Из-за коронавируса в большинстве регионов России введён режим самоизоляции. Одна из главных авторов законопроекта о профилактике семейно-бытового насилия Оксана Пушкина и эпидемию использует в своих целях. Она утверждает, что во время изоляции случаи домашнего насилия увеличатся. В связи с этим депутат настаивает на скорейшем принятии закона. Мы попросили кандидата юридических наук, эксперта Общественного Уполномоченного по защите семьи в Санкт-Петербурге и Ленинградской области Анну Швабауэр ответить на вопросы об опасности данного законопроекта.
— Анна, можно коротко рассказать читателям об опасности законопроекта?
Главная проблема законопроекта о профилактике семейно-бытового насилия (ПФЗ о СБН) – крайне широкое и неопределенное понятие «семейно-бытового насилия».
По ПФЗ о СБН запрещенным «семейно-бытовым насилием» являются любые «страдания», не обусловленные насильственными действиями и даже их угроза. Понятие «страдание» предполагает состояния печали, горя, тоски, претерпевание стыда, страха и т.п. Такие чувства могут естественно возникать в семейной жизни без каких-либо причин преступного характера. А законопроект подводит любые подобные состояния под понятие «насилия».
Например, воспитательные меры в отношении детей, конечно, предполагают взывание к совести ребёнка. Он может испытывать стыд за какие-то свои плохие поступки, может чувствовать печаль из-за требований мамы или папы, например, навести порядок в комнате, сделать уроки. В результате обычные действия родителей можно будет оценивать как насилие. Это не шутки, в западных странах давно действуют подобные законы, широко трактующие «насилие» или «угрозу» ребенку. В результате в практике появляются такие случаи: ребёнок помогал в саду, родителей привлекли к ответственности за то, что они «эксплуатировали» детский труд. Другой ребенок помогал маме вытирать пыль на работе, так маму уволили. Отец не разрешал дочке 14-летнего возраста пользоваться косметикой, девочку разлучили с родителями (дело «Пастернак против Нидерландов»).
«Заморский» опыт надо учитывать, потому что ПФЗ лоббируется именно с Запада. Что касается взаимоотношений супругов, то конфликты, не связанные с преступными действиями, которые случаются, пожалуй, в каждой семье, также могут попасть под определение этого законопроекта. Данный документ даёт правовые основания для того, чтобы вмешиваться практически в любые семьи. За последние 20-30 лет понятие насилия у нас сильно извращено «благодаря» прозападным некоммерческим организациям, которые работают у нас по всем регионам. Назову одну из них – «Нацфонд защиты детей от жестокого обращения». Эта НКО выпустила 26 томов методичек «по профилактике социального сиротства» и много иной литературы по работе с семьей и детьми! Несколько цитат из их материалов, которые разошлись по всей стране: «психологическим насилием» является «непоследовательность в действиях родителей, противоречивость в реакциях на поступки ребенка». Неужели это насилие? Если сейчас мама потребовала одно, потом другое, например, из-за объективной ситуации, где здесь «насилие»? К психологическому насилию материалы от «Фонда» относят также «повышенные ожидания или требования родителей, не соответствующие возможностям ребёнка». Оценивать же, насколько повышенным является ожидание, будет посторонний человек, третье лицо, со своими субъективными взглядами на жизнь. Скажем, пост – это повышенное ожидание? Или погружение в прорубь на Крещение?
Получается, что любой аскетизм в семейной жизни может оцениваться как насилие. К сожалению, подобные неадекватные понятия у нас размешены на сайтах многих официальных структур, администраций городов. Например, на сайте администрации С-Петербурга имеется материал, в котором «защитники» детей записали в признаки жестокого обращения с несовершеннолетними: низкую самооценку ребёнка, его утомленный вид, импульсивность, неразборчивое дружелюбие и т.п. Поводом вмешаться в семью, чтобы защитить от домашнего насилия малыша или подростка являются по указанным материалам даже статус многодетной семьи, традиционные методы воспитания, бытовая неустроенность, стеснённые жилищные условия. В этом списке почти каждый может найти что-то «для себя». Пока эти методички применяются не так широко, но если ПФЗ вступит в силу, правоприменители будут руководствоваться этими определениями и признаками «насилия» для «выявления» домашнего насилия. Опираясь на них, под видом защиты детей и женщин уполномоченные лица смогут врываться в семьи, чтобы буквально разрушать их.
— Что в качестве санкции за «семейно-бытовое насилие» предусматривает законопроект?
Защитное предписание – это полный запрет на общение с членами семьи (в том числе по телефону, через Интернет), на выяснение местонахождения домочадца, по отношению к которому применено насилие. Есть два вида предписаний – полицейское и судебное. Первое выписывается незамедлительно: поступил сигнал, представитель правоохранительных органов приезжает в семью, выдаёт предписание. Человек, которому выдано предписание, должен покинуть помещение. По-другому выполнить запрет на общение с семьей невозможно. В проекте депутата ГД РФ Оксаны Пушкиной планируют включить запрет на приближение к пострадавшему на 50 метров. Но попробуй не приблизиться к родственнику, когда кухня одна, санузел один и выход из дома – тоже один. Доказательств для выдачи защитного предписания по ПФЗ не требуется, не ведётся следствие, не собираются улики, свидетельские показания. Фактически отменяется принцип презумпции невиновности, закрепленный в Конституции. Достаточно жалобы любого третьего лица о каком-то факте насилия, и человек может быть лишён права на свое жилье. Его выкинут из дома, — в реестре он будет числиться собственником, но пользоваться квартирой не сможет, его лишат также права воспитания своих детей. Представим ситуацию: мать-одиночка получила предписание и покидает квартиру. Ребёнок остаётся безнадзорным. Его в таком случае забирают в детский дом. Разыскивать его мама не может, потому что нарушит предписание.
Срок предписания до 30 дней (возможно продление до 60 дней). Но число предписаний не ограничено – по истечении срока может быть сразу выдано новое.
Примирение по делам о семейно-бытовом насилии, согласно законопроекту, невозможно. Между прочим, даже по разбирательствам частного обвинения УПК (побои, лёгкий вред здоровью) предусмотрено закрытие дела в связи с примирением сторон. А тут в более простых ситуациях помириться невозможно. Ещё раз подчеркну, что дела эти не имеют признаков и состава даже административного правонарушения. Стандартные житейские ситуации, и ты получаешь запрет общаться с близкими. А попытки прийти помириться, поговорить с домочадцами закончатся арестом на 15 суток. Такие санкции предусматриваются за нарушение предписания в проектах авторов ПФЗ. При повторном нарушении предписания Оксана Пушкина предлагает ввести наказание до года лишения свободы: два звонка «пострадавшему» — и на год в тюрьму. На Западе подобным законом, его лазейками недобросовестные женщины пользуются в огромном количестве. Имеется информация, что в США выдается около миллиона ордеров в год по ложным обвинениям в домашнем насилии. При этом в целом около 70% ордеров выдается по ложным обвинениям. Похожая ситуация и в Европе. Не зря в Германии профессора права называют подобный закон «молотком для ведьм». В руках некоторых женщин такой закон — оружие, чтобы оперативно получить собственность супруга в своё пользование, избавиться от супруга без суда и следствия.
Мы общаемся с коллегами из Германии. Среди пострадавших от закона о СБН мужчина, 17 лет прожил в браке, работал, двое детей, всё было хорошо, пока жена не нашла себе любовника. Женщина инициировала защитное предписание против мужа, чтобы оперативно выкинуть его из жилья и запретить доступ к детям. Мужчина нам рассказывал, как это было: он готовил ужин, двое их детей играли, вдруг приехала полиция с автоматами и вручила предписание. Моментально стал бомжем. Больше полутора лет он не видит своих детей, хотя их любит и до слёз скучает по ним. Сейчас он сам помогает тем мужчинам, которые попали в подобную ситуацию. На первый взгляд, помощь не большая, но на самом деле существенная: организует раздачу курток, теплых вещей для тех, кого неожиданно выгнали из дома. К сожалению, такое происходит по всему западному прогрессивному миру, более 100 стран приняли такой закон. Нам ставят в пример это и говорят, что мы не хотим быть цивилизованными. Ну и посмотрите, что там творится: плачущие отцы, мужья, практически разрушенный институт брака, родители, которых разлучают с детьми; мужчины, зная о таком законодательстве, опасаются создавать семью.
Когда говорят, что за любой косой взгляд можно оказаться на улице, потерять детей, это не преувеличение. Приведу конкретный случай из американской практики: судья выдала защитный ордер, аргументируя решение тем, что во время процесса мужчина пристально смотрел на свою жену. По мнению судьи, это представляло угрозу для женщины.
ПФЗ о СБН направлен на выстраивание параллельной системы права, потому что в России есть всё для того, чтобы работать с настоящими преступными деяниями. Для семейных проблем есть Семейный кодекс, в случае развода судья изучает доказательства обеих сторон, анализирует ситуацию. Только после этого суд решает, с кем оставить ребёнка, регулирует порядок общения с ним. По законопроекту ничего подобного нет: один звонок и вручают санкцию практически уголовного карательного характера, получаешь де-факто развод (юридически остаёшься супругом), но запрещено общение с женой и детьми. Почти вся наша правовая система выкидывается в мусорку. Зато создаётся правовая база для вмешательства в семьи с целью их разрушения в огромном масштабе. Кроме того, это серьёзный криминогенный фактор, потому что оказавшийся внезапно на улице человек без средств к существованию и документов, может быть спровоцирован на преступления. Он не может даже вернуться домой, чтобы забрать свои вещи, документы, поскольку тем самым нарушит предписание.
Кроме того, некоммерческие организации по ПФЗ получают право и инициировать защитное предписание, и проводить профилактику. В итоге, они смогут делать бизнес, — участвовать в профилактических мероприятиях, к которым относятся психологические курсы для правонарушителя. Известный доктор юридических наук Д.А. Шестаков, основатель семейной криминологии в России, ездил в Америку, изучал их подход. Он поделился тем, что видел на этих курсах: в комнате сидят несколько накачанных чернокожих мужчин, между собой посмеиваются, шутят, а как только заходит их координатор, друг у друга с серьёзным выражением лица спрашивают: «Ну, и что ты себе говоришь, когда тебя охватывает гнев?».
В Россию эти курсы пришли под названием «Переосмысленная мужественность». Характерное название, не правда ли? Сторонники борьбы с «семейно-бытовым насилием» на Западе исходят из того, что истинной причиной насилия в отношении женщин является мужественность как факт. Например, в Швеции борются с домашним насилием, вводя в школы с начальных классов программы по противодействию «маскулинной деструктивности». То есть на Западе мужественность оценивают негативно, и вытравливают её из мальчиков, по сути, превращая их в девочек. Потом мы удивляемся, почему такая эпидемия ЛГБТ в развитых странах. Такие взгляды на жизнь насаждаются, в том числе, и под видом борьбы с домашним насилием. Не случайно среди 70 организаций, подписавших Открытое письмо в поддержку закона о профилактике СБН – три ЛГБТ, 20 феминистических организаций, более 10 имеют финансирование с Запада или являются иностранными агентами.
— Сторонники закона, доказывая, что без их норм женщин не защитить, цитируют русские пословицы: «Бьёт – значит, любит», «Бей бабу молотом – будет баба золотом», «Люби жену, как душу, тряси её, как грушу».
Это манипуляция с их стороны. У нас нет традиции избивать своих жён! Наоборот, православие учит уважению, заботе, любви. Разве любовь предполагает издевательства и побои?
Размахивание поговорками – для того, чтобы преодолеть наш русский менталитет. В Стамбульской конвенции по противодействию домашнему насилию, которую нам навязывают для подписания, и которая содержит те же механизмы, что и законопроект о СБН, прописана цель — противодействие патриархальным традициям, преодоление стереотипов о мужском и женском поведении. В документах Совета Европы говорится, что дети и родители — это «партнёры». Хорошо, что хоть не половые. Многие методички комитета ООН по правам ребенка были написаны при участии педофила Питера Ньюэлла: несколько лет назад его привлекли к уголовной ответственности по страшной и позорной статье. Авторов подобных конвенций не устраивают наши традиции: уважение, любовь к старшим, почитание и забота о родителях.
Кроме словесных манипуляций, лоббисты запугивают людей некорректными данными: якобы уже 16 млн. российских женщин страдает от домашнего насилия, якобы 14 тыс. соотечественниц ежегодно умирает от рук супругов-дебоширов! Это враньё! Смотрим официальную статистику МВД РФ: в 2018 году 253 женщины погибло в семейно-бытовой сфере, в 2019 году – 243. Мы не говорим, что мало погибает, не говорим, что с преступлениями не надо бороться. Мы подчёркиваем, что лоббисты, называя неправильные цифры, нагнетают истерию. Такая паника формирует в обществе сознание необходимости принятия закона у тех, кто не разбирается в праве.
К сожалению, далеко не все понимают и знают, что для борьбы с истинным насилием с точки зрения права у нас есть всё. В УК прописаны составы для борьбы с любым насилием, в том числе и домашним, есть определения степени насильственных действий. В УПК четко прописан порядок рассмотрения уголовных дел, меры пресечения.
В частности, в УПК есть норма, которая позволяет возбуждать уголовные дела по частному обвинению (такие как побои и лёгкий вред здоровью) без заявления пострадавшего. Если жертва находится в зависимом положении или беспомощном состоянии, то защитой её прав может заниматься правоохранитель. А сторонники ПФЗ лукавят, говоря, что все дела частного обвинения — на жертве. Также в УПК есть такая мера пресечения как запрет совершения определённых действий, то же самое предписание, но выписанное судом, в рамках уголовного процесса, в отношении подозреваемого по признакам конкретного преступления по УК (а не широко определяемого «насилия»), и не молниеносно, без исследования, как предполагает ПФЗ о СБН.
У нас декриминализировали первые случаи побоев. Теперь за первые побои применяется ст. 6.1.1 КоАП, за вторые ст. 116.1 УК РФ. Сколько мы слышим критики по данному вопросу со стороны лоббистов ПФЗ! Но давайте разбираться: при первом же правонарушении в отношении близких нарушитель наказывается, семья ставится на учёт на год, при этом каждые три месяца полицейский должен посещать её, вести профилактические беседы с нарушителем, одним словом, семья под контролем, в хорошем смысле слова. Причем, ст. 6.1.1. КоАП в отличие от дел частного обвинения по УК не требует заявления пострадавшего. Юристы наблюдают хороший эффект декриминализации первых побоев: за три года число тяжких и особо тяжких преступлений в семейно-бытовой сфере упало больше, чем на 25%.
Есть преступления – есть правовой инструментарий, а почему он не работает так, как должен – это другой вопрос, который надо ставить на уровне высших органов власти. Нужно работать с правоприменителями и выяснять, почему участковые, другие сотрудники полиции ленятся, почему равнодушно относятся к заявлениям пострадавших, если такие факты есть.
— В СМИ немало негатива и беспокойства в связи со скандальным проектом. Как противостоять принятию закона?
Противостоять можно и нужно. Что мы можем делать?
Заниматься просветительской деятельностью – на всех доступных информационных ресурсах, в соцсетях, воскресных школах, даже среди знакомых рассказывать, что законопроект представляет собой манипуляцию. Это важно, потому что, если любого человека спросить: «Ты за насилие?», он, конечно, скажет: «Нет!». Тогда последует вопрос: «Ты против закона, который бы оградил людей от насилия?». Логично, что будет ответ: «Как же я могу быть против такого закона?». Поэтому надо раскрывать суть манипуляции. Хотя закон называется о «профилактике семейно-бытового насилия», на самом деле, он устанавливает правовые основания для вмешательства в любую семью с целью разрушения, выселения людей из дома, запрета на общение с членами семьи, на воспитание собственных детей. Надо показывать, как искажено понятие насилия, что оно охватывает обычные житейские ситуации. Иллюстрировать конкретными случаями из западного опыта, к чему приводят сигналы третьих лиц, к чему приводит защитное предписание по этому проекту.
Надо общаться с органами власти, можно писать письма против законопроекта.
На сайте Общественного уполномоченного по защите семьи есть аналитика по законопроекту, ею можно пользоваться, отправлять письма депутатам с просьбой воздержаться от принятия проекта в любом виде, потому что он противоречит нашей Конституции, нашим традициям.
Ещё лоббисты хотят «протолкнуть» как альтернативу закон о семейном дебоширстве – название изменили, а суть та же. Сейчас у авторов не получается быстро «протолкнуть» ПФЗ о СБН, благодаря родительской общественности, поэтому они хотят в КоАП ввести новую норму о семейно-бытовом дебоширстве. Альтернативная норма будет включать в себя «ругательства» в кругу семьи, то есть опять — это влезание в чужой дом, но под другим углом.
— Лоббисты часто обвиняют противников закона в том, что они не предлагают альтернативы по борьбе с насилием. Что конкретно мы, родительская общественность, православные верующие, можем сделать?
С преступным насилием нужно бороться не сомнительными законами. Надо смотреть на причины явления и искоренять их. В этом деле воспитательная компонента – главное. В первую очередь надо заниматься духовно-нравственным воспитанием наших детей. В школах, скажем откровенно, данная часть практически сведена на нет. А жаль, нам ничего нового придумывать не надо: наша русская классическая литература, сказки, былины, искусство, история страны дают всё, чтобы воспитать в ребёнке нравственность.
В воскресных школах продолжать рассказывать, что такое хорошо и плохо, развивать духовность в наших детях.
Мы должны понимать, что западный подход — не различать мальчиков и девочек, утверждая, что они сами вырастут и определятся, кто они — абсолютно неприемлем для нашей страны. Нам надо твёрдо стоять на собственных традициях, в мальчиках воспитывать мужественность, в девочках – женственность. Тогда и семьи будут крепкие, каждый будет выполнять свою роль мужчина – глава семьи, женщина – хозяйка, тыл для мужа. Это не значит, что супруги не помогают друг другу. Когда нарушается иерархия, установленная Богом, идёт разрушение семьи. Согласно статистике, примерно 70% преступлений совершается в состоянии алкогольного опьянения. Люди, которые развиваются духовно, у которых есть духовный стержень, будут удерживаться от пристрастия к алкоголю.
Для духовно-нравственного образования важно также заняться очисткой информационного пространства. Что у нас творится в соцсетях, в СМИ, даже на федеральных телеканалах? С горечью признаем, что наши дети огромную часть времени проводят в гаджетах. Мы должны требовать от законодателей принятия нормативных актов, которые защитят искусство, СМИ, прессу от деструктивной инфопродукции.
Обращу внимание и на такой факт: в наших школах введены электронные дневники. Казалось бы, что плохого? А это ведёт к тому, что уже первоклассник вынужден лезть в интернет, чтобы посмотреть домашнее задание. А по «пути» выпрыгивают картинки, ссылки на безнравственную продукцию. Возникает зависимость через образовательную систему. Родители должны требовать, чтобы наше образование сохраняло традиционную основу. В последние годы нам навязывается подмена: объяснения, рассказы учителя — видеоуроками, печатные учебники – электронным форматом, планшетом. Ошибаются те, кто говорит, что ничего страшного в этом нет, мол, современные дети – современные технологии. Подобные «цивилизованные» явления провоцируют детей погружаться ещё больше в виртуальный мир, а там их ждут и компьютерные игры, и шутинг, что ведёт к насилию и жестокости. Также ювенальная идеология подрывает традиционные ценности: сегодня детей много учат правам и мало учат обязанностям, ответственности, таким образом в детях воспитывается вседозволенность. Я не помню, чтобы в советское время, ученики избивали педагогов. Сегодня такое часто случается, это говорит о том, что дети потеряли рамки. Нам нужно из советского воспитания брать лучшее, надо укреплять авторитет учителя, уважение к старшим, родителям. Тогда и насилия будет меньше. Заповедь «чти отца и мать» попирается у нас через внедрение ювенальных технологий, потому что дети считают себя главными.
Только сохраняя свою культуру, веру, традиции, мы сможем противостоять чуждым законам и явлениям.
Сайт Общественного Уполномоченного по защите семьи
Текст: Александра Грипас
