Православные праздники в рассказах любимых писателей

(12 голосов: 4.7 из 5)

Содержание Полный текст Пред. глава След. глава

Глава 43. Преображение Господне (19 августа)

Преображение. Александр Блок

Разверзаются туманы,
Буревестник на волне,
Пролетают ураганы
В бесконечной вышине.
В светлый день Преображенья
Дух безумца поражен:
Из неволи, из смятенья
Голос Твой услышал он.
Ныне скорбный, ныне бедный,
В лоне Вечного Отца,
Близ Тебя, в лазури бледной
Жаждет нового конца…
Лишь одна страна в тумане
(Буревестник на волне) –
Беспокойное желанье
Вместе с Богом – в вышине.

Объяснение праздника. Протоиерей Григорий Дьяченко)

Преображение Господне празднуется в память того, как Господь, преобразившись на горе Фаворе перед учениками, явил им Свою Божественную славу. Это явление славы Божией было для учеников утверждением умения о кресте, побуждало их к терпению за веру и к ревности в проповеди. Беседа Иисуса Христа о кресте глубоко опечалила учеников, и тогда, чтобы укрепить их в вере и показать необходимость Его добровольных за мир страданий, Господь показал им Свою Божественную славу Он взял трех ближайших учеников — Петра, Иакова и Иоанна -и повел их на гору Фавор, находившуюся у юго-западного берега Геннисаретского озера. Здесь Он предался молитве, и во время Его молитвы совершилось чудо преображения. Лик Христа просиял как солнце, одежды сделались белыми как снег, и явились, по сторонам Господа, два великих ветхозаветных пророка – Моисей и Илия. Видение славы Божией так усладило Петра, что он, в небесной радости, воскликнул: «Господи! Хорошо нам здесь. Если хочешь, сотворим здесь три сени (палатки); одну Тебе, другую Моисею, и третью – Илии». Вдруг светлое облако осенило их, и из облака послышался голос: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором все Мое благоволение, Его слушайте». Ученики в страхе пали ниц, но Господь сказал: «Встаньте и не бойтесь». Затем они увидели Иисуса Христа в обычном Его виде. Когда они сходили с горы, Господь запретил им говорить об этом видении, пока Сын человеческий не воскреснет из мертвых.

В Спасов день. Варвара Андреевская

Катя вместе со своими родителями проводила весну и лето в деревне у бабушки.

У бабушки был прекрасный старинный дом, окруженный тенистым садом, и в этом саду бабушка отделила для Кати местечко, поросшее яблонями, одну из которых девочка почему-то полюбила в особенности и находила, что она больше остальных весной была покрыта ароматными цветами.

Девочке доставляло большое удовольствие любоваться этими цветами, а когда они осыпались и из них образовались крошечные зеленоватые яблочки, то она пришла положительно в восторг и дожидалась с нетерпением, когда яблочки вырастут и созреют настолько, что их можно будет кушать.

Наконец эта блаженная пора наступила в августе.

В Спасов день Катя намеревалась собрать яблочки, отнести в церковь для освящения (как у нас, русских, принято это делать), а затем угостить папу, маму, бабушку и даже маленького брата Володю.

– Ты, няня, разбуди меня завтра раньше, – просила она старушку Настасью, укладываясь спать накануне Спасова дня.

– Зачем? – спросила няня.

– Я хочу сама собрать мои яблочки, чтобы вовремя отнести в церковь, а потом после обедни угостить ими всех, не исключая и тебя, конечно.

– Спасибо, милушка, только, пожалуй, завтра тебе в церковь не придется идти.

– Как, почему?

– Видишь, какие тучи ходят по небу; дождь собирается.

– Не пророчь, няня, дождик; может быть, его не будет…

– Может быть.

Не успела старушка проговорить эти слова, как дождик полил целым потоком, и вместе с тем задул такой сильный ветер, что девочке даже сделалось страшно, в особенности когда еще, к довершению всего, вдруг блеснула молния и послышались удары грома.

– Няня, не уходи, – прошептала она, охватив ручонками шею старушки.

– Не уйду, не уйду, крошка, спи покойно.

И, присев к кроватке девочки, Настасья, чтобы несколько занять ее, начала рассказывать сказки.

Гроза продолжалась недолго; через полчаса все стихло. Катя заснула крепким сном, и когда затем проснулась на следующее утро, то о вчерашней буре, по-видимому, не было и помину. Солнышко светило весело, дорожки и трава в саду обсохли.

Катя проворно соскочила с кроватки, оделась, помолилась Богу и, взяв в руки с вечера приготовленную корзинку, отправилась с ней к своей любимой яблоньке, чтобы собрать собственноручно те яблоки, которые находились на нижних сучьях. Но каково же было сожаление и горе девочки, когда, придя туда, она увидела, что на яблоне больше нет ни одного яблочка. Заливаясь слезами, побежала Катя домой сообщить бабушке о случившемся.

– Это, должно быть, Гришутка, сын садовника, сделал, – сказала она, захлебываясь от слез и волнения.

– Почему ты так думаешь? – спросила бабушка.

Потому что вчера я попросила его помочь мне полить цветы, он отказался. Я шутя пригрозила пожаловаться его матери, а он на это ответил, что собьет палкой мои яблочки и съест их все до последнего.

– Но, Катя, ведь он тоже сказал это, конечно, шутя.

– О нет, когда он говорил со мной, то смотрел такими злыми глазами.

Бабушка улыбнулась.

– Он, он, милая бабушка, – продолжала между тем Катя. – Я никогда не ошибаюсь.

– В самом деле?

– Наверное; но за мной не пропадет, я знаю чем отомстить гадкому мальчику и даже сделаю это сию минуту.

Рассуждая подобным образом, девочка, в высшей степени рассерженная, достала из шкафа небольшую книжечку с картинками и разорвала ее на несколько частей.

– Что ты делаешь? – вмешалась тогда в разговор находившаяся тут же в комнате мама, которая до сих пор молча пила кофе.

– Я, мамочка, обещала подарить Гришутке эту книжку; он ждал и надеялся, а теперь вот, чтобы огорчить его, отнесу ему порванные листы и картинки, и скажу:

– Вот тебе за то, что ты съел мои яблоки!

– А если он не виноват, Катюша, если он твоих яблок не трогал?

– Но, мамочка, кроме его некому.

– Как некому? Во дворе много других ребятишек.

– А я так предполагаю совершенно другое, – заметила бабушка.

Катя взглянула на нее вопросительно.

– Да, – продолжала она серьезно. – Я думаю скорее, что ни Гришутка, ни остальные ребятишки тут ни при чем и что всему виной вчерашний ветер.

– Как, бабушка, ветер? Разве он может скушать яблоки? – заметила Катя, улыбнувшись.

– Нет, друг мой, ты не поняла меня, – возразила бабушка. – Ветер не мог скушать твоих яблок, но так как он с силой качал вчера деревья, то яблоки вероятно попадали сами собой и теперь спокойно лежат в траве. Возьми-ка корзинку, оботри слезки, и пойдем посмотрим.

Взяв в руки корзинку, Катя с плохо скрываемым сомнением последовала за бабушкой.

Подойдя к яблоне, она начала пристально смотреть вниз, раздвигая зонтиком траву в тех местах, где она была повыше… И что же? Яблоки лежали там действительно целыми десятками. Понятно, что они были сброшены ветром, при некоторых даже находились еще поломанные ветки, что могло служить явным доказательством истины предположения бабушки.

– Вот, видишь ли, – строго обратилась она тогда к внучке, – никогда не следует торопиться делать заключение, и в особенности обвинять кого бы то ни было.

– Это правда, – тихо отозвалась Катя.

– Неужели тебе не совестно теперь против Гришутки?

Катя ничего не отвечала; на глазах ее выступили слезы; а Гришутка этим временем, конечно случайно, проходил мимо и, сняв шапку, низко ей поклонился.

– Гришутка! – окликнула его девочка, – поди сюда!

Гришутка подошел ближе.

– Прости меня, – продолжала Катя, – я перед тобой очень, очень виновата.

– В чем? – с удивлением спросил Гришутка.

– Я думала, что ты съел все мои яблоки, как хотел сделать это вчера.

Мальчик засмеялся.

– Ведь я шутил, барышня, – сказал он. – Неужели вы могли поверить?

– Во всяком случае, не сердись на меня за подозрение, – продолжала Катя и, желая хотя несколько загладить свою вину перед маленьким садовником, отобрала для него целый десяток самых крупных спелых яблок, а затем отправилась обратно в комнаты и, достав из своей библиотеки почти самую лучшую книжку, подарила ему и ее тоже, вместо той, которую в порыве несправедливого гнева разорвала на мелкие частицы.

Пред. страница К оглавлению След. страница

Проза, Рассказы, Пасха, Рождество Христово