- От издателя
- Предисловие
- Глава I. Только Матерь Божия спасет Россию
- Глава II. Гофмейстерина Е.А. Нарышкина
- Глава III. Граф Я.Н. Ростовцов
- Глава IV. Свидание с Обер-Прокурором Св. Синода А.Н. Волжиным. Прощальная беседа с протоиереем А.И. Маляревским. Отъезд из Петрограда
- Глава V. Белгород и Харьков. Встреча и проводы Песчанской Иконы Божией Матери
- Глава VI. По пути в Ставку. Беседа со священником Александром Яковлевым
- Глава VII. Прибытие в Могилев
- Глава VIII. В офицерском собрании
- Глава IX. Протопресвитер Г.И. Шавельский
- Глава Х. Тезоименитство Наследника Цесаревича
- Глава XI. Архиепископ Константин
- Глава XII. Высочайший завтрак
- Глава XIII. Беседа с Государем Императором
- Глава XIV. Возвращение в Петроград
- Глава XV. Доклад графу Я.Н. Ростовцову
- Глава XVI. В Государственной Канцелярии
- Глава XVII. Думы
- Глава XVIII. Аудиенция у Ея Величества
- Глава XIX. Правда
- Глава XX. У сестры
- Глава XXI. Свидание с А.Н. Волжиным
- Глава XXII. Отъезд в Ставку
- Глава XXIII. Накануне
- Глава XXIV. Высокопреосвященный Питирим, Митрополит С.-Петербургский и Ладожский
- Глава XXV. Назначение Н.Ч. Заиончковского
- Глава XXVI. Старые песни на новый лад
- Глава XXVII. Высочайшая аудиенция
- Глава XXVIII. Свечной съезд. Визит А.Н. Волжина. Государственный Секретарь С.Е. Крыжановский
- Глава XXIX. Разрыв с А.Н. Волжиным
- Глава XXX. Оптина пустынь. Старец Анатолий
- Глава XXXI. Беседа со Старцем Анатолием
- Глава XXXII. Отставка А.Н. Волжина. Новый Обер-Прокурор Св. Синода Н.П. Раев. Высочайший указ о моем назначении Товарищем Обер-Прокурора
- Глава XXXIII. Выводы
- Глава XXXIV. Высочайшая аудиенция. Отъезд в Белгород. Курский архиепископ Тихон. Губернатор А.П. Багговут. Посещение церковно-приходской школы
- Глава XXXV. Белгород. У раки Святителя Иоасафа. Преосвященный Никодим, епископ Белгородский
- Глава XXXVI. Приезд в Харьков. Архиепископ Антоний и его викарий, епископ Старобельский Феодор. Начальница Харьковского женского епархиального училища Е.Н. Гейцыг
- Глава XXXVII. Печать о моем назначении
- Глава XXXVIII. Вступление в должность и первые впечатления
- Глава XXXIX. Игуменья Маргарита (Мария Михайловна Гунаронуло)
- Глава XL. Политическое настроение России. Церковно-государственная деятельность митрополита Питирима
- Глава XLI. Речь в покоях С.-Петербургского митрополита при вручении высокопреосвященным Питиримом Феодоровской Иконы Божией Матери
- Глава XLII. Посещение Синодального лазарета имени Наследника Цесаревича и речь к раненным воинам 5 октября 1916 года, в день тезоименитства Его Императорского Высочества
- Глава XLIII. Междуведомственная комиссия по выработке устава о пенсиях духовенству
- Глава XLIV. Комиссия по расследованию злоупотреблений при покупке воска за границей
- Глава XLV. Лояльность Синодальных чиновников
- Глава XLVI. Думы о прошлом. Роковая эпоха. Депутация бывших сослуживцев по государственной канцелярии
- Глава XLVII. Речь члена Государственной Думы Н.Н. Милюкова 1-го ноября 1916 г.
- Глава XLVIII Член Государственной Думы В.П. Шеин
- Глава IL. Речь члена Государственной Думы В.Н. Львова 29 ноября 1916 г. Свидание с А.Н. Волжиным
- Глава L. Беседа с Председателем Совета Министров А.Ф. Треповым
- Глава LI. Аудиенция у Ея Величества
- Глава LII. Министр внутренних дел А.Д. Протопопов
- Глава LIII. Речь к бывшим сослуживцам по Государственной Канцелярии
- Глава LIV. Распутин и Добровольский
- Глава LV. День Св. Иоасафа, 10 декабря 1916 г. Вызов в Царское Село к Ея Императорскому Величеству
- Глава LVI. Русское богоискательство
- Глава LVII. Религиозная атмосфера Петербурга. Предшественники Распутина – архимандрит Михаил, священник Григорий Петров и косноязычный Митя
- Глава LVIII. Природа русской души. Русские проблемы духа
- Глава LIX. Юродство во Христе. Его содержание и психология
- Глава LX. Появление Распутина. Старчество и его природа
- Глава LXI. Первые шаги Распутина
- Глава LXII. У барона Рауш-фон-Траубенберг
- Глава LXIII. Аудиенция Государя Императора, данная Распутину, и впечатление, произведенное им на Царя
- Глава LXIV. Родители Государыни Императрицы Александры Феодоровны
- Глава LXV. Прибытие Государыни Императрицы Александры Феодоровны в Россию и ее первые впечатления
- Глава LXVI. Духовный облик Императрицы Александры Феодоровны. А.А. Вырубова. Знакомство Ея Величества с Распутиным
- Глава LXVII. Дурная слава Распутина и ее последствия
- Глава LXVIII. "Разоблачения" и отношение к ним Государя и Императрицы
- Глава LXIX. Борьба с "Царизмом" и ее приемы
- Глава LXX. Убийство Распутина
- Глава LXXI. Аудиенция у Ея Величества. Поездка в Новгород
- Глава LXXII. 1917 год. Доклад Ея Величеству о поездке в Новгород. Высочайший рескрипт на имя начальницы Харьковского Женского Епархиального Училища Е.Н. Гейцыг
- Глава LXXIII. Отъезд на Кавказ. Туапсинская Иверско-Алексеевская Женская Община
- Глава LXXIV. Евгения Николаевна Гейцыг
- Глава LXXV. Прибытие в Ростов. Депутация галичан. Проф. П. Верховский. "Самый плохой ученик"
- Глава LXXVI. Прибытие в Туапсе. Главноначальствующий Сорокин. Монахиня Мариам. Священник Краснов. Старец Софроний
- Глава LXXVII. Иверско-Алексеевская община. Дознание
- Глава LXXVIII. Новороссийск. Екатеринодар и Ставрополь
- Глава LXXIX. Таганрог. Легенда о старце Феодоре Кузмиче
- Глава LXXX. Возвращение в Петербург и первые впечатления
- Глава LXXXI. Первые шаги революции
- Глава LXXXII. Памятное заседание Св. Синода, 26 февраля 1917 года
- Глава LXXXIII. Облавы
- Глава LXXXIV. Торжество хама
- Глава LXXXV. Мой арест
- Глава LXXXVI. Первый день заключения
- Глава LXXXVII. Наблюдения и заметки
- Глава LXXXVIII. Отречение Государя
- Глава LXXXIX. Страшная ночь
- Глава XC. Беседа с солдатом
- Глава XCI. Воскрешение мальчика
- Глава XCII. Освобождение
- Глава XCIII. Сестра
- Глава XCIV. Солдат и его племянник
- Заключение
- I. Безверие
- II. Результаты
- III. Суд Божий
Глава XII. Высочайший завтрак
В небольшом приемном зале губернаторского дома, примыкавшем с одной стороны к кабинету Государя, а с другой – к столовой, собрались уже все приглашенные к завтраку, в числе не более 15 человек. Здесь были министр Двора, граф В.Б. Фредерикс, генералы Алексеев, Воейков, князь Долгорукий, Пустовойтенко, один генерал с польской фамилией, о котором в Петербурге говорили, как об изменнике и предателе, флигель-адъютант полковник Мордвинов, Могилевский губернатор Пильц, вице-губернатор князь Друцкой-Сокольнинский и еще несколько неизвестных мне лиц…
Все были в походной форме, при орденах, и только один англичанин, которого называли то репортером какой-то английской газеты, то агентом английской миссии при Ставке, был одет более чем запросто, в мягкой серой рубахе, с огромнейшим цветным галстуком, покрывавшим даже ремневый пояс, коим он был сильно перетянут… Так одеваются обыкновенно играющие в футбол или теннис.
Все стояли полукругом, против дверей кабинета Государя, причем левое крыло полукруга примыкало к дверям столовой, а правое касалось противоположной стены и упиралось почти в самую дверь кабинета Его Величества. Я стоял в конце правого крыла… В зале царило гробовое молчание. Переговаривались шепотом, и только один протопресвитер Шавельский, точно умышленно желая подчеркнуть свои исключительные привилегии, старался держать себя не только свободно, но и развязно, переходя от одного сановника к другому и заводя громкий разговор, какой, однако, ни с кем не завязывался… С напряженным вниманием все смотрели на дверь Царского кабинета, какая должна была ежеминутно раскрыться…
Томительное ожидание длилось недолго. В дверях показались Государь и Наследник. Подойдя к моему соседу, Государь молча протянул ему руку, затем приблизился ко мне…
По выражению глаз Государя я угадал, что Государь узнал меня…
Приветливо протянув Свою руку, Государь пристально посмотрел на меня и так же молча подошел к следующему. За Государем шел Наследник, повторяя каждое движение Отца, и, очаровательно улыбаясь, протянул мне свою маленькую руку.
Я не знал, на кого смотреть: на Государя ли и Его характерные движения, в коих сказывалось столько породы и царственного благородства, или на Наследника, Который был в праздничном настроении и с трудом удерживался, чтобы не рассмеяться, и Который Своим появлением как-то сразу изменил атмосферу сдержанности, царившую в зале, после чего все почувствовали себя увереннее и свободнее.
Молча обойдя всех стоявших в зале, Его Величество проследовал в столовую. Это была небольшая, продолговатая комната; за столом могло поместиться не более 20 человек. Здесь уже находились великие князья Георгий Михайлович и Дмитрий Павлович. Государь подошел к закусочному столику, где на первом месте красовалась мать всех закусок – селедка, и где, кроме нее кажется, ничего не было больше.
Вслед за Государем, стали занимать места и остальные. По правую руку Государя сидел генерал Алексеев; за ним великий князь Дмитрий Павлович, архиепископ Константин, какой-то неизвестный мне генерал и протопресвитер Шавельский.
По левую руку – Наследник Цесаревич, затем великий князь Георгий Михайлович, рядом с ним незнакомый мне генерал, подле которого было мое место, а дальше – вице-адмирала Карцева и еще каких-то военных.
Против Государя сидели министр Двора, граф В.Б. Фредерикс, генералы Воейков, князь Долгорукий, Пустовойтенко и др…
Все сидели молча, изредка, вполголоса переговариваясь с соседями. Только Государь оживленно беседовал с генералом Алексеевым, причем от моего взора не укрылось то исключительное расположение, какое Государь питал к Своему Начальнику Штаба, и которым генерал Алексеев впоследствии так бессовестно злоупотребил.
Я увидел генерала Алексеева впервые только в Ставке, а раньше не знал его: на меня он произвел вполне отрицательное впечатление. Его блуждающие, маленькие глаза, смотревшие исподлобья, бегали по сторонам и всегда чего-то искали, точно высматривали что-либо. Я не понимал, почему он был окружен таким всеобщим поклонением… Может быть, он и был ценным для Ставки человеком; но его внешность, так же как и внешность генерала Рузского, не располагала к нему и не вызывала доверия, тем больше симпатии. Оба эти генерала казались мне людьми себе на уме, и в движениях их не замечалось благородства, того неуловимого нечто, что отличает искренних и простосердечных людей…
Внимательно следя за беседою Государя с генералом Алексеевым, я сопоставлял мягкие, полные изысканной учтивости, движения Государя с резкими, угловатыми движениями Алексеева, возмущаясь тем, как мог генерал Алексеев, сделавшийся генерал-адъютантом Государя, не усвоить себе обычных требований воспитанности и не знать того, что отвечать собеседнику, имея во рту непережеванную еще пищу, считается, при всяких условиях, неприличным…
Свободнее всех держал Себя за столом Наследник. Он искренне, по-детски веселился и шалил, и Государь не раз останавливал Его. Сидевший же рядом с Наследником великий князь Георгий Михайлович только и делал, что укрощал безудержную веселость Цесаревича…
Завтрак был очень скромный и короткий… Под конец подали шампанское. Тостов не было, но Наследник, перемигиваясь с сидевшими за столом, приглашал выпить за Его здоровье и делал это так уморительно, все время оглядываясь на Государя, что мы все любовались Им.
Что за прелестный ребенок был Он! Сколько непосредственности и искренности, сколько безграничной ласковости и приветливости сказывалось в каждом Его движении… Не было в Нем ничего деланного, ничего привитого приемами этикета…
Я разговаривал все время со своим соседом, вице-адмиралом Карцевым, с которым, менее чем через полтора года, встретился при исключительно трагической обстановке, в министерском павильоне Государственной Думы, куда в первый же день революции 1917 года были заключены, арестованные Временным Правительством, министры и другие сановники…
В припадке острого помешательства, вице-адмирал Карцов пронзил себя тогда насквозь штыком, выхваченным им у караульного солдата, и ответным выстрелом часового едва не был убит…
Вскоре был подан кофе, каждому на отдельном изящном серебряном приборе. Государь закурил папиросу, после чего стали курить и другие. Завтрак кончился.
Встав из-за стола, Государь перекрестился и затем вышел в зал.
За Государем вышли все остальные и в прежнем порядке выстроились полукругом против двери кабинета Его Величества.
Мое место оказалось на этот раз в середине полукруга, против Государя, стоявшего в центре, у стены…
Глаза Государя и мои встретились, и Его Величество, с приветливой улыбкой, подходил ко мне…
Я сделал несколько шагов навстречу…
Глаза всех стоявших в зале устремились на меня…
Я чувствовал на себе взор протопресвитера Шавельского, следившего за каждым моим движением.
Комментировать