Прозвучали торжественные песнопения, священник произнес напутственные слова молодым, и под звон колоколов жених и невеста, а вернее, теперь уже муж и жена — выходят из храма. Впереди у них — семейная жизнь, которую святые отцы называли подвигом любви и жертвенности. О том, как сохранить мир в семье и правильно воспитать детей, как терпеть недостатки близких и как быть, если избранник вашего повзрослевшего ребенка — человек иного вероисповедания, мы беседуем с протоиереем Валерианом Кречетовым, отцом семерых детей и дедом тридцати двух внуков.
Отец Валериан, первый и, пожалуй, самый насущный в наше полное искушений и смятений время вопрос: как сохранить мир в семье?
Этому через свои образы нас прекрасно учит святое Евангелие. Не случайно Господь апостолами призвал рыбаков, которые как никто знали об опасностях моря. Мы все плывем в море житейском. Множество лодок, которые плывут, — это семьи. Если Церковь — это большой корабль, то «малая Церковь» — как называется православная семья — это «лодочка».
В лодке должен быть кормчий. Значит, должно быть главенство в семье. В лодке есть гребцы, и грести нужно притом согласно. Если один будет так, а другой эдак, — лодка будет вертеться. Больше того, нельзя там капризничать, иначе лодка начнет качаться. И нельзя там: «А я хочу так!» Куда хочешь? В море? Вот у нас сейчас молодежь: «Все! Ухожу!» Куда? В море?! Из лодки-то — куда еще? Смотри, потонешь! Или кто-то там начинает на всех «давить». Но ведь если на свою сторону давить, лодка крениться начинает! Какой образ лодки-то поучительный! Почему именно рыбаки-то все это понимали.
…И опять же, когда попутный ветер, — лодка им и двигается. Тогда и грести особо не нужно, когда попутный ветер, если парус есть. А если встречный ветер, нужно грести, да еще и как грести, чтобы, значит, как-то семью вести, если встречный ветер-то. А «встречный ветер» — это что такое? Когда все против веры, против Церкви — это встречный ветер. Когда «пожалуйста, ходи!» — это попутный ветер.
…Вот сейчас попутный ветер-то, так что можно двигаться, но нужно паруса распустить. А паруса чем двигаются-то? Воздухом — то есть духом. Чем двигается семейная лодка, если у нее есть парус? Она берет силу от Святого Духа.
Видите, какие образы все поучительные: и море, и корабль, и лодка, и кормчий, и гребцы. А прообраз Церкви — это, как вы помните, Ноев ковчег. Этот образ, кстати, использовал отец Иоанн (Крестьянкин). Когда к нему приходили и говорили о семейных проблемах, что один — так, другой — эдак, он говорил: «Ну, что ж? Каждый должен над своим нравом потрудиться. Ведь если бы в Ноевом ковчеге каждый начал показывать свой нрав: лев — львиный, волк — волчий нрав, — то пожрали бы друг друга. В Ноевом ковчеге каждый смирялся, потому что вокруг вода».
Кстати, этот образ и в природе даже нам дан. Когда бывает наводнение, то вода, поднимаясь, начинает заполнять, заливать пространство. И звери все сбегаются на самую высокую точку. И все там сидят: и волки, и зайцы, и лисы — все вместе сидят там, потому что зальет иначе. И друг друга не едят в это время, потому что не до этого. Бог-то разгневается, если будете есть друг друга, и зальет всех. Как тогда, когда потоп-то был. Воспоминание о потопе даже у скотины есть. Только вот человек почему-то забыл.
Вот такие евангельские образы, понятные, прямые. Все ясно: лодку не нужно раскачивать. Когда один так, другой эдак, — то так раскачают, что лодка начинает воду черпать уже. Так и пузыри недолго пустить. И пускают пузыри. Ну, а кому хуже всех-то? Взрослые-то еще выплывают, а дети гибнут. Они же плавать не умеют. Получается, что вот лодку раскачивают семейную, и гибнут в море житейском дети.
И, конечно, в каждой «лодке» должна быть иерархия, разделение обязанностей. Один зарабатывает, другой по дому трудится. Дети тоже должны участвовать в этом посильно, тогда постепенно и они в помощников вырастают.
Ну, а когда мы собираемся на корабль, там, конечно, надежнее. Поэтому церкви и строятся даже в виде корабля иногда, как символа.
…И куда все это идет? К пристани, пристанищу. Переплыть нужно это житейское море и пристать в пристанище. Как раз куда нас и ведет Церковь: в небурное место. Туда, где нет бури, нет «ни печали, ни воздыхания, но жизнь бесконечная».
Нужно стараться эти истины прилагать к своей жизни, чтобы они не были чем-то отвлеченным. Ведь оно так и есть в жизни каждого. Важно не раскачивать свою семейную лодочку. Ведь когда действительно лодка не прочна, то все замирают. Вот кто плавал на лодке, знает, — замирают, чтобы не перевесить в одну сторону, не качнуть ее. Каждый должен задуматься над тем, чтобы сам он не нарушил равновесие. Должен помнить, что его тут значение тоже есть. Вина каждого есть. И — замечательный момент! — в лодке нельзя делать резких движений: резкое движение может ее раскачать. То есть нужно все делать плавно. Пример для семьи-то какой замечательный — никаких резких движений! Не спеша! Потому что поспешность, резкость, она как раз опасна, она раскачивает мир в лодке.
Вот молитвами апостолов-рыбаков Господь да поможет нам переплыть житейское море!
Но ведь часто бывает так трудно сохранить равновесие в семейной лодке. У каждого свои характеры…
И семейная, и совместная жизнь в монастыре — это особый подвиг. Когда человек подвизался в пустыне один, он боролся со своими страстями. С нечистой силой, конечно. Но жил он, прежде всего, сам по себе. А когда ты живешь с кем-то, то ведь у каждого свой характер, свои особенности. И тут уже человек соприкасается не только со своими страстями, но и со страстями другого человека, с его недостатками. Поэтому, когда ты борешься только с самим собой, со своими страстями — это один подвиг. А когда тебе нужно иметь дело еще и с тем, что есть в другом, то приходится жить так, как говорит апостол Павел: Друг друга тяготы носите, и тако исполните закон Христов (Гал. 6:2). И это не менее сложно, чем быть в пустыне. А ведь нужно еще и сохранить в отношениях с людьми мир и любовь. А это бывает очень трудно, потому что, когда человек один, на кого ему обижаться — на себя? А если вас двое?
Вот человек — сам с собой. Ну, что он там? Привык так вроде — и живет с этими своими привычками. А если ты привык так, а другой — эдак? Или вообще — совсем не так? И тогда как быть с этим своим «я»? А если вас трое, четверо, пятеро? А если шестеро? Здесь появляется ревность, там — зависть. И тут еще сложнее, еще шире поприще духовной борьбы.
То есть у человека, который в общем житии старается сохранять мир, есть больше возможностей для духовного труда. Если одного твои особенности не задевают, то другому — не все равно. А третьего они вообще раздражают. И, значит, больше возможностей, чтобы все их выявить. А если взять все общество? Это еще труднее. Когда из этих семей составляется целое государство.
Тут путь только один: каждый должен начинать со своей души. Вот будешь держать мир в себе — и будет мир в семье. А будет мир в семье — тогда и между семьями может быть мир. И так далее: с этим миром можешь дальше шествовать.
Батюшка, в чем заключается земное счастье?
На эту тему много сказано и написано мудрыми людьми. Ничего нового я об этом не скажу. Да и жизнь сама многое показывает. Если бы было счастье в здоровье, то почему здоровые люди кончают жизнь самоубийством? И часто здоровые несчастны. А деньги? Они же нужны не сами по себе, а для того, чтобы что-то приобрести. Коттеджи, дворцы… И сколько несчастных в этих дворцах. Власть сама по себе тоже вряд ли может принести счастье, ведь если относиться к ней по совести, то она накладывает великую ответственность. И большинство власть предержащих несчастны. Ведь, получая власть, они теряют свободу. Человек у власти и при больших деньгах сам себе уже не принадлежит: он должен быть там-то и тогда-то, он должен присутствовать, он должен выглядеть… Он должен, должен, должен всюду… Даже просто так пойти погулять по лесу, по парку не может — только с охраной. Как назвать такую жизнь счастливой?
Если утверждать, что человек может обрести счастье в семейной жизни, — посмотрите, сколько несчастных семей! Может, счастье в детях? Но очень много слез по этим детям проливается. И почему так много женщин избавляется от этого счастья абортами? Что же они сами себя лишают этого счастья? В чем тогда счастье — земное?
Все-таки, видимо, по-настоящему оно есть только тогда, когда сопричастно счастью небесному, духовному, вечному. Преподобный Иустин (Попович) прекрасно сказал: «Любовь к человеку без любви Божией есть самолюбие». Счастье — это когда любовь не преходяща, когда семья — неизменный, неразрушимый союз любящих сердец. Когда дети, эти благословения Божии, растут во славу Божию, когда чада чадов утешают — тогда это является счастьем. Такое счастье было у родителей Богородицы святых Иоакима и Анны, родителей Иоанна Крестителя святых Захарии и Елисаветы. Преподобные схимонах Кирилл и схимонахиня Мария — родители преподобного Сергия, родители преподобного Серафима и многие другие, у которых дети — светильники вселенной — это всё счастливые люди. Да, это счастье! Оно и в земном смысле счастье, и в небесном. А если счастье земное не сопричастно счастью небесному, духовному, то это не счастье.
В Евангелии сказано: Враги человеку — домашние его (Мф. 10:36). Как сегодня понимать эту фразу?
Господь сказал: » Любите врагов ваших«. Обычный вопрос: каких врагов?
Первых, кого нужно любить, это домашних. Если взять современность, часто бывает такое, что молодой человек хочет того, чего ему не разрешают родители, и они автоматически становятся его врагами. Невестка во вражде со свекровью и наоборот. Вот как раз об этой вражде, видимо, и идет речь. Именно таких «врагов» и надо в первую очередь любить.
Именно домашние указывают нам на наши недостатки. В настоящий момент это, по-моему, яснее ясного. Сейчас большое количество семей рушится, и бывшие родственники становятся врагами. А причина как раз в том, что нам не нравятся замечания в свой адрес, гордыня не дает покоя и гложет человека. Сейчас распространена такая трактовка выражения «Враги человеку — домашние его» — считается, что уверовавший человек терпит от своих родственников недовольства и усмешки по поводу его религиозности. Человек переживает по поводу того, что не может поститься как должно, у него не получается бывать в храме столько, сколько бы ему хотелось. И по этой причине его домашние становятся для него врагами. Но это не совсем верно. Ведь самое главное, что люди начинают ходить в храм, поститься, молиться, но сами не меняются, а лишь выполняют внешнее. Касаемо того же поста, воцерковившийся человек начинает нагружать своих домашних тем, что ему нужно приготовить постную пищу или наоборот готовит постное только для себя, а о скоромной пище своим домашним не беспокоится. Воцерковившийся человек ходит в храм, утешается там, а в семье не занимается домашними делами. В этом случае он выглядит сбегающим от домашней работы. А ведь есть такие истории, когда близкие родственники даже не знали о человеке, что он верующий, а именно он был молитвенником за всю семью. Так вот я опять возвращаюсь к тому, что твой домочадец может обличить тебя в недостатке или пороке. А ведь «кто нас корит, тот добром дарит, похвальное слово — гнило». Мы должны принимать такие замечания для своей же пользы. «Любите врагов ваших» — это как раз о том, что через унижение, оскорбление или просто нелицеприятные слова мы можем увидеть свои грехи — это раз, и спасти свою душу — два. А первые, кто может указать на наши плохие качества, это именно те, с кем мы живем, наши домочадцы, поэтому первые враги — домашние наши, которых мы должны любить по слову Господню.
Как многоопытный отец и дедушка, скажите: где та мера строгости в воспитании детей, которую нельзя переступать?
Эта мера — любовь. Истинная любовь не может переступить эту грань. Когда мои дети были маленькими, один игумен дал мне совет: «Старайся, чтобы дети тебя любили — тогда всё можешь с ними сделать». А чтобы они любили — надо самому любить… Любовь не может нести в себе жестокости, она долготерпелива, любовь не раздражается. Святитель Филарет говорил: «Раздраженный воспитатель не воспитывает, а сам раздражает». Надо учиться сдерживаться, а когда ребенок выводит тебя из себя, усерднее молиться.
А до какой степени можно терпеть недостатки других, особенно в семье?
Недостатки, которые нельзя терпеть — это действия против Бога, веры, нравственности и чистоты. Остальное — не столь важно.
Что делать родителям, если избранник или избранница их ребенка — нравственный и порядочный человек, но другого вероисповедания?
Это сложный вопрос. Молиться нужно, прежде всего. Ничего не бывает просто так. Главное — не ссориться с ребенком, не становиться ему врагом. Ведь, влюбленный, горячий и молодой, он редко прислушивается к совету родителей. Доброта — это та почва, на которой произрастает спасение. (Но аще некоторые, будучи еще в неверии, и не быв причтены к стаду православных, сочеталися между собою законным браком: потом един из них, избрав благое, прибегнул ко свету истины, а другой остался во узах заблуждения, не желая воззрети на божественные лучи, и аще притом неверной жене угодно сожительствовати с мужем верным, или напротив мужу неверному с женою верною: то да не разлучаются, по божественному апостолу: святится бо муж неверен о жене, и святится жена неверна о муже вернее). Как говорит апостол Павел, муж неверный освящается женою верною и жена неверная освящается мужем верным (ср.1 Кор. 7:14). Я знал такие примеры, когда в семье супруг другого вероисповедания уважительно относится к вере своей второй половины, потому что брак был заключен по любви, основан на взаимоуважении и правильных семейных ценностях. Но такие случаи, увы, не так часты. И семейные отношения между православным и неправославным редко развиваются и оканчиваются благополучно, даже если человек очень хороший, нравственный и порядочный. Он ведь не один, у него есть родители, родственники, он с детства воспитан совершенно в другой духовной атмосфере. Но объяснить ребенку, который, скажем, еще в подростковом возрасте перестал ходить регулярно в церковь и охладел к вере, почему он должен делать выбор между верой и любимым человеком, очень сложно. Поэтому родителям нужно усердно молиться о даровании их чаду хорошего православного супруга.
А как православному христианину вообще стоит вести себя с представителями других конфессий?
Если человек поднимает вопросы вероисповедания, то можно с ним беседовать, но ни в коем случае не спорить. В разговоре быть осторожным. Если человек не интересуется — то не стоит заговаривать на эти темы вообще. Есть в Священном Писании изречение: Отвечать прежде вопроса — безумие. Самому лезть в разговоры о религии опасно. Когда Небо молчит — не надо ничего предпринимать.
Люди придерживаются своих религиозных взглядов — это их дело. Вера и ее истины не доказываются, они — принимаются. Когда человек принимает, то это является его убеждением. Каждый год Благодатный огонь сходит на Гроб Господень — а люди продолжают упорствовать и не верить. А ведь поверить в Бога, придти к вере многим людям мешают бытовые вещи, а не возвышенные. Если бы математические формулы законов накладывали рамки на наши страсти и прихоти, нашлось бы немало людей, оспаривающих истинность теорем.
Один батюшка спросил молодых людей: «Что для вас является в Церкви камнем преткновения?» «Слишком много запретов», — ответили они. «А вот вы идете и видите знак: „Стой. Убьет. Высокое напряжение“ — запрет для того, чтобы ты остался жив. Кто не послушает и пойдет, тот погибнет». Некоторые запреты ограждают от последствий. Как говорит апостол Павел: Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною (1Кор. 6:12). Главное, что основание нашей веры — это любовь Божия, засвидетельствованная Самим Сыном Божиим. Святитель Николай Сербский четко сказал: «Ни один из предводителей религий не отдал себя на Крест».
Как быть, если священник не благословляет венчаться, а человек очень хочет и считает себя готовым создать семью?
Бывали такие случаи, да… Например, преподобный Серафим Саровский Мотовилову, который хотел жениться, сказал: «Твоя невеста еще бегает, в куколки играет». Был такой случай и в моей семье: моему отцу отец Владимир Воробьев (его внук, тоже Владимир Воробьев, сейчас священник, ректор Православного Свято—Тихоновского университета) сказал про девушку: «Она тебе не пара. Она кристалльной души человек, но выкинь ее из головы». Через три года девушка умерла.
Одна знакомая пришла к старцу, назвала имя жениха, а старец ей ответил: «Владимир. Да только не тот».
Когда я думал, какой путь избрать, монашеский или семейный, отец Кирилл (Павлов) сказал мне: «Господь тебе укажет». В этот же день меня познакомили с моей будущей супругой. Я тогда на это не обратил внимания, а слова батюшки вспомнил позже. Сейчас у меня семеро детей и 32 внука. Как батюшка и сказал, Господь Сам указал, по какому пути мне идти. Главное — положиться на Его волю и потерпеть, подождать. Поэтому к словам священника стоит прислушиваться. Один человек пришел к старцу и сказал: «У меня ничего не получается». Тот ответил ему: «Нужно терпение». Но пришедший не отступал: «Я терплю-терплю, словно воду в решете ношу». «А ты дождись зимы», — напутствовал старец.
Отец Валериан, как, на Ваш взгляд, можно помочь современной молодежи придти в Церковь?
Собственным примером. Через православные СМИ. Ходить по домам, как сектанты, может, и не стоит. Потому что приход человека к вере, прежде всего, зависит от воли Божией и путей Промысла Божия. А без Господа ничего нельзя творить. А вдруг это вызовет богохульство и насмешки? Господь посылал апостолов на проповедь, и они говорили Духом Святым.
Главное — Бога не забывать. А там — как Господь даст. Он вразумит и подскажет. А мы немощные сосуды. С собой не знаем, что делать. Одному рабу Божию, который думал, что сделать из своего ребенка, отец Иоанн (Крестьянкин) сказал: «Ну, что ты хочешь сделать из своего ребенка то, чего сам из себя не мог сделать?»
Как-то мы разговорились с одним начитанным батюшкой. А потом я рассказал об этом разговоре отцу Сергию (Орлову), который окончил в 1911 году семинарию, потом Варшавский университет и Киевский политехнический институт. Два высших дореволюционных образования имел. И он мне говорит: «Так договорились, что о Боге забыли». Отвечать прежде вопроса — безумие, но нужно быть готовым ответить вопрошающему.
Батюшка, а как Вы оцениваете духовный потенциал современной молодежи?
Потенциал молодежи зависит от того, что мы в нее вкладываем сызмальства. Мы не должны отталкивать детей от себя, не должны лениться заниматься с ними. Когда дети с детства причащаются, ходят в храм Божий, больше надежды, что они вырастут верующими, настоящими православными людьми. У нас в храме по воскресным дням причащается более ста детей. Дети растут, взрослеют, многие продолжают ходить в храм. Некоторые становятся священниками. Это великая для нас всех радость.
Если ребенок задает вопрос родителям: зачем Бог создал человека? — как вы думаете, есть ли у этого ребенка потенциал? И этому зернышку ни в коем случае нельзя дать засохнуть, оно должно дать богатые всходы. Маленькие дети часто бывают мудрее нас. Наблюдал такую сцену: отец стоит с дочкой. А рядом ругаются муж с женой. Девочка спрашивает: «А почему они ругаются?» Отец пытается объяснить, но это ему трудно дается. Тогда малышка говорит: «Не любят, поэтому и ругаются». Или вот, спрашивает девочка маму, почему на иконе Адам и Ева изображены с пупками: Адам же, говорит она, был создан из земли, а Ева из его ребра?.. Есть потенциал? Есть…
Дети, молодежь у нас замечательные. Они находятся в состоянии поиска, они тянутся к добру, к теплу. В какой-то момент, сбиваемые с толку насаждаемой идеологией или просто обстоятельствами жизни, не всегда понимают, где оно, добро — настоящее, а не подложное.
Детская натура — она еще непрочная. Она чистая, но не укрепленная волей и навыком. И вот классик педагогики Ушинский, будучи верующим человеком, говорит: «В чем заключается подвиг воспитания? В выработке добрых навыков, привычек, чтобы человеку действовать по-Божьи, по-доброму, — как в естестве, не задумываясь». Притом как в чувстве, так и в действиях. В ответ на обличение сказать «простите». Или если что-то случается, — «ну, ничего, ладно, обойдется». Так и в действиях: простые навыки, привычки — уступить другому, сдержать себя, помочь кому-то.
Бывает ведь, детки растут в таких семьях, где одна нецензурная лексика, они даже не слышат нормальной речи, и они не понимают, когда им объясняют, что это плохо. Виноваты они или нет? Конечно, нет. Такой пример есть у аввы Дорофея. Двух крохотных девочек продали в рабство. Одна попала к благочестивой женщине, вторая к развратной. И выросли они такими, какими их воспитали. И Господь их будет судить по-разному.
А я в своей жизни встретил одного человека в больнице. Как человек он был очень хороший, открытый, отзывчивый, но полжизни провел в тюрьме. Он говорил: «У меня безгрешная профессия». Его интересовала техника. Он угонял машины. Был ас. Этим пользовались другие. И он, пробыв в тюрьме, говорил матом.
Я говорю ему: «Это грех». Он: «А я и не знал». Я ему стал объяснять: у тебя не стоят помойные горшки вместе с посудой, отходы вместе с пищей. А почему ты одними и теми же устами принимаешь пищу и извергаешь брань? Матерные слова оскорбляют святейшие имена — Божией Матери, твоей матери, матери-кормилицы-земли и матери-Родины. Господь лишает человека причастия, если он продолжает этот грех. Тут присутствуют понятия святости и иерархии. Когда нам дадут понюхать навоз, у нас исчезает аппетит. А зачем тогда мы едим эту скверну, которая хуже навоза?
И человек, который столько лет только так и говорил, перестал сквернословить. Его жена меня спрашивала: «Батюшка, что вы с ним сделали, что он перестал ругаться?»
Так и все дети. От того, как мы направим, подскажем ищущей душе, зависит ее сегодняшний и будущий потенциал.
В последнее время стали организовываться православные молодежные акции. Как Вы считаете, они могут принести пользу?
К Православию не применим принцип: «Все средства хороши для достижения цели». Никто на перекрестке не услышит голос Христа. В основе всего лежит Евангелие. Молодежь должна проповедовать христианские истины своим поведением. Самое печальное, что некоторые представители вот такой активной молодежи в своих семьях, как сыновья и дочери — далеки от христианских идеалов, и в отношениях между собой часто тоже.
Говорят, что белые платочки в советский период спасли Церковь. Какова, на Ваш взгляд, роль женщины в Церкви сегодня?
Да, я сам был свидетель этому. Сорок с лишним лет назад у нас платформа «Отрадное», рядом с которой находился храм, перед службой была вся в белых платочках. Столько было прихожанок… Женщины вымаливали своих мужей, отцов, братьев, детей во время войны. Женщины — это символ жертвенного служения и жертвенной любви.
Роль женщины в Церкви — это роль жен-мироносиц. Жены-мироносицы служили Господу своими умениями, своими руками, своим сердцем.
Роль женщины — великая роль. В основном женщины занимаются воспитанием детей. А это будущие христиане и будущие граждане страны.
Григорий Иванович Суворов, директор школы № 31, в которой учились пятеро моих детей, в свое время рассказал мне, что у него был педагог, которого очень уважали. В те времена говорили о построении идеального общества. Не знаю, как он остался на свободе после того, как сказал такие слова: «Все говорят о построении идеального общества. Я скажу вам путь. Дайте мне воспитанную мать — и я такое общество построю».
Православие — религия Любви, но в основе его воинский дух. Святое Евангелие зовет нас на борьбу со злом. Как сегодня мы должны противостоять тому, что разрушается наше государство, как нам в этом случае понимать «смирение» и «толерантность»?
Бог есть Любовь. Только тогда человек и живет, когда живет в любви. Не говоря уже о будущей жизни, он живет в этой. В будущей жизни для него это уже будет все родное. Иначе, если он здесь не привыкнет, значит, там не сможет. Будущая жизнь и раскрывает смысл Любви.
Говорят: любовь прошла. О любви нельзя сказать в прошедшем времени. Любовь не может пройти. Если прошла — это не любовь. То, что не вечно — уже не любовь. Влюбленность и состояние привязанности — это временное.
Нет другого пути, кроме указанного Иисусом Христом. Потребность нашего времени — святость. Подвижники благочестия — они и есть та самая проповедь. Церковь, она ведь не борется. Она возвещает истину. Мы воины Христовы, но мы воюем не с кем-то, а со своими страстями. И это труд очищения. Преподобные — в высшей степени подобные Богу. Они очищают сердце свое от страстей. Подвиг очищения от страстей — и есть приготовление себя для принятия Любви. Господь, любовь Божия стремится к каждому.
С другой стороны, терпимость, или как сегодня говорят, «толерантность», к злу должна быть нетерпима! Всему существуют пределы. Если то или иное явление становится угрозой для человечества — какая тут может быть терпимость? Например, так называемые «меньшинства» — это извращения естественного человеческого существования. На них прекращается род человеческий. Откуда появились ювенальные приемчики — забирать детей из нормальных семей? Эти люди, живя в извращенных отношениях, которые еще умудряются называть браком, тоже хотят иметь детей. Но сами-то родить их не хотят.
О ювенальной юстиции сегодня идет много споров. Как все-таки относиться к ней православным христианам?
В том виде, в котором она существует — отрицательно.
Ювенальная — значит молодежная. Хорошо, что поднимают проблемы молодежи. Но решать их нужно правильно. От создания мира до его конца нет другого устроения в человеческом обществе, кроме семьи. Никто не воспитает ребенка так, как мать.
Конечно, существуют исключения. Если семья опустившаяся, родители пьют, ребенок заброшен, голодный и холодный — тут для него будет лучше находиться в детдоме, где ему обеспечат уход. Хотя родную мать все равно никто не заменит.
А принцип ювенальной юстиции, который сейчас действует, когда приходят и говорят: «Ваш ребенок пискнул. Его нельзя заставлять, нельзя наказывать» — это против всех принципов воспитания всех народов всех времен. Всегда существовали наказания. С некоторыми детьми по-другому невозможно.
Григорий Иванович Суворов, о котором я уже говорил, в беседе как-то сказал мне: «Мы только тем и занимаемся, что заставляем детей делать хоть что-то». Если ребенок не станет ходить в школу, быть дисциплинированным — это погибель человеку. Послушание вырабатывает силу воли. Суворов говорил: «Себя победишь — будешь непобедим». Как сказано в Священном Писании: «Сдерживающий гнев больше берущего приступом город».
Батюшка, Ваши пожелания читателям «Славянки».
Я желаю только одного — чтобы все жили в истинной вере. Отец Николай Гурьянов говорил: «Какие мы счастливые, что мы в истинной вере». Когда душа верит, она спокойна. А душа спокойна — все становится проще, понятнее. Потому что Господь помогает.
Беседовали Елена Натыкина и Елена Волкова
Православный женский журнал «Славянка»
Комментировать