со стороны содержания, духа и характера его, чем со стороны формы, мы считали возможным иногда ограничиваться отрывками большего или меньшего объема. Нам казалось, что и отрывок проповеди может дать достаточное основание для суждения о направлении проповедничества того или другого св. отца. Целые же проповеди мы признаем существенно необходимыми более при изучении теории проповеди, чем истории проповедничества. Знакомить своих читателей с формами проповедей мы считали совершенно лишним; потому что с формальною стороною проповеди они основательно познакомились отчасти при изучении теории словесности на разборе образцов духовного красноречия или церковных ораторских речей, а еще более из теории церковного проповедничества или Гомилетики, при изучении отдела о формах церковной проповеди. Таков наш взгляд на образцы в разных хрестоматиях, на их помещение в полном виде и в отрывках. Впрочем, чтобы удовлетворить и тех, которые захотели бы обратить особенное внимание на форму, мы поместили в настоящей своей Хрестоматии почти все проповеди в целом составе, соглашаясь, что гораздо легче выпустить лишнее, чем дополнить недостающее.

Свою Историческую Хрестоматию для изучения истории русского проповедничества мы окончили ХVIII веком. Проповеди же ХIХ в., по ближайшему отношению их к нам и по важности в деле обучения приготовляющихся к проповедническому служению, мы оставили для последующего издания. Оно будет заключать в себе преимущественно образцы русской проповеди, во всех формах ее лучших проповедников нашего времени (ХIХ в.), с дополнением их образцами проповедей святоотеческих в той или другой форме. Такая хрестоматия будет служить для изучения Гомилетики и в тоже время будет дополнением и прежней, и настоящей. Издание ее зависит вполне от успеха настоящей книги…

В своем труде, при выборе и характеристике образцов, мы пользовались всем, что есть в русской литературе, относящегося к нашему предмету. Для первого, византийского, периода русской проповеди (от XI–XVI в.) исключительным руководством служила для нас История Русской Церкви высокопреосвященнейшего Макария (т. I–VII). Во втором, латино-польском, периоде (ХVI в.) мы пользовались статьями г. Терновского и курсами истории русской литературы гг. Галахова и Порфирьева. В третьем же периоде пособием для нас служил помянутый труд г. Галахова и его же Историческая Хрестоматия (т. I), а также отдельные статьи, и помещенные как в светских, так и в духовных журналах и отдельных изданиях.

Период первый. Русская проповедь под влиянием византийским

Общая характеристика древнерусской литературы

Христианская вера принесла человеку истины, которые нужно было сохранить неизменными во всей чистоте, и исторические предания, которые нужно было сохранить от примеси фантазии. Для этого нужна была письменность. И действительно, мы видим, что она идет вслед за христианскою верою неразлучно. Так было везде, так было и у нас. После принятия христианства киевлянами, Владимир устрояет в Киеве училище, куда собирают детей у знатных граждан для научения вере Христовой и грамотности. Тоже самое делает сын Владимира Ярослав в Новгороде, где устроено было училище для 300 детей. Можно думать, что подобное делалось и в других городах более или менее важных, в которых княжили дети св. Владимира. Уже в конце одиннадцатого и в начаде двенадцатого века пр. Нестор говорит о плодах просветительной деятельности князей: «Владимир распахал и умягчил сердца людей, просветивши их св. крещением, Ярослав насеял их книжными словами, а мы теперь пожинаем, принимая книжное учение».

Источником образования для русских людей первоначально послужило христианское учение, как оно изложено было у других славян, преимущественно у болгар, а эти последние естественно заимствовали у современных им греков, девятого века. Потом русские люди сами стали переводить нужные для них книги с греческого языка, и так. обр. на Руси сразу является довольно богатая переводная литература. Само собою понятно, что и болгары, и русские переводили с греческого прежде всего то, что признавали необходимым для утверждения у себя христианской веры. Отсюда у тех и других древняя литература носит характер религиозный. Большинство переводов относится к области религиозных истин. Так, напр., известно, что первоучители славян — Кирилл и Мефодий, кроме св. Писания и богослужебных книг, необходимых для совершения богослужения, перевели и книги отеческие. Семь учеников их, изгнанные из Моравии немцами, переселились в Болгарию и там, под покровительством болгарского царя Бориса (884–888), ревностно трудились над переводами свято-отеческих творений. При преемнике Бориса Симеоне (888–929) для болгарской письменности настал золотой век; сам князь перевел на славянский язык лучшие слова Иоанна Златоуста, в числе 136, и назвал их Златоструем; Иоанн, экзарх болгарский, отчасти перевел, а отчасти составил: а) Шестоднев, о сотворении мира, в подражание Василию В., Златоусту и др. б) Богословие Иоанна Дамаскина, в) Диалектику его же и др. По повелению и примеру царя и экзарха занимались переводами с греческого на славянский язык и др. лица; так что в Х в. в болгарской письменности мы встречаем переводы почти из всех лучших произведений греческой литературы, преимущественно в виде сборников.

Когда Русь приняла христианство, посредниками между греками и русскими являются преимущественно южные славяне, ознакомившиеся с христианством раньше русских от греков же. Отправляясь на новое место своего служения, болгаре приносили с собою и те переводы разного рода религиозных сочинений, которые им были известны у себя дома, в Болгарии. Так обр. русские люди очень рано явились обладателями довольно обширной литературы, полученной в готовых переводах от болгар. К ним можно причислить еще произведения на греческом языке, которые принесены были греками митрополитами и епископами, поставляемыми в Константинополе для русской церкви, и полученные нашими князьями оттуда вследствие постоянных сношений России с Византийскою империею, а также вынесенные оттуда нашими паломниками. Так составились на Руси довольно значительные библиотеки греческих рукописей в ХI и ХII вв. Известно, напр., что у брата Мономахова, Константина Всеволодовича, было более тысячи одних греческих книг, которые он частию сам купил, частию получил в дар от патриархов (Ист. России Соловьева, т. III, стр. 89).

Несомненно, что эти греческие книги не лежали без употребления у русских людей, по крайней мере, до нашествия монголов. Не говоря уже о том, что некоторые князья, напр., Всеволод Ярославич, говоривший на пяти иностранных языках, знакомы были с греческим языком, многие из духовенства не только высшего, но и низшего могли пользоваться греческою литературою, так как греческий язык был знаком им. В школах, устроенных князьями для приготовления пастырей церкви из русских, преподавался греческий язык. О Романе Ростиславовиче, князе смоленском, известно, что он на свой счет содержал учителей греческого языка. В Ростове еще в первой половине ХIII в., в церкви св. Богородицы, во время службы, левый клирос пел по-гречески, а правый по-русски. След., знание греческого языка не было редкостию в древней Руси, особенно между духовенством. Это знание русские люди употребляли на переводы духовных произведений византийской литературы. Еще Владимир, не знавший грамоты, любил «книжная словеса» слушать, а сын его Ярослав до того предан был книгам, что часто сам читал их днем и ночью. Устрояя училища и назначая учителям их — священно-церковно-служителям из имения своего «урок», жалованье, он составил вокруг себя целое общество людей, которые по его поручению, перевели многие книги с греческого на славянский язык. Само собою, разумеется, что если переводили многие книги для чтения, то переведенные и у нас, и у болгар распространялись потом во многих списках. Великую услугу в этом деле оказали монастыри, особенно печерский, где на списывание книг смотрели не только как на дело важное и полезное, но и как на богоугодное, споспешествующее спасению и списавших, и пользующихся ими. Поэтому нередко люди, не писавшие сами, поручали другим списать ту или другую книгу и жертвовали ее в монастырь или церковь на помин души своей и своих родителей. Списыванием книг занимались не только простые грамотные люди, но и князья (Владимир Васильевич волынский) и княгини (Евфросиния, княжна полоцкая), не говоря уже о митрополитах и епископах (митрополит Макарий и Геннадий новгородский), которые держали постоянных писцов и собирали книги многим иждивением и разными писарями. Что же касается монастырей, то там занимались этим делом постоянно. Так, известно о печерском монастыре, что в келье пр. Феодосия инок Иларион списывал книги, Феодосий прял нитки для переплета, а старец Никон переплетал списанные книги. Пр. Сергий, Кирилл белозерский, Иосиф волоцкий, и сами списывали, и других заставляли списывать книги; отсюда в рукописях надписания: благослови, отче, или Евлогисон Патер.

Что же преимущественно переводили наши предки? Прежде всего, разумеется, они обращали внимание на книги церковно-богослужебные, Евангелие, Апостол, Псалтирь, Паремейники, которые чаще всего употреблялись в церкви при богослужении, а затем — вообще книги поучительного характера. После ветхо-заветных книг Притчей и Премудрости Соломона, Екклезиаста и Премудрости Иисуса, сына Сирахова, и вообще книг св. Писания, первое место занимают творения отцов и учителей церкви Кирилла иерус., Афанасия В., Василия В., Григория Б., Иоанна Златоуста, Иоанна Лествичника, Ефрема и Исаака Сирина и Иоанна Дамаскина. Сочинения отцев и учителей церкви в отдельных собраниях были редки; большею частию они помещались в сборниках, составленных из сочинений одного писателя, или разных. В первом случае сборникам давалось такое название, по которому можно сразу угадать содержание статей; напр., Златоуст, Златоструй, Шестоднев, Андриатис (ανδρίας статуя); в последнем или давалось название, ничего не выражающее, Антология, Пчела, или сборник оставался без особого названия с именем только сборника, изборника и пр. Так было в Греции, Болгарии, так было и у нас.

Кроме творений отеческих, содержавших изложение истин веры и правил нравственности, у нас появились очень рано переводы исторических или точнее нравственно-исторических сочинений. Сюда принадлежат Хроники, Палеи, и Хронографы, Патерики, Сказания или поучения от старчества, Синоксари, Прологи и Торжественники. В первых трех можно найти немало сказаний и повестей литературного характера, полудуховного и полусветского, а иногда и чисто светского содержания.

При отсутствии научного образования, русские люди не могли создать ничего самостоятельного; лучшие из них, о которых летописи говорят как о мудрецах, философах, великих философах, подобных которым не было на Руси и не будет, были не больше как начетчики, познания которых не отличались ясностью и точностью, а напротив, были поверхностны и сбивчивы. Понятно, что эти лучшие не желали ничего более, при составлении своих сочинений, как достигнуть сходства с теми греческими образцами, которым они подражали. Поэтому вся наша древняя литература, до ХVI в., более или менее запечатлена характером подражания, представляя собою, так сказать, перевод или копию греческой литературы. Чтобы не повторять при разборе сочинений того или другого русского проповедника тех черт, которые являются у них заимствованными, считаем за лучшее — дать общую характеристику греческой литературы византийского периода, которая служила образцом для русских писателей и потом имела весьма важное значение для нашей древней литературы до ХVI в. Соответственно, цели нашего издания, мы будем обращать внимание больше на проповедническую литературу греков.

Общая характеристика византийской литературы

Византийским периодом в истории греческой литературы называется время от Юстиниана до падения Константинополя (525–1453), так как Византия в это время служила главным средоточием образования. Но в истории церковной проповеди этот период начинается гораздо раньше, с самого начала V в. Основанием для такого взгляда на начало византийского периода церковной проповеди служит то, что после великого Златоуста не было ни одного сколько-нибудь выдающегося проповедника, который бы своим направлением отличался от предшественников и сообщил ей новый характер. Почти все проповедники, следовавшие за Златоустом, являются его подражателями: Прокл константинопольский, Тит бострский, Евлогий и Кирилл александрийские, Епифаний кипрский и др., так сходны между собою и по направлению, и по выбору предметов и образов, что выдающиеся черты в их проповедях являются выражением не личного их взгляда и таланта, а общего литературного обычая. Один и тот же образ, одно и то же толкование, даже одни и те же выражения встречаются у некоторых из них, так что нет возможности сказать, кому собственно они принадлежат. Как мысли, так и способ или манера выражения их у проповедников византийского периода, совершенно сходны: кажется, будто они члены одной семьи, которая имела свои определенные идеи и раз навсегда установившиеся формы для выражения их, от которых никто не смел отступать.

Основанием образования в этом периоде служили, с одной стороны, творения отцов и учителей церкви прежнего периода, преимущественно IV века, а с другой — греко-римская классическая литература. В школах воспитанники должны были изучать и ту, и другую, как образцы для подражания. Отсюда отсутствие оригинальности в произведениях византийского периода. Весь труд их ограничивается составлением сборников из сочинений прежних писателей, приведением в известность и систему прежнего литературного богатства. Так в области богословия мы видим Изложение веры Иоанна Дамаскина в церковном законоведении Номоканоны Иоанна Схоластика и Фотия, в изъяснении св. писания свод древних толкований у Евфимия Зигабена и Феофилакта болгарского; в общеназидательной литературе Антологии. Пчелы, Сказания от старчества, Патерики, Синаксари; в проповедничестве — Златоструи, Торжественники; в истории — Хроники, Палеи, Хронографы. В светской литературе замечается тот же собирательный характер.

Причины, по которым византийская литература приняла такой характер, лежали в исторических обстоятельствах того времени. Философские школы, дававшие новое направление мыслительной деятельности греков, окончательно закрыты были при Юстиниане. Жаркие догматические споры сначала о двух естествах и волях в Иисусе Христе, а потом об иконопочитании, отвлекали лучших мыслителей от жизненных вопросов и обращали их внимание на догматы веры; а между тем в этой области для умственной деятельности людей полагались строго определенные пределы. Об этом ограничении свободы мысли ясно говорит нам 19-е правило шестого вселенского собора. Требуя от предстоятелей церкви слова назидания для клира и народа во всякое время, особенно же в дни воскресные, оно заповедует им извлекать понятия истины и суждения свои из св. Писания и не преступать положенных уже пределов и предания богоносных отцев, и если будет исследуемо слово писания, то не иначе да изъясняют оное, разве как изложили светила и учители церкви в своих писаниях, и сами более да удовлетворяются, нежели составлением собственных слов, дабы, при недостатке уменья в сем, не уклониться от подобающего. Прямым следствием такого расположения со стороны отцев вселенского собора было обращение к прежней отеческой литературе и повторение ее содержания. Догматические споры того времени побуждали церковных писателей заимствовать из прежней литературы преимущественно созерцательные истины, догматы веры. Около половины IХ в. на востоке уже праздновали торжество православия над всеми ересями. Христианское учение и в созерцательной, и практической своей стороне было строго определено: для пытливой мысли человека здесь не было простора, и вот она обращается от содержания к форме. Как ни старались византийские писатели быть самостоятельными, но не могли выйти из определившегося уже круга идей и выражения их, потому собственно, что мысль их вращалась около предметов не подлежащих рассмотрению философствующей мысли — около догматов веры. Если бы они обратили внимание на потребности современной им жизни народной, то они открыли бы обширное поприще для деятельности своего духа. К сожалению, они не могли этого сделать. Высшее образование сосредоточивалось в ту пору в монастырях, и лучшими представителями его являются люди, отрекшиеся от мира и, по долгу своего призвания, чуждые ему, и незнакомые и не интересующиеся потребностями народной жизни. Самое большее, что могли сделать лучшие византийские писатели, это обличение старого содержания, прежних мыслей, в новые формы. Но и эта новость оказалась старою и мало пригодною для удовлетворения нужд народных в нравственно-религиозном отношении. Отсюда, в проповедничестве византийского периода преобладание догматического или историко-догматического содержания над нравственным, отвлеченность, отчужденность от нужд действительной жизни народа того времени, а во внешнем выражении — витиеватость, риторизм по всем правилам школьного красноречия. Чтобы видеть, чем отличается это новое, искусственное красноречие от прежнего, естественного, действительного, нужно обратить внимание на внешние черты его, хотя различие между ними не ограничивается только этою внешнею стороною, а касается и внутренней, — духа литературных произведений греческого и византийского периода.

Отличительный характер греческой религиозной литературы, в период высшего ее развития в IV в., составляет так называемый библеизм, делающий литературное произведение верным изображением духа и буквы библии. Это зависело от того, что древние отцы и учителя церкви коротко знакомы были с Библиею и глубоко проникнуты были ее духом. На все предметы своих исследований они смотрели взором библейским, говорили ли они словами библии или нет, и в том и в другом случае одинаково ясно чуялось веяние духа библейского. Таковы творения Василия В., Григория Б., Иоанна Златоуста и др. Не то мы замечаем у церковных писателей византийского периода. Видно, что и они сознавали потребность проникаться библеизмом; но он у них является более внешнею стороною, чем внутреннею. Читая произведения византийских писателей, мы поражаемся обилием текстов св. Писания; случается, что целые страницы состоят из слов и выражений св. Писания, а между тем, там нет ни одного целого текста; они взяты из разных мест его, соединены в одно собственными словами автора и представляют собою иногда довольно искусную мозаическую работу. Нередко они оказываются совершенно лишними, служа лишь для распространения мысли, а не для подтверждения и изобретательности ее. Большею частию тексты являются составленными самим автором и с буквальною точностию приводятся весьма редко, так что трудно, даже почти невозможно бывает, указать, откуда заимствован тот или другой текст, потому что в состав его вошли отдельные слова из разных мест св. Писания или церковных песнопений. Частое употребление текстов или отрывков их доказывает близкое знакомство авторов с св. Писанием, дававшее возможность без труда выражать свои мысли буквально словами Библии; но стремление и привычка говорить текстами не могли не стеснять свободного течения авторской мысли и придавали выражению заметную искусственность, лишая слог писателя простоты и естественности. Так. обр., византийская проповедь, по внешнему своему виду, отличалась библеизмом и казалась похожею на проповедь отцов церкви IV в.; но это сходство было больше наружное, чем внутреннее. За библейским взглядом остается глубина воззрения, живость чувства, широкий взгляд на человека и сочувственный на природу. В византийской проповеди эти черты мало заметны, а иногда они заменяются другими, прямо противоположными. По взгляду Библии, видимая природа является одушевленным выражением творческой мысли, родственным душе человека и неразрывно соединенным с его внутренним миром. Природа живет и изменяется, как и человек; и жизнь той и другого совершается не случайно, а по воле и мысли Творца их, по идее высшей, раскрывающейся с одинаковою непреложностию и в явлениях природы, и в судьбе человека. Этот внутренний символизм, таинственная связь между природою и человеком, составляет одну из лучших отличительных черт отеческой литературы. У писателей византийского периода замечаем уже нечто другое: они ищут связи между природою и человеком не в целом, а в частях; отдельные предметы природы и частные, не существенные, а случайные признаки их рассматриваются не столько как символы, сколько как копии предметов духовного мира человека. Сходство находят между такими предметами, которые не имеют между собою ничего общего; символизм является слишком искусственным, поверхностным и переходит в аллегоризм, где один предмет изображается посредством другого намеренно, большею частию на основании внешнего сходства предметов, а не внутреннего сродства их.

Внутренняя искусственность, касающаяся содержания проповеди, выражается и во вне, и опять более в частностях, чем в целом. Язык проповедей византийских отличается изысканностью, вследствие сильного влияния на них риторики и ее украшений. Здесь встречаются очень часто синонимы и эпитеты, сравнения, подобия, аллегории, притчи, противоположения, фигуры единоначатия, единоокончания, вопрошения, восклицания, обращения к предметам даже неодушевленным, не говоря уже о лицах исторических, к которым авторы обращают свои речи от имени других лиц, и от которых сами выслушивают иногда довольно обширные речи. Все эти литературные приемы для выражения мыслей можно встретить и у отцов IV века; но там они имеют другой характер: — там они не сочинены для изложения речи, а вытекают из способа выражения мысли или образа представления понятий. У византийских же проповедников они употребляются как специальные украшения речи: авторы не ограничиваются приведением одного-двух оборотов речи, нет: если византийский писатель употребил синонимическое понятие, то нанижет их без меры, хотя бы в них не было существенной надобности: если ему понадобилось для ясности сопоставить или противопоставить два предмета, — он растянет это на целые страницы; если он уподобляет один предмет другому, то постарается, с нарушением истинности и естественности, доказать, что сходство между ними простирается до мельчайших подробностей, так что один предмет служит копией с другого. Вопросы и ответы являются у византийских писателей не как выражение их чувств, а как простая риторическая прикраса, как средство для связи частей, лишенных внутреннего единства, и опять без меры. Но особенно резко бросается в глаза драматизм изложения, по которому они не рассказывают событие, а представляют его в действии, влагая в уста выводимых лиц сочиненные, иногда весьма неискусно, речи. Начало этого способа выражения мыслей нужно искать в Библии, а продолжение у отцов древних, у которых речи составляют лирические места, лучшие выражения сильного чувства их, возбужденного каким-либо важным предметом или событием. Здесь они соответствуют и характеру лиц, и обстоятельствам места, и времени, и вообще запечатлены характером естественности и строгой правды; и в Библии, и у отцев церкви драматизм изложения служит для возбуждения внимания слушателей, способствуя изобразительности предмета. У византийских же писателей этот древний и лучший способ выражения мыслей, вследствие несоблюдения меры и отсутствия естественности, является недостатком. У них одинаково ораторствуют и образованные, и простые люди; у историков византийского периода полководцы произносят пред солдатами длинные речи, сочиненные по всем правилам школьного искусства. Тоже видим и у проповедников византийских: простые, некнижные люди, которые в большей части были свидетелями библейских событий, рассуждают как ученые богословы, высказывают философские сентенции, выражаются текстами св. Писания и церковно-богослужебных книг. Неестественность этих речей, противоречие их правде и изысканность образов — составляют отличительную их черту. Своею растянутостию речи эти отвлекают внимание слушателя от главного предмета, нарушают прямое течение мыслей и ослабляют силу впечатления от предмета. Как произведения лиц, незнакомых с потребностями действительной жизни народа, проповеди византийские занимаются рассмотрением отвлеченных, догматических вопросов и за редкими исключениями, лишены практического характера. Нравственное приложение, которое составляет отличительную черту церковной проповеди, у византийских проповедников составляет редкость.

Впрочем было бы несправедливостью утверждать, что таковы решительно все проповеди византийского периода; нет, рядом с проповедями догматического, отвлеченного содержания, изложенными школьным, изысканным языком, встречаются проповеди содержания нравственно-практического, в которых мысли излагаются кратко и просто, так что доступны понятию самых необразованных слушателей. Проповеди первого рода были плодом лиц, получивших школьное образование и незнакомых с действительною жизнию, а проповеди последнего рода составляют достояние авв, игуменов монастырей.

В таком состоянии находилась византийская литература и проповедь, когда Русь познакомилась с христианством через греков. Естественно, что эта литература, перешедшая к нам, как образец для наших книжников, вызвала и у нас проповедь в таком же роде, с тем же характером. Потому-то в древней русской проповеди мы встречаем два совершенно противоположные направления: одно витийственное, отвлеченного, искусственного характера, а другое простое, характера практического. Само собою разумеется, что витийственных проповедей у нас не могло быть много, потому что у нас не было таких школ, как в Византии, а должно быть гораздо больше простых, безыскусственных проповедей. И действительно, к первому отделу из русских проповедников могут быть отнесены только Илларион, митрополит киевский и Кирилл, епископ туровский (Фотия и Григория Самвлака, как иностранцев, получивших образование не в России, мы не включаем сюда); к последнему же относятся все остальные, до конца ХVI века.

I. Иларион, Митрополит Киевский с 1051–†

Библиографические сведения о нем очень скудны. В Несторовой летописи о начале печерского монастыря замечается, что между многими священниками при церкви св. апостолов, в любимом селе Ярослава, Берестове, был пресвитер, именем Иларион, муж благ, книжен и постник. Не ограничиваясь исполнением своих обязанностей по отправлению церковных служб и стремясь к высшим подвигам христианского благочестия, он удалялся на близ лежащую гору, покрытую великим лесом, выкопал там небольшую, в две сажени, пещеру, отпевал в ней часы и молился Богу втайне. За свои добрые качества, доброту сердца, высокий ум и образование, подвиги поста и молитвы, по желанию в. кн. Ярослава, он был поставлен митрополитом св. Софии 1051 г. Особенно достойно замечания здесь то, что он был первым митрополитом из русских. Можно думать, что он получил образование в том училище, которое завел в Киеве еще Владимир св. Богатые дарования его или др. какие-либо обстоятельства доставили ему место старшего священника между другими, при дворцовой церкви в с. Берестове, — неизвестно. Вероятно, Ярослав, покровитель просвещения, обратил внимание на него, как человека, выдающегося своими познаниями и благочестием, и пожелал иметь его митрополитом. Сколько именно времени и как он управлял митрополиею киевскою, летописец не говорит: знаем только, что он освятил храм св. Георгия, построенный в Киеве в кн. Ярославом; под 1054 г. летописец, описывая погребение Ярослава, говорит о многих попах, но о митрополите не упоминает; а под 1055 г. новгородский летописец упоминает о митр. Ефреме. В Степенной книге и некоторых списках русских святых мужей встречается и имя Иллариона, митрополита киевского, но по историческим памятникам не видно, чтобы он был причтен к лику святых всею церковию.

Между древними рукописями русскими встречаются следующие сочинения м. Илариона: 1) Слово о законе Моисеем данным и благодати и истине Иисус Христом бывшим, и како закон отъиде, благодать же и истина всю землю исполни и вера во все языки простреся и до нашего языка русского; и похвала кагану нашему Владимиру, от него же крещени быхом, и молитва к Богу от всея земли наша: 2) Исповедание веры, произнесенное им, вероятно, при поставлении в митрополиты, и 3) поучение о пользе душевней ко всем православным христианам.

Слово м. Илариона заключает в себе ясные признаки современности его Ярославу. Прославляя память св. Владимира, проповедник указывает, как на особенное доказательство его благоверия, на дела сына его Ярослава или Георгия, еще продолжающиеся. «Встань, говорит он Владимиру, посмотри на сына своего Георгия, … на благоверную сноху свою Ирину… помолись о сыне своем, благоверном кагане нашем Георгии, чтобы в мире и здравии преплыть ему пучину жизни». Эти слова могли быть сказаны только при жизни Ярослава. Можно думать, что слово сказано было Иларионом в сане священника, в Десятинной церкви, где погребен был св. Владимир. Точнее время составления его определяется следующими признаками: а) еще в живых упоминается супруга Ярослава Ирина, которая скончалась 1050г.; б) упоминается о создании церкви Благовещения на золотых вратах, о построении которой говорится у Нестора под 1037 г.

Слово это показывает в сочинителе глубокое познание догматов веры, обширную начитанность в св. Писании, выразившуюся в приведении множества текстов и в правильном понимании смысла их, знание истории церкви, сильное христианское чувство, зрелость ума, живое воображение, и вообще великого духовного оратора. По внешней форме оно отличается правильностию расположения и развития мыслей, остроумными сравнениями и оборотами речи, силою и обилием слова. Оно состоит из трех частей, которые по-видимому разнородны, но имеют тесную внутреннюю связь и составляют одно художественное целое. В первой части показывается превосходство закона Евангельского, т. е. веры Христовой перед законом Моисеевым и распространении ее между всеми народами, в особенности в земле русской; во второй — восхваляет равноапостольного Владимира, просветившего землю русскую столь спасительною верою, превосходящею закон Моисеев; в третьей — обращается с молитвою к Богу от лица всей новопросвещенной земли русской. Похвалою Илариона св. Владимиру воспользовался почти буквально, в конце ХIII века, волынский летописец, прославляя память кн. владимирского Владимира Васильковича и преемника его — брата Мстислава. Подобные заимствования из слова в похвалу св. Владимиру встречаются в похвальном слове муромскому князю Константину, коему приписывается обращение Мурома в христианство. Митрополит Даниил (ХVI в.) в своем слове о воплощении Господа нашего И. Христа, между свидетельствами об этом св. отцев, приводит и весь отрывок из слова Иларионова. Молитва же его читалась в церквях в праздник новолетия до 16 в.

Слово Илариона, свидетельствуя об уме и образовании его, вообще о качествах его, как великого оратора духовного, в особенности драгоценно для нас взглядом на юное христианство у наших предков, отношением крещения Руси к прочим христианским странам и царству благодати, равно как и суждением о виновнике всего этого. Видно, что о Владимире говорит человек по собственному, наглядному опыту, коротко знакомый со своим любимцем, следивший за ним долго и с любовью, вдумывавшийся в подвиги единодержца Русской земли, и когда его не стало, в один раз высказал все долголетние думы и чувства сердца в своей вдохновенной речи и представил нам св. Владимира как бы живым.

Что касается той части слова, где идет речь о вере христианской вообще и о свойствах Богочеловека, то в ней замечается подражание отцам церкви восточной — Афанасию В., Ефрему Сирину, Кириллу алекс. и др. Видно, что митрополит русский хорошо знаком был с святоотеческими проповедническими произведениями, и старался подражать им. Вообще же слово м. Илариона по внешней форме носит на себе заметные следы византийского влияния, хотя гораздо в меньшей степени, чем это видим у Кирилла Туровского. Правильность расположения и изложения мыслей, выдержанность и точность языка, ясность и легкость его, выработанные проповеднические приемы, все заставляет предполагать, что м. Иларион писал много и проповедовал часто. Чтобы понять, как он мог излагать свои мысли таким изящным языком, нужно помнить, что слово это было сказано не пред простыми слушателями, требующими млека христианского учения, а пред насытившимися книжной сладости — священниками и боярами, людьми более образованными.

Слово его о законе и благодати

О законе, данном чрез Моисея, и о благодати и истине, пришедшей чрез Иисуса Христа; и о том, как закон прешел, а благодать и истина наполнила всю землю, и вера распространилась между народами и достигла нашего Русского; также похвала нашему кагану Владимиру, которым мы крещены, и молитва к Богу от всей земли нашей.

Благословен Господь Бог Израилев, Бог христианский, яко посети и сотвори избавление людем своим (Лк.1:68),не презрел твари своей до конца, и не поступил ей быть одержимой мраком идолопоклонства и бесовским служением, но оправдал сперва племя Авраамово чрез скрижали и закон, а после чрез Сына Своего спас все народы Евангелием и крещением, вводя их в обновление пакибытия, в жизнь вечную. Итак восхвалим и прославим Его, непрестанно хвалимого от ангелов; поклонимся Ему, Которому непрестанно кланяются херувимы и серафимы: ибо Он призрел на людей своих, — и не ходатай, ниже ангел, но Сам спас нас (Ис.63:9), пришед на землю не приведением, но истинно, пострадав за нас плотию, до гроба, и воскресив нас с Собою. Облекшись плотию, пришел Он к живущим на земле человекам; а быв распят и положен во гробе, сошел к находившимся во аде, дабы те, и другие, живые и мертвые познали пришествие и посещение к ним божества, и уразумели, что Бог имеет власть и силу над живыми и мертвыми. Ибо кто так велик, как Бог наш? Он един творит чудеса. Он положил закон для приготовления людей к принятию истины и благодати; человеческое естество, при руководстве закона, удаляясь от идольского многобожия, приучилось веровать в единого Бога; чтобы человечество, как сосуд оскверненный, быв омыто законом и обрезанием, как водою, могло принять млеко благодати и крещения. Закон был предтечею и служителем благодати и истины; истина же и благодать служат веку будущему, жизни бессмертной. Ибо закон приводил подзаконных к благодатному крещению: крещение же препровождает сынов своих в вечную жизнь. Моисей и пророки проповедовали о пришествии Христовом; а Христос и Его апостолы — о воскресении и будущем веке.

Излагать в сем писании проповедь пророков о Христе и учение апостолов о будущем веке было бы излишне и клонилось бы к тщеславию. Ибо, что писано в других книгах и вам уже известно, о том предлагать здесь было бы признаком дерзости и славолюбия. Мы пишем не для незнающих, а для насытившихся с избытком книжною сладостию, не для врагов Божиих иноверных, а для сынов Его, не для чуждых, а для наследников небесного царствия. Здесь мы будем говорить только о законе, данном чрез Моисея, и о благодати и истине, происшедшей чрез Иисуса Христа.

Что успел сделать закон, и что благодать? — Прежде дан был закон, потом благодать; прежде тень, потом истина. Образ закона и благодати — Агарь и Сарра; Агарь — раба, а Сарра — свободная (Гал. 4:24); прежде раба, потом свободная. Иже чтет, да разумеет (Мф.24:15). Как Авраам от юности своей имел Сарру жену, свободную, а не рабу: так и Бог прежде век благоволил и определил послать Сына Своего в мир и чрез Него явил благодать. Но Сарра не рождала, ибо была неплодна; не была она неплодна, но Промыслом Божиим была заключена, чтобы родить на старости (Быт.16:2). Безвестная и тайная премудрости Божией (Ис.50:8) были сокрыты от ангелов и человеков, не как не явимые, но как утаенные с тем, чтобы явиться в конце времен. — Рече же Сарра ко Аврааму; се заключи мя Господь еже не раждати; вниди убо к рабе моей, Агари, и родиши от нея (Быт.16:2). Так и благодать рекла к Богу: если еще не пришло время мне сойдти на землю и спасти мир, то сойди на гору Синай и дай закон. — Послуша же Авраам гласа Саррина, и вниде к рабе ея, Агари (ст. 2 и 4). Внял и Бог гласу благодати, и сошел на Синай. — Раба Агарь родила от Авраама раба, и Авраам назвал его Измаилом (ст. 15). И Моисей принес с горы Синайской закон, а не благодать, тень, а не истину. — После сего, когда Авраам и Сарра уже состарились, Бог явился Аврааму, сидящему пред дверьми кущи своей в полдень, у дуба мамврийского, и Авраам пошел ему навстречу, поклонился Ему до земли и принял Его в кущу свою (Быт.18:1–5). Когда век сей стал приближаться к концу, Господь посетил род человеческий и сошел с неба, чтобы войти во утробу Девы: и Дева с поклонением приняла Его без болезни в кущу плоти своей, когда сказала ко ангелу: се раба Господня: буди мне по глаголу Твоему (Лк.1:38). — Тогда Бог отверз утробу Сарры, и она, зачавши, родила Исаака, свободная свободного. Так, когда Бог посетил естество человеческое, открылись безвестная и тайная, и родилась благодать и истина, а не закон, родился Сын, а не раб. — Когда вскормлен и укрепился младенец Исаак, Авраам учредил великий пир (Быт.21:8), потому что вскормлен был Исаак, сын его. Когда Христос был на земле, то сначала благодать еще не имела полной крепости, но только воспитывалась в продолжении 30 лет, которые Христос провел в безвестности; а когда воспиталась и укрепилась, то явися благодать Божия спасительная всем человеком (Тит. 2:11), на реке Иордане; и учредил Бог пир великий, заклал тельца упитаннаго (Лк.15:23) от века, возлюбленного Сына Своего, Иисуса Христа, и созвал к общему веселию небесных и земных, совокупил во едино ангелов и человеков. — После сего, видевши Сарра Измаила, сына Агари, играюща со Исааком сыном своим, и что Исаак был обижаем Измаилом, рече Аврааму: изжени рабу и сына ея: не наследит бо сын рабы сея с сыном свободныя (Быт.21:9–10; Гал. 4:40). По вознесении Господа Иисуса, когда вместе с учениками были и другие верующие во Иерусалиме, и иудеи были смешаны с христианами; тогда крещенные по благодати терпели обиды от обрезанных по закону, и церковь христианская во Иерусалиме не принимала епископа из необрезанных, ибо обрезанные, считая себя старшими, причиняли насилие христианам, рабы — сынам свободной, и происходили между ними многие распри и споры. Свободная благодать, видя, что чада ее христиане терпят обиды от иудеев, сынов работного закона, возопила к Богу: удали иудеев, и с законом, и рассей между язычниками; ибо какое общение тени с истиною, иудейству с христианством? — Изгнана была Агарь с сыном ее Измаилом, и Исаак, сын свободной, стал наследником отца Авраама. Изгнаны были и иудеи и рассеяны между язычниками, а сыны благодати, христиане, сделались наследницы Богу (Рим.8:17) и Отцу. Как исчезает свет луны, когда воссиявает солнце, и как проходит холод ночи, когда солнечная теплота согревает землю: так прешел и закон, когда явилась благодать. Человечество уже не носит бремени закона, но свободно ходит в благодати. Иудеи соделывали свое оправдание при светильнике закона; а христиане зиждут свое спасение при солнце благодати. Иудеи оправдывались тению и законом, но не достигали спасения; христиане же истиною и благодатью не оправдываются, а спасаются. У иудеев оправдание, а у христиан спасение; и оправдание в сей жизни, а спасение наше в жизни будущей. Иудеи услаждались земным, а христиане небесным. И это оправдание иудейское было стеснено по причине зависти (иудеев), ибо не простиралось на другие народы, а находилось только в Иудее. Но христианское спасение благо и щедро, ибо простирается на все концы земли. Так исполнилось на иудеях благословение, данное Манассии, а на христианах — данное Ефрему. Ибо старшего Манассию Иаков благословил левою рукою, а младшего Ефрема правою; и таким образом Манассия, хотя был старше Ефрема, но сделался меньшим, по благословлению Иакова (Быт.48:13–16). Так и иудеи, хотя были прежде христиан, но христиане сделались больше иудеев, по благодати Христовой. Когда Иосиф говорил Иакову; на сем, отче, положи десницу, ибо он старший, — Иаков отвечал: вем чадо, вем: и сей будет в люди, и сей вознесется: но брат его меньший болий его будет, и семя его будет во множество языков (ст. 19), как и исполнилось. Подобным образом закон существовал прежде, но не надолго возвысился, и прошел; а вера христианская, хотя явилась и после, но стала более закона и распространилась на множество языков: благодать Христова наполнила всю землю, покрыла ее, как вода морская; все оставив ветхое, обветшавши по зависти иудейской, держатся нового, по пророчеству Исаии: яже из начала се приидоша, и новая, яже Аз возвещу. Воспойте Господеви песнь нову: прославите имя Его от конец земли: сходящий в море, и плавающии по нему, островы и живущии на них (Ис.42:9, 10). И еще: работающим Мне наречется имя новое, еже благословится на земли: благословят бо Бога истиннаго (Ис.65:15, 16). Прежде в одном Иерусалиме было место поклоняться Богу; ныне же по всей земле. Как Гедеон говорил к Богу: аще будет роса на руне точию, и по всей земле суша, уразумею, яко спасеши рукою моею Израиля (Суд. 6:37, 38); и было так: подобно сему по всей земле была суша, когда все народы были одержимы идолопоклонством и не принимали росы благодатной; только во Иудеи ведом был Бог, и во Израили велие имя Его (Ис.75:1), в одном Иерусалиме славили Бога. Потом, опять Гедеон говорил Богу: да будет суша на руне токмо, и по всей земли да будет роса (Суд. 6:32), и так случилось: подобно сему иудейство кончилось, закон прешел, кивот скрижали и очистилище отняты. По всей же земли явилась роса: так по всей земле распространилась вера, оросил дождь благодатный и купель возрождения облекает сынов своих в нетление. И, как говорил Спаситель к Самарянке: яко грядет час, егда ни в горе сей, ни во Иерусалиме поклонитеся Отцу, но будут истиннии поклонницы, иже поклонятся Отцу духом и истиною: ибо Отец таковых ищет поклоняющихся Ему (Ин.4:21, 23). Отец вместе с Сыном и Св. Духом: так и исполнилось. Ибо святая Троица уже славится по всей земле и принимает поклонение от всей твари: малые и великие славят Бога, по пророчеству: и не научит кийждо ближняго своего, и кийждо брата своего, глаголя: познай Господа, яко вси познают Мя от мала и даже до великаго их (Иер.31:34). Так и Спаситель Христос говорил к Своему Отцу: исповедаютися, Отче, Господи небесе и земли, яко утаил еси сия от премудрых и разумных и открыл еси та младенцем: ей, Отче, яко тако бысть благоволение пред Тобою (Мф.11:25, 26). Благий Бог столько явил милости роду человеческому, что и плотские люди, чрез крещение и благие дела, становятся сынами Его и причастниками Христу Богу. Елицы бо пияша Его, сказал Евангелист, даде им область чадом Божиим быти верующим во имя Его: иже не от крове, ни от похоти плотския, ни от похоти мужския, но от Бога родишася (Ин.1:12, 13), чрез Святого Духа в святой купели. Все же сие от Бога нашего, Который на небеси и на земли, вся елика восхоте сотвори (Пс.113:11).

Итак, кто не прославит, кто не восхвалит Его, кто не поклонится величию славы Его? Кто не удивится незримому человеколюбию Его? Рожденный прежде веков от Отца, единый сопрестольный Отцу, единосущный Ему, как свет солнцу, сошел на землю; не отлучаясь от Отца, посетил людей своих, воплотился от чистой, безмужной и непорочной Девы, вошел (в утробу ее), как Сам ведает, принял плоть, и исшел, как вошел един сый от Троицы — в двух естествах: божеском и человеческом; совершенный человек по вочеловечению, а не в привидении, и совершенный Бог по божеству, а не простой человек. На земле Он явил (свойства и дела) божеские и человеческие, как человек возрастал в утробе матерней, и как Бог, исшел, не нарушив девства; как человек, питался матерним млеком, и как Бог, повелевал ангелам с пастырями воспевать: слава в вышних Богу; как человек, повит был пеленами, и как Бог, путеводствовал волхвов звездою; как человек, возлег в яслях, и как Бог, принял от волхвов дары и поклонение; как человек, бежал во Египет, но как Богу, поклонились Ему рукотворенная Египетская (Ис.19:1); как человек, пришел креститься, но как Бога убоявшись, Иордан возвратился вспять; как человек, обнажившись вошел в воду, и как Бог, принял свидетельство от Отца; сей есть Сын Мой возлюбленный; как человек, постился 40 дней и взалкал, и как Бог, победил искусителя; как человек, пошел на брак в Кану Галилейскую, и как Бог, преложил воду в вино; как человек, спал на корабле, и как Бог, запретил ветрам и морю, и они послушались Его; как человек прослезился о Лазаре, и как Бог, воскресил его из мертвых; как человек, всел на осля, но как Богу, Ему взывали: благословен грядый во имя Господне; как человек, был распят, и как Бог, по Своей власти, ввел распятого в рай с Ним; как человек, вкусил оцта, и испустил дух, и как Бог, помрачил солнце и потряс землю; как человек, положен был во гробе, и как Бог, разрушил ад и освободил души; как человек, запечатан был во гробе, и как Бог, изшел, сохранив печати в целости; иудеи старались утаить Его воскресение, как человека, подкупая стражу; но как Бога, Его познали все концы земли. Поистине, кто Бог велий, яко Бог наш? Той есть Бог, творяй чудеса. Крестом и страданиями на лобном месте Он соделал спасение посреде земли (Пс.73:12), вкусив оцта и желчи, чтобы горьким вкушением уничтожить преступление и грехи, порожденные сладким Адамовым вкушением от древа.

Но сотворившие с Ним сие сами преткнулись, как бы о камень, и сокрушились, как говорил Господь: падый на камени сем, сокрушится; а на немже падет, сотрыет и (Мф.21:44). Во исполнение пророчеств, данных о Нем, пришел он к иудеям, как и говорил: несмь послан токмо ко овцам погибшим дому Израилева (Мф.15:24), и опять; не приидох разорити закон, но исполнити (Мф.5:17), и к иноплеменнице ханаанской, просившей об исцелении дочери своей, говорил: несть добро отъяти хлеба чадом и поврещи псом (Мф.15:26). Но иудеи говорили, что Он льстец (Мф.27:63), рожден от блуда, изгоняет бесы о веельзевуле (Мф.12:24). Христос просвещал их слепцов, очищал прокаженных, и исправлял скорченных, исцелял бесноватых, укреплял расслабленных, воскрешал мертвых: а они, предав Его на мучения, как злодея, пригвоздили ко кресту. За то пришел на них гнев Божий, поразивший их до конца, как и сами они изрекли приговор о своей погибели. Когда Саситель, произнесши притчу о винограде и делателях, спросил: что сотворит (Господин винограда) делателем тем? — они отвечали: злых зле погубит, и виноград предаст иным делателем, иже возводят плоды во времена своя (Мф.21:40, 41), и таким образом сами пророчествовали о своей погибели. Христос пришел на землю посетить их, но они не приняли Его; поелику дела их были темны, то они не возлюбили света, чтобы не обличалась темнота дел их. По сему-то Иисус, приближаясь к Иерусалиму, когда увидел город, то прослезился о нем и сказал: яко аще бы разумел и ты в день сей твой, еже к миру твоему: ныне же скрыся от очию твоею: яко приидут дние на тя, и обложат врази твои острог о тебе, и обыдут тя, и обымут отвсюду, и разбиют тя и чада твоя в тебе: понеже не разумел еси посещения твоего (Лк.19:42–44). И еще: Иерусалиме, Иерусалиме, избивый пророки и камением побивайя посланных к тебе! Коль краты восхотех собрати чада твоя, якоже собирает кокошь птенцы своя под криле, и не восхотесте. Се оставляется вам дом ваш пуст (Мф.23:37, 38). Так и сделалось. Пришли римляне, пленили Иерусалим и разрушили его до основания. С сего времени иудейство пало; закон, как вечерняя заря, погас, и иудеи рассеяны по различным странам, чтобы зло не утвердилось, пребывая на одном месте.

Спаситель пришел, но израилем не был принят, как говорит Евангелие: во своя прииде, и свои Его не прияша (Ин.1:11); а язычниками принят, как предрек Иаков: и Той чаяние языков (Быт.49:10). Ибо при самом рождении Его, волхвы из язычников первые поклонились Ему: а иудеи искали убить Его, и за него избили младенцев. Исполнилось слово Спасителя: яко мнози от восток и запад приидут, и возлягут со Авраамом и Исааком и Иаковом во царствии небеснем. Сынове же царствия изгнаны будут во тму кромешнюю (Мф.8:11, 12). И опять: яко отъимется от вас царствие Божие, и дастся языку, творящему плоды его (Мф.21:43). К язычникам послал Он учеников Своих, говоря: шедше в Мир весь, проповедите Евангелие всей твари. Иже веру имет и крестится спасен будет. (Мк.16:15, 16). И: шедше научите вся языки, крестяще их во имя Отца и Сына и Святого Духа, учаще их блюсти вся, елика заповедах вам (Мф.23:19, 20). И прилично было благодати и истине воссиять над новыми людьми. Ибо, по слову Господню, не вливают вина новаго, т. е. учения благодатного, в мехи ветхи, обветшавшие в иудействе: аще ли же ни, то просадятся меси и вино пролиется (Мф.9:17). Когда не могли иудеи сохранить закона образного, но многократно покланялись идолам; то как могли бы сохранить учение благодати истинной? Для нового учения нужны новые мехи, новые народы, и обое соблюдется.

Так и было. Вера благодатная распространилась по всей земле, дошла и до нашего народа Русского. Воды закона иссохли, а источник Евангелия наполнился воды, — покрыл всю землю, разлился и до нас. Вот уже и мы со всеми христианами славим святую Троицу, а Иудея молчит; Христос прославляется, а иудеи проклинаются; язычники приведены, а иудеи отринуты, как предсказал пророк Малахия: несть воля моя в сынах Израилевых, и жертвы не прииму от рук их. Зане от восток солнца и до запад имя Мое прославися во языцех, и на всяком месте фимиам приносится имени Моему: зане велие имя Мое во языцех (Мф.1:10, 11). И Давид: вся земля поклонится Тебе, и поет Тебе (Пс.65:4); и: Господи Господь наш! Яко чудно имя твое по всей земли (Пс.8:1). Уже не идолослужителями именуемся мы, а христианами, мы уже не без упования (Еф. 2:12), но уповаем на жизнь вечную. Уже не капища строим, но созидаем церкви Христовы; не закалаем друг друга в жертву бесам, но Христос за нас закалается и раздробляется в жертву Богу и Отцу. Уже не кровь жертв вкушаем и погибаем: но вкушаем пречистую кровь Христову, и спасаемся. Все народы помиловал благий Бог, и нас не презрел; восхотел — и спас нас и привел в познание истины. Пуста была земля наша и иссохла; зной идолослужения иссушил ее: но внезапно потек источник Евангелия и напоил землю нашу всю, по пророчеству Исаии: проторжеся вода в пустыни, и безводная будет во озеро, и на жаждущей земли источник водный будет (Ис.35:6, 7). Слепы мы были, не зная света истинного и блуждая во лжи идолопоклонства; глухи мы были, не слыша спасительного учения, но помиловал нас Бог, и воссиял на нас свет ведения, чтобы познать Его, по пророчеству: тогда отверзутся очи слепых, и уши глухих услышат (ст. 5). Претыкались мы на путях погибели, последуя бесам и не зная пути, ведущего в жизнь; к тому же и немотствовали мы языком, молясь идолам, не Богу своему и Творцу: но посетило нас человеколюбие Божие, и уже не последуем бесам, но ясно славим Христа Бога нашего, по пророчеству: тогда скочит хромый, яко елень, и ясен будет язык гугнивых (ст. 5, 6). Мы были прежде подобны зверям и скотам, не умели различать десницы от шуйцы, привязаны были к земному и ни мало не заботились о небесном: но и к нам послал Господь заповеди, приводящие к жизни вечной, по пророчеству Осиину: и будет в той день, глаголет Господь, завещаю им завет со зверьми сельными и со птицами небесными; и реку не людем моим: людие мои есте вы, и тии рекут: Господь Бог наш Ты еси (Ос. 2:16, 18, 23). Таким образом, мы, чуждые люди, стали называться сынами Его. И уже не хулим Его, как иудеи, но благославляем, как христиане; не творим совещания о том, чтобы распять Его, но воздеваем к Нему руки; не пробиваем ребр Его, но пием из них источник нетления; не берем за него тридцать сребренников, но предаем друг друга и весь живот наш; не скрываем Его воскресения, но во всех домах своих возглашаем: Христос воскресе из мертвых. Не говорим, что Он украден, но что вознесся туда, где и был; не не веруем, но, подобно Петру, говорим Ему: Ты еси Христос Сын Бога живаго; с Фомою восклицаем: Господь наш и Бог Ты еси; с разбойником: помяни нас Господи, егда приидеши во царствии Си. Так, веруя в Него и содержа предание святых отец седми соборов, молим Бога, да поспешит нам еще и еще, и направит нас на путь заповедей Своих.

На нас исполнилось то, что сказано о язычниках: открыет Господь мышцу Свою святую пред всеми языки, и узрят вси концы земли спасение, еже от Бога нашего (Ис.52:10); и в другом месте: кленуся Мною Самим, говорит Господь, яко Мне поклонится всяко колено, и исповестся всяк язык Богови (Ис.15:23), у Исаии: всяка дебрь наполнится, и всяка гора и холм смирится, и будут вся стропотная в право, и острая в пути гладки, и явится слава Господня, и узрит всяка плоть спасение Божие (Ис.40:4, 5). У Даниила: вси людие, племена и языци Тому поработают (Дан. 7:14). У Давида: да исповедятся Тебе людие, Боже: да исповедятся Тебе людие вси. Да возвеселятся и возрадуются языци (Пс.66:4, 5). Вси языци восплещите руками: воскликните Богу гласом радования. Яко Господь Вышний страшен: Царь велий по всей земли (Пс.46: 1, 2); и вскоре потом: пойте Богу нашему, пойте: пойте цареви нашему, пойте; яко Царь всея земли Бог, пойте разумно. Воцарися Бог над языки (Пс.40:7–9). И: вся земля да поклонится Тебе и поет Тебе: да поет же имени Твоему Вышний (Пс.65:4). И: хвалите Господа вси языци, хвалите Его вси людие (Пс.116:1). И еще: от восток солнца до запад хвально имя Господне. Высок над всеми Господь: над небеси слава Его (Пс.112:3, 4), По имени Твоему, Боже, тако и хвала Твоя на концах земли (Пс.47:11). Услыши ны, Боже, Спасителю наш, упование всех концев земли, и сущих в мори далече (Пс.64:6). И: да познаем на земли путь Твой, во всех языцех спасение (Пс.66:3). И: царие вси людие, князи и вси судии земстии, юноши и девы, старцы с юношами да восхвалят имя Господне (Пс.148:11–13). У Исаии: послушайте Мене, людие мои, говорит Господь, и царие ко Мне внушите, яко закон от Мене изыдет, и суд мой во свете языков. Приближается скоро правда Моя, и изыдет яко свет спасение Мое. Мене острови ожидати, и на мышцу Мою уповати будут (Пс.51:4, 5).

Славит похвалами римская страна Петра и Павла, чрез которых уверовала во Иисуса Христа, Сына Божия: Асия, Ефес и Патмос — Иоанна Богослова; Индия — Фому; Египет — Марка; каждая страна, город и народ чтут и славят своих наставников, которые научили их православной вере. Прославим и мы, по силе нашей, хотя малыми похвалами, совершившего великие и дивные дела нашего учителя и наставника, великого кагана земли нашей, Владимира, внука древнего Игоря, сына славного Святослава, которые, господствуя в свое время, прославились мужеством и храбростию во многих странах, и по своим победам и силе воспоминаются и прославляются доныне. Ибо они господствовали не в бедной и неизвестной стране, но в русской, которая известна во всех концах земли. Сей славный муж, родившись от славных, благородный от благородных, каган наш Владимир, когда вырос и после детской юности укрепился, или лучше, возмужал крепостию, усовершенствовался в силах, и преспевал в мужестве и смысле, тогда соделался единодержцем земли своей и покорил себе окружные народы, одних миром, а других — непокорных мечем. Когда жил он таким образом во время свое, и землею своею управлял с правдою, мужеством и смыслом, пришло на него посещение Вышнего, призрело на него всемилостивое око благого Бога, и воссиял в сердце его разум; он уразумел суету идольского заблуждения и взыскал единого Бога, сотворившего все видимое и невидимое. А особенно. — он всегда слышал о православной, христолюбивой и сильной верою земле греческой, как чтут там единого Бога в Троице и поклоняются Ему; как творятся там силы, чудеса и знамения; как церкви там полны людей, как в селениях и городах благоверных все прилежат к молитве, все предстоят Богу. Слыша все сие, возгорелся он духом и возжелал сердцем — быть христианином и обратить всю землю свою в христианство. По благоволению любви Божией к роду человеческому это и исполнилось. Совлекся каган наш одежды, а с нею и ветхого человека; сложил одежду тленную. отряс прах неверия, и вошедши в святую купель, возродился от Духа и воды. Во Христа крестившись, в Христа облекся, и вышел из купели убеленный; стал сыном нетления, сыном воскресения; принял имя вечное и славное в роды и роды — Василий, по которому и написан в книге живота, в вышнем граде, в нетленном Иерусалиме. Впрочем на этом еще не остановился он в подвиге благоверия, и не в том только явил свою любовь к Богу, но простерся далее и повелел всему народу своему креститься во имя Отца и Сына и Святого Духа, чтобы открыто и громогласно славилось во всех городах имя Святой Троицы, и все были христианами: малые и великие, рабы и свободные, юные и старые, бояре и простые, богатые и убогие. И ни один человек не противился его благочестивому повелению; крестились, — если кто и не по любви, то по страху к повелевшему, поелику благоверие в нем соединено было со властию. Таким образом, вся земля наша в одно время стала славить Христа с Отцем и Святым Духом. Тогда мрак идольский начал от нас удаляться и появилась заря благоверия. Тогда тьма служения бесовского исчезла, и осветило землю нашу солнце Евангелия; капища разрушены, и церкви воздвигаются; идолы низвергаются и явились иконы святых; бесы убежали; крест освятил города; пастыри словесных овец Христовых, епископы, пресвитеры и диаконы стали возносить бескровную жертву, и клир украсил и облек в благолепие святые церкви. Труба апостольская и гром евангельский огласили все города; фимиам, возносимый Богу, освятил воздух. Поставлены на горах монастыри: явились черноризцы, мужи и жены, малые и великие, все люди наполнили святые церкви, прославили Господа, взывая: един свят, един Господь Иисус Христос, в славу Бога Отца, аминь. Христос победил! Христос одолел! Христос воцарился! Христос прославился!Велий еси Господи, и чудна дела Твоя! Боже наш, слава Тебе!

Тебя же как восхвалим, досточтимый и славный отец наш, премужественный между владыками земными, Василий? Как можем надивиться твоей доблести, крепости и силе? Какую воздадим благодарность за то, что чрез тебя познали мы Господа, и избавились заблуждения идольского, что, по твоему повелению, по всей земле нашей славится Христос? Или как назовем тебя, христолюбец, друг правды, смыслу место, милостыни гнездо? Как ты уверовал? Как воспламенился любовию Христовою? Как вселился в тебя разум, высший разума земных мудрецов, чтобы возлюбить невидимого и стремиться к небесному? Как взыскал ты Христа? Как предался Ему? Скажи нам, рабам твоим, скажи нам, учитель наш, откуда повеяло на тебя благоухание Святого Духа? Кто дал тебе испить от сладкой чаши памятования о будущей жизни? Кто дал тебе вкусить и видеть, яко благ Господь? Не видел ты Христа и не ходил по Нем: как же ты стал учеником Его? Другие, видев Его, не веровали, а ты, не видев, уверовал. По истине исполнилось над тобою слово Господа Иисуса о блаженстве, сказанное Фоме: блажени невидевшии и веровавше (Ин.20:29). Посему с дерзновением, не сомневаясь, именуем тебя блаженным, ибо Сам Спаситель так назвал тебя. Блажен ты, что уверовал в Него, и не соблазнился о Нем, — по неложному Его слову: блажен есть, иже аще не соблазнится о Мне (Мф.11:6). Знавшие закон и пророков распяли Христа, ты не читав ни закона, ни пророков, Распятому поклонился. — Как разверзлось сердце твое? Как вошел в тебя страх Божий? Как прилепился ты к любви? Не видел ты апостола, который бы пришед в землю твою, своею нищетою и наготою, гладом и жаждою, преклонил твое сердце к смирению. Не видел, как изгоняли бесов именем Христовым, возвращали здравие больным, как прелагался огонь в холод, воскресали мертвые. Не видев всего этого, как же ты уверовал? Дивное чудо! Другие цари и властители, видя, как все сие совершалось святыми мужами, не веровали, но еще самих их предавали страданиям и мучениям. Но ты, блаженный, без всего этого притек ко Христу; руководствуясь только своим добрым смыслом и острым умом, ты постигнул, что един есть Бог, Творец видимого и не видимого, небесного и земного, и что послан Он в мир, для спасения Своего народа, возлюбленного Сына. И с сими помыслами вступил ты в святую купель. Таким образом, что другим казалось безумием, то для тебя силою Божиею.

При том, кто изобразит множество твоих милостынь и щедрот, которые ты днем и ночью оказывал убогим, сирым, болящим, обремененным долгами, вдовам и всем просящим милостыни? Ты слышал слово Господне, сказанное царю Навуходоносору Даниилом: царю, совет мой да будет тебе угоден, и грехи твоя милостынями искупи, и неправды твоя щедротами убогих (Дан. 4:24). Ты слышал сие, отец светоносный, и не удовлетворился одним слышанием, но совершил слышанное на самом деле: подавал милостыню просящим, одевал нагих, насыщал алчущих и жаждущих, посылал всякого рода утешения больным, искупал должников, освобождал содержимых в рабстве. Твои щедроты и милостыни поминаются доселе между людьми, тем более незабвенны они пред Богом и ангелами Его. Сия-то любезная Богу милостыня дает тебе великое дерзновение пред Ним, как присному рабу Христову. В этом утверждаюсь я на слове писания: хвалится милость на суде (Иак. 2:13); милостыня мужа, яко печать с ним (Сир. 17:18); — утверждаюсь на словах Самого всесильного и милосердного Господа: блажени милостивии, яко тии помиловании будут (Мф.5:7). Приведу еще другое, из святого писания, апостольское свидетельство, относящееся к тебе; апостол Иаков говорит: обративый грешника от заблуждения пути его, спасет душу от смерти и покрыет множество грехов (Иак. 5:20). Если благий Бог воздает такую награду за обращение единого человека, то какое блаженство обрел ты, Василий? Какое бремя грехов ты рассыпал, обратив от заблуждения идолопоклонства не одного человека, но десять городов, по всю область свою? Сам Христос Спаситель показывает и уверяет нас, какой славы и почести Он удостоил тебя на небесах, когда говорит: иже исповесть Мя пред человеки, исповем Его и Аз пред Отцем Моим, иже на небесех (Мф.10:32). Если исповедавший только Христа пред людьми будет исповедан Христом пред Богом Отцем: то какой похвалы сосподобишься ты за то, что не только исповедал, яко Христос Сын Божий, но и утвердив сию веру не на одном соборе, но и по всей земле, воздвиг церкви Христу и поставил Ему служителей? Подражатель великого Константина, равный ему умом, равный любовию ко Христу и почитанием служителей Его! Тот со святыми отцами никейского собора положил закон людям; а ты, часто собираясь с новыми отцами, нашими епископами, с великим смирением советовался с ними, как уставить закон сей среди людей, недавно познавших Господа. Тот покорил Богу царство еллинское и римское; а ты — блаженный, тоже сделал в России: ибо как у тех, так и у нас уже Христос именуется царем. Тот с материю своею Еленою утвердил веру, когда принес крест из Иерусалима и разослал части его по всему миру своему; а ты утвердил веру с бабкою твоею Ольгою, принесши крест из нового Иерусалима, града Константинова, и наставив его на земли своей. И, как подобного Константину, Бог соделал тебя участником единой с ним славы и чести на небесах, за благоверие, которое имел ты в этой жизни.

Добрым свидетелем твоего благоверия; о блаженный, служит святая церковь Пресвятой Богородицы Марии, которую создал ты на основании правоверия, в которой лежит ныне и мужественное тело твое, ожидая трубы архангельской. Весьма добрым и верным свидетелем служит сын твой Георгий, которого сотворил Господь преемником по тебе на престоле: он не нарушает твоих уставов, но утверждает; не уменьшает учреждений твоего благоверия; но еще распространяет; не искажает, но приводит в порядок. Он недоконченное тобою окончил, как Соломон предприятия Давидовы, создал дом Божий великий и святый, в честь его премудрости, на освящение твоему граду, и украсил его всякими украшениями: золотом, серебром, драгоценными камнями, дорогими сосудами, так что церковь сия заслужила удивление и славу у всех окружных народов, и не найдется подобной ей во всей полунощной стране от востока до запада. Он и славный Город твой Киев обложил величием, как венцем, и предал народ и город твой святой, всеславной, скорой помощнице христиан, Богородице, которой создал и церковь на великих вратах, в честь первого праздника Господня, Святого Благовещения, так что приветствие архангела Деве можно приложить и к сему городу, Деве сказано было: радуйся, благодатная, Господь с Тобою (Лк.1:28)! А граду можно сказать: радуйся, благоверный граде, Господь с тобою!

Встань от гроба твоего, честная главо! Встань, отряси сон! Ты не умер, но спишь до общего всем восстания. Встань, ты не умер. Не свойственно умирать тебе, когдауверовал ты во Христа, жизнь всего мира. Отряси сон, возведи очи и посмотри, как Господь, сподобив тебя почестей небесных, не оставил тебя без памяти и на земле, в сыне твоем. Встань, посмотри на сына своего Георгия, посмотри на кровного своего, посмотри на возлюбленного своего, посмотри на на того, которого Господь извел от чресл твоих, посмотри на украшающего престол земли твоей, — и возрадуйся, возвеселись! Посмотри и на благоверную сноху твою Ирину; посмотри и на внуков и на правнуков твоих, как они живут, как Господь хранит их; как содержат они благоверие, тобою преданное, как часто посещают святые храмы, как славят Христа, как поклоняются Его имени. Посмотри и на город, сияющий величием, посмотри на процветающие церкви, посмотри на возрастающее христианство; посмотри на город, освящаемый и блистащий иконами святых, благоухающий фимиамом и оглашаемый хвалами святыми и божественными песнопениями. И видев сие все, возрадуйся, возвеселись, и восхвали благого Бога, строящего все сие.

Но ты уже и видишь, хотя не телом, но духом. Господь дает тебе видеть все сие. — Итак, радуйся и веселись, что семена веры, тобою посеянные, не иссушены зноем неверия; но орошены дождем Божия благопоспешения, расплодились изобильно… Радуйся, апостол между владыками, воскресивший не мертвых телом, но нас мертвых душею, умерших от недуга идолослужения! Тобою мы ожили и познали жизнь Христа. Мы были скорчены, страдали от бесовского заблуждения, но ты нас выпрямил и поставил на путь жизни; слепы мы были от бесовского заблуждения, ничего не видели ослепленные очи сердец наших, — но чрез тебя увидели свет трисолнечного божества; немы были мы, — но ты научил нас говорить, и ныне уже все мы, малые и великие, славим единосущную Троицу. Радуйся, учитель наш и наставник благоверия! Ты был обличен правдою, препоясан крепостию, обут истиною, венчан смыслом, и украшен милостынею, как гривною и утварью златою. Ибо ты честная главо, был одеждою нагим, ты был питателем алчущих, ты был прохладою для жаждущих, ты был помощником вдовицам, ты был успокоением странников, ты был покровом не имеющим крова, ты был заступником обижаемых, обогатителем убогих.

За сии благие дела ныне получив возмездие на небесах, — блага, яже уготова Бог всем любящим Его (Кор. 3:9), и насыщаясь сладким Его лицезрением, помолися Господу о земле твоей и о людях, над которыми ты благоверно владычествовал, да сохранит их в мире и благоверии, тобою преданном да славится в них правоверие и да проклинается всякая ересь, да соблюдет их Господь Бог от всякой войны и плена, от глада, всякой скорби и напасти. Наипаче же помолись о сыне твоем, благоверном кагане нашем Георгие, чтобы в мире и здравии преплыть ему пучину жизни и без вреда привести корабль душевный в пристань тишины небесной, сохранив веру и стяжав богатство добрых дел; чтобы без преткновения окончив правление людьми, Богом ему вверенными, непостыдно стать с тобою пред престолом Вседержителя Бога, и за труд правления людьми, получить от Него венец нетленной славы со всеми праведниками, для Него трудившимися.

Ты же, Владыко, Царю и Боже наш, высокий и славный! Человеколюбец, воздающий по трудам славу и честь, творящий причастниками Твоего царства! Помни, как благий, и нас убогих Твоих, яко имя Тебе человеколюбец. Хотя и не имеем мы добрых дел, но спаси нас по велицей Твоей милости, Мы бо люди Твои и овцы пажити Твоея; мы — стадо, которое недавно Ты начал пасти, исторгши из пагубного идолослужения. Пастырю добрый, положивший душу Свою за овцы! Не оставь нас, хотя мы и доселе блуждаем; не отвергни нас, хотя мы и доселе согрешаем пред Тобою, как рабы новокупленные, ни в чем не умеющие угодить господину своему. Не возгнушайся, хотя и мало еще стадо, но скажи нам: не бойся малое стадо, яко благоизволили Отец ваш дати вам царство (Лк.12:32). Богатый милостию и благий в щедротах! Ты обещал принимать кающихся; Ты ожидаешь обращения грешников: не помяни многих грехов наших, приими нас обращающихся к Тебе, который навлекли на себя, Человеколюбче! Ты — Господь наш, Владыка и Творец; в Твоей власти — жить ли нам, или умереть. Отложи, милостиве, гнев Твой, которого мы достойны по делам нашим; отклони искушение, ибо мы персть и прах. Не вниди в суд с рабы Твоими. Мы люди Твои, Тебя ищем, к Тебе припадаем, Тебя умоляем. Согрешихом, беззаконновахом, не соблюдохом, ниже сотворихом, якоже заповедал еси нам. Земные к земному мы преклонились, и лукавое соделали пред лицем славы Твоей; предавались похотям плотским, поратили себя греху и заботам житейским; явились беглецами от своего господина, лишенными добрых дел, окаянными по злому житию. Каемся, просим, молим. Каемся о злых делах своих; просим, да пошлешь страх Твой в сердца наша; молим, да помилуешь нас на страшном суде. Спаси, ущедри, призри, посети, умилосердись, помилуй. Твои мы, Твое создание, дело рук Твоих. Аще бо беззакония назриши, Господи, кто постоит? Если каждому будешь воздавать по делам его: то кто спасется? Яко у Тебе очищение есть; яко у Тебе милость и многое избавление. И души наши в руках Твоих, и дыхание наше в воле Твоей. Как скоро прострется на нас Твой милостивый взор, мы благоденствуем; если же воззришь на нас с яростию, мы исчезнем, как утренняя роса. Не устоит прах против бури: так и мы — против гнева Твоего. Но, как твари, просим милости у сотворившего нас. Помилуй ны Боже, по велицей милости Твоей. От Тебя к нам — всякое благо; и от нас к Тебе — всякие неправды. Ибо все мы уклонились с пути, все до одного непотребны. Нет из нас ни одного, кто бы заботился и подвизался ради небесного; но все заняты земным, все — заботами житейскими. Яко оскуде преподобный на земли, не потому, чтобы Ты, оставил и презрел нас, но потому, что мы не ищем Тебя, но привязаны к сему видимому. Потому боимся, чтобы Ты не поступил с нами, как с Иерусалимом, оставившим Тебя и не ходившим путями Твоими. Но не сотвори с нами, как с ним, по делам нашим, и не воздай нам по грехам нашим. Посмотри на нас, и еще продолжи терпение; останови пламень гнева Твоего, простирающийся на нас, рабов Твоих; Сам направь нас на истину Твою, Сам научи нас творить волю Твою; ибо Ты Бог наш, а мы люди Твои, Твоя часть, Твое достояние. Не воздеваем рук наших к богу чуждому, не последуем какому-либо лживому пророку, не держимся учения еретического; но призываем Тебя, Бога истинного; к Тебе, живущему на небесах, возводим очи наши, к Тебе воздеваем руки наши и молимся Тебе: прости нам, как благий, как человеколюбец; помилуй нас, призывающий грешников на покаяние! И на страшном суде Твоем не лиши нас стояния одесную; но соделай нас причастниками благословения праведных. И, доколе стоит мир сей, не наводи на нас напасти искушения, и не предай нас в руки иноплеменников, да не назовется град Твой градом плененным, и стадо Твое — пришельцами в земле не своей; да не скажут вопреки нам народы: Где есть Бог их? Не попускай на нас скорби, глада, внезапной смерти, огня, потопления, чтобы не отпали от веры не твердые в вере. Не много накажи, но много помилуй; не сильно порази, но милостиво исцели; не на долго оскорби, но вскоре утешь: ибо не может естество наше долго сносить Твоего гнева, как стебли — огня. Укротись, умилосердись, яко Твое есть, еже миловати и спасати. Продли милость Твою на людях Твоих; врагов прогони; мир утверди; народы укроти; голод вознагради изобилием; государей наших сделай грозными народам, боляр умудри; города распространи; церковь Твою возрасти; достояние Твое соблюди; мужей, жен и детей спаси; находящихся в рабстве, в пленении, в заточении, в путешествии, в плавании, в темницах, в алчбе, жажде и наготе, — всех помилуй, всех утешь, всех обрадуй, подавая им радость телесную и душевную, молитвами и молением Пречистой Твоей Матери, святых, небесных сил, Предтечи Твоего и Крестителя Иоанна, апостолов, пророков и мучеников, преподобных, и всех святых. Умилосердись к нам и помилуй нас, да милостию Твоею, пасомые в единении веры, все вместе весело и радостно славим Тебя, Господа нашего Иисуса Христа, с Отцем и с Пресвятым Духом: Троицу нераздельную, единобожественную, царствующую на небесах и на земле над ангелами и человеками, над видимою и невидимою тварию, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

II. Св. Кирилл. еп. Туровский

Св. Кирилл был одним из самых видных представителей не только проповеднической, но и вообще русской литературы второй половины ХII в. Он родился и воспитан в г. Турове (на р. Припяти) Минской губернии от богатых родителей. С юных лет предался книжному учению и хорошо навык божественным писаниям. Поступив в монастырь, он своею строго благочестивою жизнию научал братию пребывать в послушании игумену и потом, чтобы достигнуть большего совершенства, заключил себя в столпе, где подвизался не только в посте и молитвах, но и в составлении назидательных сочинений. Слава о нем, как великом подвижнике и учительном муже, распространилась по всей окрестности, и потому, когда сделалась свободною епископская кафедра в г. Турове, около 1162 г., князь и народ упросили благочестивого столпника занять ее. Около 1182 г. Кирилл, вероятно, отказался от епископской кафедры и скончался в уединении, неизвестно в каком году, а за свои добродетели причислен к лику святых. Память его совершается 28 апреля.

Из «множайших» сочинений св. Кирилла, которыми он просвещал землю русскую и воссиял в России паче всех, как второй Златоуст, до нас дошли десять слов его в праздники и воскресные дни, от недели Ваий до Пятидесятницы (за исключением недели о Самарянине) и кроме того, слово о слепце и хромце, в виде притчи, которое читалось в 5-ю нед. в. поста.

Проповеди св. Кирилла особенно важны для определения того влияния, какое имела на древнюю русскую литературу византийская, в течение многих столетий, до ХVII века.

Содержанием слов Кирилла Т. служит раскрытие таинственного, духовного смысла евангельских повествований. Раскрывая общехристианские истины, они нее касаются явлений современной жизни русского народа и не могут назваться народными, хотя и содержат указание на некоторые современные обстоятельства, напр., на равнодушие паствы к его поучениям; они имеют значение как памятник церковного ораторства одного из лучших проповедников русских, состоявших под влиянием греческой отеческой и византийской письменности. Русские люди видели в епископе туровском второго златословесного витию, т. е. русского Златоуста; но этот взгляд их показывает, что они мало знакомы были с свойствами проповедей Златоуста. В проповедях Кирилла Т. меньше всего можно встречать нравоучение, общедоступность изложения и современность, которые были отличительными чертами проповеди Иоанна Златоустого. Гораздо более сходства можно найти у Кирилла Т. с другими проповедниками восточными; напр., в слове в неделю Ваий есть много сходных мест с словом на тот же день Прокла константинопольского (см. Святоотеческ. Христом., ст. 290–293), а отчасти с беседою на праздник Вай св. Кирилла алекс. (ibid, стр. 262–271). В слове в неделю новою по Пасхе встречаем большее сходство с словом св. Григория Б. также на новую неделю и на память мученика Маманта. В слове о мироносицах речь Иосифа аримафейского похожа на такую же речь в слове св. Епифания кипрского на погребение Спасителя. В этом же слове Кирилла находим ясные следы подражания плачу Богородицы, который приписывается Симеону Метафрасту. Наконец, сам Кирилл проповеди свои называет словесами от пророческих, евангельских и апостольских сказаний. И действительно, многие его поучения представляют собою евангельский рассказ события, распространенный и дополненный собственными соображениями проповедника, заимствованными из книг ветхого завета, особенно пророческих и псалмов. Форма представления у Кирилла Т. символическая, происходящая от символического воззрения на природу человека. Иногда символизм этот доходит до одушевленного, поэтического представления, верно передавая сходство предметов мира вещественного и духовного, а иногда напротив, впадает в искусственность, вследствие произвольных, натянутых сближений и желания провести символическую параллель не только в целом, но и в частностях. Образы своих мыслей он заимствует то из св. Писания ветхого и нового завета, то из природы. Иногда они передают его мысль ясно, наглядно, а иногда, если этих образов много, затемняют ее. Изложение у Кирилла Т. нередко переходит от повествовательного к драматическому: лица, о которых говорится в проповеди, становятся как бы действующими, вступают друг с другом в беседу и выражают свои мысли и чувства монологами, иногда очень длинными. Начало этого драматизма видим в Библии, но там он не доходит до крайности и служит средством, оживляющим рассказ; у Кирилла же Т., как у его образцов — византийских проповедников, он нередко доходит до крайности: выводимые в евангельском рассказе лица говорят речи друг пред другом, иногда очень длинные и не соответствующие во своей витиеватости ни характеру лиц, которым приписываются, ни месту, ни времени; кратко сказать, проповеди Кирилла Т. со стороны слога отличаются образностию формы речи, драматизмом, сравнениями, противоположениями, вопросами, восклицаниями, обращениями, олицетворениями и другими риторическими прикрасами. Вообще все то, что сказано о характере византийской литературы, вполне относится и к Кириллу Туровскому. Цель своих слов проповедник поставлял — показать народу величие празднуемого события, пригласить народ к его празднованию, к прославлению Христа или святых его: отсюда сходство слов Кирилла Т. с церковными песнями, от которых он заимствует иногда не только форму, но и целые выражения.

Лучшими из проповедей Кирилла Т. считаются слова в неделю новую по Пасхе, слово в неделю — о расслабленном и слово на Вознесение Господне. Первое замечательно своим символическим взглядом на природу, второе поэтическим характером изложения, а третье запечатлено игривою фантазиею и не чуждо произвольных предположений. Все проповеди Кирилла имеют форму слова, заключая в себе след. части: приступ, изложение и заключение, в приступе выражена какая-нибудь общая мысль, не всегда идущая к предмету слова. В изложении рассматривается самый предмет в панегирическом тоне и аллегорическом смысле, а в заключении содержится иногда краткое назидание, а большею частию молитва к Богу или похвала угодникам или молитва к ним… Общий характер проповеди Кирилла преобладание поэтического элемента над дидактизмом. Редко можно встретить в них обдуманное построение и строгость в изложении. Это не столько поучения, сколько свободные излияния благочестивых помыслов — гимны. Вообще о словах святителя туровского можно сказать, что отдельные места в них есть весьма хорошие и даже прекрасные, но целого, вполне выдержанного и совершенного слова, нет ни одного; что в них довольно искусственности и изысканности, как в сочетании мыслей, так и в выражениях, и очень мало нравственных наставлений. Главные отличительные свойства Кирилла Т., как писателя, живое, плодовитое, неистощимое воображение, мягкое, доброе, восприимчивое чувство, легкий, свободный, витиеватый язык.

Проповеди Кирилла Т. в древней Руси читались, списывались и помещались в разного рода сборниках в течение пяти веков (с ХIII–ХVII в.) очень усердно, что доказывается множеством списков, дошедших до нас. Существенным изменениям текст не подвергался; они ограничивались большею частию пропуском или заменою одних выражений и слов другими, а иногда сокращениями. В некоторых поучениях опущены начала — приступ, в других — заключения, в иных — места в средине, так как по объему проповеди довольно обширны. Даже в ХVII в., когда началось новое направление, схоластическое, и в литературе вообще, и в церковной проповеди в частности, память о Кирилле Т., как лучшем проповеднике древней Руси, не изгладилась (см. Δίθόϛ Петра Могилы, стр. 352). В 1684 г. священник города Орла пермской епархии, при составлении своих проповедей, названных «Статир», пользовался наравне с творениями Златоуста, Григория Б., Феофилакта Болгарского, Федора Студита и др. русскими проповедниками, — между которыми встречаем и Кирилла Туровского.

1. Слово в неделю Цветную, от сказания Евангельска

Велики и древни сокровища, дивно и радостно откровение доброго и сильного богатства, неоскудеваемы дары, подаваемые ближним, искусны строители славного и весьма честного дома, обильны и переполнены и многие остатки царской трапезы, от которых нищие питаются пищею не гиблющею, но пребывающею в живот вечный. Слова евангельские, которые Христос многократно изрекал ради человеческого спасения, суть пища душам нашим; Его славный и честный дом — Церковь имеет искусных строителей; патриархов, митрополитов, епископов, игуменов, иереев и всех церковных учителей, которые чрез чистую веру сделались ближними к Богу и благодатию Духа Св. приемлют дары и исцеления, по мере даяния Христова. Потому и мы, убогие, взимая крупицы от остатков той же трапезы, наслаждаемся ими: ибо всякий раб своего господина хвалит; а нам, бр., ныне радость и веселие всему миру от наступившего праздника, в котором сбылись пророческие писания, по случаю совершенного ныне Христом знамения.

Ныне Христос от Вифании входит в Иерусалим, сед на жребя осле, да исполнится пророчество Захарии от Нем: Радуйся зело дщи Сионя… (Зах. 9:9). Разумея сие пророчество, мы веселимся: ибо души святых называются дщерями горнего Иерусалима, а жребя — это уверовашие во Христа язычники, которых Он, послав апостолов, отрешил от лести диавола. Ныне народы, держа в руках ваиа, вышли против Иисуса и этим воздали почесть, когда Он воззвал из гроба Лазаря и воскресил его из мертвых. Добро народное свидетельство, которому поверивши, язычники познали в Нем Сына Божия, ибо чудеса Он сотворил у иудеев, а благодать спасения даровал язычникам; те показали Его, а язычники приняли Его; Израиль отрекся от познавшего его в жизнь вечную, и Он ввел в небесное царство язычников; для тех — падение и соблазн, а для этих — вера и восстание. Ныне апостолы возложили на жребя ризы свои и Христос сел верху их: какое явление преславной тайны! Христианские добродетели суть ризы апостолов, которые своим учением сотворили благоверных людей престолом Божиим и вместилищем Св. Духа: ибо сказал: вселюся в них и похожду, и буду им Бог и тии будут мне людие. Ныне народы постилают по пути Господу ризы свои, а другие, ломая от дерев ветви, полагают на пути: добрый и правый путь для миродержителей и всех вельмож есть Христос, которым, постилая его милостынею и незлобием, удобно входят в небесное царство: а ломающие ветви от дерева суть прочие люди и грешники, которые, уравнивая свой путь сокрушенным сердцем и умилением души, постом и молитвами, приходят к Богу, изрекшему: Аз есмь путь, истина и живот (Ин.14:6). Ныне предыдущие и последующие восклицают Осанна Сыну Давидову, благословен грядый во имя Господне! Предыдущие суть пророки и апостолы: те наперед пророчествовали о пришествии Христовом, а эти проповедали во всем мире пришедшего Бога от Бога и крестили во им Его народы. Последующие суть святители с мучениками: одни крепко борятся за Христа с еретиками и отрешают их, как врагов, от церкви: другие пострадали за имя Христово даже до крови и, исчитая все за уметы, текли в след Его, чтобы соделаться причастниками Его страданий. Все же взывали: Осанна, т. е. Ты еси Сын Божий, воплотившийся на земле, чтобы воздвигнуть падшего чрез преступление Адама; ради же благословения и мы подщимся творить добрые дела во имя Господне. Ныне весь Иерусалим подвигся по случаю входа Господня: старцы шествовали быстро, да поклонятся Иисусу, как Богу; отроки текли скоро, да прославят Его за чудесное воскрешение Лазаря; младенцы, как бы крылатые, парили вокруг Иисуса и вопияли: Осанна, Сыну Давидову! Благословен грядый во имя Господне, Бог Господь явися нам. Какое откровение таин и разрешение пророческих писаний! Под старцами разумеются язычники: ибо они явились прежде Авраама и Израиля; тогда, будучи прельщены, они уклонились от Бога, а ныне поклоняются верою Сыну Божию. Отроки знаменуют всечестный, любящий девство, иноческий чин, непрестанно славящий Христа и творящий чудеса благодатию Божиею, Младенцы же прообразовали всех христиан, которые ничего не испытывают о Христе, но Им живя и за Него умирая, воздают Ему обеты и молитвы. Ныне Анна и Каиафа негодуют: всем радость и веселие, а им скорбь и смущение; подобало иерейскому чину быть рассудительному и справлятся у пророков: егда сей есть Христос, о Котором заповедал Иаков сыновьям своим, говоря: Иудо! от племени твоего произойдет Владыко неба и земли и Той упование языков, привязуя лозе жребя свое; не вспомнили Давида, который о Нем пророчествовал, говоря: из уст младенец и ссущих совершил еси хвалу; не уразумели чтущие Софонию, писавшего так: веселися Иерусалиме и уравняй путь Богу твоему, яко приидет в церковь Свою творяй чудеса и даяй знамения. Но сотворили совет на благодетеля, да не токмо Иисуса, но и Лазаря погубить, не желая с народом восклицать так: велий если Господи, яко глас Твой потрясе адови сокровища, исторг из глубины душу умершего, и спасенный Лазарь возвратился к жизни. Ныне тварь веселится, будучи освобождаема от работы вражией, а врата и веси адские потряслись и бесовские силы ужаснулись. Ныне горы и холмы источают сладость, юдоли и поля приносят плоды Богу; горние воспевают, а преисподние рыдают: ангелы удивляются, видя на земле невидимого на небесах и сидящего на жребяти, Того, Который сидит на херувимском престоле, окруженный народами, неприступного для небесных сил. Ныне младенцы радостно восхваляют Того, Которого серафимы со страхом беспрестанно славят на небесах. Ныне путешествуют в Иерусалим измеривый небо пядию и землю дланию: в церковь входит невместимый в небесах. Ныне священнические старейшины гневаются на творящего великие чудеса; книжники и фарисеи завидуют детям, текущим с ветвями на встречу Христу и взывающим: Осанна! Сыне Давидов! Дивные дела! Как они могли забыть пророков, которые различно писали о Христе, ради спасения нас, язычников? Ибо уже сказал; несть Ми хотения в сынех израилевых; явлен бых не ищущим Мене; и реку не людем Моим: людие Мои вы есте (Ис.65:1).

Поэтому, бр., нам, как людям Божиим, подобает прославить возлюбившего нас Христа. Приидите поклонимся и припадем Ему, мысленно лобзая пречистые ноги Его, подобно блуднице. Отстанем подобно ей, от злых дел; излием, как миро, на главу Его веру и любовь нашу. Изыдем любовию, подобно народам, во сретение Ему; сломим, как ветви, укрощение нашего гнева, постелем Ему, как ризы, наши добродетели; воскликнем молитвами и беззлобием, как младенцы; предъидем Ему милостынями к нищим, последуем за Ним смирением и постом, бдением и блаженным покаянием, и не погубим труда сорокадневного поста, в котором мы подвизались, очищая себя от всякой скверны, да и в наш Иерусалим внидет ныне Христос: ибо Иерусалимом называется состав нашего тела, как говорит Исаия: на руку своею написах стены твоя Иерусалиме и вселюся посреде тебе. Уготовим, на горницу, души наши смирением, да чрез причастие внидет в нас Сын Божий и пасху сотворит с учениками Своими; и пойдем с идущим на вольную страсть, взявши крест свой претерпением всяких обид; распнемся браньми к греху, умертвим похоти телесные; воскликнем: осанна в вышних, благословен пришедший на вольное страдание, которым ад попрал и смерть победил.

Оканчивая этим слово, увенчаем св. церковь песнями, как цветами, и украсим праздник воздадим славословие Богу и возвеличим нашего Христа Спасителя, будучи осеняемы благодатию Св. Духа, да радостно праздновавши в мире, достигнем тридневного воскресения Господа нашего И. Христа. Которому подобает всякая слава, честь, держава и поклонение со Отцем и с Св. благим и животворящим Духом, ныне и присно и во веки веков. Аминь!

2. Слово в неделю новую по Пасхе

Великого учителя и мудрого проповедника требует Церковь на украшение праздника; а мы бедны словом и несветлы умом, не имеем огня Святого Духа и не может предложить сладости душеполезных слов. Впрочем, ради любви собратий наших скажем нечто о обновлении праздника Воскресения Христова. — В прошедшую неделю святой пасхи совершилось удивление небу и устрашение преисподним, обновление твари и избавление мира, разрушение ада и попрание смерти, воскресение мертвых и уничтожение прельщением приобретенной власти диавола, спасение рода человеческого воскресением Иисуса Христа, ослабление ветхого закона и порабощения субботе, и утверждение Церкви Христовой и воцарение дня недельного. В прошедшую неделю произошла во всем перемена: земля стала небом, быв очищена Богом от бесовских скверн, и ангелы вместе с женами усердно служили воскресению; тварь обновилась: ибо уже не называют Богом ни стихий, ни солнца, ни огня; ни источников, ни древ; уже ад не приимлет в жертву младенцев, закалаемых руками отцев, и смерть не получает даров; служение идолам кончилось, власть диавола уничтожена таинством креста, и род человеческий спасен и освящен Христовою верою. — Ветхий закон совершенно потерял силу — отложением крови тельцов и жертвы козлов; ибо Христос едину за всех Собою принес жертву Отцу Своему (Евр.10:12). Посему и празднование субботы прекратилось, а давно сия благодать дано недельному ради воскресения; и уже над всеми сими господствует неделя, поелику в оную Христос воскрес из мертвых. — Увенчаем царицу дней, братия, и принесем Богу достойные дары с верою; дадим по силе, кто что может: иной милостыню, незлобие и любовь, другой чистоту девства и правую веру, и смирение нелицемерное; иной пение псалмов, учение апостольское и молитву с воздыханием перед Богом; ибо Сам Господь устами Моисея глаголет: не являйся предо Мною тощ в день праздника (Исх. 23:15). — Итак принесем Богу оныя добродетели, да восприимет за ним милость от Него. Ибо Он не лишит благ приходящих к Нему с верою, как сказано: Аз прославляющия Мя прославлю. Восхвалим благолепно новую неделю, в которую празднуем обновление воскресения; ибо это уже не пасха, но так сказать, антипасха: ибо пасха есть избавление миру от насилия диавола, и освобождение мертвых от преисподнего ада: а антипасха есть обновление воскресения и служит образом древнего закона, данного Богом Моисею в Египте; «вот Я избавлю народ Мой от рабства Фараона, и освобождаю от насилия приставник его; и ты, Израиль, обновляй в памяти день спасения твоего, в который Я победил врагов твоих» (Исх. 13:3 и сл. Втор. 16:3 и сл.). — Так мы ныне обновляем празднеством победный день Христов, в который он соделал спасение миру, победив начала и власти темные. Посему и артосный хлеб от пасхи и доныне в церкви освящаем был и днесь на горнем месте иереев раздробляется вместо опреснок, несенных некогда на главах левитов из Египта в пустыне, доколе не прешли Чермного моря, и там оный хлеб освятили Богу и, вкушая его были здравы и врагам страшны. Итак, они избавившись работы телесной, обновляли праздник для опресночного: а мы, спасенные Владыкою от рабства мысленному фараону — диаволу, обновляем день победы над врагом, и приемля сей священный хлеб, вкушаем его так же, как они вкушали от хлеба небесного и ангельского брашна, и храним его на всякую благую потребу во здравие телам и спасения душам, и в прогнание всякого недуга, Ныне древняя мимоидоша и се быша вся нова, видимая и невидимая (2Кор.5:17).

Ныне небеса стали светлы, совлекшись, как вретища темных облаков, и светлым воздухом исповедают славу Господню. Не сии разумею видимые небеса, но мысленные — апостолов, которые ныне в Сионе познав вошедшего к ним Господа, забыли всю печаль и скорбь, свергнув с себя тяжесть иудейского страха, осененные Святым Духом, ясно проповедуют воскресение Христово. Ныне солнце, красуясь, восходит на высоту и радостно согревает землю: это от гроба взошло нам солнце правды — Христос спасая всех верующих в Него. Ныне луна, сошедши с высшей ступени, воздает честь светилу большему: это ветхий закон, который согласно с предписанием пророков, ныне отменен вместе с субботами, и честь воздается Христову закону с днем недельным. Ныне зима греховная прешла покаянием, и лед неверия растаял познанием Бога: то есть, зима языческого идолослужения силою апостольского учения и Христовою верою прогнана с лица земли, и лед неверия Фомы растаял показанием ребр Христовых. Вот красуется весна, оживляя природу земли: и бурные ветры укротились и тихим веянием способствуют оплодотврению, и земля, питая вверенные ей семена, произращает земную траву. Весна красная есть вера Христова, которая крещением возраждает человеческое естество; а бурные ветры — помыслы греховные, которые покаянием быв обращены к добродетели, производят полезные духовные плоды; земля же естества нашего, прияв в себя, как семя, слово Божие, и исполнившись страхом Господним, раждает дух спасения. Вот юные агнцы и тельцы, быстро бегая по лугам, скачут и проворно возвращаясь к матерям, веселятся; и пастыри, играя на свирели, радостно Христа хвалят. Я разумею под агнцами кротких людей из язычников и под тельцами — служителей кумиров в странах неверных, которые, Христовом вочеловечением, и учением апостолов, и чудесами быв обращены к закону, возвратились к матери св. Церкви и сосут млеко ее учения; а учители Христова стада о всех молясь, славят Христа Бога, всех — волков и агнцев в едино стадо собравшего. Ныне древа развертывают листья и, расцветая, благоухают, сады исполняются приятным запахом, и делатели, трудясь, с надеждою призывают подателя плодов — Христа. Так мы прежде были как древа дубравные, не приносящие плода; ныне же к нашему неверию привилась вера Христова, и христиане, утверждаясь на корени Иессеове, производят добродетели, как цветы, и надеются пересаждения в рай чрез Христа; и святители, труждаясь для Церкви, ожидают от Христа мзды себе. Ныне делатели Слова, приводя словесных юнцев к духовному ярму, и рало креста износя на мысленные нивы, проводят в них бразду покаяния, и сея духовное семя, вселятся надеждою будущих плодов. Древняя мимоидоша, се быша вся нова воскресением! — Ныне реки апостольские наполняются и рыбы языческие пускают плод, и рыбари, познав глубину Божественного вочеловечения, обретают мрежу церкви, полную молитвы; ибо сказано: реками разсядется земля, узрят и разболятся нечестивии люди. Ныне — образ монашеского чина — трудолюбивая пчела показует свою мудрость и всех удивляет ею: ибо как они, живя в пустынях, трудами рук своих удивляют ангелов и человеков, так сия, летая по полям, собирает с цветов соты меда, и доставляет и человекам сладость, и церкви утешение. Ныне все сладкогласные птицы церковных ликов, гнездясь, веселятся: ибо птица, говорит пророк, обрете себе храмину, олтари твоя Боже (Пс.83:4), и каждая, поя свою песнь, неумолкно славит Бога. Ныне всех святых чины обновились, прияв от Христа новую жизнь. Пророки и патриархи, потрудившись, покоятся в райской жизни; апостолы со святыми, после своих подвигов, прославляются на небе и на земле; мученики и исповедники, претерпев за Христа страдания, венчаются с ангелами; цари и князи благоверные спасаются послушанием церкви; лики дев и чины иноков, понесши в терпении крест свой, за первенцом Христом последуют от земли на небеса; постники и пустынники, приявши мзду трудов от руки Господа, веселятся со святыми в горнем граде. Ныне обновленные люди празднуют обновление воскресения Христова, и Богу приносится все новое: от язычников вера, от христиан потребное для церкви, от священников святые дары, от правителей боголюбезные милости, от вельможей попечение о церкви, от праведников смиренномудрие, от грешников истинное покаяние, от нечестивых обращение к Богу, от ненавидящих друг друга — духовная любовь.

Взойдем ныне и мы, братия, в Сионскую горницу; ибо там собрались апостолы, и Сам Господь Иисус Христос, затворенным дверям, явился перед их, и сказав: мир вам, исполнил их радостию, как сказано: ученики возрадовались, увидев Господа, и отложили всю чувственную скорбь и страх сердечный. Их души ободрились и получили духовную смелость, познав своего Владыку. Ибо Он пред всеми обнажил Свои ребра, и Фоме особенно показывает язвы гвоздинные на руках и ногах: поелику Фома при первом явлении не видел Господа, и только слыша о Его воскресении, не хотел верить, не потому впрочем, чтобы считал сие ложным; но желая сам видеть Христа, говорил: аще не вложу руку мою в ребра Его, и персты моя в язвы гвоздиныя, не иму веру (Ин.20:25). Посему и Господь без упрека сказал ему: принеси сюда руку твою и осяжи прободенные ребра Мои, и веруй, что это Я Сам: ибо и прежде меня патриархи и пророки, познавши Меня, веровали Моему вочеловечению. Испытай наперед о Мне пророчество; сказано: воззрят нань, егоже прободоша (Ин.19:37), — и вот Я прободен был в ребра, да воскрешу Адама падшего чрез ребро[1]. И тебя ли неверующего Мне презрю? — Осяжи Меня: это Я Сам, Которого прежде осязав Симеон, верю просил отпущения с миром, и — не будь неверен, как Ирод, который услышав о Моем рождении, говорил волхвам: где Христос рождается, да шед и аз поклонюся Ему (Мф.2:4), а в сердце помышляя о Моем убийстве; впрочем, хотя и избил младенцев, но кого искал не нашел: ибо взыщут Меня злые, но не обрящут. Веруй Мне, Фома, и познай Меня, как Авраам, к коему под сень Я пришел с двумя ангелами, который, узнав Меня, назвал Господом и умолял меня о Содоме, да не погублю, если и десять токмо праведников в нем найдется (Быт.18:32). Не будь неверен, как Валаам, который Духом Святым предсказал Мою за спасение мира смерть и Мое воскресение (Чис. 25:7-9), но потом, прельстившись мздою, погиб. Веруй Мне, Фома: это Я Сам, Которого Иаков в нощи видел утверждающегося на лествице (Быт.28:12, 13), и в другой раз узнал Меня духом, когда Я боролся с ним в Месопотамии (Быт.33:25); ибо тогда Я обещал ему произойти по плоти от его племени. Не будь неверен, как Навуходоносор, который, познав Меня, спасшего в пещи от огня отроков, праведно назвал Меня Сыном Божиим (Дан. 3:92), и потом, опять уклонившись к своим заблуждениям, погиб. Веруй Мне, Фома: это Я Сам, Которого Исаия образно видел на престоле превознесенного, окруженного множеством ангелов (Ис.6:1, 2). Это Я, явившийся Иезекиилю посреде животных в человеческом образе, которому и вас представил под видом колес, за животными движущимися со Мною (Иез. 1:5 и сл.); ибо оный живый дух в колесах был Дух Святый. которого ныне Я сообщил дуновением (Ин.20:22). Это Я, которого видел Даниил на облаках небесных, в подобии Сына человеческого, восходившим к Ветхому деньми, и при сем изобразил данную Мне от Бога Отца власть и царство на небеси и на земли, в нынешнем и грядущем — бесконечном веке (Дан. 7:13). Принеси, близнец, перст твой, и осяжи руси Мои, коими Я отверзал очи слепым, давал слух глухим и немых делал доброглаголивыми. Вот ноги Мои, коими Я пред вами ходил по морю и видимо ступал по воздуху, и сошедши в преисподнюю, попрал ад, и наконец с Клеопою и Лукою шел до Еммауса, и — не будь неверен, но верен. — Фома отвечал Ему: верую, Господи, что Ты Сам — Христос Бог мой, которого изобразил в законе Моисей, — которого отвергли жрецы и фарисеи, которого из зависти подвергли поруганию книжники и другие иудеи, которого Каиафа и потом Пилат осудили на распятие, но которого Бог Отец воскресил из мертвых. Вижу ребра, из которых Ты источил воду и кровь, — воду, дабы очистить оскверненную землю, и кровь, дабы освятить человеческое естество. Вижу руки Твои, коими Ты древле созидал всю тварь, и насадил рай, и сотворил человека; которыми помазывал царей, коими освятил апостолов. Вижу ноги Твои, к коим прикоснувшись, блудница получила отпущение грехов (Лк.7:38); к коим припадши вдовица прияла из мертвых сына своего живого (Лк.7:15); близ сих ног, прикоснувшись к краю ризы, кровоточивая жена получила исцеление от недуга (Лк.8:44): и я, Господи, верую, что Ты — Бог. Иисус сказал ему: яко видев Мя уверовал еси: блажени невидевшии и веровавше (Ин.20:26).

Посему, братия, дадим веру Христу Богу нашему, поклонимся распятому, прославим воскресшего, восприимем верою явившегося апостолам, воспоем показавшего Свои ребра Фоме, восхвалим пришедшего оживить нас; превознесем просветившего мир, возвеличим подавшего нам обилие всех благ, познаем единого от Святой Троицы Господа, Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, которому слава с Отцем и Святым Духом ныне и всегда. Аминь.

3. Слово в неделю 3-ю по Пасхе о снятии со креста тела Христова и о мироносицах — по евангельскому сказанию и похвала Иосифу

Праздник праздника славнее следуют один за другим, подавая благодать Божию святой церкви; ибо как золотая цепь, украшенная жемчугом и драгоценными камнями, веселит очи тех, которые рассматривают ее, так и еще более, праздники святые, духовная наша красота, веселят сердца и освящают души верующих. Прежде всего воскресением Христовым просветился мир, и пасха освятила всех верных; потом Фоминым испытанием ребр Господних обновилась тварь: потому что, когда он коснулся рукою язв — всем стало известно телесное восстание Христово.

Теперь хвалим благообразного Иосифа и Мироносиц, которые послужили телу Христову по распятии (Евангелист называет Иосифа богатым и повествует, что он пришел из Аримафея, потому что был учеником Иисуса и ожидал царства Божия). Во время вольной страсти Спасовой, он видел в твари страшные чудеса: солнце померкшее и трясшуюся землю. Полный ужаса и удивления, он пришел в Иерусалим и нашел тело Христово прободенным и висящим на древе и Марию, Матерь Его (Иисуса), предстоящую у креста, которая от сердечной боли, горько рыдая, говорила: «Тварь пострадает мне, Сыне, видя несправедливое твое умерщвление. Увы мне, чадо мое, свете и творче тварей! Что ныне стану оплакивать: ударения ли по ланитам, или заплевания Своего пречистого лица, которые Ты принял от беззаконных? Увы мне, Сыне! Ты неповинно поруган и вкусил смерть на кресте. Как венчали Тебя тернием, поили желчью с оцтом и прободали копием пречистые ребра Твои? Ужаснулось небо и затрепетала земля, не терпя дерзости иудейской; померкло солнце и распались камни, являя окаменение жидовское. Вижу Тебя, милое чадо, висящего на кресте нагим, бездыханным, обезображенным, — неимущи вида ниже доброты, — горько уязвляюсь душею, и желала бы умереть с Тобою, потому что не могу видеть Тебя мертвым. С этих пор — прочь от меня радость! мой бо свет, надежда и жизнь, Сын и Бог мой на древе угас. Где же, чадо благовествование, которое древле принес мне Гавриил, говоря: радуйся благодатная, с тобою Господь, и называя Тебя царем, Сыном Вышнего, Спасом мира, живодавцем всех и грехов истребителем? Ныне же вижу тебя повешенным между двух разбойников, как злодея, зрю мертвеца, копием в ребра прободенного, и сего ради от горести лишаюсь сил. Я хочу жить, но желаю опередить тебя в аде: ибо я лишена теперь моей надежды, моей радости и веселия — Сына и Бога моего. Увы мне! Во время странного рождества Твоего, Владыко, я не страдала так как теперь! я терзаюсь утробою, видя Твое тело пригвожденным ко дереву. Рождество твое, Иисусе, было преславно, а умерщвлении — страшно. Ты один прошел утробу, сохранив целыми печати моего девства, и, показав меня матерью в воплощении своем, опять сохранил в девстве. Знаю, что Ты страдаешь за Адама, но все–таки рыдаю, объятая душевною горестью, удивляясь глубине твоего таинства. Слушайте, небеса, внимайте словам моим, земля и море! Ибо вот творец ваш от священников терпит страдания, — ибо — вот праведник убит за грешников и беззаконников! Теперь исполнилось на мне пророчество Симеона: ибо при виде твоего поругания от воинов, оружие проходит душу мою. Увы мне! С кем разделю слезы мои, с кем стану лить потоки их? Ибо родственники и друзья твои, Христе, насладившись чудес, оставили Тебя! Где теперь лик семидесяти учеников твоих? Где первоверховные апостолы? Один коварно предал тебя фарисеям, а другой с клятвою отвергся пред архиереями; не знаю человека сего. И я одна, раба твоя, Боже мой, рыдая, предстою с хранителем словес твоих, возлюбленным наперсником твоим? Увы мне, Иисусе, увы, драгоценное для меня имя. Как стоит земля, чувствуя, что на ней на кресте, висит Тот, который в начале на водах основал ее, который многих слепцов просветил и мертвых воскресил мановением божества своего! Приидите и видите Божия смотрения таинство: как ожививший все был умерщвлен позорною смертию!».

Выслушав это, Иосиф приблизился к горько рыдавшей Матери. Увидевши его, она обратилась к нему с мольбою, говоря: «потрудись, благообразне, сходить к беззаконному судии Пилату и испрося у него позволение снять со креста тело Учителя своего, моего же сына и Бога; подвигнись, причастниче Христову учению, тайный апостоле и общниче царствию Божию, предвари и испроси уже бездыханное и прободенное в ребра тело; спострадай благоверно, ради сугубого тебе венца, который получишь по воскресении, от всех концев земли честную славу и поклонение, а на небеси — бесконечную жизнь». Умилившись плачевными ее словами, Иосиф не сказал: «жрецы восстанут на меня и озлобятся иудеи, — взбунтуются фарисеи и побьют меня камнями, разграбят мое богатство и, кроме того, я буду еще отлучен от синагоги». Ничего этого он не сказал, но всем пренебрег (но вся сия уметы сотворив), без заботы о жизни, чтобы стяжать Христа, дерзнувши, пошел к Пилату и стал просить, говоря: «отдай мне, игемоне, тело странного того Иисуса, распятого между двух разбойников, по зависти, оклеветанного архиереями и несправедливо поруганного воинами. Дай мне Того Иисуса, которого книжники назвали Сыном Божиим, а фарисеи — царем, и над главою которого ты велел прибить дощечку с надписанием се есть Сын Божий и царь израилев. Отдай мне тело Того, которого коварно предал Его же ученик, и о котором, провидя, так говорил Захария: дадите мзду мою или отрецытеся! И поставиша 30 сребреников цену цененного от сынов израилевых. Я прошу тебя о теле Того, о котором прорек Каиафа: Тому единому (лучше) за весь мир умрети — что не просто сказал, но потому, что был жрецом в тот год. (О них, первосвященниках — сказал пророк Иеремия: пастырие мнози растлиша виноград мой, и аще псалом говорит о них: князи людстии собрашася на Господа и на Христа Его. Сии бо, сказал Соломон, помыслиша и прельстишася, ослепи бо я злоба их, рекоша бо: уловим праведника руганием и ранами и стяжим Его и смертию безлепотною осудим Его). Я прошу у тебя тела Того Иисуса, который на вопрос отвечал: Аз есмь истина и живот, и не имаши на Мне власти ни единыя, аще не быти дано свыше, — ради Которого и жена твоя просила тебя, говоря: ничто же сотвори праведнику тому, много бо пострадах во сне Его ради. Дай мне Того распятого, которого младенцы встречали с ветвями, говоря: Осанна Сыну Давидову, — и которого голос услышавши, ад отпустил душу умершего Лазаря, уже четверодневного, — и о котором писал Моисей в законе: узрите живот ваш пред очима вашими висящ. Я хочу мертвого тела Того, которого Матерь породила, будучи девою, не познавши мужского ложа, и о котором Исаия говорил Ахазу: «вот дева зачнет и родит Сына, которому имя: с нами Бог». Я хочу тела Того, о котором Давид пророчески сказал: ископаша руце мои и нози мои, исчетоша вся кости моя. Дай мне Сего, уже умершего на кресте, о котором ты сказал жидам, — просившим Его у тебя на смерть: чист есмь от крови праведника сего, и которого ты, бив, предал им, умыв руки. Дай мне Того, о котором говорил пророк: Аз же не противлюся ни вопреки глаголю, плещи моя вдах на раны, и ланиты мои на заушения, лица же моего не отвратих от студа заплеваний. Я прошу у тебя Того назарянина, к которому, выходя из бесновавшихся, бесы взывали: Что нам и Тебе, Иисусе Сыне Божий? Вемы тя, кто еси Святый, Божий, пришел если прежде времене мучити нас, и о котором Сам Бог с небеси, когда Он крестился на Иордане, свидетельствовал, говоря: Сей есть сын мой возлюбленный, о Нем же благоволих, — и о котором, наконец, Дух Святый чрез Исаию говорит: яко овча на заколение веден бысть, от беззаконных людей предан бысть на смерть. Дозволь мне снять тело с креста, ибо я хочу положить его в своем гробе, потому что уже исполнились все пророчества о Нем. Сей бо наши болезни понесе и за ны пострада, язвою Его мы исцелехом, зане предана бысть на смерть душа Его и со беззаконными вменися. Истребим бо, сказали они, память Его от земли живущих и имя Его не помянется к тому. Сего ради хощет Бог отъяти болезнь от души Его и разделити Ему крепких корысти ибо пишется о нем: и ты в крови завета твоего испустил еси узники твоя от рова не имуща воды.

И выслушав все это от Иосифа, Пилат удивился, призвал сотника и спросил его: умер ли распятый Иисус? и узнав, дал тело Иосифу, чтобы похоронил его, как хочет. И, купив плащаницу, Иосиф снял тело Иисусово с креста. Пришел и Никодим и принес смешение из смирны и алоя, стоившее сто динариев. Они обвили тело Христово (плащеницею), помазав его миром. Иосиф же взывал говоря: «Солнце не заходящее, Христе, Творче всего и Господи тварей! Как прикоснусь я пречистому Твоему телу, неприкосновенному для сил небесных; со страхом служащих Тебе? Какими плащаницами обвию Тебя, покрывающего землю мглою и небо облаками, или какие ароматы возлию на тело Твое, которому цари персидские принесли ароматы с дарами — поклоняясь, как Богу, предъизображая умерщвление Твое за мир? Какие надгробные песни воспою Тебе, которому горе немочно поют серафимы? Как понесу Тебя, невидимого Господа, носящего на руках всю тварь, на бренных руках моих? Или как положу Тебя в худом гробе, Тебя, словом утвердившего небо и почивающего на херувимах со Отцем и Святым Духом? Однако, все это Ты творишь по предусмотрению, все сие Ты претерпел по воле своей; ибо Ты идешь в ад, чтобы снова ввести в рай Адама с Евою, падших посредством преступления и воскресить с Собою, силою божественною, и прочих мертвецов. Посему я погребу Тебя, милостиве, воспева так, как научил меня Дух Святый: «Святый Боже, Святый крепкий, Святый бессмертный, помилуй нас!». И положили его в гробе, завалив вход большим камнем. Мария же Магдалина и Мария Иаковлева смотрели, где полагали Его.

По прошествии субботы, когда уже воссияло солнце, жены, все вместе пришли уже в четвертый раз, по словам Матфея, в субботу вечером пришли две жены видеть гроб (при этом было землетрясение), когда ангел ототвалил камень от входа и когда, устрашившись его, стражи омертвели; тогда и Сам Иисус, явившись, сказал (женам): «радуйтесь! Идите к братии моей, и пусть они идут в Галилею: там они увидят меня». И опять, в полночь, пришли другие, чтобы проверить то, что слышали от Магдалины, касательно воскресения Христова. Вот как о тех пишет Лука: «жены пришли ко гробу очень рано, нашли камень уже отваленным, — стоявших и говоривших двух ангелов: что ищете живаго с мертвыми? Несть зде, но воскресе». После того, пред зарею, пришли другие жены, которые видели ангелов внутри гроба на месте, где лежало тело Иисусово, почему Иоанн Богослов сказал: «услышав от них, Петр пошел ко гробу с другим учеником, когда было еще «темно». Равным образом он рассказывает о всех мироносицах, которые в субботу приходили с ароматами, что вошедши во гроб, они увидели сидевшего, по правую сторону, юношу, и ужаснулись, что он сказал им: «не ужасайтесь! нет вам страха, но только жрецам и стражам; вы же идите и скажите апостолам: «Христос воскресе!» Вы видите, что плащаница без тела — хвалитесь же плотским восстанием Христовым. Будьте благовестницами спасения человека и скажите апостолам днесь спасения мира; уже не скорбите, не сетуйте, как о мертвеце, но радуйтесь, как о Боге живом».

Я хочу вам рассказать вам тайну человеколюбия Бога, который пострадал за Адама, падшего в тление; ибо ради его Господь сошел с неба и, воплотившись, стал человеком, чтобы обновить истлевшего и на небеса возвести. Тот, послушав совета вражия, захотел стать Богом, и был проклят; Сей же, послушав Отца, сделался, человеком, да змия погубит и человеки обновит. Тот простерши руку к избранному древу, отторг ядро смерти, и сделался рабом греха; Христос же, простерши руки на кресте, освободил человека от осуждения за грехи и от смерти. Будучи невинен, Он предан был, да проданных грехом избавит от работы диавола; Он из губы на трости вкусил оцта с желчью, чтобы загладить рукописание человеческих согрешений; копием в ребра прободен был, да отбросить пламенное оружие, заграждавшее для человека вход в рай; Он источил из ребр кровь и воду, да очистить ими всю скверну телесную и души человеческие освятит; связан был и тернием увенчан, да разрешит людей от уз диавольских и искоренит терние прелести вражия. Он помрачил солнце и землю потряс, заставил плакать всю тварь, чтобы разрушить адские хранилища (сокровища), чтобы дать видеть свет бывшим там душам и Евин плач преложить на радость; во гроб положен был, яко мертв, — и от века умершим жизнь даровал; камнями был завален и запечатан, чтобы сокрушить адовы твердыни до основания; Он видимо стрегом был стражами, но невидимо, сошед во ад, связал сатану. Ибо ангельские воинства, с Ним текуще, зваху: возмите, врата, князи ваша, да внидет Царь славы! — и одни, разрешая связанные души, выпускали их из темниц, а другие, связывая противные силы, говорили: где ти смерте жало, где ти аде, победа? К ним же связанные бесы вопили: «Кто это царь славы, пришедший на нас с столь великою властию?” Он погубил князя тьмы, расхитил все его сокровища, разрушил город смерти, чрево адово, отнял пленников — души мертвых, которые были тут с Адамом. Он воскрес, не разрушив печатей, точно так, как и родившись, не нарушив девства матери своей. Да, нет страха для вас, а есть только для омертвевших воинов: ибо Иисус совершил уже все — воскрес боголепно и показался прежде вас приходившим женам, взывая: «радуйтесь!», повелел идти апостолам своим в Галилею, чтобы там, освятивши с вами все, взойти на небеса с плотию, с которою опять приидет судить мир».

Мы уже все сказали, что говорил ангел мироносицам; теперь похвалим Иосифа приснопамятного, благообразного и досточудного.

Счастлив ты, по истине, преславный и досточудный Иосиф, сподобившись столь великого блага, столь великого богатства земного и небесного, достойно послужив, подобно херувимам, телу Божию. Но они невидимо, держа на своих раменах, от страха закрывают лица, ты же с радостию на руках своих носишь Христа Бога. Ты счастливее Иосифа, патриархов — Авраама, Исаака и Иакова, которые стали честнейшими и славнейшими всех, слышавши только голос Того, которого тело ты обвил плащаницею. Ублажаю руки твои, Иосифе, которыми держал тело Сына Божия и творца всех, лица которого не будучи в состоянии видеть на Хориве. Моисей скрывался под камнем слыша: задняя моя узриши, а потом с Илиею, увидевши Христа на Фаворе засвидетельствовал о Нем, что Он Бог и человек. Ты, великий Иосифе, блаженнее Давида царя. Ибо Давид принес из Силома кивот, вмещавший в себе слово Божие, но убоялся поставить его в своем доме; ты же не скинию с законом, но самого Бога, снявши со креста, с радостию положил в гробе своем. Блажен и преблагословен ископанный тобою, Иосифе, гроб, в котором лежал Христос, Спас наш! Ибо он уже не в гроб, но престол Божий, алтарь небесный, местопребывание Духа Святого и одр царя небесного, о котором сказал Соломон: «стоят сильные ратоборцы, искусные в брани, держа мечи обоюду остры», чем знаменовал чины святых, борющихся во Христе с еретиками и жидами. Блажен ты, Иосифе, совершителю таинства Божия и разъяснителю предсказаний пророческих, ибо ты явственно мазал язвы того, о котором закон и пророки писали приточно. Блажен ты, Иосифе, что покрыл, как мертвеца во гробе, ожидая тридневного восстания, того, который все оживил словом и покрыл водами твердь небесную. Счастлив и город твой — Аримафей, из которого ты пришел послужить Сыну Божию. Какую составил похвалу, достойную твоего блаженства, или кому уподобим праведника сего? Как начну и как расположу? Не назвать ли тебя небом? Но благочестием ты светлее его: ибо во время страсти Христовой небо помрачилось и сокрылось и сокрыло свой свет, а ты и тогда с радостию носил Бога на руках своих; тогда земля тряслась от страха, а ты с Никодимом радостно, обвив плащаницею, напитанною ароматами, положил тело Божие во гроб. Назвать тебя апостолом? — Но ты остался вернее крепче их: ибо, когда они, боясь евреев, разбежались, тогда ты без боязни и сомнений послужил Христу. Назвать тебя старейшиною святителей? Да: ибо ты подал им пример, обходя, кадя и кланяясь, с молитвами, пречистому телу Христову, и говоря: воскресни, Господи, помози нам и избави нас имене Твоего ради. Священномучеником ли тебя назвать, за то, что ты показал столь великую любовь ко Христу? Так: ибо хотя и не погрузилось оружие в грудь твою, хотя не пролилась твоя кровь от меча, но ты, готовностию и верою, положил душу свою за Христа. Тебя было терзали и почленно рассекали, но тебя сохранил Иисус, которого ты тело хранил, не боясь ни гнева евреев, ни угроз жрецов, ни без вины (напрасно) убивающих воинов. Ты не желал большого богатства, не заботился о своей жизни, чая тридневного воскресения, — но трудился более всех святых, богоблаженный Иосифе; за то более всех ты имеешь дерзновение ко Христу. Молись же Ему о нас, прославляющих тебя, почитающих твою и мироносиц память и украшающих твой праздник. Подай, святый, всем нам твою помощь, будь граду нашему покровом от всякого зла, подай князю нашему победу на врагов, заступай его от врагов видимых и невидимых, испроси здравие его телу, купно же и дуже его спасение, а нас избави от всякой нужды, печалей, бед и всех лютых напастей, — и своими молитвами к Богу испроси отпущение многих прегрешений; да избавит нас от бесконечной муки и сотворит причастниками будущей жизни, благодатию Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, Ему же слава со Отцем, пресвятым, благим и животворящим Духом ныне, и присно и во веки.

4. Слово о расслабленном от бытия и от сказания Евангельского, в неделю 4-ю по Пасхе

Неизмерима высота небес, неиследима глубина преисподней, непостижимо и таинство Божественного смотрения; ибо велика и неизреченна милость Божия к роду человеческому, коею мы помилованы. По сему, братия, мы должны хвалить, и петь, и прославлять Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, исповедуя сотворенные Им великие чудеса, неисповедимые ни для ангелов, ни для человеков. Ныне же побеседуем о расслабленном, которого днесь сам Бог вспомнил, призрел и помиловал, но которого врачи оставили в небрежении, и ввергавшие (болящих) в купель презрели. Ибо, когда вода была возмущаема, все, заботясь о здравии богатых, сего человека обходили. Но его-то ныне Христос, благий человеколюбец, яко врач душ и телес наших, исцелил словом; и слово Его стало делом. Ибо евангелист говорит: взыде Иисус во Иерусалим (Ин.5:1), в преполовение иудейского праздника, то есть, когда из всех городов собралось, по обыкновению, в Иерусалим множество народа: тогда и Господь пришел, угождая всячески своим рабам, и вместе обличая неистовство враждовавших на Него иудеев. Ибо по истине Он пришел взыскать заблудших и спасти погибших; много творил и чудес по всей Палестине; но Ему не веровали, и изрыгали хулу против благодати, называли Его льстецом и обманщиком. Для того Он ныне и пришел, при множестве народа, к Соломонову водохранилищу, называемому Вифезда, то есть овчая купель, поелику там омывали внутренности приносимых на жертву овец. Над сим водохранилищем была палатка, состоявшая из пяти крытых ходов, и здесь лежало множество больных, хромых, слепых и другими недугами одержимых, кои ожидали возмущения воды. Ибо ангел Господень, приходя, возмущал воду, и кто первый по возмущении входил в оную, тот выздоравливал. Но эта купель была только образом святого крещения; поелику вода ее не всегда исцеляла, но только тогда, когда возмущал ее ангел. Ныне же в купели крещения сам Владыка ангелов, св. Дух, приходя, освящает ее и подает здравие душам и телам и очищение грехов. Слеп ли кто умом, или хром неверием, или иссох от отчаяния по причине множества грехов: вода крещения всех творит здравыми. Оная купель хотя многих принимала, но исцеляла только одного, и то не всегда, а однажды в год: но купель крещения, всякий день приемля множество ко крещению, всем подает жизнь, ибо если и со всей земли придут люди, благодать Божия не умалится, вем даруя исцеление от недугов греховных.

Скажем же о благости Господа, как Он пришел к купели овчей, и узрев человека расслабленного, долгое время лежащего на одре в недуге, вопросил его: хощеши ли цел быти (Ин.5:6)? Ей, Господи, ответствовал тот, хотел бы я, но человека не имам (ст. 7), которой бы по возмущении ангелом воды, вверг меня в купель. Но если уже Ты, Владыко, вопросил меня о здравии, то с кротостию выслушай мой ответ, в котором я изъясню Тебе тяжесть моей болезни. Тридцать восемь лет лежу я на одре сем, пригвожденный к нему недугом; грехи мои расслабили все члены моего тела, а душа, еще прежде сего недуга, поражена срамом оных. Я молюсь Богу, и не внемлет мне; ибо беззакония моя превзыдоша главу мою (Пс.37:5); врачам раздал я все свое имение, но помощи от них не получил; ибо нет такого врачества, которое бы могло отменить Божеское наказание; знакомые мои гнушаются мною, потому что смрад мой лишил меня всякой утехи, и ближние мои стыдятся меня, ибо я, по причине болезни моей, стал чужд братии моей; все люди надо мною ругаются, и ни в ком не нахожу себе утешителя. Назову ли себя мертвым? Но чрево мое просит пищи, и язык мой иссыхает от жажды. Сочту ли себя живым? Но не только встать с одра, но и двинуться не могу; не могу ступить ногами, а руками не только действовать, но и осязать себя. Я мертвец не погребенный, и одр сей — гроб мой; я мертвый в живых, и живой в мертвых; ибо, как живой, питаюсь, а как мертвый, не действую. И к сему еще мучусь, как в аде, от поношения ругающихся надо мною: ибо я служу посмешищем юношам, которые друг друга укоряют мною, и притчею старцам в их разговорах. Все гнушаются мною. Сугубо я страдаю: внутри снедает меня болезнь, отвне пронзают досаждения ругателей: ибо от всех приемлю оплевания. К усугублению же скорби, голод больше болезни изнуряет меня: ибо если и увижу пищу, то не могу рукой вложить ее в уста; всех прошу, чтобы кто-нибудь накормил меня. Стону со слезами, томимый болью моего недуга, и никто не придет посетить меня; стражду один, без свидетелей. Когда принесут сюда остатки от трапезы богобоязненных людей, тотчас приходят приставники овчей купели; и не так псы облизывают струпы Лазаря, как они пожирают поданную мне милостыню. Нет у меня богатства, чтобы нанять кого-нибудь попещись о мне; ибо я зле расточил данное мне в раю богатство; змием в Едеме похищено у меня одеяние чистоты, и здесь лежу я, обнаженный Божия покрова. Человека не имам, который бы, не гнушаясь, послужил мне. Енох и Илия уже не обретают на земле; ибо взяты на колеснице огненной, и пребывают идеже Бог весть. Авраам с Иовом, не многое время послуживши подобным мне, преставились в жизнь бесконечную. Господи! Человека не имам верного Богу. Моисей Боговидец и законодатель, и он после согрешил пред Богом, и не взошел в землю обетованную; Соломон премудрый, трикратно беседовавший с Богом, в старости согрешил пред Ним, прельстившись женами. Господи! человека не имам, который бы опустил меня в купель: ибо вси уклонишася, неключими быша, и несть творяй благое, несть до единого: и не разумеют вси творящии беззаконие (Пс.13:3, 4).

Все сие из уст расслабленного услышавши, благий врач наш, Господь Иисус Христос, ответствовал ему: что ты говоришь — человека не имам? Я, как щедрый и милостивый, ради тебя сделался человеком, не изменив обетованию о моем вочеловечении; ибо ты слышал пророка, который говорит: яко отроча родися нам. Сын Вышнего, и дадеся нам (Ис.9:6); и: той недуги наша прият и болезни понесе (Мф.8:17). Ради тебя оставивши скипетр горнего царства. Я обхожу здесь, служа дольним: не приидох бо, да Ми послужат, но да послужу (Мф.20:28). Ради тебя Я, бесплотный, облекся плотию, дабы исцелить недуги всех душевные и телесные; ради тебя Я, и ангельскими силами невидимый, явился человеком: ибо не хочу, чтобы Мой образ (человек) лежал в тлении, но желаю его спасти и привести в познание истины: и ты говоришь — человека не имам? Я стал человеком, да сотворю человека Богом: ибо сказано: логи есте и сынове Вышняго вси (Пс.81:6); и кто другой вернее Меня может послужить тебе? Тебе на слушание Я создал всю тварь: небо и земля тебе служат, — то влагою, а сия плодом. Ради тебя солнце разливает свет и теплоту, а луна со звездами освещает ночь; ради тебя облака наполняют землю дождем и земля на службу тебе произращает всякую траву, содержащую семя, и всякое древо, приносящее плод. Ради тебя реки содержат в себе рыб и пустыни питают зверей: и ты говоришь — человека не имам? И какой человек вернее Меня? Ибо я не изменил обетованию о моем вочеловечении. Я клялся Аврааму: о семени твоем благословятся вси языцы (Быт.22:18); и: во Исааце наречется тебе семя (Быт.21:12). И в сем племени воплотившись, я отлягаю ныне обрезание, и вместо его уставляю воду, порождающую множество чад крещением; о которой говорит Исаия: яко проторжеся вода в пустыни (Ис.35:6), и: жаждущии идите на воду живу (Ис.55:1). Я — море жизни, и из уст Моих изливаю на тебя источник райский, а ты жаждешь купели, которая вскоре иссохнет. Востани, возьми одр твой (Ин.5:8). Да услышит меня Адам, и обновится ныне с тобою от истления: ибо в тебе Я исцеляю проклятие первого преступления Еввина. Лазаря, уже восмердившего и четыре дня бывшего мертвым, Я оживотворил словом: и тебе ныне говорю: востани, и возьми одр твой, и иди о дом твой. И расслабленный тотчас встал с одра, и, взявши одр, на котором лежал, стал ходить посреди народа.

В тот день была суббота, и иудеи, увидевши его, не возрадовались о исцелении больного, не воздали хвалы Богу, воздвигшему расслабленного от одра болезни, и не сказали: как у тебя, брат, укрепились жилы, и утвердились члены? Напротив, как звери, напавшие на вооруженного, побежали прочь и изрыгали богохульные слова, которые, впрочем, как стрелы, пускаемые в каменную скалу, сокрушались. Они возлюбили неправду более, нежели истину, и носящему одр стали претить, говоря: суббота есть и не достоит ти взятии одра твоего (Ин.5:10). Зачем ты восстал от немощи? Зачем исцелел от недуга? Зачем освободился от болезни? Не должно тебе ныне носить одра своего. Тогда исцелевший от недуга сказал им: что вы говорите, фарисеи? Считая себя мудрыми, вы обезумели от злобы. Ужели вам не довольно того, что вы видели меня в продолжении тридцати осьми лет лежащего на одре полумертвым? И ныне, когда я встал по слову Божию, вы ослепли умом, и, хромая своею неправдою, спотыкаетесь. Если не добро, то, конечно, и не зло мое исцеление; если вы не радуетесь преславному чуду, то по крайней мере не завидуйте дарованному мне здравию. Не будьте, как меск и конь, не имеющие разума. Господь помог мне на одре болезни моей, и недуг мой пременил во здравие. Скажите же мне, старейшины и судии израилевы, из чьей клети похищено у вас дарованное мне? Никто из вас не обижен; ни у кого у вас не взял того, что дал мне сотворивший меня здравым; Он только сказал мне: востани, и возьми одр твой, и ходи, — и вот я здрав! Книжники отвечали ему: кто же тот, который сделал тебя здравым? Носящий же одр не знал Его, потому что Иисус тотчас уклонился от народа; впрочем сказал: Он не волхв, ни чародй, даже не ходатай, ни ангел, но сам Господь, Бог Израилев: ибо Он ни руками не осязал меня, ни пластыря не прилагал к ранам моим, но вся произвел одним словом; только сказал мне: востани и ходи, — и за словом последовало исполнение и исцеление. Посему не лицемерьте и не хулити Божией благодати, но судите справедливо; рцыте Богу: яко возвеличишася дела Твоя во Израили; и, признав чудо Господа, сим почтите субботу, прославьте Бога и праздник украсьте. Но иудеи не преставали говорить: кто это исцелил тебя в субботу? Покажи нам повелевшего тебе носить одр в праздник!

Иисус паки нашел его в церкви и сказал ему се здрав еси и ктому не сограшай, да не горше ти что будет (Ин.5:14). Но да не подумаем, что Христос сказал сие ему одному: Он говорит сие всем нам, приявшим благодать крещения, коим мы очистились от прародительской скверны и исцелились от растлевающего нас греха. Господь как бы так сказал оному исцелевшему: вот Я в тебе исцелил болезни Адама, и падшего преступлением восставил, и проклятие поражавшее весь род его, ныне уничтожил, и скверну всякого греха омыл крещением; взыскал и обрел уклонившегося на злые пути идолослужения, обвязал раны уязвленного бесами-разбойниками, возлиял на раны его вино и масло Моей крови и, подъяв его на теле Моем, внес в гостиницу, — святую Церковь, дал два сребреника гостинику, новый и ветхий Завет — святителям, да прилежно учат людей; обещал и мзду, по возвращении моем, тем, которые спасут грешников! Се здрав еси и ктому не согрешай; ибо сказано: горе согрешающему в разум.

Итак, разумейте все силу слова, что Господь повелевает нам не грешить по крещении, да не растлим опять обновленное Богом человечество. Горе же согрешившему по восприятии всякого священного сана, как-то монашества и иерейства; горе и в самом епископском сане, не боящимся Бога! Оный расслабленный был верен: ибо, по исцелении, не вдался в скверны телесные, и не произнес хулы на Иисуса пред иудеями, но пребывал в церкви, где и обрел его Христос; и познав исцелившего его, он сказал: праведен еси, Господи, и слово Твое истина: отныне я причастник всем боящимся Тебя и хранящим заповеди Твои. И пошел он по всей стране, поведая, яко Иисус есть, иже мя сотвори цела (Ин.5:15). И мы, Братия, прославим Иисуса Христа, Бога нашего, исцелившего нас от недугов греховных, и припадем к Нему верою говоря: прежних беззаконий наших не помяни, и нынешние грехи очисти: ибо Ты Бог всех, небесных и земных, Творец человеков, Создатель ангелов, Царь всего мира, Владыка архангелов, Содеятель херувимов, Украситель серафимов: помилуй нас, на Тебя уповающих, да спасенные Тобою, славим Тебя, со Отцем, и с Пресвятым Духом ныне, и присно, и во веки. Аминь.

5. Слово на Вознесение Господне, в четверг 6-й недели, от пророческих указаний

Прииди ныне духом, священный пророче Захарие, дай начаток нашему слову от твоих прорицаний о вознесении на небеса Господа нашего И. Христа. Ибо ты не в притче, но ясно показал нам это говоря: се Бог наш грядет во славе, от брани ополчения, и вси святии с ним; и станут нозе Его в день он на горе Елеонстей, яже есть прямо Иерусалиму на восток (Зах. 14:3, 4). Желаем и прочее узнать от тебя, а о брани, бывшей на общего врага-диавола, мы знаем от Исаии, видевшего серафимов. Ибо Сам Господь наш И. Христос ополчился на вся бесовские силы и темные власти; попрах я яростию моею, сотрох я во гневе моем, и вся ризы моя обагрих в победе; снидох и до сокровищ пленник Моих и вся избавих крепостию мышцы Моея (Ис.63:3–5). И рех не людие ли сии суть и чада Моя, и разделих корысть радости Моея. Все это было сказано о страданиях Господа, по сошествии Его в ад. Ибо Он победил там крестом власти темные, извел всеродного Адама со всеми племенами народов. Людьми называет все народы, сведенные во ад за грехи, детьми тех, которые скончались в вере, но над всеми воцарился грех властию смертною от самого Адама до Христа, низвел и посадил в преисподних ада: окованные нищетою и железом; беззаконий бо ради своих смиришася (Пс.106:10–17). Но Христос, сокрушив врата медные, избавил их от бед и, расторгнув узы их, извел из тьмы и сети смертные. И через 40 дней разделил корысть своей радости, ибо сказал: радуйся со Мною, яко обретох изгибшую драхму, т. е. души человеческие по племенам народов, которые ввел в разные места своих обывателей одних в рай с разбойником, других в пышный Едем, иных в пребывание жизни вечной с Авраамом; всех же народов души поселил на водах упокоения (Пс.22:2). Ибо за всех, которые согрешили в плоти прелестию змия, тою же плотию пострадал Иисус, и воздаст каждому по делам, когда придет судить всему миру. Это сказано было апостолам ангелами на Елеонской горе; ибо сказали: мужие Галилейстии, что стоите зряще на небо; Той паки приидет во славе Своего божества судить всему миру, и воздаст каждому по делам его. Святых пророков и праведных Он привел с Собою в св. град. Об их входе скажем от богодухновенных книг; ибо мы не творцы слову, но следуем словам пророков и апостолов, которые свидетельствуют о Бозе живе и которым повелел Дух Св. так написать верующим на спасение, а неверующим на погибель. Пойдем же и мы, бр., ныне на гору Елеонскую и мысленно посмотрим на совершившиеся там преславные события. На ту пору пришел ныне Сам Господь Бог наш и там собрались чины всех святых, соборы праотцев, множество патриархов, полки пророков, лики апостолов и толпы верных с семидесятью учениками Христовыми; о них сказал Павел: Господь явился более чем 500 братиям. Это же говорят бывшие на горе Елеонской, пред которыми Господь вознесся, а о тех, которых Христос возвел на небеса в горний Сион, слушай Матфея, который говорит о них: и многа телеса усопших святых восташа и внидоша по вознесении во святый град, т. е. в небесный Сион. Их видел Павел, когда восхищен был до третьего неба. Но оставив их, побеседуем о вознесении Христовом, которое было на горе Елеонской.

Там ныне ангельские силы и архангельские воинства; одне на крыльях ветряных приносят облака для взятия от земли Христа Бога нашего; другие готовят херувимский престол. Бог Отец ждет Того, Которого имел с Собою в лоне; Дух же Св. повелевает всем ангелам Его: возмите его врата небесныя, са внидет Царь славы. Небеса веселятся, украшая свои светила, чтобы удостоиться благословения от своего Творца, возносящегося плотию на облаках (сквозь небесные врата); земля радуется, видя на Себе Бога, явственно ходящего; и вся тварь красуется, будучи просвещаема от горы Елеонской, на которой, по повелению Бога отца, ангелы соединялись с св. апостолами, ожидая пришествия Сына. Потому для нас этот праздник важнее других, и эта гора святее Синайской, ибо на ту сошел невидимо, а на этой явственно показался; ибо сошел на Синайскую, устрашил всех, так как гора дымилась огнем, молнии же и громы умерщвляли всех, которые приступали к горе, и только с одним Моисеем беседовал Бог, а Христос, взошедши с телами святых на Елеонскую, всех освятил и все утешает. Ибо Елеон блистает, как солнце, имея на себе чины святых со Христом; вместо тех громов и молний, слышатся пророческие гласы, которые радостно ликовствуют, говоря; вознесися силою Твоею, Боже, воспоем и поем силы Твоя. Ангелы всех призывают, говоря: воскликните Богу вся земля, пойте имени Его (Пс.68:2). Песнь начинают патриархи: се Бог наш примиривый обоя и совокупивый во едино земная с небесными. Преподобные возглашают: вознесися на небеса, Боже, и по всей земли слава Твоя (Пс.56:6). Праведники велегласно вопиют: вознесися судяй земли, да и мы во свете лица Твоего, Господи, пойдем. Давид, как старейшина ликов, уясняя слова песней, говорит: вси языцы восплещите руками, воскликните Богу гласом радования, да взыдет Бог в воскликновении Господь во гласе трубне (Пс.46:2, 6). Всех же голоса оканчивает Павел, говоря: кто взыдет на небеса Христа свести? или кто снидет в бездну, сиречь Христа возвести (Рим.10:6, 7)? Но той есть сшедый и паки возшедый превыше всех небес (Еф. 4:10). Здесь же была и языческая церковь уневещенная Христу; видя Его, ныне возносящегося на небеса, она скорбит и, стеная сердцем, с Соломоном взывает: уязвлена есмь любовию аз Твоею, жените небесный, и потрудилась вслед тебя и дней человеческих не возлюбила. И, как бы провожая возлюбленного, говорит: да лобзает мя от лобзаний уст своих (Песн. 2, 5, 1). С нею же и лик апостолов, взирая на своего учителя и Бога, как чада церковные, жалостно взывали: Владыко! Не остави сирыми нас, ихже волею возлюбил еси, яко милостив, но посли, как обещал нам пресв. Твоего Духа. Иисус, утешая их милостию, отвечал им: Седите в Иерусалиме, Аз бо восхожу к Отцу моему и Богу вашему, и послю, яко обещал вам, иного Утешителя, Духа Моего и Отча; и воздвиг руце, благословил их. И сказал это, вознесся на небо, и тии поклонишася Ему, и облак светел подъят Его от очию их, ибо сказано: взыде на херувимех и лете на крилу ветреную. Имел же Бог с Собою и души человеческие, которые и вознес на небеса, в дар Своему Отцу и которые поселил в горнем граде. Это пишу, по разуму Иеремии, который говорит: души, которые враг низвел в преисподнюю, Господь возвел на небеса, сказав: востаните, изыдем в горний Сион, который есть небесный Иерусалим. Впереди текли ангельские силы с страхом и радостию, желая отворить небесные врата; но вратари небесные возбраняли им, восклицая: сии врата Господня, пусть никто из земных не проходит ими, ибо что нам заповедал Бог, то не мимо идет; ныне же удивляемся, видя человека, сидящего на херувимском престоле и стремящегося пройти эти врата прежде серафимов. Ангелы же возвестили силу и достоинство Сына Божия, облеченного плотию и (убеждали) не пререкать воле Бога, вся премудро устрояющего: ибо Он сошел на землю, никем не замеченный, и вот восходит, нося образ раба. Они же отвечали: не будем покорны, если не услышим слова Божия. Тогда Христос возгласил: отверзите Мне врата правды (Иер.31:6); вшедши в них, возвещу Отцу Моему, что Я сделал на земле и как пострадал. Познав глас Господа, все силы небесные, падши, поклонились, говоря: хотя мы не видели Тебя владыко, сходящим, се поклоняемся Тебе восходящему во славе. И Дух Св., изшед во сретение, вводит равного Себе Сына Божия и, воздавая Ему почесть, говорит: и да поклонятся Ему вси ангели Божии. Сам Бог Отец возгласил к грядущему во плоти: Сын Мой еси Ты, седи одесную Мене (Пс.44:1), престол Твой, Боже, в век века (Пс.88:12), Твоя суть небеса и Твоя есть земля и исполнение ея Ты основал (Пс.88:12). И посадив Сына на престоле, Отец венчает Его своею десницею, при пении серафимов: положил еси на главе Его венец от камене честна; славою и честью венчал еси Его (Пс.20:4; 8:6). После сего оканчивает помазанием Божия существа, как свидетельствует Давид: сего ради помаза Тя, Боже, Бог твой елеем радости, пачи причастник Твоих. Поистине сей праздник полон радости и веселия: радость на небеси, вследствие восшествия Христа ко Отцу, и на земли веселие всей твари, вследствие обновления ее от истления. Поэтому и мы, бр., приидите возрадуемся Господеви, возшедшему над небеса на востоки (Пс.67:34), седящему одесную Отца. Поклонимся принявшему всякую власть на небеси и на земли; помолимся царствующему с Отцем; принесем веру, как дар, да не явимся пред Ним тщи в день праздника, да приимем Божию милость, ибо ныне Христос раздает каждому свои дары: Отцу дает принесенную Им в жертву плоть; апостолам посылает Св. Духа; души св. пророков вводит в небесное царство; своим угодникам разделяет горние обители; праведникам отверзает рай; страдавших за Него мучеников венчает; страстотерпцам дает благодать чудес; святителям дает душеполезные прошения; грешникам прощает прегрешения; всех, творящих волю Его и хранящих заповеди Его, милует; благоверным нашим князьям посылает здравие телесное, и спасение душевное, и победу над врагами, утверждает церкви, обогащает церковников, делает почтенными служащих Ему архиепископов и епископов, иереев и диаконов, освящает монастыри, прославляет игуменов, укрепляет в терпении монахов, благословляет всех христиан, малых с великими, нищих с богатыми, рабов со свободными, старцев с младенцами, сирот с вдовицами. Приидем и мы, бр., в св. церковь: возвеличим Христа Бога нашего, давшего нам жизнь; прославим обещавшего потом небесное царство; вознесем имя Его вкупе, да ниспошлет и нам Пресв. Своего Духа. Ибо мы Его рабы; и Тому воссылаем славу, и честь, и поклонение со Отцем и с пресвятым, благим и животворящим Духом, и ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.

III. Лука Жидята или Жирята, епископ Новгородский (1035–1058)

О жизни его сохранилось мало сведений. Известно только, что он первый из русских удостоился епископского сана, по воле великого князя киевского Ярослава, в 1035 г. По смерти первого новгородского епископа, Иоакима Корсувянина, делами епархии управлял несколько времени (5 лет) ученик его Ефрем; но Ярослав, вероятно, знавший образованный ум и благочестивую жизнь Луки Жидяты, предпочел его избраннику Иоакима и велел поставить епископом Новгороду. В 1055 г. он был оклеветан слугою своим Дудиком пред киевским митрополитом Ефремом (будто говорил неподобные речи про митрополита), вызван на суд, в Киев, где находился три года, был оправдан и отпущен в свою епископию (1058 г.). Через несколько времени опять ходил в Киев и на возвратном пути в Новгород скончался (15 октября 1059 или 1060 г.) на Копысах. Тело его погребено в Новгороде за Софийскою церковию; но через пять сот лет (в 1558 г.) обретено нетленным и перенесено в церковь. Память его и доселе место чтится в Новгороде, 10 февраля и 4 октября.

От епископа новгородского Луки, мы имеем «Поучение к братии», самый первый литературный памятник русского проповедничества. Поучение это представляет собою сборник разных правил христианской веры и жизни, в кратких словах излагая самые общие наставления в истинах христианства: в нем говорится об отношениях человека к Богу, к ближнему и самому себе. В частности: «Поучение к братии» может быть разделено на 4 части: в первой указываются главные обязанности христианина по отношению к Богу, во второй — к ближним, в третьей — к самому себе, в четвертой — некоторые общие обязанности в отношении к Богу, ближнему и самому себе, особенно в быту семейном, гражданском и церковном.

Поучение это важно и по своей древности, и потому, что составлено русским архипастырем, и есть первое, собственно русское, церковное слово. На основании содержания его можно думать, что оно произнесено при самом вступлении архипастыря на свою паству (1035 г.). Нет в нем ни искусственного красноречия, ни глубины и плодовитости мыслей; напротив, оно отличается совершенною простотою и кратко излагает самые общие первоначальные наставления в истинах христианской веры и нравственности. Иначе говоря; оно вполне соответствовало потребностям времени и места, и вполне приспособлено к понятиям тех младенцев по вере, к которым было обращено.

Поучение к братии

Первее всего, бр., вот какую заповедь все мы, христиане, должны содержать несомненно: веровать во единого Бога, в апостолы и утвердили св. отцы: верую во единого Бога… (до конца). Веруйте также воскресению, и жизни вечной, и вечной муке (уготованной) грешникам. Не ленитесь ходить в церкви и на заутреню, и на обедню, и на вечерню; и в клети своей, отходя ко сну, прежде помолись Богу, и тогда возлегай на постелю. В церкви предстойте со страхом Божиим; не говоря ничего и ни о чем не мысли, но всею мыслию моли Бога, да отпустит тебе Бог грехи!

Любовь имейте со всяким человеком, а особенно с братиею, и да не будет иное на сердце, а иное на устах. Не рой ямы пред братом, да не ввергнет тебя Бог еще в большую; но будь так правдив, чтобы ради правды закона Божия быть готовым положить свою главу, да сочтет тебя Бог со святыми. Прощайте брат брату и всякому человеку, а не воздавайте злом за зло; похвалите друг друга, да и Бог вас похвалит. Не смущай, да не наречеши сыном диавола: но примиряй, да будешь сыном Богу. Не осуди брата даже мыслию, поминая грехи свои да и тебя Бог не осудит. Помните и милуйте странных, и убогих, и заключенных в темницах, и будьте милостивы к своим сиротам.

Не прилично вам, бр., иметь лицемерие, произносить срамные слова и гневаться на всяк день. Не злобствуй, не смейся ни над кем; в напасти терпи, возлагая упование на Бога. Не имейте дерзости, ни гордости, не прилепляйтесь к чему-либо иному подобному, памятуя, яко заутра мы будем смрад, и гной, и червие. Будьте смиренны и кротки, да и послушницы будьте и творцы Божиим заповедям: ибо в сердце гордого обитает диавол, и слово Божие не может утвердится в нем.

Чтите старого человека и родителей своих; не клянитеся именем Божиим, никого не заклинайте, не проклинайте. Судите по правде, мзды не емлите, не отдавайте в лихву. Бога бойтеся, князя чтите: мы рабы, во первых, Бога, а потом государя. Чтите от всего сердца Иерея Божия, чтите и слуги церковные. Не убий, не укради, не солжи, не будь доверчив лжи; не ненавиди, не завиди, не клевещи; не твори блуда ни с рабою и ни с кем; не пей безвременно, но пей в меру, а не до пьянства. Не будь гневлив и дерзок; с радующимися радуйся, с печальными будь печален. Не ядите скверного; святые дни чтите. Бог же мира со всеми вами. Аминь!

IV. Преподобный Феодосий, игумен Печерский (1057–1074)

Пр. Феодосий родился в г. Васильеве (ныне уездн. город киевск. губ. Васильков); но первоначальное воспитание получил от одного из учителей в г. Курске, куда переселились его родители. Он сам упросил родителей отдать его на учение книжное и вскоре оказал такие успехи в божественном писании, что удивлялись премудрости и разуму его. Обогащая ум познаниями, Феодосий не оставлял без образования и сердца: с юных лет он воспитал в себе дух благочестия, отличался скромностию и покорностию не только учителю, но и соученикам своим; отвращался детских игр, светлых одежд; любил посещать церковное богослужение и слушать слово Божие. В последствии он дополнил свое образование прилежным чтением божественных книг, житий святых и творений отеческих. По выходе из школы Феодосий желал вести самую строгую жизнь подвижника: замечая, что в церкви иногда не совершается литургия по недостатку просфор, он покупал пшеницу, молол ее в ручных жерновах, пек просфоры, и одну часть из них употреблял для богослужения, а другую продавал, и деньги раздавал нищим; носил на теле вериги, ходил в рубище, отдавая лучшие одежды нищим, и отличался великим смирением. На тринадцатом году своей жизни Феодосий лишился отца и остался под надзором матери, которая не только не сочувствовала наклонностям своего сына, но даже была сильно вооружена против них и потому строго, с побоями, запрещала сыну делать то, что он желал. Встречая в матери постоянные стеснения для своих благочестивых стремлений, Феодосий пытался уйти из дома сначала с палестинскими поклонниками, но когда ему это не удалось, он в другой раз тайно удалился в Киев. Здесь он поселился в пещере пр. Антония и со всем усердием предался подвигам благочестия. Постриженный в монашество около 1051 г., Феодосий и в юных летах удивлял старцев подвижников — смирением, послушанием, воздержанием и благонравием, за что в последствии избран был братиею в игумены (1057 г.). Заботясь об устройстве печерского монастыря, он принял за руководство для себя устав студийский и в течение семнадцати лет поучал братию не только примером своей жизни, но и назидательным словом. Впрочем, влияние его, как учителя, не ограничивалось стенами монастыря.

От пр. Феодосия дошло до нас, кроме десяти поучений к инокам, еще два поучения к мирянам, которые приходили в печерский монастырь для молитвы и назидания. Из поучений к инокам четыре сохранились только в отрывках и приводятся — одно в летописи пр. Нестора, а три в составленном им житии пр. Феодосия, остальные шесть, из коих одно обращено к новопоставленному келарю, известны в полном своем составе. В них преподобный игумен говорит о тех христианских добродетелях, которые имеют ближайшее отношение к обетам иноков: о воздержании телесном и духовном, о смирении, нестяжательности, самоотвержении, о терпении, о любви к Богу и ближнем, о милостыни, о хождении в церковь и о молитве церковной и келейной, и наконец, о своем крайне ответственном долге поучать братию. Руководством для него в этом случае были творения св. Феодора Студита, устав которого введен был и в печерский монастырь. И содержание, и тон проповедей, и обороты речи, — все так «якоже богоносный Феодор учит, или якоже в уставе пишет». Свидетельствуя о пониманиях христианской и особенно иноческой жизни самого Феодосия, поучения эти характеризуют и современное состояние этой жизни в монастыре, указывая некоторые слабые стороны ее; напр., что братия иногда поднимала ропот на строгость игумена по отношению к нерадивым, которых он удалял из монастыря, — за то что он принимал в обитель и кормил на ее счет странников и бедных и проч. Еще важнее для характеристики времени два поучения пр. Феодосия, сказанные к мирянам: о казнях Божиих и о тропарях. Думают, что первое из них сказано было по случаю нашествия половцев на русскую землю в 1057 г., когда три князя Изяслав, Святослав и Всеволод потерпели от них поражение на р. Альте, и в Киеве произошел мятеж. Такое мнение основывают на том, что пр. Нестор, после рассказа об этом событии, производит начало поучения о казнях Божиих. В нем игумен печерский указывает на нравственные недостатки русского народа на его суеверие (вера во встречу, чох), неблагоговейное стояние в церкви и особенно на пьянство. Другое поучение также говорит о пьянстве, но не обыкновенном, как следствии невоздержания в питии, а о приуроченном к пению тропарей за трапезою. Нашлись такие из русских людей, которые старались удовлетворить своей непохвальной склонности к пьянству, под благовидным предлогом: якобы ревновали о славе Божией и пели много тропарей за обедом, а в действительности выходило, что они желали побольше петь, чтобы иметь возможность больше выпить. Резким тоном и самыми мрачными красками изображает проповедник картину пьяного; но не нужно забывать, что порок этот сильно укоренился в русском народе и что против застарелой болезни нужны сильные средства. Здесь есть также указания на некоторые языческие обычаи народа, напр., благословлять кутью в оставление грехов, приставлять к ней воду и класть на кутью яйца.

Таким образом, по содержанию все поучения пр. Феодосия относятся к разряду нравственно-практических. Замечая в жизни христиан вообще и монахов в частности противоречия христианскому монашескому идеалу, он естественно является в своих поучениях обличителем нравственных недостатков. Каждое поучение заключает в себе несколько мыслей, которые не всегда находятся в тесной внутренней связи, хотя по внешней форме довольно последовательны. Проповедник говорит от сердца и с любовию к поучаемым: отсюда и самые сильные обличения теряют свою резкость и дышат задушевностию. По внешней форме поучения пр. Феодосия отличаются краткостию и простотою, и потому вполне доступны пониманию всех слушателей. Тексты св. писания приводятся в них не с буквальною точностию, а как у византийских проповедников вообще. Видно, что игумен печерский хорошо знаком был с свящ. Писанием и усвоил себе не столько букву, сколько дух его. Кроме св. писания, он читал и творения отцев церкви в переводах с греческого. Так, напр., начало его поучения о казнях Божиих, почти буквально сходно с поучением, помещенным в Златоусте болгарского царя Симеона, под заглавием: «Слово о ведре и казнях Божиих». Впрочем, в поучении Феодосия заимствованное встречается не целиком, а с пропусками, с прибавлениями и переделками, в разных местах его, в начале, средине и в конце, так, что если даже признать поучения пр. Феодосия не вполне самостоятельными, во всяком случае они заключают в себе столько указаний на современные ему нравственные недостатки русского народа, что ни в каком случае не могут считаться вполне заимствованными, нельзя отказать им в некоторой доле самостоятельности. Язык поучений церковно-славянский, но имеющий некоторые особенности в словах и оборотах речи, и не чуждый влиянию языка народного.

1. Поучение о казнях Божиих

Бог наводит какую-нибудь казнь или иноплеменников, по гневу Своему, за то, что мы не обращаемся к Нему, а междоусобная брань бывает по наущению от диавола и от злых людей. Бог не хочет зла людям, но добра; а диавол радуется всякому злу, совершаемому между людьми: он издревле враг нам, хочет убийства, кровопролития, воздвигая свары, убийства, зависть, братоненавидение, клеветы. Поэтому если какая-либо страна согрешает, Бог наказывает ее смертию, или голодом, или нашествием иноплеменников, или бездождием и другими различными казнями, чтобы мы, покаявшись, жили так, как Бог велит, вещая нам чрез пророка: обратитеся ко мне всем сердцем вашим в посте и плачи (Иоил.2:12). Если бы мы пребывали в заповедях Божиих: то и здесь удостоились бы получить блага земные, и по отшествии из мира — жизнь вечную. Но мы постоянно вращаемся в нечестии, прилагая грехи ко грехам, во всем прогневляя Бога, совершая злое пред очима Его. Посему-то Бог чрез пророка говорит к нам: разумех, говорит он, яко упорны, жестокосерды и ленивы творить волю Мою, того ради удержах от вас дождь, и предел един одождих, а другого не одождих и изше земля нив ваших, и поразих вас различными казнями, и после того вы не обратились ко Мне. Сего ради винограды ваши и дерева всякие, приносящие плод, и нивы, все сотворих, говорит Господь, а злоб ваших не могу стереть. Пошлю на вас постепенно различные бедствия, пока не обратитесь ко Мне, покаявшись от злоб ваших. Слыша это, подвигнемся на добро; взыщите суд, избавите обидимого, и приидите на покаяние, не воздавая злом на зло, ни клеветою за клевету; но любовию обратимся ко Господу, постом, рыданием и слезами омывающе грехи свои, не словом называясь христианами, а живя по язычески. Например, не по язычески ли мы поступаем? Если кто встретит чернеца или черницу, или свинью, или лысого коня, то возвращается назад: разве это не по язычески? Ибо это суеверие держат по наущению от диавола. Иные верят чиханью, которое часто бывает на здравие главе; но этим обольщает диавол, равно как и другими обычаями и всякими обольщениями, удаляющими от Бога, волхованием, чародейством, запоем, резоиманием (мздоимством), приклады (процентами), воровством, лжею, завистию, клеветою, зубами (дракой), скоморошеством, гуслями, сопелями и другими играми и не потребными делами. Замечаем и иные злые дела: вси падки на пьянство, на злые игры, которым христиане не должны предаваться. И вот еще, когда стоим в церкви, как смеем мы смеяться или творить шепот? Припадает окаянный диавол и внушает нам творить смех, шепот и другие непотребства, когда мы стоим в церкви пред небесным Царем: какой муки мы не достойны за это? Ты же, брат, стоя в церкви, когда замечаешь кого-либо неблагоговейно стоящим, запрети ему и выговори ему строго. Молю вас, бр., да стоим на молитве со страхом и любовию друг к другу, и молясь воистину, будем говорить: да исправится молитва моя, яко кадило пред Тобою, воздеяние руку моею жертва вечерняя. Если руки твои не совершали никакого грабежа, — хорошо говоришь: воздеяние руку моею. Поэтому осматривай твои руки и испытывай, чисты ли они от грабежа и мздоимства. Если же ты грабил, или брал проценты, или корчемный прикуп, или чем кого-либо обидел, что запретило св. Писание; то не говори, не воздевай рук своих, пока не очистишься от всякого зла. Ибо если попущением Божиим ты будешь воздевать руки, то молитва твоя гнусна и неприятна Богу. Но слыши Господа, Который говорит чрез пророка: егда простреши ко Мне руце свои, отвращу очи Мои от вас, и аще умножиши молитву, не послушаю тебя, говорит Господь, потому что руки твои полны неправды. Знайте и то, возлюбленные чада, что св. отцы наши уставили постные дни по научению Господню и по заповеди св. апостол, и заповедали св. праздники праздновать духовно, а не телесно, чтобы мы не чреву работали безвременным пьянством, но молились Богу о своих согрешениях, кормили с собою немощных в приличное время, питая тело земною пищею, а душу — духовною. Эта пища принесена с неба в сосудах книжных и называется хлебом ангельским, о котором говорится: хлеб ангельский яде человек, брашно посла им до изобилия, т. е. писание священных книг. В великие же праздники пиров не устрояйте, удаляйтесь от пьянства, пейте мало и сохраняйте души свои, обращайте внимание на время, в которое молитесь Богу; молитесь трезвым умом, а не пьяным, как говорит ап. Петр: братия, будьте трезвы, потому что супостат ваш диавол ищет пьяных, чтобы их поглотить. О горе, и еще скажу, о горе пребывающим в пьянстве! Пьянством отгоняем от себя ангела хранителя своего и привлекаем к себе злого беса; чрез пьянство удаляемся от Св. Духа и приближаемся к аду, не имея в устах своих слова Божия чрез пьянственную гниль. Бесы радуются нашему пьянству и, радуясь приносят диаволу пьянственную жертву от пьяниц. Диавол же радуясь, говорит: никогда я столько не веселюсь и не услаждаюсь жертвами языческих народов, как пьянством христиан, потому что в пьяницах все дела моего хотения. Ибо написано, что и об язычниках печется Бог, а пьяниц ненавидит и отвращается от них. Так супостат наш радуется о нашем пьянстве, ибо изначала не желает добра человеческому роду, и говорит: пьяницы — мои, а трезвые — Божии. И посылает диавол бесов, говоря: идите, научайте христиан пьянству и всем делам моего хотения. Ангелы же святые, пришедши, поведали св. отцам с великою скорбию, чтобы они писанием отъучали христиан от пьянства, а не от питья: ибо оное дело — пьянство злое, а иное — питье умеренное, по закону, и в приличное время, и во славу Божию. А св. отцы, написавши это честное православное учение, передали христианам для продления этой и на причащение вечной жизни, да кто исполнит это правило св. отец, и поживет свои лета, поступая по воле Божией, тот наследует жизнь вечную, а кто не послушает этих книг, тот будет осужден с диаволом на муку вечную.

Слыша это, бр., подвигнемся работать Господу и исполнять заповеди Его, и поживем в законе Его все дни живота нашего о Христе Иисусе, Ему же слава со Отцем и Св. Духом и ныне и присно.

(Христом. Аристова стр. 40–44)

Это слово, приписываемое пр. Феодосию, извлечено из греческого Златоструя, переведенного на славянский язык под заглавием «о ведре и о казнях Божиих»; но приспособлено к русской жизни. В первоначальной летописи оно передается несколько иначе (П. С. Р. Л. т. 1 стр. 73. Сведения и заметки о малоизвестных и неизвестных памятниках языка и письма. Срезневского, ХХIV, 34–43).

2. Поучение пр. Феодосия о тропарях и о пьянстве

Знайте, бр., что за обеденною трапезою произносит две молитвы: одну в начале, а другую в конце, уставлено Самим Господом, потом апостолами и св. отцами. Уставлено также благословлять кутью в честь и похвалу святым, а не во оставлении грехов: ибо никаким приношением не очищаются грехи, кроме приношения тела и крови Христовой. Уставлено также благословлять (кутью) за покой усопших; но обед и ужин за упокой усопших благословлять не установлено; приставлять же к кутье воду и класть яйца на кутью не повелено. В алтарь не должно вносить никакой ищи, ни питья, кроме просфоры, ладана и свечи, — что нужно для службы. Во время пира не петь тропарей за чашами больше трех: по поставлении обеда, когда прославляет Христос Бог наш, прилично и незазорно — выпить; во время обеда не говорить устных речей; когда же обед кончается, — в честь Пресв. Девы Марии, третью чашу в честь князя, а больше не позволяем. Кто имеет разум, спроси, что сказала св. Богородица св. Василию. А сказано ему так: «если хочешь иметь имя заступницею во всех бедах твоих, послушайся меня, отвращайся всякого питья и не молись пьян, потому что не только будешь услышан, но даже Бога разгневаешь и будешь осужден на мучение»[2]. А это указание нужно знать из поставлений св. отцев: если кто упоит другого за любовь или заклиная святыми, пусть постится семь дней; если (упоенный) блюет, то 40 дней на хлебе и воде. Много об этом говорится в отеческих правилах. Но для умных довольно и этого указания, а не разумные, если бы им открыть указание всех книг, и тогда бы не поняли и не поверили. Если не верят писанию, то пусть уверятся по своим делам. Ибо кто много пьет с тропарями, тот начинает ползать на коленах, а на своих ногах не может отойти, иные валяются в грязи, и, блюя, хотят издохнуть, сделав себя посмешищем и поруганием для всех людей и отогнав ангела Господня, хранителя души своей. Где найдешь много тропарей, приспособленных к чашам, чтобы они избавили от той беды их, беснующихся своею волею? Бесноватый страдает не по своей воле и получит жизнь вечную, а пьяный страдает по своей воле и подвергнется мучению вечному. Ибо к бесноватому придет священник, сотворит молитву и прогонит беса, а к пьяному, хотя бы к нему сошлись все священники со всего света и сотворили молитву, то не прогнали бы от него беса самовольного пьянства. Поэтому св. отцы запретили петь много тропарей. Петь на пиру много тропарей установили чревоугодники, желавшие пить много, как говорит апостол: те чреву работают, а не Богу, их же Бог чрево и слава пагуба им, но мы, бр., постараемся молиться Богу в трезвом уме, а не пьяны, да получим жизнь вечную о Христе Иисусе Господе Нашем.

(Правосл. Собес. 1858 г., ч. III, стр. 256–258).

V. Митрополит Никифор (1104–1121)

М. Никифор по происхождению грек, родом из Суры Ликийской (в малой Азии), прибыл в Киев в декабре 1104 г., 6 дня, а 18 посажен на стол. В его правление открыты были мощи св. Бориса и Глеба и принесены были из Греции мощи св. великомученицы Варвары. По дошедшим до нас памятникам его пастырской заботливости, видно, что м. Никифор был человек образованный и ревностно заботившийся о благе свой паствы. Кроме посланий его против латинян о посте и воздержании чувств, к великому князю Владимиру Мономаху и другим князьям, от него мы имеем Поучение в неделю Сыропустную, в церкви, ко игуменам, и ко всему иерейскому и диаконскому чину, и к мирским людем. Из него видно, что м. Никифор, по незнанию русского языка, сам не произносил своих поучений к народу, а написавши по-гречески, поручал переводить их и призносить в церкви. Причина, побудившая митрополита-грека написать это поучение и предложить его в переводе своей пастве, кроме сознания своего пастырского долга, лежала между прочим, в обычае церкви греческой, пред наступлением поста, — предлагать особое поучение всей пастве, в виде окружного послания. В поучении в неделю сыропустную м. Никифор убеждает слушателей к покаянию и исправлению в наступающие дни поста и показывает, что истинный пост состоит в воздержании не от мяса овцы, или других животных, но от обид и оскорблений ближних, от лихвы, неправедной мзды, тяжкого роста, в частности предостерегает от пьянства, порока, господствовавшего в то время. Тон поучения, равно как и посланий, показывает в м. Никифоре умного и осторожного грека, который, поучая людей и указывая на их пороки, в то же время опасается оскорбить кого-либо и войти в неприязненные отношения.

Поучение митрополита русского Никифора в неделю сыропустную, в церкви, ко игуменам, и ко всему иерейскому и диаконскому чину, и к мирским людям

Много поучений, о любимцы мои и возлюбленные чада о Христе, мне надлежало бы предлагать вам языком моим, чтобы водою его напоить добрую и плодоносную землю, разумею души ваши. Но не дан мне дар языков, о котором свидетельствует божеств. Павел и посредством которого я мог творить порученное мне: оттого я стою посреди вас безгласен и совершенно безмолвен. А так как ныне потребно поучение по случаю наступающих дней св. великого поста: то я рассудил предложить вам поучение чрез писание. Ибо время, возлюбленные (мои), совершая постоянно свое течение, привело нас, наконец, к сим пречистым дням великого поста и пред дверьми его поставило. Приимем наступающие дни с радостию и вместе с пророком возопием: приидите, возрадуемся Господеви, воскликнем Богу, Спасителю нашему, предварим лице Его во исповедании; восплачемся пред Господем, сотворившим нас, яко той есть Бог наш, и мы людие пажити Его и овцы руки Его (Пс.94:1–2, 6–7). Никто де не будет лишен доброго пения, никто да не будет дряхл, но все будем тихи и светлы: о грехах только будем печальны; если здесь будем сокрушаться о них, то после получим воздаяние. Пусть никто не думает без сокрушения очистить свои грехи и без поста омыть свои скверны. Очистил тебя Христос крещением и омыл твои скверны, — а ты опять осквернился грехами? Опять загноились струпья злобы твоей? — Прослезись же, восплачи горько, воздохни; поверни на земле всякое страдание; бдение, неядение; покажи крепкую молитву и милостыню к нищим; отпусти должникам долги; а если это невозможно, — то отпусти, по крайней мере, большой рост, который, подобно змию, снедает убогих. Если же ты постишься и между тем с брата берешь рост, то нет тебе никакой пользы. Ты считаешь себя постящимся, а вкушаешь мясо, не мясо овцы или других животных, а плоть брата твоего, закалая его злым ножем лихоимания, неправедной мзды, тяжкого роста. Смирись пред лицем Бога, смирившегося ради тебя даже до зрака рабия. Прости обиды всем, оскорбившим тебя, отпусти им все, что имеешь на них, чтобы самому иметь отпущение грехов, дабы чиста была твоя молитва. В противном случае если будешь молиться, то это напрасный труд: — из уст злого человека Бог молитв не принимает. Не мое это слово, но слово Христа и Бога, Который не принимает от такого человека дара, принесенного в церковь, если предварительно он не помирится с братом. Сегодня особенно, по заповеди Его, мы должны прощать ближним согрешения: — Аще бо сказал Он, отпущаете человеком согрешения их, отпустит и вам Отец ваш небесный, аще ли не отпущаете человеком согрешения их, ни Отец ваш отпустит согрешений ваших. Если так потрудишься в посте, как научает тебя слово (Божие), то сподобишься петь с Давидом: растерзал еси вретище мое и препоясал мя еси веселием, яко да поет Тебе слава моя, и не умилюся. Вретище, — это знак покаяния; ради поста и воздержания Бог раздирает нашу греховную одежду и препоясует нас веселием невинности, и тогда мы поем Ему во славе, т. е. в чистой совести, — во славе, которую, говорится, имел Адам до падения. Оденемся в это прекрасное вретище, да препояшемся в веселие; потрудимся, да прославимся, да венчаемся: труд рождает славу, дела приносят венцы как и Господь сказал: в терпении вашем стяжите души ваша (Лк.21:19). Потерпим и сохраним налагаемые на нас от духовных отцев епитимии. — Не устыдимся объявить грехи наши, чтобы не остаться нам не исцеленными, чтобы, вместо срама временного, не подвергнуться вечному осуждению и посрамлению пред избранными ангелами Божиими и всеми людьми; ибо все мы предстанем пред судилищем Христовым и коегождо дело огнь искусит. Умолим Судию прежде осуждения, убоимся страшных мук. Бог не лжет, не усомнимся в этом. Послушаем Павла, великой трубы Христовой, как он сегодня учит нас: — ныне ближайшее нам спасение, нежели егда веровахом. Нощь прейде, а день приближися. Отложим убо дела темная и облечемся во оружие света. Яко во дни, благообразно да ходим: не козлогласовании и пиянствы, не любодеянии и студодеянии, не рвением и завистию; но облецытеся Господем нашим Иисусом Христом и плоти угодия не творите е похотех (Деян. Ап. нед. сыроп.). Ночь — это жизнь грешников, не думающих о дне суда, не думающих о свете приблизившегося дня спасения. Возлюбим же этот свет, как сыны света, как днем, будем вести себя благочинно. Отложим дела тьмы и облечемся во оружие света, отгоняя всякую злобу от душ наших и насаждая в них всякую добродетель: ибо недостаточно только отстать от зла, — необходимо еще творить добро: — уклонися от зла, говорит Давид, и сотвори благо. Не могу здесь оставить без зазрения некоторых, которые, не внимая Божественному учению христопроповедника-апостола; дерзают утверждать, будто не творят никакого зла чрез свое пьянство. Между тем, они чрезвычайно много делают грехов, постоянно пьянствуя и посрамляя себя. Послушайте апостола, называющего пьянство матерью всякой злобы, всякой нечистоты и блуда; а ты говоришь, якобы нимало не согрешаешь, предаваясь пьянству? Пьянство есть вольный бес, пьянство есть дщерь диавола, пьянство есть смерть уму. А погубивший ум хуже скота: ибо скоты не губят своего разума, а словесные за ничто продают полученный от Бога разум, как Исав продал первенство. Пьяница подобен мертвецу, подобен помешанному, бесчувственному; он от всех достоин смеха и поругания, подобно Сампсону, остриженному наложницею и поруганному от иноплеменников. К этим и подобным им людям относятся пророческие слова Исаии: мертвии живота не имут видети, ни врачеве могут воскресити. Под мертвыми он разумеет умерших в пьянстве, а под врачами — учителей, которые ничего не могут пособить им, пока не отстанут они от пьянства. Все это сказал я не для того, чтобы посрамить своих, — да не будет! — я их от души люблю: но чтобы отогнась от них на постное время такое зло, каково пьянство; Господь помогает нам в этом. Се ныне, возлюбленные, время благоприятное! се ныне день спасения? Пришла весна душ наших! Ныне бесы боятся; ныне князь мира сего, видя нас, гневается и скрежещет зубами; ныне ангельские силы радуются, ныне апостолы и все лики праведных веселятся; скажу более, — и Сам Бог радуется о нашем покаянии, не хотя нашей смерти, но ожидая обращения. Поэтому умоляю вас, приготовимся к сему наступающему времени и проведем его, как должно; а если не дождем его, — ибо смерть не имеет срока, — то лучше, если умрем, имея благое в руках. Станем единодушно все на брань против врага, силою Св. Духа; ибо оружие нашего врага совсем истреблено, — силу его совсем уничтожил Господь, вознесшийся на кресте. Дерзайте все: на подвиг этот вы вооружены крещением во Христа. Чтобы противостоять козням диавола, облецытеся вся оружия Божия, как наставляет божественный Павел: Препояшите чресла свои истиною, оденьтесь в броню правды, обуйте ноги во уготование благовествования мира, возьмите щит веры, защищающий от всех огненных стрел лукавого, возьмите также шлем спасения и меч духовный, — слово Божие, и тогда смело противоборствуйте врагу-диаволу. Если облечемся в эти оружия и ополчимся против врага: то посечем его мечем духовным и, одержав победу, получим чистый покой, достигнем светлого дня истинной пасхи, неосужденно причастимся честного тела и крови Господней в настоящей жизни, а в будущей — насладимся вечных благ и созерцания Св. и Богоначальной Троицы, в трех лицах воспеваемой и во едином Божестве покланяемой, в разлучении неразлучно разлучаемой и в совокуплении не разливаемой, которой подобает всякая слава, честь и поклонение, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

(Ист. Рус. Ц. Макария, т. II, стр. 366–369).

VI. Серапион епископ Владимирский (1274–1275)

О происхождении, воспитании и деятельности Серапиона мы не имеем сведений. Известно только, что до своего посвящения в епископа владимирского и нижегородского он был архимандритом киево-печерской лавры, и что посвящение совершено во Владимире в 1274 г. епископами, собравшимися на собор под председательством митрополита Кирилла II. Под 1275 годом, летописи говорят уже о смерти Серапиона, называя его «зело учительным и сильным в божественном писании». Как доказательство его учительности, мы имеем пять слов, дошедших до нас с его именем, хотя из них видно, что он проповедовал часто «многажды», как сам он говорит. Содержание этих поучений однообразно: во всех их проповедник указывает на современные бедствия, голод, мор, землетрясение, затмевание солнца и особенно монгольское иго, как на казни Божии за грехи, убеждает слушателей к покаянию и исправлению жизни. При таком содержании, проповеди Серапиона естественно проникнуты печальным тоном. В первых трех поучениях он обличает обыкновенные пороки: несправедливость в судах, лихоимство, грабительство, воровство, разбой, клевету и подоб.; но в четвертом и пятом указывает особенные суеверия русского народа, как-то: на обычай сожигать волхвов и выгребать утопленников или удавленников. С глубоким чувством и силою обличает проповедник своих слушателей; но обличительное слово его не имеет в себе ничего резкого и выдает лишь искреннюю, глубокую скорбь его, по случаю бедствий, постигших землю русскую. Впрочем, при всем сходстве содержания, проповеди Серапиона владимирского отличаются одна от другой по составу и по форме, и частными чертами, и разнообразием выражений одних и тех же мыслей. Превосходные картины татарского нашествия, простая, краткая и ясная речь, искреннее убеждение самого проповедника к верности своего взгляда на предмет и желание передать его слушателям, чрез опровержение существовавших возражений, все свидетельствует не только о проповедническом таланте Серапиона, епископа владимирского, но и о развитии его упражнением, и опытности в проповедничестве. Взгляд его на народные бедствия, как на казни Божии за грехи, мы встречаем и у других проповедников; напр. у пр. Феодосия; но по силе чувства и по изяществу изложения они стоят гораздо выше проповедей игумена печерского; и вообще свидетельствуют, что Серапион владимирский был один из лучших русских проповедников ХIII века.

Слово 1

Вы слышали, бр., слова Самого Господа в Евангелии: и в последняя лета будут знамения в солнце, и луне, и звездах, и труси по местом, и глади (Лк.2:25; Мф. 24:7). Сказанное тогда Господом нашим сбылось ныне, при последних людях. Сколько раз мы видели солнце затмившимся, луну померкшею, видели перемены в звездах! А ныне собственными глазами видели землетрясения. Земля, от начала утвержденная и не подвижная, ныне движется по повелению Божию, колеблется от грехов наших, не может носить наших беззаконий. Мы не послушали Евангелия, не послушали апостолов, не послушали пророков, не послушали великих светил, т. е. Василия, Григория Б., Иоанна Златоустого и др. святителей; которыми утверждена вера, отринуты еретики, и чрез которых познан Бог всеми народами. Дни непрестанно учат нас, а мы держимся одних беззаконий. Вот и наказывает нас за сие Бог знамениями, землетрясением, бывшим по Его повелению. Не говорит устами, но наказывает на деле. Всячески наказав нас, Бог не отъучил нас от злых привычек: и потому ныне сотрясает и колеблет землю, хощет стрясти с земли беззакония и грехи многие, как листья с дерева. Если же кто скажет: «землетрясения и прежде бывали», отвечаю: бывали землетрясения, это правда. Но что потом было у нас? Не глад ли? не мор ли неоднократный? не частые ли войны? Однакож мы не покаялись, пока пришел на нас, по Божию попущению, народ не милостивый, опустошил нашу землю, пленил города наши, разорил св. церкви, избил отцев и братий наших, поругался над нашими матерями и сестрами. Зная сие, бр., убоимся ныне сего страшного прещения и припадем с исповеданием к Господу своему, дабы не подпасть нам большему гневу Господню, не навлечь на себя наказания больше первого. Он еще ожидает нашего обращения. Если не будем более производить бессовестных и немилосердных судов, если отстанем от кровожадного лихоимства и всякого грабительства, воровства, разбоя и скверного прелюбодейства, отлучающего нас от Бога, отстанем от сквернословия, лжи и клеветы, клятвы, напрасных обвинений и др. дел сатанинских, — если, говорю, от сего отстанем, то верно должны знать, что мы сподобимся благ не только в сем веке, но и в будущем. Сам Господь сказал: обратитеся ко Мне, и обращусь к вам (Мал. 3:7). Отстаньте от всего (худого), и Я престану наказывать вас. — Доколе не отстанем от грехов наших? Пощадим себя и детей своих! В какое время мы видели столько примеров внезапной смерти? Одни не успели распорядиться о доме своем, и погибли; другие с вечера легли здоровыми, а утром не встали. Убойтеся, умоляю вас, сей внезапной разлуки с жизнию. Если мы будем последовать воле Господней, то всяким утешением утешит нас Бог наш; помилует нас, как детей своих, отымет от нас земную горесть, дарует нам мирное исшествие в оную жизнь, где будем наслаждаться радостию и бесконечным веселием с благоугодными Богу. Много раз я говорил к вам, бр. и чада: но вижу, что не многие принимают слова мои и исправляются поучениями нашими. Напротив, многие не внимают себе, как будто бы они были бессмертны, и дремлют. Боюсь, чтобы не сбылось над нами слово, сказанное Господом: Аще не бых глаголал им, греха не быша имели; ныне же извета не могут о гресе своем (Ин.15:22). Много я говорю к вам, потому, что если не исправимся, то не будем иметь извинения пред Богом. Я, грешный пастырь ваш, исполнил заповеданное Господом; передаю Его слово. Вы сами знаете, каким образом приумножить стяжание Господне. Когда приидет Он судить вселенную и воздавать каждому по делам его, тогда востребует от вас хотя одного таланта, — и прославит вас в славе Отца своего с Пресв. Духом, ныне, и всегда, и во веки.

Слово 2

Дети! я чувствую в сердце своем великую скорбь о вас: ибо вовсе не вижу вашего обращения от дел беззаконных. Не так скорбит мать, видя дитя своих больными, как скорблю я, грешный отец ваш, видя вас болящих делами беззаконными. Многократно беседовал я с вами, желая отвратить вас от худых навыков, но не вижу в вас ни какой перемены. Разбойник ли кто из вас, не отстает от разбоя; вор ли кто, не пропустит случая украсть; имеет ли кто ненависть к ближнему, не имеет покоя от вражды; обижает ли кто другого и захватывает чужое, не насыщается грабительством; лихоимец ли кто, не перестает брать лихву (обаче, по словам пророка, всуе мятется: сокровиществует, и невесть, кому соберет я (Пс.38:7); бедный, он не подумает о том, что как родился нагим, так и умрет, не имея ничего, кроме вечного проклятия); любодействует ли кто, не отказывается от любодейства; сквернословец и пьяница не отстает от своей привычки. Чем мне утешиться, видя, что вы отступили от Бога? Чему мне радоваться? Всегда сею я на ниве сердец ваших семя Божественное, но никогда не вижу, чтобы оно прозябло и принесло плод.

Умоляю вас, бр. и дети, исправьтесь: обновитесь добрым обновлением, перестаньте делать зло; убойтесь Бога, сотворившего нас; вострепещите суда Его страшного! К кому идем? К кому приближаемся, отходя от сей жизни? Что скажем? Какой дадим ответ? Страшно, дети, подпасть гневу Божию. Почему не обращаем внимания на то, что постигло нас еще в сей жизни? Чего мы не навлекли на себя? Каких не понесли мы наказаний от Бога? Не была ли пленена земля наша? Не были ли взяты города наши? Не в короткое ли время отцы и братия наши пали мертвы на земле? Не отведены ли в плен жены и дети наши? А мы, оставшиеся, не порабощены ли были горьким рабством от иноплеменников? Вот уже сорок лет продолжается томление и мука, и тяжкие налоги не прекращаются, также голод и мор скота нашего. Мы и хлеба не можем есть в сладость. От воздыханий и печали сохнут кости наши. Что же довело нас до этого? Наши беззакония и наши грехи, наше непослушание, наша нераскаянность.

Умоляю вас, бр., пусть каждый из вас вникнет в свои мысли, рассмотрит сердечными очами дела свои, возненавидит их и откажется от них. Прибегните к покаянию: гнев Божий прекратится, и милость Господня излиется на нас. Мы в радости будем жить на земле нашей; а по отшествии из сего мира придем с радостию к Богу своему, как дети к отцу, и наследуем царство небесное, для которого Господом Мы созданы. Ибо Господь сотворил нас великими; а мы чрез непослушание сделались малыми. Не погубим, бр., своего величия. Не слышащие о делах и законе спасаются, но исполняющие закон (Рим.2:13). Если в чем погрешим, — опять прибегнем к покаянию, обратимся с любовию к Богу; пролием слезы; будем по мере сил давать милостыню нищим; имея возможность помогать бедствующим, от бедствий избавляйте их. Если не будем таковыми, то продолжится гнев Божий на нас; пребывая же всегда в Божией любви, будем жить в мире. Мы слышим, что Бог, когда хотел Ниневию, город великий по многолюдству, но наполненный беззакониями, потребить, как Содом и Гоморру, послал пророка Иону, чтобы возвестил погибель сему городу. Но ниневитяне, услышав, не стали медлить, а тотчас обратились от грехов своих, и каждый от злого пути своего, и загладили беззакония свои покаянием, постом, молитвою и плачем. Наложили пост на всех, от старцев до юношей и до грудных детей (и их на три дня лишили молока), даже и на самых скотов — на коней и на всех домашних животных. И они умолили Господа, освободились от угрожавшего наказания; гнев Божий пременили на милосердие и избавились от погибели; Ионино пророчество не сбылось от чего он и поскорбел пред Богом на то, что пророчество его обиталось в бесчестие; ибо город не погиб. Иона, как человек, ожидал погибели города; а Бог послал милость Твою бедным, узрел в сердцах их, что они истинно покаялись, все обратились делом и мыслию от своего нечестия.

Но что мы скажем о своем положении? Чего мы не видели? Чего не сделалось с нами? Чем уже не наказывает нас Господь Бог наш, желая обратить нас от беззаконий наших? Не прошло ни одного лета, ни одной зимы без того, чтобы мы не были наказываемы Богом. И никак не отстаем от злых своих обычаев; но всякий в том грехе и остается, в котором погряз; никто не обращается к покаянию, никто искренно не обещается Богу — не делать зла. Каким наказаниям не подвергнемся в сей жизни? А в будущей — огнь неугасимый! Перестаньте же, молю вас, от сего времени прогневлять Бога. Многие из вас истинно трудятся для Бога; но в сей жизни наравне с грешниками наказываются Богом, чтобы сподобиться светлейшего венца от Господа; а для грешников будет за это большое мучение: потому, что праведные наказаны были за их беззакония. Слыша сие, убойтесь, вострепещите, отстаньте от зла, начните делать добро. Ибо Сам Господь сказал: обратитеся ко Мне, и Аз обращуся к вам (Зах. 1:3). Он ожидает нашего покаяния, желает миловать нас, хочет избавить нас от бедствий, хочет, чтобы мы спаслись от зла. Скажем и мы с Давидом: Господи, виждь смирение наше, остави вся грехи наша (Пс.24:18), обрати ны Боже (Пс.79:20), Спасителю наш, отврати ярость Твою от нас! егда во веки прогневаетися на ны, или простреши гнев Твой от рода в род (Пс.84:5, 6)? Ибо Ты Бог наш, и Тебя прославляем с безначальным Отцем и с Пресв. Духом, и ныне и присно, и во веки.

Слово 3

Подивимся, бр.. человеколюбию Бога нашего. Как Он приводит нас к Себе? Какими словами не вразумляет нас? А мы нисколько не обратились к Нему. Видя, что наши беззакония умножились, видя, что мы отвергли Его заповеди. Он показал многие знамения, неоднократно устрашал нас, неоднократно учил чрез рабов своих. И мы ни в чем не оказывались лучшими. Тогда Он навел на нас народ немилостивый, народ лютый, народ, не щадящий ни юной красоты, ни немощи старцев, ни младости детей: ибо мы подвигли на себя ярость Бога нашего. По словам Давида, вскоре возгореся ярость Его на нас (Пс.2:12). Разрушены Божии церкви, осквернены св. сосуды, попрана святыня, святители сделались добычею меча; тело преподобных иноков брошены в пищу птицам; кровь отцев и братьев наших, яко вода многа, напоила землю. Исчезла крепость наших князей, военачальников; храбрые наши бежали, исполненные страха; а еще более братьев и чад наших отведено в плен. Поля наши поросли травою, и величие наше смирилось, красота наша погибла, богатство наше досталось в удел другим, труды наши достались неверным. Земля наша стала достоянием иноплеменников, мы сделались предметов поношения для соседей наших, посмешищем для врагов наших. Ибо свели мы на себя гнев Господа, как дождь с небеси, подвигли на себя ярость Его, отвратили от себя великую Его милость, и довели себя до того, что на нас смотрят с сожалением. Нет наказания, которое бы не постигло нас. И доселе непрестанно терпим наказания, но не обратились к Господу, не покаялись в своих беззакониях, не отступили от худых обычаев, не очистились от скверны греховой. Мы забыли страшные наказания, постигшие всю землю нашу. Умаленные, мы все еще очистимся. А потом бедствия не престают мучить нас. Зависть умножилась, злоба возобладала нами, гордость надмила ум наш, ненависть к ближним вселилась в сердца наши, ненасытимая любостяжательность поработила нас: не дает нам быть милостивыми, не дает быть милостивыми к сиротам, не дает сознавать естество человеческое. И как звери алчут насытиться плотию, так и мы алчем и не престаем желать, как бы всех погубить, а горькое и кровью облитое их имущество захватить. Звери едят и насыщаются, а мы не можем насытиться. Получив одно, желаем другого. Бог гневается на нас не за праведное богатство, но за то, о котором Он говорит чрез пророка: с небеси приниче Господь видети, аще есть кто разумеваяй или взыская Бога: вси уклонишася, вкупе и пр. (Пс.13:2, 3). Ни ли уразумеют вси делающии беззаконие, снедающие люди моя в снедь хлеба (Пс.52:5)? А ап. Павел непрестанно взывает, говоря: братие, не прикасайтесь делам злым и темным; ибо лихоимцы и грабители осуждены будут идолослужителями (Еф. 5:11; 1Кор. 6:9, 10). Что сказал Бог Моисею? Аще злобою озлобите вдову и сироту, и возопиют ко Мне, слухом услышу глас их, прогневаются яростию и побию вы мечем (Исх. 22:23, 24). И сказанное ныне исполнилось над нами. Не падали ли мы от меча и не однажды, и не дважды? Что же нам должно делать, чтобы престали бедствия томить нас? Вспомните с благоговением: в божественных книгах написано, что большая заповедь Самого Владыки нашего — любить ближнего, как себя самого, соблюдать в чистоте свое тело, а не осквернять его блудом: а если осквернишь, очисти оное покаянием; не высоко думать о себе, не воздавать злом за зло. Господь Бог наш ничего так ненавидит, как человека злопамятного. Как скажем: Отче наш — оставь нам грехи наши, когда сами не оставляем? Ибо Господь сказал: в нюже меру мерите, возмерится вам (Мф.7:2). Богу нашему слава во веки.

Слово 4

Не много времени порадовался я о вас, дети, видя вашу любовь и послушание к нашей худости, и думал что вы уже утвердились и с радостию принимаете Божественное писание: на совет нечестивых не ходите и на седалищи губителей не сидите (Пс.1:1). Между тем вы еще держитесь языческих обычаев, верите волхвованию, и сожигаете невинных человеков, и делаете виновными в убийстве все общество и весь город. Кто и не совершал убийства, но будучи в собрании убийц, соглашался с ними и тот убийца. Или кто мог помочь, а не мог, тот как бы сам дал повеление убить. Из каких книг, или какого писания узнали вы, что от волхвования бывает голод на земле, и опять — волхвованием умножается хлеб? Если сему верите, то почему сожигаете волхвов? Вы молитесь им и почитайте их, приносите им дары, если они благоустрояют мир, пускают дождь, наводят теплую погоду, повелевают земле приносить плоды! Вот ныне по три года не родится хлеб, не только на Руси, но и в земле латинской: волхвы ли сделали это? Не Бог ли распоряжает Свою тварь, как хочет, наказывая нас за грехи? Я знаю из Божественного писания, что чародеи и чародеицы действуют чрез бесов на людей и скотов, и могут представлять призраки. Они действуют только на тех, которые им веруют; потому что бесы действуют только на тех, которые боятся их. Но кто твердо верует в Бога, над тем чародеи не имеют силы. Скорблю я о вашем безумии. Умоляю вас, оставьте дела языческие. Если вы хотите очистить город от людей беззаконных, радуюсь этому: очищайте, как царь и пророк Давид истреблял в городе Иерусалиме всех, творящих беззаконие. Одних он убивал, других заточал, а иных ввергал в темницы, чтобы град Господень всегда был чист от грехов. Но кто так судил, как Давид? Он судил в страхе Божием; видел Духом Св., и по правде давал ответы. А вы как осуждаете на смерть, когда сами исполнены страстей и по правде не судите? Иной действует по вражде, иной потому, что жаждет горького прибытка. А иной, как лишенный ума, только жаждет убить и ограбить, а за что хочет убить, того не знает. Божественные правила повелевают осуждать человека на смерть по свидетельству многих. А вы поставляете во свидетели воду, и говорите: если станет тонуть, то невинна; а если поплывет, то волшебница. Не может ли диавол, видя ваше маловерие, поддержать человека на воде, чтобы он не потонул, и тем вовлечь вас в душегубство? Потому что вы, оставив свидетельство богоподобного человека, обратились к бездушному веществу — к воде, и приняв такое свидетельство, прогневляете Бога. Вы слышали о наказаниях, от Бога посылаемых на землю издревле до потопа, — на исполинов — огнем, во время потопа — водою, в Содоме — горючею серою, при Фараоне — 10-ю казнями, на хананеев — шершнями и огненными камнями с неба (Исх. 23:24; Нав. 24:28; Сир. 46:6), при судиях — войнами, при Давиде — мором, при Тите — пленом, а потом землетрясением и падением города. А над нашим городом чего мы не видели? Войны, голод, мор и землетрясения, а наконец мы преданы иноплеменникам, не только на смерть и в плен, но и на тяжкое порабощение. А все это от Бога, Который устрояет сим наше спасение. Ныне же умоляю вас, покайтесь в прежнем безумии, и с сего времени не будьте, как трость, колеблемая ветром: если же услышите какие-либо человеческие басни, прибегните к божественному писанию, чтобы враг наш диавол, видя наше ведение и душевную крепость, не возмог преклонить нас ко греху, но отошел посрамленный. Я вижу, что вы с большим усердием ходите в церковь и стоите в ней с благоговением. Но если бы мне возможно было сердце и всю внутренность каждого из вас наполнить ведением божественным? Впрочем, не поставлю себе в труд — учить вас, и вразумлять, и наставлять. Ибо не малая будет для меня потеря, если вы не получите жизни вечной и не узрите света Божия. Пастух не может утешиться, видя, что овцы его расхищены волком: как же мне утешиться, если кого-либо из вас похитит злой волк — диавол? Поминая нашу ревность о вашем спасении, потщитесь угодить сотворившему нас Богу, Которому подобает всякая слава и честь.

(Прибавл. к Твор. св. отц. 1851 г., ч. I, стр. 97–111; 193–205).

5. Слово о маловерии

Великую печаль имею в сердце о вас, дети, ибо вы никак не хотите отстать от греховного своего обычая, но все противные Богу злые дела творите на оскорбление Бога и на погибель души своей. Правду оставили, любви не имеете, зависть и лесть живет в вас вместе с тщеславием. Держитесь языческих обычаев, веруете в волхвов и сожигаете людей, ни в чем невинных. Где же в св. Писании сказано, что от человека зависит обилие и скудость, чтобы он мог посылать дождь или теплую погоду? Неразумные, все творит Бог по Свей воле; Он посылает за наши грехи бедствия и голод, дабы мы, будучи наказаны, пришли к покаянию. Маловерные, вы слышали о казнях Божиих: первые исполины были потоплены и пожжены огнем, также были сожжены и содомяне; при Фараоне послал Бог на Египет 10 казней, на хананеев пустил с неба огненные камни, при судиях навел неприятельские войска, при Давиде моровую язву на людей, при Тите пленение Иерусалима, потом землетрясение и разрушение города. И в наше время какого зла мы не видели? — великие бедствия и скорби, войны, голод, нашествие иноверных, насилие; но мы никак не можем отстать от своих греховных привычек. А теперь, видя гнев Божий, вы утверждаете, что утопленника и удавленника, если бы кто и погреб, желая тем сохранить их души, должно вырыть.

О злое безумие, о маловерие? Все мы исполнены зла и о том не каемся. Потоп при Ное и другие бесчисленные казни были не ради утопленника или удавленника, но за грехи людей. Драчград, четыре тысячи лет стоявший, затоплен был морем, и ныне находится под водою. В ляхах (Польше) от сильного дождя шестьсот человек потонуло; в Перемышле потонуло двести человек; там же и голод был 4 года. Все это было в недавное время — за наши грехи. О, люди! Тем ли Бога умилостивите, чтобы утопленника или удавленника выгрести? — Тем ли думаете казнь утишить Божию? Лучше, бр., перестанем от зла, удержимся от всех злых дел: разбоя, грабительства, пьянства, прелюбодеяния, скупости, лихоимства, обид, воровства, лжесвидетельства, гнева, ярости, памятозлобия, лжи, клеветы, взимания процентов. Я, грешный, всегда поучаю вас, дети, велю вам каяться, а вы не отстаете от дел греховных. А если пошлет на нас Бог казнь, то мы еще более прогневляем Бога, ложно думая: от этого ведро, от того дождь, чрез это жито не родится, — являетесь устроителями дел Божиих, а о своем безумии не скорбите? Ибо язычники, не ведая закона Божия, не убивают единоверных своих, не грабят, не обманывают, не клевещут, не воруют, никто из них не утаит вещи ближнего своего; но если кого из них постигнет беда, то его выкупают и, сверх того, дают ему денег, чтобы он мог заниматься своим ремеслом, найденные же (вещи) объявляют на торгу. А мы, христиане, крещенные во имя Бога и постоянно слыша его заповеди, — исполнены неправды и зависти, немилосердия; своих же братьев грабим, убиваем, продаем язычникам обидами, завистью, — если бы можно было, то съели бы друг друга, да Бог бережет. Вельможа или простой человек, всякий руководится корыстными расчетами, придумывая, как бы кого обмануть. Окаянный, кого ты пожираешь? Не такой ли и он человек, как и ты? Он не зверь и не язычник. Зачем же ты навлекаешь на себя плач и проклятие? Или ты бессмертен, не ждешь ни суда Божия, ни воздаяния каждому по делам? Встав от сна не на молитву умом подвизаешься, а изыскиваешь способы, как бы кого обидеть, обманом возобладать над кем. Если не отстанете от этих грехов, то ждите наказаний еще более тяжких. Умоляю вас, говорю: покаемся от всего сердца, дабы Бог прекратил гнев Свой; перестанем творить злые дела, дабы приклонился к нам Бог. Знаю и говорю вам, что за мои грехи постигли нас эти бедствия; принесем же со мною покаяние, чтобы умолить Бога, будучи уверены, что если мы каемся, то будем помилованы, если же не оставим своего безумия и неправды, то впоследствии увидим еще большие казни.

(Христ. Аристова, стр. 49–51).

VII. Безыменные поучения

Между памятниками древней русской письменности, сохранившимися преимущественно в сборниках, дошло до нас много церковных поучений неизвестных проповедников. Правда, некоторые из них надписываются именами знаменитых отцов церкви восточной Василия В., Григория Б., Иоанна Златоуста, Ефрема Сирина, Кирилла философа и др., но содержание этих поучений, обличающее языческие верования и нравы русского народа, ясно говорит о принадлежности их русским проповедникам. Нужно заметить, что наши книжники, сочинители и переписчики русских слов и поучений, любили надписывать свои произведения именами отцов и учителей церкви восточной. В таком литературном приеме высказывалось, с одной стороны, уважение к авторитетам православной церкви, а с другой — скромность русских учителей, которые не любили выставлять на показ свою мудрость, не заботились об авторской славе, а искали пользы ближнего. Поступая так, они прямо указывали тот источник, из которого черпали сами и советовали — другим. Впрочем, при всем уважении к св. отцам и при усердном пользовании творениями их, русские проповедники нередко вносили в свои поучения много и от себя. Иногда, по содержанию их, сразу можно видеть, что хотя слово и надписывается именем св. отца церкви, все-таки здесь есть большая или меньшая доля и самостоятельного труда русского писателя. Можно думать, что русские проповедники надписывали свои поучения именами св. отцов, между прочим, и с тем намерением, чтобы придать своему слову более важности и сильнее подействовать на умы слушателей. Отсюда может быть объяснено и такое явление, как проповеди о христианской вере пророков, живших до Рождества Христова. Такие заглавия русских поучений, как поучение иерусалимское, слово от Евангелия, слово свв. апостолов, слово от видения ап. Павла и под., — лучше объясняются намерением русских учителей сильнее подействовать на умы и сердца слушателей. Это тем легче было сделать, что невежество народа не дозволяло критически отнестись к предлагаемым ему произведениям с именами разных св. отцов. И теперь еще можно встретить в полуграмотной массе народа веру в послания, найденные в гробе Господнем, или — в эпистолии, прямо полученные с неба. Впрочем, древние русские писатели, и сочинители и переписчики, до ХVI в. имели основание надписывать свои произведения именами св. отцов, так как все они в большей или меньшей мере пользовались их творениями, заимствуя из них не только мысли, но нередко и самые выражения. Творения св. отцов были главным и любимым предметом и переводов, и списывания, и чтения: это был главный и почти единственный источник духовного просвещения древней Руси.

По своему содержанию безыменные поучения древней Руси относятся к разряду практических. Догматы веры не находят себе в них места; по крайней мере не разъясняются в проповедях, как это видим у отцов церкви греческой, хотя и нельзя сказать, чтобы совершенно не было упоминания о них. Большею частию в безыменных поучениях излагаются правила христианской жизни, наставления касательно постов, употребления той или другой пищи, хождения в церковь и поведения в ней, отношений к духовным лицам, князьям, боярам и рабам. Не мало также в них содержится обличений, направленных против разных пороков, как общечеловеческих (лихоимства, воровства, блуда, пьянства и пр.), так и в частности пороков русского народа, его суеверий или лучше двоеверия. Иногда эти поучения заключают одну какую-либо мысль, а иногда целую энциклопедию, трактуя о всех предметах христианского веро-и. правоучения, и носят на себе ясные следы составных частей. На основании содержания, безименные поучения можно отнести к ХI–ХIV в.

По изложению безыменные поучения отличаются краткостию и безыскусственностию; правильной формы, с вступлением, изложением и заключением, мы не встречаем. Мысли в них излагаются не всегда последовательно и недостаточно раскрываются. Почти все они напоминают нам поучения Луки Жидяты, Феодосия печерского, Серапиона владимирского, — рядом с которыми нередко и встречаются в сборниках. Язык, которым выражены мысли в безыменных поучениях, чужд риторических прикрас и отличается простотою; хотя и не всегда понятен, вследствие древности и ошибок, внесенных переписчиками. Такому искажению некоторых выражений в древних поучениях способствовало отчасти то, что переписчики не всегда понимали ясно самую мысль списываемого, а отчасти — не совсем понимали язык древних переводов, сделанных южными славянами, и потому не чуждый в некоторых случаях сербизмов, грецизмов и других особенностей тех наречий, на которых говорили переводчики.

Безыменные поучения дошли до нас преимущественно в сборниках, с разными вычурными названиями, каковы: Златая Цепь, Златоструй, Измарагд, Маргарит, Торжественник и под. На основании некоторых частных черт содержания, безыменные поучения можно разделить на два разряда: к первому принадлежат все те, в которых кратко излагаются общие и частные истины христианского веро-и правоучения, как у Луки Жидяты.

Ко второму разряду принадлежат те безыменные поучения, в которых, рядом с изложением положительных христианских истин, заключаются обличения в разных языческих обычаях, как у Феодосия печерского или Серапиона владимирского, направленные против двоеверия русских людей.

Тон этих поучений, особенно второго рода, не отличается мягкостию; проповедники говорят иногда очень резко против двоеверия русских христиан; вместе с которыми они наравне ставят и простые развлечения народа (песни, пляски, музыка), считая их идолослужением. Такой аскетический взгляд в безыменных поучениях объясняется тем, что проповедниками были люди, преимущественно отрекшиеся от мира, которые все мирское считали грехом и бедствия земной жизни объясняли не иначе, как наказанием Божиим за грехи людей. С другой стороны, взгляд этот они сами заимствовали у византийских писателей и у древних отцев и учителей церкви греческой, которые действительно обличали остатки язычества в нравах своих слушателей, нередко с религиозным оттенком, а не простые развлечения, как это было у русского народа.

1. Поучение на предпразднество Рождества Пресвятой Богородицы

Знайте, братие, что в сей день есть предпразднество (Рождество) Пресв. Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии. Соберитесь на вечернюю молитву, и на утреннюю, и на литургию. Ибо день сей, братие, свят и есть начаток нашему спасению: в сей день Господь Бог наш восхотел снизойти на избавление преступившего заповедь его и впадшего в глубину зол, и поработившегося лести, и обновить бытие, послав ангела Своего благовестить праведному Иоакими и Анне рождество Пресв. Богородицы, родившей по плоти Господа нашего Иисуса Христа. И мы, братие, чая радостно достигнуть этого дня да потщимся просветить светильники свои добрыми делами: милостынею, верою и любовию, которыми просвещаются душа и тело. Вера без дел мертва есть; потому нужно к вере приложить милостыню с любовию; милостыня возводит на небо, дарует царство, отверзает двери. Милуяй нища взаим дает Богу; и еще сказано: милости хощу, а не жертвы. Посему молю, вас, не будем обходить мимо без пользы ни алчущего, ни нагого, ни странника, но приимем их с любовию в дом свой, как Самого Христа, да, по молитвам их приимет и нас Христос Бог наш в вечное царство, которое уготовал Бог любящим Его.

(Ист. рус. церкви Макария, т. III, стр. 212–213).

2. Поучение на Воздвижение Честного Креста

Ныне, братие, воздвизается пресв. крест, разрешая прегрешения наши и возобновляя всякое лето воздвижением своим, и претворяет обветшавшие от греха сердца наши. Ибо св. крестом мы искуплены от клятвы законной; на нем пригвожден был Господь Бог наш и рукописание грехов наших раздрал. Его даровал нам Владыка Господь, как орудие на противного врага. Им смерть умерщвлена и ад разрушен; им издревле умерший Адам опять обновился и Ева освободилася от клятвы. Вкушением от древа ниспал он из рая сладости; древом крестным снова вселился в рай. Узрев крест, смерть вострепетала от страха и отпустила всех, которых пожерла издревля, от первого Адама до второго, пригвоздившегося на кресте. Он есть наша победа, наше оружие на сопротивных. Знаменуясь им, мы не убоимся видимого и невидимого врага. Он без труда насыщает верою сердца наши; он есть хранитель и кормитель всем христианам. Им знаменуем мы все тело и брашно наше, и не приступит к нам зло: он прогоняет от нас напасти и спасает весь мир. Посему, братие, со страхом лобызая пресв. крест и поклоняясь ему, отвергнем от себя всякую злобу, ярость, гнев, клевету, лихоимство и студодейство, и повергши все это диаволу, возлюбим мир, кротость, трезвенность, нищелюбие, странноприятие, пощение, чистоту, которая есть ангельское житие и которою все правоверные спасаются. Сию-то чистоту и подобные дела возлюбим, да будем сынами Вышнего и причастниками царства Его, славяще пресв. Троицу Отца и Сына и Св. Духа».

(Ист. русск. церкви Макария, т. III, стр. 212–213).

3. Слово св. отцев о посте и воспитании церковного чину[3]

Прежде всего, братия, всякому человеку христианину должно веровать в Господа Бога своего, во имя которого мы крестились, то есть, во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, в Пресвятую Троицу, в истинного Господа Бога нашего. Крещенный человек как бы снова рождается; потом же, возрастая, в жизни своей оскверняется, различно согрешая пред Богом. Но Бог милостив: хочет, дабы все люди спаслись; не оставил Бог человека в погибели, но дал ему покаяние, дабы все люди, прибегнув к Нему и воздохнув из глубины сердца своего, покаялись во грехах своих, вольных и не вольных; и приимет Господь каждого человека, кающегося во грехах своих. Далее, вот какие есть заповеди: слушайте, братия, и держите их у себя в сердце: исполнив их, спасетесь. Первая заповедь есть — любить Бога всем сердцем своим, бояться словес Его, со страхом работать Ему, как бы видя лице Его. Вторая заповедь есть — любить другого, как себя: ибо нам не должно презирать никакого человека, или говорить: вот этот праведник, а тот грешник; но должно говорить нам: Бог все знает, а у меня есть печаль о своих грехах; до других мне нет дела. Потом, не должно творить блуда; но если кто имеет жену, приближаться в надлежащее время, а не как скотам, наслаждаться плотским по своему хотению, без границ; но размерить здесь всю свою жизнь, дабы Бог в ту же меру отмерил на страшном суде. Если кто и на многих языках станет говорить с тобой, то и всеми пусть славит Бога и молит. А милостыню творить убогим, сколько можно по имению. А главное, великий пост, содержите со всею крепостию и верою; со страхом и любовию кланяйтесь в землю часто. А от субботы Лазаревой не вносить в церковь ни просфор за упокой, ни кутьи, но во образ воскресения просоры вынимать и кутью благословлять: ибо это есть образ воскресения Господня; если же кто сего не соблюдает, то с жидами осужден будет. Слыша сие, братия, потщимся чисто и честно проводить постные дни, в полном воздержании от всякого зла. Проведши всю ту неделю чисто, в великую субботу причащавшиеся вкусят не много хлеба, и так проведут всю ту ночь в молитве к Богу. Точно также в воскресение Господне пусть причащаются со всякою чистотою; а причастившись в церкви тела и крови Господней и пришедши в свои дома, пусть не много едят и пьют и постят: ибо так делая, наречемся истинными христианами, храня закон Божий, и спасемся; ибо Христос воскрес, не ради пития и объядениея; но для того воскрес, чтобы даровать радость всему миру и верным веселие бесконечное; ибо воскресением Своим весь мир просветил и всех верных возвеселил радостию духовною, дабы верные, видели воскресение Христово, праздновали всю ту неделю, но не пьянством, не объядением, не песнями бесовскими, ни другими плотскими делами и похотями. Ибо церкви тех принимают, которые с чистотою входят, и только тех не принимают, которые оскверняют тела свои блудом и излишним питьем, без памяти упиваются. Ибо вся эта неделя составляет один день: когда Господь воскрес, тогда солнце не заходило 8 дней, во всю ту неделю; а когда неделя та прошла, тогда солнце зашло[4]: ибо та неделя есть один день; потому верующие в чистоте проводят ту неделю ради воскресения Господня, молятся и с крестами ходят всю неделю, а с женами блуда не творят. Слыша сие, братия, празднуйте, во-первых, воскресение Господа Иисуса Христа и всякий праздник Его. Потом празднуйте и праздники святой Госпожи нашей Богородицы и всех святых Его. А от великого дня до недели пятидесятницы не кланяйтесь в землю, не для того, чтобы тело щадить, но славя Христово воскресение; поклоняйтесь иконе Христовой, и святой Богородицы, и всех святых. И все недельные дни так чтите: не поститесь в те дни, но дважды вкушайте брашно по потребности, только греха не творите и не упивайтесь до беспамятства ни в какие дни; ибо упивающиеся погубят награду за труд свой. В те дни часто творите молитву, как можете по силе ума. Причастие принимайте, а сами себя в чистоте соблюдайте: если же не достойно причастимся св. таин Христовых, то судимся в муку. Если будет Петрово говение, или Филиппово, то в понедельник, среду и пяток рыбы не есть, но хлеб с овощами однажды в день; а во вторник и четверток вкушать рыбы дважды в день, точно также в субботу и воскресенье. А поклонов полагать по три в день до земли; так поступать во все говение Петрово и Филиппово, а в великое говение полагать 50 поклонов на заутрени, 50 на обедни и 50 за вечерней; и «Господи помилуй» произносить также по 5-ти; если же кто будет нездоров в какое-либо говение, то, ради немощи, творить столько, сколько отец духовный разрешит ему. А нам, братия, и кроме говения так бы следовало поступать, понимая тяжкие и многие согрешения свои, которые совершили мы пред Творцем своим и Богом нашим. За наши грехи, нам следовало бы и главы не восклонять, бия челом пред Ним, и очей не осушать, проливая слезы свои пред Ним, стеня и скорбя о неподобных делах своих. О, братия, сестры, отцы и матери! Как нам не бояться Господа Своего, и не трепетать слов Его, и не творить волю Его! Он сотворил небо, и землю, и море, и все, что в них находится; взяв от земли, сотворил наше тело, и не только тело, но и душу вдохнул, и живыми нас сотворил; Он сотворил также ангелов, архангелов, херувимов и серафимов, престолы и господствия; сотворил, солнце, и месяц, и звезды, озера, и реки, и источники, все горы и холмы, ветры, снеги и дожди, скотов и зверей, и птиц, и гадов, и всякое земное древо. И все это боится Бога, трепещет, и не преступает повеления Его, но все пребывает в своем уставе, служа роду человеческому. Не преступая повеления Его земля дает плоды свои в достояние людям; жита, траву, древа, цветы, плоды всякого рода, земных овощей, на потребу и на пищу скотам и зверям, птицам и гадам, и всякому земному дыханию. Свет, освещая землю, исполняет повеление Божие; солнце, осияя и грея всю землю, восходя и заходя, служа людям, также исполняет повеления Божии; а также луна и звезды стоят на страже всю ночь, восходят и заходят, дают свет людям, показывают всем путешествующим путь по морю, по рекам и озерам и видя многие наши беззакония, которые мы сотворили пред Творцем своим, не боясь Его, не отставая от злоб своих, все это терпят, боясь Божия прещения. Точно также и море, и озера, и реки, и источники служат людям: переносят на кораблях, посредством ветров, по повелению Божию, из города в город служат путем, летом чрез море перенося в лодьях и челнах, а зимой на возах; напояют водами, кормят всякими рыбами, омывают нас: так нам служат, боясь Творца своего; также и огонь творит, повинуясь Господу, служа людям: греет, варит, печет, производит жар, сушит, все совершая нам на потребу. Если же чего Господь не повелит творить, то все стоит в уставе своем, не смея ничего сотворить; если же чему Господь повелит что-либо произвести, то произведет, по Божию повелению и усмотрению; а само по себе ничто не смеет производить; ни земля, ни море, ни реки, ни озера, ни источники, ни кладези, ни горы, ни пропасти, ни огонь, ни звери, ни гады, ни рыбы, ни мороз, ни снег, ни ветры и никакая тварь. Или и этому не поверите, безумные люди? Так помыслите и рассудите, чего нет в нашем теле? В нашем теле — огонь, зима, глисты, черви; но все лежит недвижимо, боясь Бога, не имея ничего причинить нашему телу; если же Господь повелит чему-либо в нас произвести недуг, то тяжкую болезнь произведет в нашем теле и, по Божию повелению, причинит смерть. Все, братия, боится Бога и трепещет повелений Его: только мы, люди, все преступаем повеления Его, заповедей Его не храним, отцев своих не слушаем, по злому своему уму, по первому проклятию и непокорливому безумию, и бегаем от пути истинного, спасительного, который ведет нас в жизнь вечную, к райской пище и вечному веселию; мы совращаемся с этого пути на путь погибельный, ведущий нас в муку вечную и в тьму кромешную. А никто нас не ведет туда, но мы сами себя вводим по своему злому обычаю: Бога не боясь, не почитая заповедей Его, творя дела диавола, совершая грехи, Бога оставляя, а любя диавола и муку вечную, мы сами себя предаем в работу, будучи свободны. Ибо Сам Господь в Евангелии говорит: Всяк творяй грех раб есть греху (Ин.8:34). А мы Господа Бога своего забываем и не исполняем волю Его. А как нам не чтить Его! Ибо Сам говорит нам в Пчеле[5]: «Почему, человече, ты меня не умеешь почитать? А Я для тебя свет сотворил, небо простер и землю на водах основал, море налил горстью, песком оградил; для тебя сотворил озера и реки, и источники; для тебя солнце, луну и звезды украсил; для тебя всякое дерево насадил и траву произрастил; для тебя огонь сотворил, пустил дождь и снег. И все это Меня боится и трепещет, и не преступает повелений Моих. А ты, человек, не боишься и не трепещешь Меня, не хранишь заповедей Моих. Почему Меня не чтишь человече? Я твой Бог, Я твой царь, Я твой дед, Я твой отец; как же ты человек, не знаешь, как почитать Меня, не боишься Меня? Если Меня признаешь Богом своим, то почему Мне не служишь со страхом, как служат Мне ангелы, архангелы и вся тварь? Если Меня называешь царем, то почему не чтишь Меня с боязнию, как земному царю служат слуги? Если Меня называешь прадедом или дедом, то почему Меня не почитаешь, как добрые юноши чтят прадедов и дедов? Если Меня называешь отцом своим, то почему не чтишь Меня с боязнию и не исполняешь воли Моей, как добрые дети исполняют волю отцев своих? Если Меня называешь братом или другом, то почему Меня не чтишь, как добрые братья и други почитают друг друга?» Но возвратимся к предыдущему. А мы, когда придет пост — очищение душ и тел, прогнание всех худых дел, мы печалимся и скорбим, и тяжким представляем говение, и о том помышляем в сердцах своих, как бы миновать пост: не хочем отстать от злоб своих: пьянства, объядения, блуда, непокорности и всякого беззакония; с пути спасительного бегаем и ходим к иереям спрашивать: что нам есть и пить? какие поклоны творить? Если нам скажут правила святых апостолов и чистых отцев, направляющих нас на путь спасения, обращающих наши души от пагубных, худых дел и приводящих к страху Божию, возвещая нам всю истину: то мы слушаем их, право и достойно устав свой соблюдающих; и когда они повелевают нам честный пост чисто и непорочно соблюдать, отступать от всякого зла, приближаться к Богу, наступать на главу диавола и посрамить всю силу его и попрать волю его истинным и честным постом и силою божественных молитв, чистыми слезами омывая всякую злобу и помыслы воюющие на наши души; когда велят нашим душам, как птицам, избегать всех сетей диавольских, чтобы снова не увязнуть в тех первых сетях, творя по своему обычаю: тогда мы, услышав душеполезные слова их, не хочем послушаться их. Они говорят нам добро, а мы говорим: это весьма тяжко, не можем вынести сего. На добрые дела, приближающие к Богу, мы, люди, слабы: слабы, немощны и ленивы мы на те дела, которыми спасаются души и к Богу возвышаются: а на худые дела мы крепки и не можем от них отстать, и не ленивы, и крепки и бодры; совершаем их по своему безумию, а добрые и полезные Божии заповеди представляем тяжкими и тягчайшими всех земных дел. Но почему нам тяжкими кажутся заповеди Божии? Скажите мне, братия, и сестры, и чадца! Мы по морю плаваем, по озерам, по рекам ходим по нужде, или отправляемся по нужде в какие-либо города и от разбойников бережемся. Но что я говорю обо всем этом? Нет, в заповедях Божиих, ничто не тяжко и не трудно. Ибо иереи обращают нас с пути погибельного и наставляют на путь спасительный. Мы представляем весьма тяжким то, что нам велят поклясться в прежних своих грехах и отступить от худых дел, прибегнуть к Богу, а воли диавола отвергнуться. Мы говорим: «Мы христиане и дел диавольских не творим». Все знаем, что мы крещены; но мы отрицались сатаны и всех дел его и всегда студа его, и всех ангелов его младым умом; а ныне, состарившись, опять погрузились, как в сеть, в первые дела диавола, от которых отрицались; не хочем от них освободиться на старости и оставляем их в злом сердце своем. Как же хочем принять милость от Бога, или избежать Его страшного суда, так поступая? Но возвратимся к прежней беседе. Иереям нужно пещись о своем стаде Христовых овец: ибо, если пастух, пася стадо, не соблюдает его, тогда волк, пришед, распудит стадо и похитит овцу: и весьма худо бывает пастуху тому, который не соблюдает в своем стаде овцы: так точно и иереям поставленным блюсти нас от мысленного волка, который есть диавол. Соблюдая нас от этого волка, иереи велят нам убегать на горы, дабы мы не настигнуты были волков и не уведены во дно ада; ибо от тех гор сам волк убегает; если погонится за нами, то скоро устанет и посрамлен бывает Богом и не уловляет нас; ибо, если мы на те горы вбежим, то спасемся. А горы суть заповеди Христовы, святых апостолов, пророков и св. отцев, которые указали нам иереи на пользу, на покаяние в худых наших делах. Ибо в мире суть все наши дела, и по мере дел наших мы оправдимся. Я покажу вам, боголюбивые люди, обе меры (дел наших): приложите ваши сердечные уши. Вот меры, которыми мы оправдаемся и спасем душу от волка и убежим на горы: это — покаяние, пост, чистота, поклоны, воздержание от всякого зла, любовь, смирение, кротость, трезвость, братолюбие, одеяние нагих, молчание, слушание поучений, неосуждение, неоклеветание, необида, неалчность, незловредность, невнимание роста, не блуд и прелюбодейство, негордость, бдение, слезы, молитвы, хождение в церкови, посещение больных, прихождение в темницы и наделение, погребание мертвых, почитание отца и любовь к матери и многие другие добрые дела: этими делами рассеем все козни диавола и попрем его злочестивую главу. А тот и другие худые меры, скверные дела, отступные от Бога, от которых Христос Бог велит нам отступать и восходить на горы, — от которых иереи велят нам убегать: ибо суть весьма пагубны, Богу ненавистны и святыми прокляты. Это: свар, бои, смущение, превозношение, гордость, немилосердие, зависть, злоба, презрение братолюбия, причинение обид, лицемерие, непокорность, мздоимство, осуждение, хулы, пьянство, объядение несытость, прелюбодеяние, грабительство, насилие, неслушание Божиих слов, преступление Божиих заповедей, убийство, разбои, душегубство, ношение наузов (волшебных повязок), кощунство, идолослужение, моление при колодезях и реках, песни бесовские, плясание, бубны и сопели, козицы, и игры бесовские, и все худые дела. От этих дел велят нам отцы духовные бегать и поступать по правилам св. апостолов и богоносных отцев. Слыша это, братия и сестри, подвигнемся на добрые дела, а от злых дел отстанем и отбегнем; постные дни проводим с духовною радостию и чистотою, страх Божий имея в сердцах своих, слушаясь духовного отца, храня заповеди Господни, да будем достойны и приготовлены честными иереями, встретив постные дни, чисты и непорочны для того, чтобы принять спасительное тело и кровь Господа нашего Иисуса Христа, на освящение душам и телам нашим, на очищение грехов, на исцеление недугов. Молитвами святой Богородицы, и св. Иоанна Предтечи, и св. апостолов и всех святых, умолен будет Господь наш, и помилует нас всегда, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

4. Слово некоего христолюбца и ревнителя по правой вере[6]

Как Илия фесвитянин заклал иереев и жрецов идольских, числом около трехсот, и сказал: ревнуя поревновах по Господе Боге Вседержителе; так и этот не мог терпеть христиан, живущих двоеверно, которые будучи христианами, веруют в Перуна, и в Хорса, и в Сима, и в Регла, и в Мокошь, и в Вилы, которых числом, как говорят окаянные невежды, тридевять сестер! И то все считают за богов и богинь, и потому приносят им жертвы, посвящают им караваи, режут кур, и молятся огню, называя его Сварожичем, и чеснок признают за бога. И когда бывает у кого пир, то кладут его в ведра, и в чаши, и пьют, веселясь о идолах своих. А когда случится у кого брак, то совершают его с бубнами, и сопелями, и с многими чудесами бесовскими, а иногда, и хуже этого бывает… Таковые не хуже жидов и еретиков, и болгар, которые, будучи верными и крещеными, поступают так. Это делают не только невежды, но и знающие, и книжники; если и не делают так сами знающие, то пьют и едят идоложертвенную ту пищу; если не пьют и не едят, то видят те злые их дела; если не видят, то слышат и не хотят их поучить. О таковых пророк сказал: одебеле сердце людей сих, и ушима своима тяжко слышаша и очи свои смежиша. И Павел к римлянам сказал: открывается гнев Божий с небесе на всякое нечестие и неправду человеков, скрывающих истину в неправде, им же разумное Божие яве есть в них, Бог бо явил есть им, но они не хотят учить. И Сам Господь сказал: мнози пастырие растлиша виноград мой. Пастыри суть учители, священники, а виноград — вера, а сущее в винограде — верующие люди, которые погибают чрез худых учителей, безумных невежд. Если поступающие так не отстанут от проклятого того моленья, и того служения диаволу, то достойны будут огня неугасимого и вечно кипящей смолы, а учители их, если не обратят их от тех сатанинских дел, будут под ними. Ибо пророк говорит от лица невежественных людей, приходящих ко крещению: да обратят ны боящиеся Тебе и ведущии свидения Твоя; — это говорит священникам, ибо они знают свидения Божии, а незнающим свидений не достоит быть священниками. Ибо так и в правилах сказано: если невежда будет поставлен священником, да извержется, Ибо Павел (И. Христос) сказал: горе тому, имже соблазн приходит, но вот он пришел и умножился везде; и опять сказал: кто хорошо научит, тот назовется великим. Если бы кто и хотел научить, то другие невежды воспрепятствуют из зависти; они готовы на убийство, как иудейские иереи и книжники на Иисуса. И опять Павел сказал к римлянам: аще и многи наставники имате о Христе, но и, многи о Отце. О Христе бо Иисусе евангелием аз вы родих. Молю же вы: подобни Мне бываете. Это вам, священникам, говорит Павел, сказав: будьте, вы, священники подобны Павлу, великому учителю, учите людей добру и отвращайте от той лести диавольской к истинной вере, учите служить единому Богу, чтобы и вам сказать пред Богом словами пророка: се аз и дети, яже аз родих учением. Если же нет, то будете отвечать, а слышишь: ему же дано много, много и взыщется от него. И опять сказал: связавши ему руце и нозе, вверзите ленивого раба: скрывшаго талант, во тьму кромешнюю. Талант есть учение и прочее и пение; и пьете, и едите, и дары получаете от них, а поучать их не хотите; и если так делаете, то не примешивайтесь к ним, и дружбы с ними не держите, по евангельскому слову, которое говорит: аще имати око лукаво, истикни е, аще ли руку, отсецы ю, уне бо да един уд погибнет, неже все тело. Ибо не может погибнуть праведник чрез беззаконника: кое причастие свету ко тьме, кое ли причастие Христу с диаволом, равно и служителям Христовым какое общение с служителями идолов и творящими угодие идолам? Павел сказал коринфянам: братие, послал вам в посланиях писание: не примешиваться вам к блудникам, и к лихоимцам, т. е. резоимцев, и к грабителем, и к корчемником, и к идолослужителем. Кто же идолослужители? Идолослужители те, которые ставят трапезу Рожаницам, посвящают короваи Вилам и огневи, под овином, и прочее их проклятство. И опять сказал: ныне писал вам: не примешайтеся, хотя бы то был брат такой; блудник, резоимец, корчемник, пьяница, служитель идолам; с таковыми — ни есть, ни пить. Измите злого от вас самих, ибо таковой не наследует царствия Божия. Ибо сердце их окаменено в неистовом пьянстве и стали слугами кумиров, как написано: седоша бо людие ясти и пити, не в закон, но в пьянство, и восташа играти, и соблудиша и в тот день погибло их 620 за свое неистовое пьянство. Поэтому не подобает христианам играти бесовских игр на пирах и на свадьбах. Потому что он в таком случае будет называться не брак, но идолослужение, которое, есть пляска, гудьба, песни бесовские, сопели, бубны и все идольские жертвы тех, которые молятся огню, Вилам, Мокоши, Симу, Реглу, Перуну, Хорсу, Роду и Рожаницам, и всем проклятым богам их. Это учение написано нам до скончания века. Тем же мняйся стояти блюдет, да не падет. Поэтому, возлюбленные, бегайте идольской жертвы и приношения жертв, и всего служения идольского, чтобы не оказалось ложным отречение наше при крещении от сатаны и всех дел его, и всего студа его, и всех ангел его, и всего служения его, как и обещались Христу. Если же мы обещались служить Христу, то почему не служим Ему, но служим бесам и вся угодия им творим на пагубу души своей? Не просто же это зло делаем, но смешиваем некоторые чистые молитвы с проклятым молением идольским, пресвятую Богородицу с Рожаницами, на оскорбление Бога. Ибо Сам Господь сказал: но всяк глаголяй Ми Господи, Господи, внидет в царствие, но творящий волю Отца Моего. И Павел сказал: видех облак кровав простерт над всем миром и вопросих, глаголя: Господи! Что это? И сказал мне: это молитва людей, смешанная с беззаконием[7]. Потому и сказал Господь: не может один раб работать двум господам, одного возненавидит, а другого возлюбит: так и мы, бр., возненавидим диавола и возлюбим и Христа, ибо в Него крестились. Его хлеб едим и Его чашу пьем, и умираем и здравы бываем о Нем, говоря: слава Тебе, Господи, за все, данное нам Тобою, не только в сем веке, но и особенно в будущем. И опять сказал Павел: язычники приносят жертвы бесам, а я не велю вам быть общниками бесов, не можете бо пити чаши Господней и трапезы бесовской, да не прогневаем Бога. Потом сказал, если кто скажет вам, что это посвящено кумирам, не ешьте того, ради сказавшего: аще бо ясте, аще пиете, вся во славу Божию творите; Господня бо земля и исполнение ея. Потом сказал: вся ли лет суть, но не вся на пользу, аще чрева брашну и брашно чреву, и то Бог да упразднит. И опять Павел сказал: братие очистим себе от всякия скверны, плоти и духа, творяще святыню в страсе Божии. Всем бо нам подобает явитися пред судищем Христовым, да приимет кийждо нас по делам, которые, которых мы сделали, добрые или злые. Поэтому, зна страх Господень, зачем противимся говорящим разумно и ведущем нас ко спасению благоразумным учением? Надеюсь же на ваше спасение и на сведения, яко не вотще глаголю, знаю, что приобретение хощет быти нашего и Моего спасения, аще бо быхом сами себе осуждали, не быхом осуждени были. Судими жее от Господа наказуемся, да не с ненаказанными осуждены будем. Братие, не велю вам неведети беседы сея, но и другим послужите на пользу, хотящим поучится во спасение, дабы могли, исторгнувши от сети диавола, привести к трисвятому свету Господа нашего Иисуса Христа, и получить милость, не только они, но и вы. И к Тимофею сказал; вем, яко добр закон, аще кто законне творит, яко праведнику закон не лежит; беззаконным же и непокоривым и противящемся здравому учению и нечистивым, хулящим святое писание, и разрушающим заповеди св. отец, славы Божия не наследити, ибо это есть похвала нашего свидения, в простоте и чистоте Божии, а не в мудрости плотской. Молю же именем Господа нашего Иисуса Христа, да тоже глаголете вси, да не будет в вас распри, да будете совершенни в том же уме и в том разумении; возвести бо ся ми о вас, и пред вами. Благодать и мир от Бога Отца и Господа Нашего Иисуса Христа, хвалю Бога моего о вас по благодати Божией, да даст вам, яко вам, не лишитися никоего же дара, яко благовествование Христово возвестися в вас, чающее пришествия Господа нашего Иисуса Христа, который посадил вас во дворех жизни вечной, со всеми служащими ему о Христе.

(Летоп. русск. литературы и древности Тихонравова, т. IV).

5. Слово св. отца нашего Иоанна Златоуста, архиепископа Константина града, о том, како первые погани веровали в идолы, и требы им клали, и имена им нарекали, яже и ныне мнози тако творят и в крестьянстве суще, а не ведают, что есть крестьянство

Ап. Павел сказал: занеже разумевше Бога не яко Бога прославиша или благодариша, но осуетишася по помышлении своими, помрачися не разумное сердце их, и почтоша и послужиша твари паче Творца: сего ради предаде их в страсти безчестия. Женщины их переменили естественное всякое требование на неестественное. Также и мущины их разгорелись на блуд похотию своею. Мущины с мущинами студ содевают, злые дела творят и, поступая так, достойны смерти. Не только сами это делают, но и дают волю делающим; так делают священники, потворствуя им и не желая поучать их. Молчанием заградили уста свои. На погибель малоумным, угодное им делают, чреву работают, а не Богу, как и апостол говорит: имже бог чрево и слава в студе лица их. Как вы станете у престола Бога, войдя дрожжами и трясясь подобно Каину? И Господь сказал: горе вам вожди слепии, ни сами входите, ни входящих внити не впускаете. Люди, забыв страх Божий и небрежением отвергшись крещения, приступили к идолам и начали приносить жертвы молнии, грому, солнцу и луне, а другие — Перуну, Хорсу, Вилам и Мокоши Вампирам и Берегинянам, которых называют тридевять (27) сестер, а иные веруют в Сварожича и в Артемиду, которым молятся человеки-невежды и кур им режут, и то наговоренное едят сами, а некоторые потопляют в водах. А другие, приходя к колодезям, молятся и бросают в воду, принося велиарову жертву. Иные же приносят жертву огню, и камню, и рекам, и источникам, и берегиням, и в рощах не только прежде в язычестве но многие и теперь делают это, называясь христианами, и скачут чрез огонь; считаются христианами, а делают языческие дела, молятся мертвым и пепел посредине сыплют, и наговаривают мясо и молоко, и масло и яйца и все, потребное бесам, и льют его в бани на камень и велят им мыться. Чехлы и полотенца вешают в бане. Бесы же, смеясь их заблуждению, копошатся в том пепле и оставляют след своей на прельщение им. Они же, увидев это, отходят, возвещая друг другу, и то все наговоренное едят и пьют сами, чего недостоит и собакам есть. О злая диавольская сила, чего и язычники не делают! А другие веруют в Стрибога, Даждьбога и Переплута и пьют с пляскою в честь его из рогов, забыв Бога, сотворившего небо и землю, море и реки и источники, и так веселясь о идолах своих. Не помнят слова сказанного: солнце свое сияет на злыя и благия и дождит на праведныя и неправедныя, и давшего нам обилие от плодов земных. Мы же, оставив Живодавца Господа, бежим к диаволу, который никому не хочет спасения, не хочет ввести с собою дно адово. Апостол говорит: и собираеши себе гнев в день гнева откровения праведнаво суда Бога, иже воздаст комуждо по делом его. Иоанн Златоуст говорит, что христиане, которые поступают по сказанному, только по имени называются христианами, и обманываются пустым названием. По названию и по молве христиане, а по жизни мало таковых. По виду будто ученики Христовы, а по делам предатели; на словах богобоязненны. А по делпм нечестивы; на словах милосердны, а по жизни язычники; по названию христиане, а по делам чуждые. Смесишася во языцех, т. е. с еретиками, и навыкоша делом их. Поистине на нас исполнилось пророчество: какие они христиане, когда внимают кощунству язычников и басням жидовским, и рождению, и звездопочитанию, и птичьим крикам и чарам, и волхвованию, и замечают дни, и годы, и сны, и зажигают свечи у источников, и вкушают идольскую жертву, и кровь, и удавленину, и задушенное зверем, и убитое птицами. Многое и другое подобное этому делая, как могут они назваться христианами? С каким дерзновением смеют они назваться христианами? Как смеют приступить к св. тайнам, будучи хуже язычников? Слушайте еще: каковы христиане — те, которые носят образ неверных, пачкают лица или делают выкликания, или плясания, или плескание руками сатанинское, или одежды женские на мущин надевают. Нет им никакой пользы называться христианами. Как девица, пока хранит девство, поистине называется и есть девица, а когда прельстится кем плотски и погубит девство, то уже не девица; тоже и называемый христианин. Если нарушит завет и преступит обет, отринет евангельское слово и начнет делать дела язычников, то не будет ему никакой выгоды называться христианином, как и выше говорили. Разумейте же все, возлюбленные, что в немногих словах, говоря: «Отрицаемся сатаны и всех дел его», мы отказываемся от всего этого: ты говорил при всех, и потому подумай о всех делах его, остерегайся и помни, кому обещался, не ангелу земному, не царю, не князю века сего; но Царю царствующих и Господу господствующих. Тому и обещался и исповедал пред многими свидетелями, значит в руках Его и ты и твои слова. Или ты, ожидая Его, имеющего приити с неба, думаешь, что нет написанных книг твоих, которые можно бы прочитать пред ангелами и человеками? Поэтому, бр., берегитесь, по крайней мере, ныне следовать писаниям языческих народов. Послушайте апостола, который говорит: это говорю о послушающих, чтобы вы не ходили еще, как и другие язычники ходят, в похоти ума своего, омрачившись умом, а вы так не привыкайте. Но разумейте сказанное Христом, возлюбленные, не примешивайтесь к делающим так. Много учителей погибло и еще больше их погибнет. Но будьте осторожны, яко дние лукави суть, и время избирает себе слуг. Но не удивляйтесь, если и пастыри окажутся волками. Ибо ап. Павел, беседуя с епископами и священниками, сказал: Яко от вас сомех востанут мужие, глаголющие развращенная: остерегайтесь, чтобы никто вас не прельстил, извне имый образ ангельский, а из внутрь — диавольский. Поэтому и сказал, говоря: блюдитеся, да никтоже вас прельстит. И я тоже говорю, чтобы никто не прельстил вас ни от внешних, ни от внутренних, ни епископ, ни священник, ни диакон, ни дьяк, ни анагносянин, ни другой кто, если будет говорить развращенная. Они приходят к нам в одеждах овчих, внутрь же суть волцы, грабители, имущие образ благочестия, силы же его отметающиеся, чтобы вы, любимые, не прельстились, ко якоже приясте Господа нашего И. Христа, с тем и пребывайте, и Бог мира будет с вами.

(Летоп. русск. литерат. и древности Тихонравова, т. IV, стр. 107–110).

В безыменных поучениях, особенно с ХIII в., мы встречаем жалобы на недостаток живой проповеди со стороны пастырей церкви, особенно на окраинах Руси, вследствие чего русские люди являлись двоеверными, т. е. с христианскими обрядами соединяли языческое служение Перуну, Хорсу, Роду, Рожаницам и пр. Представители русской церкви, митрополиты и епископы, не могли оставить без внимания этот недостаток, и вот мы имеем, как памятники пастырской ревности, поучения митрополитов и епископов, в частности, к священникам и вообще ко всем христианам. К первым писали митрополиты Кирилл II и св. Петр, а ко вторым — св. Алексий митрополит и епископ сарайский Матфей.

VII. Митрополит Кирилл II

После опустошения юга Руси монголами, в 1240 г., Киев находился во власти галицкого князя Даниила. Митрополита не было, он погиб при разорении Киева, и на его место избран был Кирилл II. Кто он был до избрания, неизвестно; но в 1243 году он носил уже имя митрополита, хотя о деятельсности его по управлению русскою церковию летописи говорят с 1250 г. По возвращении из Никеи, где жил тогда константинопольский патриарх Мануил II, поставивший Кирилла митрополитом, он не мог найти себе пристанища в Киеве, так как митрополичий дом лежал в развалинах, и поселился во Владимире (на Клязьме). Это было тем удобнее, что там в то время не было епископа, а город считался столицею великих князей. Отсюда Кирилл II, по временам отправлялся в другие города для обозрения своей митрополии и устройства церковных дел. Одним из важнейших его действий, направленных ко благу русской церкви, было созвание собора во Владимире, 1274 году, и издание церковных правил, которыми точнее определились отношения епископов к пастве и разные церковные дела. Епископы редко обозревали свои епархии; во священство ставились люди не всегда достойные, и часто — за деньги; в совершении богослужения допускались отступления от древнего чина; народ, вследствие невежества, держался языческих обычаев, не считая их противными христианству. Церковные правила, которыми должны были руководствоваться в своих действиях епископы и священники, были затемнены облаком еллинской мудрости. Для поставления епископа владимирского созван был собор, и м. Кирилл воспользовался случаем привести в порядок дела церковные. На собор были призваны были не только епископы, но и священники, и вот митрополит, в торжественной речи к собравшимся, счел нужным изложить определения этого собора, которые относились не только к епископам, но и к пресвитерам. К этим последним он обращался с особенною речью, и она дошла до нас под именем: «Поучения к попам». Несомненно, что, кроме этого поучения, м. Кирилл II говорил и много других, так как летописец, говоря о путешествиях его по России, в течение тридцатилетнего служения русской церкви, замечает, что он в городах и селах «по обычаю своему учаше, наказуяше, исправляше».

Слово свое к собору митрополит изложил сначала устно, а потом разослал по всем епархиям в виде окружного послания. В нем ясно отличаются три части: вступление, изложение и заключение. В первой части говорится об обязанности епископов ревностно заботиться об исполнении церковных правил, и тех недостатках, какие заметил о во время своих путешествий по епархиям, и в области административной и нравственной; указывает причины этих недостатков и прискорбные последствия для церкви русской и блага народа. Во второй — излагаются самые правила или постановления собора, имеющие отношение и к епископам, и к священникам, и вообще к духовенству. В третьей — обращается собственно к иереям и излагает их обязанности по отношению к Богу и тому званию, которым они обличены, — по отношению к ближним или пастве по отношению к себе самим. Вторая часть, состоящая в изложении правил, меньше имеет характера проповеди, и потому мы приведем здесь только первую и последнюю. Первая представляет собою речь к епископам и духовенству вообще, а последняя «поучение к попам».

1. Речь к епископам

Преблагий Бог наш, всецело промышляющий о нашем спасении и все строящий по неведомым судьбам Своим и премудростию Своего Пресвятого Духа, дарует (нам) достойных святителей и обликает их великою честию с тем, чтобы они со всякою ревностию блюли священные правила св. апостолов и св. отцев наших, которые своими пречистыми законоположениями, как бы некиими чудными стенами, оградили церковь Божию, основанную на твердом камени и неразрушимую, по обетованию Христа, от самого ада. Поэтому я — Кирилл, смиренный митрополит всей России (сильно скорбел), видя и слыша многие нестроения в наших церквах, многие разности, несогласия, беспорядки, происходящие или от нерадения пастырей, или от неразумных обычаев, или от непонимания правил церковных: так как они доселе затемнены были для нас облаком невразумительного еллинского языка. Но ныне они просветлели, то есть истолкованы, и благодатию Божиею ясно сияют, разгоняя тьму неведения, освещая все светом разумным и избавляя нас всех от грехов неведения: да сохранит же нас Бог на будущее время, а прежние грехи да простит и да вразумит нас во всех св. правилах, чтобы чрез преступление отеческих заповедей не наследовать нам горя. Ибо какую выгоду наследовали мы, оставив божественные правила? Не рассеял ли нас Бог по лицу всей земли? Не взяты ли города наши? Не пали ли наши сильные князья от острия меча? Не отведены ли в плен чада наши? Не запустели ли св. Божии церкви? Не томимся ли мы каждый день от безбожных и нечистых язычников? Все это нам за то, что мы не храним правил св. отцев наших. Посему я рассудил ныне со святым собором и преподобными епископами произвесть некоторое исследование о церковных делах.

2. Слово о поучении к попам

Внимай, преподобный сбор иереев, к вам мое слово. Вы называетесь земными ангелами, небесными человеками; вы с ангелами предстоите у престола Господня; вы с серафимами носите Господа; вы сводите с неба Духа Св. и претворяете хлеб в тело и вино в кровь Божию незримо для людей, хотя многие из святых видели и ныне видят достойные; вы просвещаете людей св. крещением; вы сказываете (на земле; Бог не разрешает на небеси), вы разрешаете на земле; Бог не вяжет на небеси). Вами совершает Господь тайну спасения человеческого рода; вас поставил стражами и пастырями словесных Своих овец, за которых пролил кровь Свою: вам Он передал Свой талант, за которых имеет истязать вас во второе пришествие; как вы умножили данный вам дар; как упасли словесное стадо Христово; как соблюли святыню вашу не оскверненною; как не соблазнили людей верных. Ибо Господь сказал лучше привязать на него жернов, которым мелет осел, и утопить в море, чем соблазнить одного из малых (Лк.17:2). Души человеческой одной не стоит весь мир. Как же соблазнивший не погрузится в огне неугасаемом? Простец — согрешит: он даст ответ пред Богом за одну свою душу, а иерей, согрешив, соблазнит многих, и за их души получит осуждение. Блюдитесь же отселе всякого греха: не работайте плоти, отстаньте от пьянства, объядения; прекратите тяжбы и свары, вражду и хулы друг на друга и беззаконное лихоимство; не поругайтеся; не имеете гордости; отстаньте от болтливости, мерзости, ярости, лжи, скупости, немилосердия, ненависти, зависти, сохраните себе от всех сатанинских дел. Блюдите же и порученных вам людей, как научить их и представить непорочными на суде пред Богом, чтобы каждый из вас мог сказать: се аз и дети, яже ми дал есть Бог. Умножьте талант, данный вам Господом. Ибо я грешный епископ, все сказал вам и ничего не скрыл от вас. Ибо с вас взыщет Бог, если с леностью будете делать дело Божие. Еретических (ложных) книг не читайте, еретиков уклоняйтесь, избегайте чародеев; говорящим не от божественных писаний, заграждайте уста. Если кто из вас (чего) не понимает, меня спросите. Если кто встанет против вашей правой веры, мне скажите. Я обличу и отлучу от церкви. Разумейте, как учить детей духовных; не слабо, чтобы ленивы не были; ни жестоко, чтобы не отчаялись, не прощайте из-за подарка и не нападайте жестоко за неполучение дара. Разумейте, кого отлучить от тела и крови Господней, или кого от церкви, и на сколько времени. Если сам не понимаешь, спроси знающего, не стыдись, а не спросишь — будешь похож на слепого. Святую же и страшную службу совершайте со страхом: никогда не входи в алтарь, имея вражду с кем-либо; не служи в тот день, в который имел с кем большой спор; но утишив мысли, возноси ко Господу молитвы чистым умом не озирайся назад, но весь ум имей горе, ибо ты служишь с ангелами и в той час не мысли о земном, ибо ты принимаешь в сердце свое небесного Царя: весь освящайся им. И вот говорю вам, дети, если кому воспрепятствует враг любодейством, или кто предался многому пьянству, лихоимству, клятвам, зависти, гневу и прочим грехам, тот пусть не служит, ибо иерейское недостоинство низводит гнев Божий на людей. Между тем многие невежды священнику, впавшему в блуд при жене, повелевают служить, назвавши эпитимиею для очищения, приготовляя их в вечную муку, посылая во дно адово. Поэтому о важных вещах надобно извещать епископа, да рассудит по правилам апостольским и отеческим: ибо нельзя разрешать того, что они связали, ни связывать, кого не повелено, но вязать и разрешать на основании св. сборов, как они повелели. Блюдите же и родных своих детей, чтобы не осквернились блудом до женитьбы и девицы до замужества. Илий первосвященник был без греха пред Богом, но за сыновние грехи послан был в муку, что не учил сыновей своих добру и не наказывал их. И слуг своих наставляйте в учении Господнем, в довольстве давайте им и пищу и одежду. И людей тому же учите, прежде всего будучи сами богобоязненны, не обижая, не воруя, не клевеща, не упиваясь и отвергнув всякую неправду. — Ибо это все я написал, любя вас. Если все это сохраните, то молитва ваша будет услышана от Бога, в земле нашей налоги от поганых уменьшатся и облегчатся. Господь подаст нам обилие всего, если мы в воле Его будем, соблюдая Его заповеди. Молитесь же и за меня грешного, да подаст мне Господь крепость для управления паствою и отпущение грехов по молитвам вашим. Я мало сказал вам, но вы сами знаете, что угодно Богу, Поэтому не ленитесь, ради заповедей Господних, да не погубит людей, за что примете строгое осуждение. Богу нашему слава.

(Ист. Русск. церкви Макария, т. V, стр. 130–134).

VIII. Св. Петр митрополит (1308–1326 г.)

М. Петр родился на Волыни, в двенадцать лет поступил в монастырь, где обратил на себя внимание услужливостию, кротостию, смирением и подвигами поста и молитвы, а также иконописным искусством. Удостоившись за свои добродетели священства, он по прежнему продолжал служить братии. С благословения игумена, как уже опытный в подвижничестве он удалился из обители и поселился в уединенном месте при р. Рате, где скоро образовалась обитель, в которой игуменом был сам основатель. Слава его подвигов и духовной опытности распространилась по всей волынской стране и дошла до князя. Георгий Львович, князь волынский, не доволен был переселением киевских митрополитов на север, который был менее опустошен и скоро оправился после татарского погрома, и потому захотел иметь своего митрополита в Галиче. Выбор его остановился на игумене ратском, и Петр отправлен был с письмом от князя и его послом в Константинополь для посвящения. Патриарх Афанасий скоро посвятил игумена ратского в митрополита, в 1308 г.; но желание князя не было вполне удовлетворено, потому что Петр должен был быть митрополитом не галицким только, для области волынской, но и киевским для всей церкви русской.

По возвращении в отечество митрополит начал учить заблудших христиан, ослабевших в вере, по причине нашествия татар, объяснял евангельские и апостольские писания, подобно Василию В., Иоанну Златоусту и Григорию, и обходя землю волынскую, киевскую и суздальскую, везде являл смирение и утверждал истинную веру в христианах. В земле суздальской сначала были не расположены к митрополиту, поставленному по воле князя галичского, пока не узнали личных достоинств св. Петра, потом переменили холодность и вражду на любовь к нему. Смирение митрополита высказалось по следующему обстоятельству: честолюбивый тверской епископ Андрей, желавший и надеявшийся занять митрополичий престол, как епископ города, где жил сам великий князь, Михаил тверской, сделал патриарху ложный донос на м. Петра, и патриарх велел рассмотреть дело соборне в Переяславль Залесском, 1311 г. По прочтении доноса, епископы, князья, вельможи, игумены и священники сильно заволновались. Тогда св. Петр, для прекращения споров, сказал присутствующим, как некогда св. Григорий Б. на соборе в Константинополе: «Братие и чада! Я не лучше пророка Ионы: если ради меня толикое смятение, изгоните меня, да утихнет молва». Скоро донос оказался ложным; св. Петр не предал суду клеветника, а только сказал ему: «Мир тебе чадо! Не ты сотворил это, а диавол». По окончании собора, оправдавшего св. Петра, и северо-восточная Русь полюбила митрополита киевского, за его смирение и другие высокие качества его ума и сердца. Теперь он еще с большею ревностию проходил города и села, наставлял верных (иереев, иноков, мирян) и обличая заблудших (еретика Сеита). Во время этих странствований по обширной митрополии киевской, св. Петр узнал и полюбил умного и благотворительного князя московского, часто останавливался для жительства в его городке — Москве и наконец навсегда поселился в нем, предсказав князю величие его рода и его города. Приближаясь к могиле, святитель убедил Иоанна Калиту построить в Москве каменную церковь во имя Божией Матери, устроил в ней собственными руками гроб, для себя, пожертвовал для окончания ее значительную сумму денег, и 20 декабря 1326 г. предал дух свой Господу. Память его совершается русскою церковию 21 декабря.

Из поучительных писаний св. митрополита дошло до нас только одно «Поучение игуменом, попом и диаконом», в виде окружного послания, хотя из него видно, что св. Петр неоднократно говорил и писал в назидание своей паствы. Содержание этого поучения очень сходно с поучением Кирилла II; в нем излагаются мысли о важности св. сана и обязанностях пастырей к самим себе и пастве. Сходство это могло произойти и от одинаковости предмета, и от того, что св. Петр мог воспользоваться писанием своего предшественника. Впрочем, есть между ними и различие: в своем поучении св. Петр каждую мысль подтверждает текстами св. Писания, излагает короче и выражает языком более простым. Кроме того, в нем слышится какая-то особенная мягкость тона и сердечность.

Поучение смиренного Петра, митрополита Киевского и всея Руси — игуменом, попом и диаконом

Знайте, дети, в какое достоинство вы призваны Богом. Ап. Павел пишет: кийждо в звании, в нем же призван бысть, в том да пребывает (1Кор.7:20). Вы, дети, называетесь стражами церкви, пастярями словесных овец, за которых Христос пролил Свою спасительную кровь. Будьте же, дети, истинными пастырями, а не наемниками, которые млеко ядят и волною одеваются, а об овцах не пекутся (Иез. 44:3). И не входящие дверьми во двор овчий также не суть пастыри, но татие и разбойницы (Ин.10:1). Но вы, дети, таким не последуйте, подражайте истинному пастырю Христу, как Сам Он сказал в евангелии Своем: Аз есмь пастырь добрый, и душу Мою полагаю за овцы и пр. (Ин.11:15). Будьте дети, образцом для своего стада, по словам Спасителя, как Он говорил Своим апостолам: вы есте свет мира, вы есте соль земли. Тако да просвеетится свет ваш пред человеки, яко да видят ваша добрая дела, и прославят Отца вашего, иже на небесех (Мф.5:13, 14, 16). Прежде всего вам должно просветиться сими добродетелями: кротостию и смирением; также блюстись от всех дел непристойных, которыми мир соблазняется: ибо горе человеку тому, сказал Спаситель, имже соблазн приходит (Мф.18:7). Оградившись страхом Божиим, отсеките, дети, от сердец ваших всякую отрасль, пагубную для души: гнев, ярость, зависть, ненависть, пьянство, которое есть корень всякому злу, и смехотворство. Ибо сказано! всяко слово гнило да не исходит из уст ваших (Еф. 5:29). И Спаситель сказал: от словес своих оправдишися и от словес своих осудитися (Мф.12:37). Будьте, дети, в дому Божием как маслина плодовитая, и приносите плоды духовные, святость, упражняйтесь, дети, в чтении св. книг и в учении день и ночь, по слову пророка; в законе Господни поучится день и нощь и пр. (Пс.9:2). Вы люди святые, царское священие, язык свят (1Пет. 2:9). Да почивает на вас Дух Св., как пишет Василий в. кесарийский в божественной литургии: свят бо есть Господь и во святых почиваяй. Нужно, чтобы дела ваши соответствовали имени вашего священства: вера без дел мертва есть (Иак. 2:20). Облекитесь, дети, как избранные Божии, в оружие света, т. е. в благочестие. Если так. обр. сами вы, дети, будете творить добрые дела пред Богом; тогда в состоянии будете научить своих детей духовных. Посему, Бога ради, всеми силами потщитесь, дети, проводить жизнь в страхе Божием, чтобы упасти себя и стадо свое и избавиться вечной муки. Писанием и не писанием побуждаю вас, дети, на дела благие: потому что должен всегда напоминать вам и писать о том, что душеполезно и спасительно. Вместе и сам прошу вас, преподобные: молитесь о моем недостоинстве и о моей худости, — по слову писания: молитесь друг за друга, яко да исцелеете (Иак. 5:16); да сподобит Бог всех нас без вреда освободиться от сей суетной жизни, и получить вечное блаженство и неизреченную радость Христа Бога нашего, молитвами пречистой Владычицы нашей Богородицы. Наконец, будем славить безначального Отца и единородного Сына Его, Христа Бога нашего, и пречистого, преблагого и животворящего Духа: ибо так верными славится пресвятое имя Божие, и Того божественною силою мы избавляемся от враг видимых и невидимых в сем веке и в будущем, во веки. Аминь.

(Прибавл. к Тв. Св. От. 1844 г., ч. II, стр. 73–94).

IХ. Алексий митрополит (1354–1378)

М. Алексий родился около 1300 г. в Москве, от бояр Плещеевых, переселившихся в Москву из Чернигова, имел своим восприемником Иоанна Калиту, и в крещении назван был Елеферием. Еще в детстве он «изучился всей грамоте и всем книгам извыче». С двенадцатилетнего возраста он сделался молчалив, оставил игры, полюбил чтение книг, упражнялся в подвигах поста и молитвы, и стремился в монастырь. Желание свое он исполнил в двадцать лет, вступил в московский Богоявленский монастырь. Здесь с именем Алексия, он со всею ревностию предался иноческим подвигам и чтению книг, так что «всяко писание ветхаго и новаго завета пройде». После двадцатилетнего пребывания в монастыре, он вызван был м. Феогностом в митрополичий дом и сделан наместником, т. е. правителем всех церковных дел. Желая приготовить себе преемника в лице Алексия, митрополит Феогност посвятил его в епископа владимирского (1352 г.) и послал в Константинополь просьбу от имени епископов, князя, бояр и народа, чтобы, по его смерти, на митрополию был возведен не кто другой, а только епископ владимирский. Вызванный в Константинополь, Алексий пробыл там около года и был посвящен в митрополита 1354 г. «за добродетельное житие и прочие духовные доблести», как сказано в грамоте патриаршей. Время, в которое Алексию пришлось управлять русскою церковию, было самое неспокойное: по настоянию литовского князя Ольгерда, патриарх Филофей посвятил в митрополита для южной России сначала Романа, а потом Киприана, а для Галича — по желанию польского короля Казимира, — посвятил Антония. Совместничество трех митрополитов, из коих каждый считал себя всероссийским, вызывало распри между ними, жалобы на Алексия не только митрополита, но и князя литовского, пока распоряжение патриарха константинопольского не положило конца смутам. Не более благоприятны были для м. Алексия и обстоятельства политические. В малолетство Димитрия Иоанновича, он был настоящем правителем государства, защищал малолетнего князя от притязаний суздальского князя Димитрия Константиновича и решал споры сего последнего с братом его Борисом из-за Нижнего Новгорода. Наконец, он несколько раз ездил в Орду, то по делам государственным, то для исцеления ханши Тайдулы от глазной болезни, то по делам личным и церковным. При всем том он не упускал случая назидать свою паству и устно, и письменно. Из письменныхего поучений дошло до нас два в форме окружных посланий, одно ко всей пастве, а другое под названием «христианом области нижегородской и городецкой». Скончался 1378 г. и погребен около своего предшественника, м. Петра. Память его празднуется всею русскою церковию 12 февраля.

Более замечательным представляется первое его поучение; оно надписывается так: «Поучение Алексия митрополита из апостольских деяний к христолюбивым христианам». По содержанию оно может быть разделено на три части: в первой святитель сказал, о своей обязанности учить духовных чад, предлагает им изъяснение двух притчей — о семени и винограднике; во второй говорит сначала о взаимной любви, страхе Божием и других общехристианских добродетелях, а потом дает частные наставления князьям, боярам и простым людям и, наконец, внушает — почтение к пастырям церкви и говорит о покаянии, милостыне и добрых делах. В третьей части св. Алексий говорит исключительно хождении в церковь, о важности церковной молитвы и о том, с каким расположением должно входить в нее и стоять в ней. В заключение св. Алексий снова упоминает о своей обязанности наставлять паству, желает ей успеха в добрых делах и возбуждает надежду на получение небесного царствия. Мысли свои святитель везде подкрепляет словом Божиим и выражает их языком простым и удобопонятным.

Поучение Алексия митрополита, из апостольских деяний к христолюбивым христианам

Бр., я хочу напомнить вам о том, что душеполезно и спасительно, поелику, дети, я должен руководить и учить вас, порученную мне паству, как пишет ап. Павел к Тимофею, еп. ефесскому; чадо Тимофее! учи, моли, запрети благовременным и безвременным (2Тим. 4:2). Поэтому, дети, пусть всякий из вас будет скор на слышание и медлен на слова, медлен на гнев, ибо гнев человека не творит правды Божией (Иак. 1:19, 20).

Прежде всего, дети, предлагаю вам притчу правдивых уст Спасителя, как Он сказал в Своем евангелии: вышел сеятель сеять свое семя. Одно пало при дороге, а другое упало на камень, а иное между тернием, а иное на добрую землю (Лк.8:5, 8). Семя есть истинное слово Божие, а земля — сердца человеческие. Итак, дети, земля сердца вашего да не будет подобна тернистой почве, которая не способна приносить плода духовного, по лености и небрежности: или — каменистой, не боящейся Бога, и — почве при пути, т. е. пусть сердце не прилепляется к временным благам, и не делается достоянием диавола, и не попирается его ногами, от которого да избавит нас Господь. Но да будет земля сердца вашего добра на принятие истинного слова Божия, евангелия, принося плод духовный, одно тридцать, другое шестьдесят и по сто (Мф.13:8).

И опять другую притчу предлагает Господь в Своем евангелии: был некоторый хозяин дома; он насадил виноградник, обнес его оградою, построил башню, выкопал в нем точило, и поручил его виноградарям, чтобы отдали плоды в свое время. Человек есть Христос Бог наш; Он с людьми жил ради нашего спасения, и по всему был подобен нам, кроме греха, как пишет знаменитый наш учитель ап. Павел. (Евр.4:15). Если кто не признает И. Христа Сыном Божиим, — по плоти пришедшего Бога и человека, тот не от Бога, а от антихриста (Ин.4:3). А виноград насади — это человечество. И оплотом огради — божественным законом. Созда столп — божественные церкви. И ископа точило, т. е. пролил честную Свою кровь, ради нашего спасения, верующим для спасения и для получения царствия небесного. И поручил его виноградарям, т. е. св. апостолам и св. отцам, патриархам, и митрополитам, и епископам, и всему священническому чину, чтобы они, руководя надлежащим образом, и, научивши людей закону Божию, могли сказать во время второго пришествия Христа Бога нашего: Господи! вот — мы и дети, которых Ты дал нам (Ис.8:18).

Поэтому и я грешный, сподобленный святительского сана, который я принял не по своему достоинству, но по Божиим щедротам и по великой Его милости, излитой на нас обильно, — удостоился быть, вам, детям моим, руководителем и учителем, чтобы руководить и учить порученное мне стада словесных овец. Поэтому напоминаю вам, дети, слово Спасителя, которое Он сказал Своим ученикам и апостолам: се заповедаю вам, да любите друг друга, И о сем разумеют вси, яко Мои ученицы есте, и аще пребудете в любви (Ин.13:34). И вы, дети также имейте мир и любовь между собою. Об этом же пишет и ап. Павел; он говорит: весь закон в одном слове заключается: люби ближнего твоего, как самого себя (Гал. 5:14). Также и вы, дети, имейте страх Божий в сердцах своих, так как человек чрез него может приобресть всякую добродетель. Начало же премудрости, говорит премудрый, страх Господень (Притч. 1:7). Тоже пишет и Григорий богослов: где боязнь Господня, там очищение плоти и исполнение заповедей Божиих: где же исполнение заповедей, там возвышение души в горний Иерусалим. Заповеди же Божии исполняются такими делами: чистосердечным покаянием о своих ежедневных грехах, милостынею и удалением от дурных дел, кроме тех, которые запрещает закон Божий, от следующих: блуда, пьянства, грабежа, насилия и чародейства, волшебства и всяких волхований, и от страсти к богатству, и от всякого несправедливого приобретения, служащего вредом для души. А имейте в уме своем смерть, и воскресение, и суд, и воздаяние каждому по заслугам, как сказал Спаситель: сотворивший благая в воскрешение живота, а сотворившии злая в воскрешение суда (Ин.5:29). А вы, князья, бояре и вельможи, производите суд справедливо: суд бо без милости несотворшему милости хвалится милость на суде (Иак. 2:13); мзды на неповинных не принимайте и не на лица судите суд бо Божий есть (Вт. 1:17), справедливо людей судите, и вдовиц, и сирот, и пришельцев не обижайте, да не возопиют на вас к Богу.

А вы, простые граждане, Бога бойтесь, князей почитайте, священных лиц уважайте и повинуйтесь без всякого прекословия, потому что они пекутся день и ночь о душах ваших, и должны будут отдавать Богу отчет о своей пастве (Евр.13:17). Захочет ли кто, по небрежности, лишиться своего спасения и вечной жизни, и не внимать словам Спасителя, который сказал в Своем евангелии: приидите ко Мне вси труждающиися и обременении и Аз упокою вы (Мф.11:28)? Зовет нас Христос в царство Свое небесное и велит заменить заботу бремени греховного чистосердечным покаянием. Идите к иерею, отцу духовному, с покаянием и слезами, откройте свои худые дела и не совершайте их вторично, потому что только то есть истинное покаяние, после которого прежние грехи ваши презираются. И когда увидит иерей такое ваше намерение, то он может очистить и приблизить вас к Богу и сделать причастниками тела и крови Христовой, так как святители и иереи-ходатаи между Богом и людьми. Поелику же и они немощны, то приносят жертву о себе и о людских грехах. Поэтому, дети, постарайтесь быть милостивыми и снисходительными, как учит нас великий ап. Иаков, брат Господень: суд бо без, милости есть не сотворшему милости (Иак. 2:13). И теперь, дети, какая сила ваша может исполнить закон Божий, не словом, но делом, как сказал Спаситель: что Мя зовете: Господи, Господи, а не творите воли Моея (Лк.6:46)? И отъидите от Мене, не ведех вас (Мф.7:23). Вы же, дети, воспринимайте в души ваши и напишите на сердцах своих речи евангельские, проповеди апостолов и постановления св. отцев. К церковному богослужению будьте, дети, поспешны, предупреждая друг друга, как Иоанн Богослов предупреждал Петра, когда оба вместе спешили ко гробу Христову. Князья, бояр, купцы и всякий правоверный христианин! Оставьте все свои дела, спешите на церковную молитву без лености и не говорите так: помолимся дома, ибо такая молитва ничего не значит без церковной молитвы. Как дом не может согреться дымом без огня; так и домашняя молитва без церковной. Ибо церковь называется земным небом, поелику в ней закалается Агнец, Сын, Слово Божие, за очищение грехов всего мира, верных и людей, боящихся слов Божиих, в ней же проповедуется евангелие царствия небесного, деяния св. апостолов, соборные послания, 14 посланий знаменитого нашего учителя ап. Павла, прославляются отцы 7-ми вселенских соборов, и престол Божией славы невидимо осеняется херувимами, священническими руками тело и кровь Божественная принимается и преподается верующим людям для очищения и спасения души и тела. И такое страшное, и грозное, и преславное чудо Божие — как церковное управление, — и вы хотите заменить своею домашнею молитвою и приобрести себе пользу? Таким образом, дети, рассмотревши сказанное, постарайтесь исполнять сердца свои страхом, вникнуть в это своим разумом и присовокупить домашнюю свою молитву к церковной. Когда, дети, приходите в церковь, то имеете со всеми мир и со всеми любовь, как сказал Спаситель; егда принесеши дар твой ко алтарю, иди прежде и примирися с братом своим (Мф.5:23, 24). Входя же в церковь, благоговей душею и телом, поелику не в простой дом входишь, ибо если, дети, так будете делать, то и молитва церковная за вас будет принята Богом. В церковь входите с боязнию и благоговением, и страхом Божиим, и получивши прощение грехов, с радостию выходите.

Когда же в церкви стоите, думайте о своих грехах, и в это время оставляйте все свои дела вне церкви, как пишут святые. Откровением Св. Духа изложили божественную службу Василий вел., Иоанн Златоуст, Григорий Двоеслов: «Станем со страхом, возлюбим друг друга сердечною любовию, а не устами и языком. И всякое житейское попечение отложим ныне. Ныне бо силы небесные с нами невидимо служат». Заботьтесь же, дети, о том, чтобы не прогневить Бога своим разговором в церкви. И с этого времени да удалится от вас такая безбоязненность, как церковный разговор, и неприличное стояние в церкви; но да будет земля сердца вашего добра, для принятия слова нашего учения, поелику, дети, и я должен, получивши от Бога талант, не скрывать его в землю, но раздать вам добрым торговцам. Эту куплю духовную производите с прибылью, чтобы и я с великим ап. Павлом дерзнул сказать в день суда, о тех, которых я научил: вы похвала моя, вы и радость, вы и венец мой пред Богом (1Сол. 2:10). Дабы Бог сподобил и меня грешного, во время второго Его пришествия, вместе со всеми моими детьми, так сказать: Господи! се аз и дети, яже ми дал еси. И теперь ради Бога, старайтесь всячески угодить Богу добрыми делами, чтобы души свои спасти, и гнев Божий утолить, и себя приблизить к Богу.

Дабы в душах наших, дети, было знамение Христово, как пишет Григорий Богослов: «овца знаменана неудобь украдома бывает». А знамение овцам словесного стада Божия — то, чтобы оне были причастниками тела и крови Христовой. Вы же, дети, овцы словесного стада, не пропускайте ни одного говения без такого знамения, но будьте причастниками тела и крови Христовой. Это, дети, кратко пишу, вам ради вашего спасения, но своим благоразумием умножьте в сердцах своих плод духовный. Ибо премудрый сказал: аще таковых искусством рекше: учением, поживете, и приложатся вам лета живота (Притч. 9:11). Поэтому, дети, и вы, если примете и сохраните в сердцах своих то, что писал вам, и исполните не словом только, но и делом; то будете участниками небесного царствия, которого да сподобит всех нас Бог во второе Его пришествие, со всеми угодившими Ему от века, быть соучастниками в горнем Иерусалиме, дабы прославлять в Троице Отца и Сына, Св. Духа, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

(Прибавл. к Тв. св. отц. т. V стр. 30).

Х. Матфий, епископ Сарайский

Учреждение сарайской епархии принадлежит м. Кириллу II, который исходатайствовал у хана позволение основать в самом Сарае православную епархию. Это было тем необходимее, что в Орде всегда находилось много православных русских людей, частию в качестве пленных, а частию по разным делам. Сюда приезжали князья с боярами и слугами, и епископы с своею свитою, для утверждения в своих правах; немало здесь было также русских людей по торговым и другим делам. Все эти христиане имели нужду в православном епископе и духовенстве, как для удовлетворения своих религиозных потребностей, так и для защиты, в случае притеснений, от татар. Просьба русского митрополита тем охотнее была исполнена, что по завещанию Чингисхана, преемники его должны были уважать все религии, а следовательно и христианскую, исповедуемую русскими. Таким образом сарайская епархия основана была в 1261 году, и епископы ее, можно думать, немало способствовали ознакомлению татар с христианством, посредством богослужения и проповеди. В первое время после открытия православной епархии в Сарае, епископу ее Митрофану поручена была и древняя епархия переяславская.

Биографических сведений о Матфии, епископе сарайском, не сохранилось никаких; известно только, что он был посвящен м. Алексием. Но с именем его дошло до нас «поучение к детем», можно думать, разосланное в виде окружного послания, после поставления во епископа. Оно заключает в себе наставления в истинах христианской веры и правилах нравственной жизни; в нем говорится о вере, о любви, о посте, о милостыне к бедным и слугам, об отношении к духовенству и монахам, к князю и проч. Мысли изложены в порядке, и отрывочно, хотя выражены языком простым и удобопонятным. Видно, что епископ назначал свои поучения для младенцев в вере, которые еще не знали, как им жить, чтобы жизнь их была угодна Богу. В нем нет никаких обличений за отступление от христианского закона, а содержатся самые общие правила христианского поведения, как бы, недавно обращенных к вере Христовой.

Поучение владыки Матфия Сарайского к детем моим

Чада мои милые! Прежде всего имейте веру правую в Бога — Отца и Сына и Св. Духа. Затем, пребывайте в послушании св. Его апостолов и св. отцев, которые пострадали за Христа. Во все дни своей жизни оставайтесь в послушании, чтобы не погибнуть, как Адам с Евою, — и Бог услышит. Любовь имейте ко всем, к богатому и убогому, к нищим и бедным и в узах страждущим, как и Христос имел любовь ко всему миру, и чтобы подать нам образ Собою, пришел с неба и родился от Девы в вертепе. Милосердый Господь, ради нас, жил с людьми; не имея греха, принял крещение, и светло преобразился, чтобы нас уверить. Быв связан и заключен в темнице, Он и нам повелел не скорбеть в такой беде; всячески совершая наше спасение, был распят на кресте, не имея греха; лежал во гробе, приводя нас к свету: воскрес и взошел на небеса, повелел и нам восхититься по апостолу, в сретение Его. Все же это делал с любовию или по воле, да Своим примером научит нас искусству спасения, чтобы в будущем веке спасти нас от мучения. Еще молю вас, чада, пост имейте чистый, когда следует поститься, да просветлеете подобно Моисею. Как Моисей и Илия постом и молитвою угасили огнь, так и вы, постясь, нищим раздробляйте хлеб свой, убогим милуйте и немощных и на улицах лежащих и сидящих; посещайте, находящихся в темницах и утешайте; нагих одевайте, босых обувайте. Сирых домочадцев не бейте, но еще больше милуйте и не морите голодом, ни наготою: ибо они суть домашние нищие. Убогий выпросит себе и в другом месте, а они только в твои руки смотрят. Правым помогайте, а грешных милуйте. Странных вводите в дом свой и напитайте их своей трапезы. Вдовиц призирайте, сущих в бедах избавляйте, старцев чтите, также попов и диаконов: ибо они суть служители Божии. Челядь свою милуйте и наставляйте на путь спасения и покаяния; старых отпущайте на свободу, а юных учите добру и послушанию, как Авраам, отучая от разбоя и воровства. Соседа не обижайте и не отнимайте у него земли. Господь сказал Моисею: пришельца не обидите. Ахав и Иезавель погибли за отнятие земли; Дафана и Авирона поглотила земля за имение неправедное. И при Иоанне Златоусте Евдоксия царица не погибла ли за отнятие винограда? Бог не одному человеку велит жить на земле, а многим. Блюдитесь же, братие, и не отнимайте чужого.

Монастыри, чада, любите: то суть домы святых и пристанища сего света. Вшедши в них, вы видите игумена, пасущего стадо свое, и чернецов, ни мало не прекословящих, страха ради Божия. Видите, как один, воздев руки горе, а очи устремляя долу, возносится сердцем к престолу Божию; другой плачет в келии своей, лежа ниц; этот работает, как пленный; те заняты трудами, как бы скованные цепями; третьи стоят в церкви, будто каменные, воссылая непрестанные молитвы к Богу за весь мир. Одни из них подвизаются в монастырях, другие в пещерах и на столпах, около Иерусалима и по всей земле, так что плоть присохла к костям их от сухоядения. Они своею верою в сердце вскоре могут творити всякое прощение: как-то: помогать больным и недужным, избавлять от всякого гнева Божия и напасти и отгонять всякую скорбь своими молитвами. К святым местам приходите, у подвижников благословения просите, приводите к ним своих детей для благословления, вводите их в домы свои для благословления и поучения, как Закхей принял Христа в дом свой для благословления.

Епископа чтите, как Петра и Павла, а в домы церковные, и в суды, и в земли церковные не вступайтесь. Если же кто епископа не чтит, тот не получит от него благословления ни здесь, ни на суде. Он есть молитвенник всего мира, за ваши души, и домы, и за ваше спасение. Бельцов — священников и диаконов чтите достойно: ибо они ежедневно творят за вас молитвы к Богу. Если пригласите в дом свой чернеца или причетника и пожелаете их угостить: то более трех чаш не принуждайте его пить, но дайте ему волю. Если сам упьется, сам за то и отвечает, а вам не нужно брать на себя грех тот. В ветхом завете сказано: приводить вола, овна и козла своего к жертвеннику, и имение твое. Также и ап. Петр в учении своем повелел приносить к церкви вся данная благая. Нельзя упаивать слуг Божиих до посрамления, но, приняв от них благословение отпустить их с поклоном.

Князю земли своей покоряйтеся и не желайте ему зла в сердце своем. Служите ему головою своею, и мечем своим, и всею мыслию своею, и не возмогут тогда противиться князю вашему, и обогатеет земля ваша, и много плода получите от нее. Если начнете оказывать приязнь другим князьям, а не своему, то уподобитесь неверной жене, которая хочет прелюбодействовать со всеми, в последствии же узнает муж и накормит ею собак, и весь род ее будет опозорен. И еще скажу вам, чада мои, если кто о своем князе мыслит зло и передается другому князю, тот подобен Иуду, который был любим Господом и замыслил продать Его князьям иудейским, купил для них село крови для погребения. Преследуемый всюду великою скорбию и проклятый от всех людей, он бежал в Иерусалим, и на пути из Иерусалима от великой печали и скорби заболел, отек, как, бочка, и упавши на поле, расселся пополам. Епископство его получил другой и дети его, по пророчеству, впали в пагубу. Поэтому и вы, сыновья мои милые, не могите работать иному князю, чтобы не впасть в то же зло. Друзьям малым и великим, покоряйтеся. Если позовут вас на пир то садитесь на последнем месте, по евангелию, ибо сказано: когда будешь зван на брак, не садись на переднем месте, потому что, когда придет кто-нибудь из званных почетнее тебя, придет позвавший тебя и скажет: друг, уступи это место другому, а ты встань, тогда начнешь со страхом садиться ниже. Но когда будешь позван на пир, садись на последнем месте. Тогда, если подойдет к тебе позвавший тебя и скажет; друже, сядь выше, — тебе будет честь и слава пред всеми, сидящими с тобою. Яко всяк возносяйся смирится, а смиряяйся вознесется.

Имейте, чада, в сердцах своих страх Божий. Ибо написано: начало премудрости страх Господень. Ибо Господь запрещает делать какое-либо зло. Вера с страхом Господним повелевает на всякий час памятовать смерть и страшный день суда. Ибо первые праведники имели страх Господень и спаслись; апостолы Господни и мученики из страха терпели в пещерах и в пустынях, а некоторые в горах, ожидая награды великого Бога. Поэтому и вы, дети, ради страха Господня делайте все доброе для своего спасения. Если кто сотворит грех по внушению диавола, в тот же день да покается, опасаясь внезапной смерти. Ибо написано; в чем тебя застану, в том и буду судить.

Еще скажу вам, чада мои: челядь свою кормите до сытости, одевайте и обувайте. Если же не кормите, не одеваете и не обуваете, — а холопа вашего или рабу бьют при воровстве, за кровь его и душу тебе отвечать. Посему снабжайте сирот своих всех и учите их на крещение и на покаяние, и на весь закон Божий. Ты, как апостол, в дому своем. Учи грозою и ласкою. Если же не учишь: ответ дашь за то пред Богом. Авраам сам научил своих 318 домочадцев всему доброму закону и доброму нраву. Приявши страх Господень, они не опечалят тебя на старости. Если же не послушают тебя ни мало, то не щадя лозы и дай до 4 или 6, или и до 12 ударов. Если раб или рабыня не исполняют твоей воли, то давай до 6 или до 12 ударов; если велика вина, то 20 ударов; если весьма велика, то до 30, а более того не позволяем. Если так будешь наказывать их, то душу его (раба) спасешь, а тело избавишь от муки. И после восхвалят тебя рабы и рабыни, если так будешь кормить их и одевать. Да услышим блаженный оный глас Христа Бога нашего; приидите благословеннии Отца моего, наследуйте уготованное вам царство от сложения мира. Милость же Божия и св. Богородицы и мое благословение да будет с вами.

(Ист. рус. церкви Макар. т. V стр. 162–165).

ХI. Фотий, митрополит Киевский и всея Руси (1409–1431)

Фотий был родом грек из Мореи; с юных лет жил в пустыне и воспитывался под руководством опытного старца Акакия, впоследствии м. монемвасийского, которым был послан в Константинополь к патриарху, а этим поставлен в митрополита русской церкви. Не зная хорошо славянского языка, при отправлении в Россию, Фотий взял себе в помощники товарища по жизни, болгарина иеромонаха Пахомия, который занимался у нас составлением житий святых и получил название Логофета. И личный характер, и предшествовавшие обстоятельства располагали Фотия к мирной жизни пустынножителей; но с поставлением в митрополита, он должен был отказаться от прежних привычек. Состояние, в котором находилось государство и церковь во времена м. Фотия, было самое печальное: нижегородский князь Даниил Борисович, призвавши на помощь себе татар, вел войну с в. кн. московским и страшно разорял его области, в то же время народ страдал от голода и чумы, известной под именем черной смерти; трупы умерших валялись по улицам, оставаясь без погребения, и заражали воздух. Бедствие было так велико, что, по словам митрополита, ни в писании толики нужны казни обретохом, ниже прежде и инде где слышахом в Божиих казнех такую нужную казнь. Одновременно с Фотием, митрополитом киевским и всея Руси, был на юге другой митрополит киевский, Григорий Самвлак; имущество митрополитанского дома было разграблено; духовенство было невежественно и порочно; народ груб и развратен; церковные правила были забыты; раскол стригольников все еще продолжал волновать умы народа. Словом: и гражданская и церковная жизнь русского народа представляла собою картину самую печальную. Как ни склонен был Фотий к тихой жизни пустынников, но теперь, по приходе в Россию, он не мог оставаться равнодушным при виде таких нестроений. И вот митрополит принимается за исправление замеченных им беспорядков, примиряет князей, утешает народ и духовенство, призывает их к покаянию и исправлению; вступает в борьбу с врагами церкви и своими собственными, и вообще старается стоять на высоте своего звания. Как на доказательство его истинно пастырской ревности о благе своей паствы, можно указать между прочим, на его проповеднические труды; кроме посланий и грамоте, которые у него называются также поучениями, от него мы имеем восемь проповедей или слов на праздники, воскресные дни и на особые случаи. К первому классу относятся три проповеди: на Благовещение, Сретение и неделю православия; ко второму — две беседы — в неделю мясопустную и в неделю блудного сына; к третьему — три поучения о казнях Божиих, написанные по случаю народных бедствий. Каждый из этих классов имеет свои особенности; в первом замечаются черты собственно византийской проповеди; во втором — черты древнеотеской, христианской гомилии; в третьем — черты свято-отеческих проповедей, сказанных по особенным случаям и принадлежащих к числу образцовых произведений древнегреческого, святоотеческого проповедничества.

Слова м. Фотия на праздники заключают в себе самые общие мысли о разных предметах, изложенные без всякой связи и порядка и выраженные языком риторическим, напыщенным, и не имеют никакого отношения к современной жизни. Как доказательство, можно привесть содержание слова на Благовещение: сначала, в первой части, проповедник изображает торжественность праздника самыми общими и неопределенными чертами, по местам повторяя одни и те же мысли; потом приглашает ублажать и воспевать Пресвятую Деву Богородицу; наконец, рассказывает о чуде Ее, послужившим поводом к составлению акафиста, т. е. о событии, вовсе не относящемся к Благовещению. Во второй части, — упомянув о новоосвященном храме, подробно наставляет христиан, как им присутствовать во храме, молить Богу и исповедовать грехи свои пред отцами духовными. В третьей — учит самих священников новоосвященного храма прилично вести себя в нем и заботиться о врученном им духовном стаде. В четвертом — обращается к князьям и воинам, напоминает им об обетах крещения, и поелику храм создан был во имя честного и животворящего креста, рассказывает о явлении креста Константину в. и о громоносном легионе христиан, по молитвам которого римляне, во дни Марка Аврелия, одержали победу над варварами, хотя последний случай прямо не относится к делу. Вообще же в каждом из слов м. Фотия замечается следующий порядок: в первой половине слова идут общие рассуждения, вызываемые событием праздника, а во второй излагаются частные рассуждения «священникам, благородным и благоверным князем, и всему христоименитому исполнению святого людства». Чаще всего м. Фотий любил беседовать о трех предметах: об обязанностях пастырей церкви, о скорой кончине мира, которой тогда ожидали, и о казнях Божиих. Замечательно, что об этом он говорит всегда одно и тоже, выражаясь буквально одними и теми же словами. На основании компилятивного характера всех поучений Фотия можно прийти к заключению, что у него, вероятно, был один какой-нибудь общий источник, из которого он всегда черпал, как только речь касалась известного предмета, повторяя одно и тоже, то полнее, то сокращеннее.

Второй класс проповедей митрополита Фотия, беседы на евангельские чтения — в неделю блудного сына и в неделю о страшном суде, отличается большими достоинствами, сравнительно с первым: здесь меньше общих мест и мысли излагаются в большем порядке. Мы заметили уже, что эти проповеди напоминают нам беседы отцев древнегреческой церкви; и это совершенно верно: не только содержание, но даже порядок изложения его буквально заимствуются из толкований Феофилакта болгарского, а этот, как известно, только сокращает толкования Златоуста. Таким образом, лучшие проповеди мирополита Фотия принадлежат более Златоусту и Феофилакту, чем ему самому. Впрочем, нравственные приложения в них, особенно в слове в неделю мясопустную, заключают в себе личный взгляд проповедника, который разделял убеждения современников в скорой кончине мира, с окончанием седьмой тысячи лет после сотворения мира. Народные бедствия (голод, моровая язва, междоусобия князей, разорения от татар) служили как бы наглядным подтверждением этой мысли. Вот почему поучение в неделю мясопустную пользовалось особенным уважением у современников Фотия и читалось в церквах неоднократно.

К третьему классу относятся три проповеди митрополита Фотия, сказанные им по случаю современных ему народных бедствий — «о казнях Божиих»[8]. Содержание их имеет ближайшее отношение к жизни современников и отвечает на запросы времени; отсюда — более важное значение этих проповедей не только со стороны литературной, но и со стороны исторической. Изображая современные бедствия, проповедник представляет несколько красноречивых описаний и художественных картин, которые могут сделать честь самому опытному оратору. Но по точном исследовании оказывается, что эти лучшие места в проповедях принадлежат не Фотию, митрополиту русскому, а св. Василию велик. Беседа последнего, говоренная во время голода и засухи, о бездождии, служила для первого не столько образцом, сколько источником, из которого наш проповедник заимствовал не только мысли, но и порядок положения их, и даже выражения. Впрочем, и здесь самостоятельность Фотия сказалась тем, что он выпустил кое-какие места из беседы Василия великого, не соответствующие русской природе и жизни народной, а также приделал к ней начало, хотя и весьма не искусно, поместив изъяснение евангельской притчи о человеке, должном тмою талант (Мф.18:27–35), по изъяснению Златоуста и Феофилакта. Так как первая половина проповеди совершенно не относится к последующей и составляет собою самостоятельное целое, и в тоже время напоминает свято-отеческие беседы, то мы можем рассматривать их как образец второго и третьего класса проповедей Фотия, митрополита киевского и всея Руси.

Что касается языка, которым выражал свои мысли митрополит Фотий, то он отличается чрезвычайною темнотою и запутанностию. Причина этого лежала, с одной стороны, в плохом знакомстве проповедника с русским и славянским языками, в чем сам он сознается (см. послание в киево-печерский монастырь), а с другой стороны — в желании его выражаться не просто, а витиевато. Вот почему, после митр. Иллариона и Кирилла туровского, митр. Фотий, вместе с и. м. Киприаном и Григорием Самвлаком, служит у нас представителем византийского риторизма в конце ХIV–ХV веков. Близкий перевод сочинений Фотия на русский язык оказывается очень трудным, а по местам и невозможен, по неясности выражений. Сочетание слов иногда такое неправильное, что нередко трудно бывает добиться смысла, какой заключается в них.

Поучение Фотия, митрополита Киевского и всея России, по случаю бездождия

И о том, что если мы от всего сердца нашего не отпустим друг другу согрешений, и если не будем безропотно переносить посылаемые на нас за грехи наши бедствия, и если не острежемся не отвратимся от зла, то и Бог не отпустит нам согрешений наших; если же мы будем роптать на Бога и не будем благодарить Его, то не только подвергнет нас еще большим бедствиям, но и вечному мучению предаст

Иногда Господь наш И. Христос прямо беседует, иногда же учит притчами. И так делает он с тою целию, чтобы слушающим представить вещи в более занимательном виде, с одной стороны; а с другой — чтобы оставить в душах наших постоянную память о том, о чем говорится; ибо приточный образ выражений делает учение удобопонятнейшим и унывающих побуждает к послушанию.

Такую притчу сказал Господь: царствие небесное подобно человеку-царю, который восхотел судиться с рабами своими. И когда он начал судиться, то приведен был к нему тот, кто должен был ему десять тысяч талантов. Но поелику он не имел чем заплатить, то господин его приказал продать его, и жену его, и детей его, и все, что он имел и заплатить долг.

Дети мои! Поистине страшна сия притча. Страшны подобные слова и ужасен ответ! Страшна эта притча для тех, которые преступают заповедь Божию! Научимся же из предложенной нам притчи прощать не соглашающихся с нами и согрешающим против нас. Ибо если мы отпустим согрешения против нас нашим ближним, то и Бог отпустит нам согрешения наши: если же мы не отпустим и не простим, то и от Бога не будем иметь прощения и помилования, но будем подвержены вечной муке и ужасным бедствиям.

Царство небесное подобно человеку-царю. А тот человек-царь есть И. Христос, уподобившийся человеку, принявши ради нас на Себя плоть, будучи подобным людям, кроме греха. А рабы его — все люди, начальствующие и подчиненные. В нынешней жизни с нами беседует незлобивый Господь, посредством нашей совести, производящий над нами суд. Все люди Его должники, потому что сподобился от Бога бесчисленных благ. Мы же, принявшие на себя начальство и право старшинства, и духовно, и телесно, заботящиеся со всяким прилежанием, должны тму талантов начальству. Принявши от Бога дарования, мы должны приносить и добрый плод: прежде всего, должны соблюдать Его святые заповеди о любви, правосудии, правде, не на словах только, но и на деле. А тот кто в притче называется злым рабом, получившим от господина управление и расточившим имение его, — это должник, которого господин повелевает продать с женою и детьми его, и будучи продан, он все-таки остается рабом. Понятно, что этим выражается разлучение и отчуждение от Бога. Женою называется наша плоть, — эта сожительница души, а детьми — наши деяния, равно зависящие и от окаянной души, и от тела. И Господь повелевает, устами св. ап. Павла, плоть предати сатане в измождение да дух спасется (1Кор.5:5).

Тогда раб тот пал и, кланяясь ему, говорил: «Государь! потерпи на мне и все тебе заплачу». Видел раб тот свою бедность, сознавал он множество своего долга; но, не имея чем платить, он, кланяясь, просит пощады, обещая при этом возвратить долг.

Господин сжалился над рабом тем, отпустил его и долг его простил ему. Долготерпеливый господин видел сокрушение раба, незлобивый склонился на милость, освободил его от беды и весь долг его простил ему. И не по заслуге отпустил ему долг, но по милосердию, чтобы тот раб устрашился ответа неумолимости и отдал ему долг, о котором просил. И это сотворил господин не прежде ответа раба с тою целию, что если бы был прощен в скорое время, не познал бы истинной цены благодеяния. В такое затруднительное положение поставил господин раба для того, чтобы он потом памятовал о прощении ему долга, и чтобы сам был милосерд по отношению к своим должникам, будучи наказан, научен своими бедствиями.

Раб же тот, вышедший от господина помилованным, нашел одного из своих должников, который должен был ему сто динариев («пенязей») и схватив, его, душив, говоря: отдай мне долг мой. Какое человеколюбие господина к рабу тому! И какое великое немилосердие и жестокость того раба к своему клеврету! Поистине неразумен, немилостив и до крайности бесчеловечен он! Когда он просил господина своего только обождать ему до некоторого времени долг его, то господин его отпустил ему весь долг, сделал ему более, чем тот просил; а он, вышедши из дому господина, тотчас же показал свое жестокосердие, спустя самое короткое время.

Что же делает клеврет? Он говорит тоже, что и помилованный раб говорил пред господином. Упавши к ногам его, он умолял его, говоря: потерпи на мне, и все тебе отдам. Но тот не захотел, а пошел и посадил его в темницу, пока, не отдаст долга. Бесчеловечный раб тот молил своего господина о десяти тысячах талантов и получил совершенное отпущение долга; а клеврет его просит только обождать; но тот раб, злопамятный и неразумный, не устыдился того образа просьбы, чрез который и сам получил прощение долга. Он не был умолен тем словом, посредством которого сам умолил своего господина и спасся. Не вспомнил он того, что беседа клеврета подобна беседе его с господином, но пребывал суровым более зверя потому, что не равный с ним молил и просил его; тот о талантах молил, а тот о динариях; тот — о десяти тысячах, а этот о сотне только. Тем не менее господин простил рабу тому весь долг, а он даже повременить не хотел своему клеврету. Но видевшие происходившее очень огорчились и, пришедши, рассказали господину своему все бывшее.

Что же господин? Призвал его и сказал: о лукавый, злой раб! весь долг тот я простил тебе, потому что ты умолил меня; не надлежало ли и тебе помиловать клеврета твоего, как и я тебя помиловал? От немилосердного раба милосердый владыка и царь отнимает свой дар, — не сам отнимает, потому что Господь не раскаивается в своих дарованиях, — но сам тот раб, не помиловавший должника своего, отнял от себя это, когда был должен множество талантов. И господин его не назвал его сразу лукавым и не наказал его, но помиловал. А когда тот помилованный раб явил свою жестокость, немилосердие. По отношению к своему клеврету, тогда сказал ему: «рабе лукавый»! О владычного снисхождения: Он поступает по справедливости с тем, кто не достоин ни одного слова: Ибо немилосердие и Богу противно, и ангелам и святым угодникам Божиим не угодно.

Услышим же мы, которые немилосерды и не милостивы: Ужаснемся и познаем, что мы творим тоже, и осуждаем самих себя, если удаляем от себя Божие помилование и, ради наших беззаконий, будем преданы вечному мучению. Услышьте это, лихоимцы бесчеловечные: Услышьте вы, которые с нахальством выправляете долг свой с должников своих: Услышьте это, взимающие проценты, — и проценты громадные, что в особенности неуместно и мерзко! О горе! О насильственного бесчеловечия и угнетения! Услышим мы, друг против друга враждующие и исполненные злопамятства! Ужаснемся и разумеем, что мы своими же грехами связуемся, если мстим ближним нашим. И вот мы ясно видим, что тяжки и велики грехи наши пред Богом; и если мы, так много должные Богу, пред нашим малым должником покажемся не милостивыми, то удалим от себя и то, что Бог еще наперед простил нам. Понятно, что мы будем преданы жестокому мучению. Ибо предал, сказано, раба того мукам до тех пор, пока отдаст должное. Таким образом, раб тот сам себя осудил на вечное мучение, потому что никогда не мог заплатить долга, — тем более, что в аде нет уже покаяния.

Тако и Отец Мой небесный сотворил вам, аще не отпустите кийждо вас от сердца брату вашему согрешения его (Мф.18:35). Вот для чего Господь наш Иисус Христос сказал притчу сию, — и в начале ее Себя Он назвал царем законоположником; а Отцу приписана власть отдавать на мучение. И мы да не прогневляем Бога, и не прекословим Ему, и да не унижаем Его святых заповедей. Ибо мы отстоим (по нравственности) далеко от праведных отцов наших, — и ненавидящие нас, враги наши, ратуют против нас, — и все это делается за грехи наши. Обратимся же, возлюбленные, восплачем пред Богом, сотворившим нас! Обратимся к Нему с сокрушенным сердцем и скажем: согрешихом, Господи, и грехи наши исповедуем; неправдовахом, беззаконновахом пред Тобою; заповеди Твои преступили; повелений Твоих отверглись; жили несообразно своему званию и завещанию; во грехах наших мы жили. Но не предаждь нас до конца, ради имене Твоего; не раззори завета Твоего; не остави милость Твою от нас, ради щедрот Твоих, ради благоутробия Отца Твоего всеблагого. Помяни, Господи, многие щедроты Свои. Призри с небесе и виждь, и посети виноград сей, — Твое достояние, устрой насажденное десницею Твоею. Даруй нам мир, Податель мира, ради святой и честной Твоей крови, из-за нас пролиянной ради Пресвятой и Пречистой Твоей Матери — общей заступницы и ходатаицы за христиан; ради Крестителя и Предтечи; ради святых Твоих апостолов; ради святых Твоих мучеников; ради святых Твоих пророков; ради св. отцев, патриархов и учителей наших, так как мы, кроме Тебя, иного Бога не знаем, и имя Твое исповедуем, и просим у Тебя помощи, исповедуя (наши) прегрешения, чтобы избавиться нам от всякого гнева, нужды, плена и печали.

Хочу еще говорить вашей любви о различных язвах и наиболее о бездождии, постигшем нас ради наших грехов многих.

«Прежде всего, начну с пророком Амосом. Ибо когда народ оставил отеческое благочестие и, поправши исполнение закона, впал в идолослужение, этот пророк был проповедником покаяния, увещевая их к обращению и угрожая мучениями. Чада мои! Я молю Бога. Чтобы и вы не принялись за такое дело! Как бы не постигло вас бывшее тогда… Ибо тот непокорный народ, как упрямый и необузданный конь, грызущий удила, не был приведен к полезному, но, разъярившись и совратишися с прямого пути, до тех пор бесчинно бежал и рвался из рук возницы, пока, впавши в бездну и стремнину, не потерпел достойного наказания за свое упрямство.

«Да не будет сего ныне с нами, чада мои, которых родили чрез благовествование бывшие прежде меня великие святители, и руками которых вы повиты! Но да будет слух ваш благосклонен, души благопокорны, в простоте (с незлобием) принимающие то научение, о котором я говорю, подобно тому как воск уступает прилагающему печать, чтобы из-за одного этого усилия и мне принять плод, вознаграждающий труды веселием, и вам похвалить, по окончании бедствий, пользу учения.

Что же это такое, что хочет выразить слово? Видим, чада мои, небо заключенное, чистое и безоблачное; оно производит ту печальную ясность воздуха, будучи совершенно чистым, которой мы прежде так сильно желали, когда, быв покрыто облаками, лишало нас света, оставляя во мраке. А земля, до крайности иссохшая, лишена своего обыкновенного вида, изменила свою красоту, будучи бесплодною, рассевшись трещинами, так что луч солнца прямо попадает в глубину ее. «Убоимся же того, чтобы голод и наказание не сделали нас притчею и поруганием для наших соседей! Когда я видел засеянные поля бесплодными и прослезился по причине неплодствия их, то пролил обильное рыдание, так как на нас не пролился дождь. Иные семена засохли после восхода своего, лежали в земле так, как рало их закрыло; а другие, несколько взошедши, увяли самым жалким образом, опаляемые зноем. А земледельцы, сидя на нивах, сложивши на коленах руки, сильно оплакивали потерянный свой труд. А таков образ сетования. Смотря на своих детей, земледельцы плачут; обратят взоры к женам, — и потекут горькие слезы; они издают тяжелые вздохи, щупая сухую траву, подобно тому, как вздыхают отцы, лишившись своих сыновей.

Пусть будет и нам сказано тем пророком, о котором мы немного прежде упомянули. У него сказано: и Аз удержах от вас дождь прежде трех месяцев жатвы, и надождю на един град, а на един не надождю; и часть едина надождится, и часть на нюже не надождю, иссохнет (Ам. 4:7). И вот слово пророка исполнилось на нас, ибо все окрестные страны орошены дождем, а наша нет. «Вследствие чего познаем возлюбл., и восплачемся пред Сотворшим нас и свыкнемся с тою мыслию, что ради нашей нераскаянности Бог наводит на нас эти язвы и не хочет до конца погубить нас, а только исправить по Своему человеколюбию.

Видите ли сами, чада моя, как множество наших грехов переменило даже свойство самого времени, и самые времена года изменились против своего обыкновения? Зима не имеет своих свойств; опять же и весна началась не естественным образом — а зной и стужа, перешедши за свои пределы и согласившись вредить нам, лишают людей пропитания и жизни. Уразумеем же и узнаем, что за причина такого беспорядка и замешательства? Что это за новый порядок времен? Исследуем же это; имея ум, и рассудим, как разумные. Неужели нет управляющего нами? Или благой художник Бог забыл Свое смотрение по отношению к благоустройству? Или уменьшилась Его сила и власть? Кто так подумает, тот пусть исправится, забудет свое хуление». «Ибо очевидны и известны Богу грехи чувственных людей, каковы мы; и за то угрожает нам праведный Судия, за то не отверзает руки Своей, что мы сами затворили братолюбие! И нивы наши сухи потому, что охладела любовь; и голос просящего напрасно раздается, — и рассевается в воздухе, так как мы не слышим просящего». Смотрите, как и ниневитяне, умолившие Бога раскаянием и оплакиванием тех своих грехов, какие обличил Иона, спасшийся от моря и кита, не одних только младенцев определили на покаяние, сами продолжая жить роскошно и в веселии, — но и старики и отцы тех младенцев сами на себя наложили пост и изнурение для того, чтобы вымолить милость, — и детей своих заставили сокрушаться, чтобы сетовали таким образом и сознающие и не сознающие. И Бог, видя такое смирение их, так как сами себя осудили на страдания, умилосердился над страданием, уменьшил наказание, помиловал их и дал радость плакавшим от глубины души, сознательно». «Какое разумное и истинное покаяние! Какая мудрая и искренняя скорбь! И даже неразумных животных не оставили без наказания, но и тех заставили вопиять, ибо телец был разлучен с родившею его; агнец был отлучен от овцы; дитя кормимое сосцами, не было на руках матери. Матери имели свои печали, а дети — свои причины плакать; все отвечали один другому жалобными, плачевными голосами. Дети, томимые голодом, искали источников молока, а матери, терзаясь естественною жалостию, сострадательными голосами призывали своих детей. Голодные дети надрывались сильным плачем и метались в разные стороны, — а матери были уязвляемы естественными страданиями. И поэтому-то богодуховенное писание, предавши письмена, сохранило покаяние их в урок для жизни. Старик оплакивал себя, терзая свою браду; еще сильнее плакал цветущий юноша; нищий воздыхал с воплем; богатый забывши изысканные яства, научался постить; а царь свой блеск и славу изменил в посрамление; снявши венец, он посыпал пеплом главу свою; разорвавши багряницу, оделся во вретище; оставил свойственные ему утешения (увеселения), приклонял лицо свое к земле, плакал вместе с народом, был заодно со многими (из подчиненных), когда увидел, что прогневан общий всех Владыка». И вот таково мудрое покаяние верных рабов во грехах, обличаемых в них! А мы грешим с усердием, а за покаяние принимаемся с леностию и нерадением? Кто из нас, молясь искренно, проливает слезы для того, чтобы получить дождь и орошение? Кто, заглаждая грехи, подобно блаженному Давиду, слезами постелю свою омочил (Пс.6:7)? Кто омыл странникам ноги от пыли, чтобы умилостивить Бога, дабы прекратилась засуха? Кто воспитал сироту, чтобы и нас Бог воспитал, умноживши пропитание? Или кто пособил вдовице и утешил ее, стесненную трудностию житейской необходимости, чтобы теперь и нам получить нужную пищу? Раздерите писания неправды, чтобы таким образом уничтожился грех. Уничтожь обязательство платить тебе великие проценты, чтобы земля произрастила обычное ей. Ибо если серебро и золото неспособное к рождению, мы растим вопреки природе, то земля по своей природе способная к рождению, пребывает бесплодною, осужденною на непроизрастание, в наказание живущих на ней, дабы наказать тех, которые употребляют в дело хищничество, лихоимство и насилие, только бы увеличить свои богатства». Какое значение собранных сокровищ, или что пользы от сего? Взаим дай Богу от мамоны неправедного; бедняк дай взаим богатому Богу! Ибо Он поручитель верный, имеющий сокровища всюду — и на земле, и на воде; если просишь назад данное взаймы, получишь больше, отданное тобою с избытка среди пучины морской… честолюбию свойственно только страдание. «Голод есть мучительное страдание; он — верх всех человеческих бедствий, и такой конец мучительнее всякой смерти. В иных бедах или оружие наносит смерть, или от стремительного огня прекращается жизнь, или звери, растерзав зубами те части, которые главнее в теле, не дают мучиться остальным». Но голод заключает в себе медленное зло, продолжительное мучение, кроющуюся и таящуюся внутри смерть, постоянно угрожающую и все еще замедляющую». «Ибо иссушает естественную влажность, охлаждает теплоту, уменьшает объем тела, истощает мало-помалу и истощает силы. Тело подобно паутине пристает (прилегает) к костям; кожа лишается своего цвета, так как по причине оскудения крови теряет румянец; белизна исчезает, потому что тело чернеет от истощания и синеет от страданий; колена не тверды, но сгибаются; голос становится тонким и слабым; глаза, напрасно вложенные во влагалища, изнемогают во впадинах, подобно тому, как цветок сперва распускается, а потом от холода увядает; желудок тощий, впал и не имеет вида и порядка во внутренностях, как будто прилеплен к хребтовым костям. И тот, кто презирает такое жалкое тело своего клеврета, каких наказаний достоин? Найдется ли еще более в нем суровости (жестокости)? Неужели такой человек не достоин быть уподобленным бессмысленным, неукротимым зверям? Видишь ли, что так поступать гнусно, и значит, быть убийцею? А если мы так поступаем по отношению к другим, бываем не милостивыми лихоимцами, грабителями, — то чего мы должны ожидать, что мы получим за это от праведного Судии? «Ибо и Ахар один сделал святотатство, — а весь полк был наказан. В свою очередь и Замврий прелюбодействовал с женами моавитянками, — а весь Израиль был осужден. Посему и мы, дети мои, и наедине и пред всеми испытаем себя; пусть бездождие будет нам водителем и напоминает нам о наших грехах, чтобы нам исповедать их пред своими духовными отцами. Скажем и мы с сокрушенным сердцем словами праведного Иова; рука Господня коснувшаяся ми есть (Иов. 19:20), — а наилучше припишем страдания свои нашим грехам. Следует еще что-нибудь прибавить. Бывает ведь, что иногда, для испытания добродетели людей посылаются страдания, как будто по какой-нибудь вине были наказываемы, — и это для того, что открылись люди, достойные, — бедные ли они, или богатые; ибо каждый искушается для того, чтобы показать терпение, — и один бывает милосердым и человеколюбивым, а другой благодарным и не злоречивым. Знал я многих (не слухом только изучивши, но узнав собственным опытом людей), что, пока их жизнь не сопровождается лишениями, пока богатства умножаются, хотя, сколько возможно, если не совершенно, благодарят Бога за Его дары; если же житейские дела примут противное направление, т. е. когда богатый сделается бедным, когда сила телесная заменится болезнию, а слава и величие уступают место стыду и бесславию, тогда являются не благодарными, произнося хулу, становясь ленивыми к молитве, медлительными по отношению к должнику, они тогда ропщут на Бога и становятся упорными по отношению к Нему — Владыке. Но оставь такие злочестивые мысли! А когда видишь, что Бог не дает тебе даже обыкновенного, то так сам с собою рассуждай: «Неужели Господь не в силах дать тебе пищу? Каким образом это может быть, если Бог есть Творец неба и земли и прекрасного порядка времен, если Он есть премудрый управитель всего и строитель, повелевший, чтобы времена года по порядку сменялись один другими? Или, скажи мне, что возбранило бы быть не только видимой засухе, но и совершенному сожжению? Или, когда солнце переменило свое обычное течение, а приблизилось к земным телам, что мешало тогда в одно мгновение сгореть всему видимому, или пролиться огненному дождю с неба, как для мучения грешников». «Прииди к такой мысли человек! И не твори подобно неразумным детям, которые, будучи наказаны учителем, рвут тетради (книги), бранят его; или когда отец не дает им хлеба для их же пользы, то они рвут его одежды и матерей терзают ногтями ради сосца. Помни себя, человек! Буря требует и испытывает кормчего, борца искусного — ристалище («позорище»), военачальника — поле битвы; великодушие испытывается терпением, а христиане испытываются бедами, души изобличаются скорбями, как и золото огнем. Ты беден? Не унывай, не падай духом, а возложи надежду на Бога! Неужели Он не видит твоего стесненного положения? Твоя пища — в его руках, и Он медлит дать ее тебе, чтобы испытать твою твердость; узнай твой разум, не походит ли он на разум людей непокорных и неразумных? Ведь они, до тех пор, пока имеют в устах пищу, хвалят, ласкательствуют, много удивляются, а лишь только трапеза их начинает сколько-нибудь оскудевать, то, словно камнями, бросают хулами в тех господ, которым из-за роскошной жизни кланялись подобно Богу». Проследи ветхий и новый закон, — и ты увидишь, что многие различным образом были кормимы. Илия жил в кармильской высокой горе и безлюдной пустыне, — жил в ней телом, но душа его была устремлена с надеждою к Богу; и он не умер с голода, но самые хищные и самые прожорливые птицы приносили праведнику пищу, — и служителями пищи были те, которые, обыкновенно, чужую пищу похищали; а между тем, по повелению Владыки, они переменили свою хищную природу и сделались верными хранителями хлеба и мяс. И ров вавилонский вмещал в себе юношу израильского, по несчастию плененного, но свободного духом и разумом. И что же случилось с ним? Львы, вопреки своей природе, оставались голодными, а ему пища была приносима по воздуху ангелом во образе человека, чтобы праведник не умер с голоду. Чрез такое далекое расстояние земли и моря, от Иудеи до Вавилона, пророк (Аввакум) приносил ему пищу! Не Моисей ли управлял тем народом, который был в пустыне? И так поддерживалось существование (этого народа) в продолжении сорокалетнего странствования? Ведь там не было ни сеятеля, ни вола, ни точила для производства вина, ни винограда, ни дома, ни житницы, но, однако, они имели пищу, не сеявши и не пахавши; источники воды произвел камень не сам по себе, но посредством удара жезлом. Я уже не буду говорить о многих случаях проявления Промысла Божия, когда Он многократно, подобно отцу, подает человеку Свою милость. А ты потерпи немного в постигшей тебя беде, как мужественный Иов и не применяй своих убеждений, по случаю происшедшей бури. Помни изречение апостола: всегда благодарите (1Сол. 5:18). Ты беден, но есть еще беднейшие тебя. Если так скажешь и сделаешь: дашь от скудости своей хлеба неимущему, то это будет добрым семенем, способным в избытке возрастить хлеб-залог, пропитания, оно исходатайствует тебе помилование». «Скажи и ты словами сидонской вдовы, в подобных обстоятельствах припомнивши, кстати, ее историю: жив Господь, яко се в дому своем имам токмо в питание мне и чадом моим (3Цар.17:12); дай и ты от своей скудости, и у тебя будет чванец масла, источающий благодать, и неистощимый сосуд муки. Ибо мысль Божия по отношению к бедным и благочестивым — подобна всегда текущему и неисчерпаемому источнику», и она умножает богатство. И на последнем суде, когда Господь призовет праведных, первой чести будут удостоены дающие; кормитель, подающий хлеб нуждающимся, будет стоять на первом месте. И первыми будут призваны люди добрые, охотно подающие; такие люди прежде других наследуют жизнь вечную, а немилостивые и льстецы прежде других грешников будут преданы вечному огню. «Самое время зовет тебя к матери заповедей; особенно позаботься, чтобы не упустить тебе благоприятного времени. Ибо время проходит, и лето не ожидает медлительного (человека). Быстро проходят дни ленивого. И так невозможно остановить течения реки, потому что волна волну догоняет, и никто этого не может сделать, так нельзя удержать и времени, скоро преходящего. Поэтому и заповедь как бегущую удержи и исполни; взявши, держи ее в своих руках; давши мало, приобрети много и подаянием пищи уничтожь первородный грех». «И как Адам, вкусивши плода злого (запрещенного) внес (в свою природу) грех; так и мы сподобимся желанной пищи, если поможем ближнему и накормим голодного. Слушайте, христиане! Внемлите народы! Узнаем силу сказанного, чтобы не быть нам разумным, бессмысленнее неразумных. Ибо они, как общим, пользуются тем, что производит земля: стадо овец пасется на одном и том же поле: стадо лошадей делится тем же полем, все друг с другом делится необходимым наслаждением. А мы, считающие себя христианами, чужое, обыкновенно, присваиваем себе. Постыдимся же языческого человеколюбия! У некоторых из них устраивается одна трапеза и общая пища, один обед и бывает большое стечение народа. Но оставим грешних, и обратимся к повести о трех тысячах (Деян.2:41); поревнуем первому христианскому обществу, когда у него было все общее, было согласие душ, трапеза общая, неразделенное братство, любовь нелицемерная, многие тела во едино соединяющая, многие души направляющая с единомыслию. Много образцов братолюбия мы находим в ветхом и новом завете. Если видишь голодного старика, посылай за ним, или призови и накорми его, как сделал Иосиф с Иаковом. Врага ли найдешь в стеснительном положении, к обладающему тобою гневу не прилагай еще и мщения, а напитай его, как Иосиф братьев своих, продавших его. Если увидишь юношу в нужде, то прослезись, подобно тому, как Иосиф над Вениамином, сыном старости». «Быть может, и тебя искушает грабительство и лихоимство, как Иосифа царица, чтобы ты пренебрег заповедь и более чествовал (возлюбил) ее златолюбивую и миролюбивую, чем Господне повеление? Если так, то и тебе будет приличествовать сказанное: предста царица одесную тебе, в ризах позлащенных одеяна и преиспещрена. Слыши, дщи, и виждь, и приклони ухо твое, и возжелает царь доброты твоея (Пс.44:10, 11, 12). Так провозгласил псалмопевец. Это будет приличествовать и каждой душе, так как церковь есть совокупность всех душ». «Наперед рассмотри, человек, разумно настоящее и будущее, и последнего не утрать ради скверных прибытков. А тело, облекающее тебя в настоящей жизни, — оставит тебя, и в явление ожидаемого и непременно имеющего прийдти Судии ты заградишь себе воздание почестей и небесную славу, а отверзешь только огнь неугасаемый, геенну, тьму и тяжесть мучения вечного вместо долгой, блаженной жизни. Не думайте, дети мои, что все это я собрал от божественного писания с тою целию, чтобы устрашить вас, возлюбленные о Господе, и говорить так, как матери или кормилицы привыкли говорить младенцам в то время, когда они плачут, и таким образом рассказами басней заставляют их молчать. А я говорю вам голосом проповедника, и что говорю, то не басни, а истинное слово. Знайте, что, по евангельскому изречению, иота едина или едина черта не прейдет». И тело, лежащее во гробе, восстанет, и душа, которая была отлучена смертию, опять станет жить в теле. И настанет испытание того, что было сделано жившими в сем веке, и не кто-нибудь другой будет свидетелем нашим, а сама совесть наша, тогда каждому будет воздано по заслуге его от праведного Судии. Тому слава и держава во веки веков. Аминь.

ХI. Григорий Самвлак или Семивлах, митрополит Киевский (1416–1419)

О личности Григория Самвлака и о его деятельности сохранилось очень много сведений. Родной племянник митр. Киприана, он был родом серб и в детстве обучен был всякой книжной премудрости[9]. Дошедшие до нас сочинения его показывают, что он был человек образованный, хорошо понимавший свои обязанности и ревностно стремившийся к исполнению их. До прибытия в Россию он состоял, то при терновском патриархе Евфимии (в Болгарии), то был пресвитером великой молдовлахийской церкви (вероятно соборной, кафедральной в Сочаве), то игуменом Пантократоровой обители в Дечах (в Сербии) и еще какой-то плинаирской обители, неизвестно где находящейся, был также и на Афоне. В Россию он был вызван своим дядею, митр. Киприяном, с которым виделся в Болгарии, когда состоял при патриархе терновском; но уже не застал его в живых и остановился в пределах западной России. Последняя, находясь под властию иноверных князей, стремилась к отделению и в церковном отношении, и потому хотела иметь особого митрополита. Сначала литовский князь Витовт имел в виду кандидатом в этот сан полоцкого епископа Феодосия, но когда прибыл Григорий Самвлак, проповедническая деятельность его и строго нравственная жизнь расположили князя ходатайствовать пред константинопольским патриархом о посвящении в митрополита киевского Григория Самвлака. Так как патриарх не соглашался исполнить просьбу Витовта, то он угрозами заставил епископов своей области поставить в митрополита, указанного им кандидата 15 ноября 1416 года, в Новогридке. Григорий Самвлак оказался вполне достойным того высокого звания, которым был облечен. Как представитель православной западно-русской церкви, он убеждал католика князя принять православие и, с его согласия, отправлялся на константский собор, где хотели решать вопрос о соединении западной церкви с восточною. Хотя и неизвестно ничего о деятельности его там, во всяком случае указанные факты достаточно говорят о деятельности Григория Самвлака в защиту православия. Оставшиеся же проповеди его, в которых он восстает против обрядов латинской церкви в совершении евхаристии на опресноках, свидетельствуют о большой смелости митрополита, поставленного по воле князя римско-католического исповедания, в деле религии. О смерти его существуют разные мнения: по одним он скончался в Киеве от моровой язвы, в 1419 году, а по другим — переселился из России в Молдавию, где будто бы жил еще долго, и в 1439 году утвержден охридским архиепископом в звании молдовлахийского митрополита.

От Григория Самвлака дошло до нас 21 слово, из коих 8 на праздники Господни и Богородные, 7 похвальные на праздники святых, 4 на дни воскресные, и 2 на особые случаи[10]. По своему содержанию они относятся к разряду историко-догматических, нравственных наставлений слушателям, за исключением двух-трех проповедей, почти не встречается. Изложение их не всегда отличается строгою последовательностию, хотя мысли текут в них довольно естественно, в порядке. По выражению они принадлежат к риторическим византийским проповедям: сравнения, противоположения, тропы и фигуры, встречаются у него на каждом шагу и обличают в авторе намеренное стремление к витиеватости. Иногда эта витиеватая речь отзывается искусственностию, холодностию, напыщенностию: но нередко она согрета теплым чувством и проникнута сильною мыслию и одушевлением.

Вообще талант Григория Самвлака был по преимуществу ораторский: в его проповедях не видно глубокомыслия, но замечается восприимчивость чувства, гибкость мысли и плодовитость слова. Лучшим из его слов признается сказанное им в великий четверток: оно может служить доказательством его проповеднического искусства и показывает ораторские приемы, каких держался Григорий Самвлак.

Руководством и образцами в проповедничестве для Григория Самвлака служили творения святых отцов церкви: Василия великого, Иоанна Златоуста, Епифания кипрского, Андрея критского, Иоанна Дамаскина и др. Впрочем, пользование ими не простиралось до рабского заимствования и мыслей и выражений; все заимствованное у них он перерабатывал так, что оно получало своеобразный, самостоятельный характер. Некоторые считают его подражателем Кирилла Т. на том основании, что у обоих встречается много мест сходных: например, в слове на Вознесение и у того и у другого есть прение между горними силами, сретающими возносящегося Христа; в слове в великий пяток встречаем плач Богоматери у креста Христова, который есть у Кирилла в слове в неделю Мироносиц; у того и у другого находим много мест, заимствованных из церковно-богослужебных книг. Но это объясняется единством источника, из которого черпали и Кирилл Т. и Григорий Самвлак. По объему проповеди Григория Самвлака довольно обширны вообще, а некоторые даже очень; язык всегда чистый славянский и удобопонятный, кроме нескольких выражений и двух-трех греческих слов.

Слово в великий четверток

Печаль объемлет мою душу и недоумение останавливает мой помысл, когда я вспоминаю об окаянном Иуде. С такой высоты и в какую пропасть он поверг себя! От такой славы апостольского чина к какому, страстный, пришел бесчестию! Отпал от такой сладости Учителя и обложил себя такою горечью сребролюбия! Оно-то и довело его до горькой смерти от удавления. И сбылось на нем пророческое слово: удаляющиеся от тебе погибнут.

Владыка и словом и делом отвлекал его от падения. Делом, — когда омыл ему ноги и сподобил вечери. Словом, — когда говорил: един от вас предаст Мя, — выражаясь вообще, а не желая обличить его пред всеми, обличая только его совесть и возбуждая ее к покаянию. Кого не умилили бы эти слова: Сын человеческий идет по реченному; обаче горе человеку тому, имже предается (Лк.22:22)? Но Иуда не внял… Такова-то жестокая душа: ей трудно придти к исправлению, она постоянно взирает на погибель, к которой стремится. Посмотри, какой пример к исправлению видел Иуда в блудной жене. Но он не обратил внимания на ее покаяние, а погибал в то самое время, когда она спасалась. Повествуя об этом евангелист говорит: тогда шед един от обоюнадесяте, глаголемый Иуда искариотский, ко архиереом рече: что ми хощете дати и аз вам предам Его (Мф.26:14).

Тогда шед… когда же? Когда блудница возненавидела грехи и пришла к покаянию, когда совлеклась скверной одежды блужения, когда притекла к Учителю, являя много любви в многоценности принесенного дара, когда слезами омочила пречистые ноги Его и власами своими отерла их, когда получила совершенное отпущение многих грехов, раздрала рукописание их и посрамила диавола… А Иуда тогда шел соглашаться в цене, помрачив духовное око свое сребролюбием. Он уже не чувствовал с какой высоты падал. О, чудо! Какое внезапное изменение той и другого! Одна, бывши рабою врага спасения, получила свободу, припав к Избавителю; другой отошел от Учителя и стал рабом сребра. Та, блудная и посрамленная; приобщалась к чину мироносиц, — этот имя ученика изменял на мерзость предательства. Та удостоивалась благохваления во всем мире, по слову Господа: аминь глаголю вам: идеже аще проповедано будет евангелие сие во всем мире речется и еже сотвори сия в память ея (Мф.26:13); а этот покрывал себя бесславием. О окаянство Иудино! Потому-то и говорит Павел: мняйся стояти да блюдется, да не падет (1Кор.10:12).

Тогда шед един от обоюнадесяте… рече…этим показывает евангелист, что Иуда был не из числа других учеников, т. е. семидесяти, но из двенадцати, всегда пребывающих со Христом, слушавших Его сладостное, небесное учение, и в церкви, и среди народа, и наедине, — из двенадцати, которым даровал Господь силу творить чудеса, власть изгонять бесов и повеление крестить, — из тех двенадцати, которым Он обетовал, что они воссядут на двенадцати престолах и будут судить обеманадесяти коленам Израилевым. Един от обоюнадесяти… сказал евангелист, чтобы показать на какой высоте стоял Иуда и в какую причину злобы низверг себя. Прибавил к имени его и отчество, сказав: Иуда Искариотский, потому что был другой Иуда, называемый Иаковлевым.

Они же поставиша ему тридесять сребренник, И зачем, ты, Иуда, для чего предаешь Учителя? Зачем ценишь бесценного? Зачем спешишь отнять от Сиона камень краеугольный? И что тебя подвигло на предательство? Или Он оставил тебя, нарицая других апостолами? Или, беседуя с ними, отгонял тебя? Или им вручил ковчежец, утаив от тебя? Или вкушая с ними, презрел тебя? Или, омыв ноги им, тобою возгнушался? О слепота! Ты говоришь: что ми хощете дати? Да что больше хочешь ты получить взамен оставляемого тобою? Оставляешь свет и становишься тьмою; оставляешь то, чего око не виде и ухо не слыша и на сердце человеку не взыдоша, яже уготова Бог любящим его, и принимаешь вечное поношение; оставляешь новую чашу, которую Владыка обещал дать другам своим в царствии Своем, и испиваешь горькую чашу удавления: оставляешь право быть судиею вселенной вместе с Петром и прочими учениками, и становишься рабом диавола. О безумие Иудино! Ты говоришь: что ми хотите дати? Так то ты исполняешь повеление Учителя…Он заповедовал не стяжать сребра и злата, не облачаться в две ризы, не иметь при поясах меди и влагалища; а ты бесстыдно говоришь: что ми хотите дати… О, крайнее нечувствие! Ты не вспомнил блаженного пребывания с Учителем, Его частных и уединенных собеседований: ибо много раз Господь принимал их (двенадцать учеников) наедине, уча их в безмолвном месте приготовить сердца свои к принятию словес Его. Не вспомнил ты чудес Его, предсказаний будущего, таинства той самой вечери, когда Он изрек: желанием возжелех сию пасху ясти в вами. Ты не устыдился наконец Владыки, встающего с вечери, снимающего ризы, препоясывающегося лентием, по обычаю рабов, вливающего воду в умывальницу и умывающего ноги ученикам, и, как говорят церковные богословы, прежде других умывающего ноги предателя…

Что же ты, о Иуда?… Если прочие ученики омывали ноги, будучи чистыми, — как сказал Господь: вы чисти есте, но не вси, исправляя тебя, — то они, добрые делатели правды, готовились к проповеди и сеянию евангелия, им надлежало в скором времени идти в мир весь для благовестия, прияв крещение и совершение от Утешителя. А ты, к чему ты готовясь, простираешь бесстыдно ноги для омовения? К тому ли, чтобы скоро идти на предание Господа и увидеть сребреники в руках своих? О неразумие предателя! Когда другие ученики будучи таинниками и князьями вселенной, — поставиши бо их, сказал Давид князи по всей земли, — когда они принимали таинства, которыми имели обновить вселенную: тогда ты будучи предателем, зачем дерзостно простираешь руку твою к хлебу? Затем ли, чтобы вскоре предать себя лукавому, чтобы исполнилось над тобою псаломское предречие: ядый хлебы моя возвеличил есть на мя пяту? Этого не слушал и не помыслил неразумный ученик, но остался неисправимым. Душа однажды потерявшая стыд, не уцеломудривается жестокими словами и не умиляется кроткими, но бывает подобна тому городу, о котором пророк рыдая, сказал: лице жены блудницы бысть тебе, не хотела еси постыдитеся ко всем (Иер.3:3).

Так пострадал окаянный Иуда! Подобно ему страждут и те, которые приносят опресноки в жертву, прельщающие и прельщаемые, и говорящие без стыда, будто Господь в вечер таинства дал опреснок, произнося: сие есть тело мое. Они не слышат Павла, учителя языков, вопиющего и говорящего; аз прях от Господа, еже и предах вам, яко Господь Иисус в нощь, в нюже предан бываше, прием хлеб, и благодарив преломи и рече: приимите, ядите: сие есть тело мое, еже за вы ломимое, сие творите в мое воспоминание Елижды бо аще ясте хлеб сей и чашу сию пиете смерть Господню возвращаете, дондеже приидет (1Кор.11:23, 24, 26). Апостол сказал: аз приях от Господа: они же, не стыдясь, предлагают безквасное. Им прилично сказать: вы ли, своезаконники, истиннее, или Павел, учитель вселенной. Павел, — эта душа, досягавшая до небес, Павел, этот человек, восхищенный до третьего неба, тонкий и таковый. Павел, кого, хотя он был прежде гонителем, послал Бог во языки проповедовать таинство евангелия, сказавши: яко сосуд избран ми еси? Он (Павел) не сказал: — опреснок, хотя бы мог сказать, если бы хотел, но сказал — хлеб. А хлебом никогда не называется безквасное, как и не совершенное. И как назвать хлебом брашно с водою без кваса, когда оно носит на себе образ мертвенности? Хлебом же и называется и есть только квасное, как имеющее в квасе образ жизни, по причине восходительного (свойства), принимаего за образ души разумной и словесной. И потому всякий приносящий в жертву опресноки, недугует ересию апполинариевою и евагриевою, дерзнувшую назвать плоть Господню бездушною и неразумною.

Но евангелист, говорят, сказал: в первый день опресночный приступиша ко Иисусу ученицы, глаголюще: где хощеши да уготоваем Ти ясти пасху? Если же это был первый день опресноков, то ясно, что сообразно с законом Господь и Сам вкушал опресноки, и преподал ученикам. Нет, нет! Евангелист ничего не сказал о снеди опресночной, но сказал: ядущий им, прием Иисус хлеб и благословив преломи, и даяше ученикам и рече: приимите, ядите: сие есть тело мое. Как же мог Господь назвать вещию бездушною тело Свое, когда Он приял плоть разумную и одушевленную? Как Он мог дать опресноки, когда они еще не начинались, а квасный хлеб еще не был оставлен? В четырнадцатый день месяца овча закалалось к вечеру, когда и Владыка наш пожрен был на кресте, установляя законную жертву. В тот день, в шестый час труба возвещала отложение и оставление квасного хлеба. И в ту ночь до утра ели пасху, как повелел закон, обувшись, стоя и подпершись жезлами. Тогда не было ничего вареного в доме, но все печеное огнем без сокрушения кости, с сожжением остатков. На рассвете пятнадцатого дня в субботу, начинали есть опресноки с горькими травами и ели в продолжении осьми дней. Это был праздник опресноков, называемый пасхою. Первым же днем опресночным евангелист назвал не самый день опресночный, пятнадцатый месяца, но третий пред тем тринадцатый того месяца, как прежде бывший.

Так, Матфей (26:17) и Марк (14:12) говорят: в первый день опресночный, егда пасху жряху, глаголаша Ему ученицы Его: где хощеши, шедше уготоваем, ди яси пасху? А премудрый Лука (говорит): прииде день опресноков, в оньже подобаше жрети пасху: и посла Петра и Иоанна, рек: шедше уготовайте нам пасху, да ямы (22:7, 8). Сказал: прииде день опресноков, т. е. уже при дверях был, наступал, как и мы говорим при исходе зимы, что весна пришла — не потому, будто мы вошли в нее, но потому, что она близка; подобно тому, как о друзьях и знакомых, слыша, что они идут к нам, мы с радостию говорим к находящимся с нами: «он пришел сюда, между тем как его разделяет от нас еще далекое расстояние. Так же и о жатве, предвидя ее приближение, когда еще зеленеют колосья, земледельцы говорят: «жатва пришла», — говорят, чтобы, при вести о приходе ее, изострились серпы, приготовились жнецы, гумно очистилось, житницы были прибраны. Так же и здесь сказано; прииде, потому что был близок.

Шедша же, пишет евангелист, обретоста, якоже рече има, и уготоваста пасху (— 13) и потом, ни о чем другом не упомянув, продолжает: и егда бысть час, возлеже, и обанадесяте апостолы с Ним. И рече к ним: желанием возжелех сию пасху ясти с вами, прежде даже не прииму мук. Вечерю эту Господь назвал пасхою; сказал: желанием возжелех, чтобы показать, как близко было время таинства Его предания и крестной смерти, И прием хлеб, хвалу воздав, преломи, и даде им глаголя: сие есть тело мое, еже за вы даемо: сие творите в мое воспоминание. Такожде и чашу по вечери, глаголя: сия чаша — новый завет моею кровию, яже за вы и проливается (— 19, 20). И так, видишь ли, как ученики совершали законное приготовление к пасхе и чаяли (видеть) обычный законный день, а Владыка творил тайную вечерю, назвав ее вождельною пасхою, на которой предал таинство другам своим? Потому-то они и не стояли, как повелевает закон, подпершись жезлами и вкушая печеное, но возлежали и употребляли вареное. Там была соль, в которой Владыка, омочив хлеб, дал лукавому ученику. Приим хлеб, хвалу воздав преломи и даде им, научая их священнодействию и возбуждая их разумы к благодарению за то, что таким великим даром они сподобались. Сие есть тело мое, еже за вы даема…, за вас и последующих Мне и приобщающихся скорбям Моим и гонению, за всю вселенную, которую вы хотите крестить, хотя овцами посреди волков, превращая их зверство в овчую кротость. Сие творите в мое воспоминание, потому что Я искренно приобщился плоти и крови и уже иду исполнить все смотрение таинства и уже не буду жить с вами, как прежде. Но печаль да не объемлет сердца ваши, что Я оставляю вас, единожды избранных Мною; вкушая хлеб сей — плоть Мою — и чашу сию — кровь Мою — вы во Мне пребудете и Я в вас.

Но окаянный Иуда остался сему чуждым. Он принял от руки Господней хлеб сребролюбивою рукою, и по хлебе вошел в него сатана, как сказал возлюбленный Иоанн. До тех пор сатана искушал его, подстрекая на предательство; а теперь, так как Иуда был совсем оставлен по непроборимому своему стремлению, совершенно овладел его душею: ибо такое бесчувствие одержало его, что и в селило бесстыдно простер руку свою. Потому и Господь вследствие такой дерзости, омочив хлеб в солило, дал Иуде, являя тем ученику, тайно спросившему, что сей-то и есть предатель, а самому предателю сказал: еже твориши, твори скоро (Ин.13:27), скрывая от учеников его намерение. Ибо, если бы предательство было узнано, теплый верою Петр, отрезавший ухо архиерейскому рабу пред множеством воинов, чего не захотел бы сделать с Иудою, когда, теперь Петру ничто не препятствовало! Он непременно убил бы Иуду.

Сегоже никтоже разуме от возлежащих, продолжал евангелист, к чесому рече ему Нецыи же мняху, понеже ковчежец имяше Иуда, яко глаголет ему Иисус: купи еже требуем на праздник, или нищим да нечто даст (— 28, 29). Слышите ли вы, презирающие нищих и собирающие серебро, как Владыка, но безмерному милосердию, обнищавший даже до подобия раба, не имевший, где главы приклонить, дает милостыню? А ты, имея дома четырехкровные, и трехкровные, не пускаешь нищего даже на двор? Он, не имея доходов, предлагает дневную, убогую пищу не себе только, но и такому лику учеников, даже и нищим еще: а ты, владеющий селами, стяжаниями и доходами, не вспомнишь об убогих? Какой ты думаешь иметь ответ, призирая учение Владыки, которое внушал Он и делом, и словом, когда Сам подавал милостыню и когда заповедовал: будьте милосерди, якоже и Отец ваш небесный милосерд есть, и еще через пророка сказал: расточи и даждь убогим: правда его пребывает в век века: а ты, делая противное Ему, собираешь сокровища, и чем больше собираешь, тем более стараешься приумножить собранное? Таков лютый мучитель сребролюбия: чем более поедает, тем более становится ненасытным, доколе не приведет в последнее осмеяние окаянного рачителя, сребра, когда сбудется на нем пророческое слово: се человек, иже не положи Бога помощника себе, но упова на множество богатства своего и возможе суетою своею. Земля дает сребро, по Владычнему повелению, на потребу тем, которые в пользу его принимают. А ты, наоборот, скрываешь сребро в недрах земли, вспаляя им геенну, угрожающую немилостивым и становясь по страсти ненасытимости бесчувственнее земли, негодуя подобно окаянному Иуде. Что, предал ли бы он Господа и Господь был ли бы предан, если бы Иуда не хотел опутать душу свою мрежами сребролюбия? Размышляя о великости предательства, уподобляю ему немилосердие к братии Христовой. Ибо Господь сказал: не ктому вас нареку рабы, но братию: и еще понеже сотвористе единому от сих меньших братий Моих, Мне сотвористе. Видишь ли, кто суть братия Его, о которых Он всегда промышляет? Ибо и Сам понес немощи наши. Он был пастырь добрый, емуже были овцы своя, и Он пекся о них, подъемля слабых, заботясь о покинутых и осуществляя на самом деле то, что сказал: аз душу мою полагаю за овцы (Ин.10:15). Этого мало. Не насытилась любовь Его к овцам даже тем, что Он положил за них душу Свою; но смотри: и ины овцы имам, сказал Он, яже не суть от двора сего, и тыя Ми подобает привести и будет едино стадо и един пастырь (Ин.10:16). Ибо не во дворе закона и не в ограде писаний пророческих находились язычники, но заблуждались в горах и пустынях, делаясь каждый день пищею мысленного зверя. И их освободил Пастырь, предав Себе, и сотворил единое стадо, предложив тело Свое в снедь и чашу Своей крови. Потом, поручая их Петру, сказал: аще любиши меня…, паси овцы моя (Ин.21:16), и не однажды, а трижды спросил: любиши ли Мя, не для того, чтобы узнать об этом: ибо есть единый, создавший сердца и разумеющий все дела их, но чтобы мы видели, какое Он имеет попечение об овцах. А так как Он искупил нас не сребром или златом, но Своею кровию, то да блюдется же всякий, чтобы, называясь овцею Христова стада, не уклониться к волкам и противникам благочестия — еретикам, являясь по имени — Христос, а на деле — сыном диавола. Так поступил и Иуда: жил с апостолами, и сходился с фарисеями; хлеб принимал от рук пречистых, а сребреники взял от рук беззаконных, вечерял с Учителем, а сердцем восседал среди безумных старейшин.

Прошу любовь вашу, да никто из вас не будет, по сребролюбию, христопродателем. Если бы этою страстию не объята была душа окаянного Иуды, он не дерзнул бы на предательство, как я сказал прежде. Ибо как ты причастишься телу и крови Владычней неосужденно, нося на себе недуг предателев? Нет, молю вас… Но, оставив этот горький недуг, который св. Павел назвал идолослужением и корнем всех зол, приступим к тайной вечери во оставление грехов и с надеждою будущих благ, которые получить да удостоимся все мы благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Ним же безначальному Его Отцу и пресвятому и животворящему Его Духу слава и держава, и поклонение ныне и в бесконечные веки. Аминь.

(Ист. рус. церкви Макар. т. V, стр. 214–225).

В ХV и ХVI вв. духовное просвещение находилось в северо-восточной Руси на самой низкой степени. Школ, в которых юношество русское могло бы получить правильное образование, не существовало. Грамоте учили мастера, но они только портили речь детей, которые по отходе от мастеров едва могли брести по книге, а церковных служб не знали. Об упадке духовного просвещения в означенное время лучше всего говорят Геннадий, архиепископ Новгородский, и Стоглавый собор. Владыка новгородский так жаловался и Симону (1496–1505), на недостаток достойных кандидатов в священство: «Приводят ко мне мужика в попы ставить. Я велю ему читать Апостол, а он и ступить не умеет; приказываю дать ему Псалтырь, а он и по той едва бредет. Откажу ему, и на меня жалобы: земля, господине, такова, не можем добыть кто бы умел грамоте;… пожалуй, господине, вели учить. Приказываю учить эктению, а он и к слову пристать не умеет; ты говоришь ему то, он другое. Приказываю учить азбуку, и они, немного поучившись азбуке, просятся прочь»… Затем Геннадий указывает программу желательных школ, ограничивая ее азбукою и следовательною Псалтирью, и требует, чтобы школы заменили мастеров. Тоже самое говорит и Стоглавый Собор. Понятно, что при таком состоянии духовного просвещения не могло быть и речи о живой, устной проповеди. Иностранцы, посещавшие Россию в то время (Иовий, Герберштейн, Маржерет и др.) единогласно говорят, что проповеди в церквах совершенно не было. Ее старались отчасти восполнить посланиями, грамотами и уставными чтениями; но и это последнее требование не могло в точности исполниться при безграмотности духовенства. Мало того, известный Курбский свидетельствует, что невежды, смотревшие на себя как на учителей, воспрещали юношам читать многие книги, указывая им на людей, которые от чтения книг сошли с ума или впали в ересь. Такое отношение к просвещению существовало не только в ХVI, но и в ХVII веке, как свидетельствует об этом патриарх Иосиф, 1636 г. «Чтение, яже учинено, говорит он, прочитати на праздники, учительные народом евангелия и иные св. апостол и св. отец поучения и жития, священники оставляют, и православным христианам того не почитают, а которым чести хотящим они такоже возбраняют». Как на счастливое исключение в этом отношении, можно указать на м. Даниила, который не только читал готовое, но и сам составлял писания для назидания других и побуждал к тому других.

ХIII. Даниил митрополит Московский (1522–1529 г.)

Библиографические сведения о м. Данииле довольно скудны. Он был учеником пр. Иосифа Волоколамского и еще при жизни последнего избран был в игумена, за свою постяжательность, трудолюбие, пост, молитву и воздержание в слове. Великий князь Василий Иоаннович, которому пр. Иосиф, умирая, поручил свою обитель, обратил свое внимание на достоинства игумена Даниила и избрал его митрополитом, после удаления Варлаама 1522 г. Как человек начитанный и образованный по своему времени, он является и деятельным пастырем и ревностным проповедником. В своих проповедях он вооружается против господствовавшего тогда вольномыслия и неповиновения уставам церкви. Брожение умов, в западной Европе, происходившее и сопровождавшее реформацию, сообщилось отчасти в России, хотя и не в широких размерах. И у нас явились недовольные современным порядком вещей и в русском обществе и церкви. Попытка исправления церковных правил, Стоглавый Собор, приглашение Максима грека, — все свидетельствует о недовольстве современным порядком вещей; требование нововведений выразилось в вольнодумстве и дерзости против уставов церкви (Вассиан, жидовствующие, Башкин и Косой). Учение и ревностный последователь пр. Иосифа, м. Даниил не мог помириться с вольнодумцами, отступниками от древней веры и древних нравов. Следя внимательно за движением умов русского народа, он с силою восстает против всякого уклонения от прямого пути, где бы оно ни замечалось, в области ли учения веры, или в области практики, жизни. Нет почти у него поучения, в котором бы он не восставал против главного недуга времени — вольнодумства и непокорности уставам церкви. Главною заботою его было подчинить эти беспокойные движения умов авторитету св. Писания, правил церковных и учения св. отцов. О проповеднической ревности м. Даниила ясно свидетельствует одно из слов его. Вы слышали прежде, говорит он, когда мы сподобились беседовать к любви вашей, потом говорили вчера и ныне, о любви к Богу и к искренним и о прочем исполнении заповедей Божиих. И опять беседую к любви вашей»… Видно, что он понимал важное значение церковного слова и усердно старался назидать им свою паству. Хотя враги м. Даниила и отзывались о нем, что от него никакого учительного слова нет; но сохранившиеся до нас проповеди его служат наглядным опровержением взведенной на него клеветы. После семилетнего управления русскою церковию м. Даниил вынужден был отказаться от митрополии и поселился в волоколамском монастыре, где и скончался 1529 г.

Сочинения м. Даниила сохранились в 2-х сборниках: в первом из них, составленном самим автором, заключается 16 слов, а во втором — 12 посланий и поучение к братии; кроме того, встречаются, еще 2 слова и 4 послания порознь. Таким образом, от м. Даниила мы имеем девятнадцать проповедей. Первый сборник составлен по образцу «Просветителя» Иосифа волоколамского: и тот и другой составлены по одним и тем же побуждениям — дать руководство против заблуждений и недостатков современного им общества; и в том и другом одинаковое количество слов и при том, не только написанных прежде, но и вновь, нарочно для него составленных; и там и здесь они соединены общим предисловием и подробным оглавлением. Мало того: седьмое слово сборника м. Даниила повторяет отчасти буквально четвертое слово «Просветителя» Иосифа.

Между словами сборника нет, по-видимому, никакой связи: но содержание всех их проникнуто одною мыслию, будучи направлено против вольномыслия в делах веры и церкви, вследствие ереси жидовствующих, убеждает православных твердо держаться учения церкви, сохраняющегося в писании и предании, и затем останавливает внимание своих слушателей на тех истинах христианской веры, которые подвергались нападению со стороны вольнодумцев. В других словах он обличает современное развращение нравов, восстает против пороков, замеченных им против христианской нравственности в высших классах русского народа, и решает некоторые практические вопросы, занимающие тогдашнее общество.

По внутреннему строю слова м. Даниил не отличается единством; в одном слове рассматривается один предмет, в другом — два, слов некоторых — несколько; причем проповедник нередко вдается в общие соображения, сопровождая их всякий раз обличениями, более или менее резкими. По своему содержанию проповеди м. Даниила имеют близкое отношение к жизни, и потому принадлежат к разряду практических. По внешней форме они довольно однообразны; каждое слово состоит из трех частей: первая — содержит в себе не только вступление, но и самое содержание слова, представляя собою законченною целое; иногда она даже оканчивается словом — Аминь. Во второй части приводятся основания или доказательства, в подтверждение мыслей автора. Здесь мы встречаем места из св. писания с толкованиями на них, выписки из творений св. отцов, из соборных правил, богослужебных книг, житий святых, патериков и разных других сочинений, употреблявшихся на Руси. Между этими выписками встречаются иногда целые послания какого-либо собора или учителя церкви и целые исторические повествования. Они приводятся буквально, без всякой связи между собою, и потому легко могут быть отделены от слов, как сырой материал или ряд документов, которые автор собрал и привел в подтверждение своих мыслей. В этом случае м. Даниил имел для себя образцом Никона Черногорца, который в своих Пандектах приводит чужие свидетельства точно также, не прибавляя от себя ничего. Собирая от божественных писаний — от св. евангелия, от апостол и пророк, и от св. отец истинные учения, разумения и предания вообще к пользе душевной всех, проповедник, в частности, назначал все это против еретиков и на всякую потребу, как это и выражено в предисловии к сборнику. «Аще что кому ключаемо будет, или против еретических речей, или меж православных некое стязание и речи, и благодатию Божию обращает готово без труда в коемждо слове, противу бываемых которых вин». Третья часть слова, надписывающаяся обыкновенно Наказание, заключает в себе нравственные уроки, обличения, убеждения и составляет то, что у нас называется нравственным приложением. Так как первая и третья части в словах м. Даниила имеют тесную связь между собою и в них проповедник говорит от себя, выражает собственные мысли, а во второй приводит лишь чужие мысли, не делая от себя никаких прибавлений, то можно думать, что только первая и третья части произносились проповедником пред народом, а вторая — приделана при составлении сборника и назначалась собственно для назидательного чтения православным христианам.

На основании содержания, проповеди м. Даниила можно разделить на четыре отдела: к первому принадлежат четыре слова отвлеченного, догматического характера, где раскрываются самые начала, которых должны держаться православные, чтобы охранять себя от лжеучения и лжеучителей. Именно, что должно и учить, и веровать, и поступать по свидетельству божественных писаний, а не по мудрованиям человеческим (1-е слово), что должно подвизаться за истину, стоять за правду и божественные заповеди твердо и непоколебимо, даже до смерти (2-е слово); далее показывает, что должно разуметь под теми божественными писаниями, которых мы должны держаться, и под тою истиною и божественными заповедями, за которые должно стоять твердо и непоколебимо (3-е слово); говорить, что должно неуклонно сохранять все предания, писанные и не писанные (4-е слово). Три последующие слова посвящены рассмотрению двух важнейших догматов (о воплощении и искуплении, или крестной смерти Иисуса Христа), которые более других подвергались неправильному толкованию и пониманию со стороны жидовствующих. Содержание восьмого слова служит как бы переходом от предметов догматических к нравственным, которые рассматриваются в следующих пяти словах. В первых трех (8–11) проповедник рассуждает о некоторых частных предметах христианской нравственности, хотя касается и общих оснований ее, общих заповедей и правил; а в двух остальных (12 и 13) говорит о нравственности вообще, о ее главных заповедях, но по местам останавливается на некоторых частных предметах и обличает частные нравственные недостатки своих слушателей. Из остальных слов в первых двух (14 и 15) решается вопрос о нерасторжимости брака, а в последнем (16) говорит о браке втором и третьем. Этот вопрос был возбужден в тогдашнем обществе разводом вел. кн. Василия Иоанновича с первою его супругою Соломониею и вступлением во второй брак с Еленой Глинскою. Содержание второго сборника, состоящего из 13 посланий к разным лицам и обществам, не относится к нашему предмету. Что касается остальных двух поучений, встречаемых отдельно, то первое из них направлено против своеволия раздоров и смут боярских в малолетство Иоанна грозного, а последнее — против поведения московского духовенства, так как некоторые члены его предавались мирским удовольствиям, проводя время в играх, песнях и пьянстве.

Таким образом, все проповеди м. Даниила имеют ближайшее отношение к современности, отвечая на те вопросы, какие занимали тогдашнее общество, и могут служить хорошим историческим комментарием на тогдашнюю общественную жизнь. Из них видно, что митрополит ясно понимал свою обязанность и нелестно учил свою паству. Уважение к нему ученейшего Максима грека, который называл его доктором закона Христова, показывает, что м. Даниил был один из просвещеннейших пастырей и может быть поставлен рядом с м. Макарием, которому уступал в силе дарований, но не в начитанности и обширности своих богословских познаний. В сочинениях его мы встречаем выдержки из писаний Анастасия Синаита, Аполлинария, Афанасия в., Василия в., Геннадия константинопольского, Григория амиритского, Григория Богослова, Григория неокесарийского, Григория папы, Дидима, аввы Дорофея, Евсевия емесского, Евсевия кесарийского, Евфимия терновского, Епифания кипрского, Ефрема Сирина, Исаака Сирина, аввы Исаии, Исидора, Исихия, Иулиана тавейского, Иоанна Дамаскина, Иоанна Златоуста, Иоанна Лествичника, Иоанна никейского, Иоанна Постника, Кирилла александрийского, Кирилла иерусалимского, Космы пресвитера, Льва, папы римского, Максима Исповедника, Нила, Никиты Стифата, Никона Черногорца, Петра Дамаскина, Сельвестра, папы римского, Симеона, Метафраста, Тимеона нового богослова, Тимофея пресвитера, Феодора Студита, Феодора эдесского, Феодорита кирского, Феофилакта болгарского и др.

За невозможностью достать целые проповеди м. Даниила, мы делаем выписку отрывков из двенадцатого и тринадцатого слова, как более замечательных, из истории русской церкви высокопреосвященного Макария, митрополита московского, стран. 345–352.

Из двенадцатого слова

«В 12 слове автор предложил изложить учение о том, что: Вси человецы, малии же и велиции и всяк кождо нас, приемшеи божественное крещение и евангельские заповеди Господни, должны есмы всем сердцем своим, и всею душою своею, и всею мыслию своею, обоя сия соблюдати, якоже общание наше еже в святем крещении, такоже и евангельские заповеди Христовы. Но в первой части своей слово имеет характер несколько учительный, сколько обличительный. Сначала автор излагает общие мысли об обязанности нашей исполнять обеты крещения и евангельские заповеди, выражая эти мысли почти исключительно словами самого Спасителя и апостола Павла, и делает общее замечание: все эти Павловы, более же Христовы, изречения беспрестанно наставляют нас на благо; а мы, будучи христианами, породившись божественным крещением, держимся обычаев поганых язычников, друг друга кусая, друг друга пожирая, как рыбы, друг друга укоряя и понося. Затем приводит, одно за другим некоторые частные изречения Спасителя и апостолов, или частные заповеди, и делает обличения и укоризны за нарушение каждой из них: Господь сказал: блажене есте, егда поносят вас…; а ты такое блаженство поставляешь ни во что, такую благодать презираешь, и мало чем-нибудь укорившего тебя или досадившего тебе хочешь ввергнуть в великую напасть или даже предать смерти… Господь сказал: в терпении вашем стяжите души ваши, и апостол: не себе отмщающе, возлюблении, а ты не только повинуешься сему, но и слышать о сем не хочешь, и, отмщая за себя, сваришься, творишь поединки, убиваешь. И как же называешься христианином, совершая противное обещанию твоему при св. крещении? Знаешь ли, кого ты отрекся и кому обещался? Что ты скрежещешь зубами и свирепеешь на меня как бы убить меня хочешь? Говори: кого ты отрекся и кому обещался? Я отрекся сатаны, говоришь ты и всех дел его и обещался Христу, и верую во единого Бога Отца, вседержителя, творца и проч… Но если ты так отвечаешь, и так веруешь, и исповедуешь, как христианин, — то почему же, оставив Христа, течешь к сатане, т. е. презрев заповеди Божии, течешь на учения и деяния бесовские? … Господь сказал: блажении плачущии…; а ты, будучи, христианином, пляшешь, скачешь, говоришь блудные слова и совершаешь многие другие глумления и сквернословия, играешь в гусли, в смыки, в сопели, в свирели, и многие служения приносишь сатане. Господь заповедал: бдите и молитеся, и апостол: непрестанно молитеся; а ты непрестанно соблазняешь всех людей, как сам сатана, баснословишь, приводишь смехотворные притчи, хохочешь, смеешься… Господь заповедал: блюдите, да не отягачают сердце ваше объяденением и пианством; а ты объедаешься, как скот, и пьянствуешь день и ночь, так что болишь головою и мешаешься в уме… Господь заповедал: научитеся от мене яко кроток есмь и смирен сердцем; а ты нимало не хочешь научиться сей заповеди, но еще более гордишься, и превозносишься и рыкаешь, как лев, и лукавствуешь, как бес, и спешишь на диавольские позорища, как свинопас. Особенно резко и подробно обличает проповедник современное распутство и заботливость о щегольстве. Великий подвиг совершаешь ты, угождаешь блудницам, переменяешь одежды, надеваешь сапоги весьма червленые и крайне тесные, так что ногам твоим приходится терпеть великую нужду от тесноты их и гнетения… Волосы твои не только срезаешь бритвою и с плотию, но и щипцами исторгаешь из корня и не стыдишься выщипывать: позавидовав женам, мужеское свое лицо претворяешь на женское. Или весь хочешь быть женою?… Если не хочешь, то зачем волосы бороды твоей или и ланит твоих щиплешь и не стыдишься исторгать из корня, а лице твое много умываешь и натираешь и делаешь ланиты твои червлеными, красными, светлыми?… Желая насытиться блудными сластями и весь ум свой непрестанно о том имея, ты слугам своим на сии блудные бесовские деяния много и злата источаешь. И что много исчислять?… Ты, всегда стремясь к блудницам, и сам себя для многих сотворил блудницею. Наконец, проповедник убеждает христиан покаяться, исполнить заповеди Христовы, мудрствовать горняя, а не земная, и, опровергая возражение, будто так можно жить только инокам, отрекшимся от мира, а не мирянам, имеющим жену, детей, рабов и многие житейские заботы, доказывает, что все христиане, где бы они ни жили, и могут и должны исполнять обеты крещения и евангельские заповеди, и отдадут в том строгий отчет пред Богом. Нельзя пройти молчанием, что эта первая часть слова очень обширна и сама по себе есть целое слово, вполне пригодное для произнесения в церкви. Во второй части приведенные тексты писания и свидетельства отцев (Василия великого наиболее, Златоуста, Лественника, Никона, Димида, Афанасия), одни поясняют, другие подкрепляют то общие, то частные мысли, изложенные в первой. В третьей части, также довольно обширной и представляющей собою целое поучение, проповедник учит христиан внимать себе, показывая, как это полезно и как вредна невнимательность к себе; подробно описывает характер христианина («христианин есть имеяй ум в небесных, христианин есть достойная небесного звания мудрствуяй…, христианин есть имеяй истину и правду во всем, христианин есть имеяй смирение и кротость и простоту в разуме…, христианин есть любяй Христа Бога паче отца своего и матери и жены, детей, христианин есть любяй Христа Бога паче души своей и искреннего своего, яко сам себе»…); убеждает всегда трезвиться, бодрствовать, бегать хищения, пьянства и других пороков, любить друг друга; укоряет слушателя за то, что он ленится приходить в церковь и презирает божественные слова, в ней читаемые, а ходит на игрища и позорища бесовские, смотрит на блудниц, слушает говорящих скверные слова, затем предается пьянству и подобн.: делает наставления, как христианин может находить для себя тихие удовольствия и прохладу, ,рассматривая окружающую природу и светила небесные, занимаясь своим семейством и хозяйством, посещая свои луга и поля, зеленеющие травою и цветами, усеянными пшеницею, ячменем и другими растениями; наконец, снова убеждает покаяться и бегать от греха, как от змия, чтобы и в настоящей жизни исполниться радости и в будущей получить вечные блага.

Из тринадцатого слова

«О еже, что мир и яже в мире». — Даниил начинает воззванием: Возненавидим мир и князя его и миродержательные его вещи. И вслед за тем объясняет, что мир — это молва, лукавство, зависть, вражда, горечь, сокрытая в сладости, пристрастие к мимиотекущему, лицемерие, неправда, грех; а миродержательные вещи диавола — это ненависть, неправда, желание славы, чести, гордость, татьба, разбойничество, пристрастие к вещам, любодеяние и прочие страсти, которыми диавол прельщает и погубляет людей потому-то мы и должны ненавидеть мир и его суету. Но ненависть эта не значит, будто не следует нам трудиться, орать, покупать, продавать, управлять рабами, устроять домы; нет, мы можем всем этим заниматься, но не должны ни к чему пристращаться, ни о чем пещися выше меры, возлагая надежду на Бога, который один может благословлять наши труды успехом и помогать нам против всех врагов. Возделывая землю, должны помышлять и заботиться и о плодах духовных; занимаясь куплею и продажею, должны руководствоваться правдою и истиною; рабами должны управлять со смирением и кротостию и миловать их, как свои естественные чада, на непослушных же износить великий страх, но с тайным милованием сердечным; устроять домы и имущества должны с тем, чтобы пособлять нищим. Начало для деятельности христианина — правда и истина во всем. Приведши во второй части слова несколько текстов Библии и несколько отрывков из писаний отеческих, (Симеона нового богослова, Исаака Ририна, св. Дорофея) и от Старчества в подтверждение своих мыслей, автор продолжает дальнейшее развитие их в третьей части. Мы собрали это, говорит он, и предложили любви вашей, да уведаем, что есть мир и яже в мире, да не увлекаемся суетными желаниями, да не всю работу нашу будем отдавать чреву и да не все мудрствование наше имеем в плотских страстях, но уставим меру во всем — в пище, питии, в одеждах и сапогах, в беседах и прочих вещах, и объясняется по порядку, как полагает меру в пище и питии, в одеждах и сапогах, в беседах и в подаянии милостыни: Подаяние нищим и убогим совершай с благословением, тихо и кротко, с веселым сердцем и в сладости словес…; будем творить милость по возмерености…; дай уломок хледа, дай слово благое, дай умиление сердца твоего, воззри на нищего сладко умиленными очами, поскорби о нем в уме своем, и наконец, выражается вообще: Все в настоящей жизни должно устроять благорассудно и благопотребно по воле Божией, да не изгубит ничего на свои страсти, кроме того только, что нужно для потребностей нашего живота. Непосредственно за этим идут обличения и укоризны; Какая нужда иметь многое, сладкое и раздражающее явство и питие, выше меры? Не проторы ли и убытки приносить это многим? Какая нужда покупать многие вещи и давать им или сгнивать или от огня погибать, или быть похищаемыми от татей? Какая тебе нужда во все дни украшаться светлыми одеждами, когда другие и в Господские дни не имеют обычных одеяний?… Какая тебе нужда выше меры умываться и натираться, и почему не только волосы твои, но и плоть свою с волосами остригаешь от бороды и ланит твоих, а часто и твою голову и вешаешь под бородою твоею пуговицы, сияющие и очень красные, и украшаешь так, как и женам неприлично? Какая тебе нужда носить сапоги, шитые шелком? Или какая тебе нужда не только сверх меры умывать руки, но и налагать на персты твои золотые и серебряные перстни? Какой прибыток тебе изнурять дни над птицами? Какая тебе нужда иметь множество псов? Какая тебе похвала ходить на позорища?… Господь не повелел ученикам иметь и худойших сапогов, ни двух риз, а мы не только имеем простых сапогов сверх потребности, но имеем сапоги и с серебром и с золотом и бисером, также и другие многоцветные одеяния, и сапоги красные, искусно шитые шелком; и не только это, но и под сорочкою, куда никому не видно, некоторые стараются иметь дорогое препоясание, отделанное золотом и серебром. Ради всего этого мы ищем многих доходов, а если чего тебе не достанет, — так как ты, по безумию твоему, имеешь многие расходы, — ты крадешь, насилуешь, грабишь, ябедничаешь, занимаешь, и, не имея, чем отдать, бегаешь, запираешься, преступаешь клятву и совершаешь другие бесчисленные злодеяния. От обличений проповедник переходит к увещаниям и к убеждениям, с которыми обращается то ко всем, то к некоторым: Будем же бодрствовать, трезвиться, внимать со страхом тому, чему научает нас священ. Евангелие и св. апостолы, и преподобные отцы. Не все нам любомудрствовать о тленом и мимотекущем и работать чреву, а нужно наиболее заботиться о духовном и подвизаться для будущего… О мужи! Учите жен ваших бояться Бога и жить по закону Господню и подавать нищим. О господа! Милуйте рабов своих и имейте их, как присных своих детей, ибо все мы созданы рукою Божиею и все — плоть едина…, все мы единым божественным крещением крестились, все равно искуплены кровию Христовою, все равно причащаемся божественным причащением… и если здесь на малое время Господь попустил одному господствовать, а другому в рабстве, то в будущем нет раба, ни свободна… О отцы! Имейте попечение о ваших чадах, воспитывайте их всегда в наставлении и учении Господнем — бояться Бога и в законе Его поучаться день и ночь, не любить праздности, не творить кощунства, сквернословия и блуда, не красть, не лгать и бегать всякого зла. О юноши! К вам мое слово: возлюбите Христа Бога, да наследуете живот вечный; возлюбите чистоту и не уподобляйтесь блудным юношам, которые всегда велемудрствуют о красоте телесной, всегда украшаются более жен умываниями различными и хитрыми натираниями, и которых ум всегда плавает в мечтах об одеждах, об ожерельях, о пуговицах, о препоясании под сорочкою, о сапогах, об острижении головы, о повешении кос, о намазывании ока, о кивании головой, о уставлении перстов, о выставлении ног… О, отроки и девицы! Возлюбите тихое и смиренное житие в целомудрии и чистоте…; любомудрствуйте, трудясь в хитростях, сколько по силе, или в писательном художестве, или в книжном учении, или в каком рукоделии, если есть или в ином каком-либо художестве о Господе; только не будьте праздны». Вообще эта заключительная часть разбираемого слова очень обширна и назидательна и, по справедливости, может быть названа одним из лучших поучений автора.

Поучение Даниила, митрополита всея Руси

Прежде всего нужно нам, благоразумные дети, возлюбить внимание и заботливость каждому о себе и иметь попечение и любомудрие о душах наших. Замечаете ли, как скоро протекают дни лет наших? Как конь быстро мчится и как птица пролетает в воздухе, так быстро текут и дни наши и часы. Поелику в настоящей жизни мы здесь скоропреходящи и подобны гостям, то и непрочна эта жизнь наша. Господь Бог воззвал нас в настоящую жизнь не для того, чтобы мы останавливали свое внимание на настоящем и старались упрочить проходящее; но для того, чтобы все предусматривали и приготовляли для будущей жизни. Ибо не это наше отечество, но скорее переселение, вернее сказать, изгнание; все люди здесь в изгнании, как написано, мы здесь странники и переселенцы. Взыщем нашего отечества и не будем приобретать ни себе, ни другим скоропреходящей этой жизни, ибо она ни для кого из нас не прочна и постоянна, как и прежде написано. Как гостей приняла она нас и скоро, как гостей же, и отпустит нас в эту жизнь, и не даст нам ничего в путь, если сами не приготовим себе добрых дел. Поэтому нам нужно трезвиться и быть готовыми на всякий день и час и рассматривать себя, не согрешили ли делом, или словом или помышлением, или зрением, или осуждением, или гордостию, или тщеславием, и если что найдем в себе, всегда должны каяться о случившихся грехах, и рыдать и плакать, чтобы Господь Бог простил нам наши согрешения и помиловал нас и в этой жизни и в будущей, так как дадут отчет и ответ о своих делах все люди: и пастыри и учители и прочий священнический причт, и не только мужи и жены, и юноши, и старые, и рабы, и свободные, и воины, и купцы, и ремесленники, и земледельцы, но и цари, и князья и все, которые пользуются великою славою, — ни откуда не получать помощи, разве только от добрых дел. Ибо некоторый иной вид получит наша жизнь, и предстанем страшному судищу: всем бо нам подобает явитися пред судищем Христовым, да приимет кийждо, яже с телом содела или блага и зла. Поэтому не без внимания и неленостно будем совершать настоящий сей путь и подвиг, и всегда иметь страх Божий и памятовать страшный тот день суда Христова, чтобы благочестно и добродетельно пожить нам на этой земле Божией. Какая нам польза вести жизнь позорную и соблазнительную? Поэтому более всего должны иметь внимание к себе; особенно же посвященным Богу нужно иметь строгое внимание и умеренность, и в одеждах, и в обуви, и в наружном виде, и во взгляде, и в хождении на пути, и на торжище, и дома, и в разговорах и в молчании, и при обеде, и во всем соблюдать благопристойность и пользу. Ибо сказано: Бог зрит на сердце, а человек на лицо; Богу известны и помышления сердечные, а люди по внешнему заключают о внутреннем и сокровенном. Поэтому если за кем заметят неприличие или в делах, или в словах, то отсюда, по внешнему беспорядочному шатанию, судят и о внутреннем, и бывает для многих преткновение и соблазн. Поэтому великий ап. Павел говорит: непреткновенни бывайте иудеем и еллином и церкви Божией. И в священных правилах написали св. апостолы и о епископах, и причетниках, и простых людях, чтобы они имели жизнь не суетную и не беспорядочную. Также после св. апостолов пастыри и учители, и преподобные и богоносные отцы наши утвердили и установили и на память и утверждение последним родам заключили в свящ. правила. Ибо для читающих свящ. правила и прочие божественные писания бывает большое приобретение и польза; и кто понимает это, тот трудится и подвизается и проливает пот, стараясь уразуметь их и волю Божию. Удаляясь, как от змия, от срамословия, и суесловия и душевредных бесед, он принимает только заповеди Господни, и предания и учения св. апостолов, и преподобных и богоносных отцев наших, в них увеселяется и утешается, и радуется в душе о них, а не плясунами, и шахматами, которые отвергнуты апостолами и св. отцами. В настоящее же время есть некоторые из освященных, пресвитеры, диаконы, исподиаконы, чтецы и певцы, которые глумясь играют в гусли, домри, смыки, и шахматы, и проводят время в песнях бесовских и премногом пьянстве, любя всякое плотское мудрование и наслаждение более духовного, и таким образом служа в великий вред себе и другим. И ныне мы научаем и напоминаем св. писаниями, чтобы не быть такому бесчинному обычаю, исполненному всякого стыда, и срама. А особенно в сем свящ. доме пречистой Богородицы, великие и святейшие митрополии всей России, не глумиться и не играть ни пресвитерам, ни диаконам, ни исподиаконам, ни чтецам, ни певцам, ни свещеносцам, ни пономарям, ни сторожам, и всем прочим людям, служащим в сем св. месте пречистой Богородицы и великих чудотворцев Петра и Алексия. Ибо подобает всем живущим в этом св. доме давать добрый пример для всех людей.

Св. апостолы и богоносные отцы заповедали иметь незазорную и добродетельную и благочестивую жизнь всем людям и епископам, и пресвитерам, и прочему свящ. причту, — также и мирским людям, как говорит 42 правило св. апостолов: «епископ, или пресвитер, или диакон преданный игре и пьянству, или да престанет, или да будет извержен». Их же правило 43: «исподиакон, или певец, или чтец таковые творящий или да престанет, или да будет отлучен. Такоже и мирянин». Толкование Иоанна Зонары: епископы и все члены клира должны всех убеждать к добродетели, быть первым образцом ее, и возбуждать к добрым делам. Но как и из них некоторые могут уклониться от добра, предаться игре или упиваться, то правило предписывает таковым или отстать, или епископов, пресвитеров и диаконов подвергать отлучению, а равно и мирян, предающихся игре и пьянству. Ибо писание заповедует не пить вино до пьянства (Вт. 28:39; Пр. 23:20) и еще: не упивайтеся вином, в нем же есть блуд (Еф. 5:18). Клирику, по девятому правилу Трулльского собора, не дозволено даже содержать питейное заведение. Ибо если запрещено причетникам входить в корчемницу, тем более — прислуживать в корчемнице, и упражняться в том, что ему неприлично. Если же кто сделает что-либо таковое, или да престанет, или да будет извержен. Того же собора правило 51: «Св. вселенский собор сей совершенно возбраняет быти смехотворцам и их зрелищам, такоже и зрелища звериные творити и плясания на позорищи. Аще же кто настоящее правило презрит, и предастся которому либо из сих увеселений: то клирик да будет извержен из клира, а мирянин да будет отлучен от общения церковного». Того же (собора) правило 61: «Предающиеся волшебникам или так называемым стоначальникам (старейшие волхвы), или другим подобным, дабы узнати от них, что восхотят им открыти, согласно с прежними отеческими о них постановлениями, да подлежат правилу шестилетней епитимии. Той же епитимии надлежит подвергати и тех, которые водят медведиц, или иных животных, на посмешище и на вред простейших и, соединяя обман с безумием, произносят гадания о счастии, и о судьбе, о родословии, и множество других подобных толков; равно и так именуемых облакогонителей, обаятелей, делателей предохранительных талисманов, и колдунов. Закосневающих же в сем, и не отвращающихся и не убегающих от таковых пагубных и языческих вымыслов, определяем совсем извергати из церкви, как и свящ. правила; повелевают. Ибо кое общение свету ко тме, якоже глаголет апостол; или кое сложение церкви Божией со идолы: или кая честь верному с неверным; кое же согласие Христа с велиаром (2Кор.6:14–16)? «Того же шестого собора правило 62: «Так называемые Календы, Вота, Врумалия и народное сборище в первый день марта желаем совсем исторгнути из жития верных. Такоже и всенародные женские плясания, великий вред и пагуба наносити могущие, равно и в честь богов, ложно так елинами именуемых, мужеским полом производимые плясания и обряды, по некоему старинному и чуждому христианского жития обычаю совершаемые, отвергаем и определяем: никакому мужу не одеватися в женскую одежду, ни жене в одежду мужу свойственную: не носити личин комических, или сатирических, или трагических; при давлении винограда в точилах, не возглашати гнусного имени Диониса, и при вливании вина в бочки, не производити смеха, и по невежеству, или в виде суеты не делати того, что принадлежит к бесовской прелести. Посему тех, которые отныне, зная сие, дерзнут делати что-либо из вышесказанного, аще суть клирики, повелеваем извергати из свящ. чина, аще же миряне, отлучати от общения церковного». Того же собора правило 24: «никому из числящихся в свящ. чине, ни монаху, не позволяется ходити на конские ристалища, или присутствовати на позорищных играх. И аще кто из клириков зван будет на брак: то при появлении игр, служащих к обольщению, да восстанет и тотчас да удалится: ибо так повелевает нам учение отец наших. Аще же кто обличен будет в сем: или да престанет, или да будет извержен». Лаодикийского собора правило 53: «не подобает христианам на браки ходящим, скакати или плясати, но скромно вечеряти, и обедати, как прилично христианам». Того же собора правило 54: «не подобает священным или причетникам зрети позорищные представления на браках или на пиршествах: но прежде вхождения позорищных лиц восставати им, и отходити». Карфагенского собора в конце пятнадцатого (восемнадцатого) правила: «детям священников не представляя мирских позорищ, и не зрети оных. Сие же и всем христианам всегда проповедуемо было, да не входят туда, где бывают хуления».

Об этом так говорит свящ. правила. Подобно им и св. Ефрем говорит: не подобает играть и глумиться, как и свящ. правила говорят, что ходящий на игрище будет иметь участие с идолослужителями. Как и великий апостол говорит: знаете ли, братия моя возлюбленные, зачем возвращаетесь к прежнему и опять стараетесь поступать по язычески? Ибо всякий пекущийся о плотском не совлекается ли Христа, глумясь, как бы не думая дать ответ в день судный? Как и Господь говорит божественными Своими устами, что и за праздное слово люди дадут отчет в день тот. Если же такая строгость за слово, то каково будет за дела? И опять он же сказал: когда Христос зовет чрез пророков, апостолов и евангелистов, из многих людей приходят немногие; когда же диавол позовет гуслями и пляскою и неприязненными песнями, то многие собираются туда. Человеколюбец Бог призывает нас говорить: приидите ко мне вси, и никто не идет, никто не подвинется и не подумает. А если ненавидящий людей диавол позовет на какое собрание, то многие сходятся; если заповедуется пост или бдение, то все ужаснутся и отстанут, и станут как мертвые, а если кто назовет игры, или вечери, или гусли, или свирели, или песни неприязненные, то все будут готовы, и очнутся и пойдут, приглашая один другого, и соберутся на злой путь тот, и состязаются на злом том собрании, не как прилично христианам, а как — язычникам. И опять говорит: заповедаю тебе, брат, апостолом — вся творить во славу Божию; но в плясании есть ли слава Божия? Языческими делами ты угождаешь диаволу, а не почитаешь человеколюбца Бога. Заповедано тебе непрестанно молиться Богу, а ты постоянно играешь и смеешься. Если хочешь знать, что игра есть бесовское служение, послушай апостола, говорящего: не будьте служителями бесам; ибо написано: седоша людие ясти и пити и воссташа играти, и прогневаша Бога, и погибло их за тот грех двадцать три тысячи. Остерегайся и ты, не люби игры, чтобы и тебе не очутиться с бесовскими слугами; ибо каждый понесет свое бремя, и пожнет что посеял. Будь осторожен; посеявши здесь терние смехом и глумлением, там пожнешь слезы и рыдание. Точно также и великий Иоанн Златоуст говорит: всякая похоть и студодеяние приходит от играния и глумления, изливаясь в души слушателей; единственная забота (диавола) состоит в том, чтобы до основания искоренить всякое целомудрие и, извратив природу, исполнить лукавого беса вожделение. Ибо там и студные речи и картины еще более позорные, и постригание, и хождение, и одежда, и голос, и кривляние членов, и развращение очей и свирели, и сопели, и дела и побуждения, и все исполнено крайнего срама. Когда протрезвишься, скажи мне, имея такое неудержимое стремление к блуду, вливаемое диаволом, такое невоздержание в пьянстве? И опять он же сказал: разливаясь от смеха и песней и нечистых слов, питая свой ум такими речами, когда ты потрудишься до пота для целомудрия? Можно ли душе оставаться честною и целомудренною, при таких образах? Не знаете ли, что мы больше стремимся к злу? Делая и измышляя это, как избежим той пещи огненной? Не слышал ли, что сказал Павел: радуйтеся, говорит, о Господе, а не о диаволе. Как же тебе возможно услышать Павла, принять чувство покаяния, когда ты и сам постоянно пьянствуешь и всегда видишь его? Это говорят и свящ. Златоуст и св. Ефрем и другие от таковых.

И свящ. правила запрещают это, как уже прежде кратко упомянуто, что священников и тех, которые в клире, подвергают запрещению и извержению, а мирян отлучают от причащения.

Поэтому умоляю вас, не любите сквернословия, игр и глумления, удаляйтесь от бесед душевредных, всяких хранением соблюдайте сердца свои от нечистых и скверных помыслов, охраняйте очи свои от зрения неполезного и от речей душевредных, как от змея, убегайте от тщеславия и гордости, и зависти и пьянства. Много нам нужно иметь в настоящей жизни страха и боязни, и всегдашнюю нужду внимания и трезвения. Поэтому внимайте и трезвитесь, во сем имейте много смирения и воздержания, никогда не отступайте от божественного учения, но всегда поучайтесь божественным писаниям, читайте, пойте, прилежно внимайте молитве, занимайтесь рукоделием, отвергайте суетное сплетение помыслов, не уклоняйтесь в забвение и пленение, пороки и тщеславие, не отлучайтесь от церковного собрания, подавайте нищим, беседуйте о рае и царстве небесном, воспоминайте о смерти, более же всего соблюдайте прекрасную и премудрую простоту, крепость и смирение. Да избавит нас Господь от сетей вражиих и от всякого плотского мудрования и от прочих злонамеренных людей, помилует и спасет нас молитвами Пресвятой и Пречистой Богородицы и всех святых. Аминь.

(Памятн. старин. русск. литературы, вып. 4, стр. 200–204).

Период второй. Русская проповедь под влиянием латино-польским

Состояние образованности в юго-западной Руси и церковной проповеди (в ХVI и ХVII вв.)

После разорения Руси монголами она распалась на две части: северо-восточная, сгруппировавшаяся около Москвы, составила самостоятельное государство московское, а юго-западная, оправившаяся под властию князей волынско-галицких, вошла сначала в состав литовского княжества, а потом — польского королевства.

В первое время, когда юго-западная Русь составляла с Литвою одно литовско-русское государство, православная вера и русский язык не подвергались никакому стеснению от литовских князей, и язычников и христиан. Но когда литовское княжество соединилось с польским королевством, римско-католического исповедания, и русский язык и русская, православная вера начали терпеть притеснения. Католическое духовенство взяло обещание с Ягелла, что он всеми мерами будет способствовать распространению католичества в литовском княжестве. С своей же стороны оно употребляло все меры, чтобы окатоличение девяти-десятых русского народа совершилось как можно быстрее. Одним из главных средств к достижению этой цели служило воспитание юношества, под руководством католического духовенства, и особенно иезуитов. Нужно заметить, что умственное движение, происходившее на Западе Европы в ХV и ХVI вв., отразились чрез Польшу и в юго-западной Руси. Высшее дворянство ее нередко посылало детей своих для образования в Прагу, Краков и др. города, где существовали университеты и академии, совершало путешествия по Европе и, таким образом, усваивало себе европейские обычаи и понятия. Католическое духовенство решило воспользоваться этим пробуждением умов в юго-западной Руси, ведение дела воспитания православного юношества, с целию совратить его в католицизм, поручило иезуитам. В главных городах юго-западной Руси, в Вильне, Полоцке, на Волыни, появились иезуитские коллегии, где начали воспитывали дети аристократических русских фамилий. Из этих школ мало-помалу стали выходить ренегаты, отступники, от православия и самые рьяные, фанатические последователи католицизма. Передовые люди сознавали всю опасность для православия от воспитания русского юношества в иезуитских школах и советовали не отдавать туда детей, а заботиться об учреждении собственных школ. Главными защитниками православия в этом случае явились некоторые вельможи и братства. И те и другие употребили все меры для противодействия католичеству. Так как русский православный народ в умственном отношении стал довольно низко, то ему советовали избегать религиозных споров с католиками, которые были гораздо образованнее его, и не слушать католических проповедников, которые старались унижать православие всеми способами, нередко, для достижения своей цели, прибегали даже ко лжи. Но это была мера чисто отрицательная и заметной пользы православию принести не могла. Зная, что главная сила в борьбе с православными заключается у католиков в образовании, и православные позаботились усвоить и себе эту силу.

Братства, образовавшиеся при церквах главных городов, начали устроять школы для воспитания в них православного юношества. Из таких школ более замечательны львовская и киевская, особенно последняя. Она появилась в 1589 году, при братской богоявленской церкви, и называлась школою «еллино-славянского и латино-польского письма». Впоследствии, с 1631 г. она получила название киево-могилянской коллегии, а с 1701 г. носит название духовной академии. В тяжкую годину для православной веры, в ХVII в., школа эта дала многих защитников православия, преимущественно, в лице высшего духовенства, и служила центром просвещения не только религиозного, но и светского.

Главным деятелем в этом случае является Петр Могила, сперва настоятель-архимандрит киево-печерской лавры (1626 г.), а потом митрополит киевский. Сын владетельного князя молдавского, образованнейший человек, с большими средствами материальными, он оказал незабвенную услугу юго-западной Руси и православной церкви своими заботами о братской богоявленской школе. Задумав устроить школу для противодействия католической иезуитской пропаганде, он на собственный счет отправил несколько иноков в заграничные академии, для приготовления их к должности наставников, построил здания для классов, для учителей и для бедных учеников, снабдив коллегию учебными пособиями, пожертвовал вотчины на ее содержание и открыл в ней высшие курсы — философии и богословия. Так как сам он учился в заграничных католических школах, которые в ту пору считались лучшими, то понятно, что и свою школу он устроил на католический манер. Все ее устройство, разделение на классы, курсы наук, метод преподавания, язык, на котором шло преподавание, — все заимствовано было от католиков чрез Польшу.

В коллегии преподавались следующие предметы: языки латинский, славянский и греческий, катехизис, арифметика, риторика, пиитика, философия и богословие. Из языков самым главным был латинский, на котором шло преподавание всех главных предметов; а из наук — риторика, философия и богословие. Характер преподавания был схоластический, т. е. подчинявший содержание форме, строго державшийся установленного плана, заключающий все содержание в известные рамки определений, разделений, различий, доказательств. Не столько самое содержание означенных наук, сколько предписанные для изложения сего способы, обращали на себя внимание преподавателей.

Богословские уроки представляли двоякое направление: схоластическое и полемическое. Схоластицизм состоял не только в подчинении содержания форме, но и в соединении философии с богословием, причем первая находилась в подчинении у последнего. Образцами были Ансельм, Абеляр, Петр Лрмбард, Алдберт в., Фома Аквинат и др. Полемический характер богословия зависел, с одной стороны, от общего направления этой науки в Западной Европе, где велась ожесточенная борьба между реформациею и католицизмом, а с другой — от частных нужд православного народа юго-западной Руси — противодействовать католикам и унии. Поэтому учебники богословия, составленные по руководству Фомы Аквината, делились на две части: догматическую и полемическую, а за каждым пунктом православного учения помещались и возражения и опровержения. Чтобы приучить воспитанников к искусству защищать свое и отвергать чужое, устроялись и частные (в классе) и публичные диспуты. Диалектика здесь играла важную роль и оказала православным в борьбе с католиками важную услугу.

В философии главным руководством служил Аристотель. Метода ее преподавания представляла ряд диспутаций, из коих каждая делилась на главные вопросы; главные вопросы подразделялись на второстепенные пункты, а пункты дробились на более частные положения. Все члены делений и подразделений подвергались возражениям, а за ними следовали опровержения. Таким образом, и здесь развивалась сторона полемическая, с целию приучить воспитанников искусно владеть диалектическим оружием.

Риторика преподавалась по сочинениям Аристотеля, Цицерона и Квинтилиана. Главное внимание обращено было, при изучении ее, на искусство сочинять разного рода речи, бывшие тогда в большом ходу и почете — поздравительные, приветственные, благодарственные, просительные, прощальные и надгробные. Церковные речи или проповеди входили в состав ораторской речи вообще и подчинялись всем ее требованиям. Впрочем, впоследствии на них было обращено большое внимание и явились особенные, специальные правила и руководства для составления проповедей. Поводом к этому послужило то, что католическое духовенство и иезуиты церковную проповедь обратили, между прочим, в орудие пропаганды. Чтобы дать отпор врагам, православные постарались дать такое же значение своей проповеди и образовать искусных проповедников. Вот почему в это время является при кафедральных церквах, соборах и монастырях особая должность проповедников, и на преподавателей коллегии возложена была обязанность составлять и произносить проповеди во все воскресные и праздничные дни, а также приучать к этому и воспитанников. Таким образом, развитие проповедничества зависело от развития богословской науки, которая давала проповеди содержание, от риторических правил, которые определяли форму ее. Впрочем, можно сказать, что у схоластиков гораздо больше придавали значения форме, чем содержанию. Риторические правила не ограничивались указанием общих оснований науки, а касались самых частных случаев. Усвоив церковной проповеди форму древней ораторской речи со всеми ее частями: приступом, предложением, изложением, патетическою частию и заключением, риторика указывала воспитанникам не только источник, из которого они могли бы заимствовать свои мысли, так называемые — общие места, но давала даже готовый материал самого разнородного свойства, для наполнения им форм проповеди. Строго определен был даже образ выражения мыслей, от которого не позволялось отступать. Воспитанники обязаны были затверживать слова и обороты, которые могли сообщить речи красоту. В ряду этих украшений первое место занимали термины мифологические, заимствованные из древне-классического мира. Нам понятно станет такое отношение к мифологическим украшениям как высшему убранству речи, если вспомним, что это было скоро после эпохи возрождения. За ними следовали изречения древних мудрецов, исторические примеры, символические изображения, надписи и т. п. Предлагались особые списки слов, служащих для похвалы или для порицания; указывались, как можно хвалить человека, как область, город, реку, поле, здание и т. п. Воспитанники должны были все это заучивать и потом, при случае, употреблять, как готовый материал, по своему усмотрению, в том или другом случае. Понятно, что проповедь составлялась механически из наперед данного разнородного материала и потому не имела ни внутреннего единства содержания, ни приложения к жизни. Человек, знакомый с этим искусством, наперед знал, о чем и как будет говорить не только этот проповедник, но и всякий другой на его месте. Отсюда скудность мыслей, составляющих содержание проповедей схоластических, однообразие их формы и отвлеченность, по которой проповеди эти не имеют никакого отношения к практической, действительной жизни слушателей. Таковы были проповеди схоластических писателей всех вообще, а следовательно и русских.

Что касается частных особенностей проповеди схоластической, латино-польской, а затем и южно-русской, то их можно видеть: 1) в построении проповеди по определенному плану; 2) в развитии и обогащении ее разнородным содержанием; 3) в слоге, тоне и внешних приемах изложения.

I. Построение южно-русской проповеди

Южно-русская проповедь была произведением школы, отсюда и форма ее, как в целом, так и в частях, носит школьный характер. С ХI–ХVI в. русские проповедники, писавшие по руководству образцов греческих, не держались никакой строго определенной формы; потому и произведения их, называются общими именами каковы у нас поучение, беседа. Главное внимание их было обращено на содержание и на цель проповеди, а форма не имела для них никакого значения. Если содержание было характера религиозного и излагалось для назидания слушателей, то проповедники считали свое дело сделанным; порядок мыслей, единство предмета и взгляд на предмет не входили в соображения проповедников. Сами они учились на образцах, как нужно составлять проповеди; школьных систематических правил для этого не существовало, следовательно, не могло быть и требований особенных относительно формы. Совсем иначе отнеслись к этой стороне проповеди в школе: содержанием проповеди служило общеизвестное христианское учение, о нем и заботы не было. Что же касается формы, то она в школе главное дело: вот почему в южно-русских проповедях замечается особенная искусственность формы, прежде она была беседою, простым собеседованием проповедника с слушателями, а теперь она является сочинением. Требования от сочинения вообще, относительно единства предмета, единства мысли или темы, полноты и соразмерности частей, теперь были приложены к проповеди. Чтобы составить ее, нужно было взять один определенный предмет, и раскрывать его так, как это делали древние ораторы, т. е. должны быть мысли, приводящие к предмету, или приступ; должно быть указание главной мысли о предмете, указание разных сторон в предмете, с которых он будет рассматриваться (предложение и деление), мысли, доказывающие и объясняющие главную (изложение), и вывод из них (заключение). Отсюда в южно-русской проповеди видим те же части, какие и в ораторской речи древних: приступ, предложение, разделение, изложение и заключение. Во всех этих частях должно быть одно и тоже содержание, только в разных видах: в одной общее, в другой частное; в одной короче выражено, а в другой полнее изложено; наконец, оно было обращено к слушателям. Так явилась в школах искусственная форма проповедей, которая теперь известна у нас под именем Слова.

При расположении мыслей в проповеди, проповедники большею частию употребляли четыре способа или плана.

1) Если проповедник брал для себя тему из догматического или нравственного богословия, то он излагал свои мысли в том порядке, в каком они излагались в учебниках по этим предметам. Например, говоря о таинствах, проповедник (Галятовский) обещает показать: какая каждого таинства материя? какая форма? какая польза? Отсюда видно, что все проповеди будут однообразны, потому, что во всех будут рассматриваться эти, а не другие стороны. Если бы, в каком таинстве они не выступали заметно, проповедник постарается сочинить их, с насилием самому предмету и установившимся взглядам на него. Тоже самое нужно сказать и о предметах, взятых из нравственного богословия. Искусственное дробление предмета на части, полемика и диалектика — отличительные черты проповедей южнорусских схоластиков, как и богословских уроков. О достоинстве проповедей этого рода нужно сказать, что оне, излагая содержание общехристианское отвлечено, без отношения к современным, частным потребностям слушателей, не потеряли своего значения и теперь, т. е. в переводе могли бы не без пользы предлагаться слушателям всех мест и всех народов во всякое время.

2) Если темою проповеди служила какая-нибудь общая мысль, общее понятие; то вся проповедь состояла из раздробления этого общего на части. План проповеди заимствовался из формальной логики готовым и, раз взявшись, рассмотреть избранный предмет по известному плану, проповедник не отступал от него, хотя бы в иных случаях выходила очевидная нелепость. Например, проповедник (Баранович), говоря из текста: «Рождество твое, Богородице Дево, радость возвести всей вселенней», остановил свое внимание на слове «вселенная» и в проповеди постарался показать, какую радость принесло это событие земле, воде, воздуху, огню, пророкам, апостолам, мученикам, вдовам, гробам, деревам, горам, птицам, агнцам и всем предметам, которые могут подходить под понятие «вселенная». Или: проповедник (Галятовский), составляя похвальное слово в честь креста Христова, заимствует схему проповеди готовую из логики. «Есть у философов, говорит, он, четыре причины, без которых не может быть ничего на свете: действующая, материальная, формальная и конечная. Будем хвалить крест по четырем причинам. Действующая причина креста — Сам Христос; материальная — дерево пальмовое, кедровое и кипарисовое; формальная — отверзение нам неба». Другой проповедник (Баранович) слово на день Воздвижения Креста Господня построил по генеалогическому древу александрийского неоплатоника Порфирия[11]. «Философы, говорит он, имеют в своем саду одно изобильное древо, называемое arbor porphyriana. В саду христиан есть древо обильнейшее — крест Христов. В порфирианском древе находятся разные степени: substantia, corpus, vivens, homo, individuum; теже самые степени и в древе крестном». В ХVI и ХVII вв. подобное построение проповеди казалось очень остроумным, но для нас оно — детская игра в понятия.

3) Иногда в основании проповеди лежал какой-нибудь курьезный, хитро придуманный схоластический вопрос, на который давался проповедником не менее странный ответ. Как бы свящ. писатель ни выразил свою мысль, ученый проповедник непременно постарается объяснить, а почему так, а не иначе сказано; почему в таком-то слове столько букв, а не больше и подобн. Во всем он найдет таинственный смысл. Напр., почему во время потопа не погибли рыбы, когда все другие животные потонули? Потому, отвечает проповедник (Млодзановский), что оне заключались в имени Богородицы, ибо Мария (Maria) созвучно с словом море (mare) во множественном числе. Или: почему иудеи, требуя И. Христа на смерть, дважды сказали: распни, распни его (в действительном залоге) и однажды: да распят будет (страдательный залог) (тот же)? Зачем Христос, призывая к себе св. Андрея, сначала взглянул на него? Чем Андрей понравился Христу? Или: Что за секрет, что ночью, а не днем Сына Божия родит Мария? Или: Для чего старец Симеон пред смертию поет, а потом умирает (Радивилавский)?

4) Но наиболее у схоластических проповедников находим таких проповедей, построение которых основано на сравнении, метафоре и аллегории. Вся трудность для проповедника в этом случае состояла в том, чтобы найти соответствие между двумя предметами, не имеющими между собою ничего общего, для облегчения этой трудности советовалось обращать внимание на имя предмета, время, место и разные случайные обстоятельства, в которых он может находиться. Нередко проповедники избирали для своих проповедей такие тексты, которые заключали в себе метафору, и которые след. представляли проповеднику полную свободу понимать и толковать его на разны лады, иногда совершенно противоположно. Напр., один проповедник (Галятовский) доказывает, что Пресвятая Дева подобна морю, другой (Радивильский), что она подобна дому Соломонову, радуге, морю, граду твердому, вратам, замку, жезлу Аронову, зеркалу, лилии; Христос подобен льву, кокоши, роще масличной и проч., Иоанн Предтеча подобен соловью, Иоанн Богослов — печати, св. Николай — солнцу, св. Сава — розе и лилии, св. Антоний — муравью и пр. Недостаток этого приема схоластических проповедников в том, что они часто сравнивали и уподобляли предметы такие, которые не имеют ничего общего между собою, т. е. говорили о сходстве не действительном, а вымышленном. Далее, они обращали внимание не на общие, постоянные черты предмета, а на частные и случайные. Отсюда самое уподобление является искусственным, неестественным, которое не всякий заметит. Кроме того, они забывали, что сходство предметов мира духовного и вещественного ограничивается одною какою-нибудь стороною, или даже одною чертою, а они простирали это сходство на весь предмет, на все его стороны, и даже более, — они рассматривали один предмет, как копию другого. Напр., когда проповедник (Галятовский) сравнивает пресв. Деву, хранившую в душе своей чистое отражение божества, — с зеркалом, то здесь еще можно видеть сходство; но когда он уподобляет девственность Божией Матери стеклу, а смирение — ртути, то здесь чистый произвол автора. Или, когда проповедник (Радивильский) уподобляет И. Христа кокоши, то он имеет на это право (Мф.23:47). Но если из-за одной черты сходства — материнской любви к детям он решился провести полную параллель между И. Христом и кокошью, то он поступил вопреки правде. Замечательно в этом приеме проповедников то, что они почти не имели никакой практической цели своей проповеди, а довольствовались тем, чтобы доказать, что один предмет есть верный образ копия другого, хотя человек простой не замечает между ними никакого сходства. Напр., Иоанн Предтеча подобен соловью (Радивильский); люди подобны рабам (Яворский) и подобн.

Таким образом, все проповеди южнорусских схоластических проповедников можно разделить на четыре группы: к первой группе принадлежат те, которые построены подобно богословским трактатам; ко второй — те, в основании которых положены схемы по логике; к третьей — те, в основании которых лежит курьезный, схоластический вопрос, и к четвертой — те, которые построены на основании сходства между двумя разными предметами, или на основании аллегории. Отсюда самые проповеди по их строению или плану можно назвать: догматическими или нравственными, формально логическими, диалектико-софистическими и аллегорическими.

II. Развитие южнорусской проповеди и обогащение ее разнообразным содержанием

Проповеди южнорусских проповедников ХVII в. очень обширны: двадцать и более страниц большого формата в лист — обыкновенный размер их. Причину такой плодовитости проповедников надобно искать, с одной стороны, в форме проповеди, а с другой — в обилии источников. Частей проповеди, как ораторской речи, было много; если их наполнить содержанием и развить соответственно их важности, то действительно проповедь окажется обширною. Для наполнения же всех частей проповеди приличным материалом, рекомендовалось проповедникам заимствовать его из разных источников не только церковно-религиозно, но и светского характера, — не только времен христианских, но и языческих. Кроме Библии и творений св. отцев, житий святых и церковно-богослужебных книг, схоластические проповедники заимствовали свой материал из истории гражданской и естественной. Исторические науки в то время были в младенческом состоянии: историю составлял перечень войн и лиц, участвовавших в них, с рассказами о них самого анекдотического характера. Из естественной истории средневековые ученые сообщали своим слушателям не результат действительного изучения предметов природы, а фантастические бредни и сказки о разных магических свойствах их. К этому присоединилась еще страсть к писателям языческой древности до христианского мира, как следствие возрождения классицизма в ХV–ХVI в. Отсюда, в проповедях южнорусских ученых цитаты из греческих и римских авторов. Но самым большим авторитетом между ними пользовался Аристотель; сочинения его цитировались наряду с свящ. писанием и творениями отеческими и даже служили подтверждением их. Во все средние века проповедники в начале проповеди рядом с текстом св. писания ставили изречение из ифики или других сочинений Аристотеля и щегольство ими считалось совершенством красноречия и ученой проповеди. Нужно заметить, что схоластики чрезвычайно гонялись за славою ученых, и потому ни о чем столько не заботились, как о том, чтобы проповедь была испещрена множеством самых разнообразных цитат и могла казаться ученою. Она, впрочем, всегда выходила такою, и это зависело столько же от желания автора, сколько и от способа развития мыслей проповеди. Проповеднику нужно было доказать свою мысль, пояснить ее сравнениями, подобиями, подкрепить свидетельствами, и он пользовался для этого всем, что было в его распоряжении. Он считает нужным представлять доказательства и там, где они не требуются, где все само собою ясно. Мало того, он приводит доказательства все, какие существуют и какие известны ему на данную мысль. Сначала он приводит ряд текстов св. писания, выражающих одну и ту же мысль. Затем, ряд свидетельств из творений отеческих и сочинений разных авторов, если замечает какую-нибудь хоть внешнюю связь между их мыслями и своими. Поясняя свою мысль сравнениями и подобиями, он берет их отовсюду и приводит в большом количестве, хотя каждое из них не прибавляет ни единой новой черты или оттенка высказанной мысли. Отсюда и выходило, что в проповеди много разных образов, много слов, а мыслей мало. При этом автор весьма аккуратно старался указывать, откуда какое подобие, сравнение или свидетельство он заимствовал, и проповедь выходила ученою по внешнему виду.

III. Прием изложения, тон и язык южнорусских проповедей

Как ни разнообразны были по содержанию проповеди схоластических проповедников, но растянутые на двадцать и более страниц, они были утомительны для слушателей и скучны. Чтобы привлечь внимание слушателей, юго-западные проповедники употребляли след. приемы: 1) обещали показать слушателям в будущей проповеди какую-либо новость, которой эти не видали и не слыхали, или какое-нибудь необычное диво; напр., в роде того, что пресв. Дева свесила огонь, измерила ветер, и воротила назад день прошлый; 2) приглашая слушателей на будущую проповедь, обозначали свои пропозиции (темы) мудрые и дивные, иногда веселые, а иногда печальные; напр., «если бы (ты) проповедник, сказав проповедь в 14 неделю хотел говорить и в 15-ю, то можешь сказать: «Православные христиане! Приглашаю вашу милость на следующую неделю в церковь, буду раздавать вам одежды, чтобы вы охотны были к благочестию и к слушанию слова Божия. Сказав это, сойди с кафедры; а когда наступит 15-я неделя положи тему: друже, како вшел еси семо, не имый одеяния брачна (Мф.22:12) и говори: «Православные христиане! Обещал я раздавать в нынешней день одежды: исполняю свое обещание и даю каждому из вас новую одежду, без которой никто не может войти в вечное небесное веселие». Или оканчивая проповедь в вербную неделю и желая говорить на страсти Христовы так, скажи: «Православные христиане, прошу вас быть благочестивыми, ходить в церковь, молиться Богу, ибо тогда будет страшный суд», и затем сойди с кафедры, а когда придут страсти Христовы, положи тему: Пилат же, слышав сие слово, изведе вон Иисуса и седе на судищи, и говори: «Православные христиане! В неделю вербную я говорил, что сегодня будет страшный суд. Вот теперь он совершается: Пилат Понтийский и иудеи Христа Избавителя нашего судят и осуждают на смерть крестную. Страшный суд будет в последний день, но и теперь страшный суд, ибо судит слуга господина, творение Создателя, человек Бога».

К числу приемов изложения, возбуждающих любопытство слушателей к проповеди, относятся также и диалоги, отличающиеся загадочным, фамильярным или шуточным характером. Проповедники воображали придать ими своим проповедям высокую художественность и соперничали друг с другом в изобретении разного рода вопросов, не редко любопытных, но большею частию мелочных и схоластических. Лучше всего их можно назвать школярскими шутками, которые в известных границах представляются невинными, но доведенные до крайности отзываются цинизмом. В первом виде они находятся у наших южнорусских, а в последнем у католических проповедников. Напр., св. Димитрий Ростовский, приводя повеление ангела Иоанну Богослову из апокалипсиса: Приими и снеждь ю (книгу), которую держал в руке, обращается к нему с такими словами: «О, ангеле Божий! не вели книги той небесной Богослову снести, пожалуй первее дай нам прочести ю, да увемы, что в ней написано. Не слушает нас ангел, ни книги прочести даст, ни устно что в ней написано сказует, а конечне Богослову велит: приими и снеждь ю, Богослове святый! отвещай ангелу, яко николиже книги ядох, ни бо на то пишутся книги, дабы ясти я, по чести Аще книгу снем, а снем не прочтеши, то какая ми будет польза не уведавши что в ней написано? Молчит Богослов святый, ангелу не прекословит, но до книги оныя руку простирает, вземлет, во уста кладет, ясть и поглощает. Скажи убо, Богослове святый, нам поне сие: есть ли некий вкус в книге той, юже яси? Горька ли или сладка книга та? Зде отвещает нам Богослов святый, яко есть в книге той вкус и сладкий и горький: снедох ю, рече и бысть во устех моих яко мед сладка, во чреве же горько». Польский проповедник XVII в. Фома Млодзяновский в проповеди на Рождество Богородицы, на слова писания: Господь же утверждашеся на лествице, так говорит Господу: «Не крепко стоит эта лестница, не опирайся на нее, Господи наш, потому что конец этой лестницы опирается на землю, и поддерживает ее от падения лежащий Иаков; когда, Господи наш, Иаков, разоспавшись, будет поворачиваться и качнет лестницу, то Ты, Господи, опираясь на эту лестницу, подвергнешься опасности».

Употребление в проповеди шуток, относящихся и к Богу, и святым Его, и к слушателям, и к самому проповеднику, особенно шуток, заимствованных из народной среды, свидетельствуют о том, что проповедники стремились сделать свою проповедь не только занимательною, но и народною. Ту же цель имели в виду проповедники, приводя в проповедях народные пословицы и поговорки. Еще заметнее это стремление к популярности в переложении библейских событий на современные нравы. Так царь Давид называется королем, И. Христос — королем над королями, паном над панами, апостолы — сенаторами, израильтяне шляхтою; Семей — мужиком и пр. Мало того, один проповедник (Радивиловский) даже молитву к Богу изложил в форме просьбы, поданной польскому королю, «Христе Спасителю! говорит он в проповеди в день св. Иоанна Богослова. Когда из сей плачевной юдоли мы будем присылать к Тебе молебные жалобы, приими их в Твою небесную канцелярию, запиши в книги живота вечного, чтобы ставши пред судом Твоим, и имея при своих жалобах Твою печать, мы могли получить себе надлежащую справку, и по Твоему божественному декрету достигли бы царствия Твоего небесного».

Что касается языка, которым выражали свои мысли южнорусские проповедники, то он был польско-русский, так как он был языком народа, которому они предлагали свои проповеди. Как ученые люди, схоластические проповедники иногда щеголяли в своих проповедях и латинскими фразами, подобно тому, как теперь некоторые светские люди щеголяют французскими.

После общей характеристики южнорусской проповеди в XVI– XVII в. перейдем к частному обозрению замечательнейших проповедников схоластического периода. Первое место между ними принадлежит Петру Могиле, митрополиту киевскому, и Кириллу Транквиллиону, которые своими проповедями положили начало схоластической проповеди. В их проповедях особенности этого направления уже выступают, но еще далеко не доведены до тех крайностей, какие замечаются у последующих проповедников, Иоанникия Галятовского, Антония Радивиловского и др.

I. Петр Могила (1590–1646)

Петр Могила родился в Молдавии 1590 г. от Семеона Иоанновича, князя волошского, воспитывался в парижском университете и кончил курс словесных наук до богословия. В молодости служил в польской военной службе участвовал в походах и оказал многие заслуги, особенно Хотином. В 1625 г. постригся в киево-печерской лавре в монахи, в следующем году сделан архимандритом, а в 1631 г., с согласия Владислава IV, во Львове посвящен в митрополита киевского. Защищая православие от нападений со стороны католичества, он писал много разных сочинений против католиков, а также позаботился об улучшении проповедничества церковного.

Митрополит Петр Могила содействовал развитию церковной проповеди: распространением творений отеческих в переводах на южно-славянский язык, как в отдельных изданиях, так и в сборниках, учреждением коллегии, где обращено было особенно внимание на искусство составлять проповеди и проповедничество вообще (учреждение большой и малой Инструкции), изданием требника, где помещено семь учений и собственными проповедями.

Признавая причиною упадка православия и успехов унии недостаток просвещенных пастырей и учителей церкви, П. Могила постарался устроить школу для образования юношества, и для приготовления учителей послал в заграничные коллегии и академии благонадежных молодых людей. Но пока это могло сделаться, чтобы доставить и не учившимся пастырям возможность бороться с иезуитами, посредством проповеди, он восстановил существовавшее в лавре братство ученых монахов, задачею которого было исправление богослужебных книг и перевод свято-отеческих писаний. Вместе с этим восстановил должность проповедника, существовавшую при лавре и других более знатных монастырях и церквах. Трудами братства составлялись сборники поучений и были предлагаемы П. Могилою пастырям в руководство для церковного назидания. Таких сборников дошло до нас достаточно; в них заключаются поучения разных отцев и учителей церкви. Напр., в «Сборнике слов на праздники владычни, богородицы, апостолов и всех святых, начинающиеся с сентября месяца на целое годище», помещены поучения: Златоуста, Василия в., Григория нисск., Григория неокесар., Епифания кипр., Кирилла алекс., Ефрема Сир., Андрея критск., Иоанна Дам., Феофилакта болгар., Астерия амас., Тарасия константинопольского и др.

При соединении лаврского училища с братскою богоявленскою школою под именем могилевской коллегии, проповедничество вошло в круг предметов обязательных для всех наставников школы, которые должны были говорить поучение в воскресные и праздничные дни. Кроме того, на всякий воскресный и праздничный день назначался особый коллегиант для сказывания поучений в большой братской церкви; учреждены были так называемые инструкции — малая и большая. Первая состояла в том, что один из младших учителей коллегии в течение целого года занимался катихизаторством, изъясняя на ранней литургии православный хр. катехизис. Вторая заставляла учителя риторики пред позднею литургиею в классе последовательно объяснять книги св. писания, преимущественно, нового завета. При этих объяснениях, кроме воспитанников, присутствовали и богомольцы. От этого происходила двоякая польза: с одной стороны, наставники учили во храме и в классе воспитанников и народ вере и нравственности, с другой воспитанники, имея пред глазами живые образцы проповеди в своих наставниках, усвояли себе проповедническое искусство, составляли проповеди, хотя и не произнося их в церкви. Замечательнейшие в свое время проповедники — Тарасий Земка, Иннокентий Гизель, Лазарь Баранович и др. служат лучшим доказательством того, что обучение делу проповедничества велось в коллегии с надлежащею заботливостью и успехом.

Чтобы поднять церковное учительство на высшую степень, П. Могила издал в 1636 г. в переводе на южнорусский язык «на воскресные и праздничные дни поучительные слова Каллиста патриарха иерусалимского, известные под именем евангелия учительного», а потом в 1646 г. Евхологион, альбо Молитвослов или Требник.

В предисловии к учительному евангелию, после указания важности священнического сана. П. Могила объясняет цель издания — сделать пастыря учительным. «Тут найдете вы, говорит он, обращаясь к пастырям, премудрость Соломонову, которою в церквах кафедрах православных овец своих уши и сердца, яко вторую царицу савскую, можете услаждать; тут получите силу Самсонову…»; тут научитесь ревности Илии пророка… Найдете оружие и защиту православной церкви…; тут найдете все необходимое для пастырей и пасомых». Показав пользу, какую может принесть учительное Евангелие П. Могила обращается к ним с такою речью: «властию нашею архиерейскою отечески напоминаем и повелеваем вам внимательно, с надлежащим приготовлением чтить эту православную науку. Этого требует и обязанность ваша проповедовать слово Божие и учить словесных овец вере и доброй жизни. Проповедь слова Божия — настоящая пища, которую душа во веки жить может; проповедь оставших от веры православной опять возвращает к ней: неведущих научает, впавших в отчаяние подкрепляет, острее меча сокрушает все нечестивые помыслы (разбои, убийства) и все нечестивые стремления и помыслы погашает; наконец, указывает истинный путь к царствию небесному. Все это узнаете, из внимательного и прилежного чтения предлагаемой книги. А мы, уведав о ревности вашей к чтению этой книги будем стараться, при помощи Божией, еще чем-нибудь полезным вам помочь». Красноречивая предмова эта ясно говорит, как ревностно П. Могила заботился о поднятии церковного проповедничества и как он старался побудить пастырей церкви к проповеди слова Божия.

Общая форма каждого поучения такова: каждому поучению или науке предшествует дневное евангелие в переводе на южнорусский язык, затем следует выклад св. евангелия, т. е. изъяснение содержания дневного евангелия сначала общее, а потом частнейшее по стихам. Поучения эти чрез весь годовой круг разъясняют все четвероевангелие.

Издавая в 1646 г. свой замечательный Требник, П. Могила имел в виду и то, чтобы пастыри, по руководству его, разъяснили народу смысл и силу таинств и церковных обрядов. Это видно из предисловия, где вся первая часть посвящена рассуждению о важности пастырского звания.

Указывая смысл и форму совершения таинств и др. обрядов, Требник имел в виду пробудить пастырей к тому, чтобы они научали паству своею «како поносящим и насильствующим врагам видимым и невидимым о твердости артикулов — (членов) веры правосл. отповедати». С этой целью пред каждым таинством помещаются общие постановления, объясняющие таинство и показывающие, что об известном предмете должны знать пасомые, и чему пастырь должен научать их. Но этими указаниями Требник не ограничивается. В конце 1-й части помещено 7 готовых поучений, чтобы пастыри по ним наставляли свою паству. Это 1, предмова до крещения, 2, — до исповеди, 3, напоминания духовного отца по исповеди и по причащении, 4, предмова до хотящих причаститися Бож. таин, 5, две предмовы до шлюбу и 6, казанье погребное. Эти предмовы суть не что иное, как краткие поучения, служащие разъяснением таинств.

Эти поучения характера общего, каковыми они должны быть по своему назначению для всех пастырей и пасомых. Поэтому они отличаются, как по изложению, так и по развитию мыслей, ясностию и простотою, которые делают понятным рассматриваемый предмет для самого простого слушателя, за исключением, впрочем, двух последних; до шлюбу и казанья погребного. Все они изложены в формы слов с точным обозначением частей. Это уже влияние схоластики: но она у П. Могилы не дошла еще до крайности (как у последующих проповедников, Галятовского и Радивиловского). Проповеди его составляют переходную ступень к схоластическим проповедям. У него уже заметно выступает искусственность формы, но здесь она не наполнена, по крайней мере, тем чуждым ей материалом, какой замечаем у последующих проповедников.

Поучение к вступающим в брак

Предвечная мудрость Божия, устроив в совершенстве вселенную, отдала ее в заведывание единому человеку, как говорит псалмопевец: вся покорил еси под нози его; овцы и волы вся, еще же и скоты польские и птицы небесные и рыбы морские (Пс.8:7–8). И она тотчас предусмотрела, что такое звание, такое положение одному человеку не по силам: потому божественно установляет ему помощника, говоря: недобро быти человеку единому: сотворим ему помощника по нему (Быт.2:18). Эта помощница так пришлось по сердцу правителю этого мира, — человеку, что он воскликнул: се ныне кость от костей моих и плоть от плоти моея (Быт.2:23). А всемогущий Бог так услаждает для него эту любовь к помощнице, что тут же изрекает: сего ради оставит человек отца своего и матерь, и прилепится к жене своей (Быт.2:24).

Вы благочестивые возлюбленники, намереваетесь теперь, как я вижу, вступить в звание праотца нашего, владыки мира, когда, соединенные духом и телом, становитесь на этом святом месте: вы хотите засвидетельствовать и выразить взаимные обеты будущей супружеской жизни пред всемогущим Богом, в присутствии моего недостоинства и в собрании столь многих и достойных людей, чтобы тем лучше провесть назначенную вам от Бога жизнь без молвы и суеты. Всевышний Господь да поможет вам в этом, а я, по праву моего духовного звания, поздравивши вас с добрым намерением, хочу преподать вам наставление, что к жизни супружеской надлежит приступать с крепким размышлением и должным приготовлением.

Брак установлен самим Богом вседержителем в местах райских. А Христос Спаситель наш еще более почтил брак, установив его, как таинство, в церкви своей. Тайна сия, говорит ап. Павел, велика аз же глаголю во Христа и во церковь (Еф. 5:32). Брак в церкви святой, по силе значения своего, как таинства, соединен с благодатию, силою котрой все тяготы жизни и ее горести делаются легкими и сладкими при истинной любви супругов. В ветхом завете брак не имел такой благодати, потому что не был таинством, знаменующим соединение Христа Господа, как жениха, с церковию, как невестою. От того в ветхозаветном супружестве было много нехорошего, о чем свидетельствует обычай многоженства и другие обычаи, относящиеся к супружеской жизни (Чис. гл. 5). Хотя впрочем в каждом браке и подается от Бога невидимая благодать; однакож в быту супружеском нередко случаются неприятности. Это должно приписать ненадлежащему приготовлению супругов к столь великому таинству. И хозяин, принимающий слугу на один год, хорошо раздумывает об этом. И тот, кто собирается засеять поле, хорошо приготовляет его к посеву. Не гораздо ли больше должны приготовить себя супруги к союзу, который заключается на всю жизнь, и скрепляется силою таинства, так что к ним прилагается божественный приговор: еже Бог сочета, человек да не разлучает (Мф.19:6)? Св. Златоуст, в изъяснении сих слов замечает: не будет тебе угоден слуга, ты волен отправить его; но жены уже нельзя отдать тому, от кого ты взял ее. Потому-то Сирах так наставляет родителей: выдай дщерь, и будеши совершивый дело велико: и мужеви разумиву даждь ю (Сир. 7:27). И хотя все в этом мире подается нам от Бога, однакож добрая жена считается особенным, преимущественным даром Божиим, как говорит ветхозаветный мудрец: дом и мнение разделяют отцы чадами: от Господа же сочетается жена мужевы (Притч. 19:14). При надлежащем приготовлении к супружеству, супруги, во-первых, должны бы быть равны по вере[12], по рождению, по состоянию; ибо неравенство вообще запрещено Богом: не ореши юдцем и ослятем вкупе (Вт. 22:10). А апостол Павел так говорит об этом: небывайте преложены к иному ярму, с неверными: кое бо причастие правде к беззаконию? или кое общение свету ко тьме (2Кор.6:14)? И именно в этом погрешил и чрез это потерял милость Божию премудрый Соломон, дозволившее себе неравное супружество. Сампсон лишился силы и собственной жизни ради Далилы. Царь Ахав ради Иезавели стал поношением во всем Израиле. Во-вторых, будущие супруги должны иметь в виду не плотские удовольствия, даже не дальнее потомство, о котором ревновали в ветхом завете, а новое приращение неба благочестивыми потомками своими. Всемогущий заповедал: раститеся и множитеся и наполняйте землю и господствуйте ею (Быт.1:28). Изъясняя эти слова, св. Златоуст говорит: первое — т. е. раститься, множиться и наполнять землю обще человеку с животными, потому что и они родятся и наполняют землю, но последнее — т. е. господствуйте сю — свойственно только человеку. И так, кто ищет супружество для наполнения земли потомством, тот не владеет, а сам обладает землю и подобен животным; а кто хощет возращать благочестивое потомство для неба, тот подлинно обладает землю, потому что он выше всего земного. Будущие супруги, если они — люди с истинным достоинством, не должны руководиться и никакими другими неприличными видами, как то: расчетом на знатное родство в свете, на великое богатство, на жизнь в богатстве и роскоши: ибо в таком случае, при совершении брака их, не присутствует Христос Господь и его благодать. Некоторые учители догадываются, что всемогущий Бог, созидая помощницу Адаму во время сна его, хотел показать тем, что последующие роды должны искать супружества, не прельщаясь внешностию, не для плотской страсти, богатства или других целей, а для умножения славы Божией. Так, молодой Товия, взяв в супружество Сарру, говорит: и ныне, Господи, не блудодеяния раз поемлю сестру мою сию, но по истине (Тов. 8:7). Видно первые мужья Сары погрешили против этого быв увлечены страстию, потому и подверглись нападению от нечистого.

В третьих: супруги должны засвидетельствовать друг другу взаимную верность; помня, что раз обещавшись и поклявшись жить вместе друг с другом, должны сохранить это обещание цело и нерушимо до смерти. Так, ап. Павел учит: жене муж должную любовь да воздает: якоже и жена мужу. Жена своим телом да не владеет, но муж: такожде и муж своим телом да не владеет, но жена. А оженившимся завещеваю, не аз, но Господь, жене от мужа не разлучатися. Аще ли же и разлучится, да пребывает безбрачна, или да смирится с мужем своим; и мужу и жены не отпущати (1Кор.7:3–4, 10–11).

В четвертых: супруги должны сохранять любовь и согласие между собою, потому что сии свойства особенно всемогущему Богу угодны, как свидетельствует Сирах: треми украсихся, и стах красна пред Господем и человеки: единомыслием братий, и любовию, искренних и муж и жена между собою согласни (Сир. 25:1). Отсутствие взаимной любви и согласия между супругами, которые соединены на всю жизнь, есть страшнейшее бедствие: здесь источник всех огорчений, печалей, и не бывает при этом ни какой радости в жизни супругов.

Наконец, супруги должны соблюдать в своей жизни чистоту, как говорит св. апостол в послании к евреям: честна женитва во всех, и ложе нескверно (Евр.13:4). А в послании к солунянам он учит: сия есть воля Божия, святость ваша, хранити себе самых от блуда: и ведете комуждо от вас свой сосуд стяжавати во святыни и чести, а не в страсти похотней якоже и языцы неведящие Бога (1Сол. 4:3–5). Против этой чистоты супружеской погрешили в ветхом завете два сына Иудины, —Ир и Авнан, за что наказаны от Бога смертию. Подобная казнь постигла тогда и многих других. Таковы общие обязанности, которые супруги должны исполнять свято и не нарушимо.

Но есть обязанности, особенные для каждого из них. Там муж должен уважать и беречь свою жену, как сосуд немощнейший, по выражению св. ап. Павла (1Пет. 3:7). Мужие, учит св. ап. Павел, любите жены ваша, и не огорчайтеся к ним (Кол. 4:19). Конечно, муж — глава жене; но жена создана из боку Адама и, как утверждают некоторые учители, из боку левого, а не правого, чем и дается знать, что муж должен беречь жену, как собственное сердце, которое лежит у человека в левом боку. Правда и то, что Бог почтил мужа властию и старшинством над женою, когда и сказал: и к мужу твоему обращение твое, и той тобою обладати будет (Быт.3:16). Однакож, жена достойна уважения от мужа, потому что она ему товарищ, а не слуга, как признает это сам Адам, оправдываясь пред Богом в своем преступлении: жена юже дал еси со мною (Быт.3:12). Самое уважение мужа жена должна утверждать за собою должным послушанием ему, что заповедует женам ап. Павел, говоря: жены повинуйтеся мужем (Кол. 3:18), и в другом месте: жене же учити не повелеваю, ниже владети мужем, но быти в безмолвии (1Тим. 3:12). А апостол Петр хвалил Сарру, которая слушала Авраама и называла его своим господином (1Пет. 3:5). Жена должна почитать мужа своего и быть послушна ему, однакож в таких случаях, где это может быть без ущерба и нарушения православной вере ее. Из любви и почтения к своему мужу жена должна беречь жизнь и благополучие его, предостерегая от того, что может угрожать им, подражая в этом случае Мелхоле, жене Давида, которая спасла мужа своего от гнева ее же отца (1Цар. 19:12, 13). Муж, с своей стороны, должен терпеливо переносить немощи и недостатки своей жены, потому что она — немощнейший сосуд и составляет единую плоть с мужем. Он обязан смотреть за нею с должною заботливостию, как учит ап. Павел в послании к ефесеям: любяй свою жену, себе самого любить. Никтоже бо когда свою плоть возненавиде, но питает и греет ю (Еф. 5:28, 29). Пророк Божий называет Вирсавию, жену Урии, овцою мужа своего, которая на лоне его почивает и пьет из его чаши: этим изображается и сердечная привязанность мужа к своей жене, и покорность жены своему мужу. А св. Златоуст называет жену пристанищем мужа; и как пристанище бывает тихо, то и жена из привязанности и послушания своему мужу, должна наблюдать тишину в доме. Неприятности, случающиеся между супругами, должны быть тотчас потушены и конечно полюбовно, а не проносится вне дома, подобно тому, как пожар, начавшийся в доме, должен был тут же затушен, чтобы не разливался далее. Если изложенные здесь обязанности будущей супружеской жизни будут ненарушимо выполняться вами; то, будьте уверены, Господь благословит честную жизнь вашу: Он может дать вам узреть сыни сынов ваших, которые будут увеселять вас в лета зрелые, и станут истинною подпорою и жезлом вашей старости, чего и желаю я вам от искреннего сердца.

(Воскресен. Чт. т. XXIV, стр. 221).

II. Кирилл Транквиллион-Ставровецкий

О жизни его сохранилось мало сведений. Он учился в львовском братском училище; был также учителем греческого и славянского языков; 1589 г., говорил речь пред Иеремиею, п. константинопольским, и был проповедником при львовском братстве по грамоте Рагозы (1591). Убегая гонения епископа львовского, он перешел в Вильну учителем же и проповедником при братском монастыре, где боролся с врагами православия и, вследствие доносов королю, замолчал и упал духом. Поступив в монашество в киево-печерскую лавру, он проповедовал и занимался учеными трудами (Зерцало богословия), но и здесь навлек на себя неудовольствие, за то нашел и покровительство у князя Чарторийского и княгини Вишневецкой, а также у вселенских патриархов. В 1619 г. издал свои проповеди под заглавием «Учительное евангелие», и сделан архимандритом черниговским; также написал «Перло многоценное» (в стихах духовн. песни) 1646 года и др.

Название сборника проповедей «Учительное евангелие» заимствовано, может быть у Каллиста к-ского, которого беседы на всякую неделю, господские праздники и нарочитых святых носили тоже название, а может быть Транквиллион дал это название своему сборнику и потому, что проповеди его содержат разъяснение евангельских событий. Сборник посвящен покровителю Юрию Чарторийскому и разделен на две части: в первой — заключаются поучения с нед. мытаря и фарисея до 32 недели по пятидесятнице; во второй — поучения на дни праздничные, святых и на разные случаи — брак, погребение и др. На каждый воскресный и праздничный день полагается большею частию по одному поучению: но бывает 2 и более. Поучение составлено не только для произнесения в церкви, но и для учения дома, что видно из самой книги Транквиллиона.

Источниками для него служили: 1) беседы Филофея патриарха к. на очередные евангелия, творения Василия, Златоуста, Григория Б., Епифания кипр., Иоанна Дамаскина, Дионисия Ареопагита, Еводия антиох., Никифора Каллиста, и др. 2) богослужебные книги, 3) светские писатели — Иосиф Жидовин (Флавий), поганые историки — Гедист и Триснагист, Козмографии, в которых добрые части мира сего описаны, страны и народы, премудрые пловцы океанского великого моря Марк Квиринус, Голендер, Зеновейте и др. физеолицы, т. е. естествоведы. Впрочем, он не прямо заимствовал свой материал и не пользоваться им рабски, а был самостоятельным автором. По форме поучения состоят из приступа, или краткого вступления, которое предшествует евангельскому чтению и содержит в себе общую мысль, заимствованную из писаний апостольских и поясненную сравнением. За вступлением почти всегда приводит евангельское чтение во всей его полноте; оттуда извлекается одна общая мысль, объединяющая свое содержание, и разделяется на 2 части — развитие ее и вывод из нее.

Темою служат и события праздника, когда евангельское чтение не совпадает по своему содержанию со смыслом празднуемого события. Это делается так: общая мысль, извлеченная из рядового евангелия, составляет тему одной части, а празднуемое событие — другой. Каждая часть поэтому является отдельным поучением.

Судя по характеру темы, приступ состоит из краткого обзора или ветхозаветных событий, предшествовавших евангельскому событию, или из новозаветных, состоящих в связи с дневным чтением, или из общих мыслей, имеющих такое или иное отношение к теме, напр., о важности и значении догматической истины и пр.

После приступа в каждой части следует указание предмета ее — тема известной части ее и исследование. Важнейшим пособием для исследования служат беседы Фелофея, по руководству которого толкуется каждое слово, каждая черта и делается назидание слушателям. Вообще исследование подробнейшее. Иногда тема раскрывается при пособии отеческих творений. Тогда в заглавии поучения прямо говорится; напр.. «взято по части от Епифания, по части же от иных богословцев». Или «взя от песни рачительных блаженного Дамаскина» и подобн. Кроме исследования, разлагаемого на две, редко на три части, бывает иногда и заключение, как отдельная часть. Тогда оно ставится отдельно, как видно из предыдущего, из всех частей исследования; иногда соединяется с 2-ю и 3-ю частию, если представляется вывод из него; иногда же, напр., в догматических проповедях, заключения и совсем не бывает, а только нравственное приложение надписываемое обыкновенно: «Нравоучение».

Таким образом форма проповедей Транквиллиона — форма ораторского слова. В поучениях есть излишние распространения и повторения, не допускаемые строгою логикою; но они всегда отличаются простотою и живостию.

Эта простота, впрочем, не исключает художественности. У Транквиллиона она выражается в образах и символах, сравнениях, подобиях, примерах, которые он заимствовал из окружающей природы, и чаще из Библии, писаний отеческих и божественных книг, иногда речь вследствие обилия образов является аллегориею.

Изложение по местам отличается драматизмом, который состоит частию в обращении к слушателям, Спасителю, Б. Матери, святым, к отсутствующим и даже неодушевленным предметам. Подобные обращения иногда переходят в форму диалогов, иногда действующие лица представляются разговаривающими и гораздо обширнее, чем это записано в евангелии.

Даже исторические события нередко представляются в виде драматического действия.

Проповеди свои Транквиллион писал на славянском языке, который был одним из главных предметов образования и разговорным в львовской школе. Но поелику народ говорил не чисто по-славянски, то проповедник часто заменял обороты славянские народными и простонародными, а иногда делал объяснения на полях книги: подобие — фигура, юродство — глупость, удобство — лацность, узы — ланцухи и пр.

По характеру содержания проповеди Транквиллиона приближаются к изъяснительным беседам древних и в частности Филофея. При выборе материи он обращался к евангельскому или апостольскому чтению или к какому-нибудь тексту св. писания, который брал в основание проповеди и оттуда извлекал по правилам риторики главные мысли. Эти темы, почти всегда общие, давали ему возможность говорить не об одном предмете, а о нескольких, так что тем в поучении бывает и 2 и более. Напр., в слове в неделю 3-ю по Пятидесятнице вообще говорится «о мироносицах и об Иосифе: в первой части — о мужестве и добродетели Иосифове, во второй — о добродетели мироносиц, а в нравоучении — о милостыни и яко не украшатися женам тленными ризами». Следовательно в проповеди нет единства.

В составе учительного евангелия видное место занимает изложение и раскрытие Христова вероучения. Эти проповеди отличаются отвлеченностию. Впрочем, он не чуждался и современности, а говорил проив католиков об исхождении св. Духа, о главенстве папы над церковию, и о разностях относительно таинств крещения и миропомазания и пр. Однако, речь его не была полемическою, та имеет характер предостережения православных от заблуждения «противников». Это делалось так: объяснялся тезис, на котором католики основывали свое учение, по православному, и в конце выходило, что истинное учение содержит церковь православная.

Против лютеран и социниан Транквиллион говорил обстоятельнее, о св. Троице и о св. Духе.

Между проповедями изъяснительного характера есть и похвальные или панегирики в честь Богоматери и святых Божиих. Иногда они являются акафистами, начинаясь словом Радуйся… Напоминая собою похвальные церковные песни, панегирики не чужды и нравственно-обличительного характера.

В обличениях тон проповедей — грустный, как и следует проповедям обличительного характера. Сознание греховной жизни современного общества и особенно собственных грехов смягчают резкость обличения и дают слову его заметную теплоту чувства.

Учительное евангелие Транквиллиона, изданное в Киеве, скоро сделалось известным и в московской Руси. Но и на севере, как и на юге, оно принято было с любовию не всеми. 1622 г. патриарх Филарет поручил игумену Илье и протопопу Иоанну Наседке (Шевелеву) рассмотреть его и сличить с древними книгами св. отец и другими учительными евангелиями. Рассматривающие нашли в нем ереси и супротивства, и потому указом Михаила Феодоровича повелено было сжигать его как православию несходное. В 1627 г. сожжено было 60 экз. за то, что в тех книгах слог еретический и составы обличились, что в тех книгах богохульные слова, напр., что Транквиллион себя именовал проповедником и будто слогу его удивлялись ангелы. В 1690 г. патр. Иоаким на соборе объявил книгу православною чрез 2 года после указа о сожжении 1627 гг., — в 29 г., 42 и 51 — издавали Учительное евангелие в самой Москве.

Представляя готовые формы поучений, проповеди Транквиллиона могли помогать развитию проповеднической мысли, указывать способ составления поучений и наводили на те приемы, посредством которых могло быть извлекаемо из христианского вероучения понятное для читателей и слушателей нравоучение. Учительным евангелием также воспользовался в г. Орле Пермской губернии священник без образования школьного, в XVII в. Чтобы составлять свои проповеди, он заучивал многое из него, и читал из него во храме, а когда заметил, что слушатели его знают Транквиллиона, стал составлять свои поучения. И в нем строй и содержание проповедей зависели от Учительного евангелия. Следовательно, Кирилла Транквиллиона можно считать, как и считали современники, одним из лучших проповедников своего времени.

Поучение в св. великий пяток, егда плащаницу полагают во гроб, зело красное и умиленное[13]

Кая тварь ныне со мною не рыдает, и кое око нуждею слез не проливает, зряще дивная, яже от века несть видено и ниже ухо слышало, в смотрении тайны всех Бога? Ибо сый, иже небо и землю повесивый ни на чем, Сам той благоволи плотию повеситися на кресте и в темном гробе положитися, яко днесь услышим в евангелии от Марка зачало 69.

Во время оно, позде бывшу, прииде некто человек богат от Аримофея, ему же имя Иосиф, благообразен советник, и той бе ученик Иисусов: дерзнув внити к Пилату, испроси тело Иисусово. Пилат же удивися, аще умре и уведав от сотника, даде тело Иисусово. Иосиф же купи плащаницу, прииде же Никодим, потаенный ученик Христов, иже нощию пришедый к Нему, нося смешение смирнино и алойно, яко сто литр. Приемши же тело Иисусово, обвиста е плащаницею чистою с ароматы, яко обычай бе погребати сановитых. Беже на том месте вертоград, в том же вертограде бысть гроб нов изсечен из камени, в нем же никто же никогда же положен бысть, и ту положаща тело Иисусово, и привали камень велий до двери гроба. Мария же Магдалина, и Мария Иосиева зрясть, где его полагаху.

Часть 1-я о погребении Христове и о последней нищете Его, и о умилении и плаче Приснодевы Марии Матери Господни

Дивный есть Бог в делех своих, и вся действует по хотению своему, и от не сущих сущая творит, и от страшливых учеников небоязливое сердце. Сия ныне ясно зрим на Иосифе и Никодиме: прежде бо сих, егда слава Христова простирашеся во вся страны мира, и слух Его исхождаше по всей Сирии, тогда они крыяхуся, страха ради иудейска, и срамляху показати себе яве учениками Христовыми. Егда же Господь мой в затмении смерти и в бесчестии последнем бысть, тогда отлагают страх и срамоту, и яве пред всеми показуют себе быти учеников Христовых, и готовы в службу Того, и с дерзновением приступают к Пилату, и просят о теле Его, и сами е́ с креста снимают, которого бы ся иные люди не прикоснули были, имуще е́ за клятву; сии убо честны мужеве, ничтоже о сих помышляют, но и без боязни прикасаются мертвого тела, уповающе паче от сего освятитися.

О погребении Христове, аще хощем уведети, зело есть честен погреб (погребение) его, да исполнится пророчество: и буде, рече, гроб его славен, ибо погребен бысть от двох честных и богатых мужей честно, с мастьми многоценными, к тому в новом гробе, в нем же еще никого положено. Се смотрение Божие бе, дабы кто по сих не рек, яко ин никто вместо Христа воскрес. Славен же бысть гроб Господень паче всех века его, ибо иудеи от неистовства на славу Христову гроб печатают, яко живота сокровище, и на стражбу воинов приставляют, да стерегут, яко царя спяща. Паче же всех сих прославлен гроб Господень, егда Христос воскрес из мертвых и ангелы, седше на нем, огласиша славу его. Паки же на первое слово обратимся.

Еже рек евангелист: позде бывшу, яко при вечере пятка, внегда ученицы Христовы разбегошася, и страха ради иудейска скрышася, и знаемый Его далече от Него сташа, точию един живот оста на кресте висящ, посреди беззаконных тело безгрешное Господа нашего Иисуса Христа: тогда прииде Иосиф, иже от Аримафея, благообразен советник, сей убо муж честный не вниде на совет оных христоубийцев, зело бо любяше Христа. Иосиф бо ученик Его потаенный бяше, и той чая царствия Божия. Егда же видев сладкого учителя своего, на кресте висящего и от всех оставленного, тогда зело сожалеся и абие отлагает страх и страм, и с дерзновением приступает к Пилату, прося тела Иисусова, рех: О Пилате Понтийский, молютися, дай ми тело Иисуса праведного, от иудей оболганное, и зависти ради неправедным судом осужденное на смерть, и срамотне на кресте повешенное посреди злодеев, и без милости израненное гвоздьми, и острым копием в ребра пробитое. И егда сия рек, тогда ему потоцы слезные изобильно на ланиты пролияшася, и едва мало утешихся, паче рече: О старейшино римской власти! Дай же ми тело сладкого учителя моего, странника Иисуса, иже странствова от величества в смирение, и в странствии своем на земли, не име где подклонити главы своей. Дай ми тело смиренного Иисуса назарея, оплеванное, желчью и оцтом напоенное и без милости убитое, и от всех знаемых Его и другов любимых оставленное на кресте, на острых гвоздях висящее обнаженное. Дай же ми тело безгрешное, от девы без мужа рожденное, тело Бога Еммануила, чудодейственное, ходившее по морю не мокрыми стопами, ныне же волею умершее, и на поносном древе висящее, праведное с неправедными на Голгофе. О, Пилате! Молю тя, дай ми тело праведника сего, о чем ты сам свидетельствовал еси пред народом твоим, глаголюще: чист есмь аз от крови праведного сего. Дай же ми тело царя Израилева, терновым венцом венчанное, и от воинов твоих наруганное, тело Иисуса, чудного врача, иже единым словем бесы прогоняше от человеков, и мертвых воскрешаше, и свет зрети слепым подая, и от малых хлебов величество сих умножаше, и воду в вино претворяше. Сего ныне доброта изменися и слава зависти ради бесчестием покрыся. Тогда Пилат умилися и призва сотника и вопроси его аще, уже умре Иисус, и удивися скорому умертвию, и дает тело Иисусово Иосифу. Он же шедше купил плащаницу чистую и снем его с креста; прииде же к нему и Никодим, другий ученик потаенный Христов, нося смешение смирнино и алойно, мастей балса (ми) новых яко лир сто. Снемши же тело Иисусово с креста обвиста е плащаницею чистою с ароматы, по обычаю иудейскому, яко знаменитых погребаху, и положиша его во гробе нове, в вертограде Иосифове, его же был ново иссекл в камени и положивше камень велий привалиша к дверем гроба. Тамо же бяху и жены, Мария Магдалина и прочие благочестивые. Во-первых, пречистая Дева Мария, мати Господа нашего Иисуса Христа, бысть тогда в неизреченном жалению (скорби), плачем одержима, в ужасе от рыдания едва жива, и болезнями матерним объята, возведши к небеси плачивые очеса, и руце ужасно простерши над таковыми дивными судьбами Божиими, удивися великому милосердию Божию, еже показа роду человеческому и за толикое благодеяние и любовь, благодарение воздаяше Ему.

Плач Пречистой Девы Марии Матери Господни

Паки же обращающися к телу пренаисвятейшему Сына своего Единородного, зрящи на раны Его болезненные в жалению матернем утробою уязвляшеся и с умилением нача глаголати: О, сыну мой возлюбленный, и Боже мой чудный: Сохранил еси рождество мое кроме болезней матерских, но ныне душу мою смутную у сердце плачливое постиже болезнь от века несть слышанная. Вонми небо, внуши земле, глаголы уст моих плачливые; ты же всякое создание разумное ныне рыдай со мною великой обиды и поносной смерти, Сына моего единородного. Рыдайте жалением со мною, материю болезненною, все матери сынов единородных, яко Сын мой волею умре и свет сладкий от очию моею угасе ныне. Плачьте со мною, девою, все девы в дщерях сионских, яко солнце света божеского, проникшее ложесна мои, ныне от очий моих заходит с солнцем под землю, осветити во тьме сущих, и в тени смертной держимых. Плачьте с мною юноши, яко доброта ваша изменися и вы старцы, цветущие сединами, горько рыдайте, яко крепость ваша изнеможа. Плачьте со мною вдовы и сироты осиротелою, яко Сын мой и Бог, и жених душе моей и кормитель ваш, ныне гробу предается, и вы, любители премудрости, со мною рыдайте, яко учитель ваш и свет разума ныне в темных с мертвыми полагается. О небеса! Недра и врата свои отворите, а вы премирные родове ангельскии очи ваши плачливе на падол (вниз) земной спустите, и увидите Творца и царя вашего, на земли посреди рода грешного, оставленного в поношению и срамоте велицей, от иудей без милости убитого, сего единого, иже оживляет от греха. Сей ныне обнажился волею и в темном гробе полагается, иже одевается светом, яко ризою, и в свете живый неприступном; и от терния венцем венчается сый, иже венчает главы царей земных и паки от тых диадиму здыймует (снимает). Ты же сия зрящи, ужаснися земле и ты удивися небо, яко в толиком смирении и терпении Творец твой показался, волею стражда. И кто ныне со мною не рыдает великой обиды Творца своего? Не аз едина, но вся тварь горько сих рыдает, ибо небеса от жалю доброту свою изменили, и светила тех, в ужасе сущее,, тьмою ся покрыли. Земля сие зряще, страхом вострепета, и камение распадошася, и церковь завесу, яко ризу свою, от жалю раздра, не терпя зрети досады Господа своего. И како ми сего не рыдати, его же вся тварь ныне горько рыдает, зряще в мертвых вмен(ив)шася. Увы мне! Где ныне, Сыну мой и Боже, благовещенная ми радость от ангела древле, еже ми Гавриил глаголаше, царя тя и Сына Бога Вышнего нарицающа? Ныне же вижу, свете мой сладкий, нага и язвенна мертвеца; сего ради умилением слез моих вопию. Плачьте со мною вся чиноначалия, небесных воинств архистратизы, яко царь ваш и содетель ныне в брани паде, и зело израненный, и риза его кровию скроплена. Плачьте со мною херувимстии и серафимстии чины, яко доброта и слава наша в темном гробе заключается. Сицевым жалением плакася чистая Дева Мария смерти Сына своего, близь гроба, на руку имущего и с умилением рыдательные словеса глаголя к нему: о Сыне мой возлюбленный, сладкий свете очию моею, упование веселия моего! Оставил еси мене зело печальну матерь осиротевшую. И посем целова сладчайшии уста премудрости небесной, и главу острым тернием уязвленную и начала умильно глаголати: главо моея славы предобрейшая, красота ангельская, почто еси ныне доброту свою изменила? И уста сладкоглаголивые молчанием затворишася, очи мои наивеселейшие всевидящие всякую тако смеженне еста и умиленно затмении. Аз же смутная в матерех все мое веслие погубих, понеже Тебя, любимого Сына моего ныне зрю в мертвых вменшася; и тако с плачливыми словесы вся уды его любезно целова и слезами омакая и всем предстоящим разгореся сердце к неудержимому рыданию, да плачут сладкого учителя своего. Наипаче же Мария Магдалина, великая любительница Христова, яже многажды омывала слезами нозе Его, кольми паче тогда, егда виде их без милости и пощадения гвоздьми пробитые, сих непрестанно лобызаше со слезами. Его же паче всех любяше. Такожде Иосиф тогда с Никодимом зело умилишася и слезы на ланиты точаста, и рече с рыданием: како прикоснуся нетленному телу Твоему, Иисусе — сладкий мой учителю, или коею плащаницею обвию тело Твое, одеянное светом божества? Или коими руками положу Тя в темном гробе Бога моего, живущего во свете непреступном? Увы мне, сладкий мой Иисусе! Что се велия тайна в смотрении тернения твоего? Слава Твоему милосердию и изволению, яко сый темным гробом объемлется, его же не возмогут небеса объяти. Или како ныне камением покрывается, ему же пред лицем сокрыются царие земные и славные века сего в расщелины земные, и рекут горам и камению: горы, горы! Падите на нас и покрыйте нас от лица сидящего на престоле и от гнева агнца. Сый ныне с мертвыми полагается, иже естеством воздвигнутый мертвых, и паки хощет все естество рода человеческа воскресити гласом силы своея. И сия глаголюще, пад поклонися пречистому телу и рек: воскреси мя с собою, животе всех! Тогда положиша во гроб пречистое тело Господа нашего Иисуса Христа. Такожде и Дева пречистая поклонися и рече со слезами: Сыну мой и Боже! Еда ли обрящеши единого в роде человеческом, да кто достоин будет милости твоя и благодарен смерти и страдания твоего? Зде познавается последняя нищета Господа нашего Иисуса Христа, ибо и по смерти в чужом гробе полагается, чужим миром помазуется и чужею плащаницею одевается. Сия слышавше, да утешатся нищии и убогии, и всем достоит отселе учитися добровольной нищеты и презирати вся красная мира сего, и корень сребролюбия отсекати и не уповати на богатство мира сего. Ибо ничесо же от мира не изнесем, яко ничтоже и в мир принесохом, точию едину наготу и плач. Да научатся ныне и сии, иже над умершими творят мечты (комедии), позорища коней и колесниц, пиршества, объядения, пьянства и всуе расточение имения, не в руце нищих, но на непотребное тщеславие. Царь же убо всеми царствующий ничтоже сих требовая, но вся убо сия отмещет, в чужем убо дому рождается, в яслех бессловесных, в чужем и гробе полагается, на месте срамотном, сим всякую гордыню царей земных и тщеславие тех разоряет своею нищетою паче всех богатый и славный царь ангельский.

Часть 2-я. О любви яже к Богу, и како должни есмо приемлюще тело Христово почествовати его. Нравоучение

Подобает же и нам, любимцы, научитися, како должны есмы приимати Христа и почесть творити пречистому телу Его. Тамо убо Иосиф с Никодимом с креста снемше прием правдиве мертвое тело Христово, мы же его ныне приемлем от алтаря, воистину живого Христа, купно с невидимым божеством, в души наша. И во-первых, должны есмо приемши обвити чистою плащаницею, сиречь простою несумненною верою и чистою совестию; и помазати его, яко миром многоценным, покаянием истинным, се бо есть жертва благовонная пред Богом; сия убо своим естеством убивает всякий смрад греха. Посем имамы ему вместо гроба уготовати сердце новое, отложивши всю ветхость греховного человека, иссеченное от тверда камни, отложше всякую жестоту и затверделость немилосердие. И паки сердце от камени твердой веры, яже к Богу, уготови на приятие Христово, и приемши его в сердце, яко в гроб, имамы привалити великий камень твердого упования и страха Божия; даже ничесоже иного, разве единого Христа, в нем пребывает, даже до воскресения из мертвых в живот вечный, и в наследие царства небесного. Точию поднести очи души твоей на высоту небесного зрения, тогда узриши на кресте любящего тя и руце на твое лобзание и объятие простершего Бога плотоносца, яко той небесный пеликан разгореся любовию к тебе, суетный человече. Не туне убо аз воспомянух пеликана, се убо есть птица погрецку нарицается неясить. О естестве иных глаголющее любомудрецу глаголют быти сию птицу зело чадолюбиву-чудну естеством; ибо егда приводит в мир птенца, то при камени гнездо имать и с змием брань ведет, ибо змий приходит и чада его ядом надышет и уморяет, не сущу ему при чадех. Он же, пришедши, зрит птенцы своя уморены от змия, и зело болезнует, и распаляется любовию о чадех, и начнет терзати перси своя и кровь источает над птенца и тою оживляет их, сам же болезнь и смерть претерпевая их ради. Сице сотвори и Христос, пеликан небесный, о тебе многогрешный человече, видя твою смерть и от змия ядом греховным надохненного и уморенного. Тем же сожалеся смерти твоей и любовию азжегся и пролия кровь свою на раны души твоея, да исцелит ю и воскресит в живот вечный. Сам убо болезни претерпе и смерть подъя, точию да тебе оживит и свободит от вечной смерти; обесчестися видение Его и обнажися, да тебе облече в нетление и в бессмертие вечной славы; посреде беззаконных вменися, да тебе введе жити посреде пресветлых ангел; в темном гробе положися, да тебе вместит в светлое небо, тамо вечно царствовати с Ним, в свете присносущной радости. Познай, яко вся срамота, поругание Господа твоего, есть вечною славою твоею, ибо за тебе, смертного и проклятого, стался смертию и клятвою. И како Сего не возлюбишь, аже дарова тебе толикии дары и вся благая, еже око не виде и ухо не слыша? Но паче без меры возлюби сице возлюбившего тя и соединися с Ним неразрешимым союзом вечной любви; припаде к пречистому телу Его; взирай на раны Его болезненные и облобызай их любезно; и познай, яко тебе ради язвен бысть и поражен сицевою болезнию отец твой любимый. Дщи несчастливая — многогрешная душе моя! Сего ради возлюби его всею крепостию твоею и возьмися крепостию за крест Христос; отвещевай мужственно к силам противным и властен темным; воспиими Павлов глас, глаголюще к сим: кто ны разлучит от любви Божия? Яве, яко ничтоже; ни меч, ни огнь, ни смерть, ни живот, ни теснота, ни нагота, ни глад, ни настоящая, ни будущая, ни высота, ни глубина и ниже иная кая тварь, возможет мя разлучити от любви Христовы. Сицевою любовию упоены суть апостолы, мученицы, девственницы, постницы, пустынножители и все праведницы, сущие в веце сем, последующие Христу. Такоже должен еси и ты, христианине, отвещевати к сим, иже разлучити хощут тя со Христом различными ухищреньми, иногди страхом и паки обещанием; вы же страха их не убойтеся, и ниже обещанием соблазнитеся, яко с нами Бог. Ибо аще кто из неверных обещает тебе славу и богатство и вся царства мира сего, и повелевает ти Христа отврещися, распятого грех ради твоих, отвещевай, яко ни настоящая возможе разлучити мя от любви Христовы. Таже по сих, аще кто начнет обещевати тебе славу и радость грядущего века и повелевает ти разлучитися Христа, — отвещевай, яко ни сия разлучит мя от любви Его. Паки же, аще кто от великих мира сего начнет грозити мечем, огнем, гладом, темницею, смертию, глубиною геенны и повелевает тебе отвращися Христа; тогда с дерзновением отвещевай ему, яко ни сия и ниже она возможет мя разлучити от любви Христа Бога моего. И паки, аще кто обещает тебе славу, венец на высоте небесной и научает тя отврещися Христа, умершего за тя, в нем же живет все исполнение божества телесне, отвещевай с дерзновением, глаголюще: страха вашего не имамы боятися и ниже обещаньми соблазнитися; мы убо с Христом умираем и с Тем воскресаем и царствуем во веки, ибо Христос Бог наш плотию одеянный, ею же пострада единою в кончине веков, в очищение грехов наших; Христа Бога <…> грядущая мы же Христовы. Сего ради вся сия наша, кроме обещаний ваших, вы бо есте врази Христа Бога нашего, и ни едино же страхование ваше возможе нас разлучити от любви Его. Сице отвещеваху апостолы и мученицы к мучителем века сего, и тако возлюбиша Бога, возлюбившего их и предавшего Себе измену за них, и того любовию упоены, стояще пред крестом Христовым, зряще на раны Его и смерть поносную, яко их ради пострада. Такожде и они сами с радостию спешно идоша на различные смерти и муки за имя Его, в темницы, на острые косы, на растерзание зверем и с добрым изволением подлагаху выя свою под меч за имя Его, иже положися плотию во гробе. Паки иные святые тоюжде любовию упоены скитахуся в пустынях и горах, в жажде и гладе, в наготе, прошедши в милотех и козиих кожах, скрывахуся в вертепах и в пропастех земных и в расщелинах каменных за имя положившегося во гробе и камением покрывшегося. Сице и сии отвещеваху миродержцу и бесовом его нечистым, глаголюще: кто ны разлучит от любви Бога нашего? Ни глад, ни жажда, ни нагота, ни мраз и вар дневный и ниже настоящего века временная сладость, всегда со Христом умираем и мертвость Его носим на теле нашем; лучше бо нам с Христом умрети, нежели в мире тень смертную гонити, Оного бо смерть — живот наш; Он убо в темном гробе с мертвыми полагается, да нас вместит в светлое небо и совокупит с живыми чины премирных ангел; темже ничтоже нас разлучит от любви Христа Бога нашего и от страхований ваших. Мы же ныне противная сим творим: они Христа ради умирают, мы же греха ради; оных ни меч, ни огнь не може разлучити от любви Христовы, нас же ни едино от сих, но точию един грех разлучает нас от Бога и вне царства Его поставляет. Темже да возненавидим сего лютого демона и разлучителя, той бо душу, любящую е, убивает вечною смертию. Сего ради вскоре бежим от него, яко от ядовитого змия и вечной темности в пределы света, в свободное и вечное царство Христово, его же буди всем нам получити Того самого благодатию, яко Тому честь поклонение купно со Отцем и Духом Его Святым, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

(Учит. Еванг. ч. 1, лист 114–118).

III. Иоанникий Галятовский (1658–1688)

I. Галятовский получил образование в киево-могилянской коллегии, где потом был учителем и ректором, занимая в тоже время должность игумена киево-братского монастыря. Впоследствии он был архимандритом черниговского елецкого успенского и наконец, новгород-северского монастыря. Еще во время пребывания своего на должностях в коллегии, он считался одним из лучших богословов контроверсистов, почему, вместе с черниговским архиепископом Лазарем Барановичем, и был избран для составления возражений католикам, на белоцерковском съезде, и для защиты православия. Он него осталось множество сочинений, преимущественно, полемического характера. Впрочем, он замечателен не только как богослов контроверсист, но и как проповедник. Слава о его учености и проповедническом таланте достигла и до Москвы. Во время своего пребывания там, в 1671 году, он говорил слово в 20-ю неделю по Пятидесятнице, которое и поднес вместе с приветственною речью государю Алексею Михайловичу.

Проповеди его заключаются в сборнике, который был издан 1659 г. в Киеве и называется «Ключ разумения». В нем помещены не одни проповеди Галятовского, но и наставления, как пользоваться ими каждому пастырю проповеднику и как, по образцу их, составлять свои. В предисловии своей книги и в прибавлении к ней, автор высказывает свой взгляд на проповедь и показывает то состояние, в каком находилось церковное проповедничество в его время. В «Ключе разумения», говорит автор, находятся проповеди на некоторые недели, на праздники Господские, на праздники Богородичные и на Воздвижение Честного Креста, на праздники некоторых святых, на погребение какого-нибудь православного человека. Так как и в это время верные христиане наибольше привыкли собираться в церковь для прославления Бога; то после трудов, понесенных при богослужении Богу, справедливо подкрепить верных людей духовною пищею, словом Божиим, как сказал Христос: не о хлебе едином жив будет человек, но о всяком глаголе, исходящем из уст Божиих. Для того издал я в свете эти проповеди, чтобы священники (не говорю о тех, которые умеют) сами могли также составлять и говорить проповеди, по образцу моих, ибо пр. Давид говорит: благовестите день от дне спасение Бога нашего; и такой священник есть избранный сосуд Божий, который проповедует слово Божие. Как к ап. Павлу, так и тому священнику Христос говорит, хотя мы того не слышим: Сосуд избран ми есть сей пронести имя мое пред языки и цари и сынами Израилевыми; ибо кто, проповедуя слово Божие, обратит неверующего человека, еретика, еврея или язычника учением своим в веру христианскую, или упрямого христианина отвратит от злых его дел, и наставит на путь покаяния, тот великую награду получит от Бога; как говорит ап. Иаков: обративый грешника от заблуждения пути его спасет душу его от смерти и покрыет множество грехов. Те же священники, которые не проповедуют слова Божия, не научают людей, что они должны делать, чтобы достигнуть неба, и чего должны беречься, чтобы избавиться от ада, — таких священников накажет Бог, почему ап. Павел говорит: горе же мне, аще не благовествую. Видя так великую нужду проповедания слова Божия, кратко написал я и способ, как священники могут составить проповедь и сказать. Книга эта называется Ключем, потому что священникам отмыкает дверь для проповеди; разве кто сам не захочет и будет лениться, тот не напишет проповеди; имея тут такую ясную науку, а также легкий способ составления поучения. Какой-нибудь священник старый может отговариваться старостию и может говорить: «Я не здоров, не могу думать о проповеди»; однако есть и молодые, здоровые священники в мире и монастырях, и дьяконы, и монахи, и студенты по школе, или дьячки и другие миряне, люди светские, которые могут быть духовными. Почему же тем здоровым и молодым не приучаться к проповеди? Почему теряют попусту время и ведут праздную жизнь и своею праздностию оскорбляют Бога? Поелику И. Сирахов говорит: мнозе злобы научит праздность, то я издал этот Ключ разумения для священников, и монахов, и мирян, и людей светских, ибо как па. Павел хотел и жаждал всех людей сделать наследниками богоугодной жизни и писал к коринфянам: хощу да вси человецы будут якоже и аз, так и я хочу и жажду, чтобы все люди равные мне по знанию пребывали в проповедании слова Божия, потому и говорю слова апостола: хощу, да вси человецы будут якоже и аз».

Проповеди на некоторые недели по Пятидесятнице: в 1-ю, 2-ю, 3-ю, в нед. 8, 10, 13, 20, 27, 32, 3 неделю великого поста, 4 по Вознесении Христовом и 5 по Воскресении Христовом, могут быть повторены. Здесь одна проповедь для двух, а иная для трех недель годится, потому что евангелие одной недели сходно с евангелием другой или третьей, напр., Евангелие, читанное на литургии в неделю всех святых, первую по Сошествии св. Духа, вспоминает святых людей; равно и в 7-ю неделю св. отец по Воскресении Христовом и в неделю св. отец пред Рождеством Христовым, Евангелие, на литургии читанное, припоминает святых людей; поэтому одна проповедь служит для тех 3-х недель».

«Тут ты должен знать, что две проповеди могут быть сказаны в одну неделю, напр., в неделю всех святых, 1-ю по Сошествии св. Духа я положил такую тему: всяк иже исповесть мя пред человеки, исповеям его и аз пред отцем моим, иже на небесех. Из этой темы я написал проповедь о святых, что они уже находятся в небе, и молятся за нас Богу, и видят нас и нашу нужду, а ты из того евангелия, читанного на литургии, возьми иную тему, такую: иже не приимет креста своего и в след мене не грядет, несть мене достоин. На основании той темы выводи проповедь о трояком кресте духовном, которым мы можем победить трех душевных неприятелей. Эту мою проповедь о кресте найдешь в неделю 3-ю св. великого поста. Сколько разных тем найдешь в евангелии, столько разных проповедей на одну неделю можешь составить и сказать».

1. Слово во 2-ю неделю по Сошествии св. Духа

Грядита по мне, и сотворю вы ловцы человеком (Мф.4:19)

Некоторые церковные учители поведают, что Христос два раза призывал к апостольству апостолов Петра, Андрея, Иакова, Иоанна, раз при море Галилейском, говоря к ним: грядита по Мне, и сотворю вы ловцы человеком, другой раз призвал при озере Генисаретском, сказав Петру: отселе будеши человеки ловля; однако св. Иоанн Златоуст и св. Феофилакт говорят, что один только раз Христос призывал к апостольству своих учеников, ибо они от Христа не отрекались. И одно и тоже призвание их описывает Лука обширнее, которое евангелист Матфей описал короче. Лука говорит, что Христос учил народы, сидя в корабле Симоновом, а у Матфея того нет; Лука пишет, что апостолы, по повелению Христову, закинули сети и поймали многое множество рыб, от которых прорывалась сеть их, у Матфея того нет; Лука упоминает об озере Генисаретском, Матфей о море Галилейском; однако в этом они не разнятся, потому что здесь одно и то же море называется Галилейским и Тивериадским и озером Генисаретским. Таким образом, я покажу в своей проповеди море и сети, в котором море и которыми сетями люди уловляются, поелику Христос говорил ап. Петру: отселе будеши человеки ловя, и к иным апостолам говорил: сотворю вы ловца человеком. Чтобы это море и эти сети я мог показать, прошу Христа Бога о помощи, а любовь вашу о слушании.

Море есть мир; так говорит псалмопевец: сие море великое и пространное, в ином месте говорит: приидох во глубины морския и потопи мя буря. Во храме Соломоновом было двенадцать медных волов, которые держали на себе медное море; в этом медном море священники умывали руки, когда имели приступать к алтарю и приносить жертву. Храм Соломонов означал церковь христианскую, людей верующих, к которым ап. Павел говорит: вы есте церкви Бога жива; двенадцать медных волов означали двенадцать апостолов, ибо как волы трудолюбивы, так апостолы трудились, ходя по миру и проповедуя слово Божие; о них-то написано: да не заградиша уста волу молотящу. Медное море означало святое покаяние, которому научили апостолы взывая: покайтеся приблизилося царство небесное. Медным морем называется мир, ибо как медь тверда, не легко ломается и сокрушается, так и в мире люди, затвердевшие в грехах своих, имеют сердце затверделое, не хотят каяться, сожалеть о грехах своих и исповедаться в них, не хотят сокрушать свое сердце св. покаянием, но долгое время пребывают в своих грехах. Таким затверделым был народ еврейский (Ис.48), к которому Бог говорил: чело твое медяное. Св. Иоанн Богослов видел в небе пред величеством Божеским море стеклянное, ибо говорит в своем откровении: пред престолом море стекляно подобно кристаллу (Апок.4). Стеклянным морем называется мир, ибо как глиняные сосуды не прочны, легко и скоро сокрушаются, портятся, изменяются: так сокрушаются, портятся и изменяются в мире государства, княжества, царства, королевства и все люди. Сегодня какое-нибудь государство сильно и славно, а завтра сила и слава его попрана врагами его; потому ап. Павел говорит: преходит бо образ мира сего. В Египте есть море Красное, в котором египетский царь Фараон потонул со всеми своими войсками. И мир есть море Красное, ибо в мире есть войны между людьми, убийства, тиранства, где обильно разливается людская кровь, и от этой крови мир сделался уже красным морем. Таковы были евреи, которым Христос говорил: се аз послю к вам пророки и премудрыя и книжники: и от них убиете и распнете, и от них биете на сонмищах ваших, и изженете от града во град: яко да приидет на вы всяка кровь праведна, проливаемая на земли, от крове Авеля праведнаго, до крове Захарии, сына Варахиана, его же убисте между церковию и алтарем (Мф.23:34, 35). Есть море Мертвое на том месте, где сгорели Содом и Гоморра, и мир есть Мертвое море, ибо в мире много есть грешных людей, тело которых хотя живо и здорово, но души их мертвы из-за греха, как говорит Иезекииль: душа яже согрешаешь, та умрет. В этом житейском море люди уловляются разными сетями, о которых начинаю говорить (Мф.13:47). Во-первых, сетью называется слово Божие так говорил Христос: Подобно есть царствие небесное неводу ввержену в море, и от всякого рода собравшу, иже егда исполнится, извлекоша и на край и седше собраша добрыя в сосуды, а злыя извергоша вон. Морем называется мир, в котором неводом или сетью, словом Божиим апостолы уловили многих людей, обративши в христианскую веру, а когда приидет край моря, конец мира, в то время добрые христиане будут приняты в сосуды, а злые извергнутся вон, во тьму кромешную. Во храме Соломоновом было два медных столпа, на которых были вырезаны цветы лилии и положены были сети; медными столпами называются апостолы, епископы и учители церковные, ибо они подобно столпам поддерживают церковь Божию, народ христианский; о них-то написано: аз утвердих столпы ее, на тех столпах вырезаны лилии потому, что пастыри и учители, подобно лилиям, должны цвести добрыми делами. Таков был ветхозаветный архиерей Симон, о котором написано: яко крин (лилия) при исходящих вод; сети медные на тех столпах означают слово Божие, которым умные учители уловляют в мире людей и приводят к небу. Во-вторых, сетью называются богатства; так учит ап. Павел: хотящие богатитися впадают в напасти и сети. Разные историки пишут, что Нерон, римский император, золотою сетью ловил рыб, и богатства — золотая и серебряная сеть, ибо те люди, которые любят золото и серебро и оное прячут, а о Боге не заботятся, уловлены золотою и серебряною сетью, и в ад будут привлечены; поэтому ап. Иаков говорит: приидите ныне богатии, плачитеся и рыдайте о лютых скорбех ваших, грядущих на вы. Богатство ваше изгни, и ризы ваша молие поядоша. Злато ваше и сребро изоржав, и ржа их в послушество на вас будет, и снесть плоти ваша, аки огнь: егоже снискасте в последния дни (Иак. 5:1–3). Теже люди, которые раздают золото и серебро свое бедным, на больницы, на церкви, на монастыри, те, уловленные золотою и серебряною сетью, привлечены бывают на небо; так говорил Христос одному юноше: иди и продаждь имение твое и даждь нищим, и имети имаши сокровище на небеси. В-третьих, сетью называются грехи; так говорит ап. Павел: еда како даст им Бог покаяние в разум истини: и возникнут от диавольския сети, живи уловлены от него, в свою его волю (1Тим. 2:25–26). Св. Антоний, великий пустынник, видел сети, разбросанные по всему миру, и возопил: Господи, кто может уберечься от тех сетей?, и услышал голос с неба, говорящий: смирение. Этим сетями означаются разные грехи, которые расставляют духовные враги для людей, как паук растягивает свои сети в домах и разных местах, а когда впадет в сеть его муха или пчела, сейчас ее схватывает и мучит и умерщвлят, как адский паук, нечистый дух во всех домах, между всеми людьми, светскими и духовными и во всем мире, растягивает свои сети, грехи людей, а когда какой человек впадет в ту сеть, во грех, тотчас адский паук, духовный враг, как муху и пчелу, схватывает и привлекает во ад на вечное мучение и на вечную смерть. Поэтому слабые войска египетские пророк Исаия называет мухами, а сильнейшие войска ассирийские — пчелы, говоря: позвиждет Господь мухам, яже владеют частию реки египетския, и пчеле, яже есшь в стране ассирийстей (Ис.7:18). Поэтому, когда ты, человек, впал в грех, то ты впал в сеть духовного врага, которою сетью грехов тебя уловил враг духовный и уже влечет во ад. Что же ты должен делать, чтобы освободиться от греховных сетей? Сохрани, человек, смирение, исповедывайся со смирением во грехах своих и будешь освобожден от греховных сетей, поелику, когда св. Антоний великий спрашивал: кто может уберечься от тех сетей? услышал с неба голос, говорящий: смирение. В-четвертых, наконец, сетью называются вечные адские муки, и те сети огненные, серные и бурные, которыми сетями будут уловлены грешные люди на страшном суде, по словам псалмопевца: одожди на грешники сети, огнь и жупль (сера) дух бурен часть чаши их (Пс.10:6). Берегитесь этой сети адской, киты морские, рыбы великие, которые людей пожираете, как пророка Иону. Таким китом есть каждый человек завистливый, гневливый, хищный, жестокий, который пожирает иных людей, когда лишает их здоровья, и жизни и имущества. О таких китах упоминает псалмопевец, говоря: аще не бы Господь был всегда, востати человеком на ны, убо живи пожерли быша нас (Симон молюсь о рыбах морских). Берегитесь той адской сети дельфины, морские рыбы, которые любите музыку и охотно слушаете музыку; таким дельфином есть каждый пьяница, развратник, прелюбодей, танцор, ибо ты ищешь музыки и, охотно слушаешь музыку, упиваешься, танцуешь, и музыка побуждает тебя на нечистое телесное дело. По этому пророк Исаия говорит: горе востающим заутра и гонящим викер (пьянства), ждущим вечера, вино бо пожжет я, с гусльми и прегудицами и тимпаны и свирельми вино пиюще, а дел Господних не видят, и дел рук его не сматряют. Берегись той адской сети рогатые рыбы морские, которые имеете роги на голове своей, по сказанию натуралистов, такими рогатыми рыбами вы есте князи и властители и все предержащие духовные и светские, ибо вашу власть и вашу силу псалмопевец называет рогами, говоря: о имени твоем врази наша избодем роги. Берегитесь той адской сети все начальники, если находитесь во грехах и оскорбляете величие Божие своими грехами, ибо ваши роги, вашу силу и вашу власть всемогущий Бог сокрушит, когда говорит: вся роги грешных сломлю, и вознесется рог праведного.

Поэтому будем просить апостолов: Петра, Андрея, Иакова, Иоанна, которых воспоминает нынешнее евангелие, читанное на божественной литургии, чтобы они своими предстательством защитили нас от сетей адовых. Петр значит камень, Андрей значит мужественный, Иаков значит держащий пяту, Иоанн значит милость Господня; поэтому будем просить тех апостолов, чтобы тот, как твердый камень, основал нас твердо на камне веры; тот как мужественный, мужественно защищал нас от злых дел; тот, как держащий пяту, чтобы удержать нашу пяту и не дал нам поскользнутся и впасть в какой грех; тот же, как милость Господня, чтобы снискал нам милость Господню и временную на земле и вечную на небе, по своему писанию: благодать возблагодать. Аминь.

Эту проповедь говори в неделю восемнадцатую по Сошествии св. Духа, где положи такую тему: Отсель будети человеки ловя (Лк.5:10).

(Ключ разумения).

2. Слово второе на день Иоанна Богослова

Премудрость их поведят людие и похвалу их исповесть церковь (Сир. 44:14)

Следовало бы нам хвалить св. Иоанна Богослова из богословия, поелику он написал божественные слова о предвечном божестве Христовом: в начале бе Слово, и Слово бе к Богу и Бог бе Слово, однако мы можем хвалить его из философии, ибо философия значит — любовь к мудрости, философ — значит, любящий мудрости. И св. ап. Иоанн имеет в себе философию, любовь и мудрость и есть философ, любящий мудрость, ибо он любил Божескую мудрсть, Христа Избавителя нашего, о которой мудрости Соломон говорит: премудрость во исходех поется, в стогнах же дерзновение водит, на краех же стен проповедуется, у врат же сильных приседит, во вратех же града дерзающи глаголет (Притч. 1:20 и 31). Эту предвечную мудрость любил ап. Иоанн Христа Избавителя нашего, потому что хранил заповедь Его, зная, что Христос говорил: аще любите Мя, заповеди Моя соблюдите. Поэтому св. ап. Иоанн, как философа, любящего мудрость, я буду нынешнего дня хвалить из философии; пусть эта речь будет в честь и похвалу св. ап. Иоанну, а любви вашей на пользу душевную.

Есть у философов десять предикаментов, в которых предикаментах все предметы заключаются и к ним сводятся и принадлежат; во всех тех предикаментах за свои добродетели имеет похвалу св. ап. Иоанн. Первый предикамент есть субстанция, истность, котрая сама собою остается и имеет свою самобытность; мы можем ап. Иоанна хвалить от истности, ибо он свою назвал ничто пред Богом и говорил: состав той яко ничесоже пред Тобою. Когда Авимелех шел с своими воинами к городу, названному Симех, взять его, в то время Гаал, сын Аведов, увидевши те войска за вратами сихескими, став сказал Зевулу: се народ людей исходит с верхов гор: отвечал му Зевул, что то тень, падающая от дубравы и от гор, стен дубравы ты видиши, яко мужи. Мудро поступил Зевул, назвав войска Авимелеховы тенью, ибо и св. ап. Иоанн, имея Божескую мудрость, назвал себя самого тенью, тенью истности, говоря слова Давидовы: яко сень, егда уклонится, отстояхся. — Второй предикамент есть, квантитас, количество, когда спрашиваем: каков тот человек — малый или великий? Можем хвалить ап. Иоанна от количества, ибо он делал себя малым, был покорным, мало о себе рассуждал, пиша евангелие, не вспоминает своего имени, но скрывает свое имя, говорит о себе самом: Бе же един от учеников Его возлежа на лоне Иисусове, его же любяще Иисус (Ин.13:23). В другом месте говорит о себе: обращася же Петр виде ученика, его же любяще Иисус, в след идуща. В другом месте говорит в евангелии о себе: се есть ученик, свидетельствуяй о сих, иже и написа сия, и веем, яко истинно есть свидетельство его. Зачем же св. ап. Иоанн, ты скрываешь свое имя? Не упоминаешь его в своем евангелии, делаешь это, убегая временной мирской славы, которая людей, много о себе думающих, делает гордыми? Для того ты, ап. св. Иоанне, хранишь себя от пустой земной славы, чтобы сохранить себя от гордости, а сохранив кротость, делаешь себя малым, а не великим, зная, что Христос сказал всяк возносяйся смирится, смиряй же себе вознесется (Ин.21:12). — Третий предикамент есть квалитас, качество, когда спрашивает: каков кто есть — прекрасный или отвратительный? Чистый или нечистый? Можем хвалить ап. Иоанна от качества, ибо он чист душею и телом, сохранил девственную чистоту до конца своей жизни, и за эту девственную чистоту Христос любил ап. Иоанна и, умирая на кресте, поручил ему на попечение пречистую Деву Матерь свою, говоря к ней: жено, се сын твой, потом же глагола ученику: се мати твоя, и от того часа поять ю ученик во своя си. Св. ап. Иоанн видел на горе стоящего Агнца, с которым было сто сорок четыре тысячи, и куда идет Агнец и они идут за ним. Горою Сионскою называется небо, Агнец есть Христос, сто сорок и четыре тысячи людей означают непорочных девственников, которые живут со Христом на небе, и за Ним ходят; так написано в Апокалипсисе: сия суть иже с женами не осквернишася, зане девственницы суть, сии последуют Агнцу, аможе аще пойдет. Поэтому мы должны верить, что и ап. Иоанн, непорочный девственник, находится с теми непорочными девственниками на Сионской горе, на небе и ходит вслед Агнца, Христа, куда бы тот Агнец ни пошел. — Четвертый предикамент есть реляцио, взгляд или отношение каковой взгляд кто на кого имеет. Такой взгляд имеет отец на сына, сын на отца, господин на слугу, слуга на господина, учитель на ученика, ученик на учителя, Творец на творение, творение на Творца. Можем ап. Иоанна хвалить от взгляда, ибо он имел взгляд на Христа Избавителя нашего, как ученик на учителя, как слуга на господина, как творение на Творца. Он не оставил Христа до времени страдания и смерти Его; когда все апостолы убежали от Христа, по словам евангелиста Матфея: тогда ученицы вси оставльше Его бежаша, но ап. Иоанн с ап. Петром шел за Христом, взятым и связанным до двора архиереева, которому архиерею св. ап. Иоанн был знаком, ибо говорит: по Иисусе идяше Симон, Петр и другий ученик, ученик же той бе знаем архиереови и вниде со Иисусом во двор архиереов. Ап. Иоанн не оставил Христа и в то время, когда Христос был распят на кресте; он стоял возле креста с Пречистою Девою, Матерью Христовою, ибо написано: Иисус же видев Матерь и ученика стояща, его же любяше. Ап. Иоанн имел взгляд и на каждого человека, ибо многих людей спасал в несчастии их: это испытал один юноша, разбойник в Азии, которого ап. Иоанн, взявши его грехи на себя и соглашаясь принять за него наказание от Бога, и ответствовать за него пред Богом, спас его от отчаяния и обратил к покаянию. Испытал это в Азии один христианин должник, который взял у жида ядовитую отраву и пил, чтобы из-за долгов своих освободиться от тяжкой печали, но та ядовитая отрава (после осенения ее св. крестом), нисколько не повредила тому должнику. Ап. Иоанн повелел набрать травы, осенивши ее св. крестом, и эту траву превратил ему в золото, и тем золотом освободил его от долгов, а остаток золота повелел ему оставить на свои нужды. — Пятый предикамент есть акцио, действие, когда кто делает что-нибудь — доброе или злое. Можем хвалить ап. Иоанна от действия, ибо он совершил разные добрые дела. Кто в бане Романы, ефесской женщины, изгнал злого духа, который умерщвлял там людей? Иоанн апостол. Кто молитвою разрушил капище Артемиды, ложной богини языческой? Иоанн апостол. Кто воскресил из мертвых Домна и отца его Диоскорида? Иоанн апостол. Кто в Ефесе исцелил человека, пораженного параличем, лежавшего двенадцать лет? Иоанн апостол. Кто иссушил руку Анфипатову и Проклиянину и снова исцелил кающихся? Иоанн апостол. Кто слепому сыну Евхария, Зевесова жреца, очи ослепил? Иоанн апостол. Не хочу вспоминать города Ефеса, миную остров Патмос, опускаю всю Азию, которую ап. Иоанн проповедью своею обратил от идолопоклонства в веру христианскую. — Шестой предикамент есть пасио, терпение, когда кто терпит что-нибудь на свете. Можем хвалить ап. Павла от терпенья, ибо он терпел в мире за Христа великое мученье и преследование. Когда ап. Иоанну Домициан, римский имератор, приказал выпить ядовитую отраву; разве то не было терпение? Когда той же Домициан приказал налить масла в котел и в масле варить ап. Иоанна. Разве то не было терпение? Когда ефесяне бросали на Иоанна камнями: разве то не было терпение? Когда Кинопс жестокий чернокнижник, прибыв со всеми полками злых духов к ап. Иоанну, возбудил против него на острове Патмос всех людей, которые его били и замертво оставили; разве то не было терпение? Однако ап. Иоанну отрава Домицианова нисколько не повредила и из кипящего масла он вышел невредимым, и камни ефесян, которые они бросали на него, на них возвращались и их поражали, и Кинопс чернокнижник, по молитве ап. Иоанна, утонул в море, в котором, производя ложные чудеса пред народом, развращая их, добровольно смирился и, по повелению ап. Иоанна толпы злых духов должны были с острова Патмоса прочь удалиться. Седьмой предикамент есть квандо, когда, т. е. в какое время что делалось. Можем хвалить ап. Иоанна от времени, ибо он, живя на острове Патмосе, был в восхищении в день недельный, о чем сам свидетельствует говоря: бых во острове, нарицаемем Патмос, за слово Божие и за свидетельство Иисус Христово, бых в дусе в день недельный. Почему же не в другое время, но в неделю был в восхищении ап. Иоанн и видел великие тайны Божеские? Потому что неделя получила название от неделания, что в тот день не делаем ничего другого, только думаем о Боге, молимся Ему и прославляем Его. В Ветхом Завете Бог повелел израильтянам шесть дней делать, а седьмой день почитать, ничего не делать, что Бог в течение шести дней творил мир, а в седьмой день почил, больше уже не творил, и этот день называется суббота, то есть отдых, что в тот день израильтяне отдыхали, ничего не делали, только молились Богу и Его прославляли, а мы христиане, новый Израиль, почитаем неделю, ничего не делаем, только молимся Богу и Его прославляем, что после субботы в неделю Христос воскрес из мертвых, как говорит евангелист Иоанн: во едину же от суббот, Мария Магдалина прииде за утро, еще сущей тме на гроб и виде камень взят от гроба. — Осьмой предикамент еси уби, где, т. е. на каком месте делалось что-нибудь? Можем хвалить ап. Иоанна от места, ибо ап. Иоанн приказал выкопать для себя гроб и в этом гробе живым лег и повелел своим ученикам прикрыть себя землею до шеи, потом велел покрыть свое лицо платком и сказал: уже в мире сем вы больше не увидите меня, потом в руце Божии предал дух свой и засыпан был землею. Чрез несколько дней ученики Иоанна, пришедши, открыли гроб, но тела не нашли, следовательно, гробное место похваляет ап. Иоанна, поелику его тело не обретено во гробе, в котором он положился живым и в руце Божии предал дух свой. Отсюда некоторые христиане уразумели, что ап. Иоанн еще не умирал и до нынешнего дня, но с телом перенесен на другое место, что Христос сказал ап. Петру об Иоанне. Аще хощу да той пребывает дондеже прииду, что к тебе? ты по мне гряди, изыде же слово се в братию, яко ученик той не умрет (Ин.21:22, 23). Однако, сохраняя наставления учителей верных, должны верить, что ап. Иоанн уже умер действительно, ибо св. Феофилакт, объясняя те слова, говорит: что Христос назначил Петру умереть пред разрушением Иерусалима, Иоанну определил оставаться и жить до разрушения Иерусалима, и умереть по разрушении. Августин, западный учитель говорит, что Христос открыл Петру, что он имел прежде умереть такою же смертию на кресте, какою умер и Христос: потом Иоанн имел умереть естественною смертию. Другие же учители церковные говорят, что Христос по воскресении Своем явился тем ученикам, когда они ловили рыбу на море Тивериадском и повелел Петру идти за собою, Иоанну велел при море остаться в ловитве, но не о смерти Иоанну говорил Христос те слова, что признает сам евангелист Иоанн говоря: и не рече ему Иисус, яко не умрет: но аще хощу тому пребывати, дондеже приду, что к тебе? ты по мне гряди. — Девятый предикамент есть ситус, положение, или расположение частей какого-нибудь тела, так, что иная часть будет находиться на горе, иная в долине, иная на равнине: когда кто или лежит, или сидит, или стоит, тот имеет различное расположение частей своего тела. Можем хвалить ап. Иоанна от положения, ибо члены, его тела, имели различное положение: когда ап. Иоанн, увидевши Христа в своем откровении, пал на землю у ног Христовых, когда мертвый, в это время все члены его тела имели положение на равнине; когда преклонивши свои колена, ап. Иоанн молился Богу, в то время его тело имело иное, высшее положение; когда ап. Иоанн, стоявши и гладевши на небо, диктовал евангелие своему ученику Прохору, пишущему: в начале бе Слово, в это время части его тела имели иное, еще высшее положение. И мы, православные христиане, можем иметь разное положение членов и частей нашего тела, молясь Богу, падая лицем на землю, полагая поклоны, ибо когда Бог явился ветхозаветному патриарху Аврааму, то он поклонился до земли пред Богом: паде Авраам на лице свое; в ином месте написано: — поклонился до земли. Можем молиться Богу, преклонивши свои колена, ибо св. Стефан первомученник молился Богу за своих мучителей, преклонивши колена, говоря: Господи не постави им греха сего (Лк.22:42). И ап. Петр, павши на колена, молился Богу в Иоппии, когда хотел воскресить из мертвых Тавифу, и ап. Павел молился преклонивши колена свои, отправляясь из Ефеса в Иерусалим, и Сам Христос, когда имел идти на крестную смерть за грехи наши, молился в саду, павши на колена и говоря: Отче, аще волише мимо нести чашу сию от мене, обачи не моя воля, но твоя да будет. Можем молиться Богу и стоя, ибо говорит пророк Давид: Се ныне благословите Господа вси раби Господни, стоящие во храме Господни, во дворех дому Бога нашего (Пс.133:1). — Десятый, последний предикамент есть габитус, одежда, какую кто имеет, иную одежду имеют люди светские, иную духовные. Священническая одежда — ризы, оне означают одежду багряную, в которую одевали Христа для поругания; стихарь значит белую одежду, в которую Христа одевал для поругания; епитрахиль значает железную цепь, которую возлагали на шею Христу; нарукавицы означают узы, которыми связывали руки Христу. Монашеская одежда — мантия, она означает панцырь: клобук означает шлем; параман означает щит; кожаный пояс означает рыцарский пояс, которым опоясывают храбрых рыцарей; четки означают пращу Давидову, из которой камнем Давид убил Голиафа, ибо монахи, перебирая четки и произнося молитву Иисусову, из четок, как из пращи, именем Христовым, как камнем, побивают адского Голиафа, поелику ап. Павел говорит о Христе: камень же бе Христос. Крест означает оружие, которым монахи поражают духовных врагов и имеют говорить слова Давида, написанные о кресте: оружием благоволения венчал еси нас. Можем хвалить ап. Иоанна от одежды, ибо он, сохраняя добровольную нищету, ради Христа, ходил в грубой одежде и не желал иметь многих и дорогих одежд, повинуясь заповеди Христовой не стяжите злата, ни сребра, ни меди при поясах ваших, ни пиры в путь, ни двою ризу, ни сапог (Мф.10:9).

Уже мы хвалили ап. Иоанна, как философа, любящего мудрость; хвалили из философии чрез десять предикаментов философских. В конце своей речи похвалим его богословии, как великого Богослова, которому Сам Христос открыл Божеские тайны, открыл наибольшее небесное счастие — видение лица Божия, и назвал то видение разными именами, говоря: побеждающему дам ясти от древа животнаго: еже есть посреде рая Божия (Апок.2:7). Далее говорит: побеждаяй не имати вредитеся от смерти вторыя, далее говорит: побеждающему дам ясти от манны сокровенныя, и дам ему камень бел и на камени имя ново написано, егоже никтоже весть, только приемляй; далее говорит: побеждающему и соблюдающему дела моя до конца дам ему власть на языцех, и упасет я жезлом железным; и яко сосуды скудельничи сокрушит я, и дам ему звезду утреннюю; далее говорит: побеждаяй той облечется в ризы белы, и не имам отнятии имени его книг животных; далее говорит: побеждающаго сотворю столпа церкви Бога моего; далее говорит: побеждающему дам сести со мною на престоле моем, якоже и аз пабедих, и седох со отцем моим на престоле его (Апок.3). То богословие имеет св. Иоанн, имеет в небе наибольшее счастие, видение лица Божия, которое называет теми различными именами; уже св. Иоанн питается в небесном раю от древа животного и свободен от второй духовной смерти, где видит лицо Божие; — уже насыщается манною сокровенною и имеет белый камень, на котором написано новое имя, когда видит лице Божие — уже имеет власть над народами и может их сокрушить жезлом железным, т. е. силою Божиею, данною ему, как сосуды глиняные, и имеет звезду утреннюю, когда имеет Бога вседержителя и видит лице Его; — уже ап. Иоанн Богом одеян в одежды белые, небесной, вечной славы, и имя его написано в книгах животных, т. е. в прозрении Божием, когда он видит лице Божие — уже св. ап. Иоанн устроен крепким столпом церкви Божией и уже сел на престоле небесном, когда видит лице Божие. Даруй многомилостивый Боже, единый в Троице, — чтобы все верные люди Твои, по молитвам св. Иоанна Богослова, служителя Твоего, могли иметь наибольшее счастие, созерцать в небе лице Твое, живя с Тобою во веки веков. Аминь.

(Ключ разумения).

Наука, или способ составления проповеди

Кто хочет составить проповедь, тот должен взять из св. Писания тему, которая составляет основание всей проповеди, потому что из темы должна развиться вся проповедь, в которой находится три части. Первая часть — Екзордиум, начало, в котором проповедник делает приступ к самому предмету, и знакомит слушателей с пропозициею (взглядом) своею, соответственно своему намерению, что решил в проповеди говорить и показать, о чем будет говорить проповедь, и просить Бога или Пречистую Деву о помощи, а слушателей о внимании.

Вторая часть — Наррация, повествование, в котором проповедник показывает слушателям то, что обещал. Эта часть — самая большая, потому что в ней заключается вся проповедь и к ней сходятся другие части.

Третья часть Конклюзия, конец проповеди, в котором проповедник припоминает тот предмет, о котором говорил в Наррации и убеждает слушателей, чтобы они тот предмет любили, если он добрый, или избегали его, если он худой.

Все эти три части должны согласоваться с темою, ибо как из малого источника выходит большая река, одинаковой воды и в реке и в источнике, так из малой темы выйдет большое поучение. Поэтому части, которые находятся в проповеди, должны согласоваться с темою, так чтобы одно и тоже было и в теме, и в приступе, и в изложении, и в заключении. Особенно же должен проповедник наблюдать, чтобы наррация его согласовалась с предложением, чтобы в наррации он говорил о том, о чем обещал в предложении. Способ составления проповеди, о которых я говорю, найдешь во всех моих проповедях.

Приступ будет наилучший, если его составишь из темы. Если захочешь, то можешь приступ составить из подобия какого или примера. Можешь составить приступ из унижения себя, приписывая себе несовершенства, слабости и неумелость, когда думаешь говорить о чем-нибудь великом, или хочешь хвалить кого-нибудь великого, напр., когда хочешь говорить о Христе, Троице, о Пречистой Деве. В наррации нужно тему разделить на части и о каждой говорить отдельно.

Если хочешь говорить поучение в неделю, то обещая в предложении хвалить что-нибудь доброе, напр., покорность, пост, милостыню, страннолюбие, терпение, молчание, молитву, послушание, девственную чистоту, жизнь монашескую, кротость, справедливость, или иную какую добродетель. Далее — о том говори в наррации, а в конклюзии убеждай людей, чтобы они любили такую добродетель. Далее — о том говори в наррации, а в коналюзии убеждай людей, чтобы они любили такую добродетель. А если угодно, в предложении обещай что-нибудь злое порицать, напр., гордость, гнев, зависть, лакомство, пьянство, блуд или иной грех; затем в наррации о том говори, а в конклюзии убеждай слушателей, чтобы остерегались того греха. Приступ, какой угодно, можешь приложить к тому, что хвалишь, или порицаешь.

Если же захочешь говорить поучение в праздник, то в проповеди хвали святого, которого в той день празднуют, напр., Пречистую Богородицу, или апостола, или пророка, или мученика, или мученицу, или святителя, или пустынника, или иного святого, припоминай его добрые качества и добрые дела, которые он имел, живя на земле, как служил Богу и св. церкви, что терпел за Христа, какие чудеса сделал, и как теперь творит для тех, которые прибегают к его милосердию, и как в неделю, так и в праздник, можешь указывать пользу того предмета, причины по которым что-либо делалось или делается, можешь говорить об именах, которыми называется какой предмет. Можешь иногда целую проповедь составить из имени, напр., Бог, неделя, Христофор, Василий, Николай и др. Можешь показать способы, посредством которых можно достигнуть чего-нибудь доброго и уберечься от злого.

Если пожелаешь сказать проповедь в неделю, то возьми тему из евангелия, которое будет читано на литургии, и из той темы составь проповедь. Если же в праздник захочешь сказать поучение, можешь или из книг Моисея, или из псалмов Давида, или из Притчей Соломона, или из пророка, или из апостола какого, или из евангелия, или из апокалипсиса, или откуда хочешь из Библии, можешь взять тему и соответственно ей составить проповедь, и в той проповеди хвалить какого-нибудь святого. Когда в неделю случится какой праздник, напр. св. велик. Георгий, или св. архиерея Николая, или св. Иоанна Крестителя, или иной праздник, не забывай в той проповеди и святого похвалить, и из недельного евангелия что-либо сказать.

Если бы вскорости случилась большая и неотложная нужда сказать проповедь и не можешь найти темы в св. Писании, Библии, то можешь взять тему из творений какого-либо учителя церковного, или из тропаря, или из кондака, или из стихиры, или из седальна, или из антифона, или из догматика, или из другой церковной песни и, соответственно с тою темою, говорить проповедь.

Иногда может быть проповедь и без темы, как это можно видеть у св. Василия в. на 40 мучеников, и у св. Златоуста, на похвалу св. верховных апостолов Петра и Павла; но такой способ у нынешних проповедников редко встречается.

Можешь говорить проповедь в неделю или в праздник, поясняя Евангелие, которое было читано на литургии, как это можешь видеть у Ефрема Сирина на Преображение Христово и у патриарха константинопольского Каллиста; но и это мало употребляется нынешними проповедниками.

И в неделю, и в праздник, и при другом случае, можешь составить в проповеди заключение, обратившись ко Христу или Преч. Деве, или к иному святому с просьбою о чем-нибудь. Старайся, чтобы все слушатели понимали то, что говоришь в проповеди, потому что многие проповедники сами хорошо понимают что-нибудь, но не могут или не хотят другим ясно то выразить и объяснить, и совершенный предмет затемняют своею речью, и запутывают; они не имеют похвалы в церкви св. Некоторые же проповедники, ясно выражая трудный и непонятный предмет, чрез объяснение делают ясным и понятным; таким проповедникам св. церковь приписывает мудрость и хвалит. Если будешь проповедовать слово, и никто его не разумеет, то будешь себя самого проповедовать и проставлять, а не слово Божие.

Обращай особенное внимание и н