Источник

Часть четвертая. ЭККЛЕСИОЛОГИЯ

Церковь – все-тайна (всеобъемлющая тайна) Христова

Благовестие о Церкви и жизни в ней

Самое большее, что Бог мог дать человеку, Он дал – сделавшись человеком и навсегда оставшись Богочеловеком во всех мирах, видимых и невидимых. Крохотное человеческое существо вместило всецелого Бога, Невместимого и отовсюду безграничного.

Это делает Богочеловека Христа самым загадочным Существом всюду, где только обитают под солнцем люди. Святой Дамаскин прав и на земле, и на небе, и во времени, и в вечности, утверждая, что Богочеловек Христос – «единственное новое под солнцем». Я бы добавил к этому: и присно новое – новое, которое никогда не стареет ни во времени, ни в вечности. Но в Богочеловеке и с Богочеловеком и сам человек стал новым под солнцем существом – существом, божественно значимым, божественно драгоценным, божественно вечным, божественно сложным. Тайна Бога неразрывно сочеталась с тайной человека и стала двуединой тайной – всеобъемлющей тайной всех миров. И так начала существовать Церковь. Богочеловек = Церковь. Вторая Ипостась Пресвятой Троицы, Ипостась Бога Слова, сделавшись человеком, а тем самым – и Богочеловеком, пребыла в нашем земном мире и во всех мирах как Богочеловек = Церковь. С вочеловечением Бога Слова человек как особое богоподобное существо возвеличен Божественным величием, ибо вторая Ипостась Пресвятой Троицы стала его Главой, вечной Главой Богочеловеческого Тела Церкви. Бог Отец Духом Святым поставил Господа Иисуса Христа – Богочеловека – «выше всего, главою Церкви, которая есть Тело Его, полнота Наполняющего все во всем» (Еф.1:17–23).

С Богочеловеком, Господом Иисусом Христом как своей Главой Церковь стала самым совершенным, самым ценным и самым важным существом во всех мирах. Всё Богочеловеческое стало принадлежать ей; все Его Божественные силы стали ее силами: все воскрешающие, все преображающие, все обоживающие, все о-Бого-человечивающие, все усвояющие и уподобляющие Христу, все отроичивающие Его силы навсегда стали силами Церкви. А что важнее самого важного и удивительнее самого удивительного и что более всего потрясает, так это то, что Сама Ипостась Бога Слова по Своему безмерному человеколюбию стала вечной Ипостасью Церкви. Нет такого Божия достояния, нет такой Божией славы, нет такого Божия блага, которые благодаря досточудному Богочеловеку не стали бы навсегда нашими, навсегда людскими.

Всё безмерное величие Своей крепости, и богатство Своего человеколюбия, и всемогущество Своей силы Бог особенно явил в Воскресении Христа из мертвых, в Вознесении Его на небо, превыше Херувимов и Серафимов и всех наднебесных бесплотных Сил, в основании Церкви как Его тела – тела, Глава которого – Он, воскресший, и вознесшийся, и вечно живой Богочеловек. Это безграничное чудо, это поистине Пребожественное все-чудо Бог совершил во Христе, «воскресив Его из мертвых и посадив одесную Себя на небесах, превыше всякого Начальства, и Власти, и Силы, и Господства, и всякого имени, именуемого не только в сем веке, но и в будущем, и все покорил под ноги Его, и поставил Его выше всего, главою Церкви, которая есть Тело Его, полнота Наполняющего все во всем» (Еф.1:20–23).

Так в воскресшем и вознесшемся Богочеловеке осуществлен предвечный совет Трисвятого Божества – «все небесное и земное соединить под главою Христом» (Еф.1:10), осуществлен в Богочеловеческом теле – Церкви. Церковью, Своим Богочеловеческим телом, Господь сочетал в единый вечно живой организм все ангельские существа, всех людей и все богозданные твари. Таким образом, Церковь – это «полнота Наполняющего все во всем» (Еф.1:23), то есть [полнота] Христа Богочеловека, Который как Бог «наполняет все во всем», а как человек и вечный Архиерей дарует нам, людям, жить этой полнотой в Церкви посредством Святых Таинств и святых добродетелей. Это воистину – полнота всего Божественного, всего вечного, всего богоподобного, всего богозданного. Ведь Церковь есть полнота Божественной Истины, Божественной Правды, Божественной Любви, Божественной Жизни, Божественной Вечности; полнота всех Божественных совершенств, а также и полнота всех совершенств человеческих, ибо Господь Иисус Христос, Бого-человек – это двуединая полнота Божиего и человеческого. Это Богочеловеческое все-единство полноты о-бессмерчено и увековечено всего Божественного тем, что Глава его – Сам вечный Богочеловек, вторая Ипостась Пресвятой Троицы. Полнота Богочеловеческого тела Церкви живет бессмертными и животворящими логосными силами воплощенного Бога Слова. Это ощущают все истинные члены Церкви, а более всех – святые и Ангелы. Эта полнота Богочеловеческих Христовых совершенств и есть «наследие для святых» (ср.: Еф.1:18) и «надежда» нашего христианского «звания» (в синод. тексте: «надежда призвания. – Примеч. пер.») (Еф.1:18). Церковь – не только цель и смысл всех существ и тварей: от Ангелов до атомов, – но и их единственная все-цель и Церковь – все-цель и их единственный все-смысл. В ней Бог действительно «благословил» нас «всяким духовным благословением» (Еф.1:3); в ней Он преподал нам все средства для нашей святой и непорочной жизни перед Богом (см. Еф.1:4); в ней Он усыновляет нас через Своего Единородного Сына (см. Еф.1:5–8); в ней Он открыл нам вечную «тайну Своей воли» (Еф.1:9); в ней Он соединил время с вечностью (см. Еф.1:10); в ней Он дал возможность во-христовлению и о-христовлению всех существ и тварей, их во-духовлению и о-духовлению и их во-троичению и о-троичению (см. Еф.1:13–18). По причине всего этого Церковь составляет самую великую и самую святую Божию тайну во всех мирах. В сравнении с прочими Божиими тайнами, она – Все-тайна. Каждая Божия тайна в ней – благовестие и блаженство; каждая из них в ней – рай. Ведь каждая из них преисполнена Сладчайшего. А Сладчайший? Им и рай – рай, и блаженство – блаженство; Им и Бог – Бог, и человек – человек; Им и Истина – Истина, и Правда – Правда; Им и Любовь – Любовь, и Благость – Благость; Им и жизнь – Жизнь, и вечность – Вечность.

Сделавшись человеком и основав Церковь на Себе, Собою и в Себе, Господь Иисус Христос как Богочеловек безмерно возвеличил человека. Своими Богочеловеческими подвигами Он не только спас человека от греха, смерти и диавола, но и вознес его превыше всех существ и тварей. Не стал Бог Слово ни Богоангелом, ни Богохерувимом, ни Богосерафимом, но [именно] Богочеловеком. Этим Он воздвиг человека выше всех Ангелов и Архангелов, выше всех надчеловеческих существ. При этом Господь Церковью покорил Ему под ноги всё и вся (см. Еф.1:22). Церковью и в Церкви как в Богочеловеческом теле человек возрастает к над-ангельским, к над-херувимским высотам. И тем самым путь его восхождения, его преуспеяния более долгий, чем ангельский, херувимский или серафимский. Здесь налицо тайна тайн. Пусть умолкнет всякий язык, ибо глаголет несказанная и ненасыщаемая любовь Божия, неизреченное и безмерное человеколюбие поистине Единого Человеколюбца – Господа Иисуса. Здесь наступают «видения и откровения Господни» (ср.: 2Кор.12:1), которые нельзя выразить никаким языком – не только человеческим, но и ангельским. Всё здесь выше ума, выше слова, выше естества, выше сотворенного. Что касается тайны, то здесь присутствует все-тайна человека во все-тайне Богочеловека, Который есть Церковь, и причем – тело Церкви и Глава Церкви. И во всем этом, и через всё это: человек воцерковленный и оцерковленный, человек во-христовленный и о-христовленный, человек в-Бого-человеченный и о-Бого-человеченный, человек во-троиченный и о-троиченный, человек – сопричастник («со-телесник») Богочеловеческого тела Христова = Церкви, самой святой и самой умилительной Божией тайны, тайны тайн – всесвятой все-тайны. Церковь – это Богочеловек Христос, простершийся через все века и через всю вечность. А с человеком и вслед за человеком – и вся богозданная тварь: всё сотворенное на небе и на земле Богом Словом входит в Церковь как ее тело, которому Глава – Господь Иисус Христос; но Глава – это Глава телу и тело – это тело Главе: неотлучно одно от другого, полнота одного с другим: «полнота Наполняющего все во всем» (Еф.1:23). Делаясь через Святое Крещение членом Церкви, каждый христианин становится составной, органической частью «полноты Наполняющего все во всем», сам наполняясь этой Божией полнотой (см. Еф.3:19), – и тем самым обретает всесовершенную полноту своего человеческого бытия, своей человеческой личности. По мере своей веры и своей благодатной жизни в Церкви каждый христианин достигает этой полноты через святые таинства и святые добродетели. Это относится ко всем христианам всех времен. Всё исполнено полнотою «Наполняющего все во всем»: всё в нас, людях, всё в Ангелах, всё в звездах, всё в птицах, всё в растениях, всё в минералах, всё во всех сотворенных Богом тварях. Таким образом мы, люди, сроднились, божественно сроднились со всеми богозданными существами и тварями. Ибо где Его Божество, там и Его человечество; там все верные всех времен и всех существ: Ангелы и человеки. Так мы, люди, наполняемся «всею полнотою Божиею» (Еф.3:19); Богочеловеческая полнота = Церковь: Богочеловек – ее Глава, она – Его тело, и мы всегда во всей своей жизни – в полной от Него зависимости, как тело от главы. Из Него, из бессмертной Главы Церкви, по всему телу Церкви струятся животворные благодатные силы, оживляющие нас бессмертием и вечностью. Все Богочеловеческие чувства Церкви – от Него, в Нем и Им. Все святые таинства и святые добродетели в Церкви, которыми мы очищаемся, возрождаемся, преображаемся, освящаемся, усвояемся Христу, обогочеловечиваемся, обоживаемся, отроичиваемся, спасаемся, – совершаются от Отца через Сына в Духе Святом, – и это благодаря ипостасному единству Бога Слова с нашим человеческим естеством в досточудной Личности Богочеловека, Господа Иисуса Христа.

«Видишь ли, – спрашивает святой Златоуст, – что сделал Бог? Воскресил Христа, – разве этого мало? Но посмотри далее: посадил Его одесную Себя. Какое слово может это выразить? Того, кто от земли, того, кто безгласнее рыб, того, кто был игралищем демонов, – Он вдруг воздвиг на высоту. Поистине безмерно величие Его могущества. Обрати внимание, куда Он его вознес. Поставил его на небесах, превыше всякого сотворенного естества, выше всякого начальства и власти. Поэтому поистине надобен Дух, нужен просвещенный ум, дабы мы Его познали; поистине необходимо Откровение. Представь себе, каково расстояние между естеством человеческим и Божественным! Однако человеческое естество из всего его ничтожества вознес Он в достоинство Божественного. Для этого надобно пройти не одну, не две, не три ступени. Посему и Апостол не просто сказал «“горе́”» (ἄνω), но: «выше» (ὑπεράνω). А «выше» горних Сил – только Бог. И на такую высоту воздвиг Он человека, из самого низкого уничижения на высочайшую ступень власти, за которой не существует какого-либо высшего достоинства. Всё это Апостол говорит о Воскресшем из мертвых, что и достойно удивления; но ни в коем случае не говорит он этого о Боге Слове. Ибо что букашки по сравнению с людьми, то вся тварь по сравнению с Богом. Да что я говорю: букашки? Ведь если все люди перед Богом, как «капля» и как «пылинка» (Ис.40:15), то невидимые Силы можешь считать букашками. Итак, Апостол говорит не о Боге Слове, а о Том, Который от нас (περί τοῦ ἐξ ἡμῶν). Это и в самом деле велико и чудно, что воздвиг Его из земной преисподней. Если все народы перед Богом, как капля, то какой частицей капли является один человек! Однако Бог вознес Его выше всего не только в мире сем, но и в оном, и всё покорил под ноги Его... О, поистине дела дивные и поразительные! В силу того, что Бог Слово стал человеком, вся сотворенная сила стала для человека рабой. Впрочем, может быть, существует некто выше Его, кто, хотя и не имеет подчиненных, но все-таки обладает вящим достоинством? Но здесь и этого нельзя предположить, ибо Апостол утверждает: «Все покорил под ноги Его». И причем покорил не просто, но до полного подчинения, так что большего подчинения не может и быть. Поэтому Апостол и сказал: ...«под ноги Его, и поставил Его выше всего, главою Церкви» (Еф.1:22). Смотри, и Церковь сколь Он возвысил! Точно каким-то подъемным механизмом подняв ее, воздвиг Он ее на громадную высоту и посадил на том же самом престоле: ведь где глава, там и тело; нет никакого разрыва между главой и телом, ибо если бы связь между главой и телом прервалась, то не было бы ни тела, ни главы. Апостол говорит «“выше всего”». Что значит «“выше всего”»? Значит, что либо Христос выше всего видимого и умопредставляемого, либо из всех благодеяний, совершенных Им для нас, величайшее – то, что Бог Сына Своего сделал главою Церкви, не оставив при этом никого высшего: ни Ангела, ни Архангела, ни кого-либо другого. Бог почтил нас не только тем преимуществом, что человека Христа возвел горе́, но еще и тем, что вообще весь человеческий род подготовил шествовать вслед за Ним, держаться за Него и Ему последовать. «Которая есть Тело Его» (Еф.1:23). Дабы ты, услышав слово «“главою”», уразумел это слово не только в смысле власти, но и в буквальном смысле, и дабы Христа почитал не только Начальником, но и истинной главой тела, Апостол добавляет: «полнота Наполняющего все во всем» (Еф.1:23). Что это значит? Значит, что Церковь – это полнота Христа. Ибо полнота главы есть тело, а полнота тела – глава. Видишь, Апостол не пропускает никакого сравнения – дабы только выразить Божию славу. Говорит он «“полнота”», то есть (подобно тому] как глава восполняется телом, ибо тело состоит из всех частей, и каждая часть необходима. Видишь, Апостол показывает, что Христу как главе нужны все вообще части; ведь если многие из нас не были бы: один – рукою, другой – ногою, третий – какой-то из прочих частей, то Его тело не было бы полным. Следовательно, тело Его составляется из всех членов. Это значит: тогда наполняется глава, тогда тело обретает полноту, когда все мы прочно соединены и связаны.

Видишь ли «богатство славного наследия» (Еф.1:18)? – благовествует далее Златоустый благовестник. – Примечаешь ли «безмерное величие могущества в верующих» (Еф.1:19)? Видишь ли «надежду призвания» (Еф.1:18)? Да имеем же благоговение к нашей Главе; помыслим, какой Главы мы тело: ведь Ей всё покорено (см. Еф.1:22). Памятуя об этом, мы должны быть лучше Ангелов и больше Архангелов, так как удостоены мы вящей, чем они, чести. Ведь то же самое говорит Апостол в Послании к Евреям: Бог «не Ангелов восприемлет... но восприемлет семя Авраамово» (Евр.2:16). Не естество Начальства, или Власти, или Господства, или какой-либо Силы, но наше естество воспринял Он на Себя и посадил его горе́. Да что я говорю: посадил? Сделал его Своим одеянием; и не только это, но и «все покорил под ноги Его»... Трепетно дорожим мы нашей близостью и родством с Богом, опасаясь, чтобы кто не отсек себя от всего тела, чтобы кто не отпал, чтобы кто не оказался недостойным. Если бы кто-то возложил нам на голову царскую корону, золотой венец, – скажите, чего бы только не сделали мы, чтобы показать себя достойными этого мертвого камня? А здесь нашу голову покрывает не царская корона, но Сам Христос стал нашей Главой, что несравнимо больше, – однако мы не придаем этому никакой важности. Ведь Ангелы, Архангелы и все Небесные Силы с благоговейным трепетом чтут нашу Главу; а мы, тело Ее, разве не будем с молитвенным благоговением Ее почитать? Какая же после сего остается нам надежда на спасение? Поразмысли об этом царском престоле, подумай о сей превеликой чести. Это должно страшить нас паче ада. Ведь если бы и не было ада, то для нас, удостоенных толикой чести, а потом оказавшихся ее недостойными и злыми, лишение этой чести должно было бы стать величайшим наказанием, невыразимой мукой. Помысли, подле Кого восседает твоя Глава? одесную Кого пребывает? Восседает она выше всякого Начальства, и Власти, и Силы; а Ее тело и бесы попирают? Но да не будет этого! Если бы это было так, то не было бы уже и тела. Но так как речь идет о теле Господнем, то вспомним и о том теле, которое было распято, пригвождено, принесено в жертву. Если ты – тело Христово, то неси крест, ибо и Он его носил; переноси заплевания, подъемли заушения, терпи гвозди. Таким было Его тело, хотя и было оно безгрешным. А раз уж говорим о Его Теле, то, причащаясь его и пия Его Кровь, да памятуем о том, что в таинстве Причащения мы причащаемся Тела, которое нисколько – μηδέν – не отличается от Тела, восседающего горе́, приемлющего поклонение Ангелов, пребывающего близ нетленной Силы, – именно это Тело мы и вкушаем. О, сколько путей открыто нам ко спасению! Господь Иисус Христос сделал нас Своим телом, преподал нам Свое Тело, – и всё это не отвращает нас от зла. О, помрачение! О, глубокая бездна! О, нечувствие! – Заповедано нам «помышлять о горнем, где Христос сидит одесную Бога» (Кол.3:2, 1). Между тем одни заботятся о богатстве, другие погибают в страстях».

Для чего Богочеловек, Господь Иисус Христос, второе Лицо Святой Троицы, в Церкви – всё и вся: и Глава тела Церкви, и Церковь – Его тело? Для того, чтобы все члены Церкви «все возращали в Того, Который есть Глава Христос, доколе все придем... в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова» (Еф.4:15, 13). Это значит: Церковь есть своего рода «Богочеловеческая мастерская», в которой люди посредством святых таинств и святых добродетелей обогочеловечиваются, соусвояются Христу, преображаются в богочеловеков по благодати, в христов по благодати, в богов по благодати. Всё здесь совершается Богочеловеком, в Богочеловеке, по Богочеловеку, всё – в категории Богочеловеческого и Бого-человечного. Своей Богочеловеческой Личностью Он объемлет, проникает, проходит все миры, в которых живут и обращаются человеческие существа: нисходит в дольнейшие места земли, в самый ад, в царство смерти; восходит выше всех небес, дабы наполнить Собою всё (см. Еф.4:8–10; Рим.10:6–7).

Всё в Церкви наставляемо и руководимо Главою Церкви – Господом Иисусом Христом. Так возрастает тело Богочеловека. Богочеловек – растет! И это чудо непрестанно совершается ради нас, людей, и ради нашего спасения и соусвоения Христу. Растет тело Христово – Церковь. Растет с каждым человеком, который становится членом Церкви – составной частью Богочеловеческого, Христова тела. Это возрастание каждой человеческой личности в Церкви проистекает от Главы Церкви – от Господа Иисуса Христа: от Него через Его святых, христоносных соработников. Всечеловеколюбивый Господь даровал и Апостолов, и пророков, и евангелистов, и пастырей, и учителей – «к совершению святых... для созидания Тела Христова» (Еф.4:11, 12). И из Господа Иисуса Христа как из Главы Церкви всё тело Церкви растет, «составляемое и совокупляемое посредством всяких взаимно скрепляющих связей, при действии в свою меру каждого члена» (Еф.4:16).

В чем «надежда» нашего христианского «призвания?» – В нашем сочетании с Господом Иисусом Христом, а через Него – с теми, которые в Нем, в Его Богочеловеческом теле, в Церкви. А тело Его – «одно тело» (Еф.4:4), тело воплощенного Бога Слова; и дух в этом теле – «один дух» (Еф.4:4), Дух Святой. Это – Богочеловеческое единство, более совершенное и более полное, чем какой-либо иной вид единения. Нет в земном мире более совершенного, более всеобъемлющего, более бессмертного единства, чем единство человека с Богом, и с людьми, и со всеми тварями. Средства же для вхождения в это единство доступны всем и каждому – это Святые Таинства и святые добродетели. Первое Святое Таинство – святое Крещение, а первая святая добродетель – вера. «Одна вера» (Еф.4:5), и нет другой, кроме нее; и «один Господь» (ср.: 1Кор.8:6, 12:5; Иуд.3), и нет другого, кроме Него (см. Еф.4:5); и «одно крещение», и нет другого, кроме него. Лишь в органическом единстве с Богочеловеческим Телом Церкви, лишь как «со-телесник» этого удивительного организма человек приходит к совершенному чувству, сознанию и убеждению, что и в самом деле – только «один Господь»: Пресвятая Троица; только «одна вера» – вера в Пресвятую Троицу (Еф.3:6, 4:13, 4:5; Иуд.3); только «одно крещение» – крещение во имя Пресвятой Троицы (Мф.28:19); и только «один Бог и Отец всех, Который над всеми, и через всех, и во всех нас» (Еф.4:6; ср.: 1Кор.8:6, 12:6; Рим.11:36). «Один над всеми Отец, Который через всех Словом, сущим из Него, и во всех Духом Святым». Ощущать это и этим жить – значит «поступать достойно» христианского «звания» (Еф.4:1; ср.: Рим.12:2; Кол.3:8–17; 1Фес.2:7). Словом, это значит – быть христианином.

Лишь в Богочеловеке Христе человек – «одно тело, один дух». Лишь в Нем человек осознал себя «одним телом», ибо оно не растлено грехом, и «одним духом», ибо он не разрушен злом. Отчего это? Оттого, что тело Богочеловека Христа – это, прежде всего, безгрешное тело человеческое; поэтому оно одно и поэтому бессмертно. И оно, в своей таинственной Богочеловечности, сделалось «одним телом» Церкви. А мы лишь как члены Христовой Церкви, благодатью Святого Духа, воспринимаем и переживаем это единство безгрешного Богочеловеческого тела как единство свое собственное – по любви Спасителя к нам и по вере нашей в Него.

Лишь в Господе Иисусе Христе, Богочеловеке, человек впервые ощутил себя совершенно единым по существу, триединым. И в этом богоподобном триединстве он обрел и единство своего бытия, и богоподобное бессмертие, и вечную жизнь; поэтому вечная жизнь – в познании Триединого Бога (см. Ин.17:3). Уподобиться Триединому Господу, исполниться «всею полнотою Божиею» (Кол.2:9–10; Еф.3:19), стать «совершенным» как Бог (Мф.5:48) – вот призыв к нам, в этом – надежда нашего призвания: «звания святого» (2Тим.1:9), «звания небесного» (Евр.3:1), «звания Божия» (Флп.3:14; Еф.1:18; Рим.11:29). Лишь в Христовой Церкви мы живо и бессмертно ощущаем, что [мы] «призваны к одной надежде нашего звания» (Еф.4:4). Одно «звание» для всех людей; и одна для всех людей «надежда». Это звание осознаётся и живут им Церковью и в Церкви – «со всеми святыми», через Святые Таинства и святые добродетели (Еф.3:18–19). Тогда мы и чувствуем, что мы – «одно тело и один дух со всеми святыми: Так мы, многие, составляем одно тело во Христе» (Рим.12:5), «ибо все мы одним Духом крестились в одно тело... и все напоены одним Духом... Членов много, а тело одно... Вы – тело Христово, а порознь – члены» (1Кор.12:13, 14, 20, 27). Надежда, наставляемая верой и евангельской любовью, возводит нас к осуществлению и достижению нашего звания, нашей цели, нашего призвания – к богосовершенству. Совершается же это лишь в границах Богочеловеческого тела Христова при содействии Его Богочеловеческих сил, которыми и живут все члены этого святого и «единого тела», в котором «один дух», Дух Святой как Объединитель душ всех христиан в одну душу – в соборную душу, и всех сердец в одно сердце – в соборное сердце, и всех духов в один дух – в соборный дух Церкви. Это – собственно, объединение, и единство тела, и единство духа через благодатное во-троичение и о-троичение, в котором всё бывает от Отца через Сына в Духе Святом. Ибо «Бог один и Тот же, производящий все во всех» (1Кор.12:6; ср.: Рим.11:36).

«Так мы, многие, – одно тело во Христе», лишь во Христе (Рим.12:5). Через Святые Таинства и святую жизнь в святых добродетелях мы вочленяемся в одно тело во Христе; и между нами нет промежутка, удаленности, все мы сжились (сочленились) между собой и связаны одной жизнью, как сопряжены между собой члены человеческого тела. Твоя мысль, доколе она «во Христе», составляет «одно тело» с мыслями всех святых членов Церкви; ты и вправду мыслишь «со всеми святыми», твоя мысль благодатно и органически соединена с их мыслями. Так и твое чувство, доколе оно «во Христе»; так и твоя воля, доколе она «во Христе»; так и твоя жизнь, доколе она «во Христе». В нашем теле «члены... хотя их и много, составляют одно тело, – так и Христос» (1Кор.12:12). «Ибо все мы одним Духом крестились в одно тело» (1Кор.12:13). В Своем Богочеловеческом теле, от которого и в котором – Церковь, Господь Иисус Христос крестом объединил всех людей (см. Еф.2:16). В удивительном многообразии вечного и всебожественного в этом Богочеловеческом теле «дары различны, но Дух один и Тот же» (1Кор.12:4): Дух, действующий через все святые дарования и обитающий во всех членах Церкви, сочетавая их в один дух и в одно тело: «Все мы одним Духом крестились в одно тело» (1Кор.12:13).

«Что это такое «одно тело?» – спрашивает Златоустый богомудрец; и отвечает: – [Это] верные со всех концов вселенной, живущие ныне, а также жившие и имеющие жить. Равно как и угодившие Богу до пришествия Христова составляют одно тело. Почему? Потому что и они познали Христа. Откуда это видно? Сказано: «Авраам, отец ваш., рад был увидеть день Мой; и увидел, и возрадовался» (Ин.8:56); и еще: «Если бы вы верили Моисею, то поверили бы и Мне; потому что он писал о Мне и пророки» (Ин.5:46) (в синод. тексте нет слов ««и пророки». – Примеч. пер.»). В самом деле, не писали бы они о том, о ком не знали, что сказать; но потому как они Его знали, то и чтили Его. По сей причине и они составляют «одно тело». Тело не отделяется от духа, иначе оно не было бы телом. Кроме того, о вещах, между собой сочленяющихся и имеющих крепкую связь, мы обычно говорим: они – одно тело. Точно так же и мы в сочетании составляем одно тело под одной главой. Но хотя глава одна и тело одно, однако же тело состоит из разных членов, более или менее важных. Впрочем, и самый важный среди них не восстает против самого незначительного и не завидует ему. И хотя не все члены делают одно и то же, но каждый – по природе своей необходимости, тем не менее именно поэтому достойны они одинакового почета. Разумеется, одни среди них – самые главные, другие – самые маловажные: например, голова – самая главная во всем теле, в ней – все чувства и владыка души, ум, поэтому без головы никто не может жить, а по отсечении ног многие живут еще долго. Итак, голова важнее прочих частей тела не только по своему месту в теле, но и по своей деятельности и значению. К чему я это говорю? – И в Церкви есть такие, которые, достигнув высоты, как голова, наблюдают за небесным, как глаза в голове; удалены они от земли и не имеют с ней ничего общего. Другие же занимают место ног, ступая по земле, разумеется, здоровыми ногами. Ведь ногам вменяется в вину не то, что попирают они землю, а то, что они бегут ко злу (см. Ис.59:7). Поэтому пусть ни глаза не презирают ног, ни ноги не завидуют глазам. В противном случае те и другие теряют свою красоту и мешают собственному действию. И это вполне естественно, ибо кто сплетает сеть ближнему, тот тем самым устрояет ее, в первую очередь, самому себе. Так, если ноги не захотят носить голову, когда нужно перейти с одного места на другое, то они этой своей непокорностью и леностью нанесут вред и самим себе. Равно сему если и голова не захочет заботиться о ногах, то тем самым повредит, прежде всего, самой себе. Но ни голова, ни ноги, конечно, не восстают друг против друга, ибо так устроена их природа. Словами «одно тело» святой Апостол требует, чтобы мы соучаствовали в радостях друг друга; всё это выразил он вкупе. А потому вполне уместно добавил: «а один дух», показывая этим, что при одном теле [должен быть] у нас и один дух, так как не может быть одно тело без одного духа, как, например, если кто-то – друг еретиков. Или этими словами Апостол хочет поощрить нас к согласию, как бы говоря: так как вы приняли единого Духа и пили из одного источника, то да не будет среди вас раздора. Или, вероятно, под словом «“дух”» Апостол подразумевает здесь благое расположение. Затем Апостол добавляет: «Как вы и призваны к одной надежде вашего звания». То есть: Бог призвал нас к одному и тому же; ничуть не больше дал одному, чем другому; всем даровал бессмертие, всем – вечную жизнь, всем – непреходящую славу; всем – братство; всем – наследие; для всех стал общей Главой, всех совоскресил, всех спосадил одесную Бога Отца».

«Апостол учит нас, – говорит блаженный Августин, – что существует «одно тело». И это тело живет, не так ли? Да, живет. Чем? Одним Духом. Что наша душа для наших тел, то Дух для Христовых членов – для Христова Тела, для Церкви».

С явлением Господа Иисуса Христа в нашем земном мире и благодаря Его Богочеловеческому домостроительству спасения, всё Божественное стало человеческим, земным, нашим, и причем нашим «телом», нашей самой непосредственной реальностью. «Слово стало плотию» = человеком (Ин.1:14) и тем самым вручило нам, людям, самый большой и самый драгоценный дар, который может даровать только Бог любви. Что такое «дар Христов» (Еф.4:8)? Всё, что Господь Иисус Христос как Богочеловек принес миру и сделал для мира. А принес Он «полноту Божества», чтобы люди участвовали в ней как в Его даровании, жили ею, исполнили себя «всею полнотою Божиею» (Еф.3:19, 4:8–10, 1:23; Кол.2:10). И еще как дар преподал Он людям Духа Святого, дабы при содействии Его благодатных сил вселили они в себя полноту Божества. А всё это составляет главный дар Богочеловека Христа миру, дар – все-дар: Церковь. В ней – все дарования Троичного Божества. Вся эта благодать дана каждому из нас «по мере дара Христова» (Еф.4:7). Но от нас – от нашей веры, любви, смиренномудрия и прочих евангельских подвигов – зависит, насколько мы воспользуемся этим даром, насколько его усвоим, насколько будем им жить. По Своему безмерному человеколюбию Господь Иисус Христос всем и каждому оставил всего Себя, все Свои дары, все Свои святыни, всю Свою Церковь. Насколько человек воцерковится и оцерковится, во-христовится и о-христовится, настолько он и будет иметь удел в Его даре. А главный дар, который Он вверяет, – это вечная жизнь. Посему Апостол и благовествует: «Дар Божий – жизнь вечная во Христе Иисусе, Господе нашем» (Рим.6:23).

В Богочеловеческом теле Церкви преподана вся благодать Троичного Божества, благодать, спасающая от греха, смерти и диавола, возрождающая нас, преображающая нас, освящающая нас, обоживающая нас, делающая нас своими Христу и всей Святой Троице. Но каждому из нас эта благодать подается «по мере дара Христова». А Господь Иисус Христос отмеряет каждому благодать по его труду (1Кор.3:8): по усердию в вере, в любви, в милосердии, в молитве, в посте, в бдении, в кротости, в покаянии, в смирении, в терпении и в прочих святых подвигах и святых евангельских Таинствах. Предвидя Своим Божественным всеведением, как кто из нас воспользуется Его благодатью и Его дарованиями, Господь Иисус Христос так и разделяет Свои дары – «каждому по его силе»: одному дает пять талантов, другому два, третьему один (Мф.25:15). Между тем, от нашего личного труда и приумножения Божественных Христовых даров зависит наше место в животворящем Богочеловеческом Теле Христовом – Церкви, простирающейся от земли превыше всех небес над небесами. Чем совершеннее живет человек полнотой Христовой благодати, тем больше в нем Христовых дарований и тем обильнее наполняют его как Христова сопричастника Богочеловеческие силы Христовой Церкви, Христова тела, – силы, очищающие нас от всякого греха, освящающие, обоживающие, обогочеловечивающие. При этом каждый из нас жительствует во всех и для всех; потому и радуется дарам своих братьев, особенно когда они выше его собственных. «Дар Христов» людям – это Церковь, это вечная жизнь, – в этом плод всецелого Богочеловеческого, Христова подвига на земле, от Рождества до Вознесения. Вознесшись с плотью на небо, человеколюбивый Господь завершил спасение людей от греха, смерти и диавола: «пленил плен», то есть пленил для Себя, для вечной жизни, людей, которые вследствие греха и смерти были беспомощной добычей (церковнослав. «пленом. – Примеч. пер.») диавола и рабствовали сему последнему. Так «дал» Он «дары человекам» (Еф.4:8).

«Кого Господь Христос «пленил?» – спрашивает святоотеческая мысль. – Очевидно, нас, прекрасный и полезный трофей «(плен)». Ибо, одолев в духовной брани диавола, Он захватил нас, плененных, – не для того чтобы поработить, но чтобы освободить нас от горького диавольского мучительства. «И дал дары»: ибо, приняв веру, воздаёт благодатью».

Разумеется, сделать это мог только Богочеловек, но никак не человек, кем бы он ни слыл и будь он даже самым великим и самым святым. Ведь Богочеловек как Бог явился всюду, где только пребывали человеческие существа, человеческие души, чтобы избавить их от греха и рабства диаволу. В этом никто не мог Ему помешать. Так, хотя плотью и мертв Он на кресте и во гробе, но как Бог Своей человеческой душой снизошел Он «в преисподние места земли» (Еф.4:9), то есть в царство смерти, чтобы из этого пленения освободить человеческие души – этих скорбных рабынь диавола, некогда сотворенных по образу Божию. Икумений говорит: «Преисподние места земли составляют смерть и ад. Господь Христос сходит в воплощение как Бог, а восходит на небо как человек. И нисходит в ад как человек, а воскресает как Бог».

Аналогично сему, как Бог Он, воскресив Свою плоть из мертвых, имел и любовь, и силу вознести человеческую плоть «превыше всех небес» (Еф.4:10), выше всех Ангелов и Архангелов и столь возвеличить и прославить человека, как ни одно существо ни в одном из миров. Он, один и Тот же Богочеловек, ради людей сошел в преисподний мир и «восшел превыше всех небес» с одной всеспасительной целью – Собою «наполнить все»: соединить в Себе всё небесное и земное (Еф.1:10). Так исполнил Он предвечный совет Трисолнечного Господа о человеческом роде. Блаженный Иероним благовествует: «Мы не можем знать, как Кровь Иисуса Христа была благотворной и для Ангелов, и для сущих во аде; но того, что она была благотворной и для тех, и для других, не можем не знать. Сошел Он до ада и восшел на небеса, чтобы наполнить обитающих там – в той мере, в какой были они способны Его принять. Из этого надобно сделать вывод, что прежде Христова сошествия и восшествия всё было пусто и имело нужду в наполнении Им»14 In Ep. ad Eph. 4. 10 / PL. T. 26. Col. 499C. – Примеч. ред..

Для осуществления Церковью предвечного совета Троичного Божества о человеческом роде Господь Иисус Христос «поставил» в Церкви и «Апостолов», и «пророков», и «евангелистов», и «пастырей», и «учителей» (Еф.4:11). «Поставил» Он их в Церкви, а им даровал все необходимые Божественные силы, благодаря которым они суть еже суть. Речь идет о различных дарах, но один Господь, подающий их. Апостол – тем Апостол, что живет, мыслит и действует благодатью апостольства, полученной им от Господа Иисуса Христа; пророк – тем пророк, что живет, мыслит и действует благодатью пророка, полученной им от Господа Иисуса Христа; так же и евангелист, и пастырь, и учитель суть евангелист, пастырь и учитель в силу того, что первый из них живет, мыслит и действует благодатью благовествования, второй – благодатью пастырства, а третий – благодатью учительства, принятой ими от Господа Иисуса Христа (ср.: 1Кор.12:28, 4–6, 11; Еф.2:20). Для чего Господь всех их дал? «На дело служения, для созидания Тела Христова» (Еф.4:12). В чем состоит дело служения? – В созидании Тела Христова, Церкви. В этом святом деле Господь вождями и руководителями поставил исключительно святых людей. А христиане? Все христиане призваны освятить себя с помощью святых благодатных сил, преподаваемых им через святые таинства и святые добродетели. Преуспеяние же христиан заключается в освящении себя; полное же совершенство состоит в полном освящении себя, в полной святости. Все христиане святы по призванию и по залогу Духа Святого, получаемом ими в самом начале, через святое таинство Миропомазания как составную часть изначального святого таинства – Крещения.

Как происходит «созидание Тела Христова?» – Умножением членов Церкви: каждый христианин Крещением вводится, вживается в Тело Христово, в Церковь, становится ее членом, и, таким образом, тело Церкви увеличивается, возрастает. Богодухновенный Апостол говорит, что христиане – это «живые камни», встраиваемые в дом духовный, в Церковь (1Пет.2:5). Но есть и другой способ созидания Христова тела: он сводится к возрастанию духовному, к преуспеянию членов Церкви как сопричастников тела Церкви. Над созиданием тела Церкви трудится каждый член Церкви, проходя тот или иной евангельский подвиг. Ведь каждый подвиг входит, вочленяется в Церковь – и так растет ее тело. Растет нашей молитвой, нашей верой, нашей любовью, нашим смирением, нашей кротостью, нашим милосердием, – всем тем, что есть в нас евангельского, что возбуждает в нас жажду Христа, что воспламеняет нас любовью ко Христу. Мы духовно возрастаем Церковью, а тем самым растет и она сама. Поэтому ««все... да будет к назиданию»» (1Кор.14:26), к созиданию Христовой Церкви, ибо все мы призваны «устроиться в жилище Божие Духом» (Еф.2:22). Что представляют собой христиане? – «Божие строение» – οἰκοδομή (1Кор.3:9). Каждым своим благодатным даром, каждой своей добродетелью, каждым своим подвигом, каждым своим покаянным вздохом – христианин «созидает Церковь» (ср.: 1Кор.14:4–5, 12, 26). Все мы Церковью растем к небу, каждый из нас возрастает через всех и все через каждого. Посему это благовестие и заповедь обращены ко всем и к каждому из нас, дабы тело получало «приращение для созидания самого себя в любви» (Еф.4:16). А созидательная, зиждущая сила суть Святые Таинства и святые добродетели, в первую очередь – любовь: «Любовь созидает» (οἰκοδομεῖ = «созидает», «устрояет», «назидает») (1Кор.8:1).

Какова цель созидания тела Христова и нашего в нем духовного возрастания? – Дабы «все мы пришли»: во-первых – «в единство веры и познания Сына Божия», во-вторых – «в мужа совершенного» и в-третьих – «в меру полного возраста Христова» (Еф.4:13).

1. В единство веры и познания Христа приходят только в общении со «всеми святыми» (Еф.3:17–19), только соборной жизнью «со всеми святыми» – под верховным руководством святых Апостолов, пророков, евангелистов, пастырей и учителей. А их – начиная с Пятидесятницы и далее через все века, вплоть до Страшного Суда, – пресвято наставляет и направляет Дух Святой. Дух же Святой – и есть Тот «один Дух» в теле Церкви (Еф.4:4). В Нем и от Него – и «единство веры и познания Сына Божия», Господа нашего Иисуса Христа. Вся истина веры во Христа и ведения о Христе содержится в Духе Истины, Который и наставляет нас на всю эту Истину, одну и единственную (ср.: Ин.16:13, 15:26, 14:26). Он соединяет наше чувство Христа с соборным сердцем Церкви и наше ведение Христа – с соборным ве́дением Церкви. Тело Церкви – одно и имеет «одно сердце» и «одну душу» (Деян.4:32). В это одно сердце – соборное сердце Церкви – и в эту одну душу – соборную душу Церкви – мы входим и с ними сплачиваемся под благодатным действием Духа Святого, смиряя свой ум перед святым соборным умом Церкви и свой дух перед Святым Духом Церкви. И так взращиваем в себе непреходящее чувство и ведение того, что мы имеем одну и ту же веру в Господа Иисуса Христа со всеми святыми Апостолами, пророками и праведниками – одну и ту же веру в Господа и одно и то же познание о Господе.

Вера в Господа Иисуса Христа и познание о Господе Иисусе Христе образуют существенное, нерушимое единство. Эти двое суть одно в Церкви. И как одно преподаются они Духом Святым за смиренные подвиги, а прежде всего – за смиренномудрие. «Единство веры – это не различаться в отношении догматов. Равно как и единство познания Сына Божия означает – не различаться в понятии о Нем». «Единство веры означает – если все мы будем иметь одну веру. Ибо это и есть единство веры, когда мы все – одно, когда все одинаково понимаем этот союз. А дотоле надлежит тебе трудиться, если получил ты дар назидания других. Итак, если все мы одинаково веруем – то это и есть единство веры». «Единство веры – значит, чтобы все мы имели одну веру, не различаясь в догматах и не имея взаимных разделений в жизни. Истинное единство веры и познания Сына Божия – если мы православно исповедуем догматы (букв. «если мы православствуем в догматах», ἐν τοῖς δόγμασι ὀρθοδοξῶμεν) и живем в любви. Ведь Христос есть любовь».

2. Достигнуть «в мужа совершенного». Но что такое «совершенный муж» и кто такой «совершенный муж»? Пока Богочеловек Христос не явился на земле, люди даже не знали ни что такое – совершенный человек (муж), ни кто такой – совершенный человек. Человеческий дух не был в состоянии сконструировать образ совершенного человека ни как замысел, ни как идеал, а тем более как реальность. Отсюда столько блужданий в поисках идеального человека даже у самых выдающихся мыслителей человеческого рода, таких как Платон, Сократ, Будда, Конфуций, Лаоцзы, Шекспир и другие дохристианские, внехристианские и нехристианские искатели идеального, совершенного человека. Лишь с момента явления Богочеловека среди людей люди уразумели, что такое – совершенный человек и кто такой – совершенный человек, ибо увидели Его в самой действительности, в своей среде. И для человеческого знания нет уже больше сомнений: Иисус Христос – вот совершенный Человек. Если взять истину, то она вся в Нем, настолько вся в Нем, что вне Его и нет истины, ибо Он Сам – Истина: если взять правду, она также вся в Нем, и причем настолько вся в Нем, что вне Его и нет правды, ибо Он Сам – Правда. И всё самое лучшее, самое возвышенное, самое божественное, самое совершенное, – всё это нашло в Нем свое исполнение. Нет такого истинного блага, которое бы человек возжелал и не нашел в Нем. Равно как и нет греха, который придумал бы христоборец и сумел в Нем отыскать. Весь Он – без греха и весь исполнен всех совершенств. По всему Он – совершенный человек, человек идеальный.

Вопрос заключается в том, как можно достигнуть «в мужа совершенного». Но единственность Единственного как раз и состоит в том, что всем предоставил Он возможность единственным способом не только прийти в соприкосновение с «совершенным Мужем», но и стать Его членами, общниками Его тела, «от плоти Его и от костей Его» (Еф.5:30). Как? – Только вкупе «со всеми святыми», через святые, евангельские подвиги, через соборную и святую жизнь Церкви. Ведь и Церковь есть не что иное, как «совершенный муж» на всем пути через века – к конечному осуществлению Божия совета о мире. Так и наименьшим среди нас, и презреннейшим, и самым убогим дана возможность вместе со всеми с помощью евангельских подвигов достигнуть «в мужа совершенного». – Сказано: «Доколе все придем... в мужа совершенного». Значит, это дается не гордому одиночке, а смиренному члену Соборной Церкви; дается благодаря его общению «со всеми святыми». Жительствуя «со всеми святыми» в Богочеловеческом Теле «Мужа совершенного» – Христа, каждый христианин, по мере своих добродетельных подвигов, и сам достигает этого совершенства, и сам делается «совершенным мужем». Так в Церкви для каждого становится доступной и осуществимой сия Божественная цель и идеал: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш небесный» – Бог (Мф.5:48). Святой Апостол особо подчеркивает, что цель Церкви – «представить всякого человека совершенным во Христе Иисусе» (Кол.1:28). Богочеловек Самого Себя, «Мужа совершенного», по безмерному и ничем не насыщаемому человеколюбию, преобразил в Церковь, дабы всех, сделавшихся ее членами, преобразить в совершенных мужей. Одна цель всего Богочеловеческого домостроительства спасения: «да будет совершен Божий человек, ко всякому доброму делу приготовлен» (2Тим.3:17).

3. Прийти «в меру полного возраста Христова (в меру роста полноты Христовой)». Что это значит? Что составляет Христову высоту и полноту? Чем Он исполнен? – Божественными совершенствами. Ибо «в Нем обитает вся полнота Божества телесно» (Кол.2:9), обитает в границах человеческого тела. Этим Спаситель и показывает, что человеческое тело способно вместить в себя полноту Божества и что это, собственно, – цель человеческого бытия. Поэтому прийти «в меру полного возраста Христова» значит возрасти и вживиться во все Его Божественные совершенства, благодатью духовно с ними сочетаться, растворить себя в них (букв. «разлить себя по ним». – «Примеч. пер.») и в них жительствовать. Или: Христа, полноту Божества, которая в Нем, воспринимать и переживать как собственную жизнь, как собственную душу, как собственную всеценность, как собственную вечность, как собственную всеохватывающую цель и всеобъемлющий смысл. Воспринимать и переживать Его как единого истинного Бога и единого истинного Человека; как совершенного Бога и совершенного Человека, в Котором всё человеческое возведено на вершину своего человеческого совершенства. Воспринимать и переживать Его как совершенную Божественную Истину, и как совершенную Божественную Правду, и как совершенную Божественную Любовь, и как совершенную Божественную Премудрость, и как совершенную Божественную Жизнь, как Жизнь вечную. Одним словом – воспринимать и переживать Его как Богочеловека, как всеобъемлющий смысл всех богозданных миров.

Всё это возможно только в общности «со всеми святыми». Ибо сказано: «Доколе все придем ... в меру полного возраста Христова», – не только я, не только ты, не только мы, но все, предводимые и наставляемые святыми Апостолами, пророками, евангелистами, пастырями и учителями. Ведь только святые знают путь, ведают все святые средства и дают их боголюбцам, дабы и сии возросли «в меру полного возраста Христова». А Христова высота и Христова полнота суть не что иное, как Его святое Богочеловеческое тело, Церковь. Посему «прийти в меру полного возраста Христова» способен только истинный член Церкви. Ибо Церковь и есть «полнота Христова, полнота Наполняющего все во всем» (Еф.1:23). Быть членом Церкви значит постоянно пребывать «со всеми святыми», а через них – с досточудный и чудотворящим Господом Иисусом Христом. Ведь с Ним человек весь бесконечен, весь свят, весь вечен, весь – любовь, весь – истина, весь – правда, весь – молитва. Всё присущее такому человеку имеет одно сердце и одну душу «со всеми святыми»: соборен у него ум, соборна душа, соборно сердце, соборна истина, соборна жизнь. – Итак, Церковью и лишь в Церкви люди достигают своей цели и все-цели, смысла и все-смысла человеческого бытия во всех мирах.

Если бы истина была чем-то иным, а не Богочеловеком Христом, то она оказалась бы малой, недостаточной, тленной, смертной. Именно такой она бы и была, если бы представляла собой понятие, или идею, или теорию, или схему, или разум, или науку, или философию, или культуру, или человека, или человечество, или мир, или всё мироздание, или что-то еще, или всё это вкупе. Но Истина – это Личность, и причем Личность Богочеловека Христа; поэтому она и совершенна, и непреходяща, и вечна. Ведь в Господе Иисусе Истина и Жизнь единосущны – вечная Истина и вечная Жизнь (ср.: Ин.14:6, 4:14). Верующий в Господа Иисуса Христа постоянно растет Его Истиной в ее Божественные бесконечности: растет всем своим существом, всем умом, всем сердцем, всей душой. При этом он непрестанно жительствует Христовой Истиной, потому что она составляет самую жизнь во Христе. Во Христе живут, «истинствуя» = ἀληθεύοντες (Еф.4:15), ибо жизнь во Христе – это «истинствование», постоянное пребывание всем существом в Христовой Истине, в Истине Вечной. Это «истинствование» христианина рождается из его любви ко Господу Иисусу Христу; в ней растет он и преуспевает непрестанно, и вечно живет, и не перестает никогда, ибо «любовь никогда не перестает» (1Кор.13:8). Любовь ко Господу Иисусу побуждает человека жить в Его Истине и постоянно соблюдает его в ней. Она позволяет христианину непрерывно возрастать во Христе, простираясь во все Его высоты, широты, глубины (ср.: Еф.3:18). Впрочем, никогда не возрастает он в одиночку, но всегда «со всеми святыми», присно в Церкви и с Церковью, ибо иначе и не может он «все возращать в Того, Который есть Глава» Церкви, Христос. И когда мы истинствуем, то истинствуем всегда вкупе «со всеми святыми», и когда любим, то любим «со всеми святыми», потому что в Церкви всё соборно, всё бывает «со всеми святыми», ведь все составляют единое духовное тело, в котором все соборно живут одной жизнью, одним духом, одной истиной. Только «истинствуя в любви» со всеми святыми, мы можем «все возращать в Того, Который есть Глава Христос» (Еф.4:15). Бесконечные силы, необходимые для такого возрастания всех христиан в Богочеловеческом Теле Церкви, Церковь непосредственно приемлет от своей Главы – от Господа Иисуса Христа. Ибо только Он, Бог и Господь, имеет эти бессмертные силы и всемудро ими распоряжается.

Наше христианское призвание, наше христианское звание – «все возращать в Того, Который есть Глава Христос»: ибо только так человеческое существо правильно развивается и шествует по пути Своего Божественного назначения, определенного ему Троичным Божеством в предвечном совете, прежде сотворения мира (ср.: Еф.1:4–13). Только «во всем» нашем возрастая во Христе, мы это наше «всё» через богочеловечность возводим в Его умилительную вечность. Но что такое это наше «всё»? Это всецелое наше существо: и душа, и ум, и совесть, и воля, и тело, – всё составляющее их во всех их тайнах и загадках. И моя, и твоя душа – лишь возрастая во Христе посредством святых таинств и святых добродетелей – следуют по пути своего богоподобного преуспеяния и достигают безграничного Божественного совершенства. Воспринимая и переживая Божественную Христову Истину как жизнь своей жизни и бытие своего бытия, душа и возрастает Христом во все Его Богочеловеческие истины и совершенства. Твоя совесть, если не возрастает она всецело во Христе, быстро чахнет и увядает. Но если растет она в Нем через святые евангельские подвиги, то вся возводится (букв. «разрастается». – «Примеч. пер.») в Богочеловеческие совершенства и всё Христово навсегда становится ее собственным. А моя и твоя воля, а твой и мой ум? Вне Христа, без Христа они умирают бесчисленными смертями во всякой немощи, и заблуждении, и демонизме, и сатанизме. Но если хочешь наделить их Божественной силой, и совершенством, и бессмертием, и вечностью – то возрастай во Христе как всем своим умом, жительствуя Его Божественной Истиной, так и всей своей волей, исполняя Его Божественные заповеди. И чем больше будешь возрастать во Христе своей душой, своим умом, своей волей, своей совестью – тем больше взалчешь и возжаждешь вящих и величайших богочеловеческих совершенств, с радостью будешь «забывать заднее», чего ты достиг, и «простираться вперед» – и поспешишь «к почести вышнего звания Божия во Христе Иисусе» (Флп.3:13–14), дабы прийти «в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова» (Еф.4:13). Мера же эта – Богочеловеческое безмерие. Главное – чтобы ничто твое не осталось вне Христа. Если же останется, то знай, что оно осталось в смерти, в бесчисленном множестве смертей, в царстве сатанизма = в царстве всех заблуждений, неправд и зол; а это есть не что иное, как царство бесконечных мучений, самоистязаний, отчаяния, безумия, безвыходных тупиков, ядовитых одиночеств, самоубийственных ужасов. Без сомнения, на всех путях вне Христа человек через грехи, через страсти, через заблуждения, через ложь, через самообман неминуемо дегенерирует в под-человека, в получеловека, в не-человека. Вне Богочеловека человек постепенно скрючивается, опускается, пока не станет человечком, духовным карликом, которым силы зла помыкают, как беспомощной игрушкой. Очевидна истина: вне Богочеловека человек ужасно о-бес-человечивается, дабы, наконец, скатиться к рас-человеку.

Да, человек в Богочеловеке, в Его Церкви через жительство «со всеми святыми» возрастает в благодатного богочеловека, а вне Богочеловека он неминуемо дегенерирует в добровольного или невольного диаволо-человека. Ведь способен человек простираться ввысь, возрастая до Бога, но может и ниспадать в пропасть, низвергаясь до диавола. Для того и явился Богочеловек среди нас, людей, чтобы в Себе Самом явить нам совершенного Человека и в то же время даровать все святые средства и все Божественные силы, при содействии которых каждый из нас может выстроить себя в «мужа совершенного». Всё это преподано в Церкви – в Богочеловеческом Теле, присно живущем и животворящем, Глава которого – Сам Богочеловек, Господь Иисус Христос, оживляющий Своими Богочеловеческими силами всех членов Церкви с помощью Святых Таинств и святых добродетелей Духа Святого.

Во всех отношениях организм Церкви – это самый сложный организм, о котором только знает человеческий дух. Почему? Потому что это – единственный Бого-человеческий организм, в котором все Божественные и человеческие силы составляют единое сверх-гармоничное тело. Только всемудрый и всемогущий Богочеловек, Господь Иисус Христос, мог составить всё это и сочетать в одно тело, в Свое Тело, которому Он – Глава, Глава вечная. Всю жизнь в этом удивительном и чудотворном теле направляет и руководствует Он, досточудный и чудотворящий Бог и человек. Каждая частичка этого тела живет всем телом, но и всё тело живет в каждой своей частичке. Все живут через каждого и в каждом, но и каждый живет через всех и во всех. Каждая частичка растет с общим ростом тела, но и всё тело растет с ростом каждой частички. Все эти многочисленные частички тела, все эти составы, все эти члены, все эти чувствительные органы, все эти клеточки – соединяет в одно вечно живое Богочеловеческое Тело Сам Господь Иисус Христос, сообразуя действие каждой частички со всей соборной жизнью Тела. А каждая частичка трудится «по мере» своих сил. Силу же каждого члена Церкви составляют евангельские добродетели. Евангельская деятельность каждого члена Церкви, хотя она вполне обособленна и лична, всегда всесторонне соборна, совместна, обща. Ибо она вливается во всеобщий подвиг всего Тела. И насколько своей евангельской деятельностью человек преображает себя, возрастая во Христе, настолько Господь Иисус Христос этот его подвиг претворяет в общую, соборную силу, совершая таким образом то, что тело «получает приращение для созидания самого себя в любви» (Еф.4:16). Собственно говоря, деятельность каждого члена Церкви всегда лично-соборна, лично-коллективна. И когда кажется, что член Церкви подъемлет труды только для самого себя (например, уединенное подвижничество пустынников), на самом деле он всегда трудится для всего тела. Таково устройство Богочеловеческого организма Церкви, который неизменно наставляет и которым руководит Сам Господь Иисус Христос.

Жительствуя в Церкви как ее живая частица, христианин подлинно живет Самим Господом Христом, Главой Церкви, «от которой все тело, составами и связями будучи соединяемо и скрепляемо, растет возрастом Божиим» (Кол.2:19). Да, именно так; это благовестие превыше всех человек в Церкви благовестий для человеческого существа: человек «растет возрастом» в Церкви, Христом и во Христе «растет возрастом Божиим» – возрастая в совершенного Бога, пока весь не наполнится «всею полнотою Божиею». Этому возрастанию нет ни меры, ни конца; ибо если и есть конец, то конец этот – в бесчисленных Божественных бесконечностях. Ты – член Церкви? Значит, твоя душа – «растет возрастом Божиим», твоя совесть – «растет возрастом Божиим», твой ум – «растет возрастом Божиим», твоя воля – «растет возрастом Божиим», всецелое твое существо – «растет возрастом Божиим». Взять, к примеру, святых Ангелов; но вот Пресвятая Богоматерь возросла превыше их, переросла их Богом и Господом Иисусом Христом; и человек в вознесшемся Богочеловеке вырос выше миров ангельских.

Вот – тайна тайн, святая тайна всех святых тайн: человек в Богочеловеке достиг над-херувимской Божественной высоты, и совершенства, и блаженства, и вечности! И всё это совершается Церковью и в Церкви – в этом самом удивительном и самом чудодействующем существе во всех Божиих мирах. В ней – вся жизнь, вечная Жизнь; в ней – вся истина, вечная Истина; в ней – вся правда, вечная Правда; в ней – вся любовь, вечная Любовь; а человек создан, чтобы возрастом Божиим возрасти и в вечной Жизни, и в Истине, и в Правде, и в Любви. В ней – весь Бог, вечный Бог; человек создан, чтобы возрасти в Нем возрастом Божиим. Для этого возрастания Церковь вверяет человеку все средства, все силы – и человек всё может «в укрепляющем его Христе Иисусе». Может своей всесердечной и безграничной верой, ибо «всё возможно верующему» (Мк.9:23; ср.: Мф.21:21–22). Доказательство? – Бесконечное число святых, прошедших весь путь этого Богочеловеческого возрастания в «мужа совершенного»; несметное множество истинных христиан во все времена: каждый из них – живой пример, и образец, и стимул к подвигу, и радость. Однако в живом теле Церкви соблюдается тщательная постепенность в возрастании в святости, в освящении себя, в усвоении себя Христу, в обогочеловечении себя. Каждый из нас в Церкви исподволь усваивает себя Христу; ведь Церковь – вся в Господе Иисусе Христе и вся от Него. Он – непрестанно Созидающий ее и Взращивающий; каждого из нас вочленяет Он в живое тело Церкви – по мере нашей веры и любви, нашей ревности в святой жизни по Евангелию. Ни один подвиг, твой или мой, включая и малейший, в Церкви не пропадает: всё это Сам Господь Иисус Христос встраивает в живое тело Церкви и сообразует в нем, ведь всю жизнь Церкви как единого целого и жизнь каждого члена Церкви в отдельности Сам Господь наставляет и руководствует, а посему ничего не бывает без Него, равно как и без нашего труда, и личного подвига, и усилий. В соборной жизни Церкви перемешаны жизни Ангелов и людей, кающихся и грешников, праведников и неправедников, усопших и живущих на земле, причем более праведные и святые помогают менее праведным и менее святым расти возрастом Божиим во всё большую праведность и святость. Богочеловеческие святые Христовы силы струятся по всем членам, не исключая и ничтожнейших и самых незначительных, – по мере их благодатного вживания в организм Церкви в подвигах веры, любви, молитвы, поста и прочих добродетелей. Так, все мы вкупе растем «в святый храм в Господе» (Еф.2:21), будучи благодатно и органически связаны между собой одной верой, одними святыми таинствами и святыми добродетелями, одним Господом, одной Истиной, одним Евангелием. И все мы участвуем в единой Богочеловеческой жизни Церкви, каждый из своего места в ее теле, которое Господь, Глава Церкви, ему назначил, ибо тело Церкви растет из Него и Им – «составляемое и совокупляемое посредством всяких взаимно скрепляющих связей» (Еф.4:16). При этом Господь каждому определяет место, соответствующее ему по его духовным особенностям и христианским свойствам, а прежде всего – по его святой евангельской любви, которую каждый добровольно в себе возгревает и ею действует. В этой соборной жизни Церкви каждый созидает себя с помощью всех – и причем в любви; и все с помощью каждого; поэтому и Апостолу необходимы молитвы рядовых членов Церкви.

Каждый новый член Церкви знаменует собой приращение в теле Церкви и возрастание тела Церкви. Ибо каждый «при действии в свою меру» становится членом в теле Церкви. И Сам Господь определяет ему подходящее место в теле Церкви, делая его ее составной частью. Поистине лишь в Богочеловеческом организме Церкви все трудятся для каждого и каждый трудится для всех, все живут для каждого и каждый живет для всех. Поистине лишь в Церкви совершенным образом решена и проблема личности, и проблема общества; и лишь в Церкви нашли свое воплощение и совершенная личность, и совершенное общество. Ведь, собственно, вне Церкви нет ни настоящей личности, ни настоящего общества.

По этой святой тайне щедро рассыпает небесный жемчуг своей божественной премудрости и красноречия святой Златоуст. Процитировав 15 и 16 стихи 4 главы Послания к Ефесянам (Еф.4:15–16), он говорит: «Эти слова святого Апостола означают следующее: как дух, спускаясь из главных частей мозга, не просто посредством нервов дает всем членам силу чувства, но и каждому в нужной мере: могущему принять больше – больше и вверяет, а менее способному – меньше (ведь дух есть корень жизни), – так и Христос. Поскольку наши души точно так же зависимы от Него, как члены от духа, то Его промышление и раздаяние даров – сообразуясь со способностями каждого члена – совершает возрастание каждого из них. Но что значат слова «при действии в свою меру каждого члена»? Значит – по чувству [в свою меру] каждого члена. Ибо сей дух, от главы подающийся всем членам, прикасаясь к каждому из них, в них действует. Можно сказать и так: тело, принимая сие действие духа, соразмерно способности каждого члена, тем самым и возрастает. Или же так: члены, получая каждый свою меру духа, в силу этого и растут. А равно и так можно выразиться: дух, изливаясь из главы, затрагивая все члены и распределяясь по ним, насколько каждый из них может принять его в себя, так и производит рост. – Но почему святой Апостол добавил слова: «в любви»? Потому, что сей дух иначе не может быть преподан. Ведь подобно тому как если случится руке отделиться от тела, то дух, истекающий из мозга, ища руку на ее месте и не находя ее там, не отлучается от тела и не переходит на отсеченную руку, но если не найдет ее на месте, то и не подает ей себя, – то же самое бывает и здесь, если между собою не сопряжены мы любовью. Любовь созидает, сплачивает, сближает и связывает нас друг с другом. Посему если хотим мы получить Духа от Главы, то да пребудем во взаимной связи. Существуют два вида отлучения от тела Церкви: один – когда охладеваем в любви, другой – когда дерзаем сделать нечто недостойное по отношению к телу Церкви. В том и в другом случае мы отделяем себя от целого (= от полноты, τοῦ πληρώματος). И если бы даже совершили мы бесчисленные добрые дела, однако же подвергнемся осуждению не меньшему, чем те, кто терзал тело Господа Иисуса Христа; если, то есть, будем дробить на части церковную полноту – Τὸ πλήρωμα тό ἐκκλησιαστικόν».

Блаженный Феофилакт пишет: «Святой Апостол сказал о теле Церкви: «составляемое и совокупляемое посредством всяких взаимно скрепляющих связей», чтобы отметить, что члены этого тела не просто расставлены один подле другого, но и сопряжены между собой и каждый занимает свое собственное место. Итак, наше – это прийти к согласию и сочетаться любовью, а Христа, Главы нашей, – ниспослать нам Духа. Слова же «при действии в свою меру каждого члена» показывают, что Дух, подаваемый Главою, простирается на всех. Тело, следовательно, растет и созидается в силу того, что при посредстве Духа простирается на всех членов и что Он действует в них или что Он дает им силу действовать».

Святой Апостол благовествует истину: «Мы члены тела Его, от плоти Его и от костей Его» (Еф.5:30). Поэтому жизнь в нас и среди нас должна быть такой же, как и в Его теле: чтобы вся она обращалась, совершалась и пребывала в Божественной Истине, и Правде, и Любви, и Благости, и во всем Богочеловеческом, евангельском. Каждый в отдельности и все вместе, мы – всегда члены Его тела. И как таковые мы – составные части Его тела, Его истины, Его жизни, Его вечности, Его Богочеловечности. То, что мы – христиане, мы можем явить и засвидетельствовать только одним способом: своим благодатно-духовным органическим единством с Господом Иисусом Христом. Через святые таинства Церкви мы действительно становимся «членами тела Его, от плоти Его и от костей Его»; утверждаемся же мы в этом святыми добродетелями и благодатными подвигами. Кто такие христиане? – Сопричастники Христовы, «составляющие одно тело» (Еф.3:6); все они образуют Его чудодейственный Богочеловеческий организм, через который, в котором и для которого живет Он, предвечный Бог Слово. Глаз, ухо, рука, нога, палец, каждая частица тела, каждая его клеточка – живут и здраво действуют только до тех пор, пока всем существом внедрены в тело, во весь Его организм, во все Его жизненные силы. Так и каждому христианину для его христианской жизни необходима вся Церковь, весь пребывающий в ней Господь Иисус Христос, все ее святые, все присущие ей святые силы, все ее святые средства спасения. Поэтому нет христианства вне Церкви, вне Богочеловеческого, Христова тела. Потому-то Господь Иисус Христос и утверждает, что Он – в каждом христианине: принимающий их Его принимает; гонящий их Его гонит; питающий, одевающий, посещающий их – Его питает, Его одевает, Его посещает (см. Мф.10:40, 25:35–40; Лк.10:16; Деян.9:4; 1Кор.8:12).

Приводя слова Апостола: ...«потому что мы члены тела Его, от плоти Его и от костей Его», – святой Златоуст благовествует: «Каким образом? Он создался из нашего вещества – как и Ева стала телом из тела Адама. Конечно, апостол справедливо упоминает о костях и плоти, ведь это – самое главное в нас: плоть и кости. Одно как основание, другое как здание. Это, впрочем, очевидно. А каким образом? Как там, говорит Апостол, такое близкое родство, так и здесь. Что значит «от плоти Его»? Значит – истинно от Него. Но как мы – члены тела Христова? – В силу того, что родились от Него (букв. в сербск. и греч. «по Нему», κατ᾿ αὐτόν). А как «от плоти»? – Это знаете вы, участвующие в таинствах: посредством этого мы тотчас преображаемся, воссозидаемся – ἀναπλαττόμεθα. Как родился Он от Духа Святого, так и мы рождаемся в Крещении; становимся Его телом. А если мы этим не становимся, как тогда согласовать с этим слова: «от плоти Его и от костей Его»? Обрати при этом внимание: Адам сотворен, Христос рожден; из ребра Адамова произошло тление, из ребра Христова источилась жизнь; в раю произросла смерть, на кресте она была истреблена. Как, следовательно, Сын Божий – нашего естества, так мы – Его сущности; и как носит Он нас в Себе, так и мы Его в себе носим».

Слова святого Апостола: ...«потому что мы члены тела Его, от плоти Его и от костей Его», блаженный Феодорит объясняет так: «Как Ева создана из Адама, так и мы – из Владыки Христа. С Ним мы погребаемся и с Ним воскресаем в Крещении; едим Его Плоть и пьем Его Кровь». Святой Дамаскин благовествует: «Мы делаемся членами Христовыми жизнью в Духе Святом».

Церковь и Христос? – Налицо «великая тайна» (Еф.5:32), величайшая во всех наших мирах. Человеческому роду недостает ни ума, ни слова, чтобы, по крайней мере приблизительно, выразить эту пресвятую и превеликую тайну. Христос в то же время – Бог Слово и человек, Бог Слово и Церковь, Бог Слово с плотью на небе и во плоти Своей, в Церкви, на земле. Разве это не «великая тайна»? Члены Церкви составляют единый организм, единое тело, и при этом полностью сохраняется отдельная личность со всеми ее богоподобными и богочеловеческими бесконечностями. Разве это не «великая тайна»? В Церкви – всё соборно и однако же – всё лично; каждый живет во всех и все – в каждом, и, тем не менее, жизнь каждого – его собственная жизнь и личность каждого – его собственная личность. Разве это не «великая тайна»? В Церкви живут массы грешников, но несмотря на это вся она – «свята и непорочна», без какого-либо пятна и порока (Еф.5:27). Разве это не «великая тайна»? И так одно за другим, от малейшего до величайшего, в Церкви всё – «великая тайна», ибо во всем всецело присутствует удивительный Господь Иисус Христос со всеми Своими несметными Богочеловеческими тайнами. Поэтому Церковь знаменует собой величайшее чудо для всех сотворенных миров – чудо, которому дивятся и Ангелы на небе. В ее исключительное благовестие желают проникнуть и Ангелы, потому что и им соделалась известною через Церковь многоразличная премудрость Божия (Еф.3:10; 1Пет.1:12).

Богочеловек Христос в Своей Церкви соединил «все небесное и земное» (Еф.1:10); все тайны неба и земли сочетались в единую тайну – и так явилась «великая тайна», все-тайна, Церковь. Эта «великая тайна» Богочеловеческой благодатью преисполняет всех членов Церкви, всю их жизнь, все их взаимоотношения. Посему в Церкви всё – чудо, всё – тайна, всё – «паче смысла» = выше разума. Здесь нет ничего мелкого, ничего второстепенного, ничего малозначащего, ибо всё – Богочеловеческое, всё – небо-земное, всё – благодатное, всё сообразно связано в единый Богочеловеческий организм, в единую всеобъемлющую Богочеловеческую «великую тайну» – во все-тайну = Православную Церковь.

Церковь и в ней всё Богочеловеческое домостроительство спасения = обожения имеет одну цель: всё соусвоить Слову (букв. «ологосить»), всё освятить, всё вочленить в Богочеловеческое тело Церкви и, таким образом, всё вернуть к логосному всеединству и логосной целесообразности. Другими словами, всё воцерковить и оцерковить, во-христовить и о-христовить, во-богочеловечить и о-богочеловечить. Дабы люди этого с успехом достигали, Спаситель даровал и все необходимые Божественные силы, которыми Он как воплощенный Бог Слово располагает – «ибо в Нем обитает вся полнота Божества телесно» (Кол.2:9). Поэтому главное руководящее благовестие и заповедь – это поступать в Церкви «достойно Бога», воплощенного Бога, и расти «возрастом Божиим – в мужа совершенного» во Христе Иисусе (Кол.1:10, 2:19; Еф.4:13). Ибо цель нашей совместной, соборной жизни в Церкви – это «представить всякого человека совершенным во Христе Иисусе» (Кол.1:28).

Совершенный человек! Разве это возможно? Да, но только в совершенном Богочеловеке и от совершенного Богочеловека: только в Нем и Им человек преображается в «мужа совершенного». Вне Его и без Него человек всегда и навсегда остается незаконченным и несовершенным, то есть жалким полу-существом или уродливым недо-существом. Только с Ним и в Нем человек причащается Всебытия и вступает в Царство Вечной Божественной Истины, Вечной Божественной Любви, Вечной Божественной Радости, где нет ни скорби, ни смерти, ни воздыханий. Только Христом человеческое существо переходит из смерти в жизнь, из времени в вечность; возлетает с земли на небо, взыскуя «горнего, где Христос сидит одесную Бога» (Кол.3:1). Жительствуя Господом Иисусом Христом, человек делается существом небо-земным и научается поступать «достойно Бога» – ἀξίως τοῦ Θεοῦ (Кол.1:10), Бога и Господа Иисуса Христа. Ведь для того и стал Он человеком, чтобы как человек показать нам, какова человеческая жизнь, достойная Бога. Жить такой жизнью, какой Он как человек жил во плоти, – это и значит поступать «достойно Бога». В такой жизни люди делают только одно: непрестанно исполняют Божию волю. Поэтому и «приносят плод во всяком деле благом», и «возрастают в познании Бога» (Кол.1:10). Познание о Боге приобретается жизнью в Боге. Из благочестия – познание. Каково и колико благочестие – таково и толико богопознание. В этом вся евангельская гносеология. Лишь достойная Бога жизнь сообщает и достойное знание о Боге. И только люди, ветвями своего существа привитые к Богочеловеческой Христовой лозе, приносят «много плода» (Ин.15:5), «приносят плод во всяком деле благом и возрастают в познании Бога» (Кол.1:10). Жизнь вне Христа недостойна человека. Ведь Богочеловек – единственный подлинный человек. Вне Его – всё смерть и всё работает на смерть. Как тогда может это быть достойным человека, сотворенного для бессмертия и вечной жизни в Трисолнечном Боге и Господе? Только то достойно человеческого богоподобного существа, что божественно, бессмертно, вечно. Поэтому только Христо-подобная, только богоподобная жизнь достойна Бога.

Божественные силы для такой христоподобной жизни подает человеку Сам Господь Иисус Христос. Дарует Он их каждому, кто вочленится в Его вечное Богочеловеческое тело, кто станет его клеточкой. Вочленится ли кто – и тогда все Его Божественные силы начнут по нему струиться, и он станет жить новой жизнью – жизнью, достойной Бога. Вочлененные в Богочеловеческое Христово тело христиане живут, «укрепляясь всякою силою» Его «по могуществу славы Его» (Кол.1:11). Они возрастают Им из силы в силу, из могущества в могущество. Поэтому никто не имеет права сказать: не могу поступать «достойно Бога». – Нет никакого оправдания подобным словам. Ибо всё необходимое для этой жизни Бог преизобильно дает каждому «удаляющемуся от господствующего в мире растления похотью» и ревнующему в евангельских добродетелях (ср.: 2Пет.1:3–9). И действительно, Господь Иисус Христос обитает в христианах, повторяя в них Свою жизнь, переживая ее в каждом из них – насколько каждый в отдельности того желает и хочет. Для каждого христианина в большей или меньшей мере действует слово Апостола: «Уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал.2:20). В христоподобной жизни, в жизни, достойной Бога, заключается истинное, непреходящее, бессмертное достоинство человека. В этом – и его все-ценность, и его божественное величие. Человек поступает «достойно Бога» и поистине являет собой божественное величие на земле, если достойны Бога его мысли, его чувства, его дела. Но к этому славному и непрестанному евангельскому подвигу человек должен, со своей стороны, непрестанно прилагать «всякое терпение и великодушие с радостью» (Кол.1:11). «Терпение – с радостью?» Да, ибо радостное терпение – это самый удивительный Ангел-хранитель на евангельском пути спасения. Ведь то, что заповедует, человеколюбивый Спаситель заповедует всем христианам: «Терпением вашим спасайте души ваши» (Лк.21:19). Именно за такое терпение и дает Он им укрепляться «всякой» Божественной «силой» и тем самым являть силу Его Божественной славы.

На всем евангельском пути спасения христиане живо ощущают, что без непрестанной Божией помощи они не могут сделать ничего в своем спасении. Наш многозаботливый и человеколюбивый Небесный Отец – это Тот, Кто «призвал нас к участию в наследии святых во свете» (Кол.1:12). Вообще святые силы для святой жизни подаются Троичным Божеством: от Отца через Сына в Духе Святом. Для соборной жизни «со всеми святыми» (Еф.3:18; Кол.2:19) вручается «удел в наследии святых во свете». Бог, Который есть Свет, почивает во святых через их святость (1Ин.1:5). Наследие святых нетленно (см. 1Пет.1:4), ибо оно со всех сторон ограждено неприступным Божественным светом, к которому не может приступить ничто смертное или разрушительное.

Грех погасил все светильники нашего света – и тьма покрыла все наши очи и возобладала над нашим светом. Пользуясь упрямой привязанностью человека ко греху, власть тьмы сделалась верховным повелителем в человеческом мире и посредством греха и смерти всемогуще царствовала над человеческим родом. Объятые немощью и отчаянием, люди «сидели» во тьме смерти совершенно беспомощные (см. Мф.4:16; 1Ин.2:8–9). Лишь с пришествием Бога Слова среди нас, в нашем мраке греха и смерти, воссиял истинный Свет. Истинный Свет, Который никакая тьма объять не может (см. Ин.1:5, 9). Он – «Свет мира», Он – «Свет жизни»: светом царствует Он и в мире, и в жизни и обладает ими. Где Он – там уже свет и власть света. Послав Его в мир, Бог Отец «избавил нас от власти тьмы и ввел в Царство возлюбленного Сына Своего» (Кол.1:13) – в Царство света. Лишь шествуя за Господом Иисусом Христом, люди не ходят во тьме, но имеют «свет жизни» (Ин.8:12). Переход из власти тьмы в Царство света совершается верою во Христа (см. Деян.26:18; 1Пет.2:9). «Я свет пришел в мир, чтобы всякий верующий в Меня не оставался во тьме» (Ин.12:46). В Господе Иисусе Христе люди становятся «сынами света» и самим светом – и живут как сыны света (см. Еф.5:8; 1Фес.5:5; Мф.5:14).

«Властью тьмы святой Апостол назвал власть диавола». «Слова: «избавившего нас от власти тьмы» (Кол.1:13), означают – избавившего нас от заблуждения, от власти диавола, от диавольского мучительства. Апостол сказал не просто “от тьмы”, но – «от власти тьмы», потому что диавол имеет над нами великую власть и господствует. Тяжело быть и просто-напросто под диаволом, а под диаволом с властью – еще тяжелее. Бог явил Свое человеколюбие не только в том, что освободил нас от тьмы. Несомненно, великое дело – освободить от тьмы; но ввести в Царство – еще большее. Смотри, как разнообразен дар! Он освободил нас, лежащих на дне пропасти; и не только освободил, но возвел нас и в Царство. И причем – «в Царство возлюбленного Сына Своего» (Кол.1:13). Святой Апостол говорит не просто “в Царство Небесное”, но придает слову великую значимость, наименовав Царство Небесное Царством Сына, ибо нет похвалы большей, чем сия; как и в другом месте отмечает: «Если терпим, то с Ним и царствовать будем» (2Тим.2:12). Удостоил Он нас, говорит, того же, чего и Сына, и причем Возлюбленного: помраченных врагов вдруг переместил туда же, где Сын, в одну и ту же с Ним славу».

Спаситель избавил людей «от власти тьмы» и переместил их в Царство света – ведь Самим Богочеловеческим подвигом Он спас нас от греха и смерти. Грехом мы продали себя в рабство смерти. Своей безгрешной смертью Он нас выкупил из этого рабства. Ибо Он не мог ни стать, ни пребыть рабом смерти, потому что был безгрешен. Будучи безгрешным, Он не должен был умереть, но по безграничному человеколюбию добровольно принял на Себя смерть и сошел в царство смерти, где человеческие души рабствуют смерти по причине греха. Так и смерть, и все человеческие души в ее царстве впервые увидели безгрешного Человека – достояние, которого смерть никогда ранее не имела. Но она была не в состоянии удержать Его в своем царстве, ибо в Нем не было греха, чтобы можно было ей ухватиться за грех и пленить Его, как и прочих людей. Напротив, благодаря Своему присутствию в царстве смерти Он Своим безгрешным и потому всемогущим человеческим естеством разрушил царство смерти и греха. Сделал же Он это для людей и вместо людей. Ибо как новый Адам, как новый Родоначальник человеческого рода, как новый носитель всего людского естества Он Свою всепобеждающую силу перенес в людей и избавил их «от власти тьмы», от власти греха, от власти смерти, от рабствования смерти. Выкуп совершен тем, что Себя, Свою безгрешную Богочеловеческую всеценность, «предал» Он смерти и этим избавил человеческий род от рабства смерти. Смерть польстилась было на столь драгоценное Существо, но Он ее низложил – и ее царство разрушилось. После столь беспримерного выкупа смерть не могла и не имела права впредь удерживать человеческое естество в своей власти. Оно выкуплено самым явным и самым достоверным образом. Ибо кто когда дал столько в выкуп за каких бы то ни было рабов? А человеколюбивый Господь отдал Себя, безгрешного Богочеловека, пролил Свою драгоценную Божественную Кровь, каждая капля которой стоит больше, чем все миры, вместе взятые. Поэтому только в Нем «мы имеем отпущение грехов», ибо только Он «имеет власть отпускать грехи» (Кол.1:14; Мф.9:6; ср.: Ин.20:23).

Господь Иисус Христос – это «образ Бога невидимого» (Кол.1:15). Вот почему Кровь Его так многозначима и всеценна, ибо это Кровь Самого Бога – Бога, Который стал человеком и Кровь Самого Бога вверил человеку всё Свое Божество, все Свои Божественные ценности и силы, навсегда неразлучно сочетав их с человеческим естеством. В Нем мы видим «образ Бога невидимого», образ Самого Бога – насколько человеческое зрение может лицезреть Бога. Ведь узреть Его как Бога и безгрешного человека в своем царстве – это и для самой смерти оказалось смертью. Отсюда – ее бессилие удержать в своем царстве тьмы Бога и человеческие души, ради которых Он пришел. Когда же сошел Он в ее царство и она узрела в Нем Бога и безгрешного человека – то вся вострепетала, вся от Его силы умерла и, таким образом, не смогла в своем царстве удержать ни Его, ни человеческие души; ведь именно ради этих душ Он и пришел (ср.: Деян.2:24).

В Церкви человек впервые в истории своего бытия сочетавается с Вечным, с Богом Словом, а через человека – и вся тварь. Так время соединяется с Вечностью, временное с Вечным, время и Вечный тварь с Творцом. При этом становится ясным всеистинное благовестие: Бог Слово «рожден прежде всякой твари» (Кол.1:15). Каждая тварь имеет свое начало во времени и со временем, а Господь Иисус Христос не имеет временного начала. Он рожден от Бога прежде всех времен; безначально рожден в вечности. Он и Сам вечен, как и родивший Его Бог Отец. Отец – вечный Отец, ибо Сын – вечный Сын. Не было такого момента в вечности, когда Отец был без Сына. Если бы был такой момент и если бы Сын был позже по Божеству от Отца, то не было бы Святой Троицы – Бога Отца, Бога Сына и Бога Духа Святого. Это значит – не было бы истинного Бога и Господа. Сказано: «рожденный прежде всякой твари», чтобы Господа Иисуса Христа, всемогущего Творца, не путали с творениями. Всемогущий Творец? Да, «ибо Им создано всё, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое: престолы ли, господства ли, начальства ли, власти ли, – всё Им и для Него создано» (Кол.1:16). Кто, кроме Бога, может иметь такое творческое всемогущество? Мы, люди, даже близко не подошли к тому, чтобы узнать, что в целом сотворено на самой земле, а тем более – во всей вселенной или же в одном только мире невидимом! Какие это существа, и силы, и славы! «Всё, что на небесах», – но от всего святой Апостол упоминает лишь нечто: Ангельские Престолы, Господства, Начальства и Власти. А о прочем с удивлением и благоговением умолчано. Людской ум не в состоянии представить себе, а тем более постичь Божие творение от его высот до его глубин. Из этого апостольского благовестия ясно то, что для нас самое главное: ничто не вошло в бытие, минуя Божию премудрость и Божию волю – совершенную премудрость и всемогущую волю. По своему происхождению всё – от Бога Слова, всё в сущности логосно. А по цели? И по цели всё логосно, ибо «всё» не только «Им», но и «для Него создано». Таков наш путь: начинаем Безначальным и завершаем Бесконечным. Как наше начало, так и наше завершение – в Боге Слове. И не только наше, но и всего мироздания. Было бы нелогичным и неестественным, если бы целью логосного творения было нечто иное, а не Бог Слово. Божественные логосные силы, в действительности, суть единственные творческие силы в мире. Это – происхождение (букв. «роение».– «Примеч. пер.») потомков из предков, произрастание плодов из семян; это безудержное возникновение (букв. «оживание». – «Примеч. пер.») жизни в бесконечном числе существ; это поразительное развитие всего сущего в безмерном разнообразии форм, – всё это совершается по таинственному действию этих логосных творческих сил, вложенных в сущность всех тварей при сотворении.

Логосная целесообразность мира и жизни нарушена грехом. Откуда грех в мире, сотворенном безгрешным Богом Словом? – От злоупотребления творческими логосными силами. Логосная сила, употребляемая свободной волей во зло – так, чтобы не направлялась она к Своей цели, к Богу Слову, и действовала не для Него, а против Него, – это и есть грех. И еще: это сила, в качестве собственной цели провозгласившая либо себя, либо какую-то иную тварь. В этом – весь диавол, в этом – и человек, если грехом шествует он вслед за диаволом. Не Бог Слово – моя цель, а я сам: сам в себе и сам для себя. Такова логика всякого греха – и самого большого, и самого малого. Поэтому грех – это единственное бессловесие (букв. «алогосность». – «Примеч. пер.»), единственная нелогичность в мире. Бог Слово для того и стал человеком и на Себе, Богочеловеке, основал Церковь, чтобы освободить человека от этой губительной нелогичности, спасая его от греха, смерти и диавола. Так восстановил Он логосную целесообразность в нашем человеческом мире. Логосная единая цель (букв. «едино-цельность». – «Примеч. пер.») связывает мельчайшую букашку с величайшим солнцем во вселенной, человека с Ангелом и атомом. Единство цели, единство происхождения, единство становления. Ибо все мы от Него – от Бога Слова; все и всё и вся, кроме греха и зла. А зла нет вне греха. Свободная воля, сотворенная богоподобной, чтобы быть ей устремленной к Богу, отвернулась от Бога, двинулась в противоположную от Бога сторону – и действует против Бога. Вот в этом и заключается сущность всякого зла – и диавольского, и человеческого. В этом и смерть, ибо прервана связь с Богом Словом, от Которого – жизнь и бытие (Ин.1:3–4).

Но Богочеловек, Господь Иисус Христос, хотя весь Он – в человеке и весь – в Церкви, однако же весь окружен и весь исполнен Своими бесчисленными Божественными, логосными бесконечностями. Отсюда и благовестие: «И Он есть прежде всего, и все Им стоит» (Кол.1:17). И еще: Он – «Начаток» (Ин.8:25) (в синод. тексте: «от начала Сущий. – Примеч. пер.»). Или лучше: Он – Начало всякого начала, а Сам – Безначальное Начало, Поэтому Он и логосное всеединство прежде всего сотворенного. Прежде Него (букв. «изначальнее Его». – «Примеч. пер.») ничего представить нельзя. Начало, перво-начало всякой твари – в Нем и от Него. «И всё Им стоит»: всё живущее живет Его животворными силами, всё сущее существует Его суще-творными силами. Всё окружено Им. Но и всё через Него. Вне Его – только небытие. Это логосное всеединство всего сущего трудно ощутить человеку, так как его душа разбита грехом. Бог Слово и становится человеком, чтобы разрешить человека от греха и, таким образом, дать ему способность почувствовать и пережить это всеединство. Для этого и основывает Он Церковь в Своем Богочеловеческом Теле. И люди, вочлененные в Его Богочеловеческое Тело, ощущают и воспринимают логосное всеединство твари по мере своей святости, своего соусвоения Христу, своей обогочеловеченности. Самые святые чувствуют это сильнее всего и переживают всем своим сознанием.

Лишь в воплощении Бога Слова и в учреждении Церкви как Его Тела нам открыта тайна всех тварей, всех существ, всех миров – тайна и цель, включая и тайну Самого Триединого Божества. Это – Церковь. И в ней – логосное всеединство и логосная всецельность. Всеединство, прежде всего, Бога и человека, а затем и всех тварей – всего имеющего бытие на небе и на земле. И Он, Богочеловек, второе Лицо Пресвятой Троицы, «есть глава тела Церкви» (Кол.1:8); и как Глава Он содержит тело Церкви в органическом всеединстве. Все животворящие и творческие силы приходят от Него, наполняя весь Богочеловеческий организм Церкви. Как Глава тела Церкви Он всё в нем наставляет, всем руководит. Так всё сущее в Церкви воспринимает и переживает свою логосную, Божественную тайну и свою логосную, Божественную цель, ибо «всё для Него создано». Без Него как Главы всего творения этот мир и все миры, эта вселенная и все вселенные суть не что иное, как безголовые и бессловесные чудовища. Посему всё не входящее и не хотящее войти в Его Богочеловеческое тело неминуемо пропадает и гибнет во грехе и небытии. Там оно становится безумным от всеобщей бессмысленности и бесцельности. Ибо грех как бессловесная (безлогосная) и противологосная сила вытесняет из человека всё в нем словесное (логосное), а через него – и из окружающего его мира. Таким образом грех лишает смысла и человека, и весь мир вокруг него. И тогда слюбившийся с грехом человек непременно ощущает и самого себя, и окружающий мир как неоправданную бессмыслицу и бесцельную комедию либо как безумную трагедию и навязанную тиранию.

Спасение от этого – в возвращении человека к логосности. А это возможно лишь в Церкви, под Христом как Главою. Вочленившись в Богочеловеческий организм Церкви, человек постепенно становится словесным (логосным), жительствуя в этом организме Церкви его логосными силами. Это становление человека возвращение человека к логосности развивает в нем чувство и сознание всеединства миров, существ, тварей – их всецельности, всецелесообразности, вселогичности. Этому человеческому логосному восприятию всеединства всегда присуще чувство его личного, а также и всеобщего бессмертия. Поэтому у людей в Церкви столь живое чувство единства с усопшими как с реально живыми и бессмертными существами. А посреди всех, и впереди всех, и через всех – Он, «Первенец из мертвых» (Кол.1:18). Да, именно «Первенец», ибо Он – первое человеческое Существо на земном шаре, Которое воскресло, чтобы больше никогда не умереть, но жить вечно. «И прежде Него другие воскресали, но вновь умирали; а Он воскрес совершенным Воскресением». Он – «Первенец» и «Начаток» истинного бессмертия, за Которым шествуют все истинные бессмертные земли: христиане. В Нем, Едином Бессмертном и Всеживом, все наши усопшие живы и бессмертны. Мертвых нет – это самое живое чувство и самое неусыпающее сознание у членов Церкви. Все взаимосвязаны логосным бессмертием; все суть «сыны воскресения» (Лк.20:36). Посему надлежит «иметь Ему во всем первенство» (Кол.1:18) – Ему, воплощенному Богу Слову, Господу нашему Иисусу Христу, совершенному человеку, совершенному Богочеловеку. «Во всем первенство»: в мире, в жизни, в душе, в сердце, в совести, в мыслях, в намерениях, – первенство везде, во всем и всюду. Ибо «всё Им и для Него создано». Если Он – не первый в нашей душе, то душа растлевается; если Он – не первый в нашей совести, то гибнет наша совесть; если Он – не первый в нашем мире, то разрушается мир наш, утопая в хаосе, в страданиях, в смерти. Все трагедии всех миров проистекают оттого, что некие существа – бесы и люди – не хотят, чтобы «иметь Ему во всем первенство», но отвергают Его, ставя на Его место либо самих себя, либо какую-то другую тварь, либо некое собственное произведение. Оттого-то наши миры и погрязли в хаосе, оттого-то всё в них рушится, ломается, распадается и гибнет. Нигде нет ни порядка, ни цели, ибо нет Того, равняясь на Которого только и могут сообразовывать себя все существа и все твари и каждая из них найти свое подлинное место в мире и исполнять свою прямую задачу.

Собственно говоря, всё создано как Церковь: вся вселенная, все миры и все в них существа. Все твари суть не что иное, как овеществленные мысли и силы Бога Слова. Посему Он – и Творец всего, и Цель всего. Воплотившись, Он восполнил, довершил творение; поэтому Церковь – Тело Его, а Он – вечная Глава этого вечного тела. Всё в Церкви Им стоит, Им существует. Церковь – Его полнота; Он – полнота Церкви. Отсюда и многозначительное благовестие святого Апостола: «Ибо благоугодно было Отцу, чтобы в Нем обитала всякая полнота» (Кол.1:19). «Всякая полнота» Жизни, Истины, Любви, Правды, Премудрости, Вечности и всего Божественного, что только можно вообразить, и «всякая полнота» всего сотворенного, ибо сотворенное – «всё Им стоит» (Кол.1:17). Богочеловек – все-полнота. И эта все-полнота постоянно обитает в Его Богочеловеческом Теле, в Церкви, потому что Он весь в ней и она вся – в Нем. Эту все-полноту как нечто свое чувствует каждый член Церкви, и ничего другого ему не нужно, ибо, имея Господа Иисуса Христа, он имеет всё потребное для вечной жизни во всех мирах. Эта Богочеловеческая все-полнота не имеет ничего общего с известными философскими теориями о «все-полноте», ибо все они – в абстракциях и мертвых схемах. Богочеловеческая все-полнота – это живая, опытная, осязаемая Богочеловеческая небо-земная реальность. Ощутить ее может каждый, вочленившись как живая клеточка в Богочеловеческий организм Церкви. Впрочем, досточудный Богочеловек, Господь Иисус Христос, больше и этой самой все-полноты, ибо сказано: «В Нем обитает вся полнота», а Он вокруг нее как Больший ее, как Превосходнейший, как Бесконечный... Без Него вселенная превращается в огромный неживой и бессодержательный морг; люди в ней – окончательно умершие мертвецы, истлевшие внутри и пустые снаружи, – мертвецы в великой мертвости.

Церковь – это воплощенный Бог Слово. Для чего? – Для того чтобы собою воссоздала она первоначальную логосность мира. Участвует в этом Бог Отец Своим благоволением, Бог Дух Святой Своим содействием, а воплощенный Бог Слово, Спаситель, – всей Своей Ипостасью и всецелым Своим Богочеловеческим подвигом. И всё это с одной-единственной целью: спасти человеческий род, а через него и всю тварь, от греха, смерти и диавола. В Своем бесконечном человеколюбии Бог Отец принимает добровольный самопожертвенный Богочеловеческий подвиг Своего Возлюбленного Сына – «чтобы посредством Его примирить с Собою все, умиротворив через Него, Кровию креста Его, и земное и небесное» (Кол.1:20).

Вот для чего Бог Слово стал человеком – дабы истребить грех, эту единственную причину раздоров в мире и вражды к Богу, и, таким образом, Кровью Своего креста воцарить мир между Богом и всем, что на земле и на небе. А дабы не насильно навязать Себя, Спасителя, людям, но Своим человеколюбием настроить их к избавлению от греха, Он Своей добровольной крестной Жертвой истребляет величайшего врага человеческого рода – смерть. Своей добровольной смертью Он уничтожает нашу смерть. В этом и состоит Его человеколюбивая за нас жертва. Как всемогущий Бог мог Он спасти людей от греха и каким-либо другим способом. Но любой другой путь ко спасению оказался бы скорее выражением Его Божественного всемогущества, нежели Его Божественного человеколюбия. Для Него же главное – то, чтобы люди по любви сделали свободное волеизъявление к своему спасению от греха. Он добровольно берет на Себя самое страшное и самое убийственное для людей в мире – смерть и все сопровождающие ее муки. Да притом еще и самую позорную смерть – смерть на кресте. И Своей смертью нисходит Он в царство смерти тем же самым путем, что и все люди. Нисходит, чтобы и там возвестить спасение от смерти, ибо в царстве смерти несравнимо больше людских существ, чем на земле. Вошел Он в царство смерти, как и всякий человек; но так как Его Божество было нераздельно соединено с Его человеческим естеством: в данном случае – с душой (хотя и от плоти Своей Он не отлучался), – то и явился Он там как Бог и как человек, как Богочеловек. Это и расхитило смерть, разрушив ее изнутри. «Смертию смерть поправ» = смертию разрушив смерть, Богочеловек воскрес из мертвых и освободил от смерти человеческий род. Своим Воскресением Он как Богочеловек связал людей с бессмертной жизнью: даровал им новую жизнь и новое, Богочеловеческое, чувство вечной жизни, все-жизни в Нем. И еще – чувство всеединства в Нем: и неба, и земли, и Бога, и человека... и сей, и оной жизни, и живых, и умерших. Поэтому крестная смерть Спасителя столь важна и столь необходима в домостроительстве спасения мира. Ведь без Его смерти не было бы и Его Воскресения, а потому не было бы ни спасения от смерти, ни победы над смертью. Сверх того, не было бы и Вознесения плоти на Небо – этой заключительной всеславной цели Богочеловеческого подвига спасения. А это всё опять-таки означает, что человек остался бы рабом смерти; не было бы восстановлено бессмертие, а вместе с ним – и логосное всеединство твари; грех и впредь превозмогал бы над людьми, а при посредстве его – и смерть, и диавол. И человеческим мучениям не было бы конца ни в одном мире.

Приводя апостольское благовестие: ...«чтобы посредством Его примирить с Собою все, умиротворив через Него, Кровию креста Его, и земное и небесное», святой Златоуст благовествует: «Великое дело – примирение, большее сего – примирение через Христа Господа, а всего величайшее – примирение Кровью Его, и не просто Кровью, но, что еще превосходнее, крестом. Итак, здесь имеем мы пять чудесных истин: примирил нас с Богом, и причем Собою, смертью, Кровью, крестом. О, как всё это Он сочетал! А дабы не помыслил ты, что всё это одно и то же и что крест сам по себе есть нечто, Апостол говорит: «посредством Его». На основе чего считает он это важным? – На основе того, что Сын Божий совершил это не так, что произнес несколько слов, а что Самого Себя отдал для примирения и этим всё совершил. Но что значит «всё... небесное»? Ибо слова «всё... земное» – понятны, поскольку на земле всё было исполнено вражды и сильно разобщено; каждый из нас был в распре с самим собой и со многими. Как же примирил Он «всё... небесное»? Неужели и там были раздоры и несогласия? И как говорим мы в молитве «да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли»? Что сказать на это? Земля обособилась от неба, Ангелы враждовали с людьми, видя своего Владыку оскорбляемым ими. Именно сию вражду Господь и пресек. Как? Переместив человека на небо. Не только примирил Он «всё... земное», но возвел человека к Ангелам – человека, который был врагом и противником. Вот это – прочный мир! Ангелы вновь стали являться на земле, ведь и человек явился на небе. Бог низвел Ангелов в среду людей, а людей возвел в среду Ангелов. Сначала свел к нам Ангелов, а затем возвел к ним человека; земля стала небом, так как небо имело принять земных. Теперь небо не отгорожено от нас непроходимой преградой; и каждый верный имеет своего Ангела. Откуда это видно? – Из слов Спасителя: «Смотрите, не презирайте ни одного из малых сих; ибо говорю вам, что Ангелы их на небесах всегда видят лице Отца Моего Небесного» (Мф.18:10)».

В Теле Бога Слова, Церкви, всё человеческое исцеляется от всего греховного, смертного и диавольского: исцеляется ум, и разум, и совесть, и сердце, и воля, одним словом – исцеляется всецелое человеческое существо. Искупляющая, и воскрешающая, и преображающая, и возносящая нас жертва Спасителя объемлет всего человека и все людские существа. Богочеловеческий подвиг примирения людей с Богом через Церковь распростерся и на язычников, некогда отчужденных от истинного Бога и бывших Богу врагами. Чем отчужденных? Грехами, жизнью в «злых делах» (Кол.1:21). По своей природе зло чуждо Богу и потому отчуждает от Бога. И людей, тяготеющих ко греху, делает оно врагами Богу. Ведь грех – тем грех, и зло – тем зло, что они суть враги Богу и всему Божиему. Но самое страшное бывает тогда, когда люди становятся Божиими врагами «по разуму», то есть когда они сознательно живут во зле, работают на пользу зла, оправдывают зло. Их зло – разумное, «рациональное», утверждающееся на доводах «разумное» зло разума, логики. Да, оно логическое и логичное. Это происходит с людским разумом, когда грех, пользуясь порочными склонностями человека, пронизывает всё человеческое существо: и душу, и сердце, и разум, и волю, – настолько с ними соединяясь, что участвует во всей их деятельности как их внутренняя, прирожденная творческая сила. Тогда греховные помыслы, греховные вожделения, греховные чувства становятся «естественными», логически и разумно «обоснованными». «Грех есть некая логическая сила сатаны», – гласит исключительно глубокая и чрезвычайно важная мысль святого Макария Великого. Если вживется он в человека, то постепенно сольется с его разумом, с его логикой – и тогда всякое зло становится для человека и «логичным», и «естественным», и «необходимым». А Бог и Божественное благо делаются как бы уже нелогичными, неестественными и ненужными. Более того, зараженные грехом логика и разум твердят: «Нет Бога», – и приводят в пользу сего «логические обоснования», «доказательства разума».

«Отчужденные разумом» от Бога и всего Божиего люди стали врагами Бога по «логическим причинам», по «разуму»; свое безбожие они оправдывают «логическими» и «рациональными» доводами. И это безбожие неминуемо выражается «в злых делах». Ведь безбожие и злые дела всегда друг другу сопутствуют. Живя логикой греха, люди полагают, что злые дела есть нечто «логичное», и «необходимое», и «естественное» в нашем человеческом мире. Зло настолько сроднилось с разумом, что стало его modus vivendi, а тем самым – и modus cognoscendi. Для людей, которые «разумом. – в злых делах» (в синод. тексте: «помрачены в разуме. – Примеч. пер.») и в силу этого «отчуждены от жизни Божией» (Еф.4:18), зло является «рациональной необходимостью» жизни и мышления. В этом – сущность язычества и безбожия; в этом – их апология зла; в этом – их «оправдание зла» (какодицея).

И от столь всегубительного зла освобождает нас досточудный Господь Иисус Христос Своей человеколюбивой смертью и Воскресением. А тем самым как Бог наполняет Он смыслом и человеческое существо, и людскую жизнь. И показывает, что божественный разум, божественная логосность, божественная логика суть, собственно, единственная логика и единственный смысл как человеческого существа и людской жизни, так и всего сущего. Поэтому святой Апостол благовествует членам Церкви: «И вас... ныне примирил в теле Плоти Его, смертью Его» (Кол.1:22): примирил вас с Богом, с Божественным благом, с Божественным разумом, чтобы вы перестали быть любителями зла и врагами Бога. Отныне и самих себя, и весь мир зрите вы в логосном свете и всеобщем целесообразии. Теперь вы чувствуете и видите, что воплощенный Бог Слово – это поистине единственный Разум, единственный Логос, единственная Логика жизни и мира. В Нем – истинная логосность и разумность человеческого разума; в Нем – истинная логосность и логичность человеческой логики. Лишь в Нем и Им человеческий разум возвращается к себе, к своему истинному бытию, к своему подлинному смыслу, к своей настоящей жизни – к жизни святой. Дать возможность людям жить святой жизнью, преподать им силы к осуществлению этой жизни – вот цель Богочеловеческого подвига Спасителя по спасению мира. Сделать возможным спасение мира. Человеколюбивый Господь добровольно принимает на Себя крестную смерть, «чтобы представить вас святыми и непорочными и неповинными пред Собою» (Кол.1:22). А все силы для этого – в Его Богочеловеческом Теле, Церкви. Если станете встраивать себя в это святое Тело, то у вас постепенно будут освящаться и совесть, и разум, и душа. А из этих освященных источников естественно истекают святые мысли, святые чувства, святые желания – и претворяются в святые дела. Так в святой и соборной жизни Церкви ваша святая жизнь непрестанно преуспевает, возрастая из силы в силу. Всё это совершает человеколюбивый Господь для того, «чтобы представить вас святыми и непорочными и неповинными пред Собою».

«Господь не только разрешил нас от грехов, – благовествует святой Златоуст, – но и поставил в ряду прославленных. Столько претерпел Он не только для того, чтобы освободить нас от зла, но и чтобы возвести нас в первоначальное достоинство, как когда некто не только избавил бы осужденного от наказания, но и возвел бы его в почетное звание. Нас же Он поставил в ряду вовсе не согрешивших, или, лучше сказать, – в ряду не только не согрешивших, но и совершивших величайшие подвиги; и еще более сего: даровал Он нам святость пред Ним. А слово «неповинными» выражает больше, чем «непорочными», потому что понятие «неповинные» применяется к нам, когда своими делами не навлекаем мы на себя ни осуждения, ни укоризны».

Всё это возможно, благовествует святой Апостол, лишь при одном условии: «если только пребываете тверды и непоколебимы в вере и не отпадаете от надежды Евангелия» (в синод. тексте: «благовествования. – Примеч. пер.»), «которое вы слышали, которое возвещено всей твари поднебесной» (Кол.1:23). Другими словами, если вы всей душой, всем сердцем, всей жизнью, всем существом – в Евангелии. Что служит основанием вашему существу? Если Евангелие, то храмину своей души вы утвердили на нерушимом фундаменте; тогда вы и «тверды» и никакая злая сила не сможет вас ни одолеть, ни низложить. Тогда по всем бурям, и искушениям, и ураганам зла ведет вас неустрашимый путевождь – евангельская надежда. Главное – «не отпасть от надежды Евангелия»; пусть же вас ничто от нее не отлучит.

Сказано: «если только пребываете». Значит, от вас зависит всё: и непоколебимость в вере, и твердость, и евангельская надежда. Что такое непоколебимость в вере? – Непоколебимость (утвержденность) в вере вашего ума, вашего сердца, вашей совести, вашей воли – всего вашего существа. И еще: непоколебимость в вере – это всё основывать на вере: всю свою жизнь и все свои отношения к людям и Ангелам, к растениям и животным, к небу и земле, к миру сему и ко всему мирозданию, к истине и правде, к смерти и жизни, к добру и злу, к бессмертию и вечности, к Богу и диаволу, одним словом – ко всем и вся. Ибо «все, что не по вере, грех» (Рим.14:23). «Если только пребываете... в вере и не отпадаете от надежды Евангелия» во всех скорбях, и страданиях, и ранах, и темницах за Христа, присно «взирая на Начальника и Совершителя веры Иисуса» (Евр.12:2), неуклонно «стремясь к цели, к почести вышнего звания Божия во Христе Иисусе» (Флп.3:14); «если только пребываете тверды и непоколебимы в вере» – во всех ее истинах, и святынях, и Святых Таинствах, и святых добродетелях, и святых силах, – то она вас освятит и «представит вас святыми и непорочными и неповинными» пред Христом и к тому же возведет в такие благовестия и радости, каких ни глаз человеческий никогда не видел, ни сердце не могло себе представить (см. 1Кор.2:9).

Всеобъемлющим Богочеловеческим благовестием Церкви Евангелие «возвещено всей твари» (Кол.1:23). Да, проповедано камням – и они возопили от боли, узрев своего достодивного Благовестника, умирающего в муках на кресте (см. Мф.27:51); проповедано морю – и оно узнавало Бога Евангелия и пред Ним смирялось, возбужденно нося Его на волнах, как на крыльях; проповедано зверям – и они укрощались пред Господом Евангелия, жили вместе с Ним в пустыне, кротко Ему служа, посему в божественной Книге раскрыто и сие благовестие – «и был со зверями» (Мк.1:13); проповедано всякой твари, видевшей, слышавшей и ощущавшей благого и всемилостивого Господа Иисуса: а видели Его, и слышали, и ощущали и птицы, и бабочки, и жучки, и цветы, и ветры, и дожди, и растения, и животные, и воздух, и свет, и облака, и солнце, и звезды, – все Его на земле увидели, все почувствовали, все Ему отверзлись, все к Нему устремились, все Ему сострадали, все и вся к Нему поспешили, ибо из Него непрестанно источалась удивительная сила благовестия, нежно наполняющая всю тварь. Так это было и непрестанно так – доколе обитал Он на земле в Своем святом Теле; а когда уходил с земли, то эту благую силу, воплощенную в Богочеловеческом Теле Церкви, передал Своим святым ученикам, заповедав им продолжить проповедь Евангелия всей твари – Церковью – через все века: «Идите по всему мирu и проповедуйте Евангелие всей твари» (Мк.16:15; ср.: Мф.28:19–20).

Всеблаговестие Христовой Церкви объемлет и подобные Христовым страдания членов Церкви как «сопричастников» (Еф.3:6) Богочеловеческого, Христова тела. Ибо в этом пресвятом теле они переживают страдания Спасителя как составную часть своего подвига спасения. И причем – как необходимую составную часть. Доказательство? – Сам Господь и Бог уделил столь многозначительное место Своей крестной смерти и Кресту в Богочеловеческом домостроительстве спасения мира. Страдание за Христа, сострадание христиан Христу – вот спасение. Каждый спасаемый должен пережить страдания Спасителя как свои собственные: сораспяться Христу, уподобиться Ему в страданиях и смерти, дабы стать Ему подобным и в Воскресении (см. Рим.6:5; Флп.3:10–11). Чем ревностнее христианин, тем глубже и полнее (букв. «всестороннее». – «Примеч. пер.») воспринимает он спасительные страдания как свои собственные. Ему никогда не достаточно страданий за Христа. «Я сораспялся Христу», – утверждает святой Апостол (Гал.2:19). А колоссянам пишет: «Ныне радуюсь в страданиях моих за вас» (Кол.1:24). Спасительные страдания должны быть выстраданы. И даже много пострадав за Господа Иисуса Христа, христолюбивый Апостол «восполняет – недостаток в плоти своей скорбей Христовых». Каким образом? – Страдая за колоссян, которые суть «Тело Его», то есть Тело Христово = Церковь (Кол.1:22–24). А в Церкви непрестанно переживается вся жизнь Спасителя, от начала до конца. Каждый спасаемый обязательно ее чувствует, ибо в этом и состоит спасение. Подвиг восприятия Христа достигает вершины в переживании Его спасительных страданий. Ревностный христианин непрерывно «восполняет» их в своей плоти; их спасительная сила постоянно нужна каждому христианину на всем пути спасения. Поэтому христоносный Павел никогда не насыщен страданиями за Христа. Беря пример со Спасителя, он радостно страдает и за других, и вместо других, чтобы своими страданиями как можно больше поспособствовать их спасению, то есть их жизни в Спасителе. Ведь спасение есть не что иное, как непрестанная жизнь в Спасителе, для Спасителя, ради Спасителя. Подобно святому Апостолу – в силу самой природы подвига спасения – и все Божии святые не насыщаются страданиями за Христа. Известным образом они постоянно чувствуют, что мало выстрадали за Христа, и стараются непрестанно восполнять «недостаток в плоти своей скорбей Христовых». Стремясь к этому, они неустанно как члены Церкви над этим трудятся, и, таким образом, их страдания всегда бывают «за Тело Христово, которое есть Церковь». Радуются они каждому евангельскому страданию как исключительной Божией милости и Божию благовестию. Собственно «радость спасения» достигает вершины в радости Воскресения, но проходит и через радость страданий (Пс.50:14).

Приводя слова святого Апостола: «Восполняю недостаток в плоти моей скорбей Христовых», – святой Златоуст богодухновенно благовествует: «По-видимому, Апостол высказал нечто великое; но не по самовосхвалению – нет! – а по сильной любви ко Христу; ибо эти страдания приписал он не себе, а Христу. Выразился же так, желая привлечь своих слушателей ко Христу. Он как бы говорит им: что страдаю я – страдаю ради Него, поэтому благодарите не меня, а Его – ибо это Он страдает во мне. Так, Апостол не стыдится и эти страдания приписывать Христу: ибо Христос не только за нас умер, но и после смерти готов ради нас страдать. Святой Апостол всеми силами старается показать, что Христос и ныне собственной Своей плотью подвергает Себя опасности ради Церкви. И хочет сказать колоссянам следующее: не мы приводим вас к Нему, а Он приводит вас к Себе, хотя делаем это мы – ведь мы взяли на себя не свое, а Его дело. А о том, что Апостол и вправду подъемлет это за Христа, послушай, что говорит он сам: «за Тело Его», желая этим сказать: я угождаю не вам, а Христу, ибо терплю вместо Него то, что надлежало бы терпеть Ему. Обрати внимание, как сильно Апостол это выражает и сколь великую являет любовь! Как писал он коринфянам: «Все же от Бога, Иисусом Христом примирившего нас с Собою и давшего нам служение примирения... Итак мы – посланники от имени Христова, и как бы Сам Бог увещевает через нас» (2Кор.18:20), так и здесь, дабы как можно ближе привлечь колоссян ко Христу, Апостол говорит то же самое: ради Него я страдаю. То есть хотя Тот, Кто должен вам, и отошел через Вознесение на небо, но, вот, я выплачиваю за Него. Посему Апостол и говорит о себе: «восполняю недостаток», чтобы показать, что, по его воззрению, Христос еще не все претерпел. Ради вас, говорит, Он и после смерти страдает – если в том чего-то недостает. То же самое иным образом говорит он и в Послании к Римлянам: «Он и ходатайствует за нас» (Рим.8:34), – показывая этим, что не удовлетворился Он только смертью, но и после того делает для нас бесконечно много. Так говорит он, не себя превознося, а желая показать, что Христос и ныне о них заботится. А дабы то удостоверить, он своими словами добавляет и сие: «за Тело Его». То, что это и вправду так и что здесь нет ничего невероятного, видно из того, что всё сие совершается «за Тело Его» – за Церковь».

Вне Церкви нет апостольской Бого-мудрости. Кто такой Апостол? – Служитель Церкви. А апостольство? – Служение Церкви. Так это «по домостроительству Божию » (Кол.1:25). Таково Богочеловеческое домостроительство спасения мира. Ибо спасение – это служение Церкви. А служение состоит в послушании Церкви. Ведь в ней – все святые силы спасения, неиссякаемый Божественный Источник которых – Сам Господь спасения: Богочеловек Иисус Христос. Поэтому Церковь – это уникальное, самое исключительное существо во всех мирах. Она – Божественно удивительным и таинственным образом – это Богочеловек Христос во всей полноте всех Богочеловеческих свойств и совершенств. Поэтому она – тайна тайн, святыня святынь, благовестие благовестий – все-тайна, все-святыня, все-благовестие. Она образует «тайну, сокрытую от веков и родов, ныне же открытую святым Его» (Кол.1:26). Сокровенную Богом по причине тьмы греха и нашей смерти; а ныне? – Ныне открытую Господом Иисусом Христом «святым Его». Она, всесвятая тайна, возвещена «святым». «Святая – святым». Всегда так. Не бросают жемчуга перед свиньями. Свиньи – это страсти, не отличающие святынь от нечистот. Влюбленные во грехи и смертоносные похоти люди, все люди всех поколений и всех веков, тьмою зла скрывали от себя единственную спасительную святыню, благовестие, тайну – Бога Слова. Да и Сама эта пресвятая Тайна скрывала Себя от существ несвятых. «Ныне же открытую»: воплощением Бога Слова, Его жизнью, страданием, смертью, Воскресением, Вознесением, сошествием Святого Духа, – открытую как Церковь и оставшуюся в мире как Церковь. А Церковь – это Божественная цель и смысл всех миров, всех существ, а в первую очередь – людей; Божественное святилище, Божественное «Святое святых», которое, освящая, спасает от всего несвятого: от греха, зла и диавола; Божественная обитель Пресвятой Троицы, в которой жительствуют от Отца через Сына в Духе Святом – жительствуют, и крещаются, и преображаются, и освящаются, и спасаются, и воскресают, и возносятся, и делаются едино со Христом, и обоживаются, и обогочеловечиваются, и отроичиваются. Поистине – пресвятая тайна, все-тайна; поистине – пресвятая святыня, все-святыня; поистине – пресвятое благовестие, все-благовестие.

Таково богатство этой самой святой Божией все-тайны – Церкви. Нет ничего ни более богатого, ни более славного, чем она, ни на небе, ни на земле. Это ощущают те, в которых развито чувство святого, Божественного, вечного, Бого-человечного. Прежде других и больше всего – святые. Да и все христиане – каждый по мере своей святости. Ведь все христиане – святы по призванию и предназначению. Святым душам Господь сказует Свою святую тайну. Поэтому все они – столь бесстрашные проповедники и исповедники этой святой тайны. Церковь – это единственное «богатство славы» в этом мире позора и смрада от греха, смерти, диавола. В этом «богатстве славы» – единственная истинная и бессмертная слава человеческого существа, ибо она избавляет от того, что бесчестит и убивает человека, – от греха, смерти и диавола. Поэтому для людей, для всех людей Церковь – это «упование славы», единственное истинное «упование» единственной истинной славы. Это «богатство славы» человек почувствует, когда верою вочленится в Богочеловеческое тело Церкви и Христос вселится в него через святые таинства и святые добродетели; поэтому святой Апостол и говорит: «богатство славы, богатство тайны – Христос в вас». Со Христом в себе люди обогатились стяжанием нетленным – Богом и Божественными совершенствами (см. Лк.12:21; Рим.10:12; 2Кор.8:9; 1Кор.1:5; 2Кор.6:10; Рим.11:33). Это богатство негиблющее: его не может ни моль истлить, ни ржа испортить, ни воры украсть (см. Мф.6:19–20; Лк.12:33). Оно сохраняется в душе с помощью евангельских добродетелей и жизни в них – жизни, которую можно вести только в Церкви, при содействии ее благодатных сил. А они обильно и непрестанно струятся и через самую маленькую клеточку ее Богочеловеческого организма. Слава, истинная слава для человека – быть в ней хотя бы самой малой частицей.

Истолковывая богодухновенные слова Апостола: «какое богатство славы в тайне сей для язычников» (Кол.1:27), – херувимский благовестник земли, святой Златоуст, говорит: «Людей, бесчувственнейших камня, тотчас возвести в достоинство Ангелов, и причем просто с помощью одних только слов и веры, без какого-либо труда, – это и в самом деле слава и богатство тайны; это подобно тому, как если бы кто голодного и паршивого пса, гадкого и отвратительного, который выброшен, и издыхает, и больше не в состоянии двигаться, внезапно пересоздал в человека и поместил на царский престол. Обрати внимание, язычники поклонялись камню и земле, были пленниками и узниками диавола, и вот – вдруг наступили ему на голову и стали над ним господствовать и его бичевать; служители и рабы демонов сделались телом Владыки Ангелов и Архангелов; не ведущие даже, что существует Бог, внезапно стали Божиими сопрестольниками. Хочешь ли видеть бесчисленные ступени, через которые они перескочили? Им надлежало понять: во-первых, что камни – это не боги; во-вторых, что они не только не боги, но что и земля, и животные, и растения, и человек, и небо, и то, что выше неба, – всё это тоже не Бог; в-третьих, что ни камни, ни животных, ни растения, ни стихии, ни то, что горе́, ни то, что долу, ни человека, ни демонов, ни Ангелов, ни Архангелов, ни какую-либо иную из сих вышних сил – человеческое естество не должно обожествлять. Как бы почерпая из некоей глубины, им следовало познать, что Владыка всего – [это] и есть Бог, что только Ему одному подобает воздавать поклонение, что дивное устройство жизни есть благо, что нынешняя смерть не есть смерть, что текущая жизнь не есть жизнь, что тело восстанет, сделается нетленным, взойдет на небо, удостоится бессмертия, вселится с Архангелами. Человека, стоявшего так низко, после того как перескочил он через все ступени, Господь Иисус Христос посадил на небесах на престол; человека, который был ниже камня, поставил Он выше Ангелов, и Архангелов, и Престолов, и Господств. Святой Апостол и вправду удивительно сказал: «Какое богатство славы в тайне сей!»».

Потому как Господь Иисус Христос составляет такое «богатство славы» для людей, святые Апостолы неустанно проповедуют Его всем, «вразумляя всякого человека и научая всякой премудрости». С какой целью? – Дабы «представить всякого человека совершенным во Христе Иисусе» (Кол.1:28). Ведь только во Христе Богочеловеке человеческое естество может взойти к своему полному совершенству, потому что в нашем земном мире только Он имеет и раздает людям все потребные для этого Божественные силы. Исключений нет: каждый человек может стать совершенным во Христе Иисусе, если только захочет. Ибо вера дана всем; Церковь всегда открыта для всех. Всем доступны святые таинства и святые добродетели, а в них – все Божественные силы, с помощью которых человек преобразуется «в мужа совершенного». Образец совершенного человека – Сам Богочеловек, Господь Иисус Христос. Вочленившийся в Его Богочеловеческое тело находится как бы в Божественной «мастерской», в которой он постепенно перерабатывается, постепенно «растет возрастом Божиим – в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова» (Кол.2:19; Еф.4:13). Каждый человек сотворен и послан в этот мир как существо, которому назначен и открыт путь Божественного преуспеяния – дабы развил он себя «в мужа совершенного». В этом препятствует ему всякий грех, всякое зло, а способствует – каждая евангельская добродетель, каждое евангельское благо. Посему на этом пути потребна ему «всякая премудрость», дабы мудро она его наставляла и проницательно возводила к божественному совершенству. Это очень сложный процесс и подвиг: в нем участвуют весь человек и все евангельские добродетели. Не сразу и не легко можно стать «мужем совершенным». Совершенство приобретается постепенным восхождением. Не есть это ни механическое действие, ни навязанный дар. Не есть это также дар, предлагаемый в готовом виде. Нет, здесь подаются благодатные силы для преуспеяния по мере ревности – и человек совершенствуется, сопрягая дарованные силы с силами собственного естества: с душой, с сердцем, с разумом, с совестью, с волей. Это преуспеяние происходит при соработничестве Божией благодати и свободной человеческой воли, пока, наконец, не достигнет человек «в мужа совершенного».

Памятуя обо всем этом, святой Апостол и говорит: «Для чего я и тружусь, и подвизаюсь силою Его, действующею во мне могущественно» (Кол.1:29). «Стараюсь не просто и не как попало, но тружусь и борюсь с великой ревностью, совместное действие с великой бдительностью», употребляя разного рода подвиги, воюя с врагами видимыми и невидимыми. Впрочем, укрепляемый Божией благодатью, я охотно подъемлю всякий труд, прилагая все усилия к тому, чтобы учением евангельской проповеди сделать всех людей совершенными.

Таков Богочеловеческий закон Бого-человеческого со-работничества в Богочеловеческом Теле Церкви. Святой Апостол трудится всем своим существом – и Христова сила «действует в нем могущественно». Так и только так совершается подвиг евангельского, богочеловеческого преуспеяния человека. Человеческое – трудиться, а Христово – подавать силы. Это всегда совершается в неложной соразмерности. Если бы такой соразмерности не было, то либо человек стал бы автоматом, либо Бог – ненужным. Человек сделался бы машиной, если бы благодатные Христовы силы без участия его воли и труда устрояли его совершенствование, его спасение, его единение со Христом, его обогочеловечивание; а Бог стал бы ненужным, если бы человек захотел без участия благодатных Христовых сил, лишь собственным трудом, достигнуть совершенства и спасения. Но так как преуспеяние и спасение – это подвиг богочеловеческий, то нужно и то, и другое: Бого-человеческое равновесие в Бого-человеческом со-работничестве. Этот богочеловеческий подвиг усовершения себя есть непрестанная борьба: борьба с грехами, со страстями, с бесами. В этой брани христианин всегда одерживает победу, если ратует силами, ниспосылаемыми ему Господом Иисусом Христом. Но сражается и он сам, вводя в действие всю свою душу и всю волю. От себя дает он собственно воина, то есть самого себя, а оружие получает от Владыки Христа. В этой брани неустанно трудятся и его душа, и его совесть, и его тело, и его воля – и по труду приемлют они силу от Господа, «действующую» в них «могущественно».

Нет ратоборства более значимого и грозного, чем брань за спасение души. Борьба здесь непрестанная и ожесточенная. С кем она ведется? – Со всеми самыми страшными человеческими врагами: с соблазнами, с грехами, со страстями, со смертью, с бесами. Все они не зная передышки кровожадно воюют против христиан и их спасения. Поэтому христиане постоянно при оружии и на поле боя; воинствуют они без остановки и перемирия. Здесь – раны, здесь – вопли, здесь оступаются, падают и даже гибнут. Но главное – одно: не обессилеть, вооружившись сверх всего терпением, – и победа обеспечена. Особенно если у нас, христиан, – «сердца, соединенные в любви» (Кол.2:2). Тогда мы, христиане, составляем христианское войско, всепобеждающее во всех сражениях с грехом, смертью и диаволом. Тогда каждый борется за всех и все за каждого, и причем каждый – вместе «со всеми святыми» (Еф.3:18). Поэтому от этой христианской рати без оглядки бежит всякий грех, всякая смерть, всякий бес. Либо перед глазами всех в предсмертной агонии издыхают побежденная смерть, низложенный грех, поверженный диавол.

Лишь «сердца, соединенные в любви», достигают «всякого богатства совершенного разумения, для познания тайны Бога и Отца и Христа» (Кол.2:2), то есть Церкви. И сердце, любовью сочетавшееся «со всеми святыми», с сердцами всех их, с соборным и святым сердцем Церкви, приобретает полную веру во всеистинность и всезначимость Христа и Его все-тайны – Церкви. Это и составляет наивысшее совершенство человеческого разума в этом мире, его «все-знание» (всеведение). Ибо, усвоив себя Христу и оцерковившись, он непосредственно и опытно знает всё, что нужно ему знать для его вечной жизни и на этом, и на том свете. И какое знание не усвоившегося Христу, не освященного людского разума может сравниться с этим? Не есть ли всякое такое знание на самом деле замаскированное незнание или же знание, неминуемо дегенерирующее, регрессирующее в незнание? Очевиден факт человеческой жизни: доколе человек «разумом» враг Христу Богу, он живет в «злых делах» (Кол.1:21) и распадается, разлагается в низменных (букв. «червеобразных». – «Примеч. пер.») помыслах и в приземленных (букв. «в пресмыкающихся по земле». – «Примеч. пер.») идеях. Такой разум богомудрый Апостол справедливо называет «разумом истлевшим» (в синод. тексте: «умом поврежденным, умом развращенным. – Примеч. пер.») (1Тим.6:5; 2Тим.3:8). Лишь совоплощаясь Богочеловеческому разуму Церкви, людской ум настолько очищается, преображается, освящается, совершенствуется, что достигает высшего преуспеяния. Тогда, только тогда, он уразумевает и себя, и окружающий мир, и Бога, и Его творение, и Богочеловека, и Его пресвятую тайну – Церковь и начинает ощущать логосное всеединство твари, логосную всецельность, логосную всецелесообразность. Тогда разум приходит «к полному убеждению» в том, что в Церкви «сокрыты все сокровища премудрости и ведения» (Кол.2:3), – в Церкви, которая здесь, в нашем человеческом мире, и при посредстве которой наш мир органически связан с миром небесным. Ибо своим Богочеловеческим организмом она объемлет все миры. Нет такой вечной мудрости и бессмертного знания, которые бы в ней не пребывали. Только всё это «сокрыто» от срастворенного с грехом, не освященного, не сочетавшегося со Христом людского разума. Кому же тогда открыто? – Разуму освященному, сопряженному со Христом, вочлененному в святой соборный разум Церкви.

В Церкви «сокрыты все сокровища премудрости, и ведения»: о Боге, о мире, о жизни, о вечности, о всех Божиих мирах. Ибо всё Божие Церковью становится человеческим. Лишь опосредствованное Богочеловеком все Божественное делается человеческим, и причем – в Его Богочеловеческом Теле, в Церкви. «Все сокровища» – а кто весть, сколько их! Конечно, именно столько, сколько нужно для насыщения премудростью и ведением всех жаждущих Христа святых душ через всю вечность.

Только Церковь имеет и сказует главную тайну и главную истину всех миров. Всё, что вне ее, каким бы ни казалось оно привлекательным и сладким, – обман. Что до премудрости – она вся в Церкви; что до ведения – оно также всё в Церкви. Сколь заманчивыми и привлекательными ни были бы слова людской мудрости или человеческого знания, однако если не имеют они на себе Богочеловеческой печати, то они не от Истины и не сообщают Истину.

«Кто приходит к вам и не приносит сего учения, того не принимайте в дом» (2Ин.10). «Во Христе сокрыто всё богатство премудрости и ведения, ибо Он есть самая премудрость и самоё ведение. Только Христос знает всё. А любой другой, как бы изумительно он ни ораторствовал, если не говорит он о Христе, то на самом деле несет околесицу и излагает вымыслы».

Любовь соборности в Церкви соединяет, Бого-человечески соединяет между собой членов Церкви. Все они и каждый из них живут соборной жизнью Церкви. Эта святая любовь соборности зависит от их веры во Христа и жизни во Христе. Если их вера тверда и их жизнь устроена и упорядочена Христом, то своей земной жизнью во Христе они уготавливают себе вечную жизнь на небе. Живо ощущают они истинность сей истины: (лишь] когда люди живут во Христе и ради Христа, [лишь] тогда их жизнь на земле обретает свой непреходящий, божественный смысл и свою нетленную, божественную ценность. Поэтому богомудрый Апостол и благовествует христианам: «Посему как вы приняли Христа Иисуса Господа, так и ходите в Нем» (Кол.2:6–5). Не изменяйте ничего в Господе Иисусе Христе и ничего к Нему не прибавляйте: Таков, Каков есть, Он и Божественно и по-человечески всесовершенен. Именно такого Господа Иисуса Христа, Богочеловека, мы вам проповедали и вверили; именно такого вы Его «приняли. Так и ходите в Нем» – в Нем, в Богочеловеке, а не в себе, не в человеке и не по человеку, и не в чем-либо ином. Всё, что из вашей души, из вашего существа, из вашей жизни не «в Нем», не в Богочеловеке, – знайте, что всё это в смерти, в тлении, во грехе, во зле, в аду. А жизнь «в Нем» – вся в Божественном бессмертии: в бессмертной Божественной Истине, в бессмертной Божественной Любви, в бессмертной Божественной Правде и в прочих бессмертных Божественных свойствах и совершенствах. Господь и Бог Иисус Христос стал человеком, Богочеловеком, чтобы мы, люди, жили в Нем как в земном Богочеловеке, а не смотрели бы на Него издалека, дивясь Ему и о Нем философствуя.

«Ходите в Нем» – это заповедь всех заповедей. И причем ходите, не Его приноравливая к себе, а себя к Нему, не Его переиначивая по себе, а себя по Нему, не Его пересоздавая по своему образу, а себя по Его образу. Лишь надменные еретики и неразумные враги собственных душ пытаются пересоздать, переиначить, изменить Богочеловека Христа по своим прихотям и мудрованиям. Отсюда – столько «лжехристов» в мире и столько лжехристиан. Но истинный Господь Иисус Христос, во всей полноте Своей евангельской, Богочеловеческой реальности, – весь в Своем Богочеловеческом Теле, в Церкви, как во времена святых Апостолов, так и ныне и так до века. Его Богочеловеческая жизнь продолжается в Богочеловеческом Теле Церкви через все века и всю вечность. Жительствуя в Церкви, мы живем «в Нем так», как христоносный Апостол нам и заповедует. В самой же полной мере так живут святые. Отсюда и их чудотворящая святость: всем существом жительствуя в Господе Иисусе Христе, они Им освящаются, делаются едино с Ним, обогочеловечиваются, обоживаются, становятся всемогущими, как некогда в апостольской и ранней христианской древности, так и впоследствии, и вчера, и сегодня, и присно – «до скончания века». Богочеловеческий, Христов образ соблюдают они в Его всеживотворности, всеистинности и всечудодейственности.

Как могут жить люди в досточудном Богочеловеке Господе Иисусе? – Так, что они «укоренены и утверждены в Нем» (Кол.2:7). А «укоренены» они в Нем, если корнем своего существа всецело в Нем пребывают; если, подобно лозе, привиты к Его Богочеловеческому существу и почерпают из Него все жизненные силы. «Укорененные» в Нем, Всесвятом, корни нашего существа освящаются, становятся святыми. Тогда освящается, делается святой и вся наша жизнь. Святая душа рождает святые мысли, святые чувства, святые намерения и творит святые дела. Святой Апостол говорит: «Если корень свят, то и ветви» (Рим.11:16). В Господе же Иисусе Христе мы укореняемся святыми таинствами и святыми добродетелями, а прежде всего – святой верой как добродетелью изначальной и всеобъемлющей (см. Кол.2:7). Когда все корни нашего существа – во Христе, тогда и вся наша жизнь – от Христа.

«Утверждены в Нем»: Он – Тело Церкви, в которое мы вживляемся и в котором зиждемся подвигами святых таинств и святых добродетелей, утверждаясь как живые частицы, живые клеточки, живые члены. Он – основание нашего существа, а потому и краеугольный камень нашего спасения, на котором посредством добродетелей мы утверждаемся и через обогочеловечение, через соусвоение себя Христу, достигаем спасения (см. 1Кор.3:10–11). Или: Он – здание спасения, «дом духовный», а мы – «живые камни», встраиваемые в Него и утверждающиеся на Нем (1Пет.2:5–6). Будучи так в Него встроенными и на Нем утверждаемыми, мы живем Им, в Нем и от Него.

«Укреплены в вере», в вере в кого? – В Богочеловека Христа (см. Кол.2:7). А такими мы становимся, если наше сердце, наш ум, нашу совесть, наше существо наполним духом веры, чтобы всё из них исходящее рождалось от веры и возрастало верою. Вера вводит нас во все святые таинства и святые евангельские добродетели, раскрывая их для нас; а они, если мы в них живем, укрепляют нас, в свою очередь, в вере. Каждое святое таинство – это таинство веры, и каждая святая добродетель – это добродетель веры. Вера – душа каждого святого таинства и каждой святой добродетели, а они суть ее тело, ее осуществление (воплощение). Без них вера была бы мертвой, без веры их не было бы вообще. Сказано: «Вера, действующая любовью»... (Гал.5:6). Но точно так же действует она и молитвой, и постом, и прочими евангельскими подвигами. Подобно тому как душа проявляет себя во всех чувствах и во всех частях тела, так и вера действует через все святые добродетели и святые таинства как через свое тело, ибо все они образуют единое духовное тело, в котором вера действует как душа.

Вера Христовой Церкви имеет свою особую философию – Богочеловеческую. Поэтому святой Апостол предостерегает христиан таким благовестием и заповедью: «Смотрите, братия, чтобы кто не увлек вас философиею и пустым обольщением, по преданию человеческому, по стихиям мира, а не по Христу» (Кол.2:8). В нашем человеческом по Богочеловеку мире существуют, собственно, лишь две философии: философия по человеку и философия по Богочеловеку. Это – два миропонимания, два мировоззрения. В одной философии всё и вся – человек, в другой – Богочеловек.

Философия по Богочеловеку есть не что иное, как Богочеловеческое Евангелие. А что составляет Его Евангелие? – Он Сам и всё Его: Его жизнь, Его учение, Его смерть, Его Воскресение, Его Вознесение, Его Церковь. Всё из Него выводится и всё к Нему возвращается, сводится. Именно Он делает Евангелие Евангелием. Ибо Он – его живое воплощение и совершенное осуществление. Всё составляющее благовестие для человеческого существа – всё это в Нем совершенно воплощено и по-человечески исполнено. Самые мучительные вопросы человеческого духа решил Он Божественно-совершенно и по-человечески реально и, таким образом, каждое наше мучение претворил в благовестие. Самое большое мучение для человеческого рода, смерть, Он Своим Воскресением преобразовал в благую весть, ибо всем нам проложил путь в бессмертие и вечную жизнь – и тем самым разрешил самую злободневную проблему людского существа: проблему жизни и смерти. Мучительную проблему добра и зла разрешил Он Своей Богочеловеческой жизнью: всё сделанное Им представляет собой единственное истинное, бессмертное и вечное благо в человеческом мире; а зло – это всё, что не от Него и что Ему вопреки. Неразрешимый вопрос человеческого познания: «Что есть истина?» – Он решил конкретно и реально: явил и удостоверил, что в Нем воплощена и олицетворена вся Божественная Истина. Поэтому и стал Он непогрешимым мерилом Истины. Лишь от Него и Им мы, люди, четко знаем, что есть истина, а что ложь в нашем человеческом мире. А проблема Бога и человека? Только Он решил ее совершенно и окончательно: явив в Себе Самом, Богочеловеке, единственного истинного Бога и единственного истинного человека, поэтому мы знаем, кто есть истинный Бог и кто есть истинный человек. Так все по порядку вопросы находят свое логосное и благовестное разрешение в воплощенном Боге Слове. Поэтому основное начало философии «по Христу» – следующее: Богочеловек – мерило всех существ и вещей. Богочеловек всегда жив и всегда присутствует в человеческом мире – и всем доступен. Ведь не только Свою Богочеловеческую философию, но и Себя Самого оставил Он в нашем земном мире как Богочеловеческое тело, как Богочеловеческую жизнь, как Церковь – Церковь, Глава которой – Он, вторая Ипостась Пресвятой Троицы. Истина, удостоверенная опытом, гласит: Богочеловеческая философия – вся в Богочеловеческой жизни. Живущий этой жизнью имеет эту философию. Категорический императив Богочеловеческой гносеологии: переживи, чтобы познать. Поэтому каждый христианин по самому своему призванию – философ. Ибо, жительствуя в Богочеловеческом теле Церкви, каждый по мере своей веры и ревности в добродетелях переживает и жизнь, и смерть, и добро, и истину, и любовь, и правду, и Бога, и человека – так, как переживал их воплощенный Бог и Господь. Потому как святые в наибольшей мере всё это воспринимают и переживают, то они и являются настоящими, истинными философами. Ведают они тайну Бога и человека, истины и блага, жизни и смерти. По учению Церкви, они суть «философы Духа Святого», «святые философы». Ибо философия «по Христу» приобретается святой жизнью, и люди, проводящие такую жизнь, становятся философами Духа Святого.

В противовес Богочеловеческой философии «по Христу» стоит человеческая философия «по человеку». Она охватывает все философии, в которых мерилом истины служит человек. Все проблемы жизни и познания в них решаются человеком и по человеку. Поэтому все они – «гуманистические», «по человеку» или, лучше сказать, «хоминистические» (от лат. «homo» – «человек». – «Примеч. пер.»). Их главный принцип: человек – мерило всех существ и вещей. И причем такой человек, каков он есть в своей конкретной психофизической данности: со всеми недостатками, пороками, грехами, страстями, злыми силами. Очевидно, грех и зло суть творческие силы в человеке, участвующие во всей его жизни. Действуют они и в его мыслях, и в его чувствах, и в его суждениях. Следовательно, принцип «человек – мерило всего» должен означать и: «грех – мерило всего», «зло – мерило всего». Ведь для святых, для более проницательных людей явна истина о том, что человек – это «делателище диаволе», ибо он – производитель греха и зла. А грех и зло всегда суть дело сатаны, его работа. Во всяком грехе и во всяком проявлении зла всегда отчасти присутствует диавольская логика, диавольская душа. Поэтому вся философия «по человеку», в конечном счете, – это «пустое обольщение», голое «предание человеческое» (Кол.2:8). И действительно, какая философия «по человеку» решила проблему человеческой жизни? – Никакая, потому что не решила она проблему смерти. Ведь удовлетворительно решить проблему смерти можно лишь воскресением. – Какая хоминистическая философия решила проблему истины? Никакая, так как проблема истины может быть решена, если истина явится как живая и бессмертная реальность в нашем людском мире. – И еще: какая хоминистическая философия решила проблему Бога и человека? – Ни одна, ибо не могла показать нам ни истинного Бога, ни истинного человека.

Некоторые хоминистические философии решают проблемы «по стихиям мира»; в частности, отдельные стихии мира, как-то: огонь, воду, воздух, эфир, материю, атом, электрон, фотон, – провозглашают сущностью мира, или исконной всетворческой силой мира, или его первопричиной. Но всё это не только не разрешает поставленных проблем, но даже их усложняет, оставляя нас в беспросветной темнице человеческого знания и в затхлом стальном яйце людского греха, зла и смерти. И человек, если он искренне и старательно углубляется в главные проблемы жизни и знания, должен согласиться с величайшим Богочеловеческим философом Святого Духа, святым апостолом Павлом, и признать: все эти философии «по человеку» суть «предания человеческие», то есть человеческие россказни, грезы, мудрования; через них с шумом прорывается «пустое обольщение». И если пленят они человека, то последний, обладаемый ими, и вправду становится весьма несчастным.

Не человек, а Богочеловек знаменует Собой решение всех людских проблем и воплощение всех человеческих благовестий, – благовестий, начинающихся в мире сем, а в полноте расцветающих и вечно бытийствующих в мире оном. Бог Слово, став человеком, всё человеческое преобразил в вечное благовестие. Сколь несказанное благовестие – быть человеком, с тех пор как им сделался Бог Слово! Иметь человеческую душу – сколь дивное благовестие, с тех пор как человеческая душа стала душой Богочеловека Христа! Какое удивительное благовестие – жить человеческой жизнью, с тех пор как ею жил воплощенный Бог Слово! Всё человеческое в Нем Бог воистину «благословил всяким благословением» (Еф.1:3) – и всё это процвело Божественным бессмертием. «Ибо в Нем обитает вся полнота Божества телесно» (Кол.2:9): вся полнота Божественной Истины, вся полнота Божественной Правды, вся полнота Божественной Жизни, вся полнота Божественной Вечности, всех Божественных совершенств, словом – вся полнота второй Ипостаси Пресвятой Троицы. И причем обитает «телесно» = σωματικῶς: в границах человеческого тела, реально, видимо, осязаемо – «что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши» (1Ин.1:1). Да, Безграничный в ограниченном, Вечный во временном, Бог в человеке. «Хотя и весь Он воплотился, Бог Слово весь и с Отцом; ограничен телом, не ограничен Божеством». Что Божественное, чего люди могли бы пожелать, не дано им в Господе Иисусе Христе, и причем – «телесно», осязательно, переносимо? Что Вечное, чего захотели бы они увидеть, не видят они в Господе Иисусе Христе воплощенным, осуществленным, «телесно» = σωματικῶς? С Ним и в Нем мы поистине и имеем, и зрим Божественное, Безграничное, Вечное во всех их совершенствах. И опытно, опираясь на личное восприятие, знаем. Ведь в Богочеловеке Христе нет ничего абстрактного: в Нем весь Бог телесно присутствует в нашем мире, телесно преподан и познан. Поэтому Богочеловеческая философия, философия «по Христу» – и в самом деле единственная реалистическая, и эмпирическая, и экспериментальная, и прагматическая, и опытная. Во Христе всё Божественное и Вечное стало по-человечески реальным, эмпиричным, опытным, доступным, воспринимаемым. Вся эта полнота Божества обитает «телесно» – в теле Христовом, в Церкви. И христиане, жительствуя в Церкви, в полноте Божественной жизни, всё Христово переживают как свое собственное. Наполняют они себя Его Богочеловеческой полнотой (см. Ин.1:16; 2Пет.1:3–9). Поэтому святой Апостол и свидетельствует христианам: «И вы исполнены в Нем» (в синод. тексте: «и вы имеете полноту в Нем. – Примеч. пер.») (Кол.2:10). «О, какие слова! Обладаете вы ничуть не меньшим, чем Он Сам, ибо и вы исполнены Его Божеством. Ведь так как естество наше соединено с Богом, то и мы в Нем сделались «причастниками Божеского естества»». Господь Иисус Христос – «вся полнота Божества», а вы, христиане, вы – Его, поэтому и вы исполнены этой полнотой. Человек больше не труп, пустой изнутри и в бессодержательном мире. Он весь наполнен Богом. Ведь его богоподобная душа, с ее бесконечностями, как раз и может быть исполнена только Богом, полнотой Божества. Все видимые миры, если они в нее вместятся, не смогут ее наполнить. Столь божественно грандиозны и ее глубина, и ее высота, и ее широта. Поэтому человеческая душа действительно лишь в Господе Иисусе Христе обретает свой истинный мир. Божественный мир, и покой, и радость. Ибо в Нем находит она божественную полноту своего богоподобного существа и в ней – свое бессмертие, свою вечность, свое божественное совершенство, свое полное осуществление.

Как человек – Христом Господом – исполняется «полнотой Божества»? – Лишь жительствуя Им и в Нем. А где Он? – В Своем Богочеловеческом Теле, в Церкви. Лишь будучи членами Церкви, люди постепенно наполняются Господом Иисусом Христом, пока не станут «исполненными в Нем», ибо Церковь, потому как она – «Тело Его», и есть Его «полнота, полнота Наполняющего всё во всем» (Еф.1:23). Итак, только в Церкви люди воспринимают все-полноту Божества как нечто человеческое, нечто свое, и причем – неотъемлемо свое, и делаются благодатными богочеловеками, исполняя заповедь святого Апостола – «дабы вам исполниться всею полнотою Божиею» (Еф.3:19). В самом деле, нет разницы между Христом и Церковью: Он – всё и вся в ней, она – Его тело, Он – ее Глава. По Своему безмерному человеколюбию став человеком, Он сделал, чтобы всё это принадлежало нам, людям. И это, без сомнения, нам принадлежит, как только мы евангельскими подвигами вживемся в святое Его тело и начнем жить в нем святыми Богочеловеческими таинствами и силами. Тогда «всю полноту Божества» переживаем мы самым реальным образом, телесно, как нечто наше (ср.: Флп.3:8–14). И всем существом чувствуем и сознаём, что Господь Иисус Христос для нас, людей, – поистине всё и вся во всех мирах. А прочее, всё прочее – «сор». И тогда все наши чаяния сливаются в единое всеобъемлющее желание, которым горел и апостол Павел: о, только бы приобрести нам Христа, только бы найти себя в Нем и вечно в Нем пребывать.

Лишь в Церкви человек – совершенный: в ней имеет он всё ему потребное для вечной жизни на земле и на небе. В ней он всецело усвояется Христу, весь обогочеловечивается, весь облагодатствуется, весь делается бессмертным. А вне Церкви человек – лишь человек-схема, человек-тень, призрак, грёза, робот. Чувствует он в себе пустоту, незаполненность. И действительно, в его сердце и нет сердца, ибо нет [в нем] Бога; в его душе и нет души, ибо нет [в ней) Бога, в его совести и нет совести, ибо нет [в ней] Бога. Совесть! Какие в ней ужасные бездны, пока не наполнится она Богом. Душа! Какая безбрежная пустыня, пока не наполнится она Богом. Человек! Какая мертвечина, пока не наполнится он Богом и Спасителем нашим Господом Иисусом.

Христиане бессмертны в этом мире, поэтому и мысли их, и заботы должны быть о бессмертном, о Божественном, о непреходящем. Да и всё в мире сем должны они поверять той же мерой бессмертного и божественного. Только так найдут они истинную ценность и подлинный смысл всего земного, мимолетного, скоропреходящего. И смогут отличать и отсекать мираж от истины, временное от вечного, тленное от нетленного. И держаться за нетленные истины и ценности, на них созидая самих себя и выстраивая свою жизнь. Точно так же нужно смотреть и на Ветхий Завет: отделять в нем тени от реальности. Собственно говоря, весь Ветхий Завет был как бы тенью Бога Слова. Весь мир шествовал перед Ним как некая громадная призрачная фигура, идущая перед своим телом. Вся ветхозаветная религия – это религия теней, за которыми ступает ее тело: воплощенный Бог Слово, Его Богочеловеческое Тело, Церковь. И это действительно так; ведь весь видимый мир есть не что иное, как мнимый силуэт, возвещающий и обнаруживающий то, что за ним следует, то есть воплощение Бога Слова. Только в Его воплощении и в Церкви, которая есть Тело Его, раскрывается истинная реальность сотворенных миров: их содержание, смысл, цель. В Богочеловеческом Теле Церкви не только зримые, но и незримые миры обретают свое «тело», свою самую непреложную и логосную действительность. И всё, что в древнем, дохристианском мире слыло самым высоким: вера избранного народа, идеалы ее праведности и святости, то есть пророки и патриархи, – всё это были лишь предначертания той единственной истины, которая еще только должна была явиться – и явилась с воплощением Бога Слова: Его Телом, Церковью. Всё Десятисловие, все законы, все заповеди, все богослужения – вели к этой единственной реальности, к Церкви, были «детоводителем ко Христу» (Гал.3:24), воспитателем, наставником, возводящим к Богочеловеку Христу как Все-Бытию, как Все-Смыслу, как Все-Цели всех миров (см. Кол.2:16–17).

Богочеловек Христос в мире: вся Божественная Истина в мире, весь Бог в мире, «вся полнота Божества» как тело в мире, σωματκῶς. Нет больше колебаний, сомнений, двусмысленности: мы имеем и ведаем Истинного Бога и Господа в нашем человеческом мире; а с Ним имеем мы и знаем всё потребное нам для нашей временной жизни в мире сем и вечной жизни в мире оном. Если в качестве божества люди изберут себе кого-то другого или что-то иное, то низвергнутся в идолослужение, убивающее все души и погружающее все знания во мрак, вершина и дно которого – сам ад. Даже обожествление идолопоклонство Ангелов есть идолопоклонство, ибо хотя они и наиболее святы после Бога, однако ни в коем случае не могут заменить истинного Бога и Господа Иисуса Христа. Ведь любой труд и подвиг, любое уничижение и воздержание, подъемлемые служителями ложных богов, суть не что иное, как средства, которыми сознательно или бессознательно обольщают они самих себя и своих адептов. В идолопоклонство обычно впадают все люди, у которых путеводителем в жизни является их чувственный разум, их «плотской ум». Это и естественно, потому что чувственный разум всё чувственный разум и вся мерит своим коротким аршином. Но разве может этим разумом быть измерен Безмерный? А ведь Он здесь, рядом с ним – в Своем Богочеловеческом Теле, в Церкви. Рабы же чувственного разума гибнут и убивают себя своими собственными иллюзиями, «безрассудно надмеваясь плотским своим умом» (Кол.2:18). Между тем каждый человек может познать истину и возрасти во все ее бесконечности, если всем существом встроит себя в Богочеловеческое Тело Церкви и будет присно держаться за ее Главу, за Богочеловека Христа. Ибо, «держась Главы, от Которой всё Тело, составами и связями будучи соединяемо и скрепляемо, растет возрастом Божиим» (Кол.2:19), растут этим возрастом и все составляющие это Тело. Движимые этим ростом, все члены Церкви, каждый по мере своей ревности, возрастают «в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова» (Еф.4:13). Сам Глава Церкви, Господь Иисус Христос, наставляет всех членов Церкви во всем этом таинственном и святом восхождении. Главное – держаться Главы, ибо без Нее нет жизни ни телу как единому целому, ни им как составным частям тела. В этом возрастании всё человеческое «растет возрастом Божиим», а прежде всего – ум, постепенно, при содействии благодати, сочетавающийся с умом Христовым, поэтому истинные христиане имеют «ум Христов» (1Кор.2:16). Только так людской ум восходит ко Все-Истине, воспринимает ее как сущность своего бытия и достигает своего божественного и вечного предназначения.

Как можем мы держаться Главы – Христа? Живя Его святыми мыслями, святыми чувствами, святыми силами, святыми благовестиями; исполняя Его святую волю, выраженную в Святом Евангелии; руководствуясь Им во всей жизни. Другими словами, держимся мы Главы тогда, когда всем существом бытийствуем в Его теле и всецело живем Его жизнью. Именно так каждый из нас пребывает своим умом во Христе – в Истине, так что неспособна пленить его никакая «философия... по преданию человеческому, по стихиям мира», потому что тотчас он увидит, что любая из них есть не что иное, как «пустое обольщение» (Кол.2:8). А в Церкви, во Христе Богочеловеке вся Истина воплотилась, вочеловечилась и очеловечилась, стала человеком. Истина = человек. Вот кто есть Христос и что есть Христос. А если вся Истина могла воплотиться и воплотилась в человека – значит человек создан для того, чтобы быть телом Истины, воплощением Истины. Главное благовестие Богочеловека состоит в следующем; быть человеком есть не что иное, как быть воплощением Истины, воплощением Бога. Для этого Бог и сделался человеком, и навсегда остался Богочеловеком.

«Христос как Творец и Устроитель – Глава и Ангелов, и человеков. От Христа – всё тело Церкви. Сказав: «тело», святой Апостол упоминает и о свойственном телу. Всё тело, говорит он, посредством связей и составов наделяется от Христа всею благодатью, растет возрастом по Богу. Каково же это возрастание по Богу? Возрастание не телом, а жительством по Богу – τῆ πολιτείᾳ κατὰ, Θεόν». «Владыка Христос – Глава всей Церкви; а Церковь – тело Его. Так, из Него всё тело Церкви имеет и самое свое бытие – τὸ εἶναι, и свое благобытие – τὸ εὖ εἶναι. Отпавший от Него немедленно погибает. Ибо как чувственный дух из мозга передается всему телу по нервам и из главы рождается каждое чувство и каждое движение – так и всё тело Церкви снабдевается от Христа, то есть приемлет жизнь и духовный рост. Когда же имеет оно это? Когда соединено с Ним. Ибо в этом случае Дух Святой сообщает телу рост. Ведь если тело не связано и не сопряжено с Главой и с самим собой, то не бывает ни напоения Духом, ни возрастания Богом, то есть превосходнейшей жизни по Богу».

Жизнь во Христе = жизнь в Церкви – это жизнь во всецелой Истине. Проводящие такую жизнь не живут ни миром, ни ради мира; не служат ни миру, ни его стихиям. Человек – весь во Христе, поэтому он весь умер для «стихий мира»: не считает он их ни источником жизни, ни источником истины, ни источником познания. Известно ему достоинство и место каждой твари; никогда не боготворит ни одну из них, хотя и относится ко всем как к творениям Слова. Человек в мире для того, чтобы Богом Словом владычествовать ему над миром, над всеми его стихиями. И к этому он способен, если наполнен животворящими и Божественными силами Бога Слова. Ими он с избытком наделяется, жительствуя в святом Теле Бога Слова, в Церкви. Вне Церкви люди рабствуют стихиям мира, а не обладают ими. В отдельных стихиях усматривают они свою судьбу или проводников своей участи, приписывая им силы творческие и промыслительные: чтут тварь, не почитая Творца; служат твари, отвергая Творца (см. Рим.1:21–25). ««Не прикасайся», «не вкушай», «не дотрагивайся»». Всё это предписания, посредством которых осуществляется рабствование стихиям мира как чему-то сильнейшему, разумнейшему и божественнейшему, чем люди. На самом же деле, «всё это на погибель творящему» (в синод. тексте: «все истлевает от употребления. – Примеч. пер.»), ибо этим он обнаруживает в себе почитателя вещей, идолопоклонника, служителя твари, а не Творца. Если воплощенный Бог Слово в нашем мире, то здесь и вся Божественная премудрость, и вся сила, и все могущество. Сколь же должен быть слеп, и глуп, и безумен, и мертв человек, чтобы и впредь жить «по заповедям и учению человеческому». Что в них? Разве не то, что – лишь «на погибель творящему» (Кол.2:21. 22)?

Идолослужение – это служение стихиям мира или заповедям и учению человеческому как верховным, божественным ценностям, которые люди ставят на место единого истинного Бога и Господа Иисуса Христа. Много самолюбия и греховного произвола в том, чтобы провозглашать божеством то, что ни в коей мере и ни по какому признаку им не является. Так люди выдумали и сотворили многих ложных богов – всех по собственному образу и подобию. Именно на этом утвердили они свои ложные верования и произвольные религиозные системы. И когда во имя этих самоугодливых мистических состояний люди отдаются призрачно «богоугодным» подвигам ложного смирения, постничества и т. п., – то всё это бывает «на погибель творящему». Поистине все людские заповеди и теории «имеют только вид мудрости», а внутри – пустота и смерть. Ибо не имеют они ни Божественной истины, ни Божественного могущества, чтобы спасти нас от зла, от греха, от смерти. Какая тогда от них нам польза, если не избавляют они нас от того, в чем тяжелейшая мука, величайший ужас – да и самый ад – для человеческого существа? Всё это, в конечном счете, – идолопоклонство, но никак и никогда – не богопочитание; всё это – поклонение твари вместо поклонения Творцу, служение твари, а не Творцу. Без сомнения, в этом главное безумие чувственного людского разума (см. Кол.2:23).

Чего хочет Бог от этого мира? Какая Божия цель в нем заложена? Каково Божие намерение о человеческом роде? О человеке? Почему Бог сотворил такой мир и такого в нем человека? Это неведомо и недоступно никакой людской мудрости, никакому человеческому уму. Это могут знать и, действительно, знают лишь мудрость и разум, наделенные Христовой благодатью. «Богатство» Своей «благодати» Трисолнечный Господь излил на нас, «открыв нам» в Лице Владыки Христа и в Его Богочеловеческом подвиге спасения «тайну Своей воли» (Еф.1:7, 9): тайну Своей воли о нашем земном мире и обо всех мирах, о человеке и обо всех человеческих существах. Без сомнения, тайна всех миров – в тайне Божией воли. Если бы Он нам ее не возвестил, то мы, люди, никогда не познали бы и не открыли этой тайны, а тем самым не узнали бы и тайны нашей человеческой воли: для чего дана нам воля, чему она должна служить и как ею управлять. По Своему предвечному благоволению Бог нам открыл ту тайну, которую хранил в Себе о мире и обо всех мирах и о человеке в них. Это благоволение всей своей сущностью источается из Божией безграничной любви, которой Бог от вечности определяет всё Свое отношение к человеческому роду (см. Еф.1:5–9).

До пришествия Господа Иисуса Христа в наш земной мир человеческий род был в презренной нищете, ибо не ведал «тайну Божией воли» и не знал, что хочет Бог сделать с нами, людьми, с Ангелами, со звездами, с животными, с растениями, со вселенными. Обо всем этом он узнал после явления Богочеловека Христа на земле. В чем состоит «тайна Божией воли»? В том, «дабы все небесное и земное соединить под главою Христом» (Еф.1:10). А Христос – Глава чего? Церкви. Значит, Он как Глава Церкви объединяет в теле Церкви всё и вся. Христос – всеединство, Христос – Все-объединитель: в Нем, Богочеловеке = Церкви, соединяются Бог и человек, небо и земля, Ангелы и люди, существа и твари, атомы и вселенные, всё, что на небе, и всё, что на земле, всё – кроме греха, смерти и диавола. Богочеловек всё это объединил, основав и в Себе, и на Себе Церковь, которая – тело Его, а Он – ее Глава, и, таким образом, она – Его полнота, полнота Богочеловека, «полнота Наполняющего все во всем» (Еф.1:22–23).

Свое первоначальное единство с Богом Словом, своим Творцом, человеческий род нарушил грехом: грехом он обособил себя от Него, отторгнул себя от Него и уклонился на вне-Божии, вне-логосные, вне-логические пути, которые через бесконечное число смертей уводят в царство смерти, в царство чистого демонизма, диаволизма, сатанизма. Ведь каждый грех своим главным жизненным нервом незримо связан с сердцем, со всезлым сердцем вселукавого сатаны. Внеся в себя грех, эту разрушительную, удаляющую от Бога силу, человек удалился от Бога, отделил себя от Бога и с собою увлек в смерть и бездны сатанизма всю подвластную ему, по слову Божию, тварь. Тем самым он и всю тварь ввергнул в рабство тления, в тяжкие страдания и муки, вследствие чего и «вся тварь совокупно стенает и мучится» вкупе с нами, людьми, под игом греха и смерти (Рим.8:20, 22). Избавить человеческий род, а через него и всю тварь, от рабства греху и смерти не мог никто из людей, никто из сотворенных существ и тварей, но только Бог Слово – Творец: как Единый Безгрешный и Единый Бессмертный. И тем самым [мог Он] восстановить единство твари с Творцом, единение человеческого рода с Богом Словом и вернуть человеческому существу божественный смысл и божественную ценность бытия и жизни. Досточудный Господь Иисус Христос сделал это Своим воплощением и всем Своим Богочеловеческим домостроительством спасения, а особенно Своей драгоценной Кровью. Он уничтожил грех и смерть и, таким образом, Собою объединил всё сущее на земле или на небе – и всё возвратил к дивному логосному всеединству. Ибо Он – конечный и всеобъемлющий Смысл всех тварей и существ и всего сотворенного, «ибо Им создано все, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое: престолы ли, господства ли, начальства ли, власти ли, – все Им и для Него создано; и Он есть прежде всего, и все Им стоит. И Он есть глава тела Церкви; Он – начаток, первенец из мертвых, дабы иметь Ему во всем первенство, ибо благоугодно было Отцу, чтобы в Нем обитала всякая полнота, и чтобы посредством Его примирить с Собою все, умиротворив через Него, Кровию креста Его, и земное и небесное» (Кол.1:16–20).

В Церкви, в Своем Богочеловеческом Теле, Господь Иисус Христос совершает объединение всех существ и тварей, всего в них логосного, отсекая грех и смерть от всех существ и тварей, воссозидая единство твари с Творцом, а посредством сего – и единство каждой твари с прочими ей подобными. Так Церковью свершилось единство Ангелов и человеков: все они – члены Его Богочеловеческого Тела, которому Он – Глава, поэтому все мы: и Ангелы, и люди, – под одной и той же Божественной Главой, под Господом Иисусом Христом. Это вдохновенно выражено в каноне Бесплотным Силам: «Тя, неизреченно совокупившаго небесным, Христе, земная, и едину Церковь совершивша Ангелом и человеком, непрестанно величаем». Одна Церковь: и в ней один и Тот же Господь и для Ангелов, и для человеков, одна и та же Божественная Истина, одна и та же Божественная Правда, одна и та же Божественная Любовь, одна и та же Божественная Жизнь, одна и та же Божественная Вечность, одно и то же Божественное Царство. Поэтому святые Ангелы, эти наши небесные, святые и безгрешные братья, в радостном человеколюбии стали добровольными служителями нашего спасения (см. Евр.1:14).

В Церкви осуществляется единство людей и с прочими тварями: ибо люди, становясь через освящение и обогочеловечение сынами Божиими, постепенно освобождают и тварь вокруг себя от рабства греху и смерти и приводят ее, безгрешную, к Единому Безгрешному (см. Рим.8:19–21). Самые совершенные члены Церкви, святые, сильнее всего ощущают это всеединство всех тварей во Христе: будучи ангелами на земле, они и проводят жизнь ангельскую: они суть одно со святыми Ангелами – истиной, правдой, Евангелием, молитвой, любовью; и они суть одно с прочими тварями – печалью, несказанным воздыханием; вместе с ними чувствуют они Духом Святым, как тварь исцеляется Церковью от греха, делается безгрешной, и умиленной, и способной к восприятию благовестия. Всё составляет единый Богочеловеческий организм, а они суть чувствительное средоточие всего этого и потому всё ощущают как часть себя самих.

«До воплощения Бога Слова, – говорит святой Златоуст, – небесное и земное были отделены одно от другого и не имели единой главы. Но с воплощением Господа Иисуса Христа Бог поставил единую Главу для всех, для Ангелов и человеков, то есть дал единое верховное начальство и Ангелам, и людям: одним – Христа по плоти, а другим – Бога Слово. Как если бы кто сказал о доме, что в нем есть что-то обветшавшее, а что-то крепкое, и восстановил бы тот дом, то есть утвердил бы его, укрепив его фундамент; так и здесь всё подвел Он под единую Главу. Только тогда и возможно единение, только тогда и будет совершенным союз, когда всё, имея свыше некую необходимую связь, будет сведено под единую Главу».

«Тайну Своей воли – дабы всё небесное и земное соединить под главою Христом» (Еф.1:9, 10) – Трисолнечный Господь возвестил и исполнил воплощением Господа Иисуса Христа и основанием Церкви в Нем и на Нем, и причем тогда, когда по Божию Промыслу пришла «полнота времен». А «полнота времен» наступила, когда грех в человеческом роде достиг всех вершин своего разрушительного и смертоносного действия и грозил полностью срастворить человеческий род с диаволом, с сатаной, поправ в нем всё божественное, всё жаждущее Бога (см. Гал.4:4–5; Рим.3:9–19). Тайна времени – в тайне Божией воли: время должно было освятиться воплощением Бога Слова и Его Богочеловеческим домостроительством спасения, ибо и время сотворено через Бога Слово и ради Бога Слово (см. Кол.1:16; Ин.1:3): только в Боге Слове – логос, смысл, логика и значимость времени, а также вся его икономия. Бог Слово ведет икономию времени; и всё предшествующее воплощению Бога Слова, Его сошествию в наше земное время, устремлено «в смотрение исполнения», то есть к «устроению полноты времен» (Еф.1:10). И действительно, верховную власть над временем и временами, над сроком и сроками имеет Господь Вседержитель, Господь Всеосмыслитель. Он руководит и временем, и временами, и сроком, и сроками, путями Своего Божественного Промысла, а людям из этой превеликой тайны известно лишь нечто, и причем настолько, насколько это им нужно для спасения (см. Еф.1:10; Гал.4:4).

Жительствуя полнотой Своего Божества в Своем Теле – Церкви, Господь Иисус Христос непрестанно живит людей, умерщвленных грехами, воздвигает их из могилы греховности, воскрешает из мертвых и посажает на небесах. Это непрестанный Богочеловеческий подвиг Единого Человеколюбца, Господа Иисуса Христа, которым Он спасает всех верных, подавая им в Церкви средства врачевания против всякого греха. Ведь грех – это богопротивная сила, убивающая в человеке всё Божие: умерщвляющая в нем и самую способность жить в Боге, и ум – так что не ведает он и забывает Бога, и сердце – так что не чувствует оно Бога, и совесть – так что человек не исправляет себя Богом, и волю – так что не желает он Бога. Своими преступлениями и пороками люди вбирают в себя столько смертей, что и вправду делаются духовными мертвецами, непрестанно погребая себя грехами в бесконечном множестве могил и погружая в несметное число смертей. Ибо грех тем грех, что, отлучая человека от Бога как Источника жизни, он наполняет его [всем] смертоносным. Когда же грех созреет в человеке и человек в него впадет, то вот – в нем родилась смерть: от одного греха – одна смерть, а от многих – многие. Неопровержима истина вечного Божиего Евангелия: «сделанный грех рождает смерть» (Иак.1:15). Как бы человек тому ни противился, но расплата за грех – это всегда смерть, только смерть (см. Рим.6:23). Пребывая во грехах и не раскаиваясь, человек добровольно погрязает во многие смерти, так что они настойчиво и беспощадно умерщвляют у него и душу, и сердце, и ум, и совесть, и волю к восприятию всего Божиего: Божией Истины, и Правды, и Любви, и Жизни. Грехи, собственно, только и делают, что обезбоживают человека, заражают его смертью и умерщвляют. Кого из людей грехи не совратили в бесчисленные духовные смерти? Кто из людей не умирал в грехах многократно? Нет здесь исключений, все люди под грехами, под их страшными ударами. В самом деле, грех невыразимо страшнее и самой смерти, потому что только он производит и рождает смерть. Желание всех людей – уничтожить смерть. Но это значит, что нужно, в первую очередь, истребить грех. Однако этого не в состоянии сделать никакая людская сила, а только сила божественная; и не только божественная сила, но и весь Бог, потому что всякий грех есть сила диавольская, и еще: всякий грех – это весь диавол. Рассмотри грех с любой стороны и со всех сторон вкупе: в нем ты найдешь одно – диавола, только диавола и никого другого. Потому как грех столь силен – силен диаволом, в наш земной мир и сошел весь Бог, «вся полнота Божества» (Кол.2:9), дабы освободить нас от греха и тем самым – от смерти, а через всё это – и от диавола. Для того, только для того Господь Иисус Христос и сошел в нашу среду и как Церковь весь остался среди нас – чтобы нас, мертвых во грехах, оживить и воскресить из всех наших смертей. Сделал Он это и делает непрестанно, из века в век, со всеми приступающими к Нему с верою: ибо Он – весь в Своей Церкви, в Своем Теле, Он – ее Глава. Он – «полнота Наполняющего все во всем» (Еф.1:23): всё во всех верных, всё в их душе, в их сердце, в их жизни (Еф.2:1, 5–6). А если в них Он, весь Бог, как тогда могут остаться в них грехи и через грехи – весь диавол?

Грехи имеют своего бога; это – диавол. Он и является их главным творцом; а люди, творя грехи, становятся сотрудниками диаволу, и слугами, и рабами. Грехи имеют свое царство, свой мир; это – ад. Да и этот наш земной мир тоже принадлежит им, впрочем – лишь через нашу добровольную жизнь во грехах; настолько он им принадлежит, насколько мы, люди, охотно повинуемся грехам. Ведь именно грехом, через человека, вошел диавол в наш земной мир; грехами он и принялся сей мир завоевывать; грехами, при посредстве людей, он полностью им овладел; равно как грехами возобладал он и над людьми и начал господствовать над ними смертью; и сделал людей своими беспомощными рабами, и стал – «богом века сего» (2Кор.4:4). По сей причине Сам Господь Иисус называет диавола «князем», властелином «мира сего» (Ин.12:31, 14:30). Поэтому сей мир – «лежит во зле» (1Ин.5:19) и именуется «лукавым веком» (Гал.1:4). Всё это было так до пришествия в наш мир Господа Иисуса Христа, до Его воплощения и предивного Богочеловеческого домостроительства спасения. Ведь спасение и состоит в победе Спасителя над диаволом и над его все-силой – смертью. До Владыки Христа, и без Него, и вне Его люди живут во грехах и смерти, шествуют через грехи, как через свои дни и ночи, или, лучше сказать, как через свои бесчисленные ночи в царстве мира сего. A мир сей, в котором диавол властвует посредством грехов, имеет собственный образ бытия, свой ход развития, свой путь, свое течение; греху удалось стать образом жизни, modus vivendi в этом мире: настолько в мире сем вошел он в употребление, настолько стал «естественным», настолько с ним сроднился, настолько глубоко проник в природу этого мира, настолько в нее вжился и с нею сжился, и причем с таких давних пор, с незапамятных времен, что он не есть нечто мимолетное или эфемерное, но, напротив, – что-то долгоживущее, долговечное, целый «эон» (αἰών), а к тому же – и вся временная вечность мира сего. Он и впрямь таков: ведь мир сей усматривает в грехе свою жизнь, свое бессмертие, свою вечность. Отсюда богомудрое благовестие святого Апостола: «жить по обычаю мира сего» (Еф.2:2) – это и значит жить в «обычном», установившемся вожделении греха, считать грех чем-то «естественным», «логичным», «необходимым» в мире сем – и даже «со-вечным» миру. На самом деле, живя грехом, человек умерщвляет себя для всего высокого, святого, Божественного, бессмертного, вечного и в конце концов становится духовным мертвецом.

Но «жить по обычаю мира сего» значит и еще нечто более определенное: жить «по воле князя, господствующего в воздухе» (Еф.2:2), – по воле диавола. Людской грех не есть что-то самородное в человеческом мире: всем своим существом он исходит от диавола, будучи всегда и всецело связан с диаволом и от него зависим. Грех – исключительное изобретение диавола; люди же лишь впоследствии примкнули к диаволу, начали пользоваться его патентом, сделались его добровольными сообщниками. Ведь каждым своим грехом люди действительно сотрудничают с диаволом, сознательно или даже не сознавая того. Потому как грех проистекает от существа, несопоставимо сильнейшего, чем человек, то он и представляет собой силу, потенциально гораздо крепчайшую человека. В этом причина того, что люди отнюдь не в состоянии своими собственными силами избавить, спасти себя от греха и зла. Ведь диавол – властитель воздушных, поднебесных сфер (см. Еф.6:12; Откр.12:9); его область намного шире и пространнее земли; земля – лишь остров в его огромном царстве. Чем властвует диавол в своем [земном] царстве? Грехом. Чем – в воздухе? Опять-таки грехом, только олицетворенном в падших ангелах – в бесах. Ведь бесы суть не кто иные, как бывшие ангелы, всем своим существом живущие во грехе и ради греха. И потому, где бы они ни находились, они служат греху и властвуют грехом. «Не воздухом обладает диавол, а нечистыми, злыми духами».

Откуда мы, люди на земле, это знаем? – Из опыта своего собственного греха. Что в сущности есть наш человеческий грех? То же, что и грех диавола, – противление Богу. Поэтому святой Апостол и говорит: «По воле князя... духа, действующего ныне в сынах противления» (Еф.2:2). Князь воздушных пространств, диавол – дух – и в нашем человеческом мире вершит свои дела: возбуждает людей против Бога, подстрекает их к богоборчеству. Делает он это посредством разных грехов; ведь всякий грех на самом деле есть противление Богу, борьба с Богом, то есть богопротивление, богоборчество. И диавол, пользуясь склонностью человека ко греху, столь возобладал над людьми, что фактически усыновил их себе – и они стали «сынами противления. Сыны противления» – это родные дети своего отца, диавола, первого и главного Божия противника (см. Ин.8:44). Его постоянная работа – сопротивляться Богу, Его заповедям, Его Истине, Его Правде, Его Евангелию, Его власти, Его бытию; бороться против Бога и всего Божиего; не желать Бога никоим образом. Грех всегда и всюду одно и то же – богоборчество, богопротивление. «Действующего ныне»: да, диавол и «ныне действует», и причем прикровенно, тайно, через «сынов противления»; он, дух, незримо действует в душах, в совестях, в сердцах, в волях, в мыслях, в телах «сынов противления». Ибо не любит выступать открыто и демонстрировать свое отвратительное и гадкое лицо. Будучи очень лукавым, он искусно себя скрывает, столь успешно себя маскируя, что некоторые из его «сынов противления» утверждают, что диавол-де не существует, что диавола будто и вообще нет. А диавол как раз того и хочет, чтобы люди считали его не существующим, ведь от «не существующего» они не будут ни защищаться, ни бороться с ним. Тактика, стратегия – по-диавольски гениальная, разве не так?

А Церковь Спасителя? В противовес всему этому, она рождает «сынов воскресения» (Лк.20:36), этих богочеловеческих непобедимых победителей греха, смерти и диавола, победителей всех грехов, всякой смерти, всех бесов. С Христовой Церковью в этом мире всё меняется: «сыны противления», по безмерному человеколюбию Спасителя, становятся «сынами воскресения». Вместе с тем и благодаря этому их собственностью становятся: бессмертие, вечная жизнь, вечная правда, вечная любовь и все Богочеловеческие богатства Всемилостивого Спасителя.

Опыт, всеобщий опыт людского рода, свидетельствует о том, что все люди суть «сыны противления», потому что все они живут во грехах и пороках. Озаренный Трисолнечным светом Апостол причисляет и себя к ним и свидетельствует: «Между которыми и мы все жили некогда по нашим плотским похотям, исполняя желания плоти и помыслов, и были по природе чадами гнева, как и прочие» (Еф.2:3). – Когда мы, люди, живем во грехах и пороках? – Когда поступаем «по нашим плотским похотям». А что такое плотские похоти? – Греховные услады. Хотя плоть и сотворена Богом безгрешной и святой, но своим произвольным и упорным греховным сластолюбием постыдные похоти обратила она в нечто свое: в свою волю, в свое хотение, в свою жизнь, в свою логику, в свой разум, в свою радость, в свою цель, в свой смысл. Греховные похоти, а через них и грехи, сделались в нас нашей волей: волей и нашей плоти, и нашего разума; именно это христоносный Апостол и утверждает, говоря, что живем мы в грехах и пороках, «исполняя желания плоти и помыслов». «Творя волю плоти, мы грешим телесно; а творя волю разума, согрешаем душой – ψυχικῶς». Как некая живая сила грех растекается по всему человеческому существу: по душе, по разуму, по сердцу, по воле, по телу, – и участвует во всем, о чем человек мыслит, что чувствует, хочет, желает, делает. Хочет ли он того или нет, но слюбившийся с грехом человек, когда мыслит – во многом мыслит грехом, когда чувствует – во многом чувствует грехом, когда желает – во многом желает грехом, когда действует – во многом действует грехом (см. Рим.7:14–20; Кол.3:7). Грех настолько сроднился с человеческим естеством, настолько стал для него «естественным», хотя он и не от его сущности, что все люди – «по природе чада гнева» (Еф.2:3). Как «чада гнева» они постоянно гневаются на всё то, что не есть грех или греховная похоть, не переставая раздражаться на всё Божие. Они и вправду суть родные братья «сынов противления»: все они озлобляются на Бога и на всё Божие и противятся Богу и всему Божиему. Дети греха суть «чада гнева». Ибо единственное в людях, на что гневается Бог, – это грех (см. Рим.1:18). К тому же Божий гнев с греха переносится и на людей, когда они упрямо отождествляют себя с грехом, добровольно пребывая чадами греха – «чадами гнева» (ср.: Рим.2:8–9; Кол.3:6), «сынами противления» (Еф.5:6). Живя в грехах, мы действительно мертвы и далеки от Бога, мы в своем маленьком земном аду, который, впрочем, имеет все качества и признаки ада вечного и в котором, через все наши страсти и похоти, обитает верховный, хотя и незримый, владыка и господин: диавол и его черные ангелы.

«Бог, богатый милостью, по Своей великой любви, которою возлюбил нас, и нас, мертвых по преступлениям, оживотворил со Христом, – благодатью вы спасены, – и воскресил с Ним, и посадил на небесах во Христе Иисусе» (Еф.2:4–6). – Только превеликая к нам Божия любовь, осуществленная и воплощенная в Богочеловеческом Христовом Теле, в Церкви, является причиной нашего Христом оживления из мертвых, нашего Христом вознесения на небо, нашей жизни во Христе превыше всех Херувимов и Серафимов. Нет здесь никаких наших заслуг; здесь мы погружены в безбрежный океан Божией всемилости; мы и вправду спасены благодатью, которая и дышит, и живет, и бытийствует всемилостью Всемилостивого. Мертвые во грехах, мы никогда не смогли бы сами себя ни оживить, ни воскресить, ни вознести на небо, ни жить вечной жизнью в над-херувимской Божественной славе. Всё это – дело безграничной Божией любви к нам во Христе Иисусе, дело безграничного Божия человеколюбия. Богоносный Апостол показывает, что наше спасение состоит в нашем сочетании со Христом и нашем соусвоении Христу (букв. «в во-христовлении и о-христовлении». – «Примеч. пер.»), то есть в нашем воскресении из греховной смерти воскресшим Христом и в нашем постоянном жительствовании с вознесшимся Христом и в вознесшемся Христе. Спасение есть не что иное, как жизнь в Спасителе и Спасителем. Это – подвиг, в котором человек всю жизнь Спасителя переживает в Духе Святом как свою собственную, через святые таинства и святые добродетели: от духовного рождения и вплоть до вознесения. Здесь человек постоянно живет в воскресшем и вознесшемся Спасителе: ибо, хотя мы и на земле, «наше жительство – на небесах» (Флп.3:20); хотя мы и обитаем среди людей, наша «жизнь... сокрыта со Христом в Боге» (ср.: Кол.3:3), и «помышляем» мы «о горнем», а не о земном (Кол. 3:2). Мы, христиане, тем христиане, что мы Христовы: что мы одинаковы со Христом одинаковой смертью, одинаковым воскресением, одинаковой жизнью (см. Рим.6:4–14). – Так, каждый христианин переживает в малом ту Богочеловеческую полноту и то Богочеловеческое всеединство, которое Господь Иисус Христос осуществил в Своем Теле, в Церкви. И он (христианин) делается церковью в малом. Ведь спасение есть не что иное, как воцерковление и о-церковление, то есть непрестанная жизнь в Богочеловеческом Теле Церкви через Святые Таинства и святые добродетели.

«Видишь ли, – благовествует златоречивый благовестник Спасителя, – безмерное величие Христова могущества в нас, верующих? Нас, мертвых, нас, сынов гнева, Он оживотворил. Видишь ли «надежду призвания»? Со Христом Бог воскресил нас и посадил одесную Себя. Видишь ли «славу наследия» Его? Да, скажешь ты: явно, что Бог воскресил нас с Ним; но чем доказывает Апостол, что Бог и посадил нас на небесах во Христе Иисусе? Тем же, чем удостоверяет, что Он и воскресил нас со Христом: ведь никто никогда не воскрес бы, если бы не воскресла Глава; а так как Глава наша воскресла, то воскрешены и мы. Вот, именно так и посадил Он нас одесную Себя на небесах. Когда Глава восседает горе́, восседает вкупе с ней и тело. Посему святой Апостол и добавил – «во Христе Иисусе». Или, если посмотреть с другой стороны: воскрешает Он нас через купель Крещения; но как после того посадил Он нас на небесах? «Если терпим с Ним», – говорит святой Апостол, – «то с Ним и царствовать будем» (2Тим.2:12). Если мы вместе умерли, то вместе и оживем».

Всё это Бог по безмерному человеколюбию совершил через Господа Иисуса Христа, «дабы явить в грядущих веках преизобильное богатство благодати Своей в благости к нам во Христе Иисусе» (Еф.2:7). – Благость Свою к людям Бог являет бесчисленными способами: через всю вселенную, от атома до солнца, от пчел до Ангелов. Но ничем и никем так, как через Господа Иисуса Христа. В Нем эта благость получила свою умилительную и потрясающую Богочеловеческую всеполноту. В Нем Божественная благость явила себя безграничной Всеблагостью = Церковью; и со всеми Своими Богочеловеческими совершенствами Он весь пребыл в ней – и на небе, и на земле. Это ощущается во всем Ему присущем: из всего источается, всех утешает и согревает эта утешающая, эта милующая, эта трогательная, эта сострадательная всеблагость: светит она из Его предивного Рождества, из Его детства, из Его Крещения, из Его Преображения, из Его страданий, из Его Воскресения, из Его Вознесения, из Его Пятидесятницы; сияет из каждого Его чуда, поступка, слова, – из всего Его Евангелия. Посему уместен и вопрос; что в Нем – не всеблаго? Он, только Он, даровал нам все Божественные блага: Божественную Истину, Божественную Любовь, Божественную Правду, Божественную Милость, Божественную Премудрость, Божественную Благодать, Божественный Свет, Божественное Бессмертие, Божественную вечную Жизнь. И сверх всего того даровал Он нам Себя, Бога, в Своем Богочеловеческом Теле – в Церкви. Разве это не всеблагость? Кто из людей или из Ангелов мог бы нам это даровать? Поистине – «никто не благ, как только один Бог» (Лк. 18, 19): Иисус Христос, единый истинный Бог во всех мирах. Никто – ибо никто, кроме Христа Бога, не может вручить человеку то истинное, то подлинное, то нетленное, то единственное благо – вечную жизнь и то, что вечная жизнь с собой приносит: все Божественные совершенства и все Божественные блаженства. Поэтому Христова благость – это во всех отношениях безграничная Божественная всеблагость. После явления Богочеловека в нашем земном мире нельзя ни по какой оправданной причине укорить Бога в том, что Он будто бы не явил достаточно благости к человеческому роду. Если не явил Он столько благости, сотворив такое небо, или такое солнце, или такую землю, или такого человека, или такую вселенную, то, несомненно, во Христе явил всю Божественную всеблагость. То, что это и в самом деле так, в этом может убедиться каждый, если он искренне встретится с Господом Иисусом. Он, только Он, знаменует Собой оправдание Бога, Он – единственная теодицея; Он – и единственное оправдание человека, единственная антроподицея; а к тому же Он – и единственное оправдание мира, единственная космодицея.

Лишь безграничная Божественная Христова всеблагость имела любовь и силу спасти мир: оживить духовных мертвецов, воскресить их и вознести в вечную, Божественную жизнь превыше всех Святых Небесных Сил. От начала и до конца спасение – это дар Божией всеблагости; оно ни в коей мере не есть дело человеческих заслуг, или сил, или поступков. Всё Богочеловеческое домостроительство спасения: все Божественные, Богочеловеческие силы, которые внес в него Господь, равно как и все дары и блага, которые Он даровал нам в нем, – и составляют благодать спасения. Потому Евангелие Спасителя и именуется «Евангелием благодати Божией» (ср.: Деян.20:24). К этой чудодействующей благодати мы имеем доступ верою (см. Рим.5:2), но никак не знанием, не имением, не наукой, не богатством, не титулом, не чем бы то ни было иным. А веру человек может стяжать, если только того захочет: вера зависит от его доброй воли (см. 1Тим.1:16). Но в силу того, что мы от Христа «под благодатью» (Рим.6:14), и самый подвиг нашей свободной веры озарен этой благодатью. Поэтому святой Апостол благовествует: «Благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар: не от дел, чтобы никто не хвалился» (Еф.2:8–9). Нет такого человеческого дела, которое бы могло спасти человеческий род от смерти и диавола. Да и все человеческие дела, если бы были они направлены к этой цели и сплавились в единое грандиозное начинание, не смогли бы здесь ни в чем преуспеть. Спасение от греха, смерти и диавола безмерно превосходит все людские силы и достижения: во всем, всецело и совершенно оно есть дело Христовой всеблагости, вселюбви и всемогущества. Если же это так, то люди не имеют права хвалиться никаким своим свершением – ни индивидуальным, ни коллективным, ибо здесь ничего не значат ни культура, ни цивилизация, ни наука, ни техника, ни философия, ни искусство; да, именно ничего не значат, ибо они, точно букашка, немощны и ужасно беспомощны перед устрашающей реальностью смерти. Единственное человеческое дело, которое могло бы иметь здесь значение, – это вера в Богочеловека, вера в дело спасения, совершенное Им и непрестанно совершаемое в Церкви. В этом весь наш вклад в наше спасение от греха, смерти и диавола. Да и для этого нашего дела нужно нам много Божией благодати, дабы могло оно возрастать в совершенстве. Христов Богочеловеческий подвиг спасения столь безграничен и необозрим, что наша вера всегда мала, всегда слишком ничтожна, чтобы объять его и постичь, поэтому вместе с Апостолами мы часто молимся: «Господи, умножь в нас веру!» (Лк.17:5), а иногда и отчаянно вопием: «Верую, Господи! помоги моему неверию» (Мк.9:24). На всех ступенях наша вера – всегда «по действию державной силы» Божией (Еф.1:19), которая неумалимо действует в Богочеловеческом Теле Церкви с воплощения Бога Слова в нашем земном мире.

«Дабы не возгордился ты величием благодеяний, – благовествует святой Златоуст, – посмотри, как святой Апостол смиряет тебя, говоря: «Благодатью вы спасены». Но чтобы не изгладить в этом и твоей части, он добавляет и требуемое от нас: «через веру». Затем он как бы снова тебя уничижает и говорит: «И сие не от вас». И вера, говорит он, не от вас: ибо если бы Христос не пришел и не призвал бы вас, как тогда могли бы мы уверовать? Сказано: «как уверуют, если не услышат?» (ср.: Рим.10:14). Следовательно, и вера не есть нечто наше; она – «Божий дар». Вера, говорит святой Апостол, не довольна для спасения; но, чтобы не спасать нас без всякого нашего участия, Бог требует от нас веры. Сказал, что вера спасает, но не сама по себе, а Богом; Бог хочет – и вера спасает. Но скажи мне, как спасает вера без дел? Сама она – дар Божий, «чтобы никто не хвалился», но чтобы каждый был благодарен благодати. Значит ли тогда, спросишь ты, что Апостол запретил оправдание делами? Никоим образом, но он лишь говорит, что дела никого не оправдывают; говорит же это для того, чтобы явить Божию благодать и человеколюбие. Бог не отвергает имеющих дела, но тех, которые погибли бы и с делами, Он спасает благодатью, так что после этого никто не имеет права хвалиться».

«Благодатью вы спасены» – благодатью, которая через веру. «И сие не от нас» (в синод. тексте: «И сие не от вас. – Примеч. пер.») (Еф.2:8). От нас вера, но и ее причина – Бог. Ведь если бы Он не воплотился, то как могли бы мы веровать? Ибо сказано: «Как бы веровали, если не слышат?» Поэтому святой Апостол и называет веру делом Божиим. Вера еще и потому – Божий дар, что сама по себе спасать не может, если бы Бог не захотел спасать через веру. Итак, наше верование есть дар Божий, и спасение верой – тоже дар Божий. «Не от дел, чтобы никто не хвалился». Не то, что Бог не хотел спасать делами, а что никто не может спастись делами, кроме как через веру. Поэтому, если никто не может спастись делами, то пусть и не хвалится».

Дар Божий – не только наше спасение, но и самая наша жизнь, и самая наша душа, и самое наше тело, и наше бытие, – всё это дар Божий. Поэтому богодухновенный Апостол благовествует: «Мы – Его творение» (ποίημα – «творение», «дело», «работа», «произведение»), «созданы во Христе Иисусе на добрые дела, которые Бог предназначил нам исполнять» (Еф.2:10) (букв. в сербск. мы – «рукотворение Божие... на добрые дела, в которых Бог предназначил нам ходить. – Примеч. пер.»). Мы, люди, – и вправду «Божие рукотворение», «Божие дело». Мы и в самом деле были такими вплоть до того, как диавол грехом не вмешался в нашу жизнь. С тех пор мы стали и его делом. Ведь каждый наш грех показывает, что мы погибаем в нем, что он вершит в нас свое дело, что и он через грех живет в нас как сила творческая и живая (Рим.7:17–20). В этом пристрастии ко греху некоторые люди настолько забывают свое божественное происхождение и входят в столь тесное родство с диаволом, что становятся «детьми диавола» (1Ин.3:10), ибо «кто делает грех, тот от диавола» (1Ин.3:8). Но Своим Евангелием воплощенный Бог Слово, весь пребывая и действуя в Богочеловеческом теле Своей Церкви, возвращает нас к Богу и к осознанию того, что мы – «творение Божие, дело Божие», Божии создания. Еще при сотворении мы созданы Богом Отцом через Сына в Духе Святом. И нам дана Бого-подобная, Троице-подобная душа, то есть подобная и Отцу, и Сыну (Христу), и Духу. Своим пришествием в наш земной мир, Своим вочеловечением, Своим Богочеловеческим домостроительством спасения Бог Слово как Глава Церкви в Богочеловеческом теле Церкви пересоздает нас, созидает заново. Для чего? – «На добрые дела, которые Бог предназначил нам исполнять», ибо сотворил нас Бог для бессмертия и вечной жизни (ср.: 2Кор.5:4–5). Ведь Господь Иисус Христос и пришел в наш земной мир, чтобы для реализации этой Божественной цели вручить нам все необходимые Божественные средства и Божественные силы: Святые Таинства и святые добродетели. И вот – они в Церкви, всем доступны. Без сомнения, от Господа Иисуса Христа мы ясно знаем и истинное происхождение людей, и истинную цель их бытия: происхождение их – от Бога, они суть «творение Божие», а их цель – жизнь во Христе, добрые дела во Христе, ибо они и «созданы во Христе Иисусе на добрые дела» и жизнь у них «сокрыта со Христом в Боге» (Кол.3:3).

«Кто во Христе, тот новая тварь; древнее прошло, теперь все новое» (2Кор.5:17). Если человек пребывает во Христе через святые таинства и святые добродетели, то в нем неминуемо совершается обновление всецелого его существа: всё древнее в нем тает и исчезает, а возникает и приходит в бытие всё новое: исчезает ветхая совесть, созидается новая; исчезает ветхая воля, приходит новая; исчезает ветхий человек, рождается новый. А новый человек: чем он нов? Новыми чувствами – Бого-чувствами, новыми мыслями – Бого-мыслями, новыми хотениями – Бого-хотениями, новыми делами – Бого-делами, новой жизнью – Бого-жизнью.

Всё это стало возможным для каждого из нас после сошествия Бога Слова в наш мир, после Его вочеловечения. Своим вочеловечением Он сделал возможным наше обожение: от Него – вочеловечение, от нас – обожение. Он вочеловечился, чтобы человек обожился. И это – дело Его благодати спасения, Его Богочеловеческого домостроительства спасения. Обоженный, обогочеловеченный человек, исполнившийся в Богочеловеческом существе Церкви – через Святые Таинства и святые добродетели – «всею полнотою Божиею» (Кол.2:10; Еф.1:23), – вот каков христианин. Да, христианин – это ставший едино со Христом, обоженный, обогочеловеченный человек. И ничуть не менее сего. Делаясь через Крещение членом Христовой Церкви, этого вечно живого Богочеловеческого Христова Тела, христианин начинает обоживаться, обогочеловечиваться, наполняться святыми, Божественными, Богочеловеческими силами, и так – непрерывно, в течение всей жизни и всей своей вечности. В нем постоянно созидается всё новое, всё Христово. А то, что Христово, – всегда новое, ибо оно бессмертно и вечно. Бессмертное же и вечное тем бессмертно и вечно, что оно присно новое и со дня на день обновляется. Ведь досточудный Господь Иисус Христос – не только Спаситель, и Вседержитель, и Промыслитель, но и вечный Творец, а тем самым – и вечный Чудотворец. Посему и говорит Он: «Се, творю все новое» (= «Се, все и вся творю новым») (Откр.21:5).

«Кто во Христе» – тот христианин; и потому как он во Христе, то он – «новая тварь». Если человек живет во Христе с помощью святых таинств и святых добродетелей, то он – уже вечен, уже богочеловечен, а тем самым – весь нов и всегда нов, так что никакая смерть не может его объять и низвести в ветхость; он неминуемо приносит «много плода» – святые и бессмертные мысли, святые и бессмертные чувства, святые и бессмертные дела. Обитая в христианине благодатью Своих святых таинств и святых добродетелей, Господь Иисус Христос и делает его естество плодоносным, так что творит оно дела Христовы – «добрые дела», рождает «много плода», ибо «всякое дерево доброе приносит и плоды добрые» (Мф.7:17; Ин.15:5). Тогда всё это вполне естественно. Ведь благодатью всё сверхъестественное становится естественным, всё Божественное – человеческим, всё Христово – принадлежащим христианину, всё Богочеловеческое – присущим человеку. И действительно, для богоподобного человеческого естества Божественное и не является чем-то сверхъестественным, ибо оно искони ему врожденно, имманентно, естественно. Естество нашей богоподобной души сотворено в сущности из божественного, из богоподобного, из сверхъестественного. Своей богоподобной сущностью оно всецело из мира оного и в мире оном. Поэтому всеистинные уста Всеистинного и изрекли об истинных людях следующее: «Вы не от мира» сего (Ин.15:19, 17:14). Наше естество естественно сверхъестественным, божественным, богоподобным. В самом деле, всё естество человеческого существа сверхъестественно: и естество тела, и естество души, ибо то и другое сотворено Богом, так что и то, и другое – собственно, не наше, а Божие (см. 1Кор.6:20). Корни всецелого человеческого естества – в мире оном. Поэтому внутренняя сила людского существа и влечет человека к небу, к миру горнему, к Богу и всему Божественному. Поэтому и логично, что Господь Иисус Христос воспринял на Себя человеческое естество и вознес его превыше всех небес, посадив одесную Бога, выше Херувимов и Серафимов. Без сомнения, человек призван к тому, чтобы верой и добрыми делами во Христе соделаться «богом по благодати», богочеловеком по благодати; таковым он становится по дару Христовой вселюбви в Христовой Церкви, простирающейся от земли превыше небес и всех небес над небесами. Благодаря ей и ею мы, Христовы верные = Христовы «сотелесники», живем и существуем одновременно в обоих мирах, ибо жизнь наша «сокрыта со Христом в Боге» (ср.: Еф.3:6; Кол.3:3), ибо жительство наше – на небесах даже тогда, когда с телом своим мы ступаем по земле (ср.: Флп.3:20). Мы, христиане, – «народ избранный, ревностный к добрым делам» (в синод. тексте: ««народ особенный». – Примеч. пер.») (Тит.2:14). Ибо всечеловеколюбивый Господь «избрал» нас «прежде создания мира, чтобы мы были святы и непорочны пред Ним» (Еф.1:4). А такими мы можем быть только Тем, Кто есть освящение наше и наша праведность (1Кор.1:30).

«Дабы ты, – говорит святой Златоуст, – услышав апостольские слова о том, что спасение совершается «не от дел», не пребыл нерадивым, посмотри, что святой Апостол говорит далее: «Мы – Его творение, созданы во Христе Иисусе на добрые дела, которые Бог предназначил нам исполнять» (Еф.2:10). Обрати внимание на то, что проповедует Апостол: здесь он прикровенно говорит о новом рождении (τὴν ἀναγέννησιν). И действительно, наше спасение – это и есть второе сотворение (κτίσις ἑτέρα): из небытия мы приведены в бытие. Чем были мы раньше, то есть ветхим человеком, – тем умерли; а чем прежде не были, тем начали быть. Значит, дело сие поистине есть сотворение, и причем сотворение драгоценнее первого; ибо первым сотворением мы призваны к жизни, а сим обучены жизни в добре, созданы «на добрые дела, которые Бог предназначил нам исполнять»; не только за них браться, но и ходить в них: ибо от нас требуется добродетель непреложная, продолжающаяся до последнего часа нашей жизни. Ибо подобно тому, как, отправившись в царскую столицу, мы не будем иметь никакой пользы, если, одолев бо́льшую часть дороги, обленимся и остановимся, не закончив пути; так и «надежда призвания» не приносит нам никакой пользы, хоть бы мы ею и обладали, если не живем мы достойно Призвавшего. Мы, призванные к добрым делам, должны быть настойчивыми во всем их совершении. Ибо как имеем мы пять чувств и должны пользоваться ими как подобает, так надлежит нам упражняться и в святых добродетелях. Если кто-то целомудрен, но немилостив; или милостив, но скуп, – то всё делает он напрасно. Ибо не довольно лишь одного доброго дела, чтобы с дерзновением предстать нам престолу Христову, но надобны нам многие и разные добродетели всякого рода, или, точнее сказать, – все добродетели. Послушай, что Христос говорит ученикам: «Идите, научите все народы... уча их соблюдать всё, что Я повелел вам» (Мф.28:19–20). Значит, мы должны соблюдать все заповеди».

Кто не признаёт Господа Иисуса Христа, тот не ведает ни истинного происхождения, ни истинной цели человеческого бытия. Такой человек – в полном смысле язычник, ибо не знает он ни что есть Бог, ни что есть человек; ни кто есть истинный Бог, ни кто – истинный человек. Такой человек – поистине ἄθεος: без Бога, безбожен; но в то же время он и без человека, бесчеловечен. Может он признавать богами бесчисленное множество идолов, но всё это суть боги ложные, среди которых нет истинного Бога; равно как способен он все творения, всех животных считать предками человека, а самого человека – самым совершенным животным, но всё это не раскрывает истинного человека и не дает его. И лишь когда человек познает истинного Бога – Господа Иисуса Христа, лишь тогда он с Его помощью познает и истинного человека. Лишь в познании Христа – истинное богопознание. Это так, потому что Господь Иисус Христос – Богочеловек: истинный Бог и истинный человек, совершенный Бог и совершенный человек. Без Христа мир сей, да и все миры, которые человек мыслит без Христа, суть не что иное, как темницы отчаяния, монстры-людоеды, в которых для людей нет никакой надежды, потому что эти чудовища мучают их, пожирают и истребляют (ср.: Еф.2:11–12).

С Господом Иисусом Христом всё меняется: христиане ведают, Кто есть истинный Бог, Кто есть истинный человек, что есть истинный мир. Всё это дано им как очевиднейшая реальность в досточудной Личности Богочеловека, в Его Святом Евангелии, в Его Богочеловеческом Теле – в Церкви. Кто в Церкви, тот всё это знает и чувствует. А членом Церкви может стать каждый. Будучи безгранично человеколюбивым, Господь Иисус Христос учредил Церковь для всех людей: для обрезанных и необрезанных, для евреев и язычников. Так, Церковью уравнены все люди, устранено разделение на избранных и неизбранных, ибо Богочеловек соделал Собой нового человека, в котором это деление уничтожается и наступает всё новое. Ефесянам, некогда язычникам, далеким от познания истинного Бога и отчужденным от общества Израильского, святой Апостол пишет: «А теперь во Христе Иисусе вы, бывшие некогда далеко, стали близки Кровию Христовою. Ибо Он есть мир наш, соделавший из обоих одно и разрушивший стоявшую посреди преграду, упразднив вражду Плотию Своею, а закон заповедей учением, дабы из двух создать в Себе Самом одного нового человека, устрояя мир, и в одном теле примирить обоих с Богом посредством креста, убив вражду на нем. И, придя, благовествовал мир вам, дальним и близким; потому что через Него и те, и другие имеем доступ к Отцу, в одном Духе» (Еф.2:13–18).

Кровь Богочеловека Христа – это новая творческая и всеобъединяющая сила. Она, прежде всего, в Личности Богочеловека всесовершенно примирила Божественное и человеческое естество, Бога и человека, и, таким образом, человек, удаленный грехом от Бога, стал близок Богу, едино с Богом. По безмерной любви проливая Свою Божественную Кровь за человеческий род, Господь Иисус Христос Своей Божественной силой истребил грех, смерть и диавола – эту триединую преграду, отделявшую человеческий род от Бога, так что все люди сделались близкими Богу и друг другу, и даровал человеческому роду бессмертие и вечную жизнь, основав Собою и в Себе Церковь; поэтому мы, христиане, – «члены тела Его, от плоти Его и от костей Его» (Еф.5:30). В Теле Своем, в Церкви, Он органически – Духом Святым через Святые Таинства и святые добродетели – сплачивает всех членов в ближайшее единство с Собой и между собой. И человеческий род не знает более истинного, бессмертного и вечного, чем это, единства с Богом и [единства] человека с людьми и людей между собой. Что ближе кровного родства? А через Богочеловека, Господа Иисуса Христа, мы вступаем в кровное родство с Богом. Кровь Его – источник нашей вечной жизни, нашего бессмертия, ибо она теснейшим образом соединяет нас с Ним, с истинным Богом, в Котором и есть вечная жизнь (см. 1Ин.5:20). Божественная Кровь Господа Иисуса Христа – это сила освящающая, очищающая, преображающая, усваивающая Христу, обогочеловечивающая, обоживающая, отроичивающая, спасающая. Поэтому Новый Завет – это Завет в Крови Богочеловека Христа: не в слове, не в учении, не в законе, не в заповеди, не в чем бы то ни было ином, а в Крови Божественной, Богочеловеческой, которая и есть источник всех животворных и чудодействующих сил, совершающих Богочеловеческое домостроительство спасения. Соединяя человека с Богочеловеком, эта Пресвятая Кровь – через Него – сочетавает нас и со всеми людьми. Ибо подлинное, истинное, бессмертное единение человека с людьми бывает через Богочеловека: Бог ближе к каждому человеку, чем человек сам к себе; ближе Он и ко всем людям, чем они сами к себе, поэтому нет единства человека с самим собой и с окружающими людьми без Бога, без Богочеловека, без кровного с Ним сроднения. И это кровное сроднение человека с Богом и это кровное богочеловеческое сроднение человека с прочими людьми совершается в Богочеловеческом, Христовом Теле, в Церкви. Через нее из Божественного, Христова сердца по всему организму, по всем членам Церкви струится Его Божественная Кровь, творящая чудеса спасения от всякого греха, от всякой смерти, от всякого беса и наполняющая каждого своего сопричастника («сотелесника») всеми Божественными, животворящими и боготворящими силами (см. Еф.2:13).

Кровь Богочеловека всецело обновляет человека, ибо в ней – Божественная сила вечной жизни: она соединяет человека с Богом, как на Голгофском кресте, так и в Богочеловеческом теле Церкви – через животворящую и боготворящую Кровь святого таинства Причащения. И еще: так как это Кровь Богочеловека Христа, а Церковь – Его Тело, то она и есть та единящая сила, сплачивающая всех членов Церкви в одну жизнь, в одну душу, в одно сердце и тем самым устраняющая бывшую прежде разобщенность между людьми и разрушающая разъединяющую их стену. Своим Божественным Телом, которое принес в жертву и которым основал Церковь, Единый Человеколюбец истребляет вражду между людьми (см. Еф.2:14). «Ведь если бы Он за нас не умер, то не уничтожил бы греха, отчуждавшего нас от Бога». Своим учением, Своими наставлениями, Своим Евангелием Господь упразднил закон ветхозаветных заповедей, потому что в Евангелии они получили свое Божественное завершение и Божественное замещение. Всем этим Богочеловек соделал в Себе нового человека. До Него ветхий человек, раб греха и смерти, истлевал в немощи и отчаянии. Лишь грехом человеческое естество стареет и лишь грехом умирает: грехи потребляют его жизненные силы, и оно исподволь чахнет, постепенно мертвеет, пока, наконец, одряхлев и изнемогши, не умрет. Ибо «грех рождает смерть» (Иак.1:15). Новый человек – это поистине только Богочеловек, а также и все, которые Его Духа, то есть составные части Его вечно живого Тела, Церкви. Этот новый, этот христоносный и христоподобный человек – единственный бессмертный человек, вечный человек в человеческом роде, и он не стареет, ибо не ветшает ни вечность, ни богочеловечность (см. Еф.2:15). Да, только христоподобный человек – это человек новый, ибо верой в Богочеловека он «перешел от смерти в жизнь» (Ин.5:24).

Богочеловек Христос – «мир наш» (Еф.2:14): мир наш, прежде всего, с Богом, а затем и с людьми. Он примирил нас с Богом, истребив наши грехи, непрестанно воюющие против Бога. Примирил Он нас и с людьми, ибо показал нам, что грехи воспаляют и питают вражду между людьми; открыл нам новый образ общения с людьми – любовь, и наделил нас самой силой этой Божественной миротворящей любви. Своей безмерно человеколюбивой крестной жертвой Господь Иисус Христос сокрушил грех, убил силу греха и тем самым истребил нашу вражду к Богу и к людям. Так примирил Он нас с Богом и между собой. И показал, что человек может жить и с Богом, и с людьми без посредства греха. Все это Господь сделал в Своем теле – распятом, воскресшем и вознесенном. Все это Он и впредь творит в теле Своем – в Церкви, Своею благодатью преображая в ней людей из ветхих в новых и подавая им Божественные силы к новой жизни. Бог Слово стал плотью (телом) и всё домостроительство спасения мира совершил телом и в теле. Так телом Его стала Церковь, в которой непрестанно продолжается всё домостроительство спасения мира от греха, смерти и диавола. Поэтому христомудрый Апостол постоянно подчеркивает, что Спаситель совершил всё это «плотию Своею». В этом – всё новозаветное благовестие, в этом и мир, благовествуемый [Им] всем – «дальним и близким» (Еф.2:16–17), то есть как язычникам, своим неведением Бога державшим себя вдалеке от Мессии-Спасителя и Его Евангелия спасения, так и евреям, через святых пророков приблизившихся к Мессии-Спасителю и Его Евангелию спасения. Это всегда реальное и всеживое благовестие, как для очевидцев Господа Иисуса Христа две тысячи лет тому назад, так и ныне, так и вовеки, и причем для всех людей всех времен и народов: ибо через Христа Господа все люди – и евреи, и язычники – имеют «доступ к Отцу в одном Духе», потому что к Отцу приходят только через Христа (Еф.2:18; ср.: Ин.14:6). Своим домостроительством спасения Богочеловек и нам, и всем вообще открыл путь и доступ к Троичному Божеству (ср.: Рим.5:1–2; Еф.3:12; 1Пет.3:18). В Богочеловеческом домостроительстве спасения всё совершается от Отца через Сына в Духе Святом. Это – верховный закон в Богочеловеческом Теле Церкви, высший закон жизни Церкви, главенствующий закон в жизни каждого члена Церкви. Что такое спасение? – Жизнь в Церкви. Что такое жизнь в Церкви? – Жизнь в Богочеловеке. А что такое жизнь в Богочеловеке? – Жизнь в Святой Троице, ибо Богочеловек – второе Лицо Пресвятой Троицы, присно единосущное и единожизненное с Безначальным Отцом и Животворящим Духом (см. Ин.14:6–9, 16:23, 26, 15:24–26, 16:7, 13–15, 17:10–26); так что спасение есть, собственно, обитание в Святой Троице. В конечном итоге, спасение – это благодатный подвиг во-церковления и о-церковления, во-богочеловечивания и о-богочеловечивания, во-троичения и о-троичения. Всё в Церкви – богочеловечно и троично; всё это через Богочеловека присно возводит к Троичному Божеству (см. Еф.1:17–23).

Вочлененные через Богочеловека в святое Тело Церкви бывшие язычники живут вкупе со святыми; они сожители святым: они жительствуют той же жизнью, теми же Божественными силами, теми же святыми таинствами, теми же святыми добродетелями, тем же Евангелием, той же Любовью, той же Истиной, той же Правдой, Тем же Духом. Это приближает их к Богу, роднит с Богом, и они становятся «своими Богу» (Еф.2:19), членами святой Божией семьи: небо – их дом, как и земля, ибо Церковь – существо небо-земное, и в ней – «вечный дом» (ср.: 2Кор.5:1). Ничто Божие им уже не чуждо: всё Божие – их собственность, ибо они – Божии дети, Божии сыны; а если Божии сыны, то и Божии наследники, Христовы сонаследники (см. Гал.4:7; Рим.8:17).

Жизнь в Церкви всегда соборна, всегда «со всеми святыми» (Еф.3:18, 2:19), так что человек в своих евангельских подвигах имеет поддержку от святых. Если он молится, они участвуют в его молитвах; если постится, они делают то же самое; если страдает за веру, они ему сострадают. Во всем и по всему он – их сожитель, а они – его. Поэтому никто и ничто не может ему повредить: ни гонение, ни голод, ни нагота, ни меч, ни страх, ни смерть, ни жизнь, ни силы, ни настоящее, ни будущее, ни другая какая тварь, – ибо во всем этом побеждает он «со всеми святыми» при содействии Господа Иисуса Христа (ср.: Рим.8:35–39).

Церковь – духовное строение: краеугольный камень – Господь Иисус Христос, основание – Апостолы и пророки. Всё оно, утверждаясь на Христе, растет Христом, растет Его созидательными Богочеловеческими силами. Господь Иисус Христос присутствует в ней всюду. Он – апостольство Апостолов, Он – пророчество пророков, Он – святительство святителей, Он – вера верующих. Он – любовь любящих, Он – праведность праведных, Он – кротость кротких, Он – смирение смиренных, Он – всё и вся в каждом подвизающемся и спасаемом. Христиане суть «живые камни», встраиваемые в духовное здание Церкви (1Пет.2:5), и причем всегда «со всеми святыми», на основании Апостолов и пророков (ср.: 1Кор.3:9–17). Ибо нельзя стать Христовым, «своим Богу», если не жить совместно со всеми святыми и не веровать, не мыслить и не чувствовать совместно, соборно с Апостолами, пророками и прочими праведниками. Дабы возрастали мы во все Христовы высоты, надобно нам, прежде всего, быть утвержденными «на основании Апостолов и пророков» (Еф.2:20): жить их жизнью, веровать их верой, любить их любовью, молиться их молитвой. Ведь без них мы не познали бы Христа. Если бы их не было, то не было бы и Церкви; ибо Церковь стала Церковью через них, и Дух Святой через них стал душой Церкви и навсегда преподан Церкви, и Господь Иисус Христос через них возвестил миру Себя и Свое Евангелие. На этом основании Церковь растет Христом, Его Божественной силой, возрастая как нерушимый «святый храм в Господе» (Еф.2:21). Каждый, кто апостольской верой встраивает себя в этот святой храм, – и сам становится «жилищем Божиим в Духе» (в синод. тексте: «Духом. – Примеч. пер.») Святой Троицы (Еф.2:22). Да, в Духе Святом. Ибо только в таком святом жилище обитает Трисвятое Божество. Итак, только в Церкви человек достигает своего вечного предназначения – делается обителью Святой Троицы (см. 1Кор.3:16–17). Святой Апостол особенно выделяет: «На Котором и вы устрояетесь в жилище Божие в Духе» (ср.: Еф.2:22). Чем верные созидают себя, чем устрояются? – Святыми евангельскими подвигами веры, молитвы, любви, поста, надежды, кротости, смирения, терпения и прочими добродетелями, а также Святыми Таинствами. Но и это «устроение себя в жилище Божие» совершают они не в одиночку, а всегда вкупе во всеми святыми.

Всё, что в Церкви, и всё, что ей принадлежит, составляет величайшее Божие Все-благовестие и величайшую Божию Все-тайну. Это богомудро открыл нам, и явил, и засвидетельствовал христоносный Апостол всех миров – святой Павел. Особенно в Послании к Ефесянам. Оно – всё с Неба и относится к исключительным «видениям и откровениям Господним» (2Кор.12:1–4), которых святой Павел в преизбытке удостаивался. Содержащееся в нем благовестие – не от людей, и не от Ангелов, да и не может быть от них, но всё – от Господа Иисуса Христа, всё от Его вечности, от Богочеловечности; и потому всё оно премудро, всё спасительно, всё светоносно. Его глубины – это поистине «глубины Божии», τὰ βάθη τοῦ Θεοῦ (1Кор.2:10), равно как и его высоты, и его широты. А главное, всеобъемлющее благовестие этого Послания – предвечный совет Троичного Божества «все небесное и земное соединить под главою Христом», то есть всё во-христовить и о-христовить; всё сочетать в единое тело, в тело Христово – в Церковь, то есть всё во-церковить и о-церковить, всё сделать Церковью и, таким образом, достигнуть вечной Божественной цели, ибо Церковь – это «Тело Христово, полнота Наполняющего все во всем» (Еф.1:5, 10, 23; ср.: Кол.1:14–19). Это благовестие, все-благовестие и эта тайна, все-тайна, – сказуются пресвятому Апостолу через откровение; он свидетельствует: «Мне через откровение возвещена тайна» (Еф.3:3; ср.: Гал.1:12).

Это благовестие, эта всесвятая тайна Трисолнечного Господа раскрывает весь смысл неба и земли, всех существ, которые на них и в них, всех образующих их тварей. Всё и вся, что на небе и на земле, имеет свой Божественный смысл только в Господе Иисусе Христе; вне Его и без Него всё и вся лишено и смысла, и значимости. Вне Его и без Него первый светоносец-херувим превратился в сатану; как тогда человеку не превратиться в беса, а каждому иному существу – в стон, в вопль, в мучение, в страх, в ужас, в безумие, в смерть, в ад? Если человек отлучит себя от Христа, то обособится от единственного разумного смысла своего существа, своей жизни, своего бытия; и еще: он отсечет себя от единственного разумного смысла своей души, своего ума, своей совести, своей воли, своего тела. Что такое ум человека без Христа, если не заикающийся вопль; что – его душа, если не ужасный призрак; что – его совесть, если не отчаянный слепец; что – его тело, если не отвратительный червь; что – его воля, если не беспомощный паралитик; что вообще человек, если не жуткое привидение? Так и любое другое творение, будь то херувим или комар, утрачивает всякий разумный смысл своего бытия, если своим существом не держится за Господа Иисуса Христа.

Ради всего этого апостол Павел – радостный «узник Иисуса Христа» (ср.: Еф.3:1) для всех людей. Да, он исполняется радостью от осознания того благовестия, того богатства, которое Господь Иисус Христос принес с неба для всего людского рода. Ибо, сойдя с неба, Он Собою принес величайшую и драгоценнейшую тайну вечности и предвечности: Божию Церковь, а в ней и с ней – все вечные Божественные, наднебесные, надхерувимские богатства, и призвал в нее людей, дабы всё это стало и сделалось их достоянием, их вечной собственностью в жизни сей и в жизни будущей, во всех их вечностях. Только представьте себе, чего удостоились люди: со Христом через Церковь быть вознесенными превыше всех небес, выше всех Херувимов и Серафимов, Ангелов и Архангелов, и посаженными одесную Бога. И причем кто? – Бывшие язычники. Вот самое великое и самое потрясающее чудо всех миров! Вот чудо не только для людей, но и для безгрешных Небесных Умов, святых Ангелов: Христова любовь к людям вообще. Нет большего чуда, чем это; если и есть вообще все-чудо, то вот оно – вечное все-чудо! Смотрите, мы, люди, бывшие некогда чуждыми всему Божиему, стали через Церковь своими Богу, родными Богу, вошли в Божию семью, бессмертную и вечную. Ныне мы бессмертны, и вечны, и совечны Христу, ибо мы – Божии сыны, мы – Христовы сонаследники; и всё Христово стало нашим! – Есть ли для нас, людей, благовестие большее этого? Да и может ли вообще быть для людей величайшее, чем это, благовестие? Нет, конечно нет! И оказаться узником за это пресвятое благовестие – это радость всех радостей. Узник Христовой любви радуется узам за Христа; радуется этому как высочайшей награде, высшей почести. Эти узы за Господа Иисуса Христа – наши самые драгоценные ожерелья, и браслеты, и мониста, и венцы! Ими приобретается небо. И еще нечто большее, несравнимо большее: ими приобретаются небеса над небесами, все вечные богатства, которыми только единый истинный Бог и Господь Иисус Христос может обладать и одарять; и вот – Он дарует их и мне, и вам, и всем, дарует через Свою преисполненную чудес Церковь.

Савл – пламенный христоборец, Савл – неистовый христоубийца; несомненно, христоубийца, ибо он яростно жаждал истребить Христа и всё Христово в душах всех христиан; Савл – верховный гонитель Христа; Савл – ожесточенный христоненавистник; и как таковой Савл стал самым воодушевленным почитателем и самым бесстрашным исповедником Христа как единого истинного Бога, и Господа, и Спасителя и Его самым ревностным Апостолом! Как пришел он к тому, чтобы ради Христа всё отвергнуть; и всё и вся, кроме Христа, считать убытком, вздором, сором (ср.: Флп.3:7–8)? – Только чудом Божией вселюбви, процветшим в бесчисленных чудесах Божией благодати: ведь вслед за первым чудом, когда на пути в Дамаск явился ему воскресший Господь Иисус в Божественном сиянии и перевернул ему всю душу и всё существо, последовали весьма многие частные и непосредственные явления воскресшего Господа, Который Сам открывал ему все тайны Своей Богочеловеческой Личности, все тайны Своего Евангелия, все тайны спасения, все тайны всех миров, а сверх всего того – все тайны Своего Тела, Церкви, и лично в одном из этих «видений и откровений» поручил ему апостольство среди язычников, сказав: «Иди: Я пошлю тебя далеко к язычникам» (Деян.22:21). Немедленно после Своего первого явления Савлу воскресший Господь является апостолу Анании, повелевает ему крестить Савла и говорит: «Иди, ибо он есть Мой избранный сосуд, чтобы возвещать имя Мое перед народами и царями и сынами Израилевыми» (Деян.9:15).

Всё это – дело и домостроительство Божией благодати. Святой Апостол и именует свою проповедь Христова Евангелия «служением благодати Божией» (ἡ οἰκονομία τῆς χάριτος τοῦ Θεοῦ = «икономия благодати Божией;» в синод. тексте: «домостроительство благодати Божией. – Примеч. пер.») (Еф.3:2), ибо служит он Божиему: святым и спасительным Божиим тайнам. В Евангелии – всё Божие, всё – святое, всё – спасительное, всё – благодатное; всё от Бога, всё – Божий дар, всё – Божия благодать. Никоим образом оно не от человека и «не по человеку» (Гал.1:11). Всё в нем от Богочеловека и по Богочеловеку: и святыни, и силы. Святой же Апостол лишь служит им всем своим существом; это дано ему от Самого Бога. Поэтому свое апостольство и называет он «служением благодати, служением тайны» (Еф.3:9): служит он святому Богочеловеческому Откровению, которое – всё в Божественных тайнах, и дарах, и святынях, всё с неба, но всё для людей на земле, так как и их происхождение – с неба. «Служение благодати» – это «служение тайны», предвечной Божией тайны, которая с воплощением Бога Слова сошла в наш земной мир как Церковь и пребыла в нем как Церковь, объединяющая в себе небо и землю, Ангелов и людей, Бога и человека, а тем самым – все тайны всех миров и существ. Поэтому служение Церкви – это и есть «служение тайны, служение благодати» (Еф.3:2); в Церкви всё – тайна и всё – благодать. Да и самая жизнь в Церкви каждого ее члена – это «служение тайны и служение благодати»: ибо каждый из нас – существо: небо-земное: в силу того, что Церковью и в Церкви он – Христов «coтeлесник» (Еф.3:6); и еще: он – благодатное богочеловеческое существо, которое тем и существует, что непрестанно переживает себя как богочеловеческое целое, полнота бытия которого – в полноте Богочеловеческого тела Христова, Церкви, и полнота жизни – также в полноте Церкви: ибо каждый член Церкви живет через всех членов Церкви, через всех Ангелов и людей, а прежде всего – через Самого Богочеловека, Господа Иисуса Христа, Который в Своем безграничном человеколюбии ради нас стал Церковью и ею преподал нам все Божественные и Богочеловеческие дарования и силы. И христиане, жительствуя в Церкви и Церковью, живут «как добрые домостроители» (= «экономы») «многоразличной благодати Божией» (1Пет.4:10).

Как бы ни взирали мы на Иисуса Христа, Богочеловека, для человеческого познания Он представляет Собой величайшую тайну, бо́льшую, чем какая бы то ни было личность в истории земли. Вследствие этой ее исключительности и уникальности святой Апостол нарицает ее «тайной Христовой» (ср.: Еф.3:4). Среди прочих тайн, переполняющих наш мир, «тайна Христова» столь грандиозна, что представляет собой все-тайну. Она и в самом деле такова, потому что она – Христос, Богочеловек; и в Нем конкретно дана и явлена вся тайна Бога и вся тайна человека. В Богочеловеке воплощены все Божественные совершенства: «в Нем обитает вся полнота Божества телесно» (Кол.2:9), то есть обитает в человеческом существе, в границах человеческого тела, обитает как человеческая, земная, очевидная реальность. Поэтому в Богочеловеке тайна человека разрослась в тайну Бога: малое, мельчайшее человеческое тело, и в нем – вся тайна Божия, «вся полнота Божества». Так и составилась «тайна Христова», Христова все-тайна. И как таковую нельзя ее постичь никакими усилиями людского духа, людского ума, людского разума. Здесь нужна Божия помощь, чтобы Он Своей благодатью «отверз ум» человеческий (Лк.24:45), дабы сделать его способным воспринимать эти пресвятые тайны и дабы Он Сам открыл ему ее глубины, показал ее высоты и наполнил его святыми логосными силами. Да, только через Божие откровение возвещается человеку тайна Христова. Не мог ее постигнуть и человек столь исключительного ума, как святой апостол Павел. Он восклицает: «Мне через откровение возвещена тайна» (Еф.3:3).

Что же случилось с умом Павла, с разумом Павла? Он весь погрузился в бесконечности этой святой тайны, слился с ней в изумлении и радости и сделался самым одаренным ее глашатаем и благовестником. Это видно из его благовестия, из его Посланий, посему и заповедует он ефесским христианам читать это его благовестие: «Вы, читая, можете усмотреть мое разумение тайны Христовой» (Еф.3:4). Душа этой тайны – Христово Евангелие о Церкви как предвечной и пресвятой Божией тайне, к которой превеликий Апостол пришел через грандиозные и исключительные «видения и откровения Господни» (2Кор.12:1–4). Для чего? – Для того чтобы «открыть всем, в чем состоит служение» (в синод. тексте: «домостроительство. – Примеч. пер.») «тайны, сокрывавшейся от вечности в Боге» (Еф.3:9), и «показать, какое богатство славы в тайне сей» (Кол.1:27), и проповедать «тайну Христову» (Кол.4:3).

«Тайна Христова» открывается человеческому духу только Духом Святым. Это – непреложное евангельское правило познания Христа (ср.: 1Кор.2:10–12). Оно действует и для всех Апостолов, и для всех пророков, и для всех людей во все времена. А так как Христова тайна прежде других «открыта святым Апостолам Его и пророкам Духом Святым» (Еф.3:5), то Духом Святым через них открывается она и прочим людям. Для чего? – Для того «чтобы и язычникам быть сонаследниками, составляющими одно тело – σύσσωμα, и сопричастниками – συμμέτοχα – обетования Божия во Христе Иисусе» (Еф.3:6). Жительствуя Христовым Евангелием, люди становятся Божиими сынами, а тем самым – и наследниками всех Божественных, Христовых богатств (см. Гал.4:7; Рим.8:17). Жительствуя Христовым Евангелием, люди делаются Христовыми сопричастниками «(«сотелесниками»)»: они совоплощаются Христову телу, Церкви, становятся живыми членами, частицами, клеточками, органами ее Богочеловеческого организма, живут в нем соборно, вместе «со всеми святыми» (Еф.3:18, 2:19), питаясь теми же Божественными святынями и силами. Одно тело, а сопричастников несметное множество: одна Церковь, но мириады верующих. Поэтому Церковь – это не обычное людское сообщество, в котором члены известным образом взаимосвязаны, а Богочеловеческий организм, живое тело, в котором члены суть друг другу сопричастники, связанные всей жизнью, всеми жизненными силами и действиями. У них одно тело, одна душа, одно сердце, одна совесть, одна истина, одна правда, одна любовь, одна жизнь, один рай, одна вечность. – Жительствуя в Церкви Христовым Евангелием, люди делаются общниками Божиих обетований, которые всецело исполнены во Христе, «ибо все обетования Божии в Нем «да» и в Нем «аминь»» (2Кор.1:20). Поэтому, по слову святого Афанасия Великого, «мы спасаемся как сотелесники Бога Слова».

Апостол Павел стал служителем такого Божественного Евангелия «по дару благодати Божией» (Еф.3:7), а не по своим человеческим заслугам. Для такого Божественного служения человеку нужны Божественные силы, которые по труду непрестанно подаёт ему и прилагает Сам Господь Евангелия. Служитель Божия Евангелия может успешно совершать свое «служение благодати Божией» (Еф.3:2) лишь при постоянной помощи и содействии Божией благодати. Величайший труженик и ревнитель Христова Евангелия всё свое служение Евангелию приписывает Божией благодати, утверждая, что оно дано ему «действием силы Его» (Еф.3:7). Сей равноангельный Божий служитель смиренно свидетельствует: «Благодатию Божиею есмь то, что есмь; и благодать Его во мне не была тщетна, но я более всех, их потрудился: не я, впрочем, а благодать Божия, которая со мною» (1Кор.15:10).

Святой Апостол считает себя наименьшим среди христиан. Не умаляет ли он себя чрезмерно? Нет. Ибо, сопоставляя себя со Христом, человек никогда не может в довольной мере себя умалить. Впрочем, для чего-либо такого и не нужно сравнивать себя со всечистым и всесвятым Господом. Достаточно просто рассмотреть себя в свете Христовом. Если человек осветит себя Христом, рассмотрит и оценит себя Им, то ему тут же будет ясно, почему превеликий Апостол так себя уничижает. И не только он, но так же поступают и все без исключения святые, от первого до последнего. Разумеется, Богочеловек Господь Христос – это норма, и образец, и идеал, осуществленный идеал «мужа совершенного», человека, каким должен быть всякий человек вообще и все люди вкупе (Кол.1:28; Еф.4:13). Оттого-то и самый чистый человек чувствует себя перед Ним бесконечно скверным, самый святой – бесконечно грешным, самый лучший – бесконечно худым, совершеннейший – бесконечно несовершенным, величайший – бесконечно малым. Поэтому среди святых нет ни одного гордого; поэтому ни грана гордости нет ни в одном святом; бесконечное смирение – вот душа каждого святого. Богатство Христово столь «неизреченно», столь «неисследимо – ἀνεξιχνίαστον», что всякий человек в сравнении с Ним – доподлинно нищий. Впрочем, радость наша – в том, что досточудный Господь Свое «несказанное» богатство принес в наш земной мир, дабы мы, люди, им обогатились. Этому учат нас и этому служат Его святые Апостолы, а прежде всех и более всех – святой апостол Павел.

Что составляет «неисследимое богатство Христово» (Еф.3:8)? – «Тайна Христова». А ее? – Богочеловек. А Его? – Церковь. Богочеловек приносит с Собой всецелого Бога, со всеми Его бесчисленными и бесконечными совершенствами, с Царством Небесным, с Небом, с раем, с наднебесьем. И всё это, воплощенное в Своем Богочеловеческом теле – в Церкви, Он навсегда оставляет в нашем земном мире. Церковью предивный Господь соединил в Себе «небесное и земное» (Еф.1:10) и, таким образом, исполнил вечный Божий совет обо всем творении (см. Еф.1:10; Кол.1:16–19). Поэтому Церковь – это «несказанное богатство Христово», несказанное, ибо неисследимое. В ней – вся Божия тайна обо всех существах и тварях во всех мирах. До явления Богочеловека на земле она была «сокрыта в Боге» (Еф.3:9). Со времени Его явления и основания Церкви Он через Церковь возвещает ее человеческому роду, свидетельствуя, что Церковь есть не что иное, как служение этой тайне. А в Церкви этой тайне служат прежде всех и больше всех святые Апостолы. Им и подается великая благодать возвещать эту тайну и открывать всем, «в чем состоит служение тайны, сокрывавшейся от вечности в Боге» (Еф.3:9).

Но лишь здесь наступает то, почему и сами святые небесные Ангелы дивятся Церкви на земле. Что же это такое? – То, что и им лишь через Церковь возвещается и проповедуется эта вечная Божия тайна, сокровенная от начала бытия мира, эта «многоразличная премудрость Божия» (Еф.3:10). Церковь на земле своим несказанным богатством обогатила и святых Ангелов на небе: обогатила и их жизнь, и их знание о Боге, о мире и о Божиих намерениях в мире сем. Да, и Божии Ангелы на небе живут Богочеловеческим телом Христовым, которое – на земле, Церковью. Ибо и они – члены Христовой Церкви. Ими стали они тогда, когда Богочеловек Своим земным подвигом основал Церковь и соединил в ней «все небесное и земное» (Еф.1:10). Значит, и Ангелов? Да, и Ангелов. И все они с бесконечным смирением и пламенной ревностью служат пресвятой тайне Церкви. Поэтому все они суть «служебные духи» и служат спасающимся в Церкви (Евр.1:14). Истина неба и земли состоит в следующем: в Церкви перемешаны Ангелы с людьми и для всех действует то же Евангелие, та же Жизнь, та же Истина, та же Правда, та же Любовь, Тот же Бог и Господь Иисус Христос и с Ним – Безначальный Отец и Животворящий Дух, Троица Пресвятая, и единосущная, и нераздельная. Церковь – это школа, в которой и Ангелы научаются многим Божиим истинам (см. 1Пет.1:12).

Итак, всё это составляет Божие «предвечное определение», которое Бог Слово исполнил Своим воплощением и Богочеловеческим домостроительством спасения (ср.: Еф.3:11). От начала до конца всё в этом «oпределении» вечно и логосно, с избытком исполнено «многоразличной премудрости Божией». А с тех пор как Бог Слово стал человеком и живет и действует как Богочеловек, всё в ней Богочеловечно. Но и доступно людям. Сделавшись человеком, Бог Слово нам как человеческим существам открыл доступ к Себе (см. Еф.3:12). Дотоле далекий для людей из-за их грехов, вочеловечившись, Он стал для них близким, доступным, своим, со-человеком и собратом – и спас нас от греха, смерти и диавола (см. Евр.2:14–18). С тех пор и мы имеем свободу и доступ к Нему «верой Его» (в синод. тексте: «через веру в Него. – Примеч. пер.») (Еф.3:12). Почему «Его?» Потому что под верой подразумевается всё Богочеловеческое домостроительство спасения мира, которое от начала до конца совершил лично Он как Богочеловек – «Основатель» (в синод. тексте: «Начальник. – Примеч. пер.») «и Совершитель веры» (Евр.12:2). Дерзновение к Нему вселяет в нас Его безграничное человеколюбие: ибо Он бесконечно милостив, особенно к грешникам; и чем грешнее кто-либо, тем проникновеннее Его милосердие, ибо оно – Божественно и безмерно; и тем трогательнее, умилительнее, безболезненнее Его сострадание.

Поэтому вера в такого Бога и Господа – поистине самый радостный подвиг для человеческого существа в этом мире. Главное в этом подвиге – стяжать Господа Иисуса Христа, внести Его в себя и жить Им. Ибо Он – всё и вся и для существ на земле, и для существ на небе: «всякое отечество на небе», а это – Ангелы, и «всякое отечество на земле», а это – люди, именуются от Него; Он – Глава этой огромной семьи. Ведь с тех пор, как начала существовать Церковь, Его Тело, и Он стал Главою Тела Церкви, Ангелы и люди составляют одну семью, Его семью. Есть ли величайшая честь, величайшая радость, величайшее благовестие, чем это (см. Еф.3:14–15)?

В Церкви – всё Богочеловеческое: Бог всегда на первом месте, а человек всегда на втором. Без Божественной силы христиане не могут ни жить Божественной, евангельской жизнью, ни совершенствоваться в ней. Для всего Богочеловеческого человеку нужна Божия помощь. Если человек хочет осуществить что-то Богочеловеческое, то может это сделать лишь в общении с Богом, лишь с Божией помощью. Лишь облеченные «силою свыше» (Лк.24:49; Деян.1:8), Божественной силой Святого Духа, люди могут жить на земле по-евангельски. Потому Спаситель и возвестил великую Божественную истину на Тайной Вечере о Духе Святом как Осуществителе и Совершителе спасения людей посредством Евангелия (см. Ин.14:16–17, 26, 15:26, 16:7–13). Дух Святой в Богочеловеческом Теле Церкви подает людям благодатные силы, дабы могли они терпеливо жить во Христе Его Евангелием и укрепляться во внутреннем человеке, Христо-подобном и вечном. Внутренний, подобный Христу человек рождается в людях от их благодатного сочетавания с Господом Иисусом Христом: их дух соединяется благодатью с Его Духом, с Духом Святым; Им он мыслит, Им живет, Им вершит все свои поступки (см. Еф.3:16). И так «растет возрастом Божиим» (Кол.2:19), укрепляясь всякой Божией силой во внутреннем человеке (см. Кол.1:11).

Без Духа Святого человеческий дух распадается и грехами рассыпается в бесчисленные смерти, в несметное множество не-существ и псевдосуществ. Ибо здесь действует то всеистинное слово Спасителя: «Кто не собирает со Мною, тот расточает» (Лк.11:23): расточает душу, расточает совесть, расточает волю, расточает всё свое существо. Наш внутренний человек, сотворенный по образу Божию, слабеет, иссушается, увядает, умирает от всего греховного, смертного, демонического. Укрепляется же он и входит в бессмертие, если евангельской верой приблизится к Господу Духом Святым. Тогда он собирается, исцеляется и постепенно, благодатью Святых Таинств и святых добродетелей, укрепляется Христом Богом: укрепляется его душа, укрепляется ум, укрепляется совесть, укрепляется воля до всепобеждающей Божественной крепости, осуществляя евангельское благовестие и заповедь: «Укрепляйтесь Господом и могуществом силы Его» (Еф.6:10): ибо в этом мире, в котором есть и диавол, вы, если хотите его победить, должны быть сильны Христом Богом. А укрепляясь евангельской жизнью в Господе и в могуществе силы Его, «укрепляясь всякою силою по могуществу Его» (Кол.1:11), вы делаетесь сильнее всякой смерти и всего смертного, сильнее всякого греха и всего греховного, сильнее всякого беса и всего бесовского. Тогда ничто греховное и демонское не может вас побороть и ниспровергнуть в смерть, после которой не будет воскресения. Ибо «соединяющийся с Господом есть один дух с Господом» (1Кор.6:17). И что тогда для нас приражения, бури и ураганы всех смертей? – Не более легких ветерков, от которых душа наша не сгибается и не покоряется ни страху, ни скорби, ни мучению, а тем более – ни смерти, ни отчаянию, ни аду.

Единственная радость для человеческого рода – то, что мы, люди, в Церкви досточудный Христом Богом растем к небу; и еще выше и дальше – превыше небес и небес над небесами! И даже еще дальше: выше Херувимов и Серафимов – к Трисолнечному Богу и Господу и Пресвятой Богоматери. Времена, века, вечности! Все наши времена, все наши века, все наши вечности суть служители всечеловеколюбивого Господа Иисуса, служители светлые и всерадостные. Из них молитвенно излучается одно непрестанное все-желание: дабы всё обожилось, усвоилось Христу, обогочеловечилось, о-троичилось, о-церковилось и, таким образом, была достигнута Божественная все-цель человеческой жизни и бытия; а ею – Божественное Все-благо, Божественная Все-истина, Все-любовь, Все-правда, Все-вечность, Все-богочеловечность; а в них – Вечная Божественная радость бытия, Все-радость; и во Все-радости – Вечное Все-благовестие Троичного Бога и Господа.

Дух Святой благодаря Христу и Христом пришел в мир и стал душой в Теле Церкви; лишь Христом и благодаря Христу подается Он людям. Это значит, что Дух Святой лишь благодаря Христу и Христом обитает в людях. Где нет Богочеловека Христа, там нет и Духа Святого; там нет Бога, ибо нет Троичного Божества. Как приобретается Господь Иисус Христос? – Верой, только верой. Почему не знанием? Потому что в Своем Лице принес Он людям такие Божественные совершенства, которые во всем бесконечно превосходят все человеческие способности познания и умопостижения. Вообще говоря, в этом – причина того, что общение с Ним всегда, на всех ступенях евангельской жизни, с самой начальной до самой совершенной, всегда осуществляется верою. И даже тогда, когда о Господе Иисусе Христе мы ведаем всё, что самая совершенная вера в Него может преподать нам как знание (ведение) о Нем, Он, как и присно, – по причине Своих безграничных Божественных совершенств, в которые до конца, вследствие своей человеческой ограниченности, не могут проникнуть и святые разумы святых людей, – остается предметом нашей веры. Вот апостол Павел. С одной стороны, он благовествует о христианах: «Мы имеем ум Христов» (1Кор.2:16), а с другой: Христос верою вселяется в наши сердца и верою обитает и живет в нас (см. Еф.3:17). Вера – словно некая божественная атмосфера человека, в которой только и может жить Владыка Христос.

Когда Господь Иисус Христос верою вселяется в наши сердца, тогда наш внутренний человек утверждается Им в Вечной Божией Истине, и Правде, и Любви, и Жизни. Своими Богочеловеческими силами Он питает в нас нашего внутреннего человека: насыщает его Собою, Своим бытием, Своим бессмертием, Своей истиной, Своей вечностью. И тем самым делает его божественно-могучим победителем смерти во всех мирах: сильнейшим всякой смерти, и зла, и диавола. А до этого и без этого человеческое существо слабо, немощно, так что колеблет его и увлекает всякий ветер учения «по преданию человеческому» (Кол.2:8) и ниспровергает любое дуновение смерти. Но Церковью и досточудным Господом каждому человеку дается в ней возможность возрасти до неба, до вершины, высочайшей всех небес, возмужать во всепобеждающего исполина, который все смерти низвергает в небытие, в ад, в смерть. И в этом спасительном подвиге всей душой взывать: «Верую, Господи! помоги моему неверию» (Мк.9:24); вопиять так и стенать на всех ступенях веры, ибо вера наша всегда ничтожна, потому что предмет нашей веры – вседивный Господь Иисус Христос, весь истинный Бог и Господь, весь безграничный во всех Своих свойствах, во всех Своих совершенствах, во всех Своих истинах. Посему человеческая вера всегда мала, чтобы объять Его всего, всецелого, чтобы обладать Им во всех Его безграничностях; и чем более она Его объемлет, тем более Его алчет, ибо всё сильнее чувствует, и познаёт, и зрит Его Божественные бесконечности. Ведь богоподобная человеческая душа, неисчерпаемая в своем богоподобии и жаждущая Бога, хоть и исполнена она верой, однако же всегда, именно благодаря этой полноте и именно этой полнотой, ненасытно алчет Бога и Господа: «Царю Небесный, Утешителю, Душе Истины, Иже везде сый и вся исполняяй, Сокровище благих и жизни Подателю, прииди и вселися в ны, и очисти ны от всякия скверны, и спаси, Блаже, души наша». Снова и снова: «Иисусе... не разлучайся от душ наших в скорбех, не удаляйся от мыслей наших во обстояниих, но присно нас предвари. Приближися нам, приближися, везде Сый, якоже со Апостолы Твоими всегда еси, сице и Тебе желающим соедини Себе, Щедре да совокуплени Тебе, поем и славословим Всесвятаго Духа Твоего».

Вере во Христа всегда сопутствует и любовь ко Христу. Если возрастает наша вера в Господа Иисуса Христа, то одновременно приумножается и наша к Нему любовь. Ибо вера непрестанно раскрывает (нам] во Христе все новые и новые совершенства, и богатства, и красоты, по причине которых мы любим Его все больше и больше. И как нет границ нашей вере во Христа, так нет меры и нашей любви к Нему, Только люди великой веры «укоренены и утверждены в любви» (Еф.3:18). А укорененный и утвержденный в Христовой любви верою возрастает во все Божественные бесконечности; он и в самом деле «растет возрастом Божиим» (Кол.2:9) «в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова» (Еф.4:13) и становится живым храмом Пресвятой Троицы (см. Ин.14:23), ибо «Христос обитает в сердцах верующих, утвержденных и не колеблющихся в любви к Нему».

В подвиге веры и любви человек никогда не одинок, но всегда в сообществе «со всеми святыми» (Еф.3:18). Ведь и вера, и любовь возводят ко Господу Иисусу Христу и к тем, которые в Нем, – к святым подвижникам веры и любви и сочетавают с Господом Иисусом Христом и «со всеми», пребывающими в Нем «святыми». Другими словами, вера и любовь объединяют человека со всеми существами, обитающими в Богочеловеческом, Христовом Теле, в Церкви. Делаясь верой и любовью сопричастником тела Христова, человек и живет «со всеми святыми», и мыслит «со всеми святыми», и верует «со всеми святыми», и любит «со всеми святыми», и молится «со всеми святыми». Одним словом, он живет соборной жизнью Церкви. В таком благодатно-добродетельном жительстве «со всеми святыми» у человека очищается и укрепляется духовное зрение, и он все яснее распознаёт и видит несказанные богатства Господа Иисуса Христа и Его Богочеловеческих совершенств, сокровенных в пречудном Богочеловеческом домостроительстве спасения и воплощенных в Богочеловеческом Теле Церкви. Здесь и Божественная глубина, и высота, и широта, и долгота. А это значит, бесконечны и первая, и вторая, и третья, и четвертая.

Как можно познать Господа Христа, Богочеловека, Его невыразимое домостроительство спасения мира? – Только «со всеми святыми». В этом домостроительстве спасения и широта Божественно бесконечна и безгранична, и долгота, и глубина, и высота. «Нисшедший, Он же есть и восшедший превыше всех небес, дабы наполнить все» (Еф.4:9–10). Таков только Господь Иисус Христос, Богочеловек; воплощением сошел Он в преисподние места человеческого естества; погребением – в преисподние места ада; Воскресением и Вознесением – взошел с человеческим естеством выше всех небес, и вознес с Собою всех святых, всех Своих верных последователей, и возносит их Церковью через святую жизнь в Святых Таинствах и святых добродетелях. В Богочеловеческом домостроительстве спасения, совершаемого Господом Иисусом Христом, присутствуют «глубины Божии» (1Кор.2:10): они присущи и его широте, и долготе, и глубине, и высоте. В эти «глубины Божии» вводят нас и ведут по ним лишь святые духоносцы (ср.: 1Кор.2:10–16), дух которых весь наполнен Духом Святым, и наставляем, и руководим Им. Уразуметь же это мы можем лишь в благодатно-добродетельном общении «со всеми святыми», и причем постепенно – по мере нашей веры и наших евангельских подвигов. А эти святые духоносцы, где они? – В Богочеловеческом Теле Христовом, в Церкви: в ее бесконечных глубинах, и широтах, и высотах, и долготах. Всецело сочетавшиеся с Богочеловеком благодатно-подвижническим союзом, они живут тем, что Его, и имеют то, что Его, и знают Его знанием, ибо мыслят соборным умом Церкви, и чувствуют соборным сердцем Церкви, и желают соборной волей Церкви, и живут соборной жизнью Церкви; всё им присущее – на самом деле, прежде всего и присно присуще Ему, а они для себя всегда свои лишь через Него и Им. И эта неисчерпаемая Божественная глубина, и эта бескрайняя Божественная высота, и эта безграничная Божественная широта, и эта бесконечная Божественная долгота домостроительства спасения и Богочеловеческого бытия Церкви могут вместить в себя все человеческие и ангельские существа, но только при условии их веры в Господа Иисуса Христа и любви ко Господу Иисусу Христу как Спасителю, и Творцу, и Судии.

От всего этого душа подвижника веры наполняется дивным умилением, и он всем своим существом радостно ощущает это Богочеловеческое благовестие и истину: любовь Христова выше всякого знания, ибо она дарует душе такие блага, такие радости, такие блаженства, которых никакое знание не может даже и предвидеть, а тем более – найти их, обладать ими и дать их человеческому существу. Это чувство и живущее в нем сознание бесценности Христовой любви – дар Божий, Божие откровение для соборного жительства в Церкви «со всеми святыми». Ведь благодатно-подвижническая жизнь в Церкви «со всеми святыми» вводит нас в познание над-умное, над-человеческое, выше-естественное. В познание чего? – Божественной, Христовой любви, выражаемой Его Богочеловеческим домостроительством спасения, Церковью, что то же самое. Действительно, какой людской ум, и людской разум, и человеческое знание могут познать, осознать, проникнуть в пресвятую тайну Церкви Спасителя, которая и есть не что иное, как весь Богочеловек Христос во всех Его Божественных и человеческих совершенствах и истинах? Людской ум, людской разум, в любой собственно человеческой данности и реальности, не могут даже отчасти себе представить, а тем более объять безграничные истины Богочеловеческого домостроительства спасения, которое всё – в таинственном Богочеловеческом Теле Христовой Церкви. Здесь одна тайна подле другой, и каждая из них безмерно и необъятно превосходит всякий человеческий ум и разум. Эти святые и Божественные тайны Богочеловеческого домостроительства спасения и Его Богочеловеческого Тела Церкви всецело сотканы из Божественной, Христовой любви, бесконечной и безграничной во всех истинах ее бытия. Эта Божественная, эта Богочеловеческая любовь – всегда и во всем над-умна, непостижима и необозрима. От нее человеческое естество тает в бесчисленных умилениях и выливается в бесконечные «Осанна». Эта любовь есть в то же время и источник подлинного, Божественного, Богочеловеческого познания и ведения. Отсюда и исключительно новозаветный гносеологический принцип: любящий Бога знает Бога (см. 1Ин.4:7–8): знает Бога над-умным, над-разумным знанием – знанием, в котором участвует весь наш внутренний, богоподобный и жаждущий Бога человек. Эту любовь человек приобретает и взращивает в себе до невиданной меры, лишь жительствуя в Церкви «со всеми святыми» через Святые Таинства и святые добродетели. Ибо такой благодатно-богочеловеческой жизнью излечивает он от греховных вожделений и страстей и душу, и ум, и сердце, делая их здоровыми Божественным здравием, так что они, исцеленные Христом, делаются способными к истинному богопознанию и ведению, над-естественному и над-умному.

Человек, насыщаемый этой Божественной любовью в общении «со всеми святыми», вкупе с ними исполняется, собственно, «всею полнотою Божиею» (Еф.3:19). Всё Христово становится его собственным. Христос – Богочеловек, и «в Нем обитает вся полнота Божества» (Кол.2:9); и как Таковой Он – Церковь, так что каждый член Церкви делается «причастником Божеского естества» (ср.: 2Пет.1:4), обоживается, обогочеловечивается. В нем как бы воплощается весь предивный Богочеловек. И действительно, всечеловеколюбивый Господь, всецело сущий в Богочеловеческом Теле Церкви, воплощается в каждом члене Церкви через святое Причащение. И человек, носящий в себе любовь Христову, воспринимает полноту Церкви как нечто свое, ибо «со всеми святыми» стал он ее составной частью, ее сопричастником «(сотелесником)». А в теле каждая частичка ощущает себя всем телом. Так и подвижник любви: все тело Церкви – его, и он – весь ее; вся ее полнота принадлежит ему, и он весь принадлежит ей. Таким образом он лично и действенно «со всеми святыми» живо ощущает осуществление вечного Божиего совета и намерения о мире: Господа Иисуса Христа как Церковь, которая – «Тело Его, полнота Наполняющего все во всем» (Еф.1:23).

«Исполниться всею полнотою Божиею» (Еф.3:19; Кол.2:10) – это и есть цель, Богом поставленная цель всем людям во главе с христианами. Обитая в Богочеловеческом Теле Церкви, мы, христиане, вбираем в себя эту Божию полноту и наполняемся ею (см. Ин.1:16). Ибо, воплотившись, Господь Иисус Христос воспринятое Им на Себя человеческое естество всецело исполнил «всею полнотою Божиею». Как Таковой Он основал Церковь и Таким пребыл в Церкви как в Своем Богочеловеческом Теле, Вечная Глава которого – Он, вторая Ипостась Пресвятой Троицы, вечно Единосущной, Животворящей и Нераздельной.

Дабы каждый из нас исполнился этой полнотой Божества, надобно нам жить Господом Иисусом Христом: Им веровать, Им любить, Им молиться, Им мыслить, Им чувствовать, Им хотеть, Им существовать, Им жить как человеки, Им вступать в бессмертие, Им бытийствовать в вечности. И таким образом – спасти себя от греха, смерти и диавола. Ведь спасение – это и есть непрестанное опытное восприятие Спасителя, спасающего нас [так] от всякого греха, от всякой смерти, от всякого беса. Поэтому наше спасение есть не что иное, как наше усвоение Христу Спасителю, наше обогочеловечивание Им, наше обожение Им, наше освящение Им, наше просвещение Им, наше преображение Им, наше воскресение Им, наше вознесение Им, наше о-троичение Им, одним словом – наше о-церковление Им = наше исполнение Им, Его Божественной полнотой и всеми Его животворящими силами.

Спасение – это двоякий подвиг и процесс: освобождение себя от греха, смерти и диавола и исполнение себя Христом Богом – Спасителем. Это в то же время и сугубое событие: входя в нашу душу и наполняя ее Собою через святые таинства и святые добродетели, Спаситель избавляет нас от греха, смерти и диавола, уничтожая их силою Своего Божества. Посему спасение – это не только отпущение грехов, но и обожение = наполнение всего существа Христом Богом, Спасителем. Спасенный тем спасен, что живет Спасителем Богом, Который только и имеет силу истребить в нас всякий грех, всякую смерть, всякого беса, – и Он, действительно, их в нас истребляет. И эта спасенность, эта спасаемость всегда проявляется как жизнь святая, жизнь во Христе Боге, жизнь в Духе Святом. Исполненный благодатными, Божественными силами через Святые Таинства и святые добродетели, человек-христианин вполне естественно живет святой жизнью, присно беря пример с Бога во плоти (см. Еф.5:1; Кол.1:10), с Господа Иисуса Христа, Который всегда и весь – в Церкви, а через Церковь – в каждом члене Церкви, «вчера и сегодня и во веки Тот же» (Евр.13:8). Так приятно и легко со Христом Спасителем быть человеком.

А до Христа Спасителя и без Христа Спасителя? – Мы делаем только одно: насыщаем себя грехами и страстями, а тем самым невидимо наполняем себя самим диаволом, его «полнотой». Ибо через грехи и страсти он незримо и тайно в нас обитает, невидимо и прикровенно участвует в наших помыслах, в наших чувствах, в наших желаниях, в наших настроениях, в наших поступках, в наших делах, а особенно – в наших грехах и падениях. Неощутимо и потаённо бесчинствует он через нашу неправду, соблазняет через наши страсти, лжет через нашу ложь, обольщает через наши похоти, вредит через наше зло, ненавидит через нашу ненависть, злодействует через наши преступления, грешит через наши грехи. Так мы, люди, и сделались духовными «детьми диавола» (ср.: 1Ин.3:10), а он стал нашим духовным отцом (см. Ин.8:44), воцарившись на всех престолах людского существа: и на престоле ума, и на престоле сердца, и на престоле совести, и на престоле воли. Через грехи и страсти он весь духовно воплотился в естестве человека. И так как весь диавол пребывал в нашем земном, в нашем человеческом существе, то Господь Иисус Христос и пришел через воплощение в наш мир, и сделался человеком. Сверх того, никто, кроме Бога, единого истинного Бога, не мог и не может победить и обезоружить диавола и его главные силы – грех и смерть. Сделать это мог, и действительно сделал, и всегда делает только Он – Господь и Бог Иисус Христос. Сделал же Он это, наделив человеческое существо «всею полнотою» Своего «Божества» и неизменно подавая ее в Своей Церкви через Святые Таинства и святые добродетели.

Наша человеческая жизнь – это либо «подвиг» подражания диаволу, либо подвиг воплощения в себе Бога: я, ты, все мы подражаем диаволу грехами и страстями, нашим сластолюбием и постыдными вожделениями или же – посредством Святых Таинств и святых добродетелей – воплощаем мы в себе Бога и Господа Иисуса Христа. Бог для того и стал человеком, чтобы изгнать диавола из человека и Самому вселиться в человека (см. 2Кор.6:16–17; Евр.2:14–3, 16; Ин.14:23). Оттого-то ясна, и естественна, и необходима евангельская заповедь: «Дабы вам исполниться всею полнотою Божиею» (Еф.3:19; ср.: Кол.2:9–10) – именно «всею полнотою». Поэтому денно-нощная обязанность христианина – это подвиг непрестанного очищения души и тела Божественными силами Святых Таинств и святых добродетелей, а прежде всего – молитвой и постом, потому что ими изгоняется всякий род диавольской скверны, всякий бес и все бесы вкупе (см. Мф.17:21; Мк.9:29; 2Кор.7:1). А всё это есть не что иное, как непрестанный святой подвиг обоживания себя, обогочеловечивания себя, внесения в себя Божественных сил и жительства в них и при их содействии, а через них – и жительство в Самом Боге, ибо досточудный Господом и Спасителем мы к тому и призваны, чтобы стать «причастниками Божеского естества» – θείας κοινωνοί φύσεως (2Пет.1:4). Когда же делаемся мы «причастниками Божеского естества»? – Когда живем Христовой Истиной, ибо в ней – весь Он, истинный Бог и Господь; когда живем Христовой Правдой, ибо в ней – весь Он, Истинный Бог и Господь; когда живем Христовой Любовью, ибо в ней – весь Он, Истинный Бог и Господь. Через них и обитает в нас, христианах, вся полнота Христова, подаваемая нам за святые труды в святых таинствах Церкви. Особенно – в святом таинстве Евхаристии.

«Это невозможно», – способен по сему поводу возразить всякий, кто не ощутил Христа и Его силу. Но для людей, ощутивших Господа Иисуса Христа и вкусивших силы Его веры, это не только возможно, но и более того – вполне естественно и логично. Ведь если было возможно величайшее чудо: Богу стать человеком, то абсолютно естественно и логично и всему Ему присущему стать нашим, людским, достижимым в условиях нашей земной жизни и текущих событий. Протест понятен: как это нам – людям, нам – ничтожным червям, нам – грешникам, нам – смертным – исполниться «всею полнотою Божиею!?» Да, мы именно таковы. Но величие Христова человеколюбия как раз и состоит в том, что нам, прилепившимся ко греху пиявкам, Он дал силу и крепость исполниться «всею полнотою Божиею». Доказательство? – Все святые и каждый живущий и верующий во Христа вместе «со всеми святыми». Ведь Божия благодать помогает ему во всем. И невозможное делает она возможным. Это чувствует каждый живущий в Церкви, ибо в ней всё – благодатно и потому всё удивительно и чудодейственно: чем больше трудов прилагает христианин, тем яснее ощущает, что совершает это в нем благодать, непосредственная вечная Божественная Христова сила, непрерывно оживотворяющая всё Тело Церкви и непрестанно чудотворящая в нем и в каждом, кто пребывает в Церкви всем своим существом (см. Кол.1:29; Еф.3:7).

Несказанные, необозримые и неисчислимые блага, дарованные нам Господом Иисусом Христом в Его Богочеловеческом домостроительстве спасения, столь грандиозны, что превышают человеческое постижение, да и самую нашу мысль о них; и не только это, но превосходят и наши о них молитвы: ибо никакой нашей молитвой, сколь бы совершенной и всеобъемлющей она ни была, мы не в состоянии охватить Божественные неизреченные блага, даруемые нам Господом Иисусом через Свою Церковь. Всё поступает в наше существо через бесчисленные незримые капилляры в Богочеловеческом организме Церкви; живем мы превосходящей всякую мысль и молитву милостью всемилостивого и всесострадательного Господа, Который Своими благодатными Божественными силами таинственно «действует в нас», созидая наше спасение, наше обожение, наше преображение, наше обогочеловечение, наше оцерковление, наше освящение, наше о-троичение. Человеческая мысль никогда не может до конца постичь святую тайну Христовой Церкви как удивительной совершительницы спасения, обожения, преображения, воскресения, обогочеловечивания: ибо всегда безмерно больше останется недомыслимого, нежели того, что войдет в нашу мысль как умопредставляемое. По сей причине вера – и вправду единственный вождь через всё это; вера – это зрение нашего воцерковленного и оцерковленного существа, превосходящее всякое мышление. И через эту веру «действует в нас» над-мыслимая благодать всечеловеколюбивого Владыки Христа, неустанная боготворящая сила, сила освящающая, облекающая во Христа, обоживающая, о-троичивающая – всецело источающаяся из Христа и всех нас возводящая и возносящая ко Христу через бесчисленные тайны Святого Духа в Святой Христовой Церкви, возводящая не только нас, но и все поколения; и в них – всех хотящих в Него веровать ко спасению и жизни вечной (см. 1Тим.1:16). Ибо Христос Духом Святым – в Церкви; и Церковь Духом Святым – во Христе. Христос – Глава Церкви; Дух Святой – сердце Церкви.

Памятуя обо всем этом, святой Апостол благовествует: «А Тому, Кто действующею в нас силою может сделать несравненно больше всего, чего мы просим, или о чем помышляем, Тому слава в Церкви во Христе Иисусе во все роды, от века до века. Аминь» (Еф.3:20–21).

В чем призвание христианина? – Исполниться «всею полнотою Божиею» (Еф.3:19; Кол.2:10), облечься во Христа Господа (см. Гал.3:27; Рим.13:14). Совершенный пример тому – святой апостол Павел. Он и в самом деле весь исполнился «всею полнотою Божиею», весь облекся во Христа Господа, весь – в Нем: всем сердцем, всей душой, всем существом. Ничто его не пребывает вне Христа; но и он весь живет во Христе, и весь Христос в нем. Потому вполне справедливо и восклицает: «Уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал.2:20). На его примере лучше всего видно, что значит жить, поступать достойно христианского звания (см. Еф.4:1–2). Христиане призваны жить «достойно благовествования Христова» (букв. в сербск. «достойно Евангелия Христова. – Примеч. пер.») (Флп.1:27), «достойно Бога, призвавшего» их «в Свое Царство и славу» (1Фес.2:12; ср.: Кол.1:10). Другими словами, христиане призваны жить в воплощенном Боге и воплощенным Богом, Господом нашим Иисусом Христом; жить в Церкви и Церковью, ибо она – «Тело Его» и «полнота Его, полнота Наполняющего все во всем» (Еф.1:23). Призвание христиан – реализовать в себе вечный Божий совет о человеке (см. Еф.1:1–5, 10). И они его осуществляют, жительствуя Христом и во Христе, Церковью и в Церкви.

Церковь – это полнота Богочеловека, Господа Иисуса Христа. Как жить в ней христианину? Христианин тем христианин, что Святым Крещением стал он живой, органической частью Богочеловеческого Тела Церкви, ее сопричастником, окруженным Богом со всех сторон снаружи и изнутри, совоплощенным Ему, Его Божественной полноте. И живет он Им как глаз телом, как глаз головой; и питается Кровию сего Тела и сердцем его: сердцем Бога Живого и Истинного, и душой Бога Живого, и волей, и духом, и всем, что Его. Всё свое совоплощает он Ему: сердце свое – Его сердцу, душу свою – Его душе, волю – воле, жизнь – жизни, чтобы благодатно с Ним сочетаться и стать одним духом с Господом. Ибо «соединяющийся с Господом есть один дух с Господом» (1Кор.6:17): одно сердце, одна душа, одна воля, одно тело под одной Главой. А всё это и есть Церковь.

Устройство человеческого тела если в чем-либо и имеет божественное происхождение, так это в своей таинственности и совершенстве. Ведь при всем разнообразии и многочисленности элементов, образующих тело, оно все-таки – одно-единственное гармоничное органическое целое (см. 1Кор.12:12–30). Органическое, ибо все части держатся друг за друга, врастают, вочленяются, перетекают одна в другую. Вдыхаемый воздух претворяется в теле в плоть и кости, а принимаемая пища – в духовные силы души и ума. Организм человеческого тела – это самая удивительная и чудодейственная «мастерская»: мертвое в ней становится живым: мертвый хлеб, соль и вода в нем оживают. В человеческом теле совершается таинственный переход мертвого в живое и совершается воскресение мертвых. Всё в теле связано в единый изумительный, чудотворный организм: глаз с сердцем, сердце с мозгом, мозг с нервами, нервы с костями; каждая частица – во всем теле и всё тело – в каждой частице. Всё тело, от первой до последней клеточки, пронизано единым и неделимым самоощущением. Из таинственного организма человеческого тела Бог Слово через воплощение устроил Свой храм, собственное тело. Так человеческое тело стало телом Божиим. И это неудивительно. Ведь и человеческое тело некогда сотворено Богом Словом из праха и божественного дыхания. Поэтому в устройстве тела всё логосно и божественно-логично, всё божественно-совершенно и целесообразно. Эта божественная и святая таинственность тела достигла своего совершенства в теле Богочеловека Христа и навсегда пребыла святой и нетленной в Богочеловеческом Теле Христовой Церкви. Владыка Христос как Церковь – это и есть Богочеловеческое Тело, в котором прежде всего Бог и человек сопряжены в органическое единство, а затем и все верующие во Христа люди. Вочлененные в Богочеловеческое Тело Церкви, они органически связаны с Богом и друг с другом. В этом отнюдь нет ничего необычного или неестественного, ведь ту же самую картину, только в меньшем масштабе, мы имеем в теле человеческом: члены, каждый сам по себе, отдельны и целостны, и однако же они органически, жизненно сплочены между собой в единое целое. Но и в этом органическом единении они все-таки остаются, каждый по себе, отдельными и целостными: глаз остается глазом, хотя его жизнь и деятельность зависят от всего тела; так же и ухо, так же и рука, и нога, и каждая часть тела. То же самое и во Христе Богочеловеке: все мы соединились в одно Тело Церкви, но при этом каждый из нас остается отдельной и целостной личностью (см. 1Кор.12:12).

Это бывает и совершается Духом Святым, «ибо все мы одним Духом крестились в одно тело. Иудеи или Еллины, рабы или свободные; и все напоены одним Духом» (1Кор.12:13). Своей Божественной силой Дух Святой сплачивает всех верных в одно тело, Церковь. По богодухновенному слову святого Василия Великого, «Дух Святой созидает Церковь – οἰκοδομεῖ τὴν Ἐκλλησίαν». Духом Святым мы встраиваемся, вживляемся, вочленяемся в Тело Церкви; Им мы крещаемся в одно тело, в тело Церкви, становимся Христовыми «сотелесниками» (Еф.3:6). И действительно, именно Духом Святым люди делаются Христовыми, то есть христианами, членами Церкви. Он сочетавает [верных] со Христом и облекает [их] во Христа, Он воцерковляет и о-церковляет, Он изглаждает все различия между евреями как народом избранным и прочими народами, язычниками, соединяя их в одно тело, в единый организм. Духом Святым начало существовать и непрестанно созидается святое, Богочеловеческое, соборное Тело Церкви, присно единое и неделимое. В этом соборно-едином теле каждый человек – иудей или еллин, раб или свободный, богатый или убогий, ученый или некнижный – делается человеком новым: человеком Христовым, для которого Христос – всё и вся на земле и на небе. Всё в человеческом существе алчущее Божественного и вечного напояется в теле Церкви Духом Святым, и причем так, что уже не возжаждет и не возъалчет. Несомненно одно: только Духом Святым люди становятся Христовыми. Ибо где Дух Святой, там и Христос; а где Христос, там и Дух Святой. Одним словом – там вся Святая Троица. А от Нее – всё и в Ней – всё. Доказательство – Святое Таинство Крещения: им человек во-троичивается, чтобы ему, евангельскими подвигами, в течение жизни полностью о-троичиться, то есть жить от Отца через Сына в Духе Святом. Принимая Святое Таинство Крещения, человек облекается в Господа Иисуса Христа, а через Него – в Святую Троицу. Его жизнь после Крещения есть не что иное и не должно быть чем-то иным, как только непрестанным восприятием Христа и всего Христова, восприятием Святой Троицы и всего Троического. Жизнь в Церкви – это благодатно-подвижническое о-троичение, начинаемое с во-троичения при Крещении. Тертуллиан возвещает основное христианское благовестие, утверждая: «Где Троица, то есть Отец и Сын и Дух Святой, там Церковь, которая есть Тело Святой Троицы – corpus Trium». В этом святом Теле наше исконное, троичное богоподобие получает все Божественные благодатные средства, с помощью которых преуспевает и совершенствуется до своих конечных возможностей и, таким образом, осуществляет свое Божественное предназначение: воспринимает свою божественную полноту, свою божественную вечность, свое божественное совершенство и блаженство. А Божественное предназначение каждого человека в мире сем – это исполниться всею полнотою Божества, которая во Христе Иисусе обитает телесно (см. Кол.2:9–10, 1:19; Еф.1:22–23).

Как в теле – одна душа, и именно она содержит в единстве тело, составленное из самых разнообразных элементов, так и в Богочеловеческом Теле Церкви одна душа – Дух Святой, Своею благодатью содержащий в единстве всех верных, составляющих тело Церкви. В теле Церкви благодатью Святого Духа все крещеные души стекаются в единую душу, но при этом каждая остается при своей отдельной и самостоятельной индивидуальности и личности. Поэтому в Церкви Духом Святым каждая крещеная душа чувствует себя заодно «со всеми святыми» (Еф.3:16–19), ощущая при этом единое тело. Духом Святым мы все составляем одно тело – Тело Христово. Общение и единство каждого члена Церкви со всеми прочими членами опосредствовано в ней Духом Святым, Который присно один, присно свят, присно Божественен. «Все мы... напоены одним Духом» (1Кор.12:13) и Им мы стали одно: поэтому у нас одна душа – соборная душа, одно сердце – соборное сердце, одна жизнь – соборная жизнь, одно бессмертие – соборное бессмертие, одна вечность – соборная вечность, одно блаженство – соборное блаженство. Едины у нас и одновременно соборна и вера, и любовь, и надежда, и истина, и правда, и благость, и каждая добродетель. Во всем этом каждый из нас участвует по мере своей евангельской ревности. Всегда так: в разнообразии – единство, в единстве – разнообразие.

А что Тело? – «Тело же не из одного члена, но из многих» (1Кор.12:14). Каждый член – это член в теле и член телом. Но и тело является телом благодаря единству многих членов. Все члены подчиняются этому единству. В единстве у них и жизнь, и бытие, и смысл; вне этого – смерть, разрушение, распад. Каждый член смиряется перед целостью тела как перед животворным источником. И еще: каждый член смиряется перед прочими членами и все перед каждым, ибо каждый своей жизнью зависит от всех, от общения с ними, от заимствования у них всего необходимого для собственного бытия. Каждый член необходим всем и все каждому. Если какой-то член отлучает себя от тела, то отрывает себя от жизни и погружается в смерть. Глаз – стоит ему отсечь себя от тела – умирает. Так и нога, и рука, и каждый орган, и каждая частица. Относящееся к человеческому телу относится и к Церкви как Богочеловеческому Телу Христа. В ней все члены благодатно и органически взаимосвязаны и взаимозависимы. Никто не может сказать, что другие ему не нужны. Если обособится он от них и отпадет – то низвергнется в духовную смерть. Каждый член имеет свое место в теле Церкви и потому зависит от всего тела: ему необходимо всё тело, и он необходим телу. Каждый совершает свое богоданное служение в Церкви, восполняя тем самым полноту Церкви. То, что Апостол говорит о теле и о членах, говорит он и о теле человеческом, и о Теле Христовом – о Церкви. Органическая связь и зависимость присущи и тому, и другому.

«Если нога скажет: я не принадлежу к телу, потому что я не рука, то неужели она потому не принадлежит к телу?» (1Кор.12:15). Хотя она совершает и иную, чем рука, работу, нога в теле не меньше, чем рука. И так каждый орган по отношению к другим органам и каждое чувство в сравнении с другими чувствами. «И если ухо скажет: я не принадлежу к телу, потому что я не глаз, то неужели оно потому не принадлежит к телу? Если все тело глаз, то где слух? Если все слух, то где обоняние?» (1Кор.12:16–17).

В устройстве человеческого тела проявляется не меньшая, чем в обустройстве вселенной, Божия премудрость и сила. Более того, человеческое тело по своей загадочности превосходит вселенную. Ибо в нем больше непонятного, чем во всем видимом мире. В нем полнее присутствуют Божественные силы, нежели в материальной вселенной. Элементы, рассеянные по материальной вселенной, приведены в теле к такому бытию, которое возрастает в бессмертие и вечную жизнь. Да, в теле смертное становится бессмертным, переходит из смерти в бессмертие. Доказательство – тело Богочеловека Христа. Оно всецело перешло из смерти в бессмертие и вечную жизнь. В нем человеческое тело достигло своего полного совершенства, своего бессмертия, своей вечности, своего благовестия, своего блаженства. Оно прошло весь определенный Богом путь человеческого тела: от небытия до Всебытия. Во всем оно – истинное человеческое тело, только освященное, обоженное, безгрешное, без примеси чего-либо греховного. В нем сохранились все разнообразные элементы, свойственные человеческому телу, только – в бесконечной Богочеловеческой соразмерности. Ибо в нем реализована совершенная гармония человеческого тела с Бесконечным, с Бессмертным, с Божественным, с Вечным. Став плотью, Бог Слово не изменил физического устройства тела, но воспринял его таким, каково оно есть во всей своей природной данности, только без греха. Это доказывает, что устройство человеческого тела божественно-совершенно и целесообразно. Это божественное совершенство и целесообразность ощутит каждый, если поставит себе задачу придумать аналогичный или подобный сему организм. Сколько разнокачественных элементов и таинственных сил входит в состав человеческого тела! И всё это необходимо сложить, сообразовать, оживить и из разноликого устроить столь дивное единство, при котором разноликое осталось бы разноликим, хотя и органически сведенным в одно животворящее целое. Поэтому святой Апостол благовествует: «Но Бог расположил члены, каждый в составе тела, как Ему было угодно. А если бы все были один член, то где было бы тело? Но теперь членов много, а тело одно. Не может глаз сказать руке: ты мне не надобна; или также голова ногам: вы мне не нужны. Напротив, члены тела, которые кажутся слабейшими, гораздо нужнее, и которые нам кажутся менее благородными в теле, о тех более прилагаем попечения, и неблагообразные наши более благовидно покрываются; а благообразные наши не имеют в том нужды. Но Бог соразмерил тело, внушив о менее совершенном большее попечение, дабы не было разделения в теле, а все члены одинаково заботились друг о друге» (1Кор.12:18–25).

Бог столь премудро и целесообразно составил тело, что важнейшие органы смиренно заботятся о малейших, а малейшие радостно служат превосходнейшим. Глаз заботится обо всем теле, ведя его через этот мир и жизнь. Но и о глазе заботятся все прочие части тела, включая и самые малые, и самые второстепенные. Что осталось бы от глаза, если бы не защищали его ресницы и брови? Как же обязан глаз, сей божественный чудотворец, быть благодарным этим мельчайшим волоскам, покрывающим его и сохраняющим! Что осталось бы от глаза, если бы для него не работали руки и не шли ноги? Так, все органы тела одинаково заботятся друг о друге. Не может быть ни большего разнообразия членов, ни величайшей гармонии! И всё это лишь благодаря премудрому устройству тела Богом. Все члены связал Господь чувством органического единства и жизненного общения. Приключающееся с одним благодаря чувству всеединства переносится на всех других и на всё тело. Посему богомудрый Апостол благовествует: «Страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены» (1Кор.12:26).

В теле единый комплекс чувств (сенсориум): единое самоощущение и самосознание. Единство самоощущения тела ничем нарушить нельзя. В этом – сущность тела, основа его бытия. И радость, и боль всегда принадлежат всему телу и всей душе. Укол иголкой в мизинец всё тело чувствует как собственную боль. Так и радость, так и любую эмоцию вся душа ощущает как нечто свое. Всё из одной части тела или из одной части души благодаря единству самоощущения и самосознания переносится во все тело и во всю душу. Тело едино единством самоощущения и самосознания. Это и делает единым и жизнь тела, и радость, и печаль, и любое переживание. Всё реченное святым Апостолом о теле сказано им ради тела Христова – Церкви. Дабы кто-то не заявил, что, вследствие разнообразия и многочисленности как членов Церкви, так и даров в Церкви, единство тела Церкви – не земное, а потому-де оно неестественно и недостижимо, святой Апостол указывает на то, что каждый человек ощущает в самой непосредственной данности и реальности, – на тело человеческое. Все дары в Церкви, все служения, все ее служители: Апостолы, пророки, учители, чудотворцы, управители, епископы, священники, миряне, – составляют одно тело, тело Церкви. Все они нужны каждому, и каждый нужен всем. Всех их связывает в единое, соборное, Богочеловеческое тело Дух Святой, Объединитель и Устроитель Церкви. Каждый член спасается лишь посредством всего Тела Церкви, с помощью всех членов Церкви, как земных, так и небесных. Благодатно-таинственным образом все члены Церкви участвуют в спасении каждого члена Церкви. Кто весть, сколько каждый из нас в своем подвиге спасения обязан небесным и земным членам, их молитвам, их милостыням, их постам, их слезам, их печалям, их добродетелям! Если ты член Церкви – значит, ты органически сопряжен со святыми Апостолами, и мучениками, и исповедниками, и чудотворцами, и со всеми небесными Силами: Херувимами и Серафимами, Архангелами и Ангелами. Если мы – я, или ты, или кто-то другой – этого не чувствуем, значит, что-то нарушилось в нашей системе чувств, в нашем самоощущении и самосознании; своим пристрастием ко греху мы порвали нервы, связывающие нас со святым и соборным сердцем Церкви и со святыми и соборными очами Церкви, так что не чувствуем мы того, что чувствует она, и не видим того, что видит она. Для чего мы – одно тело? Для того чтобы жить нам единой, святой и соборной жизнью Церкви, святой и соборной душой Церкви, святой и соборной совестью Церкви, святым и соборным умом Церкви, святой и соборной волей Церкви, дабы всё у нас было общим: и любовь, и праведность, и вера, и молитва, и пост, и истина, и печаль, и радость, и боль, и спасение, и обожение, и обогочеловечение, и бессмертие, и вечность, и блаженство. А через все это ведет нас и руководит нами, управляет и объединяет нас благодать Святого Духа. Мы – не свои: мы принадлежим всем в Церкви, а прежде всего – благодатной душе Церкви: Духу Святому. В этом и состоит главное и непрестанное евангельское чувство каждого истинного члена Церкви. Никому в Церкви не принадлежит всё, но каждому лишь столько, сколько Дух Святой определил по мере веры – по Своему всемудрому Божественному Промышлению о каждом в отдельности и обо всех вкупе. Святой Апостол благовествует христианам: «Вы – тело Христово (σῶμα Χρίστοῦ), а порознь – члены (καὶ μέλη ἐκ μέρους). И иных Бог поставил в Церкви, во-первых, Апостолами, во-вторых, пророками, в-третьих, учителями; далее, иным дал силы чудодейственные, также дары исцелений, вспоможения, управления, разные языки. Все ли Апостолы? Все ли пророки? Все ли учители? Все ли чудотворцы? Все ли имеют дары исцелений? Все ли говорят языками? Все ли истолкователи?» (1Кор.12:27–30).

Дух Святой разделяет духовные дары «каждому особо, как Ему угодно» (1Кор.12:11). Разделяет всегда по силам и ревности каждого (ср.: Мф.25:15): никому не навязывает и не взваливает, как бремя, но всегда подает, сообразуясь с внутренними устремлениями человека. Разумеется, при благоприятных условиях духовные дары умножаются, возрастают, развиваются, совершенствуются. Разве не совершенствуется дар веры? Дар молитвы, дар милосердия, дар любви, все дары по порядку, – разве все они не приумножаются трудом, разве не возрастают качеством? Самый яркий пример тому – апостол Павел, непрестанно умножающий свои обильные дары Духа Святого денно-нощными трудами и подвигами (см. 1Кор.15:10, 9:26–27; 2Кор.6:1; Флп.3:12–16). Каждый духовный дар подобен небесному Божественному семени, посеянному на почве человеческой души. Семя прозябает, растет и приносит плод, если только земля души чиста от терния греха и плевел страстей; но оно погибает, если душа заросла терниями и волчцами грехов страстей и сделала себя поприщем для различных зол и пороков (см. Мф.13:3–23; Лк.8:5–15). За ревность и труды Дух Святой приращает дар к дару, вящие дары к меньшим. Дары – от Духа Святого, а от нас – старание, усилие, подвиг.

В мире сем человек всегда находится между диаволом и Богом; друг он либо тому, либо другому и живет либо в том, либо в другом. Дружит он и живет с диаволом, если пресмыкается во грехах и страстях; ведь грехи и страсти – это душа и сердце диавола. А с Богом живет он и дружит, если поступает по святым Господним заповедям, сделавшись сопричастником Богочеловеческого, Христова Тела – Церкви, в которой, как драгоценные сокровища, сохраняются все блага всех Божиих вечностей. Да, в мире сем человек всегда либо за трапезой сатаны, либо за трапезой Господа Иисуса Христа, Единого Истинного Бога.

Ежедневный опыт человеческого рода в мире сем свидетельствует о том, что люди погибают или от неведения, или от непризнания единого истинного Бога и Господа, Иисуса Христа. Другими словами, погибают они от язычества, от идолопоклонства. Это неведение или непризнание Господа Иисуса Христа влечет за собой неведение или непризнание единственного истинного блага в этом мире – Христова Евангелия. Такие люди живут «в нечистотах, похотях... пьянстве, излишестве в пище и питии и нелепом идолослужении» (1Пет.4:3) (в сербск.: «в богомерзких идолослужениях. – Примеч. пер.»). Да, «в богомерзких идолослужениях», потому что идолопоклонство всегда во множественном числе. Человек, не признающий Единого Истинного Бога, хочет ли он того или нет, признаёт бесчисленное множество других ничтожных божеств, фальшивых божков, идолов. Таковы суть похоти и страсти, которым нет ни числа, ни конца. Если обольстит человека одно из этих мелких скверных божеств, то втягивает его и в прочие похоти и страсти, и тогда многие ложные и ненасытные божки разрывают и пожирают человека. А человек оказывается не в состоянии защитить себя от этой орды диких зол и неистовых искушений. Малая страсть вовлекает в большую, и так по возрастающей; и человек погружается во всё более тяжкие и неуёмные страсти, так чтобы, в конце концов, никогда уже из них не выбраться. Ведь всякая страсть имеет несметное число идолов, такова и всякая похоть: оттого-то всюду одни подле других только идолы, и нигде нет им конца. Идолы – словно живой огонь: в нем сгорают у человека и совесть, и душа, и сердце, и воля. Поэтому святой Апостол любви попросту заклинает христиан: «Дети! храните себя от идолов» (1Ин.5:21).

От идолов исходит всё зло – и великое, и малое. Каждый человек – идолослужитель, если не верует он в единого истинного Бога, Господа Иисуса Христа. Ведь так или иначе верует он в кого-то или во что-то: в некие существа или вещи, в неких видимых и невидимых кумиров, каковы суть: солнце, луна, звезды, люди, животные, растения, идеи, культура, цивилизация, техника, мода, человечество, раса, класс, страсти, похоти и... имя им – легион. Всё равно: и первое, и второе, и третье, и все по порядку – всё это идолослужение. А любое идолослужение, безусловно, убивает то, что делает человека человеком, то есть всё в нем богоподобное, всё обращенное к Богу, всё бессмертное, божественное, вечное. Посему святой Апостол и увещевает христиан, заповедуя им: «Итак, возлюбленные мои, убегайте идолослужения» (1Кор.10:14). Через все разнообразные виды идолослужений, опосредствованно или непосредственно, люди жертвуют себя бесам, то есть приносят себя им в жертву. В конечном счете, любое идолопоклонство есть поклонение диаволу, любое идолослужение – служение сатане. Разве не поклоняется диаволу, разве не служит сатане, разве не приносит душу свою в жертву бесам тот, кто живет в страстях и похотях, чему бы и кому бы он ни служил, если только не служит он единому истинному Богу и Господу, Иисусу Христу? Это предельно ясно для каждого здравомыслящего. Поэтому богомудрый Апостол и назидает бывших идолопоклонников, коринфян: «Я говорю вам как рассудительным; сами рассудите о том, что говорю. Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова? Один хлеб, и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба. Посмотрите на Израиля по плоти: те, которые едят жертвы, не участники ли жертвенника? Что же я говорю? То ли, что идол есть что-нибудь, или идоложертвенное значит что-нибудь? Нет, но что язычники, принося жертвы, приносят бесам, а не Богу. Но я не хочу, чтобы вы были в общении с бесами. Не можете пить чашу Господню и чашу бесовскую; не можете быть участниками в трапезе Господней и в трапезе бесовской. Неужели мы решимся раздражать Господа? Разве мы сильнее Его?» (1Кор.10:15–22).

Христиане мудры премудростью всемудрого Господа, которой наполнено Его Святое Евангелие (см. 1Кор.2:6–7, 10, 12). Божественное благовестие Спасителя – вот мудрость христиан. Эта мудрость ведает истинного Бога и Господа, Иисуса Христа. Эта мудрость – вся из Бого-мудрости; она – сама Бого-мудрость. Поэтому христиане знают всё, что подобает знать человеческому существу и что будет для него достаточным на земле и на небе. Главная же истина этой Бого-мудрости – следующая: Бог стал человеком и как человек обитает среди людей; Себя, Богочеловека, претворил Он в Свою Церковь, которой спасает людей от греха, смерти и диавола, делая их общниками (сотелесниками) Своего Богочеловеческого тела – Церкви (см. Еф.3:6), дабы жили они Его Богочеловеческой Кровью, Его Богочеловеческой Плотью, Его Богочеловеческой жизнью и, таким образом, пришли «в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова» (ср.: Еф.4:11–13).

«Чашей благословения» = Святым Причащением мы становимся причастниками, общниками Богочеловеческой «Крови Христовой» (1Кор.10:16). А она, Божественная, и Всесвятая, и всежизненная, истребляет в нас всё греховное, смертное, диавольское, наполняя нас Божественной жизнью Богочеловека, Его святыми силами. Есть ли нечто ближайшее кровного родства? Но здесь налицо наше кровное родство с Богом, с Богочеловеком! Вот наша Божественная жизнь, бессмертная, вечная, Богочеловечная! И это только половина нашей славы, нашего блаженства, нашей вечности и богочеловечности. А вот и вторая половина: «Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова?» (1Кор.10:16). Бог Слово стал плотью, дабы мы, люди, существа телесные, сделались сопричастниками, членами этого Пресвятого Тела и имели общение в этом спасительном Теле. В Теле Божием! В Теле Богочеловеческом! Есть ли нечто превосходнейшее сего для нашего человеческого существа, для нашего несчастно умерщвленного, пронизанного смертью тела? Вот, из смерти переходит оно в бессмертие! из смрада – в Божественное благоухание! из времени – в вечность! из человечности – в Богочеловечность! Не есть ли это кровное общение с единым истинным Богом и Господом? Общение органическое, по сравнению с которым ничего более родственного, более осязаемого, более вечного нельзя даже предположить. Святое Причащение! – Ведь мы и представить себе не можем, а тем более постичь и измерить его силу и могущество, ведь для этого недостает нам и воображения, и ума, и сердца. В нем «приобщение Тела Христова» – наше приобщение! Если мы того не знали – а и впрямь не знали, то вот оно – Тело безгрешное, вот – Тело бессмертное, вот Тело, каким подобало быть телу человеческому, если бы только не впало оно в грех, и через грех – в смерть, и через смерть – в ад. Наше общение в Теле Христовом спасает нас от всего этого. Хлеб, который едим, не претворяется ли в наше тело? Святое Тело Христово, Которым мы в Святом Причащении причащаемся, не вводит ли нас в живое и органическое общение с Его Пресвятым и Животворящим Телом? Не соединяет ли оно нас чудесно с Ним, единственным Богом и Спасителем? Но и это не всё. Вот Божественное, Богочеловеческое дополнение:

«Один хлеб, и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба» (1Кор.10:17). Святое Причащение соединяет нас не только с Ним, Незаменимым, но и между собой. Вкушая Его Тело, мы все становимся «многие одно тело». Сочетаваясь с Ним, мы святым единением сочетаваемся и между собой. Как Богочеловек Он соединяет человека и с Богом, и с людьми. Это – святое единство людей во Христе, единство Богочеловеческое, единственное истинное и единственное вечное единство людей. Ибо в Богочеловеке Христе мы не только вечно живы, но и вечно одно, и причем так одно, как одно тело. Есть ли ближайшее единство, чем это? И еще: есть ли другое вечное единство, кроме как это, когда тело – вечное? Так – в Богочеловеческом Теле Христовом, в Церкви; здесь мы «многие одно тело»: Им, Богочеловеком, мы «многие одно тело». Ибо Он, прежде всего, Своим воплощением сочетал в Себе Бога и человека в вечное единство. И всё это передал нам, людям. Передал как и подобает Богочеловеку. Ведь Церковь основал Он на Своем Богочеловеческом Теле, на земной реальности Своей Богочеловеческой жизни в нашем мире. Воплотился Всеблагий, дабы нас Себе совоплотить (см. Еф.3:6) и тем самым обожить, обогочеловечить, даровать нам всё Свое. Святоотеческая богомудрая мысль гласит: Бог стал человеком, чтобы и мы Им стали «богами по благодати». Его – вочеловечение, и от Него – наше обожение. Бог стал человеком, оставаясь Богом, чтобы человек стал богом, оставаясь человеком.

«Многие одно тело», ибо никто из нас не составляет всего тела, но каждый – лишь его частицу, чтобы мы всегда чувствовали и знали, сколь тесно зависим мы друг от друга: все от каждого и каждый от всех; и сколь нужны мы друг другу: все каждому и каждый всем; и еще: каждый каждому. Наша сила, и могущество, и жизнь и бессмертие, и блаженство – лишь в том единстве, которое дает нам кто? – Тело Христово, Тело Божие. Досточудный Господь Иисус Христос – наша истинная пища, наше истинное питие (см. Ин.6:55–56, 48). Ибо Он – тот «один хлеб»; ведь Им «мы все... причащаемся от одного хлеба» (букв. в сербск.: «все в одном хлебе имеем общение. – Примеч. пер.»). Он – и самое это общение, и сила этого святого общения, святой соборности Церкви. Причащаясь Святым Хлебом и Святой Кровию Господа Иисуса Христа, мы причащаемся Его Святой Плоти, которая всегда одна и всюду одна. «Так мы, многие, составляем одно тело во Христе, а порознь один для другого члены» (Рим.12:5; ср.: 1Кор.12:27). Таким образом, Христом и во Христе мы «одно тело» со всеми святыми Апостолами, пророками, мучениками, исповедниками и вообще со всеми святыми. Есть ли лучшая, или светлейшая, или драгоценнейшая, или иная вечная и умилительнейшая общность, чем это общение «со всеми святыми» (см. Еф.3:18, 4:11–16)? Быть «со всеми святыми одним телом», и причем – «Телом Христовым» (1Кор.12:27)! Каковы качества этого тела? Оно – Божие, и всё Божие принадлежит ему (телу). А это – самое возвышенное, самое лучшее, самое бессмертное, самое совершенное, что только может представить себе и пожелать человеческое существо.

Блаженный Феофилакт, следуя святому Златоусту, богомудро рассуждает: «Что такое хлеб в Евхаристии? – Тело Христово. А чем становятся причастники? – Телом Христовым: не многими телами, а одним Телом. Ибо как хлеб из многих зерен становится одним, так и мы, будучи многими, становимся одним Телом Христовым. Бог для того и подает нам Свое Тело, чтобы соединить нас и с Собой, и между собой. Ведь поскольку первоначальная природа нашего тела стала тленной и лишенной жизни, то Господь дал нам Свое безгрешное и живое Тело, подобное нашему, чтобы мы, причащаясь им, смешались с Его Телом (πρὸς αὐτὴν ἀνακραθῶμεν = соединились с Его Телом) и жили безгрешно – ἀναμαρτήτως, насколько это возможно».

Богочеловек как Церковь – всё и вся во всех мирах для весьма сложного, весьма загадочного, весьма таинственного существа, именуемого человеком. В этом, несомненно, и вся тайна, вся всеобъемлющая тайна Нового Завета. В этом и вся его [то есть Богочеловека] незаменимость. Но если бы все тайны Нового Завета, Завета Богочеловеческого, могли быть сведены к одной тайне, то эта тайна – святое таинство Причащения, святое таинство Евхаристии. Оно и являет, и преподает нам всецелого Господа Иисуса Христа во всей удивительной многогранности Его Богочеловеческой Личности: открывает и дарует все Его силы и всю Его любовь. Ведь Святое Причащение – это самоё Его Божественное Тело, это – самая Его Божественная Кровь, это – весь Он в несказанной полноте Своего Божества, Своего Богочеловечества. Новый Завет нов поистине уникальным и исключительным образом: это – Завет в Божией Крови, Завет в Божией Плоти. Таков Богочеловеческий союз Бога и человека, осуществленный предивным Богочеловеком: Бог Своей Богочеловеческой Плотью и Кровью соединяет с Собой людей и, таким образом, наиболее осязаемо и тесно сродняет их с Собой, Богом и Господом. И действительно, Святой Божией Кровью мы сделались Божиими сродниками по крови, свершилось кровное родство Бога с людьми. Поэтому мы – дети Божии, Божии сыны, а Он – Отец наш Небесный (см. Ин.1:12–13; Рим.8:15–16; Гал.3:26, 4:5–7; 1Ин.3:1–2). Своей Святой Плотью Господь и нас, людей, связывает между собой святым кровным родством, святым братством, ибо мы «многие одно тело», и причем – «Тело Христово, один для другого члены» (ср.: 1Кор.10:17, 12:27; Рим.12:5). Так Святое Причащение роднит и соединяет нас сначала с Богом, а затем в Боге – и между собой. Святое Причащение – это присно Тело всеживого Господа Иисуса: Сие есть Тело Мое (Мф.26:26); и мы им и через него – присно Его, присно вновь Его. А также и тех, которые этому Святому Телу причащаются. Так все мы составляем единую святую Богочеловеческую общность. И в самом деле, во Святом Причащении – вся Церковь, все ее Таинства и все ее святыни. Ведь в Святом Таинстве Причащения – весь Господь Иисус Христос. В этом Таинстве – весь Новый Завет, Завет во всеживотворящей Божией Крови: «Новый Завет в Моей Крови» (1Кор.11:25). А кровь – это источник жизни, все-жизни. Святым Причащением мы постоянно обновляем свой завет с Господом Иисусом Христом, постоянно в нем утверждаемся; и это для нас, действительно, – присно новый союз, Новый Завет в Богочеловеке Христе. В этом – весь Новый Завет. Этого никогда нельзя забывать. Об этом всегда нужно помнить, неустанно обновляя этот союз и тем самым присно вновь оживотворяя себя Богочеловеческой жизнью. Поэтому Спаситель и оставил заповедь благовестия: «Сие творите в Мое воспоминание» (Лк.22:19; 1Кор.11:24–25). Ведь это «воспоминание» – святотаинственное, литургическое, евхаристическое – напоминает обо всем Богочеловеческом подвиге спасения мира, совершенном Господом Иисусом Христом. Напоминает, преподавая нам Самого Господа Христа во всецелой полноте Его Богочеловечества. Ибо ничто новозаветное не дает нам всего Господа Иисуса Христа так, как Святое Причащение. Правда, всё новозаветное напоминает нам о Нем, служит Его «воспоминанием», но Святое Причастие преподает нам Его всецелого: Вечного, Всеживого и Всеживотворящего, присно Единого и присно Того же – вчера, и сегодня, и во веки (см. Евр.13:8). В этом «воспоминании» – весь Бог со всеми Своими бесконечными и вечными силами и совершенствами, весь Его Богочеловеческий образ и подвиг. Святой Дамаскин богодухновенно свидетельствует: «Совершение Святых Тайн (на Литургии) исполняет всё духовное и сверхъестественное домостроительство воплощения Бога Слова». Ибо через Святое Причащение мы воспринимаем весь Его Богочеловеческий подвиг спасения как свой собственный, опытно переживая, прежде всего, Его всеспасительную смерть и Воскресение. Ведь они совершенно вводят нас в самоё сердце и в самую вечность Богочеловеческого подвига спасения. Поэтому святой Апостол и благовествует: «Ибо всякий раз, когда вы едите хлеб сей и пьете чашу сию, смерть Господню возвещаете, доколе Он придет» (1Кор.11:26). А Он действительно придет: ибо Он воскрес из смерти и вознесся на небо с телом: с телом новым, удивительным, вечным, всеценным. Ибо в этом Богочеловеческом теле – всё: с него началось спасение, им оно совершилось, им и завершилось. С ним Господь и придет во второй раз в мир сей, чтобы окончательно явить нам Свою неизреченную силу и славу Своего Богочеловеческого тела. Поэтому на реальности Богочеловеческого тела Спасителя всё и основывается: и Церковь, и Причащение, и спасение, и братство, и бессмертие, и вечная жизнь. Всё зависит от этого Пресвятого Тела, и всё к нему сводится. Поэтому причащение необходимо, «доколе Он придет». А потом? Да и потом Святое Причащение будет нужно человеческому существу в вечном Царстве Господа славы. Поэтому на святой литургии, после Святого Причащения, мы и молимся умилительно и с любовью: «О, Пасхо велия и священнейшая, Христе! О, Мудросте, и Слове Божий, и Сило: подавай нам истее Тебе причащатися в невечернем дни Царствия Твоего».

Бесконечна таинственность и потенциальная святость человеческого тела: оно сотворено Святой Троицей, ради Святой Троицы. Поэтому второе Лицо Пресвятой Троицы, Бог Слово, и принимает в Свою вечную Ипостась человеческое тело на всю вечность. И в нем Он сокровиществует величайшие и важнейшие тайны и Божественные святыни: тайну Церкви, тайну человека, тайну мира. Весь путь Христова тела являет и доказывает следующий факт благовестия: наше человеческое тело создано для того, чтобы шествовать по пути пресвятого воскресшего и вознесенного тела Христова. Эту небесную, Божественную истину возвещает богомудрый Апостол, благовествуя о человеческом теле: «Тело... для Господа, и Господь для тела. Бог воскресил Господа, воскресит и нас силою Своею. Разве не знаете, что тела́ ваши суть члены Христовы?... А соединяющийся с Господом есть один дух с Господом... Не знаете ли, что тела́ ваши суть храм живущего в вас Святаго Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не свои? Ибо вы куплены дорогою ценою. Посему прославляйте Бога и в телах ваших и в душах ваших, которые суть Божии» (1Кор.6:13–15, 17, 19–20).

Для чего человеку дано тело? – Чтобы быть святым Божиим храмом, в котором богоподобная душа денно и нощно служила бы Богу Живому и Истинному. «Тело... для Господа, и Господь для тела». Вот – Божественное предназначение тела. Хотя и выглядит оно тленным, ибо грех поразил его смертью и сделал смертным, тело было сотворено Богом для бессмертия, для вечности, для Божественного благовестия и радости – «для Господа». А что и в самом деле человеческое тело создано «для Господа», лучше и убедительнее всего показывает тот факт, что Господь воспринял на Себя тело, «стал плотию» (ср.: Ин.1:14), жил в теле, воскрес с телом, вознесся в теле и навсегда остался в теле, восседая одесную Бога Отца, превыше всех небес. Так досточудный Господь Иисус, Бог во плоти, раскрыл вечное благовестие Божие о теле и неопровержимо засвидетельствовал, что тело – «для Господа», что его Божественное предназначение – быть Божиим храмом. Человек и в самом деле сотворен с телом, чтобы боголюбивой жизнью постепенно наполнить его Господом и сделать бессмертным Господним храмом. Здесь, в земном мире, оно для того, чтобы всецело исполниться Господом, Его святыми Божественными силами, Его Божеством, подобно тому как и тело Господа Иисуса было исполнено всею полнотою Божества. Посему и призвание христиан состоит в том, чтобы исполнить вечное благовестие Божие о теле: чтобы тело свое исполнить Господом Иисусом Христом, всецелым Его Божеством, всею полнотою Божества (см. Кол.2:10; Еф.1:23; 2Кор.6:16). Христианин обязан день и ночь говорить себе: тело мое – «для Господа» и не для чего иного. Во всем и по всему подобает ему быть достойным Господа: чистым от всякой скверны греха и страсти.

«Тело для Господа» – это первая половина вечного Евангелия Спасителя о теле; а вторая – «и Господь для тела». В этом всё Богочеловеческое благовестие, вся евангельская антропология. Став телом и навсегда пребыв в теле, Господь Иисус Христос явственнее всего показал, что поистине «и Господь для тела». Ни в коем случае тело не есть нечто презираемое, пренебрегаемое, отвергаемое Господом. Напротив, Собою настолько Он освящает, обоживает, наполняет бессмертием тело, что оно становится и вечно пребывает составной частью Его Бого-человеческого Лица. Большей чести и власти человеческое тело не принимало ни от кого и принять не может. Как «Господь для тела», так «для тела» и Его Святое Евангелие, и Его Святая Церковь. В этом причина – Божественная, Богочеловеческая причина – того, что и Его Святая Церковь есть не что иное, как Его Богочеловеческое Тело. Без сомнения, в том всё Евангелие Спасителя, что «тело для Господа» и «Господь для тела». Итак, мы знаем вечную тайну человеческого существа: Господь Иисус Христос – Спаситель всего человека: не только его души, но и тела. Поэтому тело христианина должно быть святым храмом, в котором обитает святая душа в мире сем и в котором она вечно будет жить после всеобщего воскресения мертвых. Тела христиан святым Крещением, святым Причащением, евангельской жизнью стали составными частями Богочеловеческого Тела Христова. Они уже и не их собственные, а Его. Всё происшедшее с Его святым Телом имеет произойти и с ними.

Поэтому святой Апостол благовествует: «Бог воскресил Господа, воскресит и нас силою Своею. Разве не знаете, что тела ваши суть члены Христовы?» (1Кор.6:14–15). Своей всемогущей силой Бог воздвигнет из мертвых наши тела к вечной жизни, как воздвиг и тело Господа Иисуса Христа. Ибо тела наши суть «члены Христовы», члены Его Богочеловеческого тела; они живут Им, от Него и в Нем. И всё Его переживают как свое собственное. В самом деле, мы и не свои, а Его. Свою вечную жизнь мы начинаем Им еще здесь, на земле: все Его Богочеловеческие святые и жизнеподательные силы непрестанно струятся по нам как по составным частям Его единого и неделимого Богочеловеческого тела. Как «члены Христовы» мы живем Его Божественной жизнью, Его Божественной Истиной, и Любовью, и Правдой, и Благостью и всеми остальными Его Божественными святынями и силами. Если наши тела суть «члены Христовы», то надобно нам быть святыми, как свят Он Сам, и чистыми, как чист Он Сам (см. 1Пет.1:15–16; 1Ин.3:3, 2:6, 1:7). Потому и молимся мы на святой литургии святого Василия Великого об оглашенных: «Сотвори их уды честны Святыя Твоея Церкве».

Спасение – в непрестанном благодатно-подвижническом восприятии Спасителя. Воспринимаем же мы Спасителя святыми таинствами и святыми добродетелями. В первую очередь – святым таинством Крещения. Ему предшествует вера. Вера и есть изначальная обращенная к Богу сила, привлекающая к Господу всего человека, приводящая и прилепляющая его к Нему, отлучив его предварительно от всех ложных богов и фальшивых ценностей мира сего. Верою человек отрывается от всего тленного, несвятого, греховного, смертоносного, диавольского и припадает к Господу – всечистому, всесвятому, безгрешному, бессмертному, вечному. И так держится за Господа Святыми Таинствами и евангельскими подвигами молитвы, любви, поста, смирения, кротости, терпения и другими. Разве молитва не возносит человеческий дух к Господу и не прилепляет его к Нему? А любовь? Разве с ее помощью христианин не припадает к Господу всем своим сердцем, всей своей душой, всем своим помышлением, всей своей силой? А надеждой разве не возлетает он весь к Нему и не пребывает в теснейшем с Ним единении? А терпением разве не смыкается он настолько с Ним, что чувствует себя с Ним сораспятым? А святое Причащение, разве не наполняет оно всего человека Господом, всецело сочетавая его с Ним, так что он – и в самом деле «один дух с Господом» (1Кор.6:17) и одно тело? Да, всё это, несомненно, приводит к Господу, совоплощает Господу, соединяет с Господом. Другими словами, все это нас воцерковляет и оцерковляет, делает составными частями Богочеловеческого тела Господня, Церкви. Мы – «один дух с Господом», если мы – «члены Христовы» и как таковые живем в Его Богочеловеческом теле, в Церкви: ее жизнью, ее благодатью, ее Духом, ее душой.

Грех – единственная сила, отчуждающая от Господа, и причем настолько, что сопрягает она человека с диаволом, превращая его в духовное чадо сего последнего (см. Ин.8:44; 1Ин.3:8–10). А Божественное Евангелие Спасителя – это опять-таки единственная сила, возводящая и приводящая к Господу и с Господом сочетавающая и сплачивающая. Из всего евангельского излучается сила, приводящая к своему Источнику – ко Господу Иисусу. Потому и возвестил Он бессмертное благовестие: «Слова, которые говорю Я вам, суть дух и жизнь» (Ин.6:63). Исполняя Господни заповеди, человек наполняется Его Духом и действительно становится «один дух с Господом». Так живет он в Господе и Господь в нем. Бог Слово и стал человеком, всецело, неразлучно и вечно соединившись с человеческим естеством, чтобы показать нам, что это – единственный верный путь, единственная истинная цель, единственный естественно-сверхъестественный способ существования человеческого естества вообще – естества, разветвленного во все человеческие индивиды всех времен. Отделить людей от сатаны, отречься от сатаны и от всех дел его, направить людей вслед за Господом Иисусом Христом и сочетать их с Ним – вот смысл и цель пришествия Богочеловека в мир и всего Его домостроительства спасения, то есть Церкви. Это, в первую очередь, опытно переживается во святом таинстве Крещения, а затем крепнет и осуществляется через всю жизнь при содействии прочих святых таинств и всех святых евангельских подвигов. Всякая страсть, всякий грех нарушает это единство с Господом. Если уступит христианин страстям – то, вот, он уже обособил себя от Господа и вернулся к сатане, творя его дела. А дела сатаны, каковы они? – Грехи. Каждый грех – дело сатаны. И все они имеют одну и ту же цель: отторгнуть человека от Господа и возвратить его сатане. Ведь все грехи – как самые тяжкие, так и малейшие, да и все прочие среди них – неустанно над этим трудятся. Грехом же, отчуждающим человека от Господа и ввергающим его непосредственно в объятья сатаны, является, прежде всего, блуд.

Поэтому святой Апостол заповедует: «Бегайте блуда; всякий грех, какой делает человек, есть вне тела; а блудник грешит против собственного тела» (1Кор.6:18). Обычно каждый грех зачинается в душе и если мы его поддерживаем, то прогрессирует в ней так, что либо перетекает в тело, либо целиком остается в душе. Например, гордость, самолюбие, зависть, злопамятство, ненависть – способны всецело остаться в душе и не проявиться посредством тела. Блуд же сквернит всё тело и душу. А главным образом – тело, так как он по преимуществу – грех тела. Блудник «грешит против собственного тела». Как это? Так, что и тело по своей природе богозданно, свято; оно – носитель богоподобной души, ее святой храм. «Грешит против собственного тела», ибо «тело для Господа» (1Кор.6:13), а не для блуда, не для греха, не для диавола. Оно дано человеку для того, чтобы Господь в нем воплотился, а не для того, чтобы грех лишал его святости, осквернял, поражал смертью, роднил с диаволом. Внося грех в собственное тело, человек грешит против своего тела, а также и против своей души. Каждым своим грехом согрешает он как против души, так и против тела. Вследствие единства своей личности человек каждым своим грехом «грешит против собственного тела», согрешает против своей души, против своей совести, против своего ума, против всего своего существа, против всей своей природы. Это в особенности бывает через грех блуда. Ибо ничто в человеке, ничто, составляющее человека, – не для греха, включая и тело. Всё это сотворено Богом и вверено человеку, чтобы хранил он всё это в божественной святости и чистоте, а к тому же и совершенствовал. Так и тело было сотворено для того, чтобы быть храмом богоподобной души, ее верным сотрудником и бессмертным спутником, дабы и то, и другое исполнилось Богом и жило Им вечно. Это показывает нам и Сам Господь Иисус Христос, сделавшись как Бог Слово плотью. Его Пресвятое Тело не есть ли совершенный храм Божества? Да и всё Его Богочеловеческое домостроительство спасения мира сводится к тому, чтобы весь человек – и душа его, и тело – наполнился Богом, облекся в Господа Иисуса Христа, стал Божиим храмом, в котором через святые таинства и святые подвиги обитало бы Трисвятое Божество – Отец, Сын и Святой Дух, Троица Единосущная и Нераздельная. Посему святой Апостол и благовествует:

«Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не свои?» – καὶ οὐκ ἐστὲ ἑαυτῶν (1Кор.6:19). Отличие христиан от нехристиан состоит в том, что тела христиан суть храм Святого Духа. Дух Святой соединился с их душой. И стал их душой. Так, вся жизнь христиан есть не что иное, как жизнь в Духе Святом и Духом Святым: непрестанное служение, непрестанное богослужение Духу Святому всем сердцем, всей душой, всем умом, всем существом. Дух Святой обитает в них так, что участвует во всей их жизни: Им ощущают они и себя, и Бога, и мир; Им мыслят и о Боге, и о мире, и о себе; всё, что делают, – делают Им: Им молятся, Им любят, Им веруют, Им действуют, Им спасаются, Им освящаются, Им бессмертствуют. Сердце их – Им их, и душа их – Им их, и жизнь их – Им их. От Него к ним приходит всё: и жизнь, и бессмертие, и вечность, и все истины, и все благовестия, и все радости. Ибо весь подвиг спасения совершается Духом Святым. Он – Тот, Кто в Иисусе открывает нам Господа; Он – Тот, Кто верою вселяет Господа Иисуса Христа в нашу душу; Он – Тот, кто в благодатных подвигах сочетавает нас с Ним; Он – Тот, Кто наш дух столь тесно с Ним соединяет, что мы становимся «один дух с Господом»; Он – Тот, Кто по Своему всемудрому Божественному Промыслу разделяет и раздает нам Божественные дарования; Он – Тот, Кто утверждает и совершенствует нас в этих дарах; Он – Тот, Кто в святом таинстве Крещения возрождает нас, обновляет и освящает; Он – Тот, Кто через Святые Таинства и святые добродетели облекает нас во Христа и делает нас с Ним едино; Он – Тот, Кто очищает нас, освящает, спасает, обоживает, вводит в бессмертие и, таким образом, и нашу душу, и наше тело преобразует в Божий храм, в обитель Пресвятой Троицы. И еще: Он – Тот, Кто в человеческом мире осуществляет всё евангельское, всё Христово, всё Богочеловеческое домостроительство спасения, ибо Он – душа в Богочеловеческом Теле Церкви. Потому Господь Иисус Христос и возвестил, что хула на Святого Духа не простится людям ни в сем веке, ни в будущем (см. Мф.12:32; Мк.3:29). Потому и жизнь Церкви как Богочеловеческого, Христова Тела началась с сошествия на нее Святого Духа и продолжается из века в век благодаря Его в ней пребыванию, ибо Церковь – Им Церковь. Он наставляет на всякую истину спасения; Он научает спасению; Он совершает спасение каждого. Всё здесь принадлежит Ему, а через Него – Богу Отцу и Богу Сыну. Всем, что имеют, христиане обязаны Ему, поэтому святой Апостол и говорит им: «Вы не свои». Посмотрите на доброе в себе: всё в вас святое, возвышенное, благое, божественное, бессмертное, вечное, евангельское – не от Него ли, не от Духа ли Святого? Ваше очищенное и освященное тело – не Им ли очищено и освящено, не Им ли претворено в храм Божий? Ваша очищенная и освященная душа и ваша очищенная и освященная совесть не Им ли очищены и освящены? Ваше очищенное и освященное сердце и ваш очищенный и освященный ум – не Им ли получили очищение и освящение? Все это так, потому что Дух Святой «живет в вас».

Но при всем этом никогда не следует забывать о том, что всё это мы, христиане, имеем от Духа Святого, да и Самого Духа Святого – лишь благодаря досточудному и всечеловеколюбивому нашему Спасителю, Сладчайшему Господу Иисусу. – «Егоже ради и Дух Святый в мир прииде», егоже ради и продолжает Он в Церкви Его спасительное, Богочеловеческое дело. Ведь если бы Господь Иисус Христос, воистину «Единый Человеколюбец», не пришел в наш земной мир и не совершил всечеловеколюбивого подвига спасения мира, то и Дух Святой не сошел бы в наш мир. Как безмерно драгоценно и несказанно человеколюбиво всё то, что всемилостивый Господь Иисус сделал ради нас, людей, и ради нашего спасения! Вершина же всего этого – то, что Себя Самого принес Он в жертву за спасение мира. Себя! А кто Он? – Единородный Сын Божий, Сам Бог Слово, драгоценнейший паче всех вкупе видимых и невидимых миров, если бы даже эти последние были бесконечно умножаемы на бесконечное число. И как Таковой Он – поистине единственная Всеценность во всех мирах – снизошел в наш смрадный мир, стал человеком, жил в нашем затхлом зверинце, добровольно подъял за спасение мира невыразимые мучения и самую позорную смерть на кресте, – для чего? Только для того, чтобы нас, людей, сластолюбивых и грехолюбивых земных клещей, спасти от греха, смерти и диавола и даровать нам вечную жизнь и непреходящее блаженство. Есть ли нечто более человеколюбивое, более драгоценное, более значимое, чем это? Сколь дорогой ценой мы спасены! Мы, люди, жалкие слюбившиеся с грехом клопы, не располагаем ни таким умом, чтобы в довольной мере представить себе, ни таким сердцем, чтобы как подобает прочувствовать всю безмерную значимость несказанного подвига Спасителя. Святой Апостол имеет на то Божественное право, адресуя христианам такие слова: «Вы не свои. Ибо вы куплены дорогою ценою. Посему прославляйте Бога и в телах ваших и в душах ваших, которые суть Божии» (1Кор.6:19–20). И действительно, куплены мы дорого. Благий Господь Своей Божественной всеспасительной жертвой искупил нас для рая, для вечности, для божественной жизни, для божественного блаженства, для божественных совершенств. Какими тогда подобает быть нашим телам и душам? Разве не святыми храмами, где непрестанно воспевался бы и прославлялся предивный Господь и Спаситель наш Иисус Христос? Но как Его, Всеславного, можем мы прославлять в наших телах и душах? – Только святостью и чистотой. Ведь только этим прославляется Всесвятой и Всечистый. А потому и тела наши, и души [наши] должны быть святыми и чистыми, дабы стать достойным Божиим храмом, в котором непрестанно совершалось бы богослужение единому истинному Богу и Господу нашему Иисусу Христу. Только так исполнят свое предназначение и наши души, и наши тела, ибо и то, и другое – от Господа и для Господа. «Божие» в нас должно принадлежать Богу и прославлять Бога. Если кто-либо вообще, то именно Господь Иисус Христос, сделавшись плотью и восприняв в Себя человеческую душу, ясно показал, что как человеческое тело, так и человеческая душа суть нечто «Божие». Поэтому наша первая обязанность – отдать Богу «Божие», служить Ему этим и прославлять Его. И тогда для нас станет ясным благовестие святого Апостола: «Вы не свои», ибо всё, что имеем: душу и тело, – всё это не наше: это от Бога и для Бога. Никоим образом ни душа наша, ни тело не предназначены для греха, или для смерти, или для диавола, или для ада. Ведь и грехом, и смертью, и диаволом, и адом – бесчестим мы не только наши души и тела, но и Самого Творца и Спасителя наших душ, Господа Иисуса Христа. Прославляем же мы Его достойно и в телах наших, и в душах, если Его благодатной силой и своими святыми добродетелями очищаем их от всякого греха, смерти и диавола и наполняем только святым, божественным, бессмертным и вечным. Удобнее всего мы это совершим, если последуем богомудрому святоотеческому совету: «...делая всё с Богом Словом, по Богу Слову, ради Бога Слова».

Святой Златоуст благовествует: «Святой Апостол постоянно нам напоминает, что и тела наши, и души суть Божии. Таковы они не только потому, что их сотворил Бог, но и потому, что драгоценной Кровью Сына Своего вернул их Он к Себе, когда они от Него удалились. Обрати внимание на то, как Апостол всё наше приписывает Христу, как возносит нас на небо. Вы, говорит Апостол, «члены Христовы», вы – «храм Духа Святого»; не будьте членами блудницы; вы бесчестите не собственное тело, ибо это тело не ваше, а Христово. Этим Апостол указывает на человеколюбие Владыки Христа, сделавшего наше тело Своим и тем самым прекратившего нашу над ним порочную власть. Апостол говорит особо: раз тело ваше – не ваше, то вы и не имеете права позорить тело другого, особенно если принадлежит оно Господу, или же осквернять храм Духа Святого».

В этом земном мире, в котором тройной шквал греха, смерти и диавола непрестанно опустошает наши человеческие миры, чем мы, рабы смерти, рабы греха, рабы диавола, можем справедливо хвалиться? Только Богочеловеком, Господом Иисусом Христом – единственным под небом Спасителем от этой всеразрушающей бури (см. Деян.4:11–12). Да, именно так: хвалимся мы Христом Иисусом (см. Флп.3:3; Рим.8:32; 1Кор.1:5), Господом нашим, ибо от Него и благодаря Ему – у нас всё: и Дух Святой, и спасение, и воскресение, и обожение, и усвоение Христу, обогочеловечение, и все бесчисленные дары, которые всещедрый Бог благости и человеколюбия мог даровать человеческому роду. Мы хвалимся Им, ибо Он не только спас нас от греха, смерти и диавола, но и даровал нам вечную жизнь и все вечные Божественные блага. Мы хвалимся Им, ибо Он как Бог совершенно и по-человечески доступно решил для нас все вопросы жизни и мира, испокон веков терзавшие человеческий дух. Мы хвалимся Им – и не надеемся на плоть (см. Флп.3:3). Да и как нам надеяться на плоть, если Бог – здесь, рядом с нами, в нашем человеческом мире? Надеяться на плоть, которая, точно сухой песок, безудержно осыпается в море смерти? Равно как не надеемся мы ни на человеческий дух, ни на солнце, ни на вселенную, ни на что-либо иное, сотворенное и созданное, ибо с нами Он – Сам Бог и Творец, Спаситель и Искупитель, досточудный Господь наш Иисус Христос.

Самая совершенная вера ветхого мира не могла принести миру спасение от греха, смерти и диавола. Она лишь направила к Спасителю и спасению (см. Гал.3:24), привела ветхий мир к Крещению покаяния и вручила его Спасителю, спасающему Крещением спасения в Духе Святом (см. Мф.3:11). Вся праведность, которая могла быть ею приобретена, представлена в Савле: «по правде законной он непорочен» (Флп.3:6). Это наибольшее «преимущество» для ветхозаветного человека. Но когда Савл встретился с воскресшим Христом и познал Христа, то это «преимущество» тотчас обратилось в ничто. Ревностнейший гонитель Христовой Церкви – стоило ему только прозреть душой и увидеть всю Истину миров: Богочеловека Христа, Спасителя и Искупителя – преобразился в ее самого пламенного Апостола. Тогда перестал он «надеяться на плоть», то есть на человека и человеческое, и всего себя предал Богу и Богочеловеческому. Богочеловек стал его единственной похвалой: «хвалимся мы Христом Иисусом» (ср.: Флп.3:3), ведь только Он дарует спасение. А человек, а все люди, а всё человеческое – не суть ли все они рабы смерти, и греха, и диавола? Да и разумно ли «надеяться на плоть», то есть на то, что сталкивает тебя и низвергает в смерть, в царство зла и мучений? Ничто «по плоти» не спасает, поэтому ничто человеческое и не заслуживает того, чтобы занять в жизни людей место истинного Бога. Тело без духа мертво. Это очевидный закон человеческой жизни. Но точно так же мертв и дух человеческий без Духа Божия. Это тоже зримый закон людского бытия. Ведь ни один человек не может собственным духом спасти себя от смерти, греха и диавола. Если человеческий дух не соединится во Христе с Духом Божиим, то навсегда останется беспомощным рабом смерти, греха и диавола. Поэтому спасти человека может только Бог. И причем Бог, Который столь тесно и всецело сочетался с человеком, что весь стал человеком. Таков Богочеловек. Поэтому Он – единственный Спаситель человеческого существа. Самый искренний и достоверный свидетель сему – апостол Павел, муж «по правде законной – непорочный». Но и при всем этом как он безнадежно беспомощен! Не приносят здесь пользы ни человеческий дух, ни человеческое тело, ни весь людской род. Без Спасителя Христа и человеческий дух, и человеческое тело суть не что иное, как два мертвых крыла на умершем человеческом существе. Савл почувствовал это всем существом, как только познал воскресшего Христа Господа и Его силу, и весь обрел себя в Его Богочеловеческом теле – в Церкви, и бесстрашно возвестил всем обитателям всех миров: Христос – всё и вся, а всё прочее – чистый убыток и огромный нуль (см. Флп.3:4–8).

Вот потрясающее исповедание воскресшего из всех смертей апостола Павла: «Что для меня было преимуществом, то ради Христа я почел тщетою» (Флп.3:7). Тщета даже и то, что составляет исключительное преимущество веры избранного народа, – вся законная правда и праведность. Если же величайшее достояние дохристианского мира в сравнении со Христом оказывается уроном, каковы же тогда другие ценности: религиозные, философские, культурные? Все они, от первой до последней, какие бы прибытки они людям ни приносили, – стоит их только сопоставить с единственной Всеценностью всех миров, с Господом Иисусом Христом, – становятся ущербными. Богочеловек Христос настолько выше всех людских ценностей, что и в самом деле Он – единственная Божественная и человеческая Всеценность во всех мирах. Что суть все так называемые боги, сколько бы их ни было в пантеоне людской истории, по сравнению с предивным Богочеловеком? Воистину – лишь тщета. А герои мира и его гении? И они – пустая трата. А равно и все философы, и все ученые, и все реформаторы, и все люди, великие и малые, в отдельности и вкупе, все до единого: без Христа они суть не что иное, как тщета, один только убыток как для себя самих, так и для окружающего мира. Ведь не способны они дать человеку того, что для него в мире самое важное: избавить его от смерти, от греха, от диавола, от ада. Впрочем, многие из них либо сами хотят, либо другие им то внушают, а именно: занять своим пресловутым «величием» место единого истинного Бога неба и земли – Господа Иисуса Христа, Богочеловека. Не кроется ли в этом пагубнейший вред для их адептов, которые из-за них либо в угоду им не желают Христа, или не признает Его, или не ищут, или даже гонят? В том, что это так, легко может убедиться каждый: пусть попробует без Христа доподлинно решить проблему своего человеческого бытия, отыскать его исконный, непреходящий смысл; другими словами – пусть попытается без Христа освободить себя от смерти, от греха, от зла, от диавола, и причем истинно и совершенно. Без сомнения – успеха в этом не будет. Потому-то вполне объяснимо и оправданно столь громогласное и беспримерно смелое утверждение святого апостола Павла: Христос – всё и вся, а всё прочее в сравнении с Ним – явный ущерб.

Дабы утвердить истинность евангельского учения о ценностях, нужна всеобщая проверка. Что для меня, для тебя, для каждого человеческого существа самая большая ценность в мире, что для нас «преимущество?» Это надо определить о ценностях и сравнить с тем, что Собою представляет, приносит и предлагает каждому человеческому существу Богочеловек Христос. Если человек это сделает, пусть даже и с беспощадной критикой, но только беспристрастно, то должен будет прийти к павловскому убеждению и выводу: величайшая его ценность, его «преимущество» в сопоставлении со Христом Господом – сущий бесценок, поистине растрата, урон. К такому заключению и убеждению пришли все истинные страдальцы людской мысли, все подлинные исследователи непреходящего смысла человеческого существа, жизни и мира: Божии святые. Ведь это – единственные настоящие люди; ибо побороли они в себе все грехи, все смерти, всех бесов – исполнив себя Богом и Господом Иисусом Христом, Его Божественными святынями и святыми силами. Они суть самое красноречивое подтверждение и самое достоверное свидетельство истинности павловской веры, павловской философии ценностей, павловской аксиологии.

Но вот Павлов гром веры и гром Истины: «Да и все почитаю тщетою ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего: для Него я от всего отказался, и всё почитаю за сор» – σκύβαλα (= помои, мусор, помет, кал), «чтобы приобрести Христа и найтись в Нем» (Флп.3:8–9): «всё» – не только то, «что для меня было преимуществом; всё» – не только на земле, но и на небе: все существа и все миры, от первого до последнего... Нет ничего такого ни в одном из существующих миров, что можно было бы выделить и сказать: вот, это могло бы сравниться со Христом, заменить Христа, занять Христово место в мире, в человеке, среди людей. В сравнении с Ним всё ущербно, всё и в самом деле вредоносно. Сопоставьте свое благо, то есть то, что считаете вы благом, с благом Христовым; и если оно окажется не таким, как Его, то, несомненно, это самое ваше «благо» наносит вред и вам самим, и окружающему вас миру. Или вот – ваша истина, ради которой вы живете и умираете; поставьте ее рядом с истиной Христовой: если она не из нее вытекает и ей чужда, то она также причиняет ущерб и вам самим, и миру вокруг вас. Или ваша любовь: если она не из тех же Божественных качеств, что и любовь Христова, то она убьет и вас самих, и тех, кого вы любите. Или если сравнить вашу и Его жизнь: не есть ли ваша жизнь, собственно, постепенное умирание, предающее вас смерти, которую вы не в состоянии победить? Но тогда разве ваша жизнь не наносит вам урон и не есть ли она бесконечная бессмыслица, и мучение, и ад?

Познать Христа, истинно осознать, кто Он и что приносит человеку и людскому роду, – вот знание, с радостью преобразуемое человеком во всеведение. В нем он созерцает всё. Особенно если поставит его рядом с любым другим человеческим знанием о ком бы и чем бы то ни было. Опыт святых людей свидетельствует о том, что истинное познание Христа есть, в сущности, всеведение. Ибо когда человек познает как должно Христа, то впитает в себя всё потребное не только для мира сего и для жизни в этом мире, но и для мира иного и для вечной жизни в мире горнем. Кто еще способен даровать людям такое познание: кто из богов, кто из людей, кто из героев, кто из гениев? Никто, никто и еще раз никто. Лишь познание Христа наделяет человека единственным верным знанием о Боге, о мире, о человеке, о жизни, о смерти, о зле, о диаволе, о грехе, об истине, о правде, о любви, о великом и малом, о главном и второстепенном, о вечном и временном. Поэтому святой первоверховный Апостол со столь восторженной любовью и пламенной ревностью нарицает Христа своим Господом. И действительно, никто не достоин быть Господом для человека, кроме Богочеловека. Это чувствует каждый, кто честно мучился проблемой человека; не Бога, а человека. Ведь проблема человека должна привести его к Богу, единому истинному Богу и Господу – к Богочеловеку Христу Иисусу.

Как единый истинный Бог и Господь Богочеловек Христос знаменует Собой единственный подлинный смысл человеческого существа и бытия. Поэтому святой Апостол отлагает всё: и свою прежнюю душу, и свою прежнюю совесть, и свое прежнее сердце, и свою прежнюю истину, и свою прежнюю праведность. Оставляет и семью, и отечество, и народ, и веру, и философию, и науку, а сверх того – и землю, и небо, и небо над небесами, и всё, что в них и на них. Ведь всё это бесконечно мало, чтобы быть смыслом и целью человеческого существа и жизни. От всего этого святой Апостол с радостью отказывается ради Господа Иисуса Христа, ибо в Нем он обрел нечто несопоставимо величайшее и драгоценнейшее всего этого. Что же это такое? – Все совершенства и блага истинного Бога. А они могут стать и становятся человеческими, потому что и Сам истинный Бог стал человеком и Себя, Богочеловека, преобразил в самое изумительное и умилительное Божие чудо – в Церковь. Всё же это для того, чтобы люди, делаясь сопричастниками (сотелесниками) Богочеловеческого Тела Христова – Церкви, могли в ней с помощью Святых Богочеловеческих Таинств и святых Богочеловеческих подвигов взращивать себя «в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова», достигая тем самым Божественной цели своего человеческого бытия: спасения = обожения = усвоения Христу = обогочеловечения = оцерковления = отроичения (ср.: Еф.3:6, 4:13; Кол.2:19, 1:10–11).

А дабы до конца выразить Христово несравнимое величие и всеценность, Христову беспримерную уникальность и незаменимость, Апостол, не насыщающийся любовью ко Христу, восклицает, что ради Христа он считает «все за сор» – σκύβαλα: за мусор, за помои, за навоз. Что это? Нигилизм, дотоле неслыханный и невиданный в истории мира? Да, несомненно, это – нигилизм, какого мир еще не видел. Но – святой нигилизм. Ибо всё не Христово, всё, что не от Христа, святой Апостол почитает сором, грязью, помоями, мусором. Нет больше недоумения, нет сомнения: ныне мы знаем всю истину о мире и обо всем, что входит в рамки человеческого познания, бытия, чувства. Поведал же нам ее самый смелый, самый честный, самый измученный житель планеты. Ведь никто более искренно, более страстно и бесстрашно, чем он, не боролся против Христа и всего Христова, но свет воскресшего и вечно живого Христа перевернул и преобразил всего его до основания. От грандиозной силы этого света он сначала ослеп, но через три дня прозрел. И узрел во Христе всю истину всех миров. В свете этой все-истины что суть все человеческие религии, науки, философии, культуры, цивилизации, если не сор, не навоз, не отбросы? В навозной куче и живут и питаются ею черви, пиявки, мошкара, то есть люди подобного духа. А орлы человеческой мысли, людской совести, вот – все они близ Христа, со Христом и за Христом. Гении? герои? полководцы? ученые? философы? первооткрыватели? Разве смерть не превращает каждого из них в навоз? Вот некоторые ставят их в один ряд с досточудным Богом и Владыкой Христом, иные уравнивают их с Ним, а есть и такие, которые хотят ими даже Его заменить, – не погрязли ли таковые своей совестью в нечистотах? Не живут ли душой в навозной яме? Не барахтается ли их сердце в рассаднике червей? Ведь человека и всё, что от человека, смерть превращает в перегной, делает пищей червей. Но тот же самый человек, и причем всякий человек, стоит ему только начать жить Христом, преобразуется в существо бессмертное и вечное, в существо божественно-великое и возвышенное, обитающее в бессмертных мирах неизреченных Божиих совершенств: в раю. Да, расстояние зафиксировано: навозная куча и рай, человек и Богочеловек. Без Богочеловека человек – мусор и навозная куча; с Богочеловеком он – рай и святилище, и еще: бог по благодати, богочеловек по благодати.

Вследствие всего этого, самое важное для человека – стяжать Христа (см. Флп.3:8). Это – то, что от человека никогда не отнимется; потому это и есть «единое на потребу» (ср.: Лк.10:42). Всё потерять – приобрести только Христа. Ценой всего, любой ценой. Ведь Господь Иисус Христос – это та «драгоценная жемчужина» на свалке земного мира, найдя которую, человек с радостью продает всё, что имеет, и покупает ее (ср.: Мф.13:45–46). Если приобрел человек Христа, то получил всё потребное для человеческого естества к совершенной, божественной жизни во времени и в вечности, на земле и на небе. Удивительно все-желание Апостола, а через него – и мое, и твое, и каждого: «...и найтись в Нем» (Флп.3:9). Найтись во Христе! Какая радость, и блаженство, и восхищение: здесь всё соткано из Божественных чудес. Человек пребывает посреди удивительных Божественных совершенств, которым нет конца. С одной стороны сияет Божественная Истина, вся совершенная и бесконечная; с другой – Божественная Любовь, тоже вся совершенная и бесконечная; с третьей – Божественная Благость, опять-таки вся совершенная и бесконечная; и так всюду, со всех сторон, блистают и пламенеют бесчисленные Божественные совершенства, полные несказанных красот и умилений, и всё это сладкими волнами непрестанно наполняет человеческую душу, сердце, ум, совесть, переливаясь по всему существу. И тогда человек всем своим «я» восторженно ощущает и радостно зрит, что весь он – в самом таинственном и самом чудотворном существе, именуемом Церковью, и что вне Христа – всё поистине сор, поистине скверна.

Если человек «найдется» во Христе Богочеловеке, то обретет и истинного Бога, и истинного человека, и истинного себя. А до того он как бы вне себя: блуждает по беспутьям, скитается по пропастям, голодает по пустыням, питается тенями, дружит с миражами. Повсюду прельщают его и не перестают очаровывать ложные боги, ложные учители, ложные мудрецы, самозваные вожди. От этого растлевается совесть, погибает душа, до черноты омрачается ум. Но вдруг вся его совесть «нашлась» во Христе. Какой же тогда подобает ей быть? – Всецело светлой, святой, чистой, боголюбивой. А душа? – Лишь во Христе обретает она все свое умилительное бессмертие, исполненное Божественными совершенствами и блаженствами, знает путь и ведает смысл как себя самой, так и всего ей присущего. Тогда постепенно все ее мысли и чувства освящаются, облекаются во Христа, обоживаются, обогочеловечиваются, становятся бессмертными и вечными, каждая мысль – Христо-мысль; каждое чувство – Христо-чувство. Тогда Христова мысль становится ее мыслью, Христово чувство – ее чувством, Христова совесть – ее совестью. Всё Христово становится ее собственным: и Истина, и Правда, и Любовь, и Жизнь, и Вечность. И она, жаждущая Христа, делается подобной Христу. Всё ей присущее постепенно преображается во Христе и сообразуется Христу Господу, вообразуясь в Него, доколе не изобразится в ней Христос – μέχρις οὗ μορφωθῇ Χριστός ἐν ὑμῖν. Тогда, только тогда радость эта, и блаженство, и благословение, и благовестие – быть человеком, и причем радость нетленная, блаженство непреходящее, благословение непреложное, благовестие вечное.

Если «найдется» человек во Христе, то окажется в мире совершенно новом, в мире Богочеловеческом = в Церкви, в котором его обитатели живут совершенно новой жизнью: жизнью святых таинств и святых добродетелей, то есть святых Богочеловеческих сил. Первая из них – вера. А вкупе с ней и вслед за ней и все прочие таинства и святые подвиги: Крещение, Миропомазание, Причащение, любовь, надежда, молитва, пост, кротость, смирение, милосердие, сострадание, благость (доброта), праведность, покаяние, исповедь и другие. Всеми ими человек живет одновременно, все подъемлет, восходя по всем их стезям, причем неизменно всему предшествует и всё наставляет своим Богочеловеческим светом вера. Это жительство во святых таинствах и святых добродетелях образует новую правду, новую праведность, Бого-человеческую и евангельскую, о которой мир вне Христа не знает и знать не может, потому что не имеет святых сил, созидающих эту правду и эту праведность. Евангельская праведность – это праведность «через веру во Христа», праведность «от Бога по вере» (Флп.3:9). Вера здесь означает все святые таинства и святые добродетели, ибо именно она вводит во все евангельские, Богочеловеческие святыни и силы. Если праведность Христовых праведников разложить на основные составляющие, то ими всегда окажутся: молитва, любовь, надежда, кротость, смиренномудрие, смирение, пост, терпение, милосердие, покаяние и все прочие евангельские силы. Если одной из них недостает – то нет и евангельской праведности. Корень каждой добродетели – во Христе Боге, потому и истинная праведность – вся «от Бога». А человек, что дает он от себя? – Веру. Веру, которая тем вера, что живет вместе со всеми прочими Богочеловеческими Святыми Таинствами и святыми добродетелями.

Познать Христа – это, прежде всего, познать силу Его Воскресения и Его смерти. Как? Переживая их как свои собственные. Ведь и христианином человек делается, переживая Христа. Другого пути нет. Всё Христово через личное переживание преобразить в своё собственное – так становятся христианами и так познаётся Христос. Познание Христа – всегда от переживания Христа. Ты познаешь Христову любовь, если опытно ее переживешь; точно так же и Христову истину, и Христову правду, и Христово смирение, и Христово страдание, и Христову смерть, и Христово Воскресение – ты познаешь их, если переживешь. Это относится ко всему Христову, от самого малого до самого великого. «Силу» Христова «Воскресения» (Флп.3:10) человек познает, если воскресит себя из гроба греховных вожделений и станет ходить в новой жизни, как тот, кто еще в этом мире воскрес со Владыкой Христом и живет Им воскресшим (см. Кол.3:1). Он – воскресший, вечно живой и всемогущий – подаёт людям силы, так что на земле живут они в новой жизни, в жизни святой и богоподобной, ибо только «во Христе Иисусе, Господе нашем люди мертвы для греха, а живы для Бога» (ср.: Рим.6:11).

Спасительную силу Христовых страданий мы познаём, если их переживаем, если принимаем в них участие, если имеем с ними «общение» – τὴν κοινωνίαν. Это необходимо, ибо они бесконечно важны в Богочеловеческом домостроительстве спасения. Что входит в Христовы страдания? – Вся Его жизнь, от Рождества до Воскресения. Для Него, безгрешного и кроткого Божия Агнца, страдание заключалось не только в том, что Он был оплеван, биен, осмеян, распят, хулим, но и в том, что тридцать три года жил Он среди одичавших и оскверненных грехом людей. Поэтому если хочет человек познать «участие в страданиях Его» (Флп.3:10) и их спасительную силу, то должен пережить всю Его жизнь, а особенно Его крестную смерть, всежертвенную и всеспасительную. В нее необходимо вжиться всем существом, сообразоваться ей и отразить ее в себе настолько, чтобы человек стал «сообразен смерти Его» (ср.: Флп.3:10) и, таким образом, ощутил ее как нечто необходимое для себя: для своего человеческого естества и для своего спасения. Этого человек достигнет, если вместе со святым Апостолом сможет сказать: «Я сораспялся Христу» (Гал.2:19): распял себя миру и мир себе; я мертв для мира и его греховных похотей, и мир со всеми своими смертоносными страстями и соблазнами мертв для меня; живу я только тем, что присуще распятому Богочеловеку, но отнюдь не тем, что принадлежит одержимому грехом миру; ради Христа «для меня мир распят и я для мира» (Гал.6:14). Тогда человек силой всепобедной Христовой смерти побеждает всякую смерть как в себе самом, так и в окружающем мире, а тем самым – и всякий грех, ибо грехи суть единственная сила, порождающая и производящая смерть (см. Иак.1:15; Рим.6:23). Над этой страшной силой человек и берет верх лишь всеспасительной силой смерти Христовой, Богочеловеческой и потому – всемогущей и чудотворящей. А общниками всеспасительной Христовой смерти и ее всепобеждающей благодатной силы мы становимся через первое, изначальное святое таинство – таинство Крещения: ибо все мы, крещающиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крещаемся; и когда мы едины с Ним в [той же] смерти, то будем едины и в воскресении (см. Рим.6:3, 5).

Для чего всё это он делает, христолюбивый Апостол всем сердцем исповедует: «...чтобы достигнуть воскресения мертвых» (Флп.3:11). – Вот цель, к которой устремлены все евангельские подвиги, в которых сообразуемся мы Христовой жизни и смерти. Ею завершается Богочеловеческий путь спасения. Через все евангельские события, через все страдания за Христа, через все умирания за Христа – христианин, наставляемый верою, шествует с молитвенным терпением, ибо знает, что только так можно достигнуть воскресения мертвых. Постится ли христианин – подъемлет этот подвиг с молитвенным терпением: не достигнет ли этим добровольным мученичеством и умиранием за Христа воскресения мертвых. Творит ли он милостыню, молится ли, смиряет ли себя, страждет ли за евангельскую истину, служит ли ближним, любит ли врагов, благословляет ли гонящих его, делает ли добро ненавидящим его – все эти евангельские подвиги христианин проходит с молитвенным терпением: не достигнет ли этими блаженными самоистязаниями и радостным умиранием за Христа воскресения мертвых. Подвиги – это путь, воскресение – конец пути. Но до конца пути нельзя дойти, если не пройти всего пути. Воскресение – вершина пирамиды спасения; подвиги – сама пирамида. Они нужны для того, чтобы можно было достигнуть цели спасения. Как стоящее под вершиной пирамиды необходимо вершине, чтобы она и в самом деле была вершиной, так и для воскресения нужны все предваряющие его евангельские подвиги. Если же извлечь то, на чем утверждается вершина пирамиды, то и сама вершина падает и перестает быть таковой.

Праведность от Бога становится нашей через веру; равно как верой достигается и наша праведность пред Богом, и наше общение в спасительных Христовых страданиях, и наше познание и чувство Христова Воскресения; да и вообще все Христовы силы мы вбираем в себя верою. Равноапостольный Златоуст, воистину пятый евангелист, благовествует: «Хорошо Апостол сказал: «не со своею праведностью», то есть не с приобретенной по́том и трудами, а с полученной от благодати – с той, «которая через веру во Христа, с праведностью от Бога по вере». По-видимому, филиппийцы говорили, что праведность, приобретаемая трудами, важнее; поэтому святой Апостол и показывает, что эта праведность, по сравнению с праведностью от Бога, – сор, скверна. Праведность от Бога бывает от веры в Бога, то есть подаёт ее Бог: эта праведность от Бога – всецело Божий дар. А Божий дар намного превосходит малозначимость добрых дел, совершаемых нами собственным старанием. А что вера? В вере – познание Христа Бога; верою приобретается ведение о Боге – ведь без веры невозможно Его познать. Каким же образом? Верою надобно познать силу Его воскресения. Ибо какое мудрование может убедить нас в воскресении? Никакое, а только одна вера. Если же Христово воскресение по плоти познаётся верою, то какими домыслами можно уразуметь рождение Бога Слова? Ведь воскресение меньше рождения. Почему? Потому что примеров воскресения было много, тогда как никто никогда не родился от Девы. А посему если и менее важное, чем рождение по плоти, подобает принять верою, как тогда умозаключениями можно постигнуть гораздо более важное, то есть то, что безмерно и несравнимо важнее? Это составляет праведность. Ибо надлежит веровать, что это могло быть; а как это могло быть, объяснить нельзя. От веры зависит и «участие в страданиях». Как? Так, что если бы мы не веровали, то и не страдали бы; если бы не веровали, что, спострадав со Христом, будем и с Ним и соцарствовать, то не терпели бы страданий. Следовательно, и Христово рождение, и Христово воскресение усваиваются верой. Видишь ли, что нужна не одна вера, но вера, соединенная с делами. Без сомнения, тот верует, что Христос воскрес, кто смело предает себя опасностям, кто участвует в Его страданиях, ибо общается он с Воскресшим, с Живым... Апостол говорит: «сообразуясь смерти Его», то есть чтобы мы в ней участвовали, ибо как Он пострадал от людей, так и я. – По другому поводу Апостол свидетельствует: «Восполняю недостаток в плоти моей скорбей Христовых» (Кол.1:24); то есть гонения против меня и мои страдания составляют образ Христовой смерти; ведь Апостол искал пользы не для себя, а для многих. Потому-то и гонения, и скорби, и тяготы не только не должны вас смущать, но, напротив, – радовать, так как посредством их мы сообразуемся, уподобляемся смерти Владыки Иисуса и известным образом изображаем Его в себе, по словам святого Апостола: «носим в теле мертвость Господа Иисуса» (2Кор.4:10). Но и это бывает от великой веры, так как веруем мы не только в то, что Христос воскрес, но и в то, что и по воскресении имеет Он громадную силу: потому и идем мы по тому же пути, по которому шел Он, то есть благодаря этому мы делаемся Ему братьями, становимся Христами – Χριστοί γινόμεθα. О, как огромна ценность страданий!...»

Богочеловек Христос, сделавшись человеком, стал Церковью и тем самым для каждого человеческого существа открыл путь бесконечного богочеловеческого преуспеяния: Церковью и в Церкви стать совершенным, как Богочеловек Христос (см. Еф.4:11–15). К достижению сего человеколюбивый Господь Иисус Христос подаёт нам в Церкви все средства. Подвиг этот весьма разветвленный и во всех отношениях бесконечный и безграничный, Бого-человечески бесконечный и Бого-человечески безграничный. Сознавая это, христианин, как бы и сколько бы ни преуспел он на этом пути к Богочеловеческому совершенству, всем сердцем соглашается с апостолом Павлом, смиренно с ним исповедуя: «Не потому, чтобы я уже достиг, или усовершился» (Флп.3:12). – Кто это говорит? Апостол Павел. Человек, евангельскими подвигами достигший всего с преизбытком, тем не менее считает, что он еще не пришел к цели, что он еще несовершенен. Впрочем, к ней и не приходят, пока живут на земле. Ведь каждый новый день – это новая борьба: новые сражения со смертью, с искушениями, с напастями, с духами злобы поднебесными, которые всеми силами пытаются помешать спасению людей. Каждый новый день и каждая новая ночь – это продолжение жизненной стези и всех присущих ей евангельских подвигов, ведь христианин постоянно живет во всех подвигах, во всех добродетелях. Если оставит он один подвиг, одну добродетель – то подвергается опасности пасть, а может быть и погибнуть. Оттого-то христианин никогда и не останавливается, никогда не медлит на подвижническом пути, всегда считая себя ущербным, несовершенным. Святой апостол Павел – выдающийся тому пример, а вместе с ним – и все без исключения святые. Хотя они и самые совершенные христиане, однако ни один из них не считал свой путь завершенным. Святой Златоуст, святой Василий Великий, преподобный Иоанн Дамаскин, преподобный Симеон Новый Богослов – несомненно, великие святые и совершенные христиане, но бичуют они себя как самых грешных и осуждают себя как самых худших среди людей. Чтобы в этом убедиться, надо прочитать не их сочинения, а лишь те их молитвы, которые составляют наше Последование ко Святому Причащению. Евангельское, православное правило состоит в следующем: чем более свят человек, тем более грешным он себя видит; чем совершеннее человек – тем более несовершенным он себя считает.

И такой человек всем существом соглашается с апостолом Павлом, восклицающим: «...но стремлюсь, не достигну ли и я, как достиг меня Христос Иисус» (Флп.3:12). Он достигает меня на пути в Дамаск и открывает предо мной путь, в весьма далеком конце которого – воскресение из мертвых, полная победа над смертью. С тех пор я постоянно на этом пути. Я не просто потихоньку иду, не останавливаясь и не замедляя шага, но бегу по нему – и все-таки еще не достиг. А надлежит мне достигнуть Его – Богочеловека, предивного и единственного Бога и Господа Иисуса Христа. А Он: Он, став человеком, достиг каждого из нас. Впрочем, и мы можем Его достигнуть, если в Его Богочеловеческом Теле – в Церкви – станем, «как Он» (1Ин.3:2), если ходим, «как Он ходил» (1Ин.2:6) (в синод. тексте: «как Он поступал. – Примеч. пер.»), если станем богами по благодати, богочеловеками по благодати. Но кто может и смеет утверждать это о себе, доколе он еще в этой жизни и в этом мире? – Никогда ни один настоящий христианин. Вот, христоносный Апостол исповедует это от имени всех и вместо всех истинных христиан: «Братия, я не почитаю себя достигшим; а только, забывая заднее и простираясь вперед, стремлюсь к цели, к почести вышнего звания Божия во Христе Иисусе» (Флп.3:13–14).

Христианину через евангельские подвиги подобает постоянно «бежать (стремиться)» к небесной цели, непрерывно простираясь к тому, что впереди, горе́, превыше всех небес во Христе Иисусе. И действительно, христианин усердно порывается к Владыке Христу через молитву, любовь, пост, надежду, милостыню, терпение, словом – через все евангельские добродетели. Тем временем голод его души по досточудному Господу все более и более усиливается. И в нем зарождаются столь сильные христолюбивые чувства, что он и в самом деле забывает всё достигнутое им в жизни по Евангелию и предается всё величайшим и совершеннейшим евангельским подвигам. Даже исполнив всё заповеданное, он искренне полагает, что не сделал ничего. Спаситель ясно и решительно сказал: «Когда исполните всё повеленное вам, говорите: мы рабы ничего не стоящие, потому что сделали, что должны были сделать» (Лк.17:10). Это – единственный путь к тому, чтобы христианин не обленился, не возгордился, не сказал себе: вот, я достаточно потрудился, довольно сделал, многого достиг, пора передохнуть. Да, но если во время передышки ты испустишь дух? Не выйдешь ли посрамленным пред Сладчайшего Господа? Поэтому надо постоянно иметь в уме и сердце евангельскую истину: христианин никогда не бывает достаточно совершенным. И когда он молится, то никогда не может довольно намолиться; и когда творит милостыню, никогда не может ее достаточно раздать; и когда любит, никогда не может достигнуть предела любви; и когда верует – никогда не может прийти к окончательному совершенству веры. Всегда нужно сделать больше, чем уже сделано. Гибель, духовная смерть для христианина сказать себе: «Я совершенен». Ибо цель преуспеяния христианина – совершенство Божественное: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» – Бог (Мф.5:48). Ведь путь христианина – самый долгий из всех путей, предлежащих какому-либо существу в каком бы то ни было мире: это путь от земли до вершины небес и превыше всех небес – «к почести вышнего звания Божия во Христе Иисусе» (Флп.3:14), восседающем одесную Бога Отца, выше всех ангельских Начальств, и Властей, и Сил, и Господств (см. Еф.1:20–21). Если наша цель – там, то сколь святыми подобает нам быть во всей нашей жизни на земле (ср.: 2Пет.3:11)! Дабы туда взойти, надо связать все евангельские лествицы, которые только и могут с земли туда достигнуть. Эти лествицы суть святые таинства и святые подвиги. Необходимо постоянно в них жительствовать, чтобы могли мы прийти «к цели, к почести вышнего звания Божия во Христе Иисусе». Только Господь мог и смел поставить человеческому существу такую цель, потому что только Он подаёт силы к ее достижению. «Ибо Христова помощь совершает всё – и без Его содействия путь пройти невозможно».

Всей душой молитвенно погруженный в это благовестие христоносного Апостола, святой Златоуст благовествует: «Ничто так не обесценивает наши подвиги и не надмевает нас, как воспоминание о том добре, которое мы сделали. Это порождает двоякое зло: делает нас небрежными и гордыми. Посему святой Павел, зная, что наше естество склонно к беспечности, предварительно много похвалив филиппийцев, теперь их удерживает, говоря: «Братия, я не почитаю себя достигшим» (Флп.3:13). Ведь если даже Павел не достиг и не вполне уверен в своем воскресении, то насколько труднее это для тех, которые не подъяли и малейшей части его подвигов. Апостол дает понять: я не считаю себя достигшим полного совершенства, ибо еще не всё закончил. Правда, святой Апостол в другом месте говорит: «Подвигом добрым я подвизался, течение совершил, веру сохранил» (2Тим.4:7), а здесь: «Я не почитаю себя достигшим»; но прочитавший эти два места догадается, почему он так говорит: эти слова сказаны гораздо раньше, а те – перед смертью. «Я не почитаю», – говорит, – «себя достигшим», а думаю только об одном: стремиться к тому, что впереди. Ибо это означают его слова: «забывая заднее и простираясь вперед, стремлюсь к цели, к почести вышнего звания Божия во Христе Иисусе» (Флп.3:13–14). Посмотри, как этими словами он ясно показал, что поощряет его простираться вперед. Без сомнения, считающий себя совершенным и мнящий, что нет того, чего бы ему недоставало до полноты добродетели, прекращает дальнейший бег как якобы всего достигший; а полагающий себя еще далеко от цели никогда не перестает к ней простираться. Об этом должны помышлять и мы, хотя бы и сделали очень много добра. Ибо если Павел после бесчисленных смертей и стольких опасностей так о себе мыслит, то тем более мы должны так о себе помышлять. Не изнемог я духом, говорит Апостол, и не впал в отчаяние от того, что всё еще, после такого бега, не достиг цели, но я еще бегу, еще борюсь. Только одно имею я перед глазами: как и в самом деле этой цели достигнуть. Так и мы должны поступать: забывать свои добрые дела, оставляя их позади себя. Бегун думает не о том, сколько он пробежал, а о том, сколько ему еще остается. И мы размышляем не о том, сколько добрых дел мы сделали, а о том, сколько нам еще подобает их сделать. Ибо какая нам польза от сделанного, если не исполним и того, что еще нам предлежит? Ведь святой Апостол не сказал: не думаю, не помню, но: «забывая» – чтобы сделать нас более внимательными. Ибо тогда становимся мы ревностными, когда всем сердцем беремся за то, что еще остается нам сделать, предавая забвению уже сделанное. Еще Апостол говорит: «простираясь»; это значит: мы стараемся взять прежде, чем достигнем. Ибо тот простирается, тот вытягивается вперед, кто старается перегнать свои еще бегущие ноги, устремляясь вперед прочими частями тела и протягивая свои руки. А это бывает от горячего рвения и большого душевного подъема. Именно так, значит, должен бежать бегущий, с таким старанием и с таким воодушевлением, чтобы не ослабеть. Сколь же бегущий отличается от лежмя лежащего, столь же и мы отличаемся от святого Павла. Он ежедневно умирал и ежедневно заслуживал славу; не было такого времени, не было такого часа, когда не ускорял бы он своего бега; хотел не принять, а схватить награду, потому что именно так она и приемлется. На небе пребывает Подающий награду, на небе находится и награда. Посмотри, какое пространство надлежит преодолеть; воззри, на какую высоту подобает взлететь на крыльях духа; ибо иначе и нельзя достигнуть высоты. Туда надобно перейти с телом; и это возможно, ведь «наше жительство – на небесах» (Флп.3:20). Там наша почесть... Напряги свои ноги, научи их ступать твердо, потому что много скользких мест; и если упадешь – много потеряешь. Впрочем, если и упадешь – встань! Ведь и в этом случае можно победить. Никогда не наступай ногой на скользкие предметы – и не упадешь; беги по твердым и надежным местам, с головой к небу, взирая на небо. Смотри горе́, к небу, где пребывает награда: один взор на награду укрепляет решимость, а страх от поражения не дает чувствовать усталости, делая короткими даже самые длинные пути. Какая же это награда? Не пальмовая ветвь, а что? Царство Небесное, вечный покой, слава со Христом, бесчисленные блага, которые нельзя передать словами. Благолепие этой награды описать невозможно: это постигает только тот, кто ее получил. А также и тот, кто имеет ее получить. Не из золота она и не из дорогих камней, но гораздо драгоценнее: золото в сравнении с ней – грязь, драгоценные камни – куски глины. Если ты, удостоившись ее, взойдешь на небо, то будешь окружен там великими почестями; за нее будут чтить тебя и Ангелы; с великим дерзновением будешь ты общаться со всеми».

Всеобщее благовестие и заповедь: «Итак, кто из нас совершен, так должен мыслить» (Флп.3:15). Это значит: мы, христиане, – по своему призванию, по своему «вышнему званию» – совершенны. Ведь наше призвание, определенное для нас Богом Творцом и нашим Спасителем, – это дабы стали мы совершенными, как Бог (см. Мф.5:48; Еф.4:13–15). С самого начала, со святого Крещения, мы – на этом пути совершенства, на пути, который возводит к совершенству по подобию Христа: «Будем, как и Он» (в синод. тексте: «будем подобны Ему. – Примеч. пер.») (1Ин.3:2), то есть как и Сам Богочеловек, Господь Иисус Христос. «Так должен мыслить», то есть мыслить мы должны так, как поведал об этом святой Апостол: Христос и жизнь в Нем – это всё и вся, а всё прочее – сор, навоз, урон. Если же мы так не мыслим, то и не осознаём, Кто такой Богочеловек, что есть Церковь, что такое христианство, что оно нам дает и чего от нас требует. Любое умаление, укорачивание, упрощение, антропоморфизирование христианской цели губит христианство, лишает его соли, пригвождает к земле, превращает в обычную людскую, гуманистическую религию, гуманистическую философию, гуманистическую этику, гуманистическую науку, гуманистическое объединение, гуманистическое творение. И потому, лишь помышляя так, как это делал святой апостол Павел, мы правильно мыслим о Христе и христианстве. «Если же вы о чем иначе мыслите, то и это Бог вам откроет» (Флп.3:15). Иными словами, если где-то во взглядах вы и различаетесь, но искренне и нелицемерно, то Бог наставит вас и откроет вам истину. Собственные мысли нужно всегда поверять мыслями Божиими. А они – вот: в Господе Иисусе Христе; а Господь Иисус Христос – вот: Он в Своем Богочеловеческом Теле – в Церкви, где обитает Дух Святой, «Дух Истины», наставляющий – устами святых Апостолов и святых Отцов – любого ревнителя веры на всякую истину, касающуюся Владыки Христа и нашего спасения (ср.: Ин.16:13–16, 14:16).

Истолковывая этот 15-ый стих (Флп.3:15), святой Златоуст говорит: «Свойственно совершенному не считать себя совершенным. А кто мыслит иначе, то есть мнит, что совершил все добродетели, такого Бог вразумит, Бог ему (это) откроет. Святой Апостол сказал: «Бог откроет», – дабы показать, что такое мнение о себе проистекает главным образом из неведения. Это сказано не о догматах, а о совершенстве жизни и о том, что не следует считать себя совершенным; ибо помышляющий о себе, что он уже достиг всего, ничего не имеет».

Все доселе сказанное Апостолом составляет «правило» (κανών), обязательное для всех христиан всех времен. Оно всегда и для всех одно и то же. Духоносный Апостол прописывает его всем христианам как идеал жизни и образец мышления: «Мы... так... должны мыслить и по тому правилу жить» (Флп.3:16). Лишь мысля по этому правилу и живя по нему, мы можем достигнуть «воскресения мертвых, цели, почести вышнего звания Божия во Христе Иисусе». Главное – постоянно стремиться к цели. Как? Через святые таинства и святые добродетели. Это устав нашей жизни на земле. «Чего мы достигли» до сего времени – достигли, мысля и живя по этому правилу. Дабы достигнуть и прочего, нужно и впредь «так... мыслить и по тому правилу жить». Правильно мыслить и правильно жить можно тогда, когда всё наше существо устремлено «к цели, к почести вышнего звания Божия во Христе Иисусе». Мы живем на земле, постоянно взирая на цель превыше всех небес, и спешим к ней всеми своими мыслями, чувствами, желаниями и делами. Таким образом, на земле мы живем Небом.

Но чтобы не подумали, что на земле небесной жизнью жить нельзя, святой Апостол тут же приводит примеры такой жизни. – «Подражайте, братия, мне и смотрите на тех, которые поступают по образу, какой имеете в нас» (Флп.3:17). А мы? Ведь и мы – люди, из того же вещества, из которого и вы, – предлагаем вам именно то, что, как видите, мы и сами делаем. Мы – ваши современники, живущие с вами на той же земле, под тем же небом, в тех же условиях. По всему мы – родственники, братья. Вы скажете: Господь Иисус Христос Божественно высок, неподражаемо велик; как можем мы, слабые и ничтожные, жить Им и в Нем? Да, но я не требую, чтобы вы подражали Ему; Он – Бог и Господь; подражайте своим братиям и мне: ведь и мы – люди, как и вы. И хотим мы только одного, и об одном только молимся – «чтобы себя самих дать вам в образец для подражания нам» (2Фес.3:9). Подражать Христу несложно: от нас требуется лишь ревностная вера, а Сам Он щедро подаст все благодатные силы, необходимые для небесной жизни в Нем. Для такой веры нужна только наша решимость. Скажите, разве много от нас требуется? Ведь это настолько мало, что каждое человеческое существо может дать это от себя. И за столь малое усилие оно получает – какое богатство, какую силу! Вот я «все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе» (Флп.4:13); «подражайте мне, как я Христу» (1Кор.4:16). Нужна только ревность, как можно больше ревности! А ревностным человеколюбивый и всемогущий Господь непрестанно прилагает благодатные силы, по мере их усердия, чтобы могли они с радостью упражняться в евангельских подвигах на своем пути к небесной цели, «к почести вышнего звания Божия во Христе Иисусе». Если проя́вите безмерную ревность, то и Святого Духа получите без меры, «ибо не мерою дает Бог Духа» (Ин.3:34). Тогда вы всем существом почувствуете и увидите, что христианство – это подражание Христу, подражание воплощенному Богу, Богу во плоти. Поэтому «подражайте Богу» (Еф.5:1): живите так, как жил Бог во плоти. Бог, ставший человеком. Для того и сделался Он человеком, чтобы научить нас такой жизни и одарить к тому силами. Ведь если бы не это было целью Его вочеловечения, то и другим каким-то образом спас бы Он нас от греха, смерти и диавола, а не так, что стал человеком и навсегда как Богочеловек пребыл с нами в Богочеловеческом Теле Церкви.

Это подражание Христу – не внешнее, стигматическое, воображаемое; это – внутреннее всестороннее жительство во Христе, всестороннее переживание Христа, всестороннее сообразование Христу. Одним словом, всестороннее облечение во Христа и единение со Христом и через это – всестороннее уподобление Христу. Человек всем существом вживается во Христа, совоплощается Христу, вочленяется в Его Богочеловеческое Тело и весь живет Им, в Нем, от Него. Это не внешнее подражание, а внутреннее восприятие. Это не наружная маскировка себя под Христа, а внутреннее себя во Христе созидание. Всё это совершается и всё это с нами происходит в Богочеловеческом Теле Христовом – в Церкви. В ней мы благодатно-подвижнически берем пример с Владыки Христа, воспринимая Его как нашу жизнь – как вечную жизнь, как нашу любовь – как вечную любовь, как нашу истину – как вечную истину, как наше благовестие – как вечное благовестие, как нашу радость – как вечную радость, как наше всё и вся на небе и на земле.

В противовес жизни во Христе стоит жизнь без Христа и вне Христа. Ею живут противники Христа, «враги креста Христова» (Флп.3:18). Разве они есть; разве могут они быть? Ведь крест Христов – это спасение мира от смерти, от греха, от диавола, от ада. Крест – «сила Божия» и Божия слава, а потому – и сила, и слава человеческая. Крест Христов – ось новой жизни, вечной жизни на земле: основа апостольства, мученичества, исповедничества, подвижничества, святительства, одним словом – стержень всего евангельского: и веры, и надежды, и любви, и молитвы, и поста, и кротости, и терпения, и смирения, и бесстрастия, и обожения, и обогочеловечения. Да, это – «сила Божия», которой люди побеждают всякую смерть, все грехи, любое зло. И быть против креста? Это поистине достойно плача. Поэтому святой Апостол со слезами говорит о «врагах креста Христова» (ср.: Флп.3:18). Ведь враги креста Христова суть, в первую очередь, враги самим себе, а затем и другим, потому что убивают они себя не одной смертью, а сотнями, и низвергают себя не в один ад, а в тысячу. Ясно, что они – враги собственного бессмертия, собственного рая, собственного спасения, собственного божественного предназначения. А тем самым они суть враги спасения и бессмертия ближних, так как могут их соблазнить, совратить с пути спасения и столкнуть в пропасть духовной смерти.

Сознательно или бессознательно, но «враги креста Христова» – это общники диавола. Ведь он – главный враг Христова креста; он и подстрекает людей к этой вражде, порабощая их через это себе. Этим он и удерживает их в рабстве смерти, греха и зла. Ибо он, «человекоубийца от начала» (Ин.8:44), через «врагов креста Христова» вершит свои исконные дела: грехами убивает одного человека за другим. Не может он только убивать христиан, которые Христовым крестом защищаются от него, побеждают его в своих бранях и, таким образом, спасают себя от всякого греха, от всякого зла, от всякого искушения.

Антиохийский Златоустый «евангелист» благовествует: «Ничто так не постыдно и не чуждо христианину, как искать себе отдыха и покоя; ничто так не противно его призванию и воительству, как быть крепко привязанным к этой жизни. Твой Господь был распят, а ты требуешь отдохновения? Твой Господь был пригвожден, а ты предаешься усладам? Это ли дело благородного воина? Посему святой Павел и говорит: «Многие, о которых я часто говорил вам, а теперь даже со слезами говорю, поступают как враги креста Христова». – Святой Апостол говорит это, потому что много было людей, лицемерно держащихся христианства, но живших в праздности и удовольствиях, что противно кресту. Ведь крест – это доспехи души, вступившей в бой, готовой на смерть и не требующей себе никакого отдохновения; а они живут как раз наперекор сему. Поэтому, хоть и нарицают себя христианами, они все-таки – враги креста; ведь если бы любили крест, то старались бы жить жизнью Распятого. Не был ли распят Господь твой? Если не можешь ты быть распят так же, то подражай Ему иначе: распни себя – не для того чтобы себя уничтожить (не дай Бог! ибо это безбожно), но по слову Павла: «Для меня мир распят, и я для мира» (Гал.6:14). Если любишь Господа своего, то умри Его смертью: познай, сколь грандиозна сила креста, сколько благ он свершил, сколько творит и какое он подспорье жизни. Крестом совершается всё и вся: Крещение – крестом, рукоположение – крестом; и вообще, где бы мы ни были: на пути, или дома, или в каком-то другом месте, крест – великое благо, спасительное оружие, неодолимый щит против диавола. Так, следовательно, ратуя с диаволом, ты уже несешь крест, не просто творя крестное знамение, но претерпевая крестные страдания. Страдания Христос обычно называет крестом; например, когда говорит: «Кто не берет креста своего и следует за Мною» (Мф.10:38), то есть кто не готов [идти] на смерть. А враги креста суть люди подлые, любящие жизнь и плоть; да и всякий жаждущий наслаждений и земного покоя – враг креста».

Что ожидает врагов креста? «Их конец – погибель» (Флп.3:19). Ибо, отвергая крест Христов, они отбрасывают от себя единственное оружие, которым могут одолеть грех, смерть и диавола и тем самым спасти свою душу от гибели в грехе и вечной смерти. Ведь именно грехом диавол убивает людей. Ибо грех есть смерть души. Всякая смерть, сколько их ни есть, входит в людей через грех. «Враги креста Христова» – это, по сути дела, друзья собственной погибели, потому что всеми силами они на нее работают. Безумие? Да, ибо это самое безумное самоубийство. Любое самоубийство безрассудно; а это – самое безрассудное. Вражда ко кресту – уже самоубийство, которому по безрассудству нет равного.

Человек таков, каков у него Бог. Ведь и «враги креста Христова» имеют своего бога. «Их бог – чрево» (Флп.3:19)! Нет ни более отвратительного божества, ни более глупого идолопоклонства. «Чрево – бог». Это значит: похоти, и страсти, и скверна – провозглашены божеством. Не есть ли это конечное, заключительное извращение человеческого бытия? Последнее дно, на которое человек может упасть? Самый свирепый идиотизм, который только может поразить людское естество? Ведь ничего более омерзительного, чем это, люди не могли избрать себе богом. Меньшее безумие – обожествление камня, дерева, птицы, кошки или какого-то другого животного, Нежели своего чрева. Всё свести к чреву: и душу, и совесть, и мысль, и чувство; чревом мыслить, чревом мудрствовать, ради чрева быть человеком, во имя чрева жить, во чреве усматривать всё, чрево провозглашать богом, – о, есть ли нечто безрассуднее сего? Чрево – бог! Поистине сие достойно плача и рыданий...

Слава «врагов креста Христова»«в» их «сраме» (Флп.3:19). В чреве видеть бога – разве не величайший это позор для богообразного человеческого естества? Слава для человека – в том, чтобы спастись Христом от греха, от его смрада, от его нечистот, и стяжать бессмертие и вечную жизнь. А «враги креста Христова» – противники этой истинной людской славы и друзья его позора: греха и всех зол. Ведь ими они наслаждаются и их прославляют. Слава их – в этом злосмрадном «сраме». Грех – это «срам» для человеческого естества, и смерть – «срам», и диавол – «срам». Отвергая крест, люди отказываются от единственного средства, которым снимается позор с человеческого естества, и человек осиявается Божественной славой, и живет в этой славе. Позор считают они славой – настолько извращены и исковерканы логика, и душа, и ум, и сердце у «врагов креста Христова». Всё неестественное и ненормальное стало для них естественным и нормальным. Впрочем, все их аномальные извращения проистекают из главной их аномалии – из того, что чрево считают они богом. Погрязая в сладострастии и вожделевая грех, их существо с течением времени вскипает сквернами, и мы имеем перед собой людей, «пенящихся срамотами своими» (Иуд.13) и хвалящихся ими: видящих в сраме – славу, в грехе – блеск, в аду – рай.

«Враги креста Христова мыслят о земном» (мыслят по-земному, мыслят о земных предметах) (Флп.3:19), ибо свой богоподобный ум сделали они земным (букв. «оземлили». – «Примеч. пер.»), обратили в прах, поработили брению. Душа у них вобрала в себя много земного, поэтому вся и смердит землей. Оттого и земной мир считают они всем и вся. Раскройте, разгребите любую их мысль или чувство – все они отдают тяжким чадом земли. А ведь мысль по происхождению – с неба; она дана человеку, чтобы связывать его с небом, с миром горним, с Богом, с вечностью. Но они ее опошлили, ущемили, смешали с землей, так что она, точно некое пресмыкающееся, ползает по земле и питается земным. Поэтому не интересует их ничто небесное, ничто бессмертное, ничто Божественное. Они даже этого и не признаю́т. Они суть полная противоположность христианам. Ведь у христиан основное правило – помышлять «о горнем», о небесном, «где Христос сидит одесную Бога», и жить небесной жизнью во Христе (Кол.3:1–4). Какова мысль, такова и жизнь. Если мыслит человек о земном, то и живет земным и для земного; если помышляет о небесном, то и живет небесным и для небесного. Мыслящие о земном ненавидят крест Христов, потому что влечет он человека в миры горние – в миры Божественные, вечные и светлые.

«Ничто не может сильнее посрамлять, – говорит Златоуст, – и быть укоризненнее слов: «их бог – чрево, и слава их – в сраме» (Флп.3:19). Кто же это такие? Те, кто «мыслит о земном» и говорит: построим дома́. Где? На земле. Купим поля – тоже на земле. Приобретем власть. – Опять-таки на земле. Завоюем славу. – И это на земле. Обогатимся, – разумеется, на земле. Вот те, чей «бог – чрево!» Те, кто не думает ни о чем духовном, а занят лишь заботами и мыслями о земном; и впрямь имеют они богом чрево, говоря: «Станем есть и пить, ибо завтра умрем!» (1Кор.15:32). – И после этого ты досадуешь, что тело у тебя из земли, хотя это ничуть не мешает тебе в смысле добродетели. Между тем скажи мне, ты смеешься и забавляешься, удовольствиями закапывая душу свою в землю и вообще об этом не думая? Какое же получишь ты прощение, низвергнув себя в такое бесчувствие, если и самоё тело надобно сделать духовным? Ведь и это возможно, если ты того захочешь. Чрево дано тебе для того, чтобы ты его питал, а не (чтобы) расширял; чтобы управлял им ты, а не оно над тобою властвовало; чтобы оно служило тебе для насыщения прочих частей тела, а не [чтобы] служил ему ты, переступая границы. Даже море, выйдя из своих берегов, не приносит столько зла, сколько вредит чрево и телу нашему, и душе: море затопляет всю землю, а чрево – всё тело. Назначь ему меру: сколько по природе ему достаточно – как оградил Бог море песком. Если же будет оно возмущаться, если будет неистовствовать – запрети ему силой, которая в тебе. Посмотри, Бог одарил тебя разумом, чтобы ты Ему подражал, а ты этого не хочешь, но, видя, как твое перенасыщенное чрево губит и заболачивает всё твое естество, не смеешь заповедать ему воздержание и загнать его в границы умеренности».

Самой природой своего существа человек призван жить одновременно в двух мирах: на земле, ибо его тело – из земли, и на небе, ибо его душа – с неба. Это особо значимо для человека с тех пор, как Богочеловек стал Церковью; ибо Церковь – это Богочеловеческий организм, объемлющий собою и земной мир, так что каждый член Церкви одновременно живет в обоих мирах: и на земле, и на небе. Посему богомудрый Апостол и раскрывает благовестие: «Наше же жительство – на небесах, откуда мы ожидаем и Спасителя, Господа нашего Иисуса Христа» (Флп.3:20). – Вот тайна христианской жизни: на земле христиане живут небом; ступая по земле, они проводят небесную жизнь. Как? Так, что живут они Владыкой Христом. А Он – Богочеловек – весь с Неба, весь – небесный и весь на Небе. Воплотившись, принес Он людям правила и силы небесной жизни и всё это усокровиществовал в теле Своем – в Церкви. Поэтому, хотя христиане и на земле, их жительство – это жительство на Небе, по небесной Истине, по небесной Правде, по небесной Любви – по Богу и Господу нашему Иисусу Христу. Так христиане, жительствуя Церковью и в Церкви, землю преобразуют в небо: на земле по-небесному мыслят и по-небесному живут. Они – земные ангелы и небесные человеки. Ибо одно Евангелие, одна Истина, одна Любовь, одна Жизнь, один Бог, одна Церковь – и для Ангелов на Небе, и для людей на земле. Если человек соблюдает евангельские заповеди, то он уже живет небесной жизнью на земле, он уже в известной степени – земной ангел и небесный человек. Когда же он всецело начнет жизнь по Христову Евангелию – то весь станет земным ангелом и небесным человеком. Наша небесная жизнь начинается здесь, на земле, дабы ей без конца и края продлиться на небесах, «откуда мы ожидаем и Спасителя, Господа нашего Иисуса Христа» (Флп.3:20). Знаем мы, где Он: телом на Небе, выше всех небес, а Божеством – в Церкви: в ней всей, ибо вся она – Его, вся – Божия, вся – Святая, вся – Святого Духа.

И «наше уничиженное тело» должно пройти путь, который прошло тело Христово: от земли до верха небес, превыше всех небес, «где Христос сидит одесную Бога» (Флп.3:21; Кол.3:1). Близнец души, наше тело, вкупе с душой стремится через евангельские подвиги к небесной цели, «к почести вышнего звания Божия во Христе Иисусе» (Флп.3:14). Ибо Господь сошел в наш земной мир, чтобы спасти и прославить всего человека: не только душу, но и плоть. Потому и стал Он «плотию» (Ин.1:14). Победив мир воскресением плоти и вознеся плоть выше всех небес, дабы вечно восседала она одесную Бога, Господь Христос и плоть прославил вечной Божественной славой – с той целью, чтобы так прославить всякую человеческую плоть, которая бы захотела веровать в Евангелие и жить по Евангелию. И когда во второй раз Он придет в наш мир, то придет с плотью Своей славы, чтобы прославить Своих последователей. Тогда в Своем бесконечном человеколюбии Он «уничиженное тело наше преобразит так, что оно будет сообразно славному телу Его» (Флп.3:21). Ведь наше тело было унижено грехом и смертью; и в этом – величайшее унижение, которое могло с нами приключиться. Но, победив грех и смерть силой Христовой, оно удостаивается славы Христова тела – вечной и блаженной жизни в вечном Царстве Трисолнечного Божества. И всего этого наше тело, то есть тело человеческое, достигает, будучи сопричастником Богочеловеческого Тела Христова, Церкви.

Владыка Христос – весь в Церкви, а христианин – весь во Владыке Христе – Церковью, ибо только в Церкви опытно воспринимает он всего Владыку Христа, особенно Воскресение Спасителя, этот драгоценный венец совершаемого Спасителем Богочеловеческого домостроительства спасения мира. Посему христоносный Апостол благовествует и заповедует христианам: «Итак, если вы воскресли со Христом, то ищите горнего, где Христос сидит одесную Бога» (Кол. 3, 1). Сидит как Богочеловек, с человеческим телом. А где Он, тут должен быть и каждый христианин, ведь христианство – и есть не что иное, как непрестанное восприятие Христа, то есть опытное переживание Его жизни от начала до конца. Христианин таков, если в каждую минуту переживает что-то Христово, что-то евангельское. Его призвание – присно жить как воскресшему со Христом из мертвых, присно поступать как бессмертному (Кол.3:3). Бессмертный тем бессмертен, что в этом мире смерти живет он бессмертным и вечным. Непрестанно ищет он бессмертного и вечного, питаясь им, ибо бессмертный насыщается только бессмертным. Весь пребывая в чувстве и сознании того, что воскрес он со Христом, он и ищет «горнего». А это не есть нечто смутное и неясное, но Божественно определенное и ясное, как и Сам Господь Христос, Богочеловек. Ибо это «горнее» там, «где Христос сидит одесную Бога». Это – Само Трисолнечное Божество со всеми Своими Божественными совершенствами. Христианин жаждет не некой туманной, абстрактной, трансцендентной, пустой бесконечности, а бесконечности, исполненной Владыкой Христом и Его неизреченными Богочеловеческими совершенствами и благовестиями. Бесконечность без Христа? Разве это – не бесконечное мучение для человеческого духа? Ведь ад и есть не что иное, как бесконечность без Христа, бессмертие без Христа. Жить бессмертно без Господа – вот в чем вечные адские муки. Здесь человек постоянно и вечно переживает себя лишь как самого себя, одним только собой насыщая свое бессмертие и вечность, – какая тоска, какой ад! А христианин? Все его миры, всё его бессмертие и вечность наполняет досточудный Господь Иисус Христос; в них он постоянно вбирает в себя Его бессмертные благовестия и вечные радости, – какое умиление, какой рай! В мире сем серьезно и радостно живет он как человек, воскресший со Христом из мертвых, восставший из могилы самолюбия и самозамкнутости, одолевший всякую смерть и вступивший в новую, широкую, богочеловеческую жизнь, в которой живет он бессмертными Божественными силами Воскресшего и Вечноживого (см. Рим.6:13).

Если человек – христианин, то он будет искать того, что имеет и дает своим последователям вознесшийся Господь. А Господь хочет, чтобы все они были там, где и Он (см. Ин.17:24). Это значит, Он хочет, чтобы ты сделал своим то, что Он как Богочеловек даровал нам, сделавшись Церковью, то есть чтобы Его любовь стала твоей любовью, чтобы Его истина стала твоей истиной, чтобы Его Преображение стало твоим преображением, чтобы Его смерть, и Воскресение, и Вознесение стали твоими смертью, и воскресением и вознесением; словом – чтобы всё Его Евангелие и вся Его Богочеловеческая жизнь стали твоими. Ведь христианство состоит в усвоении себя Христу путем непрестанного восприятия и опытного переживания Христа и всего Христова: «Уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал.2:20). Да, христианство – это жительство Христом. По мере своей ревности это переживает каждый христианин. Если же он этого вовсе не переживает, то разве он христианин? Не говори: не могу, я немощен. – Как тогда могли это столь многие христиане в минувших до тебя долгих веках, да и сегодня вокруг тебя? Ведь и они – люди, из того же состава, из которого и мы. Недостает нам решимости и веры. Если же мы их проявим – то получим силы для восприятия и переживания Христа. Вот – эти силы для каждого из нас изобильно присутствуют в Его Церкви. Они всегда в преизбытке: как во дни святых Апостолов, так и во дни святого Саввы, так и в наши дни. Более того, у нас меньше оправдания в нашей нехристианской жизни, чем у наших ближних и дальних предков по вере. Ведь мы имеем большее число свидетелей о Господе Иисусе, чем наши предки во дни святого Саввы, и несравнимо большее – чем первые христиане в эпоху святых Апостолов. Сколько новых святых, сколько новых праведников просияло в Церкви с того времени до наших дней! Разве не причина это и не повод для нас, чтобы мы еще решительнее и мужественнее наших предков следовали за Владыкой Христом? Ведь праведность тех праведников состоит в том, что они непрестанно впитывали в себя Христово Евангелие и жили Его Богочеловеческой жизнью в Его Богочеловеческом Теле, в Церкви, постоянно взыскуя «горнего, где Христос сидит одесную Бога». И сделались Христовыми бессмертными, и поныне живущими в Христовой Церкви, только деятельнее, и совершеннее, и полнее, и с бо́льшим дерзновением, чем во дни своих земных подвигов. Щедро помогают всем призывающим их в помощь, дабы и те могли проводить жизнь евангельскую.

С этой целью богомудрый Апостол заповедует: «О горнем помышляйте, а не о земном» (Кол.3:2). Вот философия «по Христу: помышлять о горнем», о том, что во Христе, вознесшемся и прославившемся. Философия «по Христу» приобретается только жизнью во Христе: Христом жить, Христом мыслить – это и значит быть христианином. Заповедуя нам «о горнем помышлять», святой Апостол в предыдущем стихе пояснил нам, что это значит – мыслить о том, что «Христово». Ведь «Христово» – это цель мысли, ее завершение, ее совершенство, ее верх; далее пути нет и быть не может. Ибо что может быть совершеннее и бесконечнее Его, Бога Слова и человека, Богочеловека? В Нем – все высочайшие вершины для человеческой мысли; сюда не достигает никакая смерть; здесь мысль приобщается Богу, вступает в бессмертие и блаженство. Это самая высокая отметка, до которой взошло человеческое существо, носимое и вознесенное единым, воистину единым истинным Человеколюбцем – Богочеловеком Христом. Со дна земной пропасти до вершины небес и выше всех небес – вот масштаб, вот размах, вот диапазон человеческой мысли. Поэтому мысль христианина постоянно воскресает из земного, из смертного, из праха и погружается в небесное, в бессмертное, в вечное. Сожительство Христу, сострадание, со-воскресение, со-вознесение, словом – совоплощение Христу, – вот путь как жизни христианина, так и его мысли. Земля и то, что на ней, – это песчинка для нашей мысли, ее исходная точка. Ведь мысль наша – вся увлечена воскресшим Богочеловеком в Его бесчисленные небесные миры. И там, горе́, «где Христос сидит одесную Бога», наша мысль вся воссиявает во все Божественные бесконечности и бессмертия. Нет для нее бездны между этим и тем миром, между землей и небом: Владыка Христос соединил их, ибо Своим Богочеловеческим телом – как некой лествицей Иакова, по которой нисходят и восходят не только Ангелы, но и люди, Христовы люди, – связал Он все миры земные и небесные. Не напрасно человеколюбивый Спаситель сказал: «Истинно, истинно говорю вам: отныне будете видеть небо отверстым и Ангелов Божиих, восходящих и нисходящих к Сыну Человеческому» (Ин.1:51). А в Церкви Ангелы перемешаны с людьми; да и люди сделались земными ангелами, и непрестанно, ища «горнего», восходят они ко Владыке Христу, сидящему одесную Бога. Каждая христолюбивая мысль подобна ангелу, взлетающему с земли в отверстые Христом небеса, превыше которых Он царствует и властвует над всеми мирами и неодолимо привлекает к Себе всё, что пробудил Он к своему божественному предназначению. Для мысли христианина нет смерти; все смерти он побеждает силой Воскресшего. Потому-то она, собственно, и есть единственная свободная мысль, ибо она бессмертна Божественным бессмертием. Мысль человеческая по природе разумна (логосна); она не от земли, поэтому и устремлена она к Небу, ко Христу. И святой Апостол, заповедуя нам помышлять о «горнем», требует того, что соответствует природе человеческой мысли, то есть чтобы мысль завершалась Христом Богом, чтобы преображалась она в Христо-мысль, в богомыслие; чтобы вечно пребывала в Господе Иисусе Христе (см. Флп.4:7). В этом – ее естественное совершенство, в этом и ее вечное блаженство. Лишь как Христо-мысль человеческая мысль обретает самое себя, свою подлинную жизнь, свое божественное бессмертие, и тогда она – истинное благовестие. А дотоле она – не иное что, как вестник скорби (букв. «горько-вестие». – «Примеч. пер.»). Погруженная в смертное, в греховное, в земное, в демоническое – разве не пребывает она в аду, где нет конца горечи? А ведь Богом Словом она создана словесной (логосной), чтобы служить для человека первым благовестием, первоевангелием. Но прежде всего она – благовестие для самой себя. Владыка Христос как Богочеловек первый и единственный раскрыл нам божественную тайну человеческой мысли: человеческая мысль, в сущности, есть перво-благовестие, протоевангелие.

Со Христом, Который как Богочеловек стал Церковью, человеческое естество вступает в благодатно-добродетельный подвиг обогочеловечения, усвоения себя Христу, оцерковления. Всё Христово постепенно становится нашим. Посему святой Апостол и благовествует христианам: «Вы умерли, и жизнь ваша сокрыта со Христом в Боге» (Кол.3:3). «Умерли» смертью Христовой в Крещении и Его спасительной смертью победили смерть; и паки – в Крещении вы воскресли Его Божественной силой в вечную жизнь. С той поры тайна вашей жизни – в Нем, равно как и сила, и бессмертие, и вечность. Ибо христианин – тем христианин, что он весь во Христе, всей тайной своего существа. Смерть не имеет больше над ним власти; напротив, он над нею главенствует, ибо он – весь в Едином Бессмертном и Безгрешном. «Умерли» миру, умерли смерти, умерли греху, умерли всему преходящему, тленному, земному и воскресли со Христом, ожили с Ним для всего Божественного, бессмертного, вечного. Доколе человек не умрет и не воскреснет со Христом, вся его жизнь окружена и порабощена смертью. Если же крестится он Христовым Крещением, то всем существом сделается Христовым; тогда вся его жизнь «сокрыта со Христом в Боге»: сокрыта от всякой смерти, от всякого зла, от всякого демона. И еще на земле живет он вечной жизнью.

«Жизнь – со Христом в Боге». Такой, собственно, и должна быть людская жизнь. Для этого люди и сотворены; для этого и Богочеловек пришел в наш мир и воспринял на Себя нашу жизнь, чтобы привести ее к ее божественному предназначению и цели. А ее божественное предназначение – это Бого-жизнь. Такой, то есть Бого-жизнью, была наша жизнь в раю. Грех отлучил ее от Бога и соединил с кем? – С диаволом. Оттоле наша жизнь стала своего рода диаволо-жизнью. Богочеловек и пришел для того, чтобы освободить нашу жизнь от греха, смерти, диавола – и тем самым из диаволо-жизни вернуть ее к Бого-жизни. Сделать это мог только Богочеловек, ибо в Себе Самом сочетал Он нашу жизнь с Богом, так что жизнь наша снова стала Бого-жизнью – «жизнью, сокрытой со Христом в Боге». Соделавшись человеком, Бог Слово стал нашей жизнью и Своей жизнью Он показал, что такое – Бого-жизнь. Богочеловек = Бого-жизнь: вся жизнь в Боге, от Бога, для Бога, Богом. Богочеловеческая, Христова жизнь – это единственная подлинная, единственная нормальная человеческая жизнь. Потому и Церковь – это Богочеловеческое Тело с Богочеловеческой жизнью. В ней жизнь наша – Бого-жизнь, и она «сокрыта со Христом в Боге». В ней мы, люди, и проводим свою человеческую жизнь как жизнь богочеловеческую. Жизнь наша в ней – это и вправду «наше жительство на небесах» (ср.: Флп.3:20).

Бог Слово явился на земле как Богочеловек, как Церковь и усокровиществовал в ней Себя, единственное Святое Святых, а вместе с Церковью и в Церкви – и все неизреченные Божественные блага. И в Богочеловеческом Теле Церкви христиане Божией благодатью переживают жизнь Владыки Христа от начала до – бесконечного конца. Поэтому богославный Апостол благовествует: «Когда же явится Христос, жизнь ваша, тогда и вы явитесь с Ним во славе» (Кол.3:4). От начала до конца жизнь христианина – это жизнь во Христе. И не только во Христе, но и «Христос – жизнь наша». Вот самое совершенное определение жизни, вот что такое жизнь: Христос = жизнь. Если человек это пережил, то он – христианин. В этом – непреходящая значимость и божественное величие человеческой жизни. Вы распялись со Христом, умерли со Христом, воскресли со Христом, вознеслись со Христом, поэтому «вы явитесь с Ним во славе», когда паки придет Он в наш мир. Жизнь ваша – непрестанное переживание Его жизни, от начала до конца. И действительно, в нашей христианской жизни нет ничего нашего, но всё Христово. Всё, что имеем мы евангельского, божественного, бессмертного, вечного, – разве это не от Него? Без сомнения, всё наше – Им наше и от Него наше: и мысль – Христо-мысль, и чувство – Христо-чувство, и жизнь – Христо-жизнь. Вечную истину возвещает святой Апостол, благовествуя христианам: «Вы не свои» (1Кор.6:19). Всё ваше – Христово; но и всё Христово – ваше: «Все – ваше; вы же – Христовы, а Христос – Божий» (1Кор.3:22–23).

По-херувимски ревностно углубляясь в апостольское благовестие, святой Златоуст благовествует: «Апостол спешит вознести христиан-колоссян с земли, чтобы показать им, что пребывают они горе́, на небе, что они уже мертвы для мира сего. Если вы мертвы, то не должно искать здешнего; если вы на небе, то не подобает взыскивать земного. Не является Христос? Значит, жизнь ваша еще не наступила, – она в Боге, гор е́ на Небе. Итак, что же? Когда мы будем жить? – Когда явится Христос, Жизнь ваша, тогда ищите и славы, и жизни, и радости... Обрати внимание, как Апостол перенес их на самое небо. Неустанно старается он им показать, что они имеют то же, что и Христос. Во всех своих посланиях говорит он об этом, чтобы засвидетельствовать им, что верою они общаются во всем Христовом. Посему рассуждает он и о голове, и о теле и делает всё, чтобы это разъяснить. Итак, если явимся мы тогда со Христом во славе, то не будем печалиться, что ныне славой не наслаждаемся. Если эта теперешняя жизнь не есть жизнь; если наша «жизнь сокрыта со Христом в Боге», то эту жизнь должны мы проводить, как мертвые. Поэтому, когда оскорбляют нас или что иное мы терпим, не будем отвечать, ведь эта жизнь – не наша; мы – странники и пришельцы. Апостол говорит: «умерли». Кто же тогда столь безумен, чтобы для мертвого и погребенного тела покупать рабов, или строить дома, или готовить драгоценные наряды? Никто. Тогда давайте не будем и мы так поступать. Обычно хотим мы лишь одного: чтобы не оказаться нам нагими. Посему здесь, на земле, мы и ищем только одного этого. Наш первый человек погребен: не в земле, а в воде Крещения; не смерть его победила, но погребен он Победителем смерти: не по закону естества, а по велению власти, сильнейшей естества. Радуются ему все: и Ангелы, и люди, и Господь Ангелов. Для этого погребения не нужно ни покрова, ни могилы, ни чего-либо тому подобного». «Жизнь истинных христиан – это жизнь грядущая». «Христиане пребывают горе́, на небесах, и живут иной жизнью, жизнью в Боге – незримой для телесных очей».

Как воплощенный Господь становится всем и вся в человеке? Дабы это уразуметь, что должны делать христиане? Вот что: заповедь очень простая и ясная: «Умертвите земные члены ваши: блуд, нечистоту, страсть, злую похоть и любостяжание, которое есть идолослужение» (Кол.3:5). «Умертвите» их, ибо они живы, действуют, работают. Они образуют некий род вашего тела, в котором вы живете и органы которого, повинуясь вашей воле, поступают по мотивам вашего привязанного ко греху сердца, по помыслам вашего зараженного грехом ума. Ими вы приросли к земле, к ее обмельчавшему миру, который «весь лежит во зле» (1Ин.5:19). Будучи живыми частями вашей души, они как бы составляют ваши чувства: ваше зрение, которым вы отыскиваете зло; ваш слух, которым вы к этому злу прислушиваетесь. Пока их не умертвите, вы не сможете ни мыслить о «горнем», ни жить «со Христом в Боге». Умерщвление этих страстей и составляет начало нашей жизни во Христе. Ведь сперва нужно повыдергивать бурьян, терния и волчцы с нивы наших душ, а затем посеять на ней семя евангельских, небесных добродетелей. Тогда всем существом мы станем расти к небу и «искать горнего, где Христос сидит одесную Бога».

Прежде всего надобно умертвить блуд, похотливость, ибо это страсть, ужасно пригвождающая нас к земному, к смертному, к тленному. Как этого достигнуть? – Творя евангельские добродетели во главе с молитвой и постом. Каждая евангельская добродетель вытесняет блудные порывы и разрушает страстные вожделения и похотливые разжжения, а молитва, сопряженная с постом, полностью их умерщвляет и истребляет. И если засим и возникают они как искушения – то оказываются подобными забитым и немощным призракам, разрываемым силой Честного Креста, как паутина.

После блуда святой Апостол упоминает о «нечистоте». Нечистота зарождается от любого греха и от любой страсти. Своим жалом каждый грех впрыскивает в душу скверну: ведь скверна – кровь любого греха. Но в конечном счете вся нечистота приходит от нечистых духов. Они и называются «нечистыми», потому что любое зло – и величайшее, и малейшее – есть по своей природе нечистота и распространяет нечистоту по человеческому существу, как только в нем появится. Потому как исходит она от нечистых духов, нечистота – это живая сила, которую необходимо умертвить. Умерщвляется же она лишь тогда, когда мы умертвим ее творцов – грехи, а также стоящих за грехами нечистых духов. Этого мы можем достичь, если облечемся во «всеоружие Божие», то есть во все божественные добродетели (ср.: Еф.6:11–18). Вооружившимся же добродетелями святой Апостол пишет: «Вы сильны... и вы победили лукавого» (1Ин.2:14).

Затем нужно умертвить «страсть = πάθος». Страсть – это влюбленность в какой бы то ни было грех. Это грех, обращенный в приятный навык. Страсть – это сладострастие в самом широком смысле: страстная любовь к греховным усладам и похотям. Такое сладострастие, такое вожделение греха обычно опустошает души тех, кто не имеет Бога в мыслях и в совести и не живет по Его законам (см. Рим.1:21–32). Дабы умертвить это чудовище, нам нужна вера в единого истинного Бога и Господа – Иисуса Христа и жизнь по Его святым заповедям. Облечение себя во Христа – вот средство от всех страстей. Поэтому святой Апостол благовествует: «Те, которые Христовы, распяли плоть со страстями и похотями» (Гал.5:24).

Христиане обязаны умертвить «злую похоть». Злая похоть – это выражение зараженной грехом воли. Воля, грехо-любием сроднившаяся со злом, естественно желает зла. Зло в ней стало жизнестойкой, творческой силой, вожделевающей при посредстве воли греховного и злого. Средство от этого? – Заменить любовь ко греху любовью ко Христу. Недуги воли излечиваются, если мы нашу людскую волю привяжем к воле Божией и всецело подчиним ее Божией воле, так что верховным и руководящим началом во всём будет для нас следующее: «Не Моя воля, но Твоя да будет» (Лк.22:42). Воля Божия вся выражена в Господе Иисусе Христе и Его Святом Евангелии (см. Еф.1:9). Исполняя евангельские заповеди, мы творим волю Божию и тем самым излечиваем свою волю от ее болезней – от злых похотей, истребляя в ней любовь ко греху и злу. А волю Божию творит лишь любовь к Богу. Посему Бого-любие – единственное средство от грехо-любия и зло-любия, а тем самым – и единственная добродетель, сочетавающая человеческое существо с бессмертием и вечностью. «Всё, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская, не есть от Отца, но от мира сего. И мир проходит, и похоть его, а исполняющий волю Божию пребывает вовек» (1Ин.2:16–17).

«Любостяжание» – это убийственная болезнь души. Поэтому наша евангельская обязанность – умертвить «любостяжание, которое есть идолослужение». Любостяжание – это страстная привязанность к вещам мира сего, доходящая до их обожания. Это любостяжание может быть двояким: материальным и духовным. Материальное относится к видимым предметам мира сего и людским произведениям; духовное – простирается на идеи, мысли, страсти, грехи. Апостол называет любостяжание идолослужением. Почему? Потому что, плененный любостяжанием, человек вместо единого истинного Бога и Господа провозглашает для себя смыслом, целью, божеством, идолом своей жизни: золото, или природу, или науку, или культуру, или технику, или жену, или детей, или общество, или народ, или человечество, или похоти, или страсти, или идеи, или героев, или гениев, или вождей, или кого бы то и что бы то ни было – всё равно. Такой человек и в самом деле – идолопоклонник, а его жизнь – идолослужение: служение богу ложному; а одному или многим – значения не имеет. Много фальшивых богов выдумали люди, потому и существуют разные проявления идолослужения, от самых грубых до самых утонченных, от самых варварских до самых «культурных». Но средство от всех одно: вера в единого истинного Бога и Господа – Иисуса Христа и жизнь по этой вере. И всё это – в Богочеловеческом Теле Церкви.

Погрязая в страстях, в похотях, в разных видах идолослужения, люди обитают в том, что противно Богу. Такая жизнь есть не что иное, как непрестанный вызов Богу. Но в этом своем противостоянии Богу люди суть лишь послушные сыны, какого отца? – диавола. Ибо он – первый и главный Божий противник. Всем существом своим он – противоположность Богу. Чем диавол – диавол? Грехом и злом. И люди, живущие во грехе и зле, в силу этого неминуемо усыновляются диаволу и становятся сынами противления, богопротивления. И блуд усыновляет человека диаволу, и нечистота, и страсти, и злые похоти, и любостяжание, то есть вообще любой грех, любая страсть делает человека сыном диавола. Если кто-то – раб какого-то греха или какой-то страсти, то он – сын противления, богоненавистник. А Бог, хотя Он и Вселюбовь, и единый Человеколюбец, не может любить грех и зло, ибо они – собственно противоположны Его бытию, Его природе. Для них у Него лишь гнев – «гнев Божий с неба на всякое нечестие и неправду» (Рим.1:18). И когда люди сознательно и упрямо настолько сроднятся с неправдой, что станут сынами противления, тогда – «гнев Божий грядет на сынов противления», ибо сии последние отождествили себя с грехом и злом и с их вечной участью.

«Сыны противления» – это, прежде всего, язычники и безбожники. Они постоянно противятся истинному Богу, служа богам ложным и живя в их лжи, похотях и страстях. Не имея истинного Бога в своем сознании, они, пристрастившись ко греху, настолько свыклись со злом и пороком, что последние кажутся им чем-то естественным. Зараженное грехом сознание усматривает во зле и грехе нечто «логичное» и «нормальное» (см. Кол.3:7). И лишь вера во Христа пробуждает людей, так что начинают они видеть, какой ужас представляют собой грех и зло для человеческого существа. Вера во Христа – это новая жизнь, жизнь в едином истинном Боге. И в этой новой жизни – новое сознание, очищенное от языческой и безбожной логики и мерила вещей.

Потому святой Апостол и заповедует бывшим язычникам: «А теперь вы отложите все: гнев, ярость, злобу, злоречие, сквернословие уст ваших» (Кол.3:8). Как это отложить? – Так, чтобы гнев заменили вы кротостью, ярость – благостью, злобу – добротой, злоречие – прославлением Бога, сквернословие – евангельскими благовестиями. Если же не отвергните вы всего этого, то и впредь пребудете сынами богопротивления, на которых «грядет гнев Божий». Грядет уже в этом мире: в виде различных скорбей и мучений, а в ином – в виде ада и вечных мук. Гневом, яростью, злобой, злоречием, сквернословием уст люди свидетельствуют, что они – послушные чада верховного богопротивника, диавола. Ибо всем этим творят они его волю. Ведь чью волю они творят, того они и чада, того и сыны.

Сюда относится и ложь: «Не говорите лжи друг другу» (Кол.3:9). Если вы лжете, то духовно рождаетесь от того, кто есть «лжец и отец лжи», и становитесь его духовными детьми (Ин.8:44; 1Ин.3:8–10; Ин. 14:6). Ложь, любая ложь своим существом привязана к «отцу лжи». Ведь диавол делает только одно: постоянно измышляет, говорит и распространяет ложь о Боге. Это для него и естественно, «ибо нет в нем истины», так как не имеет он Бога, Который есть Истина (Ин.8:44, 14:6). Изрекая ложь, диавол «говорит свое» (Ин.8:44), то есть то, что составляет сущность его бытия; то, что, собственно, и делает его диаволом; то, чем делает он бесами (букв. «одиаволивает». – «Примеч. пер.») все разумные и свободные существа, которые ему служат. Поэтому богообразные творения, люди, когда лгут друг на друга, на самом деле, сознательно или не осознавая того, занимаются не чем иным, как вершат в мире сем дело диавола.

Все эти грехи, эти страсти, эти похоти, вся эта ложь – настолько вжились в человека, чуждого Христу, настолько вошли в его плоть и кости, настолько в нем реализовались и оформились, что образовали особого человека – «ветхого человека» (Кол.3:9). А Христов человек – это человек новый, весь «созданный, по Богу, в праведности и святости истины» (Еф.4:24). Поэтому святой Апостол и заповедует: «Совлекитесь ветхого человека с делами его и облекитесь в нового, который обновляется в познании по образу Создавшего его» (Кол.3:9–10). «Ветхий человек» своими злыми помыслами, чувствами, пожеланиями, настроениями, делами – помрачил и обезобразил всё в себе богоподобное: и совесть, и душу, и волю, и ум. Всё это в страстях и грехах изнемогло, занедужило, состарилось. А дабы [всё] это обновилось и омолодилось, нужно совлечь [с себя] ветхого человека, навязанного богоподобной душе, богоподобной совести, богоподобной воле, богоподобному уму и замуровавшего их в себе, как в теле. Чем совлекается ветхий человек? – Отвержением составляющих его злых дел: гнева, ярости, злобы и прочих грехов и страстей. Если всё это отбросить, то ветхий человек всецело умрет и его не станет. А новый? Новый рождается из богообразной души, совести, воли и ума, постепенно воссозидаясь Христом Богом, Который и сотворил его по образу Бога, по образу Христа. Это воссозидание вполне естественно, ибо совершается оно на основании богообразного человеческого естества, каким и было оно сотворено в начале. А Господь Иисус Христос – «образ Бога невидимого» (Кол.1:15) – это и есть тот вечный Образ, то есть Первообраз, по Которому мы обновляемся. По Нему и Им мы восстанавливаем богоподобие своей души. И не только восстанавливаем, но и далее возводим его к бесконечному богочеловеческому совершенству – «доколе все придем в единство веры и познания Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова» (Еф.4:13). Таким образом, это обновление есть не что иное, как наше облечение во Христа и усвоение Христу. Ведь для того мы сотворены и спасены, чтобы быть подобными Творцу и Спасителю нашему – Владыке Христу. И мы, действительно, Ему подобны, если только живем Им. Наш идеал вполне естественен: уподобление Христу, Христо-подобие. Ведь и сотворены мы с христоподобной душой. Она и несет в зачатке, в потенции всё наше богочеловеческое Христо-подобие. Господь Иисус Христос, соделавшись человеком, явил в Себе совершенное Христо-подобие человека. Как Богочеловек Он обладает всеми Божественными силами и подает их Своим христолюбивым последователям, дабы в своем уподоблении Христу постепенно восходили они к полному совершенству. А потому как дарует Он всем и каждому эти облекающие в Него и уподобляющие Ему силы в Своем Богочеловеческом Теле, в Церкви, то и требует от всех Своих последователей Божественного совершенства: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф.5:48). Это наше усвоение и уподобление Христу есть в то же время и стяжание истинного богопознания. В нашем человеческом мире лишь познание Христа наделяет людей подлинным и истинным Богопознанием. Кто в Богочеловеке Христе не найдет истинного Бога и Господа, тот никогда и нигде – ни в одном из существующих миров – Его не отыщет и навсегда останется жалким рабом ложных богов и превратных знаний и умопредставлений.

Новый, уподобившийся Христу, человек – это человек по Богу. Он не ветшает, а всегда процветает к познанию Бога и Божественного и постоянно – чем больше приобретает познаний и чем обильнее удостаивается величайших истин – делается всё моложе и сильнее. Не ожидайте, что новый человек состарится. Напротив, чем дольше он живет, тем ближе [он] не к старости, а к юности – лучшей, чем прежняя. Ведь чем больше вбирает он в себя ве́дение и чем величайших истин сподобляется, тем более цветет молодостью и тем обильнее наделяется силами: не только от молодости, но и от Образа, к Которому приближается. Вот, самой лучшей жизнью именуется творение – по образу Христову (κατ᾽ εἰκόνα Χρίστοῦ), что значит – «по образу Создавшего его», так как и Христос умер не в старости, а тогда, когда был в расцвете такой красоты, что этого и выразить нельзя. «Таков характер жизни в евангельских добродетелях: человек с течением времени становится всё моложе – ἀεὶ νεάζει; хотя с виду, телесно он и стареет, но духовно – постоянно процветает».

Облечься в нового человека, в Богочеловека, – значит стать человеком настоящим – таким, каким вышел он из Божиих рук при сотворении. И к тому же – Богочеловеческими, Христовыми силами возведенным к полноте, исполненным «всею полнотою Божиею» (Еф.3:19). Для Него каждый человек – существо богообразное; здесь «нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного, но все и во всем Христос» (Кол.3:11). Соделавшись как Богочеловек Церковью, Владыка Христос охватил все Божии миры и все в них творения, наполнил Собою всё и вся и для каждого творения стал «все и вся – во всем», если, конечно, эти самые творения своим добровольным пристрастием ко греху не изгонят Его из себя и не отринут. С тех пор как Христова Церковь в мире, всё разделяющее людей исчезает. И новый человек, то есть человек Христов, действительно имеет новое воззрение на человека, на всех людей, на мир, то есть обладает он философией «по Христу» (ср.: Кол.2:8–10). Он чувствует, что логосная, Христова сила связывает всех людей, все существа, все миры. И в творении как в целом, и в каждой твари в отдельности он ощущает Христа как творческую, промыслительную и сплачивающую силу. Куда бы ни пошел, он встретится со Христом; на что бы ни взглянул, он увидит Христа. Всем существом чувствует он, что Христос – это Жизнь жизни, Бытие бытия, Свет света (см. Ин.1:3–4); Он прежде всего, через всё и во всем; «все исполняет во всем» и «все Им» (Кол.1:16–17; Еф.1:23). Поистине «все и во всем Христос, Христос все и вся» (τὰ πάντα); в противовес Ему – пустое ничто; с одной стороны – Всебытие, с другой – небытие. Если нет в человеке Христа, то он ничто, нуль, труп, небытие. Если нет Его во вселенной, то и вселенная – мертвец, ничто, небытие. Христос – это Всебытие и всеединство. Он всё исполняет и всё соединяет; без Него – всё пусто и бессвязно. Если извлечь Его из человека, из солнца, из вселенной, из пчелы – всё низвергается в хаос, в небытие, в ничто, в смерть. Только Он Своим Богочеловеческим Телом, Церковью, соединяет всё и вся, наполняет всё и вся во всех мирах (см. Еф.1:20–23, 10; Кол.1:16–20, 3:15). Из Него постоянно источается всенаполняющая и всеобъединяющая Божественная, благодатная сила, логосностью всё и вся исполняющая и соединяющая. Если человек вживется в Богочеловеческое Тело Христово, то наполнится чувством всебытия и всеединства; для него нет больше смерти, но всюду благовестная всеполнота, бессмертие и вечность. В это богатство вводит нас святое таинство Крещения, так как им мы вочленяемся в вечно живое Тело Церкви. Здесь исчезают все различия, ибо Христос – «все во всем. Все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись. Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе» (Гал.3:27–28). «Христос да будет для вас всем и вся: и достоянием, и родом, и во всех вас – Он. Ибо все вы стали единым Христом, так как вы – тело Его (πάντες Χριστὸς εἶς ἐγένεσθε, σῶμα αὐτοῦ ὂντες)». – ««Все и во всем Христос», ибо все мы – одно тело, имея Христа главою. Поэтому Христос справедливо для нас – всё и вся: и Спаситель, и Господь, и Бог, и Глава, и Архиерей, и Жертва».

Что значит это облечение во Христа, это благодатно-подвижническое уподобление Христу для нашей каждодневной жизни? Христоносный Апостол говорит нам: «Облекитесь как избранные Божии, святые и возлюбленные, в милосердие, благость, смиренномудрие, кротость, долготерпение» (Кол.3:12), словом – в евангельские добродетели. Облекаясь в них, вы облекаетесь во Христа, в нового человека. «Милосердие» – это сердце евангельских добродетелей, возделанное, удобренное, умиленное, преображенное молитвой и любовью, бытийствующее во Христе. Скорбь и мучение каждого оно чувствует и сострадательно ощущает как свои собственные; молитвенной любовью живет во всех и в каждом, потому что всем своим существом пребывает в соборном сердце Церкви. Оно неустанно состраждет всей твари, которая, порабощенная смертью и тлением, постоянно «стенает и мучится» (Рим.8:20–22). Жалеет оно каждую птичку, каждую травинку, извивающуюся и корчащуюся в муках тления. А сверх всего – оплакивает оно самого большого виновника, то есть человека, каждого человека, потому что он – раб смерти и греха и именно он всю тварь подчинил смерти и тлению (см. Рим.8:19–23). Это сострадание в наибольшей мере свойственно святым. Нет никого, кто чувствовал или сострадал бы больше их; никто и не обитает в большем числе существ, чем они, и не чувствует за них и вместо них. Своим молитвенным состраданием их душа объемлет всё мироздание. К этому же призваны и все христиане, ибо они – «избранные Божии, святые и возлюбленные». Каждый из них – по мере своих сил и подвигов. Милосердие приобретается евангельской жизнью: жизнью в евангельских подвигах, а прежде всего – в молитве, и любви, и посте. По правде говоря, человек и не знает, какая первая, какая вторая, а какая третья среди евангельских добродетелей: настолько каждая из них и важна, и необходима. На самом деле все они – первые; первая – каждая из них, так как каждая из них безмерно необходима каждому христианину. Своими святыми преображающими силами они исподволь завоевывают сердце, насыщая его милостью и состраданием, делая его сердцем новым, сердцем нового человека, человека христоносного и подобного Христу. Без них же сердце – лишь раб окаменелого нечувствия; оно погибает в эгоизме, себялюбии, замкнутости. Поэтому необходима молитва святого Златоуста: «Господи, избави меня от окамененнаго нечувствия». Таков размах: без Христа – окамененное нечувствие, со Христом – евангельское все-сострадание. Человек с окамененным нечувствием невосприимчив и несострадателен, прежде всего, к самому себе, к тому, что для него самое важное: к своей богообразной душе, к ее бессмертию и вечности. А вслед за тем бесчувствен он и беспощаден и к другим, к их вечной участи. Нечувствие всегда проявляется как самолюбивая несострадательность, а евангельское сострадание – как человеколюбивое сочувствие. Владыка Христос по Божественному милосердию, по состраданию стал человеком и подъял величайшие муки за спасение человеческого рода. Поэтому в церковных молитвах Он и нарицается «Богом милосердия». От Него мы научаемся евангельскому милосердию, от Него мы и получаем благодатные силы для него. Бог Отец – это «Отец милосердия» (ὁ Πατὴρ τῶν οἰκτιρμῶν) (2Кор.1:3). Он таков, чтобы и мы были такими (см. Мф.18:27, 33, 35). Притча о милосердом самарянине – это, собственно, притча о самарянине сострадательном (см. Лк.10– ἐσπλαγχνίσθη). Его милосердие – плод его сострадательного сердца. Всегда по-евангельски ново благовестие и заповедь: «Будьте сострадательны» (1Пет.3:8).

«Благость» – это вторая добродетель, облекающая христианина в человека нового. Вся она от Христа и вся приводит ко Христу. И всегда наполняет человека Христо-подобным отношением к другим людям и к бессловесным тварям. Ко грешным людям Господь Иисус Христос являет «богатство благости» (Рим.2:4). Христиане призваны пребывать «в благости» (Рим.11:22). Превеликое богатство Божией благости раскрывается в совершенном Спасителем подвиге спасения человеческого рода (Еф.2:7). «Благость» (в синод. тексте: «благодать. – Примеч. пер.») «и человеколюбие Спасителя нашего Бога» – спасли нас (Тит.3:4).

«Смиренномудрие» – это ангельская добродетель среди всех прочих себе подобных. Поэтому она необходима человеку и на этом, и на том свете. «Смиренномудрие» – это постоянное смирение человеческого ума перед безгрешным и совершенным умом Божиим, который – во Христе Иисусе, Господе нашем: Им ум свой наставлять и Им руководствоваться, обо всем думать смиренно и всегда добровольно и радостно покоряться уму Богочеловека. При сотворении человеку дан от Бога ум богообразный – дабы быть ему всегда обращенным и простирающимся к Богу и во всесовершенном Божием уме обретать свою цель, свою жизнь, свое совершенство, свое бессмертие, свой всеживотворящий первообраз и идеал. Заповедь вечного Евангелия гласит: «Будьте смиренномудры» (1Пет.3:8). Смиренномудрие облекает нас в нового человека, в новый ум, и человек обо всем мыслит по Христу, «по образу Создавшего его». Смиренномудрие – главное качество христианской святости, главная сила философии «по Христу». Смиренномудрый всегда мыслит Христом, Христом обо всем рассуждает. А ветхий человек – весь в гордо-умии (в гордости ума): ум свой возносит он превыше всего, выше Самого Бога. Но в этом – весь диавол и все те, которые с ним. Поэтому всегда хорошо и всегда – днем и ночью – нужно молиться великопостной молитвой святого Ефрема, произнося ее от сокрушенно вопиющего сердца: «Господи... дух... целомудрия, смиренномудрия, терпения и любве даруй мне, рабу Твоему». Если философию своей жизни человек будет созидать на твердом и драгоценном основании смиренномудрия, то по мудрости окажется подобным святому Златоусту, богоречивые уста которого изрекли сию божественную истину: «Смиренномудрие – основа нашей христианской философии».

На одичавшей от греха земле «кротость» – это добродетель, совершенным, Богочеловеческим воплощением которой среди людей служит Сам Господь Иисус Христос, ибо Он – «кроток сердцем» (Мф.11:29). Облечься в кротость по подобию кротости Христовой – значит облечься в нового человека. Без сомнения, кротость – самое ясное отличие истинных христиан, святых и праведных. Не есть ли она главное и всепобедное оружие святых мучеников, и святых исповедников, и святых подвижников, и всех святых, от первого до последнего? Ею новозаветный человек всегда нов. Это оттого, что предивная жизнь Владыки Христа на земле есть от начала до конца беспримерная кротость. Кротость – при Божественном всемогуществе. А святые Апостолы? Хотя и обладали они Божественно-всемогущей чудодействующей силой, но на грубости и прещения своих гонителей и мучителей всегда отвечали кротостью. Потому и заповедуют они христианам «оказывать всякую кротость ко всем человекам» (Тит.3:2).

Что есть основа всех евангельских добродетелей? Очевидно, «долготерпение». Нет такой евангельской добродетели, какую бы мог стяжать человек, если не вооружился он долготерпением. Ведь каждая из них представляет собой длительный и мучительный подвиг. Имеющему долготерпение уготован успех в новой жизни, в жизни по подобию Христа, так что постепенно облечется он в нового человека. Долготерпение – отличительный признак Бога Человеколюбца, Господа Иисуса Христа, и Его последователей (см. Рим.2:4; Иак.5:11; Еф.4:1–2; 2Кор.6:6). Без долготерпения нет спасения: «Долготерпение Господа нашего почитайте спасением» (2Пет.3:15).

Миллионами своих членов Церковь свидетельствует: человек, уподобивший себя Христу, весь соткан из святых добродетелей. Христиане достоверно об этом свидетельствуют, «снисходя друг другу и прощая взаимно, если кто на кого имеет жалобу: как Христос простил» их, так и они (Кол.3:13). Нет сомнений, величайшая обязанность христиан – во всем быть, «как и Христос». Не смеют они руководствоваться никем и ничем меньшим, чем Богочеловек и Спаситель, Господь наш Иисус Христос. Особенно в «прощении». Как и сколько прощать – вопрос апостольский (см. Мф.18:21). А вот и святой апостольский ответ: прощайте друг друга, «как Христос простил вас» (Кол.3:13). Подумать только: насколько Владыка Христос опередил каждого из нас в прощении, решившись прийти на землю как Богочеловек и спасти человеческий род столь беспримерно самопожертвенным и человеколюбивым образом. Совершив наше спасение от греха, Он и простил нам все грехи. И сегодня как спасаемся мы от любого греха, если не Его человеколюбивым прощением (см. Еф.1:7; Кол.1:14)? Ведь только Он имеет власть прощать грехи, ибо только Он имеет силу грехи отпускать и изглаждать (см. Мф.9:6). Всемилостиво делает Он это через Святые Таинства и святые добродетели (см. Ин.20:22–23; Мф.18:18). Пристрастившиеся ко греху и немощные, мы всегда пребываем под грехами и потому имеем постоянную нужду в совершаемом Христом прощении грехов. В этом и причина того, что и мы должны непрестанно прощать друг друга, если даже кто на кого и имеет жалобу. Оскорбленный, ты возводишь обвинение на брата своего за тот или иной проступок. Но подумай, какое обвинение мог бы ежедневно и ежечасно предъявить тебе всеведущий Господь, если бы всемилостиво и всесострадательно не прощал Он грехи! «Прощайте, и прощены будете» (Лк.6:37). «Будьте друг ко другу добры, сострадательны, прощайте друг друга, как и Бог во Христе простил вас» (Еф.4:32). Этим вы покажете, что совлекли с себя ветхого человека и облеклись в нового.

Но какая главная добродетель, усваивающая и уподобляющая нас Христу? – «Любовь». Поэтому святой Апостол заповедует христианам: «Сверх всего того» (в синод. тексте: «более же всего. – Примеч. пер.») «облекитесь в любовь, которая есть совокупность совершенства» (Кол.3:14). Любовь – главное одеяние нового человека, человека по подобию Христа. Облечься в нее – значит облечься в добродетель всеобъемлющую. Ибо все добродетели связывает она, сочетавает, сплачивает в единое тело. Так силы всех добродетелей делаются ее силами, равно как и сама она становится составной частью каждой добродетели. Как «совокупность совершенства» любовь находит и объединяет всё совершенное во всех существах. Сама по себе она есть не только Божественная сила, но и самоё Божие существо: «Бог есть любовь» (1Ин.4:16). Будучи вся от Бога, любовь соединяет человека прежде всего с Богом, Источником всех совершенств, а затем – и со всем совершенным, что только есть в людях и во всех прочих существах и тварях. Облеченный в нее человек наделяется самой могущественной Божественной силой, устраняющей, побеждающей, преодолевающей всё, что не от Бога. Каждая добродетель возводит к совершенству, а любовь подает его в полноте, ибо как «совокупность совершенства» она всё совершенное в прочих добродетелях сопрягает в совершенство единое, пребывающее вечно, потому что «любовь никогда не перестает» (1Кор.13:8). «Все, что ни наименовал бы ты благом, если отсутствует в нем любовь, – не имеет никакой ценности, быстро пропадает».

Будучи «совокупностью совершенства», любовь по самой своей природе отыскивает, находит и связывает воедино всё совершенное во всех существах и тварях. Что же это такое? – То, что в них божественно, логосно. Поэтому христианин богочеловеческой любовью воспринимает мир как логосное всеединство, а человеческий род – к тому же и как всеединство богоподобное. Она – та святая, Божественная сила, которая как Богочеловеческая данность в Богочеловеческом Теле Христовой Церкви наделяет человека силами, так что всем существом чувствует он, что Христос «все во всем» и что в Нем – в Богочеловеке, в Церкви – «нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного». Без сомнения, она есть то, что всё собирает в единое тело – в Церковь. Собирает и Ангелов, и человеков, и всё совершенное во всех тварях, от первой до последней, от величайшей до малейшей. Всезиждительная и всеобъединяющая, логосная, Богочеловеческая сила – любовь – соединяет нас в Церкви со всеми ее совершенствами, а прежде всего – «со всеми святыми» (Еф.3:17–19). И всё логосное, Богочеловеческое, святое воспринимаем мы как бессмертное и вечное всеединство «в одном теле» – в теле Церкви (Кол.3:15). Евангельской любовью мы и ощущаем Церковь единым телом: телом Богочеловеческим, для которого вторая Ипостась Пресвятой Троицы, Богочеловек Господь Иисус – Глава и всё и вся. Евангельская любовь делает то, что «в сердцах» наших «владычествует мир Божий» (Кол.3:15). Ибо чувствует она и знает, что над всяким грехом, смертью и злом ее победа уготована Богом, Который есть любовь. Бог любви и владычествует в людских сердцах боголюбием и человеколюбием. Только этой Богочеловеческой любовью вселяется в человеческое сердце «мир Божий, который превыше всякого ума» и который соблюдает человеческие сердца и помышления «во Христе Иисусе» (Флп.4:7). «Призвав нас к миру, Христос сделал нас единым телом, Сам став Главою этого тела. Ведь для чего мы одно тело, если не для того, чтобы, будучи членами друг другу, хранить нам между собой мир и не разделяться?».

Святые добродетели в новом, Христо-подобном, человеке – словно небо-земные пчелы, слагающие в сотах человеческой души мед бессмертной, вечной премудрости (Кол.3:16). «Мудростью святой Апостол называет добродетели, – говорит богомудрый Златоуст. – И справедливо, ведь и смиренномудрие, и милостыня, и всё тому подобное есть мудрость; как и всё противоположное тому есть безрассудство, безумие (ἄνοια), ибо от безумия происходит грубость. Потому-то безумием нередко именуется любой грех: «Рече безумен в сердце своем: несть Бог» (Пс.13:1); «возсмердеша и согниша раны моя от лица безумия моего» (Пс.37:6)». Эта мудрость наполняет всецелое человеческое существо несказанным умилением, делающим всю душу молитвенной, так что душа радостно спешит из одной молитвы в другую. Молитвенное же настроение к Сладчайшему Господу проявляется в евангельских поступках с людьми. «Слово Христово», семя небесной, Божественной Истины, богато умножается в человеческом сердце, если последнее преображено молитвой, если неустанно обращено оно к Богу и жаждет Бога. Ведь эта молитвенность – лучший климат для небесного семени. Такое сердце богато расцветает божественной мудростью, божественной любовью, божественным милосердием. Непрестанной молитвенностью преобразуется оно в храм, в котором постоянно пребывают Божественные святые силы и совершенства, а в них – и Сам Господь. Такое сердце и такая сердечная жизнь – это и наше лучшее воспитательное средство для всех окружающих нас братьев, и самый мудрый учитель всего божественного, и самый мудрый светильник всего евангельского, бессмертного, вечного. В молитве человеческое сердце богато насыщается благодатью. А благодать как сила Божественная всегда тяготеет к Богу, увлекая к Нему все мысли и чувства. И вся душа устремляется к Богу через псалмы, славословия и духовные песнопения, ибо всё это поощряет к жизни в Боге и к постоянному восхождению и простиранию ко Господу и ко всему Божественному, святому, нетленному (см. Кол.3:16).

Непрестанная молитвенность приобретается соборной молитвенностью Церкви. Жизнь в Церкви – это, прежде всего, участие всем существом в соборной молитвенности вкупе «со всеми святыми». Тогда, благодаря этой молитвенной атмосфере, все взаимоотношения устраиваются легко, по-евангельски. Человек с постоянным молитвенным настроем всегда по-евангельски относится к братьям, к людям, ко всем тварям. Люди с молитвенным горением радостно дают один другому наставления, научая друг друга всему Божественному, бессмертному, евангельскому. Каждый для каждого – дорогой учитель и советник, ибо каждый смиряется перед каждым, считая себя ниже другого и обучаясь его евангельским добродетелям.

В Церкви – всё в Господе и ради Господа. Поэтому святой Апостол заповедует: «Всё, что вы делаете, словом или делом, все делайте во имя Господа Иисуса Христа, благодаря через Него Бога и Отца» (Кол.3:17). – Вот евангельское правило ежедневной жизни. Всё должно быть охвачено Владыкой Христом. Всё должно быть ради Него, от Него, через Него. Что бы то ни было человеческое, если оно не «во имя Господа Иисуса Христа», – то, неминуемо, во имя смерти, греха, зла и диавола. Ибо вне Его – только это: грех, смерть и диавол; непременно – только это; равно как только это и тогда, когда человек трудится во имя некоего гения, или героя, или вождя; или ради науки, цивилизации, культуры; или на благо чего бы то ни было человеческого, тленного, тварного. Ведь всё это в конце концов вводит во грех, от которого без Христа нет избавления, увлекает в смерть, из которой без Христа нет воскресения, приводит к диаволу, от которого без Христа нет спасения. «Всё, что вы делаете, словом или делом», ибо каждое слово и каждое дело имеет решающую важность для всей нашей жизни и на этом, и на том свете. И в самом деле, ничто человеческое не является ни второстепенным, ни маловажным: всё имеет свое бессмертие. Ни по чему мы, люди, не смертны. Добро наше бессмертно, равно как и зло; бессмертна наша добродетель, но также и грех. И самая смерть наша бессмертна: ибо бессмертен носитель нашего зла и греха – душа.

Если все свои поступки человек совершает «во имя Господа Иисуса Христа», то от этого его душа постепенно наполняется Божественной радостью, ибо он ясно ощущает, что всё это на самом деле творит в нем Божия благодать, всё обильнее приращаемая ему за труды и усилия. Тогда и самые тяжкие евангельские подвиги становятся легкими, так что христолюбивый евангельский делатель, евангельский подвижник всё подъемлет с радостью «во имя Господа Иисуса Христа, благодаря через Него Бога и Отца». Ведь всё это через Господа Иисуса Христа духовно соединяет его с Трисолнечным Богом, с Его бессмертием и вечностью.

Приводя эти апостольские слова, святой Златоуст благовествует: «Если мы будем так поступать, то ничего скверного, ничего нечистого не отыщется там, где призывается Христос. Ешь ли, пьешь ли, женишься ли, отправляешься ли в путь, – всё совершай во имя Божие, то есть призывая Бога в помощь. Берись за дело, помолившись прежде всего Богу. Хочешь ли нечто сказать? – Сначала помолись Богу. Ешь ли? Благодари Бога в решимости делать это и впредь. Спишь ли? Благодари Бога, понуждая себя делать это и впоследствии. Идешь ли на торжище? Делай то же самое. Пусть не будет ничего светского, ничего житейского: всё твори во имя Господне – и всё будешь вершить с успехом. Всё, что начнешь с именем Божиим, выйдет благополучно. Ведь если имя Божие изгоняет демонов, исцеляет болезни, то тем более облегчит оно совершение дел. Послушай, как Авраам во имя Бога послал раба, Давид во имя Божие умертвил Голиафа. Дивно и велико имя Его! Этим именем обращена вселенная, низвергнуто мучительство, попран диавол, отверсты небеса. Да что я говорю? Этим именем возрождены мы. И если мы за него держимся, то воссияем. Оно рождает, созидает и мучеников, и исповедников».

Бог Слово стал плотию (см. Ин.1:14): стал человеком = стал Богочеловеком = стал Церковью. Этим Он явил и возвестил всем существам на всяком месте всеспасительное благовестие: Бог Слово – всё и вся и для плоти, и для человека, и для Богочеловека, и для Церкви. Он – вся Истина и весь смысл и плоти, и человека, и Богочеловека, и Церкви. И еще: Он – всё Благо, вечное Благо, вся Правда, вечная Правда, вся Жизнь, вечная Жизнь, весь Путь, вечный Путь, весь Свет, вечный Свет, вся Истина, вечная Истина – и плоти, и человека, и Богочеловека, и Церкви. А через всё это, и во всем этом Он – Альфа и Омега, Начало и Конец, Первый и Последний (см. Откр.1:8, 10, 17, 21:6): и плоти, и человека, и Богочеловека, и Церкви. Он – вечный Бог Слово, вторая Ипостась Пресвятой Троицы – делается и плотью, и человеком, и Богочеловеком, и Церковью, дабы Собою и в Себе о-логосить, обожить, спасти, усвоить Себе, обогочеловечить, отроичить: и плоть, и человека, и Богочеловека, и Церковь. Без Него, без Богочеловека, и плоть, и человек, и Церковь суть лишь тень и сон, призрак и мираж, смерть и ад – и всякий ужас, какой только может вообразить себе человеческая мысль. В наш земной мир и в нашу человеческую жизнь лишь с Богочеловеком вошли и вечная Божественная Истина, и вечная Божественная Правда, и вечная Божественная Любовь, и вечное Божественное Благо, и вечная Божественная Жизнь, словом – весь Бог, вся полнота Божества со всеми Божественными совершенствами (см. Ин.1:14, 16–17; Кол.2:9, 1:19; Еф.1:23, 3:19). И всё это воплощено и всесовершенно олицетворено в досточудной Личности Богочеловека, Владыки Христа и нам, людям, преподано как самая непосредственная земная реальность в Богочеловеческом Теле Христовом – в Церкви, которая по существу своему – тело Его, а Он – ее вечная Глава. Отсюда всеистинное благовестие возлюбленного Христом евангелиста: «Благодать же и истина произошли чрез Иисуса Христа» (Ин.1:17). До Него их как бы и не было в нашем земном мире. Однако с явлением Богочеловека на земле всё это среди нас, людей, присутствует своей Богочеловеческой всеполнотой в Богочеловеческом Теле Церкви, и мы как сопричастники этого тела живем этой всеполнотой в большей или меньшей мере, соразмерно нашей ревности в вере и прочих святых, евангельских подвигах.

Тело Богочеловека, Владыки Христа, которое Он принял от Пресвятой Богородицы и Духа Святого, и Тело Его в Святой Евхаристии, а также Тело Его как Церковь, – всё это, в конце концов, одно Тело, единое и всеспасительное. Ибо Господь Иисус Христос «вчера и сегодня и во веки Тот же» (Евр.13:8). Бог Слово как второе Лицо Пресвятой Троицы – вечно, и неизменно, и неумалимо Тот же. Он воплотился, сделался Богочеловеком, чтобы стать Церковью, и совершить в ней, и непрестанно совершать подвиг спасения мира и живущих в мире людей от греха, смерти и диавола. Как? – Собою, с помощью святых Богочеловеческих таинств и святых Богочеловеческих добродетелей, облекая спасаемых в Себя, обогочеловечивая их, отроичивая. И в самом деле, в Богочеловеческом теле Христовой Церкви непрестанно действуют все Богочеловеческие силы воплощенного Бога Слова и спасают всех членов Церкви по мере их веры и прочих подъемлемых ими святых подвигов.

Тело воплощенного Бога Слова – это и есть основание Церкви, и в нем – все Божественные ценности и истины. Бог становится человеком, чтобы человек при содействии Богочеловека стал Богом. В этом – всё благовестие Богочеловека и Его Церкви. Лишь с воплощением Бога Слова Бог и Божие делаются всесторонне доступными для нас, людей, образуя основу нашей человеческой жизни, главную категорию нашего бытия, мышления, поведения. Потому как Церковь – Тело Бога Слова, то она – Церковь благодатью и истиной и всем тем, что принадлежит Богочеловеку. Благодать и истина в ней единосущны; они суть близнецы – бессмертные, вечные, всесовершенные. Из безмерного Богочеловеческого богатства в Церкви мы получаем всё потребное нам для спасения, для освящения, для сочетания с бессмертием, для обожения, для обогочеловечения. Бог и всё Божие в Церкви – органично и реально как тело. «Вся полнота Божества» обитает в Церкви «σωματικῶς» = «телесно» (Кол.2:9). Потому и струятся из нее все Божественные, животворящие силы, проходящие по кровеносным сосудам наших евангельских добродетелей, очищающие нас от всякого греха, от всякой смерти, от всякого беса и обогочеловечивающие нас всеми добродетелями Спасителя. Как сопричастники Богочеловеческого Тела Христовой Церкви мы из Божественной полноты Спасителя вбираем всё нам необходимое для вечной жизни на этом и на том свете: восприемлем благодать на благодать и всю Божественную истину со всеми ее нетленными сокровищами (см. Ин.1:16–17).

Нам, людям, как самая непосредственная вещественная данность вверена плоть. Для того Бог Слово и стал плотью, чтобы мы, люди, в самой непосредственной человеческой реальности и близости могли удостовериться в Нем Самом и во всем Ему присущем. Богочеловек Сам по Себе и по Своим Богочеловеческим свойствам – это и есть в земном мире то Существо, Которое людьми проверено скрупулезно и беспощадно, в ближайшей человеческой действительности. Он, по свидетельству святых Апостолов, – То, «что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши» (1Ин.1:1). В досточудной Личности Богочеловека Христа нам дана вечная жизнь, и мы Им и через Него участвуем, общаемся в этой вечной жизни, которая – вся в Церкви, в Теле Его; а Он как Глава этого Тела управляет и руководит всеми святыми силами Своего Богочеловеческого организма (см. 1Ин.1:2–3, 5:11, 12, 20, 2:25, 3:15).

Как для человеческого существа, так и для всего человеческого рода воплощенный, вочеловечившийся Бог Слово, Богочеловек Господь Христос – всё и вся во всех мирах. Ибо Своей Личностью Он – не только вечная Истина, но и вечная Жизнь: Он – «Истинный Бог и Жизнь вечная» (1Ин.5:20). Как истинный Бог Он и имеет, и дарует людям вечную жизнь Церковью и в Церкви, Которая есть Его Богочеловеческое Тело, и Он – весь в ней на всю вечность. Потому Спаситель и изрекает такое благовестие: «Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня имеет жизнь вечную; перешел от смерти в жизнь» (Ин.11:25, 6:47, 5:24). Бог Слово для того и стал Богочеловеком, и соделался Церковью – «да всему... даст Он жизнь вечную» (Ин.17:2).

В своей сущности и во всех своих Божественных бесконечностях «жизнь» – от Бога Слова и в Боге Слове (Ин.1:3, 4). Логосность и логика жизни – всей своей сущностью от Бога Слова. До воплощения Бога Слова жизнь на земле под влиянием и по причине греха стала бессловесной и лишенной всякой логики, бессмысленной и бесцельной, смертоносной и устрашающей. Ведь грех – это сила, которая всё лишает логосности, Божественной логики и логичности, Божественного смысла и осмысленности. Вообще говоря, только грех лишает жизнь смысла и срастворяет ее со смертью. Между тем то, что для человеческой мысли – будь то греческой, римской, индийской или еще какой – было и осталось идеалом или идеей, абстракцией и категорией потустороннего, грёзами и мечтой, с воплощением Бога Слова стало жизнью, нашей земной жизнью, совершенно созидаемой по всем законам наших земных реалий. Поэтому за Логосом и за Логикой жизни не нужно идти в мир горний, ибо Логика и Логос жизни – здесь, на земле, среди нас: в Богочеловеческом, Христовом Теле – в Церкви. В ней имеем мы Слово (Логос) жизни, поэтому известны нам и логика жизни, и цель жизни, и смысл жизни.

До воплощения Бога Слова жизни как бы и не было на земле. А если она и встречалась, то была лишь суррогатом, фальсификатом жизни, ее оборотной стороной, а попросту – псевдожизнью. Ибо какая это жизнь, если носит она в себе смерть и оканчивается смертью? На самом деле, это – последовательное умирание, непрерывная агония. Только та жизнь достойна именоваться жизнью, которая не имеет конца и не завершается смертью, но побеждает смерть и воскресением созидает переход в бессмертие и жизнь вечную. И действительно, только вечная жизнь есть жизнь истинная. А она впервые явилась в нашем человеческом мире с воплощенным Богом Словом – с Богочеловеком Христом и вся пребыла с Ним в Его Богочеловеческом Теле – в Церкви. Поэтому святой Богослов благовествует: «Ибо жизнь явилась, и мы видели и свидетельствуем, и возвещаем вам сию вечную жизнь, которая была у Отца и явилась нам» (1Ин.1:2).

Откуда у святого Богослова столь дерзновенное свидетельство? Из личного, из всеапостольского опыта: ибо он сам вкусил вечной жизни, вступил с ней в общение и ею начал жить при посредстве Владыки Иисуса. Жить «сопричастником (со-телесником)» Богочеловеческого тела Господа Иисуса, иметь общение с Ним – это и значит пребывать в вечной жизни и иметь вечную жизнь. Такая жизнь есть, в сущности, общение с Троичным Божеством. Во-троичиться и о-троичиться через Богочеловека – это и есть не что иное, как начать жить вечной жизнью, от Отца через Сына в Духе Святом. При этом человек в себе самом чувствует и зрит вечную жизнь и постоянно находится в общении с вечными людскими существами. Ведь христиане тем и отличаются от прочих людей, что имеют вечную жизнь и живут ею еще здесь, на земле; каждый христианин – это бессмертный среди бессмертных. Поэтому они и являют [собою] вечную жизнь. В этом смысле всё у них зиждется на собственном опыте, на личном общении с Вечным, с Богочеловечным. Посему святой и христоносный очевидец благовествует: «О том, что мы видели и слышали, возвещаем вам, чтобы и вы имели общение с нами: а наше общение – с Отцем и Сыном Его, Иисусом Христом» (1Ин.1:3).

Жизнь христиан – это жизнь в Божественной Троице: общность, общение с Ней, с Ее животворящими, творческими, вечными силами и святынями. Ведь именно общение с Вечным и дарует людям вечную жизнь. Это не какое-то внешнее наблюдение, а внутреннее восприятие Святой Троицы. Это поистине κοινωνία = общение человека с Богом, со-воплощение Богу (см. 2Пет.1:4; Еф.3:6). Всё здесь лично, опытно, жизненно, ново, Бого-человечно и тем самым – человечно. Ради этого весь Бог Слово воплотился – стал плотию, вочеловечился, сделался человеком, и образовался Богочеловек; и как Богочеловек Он весь пребыл в Церкви, которая – тело Его, а Он – ее Глава. Церковью Он весь с нами, и среди нас, и в нас; а с Ним – и вся вечная Жизнь, и вся вечная Истина, и вся вечная Любовь, и весь вечный Свет, и все Его вечные достоинства – дабы через Него имели мы общение со всеми Божественными, вечными совершенствами. Святой Богослов говорит ясно: жизнь христиан в Богочеловеческой Церкви – вся в Святой Троице: от Отца через Сына в Духе Святом; это – общность со Святой Троицей.

Господь Иисус Христос – весь в Церкви: всем Своим существом, Логосным и Богочеловеческим; весь: всей Своей истиной, всей Своей жизнью, всей Своей правдой, всей Своей любовью, словом – всей полнотой Своего Божества и всей полнотой Своего человечества. Лишь от Него, Богочеловека, мы, люди на земле, а также и Ангелы на небе, знаем, что Он есть Истина. Всеистинно благовестие: «Истина произошла от Иисуса Христа» (Ин.1:17). Значит, Истина – это Богочеловек, Господь Иисус Христос; Истина – это вторая Ипостась Пресвятой Троицы; Истина – это Личность Богочеловека Христа. В нашем земном мире Истина ничуть не меньше всецелой Личности Богочеловека Христа. Она – не понятие, не умопредставление, не сила логики, не человек, не ангел, не человечество, не что-либо человеческое, не что-либо тварное, не все вкупе видимые и невидимые миры, а нечто несравнимо и безмерно высшее всего этого: Истина, вечная и всесовершенная Истина в нашем земном мире, а через его посредство – и во всех зримых и незримых мирах, – это второе Лицо Пресвятой Троицы, Сама всецелая Личность Богочеловека, Господа Иисуса Христа. Поэтому Господь Иисус и открывает человеческому роду святотроичное о Себе благовестие: «Я есмь Истина» (Ин.14:6; ср.: Еф.4:21). А так как Он – Истина, то и тело Его, Церковь, – Истина, для которой Он – Глава. Да, Глава Истины. Отсюда – удивительное и радостное благовестие святого Апостола: Церковь Бога Живого – это «столп и утверждение Истины» (1Тим.3:15). Поэтому Церковь и ее Истину не может разрушить, уничтожить, обессилить, истребить ни какая-либо ложь и самого первотворца и отца лжи – диавола, ни все злые силы всех родов лукавства мира земного и адского. Богочеловеком Христом Церковь всесовершенна, всемогуща, всепобедна, всебессмертна, всебожественна. Как таковая она и освобождает всякое людское существо от греха, смерти и диавола – от этой триединой лжи, уготовляя и даруя бессмертие и вечную жизнь каждому христианину в отдельности и всем христианам вкупе. Делает же она это, освящая, облекая во Христа, обогочеловечивая человеческие существа при содействии святых таинств и святых добродетелей. Отсюда – и всеспасительное благовестие из Божественных уст Спасителя: «И познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин.8:32) и от греха, и от смерти, и от диавола; сочетает она вас с собой, так что станете вы истинными, и дарует вам все блаженства Неба.

По всем этим причинам воплощение Бога, Бог во плоти, Богочеловек, Владыка Христос – это Истина всех новозаветных истин; Им стоит или падает вся Церковь, всё Богочеловеческое домостроительство спасения. Это – душа спасения. Это – душа всех новозаветных и церковных деяний, подвигов, добродетелей, событий, благовестие всех благовестий; а точнее – Всеблаговестие. Более того, сей факт, сие Всеблаговестие – это мерило всех мерил. Им как самым надежным критерием измеряется всё и вся в Церкви, в христианстве. Другими словами, кто не признаёт воплощения Бога, Богочеловека Иисуса Христа, тот – не член Церкви, не христианин. Более того, тот – антихрист.

Это непогрешимое мерило содержится в благовестии святого, возлюбленного Христом боговидца и тайновидца Иоанна Богослова: «Возлюбленные! не всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они, потому что много лжепророков появилось в мире. Духа Божия (и духа заблуждения) узнавайте так: всякий дух, который исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, есть от Бога; а всякий дух, который не исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, не есть от Бога, но это дух антихриста, о котором вы слышали, что он придет и теперь есть уже в мире» (1Ин.4:1–3; ср.: 1Ин.2:22; 1Кор.12:3).

В действительности, все духи, населяющие наш земной мир или посещающие его, подразделяются на два вида: на тех, которые от Бога, и тех, которые от диавола. От Бога – те, которые признают и исповедуют, что Иисус – воплощенный Бог Слово, Господь и Спаситель; от диавола же – те, которые этого не признают. Философия диавола вся в том и заключается, чтобы не признавать ни присутствия Бога Слова в мире, ни Его воплощения, вочеловечения в мире; утверждать и проповедовать, что Бога нет ни в мире, ни в человеке; что нет Бога и в Богочеловеке; что бессмыслица – веровать, что Бог воплотился в человека и что Он может жить в человеке; что человек – весь без Бога, существо, в котором нет ни Бога, ни чего-либо Божиего, ни чего-либо божественного, бессмертного, вечного; что человек – весь тленен, весь смертен; что по всему принадлежит он миру животных и почти ничем от них не отличается, потому и естественно ему жить, как животные, которые суть его законные предки и прародители, а также и естественные собратья. Такова, собственно, философия антихриста, во что бы то ни стало желающего заменить Христа, занять Его место в мире и в человеке. На протяжении всех веков в человеческом мире было огромное число предтеч, исповедников и приверженцев антихриста. «Всякий дух», а духом может быть личность, или учение, или идея, или мысль, или человек. И всякое учение, всякая личность, всякая идея, всякая мысль, всякий человек, который не признаёт, что Иисус – Бог и Спаситель, воплощенный Бог и Богочеловек, – ведет происхождение от антихриста и принадлежит антихристу. Такие лица, и учения, и идеи были в мире с самого явления в нем Владыки Христа, поэтому святой тайновидец и говорит об антихристе, что он «и теперь есть уже в мире». Всякий человек, всякая в мире идея, отрицающая Богочеловека Христа и Его Церковь, – от антихриста, который и есть, опосредованно или непосредственно, творец любой антихристианской идеологии. Вообще все идеологии можно свести к двум видам: те, которые за Христа, и те, которые за антихриста. В конечном счете, человек и живет в этом мире для того, чтобы решить один-единственный вопрос: быть ли ему за Христа или против Христа. И каждый человек, хочет ли он того или нет, только и делает, что решает эту проблему, объемлющую всё его существо. А посему каждый из нас – или христолюбец, или христоборец; третьего быть не может. Да, каждый из нас – либо служитель Христа, либо служитель диавола; третьего не дано.

Отличие каждого христианина – чувство соборности, чувство личной за всё ответственности. Знает он: если падает, то увлекает за собой и других; если встает – то вместе с собой и других воздвигает. Его жизнь не есть лишь его собственная, но она изящно вплетается в жизнь прочих братьев по вере, ибо все мы составляем одно Тело, Церковь. А в Церкви у нас всё общее: и Бог, и святыни, и душа, и совесть, и сердце. Молитвенно и благодатно каждый во всех и все в каждом. Сколь эгоистично тогда и себялюбиво заботиться только «о себе» (см. Флп.2:4)! Ведь поступать по-евангельски – это прилагать попечение и о других как о себе самом, смотреть на своё, как на их, и на их, как на своё (Флп.2:21; 1Кор.10:24; Мф.7:12; Лк.6:31). Кто знает, сколь обязан ты Божиим святым и их молитвам и самой своей душой, и самой своей верой, и самим своим спасением! Не говоря уже об имуществе. Оно – полностью Божие: тебе же вверено оно от Бога как кредит; оно ссужено тебе, дабы и ты не от своего собственного, а от ссуженного тебе давал взаймы другим. И действительно, все мы живем исключительно от Божиих щедрот. «Что ты имеешь, чего бы не получил?» (1Кор.4:6–7). Бог дал тебе и душу, и сердце, и тело, и мысль, и чувство. Всё это – Божия собственность. Дана она тебе, чтобы ты ее возделывал. Так с нею и поступай. Так смотри и на своих братьев вокруг тебя. Ведь и им Бог уделил от Своего достояния: кому-то больше, кому-то меньше. Имей же попечение об этом Божием достоянии, тебе ли оно вверено или же твоим ближним. Заботься об их душе, как о своей собственной, и об их спасении, как о спасении самого себя. «Не о себе только каждый заботься, но каждый и о других» (Флп.2:4). Видишь, богоносный Апостол заповедует: «каждый», – исключений нет. Если же ты так не поступаешь, то воздашь Богу ответ за расточение Божия имения, или за пренебрежение им, или за его утрату. «Если каждый, оставляя свое, печется о благе другого и у них бывает: я о твоем, а ты о моем, – то это уже жизнь не человеческая, а ангельская». «Если забочусь я о том, что благо для тебя, а ты – о том, что благо для меня, то здесь нет места ни славолюбию, ни ссоре, ни какому-либо злу вообще; это попросту жизнь ангельская и божественная».

Мысль в человеке? – Это главный незнакомец в нашем человеческом существе. В Евангелии же (преп. Иустин нередко так называет весь Новый Завет. – «Примеч. пер.») нам как главная цель мысли, как ее всеобъемлющее назначение заповедуется – мыслить «еже и во Христе Иисусе» (Флп.2:5; ср.: Кол.3:1–2). Значит, конечная цель и высочайший предел человеческой мысли – это мысль Христова, а человеческого чувства – чувство Христово. Лишь со Христом мы, люди, познали, что такое совершенная человеческая мысль и совершенное человеческое чувство. Это – Христова мысль и Христово чувство. Лишь в Богочеловеке Христе человеческая мысль взошла к своему божественному бессмертию и вечности и стала Бого-мыслью; а также и человеческое чувство стало Бого-чувством. Богочеловек; и в Нем – Бого-мысль, и в Нем – Бого-чувство.

Мысль Богочеловека – это божественно бессмертная и божественно вечная мысль человеческая; чувство Богочеловека – это божественно бессмертное и божественно вечное чувство человеческое. Любая человеческая мысль, если она не преобразится в мысль Христову, в Бого-мысль, – засохнет, сгниет; а от гнилых мыслей зачервивеет в человеке душа. Равно как и от прогнивших чувств. Ведь все наши чувства гнилы и червивы, если не преобразили мы их в Христовы чувства, в Бого-чувства.

Мыслить «еже и во Христе Иисусе». Что это такое? – Всё, что имеет Он и содержит в Себе как Бог Слово: все Божественные свойства и совершенства; и всё, что имеет Он и содержит в Себе как человек: все Его человеческие качества, помышления, чувства, подвиги, переживания, дела; вся Его жизнь от Рождества и до Вознесения, и от Вознесения вплоть до Страшного Суда, и от Страшного Суда – через всю Божественную вечность, бесконечную, безграничную, неизмеримую. Мыслить обо всем этом – наша первейшая денно-нощная христианская обязанность. Поступая так, мы бесконечны и бессмертны в каждой мысли, в каждом чувстве: бесконечны и бессмертны во Христе, Богочеловеке. Тогда – нет больше смерти ни для нашей мысли, ни для нашего чувства. Ибо каждая наша мысль и каждое наше чувство – силою Воскресшего Господа – побеждают всякую смерть и всё смертоносное. Вообще говоря, у нас, христиан, жизнь в этом мире есть не что иное, как непрестанное подражание Владыке Христу через восприятие и переживание в Богочеловеческом Теле Его Церкви всего Ему присущего, а в первую очередь – Его всепобеждающей воскресной силы, благодатью которой мы берем верх над всякой смертью и над всем смертным в нас и в окружающем нас мире.

Если человек не мыслит о людях «еже» [о них] «и во Христе Иисусе», то есть того, что мыслит о них Христос, то разве этот человек – христианин, разве брат, разве вообще человек? Если не желает он им, если не чувствует к ним того же, что и Владыка Христос, то он – еще не христианин, еще недочеловек. Что во Христе для каждого человека, то должно быть и в нас. Тогда мы – христиане, и братья, и люди. Как думать о мире сем? Если не думает человек о мире мыслью Христовой, то, значит, он заблудился в безысходных лабиринтах – и никогда не обрящет подлинного смысла мира. Если размышляет он о человеке, о пчеле, о птице, о цветке – то и здесь действует аналогичное правило. Ведь и мельчайший цветок столь загадочен, что в дебрях его таинственности может безвозвратно потеряться любая человеческая мысль, не наставляемая Богом Словом. Если думает человек о жизни, о смерти, о добре, о зле, об истине, о заблуждении, о правде, о неправде и если его мысль обо всем этом не разовьется в Христо-мысль, то она обречена на бессмысленное и трагическое самоистязание. И об обществе, о семье, о нации, о человечестве – если не мыслит он Христом, то никогда не найдет их истинного смысла и не решит правильно ни одну их проблему.

Мыслить обо всем Христом – вот главная заповедь для каждого христианина, вот наш христианский категорический императив, вот наша христианская гносеология. Но Христом можно мыслить, если имеешь «ум Христов». Святой Апостол утверждает о христианах: «Мы имеем ум Христов» (1Кор.2:16). Как мы его стяжали? – Живя в Его Богочеловеческом теле – в Церкви, для которого Он Глава. Жительство в Церкви, при содействии Святых Таинств и святых подвигов, сплачивает всё наше бытие с бытием Церкви, сочетавая и ум наш с Богочеловеческим соборным умом Церкви и научая нас мудрствовать по Христу, мыслить «еже и во Христе Иисусе». Ведь только мысля умом Христовым, то есть соборным умом Церкви, христиане и способны «то же мыслить», то же чувствовать, «ту же любовь иметь» и быть одной души и одного сердца, «единодушными и единомысленными» (Флп.2:2, 3:16, 4:2; Рим.15:5; 1Кор.1:10).

Бог и Владыка Христос снизошел до человека и даже Сам сделался человеком, чтобы люди могли мыслить «еже и во Христе Иисусе» и поступать «достойно Бога» (Кол.1:10). Бог стал человеком, чтобы сделать человека богом, как об этом чаще всего говорят святые Отцы. Или: Бог вочеловечился, дабы обожить человека. Сделавшись человеком, Владыка Христос и впредь пребыл Богом, ибо это сказуют слова духоносного Апостола «во образе Божии сый» (Флп.2:6). Быть «во образе Божии» значит быть Богом. Таково богомудрое изъяснение святых Отцов. Хотя Он и Бог, но, став человеком, Владыка Христос «не почитал хищением быть равным Богу» (Флп.2:6), но жил смиренно, как никто другой. «Бог Слово – по естеству Бог. Будучи в образе Бога, Он не стремился (букв. в сербск.: «не боролся за то, чтобы...». – «Примеч. пер.») уравняться с Богом, ибо имел это равенство по естеству». Проводя земную жизнь в неизреченном смирении, вочеловечившийся Бог Слово показал, что смирение – это путь новой жизни – той [жизни], которой живут воплощенный Бог и все Его истинные последователи. Смирение – это наиболее очевидно и есть «еже и во Христе Иисусе».

Соделавшись человеком, Бог Слово, несомненно, бесконечно «умалил Себя» (истощил Себя, ἑαυτὸν ἐκένωσε), так что просто невероятно, как Он и впредь мог постоянно и неизменно пребывать Богом, обитая в крохотном и ничтожном человеческом существе. Ведь по самой своей природе человек – существо несопоставимо малейшее и низшее, чем Бог. Сверх того, свою природу человек грехом и смертью настолько морально уничтожил и осквернил, что лишь бесконечное человеколюбие могло побудить Бога стать человеком. Это – смирение и уничижение, которому нет подобного, а тем более равного. «Богу стать человеком – это великое, неизреченное и невыразимое смирение, уничижение». Вящего уничижения Бог не мог для Себя избрать. Но без этого не мог Он явить и Своего беспримерного человеколюбия. Поэтому святой Апостол, дабы выразить это чудо ни с чем не сравнимого смирения и человеколюбия, употребляет исключительное и необычно сильное выражение: «истощил себя» (ἑαυτὸν ἐκένωσε); то есть Бог Слово, став человеком, как бы опустошил Себя от всего Божественного. И действительно, если бы Бог мог пасть, то есть перестать быть Богом, то величайшим для Него падением было бы – стать человеком. Однако Бог Слово делается человеком, не переставая быть Богом, и живет как человек, присно оставаясь неизменным Богом. Он, «образ Бога невидимого» (Кол.1:15), принимает на Себя образ видимого человека, дабы Собою возвысить человека до Бога. А это значит – дабы избавить его от греха, смерти и диавола. Он, вечный Бог, как истинный человек вступает в наш мир греха, смерти и диавола, и живет в нем как истинный человек, и самым явным образом показывает, как в мире греха можно жить без греха и в мире смерти – победить смерть и сокрушить диавола. Так делается Спасителем и спасением Он, истинный Бог и истинный человек, Богочеловек. И в Нем – Церковь со всеми своими Богочеловеческими таинственностями и святынями. Ясна и осязательна истина: спасение – в Спасителе; человек спасается от греха, смерти и диавола, живя Богом и Спасителем нашим Иисусом Христом в Богочеловеческом Теле Его Церкви. А в этом всечудодействующем и всеспасительном Теле христиане живут святыми таинствами и святыми добродетелями. Спасение никому не навязывается насильно. Спаситель предлагает его и подает. Он стал «подобным человекам» (Флп.2:7) и во всем был истинным человеком, чтобы людям доступным, человеческим образом вручить через Церковь все средства и силы спасения, подавая их как брат братьям по плоти и крови (см. Евр.2:14–18). И действительно, настолько был Он настоящим, то есть обычным, человеком, настолько по виду стал «как человек» (Флп.2:7), что Его современники, взирая на Его Божественные дела и силы, в изумлении спрашивали: «Откуда у Него это? Что за премудрость дана Ему, и как такие чудеса совершаются руками Его? Не плотник ли Он, сын Марии, брат Иакова, Иосии, Иуды и Симона?» (Мк.6:2–3; ср.: Мф.13:55). «Сделавшись подобным человекам» (Флп.2:7), Бог Слово творил Божественные дела и являл Божественную всемудрость, ибо не переставал быть Богом. «Сделавшись подобным человекам» во всем, кроме греха, Он без участия греха совершал все человеческие дела, без малейшей примеси порока мыслил всеми человеческими мыслями, без всякой тени скверны чувствовал всеми человеческими чувствами, словом – не сделав греха, прожил всю человеческую жизнь.

И Себя, столь возвышенного, совершенного, безгрешного, Он уничижил, «быв послушным даже до смерти, и смерти крестной» (Флп.2:8), – дабы, будучи истинным человеком, от имени всех людей, и за всех людей, и вместо всех людей победить смерть и спасти всех людей от смерти. Своим мертвым телом Бессмертный ниспустился в смерть, в ее бездонную пропасть, чтобы Ему как всемогущему безгрешному человеку, как Богочеловеку, избавить человеческий род от рабства смерти (см. Евр.2:14–15). И вправду безмерное унижение для безгрешного Богочеловека – снизойти в удушающую бездну смерти, где разложилось и гниет столько людских существ, где смрад грехов нестерпим, где свирепая власть и зловоние злосмрадных нечистых духов невыносимы. «Быв послушным даже до смерти», – послушным кому, чему? – Божественной любви и намерению о спасении мира крестной смертью Сына Божия, «послушным» Своей безграничной любви к человеку, Своему состраданию, Своему всемилосердию. Ведь смерть – это унижение даже для богоподобного человека, а тем более – для безгрешного Богочеловека. Человек, пристрастившись ко греху, низвел себя в смерть и поработил себя ей. Вожделевая грех без всякого пресыщения, человек не мог избавить себя от смерти, потому что собственными своими грехами, как неразрывными узами, сам удерживал себя в рабстве смерти. Ведь грехи – это сила смерти. Безгрешный Богочеловек и впрямь умер как человек, однако смерть не могла удержать Его в своем рабстве, так как не было в Нем греха – той единственной силы, с помощью которой смерть держит под своим гнетом человеческие существа. Так безгрешный Богочеловек Своей смертью истребил смерть. Войдя в нее добровольно, Он изнутри разрушил ее Своей Богочеловеческой безгрешностью и всеправедностью и, таким образом, спас от нее человеческий род. Всеправедный и Всесвятой, безгрешный Богочеловек освятил и самое позорное орудие смерти – крест, передав ему чудотворную, спасительную силу Своей Богочеловеческой Личности. Поэтому крест – не только знамение спасения, но и сама сила спасения, сама «сила Божия» (1Кор.1:18).

Себя, Всеправедного и Всесвятого; Себя, безгрешного Богочеловека, добровольно унизить до смерти, и причем до позорной смерти на кресте, – это воистину смирение, которому нет равного ни в одном из существующих миров. Поэтому в Церкви, в этой Богочеловеческой устроительнице спасения и единения со Христом, смирение и стало необходимой евангельской добродетелью и святой силой спасения, которую лишь Бог подает людям за их безграничное уничижение себя перед безгрешным и всесмиренным Господом Иисусом. Спасительному смиренномудрию и всемогущему смирению христиане научаются от Самого Господа Иисуса (см. Мф.11:29; Лк.22:27; Ин.13:5, 13–15).

За такой единственный в своем роде и безгранично спасительный подвиг Бог чрезвычайно возвысил Христа, то есть возвысил Его как человека, ибо как Бог Слово Христос во всем равен Богу Отцу, не исключая и Божественного величия. Возвышая Его как человека, Бог показал, для какого Божественного величия и славы сотворено человеческое естество. Так открылся весь путь человеческого естества: от бездны смерти – до высоты небес, от диавола – до Бога (см. Флп.2:9). Ибо пока пребывает оно во грехах и в рабстве смерти, человеческое естество сидит одесную диавола; а со Христом и во Христе оно, возвысившись над Херувимами и Серафимами, восседает одесную Бога. Этот путь из бездны смерти превыше небес первым прошел Сам Господь Иисус Христос, Богочеловек, и уготовал его Церковью и в Церкви для всех людей, оставив нам в Церкви и пример, и силы следовать за Ним. Да, и пример, и силы. Ведь только Он подает благодатные силы для столь удивительного и величественного подвига. Памятуя о бесконечном человеколюбии Спасителя, святой Апостол повелевает нам мыслить «еже и во Христе Иисусе» и искать «горнего, где Христос сидит одесную Бога» (Флп.2:5; Кол.3:1).

Богочеловек, Владыка Христос как Церковь являет Собою самое поразительное и самое грандиозное величие, превышающее все мыслимые понятия о достоинстве. Посему Бог Отец «и дал Ему имя выше всякого имени» (Флп.2:9), настолько выше, что – «нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись» (Деян.4:12). Богочеловек Христос – настолько уникальное и исключительное Существо во всех мирах, что – «нет ни в ком ином спасения» (Деян.4:11). И действительно, Богочеловек – единственное подлинное величие среди всех существ во всех мирах, единственное Существо, заслуживающее того, чтобы пред Ним «преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних» (Флп.2:10). Людям же дано сопровождать Его в этой Его славе, если последуют они Его подвигу, то есть если как сопричастники Богочеловеческого тела Его Церкви спасают себя Им от греха, смерти и диавола. Дабы облегчить самый подвиг спасения, в Церкви подает Он им все Божественные силы, необходимые им для того, чтобы стать «причастниками Божеского естества», а тем самым – и общниками неизреченной Божией славы (2Пет.1:3–9). «Небесных» – это Ангелы и души праведников; «земных» – это человеческие существа в земном мире; «преисподних» – это души грешников в областях дольних. Всем предоставляется возможность поклониться Господу Иисусу как Спасителю человеческого рода.

После всего того, что Иисус Христос сделал для человеческого рода, каждый нормальный человек должен признать, что Он – поистине Бог и Господь, поистине Спаситель и Церковь. Ибо чего Он как Господь и Спаситель не сделал, а должен был сделать? Какое благо мог нам дать, а не дал? Какую истину мог возвестить, а не возвестил? Всё, чему подобало быть ради нашего спасения, – совершилось; всё, что имел Он воспринять и пережить, воспринял и пережил; всё, что надлежало сделать, сделал; всё, что должен был нам даровать, даровал; и, таким образом, всей Своей жизнью Он самым очевидным образом явил и твердо удостоверил, что Он – и вправду единственный Бог и Господь мира и единственный Спаситель и спасение мира. А важнее всего самого важного то, что Себя как Такового Он всецело оставил нам в Своем Богочеловеческом теле – в Церкви. Он – ее вечная Глава.

Свойства Церкви

Свойства Церкви бесчисленны, ибо ее свойства – это, в действительности, свойства Богочеловека, Господа Иисуса Христа, а через Его посредство – и свойства Троичного Божества. Но святые и богомудрые Отцы Второго Вселенского Собора, наставляемые и руководимые Духом Святым, свели их в девятом члене Символа Веры к четырем: «Верую... во едину Святую, Соборную и Апостольскую Церковь». – Эти свойства Церкви: единство, святость, соборность и апостоличность – проистекают из самой природы Церкви и ее предназначения. Они ясно и точно определяют характер Христовой, Православной Церкви, которым она как Богочеловеческое учреждение и общность отличается от любого человеческого учреждения и от любой человеческой общности.

1. Единство и единственность Церкви

Как Личность Богочеловека Христа – одна и единственная, так и Церковь – Им, и в Нем, и на Нем основанная – одна и единственная. Единство Церкви неминуемо следует из единства Личности Богочеловека Христа. Будучи одним и единственным Богочеловеческим организмом на небе и на земле, Церковь, по всем небо-земным законам, не может разделяться. Любое разделение означало бы ее смерть. Вся – в Богочеловеке, она прежде всего и во всем – Богочеловеческий организм, а затем – Богочеловеческая организация. В ней – всё Богочеловеческое: и жизнь, и вера, и любовь, и Крещение, и Евхаристия, и каждое ее святое таинство, и каждая ее святая добродетель, и все ее учение, и вся ее жизнь, и все ее бессмертие, и вся ее вечность, и все ее устройство. Да, именно так: в ней всё Богочеловечески едино и неделимо: и единение со Христом, и освящение, и обожение, и преображение, и отроичение, и спасение. В ней всё органически и благодатно связано в единое Богочеловеческое Тело под единой Главой – под Богочеловеком, Владыкой Христом. Все ее члены, хотя как личности они всегда целостны, свободны и неприкосновенны, сплачиваемые одной благодатью Святого Духа через Святые Таинства и святые добродетели в органическое единство составляют одно тело и исповедуют одну веру, сочетавающую их взаимно и с Господом Иисусом Христом.

Христоносные Апостолы богодухновенно благовествуют о единстве и единственности Церкви, утверждая свою проповедь на единстве и единственности ее Основателя – Богочеловека, Владыки Христа, и Его Богочеловеческой Личности, «ибо никто не может положить другого основания, кроме положенного, которое есть Иисус Христос» (1Кор.3:11).

Святые Таинства и святые добродетели своей обращенной ко Христу, христолюбивой силой соединяют с Господом Иисусом Христом всех членов Церкви из всех народов и времен, так что «все одно во Христе Иисусе» (Гал.3:28; ср.: Кол.3:11, 15). Это единство верных зарождается с изначального таинства – со святого Крещения, продолжается и укрепляется через прочие святые таинства и достигает вершины в святой Евхаристии, осуществляющей самое совершенное единство верных с Владыкой Христом, а также их единство друг с другом (см. 1Кор.10:16–17, 12:12). Единая по всему своему Богочеловеческому существу, Церковь в то же время множественна по личностям. В этом она в какой-то степени являет в себе образ Пресвятой Троицы: единство в тройстве, тройство в единстве. И это благодаря тому, что второе Лицо Святой Троицы – Бог Слово – сделалось человеком и Собою уподобило [тем самым] Церковь Святой Троице. Собственно говоря, Церковь Господа Иисуса Христа – это благодатно-добродетельные образ и подобие Пресвятой Троицы на земле, всецело исполненные благодатных, Божественных сил отроичения и обогочеловечения. В Церкви исполняется Первосвященническая молитва Спасителя: «Да будут все едино: как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино... Да будут едино, как Мы едино. Я в них, и Ты во Мне; да будут совершены воедино» (Ин.17:21–23). Таково Богочеловеческое единство веры, таково и Богочеловеческое единство Церкви; онтология веры, онтология Церкви: по всему и во всем они взаимозависимы, причем и то, и другое – всецело от Богочеловека, в Богочеловеке, по Богочеловеку.

Единство и единственность Богочеловеческой веры – вот основа, фундамент всей Христовой Церкви. А в этой вере всё и вся – Богочеловек, Господь Иисус Христос, Который Собою как Церковью навсегда сочетал небо с землей, Ангелов с людьми и, что важнее всего самого важного, – Бога с человеками. Исторически очевидно и несомненно то, что в Богочеловеческой вере содержатся все Богочеловеческие святые таинства и святые добродетели, совершающие наше облечение во Христа, наше обогочеловечивание, наше обожение, наше о-троичение и через всё это – наше спасение. Из веры как из первой добродетели источаются все святые добродетели и все святые таинства. Они при посредстве досточудного Богочеловека, воплощенного Бога Слова, и соединяют нас с Трисвятым Божеством. Для нас, людей, – это самое совершенное и самое полное единство, то есть всеединство.

Святой Максим Исповедник благовествует Богочеловеческую истину: «В Церкви, по Промыслу Божию, все люди делаются как одно естество и как одна воля, Духом Святым сочетаваемые с Богом и между собой». Эта истина вся присуща, вся жива, вся явна, вся животворна и бессмертна в богослужении Православной Церкви, в ее Богочеловеческой благодатно-подвижнической жизни. Нам, людям, Богочеловеческая вера Христова подает всё и вся, что только нужно для нашего человеческого существа для вечной жизни на земле и на небе.

Без нее человеческое существо – ужас превыше всех ужасов, проклятие над проклятиями. Этой верой мы стоим и вечно существуем в Церкви Спасителя. Она – вся от Церкви и вся в Церкви. Одна и единственная с вершины до основания, эта вера «однажды предана святым» (ср.: Иуд.3): Богочеловеком, Владыкой Христом через Его Богочеловеческое домостроительство спасения – через Православную Церковь.

Божественную истину благовествует святой Иоанн Кассиан: «Без сомнения, вне Церкви – тот, кто не содержит веры Церкви».

Подражая святым Апостолам, святые Отцы и учители Церкви по-херувимски богомудро и по-серафимски ревностно исповедуют единство и единственность Православной Церкви. Поэтому понятна ревность святых Отцов Церкви при любом отделении и отпадении кого-либо от Церкви и их строгое отношение к ересям и расколам. В этом смысле исключительную Богочеловеческую важность имеют Святые Вселенские и Святые Поместные Соборы. Их мудрый во Христе дух свидетельствует о том, что Церковь – не только едина, но и единственна. Как у Господа Иисуса Христа не может быть несколько тел, так у Него не может быть и несколько Церквей. По своему Богочеловеческому существу Церковь – одна и единственная, как и Богочеловек Христос – один и единственный. Отсюда следует, что разделение, раздел Церкви онтологически, существенно невозможен. Раскола Церкви никогда не было и быть не может, а были и будут лишь отпадения (отколы) от Церкви, как добровольно бесплодные ветви засыхают и отторгаются от вечно живой Богочеловеческой Лозы – от Господа Иисуса Христа (см. Ин.15:1–6). От одной-единственной нераздельной Христовой Церкви в разные времена отделялись и отпадали еретики и раскольники – переставая тем самым быть членами Церкви и сопричастниками ее Богочеловеческого Тела. Так, прежде других отпали гностики, затем ариане, затем духоборы, затем монофизиты, затем иконоборцы, затем римокатолики купно с отделившимися от них протестантами, затем униаты, затем... по порядку все прочие приверженцы еретическо-раскольнического легиона.

2. Святость Церкви

По своему Богочеловеческому существу, Церковь – несомненно, уникальная организация в земном мире. В такой ее природе заключена и ее святость. В сущности, она есть Богочеловеческая совершительница освящения людей, а через них – и прочих тварей. Она свята как Богочеловеческое, Христово тело, для которого Сам Владыка Христос – бессмертная Глава, а Дух Святой – [как] бессмертная душа. Поэтому в ней всё свято: и учение, и благодать, и таинства, и добродетели, и все ее силы и средства, усокровиществованные в ней для освящения людей и тварей. По Своему беспримерному человеколюбию сделавшись через воплощение Церковью, Бог и Господь Иисус Христос освятил Церковь Своими страданиями, Воскресением, Вознесением, учением, чудотворениями, молитвой, постом, таинствами, добродетелями, одним словом – всей Своей Богочеловеческой жизнью. Потому и изречено сие богодухновенное благовестие: «Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее, чтобы освятить ее, очистив банею водною посредством слова; чтобы представить ее Себе славною Церковью, не имеющею пятна, или порока, или чего-либо подобного, но дабы, она была свята и непорочна» (Еф.5:25–27).

Но во все исторические эпохи [бытия Церкви] по-евангельски достоверен тот факт, что Церковь полна и переполнена грешниками. Умаляет ли, ущербляет ли, уничтожает ли их присутствие в Церкви ее святость? – Нисколько и никоим образом. Ибо неумалимо и непреложно святы Господь Иисус Христос – ее Глава, и Святой Дух – ее сердце, равно как и ее Божественное учение, и ее таинства, и ее добродетели. Церковь терпит грешников, собирая их, как птица, под крылья и наставляя – не пробудит ли их и не поощрит ли к покаянию, к духовному выздоровлению и преображению; так что не мешают они Церкви быть святой. И лишь грешники нераскаянные, упорствующие в зле и богоборческой лукавой воле, отсекаются от Церкви либо видимым действием церковной, Богочеловеческой власти, либо незримым действием Божия суда, так что и здесь святость Церкви соблюдается. «Извергните развращенного из среды вас» (1Кор.5:13).

Святые Отцы и в своих сочинениях, и на Соборах по-апостольски ревностно и богомудро исповедали святость Церкви как ее существенное и неизменное свойство. Отцы же Второго Вселенского Собора догматически закрепили это в девятом члене Символа Веры. И остальные Вселенские Соборы подтвердили это печатью согласия.

3. Соборность Церкви

– кафоличность = καθολίκότης Церкви –

Богочеловеческое существо Церкви само по себе – всеобъемлющее, вселенское, кафолическое, целостное, соборное: Богочеловечески-вселенское, Богочеловечески-кафолическое, Богочеловечески-целостное, Богочеловечески-соборное. Богочеловек, Господь Иисус Христос, Собою и в Себе наиболее совершенно и полно собрал, сочетал Бога и человека в единое кафолическое целое; а через человека – все миры и всю тварь. Участь твари существенно связана с человеком (см. Рим.8:19–24). Своим Богочеловеческим организмом Церковь охватывает «всё, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое: престолы ли, господства ли, начальства ли, власти ли» (Кол.1:16). Всё – в Богочеловеке, а Он – Глава тела Церкви (см. Кол.1:17–18). В Богочеловеческом организме Церкви каждый верный живет полнотой своей личности как живая, богоподобная, Троице-подобная клеточка. Закон Богочеловеческой соборности объемлет всё и действует через всё. При этом всегда соблюдается Богочеловеческое равновесие между Божиим и человеческим. Мы, люди в Церкви, будучи сопричастниками ее Тела, переживаем всю полноту своего бытия, во всех его богочеловеческих масштабах, во всей широте. И еще: в Богочеловеческой Церкви человек воспринимает свое бытие как ее все-бытие, переживая себя не только как все-человека, но и как все-тварь, всетворение. Одним словом – воспринимает и переживает он себя как благодатного богочеловека.

Богочеловеческая соборность Церкви – это, по сути дела, непрестанное благодатно-добродетельное усвоение человека Христу: всё собирается во Христе Богочеловеке и всё переживается в Нем как свое собственное, как единый и неделимый Богочеловеческий организм. Ведь жизнь в Церкви – это Богочеловеческое приобщение ко всему соборному, это благодатно-добродетельный подвиг обогочеловечения, сочетания себя со Христом, обожения, отроичения, освящения, преображения, спасения, сочетавания с бессмертием и вечностью, оцерковления. Богочеловеческое приобщение к соборности (букв. «соборнование». – «Примеч. пер.»), Богочеловеческая соборность в Церкви соблюдается и осуществляется вечно живой Личностью Богочеловека Христа, самым совершенным образом соединяющего Бога, и человека, и всю тварь, которую вседрагоценная Кровь Богочеловека и Спасителя омывает от греха, зла и смерти (см. Кол.1:19–22). Личность Богочеловека, Владыки Христа, – и есть душа соборности Церкви. Именно Богочеловек всегда поддерживает Бого-человеческое равновесие между Божиим и человеческим в соборной жизни Церкви. Церковь вся полна и преисполнена Господом Иисусом Христом; ибо она – «полнота Наполняющего все во всем» (Еф.1:23). Оттого-то и вселенская она в каждой живущей в ней личности, в каждой своей частице. Эта Вселенскость, эта соборность, эта целостность, «καθολικότης» – громоглашает о себе особенно ясно через святых Апостолов, через святых Отцов, через Святые Вселенские и Поместные Соборы.

Во всех отношениях организм Церкви – самый сложный, о котором только ведает человеческий дух. Почему? Потому что это уникальный Бого-человеческий организм, в котором все Божественные тайны, все Божественные и человеческие силы образуют единое тело. Лишь всемудрый и всемогущий Богочеловек, Владыка Христос, мог всё это составить и сочленить в одно тело, в Свое тело, которому Он – Глава, вечная Глава. Всю жизнь в этом удивительном и чудодейственном Теле путеводствует и руководит ею Он, досточудный и чудотворящий Бог и человек. Каждая частица этого Тела живет всем Телом, равно как и всё Тело живет в каждой своей частице. Все живут через каждого и в каждом, но и каждый живет через всех и во всех. Каждая клеточка растет с совместным возрастанием Тела, а равно и всё Тело возрастет с ростом каждой клеточки. Все эти многочисленные частицы Тела, все эти составы, все эти члены, все эти живые органы, все эти клеточки – соединяет в одно вечно живое Богочеловеческое тело Сам Господь Иисус Христос, сообразуя деятельность каждой частицы со всей соборной жизнью Тела, тогда как каждая частица работает «в меру» своих сил. Силу же каждого члена Церкви составляют евангельские добродетели. Евангельская жизнь каждого члена Церкви, хотя она особенна и лична, – всегда всесторонне соборна, совместна, обща. Ибо вливается она в совокупную деятельность всего Тела. И по мере того как своими евангельскими подвигами человек преображает себя, возрастая во Христе, Владыка Христос эти его труды претворяет в общую, соборную, Бого-человеческую силу, и так «тело... получает приращение для созидания самого себя в любви» (Еф.4:16). Вообще говоря, деятельность каждого члена всегда лично-соборна. И когда кажется, что член Церкви трудится только для самого себя (например, подвизание пустынников), на самом деле он всегда трудится для всей Церкви. Таково устройство Богочеловеческого организма Церкви, которым всегда руководит и наставляет его Сам Господь Иисус Христос – Глава Церкви.

В соборной жизни Церкви переплелись жизни Ангелов и человеков, кающихся и грешников, праведников и неправедников, почивших и на земле живущих, причем более праведные и святые помогают менее праведным и святым возрастать ростом Божиим во всё большую праведность и святость. Богочеловеческие, святые Христовы силы струятся по всем членам [Церкви] – не исключая и самых малых и незначительных, по мере их благодатного вживания в организм Церкви в подвиге веры, любви, молитвы, поста, покаяния и прочих святых добродетелей. Так все мы вкупе возрастаем «в святый храм в Господе» (Еф.2:21), будучи благодатно и органически связаны между собой одной верой, одними Святыми Таинствами и святыми подвигами, одним Господом, одной Истиной, одним Евангелием. И все мы участвуем в единой Богочеловеческой жизни Церкви, каждый из своего места в этом Теле, которое ему Господь – Глава Церкви – назначил, ибо тело Церкви растет из Него и Им, «составляемое и совокупляемое посредством всяких взаимно скрепляющих связей» (Еф.4:16). При этом Господь каждому определяет место, соответствующее ему по его духовным качествам и христианским свойствам, особенно же – по его святой, евангельской любви, которую каждый добровольно возгревает в себе и действует ею (см. Еф.4:15–16). В этой соборной жизни Церкви каждый строит, созидает себя с помощью всех, и причем в любви, и все с помощью каждого, поэтому даже Апостолу нужны молитвы малейших членов Церкви.

Члены Церкви, всецело сочетавшиеся с Богочеловеком в благодатно-подвижническое единство, живут тем, что Его, и имеют то, что Его, и знают Его знанием, ибо мыслят соборным умом Церкви, чувствуют соборным сердцем Церкви, хотят соборной волей Церкви и живут соборной жизнью Церкви; всё им принадлежащее – это, на самом деле и в первую очередь, – Его, и присно Его, а они всегда себе свои только посредством Его и Им.

Все мы, верные в Церкви, составляем одно тело; для чего? – Дабы жить нам одной, святой и соборной жизнью Церкви, святой и соборной верой Церкви, святой и соборной душой Церкви, святой и соборной совестью Церкви, святым и соборным умом Церкви, святой и соборной волей Церкви. И так всё у нас бывает соборно и совместно: и вера, и любовь, и праведность, и молитва, и пост, и истина, и печаль, и радость, и боль, и спасение, и обожение, и обогочеловечение, и бессмертие, и вечность, и блаженство. А через всё это ведет нас и руководствует, управляет нами и объединяет нас благодать Святого Духа. Мы не свои; в Церкви мы принадлежим всем, а прежде всего – душе Церкви, Святому Духу. Это чувство – главное и непрестанное евангельское чувство каждого истинного члена Церкви. Никому в Церкви не принадлежит всё, но каждому лишь столько, сколько Дух Святой определил по его месту в Богочеловеческом теле Церкви и по мере его богочеловеческой веры.

Каждый новый член Церкви знаменует собой приращение в теле Церкви и возрастание тела Церкви. Ибо каждый, подъемля сообразный для себя подвиг, становится сопричастником тела Церкви. И Сам Господь определяет ему соответствующее место в теле Церкви, делая его ее составной частью. Поистине лишь в Богочеловеческом организме Церкви все трудятся для каждого и каждый для всех. Поистине лишь в святой Богочеловеческой соборности Христовой Церкви совершенным образом решена и проблема личности, и проблема общества; и только в Церкви реализованы как совершенная личность, так и совершенное общество. Собственно говоря, вне Церкви нет ни истинной личности, ни истинного общества. Святой Дамаскин благовествует: «Христос, Глава наша, преподает нам Себя (μεταδίδωσιν ἡμῖν ἑαυτὸν), соединяя тем самым нас с Собой и друг с другом; как следствие этого имеем мы взаимное согласие, сообразность, хотя каждый получает помощь от Духа настолько, насколько способен вместить».

Как Богочеловеческое Тело Церковь не ограничена во времени и пространстве. В ней всегда присутствуют все Богочеловеческие бесконечности и безграничности Спасителя. Поэтому она – соборная, вселенская, вседелостная, кафолическая (καθ᾽ ὅλον) как во времена святых Апостолов и в любое послеапостольское время, так и сегодня, и завтра, и вовеки, и через всю Богочеловеческую вечность. Как Богочеловеческая по своей сущности Церковь предназначена для всех народов, для всех людей и для всех времен (ср.: Мф.28:18–20). Более того, предназначена она и для «всей твари» – πάσῃ τῇ κτίσει (Мк.16:15), потому что в ней, только в ней – Божественный смысл каждого творения, каждого создания. Сверх всего того, в Христовой Церкви богоподобные человеческие существа, воцерковленные и оцерковленные, ощущают себя и действительно являются богочеловечески-всеценными, бессмертными, вечными, так что в ней «нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного, но все и во всем Христос» (Кол.3:11). Бесчисленные исторические факты свидетельствуют о сей истине: только в Богочеловеке, в Господе Иисусе Христе как Церкви, все люди суть «одно» (ср.: Гал.3:28). И лишь как таковые они Богочеловеческими силами побеждают и грех, и смерть, и диавола. На самом деле человеколюбивый Владыка Христос Сам через них созидает и возводит Свою Церковь, поэтому не могут одолеть ее даже все силы ада (ср.: Мф.16:18). Ибо здесь, в конечном счете (букв. «в конце всех концов». – «Примеч. пер.»), ведется борьба между Богом и диаволом, а люди суть ратники или в войске Христа Спасителя, или в войске вселукавого диавола. История свидетельствует о том, что никакие злые люди, даже самые кровожадные диаволо-носцы, не смогли возобладать над Церковью; она всегда через своих Христо-носцев одерживала победу над всеми ополчающимися против нее врагами.

Соборность – средоточие христианства. В христианстве всё – центр; здесь нет периферии. Что ни тронь – ты прикасаешься ко Христову сердцу. В Господе Иисусе Христе нет ничего второстепенного, но всё главное, всё центральное. Ни в святом Евангелии, ни в святой литургии нет ни одного слова, которое для истинно православного христианина могло бы стать лишним или скучным, хотя бы и повторял он его ежесекундно. Так обстоит дело и со словом «соборность». Оно стоит в Символе Веры, неусыпно повторяемом, но, несмотря на это [повторение], остающимся таинственным и непостижимым: ведь каждое его слово содержит абсолютную, и потому непознаваемую, над-умную Истину.

Дабы уразуметь реальность соборности, идею соборности, нужно двинуться от всеобщего центра – от Святой Троицы. Ведь Святая Троица – это и есть идеал и совершенство соборности. Тройство в единстве, единство в тройстве. В Ней совершенно осуществлен идеал соборности, а также соборно реализован идеал совершенства. В первых восьми членах Символа Веры говорится о Святой Троице, а в девятом члене – о Святой Церкви, ибо Церковь – это образ и подобие Святой Троицы на земле. Церковь – земной аспект Святой Троицы, в нее стекается всё относящееся ко Святой Троице. Поэтому в ней – всё троично, всё свято, всё соборно. Но нельзя забывать и того, что ее соборность ограждена удивительным благодатным тройством: единством, святостью и апостольством, – ибо сказано: «Во едину Святую, Соборную и Апостольскую Церковь». Настоящей, православной, истинной, Святотроичной, Богочеловеческой соборности нет без Богочеловеческого единства, без Богочеловеческой святости, без Богочеловеческого апостольства (апостоличности). Соборность, если не святая она и не апостольская, – то и не православная, не евангельская.

Весьма часто понятие соборности римокатолицизируется, гипертрофируется в пространственно-географическом смысле. Но по православному пониманию соборность – это понятие не топографическое и не географическое, а внутреннее, субстанциональное, психологическое. Подлинная соборность идеально осуществлена в Святой Троице. Кто истинно, по-евангельски исповедует Святую Троицу, тот истинно соборен, апостольски соборен, святительски соборен.

Такое понимание соборности оправдывает само слово «соборная», которое на греческом гласит: «καθολική». Оно составлено из слов «καθ᾽» и «ὅλου», а не из слов «καθ᾽» и «ὅλα», ибо это второе означает «повсеместная», имеет географический смысл, а то, первое, – «всецелостная», основанная на цельности, неущемленности исповедания веры, на святом и апостольском единстве веры. Да, именно так, это слово означает: «всеобъемлющая», «всесоборная», «всесобирающая», кафолическая.

Богочеловеческая сила Христовой Церкви, присно творческая и деятельная, присно всепобеждающая и непогрешимая, убедительно засвидетельствована всей историей Православной Церкви. Вот она – «Изволися Духу Святому и нам» (Деян.15:28). В этом – вся Богочеловеческая прагматика и Богочеловеческая методика первого Святого Апостольского Собора и всех после него – Святых Вселенских Соборов и Святых Поместных Соборов; прагматика и методика Богочеловеческой соборности Святой Православной Церкви, бессмертно апостольской, одной и единственной. Без сомнения, в этом – и вся соборная, кафолическая, вселенская гносеология Православной Церкви. В ней – всё Бого-человеческое: Бог Дух Святой и вслед за Ним, с Ним, в Нем – люди; Бог всегда на первом месте, человек – всегда на втором; всё в категории Бого-человеческой Личности и действия Спасителя. Бог Дух Святой – это и есть соборная, кафолическая, вселенская, Богочеловеческая сила Церкви, ибо Он – душа в теле Церкви.

В своей сущности соборность есть не что иное, как Богочеловечность, ибо вочеловечившийся Бог Слово, Богочеловек, Господь Иисус Христос – и есть Сочетавающий и Собирающий в Себе все твари воедино с Собой как Творцом и между собой, равно как и Устрояющий их соборность, Вселенскость. Вхождение в эту соборность и жизнь в ней совершается по свободной воле посредством святых таинств и святых добродетелей. В этой Богочеловеческой соборности не имеет удела тот, кто не желает ее по своей непринужденной воле. Таковы суть сатана и все с ним бесы; а среди людей – все закоренелые, сознательно упорствующие и злобно нераскаянные грешники, богоборцы, безбожники, неверующие, развратители, еретики.

Каждый христианин, в силу того, что он – «сопричастник (со-телесник)» Тела Церкви, является обладателем Богочеловеческой, Святотроичной соборности. Да, он –· образ и подобие этой соборности. В этом и состоит всё божественное величие человеческого существа, вся глубина и высота и широта богоподобия человека и его богочеловечности. Всё в нем, в конечном счете, совершается от Отца через Сына в Духе Святом. А это и есть не что иное, как непрестанный подвиг отроичения и подвиг обогочеловечения. С одной целью: стать «обителью Святой Троицы». Ею соделались и поныне делаются святые подвижники, которых Церковь радостно величает и славит в своих молитвах. Разумеется, и каждый христианин становится «обителью Святой Троицы» по мере своей ревности и трудов в святых таинствах и святых добродетелях.

О Троичной соборности Церкви богодухновенно говорит и Никео-Цареградский Символ Веры. Первые восемь членов благовествуют тайну Святой Троицы и Богочеловеческую в Нее веру. Девятый член благовествует тайну Богочеловеческой Церкви и веру в нее. Так, вся Святая Троица вселяется в Церковь и обитает в ней, так что всё в Церкви бывает от Отца через Сына в Духе Святом. Об этом богоречиво свидетельствуют многочисленные Троичные возгласы, которыми обычно завершаются все молитвы Церкви и вся ее богослужебная жизнь, а прежде всего – святая литургия, это ее Богочеловеческое сердце. В Церкви непрестанно действует, равно как и священнодействует, вся Пресвятая Троица. Всеистинно слово Спасителя: «Отец Мой доныне делает, и Я делаю» (Ин.5:17): Отец делает через Сына в Духе Святом. Такова природа и неизменная категория Богочеловеческой веры. Церковь полна и преисполнена Владыкой Христом, Богочеловеком. А благодаря Ему и через Его Богочеловеческое домостроительство спасения – преисполнена и Святой Троицей. Да, преисполнена Святой Троицей, ибо преисполнена Богом Сыном, а благодаря Сыну преисполнена и Духом Святым, а через это преисполнена и Богом Отцом. Богодухновенно слово учителя Церкви Оригена: «Церковь полна Святой Троицы».

В Богочеловечности Церкви – ее Троичная соборность, и в этом ее особая вечность: вечность ее вечной Истины, ее вечной Правды, ее вечной Любви, ее вечной Жизни. Исключительная вечная новизна Нового Завета заключается в том, что Церковь – это Богочеловек, Владыка Христос, вечное Его тело, а Он – ее вечная Глава. В ней непрестанно действует всесамостоятельное второе Лицо Пресвятой Троицы; и причем действует «троично», соборно с прочими двумя всесовершенными и всесамостоятельными Лицами Пресвятой Троицы. В Богочеловеческо-соборном Теле Церкви, насчитывающем миллионы и миллионы личностей как сопричастников Спасителя, каждая личность обладает своей богоподобной все-свободой и через святые таинства и святые добродетели живет Богочеловеческой любовью в свободной Богочеловеческой гармонии и в согласии с бесчисленными членами Церкви, напояемая животворящими силами Троичной соборности, которая вся присутствует в Церкви через Богочеловека, Господа Иисуса Христа. В этом и вся новизна, и уникальность, и совершенство Богочеловеческого, Христова общества. В этом и святая тайна всех Богочеловеческих личностей в Церкви вкупе, а также и каждой личности в отдельности. Здесь вся жизнь струится и совершается через святые таинства и святые подвиги, от Отца через Сына в Духе Святом. Да, здесь опытно переживается и осуществляется отроичение всех верных через обогочеловечение, через усвоение их Христу. Ибо всё человеческое отроичивается только через Богочеловека и благодаря Богочеловеку. Такова вечная категория Церкви, ее бытия, ее жизни, ее Богочеловеческого бессмертия и ее Богочеловеческой вечности.

В Богочеловеческом Теле Церкви все мы сердцем в одном сердце – в соборном сердце Церкви, умом в одном уме – в соборном уме Церкви, душой в одной душе – в соборной душе Церкви, жизнью в одной жизни – в соборной жизни Церкви. Отчего это? – Оттого, что все мы – в одном Теле Церкви, в одном Христе, в одном Богочеловеке, Который и есть вечная Глава этого предивного Тела. Все члены Церкви, как в мире земном, так и в мире небесном, связаны этой святой, всеобъемлющей и животворящей Богочеловеческой соборностью. Через святые таинства и святые добродетели каждый из нас обитает во всех и все в каждом. Иначе не было бы единого Тела, и причем под единой Главой. Наша мысль, если она соборна, если она «со всеми святыми», то она – Христова (Еф.3:17–19); точно так же и чувство, и хотение, и вся наша жизнь в Церкви. В Церкви все мы благодатно-органически связаны через святые таинства и святые добродетели. В этом всегда созидательно участвует наша свободная, вперенная во Христа воля. Отсюда у нас, православных, – та сильная и неодолимая жажда этой святой Богочеловеческой соборности и жизни в ней. Отсюда в ежедневных богослужениях у нас столь часта молитва и молитвенный вопль: «Пресвятую, Пречистую, Преблагословенную, Славную Владычицу нашу, Богородицу и Приснодеву Марию со всеми святыми помянувше, сами себе, и друг друга, и весь живот наш Христу Богу предадим». – Это означает: предать Христу Богу всё наше существо, всё в нас богоподобное, богозданное, богоустремленное и всю нашу жизнь. Потому что в Нем, в воскресшем и вознесшемся Богочеловеке, – и есть единственная вечная Радость для богоподобного человеческого существа, а также и единственная вечная Истина, и Правда, и Блаженство, и Рай, и всякое совершенство. Об этом нам свидетельствует вся жизнь Иисуса Назарянина, да и вся история людского рода. Без сомнения, Богочеловек Иисус Христос – это и совершенный Бог, и совершенный человек. Это нарочито сильно удостоверяют нам бесчисленные последователи Его святой Богочеловеческой веры, а в первую очередь – последователи святые, достигшие уподобления Христу. Ведь только в святости – истинная, непреложная, бессмертная свобода, богочеловеческая свобода человеческой личности, и в ней – божественная всеценность человеческого существа. Святой путь Богочеловеческой веры – это «со всеми святыми» соборно мыслить, соборно чувствовать, соборно жить, соборно веровать, соборно молиться, соборно подвизаться, соборно приобщаться к бессмертию – и так возрастать «в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова» (Еф.3:17–19, 4:13), – возраста, которому нет конца ни во времени, ни в вечности. Чем глубже воцерковлен человек, тем более свято и соборно чувствует он, что совершается в Богочеловеческом Теле Церкви и в ее Божественной Главе. Ведь каждое святое таинство и каждая святая добродетель, а прежде всего – молитва, соединяет человека, вводит его в соборную общность, прежде всего, с «Богом добродетели» – с Господом Иисусом Христом, с Богочеловеком; а через Него – с Пресвятой Богородицей, и «со всеми святыми», и с каждой клеточкой Богочеловеческого Тела Церкви. Этот молитвенный собор (букв. «молитвенное соборнование». – «Примеч. пер.»), эта молитвенная соборность – непрестанно продолжаются через всю Богочеловеческую жизнь Церкви. В самом деле, именно этой молитвенной соборностью вернее и выразительнее всего свидетельствует о себе сущность Православия. Молитвенная жизнь Церкви постоянно обращается в кругу Собора святых Ангелов и Архангелов, Собора святого Предтечи, Собора святых Апостолов, Собора святых Отцов, Собора всех Святых, Собора всех православных.

По сравнению с Телом воплощенного Бога Слова, с Телом Богочеловека Христа, то есть с Церковью, все людские и земные реальности – одна лишь тень. Богочеловек как Бог во плоти, как Тело Божие, как человек – и есть единственная бессмертная и вечная реальность, потому что Он – единственная реальность Богочеловеческая. Точнее – все-реальность. Таким стал Он благодаря победе над смертью, грехом и диаволом, то есть благодаря всему Своему Богочеловеческому домостроительству спасения. Лишь Богочеловеком Христом и Его жизнью, смертью, Воскресением, Вознесением = Церковью единый истинный Бог соделался в людских мирах очевидной реальностью – все-реальностью; а сверх того, очевидной реальностью, то есть все-реальностью, стала и Святая Троица, и вечная Жизнь, и вечная Любовь, и вечная Истина. Словом – всё Божие, «вся полнота Божества» Богочеловеком Христом стала σωματικῶς, то есть телесным, вещественным, осязательным, явным образом, – все-реальностью во всех человеческих мирах (Кол.2:17). До Богочеловека Христа, до исторического Иисуса, до Его Церкви все так называемые реальности были лишь тенью (σκιὰ). С Его пришествием всё меняется: Тело Христово – Церковь становится всеобъемлющей исторической действительностью. Об этом громоглашает нам апостольское благовестие о том, что всё было тенью по сравнению с тем, что должно было прийти, то есть по сравнению с Телом Христовым (см. Кол.2:9–10, 17; Еф.1:17–23, 3:17–19; 1Ин.1:1–3, 5:20, 4:9; 2Пет.1:16–18; Евр.10:1). Тело же Христово – это Церковь. Значит, Богочеловек = Церковь – это самое ясное и самое осязательное исполнение всего Божиего: «в Нем обитает вся полнота Божества телесно – σωματικῶς» (Кол.2:9), обитает как тело = как человек. Ни человеческое существо, ни людской род не могут представить себе ничего более вещественного, истинного, бессмертного, чем это Тело, чем эта реальность. Так в Теле Христовой Церкви достигнут идеал всего самого возвышенного в человеческом роде. Историческая действительность ясна: ничего более совершенного, более благостного, более умилительного, более прекрасного, более человеколюбивого, чем Богочеловек, Господь Иисус Христос, нельзя себе представить, а тем более воплотить в человеческом мире.

В Богочеловеке Христе и Богочеловеком Христом человеческие горизонты расширились до Богочеловеческих бесконечностей и вечностей. Во Христе весь Бог Слово, пребывая Богом, становится плотью – Бого-плотью, делается человеком – Богочеловеком. А этим, и через это, и в этом: и вся Истина, и вся Правда, и вся Красота, и вся Любовь, и всякое совершенство, словом – «вся полнота Божества». Без сомнения, в этом – и бессмертие, и вечность Церкви и всех ее членов; в этом и вся ее способность неизменно побеждать, ее непобедимость, так что ни врата адовы, ни вся преисподняя со всеми демонами не могут ей повредить, а тем более ее истребить. Богочеловеком Христом, Его Богочеловечностью, нам, людям, стала доступной вся Божественная вечность; она стала нашей (см. 1Ин.5:20, 11, 1:2). Без Него мы, слепые и жалкие рабы всякой смерти, не могли ее созерцать. Благодаря Ему мы прозрели и увидели всю вечность: и вечность жизни, и вечность истины, и вечность правды, и вечность человека. И не только ее увидели, но и – при посредстве Его, воистину единого Человеколюбца, – получили ее всю без исключения.

Человек сотворен как Церковь в малом, поэтому он – существо соборное, весьма сложное, загадочное и таинственное; одним словом, человек – это единое психофизическое существо, то есть одновременно и единичное, и множественное. Как личность он богоподобно един, богоподобно свободен, богоподобно целостен, богоподобно самостоятелен. Тело же его составлено из огромного числа вещественных элементов: в одном только мозгу имеется свыше двенадцати миллиардов клеток; но самосознание у него все-таки едино, «я» у него все-таки одно. А душа его? – Богоподобная, Христо-подобная, Духо-подобная = Троице-подобная. И тем самым она одновременно и лична, и соборна, с бесчисленными творческими силами, и мыслями, и чувствами, и намерениями. Впрочем, хотя он и столь невыразимо сложен, человек ощущает себя единым существом, личностью.

Богочеловек – это Церковь в широком смысле, во всех бесконечных масштабах, пространствах, величинах. Бог становится человеком и тем самым увеличивает, расширяет до Божественных размеров человеческое существо, человека. Ведь только Богочеловеческая соборность Церкви пролила свет на соборность человеческого существа. Лишь в Церкви = в Богочеловеке человек впервые всесторонне осознан, объяснен, высказан в своей божественной, Троице-подобной соборности и единстве. Сопричащась Богочеловеческому телу Церкви, человеческая Троичная соборность обретает свое совершенство; при этом его единая и единственная личность восходит «в мужа совершенного, в меру возраста высоты, полноты Христовой» (Еф.4:13). Поэтому человек Богочеловеческой веры, Христов сопричастник в Теле Церкви, ощущает себя бессмертным и вечным во всех психофизических частицах своего существа. Да, он бессмертен и вечен, ибо богочеловечен. В Церкви нет мертвых, ибо Богочеловеческое Тело Христовой Церкви пребывает под главенством воскресшего Владыки Христа. «У Бога все живы» (Лк.20:38). «Христос для того и умер, и воскрес, и ожил, чтобы владычествовать и над мертвыми, и над живыми» (Рим.14:9). В Богочеловеке, Господе Иисусе Христе = в Церкви всё снова приходит в свою полноту, вновь становится цельным, воссозидается, возвращается к своему логосному единству, совоплощается всему Божиему, ибо каждое человеческое существо своей Богочеловеческой верой делается Христовым «сопричастником (сотелесником)» (Еф.3:6), общником всех воскрешающих сил воскресшего Господа. Всечеловеколюбивый Господь Своим Богочеловеческим Воскресением даровал человеческому роду Богочеловеческое бессмертие и вечную жизнь. По сути дела, смерти больше нет: каждый бессмертен богочеловеческим бессмертием и имеет вечную жизнь.

В Христовой Церкви соборно и время: апостольское время в полном объеме живо и деятельно и в нашу эпоху. И все времена, с апостольских до нынешних, – живы и деятельны как Священное Предание Церкви; своим бессмертием они живут и действуют через нас – вплоть до Страшного Суда. Минувшее прошлое Церкви – всецело в нашем настоящем. В Церкви каждое время, любой период вочленяется, вживается в вечность – через Богочеловечность как сущность всей Церкви и всего церковного. Мы и в самом деле – потомки всех времен и всех членов Церкви, живших прежде нас. От всех их есть нечто и в нас. Это те частицы бессмертия, которые на своем пути к вечности постоянно воплощаются во всякую современность, нося в себе всё прошлое. Что такое Христова Церковь во временном отношении? Всё прошлое [в ней] присутствует и поныне: через современность оно грядет в будущее, завершающееся вечностью. А в вечности все времена Церкви соборны, кафоличны; они целостны как в пространственном, так и во временно́м смысле. И еще: Церковь – это своего рода Богочеловеческая «кузница», в которой время перековывается в бессмертие, стекаясь в вечность. Собственно говоря, в Церкви существует лишь настоящее – вечное настоящее.

Богочеловеческая соборность Церкви вся источается из Богочеловеческой Личности Владыки Христа. Ипостасное соединение в Господе Иисусе Христе двух естеств, Божественного и человеческого, – это, собственно, «собор» (σύνοδος) двух естеств. В этом, как говорят святые Отцы, – основание Богочеловеческой соборности: ее вечная категория, и вся сущность, и вся природа, и всё действие, и вся гносеология, и всё совершенство. Это благовестие Богом удостоен изречь преподобный Максим Исповедник: «Ипостасное соединение, по святым Отцам, – это собор двух естеств в одной Ипостаси (ἡ τῶν ἑτέρων οὐσιῶν (φύσεων)15 εἰς μίαν ὑπόστασιν σύνοδος)».

Значит, как самая соборность, так и мерило соборности – это Сам Богочеловек, Господь Иисус Христос, вторая Ипостась Святой Троицы. Это благовествуют нам и об этом свидетельствуют и святые Апостолы, и святые Отцы, и Святые Вселенские Соборы. Так благовествуют они и свидетельствуют: Богочеловек – это Церковь, Богочеловек – всё и вся в Церкви; Им она бытийствует и стоит, Им бессмертно живет, Им спасает и обоживает, Им обогочеловечивает и усваивает Христу, Им освящает и отроичивает, Им Церковь – и Истина, вечная Истина; и Правда, вечная Правда; и Жизнь, вечная Жизнь; и Любовь, вечная Любовь. В силу всего этого Церковь Им как своей Главой – и непогрешима. А самый красноречивый орган ее непогрешимости – это Святые Вселенские Соборы, действующие по данному Богом апостольскому правилу Богочеловеческой соборности: «Изволися Духу Святому и нам» (Деян.15:28).

Самосознание Христовой Церкви в своей основе – всегда соборное, всегда Богочеловеческое. Богочеловек, Владыка Христос – это и сущность, и залог единения и единства церковного самосознания, ибо Он – единая Глава Церкви. В Церкви всё соборно: и ум, и сердце, и совесть, и воля, и жизнь, и молитва, и каждое святое таинство, и каждая святая добродетель. Это благовестие богодухновенно выражает святой апостол Павел: «Мы имеем ум Христов» (1Кор.2:16). У этой всесторонней соборности – свой Божественный язык со Святыми Вселенскими Соборами. Это самая совершенная блюстительница соборного сознания и самосознания Церкви; а сверх того – и ее соборной Богочеловеческой совести, добросовестности. Бог во святых обитает, «на святых почивает»; и в них обожено, обогочеловечено самосознание и совесть Церкви. Церковь как воплощенный Бог Слово, а тем самым – и воплощенная Истина, есть в силу этого и верховное мерило Истины, и верховный суд Истины (ср.: Мф.18:17), а также и язык Истины. Вселенские Соборы, по всему и во всем Богочеловечные, и знаменуют собой сей богоречивый язык и уста Истины. Всем своим существом будучи от Богочеловека и Его Духа Истины (Ин.15:26, 16:13), они ведают, имеют и сказуют всю Богочеловеческую, Святотроичную Истину Церкви. Святотроичная Истина возвещает Себя через соборных святых Отцов, этих святых христоносцев, свято глаголющих нам о Христе.

Всё доселе сказанное о Церкви как Богочеловеке и составляет Богочеловеческую, евангельскую веру – веру, благодаря которой Церковь, побеждая всё и вся, пребывает в бессмертии. Эта евангельская, эта Богочеловеческая вера – и есть вера святых Апостолов, святых Отцов, Святых Вселенских и Святых Поместных Соборов. Ею и Церковь – Церковь, Богочеловек, воплощенная вторая Ипостась Святой Троицы. Благодаря этой Богочеловеческой вере, «однажды преданной святым» (Иуд.3) Богочеловеком, Владыкой Христом, Церковь и является соборной, кафолической, вселенской.

Об этом по-исповеднически всеубедительно благовествует святой Максим Исповедник: «Православное и спасительное исповедание веры составляет Кафолическую (= Соборную, Вселенскую) Церковь (καθολικήν ἐκκλησίαν)». Эту апостольскую истину бесстрашно и всемудро свидетельствует апостольский ученик, святой Игнатий Богоносец, благовествуя Богооткровенную апостольскую аксиому о Церкви: «Где Христос Иисус, там и Кафолическая Церковь – ἡ καθολικὴ ἐκκλησία». Святой Климент Римский по-апостольски громоглашает: «Церковь возвещена в теле Христовом». «Тринадцатый апостол», святой Афанасий Великий, благовествует: «Церковь – это отражение (отпечаток) и образ (τύπος καὶ εἰκών) Христов».

Эта Богочеловеческая вера есть, собственно, первая и единственная истинная вера: Бог стал Богочеловеком, стал Церковью и тем самым – соделался спасением, освящением, обогочеловечением, преображением, обоживанием во Христе, отроичением рода человеческого. Именно об этой Богочеловеческой вере как всесовершенной, всеспасительной и единственно истинной свидетельствует всё благовестие христоносного и мудрого во Христе апостола Павла, особенно Послание к Галатам (Гал.3:22–29) и Послание к Евреям. Эту веру святой Игнатий Богоносец называет «неизменной верой». К этой вере ничего нельзя ни добавить, ни изъять из нее; она совершенна во всех аспектах. А Святые Вселенские Соборы суть богодухновенные свидетели, исповедники и хранители этой Богочеловеческой веры.

Святые Отцы Третьего Вселенского Собора возглашают: «Сей святой Собор явил своим председателем и своею главою Самого Христа. Общим согласием всех святых Отец Собор осудил Несториево учение и засвидетельствовал чистоту и преимущество евангельского и апостольского Предания». Те же Отцы благовествуют: «Что вмещает воплощенного Бога Слова? Церковь. А чем является Он Сам? Главою тела Церкви». «Церковь – это зодчий, ибо руководит понятиями нашей веры». Святые Отцы Четвертого Вселенского Собора благовествуют: Церковь – это «тело верных». «Все, кто Христовы суть, связываются в единое Христово тело». «Христос есть глава, а мы, следовательно, члены и должны составлять едино тело в силу нашего единомыслия и единоверия».

Святые Отцы Шестого Вселенского Собора свидетельствуют: «Мы члены между собою и составляем одно тело Христово посредством единомыслия по отношению к Нему и друг к другу и веры». Те же Отцы говорят о святом Символе Веры, что в Никее, на великом и знаменитом Соборе, Святая «Троица Сама продиктовала Символ Веры и осудила Ариево злоухищрение».

Исповедовать и сохранять неповрежденной апостольско-святоотеческую веру – это и есть забота над заботами всех Святых Вселенских Соборов. Так, главное попечение Святых Отцов Шестого Вселенского Собора – следующее: «сохранять в целости и неповрежденности апостольское и евангельское правило правой веры». Святые Отцы Пятого Вселенского Собора предписывают следовать тому, «что в защиту веры определено» предыдущими Вселенскими Соборами. Ибо «одна и та же вера, которую провозгласили четыре Святые Собора», а вкупе с ними и пятый. Святые Отцы Пятого Вселенского Собора исповедуют: «Следуем же во всем святым Отцам и учителям Святой Божией Церкви, то есть Афанасию, Иларию, Василию, Григорию Богослову и Григорию Нисскому, Амвросию, Феофилу, Иоанну Константинопольскому, Кириллу, Августину, Проклу, Льву, и приемлем всё, что написано и изъяснено ими о правой вере и в осуждение еретиков... Мы всегда хранили и храним веру, от начала преданную великим Богом и Спасителем нашим Иисусом Христом святым Апостолам, и ими проповеданную во всем миpe, и изъясненную святыми Отцами, и особенно теми, которые собирались на четырех Святых Соборах; которым мы во всем и всецело следуем и которых приемлем... После таких событий мы объявляем, что хранили и храним всё, что решено и определено вышеупомянутыми четырьмя Святыми Соборами; потому что четыре вышеупомянутых Святых Собора, хотя и в разные времена были открываемы, однако же сохранили и провозгласили одно и то же исповедание веры... Ибо для большего водворения мира и согласия в церквах необходимо, по прекращении всякого раздора, соблюдение полного уважения к Святым четырем Соборам и неприкосновенное хранение того, что ими определено». «Отцы же Святые предписали это под руководством Святого Духа, Иже и глаголал в них» (преп. Иустин, букв. перевел: «...Иже и глаголал из них». – «Примеч. пер.»).

Догматы – это вечные Богочеловеческие святыни. Человеческий ум не может в полном объеме ни постичь их, ни измыслить. «Святая святым!» Догматы можно понять лишь отчасти, и причем умом Христовым, умом, сочетавшимся со Христом. Святые Отцы Седьмого Вселенского Собора громоглашают: «Догматы – это дело не царей, но архиереев, так как мы имеем ум Христов». Председатель Седьмого Вселенского Собора, святой патриарх Тарасий, утверждает на Соборе: «Что касается догматов, то погрешить ли в малом или в великом, это всё равно; потому что в том и в другом случае нарушается закон Божий». «Отцы ни в чем не разногласят; напротив, все, имея как бы одну душу, одно и то же проповедуют, одному и тому же учат». «Всё, что только установлено в церквах Божиих во славу и в честь Его, всё это свято и должно быть почитаемо». Святые Отцы наши – это стражи Вселенской Церкви; они непрестанно бодрствуют над ее мысленными твердынями; они отогнали все вражеские войска и мечом Духа истребили древние ереси и заблуждения. Святой Седьмой Вселенский Собор провозглашает: «Да исправят нас учения богоглаголивых Отцов. Почерпая из них, мы напоились истиною; следуя им, мы прогнали ложь; быв научены ими, мы с любовью приемлем честные иконы. Отцы проповедуют, а мы остаемся послушными чадами и хвалимся перед лицом матери Преданием кафолической Церкви. – Веруя во единого Бога, в Троице поклоняемого, мы с любовью принимаем честные иконы, а не принимающие этого учения да будут под анафемою... и да будут далеко изгнаны из Церкви. Мы следуем древнему законоположению кафолической Церкви. Мы соблюдаем заповеди Отцев. Мы анафематствуем как прибавляющих что-либо, так и отнимающих что-либо (в учении) кафолической Церкви... Мы же, во всем держась учения этих богоносных Отцев наших, проповедуем это учение едиными устами и единым сердцем, ничего не прибавляя и ничего не убавляя из того, что предано нам; а напротив, утверждаемся и укрепляемся в нем. Мы исповедуем и учим так, как определили и утвердили Святые и Вселенские шесть Соборов».

После того как Седьмой Вселенский Собор принял необходимые решения и каждый участник поставил свою подпись, сказав: «Определил и подписался», Святой Собор провозглашает: «Все мы так веруем, все так думаем, все мы в этом согласны и подписались. Это вера апостольская, это вера православная, эта вера утвердила вселенную».

В Послании, которое о своей деятельности на Соборе святые Отцы Седьмого Вселенского Собора направляют цареградским иереям и клирикам, говорится: «Мы последовали Преданию кафолической (= вселенской = соборной) Церкви и ничего ни убавили, ни прибавили, но по наставлению Апостола содержим предания, которые получили, и допускаем и с любовью принимаем всё, что изначала приняла неписьменно и письменно Святая кафолическая (вселенская) Церковь, в том числе и живописные иконные изображения. А что отвергали божественные Отцы наши, то отвергаем и мы, и считаем это враждебным Церкви... Истинный и самый правильный суд церковный состоит в том, чтобы не допускать в ней нововведений, а также и не отбрасывать ничего. Итак, следуя отеческим законам и получив благодать от единого Духа, мы всё, что касается к Церкви, сохранили неизменно и без убавления, как предали Святые шесть Вселенских Соборов; и что только они оставили в Церкви достойного почитания, всё это мы принимаем без всякого колебания... Прибавляющих что-либо к (учению) кафолической (= вселенской = соборной) Церкви или отнимающих что-либо от него мы анафематствуем... поскольку это так и поскольку это засвидетельствовано нам, то мы с радостью... и с любовью принимаем Божественные правила и содержим всецело и непоколебимо постановление этих правил, изложенных трубами Духа, святыми, всеславными Апостолами, и шестью Святыми и Вселенскими Соборами, а равно и Соборами, поместно собиравшимися для издания таких заповедей, и, наконец, святыми Отцами нашими. Все они были просвещены одним и тем же Духом и узаконили полезное. И кого они предают анафеме, тех и мы анафематствуем, а кого извержению, тех и мы отлучаем; кого же они подвергают епитимии, тех и мы точно так же подвергаем».

Вселенские Соборы – это, несомненно, совесть Христовой Церкви. Они наиболее совершенно и имеют, и знают, и видят, и исповедуют Христову Истину. И защищают ее. Поскольку Богочеловек, Владыка Христос есть воплощение Истины = Все-истины, то для них любое отступление от нее и выступление против нее есть, собственно, отступление от Христа и выступление против Христа. А таково всё делание антихриста и его предтеч. Святые Отцы, эти святейшие и прозорливейшие очи Церкви, насквозь видят и утверждают, что еретики – это «предтечи антихриста». Как пришествие и деятельность антихриста будут «по действию сатаны» (2Фес.2:9), так и действие любой ереси присно совершается по навету диавола. Богоносные Отцы Первого Вселенского Собора возвещают, что еретики – это одержимые диаволом; вершат они свою безумную и душепагубную работу, повинуясь действующей в них силе диавола. Святоотеческое свидетельство заключается в следующем: во всякой ереси и за всякой ересью таится и скрывается диавол. Поэтому Святые Отцы Соборов выступают столь непримиримыми противниками любой ереси. Поэтому они так единодушно и единогласно анафематствуют еретиков.

После того как все присутствующие Отцы Шестого Вселенского Собора подписали Соборные решения, «Святый Собор воскликнул: “Все так веруем; одна вера; все так думаем; все мы подписали по согласию и сочувствию. Все веруем православно. Сия вера Апостолов, сия вера Отцов, сия вера православных... Несторию, Евтихию, Диоскору анафема. Аполлинарию и Северу анафема. Единомысленникам их анафема. Феодору Фаранскому анафема. Сергию и Гонорию анафема. Пирру и Павлу анафема. Киру и Петру анафема. Макарию, Стефану и Полихронию анафема. Всем вообще еретикам анафема”».

Святой Вселенский Собор в Халкидоне принял следующее определение: «Не позволять никому произносить или писать и составлять иную веру, кроме определенной святыми отцами, со Святым Духом сошедшимися в Никее. А кто дерзнет или составить иную веру, или произносить... то таковые, если они епископ или клирики, да будут отлучены – епископ от епископства, клирики от клира, а миряне да подвергнутся анафеме». Суд Церкви всегда считал заслуживающим отлучения того, кто либо нечто отнимал из веры, либо нечто к вере прилагал. «Ибо вера, полно и ясно преданная нам Апостолами, не допускает ни приложения, ни уменьшения».

Ересь – это душепагубная сила, потопляющая человека во всех смертях, ибо отлучает она его от Христовой Церкви, в которой только и пребывает бессмертие и вечная жизнь для человеческого существа. Святые Отцы Седьмого Вселенского Собора благовествуют: «Ересь отделяет от Церкви всякого человека». Еретики обычно берут некоторые места из богодухновенного Священного Писания и своими безбожными рассуждениями извращают то, что правильно изречено Духом Святым. На это указывает апостол Петр, говоря, «...что невежды и неутвержденные, к собственной своей погибели, превращают» по своему произволу (2Пет.3:16), «потому что еретикам свойственно искажать по своему желанию смысл истинных и божественных догматов».

«Словно детей, хотят [они] застращать христиан своими софизмами». Они заболели непониманием церковных преданий и, подчинившись этой смертоносной болезни, повредили свой ум». «Отпадение от истины есть ослепление ума и рассудка». Слова Спасителя: «врата ада» (Мф.16:18), по истолкованию Святых Отцов Пятого Вселенского Собора, означают «смертоносные уста еретиков».

Святые каноны – это святые стражи святых догматов, святые хранители Богочеловеческих святынь Богочеловеческой, Православной веры. В Богочеловеческом существе и жизни Церкви они необходимы и обязательны. Об этом свидетельствуют и это подтверждают все Святые Вселенские Соборы, все Святые Поместные Соборы и вообще святые Отцы. Первое правило Святого Четвертого Вселенского Собора гласит: «От Святых Отец, на каждом Соборе доныне изложенныя правила соблюдати признали мы справедливым». Только так может быть сохранена истинная и неискаженная Богочеловеческая, Православная вера. Святые Отцы Святого Шестого Вселенского Собора в первом правиле повелевают: «Хранити неприкосновенну нововведениям и изменениям веру... ниже прибавляти что-либо, ниже убавляти». Во втором правиле те же святые Отцы предписывают: «Согласием нашим запечатлеваем и все прочия священныя правила, изложенныя от Святых и блаженных Отец наших». «Никому да не будет позволено вышеозначенныя правила изменяти, или отменяти, или, кроме предложенных правил, приимати другая, с подложными надписаниями составленныя некиими людьми, дерзнувшими корчемствовати истиною». Святые Отцы в 21-м правиле Гангрского Собора говорят: «Желаем, да бывают в Церкви вся принятая от Божественных писаний и Апостольских преданий». В своем Первом Каноническом Послании святому Амфилохию Иконийскому, Правило 1, святой Василий Великий говорит: «Отступившие от Церкви уже не имели на себе благодати Святаго Духа. Ибо оскудело преподаяние благодати, потому что пресеклось законное преемство».

Святые Отцы в первом правиле Святого Второго Вселенского Собора повелевают: «Да предается анафеме всякая ересь». Правило 33 Лаодикийского Собора предписывает: «Не подобает молитися с еретиком или отщепенцем». Правило 45 святых Апостолов заповедует: «Епископ, или пресвитер, или диакон, с еретиками молившийся токмо, да будет отлучен». Правило 10: «Аще кто с отлученным от общения церковнаго помолится, хотя бы то было в доме: таковый да будет отлучен». Правило 46 святых Апостолов гласит: «Епископа или пресвитера, приявших крещение или жертву (= Евхаристию) еретиков, извергати повелеваем». Святой Василий Великий в Первом Каноническом Послании святому Амфилохию Иконийскому, Правило 1, говорит: «От начала бывшим Отцам угодно было крещение еретиков совсем отметати; крещение раскольников, яко еще не чуждых Церкви, приимати».

Соборность Церкви? – Она всецело зависит от Богочеловеческого апостольства (апостоличности), от Богочеловеческой святости, от Богочеловеческого единства. И еще: от нашей богочеловеческой веры, от нашей богочеловеческой любви, от нашей богочеловеческой жизни, от нашей богочеловеческой молитвенности, от нашего богочеловеческого подвижничества, от нашего богочеловеческого единения со Христом. Одним словом – вся соборность Церкви зависит от Богочеловека, Господа Иисуса Христа: «все и во всем Христос» (Кол.3:11) «все... одно во Христе Иисусе» (Гал.3:28).« Ибо Им создано всё, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое... Все Им и для Него создано. И Он есть прежде всего, и все Им стоит. И Он есть глава тела Церкви... дабы иметь Ему во всем первенство» (Кол.1:16–18). «Церковь... есть Тело Его, полнота Наполняющего все во всем» (Еф.1:23).

В Христовой Церкви, которая есть Тело Христово, всё имеет свое богочеловеческое место; всё согласовано, всё богочеловечески устроено и сочленено. Владыка Христос – Глава Церкви – содержит в Богочеловеческой соборности все миры, видимые и невидимые. И в самом деле, Богочеловек, Господь Иисус Христос – это и есть вся глубина, вся высота, вся широта соборности. Он – всё в нас и всё во всем нашем: всё в вере, всё в любви, всё в любом нашем подвиге, всё в каждом нашем святом таинстве. Благодаря Ему и Им каждый наш подвиг становится Богочеловечески-соборным, Богочеловечески-апостольским и святоотеческим. Благодаря Господу Иисусу Христу мы – существа небо-земные; хотя и обитаем мы на земле, «наше жительство – на небесах» (Флп.3:20).

Всё наше Владыка Христос Своей Богочеловеческой силой делает соборным. В Церкви, в Теле Христовом, мы всегда живем соборно – «со всеми святыми» (Еф.3:18); каждое наше молитвенное воздыхание Христовой благодатью претворяется в воздыхание соборное; каждый наш подвиг преображается в подвиг соборный, богочеловеческий; всё наше в Богочеловеческом, соборном Теле Церкви преобразуется в жизнь апостольско-святоотеческую; всё с помощью животворящих Богочеловеческих сил входит в общение и единение со Христом, обогочеловечивается, обоживается. В Церкви каждый христианин делается существом богочеловечески-соборным, то есть своего рода благодатным все-человеком, все-человеком богочеловеческим. Одним словом, он становится благодатным богочеловеком. В Богочеловеческом, Христовом Теле, в Церкви, всё творение воспринимается во всех его логосных, богочеловеческих масштабах. И во всем этом соборном подвиге обогочеловечения опытно переживается благовестие – евангельское все-благовестие: Богочеловек, Господь Иисус Христос – «Альфа и Омега, Начало и Конец, Первый и Последний, Вседержитель» (Откр.1:8, 10, 17, 21:6).

Таким Богочеловеком – «Вседержителем» – в Церкви и через Церковь осуществляется Богочеловеческая соборность Церкви; совершается же это силами Священного Предания, силами апостольско-святоотеческими. А сверх всего того – самой удивительной и самой совершенной Личностью этой планеты: Богочеловеком Христом Иисусом. Отсюда и спасительный совет святого благовестника: «Посему и мы, имея вокруг себя такое облако свидетелей, свергнем с себя всякое бремя и запинающий нас грех, и с терпением будем проходить предлежащее нам поприще, взирая на Начальника и Совершителя веры Иисуса, Который, вместо предлежавшей Ему радости, претерпел крест, пренебрегши посрамление, и воссел одесную престола Божия» (Евр.12:1–2). – И тем самым осуществил Богочеловеческую соборность всех Богочеловеческих благовестий и всех Богочеловеческих истин в теле Своем – в Своей Церкви.

Богочеловек и есть Та всемогущая и всесовершенная соборная Сила, которая Своим телом, Церковью, делает совершенно соборными всю тварь и Творца. Но точно так же делает Он соборными и все миры, видимые и невидимые. Ведь самая совершенная соборность в нашем человеческом мире осуществлена, собственно, в Богочеловеке Христе, в Его Богочеловеческом теле – в Церкви. Душа же этой соборности – Священное Предание, апостольское и святоотеческое. В Богочеловеке Христе представлена вся тварь. Поэтому вся тайна твари – в Богочеловеке Христе, а также и вся тайна Бога. Без сомнения, человек – это человек Богочеловеком, но и Бог – Бог Богочеловеком. Таким образом, в Богочеловеке – единственная истинная антроподицея; но точно так же – и единственная истинная теодицея. В Нем, только в Нем – и совершенный Бог, и совершенный человек. Вне Его, Богочеловека, нет ни истинного Бога, ни истинного человека.

4. Апостоличность Церкви

Святые Апостолы – это первые богочеловеки по благодати. Всей своей жизнью каждый из них, подобно апостолу Павлу, свидетельствует о себе: «Уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал.2:20). Каждый из них – это повторенный Христос, или, лучше сказать, продолженный Христос. Всё в них – Богочеловеческое, ибо всё – из святых подвигов веры, любви, надежды, молитвы, поста и прочих. А это значит: всё человеческое живет в них Богочеловеческим, мысля Богочеловеком, чувствуя Богочеловеком, действуя Богочеловеком, желая Богочеловеком. Исторический Богочеловек, Господь Иисус Христос для них – и верховная все-ценность, и верховное всемерило. Всё в них от Богочеловека, для Богочеловека и в Богочеловеке. И это всегда так и всюду так. Это их бессмертие и в земном времени, и в земном пространстве. Этим они еще на земле связаны со всей Богочеловеческой, Христовой вечностью.

Эта Богочеловеческая апостоличность вся в полноте продолжена в земных преемниках христоносных Апостолов – в святых Отцах. Между ними, в сущности, нет никакой разницы: в них одинаково бессмертно и вечно живет и действует один и Тот же Богочеловек Иисус Христос, Который «вчера и сегодня и во веки Тот же» (Евр.13:8). Через святых Отцов продолжаются святые Апостолы со всеми своими богочеловеческими богатствами, богочеловеческими мерами, богочеловеческими святынями, богочеловеческими тайнами, богочеловеческими подвигами. Святые Отцы, в действительности, непрестанно апостольствуют и как отдельные обогочеловеченные личности, и как епископы Поместных Церквей, и как члены Святых Вселенских Соборов и Святых Поместных Соборов. Для всех их – одна Истина, одна Все-истина: Богочеловек, Господь Иисус Христос. Ведь Святые Вселенские Соборы, от первого до последнего, исповедуют, защищают, благовествуют и всебодрственно хранят только одну Все-ценность: Богочеловека, Господа Иисуса Христа, и в Него веруют.

Главное Предание, всеобъемлющее Предание Православной Церкви – это и есть живой Богочеловек Христос, весь пребывающий в Богочеловеческом теле Церкви, которому Он – бессмертная, вечная Глава. В этом не только благовестие, но и все-благовестие святых Апостолов и святых Отцов. Они ничего не знают, кроме Христа распятого, Христа воскресшего, Христа вознесшегося. Все они всей своей жизнью и учением единодушно и единогласно свидетельствуют, что Богочеловек Христос – весь в Своей Церкви как в Своем теле. Каждый из святых Отцов может по праву, вкупе со святым Максимом Исповедником, сказать: «Я ни в коем случае не говорю ничего своего, но говорю то, чему научился от Отцов, ничего не изменяя в их учении». И из бессмертного благовестия святого Иоанна Дамаскина с шумом доносится соборное исповедание всех святых богопрославленных Отцов: «Всё переданное нам через закон, и пророков, и Апостолов, и евангелистов, мы принимаем, и ведаем, и весьма почитаем, сверх того более ничего не требуя... Да удовольствуемся же этим всецело и да пребудем в этом, «не передвигая вечных пределов» (Притч.22:28) и не преступая Божественного Предания». А вот трогательный святоотеческий призыв святого Дамаскина ко всем православным христианам: «Посему, братия, станем на камне веры и в Предании Церкви, «не передвигая пределов, положенных» святыми Отцами нашими, и не давая места тем, которые хотят вводить новшества и разрушать здание Святой Божией Вселенской и Апостольской Церкви. Ибо если дать волю каждому, то мало-помалу разорится всё тело Церкви».

Священное Предание – всё от Богочеловека, всё от святых Апостолов, всё от святых Отцов, всё от Церкви, в Церкви, Церковью, всё – Церковь. Святые Отцы суть не кто иные, как лишь «стражи апостольского Предания». Все они, как и святые Апостолы, – лишь свидетели одной-единственной Истины = Все-истины: Богочеловека Христа. Ее они немолчно исповедуют и проповедуют; они суть «всезлатая уста Слова».

Богочеловек, Владыка Христос – один, единственный и неделимый. Точно так же и Церковь – одна, единственная и неделимая, ибо она есть воплощение Богочеловека Христа, продолженное через все века и через всю вечность. Как таковая по своей природе и в своей земной истории Церковь не может разделяться. От нее можно лишь отпасть. Эта единичность и единственность Церкви от начала, через все века и через всю вечность носит Богочеловеческий характер. Бессмертная мысль святого Григория Богослова, воспринятая и воспетая от Бога, благовествует эту Богочеловеческую истину: «Един Христос, едина глава Церкви».

Апостольское преемство, апостольское наследие – от основания до вершины имеет Богочеловеческую природу. Что святые Апостолы передают своим преемникам в качестве достояния? – Самого Богочеловека, Господа Иисуса Христа со всеми нетленными богатствами Его удивительной Богочеловеческой Личности; Христа как Главу Церкви, как ее единственную Главу. Если это не передается, то апостольское преемство перестает быть апостольским, и здесь по существу нет уже ни апостольского Предания, ни апостольской иерархии, ни Апостольской Церкви.

Священное Предание – это благовестие Господа Иисуса Христа, а также и Сам Господь Иисус Христос, Который силой Святого Духа привносится в каждую верующую душу и во всю Церковь. Всё Христово силою Святого Духа становится нашим, человеческим, и причем – в теле Церкви. Дух Святой – Созидатель Церкви: каждого верующего, как клеточку, встраивает Он в тело Церкви, делая его ««со-телесником»» Богочеловека (Еф.3:6). И действительно, Дух Святой благодатью святых таинств и святых добродетелей обогочеловечивает каждого верующего. Ведь что такое жизнь в Церкви? – Не иное что, как благодатное обогочеловечивание каждого верующего через его личные евангельские подвиги; его облечение во Христа и бытийствование во Христе через воцерковление и оцерковление. Вся жизнь христиан – это непрестанная Христо-центричная Пятидесятница: Дух Святой через святые таинства и святые добродетели преподает Христа Спасителя каждому верующему, делая Его живым Преданием, нашей живой жизнью: «Христос – жизнь наша» (Кол.3:4). А тем самым и всё Христово: и Его Истина, и Его Правда, и Его Любовь, и Его Жизнь, и вся Его Божественная Ипостась, – становятся нашими, нашими на всю вечность.

Священное Предание? – Это Сам Господь Иисус Христос, Богочеловек, со всеми богатствами Своей Божественной Ипостаси, а через Него и благодаря Ему – и вся Святая Троица. Это полнее всего дано и выражено в Святой Евхаристии, в которой ради нас и ради нашего спасения происходит и вновь совершается всецелое Богочеловеческое домостроительство спасения, подъятое нашим Спасителем. Здесь весь Богочеловек, со всеми Своими чудесами и чудотворными дарами, – здесь, равно как и вообще в молитвенной, в богослужебной жизни Церкви. По всему этому непрестанно раздается всечеловеколюбивое благовестие Спасителя: «И се, Я с вами во все дни до скончания века» (Мф.28:20) – весь в апостольстве и через апостольство со всеми верными до скончания века. Это и есть всецелое Священное Предание Православной, Апостольской Церкви: жизнь во Христе = жизнь во Святой Троице: обожение во Христе и отроичение (ср.: Мф.28:19–20).

Чрезвычайно большое значение имеет следующее: в Православной, Христовой Церкви Священное Предание, присно живое и животворящее, составляют: Священное Писание, святая литургия, все святые богослужения, все святые таинства, все святые добродетели, вся вечная Истина, вся вечная Правда, вся вечная Любовь, вся вечная Жизнь, весь Богочеловек, Господь Иисус Христос, вся Святая Троица, вся Богочеловеческая жизнь Церкви во всей ее Богочеловеческой полноте, с Пресвятой Богородицей и со всеми святыми.

Личность Богочеловека, Владыки Христа, преображенная в Церковь, погруженная в молитвенное, богослужебное безбрежное море благодати, и вся в Евхаристии, и вся в Церкви, – вот что такое Священное Предание. Эту истину благовествуют и исповедуют святые Апостолы, святые Отцы и Святые Вселенские Соборы. Молитвой и благочестием ограждается Священное Предание от всякого демонизма и диавольского гуманизма, и в нем [в Священном Предании] – весь Господь Иисус Христос, Который и есть вечное Предание Церкви. «Великая благочестия тайна: Бог явился во плоти» (1Тим.3:16): явился как человек, как Богочеловек, как Церковь – и Своим всечеловеколюбивым подвигом спасения и обогочеловечения человека возвеличил и вознес человеческое существо превыше Пресвятых Херувимов и Всесвятых Серафимов.

Сама апостоличность Церкви – всем своим существом от Самого Господа Иисуса Христа. Ибо Господь Иисус Христос – это «Апостол и Архиерей» (в синод. тексте: «Посланник и Первосвященник. – Примеч. пер.») веры нашей (Евр.3:1). Он – Апостол (= Посланник) Бога Отца, Апостол Святой Троицы; Он = Спаситель, со всем Богочеловеческим домостроительством спасения. Он – Апостол и Первосвященник, Который Собою священнодействует и совершает всё богослужение нашего спасения, нашего обогочеловечения, нашего в Себе обожения, нашего отроичения. Он – Первоверховный Апостол и делает апостолами всех последующих апостолов; Он и Архиерей, Предвечный Архиерей, и поставляет архиереями всех последующих архиереев в Своей Церкви. Он Собою и наполняет, и вдохновляет всех апостолов; Он, Первоапостол, – и есть Апостол в них, Он апостольствует из них и через них и делает их апостолами «в небесном звании» (Евр.3:1). Он, движимый Своим безмерным человеколюбием, в Богочеловеческом подвиге уравнивает Себя с ними. Потому и изрекает им, и свидетельствует сие благовестие и истину: «Кто принимает вас, принимает Меня» (Лк.10:16; Мф.10:40). Собственно говоря, вся апостоличность – от Всеапостола, от Владыки Христа, от Богочеловека. И здесь всё источается из Богочеловека, Господа Иисуса Христа и всё к Нему сводится. Отсюда в Церкви – и Богочеловеческая святость, и Богочеловеческое единство, и Богочеловеческая соборность, и Богочеловеческая апостоличность.

Богочеловек = Спаситель, Богочеловек = спасение – это и есть всё содержание апостоличности: и апостольской жизни, и апостольского учения, и апостольского бессмертия, и апостольского всемогущества, и апостольских чудотворений, и апостольской вечности, и апостольской богочеловечности. И действительно, апостоличность есть не что иное, как Богочеловечество Спасителя со всеми присущими этому Богочеловечеству всепобеждающими силами. Святые Апостолы как таковые суть основание Церкви, «имея Самого Иисуса Христа краеугольным камнем», на Котором и возрастает вся Церковь своим Богочеловеческим ростом (Еф.2:20–21; Кол.2:19). И еще: святые Апостолы – это, согласно благовестию христолюбивого боговидца и тайновидца, двенадцать оснований Церкви Спасителя; «и на них имена двенадцати Апостолов Агнца» (Откр.21:12–19). Отсюда вытекает вечная истина: насколько Бог больше Ангелов, настолько больше Ангелов и богочеловеческое апостольство (см. Гал.1:8). В земном мире Апостолы суть более значимые и достоверные свидетели Христовой Истины и Христовой Церкви, нежели Ангелы (см. Гал.1:6–9).

Во всех отношениях апостоличность – Богочеловеческий дар от Бога, восприятие от Бога всех Богочеловеческих сил и могущества всецелого Богочеловеческого домостроительства спасения, всецелой благодати спасения (см. Деян.1:25). Апостолы = посланники, чьи? – Божии, Богочеловеческие. Они посланы со всецелым домостроительством Богочеловеческого домостроительства спасения, со всецелой Церковью: со всеми ее Святыми Таинствами и святыми добродетелями, в которых и с которыми – весь Спаситель, весь Господь спасения: Богочеловек Иисус Христос. Только та Церковь Апостольская, которая имеет апостольское преемство: прежде всего – апостольскую иерархию, верную всему апостольскому Преданию (см. 2Тим.1:6, 12–14; 1Тим.4:12–14, 6:20; 2Фес.2:15). От Богочеловеческих Апостолов – Духом Святым – епископы; епископы для того, чтобы пасти Церковь Господа и Бога, «которую Он приобретает Своею Кровию» (ср.: Деян.20:28). В Богочеловеческом, апостольском Предании содержится Богочеловеческое учение и Богочеловеческое управление Церковью. И действительно, в Церкви – всё и вся от Богочеловека, от Владыки Христа, ибо она – воплощенный Бог Слово; она – Им Истина, Им «столп и утверждение Истины» (Ин.14:6, 1:17; 1Тим.3:15; Еф.4:21). И в ней – устная и письменная Библия и все святые Богочеловеческие тайны всех миров.

Вся непобедимость и [вся] всепобедность святых Апостолов – от Господа Иисуса Христа; вся их чудодейственность и всемогущество – тоже от Него (см. Мф.10:1–42). Он дает им «власть над всеми бесами» и силу «исцелять всякую болезнь и всякую немощь в людях» (Лк.9:1; Мф.4:23). Превеликий Апостол благовествует: через Владыку Христа – «мы получили благодать и апостольство, чтобы во имя Его покорять вере все народы» (Рим.1:5). Апостольство святых Апостолов – это всегда «апостольство в Господе» (1Кор.9:2). Один и Тот же Господь Иисус Христос действует во всех Апостолах и через всех Апостолов (см. Гал.2:8). Двенадцать Своих учеников Господь «наименовал Апостолами», ибо всё в них – от Него (Лк.6:13). Поэтому жизнь в Церкви есть не что иное, как «постоянное пребывание в учении Апостолов» (ср.: Деян.2:42). Бессмертно благовестие и истина: «Иных Бог поставил в Церкви, во-первых, Апостолами, во-вторых, пророками, в-третьих, учителями» (1Кор.12:28). Святые Апостолы неусыпно свидетельствуют, что они «призваны к апостольству» и «посланы» (Рим.1:1; 1Кор.1:1), что они – «Апостолы, Иисуса Христа» (2Кор.1:1; 1Пет.1:1; 2Пет.1:1). Чудоносна и чудодейственна сила Владыки Христа: людское ничтожество преобразует Он во всемогущее Богочеловеческое апостольство (ср.: 2Кор.12:9–10; Флп.4:13; 1Тим.1:12; Кол.1:29). Чудесным образом призванный в апостольство Самим Господом Иисусом Христом, святой апостол Павел раскрывает благовестие: «Павел Апостол, избранный не человеками и не через человека, но Иисусом Христом» (Гал.1:1). Ко всем Апостолам относится следующая истина: тайна Христова открылась Духом Святым Его святым Апостолам, а через них – и всем их преемникам и последователям (ср.: Еф.3:5–10).

Преемники всего Богочеловеческого апостольства – святые Отцы. Все апостольские святыни суть душа их души, жизнь их жизни, бессмертие их бессмертия, вечность их вечности, благовестие их апостольского, Богочеловеческого Евангелия. А через всё это и во всем этом – весь Богочеловек, Господь Иисус Христос со всеми богатствами Своего бытия; Он – Спаситель, Он – Воскрешающий, Он – Рай, Он – Истина, Он – Правда, Он – Любовь; Он – Благо, Он – Воскресение, Он – Церковь, Он – Основатель и Совершитель Богочеловеческой веры, Он – всё и вся для человеческого существа на земле и на небе. Он – Тот же в святых Апостолах, Тот же и в святых Отцах, словом – всегда Тот же в Своем Богочеловеческом теле, в Церкви; Он – Богочеловек, Господь Иисус Христос, «вчера и сегодня и во веки Тот же» (Евр.13:8).

Преподобный Максим Исповедник благовествует: «Принимающий святых Апостолов принимает Христа, принимает Бога; отвергающий их отвергает Самого Христа. В противовес святым Апостолам стоят лжеапостолы = еретики; принимающий их принимает диавола». Святой Ириней свидетельствует: «Кто не согласен со святыми Апостолами, тот отвергает Самого Владыку Христа, отвергает и Отца и сам себя осудил, противясь собственному спасению; а это и делают все еретики». «Предание святых Апостолов хранится в Церкви путем преемства, наследия епископов. Епископы суть преемники Апостолов... Путем такого преемства дошли до нас от Апостолов Церковное Предание и проповедь истины. И это служит самым полным доказательством того, что одна и та же животворная вера сохранялась в Церкви от Апостолов доныне и передана нам в истинном виде». Апостолы и их ученики учили так, как проповедует Церковь, и, уча так, были совершенными. «Истинное познание (γνῶσις ἀληθής) – это учение Апостолов, и изначальное устройство Церкви во всем мире, и признак Тела Христова (character corporis Christi), состоящий в преемстве епископов, которым Апостолы передали сущую повсюду Церковь; и она во всей полноте дошла до нас с верно сохраненным Священным Писанием». Святой Ириней еще учит: «Все кто вне Церкви – вне Истины». «Учение Апостолов, древний организм Церкви во всем мире, особый знак Тела Христова (= Церкви) – преемство епископов». Небесная, апостольская, херувимская мысль святого Иринея благовествует: «Церковь устроена сообразно облику Сына Божия».

Непобедимый светоч Православной веры, святой Афанасий Великий, благовествует: «Мы имеем веру от Спасителя через святых Апостолов». «Обратим внимание на само первоначальное Предание, на учение и веру Вселенской Церкви – веру, которую нам преподал Господь, проповедали Апостолы, соблюдали Отцы. Ибо на ней основана Церковь, и отпавший от нее не может быть и даже именоваться христианином». «От этой веры Вселенская Церковь ничего не отъемлет... Такова вера Церкви, таково основание Церкви, положенное Господом».

Святой философ, святитель Григорий Нисский, говорит: «Доказательство нашего учения о вере – Предание Отцов, дошедшее до нас как преемство. Оно возвещено нам Апостолами через последующих святых». Тот же святой Григорий назидает: «Вспомните святых Отцов, которых мы, по благодати Божией, удостоились быть преемниками. Не переступайте границ, установленных нашими Отцами, и не предпочитайте тому позднейших учений, но приведите себя в согласие с древним правилом веры».

Без сомнения, святые Апостолы – самые совершенные христоносцы: Христом они живут, Христом мыслят, Христом чувствуют, Христом говорят, Христом действуют, Христом подъемлют подвиги, Христом благовествуют, Христом пребывают в бессмертии. Владыка Христос ближе им, чем они сами: они свои, вечно для себя свои – Им, через Него. Равноапостольный христоносец, святой Златоуст, бесконечное число раз повторяет: «Павел имел в себе Христа»; «через Павла говорит Христос»; «Павел имел в себе глаголющего Христа». Это в большей или меньшей мере относится и к прочим святым Апостолам. И весьма справедливо, потому что святой апостол Павел утверждает о себе: «Уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал.2:20). С Господом Иисусом Христом – в нем и в каждом святом Апостоле вся Христова Истина (2Кор.11:10). Бог стал человеком, чтобы человек, каждый человек, жил Им (ср.: 1Ин.4:9). Святой Златоуст благовествует: «Говорит не Павел, а Христос, движущий его душой. Это только голос Павла, а мысль и учение – Христа». Повествуя о Первом Вселенском Соборе, святой Златоуст говорит: «Если Христос находится посреди двух или трех, собранных во имя Его (см. Мф.18:20), то тем более пребывал Он, все определял и постановлял там, где было более трехсот отцов». Святой Златоуст благовествует: «Когда говорю “Павел”, я разумею Христа, ибо Он управляет душой Павла». «Павел Апостол – сосуд избранный, храм Божий, уста Христовы, свирель Духа Святого, учитель вселенной».

О святом апостоле Павле златоустый равно-апостол говорит: «Божественный Апостол присно глаголет божественным и небесным языком и с великим искусством сказует евангельское слово, изрекая правила веры не от собственного разума, но по своей царственной власти. Сей великий учитель по естеству своему был человеком, а по воле – Божиим служителем; оттого и говорит он как бы небесным языком, вещая будто из самих небес».

Истинная Богочеловеческая вера носит на себе печать апостольства. По святому, богомудрому Златоусту, «вкупе с правой верой идет и правильное уразумение истины». Он подчеркивает, что, рассуждая о святом апостоле Павле, он одновременно говорит и об апостоле Петре, и об апостоле Иакове, и об апостоле Иоанне, и о всем соборе святых Апостолов. «Ибо как на одной арфе разные струны, а гармония едина, так и в соборе Апостолов хотя и разные лица, но учение все-таки одно, ибо один был Художник – Дух Святой». «Церквами Божиими управляют не люди, но Сам Бог всюду управляет Церквами».

Через святых Апостолов и святых Отцов благодать Святого Духа учит: «Епископ Церкви должен заботиться не только о Церкви, вверенной ему Духом Святым, но и о всей Церкви по вселенной». Святой Златоуст благовествует: «Святые Апостолы суть власть величайшая, духовнейшая, высочайшая... Из всех духовных властей власть апостольская – превосходнейшая... При этом апостольство – не только начало прочих властей, но и основание и корень. Что голова в теле, так и апостольство – начало и корень даров... Вся совокупность дарований сосредоточивается в апостольстве, как в голове... Апостолы – это начальники, рукоположенные Богом... всем им вместе вверена вселенная... Если бы апостольство прервалось, то всё бы расстроилось и разрушилось». Имея в себе Владыку Христа, этого единого Победителя смерти и Воскрешающего [из смерти], святые Апостолы обладали властью над смертью и над жизнью. «Последуя апостолу Павлу, мы будем непременно следовать за Христом, так как и он писал всё, последуя не самому себе, а Христу». Доказательства истинного апостольства суть непрестанные подвиги, невыразимые страдания за Господа Иисуса Христа, забота обо всех Церквах. «Святые Апостолы суть столпы Церкви, поддерживающие ее и носящие свод (кров) веры; они суть и щиты, и очи тела Церкви, и источники благ, и сокровищницы, и пристанища. Впрочем, как бы мы их ни именовали, мы никогда не сможем достойно выразить их величия, их значимости». «Как голове подобает быть в связи с телом, так и Церкви – со священником. Это апостольский закон и заповедь Господня».

Говоря об апостольстве апостола Павла, святой Златоуст благовествует: «Как тот, кто изрекает видение и слово Божие, говорит не свое, так и тот, кто называет себя Апостолом, преподает не свое учение, а то, какое повелел ему Пославший. Достоинство Апостола (посланника) – не прибавлять ничего от самого себя. Потому и Христос говорил: «Не зовите наставника на земли: един бо есть наставник ваш, Иже на небесех – Христос» (Мф.23:9, 10), показывая, что начало всех наших догматов происходит свыше, от небесного Владыки, хотя люди служат к их преподаванию». Святой Златоуст говорит: «Я знаю учителя догматов Церкви – Павла. Упоминая о Павле, указываю на Христа, ибо в Павле говорит Он Сам».

Ко всем Апостолам относится свидетельство святого апостола Павла: «Мы не себя проповедуем, но Христа Иисуса, Господа» (2Кор.4:5). Святой Златоуст говорит о святом Иоанне Богослове: «Сам Бог через него благовествует человеческому роду... Евангелие, им написанное, – не его собственное произведение, а дело Божественной силы, действовавшей в его душе... Благовествует он из самих глубин Духа... Имеет он в себе Самого Господа глаголющего... В его учении очевидно нет ничего человеческого... Его догматы яснее солнечных лучей и потому они доступны всем людям... Догматы, дошедшие до нас через его божественную душу, – Божественные и небесные».

Святой Златоуст раскрывает и следующую евангельскую истину: «Апостолам ниспослана великая и обильная благодать Святого Духа; и они своими добродетелями усвоили себе сей дар». То есть облагодатствовали они свои добродетели и наполнили добродетелями (букв. «одобродетельствовали». – «Примеч. пер.») свою благодать. Благодать и добродетели друг друга проницают, присно зависят друг от друга и всегда друг друга, укрепляют – согласно вечной истине, выраженной превеликим Апостолом Павлом о бессмертной ценности и важности как благодати, так и личных трудов (см. 1Кор.15:10). Тщетна как благодать без подвигов, так и подвиги без благодати (см. 2Кор.6:1, 11:23). «Оттого· то Апостолы, – подчеркивает святой Златоуст, – прежде всего, самой жизнью являли Евангелие Спасителя, а потом уже учили словами». «По самой жизни святых Апостолов, по их могуществу, по их чудесам и по всему, чем они обладали, – земля уже соделалась небом. И люди дивились им, как Ангелам: ведь ни малейшего внимания не обращали они ни на насмешки, ни на угрозы, ни на опасности». «Мы посланы, – свидетельствует апостол Павел, – не для того чтобы выдумывать теории, а чтобы передать то, что мы слышали, ничего от себя не прибавляя». Святой Златоуст благовествует: «В голосе апостола Павла присутствовал Сам Христос и всюду с ним шествовал... Я бы желал, – с любовью восклицает святой Златоуст, – увидеть прах этих уст, через которые Владыка Христос изрек великие и неизреченные тайны... увидеть и прах сердца Павлова, которое, не погрешая, можем мы назвать сердцем вселенной, источником бесчисленных благ... Более того, это сердце было превыше небес, пространнее вселенной, светлее солнца, пламеннее огня, тверже алмаза... Да, сердце Павлово было сердцем Христовым, скрижалью Духа Святого, книгой благодати».

Святой Златоуст благовествует: «Святые Апостолы ничего не говорили от себя, но [проповедовали] то, что принимали от Бога; это и передали они вселенной. Так и мы ныне предлагаем не нечто свое, а то, что приняли от них; это мы всем и возвещаем». «Почему врата адовы не одолели Церкви? Потому что Христос всегда пребывает с нами. Без всякого сомнения, если бы Он не был с нами, то Церковь не одержала бы победы». Так как весь Господь Иисус Христос в Церкви, то она и побеждает всегда Им, так что никто и ничто не может ей повредить. Всё у нас в Церкви от Господа Иисуса Христа: и ум, и сердце, и жизнь. Святой Златоуст благовествует: ««Мы имеем ум Христов» (1Кор.2:16), то есть ум у нас духовный, божественный, не имеющий в себе ничего человеческого. Сердце Павлово было воистину сердцем Христовым, обителью Духа Святого и книгой благодати». Апостольская вера – вся Богочеловеческая; равно как и «единство веры» (ср.: Еф.4:11–13). Святой Златоуст благовествует: «Единство веры значит: если все мы имеем веру со святыми Апостолами, если все мы одно; если все мы веруем одинаково».

Апостольская, святоотеческая вера – это веровать согласно Преданию Святой Вселенской Церкви. Без этого нельзя быть христианином. Святой Иоанн Дамаскин возвещает Богочеловеческую, небо-земную истину: «Кто верует не по Преданию Вселенской (= Кафолической = Соборной) Церкви, тот – неверующий».

Что от святых Апостолов, то и от Господа. «Кто осмеливается, – спрашивает святой исповедник, Феодор Студит, – отнять или прибавить нечто к апостольскому Преданию? Путь евангельский, путь апостольский – это путь царский. Это и путь святых. Шествуя по их стопам, мы достигнем вечной жизни во Христе Иисусе, Господе нашем. Апостольское учение мы приняли от наших святых Отцов. Это учение – Духом Святым, живущим в нас, – должны мы хранить цельным и неповрежденным. Жизнь наша – по Преданию святых». Наставляемый Богом исповедник благовествует: «Мы утверждаемся на Апостольском учении, а равно и на учении святых Отцов наших: ведь и они, согласно с Апостолами, говорят одно и то же». «Мирские власти не могут быть судьями в делах Божественных догматов. Вдохновляемая Духом Святым власть в делах Божественных догматов, их положений и возникающих по поводу их недоумений принадлежит святым Апостолам. Точно так же принадлежит это и их преемникам – святым Отцам. Вообще говоря, все святые это подтверждают».

По-херувимски светло и глубоко переживая Богочеловеческие истины Православной, Апостольской веры, святой Симеон Новый Богослов благовествует: «Каждый ревностно упражняющийся в подвигах и добрых делах относится к сонму Апостолов». Несомненно, апостольская благодать в большей или меньшей мере животворно присутствует в каждом члене Православной Церкви – соразмерно его жительству в Богочеловеческих подвигах и Святых Таинствах. Апостольская вера – это сердце благодати. Благодаря ей всё приемлется от единого Человеколюбца, а прежде всего – Истина и учение Истины об Истине. Святой Исидор Пелусиот, повествуя о Первом Вселенском Соборе, говорит: «Надобно держаться учения Святого Собора в Никее, ничего не прибавляя и не отнимая, ибо он, вдохновленный Богом, преподал истинное учение».

Апостоличность (апостольство) – это соборная Богочеловеческая святыня Христовой Церкви; вся она повсюду и во всем, что составляет Богочеловеческое Тело Церкви. Всеми своими Богочеловеческими силами она присутствует во всецелой жизни небо-земного существа Церкви. Без нее нельзя себе и представить Христовой Церкви. В Богочеловеческом Теле Церкви и единство Церкви апостольское, и святость апостольская, и соборность апостольская. Четыре свойства Церкви единосущны между собой; каждое во всех и все в каждом. Об этом нам свидетельствует всем своим существом и самая природа Богочеловеческой Христовой веры, особенно через Святые Вселенские Соборы.

Святые Отцы Третьего Вселенского Собора, по прочтении Символа Веры, принимают такое решение: «Не позволять никому произносить или писать и слагать иную веру, кроме определенной святыми Отцами, со Святым Духом сошедшимися в Никее; а кто дерзнет или составить иную веру, или произносить, или предлагать... то таковые, если они епископ или клирики, да будут отлучены – епископ от епископства, клирики от клира, а миряне да подвергнутся анафеме». «Истина не закрыта ни от кого, – говорят святые Отцы, – из привыкших мудрствовать по-православному». «Все имеющие непорочный ум стараются следовать мнениям Святых Отцев, потому что и сами они, наполняя ум свой апостольским и евангельским Преданием... были светилами в мире... (см. Флп.2:15, 16)». «Святой Вселенский Собор низложил Нестория, следуя во всем церковному порядку». Святые Отцы Третьего Вселенского Собора исповедуют: «Во всем этом следуем мнениям Святых Отцев... дабы не сделать уклонения в чем-нибудь малейшем... Решительно терпеть не можем, чтобы кто-нибудь потрясал веру или Символ веры, изданный некогда Святыми Отцами никейскими. И решительно не позволим ни себе, ни кому-нибудь другому изменять хоть одно слово, там поставленное, ни пропасть хоть одному слогу, помня слова сказавшего: «не прелагай предел вечных, яже положиша отцы твои» (Притч.22:28). Ибо не сами они говорили, а Сам Дух Бога и Отца (см. Мф.10:20)». «Отступить от правоты святых догматов есть не иное что, как явно «уснуть в смерть»; от такой правоты отступаем, когда не следуем Писаниям богодухновенный и святым Апостолам, а увлекаемся или предрассудками, или усердием и привязанностью к тем, которые содержат веру неправо, когда начинаем преклонять силу нашего ума и вредить прежде всего своим душам. Должно поэтому согласоваться с теми, которые тщательно исследовали правую веру по разуму священных проповедей, которые и передали нам Духом Святым, которые вначале сами видели и были наставниками слова; стопам которых следовать учились даже святейшие Отцы наши, кои, собравшись некогда в Никее, составили достоуважаемый вселенский Символ, с коими восседал и Сам Христос, сказавший: «идеже еста два или трие собрани во имя Мое, ту есмь посреде их» (Мф.18:20). Ибо как можно сомневаться в том, что Христос председательствовал на Святом и Вселенском этом Соборе? Потому что здесь некоторый базис и основание твердое, несокрушимое основание полагалось и даже распространялось на всю вселенную, то есть это святое и безукоризненное исповедание. Если это так, то разве мог отсутствовать Христос, когда Он есть основание, по словам премудрого Павла: «основания инаго никтоже может положити паче лежащаго, еже есть Христос Иисус» (1Кор.3:11). Почему изложенную и определенную ими веру свято сохраняли и те, которые следовали после них, святые Отцы, и Пастыри народа, и светила Церкви, и искуснейшие строители таинств».

Священное Апостольское Предание в своей всецелости присно присутствует в любой эпохе (букв. «в любой современности, в каждом сегодняшнем дне». – «Примеч. пер.») Христовой Церкви через все века. Вообще говоря, Церковь и мыслит, и живет, и сочетавается с бессмертием (букв. «бессмертствует». – «Примеч. пер.») посредством Предания. Свидетели тому – святые Отцы. Мысли святых Отцов всегда на Богочеловеческом пути Священного Апостольского Предания, на котором так часто встречаются источники живой воды, источники вечной жизни (см. Ин.4:14). Святые Отцы Четвертого Вселенского Собора свидетельствуют: «Мы рассуждаем по Преданию Отцов». Обосновывая свои решения о догматах веры, те же Отцы благовествуют: «Почерпнули мы это из писаний Божественных и Предания Святых Отцев, ничего ровно не прибавляя к вере, изложенной Святыми Отцами в Никее... У ваших Церквей вера согласна с Божественными Писаниями и преданиями Святых Отцев». «Мы... веруем по изложению Святых Отцев... Неверующих учению Отцев мы анафематствуем и считаем чуждыми Святой Церкви... Итак, всякий не согласующийся с изложениями Святых Отцев сам себя отчуждает от всякого священного общения и присутствия Христова». «Желаем, чтобы и учение о предметах веры было правильное и всякое сомнение было устраняемо единомыслием, единославием и согласным изложением и учением всех Святых Отцев... Мы соблюдаем православную веру, преданную нам тремястами осьмнадцатью и ста пятьюдесятью, равно и прочими Святыми и славными Отцами, и по ней веруем... Отцы научили, и изложенное ими сохраняется в письмени, больше этого мы не можем говорить». В ответ на изложение веры Первого Вселенского Собора и Второго Вселенского Собора Отцы Четвертого Вселенского Собора воскликнули: «Это вера православных! Ею все веруем... эта вера истинная, эта вера вечная, в нее мы крестились, в нее крестим. Все так веруем». Те же Отцы свидетельствуют: сей Собор имеет «апостольскую власть».

Святые Отцы Пятого Вселенского Собора благовествуют: «Мы исповедуем пред всеми, что содержим и проповедуем ту веру, которая сначала дарована великим Богом и Спасителем нашим Иисусом Христом святым Апостолам и ими была проповедана во всем мире, которую исповедали и изъяснили и передали Святым Церквам Святые Отцы и преимущественно те, которые собирались на четырех Святых Соборах; им мы следуем всецело и во всем и приемлем их... При этом мы делаем известным, что хранили и храним всё, что... определено четырьмя вышеупомянутыми Святыми Соборами относительно правой веры и что, на основании канонов, положено ими относительно церковной практики». Четыре Святых Вселенских Собора и святые Отцы «сохранили и провозгласили одно и то же исповедание веры». «Итак, поскольку в святой кафолической [(= соборной = вселенской) – здесь и далее вставка преп. Иустина. – «Примеч. пер.»] апостольской Церкви Божией должно быть сохраняемо и проповедуемо это правое исповедание, то если кто-либо удаляет себя самого от него, мудрствуя противное ему, такой человек как удаляющий себя самого от правой веры и вступающий в общение с еретиками справедливо осуждается и анафематствуется святою Церковью Божиею». Всем своим христолюбивым существом отстаивая Богочеловеческую Истину Церкви, святые Отцы Пятого Вселенского Собора свидетельствуют и печатью согласия скрепляют и сие Предание Церкви: «Должно анафематствовать еретиков и после смерти». Почему? – Чтобы яд их еретических заблуждений не отравлял человеческих душ и не лишал их Небесного Царствия. Чистота апостольской веры – это всеобъемлющее врачевание для всех людей. Отцы Пятого Вселенского Собора благовествуют: «Вера, полно и ясно преданная нам Апостолами, не допускает ни приложения, ни уменьшения».

Апостоличность – это сердце Богочеловеческой, Христовой веры. Это благовестие громоглашают нам, наряду с предыдущими пятью Вселенскими Соборами, и святые Отцы Шестого Вселенского Собора. Они свидетельствуют: «Наш Святый и Вселенский Собор, отвергнув заблуждения нечестия от прежних времен доселе и неуклонно следуя по прямому пути Святых и славных Отцов, во всем благочестиво присоединился к голосу пяти Святых и Вселенских Соборов... возобновил без всяких нововведений определения благочестия и отверг самоизмышленные догматы нечестия (преп. Иустин перевел как «...догматы безбожия». – «Примеч. пер.»). И Символ, изложенный 318-ю Отцами и снова богомудро утвержденный 150-ю Отцами, который охотно приняли и подтвердили и прочие Святые Соборы для уничтожения всякой душевредной ереси, и наш Святый и Вселенский Собор богодухновенно запечатлел». – После того как решения были прочитаны и подписаны Отцами, присутствовавшими на Шестом Вселенском Соборе, святые Отцы воскликнули: «Все так веруем; одна вера; все так думаем... Все веруем православно. Сия вера Апостолов, сия вера Отцов, сия вера православных».

Апостоличность – это совесть Христовой Церкви, ее Богочеловеческой веры. Богоносные отцы Седьмого Вселенского Собора благовествуют: «Догматы – дело не царей, но архиереев, так как мы имеем ум Христов (2Кор.2:14–17)». «И да не будет раскола и разделения в единой святой кафолической и апостольской Церкви, глава которой есть Сам Христос, истинный Бог наш». «Ересь отделяет от Церкви всякого человека». Председатель Седьмого Вселенского Собора, святой Тарасий, исповедует на Соборе: «Мы находим, что Отцы ни в чем не разногласят; напротив, все, имея как бы одну душу, одно и то же проповедуют, одному и тому же учат».

Богочеловеческая соборность – это существенное свойство апостольской веры. Об этом свидетельствуют все Святые Вселенские Соборы. Отцы Седьмого Вселенского Собора свидетельствуют: «Приемлем, подтверждаем и от души приветствуем шесть Святых и Вселенских Соборов, собиравшихся в разных местах и в разные времена, под водительством Духа Святаго, против каждой ереси. Их велегласно проповедуют и православные церкви, находящиеся по всей вселенной, и на их правом и богодухновенном учении основываются, когда принимают тех, кого они принимают, и когда отвергают тех, кого они отвергают». «Стражи кафолической (= соборной = вселенской) Церкви, Святые Отцы наши, постоянно бодрствующие над мысленными стенами ея, провозгласили (свое мнение об этом предмете)... Да исправят нас учения богоглаголивых Отцов. Почерпая из них, мы напоились истиною; следуя им, мы прогнали ложь; быв научены ими, мы с любовью приемлем честные иконы. Отцы проповедуют, а мы остаемся послушными чадами и хвалимся... Преданием кафолической (= соборной = вселенской) Церкви... Мы следуем древнему законоположению кафолической Церкви. Мы соблюдаем заповеди Отцев. Мы анафематствуем как прибавляющих что-либо, так и отнимающих что-либо (в учении) кафолической Церкви... Мы же, во всем держась учения этих богоносных Отцев наших, проповедуем это учение едиными устами и единым сердцем, ничего не прибавляя и ничего не убавляя из того, что предано нам... Мы исповедуем и учим так, как определили и утвердили Святые и Вселенские шесть Соборов».

Святые Отцы Седьмого Вселенского Собора благовествуют: «Когда же появлялись ереси, преисполненные желчью и горечью против Церкви, то, по вдохновению Божию, в разные времена собирались для ниспровержения их шесть Вселенских Соборов, и Отцы Соборов подтверждали и восстанавляли всё письменно и неписьменно с самых первых времен преданное в кафолической (= вселенской = соборной) Церкви». «То, что сохраняется в кафолической Церкви по Преданию, не допускает ни прибавления, ни уменьшения; а кто прибавляет или убавляет что-либо, тому грозит величайшее наказание, потому что сказано: «проклят прелагаяй пределы» Отцов «своих» (Втор.27:17)». В своих определениях отцы Седьмого Вселенского Собора говорят: «Мы неприкосновенно сохраняем все церковные предания, утвержденные письменно или неписьменно... Мы, шествующие царским путем и следующие Божественному учению Святых Отцов наших и Преданию кафолической (= соборной = вселенской) Церкви, – ибо знаем, что в ней обитает Дух Святый». В кафолической Церкви «Евангелие преемственно переходило от одного отца к другому».

После того как все присутствующие Отцы подписали решения Седьмого Вселенского Собора, Святой Собор воскликнул: «Все мы так веруем, все так думаем, все мы в этом согласны и подписались. Это вера апостольская, это вера православная, эта вера утвердила вселенную. Поступающие иначе да будут анафема! Думающие иначе да будут изгнаны из кафолической Церкви!... Мы сохраняем определения Отцов. – Прибавляющих что-либо к (учению) кафолической Церкви или убавляющих от него мы предаем анафеме... Всем еретикам анафема!.. Кто уничижает какое-либо предание церковное, писанное ли то или неписанное, тому анафема!.. Христос есть глава, а мы, следовательно, члены... Когда мы собрались сюда, руководясь пресветлым учением Отцов, то твердо остановились на одной мысли, пришли к одному убеждению, не забывая песни, которой научил Моисей и которая говорит: «вопроси отца твоего, и возвестит тебе, старцы твоя, и рекут тебе» (Втор.32:7). Итак, мы последовали Преданию кафолической (= вселенской = соборной) Церкви, и ничего ни убавили, ни прибавили, но по наставлению Апостола содержим предания, которые получили, и допускаем и с любовью принимаем всё, что изначала приняла неписьменно или письменно святая кафолическая (= вселенская = соборная) Церковь... А что отвергали божественные Отцы наши, то отвергаем и мы и считаем это враждебным Церкви... Истинный и самый правильный суд церковный состоит в том, чтобы не допускать в ней нововведений, а также и не отбрасывать ничего. Итак, следуя отеческим законам и получив благодать от единого Духа, мы все, что касается Церкви, сохранили неизменно и без убавления, как предали Святые шесть Вселенских Соборов; и что только они оставили в Церкви достойного почитания, всё это мы принимаем без всякого колебания».

Все в Церкви апостольски-соборно, Богочеловечески-соборно. Соборность – в Богочеловеческом апостольстве, и апостольство – в Богочеловеческой соборности. «Правила Святых Апостолов» повелевают: «Дважды в году да бывает собор Епископов, и да рассуждают они друг с другом о догматах благочестия, и да разрешают случающиеся Церковные прекословия». Первое Правило Четвертого Вселенского Собора гласит: «От Святых Отец, на каждом Соборе, доныне изложенныя правила соблюдати признали мы справедливым». Правило 19 того же Собора гласит: «...определил Святый Собор, согласно с правилами Святых Отец, чтобы в каждой области Епископы дважды в году собиралися воедино... и исправляли все, что откроется». Правило 1 Седьмого Вселенского Собора гласит: «Божественныя правила со услаждением приемлем, и всецелое и непоколеблемое содержим постановление сих правил, изложенных от всехвальных Апостол... и от Шести Святых Вселенских Соборов... и от Святых Отец наших. Ибо все они, от единого и того же Духа быв просвещены, полезное узаконили. И кого они предают анафеме, тех и мы анафематствуем; а кого извержению, тех и мы извергаем». Правилом 21 Святого Гангрского Собора святые Отцы благовествуют: «...и, да речем вкратце, желаем, да бывают в Церкви вся принятая от Божественных Писаний и Апостольских Преданий».

Апостольски бессмертна евангельская истина: лишь благими средствами можно осуществить истинное благо. Правило 90 святого Василия Великого гласит: «Аще кто делает зло, под прикрытием добра, таковый достоин сугубаго наказания: и за то, яко творит недоброе, и за то, яко употребляет доброе, да тако речем споспешником себе к совершению греха». В своем Правиле 91 тот же богомудрый Отец говорит: «Из сохраненных в Церкви догматов и проповедании, некоторыя мы имеем от письменнаго наставления; а некоторыя прияли от Апостольскаго Предания, по преемству в тайне... И сему не воспрекословит никто, хотя мало сведущий в установлениях церковных».

Понятно, что святые каноны суть святые догматы веры, примененные в практической жизни христиан. При этом они свято пробуждают и побуждают членов Церкви применять в каждодневной жизни святые догматы – эти солнцезрачные небесные истины, присутствующие в земном мире посредством Богочеловеческого Тела Христовой Церкви.

Молитвенное Богословие о Церкви

Церковь красноречивее и выразительнее всего сказует себя через свою молитвенную жизнь. Молитва – это ее язык, ее отношение к Троичному Божеству, Которое нам в максимально возможной мере изрекло Себя через воплощенного Бога Слова. А для богоподобного и поэтому тяготеющего к Богу существа, для человека, ничто не является более естественным и необходимым, чем постоянно ощущать молитвенную жажду Бога, припадая к Богу в молитве, добровольно преобразуясь в молитвенную стрелу бессмертной устремленности ко Христу. Посему даже беглый взгляд на безбрежный океан церковной молитвенности наполняет людское существо бессмертным небесным благоуханием, этим животворным воздухом святых Херувимов и Серафимов. И раскрывает нам, насколько это нужно для человеческого естества, тайну Церкви. А тайна Церкви отовсюду неисчерпаема и безгранична, ибо воплощение второго Лица Пресвятой Троицы никогда не может вполне вместиться в человеческие понятия, в людские слова и выражения. Ведь последние суть лишь невнятное бормотание об этой Божественной все-тайне. Только вера внутри нас, вера со всеми святыми таинствами и святыми добродетелями – написует в нашей душе эту удивительную тайну и образ Богочеловеческого тела, то есть Церкви.

По причине Богочеловечески бесконечной таинственности существа Церкви, святоапостольское и святоотеческое учение о Церкви всегда смиренномудренно, всегда сопряжено с молитвой и коленопреклонением. И в экклесиологии, и в христологии, и в сотериологии, и во всем, что касается Богочеловека, Господа Иисуса Христа и Его Богочеловеческого Тела, Церкви, для всех и вся бессмертно действует живая богомудрая истина и благовестие святого Златоуста: «Смиренномудрие – основа нашей философии», философии Богочеловеческой, апостольской, святоотеческой, православной. Если к этому прибавить богодухновенное благовестие святого Максима Исповедника: «Без смиренномудрия истина слепа», – то получится полная православная гносеология. При этом молитвенное богословие открывает нам бессмертную все-истину: святая Евхаристия – это все-полнота Церкви; это – высота превыше всех высот, полнота превыше всякой полноты. Она – живой, всесовершенный Богочеловек, Владыка Христос, весь через все века Своей Богочеловеческой все-полнотой присутствующий в Церкви. Церковью и в Церкви опытно переживается вся жизнь Богочеловека Христа на земле и на небе. В ней Он – всё и вся; Он – «Приносяй, и Приносимый, и Приемляй, и Раздаваемый»; Он – и Спаситель, и Креститель, и Жертва, и Победитель смерти, и Воскрешающий, и Возносящий, и Бог и Человек = Богочеловек; Он – и Церковь через все века и через всю вечность. Он – совершенный Бог и совершенный Человек, совершенный Богочеловек; Он – Все-истина, Он – Все-любовь, Он – Все-правда, Он – Все-мудрость, Он – Все-благо, Он – Все-радость, Он – Божество, Он – Все-жертва, Он – Все-архиерей, Он – всё и вся для человеческого существа на земле и на небе. Он – Таков, присно Таков в святой Евхаристии; присно Таков для каждого причастника и в каждом причастнике. И через всё это Он – наше освящение, наше преображение, наше спасение, наше обожение, наше обогочеловечение, наше отроичение, наше всё, всё без исключения. И это восприемлется и опытно переживается в Богочеловеческом Теле Церкви через Причащение Святым Евхаристическим Телом и Кровью Спасителя. Переживается и достигается. Как Тело Христово Евхаристия есть Церковь, и Церковь есть Евхаристия: ибо ею и в ней мы – в соборном единстве со всеми святыми, а прежде всего – с Пресвятой Богоматерью, родившей нам плоть Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа и тем самым родившей Церковь.

Все прочие богослужения в Церкви Спасителя суть приготовление к святой Евхаристии – [они суть] стези, ведущие ко все-цели человеческой жизни: к евхаристическому единению со Спасителем, Владыкой Христом. И вообще этому служит вся молитвенность Церкви. Это главное чувство каждого истинного члена Церкви. Без сомнения, люди в Церкви живут, прежде всего, молитвой; молитва – это и ее сердце, и ее язык, и ее жизнь, то есть ее Бого-жизнь.

Молитвенная мысль Церкви бессмертным жемчугом осыпает Пресвятую Богородицу как родившую нам Бога, давшую Ему Его [одушевленную. – «Вставка пер.»] плоть. Таким образом, и Спаситель, и спасение даны нам Пресвятой Богородицей. Поэтому без Пресвятой Богородицы не можем мы иметь ни Богочеловека, Господа Иисуса Христа, ни Церкви, ни совершающегося в них спасения. По существу, всё Богочеловеческое домостроительство спасения совершается при посредстве Пресвятой Богородицы. Ибо Церковь – Ею Церковь; и спасение – Ею спасение. На это указывают все обращенные к Ней молитвы и все посвященные Ей стихиры.

Молитвенная мысль Церкви благовествует: когда Господь вселился во Святую Деву, Она стала Церковью, освященной Богу. Церковь хранят молитвы Пресвятой Богородицы, когда мы Ее православно славим. Так как Богородица – Обитель («Жилище») Бога Слова и Церкви, то Она – и наше Очистилище от грехов. Богородица – воистину Мати Творца, Она и Ковчег Завета, Она – воистину и святая Трапеза, Она и Очистилище наше, и Церковь Божия одухотворенная (одушевленная), и всезлатый Свещник. Пресвятая Богородица – единственная радость для человеческого рода, Она вымаливает мир церквам Спасителя.

Вот дивный молитвенный вопль ко Пресвятой Богородице: «Церковь Тя Божию ведуще, Дево Мати, прилежно молимся Тебе чтущии: не затвори рабом Твоим, Богородице, Твоея милости дверей». Пресвятая Богородица – это «Церковь всесветлая Божия». «Церковь освященная Богови явилася еси, в Тя всельшемуся, Дево, паче ума: Того моли, грехов наших скверну очистити: яко да храмы покажемся, и жилища Духу». Богородица – это «Церковь и священное Жилище Слова». «Церковь освященную Тя показа, вселься в Тя Бог, Дево пренепорочная». «Едину Ипостась во двою существу, Богородительнице, Христа единаго без Семене родила еси, страшное совершающе смотрение, Бога отец наших».

Пресвятая Богородица – «вселенныя всея великое сокровище, яко спасение в Ней соделася мирови, и оставление древних согрешений». Родив Богочеловека, Который есть Церковь, Пресвятая Богородица соединила прежде разделенных: Бога и человека, небо и землю, Творца и тварь. – «Явилася еси разстоящимся совокупительная: Тобою бо Ангелов единовсельницы на небесех человецы быша воистинну, и свидетельствуют чинове всех святых, ныне с нами поюще Твое Рождество, Дево Богородице, в вечных песнех».

Животворящий Крест Христов, присно преисполненный всеми Богочеловеческими силами, – это [и есть] поистине нерушимый хребет Богочеловеческого, Христова Тела, то есть Церкви. Если Крест – Церковь и можно найти некое олицетворение всецелого Богочеловека, Владыки Христа, то им окажется Его Честной Крест. Потому и диавол может принять на себя любое обличье, но только не образ Креста. Молитвенное богословие Церкви исключительно богато и красноречиво в прославлении Креста и его спасительной чудодейственности.

Молитвенная мысль Церкви благовествует: «Крестом Твоим, Христе, едино стадо бысть Ангел и человек, и едина Церковь, небо и земля веселится, Господи, слава Тебе». Крест – это сила Спасителя, созидающая Церковь; сила, всех объединяющая; сила, зиждущая церковную соборность. «Твоим Крестом, Христе, едино стадо бысть Ангелов и человеков, и во едином соборе небо и земля веселится, вопия: Господи, слава Тебе!». «Руце распростер на кресте, языки вся собрал еси, и едину явил еси, Владыко, Церковь, воспевающую Тя, земную и небесную». «Сияет яко звезда на небеси, в Церкви божественный воистинну Крест Твой, Христе, опаляя убо бесы, верныя же просвещая». Крест – «хранитель всея вселенныя, крест – красота Церкве, крест... – демонов язва». Крест – «утверждение Церкве Христовы», так что ее не могут одолеть ни люди, ни демоны.

Молитвенная, святая мысль Церкви возвещает радостную истину: Крест – «Церкве красный рай». А сама Церковь – это рай второй: она имеет в себе древо жизни – крест Господень, от прикосновения к которому мы делаемся общниками бессмертия – «Рай другий познася Церковь, якоже прежде древо имущая живоносное, крест Твой, Господи, из негоже прикосновением безсмертию причастихомся». «Еже древле во Едеме в рай, древо снедное прозябло есть посреде садов; Церковь же Твоя, Христе, крест Твой процвете, источающь всему миру жизнь». «Крестом Твоим, Христе, едино стадо бысть Ангел и человек, и едина Церковь, небо и земля веселится». «Водою боготворною и Кровию Твоею, Слове, светло Церковь украшается, яко Невеста, Креста славу поющи».

Своим Богочеловеческим Телом, Церковью, Господь Иисус Христос самым совершенным образом сочетал Ангелов с людьми, свел Ангелов на землю, воздвигнул людей на небо – и они поистине стали друг для друга бессмертными братьями. И что самое важное – они сделались единым телом, Богочеловеческим Телом Церкви. И святая мысль Церкви благовествует эту истину: «Тя, неизреченно соединившаго небесным, Христе, земная, и едину Церковь совершивша Ангелом и человеком, непрестанно величаем». Созданная Владыкой Христом, Церковь всецело обращена и устремлена ко Христу, вся Христо-центрична: «Иже мир умный всесличным чином по чину украшей невидимо, сему уподоблятися благочинию, честную Церковь благоволи». «Ныне сохрани ополчении архангельскими Церковь Твою, Тебе славящую православными гласы, Иже от Девы неизреченно рождейся, и человеки от тли избавляяй». Господь Иисус Христос неизреченно украшает светом Ангелов, а они утверждают Его Церковь – «Украшая неизреченною светлостию Ангелы, Христе, и теми утверждая Церковь Твою, Милосерде...».

Церковь непобедима не только потому, что она есть воплощенный Бог Слово, но и потому, что охраняют ее и защищают бессмертные и богоносные Ангелы. Молитвенная мысль Церкви, обращаясь ко святым Ангелам, благовествует: «Дарми многообразными ангельскаго чина, яко чиноначальницы являемы Архистратизи, украшаеми, Христовы Церкви твердо сохраняйте предстательствы вашими». «Велия Ангел Твоих, Христе, сила: безтелесни бо суще, мир протичут, сохраняюще Церкви силою, яже от Тебе, Владыко, и Тебе молятся о вселенней». Один и Тот же Господь Бог и Ангелов, и человеков; одно и то же Евангелие, одна и та же Истина, одна и та же Правда, одни и те же добродетели. В подвиге святых добродетелей люди уподобляются святым Ангелам, своим небесным братьям и собратьям. Посему мы молитвенно повергаем себя пред досточудным Спасителем: «Ликом безплотных ныне Твою Церковь добродетелию подражающу покажи, ограждая Ангелы, Христе, стадо Твое».

Святые христоносные Апостолы суть и основание Церкви, и зиждители Церкви, и благовестники Церкви, и совесть Церкви. Все их деяния – по всему и во всем богочеловеческие, все они от Господа Иисуса Христа; или, лучше сказать, – [все они] от Отца чрез Сына в Духе Святом. Эту богочеловеческую апостоличность Церкви святая молитвенная мысль Церкви сказует и исповедует многочисленными и разнообразными способами. Вперенная во Христа совесть Церкви благовествует: «Явистеся купно во основании церковнем, яко честное камение, зарею светлою вселенней блистающе богоразумие известно, Апостоли божественнии, Троице предстоятели и молитвенницы о душах наших». «Духа началохитростием создавше всю Церковь, Апостоли Христовы, в ней благословите Христа во веки». «Умудривый паче ритор ловцы, и пославый якоже проповедники по всей земли, неизглаголанным человеколюбием Твоим, Христе Боже, теми утверди Церковь Твою, и верным низпосли благословение Твое, едине Милостиве и Человеколюбче». «Во днех, Христе, четыредесятих, с мудрыми и честными Апостолы яве водворяяся, вверил еси Божественное смотрение, имже спасл еси мир, поющий Тя». «Земля божественными освящается мощьми благославных Апостол, Божественным Духом; перворожденных же вышняя Церковь духами сих светлеется безпрестанно: ихже ради, Спасе, всех ущедри». «Господи, Ты Апостол молитвами оградил еси стадо Твое сие [то есть Церковь], от врагов искушения невредно сохраняя: зане Честною то искупил еси Кровию от работы чуждаго, яко Щедр и Человеколюбец».

Святые Апостолы, создав Святую Церковь искусным действием Святого Духа, благословляют в ней Христа во вся веки. Святые Апостолы, «Церкве неразоримая основания суще и столпи непоколебимии», охраняют Церковь догматами веры». «Яко самовидцы и свидетелие Слова воплощения, ученицы пребогатии ублажаетеся; яко молния бо сияющии миру явистеся, и яко горы мысленныя сладости искапаете, яко приснотекущия реки райския разделившеся, языческия Церкви божественными напояете водами». «Всечестный Апостолов праздник приспе Церкви Христове, ходатайствующий спасение всем нам». Молитвенная мысль Церкви возвещает и сию святую истину о святом апостоле Иоанне Богослове: «Язык твой бысть писменника трость Всесвятаго Духа, богописанно знаменующий честное твое и Божественное Евангелие». И еще добавляет к этой истине: св. Иоанн Богослов – это «Церкве светлейшее око».

Святые мученики суть всепобеждающие свидетели Церкви воскресшего Владыки Христа, присно сильнейшие всякого людского и демонского ада, каким бы адом ни ополчались люди или демоны против Церкви Воскресшего [Господа]. Святая молитвенная мысль Церкви раскрывает и сказует нам их христолюбивую душу, ибо своим мученичеством родили они полноту Церкви: «Мученик божественный лик, Церкви основание, благовестию скончание, вы делом Спасова глаголания исполнисте: вами бо врата адова, на Церковь отверзшаяся, заключишася, крове вашея литие идольския жертвы изсуши, заклание ваше породи церковное исполнение, безплотных удивисте, Богу венценосцы предстоите; егоже непрестанно молите о душах наших». «Воинство священное, святым Ангелом подобно избранное, рай, посреде имый животное древо, Христа, богокрасныя Церкве сословие честное, всеславнии страстотерпцы Спасовы явистеся». Святые священномученики и пастыри, «украсившеся удобреньми перваго добротворения, и явившеся яко непрелестная светила, онебесисте Церковь Христову, святии, отъинуду инаго ту различно украсивше». «Знаменавшеся Божественною Агнца и Пастыря Кровию, славнии божествении страдальцы, закалаеми радовахуся, якоже незлобивии агнцы, и ныне всю первородных Церковь Святую, воистинну на небесех просвещают». Святые мученики суть «церковнии столпи непоколебимии». «Светлеется присно честная Церковь подвиги светлыми Господних страдалец».

Страдания святых мучеников суть по-апостольски могущественные и достоверные благовестия, пленяющие небесной радостью человеческие сердца и приводящие их к единому истинному Богу и Господу – к Иисусу Христу. Молитвенная мысль Церкви богомудрствует: «Распалающеся Христовою любовию, святии мученицы, злочестия огнь орошением подвиг угасисте, и светильницы многосветлии Церкве явистеся, отгоняюще благостию тьму недугов и скорбей от душ наших. Темже должно похваляем вас». «Иерусалима вышняго свободнаго сынове бысте, мученицы, просвещающе первородных Церковь, и превозносяще Христа во веки». «Церковная утверждения, благочестия предния столпы, потребители вражия, Господни мученики, мыслию чистою песненно да ублажим». «Яко овни, яко агнцы словеснии, вси закалаеми и на уды немилостивно ссекаеми, прехвальнии мученицы, и принесени бысте Закланому, яко овчата; и ныне Церковь Святую первородных просвещаете». Святые мученики суть «Церквам благолепие». Святые мученики «и ныне первородных Церковь просвещают веселящеся». Святые мученики, «яко светильницы, небо просвещают церковное». Святые мученики, как благовествует святая мысль Церкви, суть «истинныя веры пресветлая церковная удобрения (то есть украшения)». «Честную твердь церковную, яко звезды величайшия, просвещаете присно и верныя озаряете, мученицы, божественнии Христовы воини». Священномученики, «яко звезды многосветлыя, мысленно возсиявше на церковней тверди, всю тварь просвещаете, тьму прогоняюще подвигом света и чудес сияньми». «Явившеся святии [мученицы], яко звезды многосветлыя, церковное небо уясняете различными дарованьми и различными добротами, в правде, целомудрии, мужестве, разуме».

Синаксарь всех святых сказует нам следующее евангельское благовестие: в Неделю Всех Святых празднуются все святые, ибо «подобаше по части на кийждо день празднуемыя святыя и Во един собрати день да явится, яко о едином Христе подвизашася, и вси тожде добродетели текоша поприще. И тако вси яко единаго Бога раби достойно венчани быша, Церковь сии составиша, горний мир вознаполняюще, поощряюще же и нас равный подвиг сим творити, различен сущ и многовиден, к по елику же кождо имать силы, всем усердием тщатися... Ведомо же буди, яко вся ныне празднуем, елика благодатно освяти Дух Святый; глаголю убо высочайшия и освящательныя Умы, девяти яве чинов; праотцы и патриархи, пророки и священныя Апостолы, мученики и священноначальники, священномученики и преподобномученики, преподобныя и праведныя, и вся святых жен ликования, и иныя вся бези́менитыя святыя, с нимиже да будут и хотящия быти. Прежде же всех, и во всех, и со всеми, святых Святую, Пресвятую и тех пребезсравнительно лучшую ангельских чинов, Госпожу нашу и Владычицу, Богородицу Марию Приснодеву».

Святые [угодники] – это живые, действенные святые добродетели. В подвиге добродетелей святые приобретают Духа Святого, приобретают Бога Сына, приобретают Бога Отца. Одним словом, они отроичиваются, обогочеловечиваются, восходят «в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова» (Еф.4:13). Святая, молитвенная мысль Церкви благовествует: «Святыя Господь иже на земли удиви: Того бо раны и страдания в плоти восприяша, в сих красящеся, и Божественными удобреньми явленно удобряемы; яже воспоим, яко неувядающая цветы, яко звезды непрелестныя Церкве, яко вольная заколения». «Божествении святителие, яко корабль исправивше Церковь Христову, непотопляему ту соблюдоша, прелести избегше воистинну злых волн».

Каждый святой преисполнен благодатно-добродетельных, Богочеловеческих сил, с помощью которых он преображает добродетелями, освящает, обогочеловечивает, оцерковляет каждого верующего, по мере его веры и ревности. Молитвенная мысль Церкви научает нас, прославляя святого Иоанна Предтечу: «Ты не был еси трость, противными ветры премудре колеблема, но наше божественное утверждение, и непоколеблемо Церкве укрепление: юже твоими молитвами соблюдай непреклонну, утоляя всякий соблазн». Лишь «со всеми святыми» мы укрепляемся во святых добродетелях и Богочеловеческим Православием вводим себя в бессмертие. Поэтому молитвенная ревность Церкви призывает нас: «Радостию сердца все взыграим, Священныя Соборы Отец совокупльше: тех бо ради свет видехом Православия. Светильницы бо явишася, вся наставляюще к правым учения обретением». «Все собравше душевное художество, и Божественным Духом сразмотривше, небесный и честный Символ Веры, честнии Отцы богописанне – θεογράφως – начерташа: в немже явственнейше Рождшему собезначальнаго Слова научают, и всеистинно единосущнаго, апостольским последующе проявленно учением, благославнии и пребогатии истинно, и богомудрии»; то есть научают они тому, что собезначальное Слово самым очевидным образом, всеистинно единосущно с Родителем. «Все приемше умное сияние Святаго Духа, преестественнейшее богословие, краткими глаголы, и многим разумом богодухновенно провещаша; яко Христовы проповедницы, евангельских предстателие учений, блаженнии, и благочестивых преданий, свыше приемше сих откровение яве, и, просвещшеся, изложиша веру богонаученную». «Все собравше пастырское искусство – ποιμαντικὴν ἐπιστήμην (= научение, знание), и ярость подвигше ныне праведнейшую, отмстительне тяжкия отгнаша и пагубныя волки, пращею Духа извергше от церковнаго исполнения, падшия яко к смерти, и яко неисцельно недуговавшия; божественнии пастырие, и яко раби истиннейшии Христовы, и божественнаго проповедания таинницы священнейшии». «Святых Отцев лик, от конец вселенныя стекшийся, Отца и Сына и Духа Святаго, едино существо научиша и естество, и тайну богословия ясно предаша Церкви; ихже похваляюще верою ублажим, глаголюще: О, божественный полче, богоглаголивые оружницы ополчения Господня, звезды многосветлыя мысленныя тверди (= неба духовного) – τοῦ νοητοῦ στερεώματος, таинственнаго Сиона необоримии столпи, миродохновении цвети райстии, всезлатая уста Слова, Никейская похвало, вселенныя украшение, прилежно молитеся о душах наших».

Святые Отцы на Никейском Соборе «лютаго Ария безбожное веление благочестномудренне низложиша, и от Кафолическия (= от соборной, от вселенской) Церкве соборне того изгнаша». Православная вера – всегда апостольско-святоотеческая. Поэтому Православная Церковь с благодарением молится Господу Иисусу Христу: «Препрославлен еси, Христе Боже наш, светила на земли, Отцы наши, основавый, и теми ко истинней вере вся ны наставивый; Многоблагоутробне, слава Тебе». «Светильницы пресветлии истины Христовы миру явистеся на земли воистинну, блаженнейший Отцы боговещании...». Прислушаемся же к Божией Церкви, громогласно взывающей «с высоким проповеданием»: «Жаждай да грядет ко мне и пиет чашу, юже держу, чаша есть премудрости, сие питие истины словом почерпох, воду... исповедания, юже пия, нынешний Израиль, Бога зрит вещающа: Видите, видите... Аз Бог первый, Аз же и по сих, и разве Мене несть иного отнюд. Отсюду причащающиися насытятся, и восхвалят благочестия великое таинство». «Апостольских преданий известнии хранителие бысте, Святии Отцы».

Молитвенная мысль Церкви благовествует: «Седмию Соборы Священными Святых Отец честную Церковь уяснил еси, Христе, якоже седмих светильник светом, прелести тму прогнав далече». «Седмь убо духов, иже почиша на Христе, Исаия сие рече: на седмих же Соборех почи Христос, со Отцем и Божественным Духом». «Закону повинующеся Твоему блаженных [Отец] Собори, многообразными добродетельми просветившеся, наследоваша обители небесныя, Владыко, радующеся...». «Седмь столпов утверди Премудрость Божия, Твою Церковь, Владыко, седмочисленными Соборы Святых Отец, неуклонну соблюдаему от всяких ересей».

Божественное, неприкосновенное, неизменное, святое правило Церкви гласит: «Не подобает приложити или оставити что Священнаго Предания православныя нашея веры: в нейже бо верно крестихомся. А иже преложители сея веры, вправду предани будут прещению проклятия». «Радостию сердца вси взыграим, Священныя Соборы Отец совокуплыне (то есть соединившись со Священными Соборами Отцов): тех бо ради свет видехом Православия. Светильницы бо явишася, вся наставляюще к правым учения обретением». «Душам испросим очищение и благочестно житие препроводити потщимся: яко да причастницы будем Святым Отцем, иже скрыша правых учений богатство нам, чадом их». Царь Константин, «просвещен... быв лучами Духа, всю уяснил... Церковь Христову, соборы верных отвсюду собрав».

Итак, Церковью = Богочеловеком возвещена вся тайна Бога и вся тайна человека, и причем – через Богочеловека. Благодаря этому стала известной вся тайна всех Божиих миров. Одним словом – поведана вся тайна Богочеловека, то есть Все-тайна. Ибо в Нем, в Его Богочеловеческом Теле = Церкви, явлена Все-тайна всех миров: от Все-тайны Пресвятой Троицы до тайны мельчайшего жучка. Открыты нам и все их пути, и все их истины. И всё это богодухновенно и богомудро, на все времена и на всю вечность, выражено в девятом члене Символа Веры: Верую «во едину Святую, Соборную и Апостольскую Церковь». – И в этом удивительном Богочеловеческом существе, именуемом Церковью, раскрыта вся истина как величайшей, так и малейшей тайны: от тайны Святой Троицы до тайны крошечной, но логосной и святой фиалки, до тайны всякой неприметной твари, до тайны самой мельчайшей букашки.

* * *

14

"Hieron.»:

15

В греческом тексте PG. Т. 91. Col. 484А вместо τῶν ἑτέρων οὐσιῶν (φύσεων) стоит τῶν ἑτεροουσίων, т. е. буквально «разносущных». – Примеч. ред.


Источник: Собрания творений преподобного Иустина (Поповича) Т. 3 Под общ. ред. проф. Моск. Духовн. Акад., д-ра церк. истор. А. И. Сидорова, пер. С. П. Фонова — М.: «Паломник», 2006.

Комментарии для сайта Cackle