Православные праздники в рассказах любимых писателей

(13 голосов: 4.6 из 5)

Содержание Полный текст Пред. глава След. глава

Глава 40. Святые страстотерпцы Борис и Глеб. (15 мая, 6 августа, отдельно совершается память св. Глеба, 18 сентября)

По меже. Валерий Брюсов

Как ясно, как ласково небо!
Как радостно реют стрижи
Вкруг церкви Бориса и Глеба!
По горбику тесной межи
Иду и дышу ароматом
И мяты, и зреющей ржи.
За полем усатым, не сжатым,
Косами стучат косари.
День медлит пред ярким закатом…
Душа, насладись и умри!
Все это так странно знакомо,
Как сон, что ласкал до зари.

Объяснение праздника. Протоиерей Григорий Дьяченко

Святые страстотерпцы Борис и Глеб были сыновьями равноапостольного князя Владимира. Они претерпели смерть от убийц, подосланных братом, Святополком Окаянным, желавшим овладеть киевским престолом и видевшим в братьях сильных противников.

После кровавого боя с остальными братьями Святополк бежал из России и, преследуемый гневом Божиим, в безумии скитался по разным странам и умер в степях богемских, стяжав себе позорное имя Окаянного.

Плач о Борисе и Глебе. Борис Зайцев

Беги, князь, спеши, князь! Святополковы волки идут.

Борис худоват, высок, в небольшой бороде, тихий и смирный.

Вот идет с киевскою ратью из похода на печенегов, расположился у реки Альты, разбил шатры. Дружинники разводят костры. Ночь зачернела. Звезды июльские.

Говорят Борису:

– Умер в Киеве родитель твой Владимир. Что-то теперь будет?

Борис опечалился, стал на молитву. Наутро советники говорят:

– Идем на Киев, выгоним Святополка, будешь великим князем.

– Нет, – отвечает Борис, – на Киев не пойду, не подыму руки на старшего брата. Он мне теперь заместо отца.

На реке Альте в июльский день Борис распустил войско, остался один с приближенными. Прошли дни, опять говорят ему:

– Беги, князь. Святополк на тебя умышляет. Погубит он тебя.

– Ничего, – отвечает Борис, – мне бежать некуда. И не хочу.

***

Князь Глеб моложе Бориса. Совсем юный, едва подбородок покрыт пухом. Всегда жил вместе с Борисом, во всем подчинялся, его чтения житий и молитвы слушал. На княжении милостив и кроток. Пришла и к нему весть в Муром – его удел – об отцовой болезни, и тоже в Киев вызов от Святополка.

Глеб опечалился. Оделся по-дорожному, сел в ладью, и с ладьями дружины мимо темных муромских боров, где ходит косматый медведь, глухарь токует, брусника меж сосен краснеет, двинулся против воды. Потом вытащили ладьи, волокли волоком, довлачив, спустились в новые реки.

Начались реки древлянские, мутноводые, тоже леса кругом, но корявые и низкорослые. Сырь, болота.

Глебово сердце невесело.

– Где-то милый брат мой Борис, наставник и чтец, с кем росли мы в Киеве при батюшке? Был бы здесь брат, поддержал бы меня в сумных этих лесах древлянских. Один я сюда заброшен, куда плыву?

***

Сидит в Киеве, зубами щелкает, рассылает востроухих по Руси – на юг к Переяславлю и на север по Днепру – бегут, шерстью потряхивают, рыщут, понюхивают, глазами в ночной тьме сверкают.

Святополковы волки идут.

***

Добежали до Борисовых шатров на реке Альте. Стали ночи ждать – черны июльские ночи. А Борис уже знает. Позвал священника, поют утреню. Сам прочел Шестопсалмие. После службы исповедался и причастился.

Помолился о Святополке, вспомнил о Глебе.

Где-то сейчас милый брат мой Глеб, с кем мы жили душа в душу в родительском доме? Ах, брат бесценный, кабы ты знал, что приходит мой конец!

Борис лег в шатре и стал ждать. Побоялись ворваться к нему. Длинными копьями сквозь шатер, черной июльской ночью прокололи тело смиренного князя.

Глеб плывет по реке Смядыни. Уже близок Днепр. Его догоняет вестник от брата Ярослава из Новгорода.

Брат Борис убит. Не ходи в Киев, поворачивай ладьи.

***

Всю ночь провел Глеб в смятении, тосковал и плакал. Бледно светили звезды сквозь туманы древлянские. Вода журчала. Жалобно выпь ухала.

– Братец мой светлый, взывал Глеб: за что убили тебя? Разве ты не был покорен отцу и старшему брату?

Утром бледен поднялся юный Глеб. Но не велел поворачивать людей, той же Смядынью спускались средь лесов и сумрачных болот.

***

Бегут от Киева к северу, спешат, землю нюхают, при устье Смядыни ладьи берут, гребут против воды. Святополковы волки идут.

***

Жара. Леса горят за Смядынью. Сиво-опаловое солнце печально смотрит сквозь туман. Медленно плывут ладьи – Глеб зачерпывает иногда воды рукой и смотрит, как стекают безудержно капли.

Близ полудня из-за островка навстречу вышло тоже несколько ладей. Закричали с них:

– Эй, муромцы, давайте сюда Глебку, мы его доставим сами в Киев!

– Беда, князь, – сказали спутники, – надо драться. Враги идут.

И муромские ладьи сплотились теснее вокруг Глебовой, а дружинники вынули оружие. Глеб ответил:

– Нет, не надо драться. Я не подыму руки на старшего брата. Пусть подходят его посланные. Ничего худого я ему не сделал. За что он меня обидит?

И отошли муромские ладьи. Только Глебова осталась посреди реки. Ее окружили недруги, стали смеяться и поносить Глеба и тоже взялись за оружие.

Глеб им сказал:

– Я не виновен ни в чем перед братом Святополком. Что я против него сделал? И за что поносите меня?

Не послушали его. Вскочили в ладью, схватили Глебова повара родом из Тороков, закричали:

– Ну-ка, ты, покажи нам, как барашка к княжескому столу готовят?

И зарезал повар из Тороков кухонным ножом своего князя на туманной глади Смядыни.

***

Ночи июльские, шатры на реке Альте, ладьи смядынские, светлые звезды и ветры глухие, знайте о судьбе князей. Тело Бориса тайно погребено в Вышгороде, тело Глеба в лесах древлянских, средь немых колод. Сами ж они, через века, держась за руку, медленно шествуют – мученическими венцами сияют.

Плачьте над земным их уделом. Радуйтесь горнему.

Пред. страница К оглавлению След. страница

Проза, Рассказы, Пасха, Рождество Христово