- За Троицу
- Он тебя помилует!
- Кто может вернуть жизнь?
- Буду министром
- Чистая душа
- Сто первый километр
- Пожарная «гильдия»
- В поисках неведомого Бога
- Есть ли умные люди?
- Кто первый коммунист?
- Вечность. Слезы и совесть эпохи
- Если он — сын тракториста
- К сердцу России
- Возьми меня к Себе
- Военная свадьба с некрасивой невестой началась
- Я вас, семинаристов, знаю
- Открывай. Министр обороны!
- «Особая» история
- Дембельский аккорд
- Согласен на ассенизатора
- У нас плохому не научат
- Новые «подвальники»
- В Вечности хочу быть с ними
- Архиерей и «крокодил»
- Идите с Богом!
- «НУ! Братэ! Я тоби кажу!»
- Ну как тебе наша «система»?
- Пасхальные каникулы
- Экзамены
- «Печерские антики»
- Когда-нибудь помянешь
- То-то и плохо, что привык
- Кому мы нужны?
- Не стоит город без праведника
- Мамка, я живой
- Я сын Воанергеса
- Нечестивых и так полны улицы
- А мне теперь новую одежду дали
- Ананьинские чудеса
- Антихристу — не поклонюсь!
- Делай все наоборот, и ты здесь окажешься
- Господь не по силам не дает
- А все-таки...
- Можно ли смотреть телевизор
- А тильки православных христиан
- Скажи этому «другу Христа»
- Жизнь дороже денег
- Дух Святой найдет на тебя
- Тогда черепаха высунула голову
- За двоих хорошо трудишься
- Корова и-то не покатятся
- Возрождается ли вера во всей России?
- Мужик мужика родил
- Далеко заплыл
- И мать жалко, и Церковь жалко
- Я вам этот памятник восстановлю
- Крест тебе и воскресение
- На духовную свадьбу
- Заранее прощать
- Иди в мир, Платонушка
- Как же Господа не благодарить!?
- Вольному — воля, а спасенному — рай
- Я — «Иисус». Иоанн ждет меня
- Бывалые люди
- Только молиться
- Никто не отнимет
- А он смиренных любит
- А я безгрешная
- Конца и края не видно этому делу
- «Не та фи-гу-ра»
- За вас и дело Божие
- «Все ученые... и все слепые»
- О! Это чудно!
- Там и все мы — счастливые
- Но дивнее — в грешниках
- И в чем же эта разница?
- Вот и дело христианское сделаем
- Фавор или Голгофа?
- Он же наш «депутат»
- Встреча знаменательная
- Ну, как тебе сказать, радость через край!
- Вы верите в возрождение России?
- Нет, нет. Я просто выпиваю
- «Я там лежу у забора»
- Говорят, что чудес не бывает
- Бог знает наше будущее
- Бензин нюхать не хотим
- Я на всю жизнь запомнила
- Все полегче будет
- «Два чувства дивно близки нам...»
- Я меньшой и брат мой старшой
- Прощай, брат
- Вы дома, я — в гостях
- Будет царствовать Любовь
Ну как тебе наша «система»?
Вечером каждого дня в Академическом храме апостола и евангелиста Иоанна Богослова с десяти тридцати до одиннадцати была вечерняя молитва.
Трудно описать пером это потрясающее душу впечатление. Когда я вошел, то лишь кое-где в храме и на престоле в алтаре видны были горящие лампадки; в основном, в церкви царили торжественный полумрак и тишина.
Студентов Академии, Семинарии и слушательниц регентского отделения уже к началу молитвы набился полный храм.
После небольшого возгласа вышедшего на солею священника, «учиненный чтец» однотонным ровным голосом прочитал молитвы и выключил освещающую его книгу настольную лампу. Священник с крестом в руке сказал отпуст и ушел в алтарь.
Вдруг все, стоящие в церкви, разом опустились на колени и запели. Что это было за пение чудное! В нем было все: и боль души, и щемящая надежда. ¬Казалось: это поет один большой души человек, умеющий всей полнотой сил славить своего Создателя и достойно благодарить Его.
Особенно чудны были припевы многим святым в конце, после чего звучало: «Упование на тя надеющуюся, спаси Церковь Твою, юже стяжал честною Твоею кровью…»
Когда, приложившись к иконам, стали выходить в коридор, то у некоторых новоначальных учащихся блестели невысохшие слезы. Да, это была удивительная «баня души».
В воскресенье была Божественная литургия. Два стоящих друг против друга большущих хора юношей и девушек составляли «душедвижную цевницу» службы. Пели замечательно оба хора, но один все же лучше. Им управляла женщина в платочке, очень энергичная, просто «маленький генерал» в юбке, что-то вроде нашего командующего на учениях.
— Кто это? — спросил тихим шепотом у стоящего рядом Коли-поэта.
— Эта женщина очень известна здесь, это Ирина Ивановна!
После «Отче наш», в конце службы, вышел не слышно ступающий батюшка в очень большой шапке, которую я видел в детстве у святителя Николая Чудотворца, и начал свою проповедь. Речь была медоточивая, много было слов благозвучных, смысл речи мягковразумительный.
— А это кто? — спросил опять поэта.
— Ну, это светило науки! Отец Ливерий Воронов. Помнишь, я тебе еще говорил, что он — родственник духовника царской семьи епископа Феофана Быстрова, который под Парижем погребен. Чувствуется, что труды и речи митрополита Филарета Дроздова много штудировал в свое время, — пояснил по ходу проповеди Николай.
После обеда вышли вместе в митрополичий садик.
— Ну, как тебе наша «система», — полюбопытствовал поэт, — каковы первые впечатления?
— Если говорить о сегодняшней службе, пели чудесно, но молитвы просто не было, слушал, как завороженный, этот концерт. Проповедь после «Отче наш» «нафталинная», но никто спорить ни с чем не станет, ценность реликтовая. В основном, все очень здорово, — делился своими первыми впечатлениями и зарисовками с натуры.
— Эк, ты куда хватил! Да тебя, как видно, расперло от первого удовольствия. Двадцатый век — это не четвертый, Питер хоть и не Тамбов, но далеко не Фиваида египетская, которая была перенаселена святыми подвижниками, — ярко срезал художественные изыски поэт. — Ничего, это только первые дни. Впечатления — еще не опыт, время все расставит. Отец Ливерий сидел за веру в лагерях, так что в «конфектах» он разбирается.
Комментировать