Глава 2. Общая богословская проблематика эсхатологических доктрин неопротестантов

Для любых моделей будущего, в той или иной мере основанных на Священном Писании, свойственны представления о некоторых универсальных событиях будущего. К ним относятся: правление антихриста и великая скорбь, Второе пришествие Христово, воскресение мертвых, Страшный суд, вечность, рай и ад. Образный язык книги Откровения требует также отдельного анализа таких терминов, как первая и вторая смерть, первое и второе воскресение, тысячелетнее царство. Наконец, поскольку причиной и основанием будущих событий являются первое пришествие Христово и наша нынешняя жизнь, следует выявить содержание Царства Божия, насколько оно проявляет себя в нынешнем веке.

В силу образного языка Писания и ложных измышлений еретиков изображение этих вопросов у них существенно отличается. В настоящей главе, наряду с кратким изложением еретических доктрин, будет изложено православное понимание этих фундаментальных богословских проблем, в равной степени полезное для анализа и критики любых лжеучений неопротестантов.

Вместе с тем, автор ни в коей мере не претендует на исчерпывающее изложение материала и для более глубокого проникновения в проблематику отсылает читателя к специальным трудам православных богословов, а особенно – к многочисленным сочинениям святых отцов, которые лично знали Бога и открыли нам Его волю о будущем.

Первые христиане, как и апостолы, напряженно ожидали гонений, антихриста и скорого возвращения Христа³⁰³. Причина гонений была для них очевидной – развращение окружающего мира и всеобщая ненависть ко христианам. Отцы Церкви (свтт. Ириней Лионский, Ипполит Римский, Иоанн Златоуст, прпп. Ефрем Сирин и Иоанн Дамаскин, блж. Феодорит Кирский, Андрей Кесарийский и др.), восприняли и развили учение об антихристе как реальном человеке, вместилище сатаны, гонителе верных христиан, жизнь которого будет диавольской пародией на Христа. Они подробно описывали обстоятельства его воцарения и правления. Отцы трезвенно толковали новозаветные тексты об антихристе, избегая чрезмерного аллегоризма. Так, в отличие от современных неопротестантов, для них апокалиптический Вавилон – это не ложная религия, а настоящий город; два свидетеля из Откр. 11 – два реальных человека, очевидно свв. Илия и Енох.

События последнего времени неразрывно связаны с личностью особенного, уникального богопротивника. В Новом Завете он называется несколькими именами: антихрист (ἀντίχριστος, 1Ин. 2:18), человек греха (ὁ ἄνθρωπος τῆς ἀνομίας, 2Фес. 2:3), сын погибели (ὁ υἱὸς τῆς ἀπωλείας, 2Фес. 2:3), беззаконник (ὁ ἄνομος, 2Фес. 2:8), зверь (τὸ θηρίον, Откр. 11:7 и целиком главы 13 и 17). Ап. Иоанн Богослов в книге Откровения и ап. Павел используют определенный артикль, подчеркивая личное свойство антихриста. Ап. Павел прямо называет его человеком, а ап. Иоанн в первом послании противопоставляет его другим «многим антихристам» и «духу антихриста».

Наиболее развернуто пишет об этом человеке ап. Павел во Втором послании к Фессалоникийцам (2Фес. 2:3–10), называя его человеком греха, беззаконником, сыном погибели, и предсказывает, что он сядет в храме Божием. При этом апостол напоминает адресатам о своем устном учении по тому же вопросу. Ясно, что живая проповедь апостолов не была забыта и в совокупности с текстами Нового Завета составила веру древней Церкви. Древние авторы подчеркивали личностные свойства антихриста (зверя, малого рога)³⁰⁴.

В книге Откровения, особенно в 13 главе, много говорится о звере, его подвластности сатане, ложных чудесах, начертании, лжепророке, гонениях на верных. Тем самым отрицание личностных свойств антихриста библейски несостоятельно.

Святые отцы считают антихриста евреем из колена Данова, опираясь при этом на ряд мест из Священного Писания. Так, Иаков говорит Дану: Дан будет змеем на дороге, аспидом на пути, уязвляющим ногу коня, так что всадник его упадет назад (Быт.49:17). Св. Ипполит Римский объясняет: «Какой же это змий, как не обольститель искони, о котором говорится еще в книге Бытия и который обольстил Еву и запнул Адама?.. Что действительно из колена Данова имеет родиться и восстать тиран, царь, судия ужасный, сын диавола,– пророк так свидетельствует: Дан будет судить народ свой, как одно из колен Израиля (Быт. 49:16)… На Сампсоне это сбылось только отчасти, вполне же исполнится на антихристе»³⁰⁵. Подобно учит и свт. Амвросий Медиоланский: «После Иисуса Навина у народа были судьи из разных колен, но был и Самсон из колена Дана, и он судил двадцать лет. Однако не его подразумевает пророчество, а антихриста, который будет из колена Дана. Этот свирепый судья и страшный тиран будет судить народ, как змей, сидящий на дороге; желая извратить истину, он будет искушать тех, кто идет по пути истины, чтобы они сошли с него»³⁰⁶.

То же значение отцы видят и в благословении Моисея: Дан молодой лев, который выбегает из Васана (Втор. 33:22). Свт. Амвросий Медиоланский объясняет: «Сам Дан стал змеем, сидящим на пути. Дан понимается как суд, и поэтому это колено подверглось серьезной опасности суда, а вползший в него змей есть антихрист, который уязвляет своим ядом бегущего»³⁰⁷.

Третье ветхозаветное пророчество о Дане принадлежит прор. Иеремию: От Дана слышен храп коней его, от громкого ржания жеребцов его дрожит вся земля; и придут и истребят землю и всё, что на ней, город и живущих в нем (Иер. 8:16). Св. Ириней Лионский толкует это пророчество также как открывающее будущего антихриста³⁰⁸.

Наконец, в книге Откровения при перечислении 12 колен Израилевых (Откр. 7:5–8) колено Даново не упомянуто, что для св. отцов также является указанием на происхождение из него антихриста³⁰⁹.

Многие св. отцы обращали внимание на то, что царство антихриста будет диавольской пародией на Царство Христово, а деятельность антихриста – на деятельность Христа. Например, свт. Ипполит Римский так характеризует эту антиномию: «Господь и Спаситель наш Христос Иисус, Сын Божий, за Его царское и славное достоинство предвозвещен был, как лев; подобным же образом и антихриста предуказало Писание, как льва, за его качества тирана и насильника. Да и вообще во всем обольститель желает уподобляться Сыну Божию. Лев – Христос, лев и антихрист; царь – Христос, царь – хотя земной – и антихрист. Явился Спаситель, как агнец; подобным же образом и тот покажется, как агнец, хотя внутри будет оставаться волком. Обрезанным пришел Спаситель в мир, подобным же образом явится и тот. Послал Господь апостолов ко всем народам, подобным же образом пошлет и он своих лжеапостолов. Собрал Спаситель своих рассеянных овец, подобным же образом соберет и тот рассеянный народ Иудейский. Дал Господь печать верующим в Него, подобным же образом даст и тот. В образе человека явился Господь, в образе человека придет и он. Воскресил и показал Спаситель Свою святую плоть, как храм, восстановит также и он каменный храм в Иерусалиме»³¹⁰.

Очень подробно говорит об антихристе прп. Ефрем Сирин. Его воцарение он описывает как исполненное всякого обмана: «Придет смиренный, кроткий, ненавистник, как скажет о себе, неправды, отвращающийся идолов, предпочитающий благочестие, добрый, нищелюбивый, в высокой степени благообразный, постоянный, ко всем ласковый; уважающий особенно народ иудейский, потому что иудеи будут ожидать его пришествия. А при всем том с великой властью совершит он знамения, чудеса и страхования, и примет хитрые меры всем угодить, чтобы в скором времени полюбил его народ. Не будет брать даров, говорить гневно, показывать пасмурного вида, но благочинной наружностью станет обольщать мир, пока не воцарится. Поэтому, когда многие сословия и народы увидят такие добродетели и силы, все вдруг возымеют одну мысль и с великой радостью провозгласят его царем, говоря друг другу: “Найдется ли еще человек столь добрый и правдивый?”»³¹¹. Обманет антихрист и иудеев, которые будут способствовать его воцарению: «Всего более воздадут честь и обрадуются царствованию его народ и убийцы-иудеи. Потому и он, как бы из предпочтения промышляя о них (иудеях), укажет всем им (особое) место и храм»³¹².

Поэтому и свт. Игнатий (Брянчанинов) объясняет, что «причина сильного влияния антихриста на человеков будет заключаться в его адском коварстве и лицемерстве, которыми искусно прикроется ужаснейшее зло, в его необузданной и бесстыдной дерзости, в обильнейшем содействии ему падших духов, наконец, в способности к творению чудес, хотя и ложных, но поразительных… Знамения антихриста преимущественно будут являться в воздушном слое: в этом слое преимущественно господствует сатана (Еф. 2:2, 4:12). Знамения будут действовать наиболее на чувство зрения, очаровывая и обманывая его»³¹³.

Однако, продолжает прп. Ефрем Сирин, после того, как утвердится его царство, антихрист покажет иной нрав: «Потом вознесется сердцем и изрыгнет горечь свою этот змий, смятет вселенную, подвигнет концы ее, всех притеснит и станет осквернять души, не благоговение уже в себе показывая, но при всяком случае поступая как человек суровый, жестокий, гневливый, раздражительный, стремительный, беспорядочный, страшный, отвратительный, ненавистный, мерзкий, лютый, губительный, бесстыдный, который старается весь род человеческий вринуть в пучину нечестия. Многочисленные произведет он знамения, но ложно, а не действительно. И в присутствии многолюдной толпы, которая будет восхвалять его за мечтательные чудеса, издаст крепкий глас, от которого поколеблется место, где собраны предстоящие ему толпы, и скажет: “Все народы, познайте мою силу и власть!” – В виду зрителей будет переставлять горы и вызывать острова из моря, – но все это обманом и мечтательно, а не действительно. И прельстив мир, обманет взоры всех. Многие поверят и прославят его как крепкого Бога»³¹⁴.

При определении продолжительности гонений антихриста святые отцы опирались на пророчество Даниила о небольшом роге, которому преданы будут в руку святые до времени и времен и полувремени (Дан. 7:13–14, 24–25), а также на пребывание в течение того же срока жены – Церкви в пустыне (Откр. 12:14). Принимая время за год, получается всего три с половиной года. Далее, отцы понимали типологически семидесятую седьмину Даниила как прообраз гонений антихриста, когда в половине седьмины окончательная гибель постигнет опустошителя (Дан. 9:27), а полседьмины составляют те же три с половиной года. При описании деятельности зверя, выходящего из моря, прямо определена продолжительность его власти в 42 месяца (Откр. 13:5), в течение которых и язычники будут попирать святой город (Откр. 11:2). Сходным образом и прор. Даниил объясняет, что со времени прекращения ежедневной жертвы и поставления мерзости запустения пройдет тысяча двести девяносто дней (Дан. 12:11), т.е. совсем ненамного больше трех с половиной лет.

Поэтому продолжительность царства антихриста будет сопоставима со временем общественной проповеди Спасителя, которая продолжалась половину семидесятой седьмины Даниила, т.е. три с половиной года. Вместе с подготовительным периодом общая продолжительность деятельности антихриста составляет семь лет³¹⁵.

Печать антихриста у св. отцов считается неким реальным начертанием, отсутствие которого сделает невозможным куплю и продажу, т.е. участие в товарообороте. Через это начертание, учит прп. Ефрем Сирин, антихрист постарается помешать людям обращаться за помощью к Богу через крестное знамение, «чтобы человеку не было уже возможности правой рукой запечатлеть крестное знамение и на челе назнаменовать святое имя Господне или славный и честный Крест Христа и Спасителя нашего»³¹⁶.

Гонения антихриста всей силой будут обращены к небольшому остатку истинных христиан³¹⁷. Святые отцы сугубо ублажают верных этого периода, которые переживут тяжкие страдания, а многие будут убиты. Вот как говорит об этом свт. Кирилл Александрийский: «Кто же тот блаженный человек, который из благочестия будет мучиться тогда за Христа? Ибо тогдашние мученики, по мнению моему, выше всех мучеников. Прежние мученики с одними людьми сражались, а мученики при антихристе с самим сатаною будут вести войну; и прежде воздвигавшие гонения цари только убивали, а не обольщали других, что они воскрешают мертвых, не являли призраков знамений и чудес; а здесь будет действовать и страх и обольщение, чтобы прельстить, если возможно, и избранных (Мф. 24:24)… Попустит же быть сему Бог во время гонения не потому, что не возможет воспрепятствовать, но для того, чтобы за терпение, как обыкновенно бывает, увенчать Своих подвижников, подобно пророкам Его и апостолам, чтобы они за кратковременные страдания наследовали вечное Царство Небесное»³¹⁸.

Антихрист не сможет прийти раньше, чем позволит ему Бог, ибо тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий теперь. И тогда откроется беззаконник… (2Фес. 2:7–8). Вместе с тем, Господь попустит ему явиться потому, что в мире почти не останется верных Ему людей. К этому времени в Церковь войдет полное число язычников (Рим. 11:25), а обращение Израиля будет связано с разочарованием в антихристе, когда откроется его истинное лицо и он начнет превозноситься выше всего, называемого Богом или святынею, так что в храме Божием сядет он, как Бог, выдавая себя за Бога. (2Фес. 2:4).

Однако в современном западном христианстве гонения антихриста зачастую предлагаются лишь как почва для библейских размышлений или красочного художественного описания в фильмах и книгах. Считается маловероятным или вовсе невозможным, даже в теории, что мы, ныне живущие, можем стать соучастниками этих событий.

Что касается представлений об антихристе, то в баптизме господствуют два основных взгляда. Как правило, его считают реальным человеком, который в течение нескольких лет будет господствовать над всем миром, преследуя христиан³¹⁹. Этот человек установит ложную религию и сядет в иерусалимском храме, требуя, чтобы ему поклонялись³²⁰. Он же убьет двух свидетелей из Откр. 11, установит особые взаимоотношения с иудеями, которых потом обманет, и т.д.

Вместе с тем, в баптизме распространено и аллегорическое понимание антихриста как некоей политической системы последнего времени или антихристианской силы из прошлого, воспроизводя в этом отношении взгляды Лютера. Нередки также символические интерпретации, отрицающие реальную человеческую природу антихриста – зверя из книги Откровения, либо разрывающие связь этих образов³²¹. Такого рода подходы призваны зафиксировать в качестве идеальной определенную политическую систему и принятую ныне модель прав человека.

Адвентисты и свидетели Иеговы понимают антихриста аллегорически, хотя и между собой они не согласны. Для адвентистов апокалиптический зверь – это некий собирательный образ всех римских епископов. Вместе с тем, перед Вторым пришествием сам сатана якобы попытается выдать себя за Христа и даже создаст видимость Его пришествия. Он «будет появляться среди людей в виде величественного существа, окруженного ослепительным блеском», будет исцелять людей и объявит всем о переносе субботы на воскресенье и обманет всех, кроме адвентистов³²².

Еще более размыто представление об антихристе у свидетелей Иеговы. Опираясь на несколько мест из первых двух посланий ап. Иоанна Богослова (1Ин. 2:18, 22; 4:3; 2Ин. 7), они отрицают личное свойство особенного уникального богопротивника. Слово «антихрист», по их убеждению, относится «ко всем, кто отрицает то, что говорится в Библии об Иисусе Христе, ко всем, кто противится его Царству, и ко всем, кто плохо обращается с его последователями. Это слово также относится к отдельным лицам, организациям и народам, которые лживо заявляют, что представляют Христа, или неправомерно приписывают себе роль Мессии»³²³. В свою очередь, «человек беззакония» из 2 Фес. тоже понимается аллегорически – как духовенство христианского мира³²⁴.

Отрицание личностных свойств антихриста имеет важное значение для адвентистов и свидетелей Иеговы, позволяя им обосновать собственный уникальный церковный статус и доказать правильность раскрытия пророчеств книги прор. Даниила.

Гонения антихриста все, кроме претрибулационистов, считают универсальными, относящимися ко всем христианам. В свою очередь, претрибулационисты считают эти гонения направленными против евреев, которые вновь станут единственным Божьим народом. Христиан же из язычников они «избавляют» от великой скорби через доктрину тайного восхищения церкви.

Печатью антихриста баптисты зачастую признают некое реальное начертание, подобное клеймению рабов или религиозным татуировкам. Вот типичное объяснение такого начертания: это «знак принадлежности… к политической власти… Правая рука – символ действия: человек должен действовать согласно приказам государства… Лоб – символ интеллекта: человек должен думать в соответствии с государством»³²⁵. Впрочем, большого интереса к вопросу о начертании антихриста баптисты не проявляют (т.к. думают, что в это время они не будут претерпевать гонения). Как правило, научные труды на этот счет сводятся к истории вопроса и анализу слова χάραγμα, а также раскрытию символики числа 666³²⁶.

Суд над антихристом (Откр. 19:20) и его мучения вместе с лжепророком и сатаной во веки веков (Откр. 20:10) баптисты рассматривают как один из важнейших аргументов в поддержку доктрины вечного наказания³²⁷, т.е., в частности, против адвентистов и свидетелей Иеговы. Правление антихриста является кульминацией времени великой скорби – всемирного гонения на верных христиан, которые откажутся принимать антихриста и его начертание. Вместе с тем, претрибулационисты надеются быть избавленными от ужасов правления антихриста, т.к. их якобы заберет к Себе Христос переде началом великой скорби. Поэтому соответствующие футуристические описания они обычно делают с оглядкой на современную им политическую ситуацию³²⁸.

Согласно вероучению церкви АСД, великая скорбь будет обусловлена ревностным адвентистским почитанием субботы в противовес нежеланию остального мира буквально исполнять четвертую заповедь; апокалиптическое начертание зверя у них – это установление обязательного празднования воскресного дня. В отличие от большинства неопротестантов, адвентисты предполагают, что им предстоит понести тяжести гонений, хотя и не до смерти³²⁹. Впрочем, сами гонения выглядят у них значительно более бледно в сравнении с описаниями прп. Ефрема Сирина и других православных отцов.

В многочисленных публикациях свидетелей Иеговы, подчеркивающих скорое наступление великого бедствия, не определяются ни продолжительность этого бедствия, ни его конкретные формы. Обходя острые вопросы, делается акцент лишь на всемирный масштаб гонений и немедленный ответ Иеговы, который отомстит врагам, так что все «свидетели» повсюду на земле будут спасены³³⁰.

Тем не менее, независимо от эсхатологической модели, гонения антихриста для еретиков-хилиастов становятся некой загадкой. Так, постмилленаристы ожидают их после тысячелетия всеобщего благоденствия и богопочитания. Они правильно объясняют скорбь, но сдвигают ее к концу тысячелетия, после периода всеобщего благоденствия и послушания Богу, что делает освещение вопроса чисто теоретическим и внутренне противоречивым³³¹. Премилленаристы удваивают гонения. Второе восстание против Бога они помещают в конце тысячелетия, тем самым также перенося эту загадку на тысячу лет вперед, но не предлагая удовлетворительного решения. Впрочем и объяснение гонений перед первым «вторым пришествием» у премилленаристов различается. Наиболее подробно их описывают претрибулационисты, объясняя великую скорбь восстановлением особых взаимоотношений Бога и ветхого Израиля. Адвентисты и свидетели Иеговы обычно не вдаются в подробности, но заявляют об этом как о самоочевидном факте³³². Таким образом, из современных неопротестантов лишь амилленаристы объясняют причины последних гонений естественным развращением людей последних времен, сознательно отвергших евангельское благовестие.

Перейдем к православной оценке неопротестантских учений об антихристе и великой скорби. На учение о событиях великой скорби, видимо, влияют два фактора. Во-первых, это личные библейские мудрования авторов ереси и их сподвижников. Такое негодное пустословие и прекословия лжеименного разума (ср. 1Тим. 6:20) способны предложить любую картину будущего, сколь угодно далекую от Евангелия и веры Церкви. Во-вторых, мы видим чисто человеческое желание избежать гонений антихриста и тягот последнего времени. Поэтому еретики нередко отрицают личностные свойства антихриста, удаляют возможную скорбь в отдаленное будущее или вовсе отправляют себя с земли на небо. Во всяком случае, себе они без всякого труда оставляют лишь лавры победителей, мирное и безбедное существование в настоящем, воскрешение для радостей тысячелетнего царства и гарантированный вход в рай в вечности.

Однако в Священном Писании мы видим, что завершение человеческой истории связано с периодом исключительных по своей интенсивности гонений на верных христиан. Перед самыми страстями, в беседе на Елеонской горе Спаситель, описывая эти гонения и другие сопутствующие страшные события, заповедует ученикам: Смотрите, не ужасайтесь (Мф. 24:6). Хотя христиане будут всеми ненавидимы за имя Христово, но и волос с головы нашей не пропадет (Лк. 21:17–18). Некоторых даже умертвят (ст. 16), однако Христос немедленно после смерти примет их в рай, как разбойника (ср. Лк. 23:43), и воскресит в последний день. Для апостолов гонения антихриста и всеобщее отступление завершают череду скорбей первых христиан (ср. 2Фес. 1:4–10 и 2:3–5). Итак, верным предстоит все это видеть, но не надо бояться.

Нет причин отменять Новый Завет в пользу евреев. Дары и призвание Божие непреложны (Рим. 11:29) не только по отношению к Израилю, но и к Церкви. Для Израиля эти дары будут означать обращение множества евреев ко Христу перед Вторым пришествием, тогда как верным они дадут силу выстоять в годину искушения (Откр. 3:10). Именно в Церкви будет искать Сын Божий веру на земле (Лк. 18:8), и именно в ней в последние времена некоторые отступят от веры (1Тим. 4:1), имея вид благочестия, но отрекшись его силы (2Тим. 3:5).

Слова не бойся, малое стадо (Лк. 12:32), тогда будут предавать вас на мучения и убивать вас; и вы будете ненавидимы всеми народами за имя Мое (Мф. 24:9) сказаны не напрасно. Христианам последних времен предстоит пережить великую скорбь, и многим суждена смерть от рук богопротивников.

Вообще в терпеливом перенесении страданий заключается неотъемлемое предназначение всякого христианина, который должен пострадать со Христом, приложив для этого великое старание, потому что Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его (Мф. 11:12)³³³. Чтобы возрастить данное в крещении семя Божественной благодати, нужно вступить в тяжкую борьбу со страстями. Поэтому Господь говорит: тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их (Мф. 7:14); если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною (Мф. 16:24); если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником (Лк. 14:26); в мире будете иметь скорбь (Ин. 16:33); терпением вашим спасайте души ваши (Лк. 21:19).

В точном согласии со Спасителем учили и апостолы. Так, ап. Петр, указывает на возрождение нас Богом к нетленному небесному наследству, и ставит будущую честь и славу в зависимость от нынешнего терпения скорбей и искушений: О сем радуйтесь, поскорбев теперь немного, если нужно, от различных искушений, дабы испытанная вера ваша оказалась драгоценнее гибнущего, хотя и огнем испытываемого золота, к похвале и чести и славе в явление Иисуса Христа (1Пет. 1:6–7); возлюбленные! огненного искушения, для испытания вам посылаемого, не чуждайтесь, как приключения для вас странного, но как вы участвуете в Христовых страданиях, радуйтесь, да и в явление славы Его возрадуетесь и восторжествуете (1Пет. 4:12–13). Более того, христиане призваны к невинным страданиям ради Бога: Но если, делая добро и страдая, терпите, это угодно Богу. Ибо вы к тому призваны, потому что и Христос пострадал за нас, оставив нам пример, дабы мы шли по следам Его (1Пет. 2:20–21). Такое терпение подает верным Духа Божия: Если злословят вас за имя Христово, то вы блаженны, ибо Дух Славы, Дух Божий почивает на вас (1Пет. 4:14).

Подобно и ап. Павел ставит участие в Царстве Христовом в зависимость от нашей жизни со Христом, верности Ему и терпения скорбей: Верно слово: если мы с Ним умерли, то с Ним и оживем; если терпим, то с Ним и царствовать будем; если отречемся, и Он отречется от нас; если мы неверны, Он пребывает верен, ибо Себя отречься не может (2Тим. 2:11–13). Все эти условия, согласно апостолу, касаются всех христиан (он везде говорит «мы»), т.е. Церкви. В другом месте ап. Павел настаивает, что спасение совершается перенесением тех же страданий, какие и мы терпим (2Кор. 1:6). Еще более подробно апостол учит об этом в Евр. 11–12, называя наказание от Бога знаком нашего сыновства: Если вы терпите наказание, то Бог поступает с вами, как с сынами… Если же остаетесь без наказания, которое всем обще, то вы незаконные дети, а не сыны (Евр. 12:7–8). И наоборот, укоряя адресатов, апостол говорит: Вы еще не до крови сражались, подвизаясь против греха (Евр. 12:4).

Святые отцы также учат, что добровольное терпение страданий является уделом всякого христианина и наряду с деятельным исполнением заповедей подает подвизающемуся благодать Святого Духа³³⁴. Можно суммировать их взгляды на терпение скорбей словами прп. Макария Великого: «Много потребно нам веры, терпения, внимательности и подвигов, сверх того, нужно алкать и жаждать добра с великим благоразумием и с великою рассудительностью, а также, потребны горячность и неотступность в прошении. Ибо многие из людей… хотят получить царствие без трудов и потов. И ублажают они святых мужей, желают их славы и дарований, не хотят же иметь общения в равных с ними скорбях, трудах и страданиях. Но сего вожделеют все, и блудницы, и мытари, и всякий человек. А искушения и испытания предстоят для того, чтобы явными сделались те, которые истинно возлюбили Владыку. И они по справедливости получат небесное царство. Уразумей, что в скорбях, в страданиях, в терпении и в вере сокрыты обетования, самая слава и приятие небесных благ… В какой мере каждый из вас за веру и рачительность сподобился соделаться причастным Святого Духа, в такой же в оный день и тело его будет прославлено. Ибо какое сокровище собрал ныне внутренне в душе своей, то самое откроется вне – в теле его… Так и тела будут прославлены тем неизреченным светом, тою силою Духа, какие пребывают в них ныне. Сие-то будет для них тогда одеянием, пищей, питием, увеселением, радостью, миром и всем – вечною жизнью»³³⁵.

Таким образом, свои лжеучения об антихристе и содержании его гонений сектанты вопреки Писанию считают чем-то самоочевидным и делают отсюда далеко идущие выводы. Например, свидетели Иеговы признают антихристом все ложные религии (т.е. всех, кроме самих себя), а важнейшей частью антихриста – духовенство этих религий³³⁶. Но если антихрист – конкретный человек, то рушится вся иеговистская доктрина Вавилона великого, которая даже стала причиной судебного признания их организации экстремистской.

Точно так же адвентисты учение о римском папе – апокалиптическом звере – кладут в основание своих псевдоисторических подсчетов. Но если антихрист, как пишут прп. Иоанн Дамаскин и сщмч. Ипполит Римский, будет иудеем, который «рождается от блуда, и тайно воспитывается, и внезапно восстает, поднимает мятеж и становится царем»³³⁷, и «из колена Данова имеет родиться и восстать тиран, царь, судия ужасный»³³⁸,– тогда в Писании говорится уже не о папе. А значит, ложны все подсчеты и сама весть адвентистской церкви.

В свою очередь, для баптистов неприятна универсальность гонения антихриста. Они с радостью признают, что он будет преследовать евреев, но сами себя хотят избавить от великой скорби. Однако ап. Павел излагает учение об антихристе не иудеям, а в послании к Фессалоникийцам, обращенным из язычников. Цель этого учения практическая – да не обольстит вас никто никак (2Фес. 2:3), т.е. для фессалоникийцев знание об антихристе было необходимым для спасения, потому что тайна беззакония уже в действии (2Фес. 2:7). Апостол не обещает им, что они с неба будут наблюдать за великой скорбью. Учитывая акцент баптистов на другие темы (спасение верой, отрицание исторической Церкви и т.д.), знание содержащейся в Церкви истины о гонениях антихриста может открыть им глаза и на прочие их заблуждения.

Современные еретики не имеют представления о духе антихриста, который действует в его предтечах. Ап. Иоанн Богослов говорит о духе антихриста, что он придет и теперь есть уже в мире (1Ин. 4:3).

Святые всех времен сопротивляясь этому духу, в известном смысле сопротивляются и самому антихристу. Поэтому в видении тысячелетнего царства ублажаются свидетели Иисусовы, которые не поклонились зверю, ни образу его, и не приняли начертания на чело свое и на руку свою (Откр. 20:4).

Подробно учит об этом свт. Игнатий (Брянчанинов). Так, он вспоминает предсказание Спасителя иудеям: Я пришел во имя Отца Моего, и не принимаете Меня; а если иной придет во имя свое, его примете (Ин. 5:43). «Они названы вместе и отвергающими Христа и принимающими антихриста,– замечает святитель,– хотя об антихристе упоминается, как о имеющем прийти. Отвергая Христа по настроению своего духа, они вместе с тем принимали антихриста по тому же настроению духа: они сопричислились к принявшим антихриста, хотя и окончили поприще земного странствования за многие столетия до пришествия его. Они совершили величайшее дело его: богоубийство»³³⁹. Однако не только дело богоубийства является признаком принятия ими антихриста. Дух всех врагов Христовых всех времен находился «в состоянии общения с антихристов, отделяясь от него огромным пространством времени». Поэтому «водящиеся духом антихриста, отвергают Христа, приняли антихриста духом своим, вступили в общение с ним, подчинились и поклонились ему в духе, признав его своим богом»³⁴⁰. Поэтому принятие антихриста людьми не будет для людей неожиданным: «Пришествие его предварится общим отступлением в большинстве человеков от христианской веры. Отступлением от Христа человечество приготовится к принятию антихриста, примет его в духе своем. В самом настроении человеческого духа возникнет требование, приглашение антихриста, сочувствие ему… Антихрист будет логичным, справедливым, естественным последствием общего нравственного и духовного направления человеков»³⁴¹. И в другом месте святитель говорит, что «чудеса антихриста будут приняты беспрекословно и с восторгом отступниками от христианства, врагами истины, врагами Бога». Причину этого свт. Игнатий находит в том, что как антихрист будет послушным орудием сатаны, так и все богоотступники находятся в общении с сатаной в духе: «Они приготовили себя к открытому, деятельному принятию посланника и орудия сатаны, его учения, всех действий его, благовременно вступив в общение с сатаною в духе»³⁴².

Этот дух антихриста действует в мире через тех людей, которые отвергают истинное Христово учение, содержимое в Церкви, и саму Церковь как раздаятельницу божественной благодати. Поэтому прп. Иустин (Попович) учит: «Каждый человек и каждая идея в этом мире, которая отвергает Церковь Христову, происходит от антихриста»³⁴³.

Как известно, гонения антихриста завершатся Вторым пришествием Христовым и Страшным судом. Эти события также решительно искажаются еретиками.

Ап. Павел учит, что человекам положено однажды умереть, а потом суд (Евр. 9:27). Всепобеждающую смерть сумел преодолеть лишь Сын Божий. Именно воскресение Христа составляет сердце евангельского благовестия (ср. 1Кор. 15:14, 20 и 57). В свое время, мы верим, Христос воскресит всех умерших людей (Ин. 5:28–29) и изменит живых (1Кор. 15:52). Но как понимать это воскресение? Воскреснут все и сразу или разные группы умерших в свое время? Телесное воскресение уже началось, как умерших праведников после распятия Христова (Мф. 27:52), или оно целиком впереди? Можно ли говорить о духовном воскресении? Западные авторы предлагают разные ответы на эти вопросы. В отличие от умозрительных концепций еретиков, для православного христианина события будущего являются духовным продолжением и завершением всего домостроительства Божия, которое открывает нам Сына Божия как Воссоздателя, Промыслителя, Искупителя и Мздовоздаятеля³⁴⁴, Который Своей смертью и воскресением искупил нас от греха, проклятия и смерти, открыв нам путь в блаженную вечность. При этом субъективной стороной спасения, определяющей будущее состояние человека, является его земная жизнь во Христе или вне Христа.

Господь принес Себя в жертву за нас и в свое время придет спросить у всех людей отчет в данных нам талантах. Поэтому Второе пришествие должно быть соединено со всеобщим Страшным судом и всеобщим же воскресением мертвым для этого Суда. Поскольку Второе пришествие завершает домостроительство нашего спасения, оно открывает вечную награду праведников и вечную муку грешников.

Второму пришествию будут предшествовать различные события, описанные в Писании для наставления последних христиан: проповедь Евангелия по всей вселенной, гонения антихриста, всемирные войны, всеобщее развращение людей, обращение Израиля, социальные и природные катаклизмы. Вместе с тем, главной причиной задержки Второго пришествия св. отцы называют то, что в нее не вошла полнота верных. Прп. Симеон Новый Богослов так говорит об этом, ссылаясь на учение ап. Павла о предопределении (Рим. 8:29–30, Еф. 4:13): «Надлежит родиться всем предуведанным от Бога и наполниться превысшему сего мира миру Церкви первородных, Иерусалиму Небесному; и тогда совершится полнота Тела Христова, приняв в себя всех предопределенных от Бога быть сообразными образу Сына Его, кои суть сыны света и дня. Таковые все суть предопределенные и преднаписанные, и в число спасенных включенные, и имеют соединиться и сочетаться с Телом Христовым, которое тогда сделается всецело полным и совершенным Телом Христовым, и не будет уже у него ни одного недоставать члена»³⁴⁵.

Священное Писание везде изображает будущее Пришествие как одно событие и уподобляет его первому пришествию по очевидности и последствиям: Христос, однажды принеся Себя в жертву, чтобы подъять грехи многих, во второй раз явится не для очищения греха, а для ожидающих Его во спасение (Евр. 9:28).

Это событие случится в один конкретный день, который в Ветхом Завете назывался день Господень, или день Яхве (Иоил 1:15; 2:1, 11, 31; 3:14; Ам. 5:18–20; Авд. 1:15; Соф. 1:7; Зах. 14:1; Мал. 4:5), а также день Господа (Соф. 1:14; Ис. 13:6, 9; Иез. 13:5, 30:3), день Господа Саваофа (Ис. 2:12), день мщения у Господа (Ис. 34:8), день отмщения (Иер. 46:10), день гнева Господня (Плач. 2:22; Соф. 1:18, 2:3); день ярости Господа (Иез. 7:19); день жертвы Господней (Соф. 1:8). Нередко пророки говорят также: «в тот день», «наступил день», «то время» и т.п.³⁴⁶

Этот день является объектом надежды для верного остатка Израиля: И Господь будет Царем над всею землею; в тот день будет Господь един, и имя Его едино (Зах. 14:9). Свт. Кирилл Александрийский объясняет, что «мы будем под единою только Его властью и Он будет владычествовать над всем, причем совершенно упразднятся миродержители века сего и всякое восторжествовавшее злое начальство и жестоковластие над нами, а также изгнаны будут и сам сатана и сущие с ним лукавые силы». Тот день – это «время, когда наше состояние переменится в обновление жизни и сама тварь изменится к лучшему чем прежде». Кроме обновления людей и всего творения и завершения нынешнего века «с отнятием у нас всякого умоповреждения и повержением уже врагов под ноги Христа (1Кор. 15:25–27), и будет наконец Господь един на всей земле, причем никто не будет похищать у Него славы господства. И в другом отношении Христос будет единым Господом, так как упразднится всякое царство земное и Ему только Одному вселенная усвоит власть над всеми»³⁴⁷.

С другой стороны, это будет день мщения грешникам. Поэтому Бог возглашает: Горе желающим дня Господня! для чего вам этот день Господень? он тьма, а не свет (Ам. 5:18). Свт. Василий Великий учит, что у прор. Амоса тьма обещана для достойных тьмы, для преданных делам лукавым³⁴⁸. Так же и прп. Ефрем Сирин объясняет слова прор. Амоса, что горе «говорящим: напрасны угрозы пророков, слово не исполняется на деле»³⁴⁹.

В этот день Господь явит не только милость для праведников, но и гнев на грешников: Вот, приходит день Господа лютый, с гневом и пылающею яростью, чтобы сделать землю пустынею и истребить с нее грешников ее (Ис. 13:9). День гнева – день сей, день скорби и тесноты, день опустошения и разорения, день тьмы и мрака (Соф. 1:15). Поэтому в наименованиях дня Господня нередко звучат эпитеты: день отмщения, чтобы отмстить врагам Его (Иер. 46:10), день ярости Господа (Иез. 7:19), день гнева Господа (Соф. 1:18).

Таким образом, в Ветхом Завете день Господень предстает цельным и единовременным событием, обращенным как к праведным, так и к грешникам. Отчасти ветхозаветный день Господень указывает на первое пришествие, почему для апостолов уже наступило последнее время (1Ин. 2:18, 1Пет. 5:20). Бог… в последние дни сии говорил нам в Сыне (Евр. 1:2). Начавшееся новозаветное последнее время, в частности, является временем суда, как и Господь сказал: Ныне суд миру сему; ныне князь мира сего изгнан будет вон (Ин. 12:31).

Вместе с тем, день славного явления Господня еще впереди. Апостолы учат, что день Господень так придет, как тать ночью, и внезапно постигнет их пагуба (1Фес. 5:2–3). В этот день небеса с шумом прейдут, стихии же, разгоревшись, разрушатся, земля и все дела на ней сгорят (2Пет. 3:10).

В Новом Завете день Господень – это день суда (Мф. 12:36; 2Пет. 2:9, 3:7; 1Ин. 4:17), великий день гнева (Откр. 6:17). День Сына Человеческого будет, как молния, сверкнувшая от одного края неба, блистает до другого края неба, и соединится с погублением грешников (Лк. 17:22, 24, 26, 30). Верные должны стремиться к тому, чтобы быть чистыми и непреткновенными в день Христов (Флп. 1:10; 2:15–16). Доброе дело спасения будет совершать даже до дня Иисуса Христа Сам Бог (Флп. 1:6)³⁵⁰. Бог силен сохранить залог Павлов на оный день (2Тим. 1:12), и в тот же день даст милость и венец правды Онисифору и всем, возлюбившим явление Его (2Тим. 1:18; 4:8). В этот день совершится обновление живых и воскресение мертвых, причем для верных это предмет блаженной надежды, а для грешников – неожиданный для них день гнева.

Сам Господь говорит об одновременности воздаяний праведным и грешным в притче о Страшном суде (Мф. 25:31–46) и в других местах: Приидет Сын Человеческий во славе Отца Своего с Ангелами Своими и тогда воздаст каждому по делам его (Мф. 16:27). В притчах о пшенице и плевелах (Мф. 13:24–30, 38–43), о неводе (Мф. 13:47–50), о Страшном суде (Мф. 25:31–46) Спаситель ясно указывает, что добрые и злые будут вместе на земле до конца. В «малом апокалипсисе» Он говорит, что никто не знает о дне же том и часе (Мф. 24:36) – единственном дне и часе Пришествия и суда.

В беседе о небесном хлебе жизни (Ин. 6) Христос учит, что Он ничего не погубит, но всех воскресит в последний день (ст. 39–40). Особенно же это относится к верующим и причащающимся, т.е. к членам Церкви: Никто не может придти ко Мне, если не привлечет его Отец, пославший Меня; и Я воскрешу его в последний день… Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день (ст. 44, 54). Так же это понимали и верующие. Марфа исповедует, что ожидает воскресения умершего Лазаря в последний день (Ин. 11:24). И ап. Павел умоляет не верить тем, кто говорит, будто уже наступает день Христов, ибо предварительно должно состояться явление антихриста (2Фес. 2:1–3). Св. Иов ожидает воскресения праведных не за тысячу лет до конца мира, но в последний день (Иов. 19:25–27).

Чтобы верные сохраняли надежду и не ошиблись во время последних событий, Писание предлагает ряд признаков, по которые верные смогут распознать скорое Второе пришествие. Среди них – войны и катаклизмы, всеобщая нравственная развращенность, всемирная проповедь Евангелия и вместе с этим крайне небольшое число истинных христиан. Непосредственно перед пришествием верных ожидает великая скорбь от гонений антихриста.

Второе пришествие будет событием чувственно видимым, как было чувственно видимым первое пришествие. Оно соединится с полной победой над грехом и тлением, так что упразднится тело греховное, дабы нам не быть уже рабами греху (Рим. 6:6). Поэтому в Новом Завете нередко противопоставляются обремененная следствиями греха плоть (σάρξ) и тело (σῶμα), которое в День Господень освободится от греха и тления. Ап. Павел учит, что плоть и кровь не могут наследовать Царствия Божия, и тление не наследует нетления (1Кор. 15:50). Свт. Епифаний Кипрский объясняет, что тело воскресения было «прежде дебелое, а теперь тонкое… уже не разрушаемое, но всегда пребывающее никогда не умирающее»³⁵¹. При этом сам вид прежнего тела сохранится³⁵².

Второе пришествие приведет к обновлению не только людей, но и всего мира. Это обновление мира будет состоять в том, что небо и земля прейдут (Мф. 24:35), как риза, обветшают, и, как одежду, Ты переменишь их, и изменятся (Пс. 103:27), так что проходит образ мира сего (1Кор. 7:31). Эти слова означают, по объяснению еп. Сильвестра (Малеванского), «только изменчивость мира по образу его бытия, а отнюдь не изменение самой его сущности»³⁵³.

Св. отцы обращают внимание на некое сопоставление свойств мира и человека, как и ап. Павел говорит о стенании и мучении твари в ожидании нашего усыновления и искупления (Рим. 8:22–23). Поэтому свт. Василий Великий замечает: «Миру необходимо измениться, если и состояние душ перейдет в другой род жизни. Ибо как настоящая жизнь имеет качества, сродные сему миру, так и будущее существование наших душ получит жребий, свойственный своему состоянию»³⁵⁴.

Изменение мира приведет к нетлению всего творения и будет сопряжено со вселенской катастрофой: нынешние небеса и земля, содержимые тем же Словом, сберегаются огню на день суда и погибели нечестивых человеков… Придет же день Господень, как тать ночью, и тогда небеса с шумом прейдут, стихии же, разгоревшись, разрушатся, земля и все дела на ней сгорят… Воспламененные небеса разрушатся и разгоревшиеся стихии растают (2Пет. 3:7, 10, 12). Следствием этих потрясением и будут новое небо и новая земля, на которых обитает правда (ст. 13). Поэтому, объясняет еп. Сильвестр, в них «ничего не будет из того беспорядочного и зловредного, что в них привнесено было грехом падшего человека»³⁵⁵. Все творение не только освободится от рабства тлению, но и навечно станет посильным соучастником свободы славы детей Божиих (Рим. 8:21).

Эта слава, открывшаяся во Втором пришествии, будет явлена всему миру через Страшный суд, который будет единым торжеством славы Божией в день Господа. Эта Божественная слава – тот свет, который видели апостолы на горе Преображения³⁵⁶. Свт. Василий Великий, относя в целом Пс. 28 к исшествию людей из скинии этого тела, т.е. из жизни³⁵⁷, в толковании на слова Глас Господа, пресецающаго пламень огня (Пс. 28:7)³⁵⁸, пишет, что по повелению Божию огонь пресекается и разделяется. Тогда станет, что «из двух способностей огня: сожигающей и освещающей,– грозное и карательное в огне уготовано было для достойных сожжения, а светоносное и светозарное отделено было в отраду веселящимся. Посему глас Господа, пресецающаго и разделяющего пламень огня, нужен для того, чтобы неосвященное стало огнем мучения, а несожигающее осталось светом упокоения»³⁵⁹. Таким образом, единый суд Божий обнаруживает и единое действие Божественной славы, которая по-разному действует на праведников и грешников: для первых она будет вечной радостью о Господе, а для вторых – вечной мукой.

В Писании будущий суд предстает как единственный, скорый и очный. Ап. Павел подчеркивает, что на едином суде будет воздаяние для всей вселенной за добрые и злые дела (Деян. 17:31; 2Кор. 5:10; Рим. 14:10). Он связывает явление Христово как с воздаянием скорбью для злых, так и с отрадой для праведников (2Фес. 1:6–10). Подобно и в других местах Евангелия (ср. Мф. 7:21–23, 11:22–24, 12:41–42, 19:28–30, 24:30), и у апостолов (Деян. 10:42; Иуд. 6, 14–15; Рим. 2:5–8; 1Кор. 4:5, 6:2; Еф. 6:8; Кол. 3:24–25; 2Тим. 4:1; Откр. 20:11–15) последний суд предстает как единое цельное событие³⁶⁰. При этом, как справедливо замечает еп. Сильвестр (Малеванский), «все это строго судебное дознание и исследование всех деяний подсудимых нужно будет отнюдь не для Самого Божественного Судии, Который испытует сердца и внутренности людей (Откр. 2:23), а собственно для того, чтобы пред всеми открыть и явить во всем свете и силе праведный суд Божий (Рим. 2:5)»³⁶¹.

Завершим картину дня Господня и будущего Суда словами прп. Симеона Нового Богослова, который уже при жизни был причастником Божественного света. Он показывает неразрывную связь Творца и творения в последний миг нашего мира – миг, переходящий в вечность: «Не будет тогда так, чтоб иным чем-то был день тот, и иным – Тот, Кто имеет прийти в него. Но Владыка и Бог всяческих, Господь наш Иисус Христос имеет воссиять тогда сиянием Божества, и блистанием Владычним закроется это чувственное солнце, так что его совсем не будет видно, померкнут звезды, и все видимое свиется, как свиток, то есть отстранится, давая место Творцу своему. И будет один Он – и день вместе, и Бог. Тот, Кто теперь для всех невидим и живет во свете неприступном, тогда для всех явится таким, каков есть во славе Своей, и все исполнит светом Своим, и станет для святых Своих днем невечерним и нескончаемым, преисполненным непрестающей радости, а для грешников и нерадивых, подобно мне, пребудет совершенно неприступным и незримым. Так как они, когда жили в настоящей жизни, не потщились очиститься, чтоб узреть свет славы Господа и Его Самого приять внутрь себя, то и в будущем веке по всей справедливости Он будет им неприступен и незрим»³⁶². В отличие от умозрительных и потому многочисленных и внутренне противоречивых концепций еретиков, прп. Симеон показывает нам связь нашего очищения и просвещения с участием в божественной жизни и вечности. При этом он исходит из предпосылки, напрочь отрицаемой протестантским богословием: как в свое время самовластным был Адам, «чтобы благое было делом и собственно нашим», так и мы подчиняемся диаволу не по принуждению или насилию, но по собственному желанию, что показали нам те, кто предали свою волю Богу и угодили Ему еще до Христа.

Согласно прп. Симеону, избавление от рабства диавола, которое будет завершено в вечности, началось с воплощения Сына Божия, Который явился в мир с обо́женной плотью. Оно совершается через вхождение в Церковь и исполнение божественных заповедей, через причастие благодати Святого Духа. Уже при жизни верного эта благодать становится для него днем Божественного Суда – еще прежде всеобщего Суда (ср. 1Кор. 11:31). В этой жизни избранные судятся и крещаются божественным Духом и огнем. Поэтому для них День Господень не в будущем, но такой человек «давно уже стал весь днем светлым и блещащимся от сообращения и беседы с Богом». Те, которые соделались чадами света и сынами будущего дня, «для тех никогда не придет День Господень, потому что они всегда с ним и в нем находятся». Напротив, для находящихся во тьме страстей он явится внезапно и покажется им страшным, как огонь нестерпимый и невыносимый. Преподобный отец опровергает распространенное мнение, что одного лишь крещения и веры достаточно для спасения, хотя бы мы и не чувствовали и не сознавали в себе, что мы сыны света и дня. Несоблюдение заповедей – это удаление от света, поэтому не стоит оправдывать себя тем, что заповеди якобы в принципе неисполнимы (ср. такое мнение в притче о талантах в Мф. 25:24). Не исполнявшие заповеди будут осуждены как презревшие Христа (ср. Иак. 2:20, 26), так как они фактически считают Бога обманщиком и завистливым. Напротив, исполнение заповедей оказывается легким бременем (Мф. 11:30), оно дарует нам радость и отраду от лица Божия, делает нас причастниками божественного света и благодати, славы Христовой.

Такое видение последних событий в целом характерно для святоотеческой письменности. В сотериологии и эсхатологии отцы неким таинственным образом объединяют наш личный подвиг, совершенное Христом Искупление, вовеки пребывающую в Церкви благодать Святого Духа – и в то же время исступленное действие вражеских сил, которые пытались и всегда будут пытаться одолеть Церковь, сломить этот столп и утверждение истины, и, как рыкающий лев, поглотить отдельных верующих. Одним из средств для этого для еретиков стало искажение учения о последних событиях.

После изложения общего учения о последних событиях следует кратко остановиться на основных ошибках неопротестантов в этих вопросах. В этом параграфе речь пойдет о различных заблуждениях на почве хилиазма, поскольку картина последних событий у амилленаристов и постмилленаристов не предполагает удвоения пришествий, воскресений и судов. Впереди они ожидают единственного Второго пришествия, соединенного с единственным же воскресением мертвых и единственным Судом над всеми людьми сразу. В обоснование они приводят те же тексты Писания, что и православная церковная традиция. При этом, правда, постмилленаристы ожидают великой скорби и Второго пришествия после тысячелетия внешнего господства Евангелия во всем мире, что свидетельствует ими о непонимании законов духовной жизни³⁶³.

В свою очередь, хилиазм породил самые разные заблуждения у современных неопротестантов. Некоторые из этих заблуждений являются общими для всех премилленаристов (например, учение о тысячелетнем царстве и вытекающее отсюда умножение последних событий), тогда как другие характерны особо для претрибулационистов, или адвентистов, или свидетелей Иеговы.

Все неопротестанты в своей проповеди делают акцент на видимом всемирном славном и внезапном Втором пришествии после Армагеддона. В этом пришествии Христос победит грех и несправедливость и установит Свое царство – вечное для пост- и амилленаристов и тысячелетнее для премилленаристов. Со Вторым пришествием связаны воскресение мертвых и суд над людьми, хотя в этих вопросах предлагаются совершенно различные решения. Так, А. Кюэн в попытке найти общие элементы в эсхатологии евангеликов останавливается на таком догматическом минимуме: 1) Иисус вернется, 2) Его увидят все, 3) это будет пришествием Царя во славе, 4) для верующих это станет днем радости, 5) настанет час Суда и Божьего царствования, 6) Господь дал нам знамения Своего пришествия, 7) Господь хочет, чтобы мы ждали Его в любой момент³⁶⁴. Как видно, здесь вовсе не упомянуты великая скорбь, окончательная судьба иудеев и неспасенных и время суда над ними, начало и содержание вечности, взаимосвязь нынешнего времени и грядущего Царства. Вместо цельной картины будущего «минимум» предлагает лишь смутные и неясные ожидания чего-то хорошего.

Общей тенденцией премилленаристов является умножение количества пришествий и воскресений. Так, в связи с введением в грядущую историю человечества тысячелетнего царства по необходимости вводится еще одно «второе пришествие» – не только перед тысячелетием, но и после него. Так говорят пре- и посттрибулационисты, адвентисты и свидетели Иеговы. Претрибулационисты добавляют также невидимое пришествие перед восхищением церкви или даже серию невидимых поэтапных восхищений верных.

Однако, как было показано, событие Второго пришествия должно быть славным, потому что об этом ясно свидетельствует Писание: Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на престоле славы Своей (Мф. 25:31). Слава Второго пришествия подчеркивается предшествующим всемирным излиянием гнева Божия в апокалиптических образах чаш и труб.

Праведники перед всем миром несли иго заповедей Христовых, и награда их также должна быть очевидной для всех. Однако у претрибулационистов они как бы стыдливо уступают место евреям в страдающем мире. Единственный текст, где описывается пришествие «за святыми», также подчеркивает всемирную славу Второго пришествия: Сам Господь при возвещении, при гласе Архангела и трубе Божией, сойдет с неба (1Фес. 4:16)³⁶⁵.

В свою очередь, адвентисты начинают события, связанные со Вторым пришествием, в 1844 г., когда Иисус Христос вошел в святое святых небесного храма и тем самым как бы невидимо начал подготовительную работу ко Второму пришествию. Затем, после славного пришествия Господь на тысячу лет отправится на небо вместе с верными для судебных процедур.

В этой версии первое «второе пришествие» оставляет землю сатане, а верных отправит на небо. Но ап. Иоанн Богослов увидел святой город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба (Откр. 21:2). Действительно, Господь дарует верным не просто блаженство, но помещает их в Новый Иерусалим на землю, как и обещал: Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю (Мф. 5:5). Ап. Петр объясняет, что это случится при Втором пришествии и обновлении мира. В ответ на вопрос о времени и признаках Второго пришествия (2Пет. 3:4) он учит: Придет же день Господень, как тать ночью, и тогда небеса с шумом прейдут, стихии же, разгоревшись, разрушатся, земля и все дела на ней сгорят… Мы, по обетованию Его, ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает правда (2Пет. 3:10–13). Это обновление мира огнем будет совершено в день суда и погибели нечестивых человеков (ст. 7), т.е. когда оскверненная грехом земля обновится – в тот же самый день и нечестивые люди придут на суд и услышат свой приговор о вечной погибели.

Итак, Второе пришествие должно быть соединено с обновлением земли. Адвентисты же вначале лишают верных земли и отдают ее сатане. Поэтому точнее было бы назвать истинным пришествием у адвентистов то, которое случится после тысячелетия и дарует верным в наследие землю³⁶⁶.

Но главная ошибка адвентистов состоит, несомненно, в недооценке Пятидесятницы и действия благодати Святого Духа в Церкви и в верных. Кроме удвоения последних событий, они раздваивают и домостроительство нашего спасения, относя к 1844 году заключение еще одного «завета» с Богом (заповедь о субботе для христиан)³⁶⁷, появление истинной «церкви» («остатка») и новую «Пятидесятницу» (лично Е. Уайт с ее «духом пророчества»). Поскольку Новый Завет, рождение Церкви и благодать Святого Духа стали плодом первого пришествия Христа, то адвентисты дублируют и его. Аналогом первого пришествия, дарующим вечную жизнь для верных, стало учение о вхождении Иисуса Христа в 1844 г. в Святое святых небесного храма. Первоначально все эти доктрины органично сочетались у адвентистов с отрицанием Божества Иисуса Христа и Святого Духа. Но даже после принятия догмата о Троице в адвентистской вере и практике наблюдается крайне уничиженное положение Святого Духа, Который не является активным участником освящения верных и Лично не раздает Свои дары верным³⁶⁸.

Наряду с этим, адвентисты сохранили отождествление Иисуса Христа с архангелом Михаилом, отрицание царского статуса Иисуса Христа и искаженное понимание Его первосвященнического служения, которое начинается с вознесения и никак не касается первого пришествия³⁶⁹. Благодаря этому адвентисты представляют это служение как интеллектуальное ходатайство за верных в силу искупительных заслуг Христа, что позволяет им в 1844 г. изменить форму и значение этого ходатайства. Из материальных форм священнического служения Е. Уайт оставляет лишь кадильницу, «наполненную Его заслугами и непорочностью, а также молитвами, исповеданиями и благодарениями Его народа»³⁷⁰.

Однако главное в ветхозаветном священническом служении – все-таки принесение жертвы. Поэтому сердцем первосвященнического служения Иисуса Христа является Его распятие. Господь Своей Кровью, как непорочный и чистый Агнец (1Пет. 1:19), берущий на Себя грех мира (Ин. 1:29), возлюбил нас и предал Себя за нас в приношение и жертву Богу, в благоухание приятное (Еф. 5:2). Хотя известно, что всякий первосвященник поставляется для приношения даров и жертв; а потому нужно было, чтобы и Сей также имел, что принести (Евр. 8:3). Именно в качестве Первосвященника будущих благ (Евр. 9:11) Он принес по Своей воле Самого Себя: Посему Христос, входя в мир, говорит: жертвы и приношения Ты не восхотел, но тело уготовал Мне… По сей-то воле освящены мы единократным принесением тела Иисуса Христа (Евр. 10:5, 10).

При таком понимании не остается места для позднейших изменений форм первосвященнического служения. Принеся за нас единократную жертву на кресте, Господь сейчас ходатайствует за нас вместе со Святым Духом (Рим. 8:26–27, 34) и подает Себя нам в таинстве святого причащения, чтобы освященные верные стали причастниками Божеского естества (1Пет. 1:4). Меняется не служение Христа, а люди, которые либо принимают, либо отвергают Его жертву через вхождение в Тело Церкви или отвержение этой Церкви.

Экклезиология АСД заключается в представлении о формировании после 1844 г. «церкви остатка». Напротив, Новый Завет представляет Церковь как вечную, потому что врата ада не одолеют ее (Мф. 16:18), возлюбленную Христом и очищенную, не имеющую пятна, или порока, или чего-либо подобного (Еф. 5:25–28), всегда питаемую Господом (Еф. 5:29), столп и утверждение истины (1Тим. 3:15), в которой воссылается Богу слава во Христе Иисусе во все роды, от века до века (Еф. 3:21). Такое совершенство не достигается человеческими усилиями, но является плодом благодати Божией. Именно в Церкви Дух истины наставляет на всякую истину (Ин. 16:13), так что Он живет в каждом верном христианине: тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не свои (1Кор. 6:19). Ясно, что евангельское представление о вечной Церкви исключает возможность появления когда бы то ни было какой-то новой «церкви остатка», не имеющей исторического преемства с апостольской Церковью и новозаветного священства, унаследовавшего дары Пятидесятницы³⁷¹.

Итак, адвентистское учение о Втором пришествии и связанных с ним событиях является следствием искажения образа Иисуса Христа, ложного понимания Искупления и домостроительства нашего спасения.

В еще большей мере этот вывод относится к свидетелям Иеговы. Подобно адвентистам, они «раздваивают» события первого пришествия, но вместе с тем включают в учение о 1914 г. и некоторые искаженные черты Второго пришествия. Так, к 1914 г. они относят невидимое «присутствие» Иисуса Христа в невидимом же «духовном теле». Тем самым получаются две фазы первого «второго пришествия», а еще одно «пришествие» случится после восстания Гога и Магога в конце тысячелетия.

Подобно первому пришествию, с началом «присутствия» связано и избрание в 1919 г. ОСБ в качестве истинной «церкви». В эсхатологическом плане «присутствие» запустило в 1918 г. и процесс невидимого воскресения умерших «помазанников» в «духовных телах»³⁷². Первоначально «присутствие», следуя логике событий, начинало также и последний суд, но впоследствии от учения об уже идущем суде отказались, т.к. осознали, что суд получается чрезмерно длительный, даже больше жизни одного поколения. Однако тем самым в доктрине возникло еще одно противоречие, т.к. Писание твердо связывает Второе пришествие с Судом.

От этих концепций ничего не останется, если все расставить по своим местам: соединить первое пришествие с ниспосланием Святого Духа верным в день Пятидесятницы (Ин. 15:26, 16:7), с основанием вечной Церкви (Мф. 16:18, Еф. 3:21), с пребыванием в ней благодати и даров Святого Духа, Который наставляет верных на всякую истину (Ин. 16:13), с освящением верных в таинствах и через исполнение заповедей Божиих (Ин. 3:5, 6:53–54), с судом совести (Ин. 16:8–11), который является основанием для вечного приговора (Ин. 3:18), с первой смертью грешников и первым воскресением верных в таинстве крещения и через последующее покаяние. Конечно, даты 1918 и 1919 гг. также не имеют ни малейшего библейского обоснования и придуманы авторами этой доктрины.

Противоречит Писанию и учение о длительном воскресении умерших «помазанников». Ап. Павел говорит, что живые изменятся вдруг, во мгновение ока, и случится это вместе с воскресением мертвых (1Кор. 15:52). Конечно, прошедшее время после 1918 г. никак нельзя назвать «вдруг» или «во мгновение ока». Тем более что, по слову апостола, изменение коснется живых, умерших же ожидает воскресение. Апостол пишет фессалоникийцам, что мы, оставшиеся в живых (а не измененные умершие), вместе с ними восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе (1Фес. 4:17).

Единое событие воскресения мертвых все премилленаристы разделяют на несколько различных эпизодов.

Так, претрибулационисты дробят тексты о воскресении мертвых, привязывая их к различным стадиям суда: 1) воскресение верующих для восхищения церкви и их оправдания; 2) воскресение иудеев после великой скорби для тысячелетия; 3) воскресение неспасенных после тысячелетия для их осуждения. Таким образом, каждый суд охватывает разные категории подсудимых: верующих, святых ветхозаветной церкви, святых великой скорби, иудеев, язычников, сатану и падших ангелов, неспасенных людей. Соответственно различаются места и время судов³⁷³.

Посттрибулационисты и адвентисты разделяют будущее воскресение мертвых на две части. Перед тысячелетним царством Бог воскресит одних только верующих, к которым адвентисты добавляют «специальное воскресение тех, кто распял Христа, чтобы они увидели Его пришествие»³⁷⁴. После тысячелетнего царства будут воскрешены неверующие для их осуждения.

Вместе с тем, в Писании нет ни одного текста, который ясно говорил бы о двух или более будущих пришествиях Иисуса Христа, воскресениях и судах. Лишь таинственные слова ап. Иоанна Богослова о первом воскресении и второй смерти могут дать основание для такого ложного предположения. Однако в действительности через образ первого воскресения апостол прикровенно описывает воскресение души в таинстве крещения и в последующей христианской жизни, а через образ второй смерти показывает не особое «воскресение осуждения», а вечное разлучение грешников от Бога. Понятие первого воскресения было одним из ключевых в учении святых отцов о возрождении в таинстве святого крещения и о дальнейшей христианской жизни³⁷⁵.

Поскольку разные тексты Писания были адресованы к конкретным людям, то в различных случаях священные писатели затрагивают какие-то частные моменты цельного библейского учения, а иногда предлагают и общую картину. Поэтому нередко они учат о дне Господнем только как о предмете надежды для верных, либо только как о дне гнева для грешников.

Однако воскресение праведных и неправедных (Лк. 14:14, Деян. 24:15), согласно прп. Ефрему Сирину, означает вовсе не несколько воскресений в разное время. Они отличаются не временем, но порядком: «Сперва будет воскресение живущих под законом Христовым, а потом воскресение подзаконных праведников, и, наконец, воскресение всех грешников: все же это совершится вдруг во мгновение»³⁷⁶. Прп. Варсонофий Великий, напоминая притчу о пшенице и плевелах, учит: «Век сей подобен гумну, и пшеница здесь смешана с плевелами». Следовательно, до конца мира праведные будут вместе с грешными. Но так же совместно они и восстанут, как и Господь в притче о Страшном суде говорит: и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов (Мф. 25:32)³⁷⁷.

В обоснование двух воскресений премилленаристы нередко ссылаются на слова ап. Павла о порядке всеобщего воскресения (1Кор. 15:22–24)³⁷⁸. Однако они не замечают, что объяснение порядка воскресения ап. Павел предваряет учением о Христе как новом Адаме: Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут (1Кор. 15:22). Поэтому, объясняет еп. Сильвестр (Малеванский), как в Адаме умирали и праведные, и грешные, подобно и во Христе воскреснут все люди. Но воскреснут все в своем порядке, заслуженном ими при жизни: иные в воскресение жизни, а другие – в воскресение суда³⁷⁹. В свою очередь, Н.Н. Глубоковский подчеркивает, что в 1Кор. 15:24 упразднение начальства и власти следует за пришествием Христовым и «не предшествует, а совпадает с преданием Царства Отцу и разумеет окончательное попрание смерти, которое постепенно достигалось» в предшествующем царствовании Христовом после первого Его пришествия³⁸⁰. Напротив, продолжает он, «эта вседержавность Христова предполагает исторжение всех узников смерти»³⁸¹.

Объясняя слова: первенец Христос, потом Христовы, в пришествие Его (1Кор. 15:23–24),– прп. Ефрем Сирин обращает внимание, что Христос здесь назван начатком не для грешников, а для праведников, потому что Он есть жизнь. Верующие вслед за ним меняются, став из смертных живыми. Когда апостол говорит а затем конец, то тем самым он упоминает об осуждении грешников, которые лишены жизни и участия в воскресении жизни. Итак, завершат преподобный отец, здесь апостол «описывает воскресение не в отношении ко времени, но в отношении к предызображению Божию». Конец, кроме того, означает и окончательное исполнение святых, когда более святых не будет и «человечество, как непотребное для Бога, примет конец»³⁸². Таким образом, единое воскресение всех потомков Адама функционально связано с единым для всех Судом.

Этот и прочие тексты, когда Писание говорит лишь о воскресении праведных (Лк. 14:14, Деян. 14:2, Евр. 11:35 и др.), как правильно замечает свящ. А. Темномеров, объясняются тем, что «Писание дано обществу верующих, которое рассматривается священными писателями как общество святых, и поэтому, говоря о будущем воскресении, они часто имеют в виду исключительно воскресение к вечной жизни, совершенно умалчивая о воскресении грешников»³⁸³.

Свидетельством правосудия и справедливости Бога для неопротестантов является «воскресение осуждения». Тем самым они рассекают два божественных свойства – любви и справедливости, представляя Бога перед тысячелетием исключительно милосердным без справедливости, а после тысячелетия – лишь справедливым без любви. Напротив, ап. Иоанн Богослов учит нас, что Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем (1Ин. 4:16). Как видно, основанием для оправдания апостол называет не пустую веру, которая есть и у бесов (Иак. 2:19), а пребывание в любви к Богу и к людям (1Ин. 4:21), так что и Бог в нас пребывает, и Он дал нам от Духа Своего, и всякий любящий рожден от Бога и знает Бога (1Ин. 4:12–13, 7). Отсюда рождается соблюдение заповедей и победа над миром (1Ин. 5:2–4). Поэтому, завершает свою мысль ап. Иоанн, имеющий Сына (Божия) имеет жизнь; не имеющий Сына Божия не имеет жизни (1Ин. 5:12). Ясно, что не может быть этой жизни у того, кто не возродился в таинстве крещения, таинственно умерев для греха; не может быть этой жизни у того, кто не причащается истинного Тела и Крови Христовой вопреки предостережению Самого Спасителя (Ин. 6:53). Итак, все неопротестанты по собственному желанию ставят себя вне вечной жизни.

Что касается соотношения умершего и воскресшего человека, то баптисты учат об их тождестве: «Это будет не новое тело, данное взамен старого, а старое тело, измененное в новое»³⁸⁴.

Вполне соглашаясь с противопоставлением любви и справедливости в Боге, адвентисты в то же время убеждены, что все воскрешенные неверующие немедленно во главе с сатаной отправятся на безуспешный штурм Небесного Иерусалима, за что и будут осуждены на уничтожение. При этом уничтожение грешников не будет мгновенным, но продолжится какое-то время, а дольше всех будет мучиться сатана³⁸⁵. Тем самым адвентисты неожиданно присоединяются к общехристианскому пониманию, что наказание грешников не противоречит Божественному милосердию³⁸⁶.

Вместе с тем, если говорить о человеческом измерении справедливости, то ее можно было бы увидеть в том, что неверные вовсе не будут воскрешены. Однако грешники будут воскрешены, и, не имея свободной воли, все как один последуют за сатаной, за что и будут осуждены на уничтожение, причем пропорционально старым грехам.

Несомненно, суд предполагает свободную волю в подсудимом, за греховное применение которой его и будут наказывать. Наказание безвольных существ противоречит даже гражданскому закону, который требует не кары, а лечения невменяемых людей. Поэтому не имеющее свободной воли существо – уже не человек, который создан по образу Божию и украшен от Бога даром свободы, как говорит свт. Григорий Нисский³⁸⁷. Несомненно, уничтожение безвольных грешников противоречит Божьему определению о человеке.

В свою очередь, свойственное адвентистам и свидетелям Иеговы представление об условном (факультативном) бессмертии основано на непонимании двух сторон воскресения. Оно дарует всем воскресшим жизнь, а праведникам – также и блаженство. Как можно говорить, что последний враг истребится – смерть (1Кор. 15:26), если этот враг унесет с собой множество людей и тем самым навечно присвоит себе победу над ними и над Богом?

Итак, всеобщее воскресение и вечная жизнь есть дар Божий, от которого нельзя отказаться. От нас зависит лишь выбор: какова будет эта вечная жизнь – блаженная или мучительная³⁸⁸. Этот выбор верные подтверждают не только новым рождением в крещении, но и исполнением заповедей Божиих как делом любви к Богу.

У свидетелей Иеговы воскресение предполагается не всеобщим, т.к. Иегова не воскресит некоторых наиболее отъявленных грешников, среди которых Адам и Ева, Каин, содомляне, Иуда и другие. Сейчас они находятся в геенне, а не в шеоле, т.е. не остались в памяти Бога и не имеют надежды на воскресение³⁸⁹. Воскресение растянется на все тысячелетие «и не вызовет демографического взрыва»³⁹⁰.

Доктрина неполного воскресения противоречит единству всего человеческого рода и предназначению всех людей к спасению (1Тим. 2:4). И действительно, многие избрали быть с Богом, вошли в Церковь и исполнили Его заповеди. Иные люди, однако, спасутся как бы из огня (1Кор. 3:15), а другие в этом огне останутся навсегда, как многократно предупреждал Господь (Мф. 5:22, 10:28, 18:8–9, 25:41, 46; Мк. 9:45–48 и др.). Свт. Феофан Затворник объясняет, что как огонь захватывает тех, кто в доме, и через него надо бежать, то «иной пробежит почти не опаленный, другие – в разных степенях опаления, а иной так и остается в огне». Подобно этому будет и на Суде: «Одни пойдут в жизнь, другие получат иные разные степени наказания, а иные и помилованы будут»³⁹¹.

Господь обещает, что на суд должны будут восстать не только язычники, имевшие представление о Боге, как ниневитяне и царица южная (Мф. 12:41–42), но и не знавшие Бога жители Тира и Сидона (Лк. 10:13–14), и даже Содом и Гоморра (Мф. 10:15, 11:24 и пар.). И если первые две группы язычников как-то еще укладываются в идею неполного воскресения, то Содом и Гоморра являются образцами крайнего нечестия. Ссылаясь на Иуд. 7, свидетели Иеговы утверждают, что жители Содома «были истреблены навечно»³⁹². Однако апостол ясно говорит не об уничтожении жителей Содома, а о казни огня вечного (Иуд. 7), т.е. об их вечном мучении. Этому мучению, учит Сам Господь, предшествует суд над содомлянами. Ясно, что предварительно они будут воскрешены для суда.

Всеобщность воскресения объясняется и тем, что мы все потомки Адама и наследники его греха и смерти (ср. 1Кор. 15:22). По учению ап. Павла, последствия Адамова греха и смерти распространяются на все человечество (Рим. 5:12). Следовательно, объясняет прот. Н. Малиновский, «и оживотворение через Христа должно представлять простирающимся на все человечество; находятся или не находятся во Христе имеющие быть воскрешенными через Него, этой стороны вопроса воскресения слова апостола не касаются»³⁹³. Особенно странно выглядит нежелание «свидетелей» воскрешать Адама, учитывая, что в их концепции выкупа Христос заплатил смертью именно за грех первого человека, поэтому ссылка на законное наказание Адама³⁹⁴ совершенно неуместна, да и Моисеева закона при Адаме еще не было.

Единство события воскресения исключает его растягивание на какой-то промежуток времени, тем более на целое тысячелетие. Господь говорит: наступает время, в которое все, находящиеся в гробах, услышат глас Сына Божия… (Ин. 5:28). Слово «время» (ὥρα) точнее перевести как «час»³⁹⁵, что показывает краткость события воскресения.

Учение о телах воскресших «свидетели» излагают противоречиво. С одной стороны, «помазанники» воскреснут для жизни на небе в «духовных телах», не имеющих никакой связи с их земными телами. Напротив, «великое множество» воскреснет для жизни на земле в земных телах.

Тем самым применительно к «земному» воскресению сохраняются все проблемы адвентистского понимания. Хотя тела умерших и воскресших предполагаются как те же самые, однако в силу отсутствия души между ними не будет никакого связующего начала. Но ясно, что тело само по себе еще не является человеком, о чем свидетельствуют тела мертвых людей. Лишь оживотворяющая тело душа сообщает телу и жизнь, и движение, и самосознание.

В свою очередь, «воскресение» «помазанников» даже не заслуживает названия воскресения. Совершенно непонятно, на каком основании вновь созданных существ можно будет называть именем ранее живших людей, если они телесно и душевно не имеют между собой никакой связи. Эта небиблейская доктрина не только разрушает тождество некогда живших и «воскресших» людей, но и возрождает древнее платоническое учение о возможности вечного самостоятельного существования души без физического тела. В христианство такая доктрина пыталась проникнуть через гностицизм. Наиболее последовательно она была сформулирована валентинианами, и уже древнейшие ересиологи потрудились над ее опровержением³⁹⁶.

В доказательство воскресения именно земных тел блж. Феодорит Киррский ссылается на слова Спасителя: все, находящиеся в гробах, услышат глас Сына Божия; и изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло – в воскресение осуждения (Ин. 5:28–29). Блаженный отец подчеркивает: «Никто из здравомыслящих не скажет, что в гробах живут души; напротив того, в них лежат тела»³⁹⁷. Именно об этом говорит само слово «воскресение»: «Приведение тела в прежний состав справедливо называется воскресением, потому что бессмертная душа не воскресает при сем, а возвращается в тело»³⁹⁸.

Свидетели Иеговы любят приписывать «помазанникам» «духовное тело», ссылаясь при этом на ап. Павла³⁹⁹. Однако он совершенно иначе говорит о душевном и духовном теле: сеется в тлении, восстает в нетлении… сеется тело душевное, восстает тело духовное (1Кор. 15:42–44). Как видно, подобно тому как из настоящего семени вырастает растение, так и из наших земных тел должны вырасти обновленные бессмертные тела. Поэтому и свт. Иоанн Златоуст восклицает: «И где та чудная и славная победа над смертью, если одно падает, а другое восстает? Тогда уже не будет явно, что она возвратила то, что держала в воем плену… Не иное существо сеется, а иное возрастает, но (возрастает) то же самое в лучшем виде»⁴⁰⁰. И далее свт. Иоанн, как будто предвосхищает богохульное учение свидетелей Иеговы о «духовном теле» Христа: «Иначе и Христос, бывший начатком воскресающих, воскрес не в том же самом теле, но, по вашему, одно тело Он оставил, хотя оно было без всякого греха, а другое принял. Откуда же Он взял другое? То от Девы, а это откуда? Видишь ли, до каких нелепостей доводит такое мнение? Для чего также Он показал язвы гвоздиные? Не для того ли, чтобы доказать, что это самое (тело) и ко кресту было пригвождено и оно же воскресло? И что значит прообраз Ионы? Без сомнения, не иной Иона был поглощен, а иной извергнут на землю. И еще, почему (Христос) говорил: разрушьте храм сей, и Я в три дня воздвигну его (Ин. 2:19)? Он, конечно, воздвиг тот самый храм, который разрушен; потому евангелист и присовокупил: а Он говорил о храме тела Своего (ст. 21)»⁴⁰¹.

Прп. Иоанн Дамаскин определяет воскресение как «вторичное соединение и души, и тела, и вторичное воздвижение разрешившегося и павшего живого существа. Посему само тело, истлевающее и разрешающееся, именно оно воскреснет нетленным». В этом он видит действие всемогущества Божия: «Ибо Тот, Кто в начале произвел его из праха земного, не бессилен снова воскресить его»⁴⁰².

По сути, адвентисты и свидетели Иеговы учат о потере человеческой идентичности после воскресения. Залогом идентичности для них, несомненно, является тело, поскольку они отрицают неразрушимость и вечность души как отличной от тела субстанции. Однако при «воскресении» у свидетелей Иеговы тела будут созданы совершенно заново, вне связи с теми телами, которые жили на земле⁴⁰³. Адвентисты ясно не раскрывают вопрос о тождественности смертного и воскресшего тела, Так, они называют «крайней фарисейской точкой зрения» мнение, что «человек воскреснет в том же теле, в котором он жил до смерти»⁴⁰⁴. С другой стороны, они учат, что «праведники восстанут из могил прославленными» и противопоставляют «то тело, которым мы обладаем сегодня», и «то, которое получим»⁴⁰⁵. Во всяком случае, тело само по себе не имеет ни сознания, ни памяти, ни воли. Поэтому даже воскрешенное тело не может считаться тем же самым человеком, который некогда жил: у этих двух существ нет полного преемства.

Вместе с тем, библейское учение ясно показывает воскрешение именно тел умерших людей. Святые отцы подчеркивают, что воскресение мертвых является делом всемогущества Божия, признаком Его власти как Творца и справедливого Судии. Идентичность умершего и воскресшего человека обеспечивается тем, что душа знает о своем теле и в момент воскресения мертвых соединяется с ним⁴⁰⁶.

В Священном Писании многократно воскресение описывается как возобновление жизни тех самых тел, в которых раньше жили люди. Так, прор. Исаия восклицает: Оживут мертвецы Твои, восстанут мертвые тела! (Ис. 26:19). И далее он продолжает, не оставляя ни тени сомнений в тождестве тел умерших и воскресших: Воспряните и торжествуйте, поверженные в прахе: ибо роса Твоя – роса растений, и земля извергнет мертвецов⁴⁰⁷.

Подобно и прор. Иезекииль излагает свое знаменитое видение о всеобщем воскресении мертвых: Так говорит Господь Бог костям сим: вот, Я введу дух в вас, и оживете. И обложу вас жилами, и выращу на вас плоть, и покрою вас кожею, и введу в вас дух, и оживете, и узнаете, что Я Господь… И я изрек пророчество, как Он повелел мне, и вошел в них дух, и они ожили, и стали на ноги свои – весьма, весьма великое полчище (Иез. 37:5–10). Вновь воскресение представлено как возвращение жизни в то самое тело, в котором человек некогда жил на земле.

Когда прор. Даниил описывает воскресение, он говорит: И многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни для жизни вечной, другие на вечное поругание и посрамление (Дан. 12:2). Помимо того что воскресение будет одновременным для праведников и грешников (причем праведники по времени будут предшествовать грешникам), пророк подчеркивает, что не будут созданы какие-то новые существа, а пробудятся умершие, тела которых до времени воскресения спят в прахе земли.

Сам Господь обещает, что в день воскресения Его голос услышат все, находящиеся в гробах (Ин. 5:28). Кто же находится в гробах и в прахе земли – неужели память Бога? Нет, находятся останки умерших людей, и именно они будут воскрешены. Поэтому как в Ветхом, так и в Новом Завете люди воскресали в тех же самых телах, в которых жили до своей смерти. Прп. Иоанн Дамаскин подчеркивает это, говоря о воскресении Лазаря: «Ибо Он воскресил не душу, лишенную тела, но и тело вместо с душой; и не другое, а то самое, истлевшее… Лазаря, которому предстояло опять возвратиться в смерть, Он воскресил, чтобы доказать Свое собственное божество и уверить в воскресении как Своем, так и нашем»⁴⁰⁸. Свидетели Иеговы также рассматривают воскрешение Лазаря как доказательство власти Иисуса Христа над смертью⁴⁰⁹, Его силы воскресить в свое время и других мертвых⁴¹⁰. Так же, как основание для твердой надежды на будущее воскресение, они относятся и к другим новозаветным случаям воскресений⁴¹¹. Однако отсюда нужно сделать необходимый вывод: Лазарь, Тавифа и другие умершие воскресли в своих собственных, а не в «духовных» телах.

В этих же телах мы восстанем и в день всеобщего воскресения. Поэтому св. Иов говорит: А я знаю, Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию, и я во плоти моей узрю Бога. Я узрю Его сам; мои глаза, не глаза другого, увидят Его (Иов. 19:25–27). Свт. Мефодий Патарский подчеркивает: «Если душа бессмертна, а тело умирает, то те, которые говорят, что есть воскресение, только не тела, отвергают бытие воскресения; потому что не стоящее, но падшее и лежащее восстает»⁴¹².

Как бы предупреждая будущие лжеучения, Господь заранее учил о тождественности Своего тела до и после воскресения: Иисус сказал им в ответ: разрушьте храм сей, и Я в три дня воздвигну его… А Он говорил о храме тела Своего (Ин. 2:19, 21). Поэтому Он показывает апостолам руки (Лк. 24:40) и предлагает Фоме для осязания ребро (Ин. 20:27). Объясняя материальность тела воскресшего Господа, «свидетели» кощунственно обвиняют Его в обмане учеников⁴¹³. Запутываясь в противоречиях, они учат, что такая «материализация» в разных плотских телах является лучшим доказательством воскресения в нематериальном теле⁴¹⁴. Однако ясно, что, видя Христа в Его обновленном материальном теле, ученики должны были поверить не в «духовное воскресение», а в то, что воскресение означает восстановление умершего тела. И действительно, они передали нам эту веру. Ап. Павел говорит: Воскресивший Христа из мертвых оживит и ваши смертные тела Духом Своим, живущим в вас (Рим. 8:11); Так и при воскресении мертвых: сеется в тлении, восстает в нетлении; сеется в уничижении, восстает в славе; сеется в немощи, восстает в силе (1Кор. 15:42–43). Прот. Н. Малиновский подчеркивает, что «апостол резко различает тело воскресения и земное тело по их свойствам, но в то же время утверждает тождество их сущности, т.к. одно и то же сеется и восстает»⁴¹⁵.

Тождество естества умершего и воскресшего тела ап. Павел указывает и в словах, что не иному какому, а тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему облечься в бессмертие (1Кор. 15:53). Как видно, хотя тела станут обновленными, но они останутся теми же, в которых мы жили, подобно тому как Господь мог исчезать и появляться, проходить сквозь двери, но сохранил язвы от гвоздей и след раны от копья. Поэтому в Новом Завете, особенно у ап. Павла, встречаются два понимания слова σάρξ (плоть): либо как телесность вообще (Еф. 5:29, Кол. 2:5), либо как телесность, поврежденная грехом, подвергшаяся вследствие этого тлению и сделавшаяся седалищем греха (Мк. 14:38; Ин. 3:6; Иуд. 23; Рим. 7:18, 25; 8:3, 12; 2Кор. 1:17 и мн. др.)⁴¹⁶. Эта греховная плоть отличается от тела, и именно такая поврежденная грехом плоть и кровь не могут наследовать Царствия Божия (1Кор. 15:50). Поэтому, как справедливо замечает свящ. А. Темномеров, «не материальность плоти, а ее смертность препятствует ей войти в Царство нетления, а потому, как скоро устранится это ее свойство, она, не переставая быть плотью, сделается способной вступить в новый порядок вещей, именуемый Царством Божиим»⁴¹⁷.

«Духовное воскресение» «свидетели» начинают в 1918 г. и продолжают вплоть до великого бедствия; воскрешенные сразу отправляются на небо. На практике, однако, они приходят к комичной ситуации. Например, любой член Руководящего совета является «помазанником» и согласно доктрине СИ немедленно после смерти должен получить «духовное тело» и отправиться на небо. Однако умершие члены Руководящего совета почему-то лежат физически в гробах, а перед ними другие члены того же совета рассказывают о небесной надежде умершего брата⁴¹⁸. Наконец, вместо того, чтобы куда-нибудь выкинуть уже ненужное умершему «помазаннику» тело, его с почестями предают земле⁴¹⁹.

У «свидетелей» «великое множество» и прочие люди, не заслужившие уничтожения, будут воскресать постепенно после Армагеддона в течение тысячелетия⁴²⁰. Напротив, Писание представляет воскресение как событие одновременное: наступает время, в которое все, находящиеся в гробах, услышат глас Сына Божия, и изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло – в воскресение осуждения (Ин. 5:28–29).

Длительное воскресение требуется «свидетелям», чтобы обосновать тезис о руководящей роли «великого множества», которое должно будет научить вновь воскрешенных. В действительности очевидное Царство Христово не будет требовать особого книжного научения. Сам Бог будет учить Свой народ, как об этом многократно свидетельствует Писание: И уже не будут учить друг друга, брат брата, и говорить: “познайте Господа”, ибо все сами будут знать Меня, от малого до большого, говорит Господь, потому что Я прощу беззакония их и грехов их уже не воспомяну более (Иер. 31:34); И все сыновья твои будут научены Господом, и великий мир будет у сыновей твоих (Ис. 54:13). Поэтому и Сам Господь говорит в связи с воскресением: и будут все научены Богом (Ин. 6:45). Несомненно, после Второго пришествия каждый сможет увидеть Бога, как Он есть (1Ин. 3:2), так что Агнец, Который среди престола, будет пасти их и водить их на живые источники вод; и отрет Бог всякую слезу с очей их (Откр. 7:17). Последнее место особенно важно, т.к. это обетование дано непосредственно «великому множеству».

Разрывая единое воскресение мертвых, премилленаристы искажают и учение о Страшном суде. Для святых отцов, однако, была очевидна уникальность и воскресения, и Суда. Так, прп. Ефрем Сирин объясняет: если праведники будут жить в тысячелетнем царстве, то их затем ожидает либо еще одна смерть и воскресение, либо еще один суд, но «да не будет сего», замечает преподобный отец⁴²¹.

На Страшном суде все люди услышат приговор о своих делах: приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство или идите от Меня, проклятые, в огонь вечный (Мф. 25:34, 41). Свт. Григорий Палама, наряду с единством события воскресения, подчеркивает различную участь воскресших: «Если в будущем оном пакибытии, с воскресением праведных воскреснут телеса и беззаконных и грешников, то лишь для того, чтобы быть преданными второй смерти,– муке оной вечной, червю неумирающему, скрежету зубов, тьме кромешной, мрачной геенне огненной неугасимой, по слову пророка, который говорит: и будут сожжены вместе беззаконники и грешники, и никто не погасит (Ис. 1:31 по тексту Септуагинты⁴²²)». В этом, завершает святитель, и «есть вторая смерть, как научил нас св. Иоанн через Откровение»⁴²³. Таким образом, единый Суд Божий в силу справедливости и милосердия Творца для иных будет днем оправдания и началом вечной славы, а для других – днем осуждения и началом вечной муки.

Однако, исходя из протестантской доктрины о спасении только верой, баптисты и пятидесятники учат, что для истинно верующих суда, строго говоря, и не будет. Верующим якобы предстоит не отвечать за все свои добрые и злые поступки, слова и мысли, а независимо от исполнения ими заповедей в земной жизни лишь собирать награды на этом странном «суде». Поэтому баптисты и пятидесятники различают гарантированное всем верующим спасение, которое будет подтверждено на последнем Суде, и награды, которые будут даны не всем⁴²⁴.

Хотя проблематика спасения в богословии относится преимущественно к области сотериологии, однако спасение завершается в эсхатологии, т.к. предполагает оценку дел верующего на Суде. Именно эсхатология показывает противоречивость доктрины об оправдании верой. Добрые дела не нужны баптистам для спасения и, казалось бы, не должны даже рассматриваться на суде. Однако в действительности Бог учитывает их: всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое (2Кор. 5:10). Апостол не говорит только о наградах, но подчеркивает приговор как за доброе, так и за худое.

В представлении баптистов, казалось бы, награда должна соответствовать лишь своему основанию, т.е. наличию субъективной веры. На самом же деле у них награда учитывает и дела, которые вроде бы не влияют на судебное решение.

Баптисты понимают это противоречие, но решения предложить не могут. Так, Ф. Баракман наряду с наградами и Царством Небесным для всех верующих обещает за плохие поступки упрек от Господа, если не было покаяния. Кроме того, он противопоставляет количество одинаковых наград, видимо, представляя их наподобие медалей: «При том, что все верующие получат одинаковые награды, они получат разное их количество». Напротив, Ч. Райри не упоминает про упреки, зато считает, что и награды у верующих будут разными⁴²⁵.

Г. Тиссен противопоставляет отношение Христа к верующим сейчас, во время великой скорби и на Суде. Он утверждает, что хотя в свое время верующие будут восхищены от бед великой скорби и на Суде получат Царство Небесное и одни награды, однако в этой жизни почему-то каждый верный «подвергается наказанию за совершенные грехи, чтобы не быть осужденным с миром»⁴²⁶. Действительно, не только житейский опыт, но и свидетельство Писания (напр., 1Пет. 1:6–7, 2Кор. 1:6–7) должны убедить всякого христианина в справедливости, необходимости и спасительности страданий для нашего спасения. Отсюда, конечно, должен следовать вывод о наказании для тех, кто не смог перенести страдания и согрешил либо добровольно впал в грех, увлекаясь и обольщаясь собственною похотью (Иак. 1:14). Однако этого вывода Г. Тиссен почему-то не делает.

Кроме критериев и результатов суда, баптисты путаются и в содержании наград верующим. Ф. Баракман к числу наград относит «соответствующие административные функции в Его земном царстве» и «определенную возможность близких взаимоотношений с Ним»⁴²⁷. Видимо, он предполагает, что можно быть в Царстве Божием и не иметь с Богом близких отношений, хотя ап. Иоанн Богослов эту сокровенную глубину изображает обетованием, что мы увидим Его, как Он есть (1Ин. 3:2). В свою очередь, Р. Паш буквально воспринимает евангельские образы и их считает разными наградами: венцы, царствование, наследие, жатву, похвалу, вверенное служение и славу⁴²⁸,– как будто венцы, наследие, жатва, похвала и царствование не представляют различными способами обещанную нам Богом славу.

В целом хорошо вскрывает суть уверенности в наградах и вместе с тем противоречий разных авторов в деталях этих наград объяснение пятидесятнического учебника: «Если служение, построенное на основании Христа, окажется “негодным”, верующий все равно будет спасен, т.к. спасение дается по вере, а не по делам, но его земные дела не принесут ему ни награды, ни венцов»⁴²⁹. Оказывается, для баптистов и пятидесятников можно строить негодное основание на Христе, при этом иметь правильную веру, но жить во грехе. Такое представление грубо противоречит словам Самого Христа: Я есмь истинная виноградная лоза, а Отец Мой – виноградарь. Всякую у Меня ветвь, не приносящую плода, Он отсекает… Кто пребывает во Мне, и Я в нем, тот приносит много плода; ибо без Меня не можете делать ничего. Кто не пребудет во Мне, извергнется вон, как ветвь, и засохнет; а такие ветви собирают и бросают в огонь, и они сгорают. (Ин. 15:1–6). Итак, если человек имеет веру и пребывает во Христе, то он приносит хороший и обильный плод. И наоборот, кто не приносит плода, отсекается от Христа действием Отца.

Причиной различных и странных мнений баптистов и пятидесятников является то, что все эти авторы не знали лично Бога в течение своей земной жизни и не имели с Ним личных отношений. Прекрасно сказал об этом прп. Макарий Великий: «Кто друг царю, постоянно бывает в чертогах его, знает тайны его, видит порфиру его, тот, когда сам сделается царем и будет носить венец, не приходит от сего в изумление и ужас, потому что долгое время занимался тайнами царевых чертогов. Кроме же людей опытных и образованных, кому либо из пастухов и простолюдинов, незнакомых с тайнами царскими, и невозможно прийти и воцариться. Так и христиане не дивятся тому, что будут царствовать в будущем веке; потому что предварительно уже познали тайны благодати… Как при скончании мира, когда этой тверди не станет, праведники будут уже жить в Царстве во свете и в славе, не видя ничего иного, кроме того, как Христос пребывает всегда во славе одесную Отца, так и сии ныне еще восхищенные и отведенные пленниками в оный век созерцают все тамошние лепоты и чудеса. Ибо мы, будучи еще на земле, имеем жительство на небесах, как обитатели и граждане одного мира по уму и по внутреннему человеку. Как видимое око, будучи чистым, чисто всегда видит солнце: так и ум, совершенно очистившись, всегда видит славу Света – Христа – и с Господом пребывает день и ночь, подобно тому, как тело Господне, соединившись с Божеством, всегда сопребывает с Духом Святым»⁴³⁰.

Без несения трудов, скорбей и великого подвига, как объясняет прп. Макарий, в эту меру прийти невозможно⁴³¹. Рассуждения баптистов о спасении вызывают в памяти слова ап. Иакова: Кто слушает слово и не исполняет, тот подобен человеку, рассматривающему природные черты лица своего в зеркале: он посмотрел на себя, отошел и тотчас забыл, каков он (Иак. 1:23–24). Хотя Бог хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины (1Тим. 2:4), но сами люди нередко этого не хотят.

В отличие от уже «спасенных» баптистов ап. Павел называет христиан спасаемыми (1Кор. 1:18). Быть спасаемым значит внешне принадлежать к Церкви, что, однако, не предрешает вечную участь, т.к. требует и внутреннего подвига. Например, свт. Василий Великий различает спасение и внешнюю церковность при описании грехов чревоугодия и тайноядения: «Чтобы прикрыть страсть чревоугодия, впадают они во множество зол. Такие люди хотя по наружности в числе спасаемых, но по делам – в числе осужденных»⁴³². Поэтому свт. Серафим (Соболев) со скорбью констатирует, что достигающими спасения «являются весьма и весьма немногие сравнительно со всеми живущими на земле людьми»⁴³³.

Видимо, интуитивное ощущение недостаточности одной лишь интеллектуальной веры привело адвентистов к представлению о необходимости доброделания в ограниченных пределах. В качестве единственной спасительной заповеди, однако, они называют соблюдение субботы⁴³⁴. Свидетелей Иеговы, помимо правильной веры, должны пребывать в послушании «верному и благоразумному рабу», участвовать в проповеди⁴³⁵ и иметь минимум нравственности. Таким образом, адвентисты и СИ корректируют доктрину Sola Fide и тем самым фактически разрушают ее, т.к. Sola Fide предполагает совершенно безусловное спасение независимо ни от каких дел верующего⁴³⁶. Если же хотя бы одно дело признается условием спасения, то тем самым на Суде придется дать ответ об исполнении и прочих заповедей: о любви к ближним и к врагам, о милосердии и целомудрии, о запрете лжи и сребролюбия, и прочие. В еще большей мере требование исполнить все заповеди относится к верующим из числа «великого множества», которые для самих СИ не являются участниками Нового Завета, а значит, в принципе не могут быть судимы только по своей вере, но лишь по совести, как язычники (Рим. 2:14–16).

Помимо искажения критериев и результатов суда для верующих, премилленаристы возобновляют идею нескольких судов. Они выделяют частные аспекты единственного Страшного суда и придают им смысл отдельных, разделенных по времени и месту эпизодов.

При этом посттрибулационисты разделяют Страшный суд на две самостоятельные стадии, разделенные между собой тысячелетием, тогда как претрибулационисты добавляют суд на небе перед великой скорбью для восхищенных святых⁴³⁷.

В действительности суд начинается для человека уже в этой жизни, как говорит апостол: если бы мы судили сами себя, то не были бы судимы (1Кор. 11:31). Далекий от самооправдания, этот суд состоит во всегдашнем покаянии перед Богом: Ибо хотя я ничего не знаю за собою, но тем не оправдываюсь; судия же мне Господь (1Кор. 4:4).

Суд нашей совести в течение жизни требует перехода от первой смерти к первому воскресению. Каждый человек без Божественной благодати мертв душой, как объясняет свт. Григорий Палама: «Как отделение души от тела есть смерть тела, так отделение Бога от души есть смерть души… На нее указывал Бог, и когда, давая заповедь в раю, сказал Адаму: в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь (Быт. 2:17). Ибо тогда умерла душа его, чрез преступление отделившись от Бога; по телу же он продолжал жить с того часа и далее до 930 лет»⁴³⁸. Поэтому представление неопротестантов о первой смерти как смерти исключительно телесной является следствием их искаженных взаимоотношений с Богом, отсутствия у них Божественной благодати и опыта переживания суда.

Адвентисты все последнее время наполняют судебным значением. В 1844 г. для них началась стадия следственного суда, которая после Армагеддона сменится на небе стадией суда тысячелетнего царства в присутствии ангелов и инопланетян. Ключевыми вопросами этого суда будет установление верности Богу со стороны номинальных христиан и успешное претерпение ими гонений со стороны «малого рога» (папства). Однако основным критерием различения верных и неверных христиан в апокалиптическое время (после 1844 г.) станет соблюдение ими заповеди о субботе. Наконец, уничтожение грешников тоже будет продолжаться какое-то время (хотя, казалось бы, уже наступит вечность) в стадии исполнительного суда⁴³⁹.

Как видно, в отличие от других премилленаристов, адвентисты не рассекают суд на несколько самостоятельных стадий, а растягивают его на многие века. Однако и такая идея противоречит Писанию, которое представляет Страшный суд как событие единовременное, и даже говорит о дне Второго пришествия как о дне суда (Мф. 10:17, 11:22, 12:36; 2Пет. 2:9, 3:7; 1Ин. 4:7; Рим. 2:5)⁴⁴⁰. Этот день суда в равной мере будет как для грешников, так и для праведников, которые, однако, будут оправданы ради пребывающей в них любви: Любовь до того совершенства достигает в нас, что мы имеем дерзновение в день суда, потому что поступаем в мире сем, как Он (1Ин. 4:17). Нигде в Новом Завете суд не связывается с исполнением заповеди о субботе. Напротив, субботу ап. Павел называет тенью будущего, а тело, завершает он,– во Христе (Кол. 2:16–17).

Доктрина о следственном суде как бы возобновляет Искупление Христово прямо сейчас, причем в кульминационной фазе⁴⁴¹. Этот суд у адвентистов заключается в очищении найденных в «книге жизни» грехов верующих кровью Христовой. Однако Бог, воскресив Христа, и нас оживил вместе с Ним, простив нам все грехи, истребив учением бывшее о нас рукописание, которое было против нас, и Он взял его от среды и пригвоздил ко кресту (Кол. 2:13–14). Уже прор. Исаия связывает наше исцеление и прощение грехов не с мифическим вхождением в несуществующий небесный храм, а с распятием Христовым: Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились… Предал душу Свою на смерть, и к злодеям причтен был, тогда как Он понес на Себе грех многих и за преступников сделался ходатаем (Ис. 53:5, 12). Для ап. Иоанна Богослова Кровь Иисуса Христа, Сына Его, очищает нас от всякого греха (1Ин. 1:7). В его видении звучит песнь: Ты был заклан, и Кровию Своею искупил нас Богу (Откр. 5:9). Особенно подробно выясняет этот вопрос ап. Павел в послании к Евреям применительно к учению об Иисусе Христе как Первосвященнике (Евр. 2:9; 7:26–27; 9:11–15, 24–28; 10:10–20; 13:12), а также и в других своих посланиях (Рим. 3:25, 5:9; Еф. 1:7).

Таким образом, уже в I в., т.е. задолго до 1844 г., христиане очищались Кровью Христовой. Это очищение предполагалось апостолами вечным, до времени Второго пришествия, и было основано на искупительной жертве Христовой. Апостолы не оставили своим ученикам сведений о том, что образ их спасения через 19 веков станет принципиально иным, будет учитывать соблюдение субботы для язычников и приведет к созданию новой «церкви остатка».

Тем более странно предполагать, что всемогущий и всеведущий Бог будет многие века объясняться перед ангелами и людьми⁴⁴².

Добавление в число участников суда инопланетян («жителей непавших миров») делает этот суд вообще комичным, если учесть, что в Писании нет никаких сведений о таких существах. С догматической точки зрения их бытие иных, кроме ангелов, непавших существ, т.к. венцом творения является человек, и именно как человек воплотился Сын Божий. Поэтому прп. Макарий Великий восклицает: «Высоко достоинство человека. Смотри, каковы небо, земля, солнце и луна: и не в них благоволил успокоиться Господь, а только в человеке. Поэтому, человек драгоценнее всех тварей, даже, осмелюсь сказать не только видимых, но и невидимых тварей, то есть служебных духов. Ибо об Архангелах Михаиле и Гаврииле не сказал Бог: сотворим по образу и по подобию Нашему (Быт. 1:26), но сказал об умной человеческой сущности, разумею бессмертную душу»⁴⁴³. Анализ сообщений о контактах с инопланетянами в XX в. приводит к единственному выводу: это демонические силы, стремящиеся исключительно к погибели человека. Зачастую такие контакты заканчиваются алкоголизмом, депрессиями, шизофренией, насилием и даже самоубийствами⁴⁴⁴. Вполне возможно, что «жители непавших миров» в свое время вступят в контакт с доверчивыми адвентистами, чтобы приготовить их к принятию антихриста.

Для свидетелей Иеговы суд носит смешанный характер. «Помазанники» избегают осуждения в рамках доктрины о спасении по вере. Предполагается, что они безо всякого суда воскресли в 1918 г. или получили «духовные тела» сразу после смерти, когда отправились на небо. Там они будут «сидеть на престолах, правя как цари и служа как священники»⁴⁴⁵. Не будут судимы за ранее совершенные грехи и люди, воскрешенные для жизни в течение тысячелетия, т.к. они заплатили за грехи своей смертью⁴⁴⁶.

Нахождение в ОСБ к моменту Армагеддона дает для выживших «других овец» более высокий статус в земном отделении рая и гарантированно сохраняет их от уничтожения, тогда как из прочих людей лишь часть войдет в тысячелетие, а прочих ожидает уничтожение. Суд после тысячелетнего правления будет касаться лишь дел человека после его воскресения⁴⁴⁷, и будет распространяться на всех жителей земли, включая ранее входивших в «великое множество». Таким образом, некоторые из людей будут судимы повторно, тогда как другие лишь впервые. Неверные во главе с падшими ангелами, символическими зверем и лжепророком будут уничтожены.

Вместе с тем, такое двойственное понимание суда уничтожает Божественную справедливость по отношению к потомкам Адама. При этом представление о «суде» для «помазанников» имеет те же слабые места, что и доктрина оправдания верой для прочих неопротестантов. Статус «помазанников» по «воскресении» совершенно не разработан и описывается в наиболее общих чертах. Так, неясно, над кем правят эти «цари» сейчас, до Армагеддона. Непонятно, в чем заключается их священство: кому, как и какие они приносят жертвы в наше время и будут приносить в вечности. Напрасно распространяется на «помазанников» честь апостолов – сидя со Христом на престолах, судить двенадцать колен Израилевых (Мф. 19:28, Лк. 22:30).

В свою очередь, суд для людей «с земной надеждой» чуть больше похож на тот Суд, который описан в Писании. Тем не менее, и он будет не всеобщим (т.к. и воскресение предполагается не всеобщим), вопреки описанию притчи о Страшном суде. Во-вторых, недопустимо считать смерть состоявшимся судом, как будто смерть может искупить грехи. Напротив, ап. Павел свидетельствует, что человекам положено однажды умереть, а потом суд (Евр. 9:27). Так и в другом месте он учит, что все люди, включая христиан I в., предстанут на суд после смерти: всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое (2Кор. 5:10). В-третьих, некоторые люди будут судимы дважды, а другие единожды, что противоречит Божественной справедливости и приведенным словам апостола.

Что касается суда после тысячелетия, то и он будет не всеобщим, т.к. на нем не будут рассмотрены поступки «помазанников» и невоскресших грешников. Более того, даже по содержанию он будет неполным, поскольку из него будут исключены дела до первого «второго пришествия». Наконец, он не будет иметь никакой связи с воскресением. В книге Откровения, однако, сказано: Тогда отдало море мертвых, бывших в нем, и смерть и ад отдали мертвых, которые были в них; и судим был каждый по делам своим (Откр. 20:13). Тем самым не только не исключаются какие-то поступки из судебного рассмотрения, но и подчеркивается, что этот суд будет сразу после воскресения. Напротив, у СИ этот второй суд будет проходить через много веков после воскресения мертвых.

Таким образом, любая богословская модель будущего у неопротестантов не свободна от очевидных противоречий с Писанием и реалиями общественно-экономической жизни. Система воскресений и судов у премилленаристов призвана согласовать доктринальные нестыковки с ясными библейскими текстами: о едином воскресении, о всеобщем суде, о великой скорби для христиан, и проч. Свидетельства Писания о единственном и одновременном воскресении мертвых они игнорируют или свободно интерпретируют, как будто речь там идет лишь об одном из очередных воскресений, или же что все воскресения составляют как бы разные фазы одного процесса. Эта порочная логика в целом опровергается изложенным выше цельным учением о единстве события Второго пришествия, обновления мира, изменения живых, воскресения мертвых и открывающего вечность Страшного суда.

Изобилие мнений о пришествиях, судах и воскресениях, пожалуй, наиболее наглядно показывает умозрительность библейских толкований еретиков и отсутствие у них благодати Святого Духа, Который наставляет на всякую истину (Ин. 16:13), а также на настойчивое их сопротивлению содержащейся в Церкви истине. Неопротестантская эсхатология не замечает греховную поврежденность человека, декларируя якобы совершившееся спасение по нашей вере. Хотя адвентисты и свидетели Иеговы и вводят некую форму нашего соучастия в деле собственного спасения (соответственно соблюдение субботы и проповедь), однако эти «добрые дела» никак не связаны с борьбой с грехом и не позволяют на деле почувствовать благодатную помощь Божию против собственных страстей, достигнув христианского смирения.

Многочисленные суды разрывают божественные свойства справедливости и милосердия, вносят противоречие в Божество.

Камнем преткновения для современных еретиков, как и две тысячи лет назад, является Сам Христос, Который обещает воскресить праведников не за тысячу лет до конца времен, а в последний день (Ин. 6:39–40, 44). Это воскресение будет одномоментным для всех людей – как для праведников, так и для грешников (Мф. 25:31–46, Ин. 5:28–29, Деян. 24:15, ср. 1Кор. 15:52 и 2Кор. 5:10). Воскрешенные немедленно предстанут на суд Божий. Единственное воскресение будет предварено единственным же Вторым пришествием с неповторимыми библейскими признаками открытия славы Христовой (яркое как молния, видное сразу всем жителям земли, сопровождаемое знамением на небе, голосом и трубой ангела и проч. – Мф. 13:41, 24:27–31, 25:31; 1Фес. 4:16 и др.).

Важное значение при объяснении своего учения как для православных, так и для премилленаристов, имеют слова ап. Иоанна Богослова о второй смерти и первом воскресении.

Среди образов книги Откровения важное место занимают понятия второй смерти, страшные последствия которой подчеркнуты трижды (Откр. 2:11; 20:6, 14), и первого воскресения (Откр. 20:5, 6). Вместе с не названной, но очевидно подразумеваемой первой смертью и вторым воскресением они пророчески открывают те же тайны нашего спасения, о которых говорит и все Писание. Значимость этих слов для премилленаристов усугубляется тем, что это единственное место в Писании, где, казалось бы, упоминается двойное воскресение мертвых.

Неопротестанты обычно понимают первую смерть как смерть телесную⁴⁴⁸, поэтому она не занимает значимого места в их эсхатологических рассуждениях. Человек не может избавиться от первой смерти, т.к. всем нам предстоит в свое время умереть. Впрочем, для баптистов и пятидесятников первая смерть не прекращает личного бытия человека, хотя и разлучает душу от тела. Напротив, адвентисты в рамках своей антропологии подчеркивают тождество первой смерти и «сна души»⁴⁴⁹.

Первым воскресением амилленаристы считают прославленное состояние души верующего после смерти⁴⁵⁰, тогда как хилиасты видят в нем воскресение праведных перед началом тысячелетнего царства⁴⁵¹. Тем самым первая смерть побеждается первым воскресением для жизни в течение тысячелетия⁴⁵².

Вторую смерть баптисты и пятидесятники согласно понимают как осуждение на вечное мучение⁴⁵³, а адвентисты и свидетели Иеговы – как уничтожение грешников⁴⁵⁴. Тем самым, объясняют они, истребится и сама смерть⁴⁵⁵.

Второе воскресение – воскресение праведных – у амилленаристов, как и в православии, является элементом всеобщего воскресения. У хилиастов же второе воскресение – это воскресение грешников, воскресение осуждения (Ин. 5:29) на вечное поругание и посрамление (Дан. 12:2)⁴⁵⁶. При этом будут воскрешены «все неспасенные всех времен и народов, а также те, кто умер в период тысячелетнего царства»⁴⁵⁷. Решающим экзегетическим аргументом премилленаристы считают слово ἔζησαν (ожили) из Откр. 20:4–5 (души обезглавленных… ожили и царствовали; прочие же из умерших не ожили). Им кажется нелогичным употребление одного и того же слова в первом случае по отношению к духовному воскресению, а во втором – к телесному⁴⁵⁸.

Вместе с тем, при всем желании оставаться в рамках этих толкований, хилиасты не могут обойти вниманием тот факт, что в Писании постоянно говорится о нашей смерти для греха и воскресении для праведной жизни (ср., напр., Рим. 6–8, особенно 6:11, 7:4–6, 8:10). Поэтому при решении нравственных вопросов им поневоле приходится говорить о воскресении от мертвых дел к праведной жизни, а о первой смерти – как о жизни без Христа⁴⁵⁹. Баптист М. Эриксон, характеризуя личную эсхатологию, различает три смерти – физическую, духовную и вечную. Духовная смерть для него – это отделение человека от Бога, а вечная – «окончательное завершение и закрепление этого состояния отделения»⁴⁶⁰. Как видно, вне контекста Откр. 20 эти авторы готовы согласиться с библейским учением о смерти души.

Вместе с тем, использование аллегорического толкования применительно к второй смерти обязывает так же толковать и связанное с ней первое воскресение, т.к. в Откр. 20:6 участники именно первого воскресения неподвластны второй смерти. Поэтому свт. Игнатий (Брянчанинов) называет первым воскресением воскресение душою, т.е. воскресение «из первого умерщвления, из умерщвления грехом, над которым смерть вторая, то есть вечная погибель, уже не имеет власти»⁴⁶¹. Однако этого второго шага хилиасты делать не хотят.

В православном Предании иногда под первой смертью понимается либо смерть физическая, либо смерть души еще формально живого человека, его отпадение от Бога. Хорошо объясняет суть православного толкования первой смерти блж. Августин: «Есть две смерти: одна временная, – это смерть первая, а другая вечная – это смерть вторая. Первая смерть определена для всех, а вторая только для злых, нечестивых, неверующих, ругателей и всех противящихся здравому учению»⁴⁶².

Представление о духовной первой смерти еще живого человека восходит к проклятию Богом Адама: В день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь (Быт. 2:17). Ясно, что в день грехопадения Адам остался жив телесно, но умер душой. «Однако,– замечает свт. Иоанн Златоуст,– естеством он не умер в тот же день, но умер грехом; это – смерть души, а то – смерть тела. Впрочем, когда ты слышишь о смерти души, то не подумай, что душа умирает: она бессмертна; а смерть души есть грех и вечное наказание»⁴⁶³.

Поэтому свт. Григорий Палама учит, что «настоящая смерть – когда душа разъединяется с Божественной благодатью и сочетается с грехом… Для добре мудрствующих она страшнее самой муки гееннской»⁴⁶⁴. Напротив, жизнь души есть единение с Богом. В связи с этим свт. Григорий вспоминает слова ап. Павла: если живете по плоти, то умрете, а если духом умерщвляете дела плотские, то живы будете (Рим. 8:13), и объясняет: «О жизни и смерти говорит он тех, кои будут в будущем веке, жизнью называя наслаждение вечного царства, а смертью – вечнующую оную муку. Таким образом, преступление заповеди Божией является причиною всякой смерти и для души и для тела: и той, которая бывает в сем веке, и той, которую составит нескончаемая оная мука»⁴⁶⁵.

Обратимся к свт. Иоанну Златоусту. Для него первая смерть двояка – душой и телом. Тем самым она влечет и двоякое воскресение – в противоположность единственной смерти и воскресению Христа: «Мы умерли двоякой смертью и потому ожидаем двоякого и воскресения… У Христа одна смерть, так как Христос не согрешил, но и эта одна смерть была для нас, так как Он не подлежал смерти: Он не был повинен греху, следовательно, и смерти. Посему Он и воскрес воскресением только от одной смерти; а мы, умершие двоякой смертью, воскресаем и двояким воскресением. Одним мы воскресли пока от греха, так как погреблись вместе с Ним в крещении, и восстали вместе с Ним через крещение. Это – одно воскресение, отпущение грехов, а второе воскресение – воскресение тела… Тело пало потому, что согрешило; посему, если грех есть начало падения, то начало восстания есть освобождение от греха. Мы уже восстали большим воскресением, свергнув тяжкую смерть греховную и сняв с себя ветхую одежду; не будем же отчаиваться в меньшем»⁴⁶⁶. Обратим внимание, что первая смерть уже состоялась для телесно живых людей – это смерть душой. Смерть тела лишь завершает первую смерть, как то было и с Адамом. Поэтому и первое воскресение в крещении является залогом нашего телесного воскресения. Более того, святитель утверждает, что оно даже важнее воскресения тела. В самом деле, благодаря именно первому, а не второму воскресению мы стали согражданами святым и своими Богу (Еф. 2:19). Акцент на двоякой смерти еще до всеобщего воскресения в целом характерен для православного Предания.

В притче о блудном сыне Господь показывает, что тяжкий грешник – духовно мертвый человек. Принеся плоды покаяния, он оживает. Отец свидетельствует о блудном сыне: Этот сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся (Лк. 15:24). Ясно, что в этой притче Господь говорит не о телесном воскресении, а о возвращении грешника к Богу через покаяние⁴⁶⁷. Таким образом, духовно мертвый человек имеет возможность ожить в крещении и покаянии.

Рациональное представление о первой смерти обессмысливает понятие актуального Царства Божия и его признаков. По большому счету, соцарствование со Христом (2Тим. 2:12), восседание с Ним на престоле (Откр. 3:21) в течение нашей жизни для еретиков является предметом чисто академического интереса.

Православный аскетический опыт утверждает противоположное. Прп. Симеон Новый Богослов умоляет нас «избегать вредного и еретического учения тех, которые говорят, что ныне не открывается в нас, верующих, слава Господа Иисуса Христа благодатью Святого Духа… Если же кто станет говорить, что каждый из нас, верующих, получил и имеет Духа, хотя не сознает и не чувствует того, таковой богохульствует» (в последнем случае он ссылается на Ин. 7:38)⁴⁶⁸.

В свою очередь, первая смерть является условием для первого воскресения, а без первого воскресения нельзя войти в Царство Божие. При всем различии еретических моделей учения о воскресении в них есть два принципиальных сходства. Во-первых, причиной телесного воскресения все еретики правильно считают воскресение Христово. Во-вторых, будущее воскресение жизни для них не связано с фундаментальным изменением нашей природы в прошлом: крещение не меняет человека, а жизнь во Христе не делает нас соучастниками воскресения Христова⁴⁶⁹.

Православная Церковь также называет причиной будущего всеобщего воскресения единственное воскресение Христово; в этом еретики сохранили с нами сходство в вере. Однако каждый верный становится соучастником этого воскресения Христова уже сейчас: в таинстве крещения и в ходе своей последующей христианской жизни⁴⁷⁰.

Первое воскресение, или оживотворение, Новый Завет зачастую понимает в нравственном смысле: мы были мертвы во грехах, но оживлены вместе со Христом (Еф. 2:1–6, ср. Рим. 7:11 и Кол. 2:13). Ап. Павел говорит об этом в очень сильных словах: Бог нас, мертвых по преступлениям, оживотворил со Христом… и воскресил с Ним (Еф. 2:5–6). В отличие от небесной надежды, отнесенной к будущему во Христе (посадил на небесах во Христе Иисусе, дабы явить в грядущих веках преизобильное богатство благодати Своей в благости к нам во Христе Иисусе, ст. 6), здесь говорится об уже состоявшемся факте. Так и согласно ап. Петру, мы возрождены из мертвых к упованию живому (1Пет. 1:3).

Царство Божие входит в верного уже сейчас, даруя ему жизнь вечную. Господь говорит: слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную, и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь (Ин. 5:24). Эта вечная жизнь в свое время откроет и телесное воскресение: Воля Пославшего Меня есть та, чтобы всякий, видящий Сына и верующий в Него, имел жизнь вечную; и Я воскрешу его в последний день (Ин. 6:40). Сейчас вечная жизнь даруется верному через причащение Тела и Крови Христовой, которые таинственным образом являются залогом будущего блаженного воскресения: Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день (Ин. 6:54). В беседе с Никодимом Господь увязывает эту истинную жизнь и с будущим Судом. В истинной жизни, которая входит в верного через крещение и оживотворение Святым Духом (Ин. 3:5), через исполнение заповедей Божиих (Ин. 3:21), содержится и залог будущего оправдания: Верующий в Него не судится, а неверующий уже осужден, потому что не уверовал во имя Единородного Сына Божия (Ин. 3:18).

Те люди, в которых нет этой божественной жизни, уже сейчас мертвы и не способны войти в Царство. Поэтому Господь говорит ученику: предоставь мертвым погребать своих мертвецов, а ты иди, благовествуй Царствие Божие (Лк. 9:60). Свт. Григорий Палама объясняет: «Мертвыми назвал Господь тех еще живущих, конечно, как умерших душой»⁴⁷¹.

Для апостолов это был не простой нравственный призыв, но реальность духовной жизни. Ап. Павел свидетельствует, что если мы уже воскресли со Христом, то должны искать горнего, и напоминает нам о состоявшейся нашей смерти (Кол. 3:1–3). Апостолы пережили смерть и воскресение и писали к другим христианам, которые также ощутимо их пережили. Именно отсюда мы видим у апостолов презрение к скорбям и к телесной смерти (ср. 1Пет. 4:15–16, Флп. 1:23).

Наше нравственное состояние до этого первого воскресения сравнимо с глубоким мертвенным сном, так что, замечает один современный автор⁴⁷², «пробуждение из него вполне подобно воскресению из мертвых», это духовное бесчувствие. Потому и сказано в Еф. 5:14: Встань, спящий, и воскресни из мертвых, и осветит тебя Христос. Свт. Григорий Палама задается вопросом: «Из каких мертвых призывает он воскреснуть? Всеконечно из умерщвленных плотскими пожеланиями, кои воюют на душу (1Пет. 2:11)… Мертвыми назвал Господь тех еще живущих, конечно как умерших душой»⁴⁷³. Подобно и блж. Августин так объясняет призыв Спасителя в Мф. 8:22: «Чтобы мертвые в душе погребали мертвых телом»⁴⁷⁴.

Ясно, что наше воскресение в крещении лишь сходно, но не тождественно с будущим всеобщим воскресением. Различаются они по качеству и по времени. Прп. Макарий Великий утверждает: «Воскресение умерщвленных душ бывает еще ныне, а воскресение тел будет в оный день»⁴⁷⁵. В крещальном Апостоле (Рим. 6:3–11) сказано о подобии в крещении Его смерти и воскресения (Рим. 6:4–5, ср. ст. 11). Толкуя это место, свт. Иоанн Златоуст показывает взаимосвязь нашего соумирания Христу в таинстве крещения и в последующей жизни: «Существуют два умерщвления и две смерти: одно умерщвление совершается Христом в крещении, а другое должно совершаться нами посредством нашей деятельности после крещения. То, что в крещении погребены прежние наши грехи, составляет Христов дар, а пребывание после крещения мертвыми для греха – это должно быть делом собственного нашего попечения, хотя и здесь… всего более помогает нам Бог… Апостол не сказал: смерти, но: “подобием смерти”, так как в тебе не самая сущность умерла, а умер греховный человек, т. е. порочность… Как Христово тело, погребенное в земле, принесло плод – спасение мира, так и наше тело, погребенное в крещении, принесло плод – правду, освящение, усыновление и бесчисленные блага, а впоследствии принесет и дар воскресения»⁴⁷⁶. Свт. Кирилл Иерусалимский, также опираясь на Рим. 6:3–4, утверждает некое фундаментальное изменение человека в крещении: в этот момент совершается не только отпущение грехов и усыновление, но и «общение Христовых страстей в подобии»⁴⁷⁷.

Итак, в таинстве крещения неким таинственным образом мы стали причастниками Христовых страстей и воскресения⁴⁷⁸. Мы погреблись со Христом крещением в смерть и уже ожили из мертвых (Рим. 6:4, 13, ср. Кол. 2:12). Но это означает, что первая смерть (которая, понятно, должна предшествовать первому воскресению) уже состоялась в наших телах (Рим. 8:10, ср. Кол. 3:5). Следовательно, второе воскресение (воскресение тела, а не души) – еще впереди (Рим. 8:11).

Кроме умирания, в крещении происходит новое рождение. Свт. Григорий Богослов находит в Писании описание трех разных рождений: плотского, через крещение и через воскресение. Рождение через крещение он характеризует следующим образом: «Оно свободно, истребляет страсти, обрезает всякий покров, лежащий на нас от рождения и возводит к горней жизни». Третье рождение, через воскресение, он тесно увязывает со вторым. В нем мы дадим отчет Творцу, как мы жили: или только следовали собственной плоти, или «совосторгались с духом и чтили благодать возрождения». Все эти рождения «Христос почтил Собой»: «первое – первоначальным и жизненным вдохновением; второе – воплощением и крещением, когда крестился Сам; третье – воскресением, которого Сам стал начатком, и как сделался первородным между многими братьями, так благоволил сделался первенцем из мертвых» (Рим. 8:29; Кол. 1:18)⁴⁷⁹. Мы видим, что, по мысли святителя, воскресение есть новое рождение. Таким образом, два воскресения из двадцатой главы книги Откровения становятся двумя новыми рождениями. Первое из них обновляет падшее создание, а второе вводит нас в вечность.

В крещении – втором рождении – мы не только усыновлены Богом, не только стали членами Церкви – тела Христова, но и духовно совоскресли со Христом. Тем самым мы становимся соучастниками божественной жизни (или причастниками Божеского естества, как говорит ап. Петр в 2Пет. 1:4). Это богосыновство и совоскресение не носит окончательного характера, в отличие от жизни будущего века, но может даже послужить нам в осуждение, если мы не будет творить волю Божию (Лк. 6:46), а совершенные после крещения грехи омывать покаянием.

Итак, первое воскресение – это не некий акт в будущем, а воскресение нас всех, которое началось в крещении и продолжается постоянно в покаянии. Оно является условием для второго воскресения⁴⁸⁰. Первое воскресение делает нас участниками Царства Христова еще здесь, в земной жизни. Но если мы не совоскресли со Христом в таинстве крещения, то будем чужими Ему и в вечности. И, с другой стороны, если мы просветились в крещении⁴⁸¹ и затем согрешив, не обновляемся покаянием, но продолжаем распинать в себе Сына Божия и ругаться Ему (Евр. 6:6), то мы будем посторонними для Бога и не войдем в Его вечное Царство.

В связи с этим необходимо остановиться на ключевом новозаветном учении, объясняющем образ христианской жизни во Христе сейчас и в вечности. Это учение о Царстве Божием.

Свойственное неопротестантам учение об исключительно интеллектуальном знании Бога и Его Царства ведет их к изобилию слов об обладании Святым Духом. Появляется все больше книг, статей, фильмов и радиопередач, популяризирующих диспенсационализм и идею внезапного восхищения всех верующих на небо. Отсюда же адвентистское представление об участии в Царстве через соблюдение субботнего покоя. Наконец, те же корни имеет напряженное ожидание Армагеддона свидетелями Иеговы.

Поэтому для анализа ошибочных эсхатологических доктрин неопротестантов необходимо выявить содержащееся в Церкви Святым Духом учение о Царстве Божием и сравнить это учение с новоявленными заблуждениями.

Царство Божие, Царство Небесное, Царство Христово⁴⁸² – одно из важнейший понятий Нового Завета и всей Библии. Оно настолько привычно для нас, что кажется самоочевидным. Вместе с тем, Священное Писание излагает учение о Царстве в разных местах, каждый раз подчеркивая его разные оттенки.

Библейское учение о Царстве Божием своими корнями уходит в Ветхий Завет, в котором современные прор. Моисею иудеи названы царством священников и народом святым (Исх. 19:5, 6; ср. Мф. 8:12 – здесь иудеи названы сынами царства). Впоследствии идея Царства конкретизировалась и была поставлена в прямую связь с явлением Мессии и основанием Им Своего Царства, причем пророки раскрывали множество обстоятельств Его служения⁴⁸³.

Пророчества о Христе показывают Его царство с момента пришествия⁴⁸⁴. Так, в благословении Иакова обещано: Не отойдет скипетр от Иуды и законодатель от чресл его, доколе не приидет Примиритель, и Ему покорность народов (Быт. 49:10). Прор. Даниил указывает дату рождения Христа Владыки (Дан. 9:25), причем Его Царство названо вечным (Дан. 2:44, ср. 3:100). Царь Давид обещает, что поклонятся ему все цари; все народы будут служить ему (Пс. 71:11). Архангел Гавриил пророчествует Деве Марии: Он будет велик и наречется Сыном Всевышнего, и даст Ему Господь Бог престол Давида, отца Его; и будет царствовать над домом Иакова вовеки, и Царству Его не будет конца (Лк. 1:32–33). Христос уже сел на этом престоле. В книге Откровения Он говорит о Себе, что уже победил и сел с Отцом на престоле Его (Откр. 3:21). В свою очередь, ап. Петр видит исполнение пророчества о потомке Давида на его престоле (1Пар. 17:11–14) именно в Иисусе Христе – в Его воскресении и излиянии Им Святого Духа в день Пятидесятницы (Деян. 2:30–36).

Родившимся Царем Иудейским называют Его Ироду волхвы (Мф. 2:2). Нафанаил называет Его не только Сыном Божиим, но и Царем Израиля (Ин. 1:49), и Христос принимает это исповедание. Так же – Царь Израилев – называет Его народ при торжественном входе в Иерусалим (Ин. 12:13), что для евангелиста доказывает исполнение пророчества Захарии о грядущем Царе (Зах. 9:9).

Господь Иисус Христос раскрывал учение о Царстве постепенно, сообразуясь с духовным состоянием своих слушателей: «В Новом Завете Иисус Христос говорит о Своем Царстве, но разумеет его со стороны нравственной, а о стороне Своего Царства физической, о его силе, законах, управлении и правах не говорит. Апостолы говорят, но мало и с осторожностью… Это потому, что еще не время было говорить об этом, ибо иудеи не отвыкли еще от чувственных своих мечтаний о Мессии как о Царе земном, а язычники готовились со своими политическими подозрениями»⁴⁸⁵. Но после Сошествия Святого Духа истина о Царстве стала доступна ученикам не только как знание: получив силу Святого Духа, они постигли его опытно.

Свою царскую власть Христос многократно являл в земной жизни. Изгоняя бесов, Он показывал, что действительно связал сильного, господствует над сатаной (Мф. 12:25–29, Мк. 3:22–30). Собственно, Господь для того и воплотился, чтобы Своей смертью лишить силы имеющего державу смерти, то есть диавола (Евр. 2, 14). Христос господствует и над стихиями, даже прямо повелевает ими (Мк. 4:39). Он свидетельствует о полноте Своей власти: Дана Мне всякая власть на небе и на земле (Мф. 28:18). В первосвященнической молитве Господь обращается к Отцу, так говоря о Себе: Ты дал Ему власть над всякою плотью (Ин. 17:2).

Христос проповедует не только о грядущем Царстве (Мф. 4:17; 10:7)⁴⁸⁶, но и об уже достигшем до слушателей (Мф. 12:28), потому что оно от дней Иоанна Крестителя доныне силою берется (Мф. 11:12), а его тайны становятся известны апостолам (Мф. 13:11). Царство уже сейчас есть удел тех, кто подобен детям (Мф. 19:14).

Собственно, Царство Божие уже сейчас внутри нас (Лк. 17:21), и это Царство, по слову прп. Макария Великого, есть «небесное веселие Духа, осуществляющееся в достойных душах»⁴⁸⁷.

В отличие от неопротестантов, которые любят говорить о божественных вещах, которые им не известны на деле, Господь хотел, чтобы апостолы опытно узнали благодать Святого Духа. Поэтому Он учит их по воскресении о Царстве Божием и сразу же повелевает не отлучаться из Иерусалима, но ждать Обещанного – крещения Духом Святым (Деян. 1:3–5). И в ответ на неразумный вопрос учеников о Царстве как еврейском государстве Господь вновь повторяет обещание: вы примете силу, когда сойдет на вас Дух Святой; и будете Мне свидетелями в Иерусалиме и во всей Иудее и Самарии и даже до края земли (Деян. 1:6–8). Такое опытное знание Царства ученики получили в день Пятидесятницы.

Свт. Серафим (Соболев) так объясняет евангельское учение о Царстве Божием – Царстве благодати: «На основании первых приведенных евангельских слов (Лк. 4:43; Мф. 6:33, 13:44–46) для нас становится ясным, что Господь для того и пришел на землю, страдал и умер на кресте, чтобы проповедать Царство Божие, а затем и даровать его нам, как самое высшее благо. А во вторых словах Христа (Ин. 16:7, Лк. 12:49) выражается истина, что Господь пришел на землю, страдал и умер на кресте ради ниспослания нам Духа Святого, Его Божественной благодати, как самого высшего и драгоценного блага». Отсюда, заключает святитель, следует отождествление Царства Божия и возрождающей благодати Святого Духа, которая даруется верующим в таинствах крещения и миропомазания⁴⁸⁸. Тем самым становятся понятными и слова, сказанные Никодиму: Если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие (Ин. 3:5). Свт. Серафим толкует их так: «Если мы не примем крещения, то не получим благодати Св. Духа. А если не получим сей благодати, то окажемся вне Царства Божиего, ибо оно и есть эта крещенская благодать»⁴⁸⁹.

Поэтому свт. Серафим (Соболев), ссылаясь на ряд святых отцов (свв. Киприан Карфагенский, Антоний Великий, Ефрем Сирин, Кирилл Иерусалимский, Иоанн Златоуст, Макарий Великий, Каллист и Игнатий, Симеон Новый Богослов, Феофан Затворник), утверждает, что Царство Божие есть возрождающая благодать Святого Духа, данная верным в таинстве крещения и миропомазания⁴⁹⁰. У еретиков благодать Святого Духа, т.е. Царство Небесное, вовсе отсутствует и не может иметь никаких проявлений, поскольку они не имеют таинства миропомазания. У католиков же это таинство есть в силу непреложности Божественных дарований (Рим. 11:29), однако «сия благодать не спасительна здесь, т.е. не может обнаруживаться в своих проявлениях вследствие присущих католичеству ересей»⁴⁹¹.

Вместе с тем, поскольку возрождающая благодать Святого Духа передается лишь в Церкви, нередко Царством признается сама Церковь, о чем подробнее будет сказано ниже.

Полнота власти Христовой, видимо, наступила после воскресения (Мф. 28:18)⁴⁹². Об этом же говорят и обещание Спасителя на Тайной вечере вновь пить с апостолами новое вино в Царстве Отца Моего (Мф. 26:29). Многие святые отцы понимают под этим обетованием царства именно воскресение Христово⁴⁹³. Оно стало для нас несомненным уверением истинности нынешнего Царства благодати. Однако Царство славы обещано лишь в будущем: полнота Божией славы и власти откроется в день Страшного Суда и кончины мира (Мф. 13:43; 25:34; Лк. 13:29; Деян. 14:22; 2Пет. 1:11; 1Кор. 15:50; 2Фес. 1:5).

Таким образом, неотмирное Царство Божие открылось с пришествием в мир Иисуса Христа (Мф. 4:17; 12:28; Лк. 16:16)⁴⁹⁴. Однако оно открылось не как господство над врагами. Царством является Сам Бог, как мы видим в притчах (Мф. 22:2)⁴⁹⁵: вечная Божественная Истина, Правда и Любовь явилась во плоти⁴⁹⁶. Для иудеев главным преступлением Христа виделось Его Богосыновство, однако для язычника Пилата на первое место встал именно царский статус Христа (Мф. 27:37 и пар., ср. Мк. 15:18, 32; Ин. 18:37, 39; 19:3, 12)⁴⁹⁷.

Сам Господь объявил Себя Царем на суде у Пилата (Мф. 27:11), и именно учение Христово о Себе как о Царе было указано как Его преступление на табличке на кресте (Ин. 19:19 и пар.). Как видно, и Пилат, и иудеи неверно понимали, каким именно Царем называет Себя Господь Иисус Христос. Они думали лишь о земном, человеческом царстве и власти, тогда как Он есть Царь Небесный⁴⁹⁸, Господь ангелов и тех людей, которые добровольно покоряются Его владычеству. Господство над всякой тварью, даже отвергающими Его власть, Он покажет в вечности, после Второго пришествия⁴⁹⁹, когда, по слову церковного песнопения, «победит враги, яко всесилен»⁵⁰⁰.

По воскресении Христовом апостолы продолжили проповедь о царственной власти Христа. Первомученик архидиакон Стефан видит Христа стоящим одесную Бога (Деян. 7:56), что означает соучастие в царских почестях, достоинстве и власти (ср. 3Цар. 2:19–22). Неслучайно именно после этих слов, расцененных как богохульство, архидиакон Стефан был убит.

Ап. Павел благодарит Бога и Отца за то, что Он избавил христиан от власти тьмы и ввел в Царство возлюбленного Сына Своего, в Котором мы имеем искупление Кровию Его и прощение грехов (Кол. 1:13–14). Итак, Царство Сына неразрывно связывается здесь не с гражданской властью и поражением видимых врагов, но с искуплением и прощением грехов в смерти Христовой. Ею Царь связал предводителя разбойников и темничного стража – диавола и смерть, перенеся их богатство, т.е. человеческий род, в царские сокровищницы⁵⁰¹.

В прощальной беседе Христос обещает ученикам, что они сотворят и Его дела, и больше Его дел (Ин. 14:12). И действительно, уже во время Его земной жизни ученики изгоняли бесов (Мф. 12:27), исцеляли и благовествовали, т.е. Свою власть Христос уже тогда передавал ученикам.

Царство это и вне человека, и внутри нас (Лк. 17:21), начинается во времени, но и уготовано от сотворения мира (Мф. 25:34), продолжаясь в вечности. Заключенный в Крови Христовой (Лк. 22:20), дарующий нам Царство Новый Завет является вечным обетованием вечного Бога (ср. Ис. 55:3; 59:21; Иер. 31:33; Рим. 14:25).

После Пятидесятницы, наряду с пророчествами, исцелениями и передачей даров Святого Духа, апостолы воскрешают мертвых (ап. Петр – Тавифу, ап. Павел – Евтиха). Множество чудес и чудотворцев сохранила история Церкви. Даже если не упоминать древних святых, из ближайших наших соотечественников Бог в великой степени открывал знание будущего и знание чужих грехов и обстоятельств жизни, например, прп. Серафиму Саровскому, прав. Иоанну Кронштадтскому и блж. Матроне Московской. Им же Бог подал и дар исцелений и изгнания бесов. Бесстрашие к смерти было свойственно новомученикам, победившим смерть. Дикие звери (львы и медведи) становились ручными не только для прпп. Герасима Иорданского, Сергия Радонежского и Серафима Саровского: замерзающего сщмч. Кирилла Казанского отогревал от мороза медведь. Безо всякого вреда для себя пили смертное питие сщмч. Феопемпт, вмч. Георгий Победоносец, прпмч. Михаил Савваит, прп. Иоанникий Великий и прп. Варлаам Хутынский. Наконец, воскрешением мертвых прославлены апп. Андрей, Иоанн, Филипп, Фома и Матфий, свв. Харалампий, Кенсорин, Георгий Победоносец, Николай Чудотворец, Спиридон Тримифунтский, Макарий Великий, Епифаний Кипрский, Мартин Турский, Варлаам Хутынский, Сергий Радонежский, Кирилл Белозерский и другие святые.

Наряду с внешними чудесами, еще большее значение имеет данная Богом христианам власть бороться с диаволом. Хотя он ходит, как лев рыкающий, ищущий, кого поглотить (1Пет. 5:8), однако не может помешать нам приносить самим в себе духовные жертвы (1Пет. 2:5). Поэтому, по слову ап. Иоанна Богослова, верные уже сейчас являются царями и священниками Богу (Откр. 1:6, 5:10), и это священство является следствием первого воскресения (Откр. 20:6). Итак, наступившее тысячелетие божественной благодати, сковавшее сатану (Откр. 20:2), стало для христиан временем благоприятным, днем спасения (2Кор. 6:2).

Видимым явлением Царства Христова в этом мире, по толкованию святых отцов, является основанная Им Церковь⁵⁰². Церкви и ее членам Господь дал обетования Царства, поэтому свт. Иннокентий Херсонский учит, что «Церковь Христианская есть самое ощутительное Царство Христово»⁵⁰³.

С этими словами могли бы согласиться и многие неопротестанты, особенно баптисты и пятидесятники. Однако для них Церковь – это нечто внешнее, преимущественно церковная организация и собрание верующих⁵⁰⁴. Это наглядно видно, например, в термине «восхищение Церкви». Тем самым без внимания остается главное, что дает Церковь,– благодатные дары Святого Духа, которые подаются каждому верующему в доступную для него меру ради исполнения нами заповедей Божиих и возрастания в Боге. Во Христе все здание Церкви, слагаясь стройно, возрастает в святой храм в Господе, на котором и вы устрояетесь в жилище Божие Духом (Еф. 2:21–22). Церковь есть Царство потому, что в ней подается возрождающая божественная благодать, особенно через святые таинства крещения, миропомазания и причастия.

Царствование верных заключается в том, что они уже сейчас стали причастниками божественной благодати, исполняют с ее помощью заповеди, общаются в молитве с Творцом вселенной, взирая на Его славу, и при этом сами таинственно преображаются в тот же образ от славы в славу (2Кор. 3:18), принимая от полноты Христовой благодать на благодать (Ин. 1:16).

Свт. Игнатий (Брянчанинов) учит нас, что после оставления греховной жизни, покаяния и исполнения евангельских заповедей наш душевный храм осеняет Святой Дух. В такой храм входит Бог и «учреждает в нем Свое духовное, невидимое, но вместе вполне ощутимое и познаваемое Царство»⁵⁰⁵. Прп. Ефрем Сирин, прославляя родившегося Христа, восклицает: «Как Царь, всем дает Он царство; как Первосвященник, всем дарует очищение; как Агнец, всем уготовляет трапезу»⁵⁰⁶. Поэтому причастие уже сейчас, объясняет св. Николай Кавасила, является участием в Царстве Христовом⁵⁰⁷. Для верных Царство Божие – это причастие благодати Святого Духа, т.е. жизнь во Христе⁵⁰⁸, причащение Его Тела и Крови, деятельное исполнение заповедей, молитва и созерцание Бога в Его творении⁵⁰⁹, Промысле и Искуплении⁵¹⁰.

Прп. Максим Исповедник подчеркивает, что Царство предназначено для всех, но не все в него входят: «Царствие Бога и Отца в возможности есть во всех верующих, но в действительности Оно – только в тех, кто целиком отказался от душевного и телесного расположения ко всем [проявлениям] жизни по естеству, стяжав себе жизнь духовную, и кто может сказать: И уже не я живу, но живет во мне Христос (Гал. 2:20)»⁵¹¹. Итак, даже правильно верующие члены Церкви могут оказаться вне этого Царства сейчас, как и в вечности⁵¹². Для неверующих же оно непонятно и чуждо, что можно видеть и по странным толкованиям нецерковных экзегетов.

Царство Спасителя стало доступным для верных после смерти Христовой и Его Воскресения через святые таинства. По слову св. Николая Кавасилы, «крещение дарует бытие и всецелое существование о Христе», миропомазание усовершенствует рожденного, «влагая соответствующую сей жизни силу действования, божественная же Евхаристия сохраняет и поддерживает его жизнь и здравие… Сим Хлебом живем, движемся миром, получив бытие от купели»⁵¹³. Тем самым верные становятся причастниками Божеского естества (2Пет. 1:4)⁵¹⁴ и научаются и в самих себе приносить Богу жертвы, становясь новозаветным царственным священством (ср. 1Пет. 2:5, 9). Православная литургия раскрывает перед нами тайны Царства Божия, пришедшего в славе.

Явление Царства Божия в мире для верующих актуализируется через Евхаристию⁵¹⁵, которая делает верных сынами света и дня⁵¹⁶, храмами Святого Духа, освящает их, соединяет со Христом, преподает обетованные блага⁵¹⁷, дарует оставление грехов и делает верных наследниками Царствия Небесного, вводит Христа в наши сердца, делает верных храмами Святого Духа⁵¹⁸. Господь через Евхаристию сохраняет и полноту Церкви⁵¹⁹. Она является мостом, связующим нынешнее Царство благодати и ту славу, в которой уже сейчас пребывает Христос и участия в которой можно сподобиться через причастие⁵²⁰.

В то же время возможно причащение и во осуждение (1Кор. 11:27–29). Свт. Иоанн Златоуст обличает недостойно причащающихся, что в них живет мамона, который «ненавидит Царство Христово»⁵²¹. Таким образом, участие во внешнем акте Царства может быть, тем не менее, проявлением ненависти к этому Царству.

Полнота будущего Царства славы будет продолжением Царства благодати, изливающейся через таинства. И в вечности верные будут поддерживать свое бытие, питаясь от источника воды живой (Откр. 21:6), с помощью чистой реки воды жизни и древа жизни (Откр. 22:1–2).

Сейчас еще нет в полноте царства Божия, пришедшего в силе. Лишь однажды апостолы видели его на горе Преображения (Мк. 9:1), когда Царство славы стало опытно постижимым и зримым (Мф. 16:28). Но в свое время Сын Человеческий придет судить всех людей и окончательно установит Свое Царство. Оба эти Царства – нынешнее и будущее – не противоречат друг другу, и переход Царства благодати в Царство славы не дает оснований говорить о бессилии Христовом. Сами термины «Царство благодати» и «Царство славы» были общеприняты у русских святых отцов в XIX в. Они нашли отражение и в катехизисе⁵²².

Свт. Филарет Московский сопоставляет «во всеобщем владычестве Божием и Христовом три сопредельные царства: царство природы, царство благодати, царство славы. Вход в царство природы открывается человеку естественным рождением, в царство благодати – крещением, в царство славы откроется воскресением из мертвых и последним судом»⁵²³. В свою очередь, и свт. Феофан Затворник учит нас, что христиане «призываются в царство благодати, чтобы наследовать царство славы, если сохранены будут условия к получению сего наследия, которые все совмещены в одном слове – достойно ходити Бога призваны в царство,– быть под царскою властию, чтоб потом участвовать и в царствовании»⁵²⁴.

Даже молитва Господня, в которой говорится о грядущем Царстве (да приидет Царствие твое) завершается утверждением существующего Царства: Ибо Твое есть Царство и сила и слава вовеки. Аминь (Мф. 6, 13). Толковавшие эту молитву святые отцы подчеркивают, что сейчас оно заключается в том, что «оный враг наш подчинен Богу, хотя, по-видимому, еще и сопротивляется по попущению Божию» (свт. Иоанн Златоуст). Подобно и свт. Симеон Солунский вопрошает: «И кто посмеет напасть и оскорбить тех, над которыми царствуешь, Ты Владыко и Господи, и над Ангелами господствующий? И кто противостанет силе Твоей? – Никто»⁵²⁵.

Взаимоотношение Царства славы и Царства благодати раскрывается в притчах о семени и о горчичном зерне (Мк. 4:26–32): упав в землю, это зерно, т.е. Царство Божие, сейчас зреет и растет⁵²⁶, но в свое время явится в славе. Нынешнее Царство благодати пришло неприметным для внешнего мира образом (Лк. 17:20), поэтому видимое противоречие утверждений Спасителя об уже наступившем и лишь грядущем Царстве снимается через правильное понимание: наступило Царство благодати, впереди – Царство славы. Именно в это Царство славы не смогли бы войти апостолы, если бы утратили свою по-детски искреннюю и несомненную веру (Мф. 18:3), хотя они и пребывали в Царстве благодати. После Пятидесятницы мы, по слову апостола Павла, приемля царство непоколебимое, будем хранить благодать, которою будем служить благоугодно Богу (Евр. 12, 28)⁵²⁷.

При жизни Христу предлагали царскую государственную власть (Лк. 4:6; Ин. 6:15), но Ему не нужна была светская власть в теперешнем, не преображенном мире, который лежит во зле (1Ин. 5:19) и находится под властью диавола (Лк. 4:5–6; Деян. 26:18). Будущая власть Его также будет совершенно отлична от того внешнего государственного господства, которое видится премилленаристам эталоном не только человеческого, но и Божественного Царства. Однако царство благодати – иное. Господь сказал, что к моменту суда у Пилата Его Царство уже наступило, но оно не от мира сего (Ин. 18:36–37). Хотя и было Царство благодати, но сама благодать действует лишь в тех, кто ее принимает добровольно. Царство благодати, по свидетельству ап. Павла, завершится по окончании домостроительства спасения: А затем конец, когда Он предаст Царство Богу и Отцу, когда упразднит всякое начальство и всякую власть и силу (1Кор 15:24–28)⁵²⁸. Напротив, второе, т.е. будущее Царство славы апостолы называют непоколебимым (Евр. 12:28), вечным (2Пет. 1:11), в нем Господь и Христос будет царствовать во веки веков (Откр. 11:15).

Важнейшими аспектами Царства Божия являются его сила и слава, как то сказано в завершении молитвы Господней у евангелиста Матфея (Мф. 6:13). Так и ап. Иуда славословит Бога через Христа, возглашая Ему славу и величие, силу и власть прежде всех веков, ныне и во все веки (Иуд. 25)⁵²⁹. Сила и слава будут главными признаками Второго пришествия (Мф. 24:30). Надо заметить, что сила и слава будут также атрибутами царства антихриста (ср. 2Фес. 2:9, Откр. 13:4), царство которого, как уже говорилось, будет диавольской пародией на Царство Христово⁵³⁰.

Если Царство наступило, то действие силы и славы Божией заключены в деяниях и словах Самого Спасителя, Его апостолов и всей Церкви от дня Пятидесятницы доныне. Так, множество свидетельств силы и славы Божией содержится в Писании. Уже Боговоплощение было действием силы Божией, по слову Божией Матери (Лк. 1:49, ср. ст. 35). Эта сила впоследствии исходила от Иисуса Христа, исцеляя всех (Лк. 6:19). И Он Сам говорит о Себе, что Он уже имеет всю власть (Мф. 28:18, Ин. 17:2), в том числе власть над нечистыми духами (Лк. 4:36), власть прощать грехи и судить (Мф. 9:6, Лк. 5:24, Ин. 5:27). Даже Его слово обнаруживало Его власть (Мф. 7:29). Имея эту власть, Он передавал ее и другим – власть прощать грехи (Ин. 20:23), совершать чудеса (Мф. 10:1, Мк. 3:15, 6:7; Лк. 10:19). Сила Христова встречала сопротивление диавола, но Господь связал сильного (Мф. 12:29). Ученики свидетельствовали о Христе, что Он был силен в слове и деле (Лк. 24:19, ср. Деян. 2:22). Христос-Царь был для апостолов Божией силой (1Кор. 1:24), поэтому Ему служат сильные ангелы (ср. Откр. 10:1 и др.), а апостол Павел называет Его единым сильным Царем царствующих и Господом господствующих (1Тим.6:15).

Апостолы и первые христиане также были сильны силой Божией, которая помогала им (ср. Рим. 8:37, 2Кор. 4:7, Кол. 1:29). Признаки апостола оказались перед верующими, в частности, знамениями, чудесами и силами (2Кор. 12:12, ср. Рим. 15:19). Ап. Павел и своих читателей называет сильными: Мы, сильные, должны сносить немощи бессильных (Рим. 15:1). Эту божественную силу он даже противопоставляет обычной человеческой силе (1Кор. 1, 25–27). Человек может пытаться сопротивляться силе Божией, хотя это и бессмысленно (ср. 2Кор. 13:8 и 1Кор. 10:22). Собственно, само благовестие Христово есть сила Божия ко спасению всякому верующему (Рим. 1:16, ср. 1Кор. 1:18), почему проповедь апостолов и сопровождалась великой силой Божией (Деян. 4:33, 19:20).

Эта же сила Божия сопровождает всякого верующего – независимо от времени и места его жизни. Сила Божия, которая в свое время воскресит нас (1Кор. 6:14), действует и сейчас (Флп. 3:21), она укрепляет нас (Кол. 1:11). Непрестанное действие силы Божией в верующих позволяет им вместе с ап. Павлом славословить Бога в Церкви во все роды, от века и до века (Еф. 3:20–21).

Слава Божия также не является одним лишь словесным выражением. Евангелист Иоанн говорит, что Иисус еще не был прославлен (Ин. 7:39), по разъяснению свт. Иоанна Златоуста, «называя славой крест»⁵³¹. Сам Господь называет славой Свои крестные страдания на Тайной Вечери: Ныне прославился Сын Человеческий, и Бог прославился в Нем (Ин. 13:31). Даже во время гонений всему миру была видна слава Божия. Писатель II века св. Мелитон Сардийский провозглашает, что «не в одном месте и не в малой части [земли] поместилась [теперь] слава Божия, но благодать Божия растеклась по всем пределам вселенной, и повсюду нашел Себе пристанище Вседержитель Бог через Иисуса Христа»⁵³². Однако если сейчас эта слава видима лишь для верующих, то в будущем обнаружится для всех. Неслучайно в православии говорится о грядущем Царстве славы – действительно это будет проявление славы Божией, как об этом говорит Сам Христос в притче о Страшном суде (Мф. 25:31, ср. Лк. 9:26 и Рим. 9:23).

Слава Божия должна производить в людях ответное действие. Бог увенчивает Своей славой людей, а люди прославляют Бога. Наши слава и честь являются в прославлении нашего естества, в обожении и в грядущем воскресении. По толкованию свт. Василия Великого, люди могут принести Богу славу и честь (Пс. 28:1 по славянскому переводу)⁵³³ своими добрыми делами, прославить Бога целомудрием и святостью, через правую веру и богословие, через созерцание Божеского домостроительства и научение других этому⁵³⁴. Нынешнее Царство благодати открывает верным полноту славы Божией. Именно ее показал прп. Серафим Саровский Мотовилову; ее как действие нетварного божественного света видели святые отцы. Многочисленные примеры действия божественной власти и славы содержатся в истории Церкви, в житиях и трудах святых отцов.

Залог нашего будущего соцарствования со Христом – теперешнее соучастие в Его царстве через причастие Божественной благодати, как учит прп. Макарий Великий: «Христиане не дивятся тому, что будут царствовать в будущем веке; потому что предварительно уже познали тайны благодати»⁵³⁵. О некоем залоге будущего Царства, суде прежде суда много говорит и прп. Симеон Новый Богослов в 57-м Слове⁵³⁶. В свою очередь, свт. Игнатий (Брянчанинов) увязывает принятие внутрь себя Царства Божия с правильным пониманием о Втором пришествии и приобретением способности «узнать и избежать антихриста или противостать ему». И наоборот, кто не принял внутри себя Царства Божия, тот не узнает антихриста и «непременно, непонятным для себя образом, соделается его последователем». Второе пришествие застанет такого человека неготовым, потому что он не имел своим руководителем Святого Духа⁵³⁷.

Для первых христиан сошествие Св. Духа на неофита было очевидным, столь же бесспорными были и дары Духа. Так, после крещения диакона Филиппа потребовалось послать к самаритянам апп. Петра и Иоанна, потому что на крещенных еще не сходил Св. Дух (ср. Деян. 8:5–17).

В отличие от неопротестантов, убежденных в своем спасении, но опытно не имеющих тому подтверждения, истинные верные уже сейчас укрепляются божественными таинствами. В вечности они продолжат питаться божественными истинами и благами, участвуя «во свете и славе единственного Победителя смерти, и греха, и диавола – Господа Иисуса Христа»⁵³⁸. Вырастающее из учения Церкви личное опытное знание Царя открывает нам Царство благодати, а участие в этом Царстве позволяет все лучше и все глубже узнавать Сына Божия. Иными словами, Бог подает верным благодать Святого Духа, и эта благодать является залогом обетования вечного Царства славы. Об этом прекрасно говорит прп. Симеон Новый Богослов: «Благодать Всесвятого Духа дается уневестившимся Христу душам, как обручение или залог. И как жена без обручения не имеет твердой уверенности, что несомненно сочетается некогда с мужем, так и душа никогда не восприимет верного удостоверения, что будет вечно сопребывать с Владыкою своим и Богом, или таинственно и неизреченно сочетаваться с Ним и наслаждаться неприступною красотою Его, если не получит обручения или залога благодати Его и не возымеет в себе сознательно Его Самого»⁵³⁹.

Вместе с тем, духовные реалии наступившего Царства благодати не отменяют свободной воли человека и нашей власти грешить здесь и сейчас.

С течением времени, по мере приближения к концу времен, мера наших беззаконий увеличится, во многих охладеет любовь (Мф. 24:12). Но отсюда неверно делать вывод о безуспешности миссии первого пришествия Христа. Напротив, истинное христианство за эти тысячелетия принесло великий плод – не только сонм святых, но и великое множество простых людей – клириков, монахов и мирян,– которые в своей жизни доказали торжество благодати Божией над грехом, стали друзьями Божиими и воистину заслужили того, чтобы ими, их подвигом был судим мир (1Кор. 6:12). С другой стороны, внешнее торжество греха в мире делает безответными людей, которые добровольно отказались от благодати Божией и подвергли себя рабству греха.

Сын Божий воплотился для того, чтобы разрушить дела диавола (1Ин. 3:8), дабы смертью лишить силы имеющего державу смерти, то есть диавола (Евр. 2:14). Неужели Воплощение Христово оказалось безуспешным? Нет. Христос многократно изгонял бесов из бесноватых людей, приводя эти экзорцизмы как пример Своей совершившейся победы над диаволом (Мф. 12:28).

Однако и царство сатаны – это реальность, хотя он сам связан (Мф. 12:24–25), осужден (Ин. 16:11) и изгнан будет вон (Ин. 12:31). Он и сейчас господствует в воздухе и действует в сынах противления (Еф. 2:2), имеет державу смерти (Евр. 2:14); будет ввергать в темницу христиан (Откр. 2:10), препятствует людям услышать Евангелие (Лк. 8:12), сеет в мире зло (Мф. 13:24–30, 37–39). В то же время нечистые духи трепещут перед Богом (Иак. 2:19). Диавол входит в людей лишь тогда, когда находит их духовный дом вне власти Бога – незанятым, выметенным и убранным (Мф. 12:43–45). Власть сатаны над подчиненными ему людьми основана на обмане и страхе. Несмотря на состоявшуюся победу Христа, он не прекращает борьбы с Ним (Ин. 14:30), с апостолами (Лк. 22:31) и другими христианами (1Фес. 2:18), обращая против нас раскаленные стрелы (Еф. 6:16). Словом, диавол, как рыкающий лев ходит, ища кого поглотить (1Пет. 5:8).

Поэтому-то христиане ведут с ним духовную битву (Еф. 6:12), покоряясь не нечистым духам, а Богу, и в результате диавол убегает от нас (Иак. 4:7). Ап. Павел учит не только о сосуществовании Царства Христова и Его врагов, но и об успешном окончании этой борьбы: Ему надлежит царствовать, доколе низложит всех врагов под ноги Свои (1Кор. 15:25). Лишь для тех христиан, которые сохранили веру и по своей силе исполнили заповеди Божии, действенно Божие обетование: Бог же мира сокрушит сатану под ногами вашими вскоре (Рим. 16:20).

Итак, наше соцарствование со Христом, жизнь во Христе (ср. Рим. 6:11, 8:2; Гал. 2:20 и др.) возможны лишь тогда, когда мы становимся воистину новой тварью (2Кор. 5:17). Вот как пишет об этом св. Николай Кавасила⁵⁴⁰: «Жизнь во Христе зарождается в здешней жизни и начало приемлет здесь, а совершается в будущей жизни, когда мы достигнем оного дня. И ни настоящая жизнь не может совершенно вложить ее в сердца людей, ни будущая, если не получит начатков ее в сей жизни». Он поясняет эти слова на примере: «Хотя свет сияет и солнце доставляет чистый луч, но не образуется тогда глаза ни у одного человека». Итак, «подлинно внутреннего нового человека, созданного по Богу, чревоносит мир сей, и зачатый уже здесь и совершенно уже образовавшийся рождается он в оном нестареющем мире». Это означает, что «не располагаться только и приготовляться к жизни, но и жить уже оною жизнью и действовать возможно святым даже в настоящей жизни». Только для такого человека становятся исполнимыми и нетяжкими заповеди Христовы, лишь такой человек является носителем благодатных даров Божиих, как мы видим это в житиях святых. Поэтому для прп. Симеона Нового Богослова очевидно, что еще в этой жизни мы должны увидеть нетварный свет Божества, который уже озарил наши сердца, хотя это сокровище мы и носим в глиняных сосудах (ср. 2Кор. 4:6–7)⁵⁴¹.

Оказывается, недостаточно одного лишь знания текстов о Боге и Христе, недостаточно молитв, деятельного исполнения заповедей, недостаточно даже крещения и причащения. Необходимо обновиться, чтобы в нас вселился Христос. Св. Николай Кавасила поясняет это так: «Спаситель же с живущими в Нем всегда и во всем соприсутствует, так что всякую нужду восполняет и есть для них все и не допускает обращаться внимания на что-либо иное... Сам Он – Питатель, но вместе с тем и пища, которую Он являет как Хлеб жизни… Им только можем мы ходить, и Он же есть и путь и, кроме того, отдохновение на пути и предел его». Конечно, такое состояние не является исключительно интеллектуальным, т.к. Христос в таких верных присутствует «совершеннейшим образом, по которому мы становимся сотелесными Ему и соживущими членами». Это состояние является плодом соработничества Бога и человека: «Происходит сие, с одной стороны, от Бога, с другой – от нашего тщания, и одно – вполне Его дело, другое – и от нас требует ревности. Впрочем, мы привносим не более того, сколько нужно, чтобы сохранилась благодать и не предать сокровища и не погасить светильника уже возжженного». Во всяком случае, для этого необходимо участие в таинствах: возрождение и соединение со Спасителем в крещении, усовершенствование и получение силы действовать в миропомазании, сохранение и поддержание жизни и здоровья в евхаристии.

Мы знаем, что Иисус Христос вчера и сегодня и вовеки Тот же (Евр. 13:8), таковы же и дары Его Церкви и Его верующим. Несостоятельна ссылка еретиков на то, что после апостолов якобы эти дары утратились в Церкви. Напротив, Христос обещает, что верующие в Него, без ограничения исторической эпохи, сотворят дела даже большие, чем Его (Ин. 14:12). Поэтому-то, как было показано выше, святые всех времен показывали в себе благодать Святого Духа и харизматические дары – пророчества, исцеления, чудотворения, говорения на иных языках, бесстрашие к смерти, к диким животным, ядовитым змеям и проч. (ср. Мк. 16:17–18).

Итак, святые доказали, что опытно познали тайны благодати. Это познание происходит опытно, через реализацию двуединого призыва Спасителя покайтесь и веруйте в Евангелие (Мк. 1:15). С некоторой долей условности можно выделить три этапа духовного роста человека – обращение к Богу, очищение (самоисправление) и освящение (богообщение)⁵⁴². Как замечает свт. Феофан Затворник, «существо жизни христианской состоит в богообщении о Христе Иисусе Господе нашем, – в богообщении, вначале обычно сокровенном не только от других, но и от себя»⁵⁴³. Неукоризненные делатели (2Тим. 2:15) очищают себя от страстей через пост, молитву, смирение и понуждение себя к добродетелям. Исправляя и укрепляя от греха с помощью Божией собственную волю, такие христиане ощутительно видят в себе действие плодов духа (Гал. 5:22–23), начинают любить узкий и тесный путь добродетели (ср. Мф. 7:13–14).

Учение об этом столь ясно отражено в Писании и в церковном опыте, что ничем иным, кроме духовного помрачения, нельзя объяснить отрицание еретиками реального богообщения и благодатной жизни во Христе, к которым могут и должны стремиться верующие. Впрочем, нельзя считать это заблуждение открытием протестантов. Уже прп. Симеон Новый Богослов вынужден был строго обличать своих православных современников, которые учили, что в силу самого факта крещения мы уже имеем Духа, хотя бы не сознавали и не чувствовали этого. Называя это мнение богохульством, он доказывает, что если мы ничего не чувствуем и не сознаем в себе, то «совсем не будем чувствовать и жизни вечной, которая бывает следствием того, и не увидим света Духа Святого, но пребудем мертвы, слепы, бесчувственны и в будущей жизни, как пребываем в настоящей»⁵⁴⁴.

Итак, открывшееся Царство Божие стало камнем преткновения для людей, именующих себя христианами. Искаженное понимание спасения как прощения Богом нашей вины в силу акта веры (а также исполнения субботы адвентистами или обязанности проповедовать и быть послушными Руководящему совету со стороны свидетелей Иеговы) ведет к ложному представлению о Самом Боге и Его взаимоотношениях с людьми. Тем самым Бога как бы заставляют замкнуться в Себе, чтобы Он не дал верным познания Себя – не о Себе, а именно Самого Себя. Проповедь об уверенности в спасении без опытного познания благодати как залога Царства приводит к тому, что душа интуитивно чувствует, что не познала Бога и не прославляет Его должным образом, к чему она предназначена в Теле Христовой Церкви. Обманутая разумом, душа перестает стремиться к Богу в опыте этой жизни, и переносит свое стремление к общению с Творцом в будущее. Отсюда рождаются различные разновидности милленаризма, в котором каждый волен строить будущее по собственному желанию. Во всяком случае, любые модели хилиазма недоступны для эмпирической проверки. По этой же причине и амилленаристы искажают нынешнее тысячелетнее царство, делая его соцарствованием душ святых на небе или эрой распространения Церкви и Евангелия в мире – но не Царством Бога в каждом конкретном члене Церкви.

Некоторые из еретиков осознают противоречие между сугубо интеллектуальным учением протестантизма и живой верой Евангелия. Однако, понимая это, они ищут живой воды Духа вне Церкви и заблуждаются на своих путях. В этом корни появления и духовных плодов анабаптистских «пророков», лютеранских пиетистов, современных пятидесятников и харизматов, а также адвентистской доктрины о «даре пророчества» у Е. Уайт и учения свидетелей Иеговы о «духовном рае».

Не имея опытного познания Царства, неопротестантские богословы вынуждены строить свои теории исключительно на основании субъективного рационального анализа Писания, в котором Царство представлено в различных аспектах. Так, евангелик Дж. Лэдд удачно классифицирует различные значения понятия «Царство Божие» в Новом Завете⁵⁴⁵:

1. Царствование или правление (Лк. 19:12:15; 23:42; Ин. 18:36).

2. Будущий апокалиптический порядок, в который праведные вступят в конце века (Мк. 9:47, 10:23–25, 14:25; Мф. 8:11 = Лк. 13:28).

3. Нечто присутствующее среди людей (Мк. 10:15; Мф. 6:33 = Лк. 12:31; Мф. 11:12 и 12:28; Лк. 17:21).

4. Существующее царство, в которое уже сейчас можно войти (Мф. 11:11 = Лк. 16:16; Мф. 21:31, 23:13; Лк. 11:52).

По справедливому замечанию Лэдда, дискуссии вокруг идеи Царства Божия (отрицание его эсхатологического значения или утверждение только одного этого значения; мнение, что оно в полноте наступило в I в. или что Иисус Христос ошибся в Своих обетованиях, и т.д.) нередко связаны с тем, что оппоненты избирают лишь одно из названных значений Царства и показывают несостоятельность иных значений с позиции избранного⁵⁴⁶. Однако и сам Лэдд, ограничивая себя принципом Sola Scriptura, не может выйти за рамки этого порочного круга. В проповеди Спасителя о Царстве Божием он выделяет два основных акцента: существующее выполнение и будущее эсхатологическое завершение⁵⁴⁷ (классический вариант «уже и еще не»), но не связывает существующее выполнение («уже») с обожением верных и действующей в них благодатью Святого Духа. Вместе с тем, тот же ошибочный подход просматривается у любых неопротестантских теологов: они игнорируют те аспекты Царства Божия, которые не вписываются в их богословские концепции (например, личное освящение, актуальное присутствие Царства в наши дни и др.).

Итак, вне Православной Церкви представлена самая широкая палитра взглядов на Царство Божие. Как правило, католики и традиционные реформаты отождествляют Царство и Церковь, и с ними солидарны некоторые неопротестанты. Другие неопротестанты отрицают это или предлагают промежуточные варианты (например, что верующие, т.е. Церковь, уже сейчас являются гражданами Царства)⁵⁴⁸.

Амилленаристы, отождествляющие тысячелетнее царство с нынешней эпохой Церкви, зачастую соглашаются с православными в том, что это Царство сейчас реализуется в мире как Церковь⁵⁴⁹. При этом, однако, Церковь воспринимается ими преимущественно как социальный институт, а не как раздаятельница Божественной благодати.

В свою очередь, премилленаристы склонны приуменьшать актуальное владычество Христа, уничижать его в сравнении с будущим. Указывая на наличие в мире греха, болезней и смерти, они делают отсюда вывод, что это Царство с его благословениями должно наступить в будущем по отношению к нашему времени. Поэтому они переносят центр проповеди с первого пришествия Христа и совершающегося спасения в установленной Им Церкви на Второе пришествие. Тем самым они удаляют от верующих приблизившееся Царство Христово – первую и основную весть Христа и апостолов (ср. Мф. 4:17 и 10:7).

Адвентисты и свидетели Иеговы дополнительно вводят некую невидимую наступившую фазу царства (соответственно с 1844 и с 1914 гг.). Они не связывают это неполноценное царство с видимыми благодатными Божьими дарами, наподобие указанных в Мк. 16:17–18 или многократно описанных в книге Деяний и известных из истории Церкви. Реалии этого царства для них исключительно духовны, т.е. эмпирически не проверяемы и принимаются на веру. За претрибулационистским ожиданием восхищения себя от великой скорби, в свою очередь, стоит то же самое неверие в наступившее Царство благодати на земле.

Отрицание премилленаристами наступившего Царства связано с непониманием ими сути благовестия Христова. Господь многократно подчеркивал, что Его главная весть – именно о Царстве. О нем были первые слова Иисуса Христа после крещения (Мф. 4:17), о нем Он благовествовал народу и апостолам⁵⁵⁰, о нем проповедовали апостолы (Мф. 10:7), о нем напоминал Он своим слушателям, когда учил и совершал чудеса (Мф. 9:35, 12:28). Но сила этого Царства – в обожении, в том, что оно уже сейчас существенно пребывает внутри верных (Лк. 17:21). Однако крайне редко неопротестанты буквально толкуют фрагмент Лк. 17:21 о Царстве Божием внутри нас⁵⁵¹. Свидетели Иеговы, мало того что отказываются буквально понимать это место, еще и относят его к будущему⁵⁵². Многие баптисты или вводят разные оговорки⁵⁵³, или понимают это место как указание Христом на Себя как Царя⁵⁵⁴. Однако последнее толкование лишь подтверждает учение о наступившем Царстве Христовом в лице Царя – Христа («посреди вас»).

Еретическим прочтением Царства как оправдательного вердикта и незаслуженной награды, мало связанной с нынешней жизнью, отрицается правосудие Божие, обессмысливаются нравственные заповеди Христа, делается пустым звуком само понятие жизни во Христе. Иер. А. Горбунов справедливо противопоставляет тысячелетнее правление у хилиастов и спасение во Христе Иисусе с вечною славою, будущее оживление и соцарствование во Христе (2Тим. 2:10–12). Это спасение, завершает он, получают все истинные христиане, умершие для греха и ожившие во Христе (ср. Кол. 2:20 и 3:1), Который разрушил смерть и явил жизнь (2Тим. 1:10)⁵⁵⁵.

Хилиасты обычно не отрицают конкретных царских правомочий Христа и называют Его Царем, но зачастую отказываются говорить о наступившем Царстве, особенно свидетели Иеговы⁵⁵⁶ и адвентисты⁵⁵⁷. Казалось бы, Господь стал Царем, все права получены, что же еще можно ожидать? Однако всего через несколько десятилетий Царя у них ждет апостасия и утрата почти всех верующих, а также потеря власти совершать чудеса наподобие апостольского времени. При этом еретики «завершают» апостасию событиями, не имеющими отношения к Библии (Реформация, 1844 или 1914 г.) и грубо противоречащими духу и силе первенствующей Церкви.

Сложность и символичность видений книги Откровения ставит перед верующим ряд вопросов, правильный ответ на которые можно получить лишь в Церкви. Так, в книге Откровения содержится таинственное видение тысячелетнего царства, которое с древности многие толкователи пытались понимать буквально, как будущее земной событие: И увидел я Ангела, сходящего с неба, который имел ключ от бездны и большую цепь в руке своей. Он взял дракона, змия древнего, который есть диавол и сатана, и сковал его на тысячу лет, и низверг его в бездну, и заключил его, и положил над ним печать, дабы не прельщал уже народы, доколе не окончится тысяча лет; после же сего ему должно быть освобожденным на малое время. И увидел я престолы и сидящих на них, которым дано было судить, и души обезглавленных за свидетельство Иисуса и за слово Божие, которые не поклонились зверю, ни образу его, и не приняли начертания на чело свое и на руку свою. Они ожили и царствовали со Христом тысячу лет. Прочие же из умерших не ожили, доколе не окончится тысяча лет. Это – первое воскресение. Блажен и свят имеющий участие в воскресении первом: над ними смерть вторая не имеет власти, но они будут священниками Бога и Христа и будут царствовать с Ним тысячу лет (Откр. 20:1–6).

В доникейский период проблема тысячелетнего царства не нашла своего окончательного решения, как свидетельствует мч. Иустин Философ⁵⁵⁸. Хотя ряд авторов были хилиастами (в т.ч. свв. Иустин Философ, Ириней Лионский, Ипполит Римский и Мефодий Патарский), однако были и противники хилиазма. После свт. Дионисия Александрийского Церковь отвергла идею временного земного царства с неизмененной греховной и смертной природой человека. Начиная с IV в. все православные св. отцы единодушно признавали ложность хилиазма, потому что тысячелетнее царство идет уже сейчас⁵⁵⁹.

Вкратце домостроительное значение двух Христовых пришествий может быть показано следующим образом. Первое пришествие Христа показало нам Его власть, второе сделает эту власть всеобщей. Оба пришествия носят творческий характер, вносят изменение в существовавший порядок вещей: первое сделало верных новой тварью во Христе (2Кор. 5:17), Второе покажет нам новое небо и новую землю (Откр. 21:1). Первое пришествие изменило время, оно стало последним (1Пет. 1:20, 1Ин. 2:18), после Второго времени уже не будет (Откр. 10:6). В первом пришествии у диавола оставалось немного времени (Откр. 12:12) для прельщения как избранных, так и неутвержденных (Мф. 24:24, 2Пет. 2:14), но венцом этого прельщения для него станет вечность в озере огненном после победы Бога (Откр. 20:10). Грех и нечистота существуют лишь сейчас, когда продолжается борьба и не наступила полнота славы Христа, но ничто нечистое не войдет в Новый Иерусалим (Откр. 21:27 и 22:11).

Однако в представлении хилиастов тысячелетие не удаляет из мира врагов Бога – грех и смерть, позволяет существовать богопротивникам и даже закончится видимым поражением Бога на этой земле, когда будет освобожден сатана согласно Откр. 20:7–8.

Итак, наступление после Второго пришествия тысячелетнего царства нарушило бы домостроительство нашего спасения, поскольку оно задержало бы наступление блаженной вечности для праведных и внесло бы грех и смерть в Царство славы Христа. Вместо того, чтобы позволить Богу установить вечное Царство славы немедленно после Второго пришествия, хилиасты удаляют полноту этой славы на тысячу лет. Поэтому в Символе веры и говорится о Христе: «Егоже Царствию не будет конца».

Поэтому единственно правильным является представление о тысячелетнем царстве как времени между двумя пришествиями Христа, как эпохе Церкви. Однако учение о грядущем тысячелетнем царстве Христовом свойственно подавляющему большинству баптистов и пятидесятников, всем адвентистам и свидетелям Иеговы.

Наиболее заметной в современном евангелическом движении является доктрина претрибулационизма, наделяющая тысячелетнее царство иудейскими чертами. Ей противостоит классический хилиазм (исторический премилленаризм), который, однако, адвентисты и свидетели Иеговы наполняют своими причудливыми особенностями.

Для претрибулационистов на первом месте оказываются взаимоотношения Бога с однажды и навсегда избранным Им Израилем. После отверждения ветхим Израилем Мессии Бог избрал Себе новый народ из язычников, но не забыл и не отверг окончательно евреев. Напротив, Бог только и ждет, чтобы возобновить Завет с Авраамом и Давидом, передав их потомкам полноту земной власти, но перед этим ветхий Израиль должен будет принести Богу покаяние и принять Христа. Тем самым церковь сыграет свою временную историческую роль и безо всяких библейских пророчеств будет тайно изъята Богом на небо. Диспенсация церкви сменится диспенсацией тысячелетнего царства, вновь меняющей отношения Бога и человека.

Библейским обоснованием этой доктрины являются отрывок Откр. 20:1–6 и ветхозаветные пророчества о Царстве Мессии (Ис. 11:1–10, 65:18–25; Мих. 4:1–8; Зах. 14:7–12). В этом царстве претрибулационисты видят исполнение Божиих обетований Аврааму и Давиду (Быт. 15:18, 2Цар. 7:12–16). По убеждению премилленаристов, это был не двусторонний договор, а личное обещание Бога Аврааму и Давиду об их потомках, т.е. их праведность или неправедность не могла впоследствии отменить Божиего обещания.

Поскольку царство будет иудейским, то церковь – это «эпизод в исполнении Божиего замысла, касающегося Его отношений с Израилем»⁵⁶⁰. Евреи будут играть главенствующую роль в тысячелетнем царстве; Палестина будет разделена между 12 коленами Израилевыми, в Израиле будут судьи⁵⁶¹, евреи будут евангелизировать язычников⁵⁶². Изменится и живая природа: не будет хищных животных⁵⁶³; восстановится плодородие почвы, на землю будет проливаться обильный дождь, «а неурожаи постигнут только тех, которые не придут в Иерусалим с поклонением (Зах. 14:17–19)»⁵⁶⁴, что, однако, не лишит ее законов роста и умирания. Равно и люди будут рождаться, болеть и умирать, впрочем, жить они будут дольше и болеть меньше. Сила и слава Христа в этом царстве «будут оказывать очень заметное преображающее влияние на всех людей». Пребывать Он будет по-прежнему «на престоле Своей вечной славы в обителях неба», хотя и будет иногда являться людям⁵⁶⁵. Не имея на то никакого свидетельства в Писании, претрибулационисты утверждают, что в этом царстве будут сосуществовать люди разных природ – в обычных смертных телах и в бессмертных, преображенных в результате восхищения и воскресения.

Претрибулационисты полагают, что в этот период будут восстановлены храмовые жертвоприношения. Так, У. Макдональд утверждает: «В Иез. 43:20, 26; 45:15, 17 ясно говорится, что некоторые жертвы в период тысячелетнего царства будут приноситься для искупления… Жертвоприношения в истории Израиля предвещали совершенную и полную жертву Христа. Жертвы в тысячелетнем царстве будут приноситься в память о том, что Он совершил на Голгофе»⁵⁶⁶. Э. Зауэр, цитируя ясные указания об отмене жертвоприношений (Евр. 10:10, 14; 8:13; 7:18), все-таки признает их необходимость как знамений уже совершенного дела искупления, хотя Бог ничего об этом не говорит⁵⁶⁷.

Премилленаристы утверждают, что в течение тысячелетнего царства природа человека не изменится, наследственная испорченность у него останется, и она станет источником греха в этот период. Останется и смерть (Ис. 65:20), хотя продолжительность жизни людей увеличится.

Исторические премилленаристы (классические хилиасты), в отличие от диспенсационалистов, сохраняют вечным Новый Завет. В этой концепции тысячелетнее царство является компенсацией христианам за все их страдания и муки, бы некой земной наградой за верность. При этом Израилю, который весь обратится в христианство, отводится особая духовная роль в течение тысячелетнего царства⁵⁶⁸.

Слабым местом исторического премилленаризма является отсутствие внятного богословского значения тысячелетнего царства. Поэтому Дж. Лэдд сопоставляет его с «временным царством Христа в период Церкви», хотя и делает оговорку, что сейчас Его правление «только потенциально и не реализовано». Столь же временное тысячелетнее царство нужно, чтобы Христос действительно начал править и являть Свою славу, т.к. в вечности Его правление как Царя якобы окончится⁵⁶⁹.

В отличие от баптистов, адвентисты и свидетели Иеговы предлагают значительно более упрощенную богословскую версию хилиазма. Главный акцент они делают не на библейском обосновании (в основном это отрывок Откр. 20:1–7⁵⁷⁰), а на содержании тысячелетнего царства. У адвентистов обещано длительное судебное разбирательство и объяснения Бога, почему Он одних оправдывает, а других наказывает. Конечно, ничего подобного нет в двадцатой главе книги Откровения. Тысячелетнее царство настолько не вписывается в последовательную историю домостроительства нашего спасения, что адвентистский богослов Н. Галли соответствующий раздел в своей книге назвал «1000-летний перерыв»⁵⁷¹.

Свидетели Иеговы, в свою очередь, обещают после Второго пришествия построение нового мира на развалинах прежнего силами переживших Армагеддон и вновь воскрешенных. Свидетели Иеговы в течение тысячелетия как бы дублируют и наше время, и вечность. Наше время повторяется тем, что тысячелетие станет очередным испытанием на верность Иеговы. Отрицая всеобщее воскресение, они утверждают, что большинство умерших будет воскрешены после Армагеддона и еще раз испытаны на предмет любви к Иегове и вере в него. После этого, как и в первый раз, Иегова огласит свой вердикт жителям тысячелетнего правления – вечная жизнь в земном раю или уничтожение. С другой стороны, тысячелетие по внешним признакам человеческого счастья и комфорта будет во всем подобно вечности⁵⁷².

Буквальное толкование текста о тысячелетнем царстве опровергает все позднейшие версии премилленаризма, появившиеся в эпоху Нового времени, а отчасти и исторический премилленаризм.

Так, в этом отрывке сказано, что души обезглавленных… ожили и царствовали со Христом тысячу лет (ст. 4), но это вовсе не означает телесное воскресение. Смерть и оживление души происходит с человеком во время земной жизни. Блудный сын был мертв и ожил, пропадал и нашелся (Лк. 15:24)⁵⁷⁴.

Само слово ожили (ἔζησαν) прикровенно указывает на оживление душой, а не телом. В смысле телесного воскресения новозаветные писатели, как правило, используют другие глаголы: ἔγερσις и ἀνάστᾰσις, которые имеют иные основные значения, соответственно «пробуждение, возбуждение» и «восстание, пробуждение ото сна»⁵⁷⁵. Глагол «ожить» (ἔζησαν) совсем редко применяется в значении воскресении тела (Ин. 5:25) и обычно означает просто телесную жизнь; в переносном смысле – оживление всего человека или только оживление души. Например, в Рим. 6:13 апостол учит: представьте себя Богу, как оживших (ζῶντας) из мертвых (ср. также ст. 11). То же значение принимает этот глагол в словах праведный верой жив будет (ζήσεται, Рим. 1:17). Свящ. А. Темномеров, сравнивая эти глаголы, указывает, что ἔζησαν и родственный ему глагол ζωοποιέω (Ин. 5:21, 1Кор. 15:22), казалось бы, больше подходят «к акту Божественного всемогущества, имеющему значение победы над смертью». Однако, в отличие от ἔζησαν, глаголы ἔγερσις и ἀνάστᾰσις подчеркивают, что восстание из мертвых имеет «своим объектом только тело человека, и притом то самое тело, которым владеет человек во время земной жизни»⁵⁷⁶.

Итак, в Откр. 20:4 души через покаяние ожили для жизни во Христе. Именно отсутствие покаяния характеризует нераскаянных грешников, как сказано и в книге Откровения: ты носишь имя, будто жив, но ты мертв (Откр. 3:1). Причину этого хорошо объясняет свт. Игнатий (Брянчанинов): «Плотской человек всецело погружен в греховные наслаждения. Он сладострастен и по телу, и по сердцу, и по уму, он неспособен не только к духовному наслаждению и к приятию Божественной благодати, но и к покаянию. Он неспособен вообще к духовным занятиям: он пригвожден к земле, утонул в вещественности, заживо – мертв душой»⁵⁷⁷.

Выражение души обезглавленных (ст. 4) не означает, что там не будет прочих святых. Это типичный пример синекдохи – литературного приема в Новом Завете, когда часть целого распространяется на все целое⁵⁷⁸, так что целое именуется по его части. Так, в книге Откровения Господь называет сщмч. Антипу Пергамского верный свидетель Мой Антипа (Откр. 2:13), хотя он не был обезглавлен, а сгорел в медном быке⁵⁷⁹. Ясно, что сщмч. Антипа не лишен участия в воскресении первом.

Поэтому слова не поклонились зверю, ни образу его, и не приняли начертания на чело свое и на руку свою (Откр. 20:4) – нужно понимать не только буквально, как указание на христиан, пострадавших от антихриста. В это число нужно включить и верных христиан всех времен, которые не поклонились духу мира сего. Святые всех веков отвергли богопротивников и предтеч антихриста, в которых действовал тот же дух, что будет у антихриста в высшей степени. Поэтому прп. Амвросий Оптинский учит: «Дух антихристов от времен апостольских действует чрез предтечей своих, как пишет Апостол: тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий теперь (2Фес. 2:7)… А пока он еще сидит на дне ада, то действует через предтечей своих»⁵⁸⁰.

Во-вторых, описание деятельности сатаны противоречит тому, что обещают хилиасты в течение тысячелетия. Ап. Иоанн говорит, что ангел взял дракона, змия древнего, который есть диавол и сатана, и сковал его на тысячу лет, и низверг его в бездну, и заключил его, и положил над ним печать (ст. 2–3). В первом своем послании, однако, ап. Иоанн показывает неразрывную связь греха и диавола: Кто делает грех, тот от диавола, потому что сначала диавол согрешил (1Ин. 3:8). Ясно, что если в тысячелетии люди будут грешить, то тем самым они будут показывать над собой власть сатаны, которой вроде бы не должно быть. Продолжая мысль, апостол объясняет, что для сего-то и явился Сын Божий, чтобы разрушить дела диавола (1Ин. 3:8). Однако в любых версиях тысячелетнего царства не оспаривается, что в нем будут грех и смерть.

Бессилие сатаны в отношении людей изображено в том, что над ним положена печать, дабы не прельщал уже народы (Откр. 20:3). Это видение надо соотнести с обетованием Спасителя о проповедании Евангелия Царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам (Мф. 24:14). Лишь когда в Церковь войдет полное число язычников (Рим. 11:25), несмотря на противодействие и ненависть сатаны, после же сего ему должно быть освобожденным на малое время (Откр. 20:3), т.к. всемирная проповедь завершится, и не найдется уже в мире людей, способных услышать и исполнить Евангелие.

Связанность сатаны и его ожидание наказания в результате первого пришествия задолго до этого показал прор. Исаия: И будет в тот день: посетит Господь воинство выспреннее на высоте (слав. «утварь [т.е. украшение] небесную») и царей земных на земле. И будут собраны вместе, как узники, в ров, и будут заключены в темницу, и после многих дней будут наказаны (Ис. 24:21–22). Свт. Кирилл Александрийский в этих словах видит победу над идолопоклонством и сатаной. Он объясняет, что под украшением неба надо понимать «самого изобретателя и отца греха, т.е. сатану», а под царями земли – «миродержителей века сего, злые и враждебные силы, поскольку они царствовали над землей, делая жителей ее своими поклонниками». Вочеловечение Спасителя «послало их в темницу наказания, в несокрушимую крепость». «Когда же ниспровергнут был и пал сатана, тогда обнаружено было ничтожество идолослужения и некогда заблуждавшиеся призваны были чрез веру к познанию истины; потому что всемогущая десница как бы исхитила их». В связи с этим святитель ссылается на Мф. 12:29 и далее пишет: «Через веру призваны были заблуждающиеся к познанию истинного и действительного Творца и Бога»⁵⁸¹.

Вместе с тем, бессилие сатаны в течение тысячелетия является не абсолютным, а относительным. Он господствует над неверными и пытается помешать верными, но власти над последними не имеет, пока мы сами добровольно ему не подчинимся.

Второе воскресение как самостоятельное воскресение грешников также противоречит двадцатой главе книги Откровения. Апостол не говорит, что они тоже воскреснут, но что Гог и Магог к концу тысячелетия уже находится на четырех углах земли (ст. 7). Согласно видению, в течение тысячелетнего царства Гог и Магог как бы сосуществовали с праведниками, но в видении не сказано про их общение или тем более про евангелизацию грешников. И это понятно: если человек действительно оживает, он перестает быть грешником и становится блаженным и святым участником первого воскресения. Это блаженство и святость еще на земле рождает верного в жизнь вечную.

Целый ряд частных элементов описания тысячелетнего царства опровергает претрибулационизм. Так, ап. Иоанн не говорит, что это царство предназначено исключительно для иудеев, что в нем будет храм и кровавые жертвы, хотя это краеугольный камень диспенсационализма. Напротив, скинией Бога с человеками после Второго пришествия и окончательного поражения греха будет не храм, а Новый Иерусалим (Откр. 21:2–3).

Ап. Иоанн не видел в этом царстве никого, кроме святых, тогда как у претрибулационистов евреи будут евангелизировать язычников в непрославленных телах, которые переживут Армагеддон. Ничего не сказано у апостола и об этой евангелизации грешников, не знающих Бога. Напротив, все жители тысячелетнего царства блаженны и святы (ст. 6).

Когда ап. Иоанн говорит о престолах и сидящих на них (ст. 4), то его слова напоминают обетование Спасителя апостолам: В пакибытии, когда сядет Сын Человеческий на престоле славы Своей, сядете и вы на двенадцати престолах судить двенадцать колен Израилевых (Мф. 19:28). Можно сказать даже, что все святые будут судить мир (1Кор. 6:2), обличая его в неверности и отсутствии любви к Богу, но никак не иудейские судьи, как утверждает Г.К. Тиссен⁵⁸².

Адвентисты, вводя фантастические подробности тысячелетнего царства, решительно противостоят его буквальному толкованию. Так, они предваряют Второе пришествие и тысячелетие следственным судом, однако сидящие на престолах начали судить именно в период тысячелетия (Откр. 20:4). Прор. Даниил (Дан. 7:9–11) также свидетельствует, что вначале поставлены были престолы, и воссел Ветхий днями, затем судьи сели, и раскрылись книги, наконец зверь был убит в глазах моих.

Адвентисты увязывают убийство зверя с концом системы власти папства в 1798 г.⁵⁸³, однако какое событие они могут сопоставить с восседанием на престоле Ветхого днями и прочих судей? Оказывается, суд должен был бы начаться задолго до 1844 г., что нарушает логику следственного суда. Таким образом, ап. Иоанн и прор. Даниил согласно показывают, что суд начинается со Вторым пришествием.

Кроме того, в адвентистской версии суда тысячелетнего царства совершенно непонятно, почему ап. Иоанн особо называет сидящих на престолах, которым дано было судить, и души обезглавленных за свидетельство Иисусово (ст. 4). Адвентисты ожидают, что Бог будет тысячу лет оправдываться перед ними в Своем приговоре, тогда как ап. Иоанн говорит, что в суде будут участвовать далеко не все верные. И действительно, о суде и о сидении на престолах Господь говорит лишь апостолам (Мф. 19:28).

Ап. Иоанн видит души обезглавленных еще до того, как они ожили (ст. 4). Если это оживление трактовать в смысле телесного воскресения, то это означает, что души после смерти имеют личное сознательное бытие, вопреки доктрине о «сне души».

Адвентисты безосновательно помещают всех спасенных в течение тысячелетия на небо. В видении о тысячелетнем царстве ап. Иоанн не говорит, что события происходят на небе⁵⁸⁴.

В видении о тысячелетнем царстве ангел низверг сатану в бездну, и заключил его, и положил над ним печать (ст. 3). Однако у адвентистов сатана окажется не в бездне, а на земле, по которой будет в одиночестве скитаться 1000 лет⁵⁸⁵. Совершенно несостоятельно уподобление оставленной земли бездне⁵⁸⁶, т.к. книга Откровения ясно различает землю и бездну. Уже в седьмом стихе сатана после освобождения из бездны идет прельщать народы на земле. До этого сатана называется Аваддон и именуется ангелом бездны (Откр. 9:11), а антихрист – зверем, выходящим из бездны (Откр. 11:7)⁵⁸⁷. Адвентисты в обоих этих случаях также не приравнивают бездну к земле⁵⁸⁸. Неясно также, в чем именно заключается печать для сатаны (Откр. 20:3). Адвентисты толкуют ее как «абсолютное ограничение действий сатаны»⁵⁸⁹, представляя видение чистым символом, который не имеет отношения к реальности. Напротив, в православном толковании этой печатью выступает крест Христов⁵⁹⁰. Целью положения начертания антихриста на правую руку или на чело как раз и будет воспрепятствовать людям креститься и призывать имя Божие⁵⁹¹.

Как и у прочих хилиастов, совершенно произвольно толкование адвентистами второго воскресения как воскресения неспасенных после тысячелетия. Напротив, в Откр. 20:7 сказано, что Гог и Магог к моменту своего восстания уже находятся на четырех углах земли, тогда как сатана приступает к ним после освобождения из бездны (ср. ст. 3).

Ап. Иоанн говорит, что участники первого воскресения будут священниками Бога и Христа и будут царствовать с Ним тысячу лет (Откр. 20:6). Однако у адвентистов нет ни священства, ни царства. Из послания к Евреям известно, что всякий первосвященник поставляется для приношения даров и жертв (Евр. 8:3, ср. 5:1, 10:11). В отличие от тени Ветхого Завета, новозаветное всеобщее священство заключается в духовном жертвоприношении: Умоляю вас, братия, милосердием Божиим, представьте тела ваши в жертву живую, святую, благоугодную Богу, для разумного служения вашего (Рим. 12:1). В пределе это жертва мученическая, как у самого ап. Павла (Флп. 2:17). Но во всякое время, учит ап. Петр, мы сами должны устраивать из себя дом духовный, священство святое, чтобы приносить духовные жертвы, благоприятные Богу Иисусом Христом (1Пет. 2:5). Это можно сделать, конечно, лишь с телом в течение земной жизни. В этом заключается наше священство.

Царственный статус христианина проявляется в его господстве над грехом и сатаной. Свт. Игнатий (Брянчанинов) объясняет, что «престолы святых – их господство над страстями, над самыми демонами, над недугами человеческими, над стихиями, над зверями, обилие их духовных дарований. Им дан суд, то есть рассуждение духовное, которым они обличают грех, как бы он ни был прикрыт благовидностью, и отвергают его; им дан суд, которым они судят ангелов тьмы, приемлющих вид Ангелов, и не дозволяют им обольщать себя. Они не поклонились ни зверю, ни иконе его: ни антихристу, ни предызображавшим его гонителям христианства, требовавшим от христиан отречения от Христа и отвержения Его всесвятых заповеданий»⁵⁹².

Что касается свидетелей Иеговы, то они безосновательно помещают спасенных в два разных места, т.к. «помазанники» у них будут на небе, а «великое множество» – на земле. Однако в видении ап. Иоанна все святые находятся в одном месте.

У ап. Иоанна статус спасенных одинаков. Кроме апостолов на престолах (ср. Мф. 19:28), остальные спасенные в равной мере ожили и царствовали со Христом (Откр. 20:4), так что они будут священниками Бога и Христа и будут царствовать с Ним тысячу лет (ст. 6). Однако, как и у адвентистов, иеговистское представление о священстве и царстве святых не соответствует Писанию. Руководство «помазанников» над «другими овцами» противоречит всеобщему равенству святых в течение тысячелетия. Тем более не соответствует смыслу священства идея руководства «помазанников» над «великим множеством», «когда они будут применять ценность совершенной человеческой жертвы Иисуса»⁵⁹³.

Тем более противоречит видению ап. Иоанна представление о «грандиозной образовательной работе» по изучению новых свитков Иеговы⁵⁹⁴, о расчистке завалов после Армагеддона⁵⁹⁵, о безусловном послушании «великого множества» «помазанникам».

Царство Христово, подобно закваске, должно преобразить весь мир, собрав из него всех добрых. Пока не будут собраны все от века святые, которых предузнал и предопределил Бог, этот мир не прекратит своего бытия. Лишь когда весь сонм людей войдет в Церковь Божию – Тело Христово,– тогда, и не ранее, вострубит последняя труба, говорит прп. Симеон Новый Богослов⁵⁹⁶. Однако нынешние хилиасты игнорируют духовную природу Церкви, неотмирное свойство Царства Христова. Они ожидают такого же чувственного Христова Царства, как когда-то сыновья Зеведеевы (Мф. 20:20–21). Но апостолы еще тогда не знали ясно о воскресении, небесном Царстве, нашем начатке во Христе (1Кор. 15:20) и вознесении на небо, замечает свт. Иоанн Златоуст, и потому ожидали земного и человеческого царства⁵⁹⁷. Впоследствии, став свидетелями воскресения, вознесения и причастниками Святого Духа в день Пятидесятницы, апостолы оставили земное мудрование.

По большому счету, проблема тысячелетнего царства в посттрибулационизме,– вопрос не богословия, а экзегетики книги Откровения; это неудачная попытка считать все видения этой книги последовательными событиями будущего⁵⁹⁸. К сожалению, как и во многих других случаях, «буквальное» толкование таинственных мест Писания лишь обнаруживает неумение видеть Библию в целом. Если бы в действительности учение о тысячелетнем царстве было от Святого Духа, оно, несомненно, открыто излагалось бы во многих местах, особенно у ап. Павла, который оставил нам главные сведения о последних событиях. Однако в посланиях апостолов совершенно нет следов ясного и систематического учения об ожидаемом тысячелетнем царстве.

С точки зрения богословия «промежуточное» тысячелетнее царство никак не вписывается в общую логику нашего спасения. Пришел Христос в первый раз – и разрушил смертью смерть, даровал нам благодать, прощение грехов и освящение, создал Церковь. Когда Он придет вторично, Он спросит отчета в том, как мы воспользовались Его дарами, прославит прославляющих Его (ср. 1Цар. 2:30) и накажет Своих врагов. Тысячелетнее царство ничего не может добавить к полноте новозаветной благодати. Справедливо замечает блж. Августин, называя тысячелетие субботой, днем покоя: «Мнение это могло бы быть до некоторой степени терпимо, если бы предполагалось, что в эту субботу святые будут иметь некоторые духовные радости от присутствия Господня. Некогда и мы думали так. Но коль скоро они утверждают, что воскресшие в то время будут предаваться самым неумеренным плотским пиршествам, на которых будет столько пищи и питья, что они не только не будут соблюдать никакой умеренности, но превысят меру самого неверия, то никто, кроме плотских, никоим образом этому поверить не может»⁵⁹⁹.

Исторический премилленаризм (хилиазм) в любых своих формах игнорирует эсхатологическую наполненность нынешнего времени, которое для апостолов уже было последним и должно считаться таким же и для нас. Для таких еретиков совершенно не важно, как и почему мы носим в теле мертвость Господа Иисуса, как и почему открывается в нашем теле Его жизнь (ср. 2Кор. 4:10). Хилиазм, по большому счету, не охватывает всех деталей будущих событий, акцентируя внимание лишь на одном элементе – грядущем тысячелетнем царстве с неопределенным содержанием. Тем самым он предстает перед нами типичной умозрительной богословской концепцией, оторванной от духовной жизни и веры отцов.

Милленаризм сталкивается и с рядом неразрешимых богословских вопросов. Так, «промежуточное» царство умножает количество пришествий, воскресений и судов. Прп. Ефрем Сирин, обличая хилиастов, показывает, что «если Христос приидет царствовать с праведными, а потом возвратится и снова приидет, как Судия, то сотворит Он три пришествия». Ложность этого взгляда он доказывает с помощью двух аргументов. Во-первых, о трех пришествиях не написано нигде в Писании. Во-вторых, это невозможно, «ибо если бы пришел прежде кончины, то мир, будучи еще тленным, и праведников подверг бы тлению, и они умерли бы снова, и Сам Он вкусил бы с ними тления». Но мы знаем, продолжает прп. Ефрем, что людям и Самому Христу положено умереть лишь единожды (Евр. 9:27–28), и что теперь смерть Христом уже не обладает (Рим. 6:9)⁶⁰⁰. Второй аргумент особенно важен для обличения претрибулационизма, который обещает сосуществование в тысячелетнем царстве смертных людей в обновленных и ветхих телах, праведников и грешников⁶⁰¹.

Наряду с этим, как было показано, современные премиленаристы вводят и несколько последних судов как нечто самоочевидное, хотя Писание учит о единственном суде для всех людей, праведных и неправедных.

Неопротестанты сами признают, что сейчас мы уже находимся в Царстве благодати, чтобы впоследствии войти в Царство славы⁶⁰². Основание Христом Царства благодати отмечается и в баптистском исповедании веры 1910 г. (Проханова). Следовательно, неубедительны попытки рассечь грядущее Царство на тысячелетнее царство славы и вечное царство совершенства⁶⁰³, потому что в тысячелетии не все будут причастниками этой славы. Так, ее будут чужды Гог и Магог (Откр. 20:7). Да и в целом недопустимо лишать совершенства славу Божию. В притче о Страшном суде Господь говорит, что приидет Сын Человеческий во славе Своей… сядет на престоле славы Своей (Мф. 25:31). Он связывает Свою славу с вечностью: И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную (Мф. 25:46). Однако в тысячелетнем царстве еще нет вечности.

Как отмечалось, загадкой для хилиастов является и всеобщий мятеж против Бога в конце тысячелетнего царства. Они не могут дать ее удовлетворительного решения, которое отвечало бы их собственным выспренним похвалам тысячелетия. По сути, речь может идти либо о неполноте владычества Бога, либо о незнании Богом грешников и необходимости их проверки и выявления⁶⁰⁴. Для свидетелей Иеговы проблема усугубляется тем, что к концу тысячелетия «человечеству будет возвращено совершенство»⁶⁰⁵. Во всяком случае, восстание Гога и Магога исключает всевластие Христа и добровольное принятие Его всеми подданными тысячелетнего царства.

Видимо, прав Н. Галли, когда любые объяснения последнего восстания сводит не к закономерностям божественного домостроительства, а к собственным представлениям о теодицее – оправданию божественного суда над грешниками и демонстрации человеческого несовершенства⁶⁰⁶. В русле теодицеи построена и адвентистская версия восстания только что воскрешенных неспасенных людей: в ней справедливость божественного приговора должны будут признать не спасенные, а сатана и грешники⁶⁰⁷.

Однако такая постановка вопроса чужда святым отцам, которые причину зла, страданий и наказания Божия видят в наших собственных грехах. Смиренное перенесение страданий заставляет нас довериться Богу, «Который частными наказаниями устрояет спасение целого»⁶⁰⁸. Поэтому, «как в резании и прижигании не виновен врач, а виновна болезнь, так и истребления городов, имея началом чрезмерность грехов, освобождают Бога от всякой укоризны… Бог в войнах насылает казни на достойных наказания»⁶⁰⁹. Итак, повторение суда явно противоречит слову Писания: человекам положено однажды умереть, а потом суд (Евр. 9:27)⁶¹⁰.

Не выдерживает критики и объяснение Дж. Лэдда, который говорит о поврежденной грехом природе жителей тысячелетнего царства: «Даже после тысячелетнего периода правления Христа человеческое сердце по­-прежнему будет способно поддаться сатанинским козням»⁶¹¹. Тем самым он противоречит ап. Иоанну Богослову, который называет всех участников первого воскресенья блаженными и святыми (Откр. 20:6). Кроме того, вторая проверка делает актуальным предположение о третьей и последующих проверках, а отпадение после тысячелетия может перейти в возможность отпасть и в вечности. Ответы на эти вопросы столь нелепы, что лишь свидетельствуют об абсурдности самой ситуации⁶¹².

Неясно, как совместить представление о Царстве Божием и господстве в тысячелетнем царстве греха и смерти. Апостол противопоставляет царству смерти жизнь будущего века: Ибо если преступлением одного смерть царствовала посредством одного, то тем более приемлющие обилие благодати и дар праведности будут царствовать в жизни посредством единого Иисуса Христа (Рим. 5:17, ср. ст. 14 и 21). Жалом смерти он называет грех (1Кор. 15:56), так что грех царствовал к смерти над невозрожденными людьми (Рим. 5:21). Однако в Царстве Христовом не может быть никакого греха. В том царстве, где все и каждый грешат, царем является грех (Рим. 6:12).

Ап. Иоанн в первом своем послании показывает, что всякий, рожденный от Бога, не делает греха, и даже он не может грешить, потому что рожден от Бога (1Ин. 3:9). Апостол говорит это о христианах, возрожденных от Бога в таинстве крещения и живущих таинственной жизнью Духа. Несомненно, действие благодати в верных после Второго пришествия многократно увеличится, так что нельзя будет даже ставить вопрос об их личных грехах.

Известно, что после Второго пришествия, когда Христос низложит всех врагов под свои ноги, истребится и последний враг – смерть (1Кор. 15:26). Воскресение и связанное с ним изменение человека (1Кор. 15:51–52) должно сделать нас участником вечности, а не рабами смерти, так что тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему облечься в бессмертие (1Кор. 15:53).

Однако, если после первого воскресения все равно будут смерть и грех, то вопреки обетованию Божию последний враг сохранит свое господство уже над святыми. Такое тысячелетие смертных людей является царством, разделившимся в себе самом, а оно, по слову Спасителя, не может устоять (Мк. 3:24).

У премилленаристов нет решения вопроса о том, где будет Христос во время тысячелетнего царства: будет ли Его присутствие личным? Ясно, что если Христос не будет физически на земле, то почти что обессмысливается само понятие пришествия Христова. Поэтому баптисты-премилленаристы верят, что Христос в полноте Своей славы лично придет победить грех и грешников, установив тысячелетнее царство. Он внезапно явится с неба, на облаках и с облаками, с ангелами и со святыми, видимым образом как Сын Человеческий, на Елеонскую гору, откуда некогда и вознесся (Дан. 7:13, Зах. 14:4–5, Мф. 16:27, 24:27, 30, 25:31, Деян. 1:11, Иуд. 14–15, Кол. 3:4, 1Фес. 4:16, Откр. 1:7, 22:12 и др.)⁶¹³. После этого Он никуда не уйдет, а останется на земле вместе с искупленными святыми, которые будут пребывать в воскресших телах. Однако как это мнение можно соотнести с возможностью мятежа в Его присутствии и еще одним «вторым» пришествием с земли на землю?

Для претрибулационистов к этому добавляются и другие неразрешимые противоречия. Так, при описании тысячелетнего царства ап. Иоанн не упоминает ни о Палестине, ни о евреях, ни об их национальном царстве. Поэтому иудейская версия тысячелетия вовсе не является буквальным толкованием. Когда претрибулационисты апеллируют к тому, что и в древности были хилиасты, они стыдливо умалчивают, что никто из древних отцов не исповедовал их причудливой формы хилиазма, удаляющей Церковь из мира.

Изобилие различных воскресений в диспенсационализме приводит к тому, что становится неясным время воскресения христиан-евреев (например, апостолов), а также их место в течение тысячелетия. С одной стороны, они должны, как христиане, отправиться на небо. С другой, как евреям, им обещано земное царство. Оба ответа одинаково разрушают мозаику воскресений.

Хотя в тысячелетнем царстве будут воскресшие ветхозаветные праведники, но у них будет, судя по всему, нечистая совесть и желание убивать животных. С точки зрения Нового Завета перед лицом Жертвы Христовой нет никакой возможности восстановить отмененные законные жертвы.

Далее, премилленаризм не предлагает убедительного ответа на вопрос о том, почему царство, обещанное Давиду вечным (ср. 2Цар. 7:8, 12, 16; Лк. 1:32–33; Откр. 11:15), все-таки оказывается конечным, тысячелетним, да еще и с таким трагическим исходом, как восстание Гога и Магога (Откр. 20:7–8). Это противоречие особенно важно для претрибулационистов, потому что разрушает декларируемый ими принцип исключительно буквального толкования. В Лк. 1:32–33 грядущее Царство обещано как бесконечное, потому что оно продолжится в вечности, когда времени уже не будет (Откр. 10:6). Если же ввести тысячелетнее царство после Второго пришествия, то полнота будущей славы окажется временной и нарушит обетования Божии.

Диспенсационалисты утверждают, что в необновленном тысячелетнем царстве хищные животные станут ручными и кроткими⁶¹⁴. Однако святые отцы объясняют, что Бог говорит здесь не о животных, а о людях, которые будут жить в мессианском царстве. Слова прор. Исаии, что волк и ягненок будут пастись вместе (Ис. 65:25), по толкованию свт. Иоанна Златоуста, означают прежде различные нравы людей, которые соединятся и будут согласны друг с другом в благочестии. В параллельном месте (Ис. 11:6–10) пророк соединяет изменение нравов животных с тем, что к корню Иессееву, который станет, как знамя для народов, обратятся язычники (ст. 10). Все это выражает, по свидетельству свт. Иоанна Златоуста, «что сила и познание Евангелия разольются во все концы земли, и род человеческий от зверских нравов и от грубого образа мыслей перейдет к кротости и мягкости»⁶¹⁵, что и исполнилось в Церкви⁶¹⁶.

Все это показывает, что ожидание тысячелетнего царства у неопротестантов – не полноценное церковное учение, а вырванный из контекста и неправильно истолкованный отрывок из двадцатой главы книги Откровения. Христос единожды пострадал за нас, однажды Он придет и воздать любящим и ненавидящим Его. Он выпил чашу страданий до конца, но ожидает и от нас, что мы претерпим и будем спасены (ср. Мф. 10:22 и 24:13).

Полнота духовной власти Христа над верными вовсе не увеличится в грядущем мифическом тысячелетнем царстве. Что касается внешней власти, то это будет бессильное царство, оно в конце концов падет из-за внутренних мятежей. Дерево познается по плодам; плодом тысячелетнего царства, согласно премилленаристам, является воцарение антихриста, для чего вновь потребуется пришествие Христово.

Мы знаем, что наше бытие в вечности начнется с воскресения мертвых и изменения живых. И в Священном Писании, и в Предании немало сказано о конечном состоянии мира и человека. Несомненно, здесь заключается некая тайна, по слову ап. Павла (1Кор. 15:51). Даже наши чувства и мысли неспособны в полной мере вместить славу будущего века, потому что мы не имеем такого телесного опыта (ср. 1Кор. 2:9), а реальный опыт восприятия неба святыми таков, что его нельзя передать человеческими словами (ср. 2Кор. 12:2–4). Это доказывают и многочисленные истории из житий святых, созерцавших рай или мытарства, например св. Андрея, Христа ради юродивого, прп. Антония Великого и др.⁶¹⁷

Для верующего Христос является не только Царем, но и Царством⁶¹⁸, и это Царство уже сейчас внутри нас (Лк. 17:21): мы и члены Христовы (1Кор. 6:15), и храм Божий (1Кор. 3:16), и причастники Божеского естества и вместе Сына Божия (1Пет. 1:4, Евр. 3:14). Это Царство – дело всей Троицы⁶¹⁹, но благодатные дары достигают нас особенным образом через Святого Духа, почему прп. Максим Исповедник называет Царством Его Лично, но подчеркивает, что мощь Царства Бога Отца приходит к нам лишь после отвержения страстей⁶²⁰.

В доступной для нас полноте святые отцы-подвижники, победив страсти, переживали райское блаженство уже в этой жизни. Прп. Симеон Новый Богослов, следуя общей православной традиции, утверждает, что человек, который при жизни не понес трудов, не очистился и явственно не видел света Духа Святого, не вкусит его и в вечности: «…Ни Духа Святого не приемлет никто без того, чтоб Дух не открывался и не зрим был умными очами, ни откровения такого не узревает никто, не быв просвещен благодатию Святого Духа… Если же они вознерадят и не захотят вдать себя в большие труды по причине животолюбия и покоелюбия своего, то бывают недостойны такого дара и не входят в живот вечный (не восприемлют начатков его) теперь, пока еще в теле находятся; не вошедши же теперь – явно, не сподобятся сего и по смерти, в другой жизни»⁶²¹. Таким образом, уже сейчас, в земном теле, верный должен получить залог будущего блаженства. Свт. Григорий Палама учит, что если в вечности «тело будет соучаствовать с душой в неизреченных благах, то и теперь оно непременно, насколько способно вместить, будет соучаствовать в благодати, какую Бог таинственно и неизреченно дает очищенному уму»⁶²².

Святые отцы иногда прикровенно, а иногда и открыто в доступной для нас мере объясняют, как в вечности люди будут иметь прославленное естество, наслаждаться созерцанием Бога и себе подобных, погружаться в совершенство Троичного Божества и вечно служить Ему, сиять, как солнце, в Царствии Отца Небесного. И в себе самих, и вне себя, говорит прп. Иустин (Попович), «они будут находить источники вечной радости… Их радость нарочито будет возрастать от того, что жить они будут на новом небе и новой земле, где все будет сиять своей Божественной безгрешностью и где вся богозданная тварь будет радостно участвовать в блаженстве и славе сынов Божиих»⁶²³.

В Царстве Божием обновятся наши тела, они станут «те же и не те же самые», по слову свт. Иоанна Златоуста, будучи облечены в бессмертие и нетление и поглощены жизнью. В будущей жизни будут упразднены чрево и пища (1Кор. 6:13). Даже ангелы, согласно прп. Исааку Сирину, ожидают нашего воскресения, «ибо из-за нас и они не могут войти в совершенство, потому что знают, что только один раз будет открыта дверь нового века и что и они упокоятся после обновления мира и восстановления нашей природы в первоначальном состоянии»⁶²⁴.

Наше тело, ныне управляемое низшими силами души, в воскресении станет духовным, т.е. оно будет животвориться и управляться духовными силами души. Как объясняет Н. Василиадис, «тело, которое воскреснет, не будет уже алчущим, жаждущим и подлежащим тлению. Однако оно будет идентично тому, с которым была связана душа, и одновременно отличным от него, совершенным, нетленным, избавленным от напастей и немощей тления, которое упразднено»⁶²⁵. В событии Преображения свт. Иоанн Златоуст видит доступное для нашего понимания будущую славу: «Слава нетленных тел являет не такой свет, какой это тленное тело, и не такой, какой доступен и смертным очам, но такой, для созерцания которого нужны нетленные и бессмертные очи»⁶²⁶.

Преобразится и вся вселенная, избавившись от царства диавола, греха и смерти. По слову прп. Симеона Нового Богослова, мир сделается совершеннейшим, духовным и божественным: «Вся тварь после того, как обновится и сделается духовною, станет обиталищем невещественным, нетленным, неизменным и вечным. Небо станет несравненно более блестящим и светлым, чем оно теперь видится, станет совсем новым; земля восприимет новую неизреченную красоту, одевшись в многообразные неувядаемые цветы, светлые и духовные. Солнце будет сиять в семь раз сильнее, чем теперь, и весь мир сделается совершеннейшим паче всякого слова. Сделавшись духовным и божественным, соединится он с умным миром, явится неким мысленным раем, Иерусалимом небесным, некрадомым наследием сынов Божиих»⁶²⁷. Райский свет, говорит свт. Иоанн Златоуст, «не помрачается ни ночью, ни от сгущения облаков; не жжет и не палит тел, потому что нет там ни ночи, ни вечера, ни холода, ни жара, ни другой какой перемены времен, но иное какое-то состояние, которое познают одни достойные; нет там ни старости, ни бедствий старости, но все тленное отброшено, так как повсюду господствует слава нетленная»⁶²⁸.

В вечности не будет греха, не будет самой греховной природы. «Велико согласие в лике святых, при всегдашнем единомыслии всех друг с другом. Не нужно там бояться ни диавола и демонских козней, ни грозы гееннской, ни смерти – ни этой нынешней, ни той, которая гораздо тяжелее этой; но всякий такой страх уничтожен»⁶²⁹.

Новое небо и новая земля «вполне будут приспособлены для жительства в них правды, и в которых, следовательно, ничего не будет из того беспорядочного и зловредного, что в них привнесено было грехом падшего человека»⁶³⁰. В свою очередь, обновится и сам человек: «Когда же пройдет этот образ и человек возобновится и окрепнет для нетления так, чтобы он не мог уже обветшать, то будет небо новое и земля новая, в которых будет пребывать новый человек, всегда о новом собеседующий с Богом»⁶³¹. Мы верим, что рай для члена Тела Христова начинается уже здесь, во время земной жизни, и продолжается он не через заботы об устройстве своего земного дома или как некое неясное сопребывание с Богом, как думают неопротестанты, а через соучастие в Его божественной жизни, причастие славе Божества.

Но всего важнее, замечает свт. Иоанн Златоуст, возможность для праведников всегда предстоять перед Богом, «непрерывное наслаждение общением со Христом, вместе с ангелами, с архангелами, с горними силами… А о Царе и сказать нельзя, каков Он; так не доступна никакому слову и уму эта красота, доброта, светлость, слава, величие, великолепие»⁶³². В этом Царстве не только отрет Бог всякую слезу с очей их (Откр. 21:4). От полноты любви Божией сами святые, как объясняет прп. Силуан Афонский, не могут вспомнить про родных⁶³³.

Им вторит прп. Симеон Новый Богослов: «Царство Небесное будет единое, и иметь единого Царя всяческих, Который отовсюду будет виден всем праведным; будет Он спребывать с каждым праведным, и всякий праведный будет спребывать с Ним; будет светло сиять в каждом, и каждый будет светло сиять в Нем»⁶³⁴. Но, продолжает, прп. Симеон, «горе тем, которые окажутся тогда сущими вне оного небесного обиталища!»⁶³⁵ Действительно, блаженство праведников представляет лишь часть воздаяния Божия людям; вторая его часть – наказание грешников.

Этот мир – «главным образом училище и место воспитания душ человеческих»⁶³⁶. «Ныне,– объясняет свт. Иоанн Златоуст,– живем мы в этом мире, как дитя в утробе, терпя стеснение и не будучи в состоянии видеть блеск и свободу грядущего века; когда же наступит время рождения, и настоящая жизнь всех воспринятых ею людей изведет на день суда, тогда недоношенные существа из мрака перейдут в мрак и из скорби в тягчайшую скорбь, а совершенные и сохранившие черты царского образа предстанут Царю и вступят в то служение, которым служат Богу все ангелы и архангелы»⁶³⁷.

Итак, наряду с раем, будет и ад – место мучительного пребывания грешников. Ад – это ответ тем людям, которые отвернулись от Бога и Его любви, избрали предметом своей любви грех и ничтожные блага этого мира. Именно любовь, побеждающая или не побеждающая страх, давшая или не давшая силу любить Бога и друг друга,– станет причиной общения с Богом или отлучения от Него. По мере нашей любви Бог примет нас в рай или изгонит от Себя в ад. Св. Ириней Лионский следующим образом объясняет эту таинственное действие любви: «Всем соблюдающим любовь к Нему Он дает Свое общение. Общение же с Богом есть жизнь и свет и наслаждение всеми благами, какие есть у Него. А тех, которые по своему произволению отступают от Него, Он подвергает отлучению от Себя, которое они сами избрали. Разлучение с Богом есть смерть, и удаление от света есть тьма, и отчуждение от Бога есть лишение всех благ, какие есть у Него»⁶³⁸.

В адском мучении для грешников удостоверяют нас и слова Христовы, и книги пророков и апостолов⁶³⁹, и предостережения святых отцов, и священная история, и житейский опыт страданий за собственные грехи. Именно житейский опыт дает возможность в малой степени понять будущие муки, о чем говорит свт. Тихон Задонский: «По тем казням, которые были и бывают, заключаем и о будущих, и по временным – о вечных примечаем. Будет грешникам ожесточенным вечная казнь, будет геенна огненная, будет ад, тьма кромешная, скрежет зубов; будут отринуты от лица Божия и царствия Его беззаконники»⁶⁴⁰.

Ад, как и рай, не может быть вполне понят нами в этой жизни. Люди будут там мучиться, и в то же время это будет вторая смерть. Свт. Игнатий (Брянчанинов) следующим образом объясняет эту антиномию: «Преисподние темницы представляют странное и страшное уничтожение жизни при сохранении жизни. Там полное прекращение всякой деятельности, там – одно страдание, там господствует лютейший из сердечных недугов – отчаяние, там плачи и стоны, не привлекающие никакого утешения душе, раздираемой ими. Там узы и оковы неразрешимые, там тьма непроницаемая, несмотря на обилие пламени, там царство вечной смерти. Так ужасны адские муки, что ничтожна перед ними лютейшая из земных мук – насильственная смерть»⁶⁴¹.

Причиной адских мучений является не только гнев Божий к грешнику, но и неизменность воли человека после смерти как по отношению к добру, так и по отношению к злу. Поэтому умерший нераскаянный грешник сам навлекает на себя гнев Божий и не способен покаяться, о чем говорит свт. Марк Эфесский: «Воля может изменяться в отношении зла до тех пор, пока душа соединена с телом; но после того как произойдет разрешение ее от тела, она будет найдена в том, чего желала, и в этом останется пребывающей неизменно и, согласно этому расположению, получает или награду или кару, а не проходит через чистилище»⁶⁴².

На учения неопротестантов о блаженном состоянии в вечности решающим образом влияет отсутствие у них опыта и учения о нетварной божественной благодати сейчас, в период Царства благодати. Вечное блаженство представляется им, что справедливо, продолжением нынешних отношений с Богом. Однако, не зная сейчас действия благодати Святого Духа, они не ожидают такого опыта и впоследствии. Неудивительно, что все они противоречат друг другу при описании вечности, хотя формально опираются на одни и те же места Писания.

Вопреки слову ап. Павла Царствие Божие не пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе (Рим. 14:17), общим у всех еретиков является представление о рае как улучшенной версии современного западного образа жизни, гарантом качества и вечности которой выступает Бог. Неопротестанты озвучивают лишь разные бытовые формы житейского комфорта для спасенных.

При этом у премилленаристов рай как бы раздваивается: он начинается, хотя и не в полной мере, в течение тысячелетнего царства, а затем продолжается в вечности. Поскольку тысячелетнее царство является переходным периодом перед вечностью и нередко в толкованиях как бы сливается с ней в ожиданиях будущих радостей, описание вечности у премилленаристов предваряется их представлениями о тысячелетнем блаженстве.

Думается, сами по себе обозначенные ниже представления о будущем блаженстве обличают плотское мудрование их авторов. Поэтому лишь в наиболее ярких случаях отмечается их несоответствие Писанию или Преданию Церкви.

Баптисты-премилленаристы понимают, что до начала нетления люди будут жить под властью греха и смерти. Несмотря на это, тысячелетнее царство они представляют не только как эпоху мира и изобилия, но и как духовное и праведное время⁶⁴³.

Современные баптистские богословы, как правило, отвергают кондиционализм⁶⁴⁴ и признают вечное наказание для грешников. Кроме того, они в большинстве своем они отрицают учение о всеобщем спасении (универсализм)⁶⁴⁵. Они справедливо отмечают, что тексты, которыми оперируют универсалисты (Ин. 12:32, 1Кор. 15:22, Флп. 2:10–11, 1Тим. 2:4, Еф. 1:9–10), говорят лишь о желании Богом всеобщего спасения, но не о гарантии этого спасения для всех, независимо от личной воли человека.

Конечное состояние у баптистов выглядит следующим образом. Будет новое небо и новая земля. Праведники, обладая личным, сознательным и индивидуальным существованием, будут наслаждаться покоем, поклоняться Богу и восхвалять Его. Небо, являясь одновременно местом и состоянием, преимущественно будет все-таки состоянием блаженства, безгрешности, радости и мира⁶⁴⁶. Новый Иерусалим – место обитания праведников – будет буквальным городом⁶⁴⁷. Обновление мира через огонь иногда проходит мимо внимания баптистов⁶⁴⁸, тогда как Э. Зауэр образно говорит, что «новый мир произойдет из пламени, в котором сгорит старый»⁶⁴⁹. «Престол Божий, который ныне еще находится на небесах, окажется тогда на земле, а земля, которая ныне является “подножием” престола Его, сама превратится в престол Его… Небеса явятся на землю: собственно, новая земля станет небом, потому что там, где престол Божий, там и небо»⁶⁵⁰.

Иногда баптисты пытаются описать новизну воскрешенных людей, исходя из житейского опыта и текстов Писания. Так, В. Хендриксен, опираясь на 1Кор. 15:42–44, видит воскрешенные тела так. Они будут свежими, энергичными и привлекательными, безбрачными, свободными от тления, сильными и лучезарными, подобными славному телу Христа, руководимыми не душой, а духом⁶⁵¹. Воскресшие тела, конечно, будут материальными, подобными телу Христа, Который по воскресении был осязаем и мог есть пищу⁶⁵². Э. Зауэр обнаруживает такие благословения искупленных из Небесного Иерусалима: святое хождение во свете солнца Божиего, великое многообразие и вместе с тем удивительное единство, святое богослужение⁶⁵³.

Плотское мудрование, однако, мешает многим баптистам понять, что и в вечности человек останется существом, созданным по образу и подобию Божию. Так, некоторым баптистам в вечности будет не хватать плотского сожительства (Мф. 22:30). Поэтому М. Эриксон ожидает от Бога каких-то других, более сильных плотских ощущений⁶⁵⁴. Другие предполагают, что воскресшее тело «будет полностью, а не только частично управляться Духом Святым и всецело находиться под Его властью»⁶⁵⁵. Тем самым, видимо, предполагается утрата свободы воли, хотя и в вечности человек продолжит свободно следовать добру, потому что он уже утвердился в добре в течение своей земной жизни. М. Эриксон лишает людей и памяти, т.к. они «не будут помнить своих прошлых недостатков, неудач и грехов, а также дорогих нам людей, которых не будет рядом»⁶⁵⁶. Для Г. Тиссена вполне возможно будет и жизнь праведников вне Нового Иерусалима: земные цари лишь иногда будут приходить в него⁶⁵⁷. Напротив, согласно книге Откровения, вне этого города лишь псы и чародеи, и любодеи, и убийцы, и идолослужители, и всякий любящий и делающий неправду (Откр. 22:15).

М. Эриксон наделяет жителей рая свойством Божества, утверждая, что в вечности люди уже не будут совершенствоваться, т.к. у них будет «состояние полноты, за которым уже не может быть продвижения вперед… На небе мы не будем расти и развиваться»⁶⁵⁸. Даже внешних отличий у спасенных не будет (видимо, во избежание зависти): «Все поклоняются Богу, вершат суд, участвуют в служении», и лишь внутреннее удовлетворение от этого, видимо, будет отличаться⁶⁵⁹. В Хендриксен, в свою очередь, утверждает, что «даже в славе ангелы многому будут учиться у нас»⁶⁶⁰.

Во всяком случае, сколь бы ни были подробны (как у Э. Зауэра) или кратки (как у большинства авторов) описания вечности, в них никогда нет указания на продолжающее познание Бога. Есть ожидание беззаботного существования, радости общения и пребывания в прекрасном месте; иногда высказывают даже готовность прославлять Его за все эти благодеяния и созерцать Его⁶⁶¹. Однако в баптистском рае никогда не сможет реализоваться наша обращенная к Сыну Божию надежда «истее Тебе причащатися в невечернем дни Царствия Твоего»⁶⁶².

Все эти человеческие несовершенства во взгляде на Небесный Иерусалим в полноте присущи и адвентистам, которые, однако, еще более искажают блаженное бытие праведников в вечности.

Адвентисты ожидают тысячелетнего царства не на земле, а на небе. Главной целью этого царства провозглашается суд⁶⁶³, а блаженство выступает как бы сопутствующим фактором. Согласно Н. Галли, оно выявит себя в ходе судебных заседаний и изучения путей Промысла Божия, общения друг с другом, со Христом, с ангелами и инопланетянами. Будут прослушаны различные обучающие курсы об искуплении, а также небесная музыка; будут реализованы и современные формы исследования доказательств: «Может быть, у Бога хранится видеотека об усилиях, которые предпринимали небеса для спасения погибших, и наша задача – выбрать те сюжеты, по которым у нас есть вопросы»⁶⁶⁴. В «Настольной книге» нет таких комичных предположений, однако в ней тысячелетнее царство сравнивается со сменой караула для перестройки мышления святых, инопланетян и ангелов с греховного мира на безгрешный⁶⁶⁵. Как видно, адвентисты обнаруживают греховное мышление не только у праведных людей, но и у ангелов.

Завершающий суд после тысячелетия станет прелюдией к обновлению мира для жизни детей Божиих⁶⁶⁶. Новое небо и новое земля – это «пригодная для жизни среда на нашей земле, обновленная и очищенная огнем»⁶⁶⁷.

Искупленные будут обитать не только в домах Нового Иерусалима, но и в жилищах вне города. Они будут «проектировать и строить дома, о которых они мечтали, сажать растения, собирать урожай и питаться плодами… будут иметь преимущество жить в присутствии Отца и Сына и в общении с ними»⁶⁶⁸. Кроме сельского хозяйства, адвентисты займутся и торговлей⁶⁶⁹. Будет уничтожена древняя вражда змея и человека, нарушившая взаимоотношения человека с животным миром. Люди в какой-то степени станут соправителями Бога, свидетельствуя всей вселенной о любви Божией, будут общаться друг с другом, с ангелами и инопланетянами⁶⁷⁰. Хотя супружества в земном смысле не будет, однако сохранится любовь как главный смысл этого института. Люди будут бесконечно развивать свои физические и умственные способности, в них будет восстановлен образ Божий. Исчезнут все проявления зла, искупленные забудут все скорби прежней жизни.

В адвентистском рае акцент делается на продолжении спасенными земной деятельности, хотя и в некоем улучшенном варианте и во вневременной перспективе. Фактически это будут комфортные условия первоначального рая, возвращение первоначального состояния: «Будет восстановлено все то, что было утрачено в Едеме»⁶⁷¹. Прославленное тело человека – это опять-таки возвращение к первоначальному состоянию, сверхъестественный аспект которого («тело духовное», по ап. Павлу) достигается через вкушение плодов дерева жизни, т.е. через получение бессмертия. Впрочем, в отличие от первоначального состояния, плоть у людей в раю будет такой же, как у Христа после воскресения.

Не понимая смысла и содержания вечности, адвентисты постоянно вводят в свой рай временны́е понятия и современные им технические реалии общества всеобщего потребления. Когда уже не будет времени, адвентисты все равно еженедельно будут собираться для субботнего поклонения, хотя и проигнорируют заповеданные в том же стихе прор. Исаии новомесячия (Ис. 66:23). В свободное от этих собраний время Н. Галли обещает экскурсии на небо, а также посещение музея небесного святилища с возможностью видеопросмотров наиболее захватывающих моментов⁶⁷².

Помимо рационализации райских отношений человека и Бога вкупе со «справедливым и милосердным» уничтожением грешников, адвентисты утверждают, что праведники будут в вечности учиться у «непавших разумных существ», т.е. праведных инопланетян, их знаниям и мудрости. В свою очередь, жители непадших миров будут видеть «образец совершенства творческой деятельности Божьей, незапятнанной проклятием греха,– образец того, чем должна была стать земля, если бы человек осуществил чудесные замыслы Творца»⁶⁷³. Интерес у адвентистов и инопланетян будет взаимным: уже в тысячелетнем царстве «жители бесчисленных планет предпримут экскурсию, чтобы побыть с искупленными»⁶⁷⁴, а в вечности адвентисты будут «свидетельствовать непадшим мирам о Его несравненной любви»⁶⁷⁵.

Учение об инопланетянах, видимо, подчеркивает личное незнание Бога в период тысячелетия и в вечности. Иер. Р. Бородинов справедливо замечает в этой связи: «Священное Писание говорит о том, что именно человек есть венец творения, духовный и интеллектуальный стержень вселенной. Грехопадение прародителей исказило весь материальный мир, а потому не может существовать “непавших существ”, за исключением ангелов»⁶⁷⁶.

Большой проблемой для адвентистов является место и назначение небесного храма в вечности. Его не может быть в Новом Иерусалиме (Откр. 21:22), но не может быть и вне его (Откр. 22:15). Оказывается, что этот храм, якобы изменивший в 1844 г. отношения Бога с человечеством, в вечности не только не будет нужен, но для него даже нет места.

Итак, как и баптистов, адвентистская вечность сводится к общению (правда, не только с людьми и ангелами, но и с инопланетянами) и поклонению Богу. Вместе с тем, адвентисты «заработали» вечность исполнением заповеди о субботе, поэтому они и в Новом Иерусалиме будут постоянно трудиться.

Свидетели Иеговы ожидают в вечности два рая – на небе для «помазанников» и на земле для «великого множества». Небесный рай выглядит как чистая аллегория. 144 тысячи в «духовных телах» будут наслаждаться духовными же радостями и начальствовать над «великим множеством». Новый Иерусалим для свидетелей Иеговы – «этот благословенный город не что иное, как “новое небо” – новое правительство, Царство Бога, состоящее из невесты Христа (Нового Иерусалима) и ее Жениха. Вместе они будут осуществлять праведное правление над всей землей. Иегова обещает, что верные ему люди станут “его народом”, освободятся от греха и будут наслаждаться совершенством и вечной жизнью, как это было до мятежа в Эдеме»⁶⁷⁷. Поскольку количество «помазанников» строго лимитировано, их спасенные родственники, скорее всего, окажутся вдалеке от них, на земле. Размышлять об этом считается некорректным⁶⁷⁸.

Как видим, свидетели Иеговы игнорируют отраженные в двух последних главах книги Откровения ясные сведения об Иерусалиме как городе, в котором есть улицы, река и деревья, стены и ворота, который имеет форму расположения, размеры и проч. Точно так же многократно засвидетельствованное в Писании единство народа Божия приносится в жертву собственному вероучению о навечно избранных ста сорока четырех тысячах «помазанников».

В свою очередь, земной рай в течение тысячелетия и в вечности всерьез не будет отличаться⁶⁷⁹. Вместе с тем, после Армагеддона будет возможно супружеское сожительство и рождение детей⁶⁸⁰, а в вечности – нет. В течение тысячелетия живые должны будут учить вновь воскрешенных и родившихся, и все они будут подчиняться «помазанникам». В вечности, впрочем, господство «помазанников» сохранится, равно как и иерархия среди спасенных.

Жители земли будут вполне автономны от Бога и обязаны Ему лишь послушанием и исполнением заповедей. Им придется самостоятельно строить себе дома и обеспечивать себя с помощью сельского хозяйства, научных и прикладных исследований и различных изобретений⁶⁸¹. Задача будет облегчена отсутствием несправедливости, коррупции, преступности, жестокости, нищеты, голода, болезней, депрессий и смерти, а также улучшением природной среды и единым для всех языком. Во избежание скуки в вечности спасенные на земле будут постоянно заняты общественно полезным трудом⁶⁸², а также смогут «получать знания о творениях Иеговы и уделять время развитию разных удивительных способностей, различным исследованиям»⁶⁸³. Таким образом, земной рай видится свидетелям Иеговы как продолжение нынешнего падшего мира, но без его наиболее очевидных недостатков⁶⁸⁴. Вместе с тем, этот рай продолжает нынешнюю «теократию» в ОСБ⁶⁸⁵, подчеркивая личное несовершенство тогдашних земных людей и незнание ими Бога.

Вместе с тем, смертность и тленность у земных людей, по сути, останутся. Для их постоянного преодоления люди смогут хорошо питаться и тем поддерживать свое бытие, «иначе они умрут и их тела подвергнутся тлению»⁶⁸⁶. Соответственно и чистая река воды жизни в Небесном Иерусалиме (Откр. 22:1) является символической и лишь должна побуждать к проповеди⁶⁸⁷, а рациональные доказательства вечной жизни «Сторожевая башня» находит в научных исследованиях о грандиозных возможностях человеческого тела и мозга – нынешнего тленного и смертного тела⁶⁸⁸.

Таким образом, небесное отделение рая у свидетелей Иеговы не имеет ясного содержания, представляя собой некое аморфное блаженство в «небесных телах». Из конкретных занятий «помазанникам» усвояются лишь начальственные и судейские функции на земле. Напротив, жителям новой земли не нужно ждать чего-то принципиально нового в сравнении с теперешними условиями; будут лишь удалены наиболее неприятные проявления греха. Им по-прежнему придется постоянно работать и во всем слушаться небесного руководства. Многолетняя привычка и страх перед уничтожением, видимо, доведут это послушание до автоматизма, поэтому после восстания Гога и Магога подобных рецидивов больше не будет. Судя по всему, несмотря на разделение рая, в действительности деятельность «помазанников» ориентирована на землю, хотя и в более высоком статусе, чем у прочих.

Итак, исследование конечных судеб этого мира показало поистине непреодолимую пропасть, стоящую между православием и любыми неопротестантами. Дело даже не в особенностях доктрин, а в непонимании ими сути взаимоотношений Бога и человека. Сводя все к чисто юридическим или экономическим отношениям, еретики обесценивают искупительный подвиг Христа, лишают нас реальной возможности стать причастниками божеского естества (2Пет. 1:4), сослужителями ангелам (Откр. 22:9) и соработниками Богу (1Кор. 3:9), прославляющими Его единодушно и едиными устами (Рим. 15:6), царствующими вместе с Ним (Откр. 22:5) и служащими Ему (Откр. 22:3), как дети – любящему Отцу. Акцентируя внимание на личном блаженстве или трудовой деятельности спасенных в вечности, они лишь подчеркивают свое незнание Бога и бесконечную отдаленность от Его совершенств. Лишь обожение верных христиан и предощущение райского блаженства в этой жизни являются залогом будущего блаженства в вечности.

В связи с картиной конечного состояния мира и человека стоит хотя бы кратко коснуться обширного вопроса о вечных мучениях грешников и учении адвентистов и свидетелей Иеговы об их уничтожении.

В Писании мучения грешников представлены как вечные без каких-либо оговорок. Прор. Исаия восклицает от лица грешников и нечестивых: «Кто из нас может жить при огне пожирающем? кто из нас может жить при вечном пламени?» (Ис. 33:14). Подобно в книге прор. Иеремии Бог говорит, что грешники воспламенили огонь гнева Моего; он будет гореть во веки (Иер. 17:4). О воскресении грешников на вечное поругание и посрамление говорит и прор. Даниил (12:2).

Прор. Исаия возвещает, что огонь будет гореть тогда, когда будет новое небо и новая земля. Подобно тому, как из месяца в месяц и из субботы в субботу будет приходить всякая плоть пред лице Мое на поклонение, так же эти праведники увидят трупы людей, отступивших от Меня: ибо червь их не умрет, и огонь их не угаснет; и будут они мерзостью для всякой плоти (Ис. 66:22–24). Это место особенно важно для адвентистов, т.к. они буквально принимают субботнее поклонение⁶⁸⁹. Однако в комментарии на Ис. 66:24 они заявляют, что еще до водворения праведников на новой земле «не останется ни одного мертвого тела» и «поэтому слова Исаии нельзя применять непосредственно к будущей жизни на новой земле». Итак, вопреки логике и правилам герменевтики предшествующий стих, описывающий вечность, они толкуют буквально, а этот вовсе отвергают.

Значимость этого места, однако, вполне может быть понята лишь в свете Евангелия, которое постоянно напоминает о вечном огне и неумирающем черве для грешников. Уже св. Иоанн Предтеча, представляя праведников и грешников под образами пшеницы и соломы, предсказывает, что Господь грешников сожжет огнем неугасимым (Мф. 3:12).

Троекратно повторяет Господь обещание неугасающего огня, геенны и неумирающего червя для грешников, не желающих расстаться с грехом: И если соблазняет тебя рука твоя, отсеки ее: лучше тебе увечному войти в жизнь, нежели с двумя руками идти в геенну, в огонь неугасимый, где червь их не умирает и огонь не угасает. И если нога твоя соблазняет тебя, отсеки ее: лучше тебе войти в жизнь хромому, нежели с двумя ногами быть ввержену в геенну, в огонь неугасимый, где червь их не умирает и огонь не угасает. И если глаз твой соблазняет тебя, вырви его: лучше тебе с одним глазом войти в Царствие Божие, нежели с двумя глазами быть ввержену в геенну огненную, где червь их не умирает и огонь не угасает (Мк. 9:43–48).

То место, где будут находиться грешники после суда, Господь называет не только неугасимым огнем и геенной огненной, но и вечной мукой (Мф. 25:41, 46), печью огненной (Мф. 13:50), тьмой кромешной или внешней (Мф. 8:12, 22:13, 25:30) и адом (Лк. 16:23). Подобно и для ап. Павла сопровождающий Второе пришествие пламенеющий огонь совершает отмщение не познавшим Бога грешникам, которые подвергнутся наказанию, вечной погибели, и все это случится в день оный (2Фес. 1:8–10)⁶⁹⁰. Все это – следствие гнева Божия: Не верующий в Сына не увидит жизни, но гнев Божий пребывает на нем (Ин. 3:36). Причина этого лежит в самом грешнике, который не хочет покориться истине: по упорству твоему и нераскаянному сердцу, ты сам себе собираешь гнев на день гнева и откровения праведного суда от Бога (Рим. 2:5–8). Тем самым уже в этой жизни он приобретает скорбь и тесноту (Рим. 2:9), которые перейдут с ним в вечность.

Грешники будут отвергнуты Богом, когда услышат приговор: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его (Мф. 25:41), отойдите от Меня все делатели неправды (Лк. 13:27, ср. 2Тим. 2:12). Кратко состояние грешников в этих мучениях Господь обозначает словами, что там будет плач и скрежет зубов (Мф. 8:12, 13:42, 22:13, 24:51, 25:30). Вместе с тем, их мучения усугубятся тем, что они увидят Авраама, Исаака и Иакова и всех пророков в Царствии Божием, а себя изгоняемыми вон (Лк. 13:28).

Это состояние отчужденности грешников от Бога и их вечной муки в книге Откровения названо второй смертью: Боязливых же и неверных, и скверных и убийц, и любодеев и чародеев, и идолослужителей и всех лжецов участь в озере, горящем огнем и серою. Это смерть вторая (Откр. 21:8).

Для подтверждения истины о бесконечности мучения и вместе с тем о сознательном бытии грешников евангелист Иоанн Богослов употребляет выражение «во веки веков»: и дым мучения их будет восходить во веки веков, и не будут иметь покоя ни днем, ни ночью поклоняющиеся зверю и образу его и принимающие начертание имени его (Откр. 14:11).

Самое ужасное в аду, однако, составят не мучения, а запоздалое раскаяние, муки совести и переживания оттого, что грешники лишены славы Божией, как об этом говорит свт. Иоанн Златоуст: «Многие безрассудные желали бы только избавиться от геенны, но я считаю гораздо тягчайшим геенны наказанием – не быть в той славе; и тому, кто лишился ее, думаю, должно скорбеть не столько от гееннских мучений, сколько о лишении небесных благ: ибо это одно есть тягчайшее из всех наказаний»⁶⁹¹.

Вместе с тем, и степень мучения для каждого грешника будет отличаться, потому что Господь справедливо воздаст каждому по делам его (Мф. 16:27). Эту истину Он выразил в следующих словах: Раб же тот, который знал волю господина своего, и не был готов, и не делал по воле его, бит будет много; а который не знал, и сделал достойное наказания, бит будет меньше (Лк. 12:47–48). Свт. Василий Великий объясняет, что эти выражения «означают не конец, а разность мучения. Ибо если Бог есть праведный Судия, не только добрым, но и порочным воздающий каждому по делам его, то иной может быть достойным огня неугасимого, но или слабейшего, или более пожигающего, другой – червя неумирающего, но опять причиняющего боль или более легкую, или более жестокую, по достоинству каждого, и иной – геенны, в которой, без сомнения, есть разные роды мучений, и другой – тьмы кромешной, где один доведен только до плача, а другой от усиленных мучений и до скрежета зубов. Самая тьма кромешная (внешняя), без сомнения, показывает, что есть нечто и внутреннее. И сказанное в Притчах: “в глубине Преисподней” (слав. “во дне ада”, Притч. 9:18) дает разуметь, что некоторые находятся во аде, однако не “во дне ада”, подвергаясь мучению более легкому»⁶⁹².

В частности, отвергшие проповедь Спасителя жители Хоразина и Вифсаиды будут наказаны больше в день суда, чем Тир и Сидон, а жители Капернаума – больше, чем содомляне (Мф. 11:20–24).

Эта вера была свойственна христианам с самого начала. Так, св. Поликарп Смирнский (†167) перед лицом смерти говорит мучителю: «Ты грозишь мне огнем горящим временно и вскоре угасающим, потому что не знаешь об огне будущего суда и вечного мучения, который уготован нечестивым»⁶⁹³.

Веру в вечные мучения разделяют и современные баптисты и пятидесятники. Так, по определению М. Эриксона, «основную характеристику ада в противоположность небу можно определить как отсутствие Бога или изгнание из Его присутствия. Это переживание сильнейшей муки, независимо от того, выражается ли она в физичес­ком страдании, душевных мучениях или в том и другом»⁶⁹⁴.

Напротив, адвентисты и свидетели Иеговы учат об окончательном уничтожении грешников, сатаны и его ангелов.

Напомним, что для адвентистов это уничтожение будет предварено кратким воскресением большинства грешников, за исключением тех, кто уже был воскрешен при первом «втором пришествии» перед началом тысячелетия. Оно будет неодинаковым не только по составу уничтоженных, но и по порядку уничтожения: некоторые будут уничтожены сразу, а другие будут сколько-то времени мучиться, в зависимости от меры своих грехов; дольше всех будет мучиться сатана. У свидетелей Иеговы, напротив, часть грешников (находящихся в геенне) не будет воскрешена, тогда как прочие (пережившие Армагеддон или воскрешенные после него) будут уничтожены после восстания Гога и Магога. Это уничтожение состоится «в Божий последний день гнева»⁶⁹⁵, т.е. будет, видимо, мгновенным.

Адвентисты и свидетели Иеговы придумали набор аргументов в пользу доктрины уничтожения грешников, чтобы перетолковать все названные тексты и изгладить из них указание на вечность мучений.

АСД и СИ исходят, во-первых, из отрицания бессмертной человеческой души, однако сам по себе «монизм» еще не приводит к отрицанию вечных мучений. Поэтому они убеждены, что самостоятельное бытие вне Бога невозможно. Человек не имеет естественного бессмертия, «Бог никогда не обещал человеку, не желающему поддерживать с Ним законные отношения, что Он бесконечно будет продлевать его жалкую жизнь», а вечная жизнь «является даром Божьим для тех, кто принадлежит только Христу»⁶⁹⁶.

Вечная погибель, следовательно, означает не мучения, а вечные последствия, т.е. окончательность уничтожения⁶⁹⁷. Отсюда «неугасимый огонь – это не тот огонь, который горит вечно. Поглотив все, что возможно сжечь, такой огонь погаснет»⁶⁹⁸.

Не понимая сути взаимоотношений Бога и человека, адвентисты и свидетели Иеговы переводят их в чисто человеческую плоскость, где на первое место выступают понимаемые в духе гуманизма категории справедливости, божественной любви и милосердия⁶⁹⁹. Уничтожение грешников, оказывается, является актом милосердия и любви к ним со стороны Бога: «Несовместимо с любовью, милосердием и даже нашим пониманием справедливости учение о том, что умершие грешники мучаются в пламени вечных мук, что за проступки в своей короткой земной жизни они должны будут переносить вечные страдания»⁷⁰⁰.

Судя по всему, что-то очень недемократическое видится адвентистам в процедуре сохранения жизни грешникам, дела которых только что были рассмотрены в течение тысячи лет, когда Бог оправдывался перед верующими в вынесенных приговорах. Неужели же грешники в аду нарушат демократическое единогласие конституционной адвентистской монархии? Конечно, это перечеркнуло бы их идиллию.

Еретики используют при этом очень патетическую риторику, например: «Является ли бог, который готов жечь грешника в пламени ада всю вечность, Богом долготерпеливым и милосердным? Тот, кто намерен мучить людей в адском огне во веки веков, не может вызвать в душе ничего, кроме страха. Немного времени потребуется человеку, чтобы возмутиться против такого бога»⁷⁰¹. Как видно, возмущающий адвентистов Бог, по их мнению, не только жестокий, но и немощной, Он не способен противостоять бунту людей. Подобным образом осмеивают справедливость Бога и свидетели Иеговы⁷⁰².

Серьезным препятствием для таких взглядов, однако, являются слова Христа о вечности мучений грешников. Поэтому одно и то же слово «вечный» применительно к участи праведников и грешников в Мф. 25:41 у адвентистов имеет разный смысл: для праведников это действительно бесконечная вечность, а для грешников – «действия, последствия которого продолжаются постоянно»⁷⁰³. Свидетели Иеговы утверждают, что вечный огонь «не буквальный, и сжигает он нечестивых в символическом смысле»⁷⁰⁴. Следовательно, «приговаривая козлов к “огню вечному”, Судья подразумевает уничтожение без какой-либо надежды на будущее»⁷⁰⁵.

Поэтому мука вечная из притчи о Страшном суде у свидетелей Иеговы превращается в «вечную отрезанность»⁷⁰⁶, т.к. слово κόλασις («мука») происходит от κολάζω, основное значение которого, в самом деле,– «обрезать (лишние ветви), подрезать»⁷⁰⁷. Адвентисты избирают другое значение глагола κολάζω – «понести убытки», и отсюда выводят потерю грешниками жизни праведных⁷⁰⁸.

Ответы на эти спекулятивные возражения можно свести к нескольким пунктам.

Отцы Церкви, в отличие от адвентистов и свидетелей Иеговы, с любовью и благоговением относились к слову Божию, принимая буквально изложенные там истины. Поэтому свт. Иоанн Златоуст вопрошает: «Если сказано в св. Писании, что грешники муку приимут, погибель вечную (2Фес. 1:9), то каким образом она будет временной»?⁷⁰⁹

Восставая против мнения о возможности различного толкования слова «вечный» применительно к блаженству праведников и мучениям грешников, свт. Василий Великий напоминает о вечном мучении грешников (Мф. 25:41, 46; Мк. 9:47–48; Ис. 66:24) и заключает: «Ибо если будет когда-нибудь конец вечному мучению, то и вечная жизнь, без сомнения, должна иметь конец. А если не позволяем себе помыслить сего о жизни, то какое основание полагать конец вечному мучению, когда при том и другом одинаково находится приложение “вечный”? Идут сии, сказано, в муку вечную, а праведники в жизнь вечную (Мф. 25:46)»⁷¹⁰.

Возможность бытия грешников вне присутствия Божия вполне ясна, если иметь правильное представление о Боге. Прп. Макарий Великий подчеркивает, что в силу вездеприсутствия Божества Он находится везде, «объемлет все, и геенну и сатану»⁷¹¹. Поэтому иер. Даниил Сысоев справедливо замечает, что «уже сейчас сатана и демоны вполне находятся вне Бога. И тем не менее существуют»⁷¹². Грешники не прекратят бытие сами собой, но АСД и СИ указывают на специальный акт их уничтожения со стороны, поэтому оказывается, что удаление от Бога не приводит грешников к уничтожению автоматически⁷¹³.

В вечности диавол, прельщавший грешников, будет ввержен в озеро огненное и серное, где зверь и лжепророк, и будут мучиться день и ночь во веки веков (Откр. 20:10). Подобным образом и люди получат от Бога дар вечной жизни в воскресении, но по справедливому суду Божию их пребывание в вечности будет различным. У праведников это будет заслуженная ими мера блаженства, а у грешников – заслуженная ими мера мучений.

Митр. Макарий (Булгаков) справедливо указывает, что грешники и в вечности не очистятся от своих грехов, поэтому останутся перед лицом святейшего и правосуднейшего Бога чадами гнева (Еф. 2:3), навсегда окажутся неспособными к наслаждению небесным блаженством и никак не смогут освободиться от неизбежных следствий греха – укоров совести и других мучений. Так и падшие духи, «хотя протекли уже целые тысячелетия, как они пали, хотя они испытывают уже заслуженное наказание и вполне знают ожидающую их участь, однако не только не исправились и не исправляются, а еще более преуспевают во зле и противлении воле Божией, так что обращение к добру для них сделалось нравственно невозможным»⁷¹⁴.

Настаивая на уничтожении грешников, адвентисты «доказывают» это наказанием за будущее всеобщее восстание против Нового Иерусалима. Конечно, при желании о будущем можно говорить что угодно, ведь оно еще не наступило, но надо понять, что тем самым воскрешенные грешники фактически вынуждены участвовать в этом восстании. Нигде в Писании не сказано, что после воскресения мы будем лишены такого основополагающего свойства человеческой природы, как свобода воли⁷¹⁵.

Поэтому, строго говоря, доктрина уничтожения грешников обусловлена не Писанием, а внутренней логикой антропологии адвентистов и свидетелей Иеговы, и вытекает из их концепции смертности души и ложного представления о греховности. Они учат о физическом уничтожении грешников, основываясь на ложном понимании природы греха, как будто спасенные являются подлинными праведниками. Для них новый мир очищается от греха, т.е. от грешников⁷¹⁶.

Тем не менее, в действительности грех продолжает существовать и действовать в спасенных «праведниках», потому что для АСД спасение предполагает не победу над грехом, а прощение от Бога верующих, которые раскаялись в грехах. Через это прощение, а не через личное усилие, происходит избавление от господства греха⁷¹⁷. Таким образом, спасение сводится к оправданию, которое Е. Уайт определяет как «Божественное действие, посредством которого Бог провозглашает кающегося грешника праведным и относится к нему как таковому»⁷¹⁸. Оправданный грешник, утверждает адвентистский катехизис, «испытал прощение и очищен от грехов»⁷¹⁹.

Эта логика усугубляется у свидетелей Иеговы: «Иисус на самом деле был “соответствующим выкупом”, уплаченным не за одного грешника, Адама, а за всех людей, которые от него произошли». Этот выкуп СИ относят как к «невесте» (небесному собранию «помазанников»), так и к другим людям, которые «обретут вечную жизнь благодаря устранению их грехов и несовершенства»⁷²⁰.

Как видно, у АСД и СИ спасение выглядит как волевой акт Бога, Который устранит грех из природы человека. Действительно, для адвентистов грех Адама «привел к состоянию отчуждения от Бога, в котором рождается каждый человек. Это отчуждение включает в себя внутреннюю склонность ко греху»⁷²¹. Точно так же и СИ утверждают, что «грех описывается в Библии как мощная сила, держащая людей мертвой хваткой», поэтому «мы не в силах проявлять совершенное послушание, как бы ни стремилось к этому наше сердце»⁷²². Следовательно, греховность, склонность ко греху является личным свойством каждого человека, которое мы должны преодолеть. Одного лишь оправдательно вердикта для этого явно недостаточно.

Однако освящение христианина, хотя и декларируется в качестве следствия оправдания, в действительности не имеет решающего значения в вопросе спасения, т.к. «вновь обращенный получает спасение и полностью принадлежит Богу»⁷²³. Напротив, в Православии спасение немыслимо без личного освящения, которое верный предпринимает во всецелой надежде на искупительные заслуги Господа Иисуса Христа и с помощью благодати Святого Духа⁷²⁴.

Итак, не преодолев в себе греховности, еретики неизбежно сохранят ее в себе и в вечности, тогда как в Новый Иерусалим не войдет… ничто нечистое и никто преданный мерзости и лжи (Откр. 21:27). Мера греха – больше или меньше – при этом совершенно не имеет значения. Поэтому-то апостол учит, что ереси являются делами плоти, и поступающие так Царствия Божия не наследуют (Гал. 5:19–21). Таким образом, адвентисты и «свидетели» сами свидетельствуют о себе, что в них пребывает грех, который они не преодолели, потому что не имели опыта действия нетварной Божественной благодати.

По этой же причине они не смогли узнать, в чем именно заключается Божественная любовь, справедливость и милосердие. Его любовь к нам далека от идеалов гуманизма и всепрощения, а милосердие и справедливость не сводятся к убийству⁷²⁵. Любовь Божия к нам открылась в том, что Бог послал в мир Единородного Сына Своего, чтобы мы получили жизнь через Него (1Ин. 4:9, ср. 4:10 и Рим. 5:8). Сын Божий положил за нас душу Свою (1Ин. 3:16), но эта жертва имела ясную цель – избавить нас от всякого беззакония и очистить Себе народ особенный, ревностный к добрым делам (Тит. 2:14). Мера нашей причастности святости Божией открывается не через слова, а через исполнение заповедей Божиих. Поэтому Бог справедливо судит людей именно за исполнение нами заповедей, понятных как из Писания, так и по естеству (Рим. 1:20).

Любовь проявляется не во всепрощении, но в делах милосердия (1Ин. 3:17), в деятельном подражании Богу (1Ин. 4:17), в соблюдении Его заповедей (1Ин. 5:3, 2Ин. 6), в незлобии (Рим. 13:10). Нигде в Писании не сказано, что любовь проявляется в уничтожении своих противников. А ведь именно такую любовь адвентисты навязывают Богу. Напротив, в «гимне любви» ап. Павла сказано, что любовь все переносит и никогда не перестает (1Кор. 13:7–8). Поэтому к адвентистам вполне применимо слово ап. Павла о превосходящей разумение любви Христовой (Еф. 3:19): желая ее понять, они осуетились в умствованиях своих, пытаясь познать премудрость Божию своей земной мудростью.

Не имея возможности указать в Писании прямых свидетельств о временном характере мучений грешников и их уничтожении⁷²⁶, адвентисты и свидетели Иеговы вынуждены прибегать к удобному для себя толкованию ряда косвенных свидетельств. Так, в Иуд. 7 говорится о казни огня вечного для Содома и Гоморры, но понятно, что этот огонь оказался вовсе не вечным. Значит, продолжают они, таков же будет огонь и для грешников – вечный не по времени, но по результату⁷²⁷. При этом упускается из вида цель этого огня – не сожжение городов, а наказание грешников. Грешные жители этих городов, согласно свидетельству ап. Иуды, и сейчас продолжают мучиться в огне. Кроме того, прослеживая этимологию слова «геенна» как мусорной свалки под Иерусалимом, где всегда поддерживался очистительный огонь, адвентисты указывают на временный характер этого огня – пока все не потухнет⁷²⁸. Однако новозаветная угроза геенной говорит вовсе не о наказании в мусорной свалке, а о подобном огне для грешников в вечности, в то время как они сами сохранятся, но так, как бы из огня (1Кор. 3:15). Подобным образом и прор. Малахия предсказывает, что в день Господень все надменные и поступающие нечестиво будут как солома, и попалит их грядущий день, говорит Господь Саваоф, так что не оставит у них ни корня, ни ветвей (Мал. 4:1). Итак, у них не останется ничего, но сами они сохранятся от уничтожения⁷²⁹.

Не выдерживают критики логические возражения против вечных мучений, например о непропорциональности конечного греха и вечного наказания⁷³⁰. Справедливость Божия требует вечного наказания грешников, потому что важность греха изменяется не продолжительностью его совершения, но качеством греха и величием того лица, против которого он совершен⁷³¹. Даже в человеческом обществе краткие по времени преступления, например убийство, влекут гораздо более продолжительное наказание. И напротив, длительное, но менее тяжкое преступление будет наказано менее сурово. Личность потерпевшего нередко у людей выступает отягчающим обстоятельством; для ап. Павла это было очевидно и в вещах божественных. Поэтому он так противопоставил смерть по закону и вечное наказание: Если отвергшийся закона Моисеева, при двух или трех свидетелях, без милосердия наказывается смертью, то сколь тягчайшему, думаете, наказанию повинен будет тот, кто попирает Сына Божия и не почитает за святыню Кровь завета, которою освящен, и Духа благодати оскорбляет? (Евр. 10:28–29). Этот текст доказывает также и надуманность доктрины свидетелей Иеговы о том, что наиболее тяжкие грешники не будут воскрешены.

Столь же нелепо предположение адвентиста Н. Галли о том, что «святые будут ликовать, видя мучения нечестивых в аду… они будут радоваться, видя собственную мать, брошенную в ад»⁷³². В действительности мучения грешников не будут предметом радости святых. Напротив, всем сердцем они следуют за Агнцем, куда бы Он ни пошел (Откр. 14:4). Если Бог признал кого-то виновным в вечных мучениях, справедливость этого приговора для святых будет выше родственных связей. Поэтому и сам Н. Галли при описании адвентистского суда в течение тысячелетия не смущается тем, что там не будет кого-то из родных и близких спасенных⁷³³.

В действительности идея уничтожения грешников грубо противоречит истинной справедливости Божией, потому что человекам положено однажды умереть, а потом суд (Евр. 9:27). Сторонники этой доктрины, однако, говорят о двукратной буквальной смерти: вначале обычной и затем – об уничтожении грешников⁷³⁴.

Но и это не все. Уничтожение грешников вносит изменение в Божество. Если после тысячелетия не будет справедливого вечного наказания для грешников, а одно лишь «незаслуженное милосердие» для «праведников», то тем самым в вечности Бог станет несправедливым.

У свидетелей Иеговы, кроме того, Бог оказывается сугубо несправедливым по отношению к грешникам. Он одинаково накажет их всех уничтожением, тогда как Господь Иисус Христос обещал: Раб же тот, который знал волю господина своего, и не был готов, и не делал по воле его, бит будет много; а который не знал, и сделал достойное наказания, бит будет меньше (Лк. 12:47–48).

Словом, вечное мучение и вечное блаженство – это две стороны одного обещания Спасителя, почему Он и сказал об этом одновременно (Мф. 25:46). Не может быть вечного наказания, вечной муки без осознания этих мук. Наоборот, в Писании мы видим желание грешников умереть, навсегда исчезнуть, чтобы избежать страданий (ср. Лк. 23:30, Откр. 9:6).

Еще древние отцы замечали, что ожидание вечного блаженства требует от нас веры и в вечные мучения. Например, свт. Григорий Двоеслов учит: «Очевидно и несомненно истинно то, что как не будет конца блаженству добрых, так не будет конца и мучению злых. Ибо Сама Истина говорит: идут сии в муку вечную, праведницы же в живот вечный (Мф. 25:46); и если справедливо то, что Бог обещает, то, без сомнения, не будет ложно то, чем угрожает»⁷³⁵. Св. Ириней Лионский следующим образом сопоставляет вечность мучений и блаженств: «Блага Божии вечны и без конца, поэтому лишение их вечно и без конца, подобно тому, как относительно неизмеримого света сами себя ослепившие или ослепленные другими всегда лишены сладости света не потому, чтобы свет причинял им мучение слепоты, но самая слепота доставляет им несчастие. И посему Господь говорил: Верующий в Меня не судится, т.е. не отлучается от Бога, ибо он чрез веру соединен с Богом. А неверующий уже осужден, потому что он не уверовал во имя Единородного Сына Божия, т.е. добровольно сам отлучил себя от Бога»⁷³⁶. Итак, лишение блаженства – не однократный акт, но общий итог греховной жизни человека, простирающийся в вечность⁷³⁷.

Хорошо сказал свт. Игнатий (Брянчанинов) в ответ одному скептику: «Ты сомневаешься в существовании ада и вечных мук? – повторяешь нынешнее модное возражение: “Это несообразно с милосердием такого благого существа, как Бог”. Ах, друг мой! может ли такое слабое, ограниченное существо, как человек, судить сам собою о Боге, Существе беспредельном, превысшем всякого постижения и суждения,– выводить положительные заключения о Боге из взглядов в себя? Оставь твои собственные суждения и верь от всего сердца всему, чему научает нас Евангелие. Сам Спаситель сказал: И идут сии в муку вечную (Мф. 25:46), в другом месте сказал: Во аде возвед очи свои (Лк. 16:23). Спаситель сказал, что есть ад, есть вечные муки – к чему твое возражение! Если ж ты дашь место этому возражению, значит – сомневаешься в истине слов Спасителя, отвергаешь их. Кто из учения Христова отвергает хотя один догмат, тот отрицается Христа»⁷³⁸.

Поэтому дело христианина не отрицать вечные мучения, а всегда помнить о них: «Не думаешь ли ты, что погасишь геенну, если не будешь говорить о ней?.. Постоянно говори о ней для того, чтобы никогда не впасть в нее. Невозможно, чтобы душа, постоянно занятая мыслью о геенне, скоро согрешила»⁷³⁹.

Для многих неопротестантов решающее место в картине вечности занимает учение ап. Павла о предании Царства Сыном Отцу: А затем конец, когда Он предаст Царство Богу и Отцу, когда упразднит всякое начальство и всякую власть и силу. Ибо Ему надлежит царствовать, доколе низложит всех врагов под ноги Свои. Последний же враг истребится – смерть, потому что все покорил под ноги Его. Когда же сказано, что Ему все покорено, то ясно, что кроме Того, Который покорил Ему все. Когда же все покорит Ему, тогда и Сам Сын покорится Покорившему все Ему, да будет Бог все во всем (1Кор. 15:24–28).

Так, у баптиста Г.К. Тиссена звучат савеллианские мотивы. Он утверждает, что «Сын, Который был во время Тысячелетнего царства верховным правителем земли, опять займет Свое предвечное место, и тогда Отец, Сын и Дух Святой превратятся в единого Бога, Который будет все во всем»⁷⁴⁰. Но неужели сейчас для Тиссена Отец, Сын и Святой Дух не являются единым Богом? Его мнение вполне созвучно с учением еретика IV в. Маркелла Анкирского, который считал, что после Суда царство Христово кончится и разрешится в царство Божие, а Триада сократится в монаду. Именно против этого мнения Маркелла направлены слова Символа веры «Егоже царствию не будет конца»⁷⁴¹.

Напротив, Ф. Баракман впадает в несторианство и почему-то противопоставляет временное мессианское Царство Христово и вселенское Царство Отца, утверждая, что в вечности первое упразднится и «Господь Иисус-человек, всегда подвластный Отцу, будет править вместе с Отцом в качестве Его подданного»⁷⁴², как будто Он перестанет быть Богом, во всем равным Отцу. Такое противопоставление Царства Сына и Царства Отца является достаточно типичным для диспенсационалистов⁷⁴³. Иногда оно соединяется с представлением, что земное (тысячелетнее) царство Христово должно будет уступить место вечному небесному Царству Отца⁷⁴⁴.

В свою очередь, свидетели Иеговы используют этот текст для отрицания Троицы, чтобы подчеркнуть подчиненное положение Сына по отношению к Отцу. Они утверждают, что в вечности Царство Христово совершенно упразднится и будет передано Отцу, Христос утратит всякую власть и будет лишь пользоваться вечным почетом⁷⁴⁵, потому что «человеку больше не нужно будет посредничество Первосвященника или Искупителя»⁷⁴⁶. Следовательно, заключают они, раз завершится Его Царство, то оно не вечно, и Христос не равен Отцу.

Однако Писание показывает нам антиномию. С одной стороны, в нем многократно говорится о вечности Царства Сына (Ис. 9:7, Дан. 7:13–14, Лк. 1:33, 2Пет. 1:11, Откр. 11:15), и в то же время мы видим слова о его завершении. В действительности уже сейчас существует единое Царство Христа и Бога (Еф. 5:5). Свт. Иоанн Златоуст показывает, что буквальное прочтение слов ап. Павла из 1Кор. 15:24–28 приводит к нелепому выводу, что сейчас Отец даже не имеет Царства, а Сын, в свою очередь, еще не покорен Отцу; не только Сын утратит некогда Царство, но до этого момента «Отец не был прежде царем и только еще ожидает царства над нами»⁷⁴⁷. Конечно, с этим не согласятся и сами свидетели Иеговы.

Неясность этого места обусловлена следующим обстоятельством. По объяснению прп. Варсонофия Великого, выражение Сам Сын покорится Покорившему все Ему (1Кор. 15:28) для бывших язычников коринфян показывает полное послушание Сына Отцу и вместе с тем Их равенство, т.к. Отец отдал весь суд Сыну, а Сын предал Отцу тех, которых призвал⁷⁴⁸. Равенство власти Сына и Отца показывает и свт. Иоанн Златоуст: здесь сказано, что Отец все покорит Ему (1Кор. 15:28), тогда как в другом месте тот же апостол учит, что Христос покоряет Себе все Своей собственной силой (Флп. 3:21)⁷⁴⁹.

Итак, слова ап. Павла, что Ему надлежит царствовать, доколе низложит всех врагов под ноги Свои (1Кор. 15:25), никоим образом не ограничивают Божество Христа и не низводят Его до уровня простого человека или архангела, как учат свидетели Иеговы. «Доколе» (ἄχρι, слав. «дондеже») и подобные выражения в Писании не всегда означают, что потом так уже не будет. Свт. Иоанн Златоуст приводит следующие примеры: ворон не вернулся к Ною, доколе не высохла земля (Быт. 8:7), но и потом не вернулся; от века и до века Ты – Бог (Пс. 89:3), но и потом не перестанет Бог быть Богом; во дни его процветет праведник, и будет обилие мира, доколе не престанет луна (Пс. 72:7), но луна не перестанет быть и после того⁷⁵⁰.

Свт. Григорий Богослов вопрошает: Христос будет с нами до скончания века (Мф. 28:20) – но неужели после этого Он не будет с нами? И объясняет: «Сын именуется царствующим в одном смысле как Вседержитель и Царь хотящих и не хотящих, а в другом – как приводящий нас к покорности и подчинивший Своему царствию тех, которые добровольно признают Его Царем. И Царствию Его, если разуметь оное в первом значении, не будет конца… Разве Сын не покорен теперь? Мою непокорность, как Глава целого тела, делает Он Своей непокорностью. Посему доколе я непокорен и мятежен своими страстями и тем, что отрекаюсь от Бога, дотоле и Христос, единственно по мне, называется непокорным. А когда все будет покорено Ему (покорится же, поскольку познает Его и переменится), тогда и Он, приведя меня, спасенного, исполнил Свою покорность. Ибо в сем именно… состоит покорность Христова – в исполнении воли Отчей. Покоряет же и Сын Отцу, и Отец Сыну, поскольку Один действует, и Другой благоволит… И таким образом Покоривший представляет покоренное Богу, усвояя Себе нашу покорность»⁷⁵¹. Свт. Иоанн Златоуст дополняет, что Сын передает Отцу в Своем Лице все подвластное Ему человечество, чтобы, избавив его от ига греха и смерти, навсегда представить Отцу⁷⁵².

Свт. Василий Великий приводит еще один аргумент: «Если Сын покоряется Отцу по Божеству, то покорился бы Ему от начала, как от начала и был Богом. Если же в начале не покорился, но покорится впоследствии, то по человечеству – за нас, а не по Божеству – за Себя»⁷⁵³. Следовательно, в 1Кор. 15:24 показывается завершение царствования Христа как Спасителя, после чего «наступит царство Пресвятой Троицы, которое вместе с тем будет и царством Богочеловека Христа, вечного и Единородного Сына Божия»⁷⁵⁴. Действительно, окончание правления Христа как Царя означало бы и прекращение Богочеловечества Христа. Однако Сын Человеческий, передав власть Отцу, сохранит ее как Сын Божий.

Таким образом, Сын покорен Отцу сейчас, будет покорным и в вечности. Но, как Человек, Он царствует сейчас над покорными Ему людьми, а после Второго пришествия будет царствовать с Отцом уже над всем творением, потому что упразднит всякое начальство и всякую власть и силу (1Кор. 15:24). Это означает, что навсегда будут лишены силы начальства, власти и мироправители тьмы века сего – духи злобы поднебесные (Еф. 6:12)⁷⁵⁵.

Поэтому справедливо прп. Иоанн Дамаскин это непростое место (1Кор. 15:28) ставит в один ряд с другими подобными, где Сын Божий именуется оставленным Отцом на кресте (Мф. 27:46), грехом (2Кор. 5:21), клятвой (Гал. 3:13). И сам же объясняет: «Ни как Бог, ни как человек Он никогда не был покинут Отцом; не бывал ни грехом, ни проклятием, и не имеет нужды покоряться Отцу. Ибо, поскольку Он – Бог, Он равен Отцу, и не враждебен, и не подчинен Ему; а поскольку Он – человек, Он никогда не был непослушным Родителю, чтобы понадобилось подчиниться. Следовательно, Он говорил это, усвояя Себе наше лицо и ставя Себя в один ряд с нами. Ибо это мы были повинны греху и проклятию, как непокорные и непослушные и потому покинутые»⁷⁵⁶.

Итак, мы рассмотрели общие вопросы эсхатологии баптистов, пятидесятников, адвентистов и свидетелей Иеговы. Перейдем к частным аспектам эсхатологических учений баптистов и пятидесятников.