Карантин. Разрушающая злость

Жёст­кие огра­ни­чи­тель­ные меры и все­об­щая само­изо­ля­ция, свя­зан­ные с предот­вра­ще­ни­ем рас­про­стра­не­ния коро­на­ви­ру­са, в боль­шин­стве горо­дов уже сошли на нет. 

Уже поза­ди самые бур­ные эмо­ции, исте­ри­ки, стра­хи. На пер­вый план выхо­дят глу­бин­ные пере­жи­ва­ния, испод­воль отрав­ля­ю­щие наше здо­ро­вье, раз­ру­ша­ю­щие наше спо­кой­ствие, рас­ша­ты­ва­ю­щие нерв­ную систему. 

Любой кон­фликт несёт с собой потря­са­ю­щие воз­мож­но­сти для диа­гно­сти­ки соб­ствен­но­го пси­хи­че­ско­го состо­я­ния, соб­ствен­но­го душев­но­го здо­ро­вья. И имен­но сей­час, когда накал стра­стей немно­го поутих, когда появи­лась воз­мож­ность немно­го более здра­во мыс­лить, при­шло вре­мя про­во­дить сре­зо­вую инвен­та­ри­за­цию соб­ствен­ных раз­ру­ша­ю­щих стра­стей. Занять­ся самодиагностикой. 

Если судить по обще­ству в целом, то ярче все­го во вре­мя вынуж­ден­ной и дале­ко не все­гда  соблю­да­е­мой само­изо­ля­ции про­яви­лись такие реак­ции, как:
1. страх, дохо­дя­щий порой до паники;
2. отри­ца­ние реаль­но­сти виру­са, невзи­рая на коли­че­ство забо­лев­ших и умер­ших, игно­ри­ро­ва­ние того, что «ста­ти­сти­ка» дав­но вышла за пре­де­лы теле­но­во­стей в реаль­ную жизнь: зна­ко­мым боль­ным отри­ца­ю­щие вирус сосе­ди и дру­зья ста­вят любые дру­гие «невин­ные» диа­гно­зы, отка­зы­ва­ясь верить в ковид-19; 
3. внешне самая бур­ная реак­ция — агрес­сия, гнев, злость. 

При­чин для гне­ва нема­ло, начи­ная с лич­ной без­от­вет­ствен­но­сти и без­ала­бер­но­сти отдель­ных лиц и орга­ни­за­ций и закан­чи­вая порой дохо­дя­щи­ми до абсур­да огра­ни­чи­тель­ны­ми мерами.

Но рав­но­ду­шие отдель­ных людей к соблю­де­нию мер обще­ствен­ной без­опас­но­сти – несо­блю­де­ние дистан­ции, масоч­но­го режи­ма и даже каран­ти­на боль­ны­ми — у нас дости­га­ет таких мас­шта­бов, что гнев в дан­ном слу­чае пере­ста­ет быть адрес­ным. Это недо­воль­ство, по сути, тол­пой. То есть, это – без­ад­рес­ная злость, а зна­чит – бес­силь­ная и бес­по­лез­ная. Подоб­ную злость чело­ве­ку инстинк­тив­но хочет­ся пер­со­на­ли­зи­ро­вать. Най­ти «вино­ва­то­го». Поэто­му созна­ние кон­цен­три­ру­ет­ся на про­цес­сах, кото­рые, вро­де бы, кон­тро­ли­ру­е­мые, и кото­рые не толь­ко сами кон­тро­ли­ру­ют­ся кем-то свер­ху, но и направ­ле­ны на ту или иную сте­пень кон­тро­ля соб­ствен­но­го пове­де­ния чело­ве­ка. В первую оче­редь речь идет об огра­ни­чи­тель­ных мерах самоизоляции.

Дей­стви­тель­но, реа­ли­за­ция этих мер не все­гда соот­вет­ству­ет реаль­ной жизни.

Напри­мер, тре­бо­ва­ние соци­аль­ной дистан­ции пере­чер­ки­ва­ет­ся пере­пол­нен­ным обще­ствен­ным транс­пор­том. Дале­ко не во всех горо­дах в трол­лей­бус или авто­бус было огра­ни­че­ние на посад­ку не более 10 чело­век. Про марш­рут­ки и гово­рить нечего.

Или вот разум­ное тре­бо­ва­ние каран­ти­на для забо­лев­ших и тех, кто с ними кон­так­ти­ро­вал, — как оно соче­та­ет­ся с необ­хо­ди­мо­стью тем же боль­ным ходить/ездить в поли­кли­ни­ку на уко­лы, обсле­до­ва­ния и т.п. сво­им ходом, обще­ствен­ным транспортом? 

А для того, что­бы добить­ся разум­ных дей­ствий от обя­зан­ных реа­ги­ро­вать орга­ни­за­ций, для сохра­не­ния соб­ствен­но­го здо­ро­вья, не гово­ря уж о предот­вра­ще­нии эпи­де­мии, зача­стую при­хо­дит­ся обры­вать горя­чие линии Мин­здра­ва и Роспотребнадзора.

Ну как тут не злить­ся на вра­чей, на систе­му? На весь мир?

Здесь сно­ва наблю­да­ет­ся инте­рес­ный момент пере­но­са вины на дру­гой объект.
Без­ала­бер­ность, чаще все­го, про­яв­ля­ет­ся «на местах» — в отдель­ных учре­жде­ни­ях или под­раз­де­ле­ни­ях этих учре­жде­ний. Пре­сло­ву­тый чело­ве­че­ский фактор.

При этом в боль­шин­стве слу­ча­ев жало­бы «наверх» доволь­но быст­ро при­во­дят к вос­ста­нов­ле­нию спра­вед­ли­во­сти. И зна­чит, свер­ху при­ни­ма­ют­ся серьёз­ные меры по обес­пе­че­нию помо­щи людям.

Но чело­ве­ку ста­но­вит­ся безум­но страш­но от того, что он без­за­щи­тен перед болез­нью лицом к лицу с нера­ди­вым вра­чом или чинов­ни­ком. И сра­ба­ты­ва­ет стран­ный выверт созна­ния: в том, что врач не хочет идти на дом к боль­но­му лег­кой фор­мой коро­на­ви­ру­са, чело­век винит не вра­ча, а правительство.

Про­ис­хо­дит пере­кос зон ответ­ствен­но­сти в созна­нии само­го чело­ве­ка, иска­жая его вос­при­я­тие реаль­но­сти, нару­шая адек­ват­ность его миро­ощу­ще­ния. Люди забы­ва­ют, что мозг сколь­ко угод­но может посы­лать сиг­нал в сло­ман­ный палец — палец не будет рабо­тать, пока не срас­тут­ся кости. Болен палец, а не мозг.

Но… Боль­но же. И зату­ма­нен­ное стра­стя­ми созна­ние неволь­но ска­ты­ва­ет­ся в соблазн обви­нить во всем «мозг» — вла­сти, пра­ви­тель­ство, лич­но Пре­зи­ден­та и даже некий «миро­вой заговор».

В фило­со­фии для пре­одо­ле­ния подоб­ных иска­же­ний мыш­ле­ния суще­ству­ют так назы­ва­е­мые «брит­вы» — логи­че­ские инстру­мен­ты, поз­во­ля­ю­щие отбри­вать, отбра­сы­вать мало­ве­ро­ят­ные объ­яс­не­ния. Одной из самых извест­ных явля­ет­ся «брит­ва Хэн­ло­на». Ее суть в том, что не сле­ду­ет при­пи­сы­вать в первую оче­редь зло­му умыс­лу то, что вполне мог­ло про­изой­ти вслед­ствие неве­же­ства или невни­ма­тель­но­сти. Одна из фор­му­ли­ро­вок это­го прин­ци­па: «Нико­гда не при­пи­сы­вай зло­на­ме­рен­но­сти то, что вполне объ­яс­ня­ет­ся неком­пе­тент­но­стью». Суще­ству­ет сати­рич­ная бри­тан­ская вер­сия это­го прин­ци­па: «Обла­жа­лись, а не заго­вор» (англ. Cock-up before conspiracy). 

Одна­ко фило­соф­ские рас­суж­де­ния хоро­ши, когда созна­ние не зату­ма­не­но чув­ством неспра­вед­ли­во­сти и погло­ща­ю­щим душу стра­хом. В ситу­а­ции же с коро­на­ви­ру­сом и сопут­ству­ю­щей пан­де­мии вынуж­ден­ной само­изо­ля­ци­ей у боль­шин­ства людей нет ни внут­рен­не­го рав­но­ве­сия, ни какой-то точ­ки опо­ры. Нет чув­ства безопасности.

И это выплёс­ки­ва­ет­ся в виде зло­сти. Зло­сти ярост­ной, болез­нен­ной, бес­силь­ной – и раз­ру­ша­ю­щей. Раз­ру­ша­ю­щей¸ в первую оче­редь, соб­ствен­ную душу человека.

«Чело­век во гне­ве подо­бен руша­ще­му­ся дому, кото­рый сам раз­ва­ли­ва­ет­ся на кус­ки над тела­ми тех, кого зада­вил» (Сене­ка).

Кажет­ся, есть мно­же­ство свя­зан­ных с само­изо­ля­ци­ей при­чин боять­ся, него­до­вать — злиться. 

Про­сто, без систе­ма­ти­за­ции пере­чис­лим неко­то­рые пово­ды для раз­дра­же­ния и гне­ва, кото­рые зву­ча­ли и зву­чат в этот непро­стой период: 

Вынуж­да­ют сидеть дома про­тив воли. 
Огра­ни­чи­ва­ют свободу. 
Дис­кри­ми­на­ция по возрасту.
«Нас обма­ны­ва­ют» в целом и в част­но­сти – недо­ве­рие к статистике.
Без­ала­бер­ность медработников.
Насмеш­ки над веря­щи­ми в вирус вплоть до оскорблений.

Исте­рия и хам­ство в интернете. 
Разо­ча­ро­ва­ние бес­смыс­лен­но­стью огра­ни­чи­тель­ных мер: мно­гие ходят без масок, тол­пы в транспорте.

Нару­ше­ние режи­ма боль­ны­ми, сво­бод­ное пере­ме­ще­ние по мно­го­люд­ным местам потен­ци­аль­ных раз­нос­чи­ков заразы.

Масок и лекарств вооб­ще не хватает.

Разо­ча­ро­ва­ние от бес­смыс­лен­но­сти каран­ти­на — дол­го и тща­тель­но соблю­да­ешь каран­тин, выхо­дишь на рабо­ту, в обще­ство — и заболеваешь.

И др.

Усу­губ­ля­ет ситу­а­цию эко­но­ми­че­ское эхо пан­де­мии: сни­зи­лась при­быль. Воз­ник­ли про­бле­мы с кре­ди­та­ми. Гос­под­держ­ка сла­бая. Мно­гие мел­кие «кон­то­ры» закры­лись. Мно­гие люди лиши­лись на вре­мя или насо­всем рабо­ты и зарплаты.

Несо­мнен­но, все эти пово­ды реаль­ны. Нель­зя ска­зать, что они гло­баль­ны и кос­ну­лись всех и каж­до­го. Одна­ко их рас­про­стра­нен­ность доста­точ­но высо­ка, что­бы вызы­вать недо­воль­ство не отдель­ных граж­дан, а соци­аль­ных групп и обще­ства в целом.

Нарас­та­ет обще­ствен­ная злость, и отдель­но­му чело­ве­ку ста­но­вит­ся слож­нее про­ти­во­сто­ять воз­ни­ка­ю­ще­му в хао­се чув­ству без­на­деж­но­сти. В какой-то мере злость – это попыт­ка вырвать­ся из отчаяния.

Тем более что нашей повсе­днев­но­стью стал выма­ты­ва­ю­щий страх — за себя, за близ­ких. Страх смер­ти. Страх остать­ся без каче­ствен­ной помо­щи, подо­гре­ва­е­мый слу­ха­ми и соб­ствен­ным нега­тив­ным опытом.

И тут наше страст­ное есте­ство сно­ва пре­под­но­сит сюр­при­зы. Вне­зап­но ярко, как толь­ко быва­ет в ситу­а­ции ката­строф, высве­ти­лось то, что у мно­гих страх за себя боль­ше, чем страх за близ­ких. Боль­ше, чем любовь к ближ­не­му. Не у всех, сла­ва Богу, но…

А еще про­явил­ся страх реаль­но­го обще­ния и страх перед необ­хо­ди­мо­стью решать про­бле­мы. Ока­зав­шись наедине со сво­и­ми близ­ки­ми, люди не выдер­жи­ва­ли реаль­но­сти. В неко­то­рых реги­о­нах летом отме­че­но рез­кое воз­рас­та­ние чис­ла разводов.

Но еще слож­нее при­шлось тем, кто не сумел без­бо­лез­нен­но пере­жить огра­ни­че­ние физи­че­ско­го обще­ния и внеш­ней актив­но­сти. Несмот­ря на нали­чие совре­мен­ных средств свя­зи, еще вес­ной начал­ся бум депрес­сив­ных состо­я­ний и исте­рик депри­ва­ции (невоз­мож­но­сти удо­вле­тво­рять свои потреб­но­сти). Сто­ит отме­тить, что депри­ва­ция сама по себе спо­соб­на вызы­вать агрес­сив­ные реак­ции. Чем боль­ше зави­си­мость от мир­ско­го, тем в боль­шей сте­пе­ни. Страх перед лише­ни­ем все­го, что чело­ве­ку нуж­но реаль­но или кажет­ся ему необ­хо­ди­мым, дей­стви­тель­но зату­ма­ни­ва­ет разум.

А ведь по сути, чело­ве­ка не про­сто «выклю­чи­ли» из при­выч­но­го мира. Его слов­но поста­ви­ли лицом к лицу с самим собой. А веру­ю­щие люди ока­за­лись перед необ­хо­ди­мо­стью остать­ся наедине с собой лицом к лицу с Богом.

Неимо­вер­но страш­ная для мно­гих из нас ситуация.

А там где страх – там рука об руку с ним идет гнев как некое инстинк­тив­ное сред­ство само­ре­гу­ля­ции, предо­хра­ня­ю­щее от саморазрушения.

Самое опас­ное для души в дан­ном слу­чае — заблуж­де­ние, осно­ван­ное на зна­нии о раз­де­ле­нии гне­ва на пра­вед­ный и непра­вед­ный, на невер­ном пони­ма­нии того, что такое пра­вед­ный гнев.

«Не сле­ду­ет так­же думать, буд­то гнев в какой-то сте­пе­ни спо­соб­ству­ет вели­чию духа. Это не вели­чие; это наду­тая опу­холь. Когда боль­ное тело раз­ду­ва­ет­ся, нали­ва­ясь зло­ка­че­ствен­ной жид­ко­стью, это не рост, а опас­ная отеч­ность» (Сене­ка).

Доз­во­ле­ние себе гне­вать­ся про­ис­хо­дит из заблуж­де­ния о сущ­но­сти гне­ва. Важ­но пони­мать, что гнев – это не осо­зна­ние того, что кто-то посту­па­ет пло­хо, хотя зача­стую и вызван, кажет­ся, ощу­ще­ни­ем попран­ной спра­вед­ли­во­сти. Гнев – это одна из стра­стей человеческих.

«Гнев: вспыль­чи­вость, при­ня­тие гнев­ных помыс­лов: меч­та­ние гне­ва и отмще­ния, воз­му­ще­ние серд­ца яро­стью, помра­че­ние ею ума: непри­стой­ный крик, спор, бран­ные, жесто­кие и кол­кие сло­ва, уда­ре­ние, тол­ка­ние, убий­ство. Памя­то­зло­бие, нена­висть, враж­да, мще­ние, окле­ве­та­ние, осуж­де­ние, воз­му­ще­ние и оби­да ближ­не­го» (В помощь каю­щим­ся. Из сочи­не­ний Свя­ти­те­ля Игна­тия Брян­ча­ни­но­ва).

Гнев  — это состо­я­ние воз­буж­де­ния, состо­я­ние, исхо­дя­щее не от разу­ма, а от чувства.

«Раз­дра­же­ние и гнев, кажет­ся мне, суть почти одно и то же; но пер­вое ука­зы­ва­ет на быст­рое дви­же­ние стра­сти, похи­ща­ю­щее и спо­соб­ность мыс­лить, а послед­нее – на дол­го­вре­мен­ное пре­бы­ва­ние в стра­сти» (прп. Исил­дур Пелусиот).

Часто гово­рят о том, что гнев – это при­род­ное свой­ство чело­ве­ка. Одна­ко хри­сти­ан­ские мыс­ли­те­ли объ­яс­ня­ют, что речь при этом может идти лишь о при­ро­де чело­ве­ка вет­хо­го, под­вер­жен­но­го страстям.

«От какой бы при­чи­ны ни воз­го­ра­лось дви­же­ние гне­ва, оно ослеп­ля­ет очи серд­ца, и нала­гая покров на остро­ту умно­го зре­ния, не дает видеть Солн­ца Прав­ды» (прп. Иоанн Кас­си­ан Рим­ля­нин).

Гнев может соче­тать­ся с дру­ги­ми стра­стя­ми. И сам он может быть след­стви­ем гре­хов­ной стра­сти, в первую оче­редь, гордыни:

«Невоз­мож­но кому-либо раз­гне­вать­ся на ближ­не­го, если серд­це его спер­ва не воз­не­сет­ся над ним, если он не уни­чи­жит его, и не сочтет себя выс­шим его» (Прп.авва Доро­фей).

Таким обра­зом, если вы улав­ли­ва­е­те в себе то или иное про­яв­ле­ние гне­ва, изли­ва­ю­ще­го­ся нару­жу, то диа­гноз одно­зна­чен: ваша душа боль­на стра­стью. Или стра­стя­ми. И нуж­но вовре­мя рас­по­знать болез­нен­ные симп­то­мы, что­бы суметь иско­ре­нить эту душев­ную хворь.

Что же полу­ча­ет­ся? Неуже­ли нуж­но совсем не гне­вать­ся, спо­кой­но отно­сить­ся даже к гре­хов­но­му пове­де­нию? Оста­вить, как есть, все нару­ше­ния поряд­ка, халат­ность и так далее?

Это не так. Исправ­лять ситу­а­цию надо. Но нуж­но посто­ян­но пом­нить сло­ва Псал­мо­пев­ца: «гне­ва­ясь, не согре­шай­те» (Пс. 4:5). Пом­нить, что мы долж­ны нена­ви­деть грех, но любить человека.

К сожа­ле­нию, в реаль­но­сти мы совер­шен­но не отде­ля­ем чело­ве­ка от гре­ха. Мы забы­ва­ем (или не зна­ем) о том, что гнев пра­вед­ный – это толь­ко гнев про­тив гре­ха, и при­не­сти поль­зу гнев может толь­ко когда мы «рас­сер­жи­ва­ем­ся, доса­дуя на сла­до­страст­ные дви­же­ния наше­го серд­ца»  (прп. Иоанн Кас­си­ан Рим­ля­нин).

Слиш­ком часто люди под зна­ме­нем спра­вед­ли­во­сти про­воз­гла­ша­ют свой гнев пра­вед­ным, они злят­ся на все, что не согла­су­ет­ся с их соб­ствен­ным чув­ством этой самой справедливости.

Вме­сто это­го нуж­но при­ла­гать все воз­мож­ные уси­лия по исправ­ле­нию ситу­а­ции, но не руко­вод­ству­ясь гне­вом, а рас­су­доч­но, здра­во, с умом. Ста­вя сво­ей целью не воз­да­я­ние за про­изо­шед­шую неспра­вед­ли­вость, а предот­вра­ще­ние зла в буду­щем.

«Так что же, выхо­дит, чело­век нико­гда не нуж­да­ет­ся в нака­за­нии? — Отче­го же, нуж­да­ет­ся, толь­ко нака­зы­вать нуж­но без гне­ва, с умом; нака­за­ние долж­но не вре­дить, а лечить под видом неко­то­ро­го вре­да <…> Согре­ша­ю­ще­го нуж­но исправ­лять: уве­ща­ни­ем и силой, мяг­ко и суро­во; как ради него само­го, так и ради дру­гих делать его луч­ше; тут не обой­тись без нака­за­ния, но гнев недо­пу­стим. Ибо кто же гне­ва­ет­ся на того, кого лечит?» (Сене­ка).

Гнев жаж­дет воз­мез­дия. Гне­ва­ю­щий­ся нахо­дит удо­воль­ствие в наказании.

А исправ­ле­ние ситу­а­ции, уста­нов­ле­ние разум­но­го поряд­ка вещей, гар­мо­нии в отно­ше­ни­ях людей и совер­ша­е­мых делах тре­бу­ет доб­ро­го рас­су­ди­тель­но­го сердца.

«Радость моя! Воз­ло­жи упо­ва­ние на Бога и про­си Его помо­щи, да умей про­щать ближ­них сво­их — и тебе даст­ся все, о чем попро­сишь» (пре­по­доб­ный Сера­фим Саров­ский).

Автор: Яра­со­ва Ната­лья Николаевна