Что лучше, аборт или детский дом?

«Луч­ше б она аборт сде­ла­ла, чем ребен­ка сда­вать в дет­ский дом, чтоб он потом спил­ся, ока­зал­ся в тюрь­ме», — такие раз­го­во­ры мне не раз при­хо­ди­лось слы­шать. Понят­но, что цер­ков­ный чело­век так не ска­жет. А как отве­чать людям не цер­ков­ным? Рас­ска­зы­ва­ет обще­ствен­ный дея­тель Алек­сандр Геза­лов, спе­ци­а­лист по соци­аль­но­му сирот­ству, в про­шлом – выпуск­ник дет­ско­го дома.

— Алек­сандр, вооб­ще насколь­ко кор­рект­но ста­вить вопрос «Что луч­ше, аборт или дет­ский дом»? 

— Здесь не нуж­но како­го-то глу­бо­ко­го осмыс­ле­ния: все на поверх­но­сти. Поче­му? Пото­му, что это две раз­ных исто­рии в общем-то одно­го дела – жиз­ни. Толь­ко в одном слу­чае жизнь пре­ры­ва­ет­ся, едва успев начать­ся, а во вто­ром — про­дол­жа­ет­ся, но в очень тяже­лой ситуации.

И обе эти исто­рии схо­дят­ся в одной точ­ке, кото­рая назы­ва­ет­ся роди­тель­ская ответ­ствен­ность. В пер­вом слу­ча­ет роди­тель­ская ответ­ствен­ность пре­ры­ва­ет­ся и оста­ет­ся грех. Во вто­ром, на самом деле, полу­ча­ет­ся, вро­де бы то же самое – роди­тель­ская ответ­ствен­ность пре­ры­ва­ет­ся и так­же оста­ет­ся грех. Но…

Аборт — пре­ступ­ле­ние, на мой взгляд. Реаль­ность тако­ва, что Гос­подь дает жен­щине ребен­ка, и она по сво­ей воле, не по воле Гос­по­да, реша­ет, что это­му ребён­ку жить не стоит.

Во вто­ром слу­чае, отда­вая ребен­ка в руки систе­мы, жен­щи­на тоже идет про­тив воли Божьей: Он же дал это­го кон­крет­но­го ребен­ка кон­крет­ной жен­щине, кон­крет­ной семье, а явно не систе­ме дет­ских домов. То есть – идет про­тив Божьей воли, при­чем при пол­ном одоб­ре­нии общества.

Кста­ти, посту­пок мате­ри, отда­ю­щей ребен­ка в дет­ский дом – вызы­ва­ет осуж­де­ние обще­ства. А аборт, как я уже ска­зал – не вызы­ва­ет. Обра­щаю вни­ма­ние, что речь об осуж­де­нии поступ­ка, а не кон­крет­но­го чело­ве­ка. Осуж­дать людей лич­но я не впра­ве, мне бы со сво­и­ми гре­ха­ми разобраться…

— В кни­ге «Соле­ное дет­ство» вы прон­зи­тель­но пише­те о том, како­во было выжить после этой систе­ме, и о том, что мно­гие не выжи­ли, не смог­ли най­ти себя во взрос­лой жиз­ни. Но если бы ваша мама сде­ла­ла аборт, этой кни­ги, как и это­го раз­го­во­ра про­сто не было бы…

— Это понят­но. Отда­вая ребен­ка в дет­ский дом, идя про­тив воли Божьей, жен­щи­на дает воз­мож­ность дей­ствию Божьей мило­сти, если взрос­лые люди вокруг не будут мешать ей про­явить­ся, а, наобо­рот, поз­во­лят ей через них, через их доб­рые поступ­ки, реа­ли­зо­вы­вать через себя.

Да, мно­го может сло­жить­ся не так, как нуж­но, как хоте­лось бы – систе­ма не гото­вит ребен­ка к тому, как жить в непро­стом боль­шом мире.

Здесь очень важ­но, какие люди его окру­жа­ют, встре­ча­ют­ся на пути. Но у него есть жизнь, а зна­чит – воз­мож­ность встре­тить тех, кто пой­мет, даст какие-то ресур­сы, помо­жет реа­ли­зо­вать себя. То есть – шанс встре­тить нерав­но­душ­ных людей, най­ти насто­я­щую любя­щую семью. Хотя – не исклю­че­на воз­мож­ность не най­ти семью, встре­тить и рав­но­душ­ных, и тех, кто сде­ла­ет боль­но, при­чем как душев­но, так и физически.

Здесь вопрос отно­ше­ния обще­ства к дет­ству, к детям, остав­лен­ны­ми роди­те­ля­ми. Насколь­ко обще­ство гото­во взять на себя ответ­ствен­ность за то, что кто-то совер­шил грех и попы­тать­ся этот грех соб­ствен­ным уча­сти­ем попра­вить? Вот здесь, мне кажет­ся, наши­ми общи­ми уси­ли­я­ми, про­ис­хо­дят какие-то сдви­ги, пусть и не боль­шие, но они есть, и это важ­но. Все боль­ше людей пони­ма­ет, что дети в дет­ских домах – это не дело госу­дар­ства, а каж­до­го кон­крет­но­го граж­да­ни­на. И я вижу, что как уже неред­ко люди едут в дет­ские дома не попеть-попля­сать для сиро­ток, а берут их в семьи или ста­но­вят­ся настав­ни­ка­ми, помо­га­ют най­ти свое место в жиз­ни, почув­ство­вать себя нужными. 

А потом, встав взрос­лым, такой ребе­нок, в соот­вет­ствии с тем, что в него вло­жи­ли люди и обще­ство, даст мило­серд­ный ответ на тот посту­пок, грех, кото­рый был совер­шен когда-то его кров­ны­ми, оста­вив­ши­ми его роди­те­ля­ми: он начи­на­ет разыс­ки­вать их, стре­мит­ся узнать что-то. И, если люди, кото­рые были рядом, все сде­ла­ли пра­виль­но, разыс­ки­вать не для того, что­бы ото­мстить, бро­сить в лицо свою оби­ду, а, что­бы про­стить и про­сто знать свои кор­ни. И это пра­виль­но – абсо­лют­но нор­маль­но пом­нить про пятую заповедь. 

У ребен­ка, кото­ро­го уже нет, совсем нет ника­ких шан­сов ни на что. Сколь­ко он мог бы сде­лать, кому-то помочь, кого-то научить помо­гать – никто нико­гда не узна­ет. Здесь уже ниче­го не поправить.

Когда круг разрывается

— Выпуск­ни­ки дет­ских домов, увы, сами неред­ко дела­ют абор­ты или сда­ют детей в ту же систе­му, из кото­рой они вышли…

— Так я об этом посто­ян­но и гово­рю – дет­ский дом – это не то место, где дол­жен рас­ти ребе­нок. Его место – в семье. Усы­нов­ле­ние, опе­ка, при­ем­ная семья – все эти фор­мы семей­но­го устрой­ства и созда­ны для того, что­бы ребе­нок, нако­нец, нашел семью, где он научит­ся, в том чис­ле, и ответ­ствен­но­му роди­тель­ству. Научит­ся, что­бы порвать пороч­ный круг и уже сво­их соб­ствен­ных детей вос­пи­ты­вать в люб­ви, да еще, воз­мож­но, как-то помо­гать тем, кого, как и его когда-то, бро­си­ли кров­ные родители.

Он уже будет не мстить, а ста­нет не раз­ру­шать, а сози­дать. Но это при усло­вии, что обще­ство не будет рав­но­душ­но к его судь­бе. Или хотя бы – кон­крет­ные люди, кото­рые при­мут и будут забо­тить­ся о нем, сочув­ство­вать и поддерживать. 

Но сколь­ко дорог, воз­мож­но­стей пре­ры­ва­ет жен­щи­на, когда при­ни­ма­ет реше­ние оста­но­вить жизнь дру­го­го чело­ве­ка. Ведь вме­сте с его, едва начав­шей­ся жиз­нью, исче­за­ет воз­мож­ность появ­ле­ния и дру­гих жиз­ней – его детей, вну­ков… Нель­зя через такой грех решить свои про­бле­мы, — мате­ри­аль­ные, пси­хо­ло­ги­че­ские и так далее.

Понят­но, что жен­щи­на идет на аборт неред­ко в непро­стой жиз­нен­ной ситу­а­ции. Но все­гда важ­но пом­нить — Гос­подь не остав­ля­ет нико­го. Ни ребен­ка, кото­рый сохра­нил­ся во чре­ве, а потом, воз­мож­но, не попал в труд­ную жиз­нен­ную ситу­а­цию. Ни мате­ри, кото­рая сохра­ни­ли жизнь ребен­ку и оста­ви­ла его в дет­ском доме. А, может быть, и не отда­ла, а реши­ла, поло­жась на Бога, вос­пи­тать его…

Важ­но толь­ко, что­бы жен­щине на пути, опять же, встре­ти­лись нерав­но­душ­ные люди, гото­вые помочь, поддержать…

— Знаю несколь­ко исто­рий, как жен­щин, кото­рые хоте­ли сде­лать аборт, люди уго­во­ри­ли не делать это­го, обе­щав взять их детей себе. Теперь эти дети рас­тут в любя­щих при­ем­ных семьях…

— Вот пото­му важ­но смот­реть вокруг, искать помо­щи, под­держ­ки, чего-то, что помо­жет най­ти пра­виль­ный ответ. Вопрос «быть или не быть?» чело­век не впра­ве ста­вить даже отно­си­тель­но сво­ей жиз­ни, не гово­ря уже про жизнь другого.

Важ­но откры­вать серд­це. Вся­кий, попа­да­ю­щий­ся навстре­чу и пред­ла­га­ю­щий свою помощь и уча­стие, воз­мож­но есть тот, кто ей помо­жет и спа­сет жен­щи­ну от это­го непро­сто­го шага.

Ищем виноватых?

— Все вре­мя и про аборт, и про отда­ва­ние в дет­ский дом гово­рит­ся об ответ­ствен­но­сти жен­щи­ны. Но дети появ­ля­ют­ся при уча­стии дво­их – муж­чи­ны и женщины…

— Это понят­но, и ответ­ствен­ность муж­чи­ны, у ребен­ка кото­ро­го отня­ли жизнь во вре­мя абор­та ничуть не мень­ше. Но поиск вино­ва­тых здесь бес­смыс­лен. Если муж­чи­на не про­тив (а порой и ини­ци­а­тор) того, что­бы его ребен­ка лиши­ли жиз­ни, то какой он муж­чи­на? Его про­сто нуж­но ски­ды­вать со сче­тов. Увы, с таким папа­шей вся ответ­ствен­ность за ребен­ка ложит­ся на жен­щи­ну. И ей важ­но не замы­кать­ся, не думать, что раз она чув­ству­ет себя бес­силь­ной, то ниче­го и не сделать.

Сего­дня, мне кажет­ся, у нас все-таки сло­жи­лось какое-то граж­дан­ское обще­ство, и оно более откры­то для того, что­бы помочь дру­гим. Есть соци­аль­ные сети, есть обще­ствен­ные орга­ни­за­ции, есть фон­ды, есть кри­зис­ные цен­тры. Надо все-таки ста­рать­ся обра­тить­ся и ска­зать, что у меня такие-то про­бле­мы. Там люди могут ока­зать насто­я­щую поддержку.

Воз­мож­но, могут ока­зать под­держ­ку даже те, кто рядом – сосе­ди, дру­зья. Насто­я­щую помощь, а не так, что: «Давай я тебя отве­зу домой после абор­та, тебе слож­но доби­рать­ся самой будет». Если это и «дру­же­ская под­держ­ка», то — под­держ­ка греха.

Насто­я­щая под­держ­ка – это реаль­ная помощь, кото­рая рабо­та­ет на сохра­не­ние жиз­ни, сохра­не­ние семьи (в слу­чае, если мать соби­ра­ет­ся сдать ребен­ка в дет­ский дом).

Вспо­ми­наю фильм «Москва сле­зам не верит». Глав­ная геро­и­ня не сде­ла­ла аборт, ее под­дер­жа­ли дру­зья (помни­те вещи от «род­ствен­ни­ков со всей Моск­вы» одно­го из геро­ев?). Да, потом ей было труд­но, но насколь­ко бы ей было труд­но, если бы в ее жиз­ни не было чудес­ной девоч­ки Александры?

Мате­рин­ство, — оно вне поли­ти­ки, вне наци­о­наль­но­сти, оно оста­ёт­ся тем же во все вре­ме­на – важ­ным и значимым.

Надо пом­нить об этом и не стес­нять­ся про­сить о помо­щи. Вре­мя прой­дет, стес­не­ние уйдет и будет боль­ше радо­сти и сча­стья от того, что рядом ребенок.

— Вам при­хо­ди­лось помо­гать жен­щи­нам, кото­рые соби­ра­ют­ся делать аборт?

— Неод­но­крат­но. Пото­му у меня есть опре­де­лен­ное пони­ма­ние, какие слож­но­сти воз­ни­ка­ют, в какой момент нуж­но под­дер­жать, что пред­ло­жить, какие ресур­сы, кто может в этот момент на какое-то вре­мя стать опо­рой и под­держ­кой. В боль­шин­стве слу­ча­ев уда­ва­лось убе­дить жен­щи­ну не делать аборт. Пото­му что чаще все­го, жен­щи­на, даже если она и дума­ет о нем, не замер­ла как мать, она про­сто мечет­ся. И в этот момент нуж­но про­сто под­ста­вить ей пле­чо и какое-то вре­мя сопро­вож­дать ее, не бро­сать одну. Гово­рить с ней, помо­гать, под­дер­жи­вать, в том чис­ле в реше­нии каких-то быто­вых, бюро­кра­ти­че­ских вопро­сов (в полу­че­нии граж­дан­ства ребен­ку, напри­мер, и про­чее, прочее).

Но здесь, опять же, важ­на роль не толь­ко обще­ствен­ни­ков, но и дру­зей, одно­класс­ни­ков, одно­группни­ков, в том чис­ле род­ствен­ни­ков — даль­них, близ­ких и так далее.

Воз­вра­ща­юсь к тому, с чего мы нача­ли раз­го­вор – аборт и остав­ле­ние в дет­ском доме – это две раз­ные исто­рии об одном – о роди­тель­ской ответ­ствен­но­сти. А еще — это о людях. При­чем о раз­ных людях. Ведь это люди дела­ют аборт жен­щи­ны, спо­соб­ствуя тому, что­бы исто­рия кон­крет­но­го чело­ве­ка закон­чи­лась, едва начав­шись. Люди рабо­та­ют в дет­ских домах, берут детей в при­ем­ные семьи, помо­га­ют сохра­нить семьи, ока­зав­ши­е­ся в кри­зис­ных ситуациях.

Одна­ко важ­ный нюанс. Раз­ви­тие форм семей­но­го устрой­ства, гра­мот­ное сопро­вож­де­ние при­ем­ных семей, в том чис­ле необ­хо­ди­мая пси­хо­ло­ги­че­ская помощь в раз­ре­ше­нии тех или иных ситу­а­ци­ях, мате­ри­аль­ная под­держ­ка, про­фи­лак­ти­ка отка­зов от детей – это все то, о чем я посто­ян­но гово­рю. Но все это име­ет смысл, если ребе­нок есть. Если ему сохра­ни­ли жизнь.

С той пер­вой исто­ри­ей все гораз­до слож­нее. Жизнь не насту­пи­ла, а уже все закон­чи­лось. А здесь, даже если мать отка­за­лась, она может и вер­нуть­ся, и в дет­ским дом устро­ить­ся рабо­тать, и забрать, и понять сча­стье мате­рин­ства. Есть, надеж­да есть, что все-таки она когда-нибудь при­дет и ска­жет: «Здрав­ствуй, сынок!». Если не она, то дру­гая жен­щи­на, дру­гой муж­чи­на могут стать по-насто­я­ще­му род­ны­ми мамой и папой для него. Для того, кото­рый живет.

Автор: Мария Серебрячинская