«Мировоззренческий сдвиг» – детонатор наркотического «бума»

Религиозный взгляд на зависимость от психоактивного вещества (ПАВ)

Како­ва при­чи­на нар­ко­ти­за­ции пла­не­ты? Жела­ю­щий отве­тить на этот вопрос столк­нет­ся с раз­лич­ны­ми тео­ри­я­ми, кото­рые пред­ла­га­ют раз­лич­ные отве­ты. Что­бы про­ве­сти ана­лиз этих тео­рий нуж­но вре­мя и опре­де­лен­ный навык. Но мно­гое ста­нет понят­ным бук­валь­но сра­зу, как толь­ко мы поста­вим перед ними роко­вой вопрос: а поче­му при­ни­мать нар­ко­ти­ки — это плохо?

Пыта­ясь отве­тить на этот вопрос, Вы крайне уди­ви­тесь тем, что отве­тить на него не так-то и про­сто. Отве­тить на него мож­но толь­ко через апел­ля­цию к рели­гии. «Сло­во Божье пре­ду­пре­жда­ет нас, что пьян­ство отно­сит­ся к делам пло­ти, а посе­му люди, при­стра­стив­ши­е­ся к алко­го­лю, Цар­ства Божия не насле­ду­ют»[1] (Гал.5:19-21). Алко­голь – это нар­ко­ти­че­ский яд. И отец Ана­то­лий (Бере­стов) отме­чал, что чело­век, регу­ляр­но упо­треб­ля­ю­щий алко­голь, «явля­ет­ся нар­ко­ма­ном»[2].

Алко­голь и нар­ко­тик иска­жа­ют лич­ность чело­ве­ка. Это иска­же­ние будет являть­ся источ­ни­ком муки по отде­ле­нии души от тела. Пат­ри­арх Сер­гий Стра­го­род­ский объ­яс­нет, что стра­сти, кото­рые пита­ет в себе чело­век, «так иска­жа­ют его духов­ную при­ро­ду, что в буду­щем веке она неми­ну­е­мо долж­на тер­петь муче­ния». По уче­нию свя­тых отцов, настро­е­ние, кото­рое чело­век создал себе во вре­мя зем­ной жиз­ни, ста­нет содер­жа­ни­ем его жиз­ни за гро­бом. «Бог, по мыс­ли св. Ири­нея, не нака­зы­ва­ет греш­ни­ков непо­сред­ствен­но Сам». Нака­за­ни­ем для них ста­нет, та «жиз­нен­ная сти­хия», кото­рую они доб­ро­воль­но избра­ли[3].

Что­бы понять сло­ва о доб­ро­воль­но избран­ной жиз­нен­ной сти­хии, пред­ставь­те чело­ве­ка, кото­рый вос­пи­тал в себе силь­ное чув­ство нена­ви­сти. У каж­до­го из, навер­ное, были при­сту­пы силь­ной нена­ви­сти к кому-то. В такие мину­ты чело­век ста­но­вит­ся не рад сам себе. Посто­ян­ный впрыск адре­на­ли­на в кровь лиша­ет воз­мож­но­сти засу­нуть. Чело­век толь­ко задрем­лет и тут же про­сы­па­ет­ся от того, что забур­ли­ла кровь. И, если чело­век уми­ра­ет, испол­нен­ный нена­ви­сти, то это состо­я­ние он заби­ра­ет с собой в веч­ную жизнь. Там «стра­сти, кото­ры­ми жила здесь душа, — пишет свя­ти­тель Фео­фан Затвор­ник, — будут жечь и точить ее, как огонь и червь, и тер­зать ее непре­рыв­ны­ми и неот­вра­ти­мы­ми муче­ни­я­ми»[4].

Стра­сти, оста­ва­ясь в душе чело­ве­ка, будут про­дол­жать тре­бо­вать себе удо­вле­тво­ре­ния. Но удо­вле­тво­рить их будет уже нечем. Поэто­му в душе чело­ве­ка нач­нет рас­ти чув­ство жаж­ды. И «непре­кра­ща­е­мая мука эта все будет рас­ти и рас­ти, и кон­ца не будет это­му воз­рас­та­нию и уси­ле­нию. Вот и ад!»[5]

Чув­ство жаж­ды, при­бли­жа­ю­щу­ю­ся после отка­за от геро­и­на, глав­ный герой филь­ма «На игле» не знал с чем и срав­нить. Эту мысль Рен­тон («Рыжий») выска­зал перед насту­па­ю­щей лом­кой, когда роди­те­ли запер­ли его в ком­на­те. Кош­мар, в кото­рый погру­зил­ся Рен­тон, вос­со­здан кине­ма­то­гра­фом доволь­но реа­ли­стич­но. Пред­ставь­те, что это состо­я­ние в нем «фик­си­ру­ет­ся» навечно.

Даже, если и при­вле­кать к рас­смот­ре­нию вопро­са такие экс­тре­маль­ные кад­ры, то кар­ти­на все рав­но полу­ча­ет­ся без­от­рад­ная. Что­бы стра­дать веч­но, нар­ко­за­ви­си­мо­му чело­ве­ку доста­точ­но зафик­си­ро­вать­ся в сво­ем обыч­ном состо­я­нии, пусть даже и после пере­жи­той абсти­нен­ции. Какое оно, это обыч­ное состо­я­ние. «Когда я трезв, меня тош­нит от само­го себя», — под эти­ми сло­ва­ми одно­го потре­би­те­ля перви­ти­на, навер­ня­ка, под­пи­шут­ся многие.

Но ведь состо­я­ние трез­во­сти – это то состо­я­ние, в кото­ром им при­дет­ся про­быть веч­ность. Когда они сбро­сят с себя свое тело, то у них не будет воз­мож­но­сти «под­кра­сить» свое состо­я­ние нар­ко­ти­ка­ми. Так как не будет ни вен для того, что­бы про­из­ве­сти инъ­ек­цию; ни лег­ких для того, что­бы поку­рить; не нозд­рей для того, что­бы вдохнуть.

Суть дела отра­жа­ет в сво­их раз­мыш­ле­ни­ях архи­епи­скоп Иоанн (Шахов­ской). Для того, что при­ме­нить его сло­ва к уча­сти нар­ко­за­ви­си­мо­го чело­ве­ка, не нуж­но быть семи пядей во лбу. Ска­за­но пре­дель­но понят­но. «Пья­ни­ца будет неве­ро­ят­но тер­зать­ся, не имея тела, кото­рое мож­но удо­вле­тво­рить, залив алко­го­лем, и тем немно­го успо­ко­ить на вре­мя муча­ю­щу­ю­ся душу. <…> Куриль­щик – тоже»[6].

Ины­ми сло­ва­ми, депрес­сия и весь спектр нега­тив­ных эмо­ций, харак­тер­ных для потре­би­те­лей пси­хо­ак­тив­ных веществ (ПАВ), потре­би­те­ли уне­сут с собой в жизнь веч­ную. Там, лишен­ные тела, они не смо­гут про­дол­жить упо­треб­ле­ние. Они будут испы­ты­вать веч­ную «тягу» без воз­мож­но­сти ее удо­вле­тво­рить. Не будет ни ста­ка­на, ни шпри­ца, ни рук, ни ног. Будет толь­ко веч­ная жаж­да, уси­ли­ва­ю­щая и уси­ли­ва­ю­ща­я­ся без кон­ца. Такое поло­же­ние дел сде­ла­ет зави­си­мых людей неспо­соб­ны­ми к бла­жен­ной жиз­ни в Цар­ствии Божи­ем. Что­бы избе­жать веч­но­го стра­да­ния, чело­ве­ку сле­ду­ет еще во вре­мя зем­ной жиз­ни оза­бо­тить­ся о пре­одо­ле­нии сво­их страстей.

Рели­ги­оз­ный взгляд смот­рит на зави­си­мость от ПАВ, как на нечто пло­хое. Здесь пози­ция опре­де­ле­на. И эта опре­де­лен­ность при­зы­ва­ет к отка­зу от ПАВ. А выво­дит­ся мысль о отка­зе от ПАВ из совре­мен­ных нар­ко­ло­ги­че­ских концепций?

Потеря ориентиров и зависимость

На слу­ху у всех нахо­дит­ся три кон­цеп­ции. Пер­вая счи­та­ет, что во всем вино­ват соци­ум. Вто­рая кон­цеп­ция счи­та­ет, что нару­ше­ние внут­ри­се­мей­ных отно­ше­ний явля­ет­ся глав­ным фак­то­ром вхож­де­ния в нар­ко­ти­за­цию. Тре­тья гово­рит, что нару­ше­ние неко­то­рых био­хи­ми­че­ских про­цес­сов, пере­дан­ное по наслед­ству, явля­ет­ся глав­ным фак­то­ром вхож­де­ния в наркотизацию.

И посмот­рим на эти кон­цеп­ции вне рели­ги­оз­но­го контекста.

Схем вхож­де­ния в нар­ко­ти­за­цию вслед­ствие нару­ше­ние внут­ри­се­мей­ных отно­ше­ний, суще­ству­ет мас­са. Пере­чис­лять их здесь нет ника­ко­го смыс­ла. Взять мож­но толь­ко один штрих к рас­смот­ре­нию. Чело­век, нахо­дясь в дис­функ­ци­о­наль­ной семье, полу­ча­ет раз­лич­ные «душев­ные трав­мы», от кото­рых он пыта­ет­ся «закрыть­ся» с помо­щью нар­ко­ти­ков. Давай­те, поста­вим вопрос: что пло­хо­го про­ис­хо­дит в том, что ребе­нок «закры­ва­ет­ся» от трав­мы с помо­щью нар­ко­ти­ков? Иско­мый резуль­тат достиг­нут. В чем же про­бле­ма? И поче­му такой спо­соб ухо­да от трав­мы не досто­ин подражания?

Вто­рая кон­цеп­ция. Она гово­рит о том, что неко­то­рые люди рож­да­ют­ся с нару­шен­ным син­те­зом веществ, помо­га­ю­щих чело­ве­ку ощу­тить эмо­цию радо­сти. Не имея воз­мож­но­сти насла­дить­ся этой эмо­ци­ей в есте­ствен­ном поряд­ке, люди и начи­на­ют упо­треб­лять пси­хо­ак­тив­ные веще­ства. А кто объ­яс­нит, поче­му нель­зя с помо­щью нар­ко­ти­ков устра­нять дис­ба­ланс, воз­ник­ший вслед­ствие нару­ше­ния син­те­за эндо­ген­ных опи­а­тов? Что непра­виль­но­го в этом стрем­ле­нии? Мож­но ли нар­ко­ма­нов при­рав­нять к людям, кото­рые вслед­ствие забо­ле­ва­ния сахар­ным диа­бе­том, упо­треб­ля­ют саха­ро­за­ме­ни­те­ли? Поче­му нар­ко­ма­ны долж­ны пре­кра­щать упо­треб­лять наркотики?

Тре­тья кон­цеп­ция. Неста­биль­ная соци­аль­ная атмо­сфе­ра, неудо­вле­тво­рен­ность соци­у­мом раз­лич­ны­ми путям при­во­дит чело­ве­ка к зави­си­мо­сти. Но и здесь не гово­рит­ся внят­но, что нар­ко­ти­ки – это плохо.

Для чего ста­вят­ся эти вопро­сы? Что­бы не «заме­сти под ковер» саму про­бле­му. Про­фес­сор Кара-Мур­за сове­ту­ет «делать уси­лия, что­бы най­ти зацеп­ку для вопро­са даже в самом «круг­лом» утвер­жде­нии, и пом­нить, что свой­ство наше­го ума – ухо­дить от труд­ных вопро­сов, «заме­тать их под ковер»». Если чело­век научит­ся гово­рить с собой, то его мыш­ле­ние «навер­ня­ка вый­дет из колеи, преду­смот­рен­ной мани­пу­ля­то­ра­ми»[7].

Одним из глав­ных при­е­мов мани­пу­ля­ции созна­ни­ем явля­ет­ся втис­ки­ва­ние про­бле­мы «в искус­ствен­но постро­ен­ный кон­текст». Часто этот кон­текст явля­ет­ся лож­ным. И защи­та в этом слу­ча­ет будет состо­ять в непри­я­тии «пред­ло­жен­ной поста­нов­ки вопро­са». Сле­ду­ет заме­нить навя­зы­ва­е­мый кон­текст дру­гим кон­тек­стом, «выстро­ен­ны­ми неза­ви­си­мо от потен­ци­аль­но­го манипулятора».

Когда чело­ве­ком пыта­ют­ся мани­пу­ли­ро­вать, что ему пред­ла­га­ют такую трак­тов­ку про­бле­мы, «кото­рая уво­дит от сути». В такой ситу­а­ции сле­ду­ет посту­пать соглас­но выска­зы­ва­нию Досто­ев­ско­го, кото­рый гово­рил, что надо дохо­дить до «послед­них вопро­сов». То есть сле­ду­ет, отверг­нув пред­ло­жен­ную трак­тов­ку, само­му начать ста­вить вопро­сы. Углуб­лясь в про­бле­му шаг за шагом, чело­век быст­ро при­во­дит к сути, от кото­рой его отво­дят[8].

Что­бы дой­ти до сути, давай­те, попро­бу­ем отве­тить на два вопро­са. Что пло­хо­го совер­ша­ет чело­век, при­ни­ма­ю­щий нар­ко­ти­ки? И что пло­хо­го совер­ша­ет чело­век, про­да­ю­щий наркотики?

Не будем спе­шить «пере­прыг­нуть» чрез эти вопро­сы; «они, — мол, — оче­вид­ны». Одна жен­щи­на нар­ко­лог ска­за­ла, что ответ на вопрос, поче­му нель­зя при­ни­мать нар­ко­ти­ки, оче­ви­ден. Нар­ко­ти­ки раз­ру­ша­ют здо­ро­вье и ведут чело­ве­ка к смер­ти. Так отве­ча­ют мно­гие. Но такой ответ при­ем­лем лишь для тех, кто при­зна­ет жизнь чело­ве­ка цен­но­стью. Такое ответ бази­ру­ет­ся на при­зна­нии того, что чело­ве­че­ская жизнь явля­ет­ся ценностью.

Но ведь жизнь чело­ве­ка явля­ет­ся цен­но­стью не вез­де. Один рос­сий­ский турист, вер­нув­ший­ся из Кении, рас­ска­зал о том, что чело­ве­ка сто­ит там не доро­же, чем пач­ка сига­рет. Да, что там Кения! Для мно­гих совре­мен­ных под­рост­ков мысль о цен­но­сти чело­ве­че­ской жиз­ни вовсе не оче­вид­на. Они не имею чет­ко­го моти­ва хра­нить свою жизнь от саморазрушения.

«Я похож на про­те­ка­ю­щую рако­ви­ну, на пустую кучу», — так начи­на­ет свою пес­ню «Исто­мок» груп­па «Мно­го­то­чие». Эти сло­ва взя­ты из кино­филь­ма «Пьянь» (1987). В этом филь­ме актер Мик­ки Рурк пыта­ет­ся осмыс­лить образ Ген­ри «Хэн­ка» Чина­ски. Пред­по­ла­га­ет­ся, что жизнь Ген­ри отра­жа­ет жизнь писа­те­ля Чарль­за Буков­ски. Кото­рый, кста­ти, соб­ствен­но­руч­но и напи­сал сце­на­рий к филь­му «Пьянь».

Его сти­хо­тво­ре­ние «Невоз­мож­ность быть чело­ве­ком» очень образ­но и силь­но опи­сы­ва­ет такое явле­ни­ем как рав­но­знач­ность обра­зов. Такое явле­ние воз­ни­ка­ет тогда, когда все в жиз­ни чело­ве­ка име­ет оди­на­ко­вое зна­че­ние. Все то, что есть в его жиз­ни, сли­ва­ет­ся в одну линию, состо­я­щую из рав­но-ничтож­ных для чело­ве­ка точек. Для него все явля­ет­ся ничтож­ным пото­му, что у него нет «глав­но­го» отно­си­тель­но­го кото­ро­го он мог бы опре­де­лить, что в его жиз­ни явля­ет­ся зна­чи­мым, а что – нет. Отсут­ству­ет ось вос­при­я­тия, кото­рая бы поз­во­ли­ла ему отли­чить важ­ное от неважного.

«Люди хва­та­ют наугад все, что ни попа­дя: — пишет Буков­ски, — коммунизм,

здо­ро­вая пища, сер­финг, балет, гип­ноз, груп­по­вая пси­хо­те­ра­пия, оргии, мото­цик­лет­ная езда, тра­вы, като­ли­цизм, тяже­лая атле­ти­ка, путе­ше­ствия, здо­ро­вый образ жиз­ни, веге­та­ри­ан­ство, Индия, рисо­ва­ние, писа­ние, вая­ние, музи­ци­ро­ва­ние, дири­жи­ро­ва­ние, туризм, йога, секс, азарт­ные игры, пьян­ство, тусов­ки, замо­ро­жен­ный йогурт, Бет­хо­вен, Бах, Буд­да, Иисус, маши­на вре­ме­ни, геро­ин, мор­ков­ный сок, само­убий­ство, костю­мы индпо­ши­ва, само­лет­ные про­гул­ки, Нью-Йорк Сити»[9].

Здесь в один ряд постав­ле­ны музи­ци­ро­ва­ние и гип­ноз, здо­ро­вая пища и геро­ин. Иисус для авто­ра име­ет такое же зна­че­ние как Бет­хо­вен и Бах. А те, в свою оче­редь, важ­ны для него лишь настоль­ко, насколь­ко важен для него мор­ков­ный сок.

Такая уста­нов­ка, пре­тен­ду­ю­щая на муд­рость, на самом деле явля­ет­ся симп­то­мом рас­па­да лич­но­сти. О рас­па­де лич­но­сти и рав­но­знач­но­сти обра­зов писал в свое вре­мя А.Г. Дани­лин. Он объ­яс­нял, что, если цен­но­сти рав­но­знач­ны, то чело­век не может «ощу­тить иерар­хию идей и объ­ек­тов это­го мира»[10]. Стол для него име­ет такое же зна­че­ние, что и дру­гой чело­век. А сама жизнь «несет такую же сим­во­ли­че­скую нагруз­ку, как и смерть». Утра­чи­ва­ют смысл сами поня­тия, с помо­щью кото­рых совер­ша­ет­ся отбор пред­ме­тов в кате­го­рии «хоро­шо», «пло­хо», «люб­лю», «не люб­лю». Пре­бы­ва­ние в пото­ке рав­но­знач­ных обра­зов пре­вра­ща­ет в ненуж­ное бре­мя память и пред­ше­ству­ю­щий опыт чело­ве­ка. Ведь чело­век, лишен­ный воз­мож­но­сти оце­нить иерар­хию идей это­го мира, может «пере­ва­рить толь­ко сию­ми­нут­ное»[11]. Вслед­ствие того, что чело­век не видит глав­но­го, все объ­ек­ты вос­при­ни­ма­ют­ся им как объ­ек­ты име­ю­щие оди­на­ко­вую зна­чи­мость. При таком поло­же­нии дел «кажу­щий­ся избы­ток воз­мож­но­стей выбо­ра обо­ра­чи­ва­ет­ся невоз­мож­но­стью» выбо­ра[12].

Когда выбор меж­ду объ­ек­та­ми ста­но­вит­ся невоз­мо­жен, чело­век выби­ра­ет то един­ствен­ное, что может «пере­ва­рить», то есть свое сию­ми­нут­ное состо­я­ние. К этой мыс­ли и при­хо­дит автор сти­хо­тво­ре­ния «Невоз­мож­ность быть чело­ве­ком». «Хоро­шо, навер­ное, когда есть выбор, — пишет он в заклю­че­нии. Я свой выбор сде­лал. Я взял чет­верть гал­ло­на вод­ки и вре­зал, не разбавляя».

К такой миро­воз­зрен­че­ской пози­ции чело­век при­хо­дит ино­гда вслед­ствие кру­ше­ния иде­а­лов. И.А. Жму­ров, пишет, что «упо­треб­ле­ние опья­ня­ю­щих суб­стан­ций может быть обу­слов­ле­но тяже­лы­ми, невос­пол­ни­мы­ми поте­ря­ми, утра­той или дис­кре­ди­та­ци­ей важ­ней­ших цен­но­стей»[13]. «Может, мне спить­ся?» — спра­ши­ва­ла сво­е­го зна­ко­мо­го жен­щи­на, кото­рая поте­ря­ла сво­их детей. Когда они были живы, у нее был весо­мый мотив вести трез­вую жизнь. Но их не ста­ло, — и моти­ва­ция ста­ла рассыпаться.

Ком­мен­ти­руя сло­ва Жму­ро­ва, игу­мен Ана­то­лий Бере­стов дела­ет поправ­ку. Он ука­зы­ва­ет на, что совре­мен­ным под­рост­кам «терять было нече­го — у них духов­но-рели­ги­оз­ные цен­но­сти отсут­ство­ва­ли изна­чаль­но, они не были сфор­ми­ро­ва­ны, они были лише­ны их». Здесь «сле­ду­ет гово­рить не о поте­ре, а об изна­чаль­ном отсут­ствии смыс­ла жиз­ни»[14].

Обду­мать эти сло­ва помо­жет исто­рию, кото­рую рас­ска­зал один муж­чи­на о днях сво­ей моло­до­сти. Они жил еще во вре­ме­на Совет­ско­го Сою­за. Зара­бот­ная пла­та тогда, в сред­нем, рав­ня­лась 120 руб­лям. И при такой зар­пла­те муж­чи­ну стал звать к себе мяс­ник, кото­рый полу­чал от 20 до 70 руб­лей в день. Из этих денег мяс­ник отда­вал 10 руб­лей заве­ду­ю­щей мага­зи­на. Да, клал на весы 50 руб­лей для одно­го работ­ни­ка ОБХСС (отдел по борь­бе с хище­ни­я­ми соци­а­ли­сти­че­ской соб­ствен­но­сти). Тот тихо вста­вал в оче­редь, брал с весов банк­но­ты и исче­зал на неко­то­рое вре­мя. Все что, оста­ва­лось сверх этих взя­ток – все то было «чистой» при­бы­лью мяс­ни­ка, кото­рый вир­ту­оз­но обве­ши­вал покупателей.

«Давай ко мне», — звал он рас­сказ­чи­ка. Рас­сказ­чик в то вре­мя очень сму­тил­ся. Тер­за­е­мый сомне­ни­я­ми он подо­шел к сво­ей маме и спро­сил: «Мама, а поче­му мы долж­ны на заво­де за 120 рабо­тать в то вре­мя, как он полу­ча­ет от 20 до 50 руб­лей за день?» «Ну, пони­ма­ешь сынок, — нача­ла свой ответ мама. Дело в том…» И осек­лась. Ска­зать-то и нечего!

Толь­ко в послед­ствие, при­дя к Богу, пыт­ли­вый сын сумел само­му себе дать вра­зу­ми­тель­ным ответ на свой образ. «Если жить без рели­гии, — гово­рил он, — если чело­век не име­ет внут­рен­не­го стерж­ня, то я и не знаю, как он смо­жет удер­жать­ся. Обя­за­тель­но, в какую-нибудь яму съедет».

В этом смыс­ле харак­тер­ны сло­ва из пись­ма одно­го заклю­чен­но­го: «Как быст­ро и нехо­ро­шо при гре­хо­па­де­нии меня­ют­ся инте­ре­сы чело­ве­ка. Когда я стал сла­беть духом, то те люди, кото­рых я вче­ра сто­ро­нил­ся из-за их непри­стой­но­го пове­де­ния, вдруг ста­ли мне самы­ми близ­ки­ми дру­зья­ми. Жен­щи­ны с непри­лич­ным пове­де­ни­ем ста­ли очень ува­жа­е­мы, а то и более того… Это гово­рит о том, насколь­ко я все-таки сла­бый чело­век. Пере­во­пло­ще­ние про­изо­шло не за годы и меся­цы, а за несколь­ко дней. Мой ребе­нок, по кото­ро­му у меня боле­ла душа, вдруг мне стал без­раз­ли­чен. Я, не бояв­ший­ся веро­ят­но­го про­тив­ни­ка в бою, стал каприз­ным, мни­тель­ным, брюзг­ли­вым по любым мело­чам… Мои одно­пол­чане, с кото­ры­ми я про­слу­жил мно­го лет, пыта­лись спа­сти меня, но я стал толь­ко сто­ро­нить­ся их. Как уяз­вим чело­век, как непроч­ны наши устои, если они без­бож­ные»[15].

В под­рост­ко­вой сре­де такое «спол­за­ние» может про­изой­ти в тече­ние одно­го дня. Один юно­ша позна­ко­мил­ся воз­ле Эрми­та­жа (город Санкт-Петер­бург) с груп­пой под­рост­ков, кото­рые «жили сами по себе». Неко­то­рые из них ушли из дома. Жили на чер­да­ках. Если им хоте­лось поку­рить, то они выва­ли содер­жи­мое мусор­ных урн на асфальт и иска­ли в куче хла­ма окур­ки. Гля­дя на этот про­цесс, юно­ша думал, что он нико­гда не смог бы так себя вести.

Но уже вече­ром это­го же дня он с удив­ле­ни­ем обна­ру­жил, что полу­ле­жа на тро­туа­ре он попы­хи­ва­ет окур­ком, най­ден­ным в урне. Допить пиво из выки­ну­той кем-то бутыл­ки, — это каза­лось уже делом не страш­ным. Есте­ствен­ным, при­выч­ным. Буд­то все­гда так и жил. Мета­мор­фо­за про­изо­шла мгно­вен­но, пото­му что у юно­ши не было чет­ко­го моти­ва не вести себя так. Отно­си­тель­но како­го кри­те­рия он мог бы опре­де­лить, хоро­шо или пло­хо он поступает?

Отсут­ствие кри­те­ри­ев оцен­ки дела­ет вхож­де­ние чело­ве­ка в нар­ко­ти­за­цию лег­ким и есте­ствен­ным. Он не име­ет чет­ко­го моти­ва для того, что­бы не при­ни­мать нар­ко­ти­ки. Ситу­а­ция, при кото­рой чело­ве­ку «непо­нят­но, что хоро­шо, а что пло­хо», по мне­нию Ната­лии Мар­ко­вой[16], нагне­та­ет­ся искус­ствен­но. Чело­век теря­ет ори­ен­та­цию в жиз­ни, если попа­да­ет в обо­лоч­ку из инфор­ма­ции «о воз­мож­но­сти пости­же­ния мисти­ки и сверх­чув­ствен­но­го: об аст­ро­ло­гии, ужа­сах, при­шель­цах, НЛО». Поте­ря ори­ен­та­ции под­тал­ки­ва­ет его «к без­от­вет­ствен­но­му вхо­ду в мир нар­ко­ти­ков»[17].

Да, и не толь­ко в каче­стве потре­би­те­ля. Но и в каче­стве тор­гов­ца. «Как ты мог доду­мать­ся до того, что­бы тор­го­вать нар­ко­ти­ка­ми? – спра­ши­ва­ла мама сво­е­го сына нар­ко­ма­на. Ты что не пони­ма­ешь, что ты губишь чужие жиз­ни?» Аргу­мент мамы поня­тен. Но как она его обоснует.

Люди по инер­ции гово­рят о цен­но­сти чело­ве­че­ской жиз­ни, но, спро­си их в лоб, — не все смо­гут отве­тить, поче­му они так гово­рят. Такое миро­воз­зре­ние доста­лось им от роди­те­лей. А тем – от их роди­те­лей. С каж­дым поко­ле­ни­ем сила убеж­ден­но­сти в цен­но­сти жиз­ни слабеет.

Дей­стви­тель­но, а поче­му нель­зя губить чужие жиз­ни? Вопрос для совре­мен­но­го обще­ства тупи­ко­вый. Мож­но, конеч­но, попы­тать­ся обос­но­вать тезис о цен­но­сти чело­ве­че­ской жиз­ни путем ссыл­ки на соци­аль­но-эко­но­ми­че­ские дан­ные. Не будем, мол, забо­тить­ся о людях, — уве­ли­чит­ся рост пре­ступ­но­сти. Кто-то ска­жет о кор­по­ра­тив­ном биз­не­се. Фир­ма, мол, будет дости­гать более высо­ких резуль­та­тов, если работ­ни­ки будет общать­ся друг с дру­гом по-семей­но­му. Неко­то­рые фир­мы не ску­пят­ся на орга­ни­за­цию меро­при­я­тий, во вре­мя кото­рых работ­ни­ки мог­ли бы общать­ся друг с дру­гом в нефор­маль­ной обста­нов­ке. И эко­но­ми­че­ские пока­за­те­ли важ­ны, и кор­по­ра­тив­ные встре­чи несут мно­го пози­ти­ва. Но все-таки. Это – сла­бые аргу­мен­ты для про­сто­го гражданина.

«Надо быть чест­ным», — так гово­ри­ли роди­те­ли одно­му маль­чи­ку, кото­рый в послед­ствие стал мате­рым реци­ди­ви­стом. Про­мыш­лял, кста­ти, поми­мо про­че­го тем, что возил ана­шу из Казах­ста­на. Он рас­ска­зы­вал, что в дет­стве он начал сомне­вать­ся в спра­вед­ли­во­сти роди­тель­ских слов. «Смот­рю, — гово­рил он, — он, кру­гом все вору­ют, — и ниче­го. Мама у меня мясом тор­го­ва­ла. Воро­ва­ла, — и ниче­го. Где это напи­са­но, поду­мал я, что нель­зя воро­вать?» В 13 лет была совер­ше­на пер­вая кра­жа. Маль­чик и его подель­ник укра­ли вело­си­пед, в бар­дач­ке кото­ро­го была почти, что месяч­ная зар­пла­та. Когда ребят при­ве­ли в мили­цию, то они «пошли в отказ». Через неко­то­рое вре­мя их отпу­сти­ли. И три­на­дца­ти­лет­ний под­ро­сток, уви­дев, что пре­ступ­ле­ние сошло ему с рук, понял: мож­но жить и так. А что его мог­ло удер­жать? Один раз украл и целым месяц ел пече­нье (он тогда еще не кололся).

Подоб­ным обра­зом про­ис­хо­дит и в слу­чае с нар­ко­ти­ка­ми. Одно­го под­рост­ка роди­те­ли ули­чи­ли в куре­нии гаши­ша. Состо­я­лось семей­ное собра­ние, на кото­ром под­рост­ка пыта­лись при­сты­дить. «То, что ты делал – это очень пло­хо!» А он возь­ми, да и ска­жи: «А я попро­бо­вал и ниче­го пло­хо­го не заме­тил. Мне гашиш пока­зал­ся хоро­шей вещью». Роди­те­ли ста­ли нерв­ни­чать от тако­го отве­та, но оспо­рить его не мог­ли. Дей­стви­тель­но, а что сказать-то?

Вне рели­ги­оз­ной оси коор­ди­нат дока­зать, что упо­треб­лять нар­ко­ти­ки это пло­хо – невоз­мож­но. Все аргу­мен­ты взрос­лых стро­ят­ся на при­зна­нии того, что чело­ве­че­ская жизнь явля­ет­ся цен­но­стью. Но отку­да эта убежденность?

Ее сле­ды чита­лись в исто­рии чело­ве­че­ства и до при­ше­ствия Хри­ста. Но во всей пол­но­те уче­ние о цен­но­сти чело­ве­че­ской жиз­ни сфор­ми­ро­ва­лось лишь после его про­по­ве­ди. А.Г. Дани­лин писал, что «пред­став­ле­ние о чело­ве­ке как отдель­ной лич­но­сти, сво­бод­ной в сво­их поступ­ках и несу­щей ответ­ствен­ность перед Богом <…> появи­лось 2000 лет назад, после про­по­ве­ди Хри­ста»[18].

На осно­ве уче­ния Хри­ста сфор­ми­ро­ва­лось пони­ма­ние того, каки­ми каче­ства­ми дол­жен область нор­маль­ный чело­век. Если попро­сить людей напи­сать 10 свойств, кото­ры­ми дол­жен нор­маль­ный чело­век, то отве­ты ука­жут на следующее.

Он дол­жен быть «вни­ма­тель­ным, доб­рым, отзыв­чи­вым, чут­ким, понимающим…по отно­ше­нию к дру­гим людям; <…> хоро­ший чело­век дол­жен быть уве­рен­ным, име­ю­щим внут­рен­ний стер­жень, име­ю­щим яркую инди­ви­ду­аль­ность, чув­ство соб­ствен­но­го досто­ин­ства, спо­соб­ность посто­ять за себя, быть инте­рес­ным и ответ­ствен­ным. <…> «хоро­ший чело­век» дол­жен с любо­вью и ответ­ствен­но­стью отно­сить­ся к дру­го­му и, вме­сте с тем, сохра­нять само­сто­я­тель­ность – иметь соб­ствен­ную индивидуальность».

Мы не заду­мы­ва­ем­ся, отку­да к нам при­шло пони­ма­ние того, каким дол­жен быть «хоро­ший» чело­век. Дани­лин спра­вед­ли­во отме­ча­ет, что не во все вре­ме­на люди ощу­ща­ли ука­зан­ные прин­ци­пы, как свой­ства «хоро­ше­го» чело­ве­ка. Имен­но хри­сти­ан­ство ста­ло нор­мой «создав­шей наши души»[19].

Соот­вет­ствен­но, если люди отка­зы­ва­ют­ся от хри­сти­ан­ства, то они уже не могут объ­яс­нить себе, поче­му имен­но нуж­но быть доб­рым. Отка­зы­ва­ясь от хри­сти­ан­ства, люди отка­зы­ва­ют­ся и от тех поня­тий, кото­рое оно сфор­ми­ро­ва­ло. Вне рели­ги­оз­но­го кон­тек­ста эти поня­тия теря­ют смысл. Люди по инер­ции еще гово­рят о вза­им­ном ува­же­нии. Но они уже не отве­тят на вопрос под­рост­ка: «поче­му я дол­жен кого-то уважать?»

Если моло­дых людей попро­сить опи­сать 10 свойств, кото­ры­ми дол­жен обла­дать «хоро­ший» чело­век, то отве­ты моло­дых будет выгля­деть ина­че. «Из них посте­пен­но ухо­дит доб­ро­та и любовь к дру­го­му чело­ве­ку. Они боль­ше не верят в необ­хо­ди­мость люб­ви…»[20]

Вот каким видит «хоро­ше­го» чело­ве­ка тот самый Ген­ри «Хэнк» Чина­ски, для кото­ро­го Хри­стос имел такое же зна­че­ние как и «замо­ро­жен­ный йогурт»: «Меня все­гда вос­хи­ща­ли под­ле­цы, раз­бой­ни­ки, суки­ны сыны. Мне не нра­вят­ся глад­ко­вы­бри­тые маль­чи­ки при гал­сту­ке и при­лич­ной рабо­те. Я люб­лю людей отча­ян­ных, с пере­би­ты­ми челю­стя­ми, раз­дол­бан­ной баш­кой и сло­ман­ной жиз­нью»[21].

Вне религиозного контекста позиция наркомана неуязвима

Оста­ет­ся откры­тым акту­аль­ней­ший вопрос: поче­му нар­ко­ман дол­жен менять свою жизнь? Да, ему объ­яс­ня­ют, что он дол­жен ее менять. Но, поче­му нар­ко­ти­ки – это пло­хо, — не объ­яс­ня­ют. Как это ни стран­но все аргу­мен­ты, кото­рые обще­ство направ­ля­ет в сто­ро­ну нар­ко­ма­на, могут быть направ­ле­ны в сто­ро­ну любо­го чле­на обще­ства. Тра­гизм заклю­ча­ет­ся состо­ит в том, что секу­ляр­ное обще­ство не может внят­но объ­яс­нить чело­ве­ку при­чи­ну, в свя­зи с кото­рой он не дол­жен упо­треб­лять наркотики.

Потеря здоровья и ранняя смерть

Гово­рят, что нар­ко­ма­ния ведет к поте­ре здо­ро­вья и к смер­ти. Но есть же бор­цы Сумо, кото­рые уми­ра­ют в 40 лет от ожи­ре­ния. Они зна­ют, какой конец их ожи­да­ет, но все рав­но про­дол­жа­ют тре­ни­ро­вать­ся. В Япо­нии они счи­та­ют­ся геро­я­ми. Воен­ные идут слу­жить по кон­трак­ту, а вой­на, как извест­но, опас­ная шту­ка; от нее уми­ра­ют. Недол­го­веч­ны хирур­ги, пси­хи­а­т­о­ры тоже рано схо­дят с дистан­ции жиз­ни. Ины­ми сло­ва­ми в мире пол­но людей, кото­рые, так или ина­че, вре­дят сво­е­му здо­ро­вью. Взять хотя бы город­ских жите­лей во всей их мно­го­мил­ли­он­ной мас­се. Поче­му они не уедут в дерев­ню, где воз­дух чище и стрес­са мень­ше? Они же зна­ют, что губят себя, рабо­тая в усло­ви­ях боль­шо­го горо­да. Поче­му не бро­сят спорт спортс­ме­ны, кото­рых послед­ствия пере­гру­зок и травм, дела­ют преж­де­вре­мен­ны­ми стариками?

«Труд­но най­ти атле­та, — пишет меди­цин­ский пси­хо­лог К.В. Зорин, — не испы­тав­ше­го послед­ствий какой-либо про­фес­си­о­наль­ной трав­мы». Болез­ни, осо­бен­но ярко про­яв­ля­ю­щи­е­ся после завер­ше­ния спор­тив­ной карье­ры, неред­ко при­во­дят «к инва­лид­но­сти и пол­ной поте­ре тру­до­спо­соб­но­сти»[22].

Или что то же самое – подробней.

Нар­ко­ма­ния при­во­дит к поте­ри здо­ро­вья и ран­ней смерти?

А сколь­ко людей пока­ле­чи­лось, зани­ма­ясь аль­пи­низ­мом и гор­ны­ми лыжа­ми? Гово­рил один спортс­мен, пока­зы­вая рас­пух­шие лок­ти и колен­ные суста­вы с раз­би­ты­ми менис­ка­ми: «Я понял, что физ­куль­ту­ра дела­ет чело­ве­ка здо­ро­вым, а спорт калечит».

А девуш­ки, кото­рые зани­ма­ют­ся лег­кой атле­ти­кой? Неуже­ли они не зна­ют, что он про­дер­жат­ся какое-то вре­мя на пике спор­тив­ной фор­мы, а потом могут стать инва­ли­да­ми? А сколь­ко людей раз­би­лось на мотоциклах?

А раз­ве не при­во­дит к смер­ти авто­спорт? Вспом­ним гибель Айр­то­на Сен­на – леген­дар­но­го гон­щи­ка «Фор­му­лы – 1», кото­рый погиб на трас­се в 1994 году.

Мож­но вспом­нить еще одну леген­дар­ную лич­ность — Масу­та­цу Ояма – осно­ва­те­ля сти­ля кио­ку­шин­кай – кара­те. Масу­та­цу Ояма, попу­ля­ри­зи­руя кара­те, всту­пал в поедин­ки со зна­ме­ни­ты­ми бок­се­ра­ми-тяже­ло­ве­са­ми. Их уда­ры были смер­тель­ны­ми, «и их сила доста­точ­на, что­бы раз­бить мне голо­ву или сло­мать шею»[23], — писал мастер. Эти мат­чи мог­ли при­не­сти ему «силь­ные телес­ные повре­жде­ния или даже смерть»[24].

Но он созна­тель­но шел на риск. Ведь его иде­а­лом был чело­век, кото­рый «бро­са­ет вызов смер­ти и после каж­дой побе­ды дела­ет это сно­ва». В фило­со­фии Оямы «жела­ние рис­ко­вать жиз­нью» явля­лось доро­гой к побе­де. Это жела­ние порож­да­ло чув­ство тре­во­ги, моби­ли­зи­ро­вав­шее «все силы»[25]. И он пола­гал, что любой чело­век, избрав­ший путь воин­ско­го искус­ства, «дол­жен прой­ти через тако­го рода испы­та­ния»[26]. Сто­ит отме­тить, что чле­на­ми Меж­ду­на­род­ной орга­ни­за­ции Кёку­син­кай (IKO), кото­рую осно­вал Ояма, ста­ли мил­ли­о­ны людей.

Раз уж нача­ли о бок­се гово­рить, то при­ве­дем немно­го ста­ти­сти­че­ских дан­ных. «С 1943 по 1988 год на рин­ге погиб­ли око­ло 300 про­фес­си­о­наль­ных бок­се­ров. А все­го в XX веке смер­тель­ные трав­мы в бок­сер­ских поедин­ках полу­чи­ли свы­ше тыся­чи спортс­ме­нов»[27].

Поиск наслаждений

Нар­ко­ма­нов обви­ня­ют в «насла­жден­че­стве»? Но к это­му стре­мят­ся и «здо­ро­вые» чле­ны обще­ства. Целью жиз­нен­ной актив­но­сти мно­гих из них явля­ют­ся не день­ги, а эмо­ции. Они рабо­та­ют для того, что­бы на день­ги полу­чить какую-либо эмо­цию. Про­смотр кино, шикар­ное пла­тье пода­рен­ное неве­сте, ощу­ще­ние все­мо­гу­ще­ства – это и про­чее при­об­ре­та­ет­ся день­га­ми. Что­бы полу­чить воз­мож­ность их зара­бо­тать, чело­век учит­ся. Поте­ет, кор­пит над кни­га­ми, мно­гие годы рабо­та­ет аспи­ран­том, что­бы на склоне лет прой­тись по кори­до­ру кли­ни­ки про­фес­сор­ской поход­кой. Про­фес­сор ощу­ща­ет себя ува­жа­е­мый чле­ном обще­ства. И все это при­но­сит ему чув­ство само­удо­вле­тво­ре­ния. Эмо­ция лежит в осно­ве мно­гих дей­ствия. Зачем чело­ве­ку тра­тить день­ги на ресто­ран, если свой кусок мяса он может съесть и дома? За что запла­че­но при покуп­ке кожа­но­го сало­на авто­мо­би­ля? Запла­че­но за поло­жи­тель­ную эмо­цию. Сесть в доро­гую маши­ну, погла­дить руль, отки­нуть­ся назад в шикар­ное крес­ло – такие вещи гла­дят серд­це. В стрем­ле­нии к эмо­ци­ям «здо­ро­вые» люди ощу­ща­ют пре­дел, за кото­рый нель­зя пере­сту­пать. Нар­ко­ман же его не ощу­ща­ет. Но идет он тем же путем. Про­сто он его сокра­ща­ет. Он не учит­ся пол­то­ра десят­ка лет, что­бы полу­чить удо­вле­тво­ре­ние. Он полу­ча­ет эмо­цию в кон­цен­три­ро­ван­ном виде, инъ­ек­ци­он­но. Он довел до логи­че­ско­го завер­ше­ния и зер­каль­но­го блес­ка те идеи, кото­рые нахо­дят­ся в ходу у секу­ляр­но­го общества.

Или что то же самое – подробней.

Есть люди, кото­рые тру­дят­ся исклю­чи­тель­но ради бла­га чело­ве­че­ства. Но чаще все­го люди идут по пути про­грес­са, что­бы почув­ство­вать внут­рен­нее само­удо­вле­тво­ре­ние. Тон­ко под­ме­ча­ет пре­по­доб­ный Иустин (Попо­вич), что «все чело­ве­че­ское стрем­ле­ние к про­грес­су, к зна­нию, все его поис­ки чего-либо пре­вы­ша­ю­ще­го чело­ве­ка пока­зы­ва­ют, что чело­век, оста­ва­ясь собой толь­ко со сво­ей при­ро­дой, недо­ста­то­чен для само­го себя и недо­увле­тво­рен»[28].

Спро­си­те себя: ради чего биз­нес­мен откры­ва­ет свою фир­му? Он дела­ет это вовсе не для того, что­бы уве­ли­чи­лось бла­го­со­сто­я­ние обще­ства. Он откры­ва­ет фир­му для того, что­бы почув­ство­вать радость жиз­ни. Он — кор­ми­лец семьи, он обес­пе­чи­ва­ет жену и детей, он — ува­жа­е­мый член обще­ства. Все это при­но­сит ему внут­рен­нее самоудовлетворение.

Все ли уче­ные пишут свои ста­тьи ради того, что­бы помочь выми­ра­ю­ще­му чело­ве­че­ству? Дале­ко, не все. Неко­то­ры­ми из них дви­жет тще­сла­вие, а кого-то – про­стое баналь­ное жела­ние обо­га­тить­ся. Но и день­ги цен­ны для чело­ве­ка не сами по себе. Он ищет их, пото­му, что они дают ему чув­ство само­уве­рен­но­сти, ста­биль­но­сти и пусть и мни­мой, но – свободы.

Все нити про­грес­са сво­дят­ся туда – в чело­ве­че­ское серд­це. Ради того, что­бы оно заби­лось радост­но, неко­то­рые люди идут на чудо­вищ­ные преступления.

«И пре­дан­ный чув­ствен­ным удо­воль­стви­ям, и ищу­щий богат­ства и поче­стей, и опу­тав­ший­ся вся­ки­ми поро­ка­ми — все ищут бла­жен­ства»[29]. Свя­ти­тель Фео­фан счи­тав­ший так, уве­рен, что «бла­жен­ства все жела­ют и ищут; бла­жен­ство есть дви­га­тель всех дея­ний и пред­при­я­тий чело­ве­че­ских, и боль­ших, и малых»[30].

И здесь – вопрос? Когда чело­век ухо­дит от непри­ят­ных мыс­лей и дости­га­ет само­удо­вле­тво­ре­ния и бла­жен­ства за несколь­ко минут с помо­щью нар­ко­ти­ка, то это про­гресс или дегра­да­ция? Он полу­чи­ли необ­хо­ди­мую ему эмо­цию. Не к это­му ли стре­мит­ся мир?

Что дает посе­ще­ние ресто­ра­на? Эмо­цию, а не еду. Кусок мяса мож­но было съесть и дома. Зачем бога­тые люди выби­ра­ют кра­си­вых жен? А те тра­тят день­ги на рос­кош­ные пла­тья? Мужья, не все, но мно­гие, хотят под­нять свой ста­тус сооб­ще­ством с пре­крас­ной дамой, а дама, оде­вая пла­тье, ищет взгля­дов и вни­ма­ния. И мужьям, и женам нуж­на эмоция.

Тебе ока­за­ли знак ува­же­ния, на тебя обер­ну­лись? Что ты с это­го полу­чил? Внут­рен­нюю эмоцию.

Один чело­век сел к дру­го­му в маши­ну БМВ 5 моде­ли. «В такую маши­ну мож­но и влю­бить­ся», — ска­зал гость. «Я к самой машине отно­шусь спо­кой­но, — отве­тил хозя­ин. Мне нра­вят­ся эмо­ции, кото­рая она мне при­но­сит» (реаль­ная история).

В конеч­ном сче­те, бла­га циви­ли­за­ции в момент их потреб­ле­ния обра­ща­ют­ся в то или иное ощу­ще­ние, в эмо­цию. И ради полу­че­ния ее люди гото­вы потра­тить зна­чи­тель­ные средства.

Что полу­ча­ет чело­век, кото­рый летит в само­ле­те сало­ном VIP? За исклю­че­ние вкус­ной кот­ле­ты он полу­ча­ет то, что отно­сит­ся к сфе­ре эмо­ций. Перед ним рас­шар­ки­ва­ют­ся стю­ар­дес­сы. И все видят, что он не такой, как все. Тай­ну сало­на VIP открыл одно­му юно­ше малень­кий маль­чик из дет­ско­го сада. Он, выстав­ляя ногу впе­ред, ска­зал: «Посмот­ри, какие у меня туфли». Туфли блестели.

Спу­стя неко­то­рое вре­мя юно­ша ока­зал­ся в салоне само­ле­та. Там он вспом­нил малы­ша и то, как малыш выстав­лял нож­ку. Туфли маль­чи­ка напо­ми­на­ли кожа­ные крес­ла сало­на VIP, на кото­рых часто сидят соро­ка­лет­ние дети.

Как опи­сать суть их поступ­ков? Дирек­тор мага­зи­на захо­дит в зал и на виду у всех заку­ри­ва­ет сига­ре­ту. От охра­ны не после­до­ва­ло заме­ча­ний. И в свя­зи с этим все поня­ли, что в зал при­шел «началь­ник». Он пока­зал себя. Он полу­чил эмо­цию, кото­рую искал.

На эту тему в доку­мен­таль­ном филь­ме «Gameover. Игра окон­че­на» («Инте­рес­ное кино», 2008 г.) про­зву­ча­ли глу­бо­ко­мыс­лен­ные сло­ва. Ска­за­но гру­бо­ва­то, но по-суще­ству. С точ­ки зре­ния одно­го из геро­ев филь­ма суть клу­бов состо­ит в «пон­тах». Вот чело­век под­хо­дит к бар­ной стой­ке и берет бутыл­ку. Она не так уж доро­го и сто­ит, возь­ми ее он в мага­зине. Но в клу­бе он берет ее за «пол­то­раш­ку». И все это видят и про­из­но­сят: «Вау!»

За сот­ни лет до съе­мок это­го филь­ма мыс­ли­тель Блез Пас­каль задал вопрос: каков инте­рес играть в бильярд чело­ве­ку? И отве­тил сам: «А инте­рес тот, что­бы зав­тра похва­лить­ся в кру­гу дру­зей, что он играл луч­ше другого».

Слож­но не согла­сить­ся со сле­ду­ю­щим выска­зы­ва­ни­ем фран­цуз­ско­го уче­но­го. Если игро­ку давать день­ги с усло­ви­ем, чтоб он не играл, то он сде­ла­ет­ся несчаст­ным. Ведь ему «ему необ­хо­ди­мо воз­буж­де­ние, само­об­ман от мыс­ли, что он будет счаст­лив, выиг­рав» Игро­ку «непре­мен­но нужен пред­мет стра­сти, кото­рый бы воз­буж­дал его жела­ния, его гнев, его страх»[31]. Пока заба­ва про­дол­жа­ет­ся, чело­век счаст­лив. Даже — если в момент заба­вы его серд­це пере­пол­не­но горе­чью. И в этом – бла­го­по­лу­чие лиц выс­ше­го света.

Все что сде­лал зави­си­мый – это довел идео­ло­гию обще­ства до логи­че­ско­го завер­ше­ния. Обще­ство ищет эмо­ции, заба­вы, стра­сти. Но страсть, само­об­ман, заба­ва — все это в ком­пакт­ном виде дает нар­ко­тик. Если он дает то, к чему стре­мят­ся люди, то поче­му его нель­зя употреблять?

Отве­тить без опо­ры на рели­гию непро­сто. В чем лич­но убе­дил­ся А.Г. Дани­лин. Перед нача­лом рабо­ты над кни­гой «LSD. Гал­лю­ци­но­ге­ны, пси­хо­де­лия и фено­мен зави­си­мо­сти» он зада­вал про­стой вопрос веду­щим спе­ци­а­ли­стам по нар­ко­ло­гии и пси­хи­ат­рии – про­фес­со­рам и руко­во­ди­те­лям кли­ник. «Ска­жи­те, пожа­луй­ста, – спра­ши­вал автор, – поче­му LSD – это пло­хо!»

О том, что LSD – это пло­хо, никто Дани­ли­ну так и не ска­зал. «Для того, что­бы спо­рить с «пси­хо­де­ли­ей», — ска­зал на этот счет он, — про­фес­си­о­на­лам не хва­та­ет той миро­воз­зрен­че­ской базы, кото­рая на сего­дняш­ний день име­ет­ся у них в нали­чии»[32].

И тра­гизм ситу­а­ции состо­ит в том, что миро­воз­зрен­че­ская база совре­мен­но­го чело­ве­ка ско­рее оправ­да­ет нар­ко­ти­ки, чем будет пори­цать их. Совре­мен­ный чело­век, по мне­нию про­фес­со­ра Арте­ма Коб­зе­ва[33], живет уже не в мире хри­сти­ан­ских цен­но­стей, а китай­ских. «Совре­мен­ный запад­ный чело­век, он при­стра­стен к куль­ту еды, куль­ту тела, сек­са и наси­лия, то есть он живет виталь­ны­ми, телес­ны­ми цен­но­стя­ми – это китай­ский мир». Китай­ские цен­но­сти рас­по­стра­ня­ют­ся в пост­хри­сти­ан­ском секу­ля­ри­зо­ван­ном запад­ном мире. Поэто­му мож­но ска­зать, что китай­цы уже овла­де­ли миром.

Кита­ец «свою жизнь посвя­ща­ет хоро­ше­му пита­нию». И его отли­чи­тель­ной чер­той явля­ет­ся то, что он не ори­ен­ти­ро­ван на иде­аль­ные цен­но­сти, кото­рые нель­зя пощу­пать и поню­хать. Чем бы не явля­лись иде­аль­ные цен­но­сти: Боже­ствен­ны­ми сущ­но­стя­ми, фило­соф­ски­ми фор­ма­ми, науч­ны­ми зако­на­ми, — они для китай­ца не суще­ству­ют. «Китай­ский мир момен­тен, поэто­му он дол­жен жить здесь и сей­час»[34].

Чем является наркомания: деградацией или прогрессом?

Гово­рят, что нар­ко­ман, при­вык­ший полу­чать удо­воль­ствия без тру­да, дегра­ди­ру­ет. Но, если мы наста­и­ва­ем на этом аргу­мен­те, то мы по необ­хо­ди­мо­сти долж­ны обос­но­вать фено­мен суще­ство­ва­ния «циви­ли­за­ци­он­ных благ»: лиф­тов, кухон­ных ком­бай­нов, достав­ки пиц­цы на дом и про­че­го и прочего.

Или что то же самое – подробней.

К дегра­да­ции нар­ко­ма­ния ведет чело­ве­ка – так мыс­лит, к при­ме­ру, Олег Зыков. Свою мысль он объ­яс­ня­ет сле­ду­ю­щим обра­зом. Люди име­ют раз­лич­ные про­бле­мы. Раз­ли­чен и уро­вень тра­гич­но­сти того, что про­ис­хо­дит вокруг нас и, самое глав­ное, внут­ри нас. Для того, что­бы каким-то обра­зом ком­пен­си­ро­вать эти тра­ге­дии, «нуж­но исполь­зо­вать нечто». Нуж­но полу­чать удо­воль­ствия, пози­тив­ные радо­сти. И один чело­век бега­ет по ста­ди­о­ну кру­га­ми, полу­чая удо­воль­ствия. Вто­рой чита­ет соне­ты Ови­дия. А кто-то нахо­дит про­стой спо­соб – хими­че­ский. Берет чело­век шприц, наби­ра­ет в него «радость» и «заго­ня­ет себе по вене». Не надо бегать по ста­ди­о­ну, не надо эмо­ци­о­наль­но реа­ги­ро­вать на про­чи­тан­ное. Ниче­го не надо. Такой спо­соб полу­че­ния удо­воль­ствия очень лег­ко запо­ми­на­ет­ся орга­низ­мом. И самое страш­ное, что запо­ми­на­ет­ся чело­ве­ком как созна­тель­ным суще­ством. И чело­век, как созна­тель­ное суще­ство начи­на­ет дегра­ди­ро­вать[35].

К дан­ной кон­цеп­ции есть несколь­ко вопросов?

Во-пер­вых поче­му, путь избав­ле­ния от тра­ге­дий пред­став­лен так одно­бо­ко? Если чело­век испы­ты­ва­ет тра­ге­дию вслед­ствие соб­ствен­но­го оди­но­че­ства, то поче­му ее непре­мен­но нуж­но гасить удо­воль­стви­ем? Может нуж­но осмыс­лить при­чи­ны соб­ствен­но­го оди­но­че­ства? Не живет ли во мне страсть коман­до­ва­ния? Не уста­ли ли люди от того, что я хочу все пере­де­лать по-сво­е­му? Может, сто­ит начать при­слу­ши­вать­ся к мне­ни­ям и жела­ни­ям другим?

Во-вто­рых, хоте­лось бы посмот­реть на чело­ве­ка, кото­рый испы­ты­ва­ет радость от бега. Все пре­да­ли его, он ока­зал­ся банк­ро­том, у него нашли рак, — а ему все нипо­чем! 10 кру­гов вокруг ста­ди­о­на – и дело с кон­цом! Но ведь так в жиз­ни не бывает.

И тре­тье. Како­вы дока­за­тель­ства, того, что нар­ко­ман дегра­ди­ру­ет, а не прогрессирует?

Зави­си­мый не бега­ет по ста­ди­о­ну? А что тогда мы ска­жем про мил­ли­о­ны тех, кто ездит в лиф­тах? Зачем нуж­ны транс­порт­ные лен­ты в аэро­пор­ту «Шере­ме­тье­во»? Доста­точ­но встать на лен­ту и она везет чело­ве­ка. А эска­ла­тор в мет­ро? И поче­му мы не ходим пеш­ком? Ведь зна­ем же, что гипо­ди­на­мия при­но­сит мно­го болезней?

Зави­си­мый не чита­ет соне­ты Ови­дия? Что тогда ска­жем о гря­ду­щем под­клю­че­нии людей к гло­баль­ным инфор­ма­ци­он­ным сетям через вжив­ля­е­мую в мозг мик­ро­схе­му? Людям не нуж­но будет тра­тить вре­мя на чте­ние. Они и так все будут знать. Но такое нов­ше­ство нам пре­под­но­сит­ся как прогресс.

Вспом­ним о реклам­ных роли­ках, кото­рые обе­ща­ют здо­ро­вье без тру­да. «Вы може­те выпол­нять упраж­не­ния во вре­мя про­смот­ра теле­ви­зо­ра», — такая инструк­ция дает­ся ко мно­гим тре­на­же­рам. Сре­ди них есть и такие: кон­так­ты под­со­еди­ня­ют­ся к коже чело­ве­ка, на чело­ве­че­ское тело посту­па­ет элек­три­че­ский импульс, мыс­ли сокра­ща­ют­ся, и, соот­вет­ствен­но, рас­тут. Чело­ве­ку не нуж­но потеть, бегая по стадиону.

Когда такой тре­на­жер исполь­зу­ет­ся для под­дер­жа­ния мышеч­но­го тону­са тяже­ло­боль­но­го, пара­ли­зо­ван­но­го чело­ве­ка, то такой тре­на­жер мож­но вполне рас­смат­ри­вать как явле­ние про­грес­са. Но если таким тре­на­же­ром поль­зу­ет­ся чело­век физи­че­ски здо­ро­вый, то, как мож­но оце­нить такую ситуацию?

Как оце­нить лежа­ние на диване сред­не­ста­ти­сти­че­ско­го чело­ве­ка, окру­жен­но­го раз­лич­ной быто­вой тех­ни­кой, мак­си­маль­но сокра­ща­ю­щей тру­до­вые затра­ты. Лишь изред­ка чело­век отвле­ка­ет­ся от про­смот­ра теле­ви­зо­ра, что­бы лени­во отве­тить на теле­фон­ные звонки.

Что­бы утром добрать­ся до рабо­ты, ему не нуж­но садить­ся на вело­си­пед и идти пеш­ком через весь город. Он зака­зы­ва­ет так­си, берет пакет с мусо­ром и по пути к лиф­ту выбра­сы­ва­ет мусор в мусо­ро­про­вод. Спус­ка­ет­ся на лиф­те, выхо­дит из подъ­ез­да, садит­ся в маши­ну и едет на рабо­ту. Такой образ жиз­ни при­вы­чен для мно­гих из нас. Чест­но спро­сим себя: такой образ жиз­ни сви­де­тель­ству­ет о про­грес­се или о дегра­да­ции? Если это — про­гресс, тогда поче­му счи­та­ет­ся, что нар­ко­ман, не бега­ю­щий по ста­ди­о­ну, деградирует?

Чело­ве­че­ский про­гресс стре­мит­ся сде­лать так, что­бы чело­ве­ку не нуж­но было тру­дить­ся. Дея­тель­ность чело­ве­ка заме­ня­ет­ся дея­тель­но­стью машин. Поче­му же счи­та­ет­ся, что дегра­ди­ру­ет тот, кто не тру­дит­ся ради полу­че­ния сча­стья? Он пустил себе сча­стье по вене и полу­чил его. Где дока­за­тель­ства того, что это плохо?

К кон­цеп­ции Зыко­ва есть контр­ар­гу­мент. Он при­над­ле­жит Авгу­сти­ну бла­жен­но­му. Если кого и мож­но назвать про­грес­сив­ной лич­ность, то это – его. Он был уче­ней­шим мужем, обра­зо­ван­ней­ший чело­ве­ком. И не смот­ря на это при­знал­ся, что пья­ный нищий «обо­гнал» его. На момент этой исто­рии Авгу­стин еще не обра­тил­ся ко Хри­сту, а жил еще пока гре­хов­ной жизнью.

Одна­жды он соби­рал­ся про­из­не­сти похваль­ное сло­во импе­ра­то­ру. В сло­ве было мно­го лжи, но это сло­во настро­и­ло бы мно­гих людей бла­го­склон­но к ора­то­ру. Он шел к месту назна­че­ния, и изну­ри­тель­ные мыс­ли души­ли его. На ули­це он заме­тил нище­го, кото­рый, види­мо, «под­вы­пил». Бла­жен­ный Авгу­стин вздох­нул и обра­тив­шись к дру­зьям сле­ду­ю­щее. Стра­дая «от соб­ствен­но­го безу­мия; уязв­ля­е­мые жела­ни­я­ми, воло­ча за собою ношу соб­ствен­но­го несча­стья <…> хотим мы достичь толь­ко одно­го: спо­кой­но­го сча­стья. Этот нищий опе­ре­дил нас; мы, может быть, нико­гда до нашей цели и не дой­дем. Он полу­чил за несколь­ко выклян­чен­ных монет то, к чему я доби­рал­ся таким мучи­тель­ным, кри­вым, изви­ли­стым путем». У нище­го, по мне­нию Авгу­сти­на, не было насто­я­щей радо­сти, но та, кото­рую искал ора­тор на путях тще­сла­вия, «была мно­го лжи­вее». Нищий весе­лил­ся, а Авгу­стин был в тос­ке и его гло­да­ли забо­ты. Нищий был счаст­ли­вее еще и пото­му, что раз­до­был вина, осы­пая людей доб­ры­ми поже­ла­ни­я­ми». «А, я, — при­знал­ся знат­ный муж, — ложью искал уто­лить свою спесь»[36].

Мысль бла­жен­но­го Авгу­сти­на мож­но про­ком­мен­ти­ро­вать с помо­щью анек­до­та. Новый рус­ский при­ез­жа­ет на Гаваи. Поку­па­ет бутыл­ку вис­ки, ложит­ся отды­хать под паль­мой. Рядом валя­ет­ся пья­ный чело­век. Новый рус­ский спра­ши­ва­ет: «Ты поче­му не рабо­та­ешь?» «А зачем?» — отве­ча­ет пья­ный. «Ну, как? Будешь рабо­тать, будешь зара­ба­ты­вать день­ги. Вот посмот­ри на меня. Рабо­таю, раз в год езжу в отпуск. В этом году при­ле­тел на Гаваи, лежу, пони­ма­ешь, под паль­мой». «Так ведь, я и так уже здесь лежу», — отве­ча­ет ему гаваец.

Иро­ния ситу­а­ции состо­ит в том, что вне рели­ги­оз­но­го кон­тек­ста пози­ция гавай­ца неузяви­ма. Обще­ство ниче­го не смо­жет дока­зать ему, если не будет опи­рать­ся на рели­ги­оз­ную тра­ди­цию. Свя­щен­ное Писа­ние рас­ска­жет, что жить так, как живет пья­ный гава­ец – это плохо.

«Горе тем, кото­рые с ран­не­го утра ищут сике­ры и до позд­не­го вече­ра раз­го­ря­ча­ют себя вином» (Ис.5:11). «Смот­ри­те же за собою, что­бы серд­ца ваши не отяг­ча­лись объ­яде­ни­ем и пьян­ством и забо­та­ми житей­ски­ми» (Лк.21:34). «Или не зна­е­те, что непра­вед­ные Цар­ства Божия не насле­ду­ют? Не обма­ны­вай­тесь: ни блуд­ни­ки, ни идо­ло­слу­жи­те­ли, ни пре­лю­бо­деи, ни мала­кии, ни муже­лож­ни­ки, ни воры, ни лихо­им­цы, ни пья­ни­цы, ни зло­ре­чи­вые, ни хищ­ни­ки — Цар­ства Божия не насле­ду­ют» (1 Кор.6:9-10).

На осно­ве тра­ди­ци­он­ной рели­гии в тече­нии сто­ле­тий сфор­ми­ро­ва­лись нор­мы пове­де­ния. Здесь име­ет­ся в виду хоро­шие, пра­виль­ные нор­мы. При­ни­мая эти нор­мы, чело­век пони­ма­ет, что прий­ти на рабо­ту в пья­ном виде – это пло­хо. Нрав­ствен­ные нор­мы пове­де­ния опи­ра­ют­ся на Боже­ствен­ный авто­ри­тет. Если чело­век отка­зы­ва­ет­ся от Боже­ствен­но­го авто­ри­те­та, если чело­век отка­зы­ва­ет­ся от рели­ги­оз­ных норм, то у него выби­ва­ет­ся поч­ва под ногами.

«Если мы с вами заду­ма­ем­ся, — пишет Алек­сандр Данил, — то пой­мем, что вся оце­ноч­ная шка­ла «хоро­шо – пло­хо» зада­ет­ся в куль­ту­ре ее тра­ди­ци­он­ной рели­ги­ей. <…> Тра­ди­ци­он­ная куль­ту­ра тер­пит про­вал сво­ей регу­ли­ру­ю­щей дея­тель­но­сти по отно­ше­нию к пси­хо­ак­тив­но­му веще­ству там, где тер­пит про­вал мно­го­ве­ко­вая рели­ги­оз­ная тра­ди­ция»^[37].

То есть без опо­ры на рели­гию обще­ство не смо­жет объ­яс­нить чело­ве­ку того, что он посту­па­ет пло­хо. Да и сам чело­век не смо­жет объ­яс­нить себе при­чи­ну, по кото­рой пить нель­зя. Если же такой при­чи­ны не най­ти, то поче­му бы и не выпить? Поче­му бы нет?

Если кто-то и попы­та­ет­ся отве­тить на сии вопро­сы, то ответ пока­жет­ся туман­ным и неубе­ди­тель­ным. Мысль будет раз­мы­той, так как ее не к чему будет при­вя­зать. Нет ори­ен­ти­ров. Эта «раз­мы­тость нрав­ствен­ных ори­ен­ти­ров»[38], как заяв­ле­но в соци­аль­ной кон­цеп­ции РПЦ, и явля­ет­ся одной из при­чин алко­го­ли­за­ции и наркотизации.

Отсут­ствие у обще­ства и чело­ве­ка нрав­ствен­ных ори­ен­ти­ров и созда­ет «син­дром гавай­ца». Этот син­дром состо­ит в том, что под­вы­пив­ший гава­ец может пере­спо­рить десят­ки про­фес­со­ров. Отсут­ствие систе­мы нрав­ствен­ной оцен­ки пове­де­ния поз­во­лит ему наста­и­вать на том, что прав все-таки он.

И пусть обще­ство попро­бу­ет дока­зать ему, что это не так. В дис­кус­сии он непо­бе­дим. Конеч­но, у обще­ства все­гда в запа­се есть аргу­мент силы: «Мы поса­дим тебя в тюрь­му». Но есть ли какой дру­гой аргу­мент? Вот в чем состо­ит роко­вой вопрос наше­го времени.

Кто дока­жет нар­ко­ма­ну, что он совер­ша­ет пре­ступ­ле­ние? На аргу­мен­ты обви­не­ния он отве­тит, что «Все аргу­мен­ты — это услов­но­сти». Един­ствен­но, что мож­но про­ти­во­по­ста­вить суж­де­нию нар­ко­ма­на — это авто­ри­тет Свя­щен­но­го Писа­ния. Но авто­ри­тет Свя­щен­но­го Писа­ния отверг­нут и при­знан услов­но­стью. Нар­ко­ма­ну поэто­му мож­но про­ти­во­по­ста­вить толь­ко Уго­лов­ный кодекс.

Но ведь есть же состо­я­тель­ные люди, кото­рые и не совер­ша­ют гра­бе­жей с целью добы­чи средств на нар­ко­ти­ки. Зво­нят они по теле­фо­ну диле­рам и те при­во­зят им все, что угод­но. И состо­я­тель­ные люди «тихо, мир­но» живут в свое удовольствие.

В чем обви­нить нар­ко­ма­на, кото­рый, сле­дуя логи­ке обще­ства, все дела­ет пра­виль­но? Нар­ко­ман реа­ли­зу­ет идею про­грес­са в пол­ной мере с мини­маль­ны­ми, мож­но ска­зать, затра­та­ми для себя. Поче­му же счи­та­ет­ся, что он посту­па­ет неправильно?

Неко­то­рые созна­тель­но идут на мно­гие неудоб­ства для того, что осесть в соб­ствен­ном доме. Что­бы им хоро­шо жилось вто­рую поло­ви­ну жиз­ни, они учат­ся, напри­мер. Неко­то­рые рабо­та­ют в них толь­ко ради того, что­бы через несколь­ко им открыл­ся доступ в ту фир­му, в кото­рой они бы почув­ство­ва­ли себя ком­форт­но и их зара­бо­ток был бы высоким.

Нар­ко­ман же пере­сту­па­ет, для соб­ствен­но­го удо­вле­тво­ре­ния, все эти деся­ти­ле­тия. Про­гресс – здесь и сей­час! Боль­шин­ство идей совре­мен­но­го обще­ства, выра­жа­ю­щих его иде­а­лы, в нар­ко­мане дове­де­ны до зер­каль­но­го блес­ка. В его душе эти идеи полу­чи­ли пол­ное раз­ви­тие. В чем мы обви­ня­ем нар­ко­ма­на? Мы убеж­да­ли его в том, что жить надо так, что­бы было ком­форт­но? – пожа­луй­ста, он дела­ет все для ком­фор­та. Ранее всех дру­гих он понял лжи­вую суть про­грес­са, кото­рая для мно­гих людей заклю­ча­ет­ся во внут­рен­нем само­удо­вле­тво­ре­нии. Итак, он к само­удо­вле­тво­ре­нию при­шел одним рыв­ком. Мы убеж­да­ли моло­дое поко­ле­ние в том, что все отно­си­тель­но, что нрав­ствен­ные огра­ни­че­ния не име­ют боль­шо­го зна­че­ния? Вот, пожа­луй­ста! Он при­нял наш урок. Но мы гово­рим ему: послу­шай, ведь ради соб­ствен­но­го само­удо­вле­тво­ре­ния ты не можешь воро­вать, ты не можешь уби­вать! Но он зада­ет нам совер­шен­но спра­вед­ли­вый вопрос: «а кто это ска­зал?». И перед этим вопро­сом мы сни­ка­ем. Пото­му что, дей­стви­тель­но: кто ска­зал, что нель­зя воро­вать для того, что­бы тебе было хорошо?

Отка­зав­шись от рели­ги­оз­ной нор­мы, обще­ство спи­ли­ло сук, на кото­ром сиде­ло. Мно­гим каза­лось, что дышать пол­ной гру­дью мож­но будет толь­ко тогда, когда рели­гия и совесть будут объ­яв­ле­ны част­ным делом.

И евро­пей­ские мыс­ли­те­ли, про­воз­гла­шав­шие сво­бо­ду, равен­ство и брат­ство, наста­и­ва­ли на без­услов­ном отхо­де от «рели­ги­оз­но­го мра­ко­бе­сия». Отход от рели­ги­оз­ной нор­мы пове­де­ния дол­жен был совер­шит­ся ради «бла­го­по­лу­чия все­го чело­ве­че­ства». Резуль­та­том рабо­ты несколь­ких поко­ле­ний ста­ло постро­е­ние обще­ства, идео­ло­ги­ей кото­ро­го стал все­об­щий про­гресс для все­го чело­ве­че­ства, кото­рый осу­ществ­ля­ет­ся в ущерб «духов­ным цен­но­стям»[39] человечества.

С нор­ма­ми раз­де­ла­лись, но спо­кой­но зажить спо­кой­но так и не полу­чи­лось. «Бла­го­по­лу­чие все­го чело­ве­че­ства» так и не наста­ло. Раз­ру­ше­ние рели­ги­оз­но­го созна­ния повлек­ло за собой то, на что обще­ство не рас­счи­ты­ва­ло и то, чего оно не пред­ви­де­ло. «Таков закон после­до­ва­тель­но­сти фак­тов»[40].

У фило­со­фов появи­лись дети-нар­ко­ма­ны, кото­рые рас­ста­ви­ли все на свои места. Вче­ра отцы отвер­га­ли нор­мы хри­сти­ан­ские, а сего­дня дети отвер­га­ют нор­мы сво­их отцов. Детям объ­яс­ня­ли с дет­ства, что чело­век дол­жен быть сво­бо­ден от всех огра­ни­че­ний и пред­рас­суд­ков. Вот они и осво­бо­ди­лись от пред­рас­суд­ков. Вна­ча­ле от рели­ги­оз­ных, а потом и от куль­тур­ных. Чтить отца и быть чест­ным граж­да­ни­ном – это пред­рас­суд­ки или нет? Если нет, то поче­му? Где это написано?

Так гума­ни­сты, меч­тав­шие о обще­стве счаст­ли­вых людей, в ито­ге полу­чи­ли нар­ко­за­ви­си­мых людей. Идея сво­бо­ды вне рели­ги­оз­но­го кон­тек­ста при­во­дит чело­ве­ка к бепределу.

Такие вопро­сы ста­вит Вла­ди­мир Медин­ский: «Если сво­бод­ная и авто­ном­ная лич­ность жела­ет пьян­ство­вать, то кто сме­ет этой лич­но­сти мешать. Если чело­век захо­чет поку­пать спирт­ное в любое вре­мя суток, орать и раз­ма­хи­вать рука­ми, кто сме­ет огра­ни­чи­вать эти свя­щен­ные пра­ва?»[41]

Сво­бод­ный от все­го чело­век при­хо­дит к есте­ствен­но­му выво­ду: при­ни­мать нар­ко­ти­ки – это его граж­дан­ское пра­во. Это его спо­соб само­вы­ра­же­ния. Его это­му учи­ли с дет­ства. И он понял, что раз он сво­бо­ден, то для него нет огра­ни­че­ний. Он отбра­сы­ва­ет их, как пред­рас­суд­ки. Он довел до логи­че­ско­го завер­ше­ния идею прогресса.

Он пока­зал обще­ству, к чему ведет про­гресс, отри­ца­ю­щий Бога и Хри­ста. Такой про­гресс, писал И.С. Акса­ков, «в кон­це кон­цов ста­но­вит­ся регрес­сом; циви­ли­за­ция завер­ша­ет­ся оди­ча­ни­ем; сво­бо­да — дес­по­тиз­мом и раб­ством»[42].

И здесь, в про­грес­се без Бога, – суть нар­ко­ма­нии. Ее отец Ана­то­лий оха­рак­те­ри­зо­вал, как «резуль­тат гре­хов­но­го обра­за жиз­ни, жиз­ни без Бога и вопре­ки Богу»[43]. И здесь само собой скла­ды­ва­ет­ся опре­де­ле­ние. «Нар­ко­за­ви­си­мый – это тот чело­век, кото­рый стре­мясь к чув­ствам пол­но­ты бытия и само­удо­вле­тво­ре­ния, руко­вод­ству­ет­ся иде­ей про­грес­са, сфор­ми­ро­ван­ной в отры­ве от норм хри­сти­ан­ской нравственности».

Идея про­грес­са, усво­ен­ная людь­ми в таком клю­че, логи­че­ски при­во­дит к наси­лию. И нар­ко­за­ви­си­мый чело­век начи­на­ет «захва­ты­вать» про­стран­ство, напо­до­бие того, как раз­ви­тая стра­на «захва­ты­ва­ет» жиз­нен­ное про­стран­ство стра­ны слабой.

По мыс­ли свя­щен­но­му­че­ни­ка Ила­ри­о­на Тро­иц­ко­го исто­рия пока­за­ла, что раз­ви­тые стра­ны часто осу­ществ­ля­ли свой куль­тур­ный про­гресс за счет угне­те­ния стран сла­бых. Угне­тен­ные госу­дар­ства ста­ли дос­ка­ми, по кото­рым «не марая ног»[44] куль­тур­ный заво­е­ва­тель шел к про­грес­су. Для свя­щен­но­му­че­ни­ка Ила­ри­о­на связь меж­ду вой­ной и про­грес­сом была оче­вид­на. И он писал, что эта связь застав­ля­ет до кон­ца доду­мать тео­рию про­грес­са. «Вой­на пред­став­ля­ет­ся само­об­ли­че­ни­ем про­грес­са и даже его само­про­кля­ти­ем»[45].

Эти сло­ва в какой-то сте­пе­ни при­ме­ни­мы и к нар­ко­ма­нии. Она – само­об­ли­че­ние про­грес­са и даже его само­про­кля­тие. О чем крас­но­ре­чи­вей­шим обра­зом сви­де­тель­ству­ет исто­рия «Опи­ум­ной вой­ны» (1840—1842). Раз­ви­тая стра­на Англия про­яви­ло наси­лие по отно­ше­нию к Китаю. И все для того, — что­бы бес­пре­пят­ствен­но про­да­вать опи­ум китай­ско­му народу.

В резуль­та­те этой вой­ны был «сило­вым» обра­зом открыт рынок Китая. Китай в те вре­ме­на стре­мил­ся к изо­ля­ции. Для ино­стран­ных судов был открыт толь­ко один порт. Дру­гой про­бле­мой для евро­пей­ских тор­гов­цев было то, что китай­цы прак­ти­че­ски не нуж­да­лись в импорт­ной продукции.

Такая пас­сив­ность была невы­год­на англи­ча­нам, совер­шав­шим в Китае боль­шие закуп­ки. В виду того, что Китай ниче­го не импор­ти­ро­вал, англи­ча­нам при­хо­ди­лось рас­пла­чи­вать­ся дра­го­цен­ны­ми метал­ла­ми. Что­бы достиг­нуть поло­жи­тель­но­го тор­го­во­го балан­са, куп­цы иска­ли товар, кото­рый бы нра­вил­ся китай­цам. Этим това­ром ока­зал­ся опи­ум. Так как нар­ко­тик нахо­дил­ся в Китае под запре­том, то тор­гов­ля опи­умом носи­ла неле­галь­ный харак­тер. Но, несмот­ря на кон­тра­банд­ный харак­тер тор­гов­ли, Бри­тан­ское пра­ви­тель­ство под­дер­жа­ло ее.

Рас­по­стра­не­ние опи­ума обер­ну­лось кри­зи­сом для китай­ско­го наро­да. Он был демо­ра­ли­зо­ван. В армии куре­ние опи­ума ста­ло поваль­ным. Что­бы убе­речь стра­ну от ката­стро­фы, импе­ра­тор Китая стал пред­при­ни­мать меры. Были уни­что­же­ны скла­ды с опи­умом, при­над­ле­жа­щие ино­стран­ным куп­цам. Рынок для тор­гов­цев из Англии и Индии был закрыт. К тор­гов­ле допус­ка­лись лишь те пред­при­ни­ма­те­ли, кото­рые дава­ли под­пис­ку о неуча­стии в кон­тра­бан­де опи­ума. «Закры­тие» китай­ско­го рын­ка было при­зна­но под­хо­дя­щим пово­дом для вой­ны. И в 1840 Бри­тан­ское пра­ви­тель­ство (!) объ­яви­ло Китаю войну.

В этой войне импе­рия Цин потер­пе­ла пора­же­ние. Она выпла­ти­ла кон­три­бу­цию, рав­ную в пере­сче­те на дол­ла­ры 21 мил­ли­о­ну. Поми­мо это­го импе­рия откры­ла пор­ты для англий­ских тор­гов­цев. И тор­гов­ля опи­умом была воз­об­нов­ле­на. Она при­нес­ла англи­ча­нам гигант­ские дохо­ды, а китай­цам – неис­чис­ли­мые бедствия.

Начал­ся пери­од упад­ка китай­ско­го госу­дар­ства. Ослаб­ле­ние стра­ны при­ве­ло к зака­ба­ле­нию Китая евро­пей­ски­ми дер­жа­ва­ми. О послед­стви­ях насиль­ной нар­ко­ма­ни­за­ции насе­ле­ния сви­де­тель­ствую циф­ры. На момент 1881 года в импе­рии про­жи­ва­ло чуть более 369 мил­ли­о­нов чело­век. 120 мил­ли­о­нов из них были нар­ко­ма­на­ми. То есть почти каж­дый тре­тий кита­ец был наркоманом.

Гля­дя на окру­жа­ю­щую жизнь через приз­му этой вой­ны, мы узна­ем зна­ко­мые чер­ты. Импе­ра­тор Китая пред­ста­ет перед нами как дирек­тор шко­лы. Побе­до­нос­ная армия Вели­ко­бри­та­нии напо­ми­на­ет нам бри­га­ду «ребят» на ино­мар­ках. Рож­да­ют­ся вопро­сы: Поче­му куль­тур­ной стране мож­но так себя вести, а им – нет?

Стоя на пози­ци­ях про­грес­са, обще­ство не смо­жет по-чест­но­му отве­тить на этот вопрос. Оно пози­ци­о­ни­ру­ет себя как пра­виль­ное, а диле­ров и потре­би­те­лей – как отста­лых людей. Но, обще­ство само про­из­ве­ло на свет про­дав­цов и поку­па­те­лей нарко-вещества.

Философия рыночной экономики как катализатор развития наркомании

Обще­ство, осно­ван­ное на идее рын­ка, бес­силь­но отве­тить на этот вопрос. В самом деле, поче­му в обще­стве, ори­ен­ти­ро­ван­ном на фило­со­фию мак­си­маль­ной при­бы­ли, долж­на угас­нуть нар­ко­ма­ния, кото­рая при­но­сит мак­си­маль­ную при­быль? «Основ­ным кри­те­ри­ем и мерой обще­ствен­но­го при­зна­ния обще­ствен­ной полез­но­сти дея­тель­но­сти явля­ет­ся при­быль» — это стро­ка из про­ек­та зако­на о пред­при­ни­ма­тель­стве 1990 года. По пово­ду нее, про­фес­сор Кара-Мур­за, ана­ли­зи­ро­вав­ший про­ект, сде­лал такое заме­ча­ние: «тогда да здрав­ству­ет нар­ко­биз­нес, нор­ма при­бы­ли у него наи­выс­шая»[46].

Если отло­жить на вре­мя пафос анти­нар­ко­ти­че­ских эмо­ций и посмот­реть на нар­ко­ма­нию трез­во, то мож­но ска­зать, что она выгод­на всем. Бед­ные стра­ны выра­щи­ва­ют и про­да­ют, бога­тые – син­те­зи­ру­ют и про­да­ют. Вез­де работ­ни­ки сило­вых ведомств заня­ты поим­кой «нар­ко­ба­ро­нов». Вовсю гро­хо­чут стан­ки фар­ма­цев­ти­че­ских ком­па­ний, про­из­во­дя­щие пре­па­ра­ты, из кото­рых каж­дый жела­ю­щий может при­го­то­вить нар­ко­тик. Опять же и меди­цин­ская отрасль не чах­нет. Хирур­ги не покла­дая рук опе­ри­ру­ют дез­о­мор­фи­но­вых нар­ко­ма­нов, у кото­рых зажи­во гни­ет все тело. Одна жен­щи­на – челюст­но-лице­вой-хирург гово­ри­ла о дез­о­мор­фи­но­вых нар­ко­ма­нах с гни­ю­щи­ми челю­стя­ми сле­ду­ю­щее: «Они все у нас». «Все при деле, — про­дол­жа­ла она, — апте­ки про­да­ют, мили­ция ловит, а мы лечим». С чего бы это вдруг нар­ко­ма­нии взять и угас­нуть? Ведь вме­сте с ней угас­нет и нар­ко­ло­гия – «дина­мич­но, — как ее назва­ли, — раз­ви­ва­ю­ща­я­ся отрасль»[47].

Зна­ме­на­тель­ные сло­ва на этот счет про­из­нес один из глав­ных геро­ев филь­ма «Ганг­стер» (2007). Этот герой — поли­цей­ский Ричи Робертс, назна­чен­ный гла­вой бюро по нар­ко­ти­кам. Перед ним и его под­чи­нен­ны­ми сто­я­ла сле­ду­ю­щая зада­ча: круп­ные дела, боль­шие аре­сты. Зани­мать­ся бюро долж­но было толь­ко постав­щи­ка­ми и опто­ви­ка­ми. Вре­мя тра­ти­лось лишь на те пар­тии нар­ко­ти­ков, вес кото­рых пре­вы­шал 40 кил­ло­грамм. Так вот, Ричи Робертс во вре­мя раз­го­во­ра по душам с кол­ле­гой при­знал­ся как-то: «Мне кажет­ся, никто не хочет, что­бы мы это сде­ла­ли. Это мно­гим дает рабо­ту. Судьи, юри­сты, копы, поли­ти­ки, над­зи­ра­те­ли, мед­пер­со­нал боль­ниц. Не пусти дурь в стра­ну – мно­гим нечем будет зара­ба­ты­вать на хлеб».

Нар­ко­ма­ния выгод­на всем. Моло­дежь вот толь­ко поги­ба­ет. Но давай­те зада­дим себе да ужа­са праг­ма­тич­ный вопрос. Нуж­на ли обще­ству моло­дежь в боль­ших коли­че­ствах? Пред­при­ни­ма­те­ли, стре­мясь к мак­си­маль­ной при­бы­ли, пере­но­сят свои про­из­вод­ства в Китай. Рабо­чие места, соот­вет­ствен­но, ухо­дят туда. Был, напри­мер, в Пет­ро­за­вод­ске завод по про­из­вод­ству тре­на­же­ров, но его пере­нес­ли в Китай. А рабо­та это­го пред­при­я­тия вно­си­ла нема­лый вклад в раз­ви­тие города.

И с каж­дым годом все боль­ше и боль­ше пред­при­я­тий будут пере­но­сить­ся в Китай. Отту­да пред­при­ни­ма­те­ли будут при­во­зить деше­вую про­дук­цию, с себе­сто­и­мо­стью кото­рой оте­че­ствен­ные про­из­во­ди­те­ли кон­ку­ри­ро­вать не смо­гут. Что делать послед­ним? Закры­вать­ся? Тоже пере­во­дит­ся в Китай? «Китай как мастер­ская мира, — гово­рит гос­по­жа Нароч­ниц­кая, — может про­сто вытес­нить всех про­из­во­ди­те­лей вез­де. Вот какой-нибудь немец­кий крю­чок для ван­ной сто­ит 5 тысяч руб­лей, а китай­ский, на вид точ­но такой же, – 700р. Ну, где же тут кон­ку­ри­ро­вать? И в Евро­пе то же самое»[48].

Фило­со­фия мак­си­маль­ной при­бы­ли под­тал­ки­ва­ет к уни­что­же­нию рабо­чих мест. А цен­ность чело­ве­че­ской жиз­ни в этом вопро­се отхо­дит на вто­рой план.