- За Троицу
- Он тебя помилует!
- Кто может вернуть жизнь?
- Буду министром
- Чистая душа
- Сто первый километр
- Пожарная «гильдия»
- В поисках неведомого Бога
- Есть ли умные люди?
- Кто первый коммунист?
- Вечность. Слезы и совесть эпохи
- Если он — сын тракториста
- К сердцу России
- Возьми меня к Себе
- Военная свадьба с некрасивой невестой началась
- Я вас, семинаристов, знаю
- Открывай. Министр обороны!
- «Особая» история
- Дембельский аккорд
- Согласен на ассенизатора
- У нас плохому не научат
- Новые «подвальники»
- В Вечности хочу быть с ними
- Архиерей и «крокодил»
- Идите с Богом!
- «НУ! Братэ! Я тоби кажу!»
- Ну как тебе наша «система»?
- Пасхальные каникулы
- Экзамены
- «Печерские антики»
- Когда-нибудь помянешь
- То-то и плохо, что привык
- Кому мы нужны?
- Не стоит город без праведника
- Мамка, я живой
- Я сын Воанергеса
- Нечестивых и так полны улицы
- А мне теперь новую одежду дали
- Ананьинские чудеса
- Антихристу — не поклонюсь!
- Делай все наоборот, и ты здесь окажешься
- Господь не по силам не дает
- А все-таки...
- Можно ли смотреть телевизор
- А тильки православных христиан
- Скажи этому «другу Христа»
- Жизнь дороже денег
- Дух Святой найдет на тебя
- Тогда черепаха высунула голову
- За двоих хорошо трудишься
- Корова и-то не покатятся
- Возрождается ли вера во всей России?
- Мужик мужика родил
- Далеко заплыл
- И мать жалко, и Церковь жалко
- Я вам этот памятник восстановлю
- Крест тебе и воскресение
- На духовную свадьбу
- Заранее прощать
- Иди в мир, Платонушка
- Как же Господа не благодарить!?
- Вольному — воля, а спасенному — рай
- Я — «Иисус». Иоанн ждет меня
- Бывалые люди
- Только молиться
- Никто не отнимет
- А он смиренных любит
- А я безгрешная
- Конца и края не видно этому делу
- «Не та фи-гу-ра»
- За вас и дело Божие
- «Все ученые... и все слепые»
- О! Это чудно!
- Там и все мы — счастливые
- Но дивнее — в грешниках
- И в чем же эта разница?
- Вот и дело христианское сделаем
- Фавор или Голгофа?
- Он же наш «депутат»
- Встреча знаменательная
- Ну, как тебе сказать, радость через край!
- Вы верите в возрождение России?
- Нет, нет. Я просто выпиваю
- «Я там лежу у забора»
- Говорят, что чудес не бывает
- Бог знает наше будущее
- Бензин нюхать не хотим
- Я на всю жизнь запомнила
- Все полегче будет
- «Два чувства дивно близки нам...»
- Я меньшой и брат мой старшой
- Прощай, брат
- Вы дома, я — в гостях
- Будет царствовать Любовь
Скажи этому «другу Христа»
Лекции преподавателей в Академии были интересней в том плане, что слушать их в огромном напряжении, как в Семинарии, не надо было. Какой-¬нибудь талантливый скорописец записывал, другие списывали потом у него. Иногда конспекты прежних курсов хорошо помогали.
Первые полгода на 1 курсе были очень трудны, потому что изучались сплошные языки, плюс к тому, еще после обеда был урок по текстологии, где преподаватель Петр Александрович проводил текстологические анализы, в которых мало кто разбирался из-за большой перегрузки. Один из соседей по парте, Вася, все время что-то записывал за преподавателями с задушевной и лукавой улыбкой. Через месяц он важно зачитывал некоторые выражения, к примеру, такие: «У нас на службе сегодня наличествовал живой грек» или «сытых тысячу лет», «будем вскрывать культурный слой» и т. д.
Особой непопулярностью пользовался преподаватель по латинскому языку, одновременно заведовавший академической библиотекой, Аввакумов. Опросы по своему предмету проводились им с особой холодностью и жесткостью, отчего его называли «алюминиевый». Позже это прозвище вполне оправдалось, когда узнали, что он перешел к униатам и уехал за границу. Всегда перед его приходом возникала нервозность, и тогда все просили «благочестивого» Федора помолиться, чтоб преподаватель не пришел. Федор вставал во весь рост и, глядя на икону в углу, вслух произносил:
— Господи! Пошли ему какого-нибудь протестантика!
Минут через десять прибегал посыльный и говорил:
— Аввакумова не будет. Там к нему большая делегация протестантов только что приехала из-за границы!
Весь класс дружно благодарил Федора-спасателя.
Неизменный отец Сергий читал библейскую археологию о каких-то богах и божках Египта, причем так громко, быстро и сердито, что имена неизвестных божков у всех были написаны по-разному, и целый вечер шел спор о том, кто из нас правильно слышал, потому что переспрашивать было невозможно.
Огромной популярностью пользовался в среде первокурсников преподаватель древнееврейского языка Михаил Юханович Садо, который смело высказывался иногда о политике коммунистов, используя некоторые выражения из тюремной лексики. Как мы потом узнали, он за создание христианско-демо-кратической партии сидел десять лет в лагерях. Чувствовалось во всем, что он понимает студентов.
Сын Михаила Юхановича Саргон, впоследствии ставший иеромонахом Стефаном, был неизменным уставщиком академического храма, его очень любили все сокурсники и другие учащиеся.
Жил отец Стефан вместе с греком-иеродиаконом Прокопием Петридисом в одной комнате. По соседству — разные иностранные студенты, в том числе неправославные. За стенкой у отца Стефана американец Бен, представитель секты «Дети Христа», по вечерам допоздна играл на гитаре свои религиозные гимны.
— Отец Стефан! Скази этому «другу Христа», чтобы не играл, я хочу готовиться к литургии, — просил отца Стефана отец Прокопий.
Комментировать