«Книга надежд и утешений» известного русского религиозного философа и духовного писателя И.А. Ильина (1883—1954) составляет третью, завершающую часть знаменитого триптиха его философских этюдов, две из которых опубликованы издательством в сборнике под общим названием «Книга раздумий и тихих созерцаний».
Книга является блестящим образцом философско-художественной прозы и системного изложения правил национального нравственного воспитания. Это своего рода «путеводитель» и «пособие» для человека, идущего по жизни, где встречаются не только радости, но и невзгоды, страдания, сомнения, душевные муки и терзания… Предлагаем вашему вниманию одну из частей этой книги.
* * *
Для женщины ни счастья, ни мудрости нет, если она не хранит верность сокровенной сути своей. Тогда её дивная сущность не выказывает мудрость свою и сжимается от горя и несчастья.
А сколько зла причинила гибельная женская сущность, мы видим из истории судов над ведьмами, мрака сектантства, деяний вероломных преступниц типа Валерии Мессалины и леди Макбет.
Если исследователь прислушивается к сокровенной сущности женщины, сначала его ухо улавливает едва различимый таинственный музыкальный шум и только со временем начинает различать отдельные голоса, которые вырисовываются как бы разбегающимися светящимися линиями, ведь сущность женщины неоднозначна: она многотональна, богата.
* * *
Прежде всего, женщина — это цветок, дитя и ангел.
Всякая женщина — это потенция, но не всякая — актуальность. Эти формы как бы дремлют в глубинах женской сущности и посылают свет изнутри. В жизни любой женщины бывают мгновенья, когда одна из этих форм просыпается, выступает на первый план и начинает выказывать себя; тогда женщина — настоящий цветок, или само дитя, или совершенный ангел; все дивится ей и с радостью внемлет.
Бывают женщины, у которых проявляется или одна только форма, или обе сразу: одна остаётся цветком, другая несёт в себе дитя, а в третьей — и дитя, и ангел одновременно, а для цветка места нет… Беда начинается тогда, когда все три формы в женщине отмирают, так что она и не живёт в них, и не знает о них.
Вот это действительно незадача: только плотью она ещё женщина, но и мужчиной ей стать не дано. Все остальное, что ещё делает её женщиной, что ещё можно и должно сделать, — вдохновительница любви, супруга, мать, хранительница очага, воспитательница, повелительница, спутница жизни, — даже при самых лучших намерениях остаётся ей не по силам, потому что эфирная плоть её женской сущности захирела и стала бесплодной.
Комментировать