Дитя одиночества
Вошел молодой человек с очень печальным, даже унылым лицом, глубоко погружённый в себя. Он медленно двинулся вдоль книжных полок и, наконец, остановился в дальнем углу, где продавались книги о грехе аборта. В магазине людей было мало, и ничто не отвлекало его от чтения. Ссутулившись, он почти неподвижно стоял у стеллажа, углубившись в книгу. Так продолжалось больше часа. Наконец он сделал выбор и подошел к прилавку с книгой «Отдайте братика». Ему явно хотелось поделиться чем-то наболевшим хотя бы с одним человеком на свете, и потому он заговорил со мной. Кроме нас в магазине не было в этот момент ни души:
– Мне двадцать пять лет, и я очень одинок. С самого раннего детства, сколько я себя помню, я испытываю острое чувство одиночества. Мне трудно было общаться со своими сверстниками, между мной и родителями всегда лежала какая-то ледяная пропасть. Сейчас я студент, но всем своим сокурсникам кажусь странным, и потому они сторонятся меня. Я и сам не понимаю, почему я такой. Если бы я был верующим, наверное, могло быть иначе, но веры нет во мне. Я пробовал разобраться, ходил даже на несколько занятий в воскресную школу, но занятия эти уже для тех, кто уверовал, а мне они ничего не дали. Я так и остался «непробиваемым», в своем бесконечном одиночестве. А недавно я узнал, что у меня могла бы быть сестра. Ей бы сейчас было двадцать лет, и нас было бы двое. Но моя мама сделала аборт, когда мне было пят лет. Вы понимаете, что она сделала? Она лишила меня общения! И теперь я хочу понять, почему люди так легко становятся убийцами. Разве мои родители только сестру мою убили? Они душу мою убили, выпустили из меня жизнь. На выходные я приезжаю в свой город, встречаюсь с родителями. Мы говорим дежурные фразы, обедаем, а потом каждый сидит в своем углу со своей книгой – и больше ничего. А если бы у меня была сестра! Вы понимаете, как бы это могло быть, если бы она у меня была! – горестно закончил покупатель.
Он расплатился за книгу и понуро вышел из магазина.
Случайный прохожий?
В иконный отдел вошел слегка подвыпивший человек среднего роста, лет шестидесяти. Он окинул взглядом иконы, и его глаза наполнились слезами. Показав рукой в сторону образов, взволнованно сказал:
– Все равно мы встанем с колен, встанем, потому что у нас все это было! Было! – и поспешно вышел.
Искреннее удивление
Молодой человек, явно далекий от церкви, зашел в магазин, чтобы, как он выразился, «убить время». Он спросил, можно ли у нас посидеть и, взяв книгу о борьбе со страстями «Что играет мною», расположился в кресле. Книгу он перелистывал в течение трех часов, порой прерываясь от чтения, чтобы послушать аудиозаписи песен в исполнении иеромонаха Романа. Перед уходом он удивленно сказал:
– Я ничего не пойму, что со мной. Мне здесь стало так хорошо, что просто не хочется от вас уходить.
Признание
Молодая талантливая поэтесса однажды призналась:
– Когда я захожу сюда, мне становится плохо.
– Как плохо?
– Мне страшно хочется плакать. Я едва сдерживаюсь, чтобы не разрыдаться.
– Разве слезы – это плохо?
– Но мне кажется, что это слезы саможаления…
– А может, это другие слезы?..
«Я не христианка»
Сразу после обеда вошла женщина престарелого возраста с совершенно седыми короткими кудрявыми волосами и темно-карими глазами, ярко выделявшимися на бледном лице. Она была явно чем-то озабочена и, подойдя к прилавку, сказала:
– Я приехала из дальнего микрорайона в библиотеку этнографического музея, а она сегодня не работает. Есть ли у вас какая-нибудь литература о семье, мне нужно её срочно просмотреть.
Я подала ей несколько библиотечных книг, объяснив:
– У нас литература о православной семье. Может быть, она будет вам полезна.
На что женщина ответила:
– Я не христианка, но книги посмотрю.
Устроившись поудобнее в кресле, пожилая посетительница читала книги больше двух часов. Наконец, она поднялась и подошла ко мне, возвращая литературу:
– Прочла с большой пользой для себя. Особенно мне понравилась вот эта – «Уж замуж». И, вздохнув, сокрушенно добавила: – Дома у меня проблемы… Они врачи…, – и, не договорив, безнадежно махнула рукой. – А у вас я совершенно успокоилась. Пришла сюда в таком раздрае – и вот, надо же… Так хорошо на сердце стало. У меня один раз подобное уже было. Несколько лет назад я поехала в Киев. Из-за домашних проблем была вся на нервах… А брат мне и говорит: «Походи по музеям, может, успокоишься». Но чем помогут музеи? Почему-то мне захотелось пойти в Киево-Печерскую Лавру. Я ничего там не смотрела. Я просто сидела во дворе и, знаете, совершенно успокоилась: мне стало так легко, все плохое куда-то отодвинулось, перестало меня терзать… Я годы помню это состояние. И вот сейчас, в вашей лавке, со мной произошло то же самое. Скажите, что это такое?
– Это вас коснулась Божия благодать.
– Меня? Благодать? Но ведь я не христианка. Я еврейка.
– Но душа-то у вас Божия!
– Душа Божия,… – растерянно повторила женщина. – Божия, – добавила уже более уверенно и направилась к выходу. За порогом она немного постояла в нерешительности, словно не зная, куда ей идти, а потом повернула в сторону центральной улицы.
Рядовой случай
Несколько месяцев не продавалась икона Казанской Божией Матери в рукодельном киоте, которую сдал мастер-краснодеревщик: мы знали, что он очень нуждается в средствах. Однажды я решила посмотреть видеофильм «Заступница Усердная» о петербургской чудотворной иконе Казанской Божией Матери. Как только фильм закончился, распахнулась дверь, и в магазин быстрым шагом вошел светский человек, появившийся у нас впервые. Он сразу подошел прямо к прилавку и, показывая на икону Казанской Божией Матери в киоте, торопливо произнес:
– Заверните мне этот образ, пожалуйста.
Поспешно расплатившись, он так же быстро вышел из магазина.
«Бог послал мне веру»
У стеллажа среди покупателей стояла красивая женщина немного за тридцать и внимательно читала заголовки книг. Наконец выбрала одну и подошла к прилавку. Было видно, что ей хочется чем-то со мной поделиться. Встретив мой вопросительный взгляд, посетительница начала рассказывать:
– Я пила восемь лет. Стала «синяком». Жила беспутно, забросив сына. Моя мама восемь лет вымаливала меня в храмах, все службы простаивая на коленях. И, представляете, Господь ее услышал! Я бросила пить, год назад вышла замуж за обеспеченного доброго человека, у которого прекрасные отношения с моим сыном. Более того, Бог подарил мне веру. Недавно я стала ходить в храм и хочу, чтобы и мои близкие стали верующими. Мама за годы моей порочной жизни словно выдохлась и теперь отсиживается дома, но я верю, что она снова в церковь пойдет. Я еще так мало знаю! Мне нужно начать постигать веру с азов.
Протянув мне книгу «Духовные беседы для простого народа», женщина со смирением добавила: – Вот с самого простого и начнем.
Неупиваемая Чаша
К прилавку подошла пожилая женщина со строгими сединами, заправленными под платок. Показав через витринное стекло на акафист иконе Божией Матери «Неупиваемая Чаша», с благоговением сказала:
– Три раза Матушке-Богородице помолилась, и сын бросил пить.
– Как – три раза? – изумилась я, зная, что верующие порой вымаливают своих сродников годами.
– А так. Первый раз прочла акафист сорок раз: в доме такое началось! Сын словно взбесился. Несколько дней сделала перерыв, и снова стала акафист читать. Когда вновь прочитала сорок раз, еще хуже стало. Несколько дней отдохнула и в третий раз решила прочесть акафист перед иконой «Неупиваемая Чаша». И в тот день, когда закончила читать в сороковой раз, пришел сын совершенно трезвый и сказал: «Мама, я сегодня решил навсегда бросить пить». С тех пор, слава Богу, уже несколько лет не пьет.
По Промыслу Божию
На трехчасовой видеокассете были записаны православные фильмы, и мне нужно было выяснить, какие. Пользуясь тем, что покупателей было мало, я просматривала кассету здесь же в зале, останавливая просмотр, когда нужно было проверить ее качество. Остановив видеомагнитофон в очередной раз, я обратила внимание на трех женщин «европейского образца», которые вошли в магазин и уверенно и деловито двинулись вдоль стеллажей с книгами. Вскоре над городом разразилась гроза, и полил ливень. Все, кто был в лавке, вынуждены были задержаться и явно заскучали. Чтобы как-то занять время ожидания, я снова включила видеомагнитофон. Следующим по ходу оказался сюжет о том, как священник Олег Стеняев совершает чин воссоединения с Церковью еретиков. Три дамы сначала словно оцепенели, а потом кинулись к двери, но стена дождя была столь сильной, что они не решились выйти на улицу: зонтиков у них не оказалось. Они стали, как пригвожденные, у двери и невольно смотрели на экран, где народ в храме хором отрекался от пагубных занятий. Как только закончился фильм, закончился и дождь, и женщины вышли какие-то пришибленные. Ко мне подошла одна из верующих и сказала:
– Вы обратили внимание на тех трех женщин? Они из рериховского общества, и зашли в лавку после своей конференции, которая проходила сегодня в музее, по соседству с нашим магазином.
Так объяснилось замешательство неожиданных посетительниц.
Родственница святого Иоанна Кронштадтского
Перед самым перерывом в лавку вошла семейная пара. Обоим лет около шестидесяти. Муж нервно сказал:
– Давай побыстрее!
Жена, миловидная голубоглазая женщина небольшого роста, подошла ко мне и скороговоркой спросила:
– А где у вас книги об Иоанне Кронштадтском?
Я показала ей полку на стеллаже. Посетительница подошла к ней и стала просматривать книги, а муж поминутно дергал ее и поторапливал.
Выбрав одну из книг, женщина подошла расплачиваться и, таясь от мужа, тихо и быстро проговорила:
– Я из Евпатории. Иоанн Кронштадтский – мой родственник. Сегодня, видите, я не могу больше задерживаться и посмотреть книги как следует, муж злится. Но в следующий раз приеду без него и куплю все книги о батюшке. У меня и фотография есть, которую он подписал.
К сожалению, я не успела расспросить эту женщину, так как муж ее уже стал выходить из себя. В свою смену я больше в магазине ее не видела.
Опасный посетитель
Среди икон висел образ Спаса Нерукотворного, исполненный в новой технике, величиной с настенный календарь формата А-3. Перед самым закрытием в магазин вошёл неопрятный молодой человек с сатанинской символикой на шее и запястьях. Он с ненавистью уставился на образ Спасителя и, резко выбросив вперёд руку с указательным пальцем, дерзко произнёс:
– Дайте мне это!
В сердце толкнулась тревога. Было видно, что икона понадобилась для надругательства.
– Этот образ не продается.
– Есть на витрине и не продается? – с нажимом бросил мне в лицо парень. – Снимайте! Сколько надо заплатить?
– Икону собираются украсить бисером, и только потом будут продавать, а пока она украшает интерьер магазина (это была правда).
– Раз висит и есть покупатель, значит продавайте! – Молодой человек вышел из себя. Глаза его пылали негодованием.
– Простите! Сегодня мы не можем продать эту икону. Зайдите через две недели, когда она будет готова.
– Мне она нужна сейчас! – закричал парень. – Такая, какая есть.
– Икона не продается, молодой человек.
– Ну, я вам это припомню, – угрожающе выкрикнул посетитель и выскочил из магазина взбешенный. С тех пор я его больше не видела.
Телефонный разговор
– Скажите, это лавка жизни?
– Нет, это лавка православной литературы.
– Так я об этом и говорю!
Комментировать