Прибавления к изданию творений святых отцов в русском переводе
Часть 7 (1848 г.)

Научивше многи, возвратишася в Листру и Иконию и Антиохию, утверждающе души учеников, моляще пребыти в вере, и яко многими скорбми подобает нам внити в царствие Божие. Деян.14:21, 22.

Святой Евангелист Лука в книге деяний апостольских повествует, между прочим, о путешествии Павла и Варнавы, по особенному повелению Духа Святого, для проповеди Евангелия. Они прошли несколько городов; проповедовали в них веру Христову; творили чудеса; многих действительно привели в веру Христову; основали Церкви; испытали, попеременно со славою, гонения, так что в одном и том же городе Листрах, сперва, по внезапном исцелении Павлом хромого от рождения, их обоих приняли язычники за богов, и хотели было почтить их жертвами, но потом Павла побили камнями; и не оставляющий Своих избранных Бог сохранил жизнь его только тем, что его почли уже мёртвым, и потому бросили. Совершив порученное Духом Святым посольство, Павел и Варнава возвращаются чрез те же города, которые проходили прежде, не минуя и убийственного города Листр: таково дерзновение апостольское! Они не заботятся об охранении себя от опасности, уже испытанной: потому что всё их попечение устремлено ко спасению других. Они не просто идут обратным путём; но продолжают апостольское дело, утверждающе души учеников, моляще пребыти в вере, и вразумляюще, яко многими скорбми подобает нам внити в царствие Божие.

Когда видим, что люди, принявшие веру непосредственно из уст апостолов, видевшие апостольские чудотворения, в ней удостоверяющие, ещё требовали апостольского попечения, чтобы утвердить души их: что̀ должны мы получать, братия, о наших душах? Меньшая ли, – даже не бо́льшая ли потребна забота о их утверждении?

Тверды ли наши мысли о святом и праведном? Тверды ли наши добрые намерения? Постоянно ли духовное направление нашей деятельности? Не колеблют ли нашего ума сомнения, нашего сердца и воли – страсти и чувственные пожелания? Не упадаем ли духом, иногда в уныние печали, иногда в уныние разленения?

Мнящегося стоять твёрдо разочаровывает апостольское слово: мняйся стояти да блюдется, да не падет (1Кор.10:12).

Итак, для собственной нашей потребности будем внимательны к тому, как богомудрые Павел и Варнава утверждали души учеников. Каким же образом? Они увещевали их пребывать в вере. Это значит, что не довольно узнать веру Христову, принять её посредством крещения, и оставаться погруженным в обыкновенную жизнь сего видимого мира; не довольно и того, чтобы прибегать и помощи веры только по временам, когда в наших недостатках или трудностях не находим земной естественной помощи: но надобно так себя располагать, и бдительно наблюдать за таким расположением духа, чтобы мы пребывали в вере постоянно и непрерывно, чтобы дух веры проникал и обнимал наши силы, способности, наклонности, желания, действия, чтобы он был главною движущею силою нашей жизни.

Открываешь ли око, пробуждаемое утром: открывай в то же время око веры в сердце, и взирай к Владычествующему днём и вечностью, и проси Его помощи провести начинающийся день так, чтобы он мог вести тебя к дню невечернему, а не к ночи вечной.

Отходишь ли ко сну: помяни смерть, которой сон есть образ и преддверие, и молитвою веры предай себя Тому, Который есть воскрешение и живот (Ин.11:25); поколику же можешь победить сон, или поколику он не победит тебя, помяни и в нощи имя Господа (Пс.118:55), и полунощи востань исповедатися Ему о судьбах правды Его (Пс.118:62).

Предпримешь ли что: прежде всякого другого советника советуйся с верою. Воззови словом Павловым: Господи, что́ мя хощеши творити (Деян.9:6)? Угодно ли Тебе, Господи, предприемлемое мною? Если угодно, благослови; если не угодно, не допусти меня сделать не угодное Тебе. И потом слушай, что̀ речет тебе Господь в Своём слове, в твоём разуме, в твоей совести, в советах людей мудрых и благочестивых, и во внешних указаниях и знамениях.

Приступаешь ли к делу: приветствуй своё дело, как приветствуешь дело ближнего: Бог в помощь! Боже, в помощь мою вонми! (Пс.69:2).

Идёшь ли куда: иди с Богом, по напутственному слову, от благочестивых предков довольно у нас обычному, но едва ли столь же обычно делом исполняемому. Ходи пред Богом, с Авраамом (Быт.17:1); предзри Господа пред собою выну, с Давидом (Пс.15:8); держи как можно, в мыслях и в сердце, что Бог тебя видит, чтобы тебе и стыдно и страшно было покуситься на недостойное пред очами Божиими, чтобы тебя не смутила нечаянность, и не поколебала трудность, когда Господь одесную тебе есть, да не подвижешися (Пс.15:8).

Хочет ли твоя мысль, как птица, носиться, где случится, кружиться в разнообразии сует, или даже опускаться на нечистоту: ты напротив её удерживай, связуй ей крылья усиленным вниманием к предметам духовным, возвращай твой странствующий ум в сердце, и давай ему благословенный труд призывания спасительного имени Господа Иисуса, в вере, любви и смирении, – труд, который, при верном продолжении, должен обратиться и в пищу, и в покой, и в радость, под осенением Святого Духа, так как, по апостолу, никтоже может реши Господа Иисуса, точию Духом Святым (1Кор.12:3).

Таковы должны быть расположения и упражнения верующего, чтобы он постепенно мог приблизиться к состоянию утверждённой души, в котором святой Павел не обинуясь говорил о себе: верою живу Сына Божия; – живу не ктому аз, но живёт во мне Христос (Гал.2:20).

Обратимся к богомудрым Павлу и Варнаве, чтобы рассмотреть ещё особенный способ, которым они утверждали души учеников. Какой это способ? – Вразумление или предвещание, яко многими скорбми подобает нам внити в царствие Божие. Способ неожиданный! Средство, по-видимому, не обещающее привести к цели! мысль о многих скорбях на пути к царствию Божию не более ли способна колебать, нежели утверждать души? Как же апостолы употребляют её тогда, как стараются утверждать души?

Павел и Варнава, в наставлении, которым старались утвердить души новопросвещённых верою, не могли не упомянуть о скорбях: потому что скорби уже были в виду. Новопросвещённые видели, как на Павла и Варнаву неверующие повсюду воздвигали гонение за проповедуемую веру: по всему вероятию, подобной участи ожидать надлежало и принявшим веру. Чего ученики опасались по догадке, то наставники предвидели по Духу Божию: и таким образом, против скорбей неизбежных, спасительного средства оставалось искать только в том, чтобы правильно смотреть на них, и уметь их принять, и перенести. Сему поучали апостолы, когда говорили, яко многими скорбми подобает нам внити в царствие Божие.

То есть: вы опасаетесь скорбей, и от того можете возмалодушествовать. Знайте же, что скорби неизбежны на пути в царствие Божие. Так подобает: таково устроение Провидения Божия. Итак, если, встречая скорби на пути к царствию Божию, вы колеблетесь, и отступаете вспять: то вы воспящаетесь от царствия Божия. Если же вожделенно вам царствие Божие: то скорби на пути к нему вы должны встречать без малодушия и колебания. Если вы охотно идёте и не гладким путём, помышляя, что он ведёт в отеческий дом: то проходите охотно поприще скорбей, ведущих в царствие Божие.

Так правильная мысль о скорбях на пути к царствию Божию должна служить не к ослаблению, но к утверждению душ.

Не знаю, удержались ли христиане антиохийские, иконийские и листрийские, а наша пытливость, думаю, не удержалась бы, чтобы не спросить богомудрого Павла: почему же Бог, хотящий всем человекам спастися, основавший веру Христову, и покровительствующий ей чудесными силами, – почему не облегчил для верующих пути спасения? Почему или определено, или попущено быть скорбям на пути в царствие Божие! – Есть на сие готовый отзыв, Павлов и вместе Исаин, пророческий и апостольский: кто разуме ум Господень? или кто советник Ему бысть (Рим.11:34; Ис.40:13)? Отзыв достойный бесконечной премудрости Божией, и достаточный для смиренной мудрости человеческой!

Но против возношения помышлений, взимающихся на разум Божий, присовокупим к сему нечто, также под руководством Пророческого и Апостольского слова.

Скорбям суждено быть на пути спасения, во-первых, по правосудию.

Бог хотел вести человека на небо райским путём: но человек преступил волю Божию, и оступился. Возмечтал идти выше пути Божия: и столько низринут правосудием Божиим, сколько низринул сам себя. Терние, волчцы, труд, пот, печали, воздыхания, посеялись на его пути, а на конце его явилась смерть временная и вечная. По закону рождения, мы все наследовали от первого прародителя грех и, его неразлучное последствие, наказание: и тем менее можем отказаться от сей последней части наследия, что сами умножаем первую грехами произвольными. Милосердие Божие открыло нам новый путь спасения во Христе, Который и правосудию Божию за нас удовлетворил Своею крестною смертью; но, при всём том, закон правосудия Божия не должен быть нарушен, и потому щадимого грешника нельзя вести наравне с райским безгрешным человеком. Радуйся, что уже не к смерти, а к жизни ведёт тебя милосердие: и прими безропотно лёгкие и не продолжительные уроки правосудия: труды, лишения, скорби, печали.

Во-вторых, скорби в руке Провидения бывают средством врачевания душ.

Грех есть болезнь, внедряющаяся в существо человека. Греховное впечатление и порочное услаждение оставляет, частью в душе, частью в теле, след, который становится глубже при повторении греховных действий, и который, возобновляясь воспоминанием, образует наклонность к греховному действию и некую жажду греха. Посему как иногда телесный врач внедрившуюся в тело и заражающую его язву болезненно выжигает или отделяет железом, и причиняет искусственную боль, чтоб излечить болезнь: подобно сему Врач душ и телес употребляет орудие скорбей, чтобы исторгнуть корни и изгладить следы греха, и огнём страдания выжигает заразу наклонности к греховным услаждениям. На сие указывает изречение Апостола Петра: пострадавый плотию преста от греха, во еже не ктому человеческим похотем, по воли Божией прочее во плоти жити время (1Пет.4:1–2).

В-третьих, скорби употребляет Провидение Божие для верующих и спасаемых, как средство испытания и приготовления к высшей степени добродетели, совершенства и блаженства.

Испытание сие не нужно для Бога Сердцеведца: но нужно для самого человека, которого сердце глубоко (Пс.63:7), и который сам не знает, что из него может быть открыто и выработано. Как приражение железа и твёрдому камню высекает искры, которых до того не было признака: так при ударах скорбей блистают из твёрдой души искры добродетели, которые без того не возбудились бы.

Каким сильным болезненным ударом падало на родительское сердце Авраама каждое слово повеления Божия: пойми сына твоего возлюбленнаго, егоже возлюбил еси, Исаака, и вознеси его во всесожжение! (Быт.22:2). Но когда необычайное испытание возбудило отца Исаакова к необычайному подвигу веры, любви к Богу и самоотвержения: в каком высоком свете явились и его добродетель, и её воздаяние! Он, получил высокое и обширное благословение; увидел день Христов (Ин.8:56), соделался прародителем Христовым и отцом верующих.

Какие тяжкие и многообразные скорби переносил Апостол Павел! Но притом он имел дерзновение говорить: хвалимся в скорбех (Рим.5:3); радуюся во страданиих моих (Кол.1:24). Ка̀к это могло быть? Могло быть, и было по тому, что он понимал, и не только понимал, но, по крайней мере начинательно, испытывал и чувствовал благословенные и блаженные плоды скорбей и страданий. Якоже, говорит, избыточествуют страдания Христова в нас: тако Христом избыточествует и утешение наше (2Кор.1:5).

Буди нам свидетелем утешительного учения и ты, Преподобне Отче Сергие. Не избрал ли ты добровольно скорбей и лишений строгого и беспомощного пустынножительства? Не понёс ли трудностей брани против коварства и дерзости врагов невидимых? Не испытал ли скорбей от малодушия людей, не понимавших твоего совершенства, и от зависти искушаемых любоначалием? И се, по мере обильного сеяния скорбных подвигов, обильна для тебя жатва благодати, которою и других многих, во многие роды, по вере, питать продолжаешь!

Но кто исчислит скорби святых на пути освящения, и даже в состоянии совершенства и святыни?

И Ты, Пресвятая Мати Дева, высшая небес, чистейшая света солнечного, одною ли радостью Матери Господа жила на земле? И Твою душу чистейшую, осенённую высочайшим благословением, исполненную благодатию, не прошло ли оружие скорби (Лк.2:35) так же беспримерной, как беспримерно Твоё достоинство и Твоя последующая слава?

Обращаясь к себе самим, не признаём ли, братия, что ныне особенно ко времени углубляться в Евангельское учение о скорбях? Видно, мы не довольно внимали оному, когда суждено свыше послать нам, и не однажды послать, чрезвычайных и строгих проповедников, болезнь и смерть. Они проповедуют не словами, но, сильнее слов, событиями. Что̀ проповедуют? Думаю, нечто подобное проповеди Ангела Откровения: убойтеся Бога, и дадите Ему славу (Откр.14:7). Если в благоденствии вас не довольно привлекали к Богу благодарность и любовь: да приведёт вас к Нему, по крайней мере, страх бедствия. Если вы не пользовались свободно тихими скорбями покаяния и умерщвления плоти, для очищения души: воспользуйтесь для сего по крайней мере невольно находящею, но в покаянии приемлемою скорбью бедствия, постигающего или угрожающего, или с бедствующими ближними состраданием разделяемого. Дайте славу правосудию Божию, и, со смирением и самоосуждением приемля временное наказание, спасайте себя от вечного.

Господи, да не яростью Твоею обличиши нас, ниже гневом Твоим накажеши нас (Пс.33:2). Наказуя накажи нас временно, смерти же безвременной и вечной не предаждь нас (Пс.117:18). Ключом скорби отверзи нам врата правды и благодати, да вшедше в ня исповемыся (Пс.117:19) Тебе, Взыскателю погибших, Спасителю грешных, Облаженствователю злостраждущих. Аминь.

Собор, ученик и божественных Апостол собрася погребсти богоприятное тело единые Богоматере.

Сим песнословием святая Церковь имеет обычай оглашать нас ещё в предначатии настоящего праздника. Церковь говорит как бы о том, что видит: и поскольку говорит для всех нас; то, кажется, желает, чтобы и все мы, не просто вспомянули, но как бы видели успение и погребение Божией Матери.

Можем ли мы соответствовать сему намерению Церкви?

Не трудно понять, что это дело не телесных очей. Требуются два ока: око ума чистого, и око сердца верующего и любящего. Признаем несовершенство наших очей. Но не можем ли мы хорошо смотреть очами святых, которые умели созерцать, и желали помочь нашему созерцанию? Испытаем воззреть на преставление Божией Матери очами святых: Дионисия Ареопагита, Ювеналия Иерусалимского, Андрея Критского и Иоанна Дамаскина.

Правда, святой Андрей и сам встречает некоторое затруднение. В слове на нынешний праздник он предлагает недоумение любознательных: почему преставления Богоматери не описал никто из составивших книгу божественных Евангелий? Впрочем, он и разрешает сие недоумение, говоря: это может быть потому, что её богоприятное успение произошло долгое время спустя по вознесении Господнем; ибо, как сказывают, Она, достигши глубокой старости, преставилась от здешней жизни; или же, тогдашние времена не допускали такового изложения.

Далее, в том же слове, св. Андрей поступает так, как и мы теперь. Он смотрит на успение Божией Матери очами современника сему событию, святого Дионисия Ареопагита, приводя его слова из его книги «о Божественных именах». Св. Дионисий, обращая речь к св. Тимофею, и упомянув о св. Иерофее, говорит: и мы как тебе известно, и он, и многие из священных наших братий, стеклись для зрения живоначального и богоприемного тела. Присутствовал и богобрат Иаков, и первоверховный и старейший из богословов Пётр. Потом, после зрения, угодно было всем священноначальникам, поколику каждый способен был воспевать безмерно могущественную благость богоначальственной немощи, то есть, как изъясняет св. Максим, восхвалять вольное снисхождение Сына Божия, принявшего на Себя немощное тело человеческое, кроме греха.

При сем зрелище, открытом для нас св. Дионисием, не могу не остановиться и не воззвать: вот поистине великий Успенский Собор, источник и образец нашего здешнего, и всех Успенских Соборов: и о, если бы наш Собор, подражающий апостольскому собранием священноначальствующих и священнослужащих и обилием песнопений, – о, если бы не слишком далеко отставал от образца своего и усердием молитв, и духом благодати, и ревностью прославлять воплощённого Бога-Слово и пречистую Матерь Его, паче слова и песни делом и жизнью!

Но св. Дионисий открыл нам только часть дивного зрелища, как видно из его слов, близко за вышеприведёнными следующих, обращённых также к св. Тимофею: что̀ там было таинственного, то прехожу молчанием, как не изрекаемое для многих, а тебе известное. Смиримся, если и мы принадлежим ко многим, для которых неудобоизрекаемо многое таинственное: но известное св. Тимофею, вероятно, сделалось известным от него и другим достойным, а от сих нечто из того и до нас могло достигнуть.

Таинственное можно предполагать в том самом, как многие апостолы собрались на погребение Пресвятой Девы, когда они были рассеяны по разным странам для проповеди Евангелия. И сию тайну насколько нам открывает и объясняет св. Андрей, когда говорит: не удивительно, если Дух, подъявший некогда Илию, и небесного огненосного колесничника вземший, и их тогда внезапно собрал, принесши на облаках в духе. Ибо для Бога всё удобно, как знаем из примеров Аввакума и Даниила. А св. Иоанн Дамаскин, также в слове на нынешний праздник, решительнее изъясняется, что, ради чести преставления Божией Материи, апостолов, по Божию повелению, облак, подобно некоей сети, влёк в Иерусалим, и от краёв, земли, как бы неких орлов, во едино место устремил и совокупил.

Св. Дамаскин и ещё тайну в преставлении Божией Матери созерцает, и нам открывает: именно, пришествие Самого Царя к Своей Родительнице, дабы Божественными руками приять её святую, чистую и непорочную душу.

Наконец, св. Дамаскин, для изъяснения тайн успения Божией Матери, приемлет в помощь св. Ювеналия, Архиепископа Иерусалимского, извлекая из некоего исторического писания следующее повествование. В царствование Маркиана, Пулхерия создала в Константинополе, во Влахернах, и украсила храм в честь Пресвятой Богородицы. Желая приобрести сему храму, приличествующую ему, святыню, и слышав, что близ Иерусалима, в Гефсимании, есть храм, на месте, где живоносное тело Приснодевы положено в раке, Император и Императрица изъявили архиепископу Иерусалимскому желание, чтобы сии мощи принесены были в новосозданный храм, в охранение царствующему граду. Ответствуя на сие, св. Ювеналий, утверждаясь на древнем, как он говорил, и истиннейшем предании, упомянув о чудесном собрании апостолов, мгновенно восхищённых из разных стран к Пресвятой Дев, с Божественною славою предающей душу Свою в руки Божии, о изнесении тела её с ангельским и апостольским пением и о положении оного в Гефсимании, продолжал: на том месте целых три дня продолжались ангельские ликостояния и песнопения. По третьем же дне, по прекращении ангельского песнопения, пришли апостолы, потому что один из них, Фома, опоздал, пришёл по третьем дне, и желал поклониться богоприемному телу. Открыли раку, и всехвального тела её обрести не могли. Нашли только её погребальные пелены, лежащие, и от них исполнясь неизреченным благоуханием, закрыли раку. Поражённые таинственным чудом, одно то могли они подумать, что благоволивший Своею Ипостасью воплотиться и вочеловечиться от Неё, и родиться по плоти, и по рождестве сохранивший нетленным Её девство, Бог Слово и Господь славы благоволил, и по прекращении её здешнего жития, непорочное и пречистое тело её почтить нетлением и преложением, прежде общего вселенского воскресения. За сим св. Ювеналий дополняет свой ответ царю свидетельством св. Дионисия, которое мы уже привели; а св. Дамаскин оканчивает повествование истории тем, что во Влахернскую церковь перенесён из Гефсимании ковчег с одеждами Пресвятой Богородицы.

Видите ли тайны и чудеса успения Божией Матери? Видите ли торжество земное и вместе небесное? Видите ли лёгкий, кратковременный туман смерти, сквозь который ясно и величественно просеивает вечная жизнь? Видите ли гроб, превращённый в окно, открытое в невидимый мир, к пренебесному свету?

Но наблюдите за собою, ка̀к вы на сие смо́трите. Не с любопытством ли?

Ненадёжный образ воззрения! Любопытство более способно похитить неблагословенный плод мнимого и опасного знания, нежели произрастить жизненный плод истины. С удивлением ли? Это естественный образ воззрения на дивное, но неудовлетворительный. Бог чудес являет дивное не для того только, чтобы удивить, но чтобы удивлением возбудить внимание, возбуждённому вниманию сделать ощутимым Своё невидимое мановение, и сим мановением наставить человека на истину и правду. С верою ли? Это собственно христианский образ воззрения на святое и божественное: впрочем, и взор веры должен быть не только покоящийся в услаждении созерцаемыми, но и простирающийся в передняя; потому что и вера есть не окончательная цель, а средство жизни христианской. С желанием ли подражать святому и стремиться к небесному? Вот что должно быть преимущественно плодом как всякого духовного, так и настоящего нашего созерцания!

Видим преславное успение, которое чудесно украшают своим присутствием апостолы, ангелы, Сам Господь; и знаем, что это есть последствие пречистой и пресвятой жизни, исполнение в высшей степени закона Божественной правды, по которому честна пред Господем смерть преподобных Его (Пс.115:6). Возлюбим же то, что̀ приводит к кончине, честной не пред человеками только, но наипаче пред Господом; – возлюбим чистоту и святость жизни; возненавидим грех; отринем нечистоту дел и помыслов; очистим себе решительный желанием сердца, и не престанем очищать себя ежедневным подвигом, от всякие скверны плоти и духа, творяще святыню в страсе Божии (2Кор.7:1).

Видим по успении необычно скорое пробуждение; за смертью тотчас бессмертие, в самой полной его силе; видим душу Пресвятой Девы на руках Господа, и следственно на высочайшей степени блаженства, потому что близость к Господу и высота блаженства есть одно и то же; видим и приснодевственное тело Её, не покорившееся закону тления, не ожидавшее срочного для всех дня воскресения, но в самое время сеяния в землю возрастшее в небо и процветшее славою. Всмотримся в бессмертие, и для нас в некоторой степени не чуждое; вспомним, и перестанем забывать, что по намерению Творца, по дару Спасителя, и наше житие на небесех есть (Флп.3:20). И о чём же лучше нам заботиться: о земных ли приобретениях и удовольствиях, которые от ищущих не редко убегают, достигающих не удовлетворяют, наслаждающихся обольщают, обладающих порабощают, у живущих исчезают, за умирающими не следуют, – или о благах небесных, которые верно нас ожидают для вечного наслаждения? Ограничим наши земные желания; не позволим себе дорожить прахом и тлением; не попустим бессмертной душе пристрастием погребать себя в земле, в которой и тело наше не должно навсегда остаться; скроем себе сокровище на небеси, да, по слову Господню, идеже есть сокровище наше, ту будет и сердце ваше (Мф.6:21), чтобы таким образом сердце наше всецело привлекло нас на небеса; ибо где; сердце человека, там и весь человек, и вся судьба его! Аминь.

Святой Ефрем Сирин родился, вероятно, в первых годах четвёртого столетия², в Низивии, главном городе; северо-восточной части Месопотамии, или в окрестностях его³. Предки его, как сам он свидетельствует, были нищие, питавшиеся милостынею; деды были земледельцами и жили достаточно; родители занимались тем же и состояли в неважном родстве с городскими жителями⁴. Но незнатность рода вознаграждалась христианскими добродетелями и попечительностью родителей о воспитании своего сына в страх Божием. Сам пр. Ефрем говорит о летах своей юности: «Я был уже причастником благодати; от отцов я получил наставление о Христе. Родившие меня по плоти внушили мне страх Господень. Видел я соседей, живущих в благочестии, слышал о многих пострадавших за Христа; отцы мои исповедали Его пред судиею; я родственник мученикам»⁵.

Ещё в первые годы жизни Ефрема, Бог показал родителям его будущее величие их сына в знаменательном видении, вследствие которого, может быть, он и назван Ефремом, т. е. плодоносным. В видении было открыто, будто на языке дитяти выросло виноградное дерево, которое так наконец разрослось, что ветвями своими покрыло всю землю, и так было плодоносно, что чем более птицы питались плодами его, тем более умножались плоды⁶.

Но лета юности не прошли для Ефрема без некоторых преткновений. От природы пламенный, он был раздражителен, а в юной плоти по временам возбуждались нечистые пожелания. В таких чертах представлял впоследствии сам Ефрем первые годы своей юности, хотя, без сомнения, в его изображении нельзя не заметить того глубокого смирения, которое составляло отличительную черту его характера в иночестве. «Ещё в молодых летах, – говорит он в своей Исповеди, – произнёс я обет; однако ж в краткие сии годы был я злоязычен, бил, ссорил других, препирался с соседями, завиствовал, к странным был бесчеловечен, с друзьями жесток, с бедными груб, за маловажные дела входил в ссоры, поступал безрассудно, предавался худым замыслам и блудным мыслям, даже и не во время плотского возбуждения»⁷. A пытливость молодого, ещё незрелого ума, усиливающегося постигнуть то, что выше сил его, или легкомыслие вовлекли его в некоторые сомнения относительно Промысла Божия. «В юности говорит он, – когда я жил ещё в мире, нападал на меня враг; и в это время юность моя едва не уверила меня, что совершающееся с нами в жизни случайно. Со мной было то же, что с кораблём без кормила, который или плывёт назад, или не плывёт, или даже опрокидывается, если не придёт к нему на помощь или Ангел, или человек»⁸.

Но Промысл Божий не оставил без вразумления колеблющегося юношу, и следующие события, рассказанные самим Ефремом с глубоким сокрушением, служили для него вразумительным уроком о Промысле и переходом к новому образу жизни⁹. Однажды, по приказанию родителей, отправившись за город, Ефрем запоздал и остановился ночевать в лесу вместе с пастухом овец. Ночью напали на стадо волки и растерзали овец. Когда объявил о том пастух хозяевам стада, те не поверили и обвинили Ефрема в том, будто он подвёл воров, которые расхитили овец. Ефрем был представлен судье. «Я оправдывался, – говорит он, – рассказывая, как было дело. Вслед за мною приведён некто пойманный в прелюбодеянии с одною женщиною, которая убежала и скрылась. Судья, отложив исследование дела, обоих нас вместе отослал в тюрьму. В заключении нашли мы ещё одного земледельца, приведённого туда за убийство. Но и приведённый со мною не был прелюбодеем, и земледелец – убийцею, равно как и я – хищником овец. Между тем взяты под сохранение по делу земледельца – мёртвое тело, по моему делу – пастух, и по делу прелюбодея – муж виновной женщины; почему и их стерегли в другом доме».

«Проведя там семь дней, в восьмой вижу во сне, что кто-то говорит мне: будь благочестив, и уразумеешь Промысл; перебери в мыслях, о чём ты думал, и что делал, и по себе дознаешь, что эти люди страждут не несправедливо; но не избегнут наказания и виновные. Итак, пробудившись, я стал размышлять о видении, и, отыскивая свой проступок, нашёл, что, в другой раз быв в этом же селении, на поле, среди ночи, со злым намерением выгнал я из загона корову одного бедного странника. Она обессилела от холода и от того, что была непраздна: её настиг там зверь и растерзал. Как скоро рассказал я заключённым свой сон и вину, и они, возбуждённые моим примером, начали сказывать – поселянин, что видел человека, тонувшего в реке, и хотя мог ему помочь, однако же не помог; а городской житель, что присоединился к обвинителям одной женщины, оклеветанной в прелюбодеянии. «И это, – говорил он, – была вдова; братья её, взведя на неё вину сию, лишили её отцовского наследства, дав из него часть и мне, по условию». При сих рассказах начал я приходить в сокрушение, потому что в этом было некоторое явное воздаяние. И если бы один я был, то сказал бы, может быть, что всё это случилось со мною просто – по-человечески. Но мы трое постигнуты тою же участию. И вот есть некто четвёртый, отмститель, который не в родстве с терпящими напрасную обиду и не знако́м мне; потому что ни я, ни они никогда не видели его, – так как я описал им и вид явившегося мне».

«Заснув в другой раз, вижу, что тот же говорит мне: завтра увидите и тех, за кого вы терпите обиду, и освобождение от взведённой на вас клеветы»¹⁰.

На другой день действительно представлены были градоначальнику, вместе с Ефремом и другими товарищами его заключения, ещё пять человек обвиняемых в разных преступлениях. Из них двое были братья оклеветанной вдовы и взяты в темницу за другие, действительно ими совершённые, преступления; а трое остальные были невинны в том, за что были посажены в темницу, но, как сами открылись. Ефрему, были виновны в лжесвидетельстве. Исследование обо всех сих делах не могло быть вскоре кончено. Между тем судья был назначен другой. Новый начальник был знако́м с родителями Ефрема и с ним самим: но Ефрем не вдруг узнал его. Накануне того дня, когда всем заключённым надлежало предстать к нему на суд, Ефрем снова видел во сне говорящего: «в следующий день будешь ты освобождён, а прочие подпадут справедливому суду; будь же верующим и возвещай промысл Божий». Действительно, на другой день судья рассмотрел дела обвиняемых; признал невинными посаженных в темницу по ошибке или злонамеренности, и предал на съедение зверям уличённых, или сознавшихся в злодеяниях.

«Судья, – говорит Ефрем, – велит также и меня вывести на середину. Хотя и сближала его со мною единоплеменность; однако же стал он осведомляться о деле по порядку, и пытался выспросить у меня, как было дело об овцах. Я сказал правду, как всё происходило. Узнав меня по голосу и по имени, а пастуха приказав высечь для показания истины, освободил он меня от обвинения, по прошествии без малого семидесяти дней. Знакомство же моё с градоначальником происходило от того, что родители мои жили за городом с воспитавшими сего человека; да и я по временам проживал у него.

После сего в ту же ночь вижу прежнего мужа, и он говорит мне: „возвратись в место своё и покайся в неправде, убедившись, что есть Око, над всем надзирающее». и сделав мне сильные угрозы, он удалился; с тех пор до ныне не видал я его»¹¹.

Ефрем был верен наставлению явившегося. Ещё в темнице дав обет посвятить всю свою жизнь покаянию, он вскоре оставил мир, и удалился в окрестные горы к отшельникам¹². Между тем и в поздние годы не переставал каяться в грехе, юности и просить у других молитв пред Господом о прощении.

Жизнь отшельническая рано стала известна между христианами низивийскими. В окрестных горах (Синьджар) пещеры служили жилищем подвижникам; растения и плоды, свободно произращаемые землёю, доставляли им пищу; молитва и богомыслие, не прерываемые шумом и суетою мирскою, составляли их постоянное упражнение. Ученик пр. Антония Аон или Евгений принёс первый пример жизни отшельнической из пустынь египетских на крайние пределы Империи Римской на Востоке, и вскоре нашёл здесь многих себе подражателей¹³. К числу их принадлежал и св. Иаков Епископ Низивийский, столько же известный своими подвигами отшельническими и чудесами, сколько и ревностью в распространении и защите правой веры христианской. Для утверждения христианства в Персии он отправлялся в сию смежную страну с Низивией¹⁴, а для ограждения православных от нечестивого учения ариан, писал на него опровержения, на которые ссылался св. Афанасий Александрийский¹⁵. Пр. Ефрем вскоре стал учеником св. Иакова и строгим исполнителем правил жизни пустыннической, с которыми святитель не разлучался и среди многолюдного города.

Несчастный случай заключения в темницу произвёл большую перемену в Ефреме. Вместо пламенного, но гневливого, любознательного, но колеблемого сомнениями юноши, Ефрем является смиренным и сокрушённым пустынником, день и ночь оплакивающий свои грехи и с благоговением, поучающимся в законе Господнем. Пример св. Иакова довершил духовное образование достойного ученика его. И уже в это время мы видим в Ефреме совершенную покорность путям Промысла и истинно подвижническую твёрдость в перенесении искушений.

В клир, Церкви Низивийской был один человек, по имени также Ефрем¹⁶. Опасаясь облачения преступной связи своей с дочерью одного из значительных граждан низивийких, он научил соучастницу в грехе, когда сделаются явными следы её преступления, сложить вину на соимённого ему Ефрема, ученика епископского, который за своё благочестие приобрёл себе уже любовь и уважение других. Наученная девица так и поступила. Когда нельзя было ей более скрывать свой позор, она указала своим родителям, как на виновника своего позора, на пр. Ефрема. Скоро молва об этом разнеслась по городу, и родители девицы вместе со многими другими обратились к Епископу с обвинением на ученика его. Св. старец, убеждённый в непритворном его благочестии, не хотел верить обвинению, не получив от самого Ефрема признания. Ефрем, уже наученный опытом не пререкаться судьбам Промысла, наводящего искушения, пал к ногам епископа и сокрушённым голосом сказал: действительно, отец мой, я согрешил!

Вскоре после, того отец девицы принёс к епископу младенца, и в полном собрании клира отдал его Ефрему, сказав: вот твой сын, воспитывай его!

Как бы действительно виновный, он с горькими слезами взял младенца и пред лицом всех сказал: поистине, отцы мои, я согрешил!

Но Господь, испытав покорность и твёрдость Ефрема в перенесении искушения, дал ему и средства выйти из испытания со славою, достойною его смирения. Он внушил беспрекословному страдальцу, что его добродетель не должна остаться помрачённою в глазах людей, поношением порока, и Сам содействовал к обличению виновного. В один раз, когда народ собрался в храм для богослужения, пришёл и Ефрем с младенцем, и, испросив у епископа позволение взойти на амвон, поднял вверх младенца, и сказал ему: заклинаю тебя именем Господа нашего Иисуса Христа, открой истину, скажи: кто твой отец? Младенец отвечал: Ефрем – эконом церковный. Три раза сказав это, младенец умер. Тогда со слезами просили прощения у пр. Ефрема все обвинявшие его, и с этого времени слава святости его ещё более распространилась.

Св. Иаков, более всех зная высокие достоинства своего ученика, брал его с собою на Вселенский Никейский Собор (325 г.), которого богомудрое изложение Веры суждено было защищать Ефрему против лжеучителей¹⁷. Ещё около двенадцати или тринадцати лет он пользовался наставлениями своего епископа. Под его руководством упражняясь в подвигах иноческих, строгим постом и молитвами очищая дух свой, он в то же время прилежно изучал слово Божие, приготовляемый и сам Духом Божиим на чреду высокого служения Церкви, в качестве учителя. Как глубоко сознавал он сию связь между жизнью христианскою и знанием слова Божия, это изобразил он в одном из своих поучений: «Природа наша, – говорит он, – есть земля, нами возделываемая; произволение – земледелатель; а Божественные Писания – советники и учители, научающие нашего земледелателя, какие худые навыки ему искоренять, и какие благие добродетели насаждать. Сколько бы ни был наш земледелатель трезвен и ревностен, однако же, без учения Божественных Писаний он и не силен и не сведущ; потому что законоположение Божественных Писаний даёт ему разумение и силу, а вместе от собственных ветвей своих и благие добродетели, чтобы привить их к древу природы, веру к неверию, надежду к безнадёжности, любовь к ненависти, знание к неведению, прилежание к нерадению, славу и похвалу к бесславию, бессмертие к смертности, Божество к человечеству»¹⁸.

Пр. Ефрем не прежде оставил своего наставника, как тот оставил мир. Последнее благодеяние Пастыря низивийского своему городу, оказанное во время нашествия царя персидского Сапора II, памятью народною равно приписывается и ученику св. Иакова – Ефрему. Царь персидский, услышав о кончине Императора Константина (337) и рассчитывая на слабость преемников его, вздумал овладеть пограничным укреплённым городом – Низивией. Около двух месяцев продолжалась осада; жители начали терять надежду сохранить город. Св. Иаков всех воодушевлял своими молитвами и своими распоряжениями. A ученик его Ефрем, взяв благословение у епископа, всходит на городскую стену, и молитвою своею наводит на войско персидское множество насекомых. В стане персидском всё приходит в беспорядок. И животные, и люди не знали, чем защищаться от мучительного действия многочисленных врагов. Сапор принуждён был немедленно снять осаду и без успеха возвратиться в свою землю¹⁹.

После кончины св. Иакова (338 г.) Ефрем посетил родину матери своей, город Амиду, находящийся также в Месопотамии, и, по кратковременном пребывании здесь, предпринял путешествие в Едессу. «Влекло его туда, – говорит св. Григорий Нисский, – желание поклониться тамошней святыне, а прежде сего желание найти учёного мужа, от которого бы мог получить или ему сообщить плод ведения»²⁰.

Город Едесса, славный в летописях христианства усердием своего владетеля (Авгаря) принять к себе Господа Иисуса Христа, гонимого от Иудеев, имел что представить благочестивому и любознательному поклоннику. Там хранилось ответное послание Христа Спасителя к Авгарю²¹. Оттуда сделался известным нерукотворный образ Христов²². Там погребён был сам благовестник, просветивший Авгаря верою, – Апостол Фаддей²³. Христианская вера имела здесь своих последователей более, нежели во многих других городах Империи Римской²⁴; и во время последнего гонения Диоклитианова, в Едессе искали себе убежища христиане, преследуемые в прочих областях Империи²⁵. К славе благочестия сего города принадлежит и то, что в окрестностях его процветала жизнь иноческая.

Едесса славилась между городами месопотамскими и своим просвещением. Не знаем, какого именно учёного мужа желал видеть здесь пр. Ефрем, и нашёл ли его: но он мог встретить здесь людей, знакомых и со Священным Писанием, и с разными науками. Около того времени, как пришёл он в Едессу, отсюда выбыл некто Евсевий, славившийся своею образованностью и впоследствии возведённый на кафедру емесскую. Он происходил от одного благородного семейства в Едессе; в молодых годах, по обычаю отечественному, как пишет Созомен, изучал Священные Писания, а после того и науки, преподаваемые у Еллинов, посещая тамошних учителей²⁶. Пр. Ефрем не имел желания знакомиться с еллинской, – языческою мудростью; но изучение слова Божия было постоянною целью его духовных занятий.

Приближаясь к городу, Ефрем просил Бога, чтобы Он послал ему навстречу человека, с которым бы он для пользы своей души мог побеседовать от Св. Писания²⁷. Но в городских воротах он встретил женщину, которой наружный вид достаточно обличал её недобрую жизнь и зазорное поведение. Смущённый такою встречею, Ефрем помыслил, что Господь не внял его молению. Между тем женщина, шедшая навстречу, остановилась и пристально смотрела на него. Это заставило его обратиться к ней с такими укоризненными словами: зачем ты, забывши стыд, смотришь не в землю, как следовало бы стыдливой женщине? Женщина отвечала, что она должна смотреть на него, потому что жена от мужа взята, а ему надлежало бы смотреть не на неё, а в землю, потому что он, как муж, от земли взят²⁸. Ефрем удивился ответу женщины и прославил Бога, Который устами грешной жены сделал ему наставление и вразумил, что не должно пренебрегать и грешников.

Ефрем остановился в городе. Бедный странник вскоре должен был испытать неудобства своего положения среди разнородной толпы: но он умел извлекать из всего для себя пользу и всё обращать во благо других. Принуждённый трудами рук своих снискивать себе пропитание, он не почёл для себя уничижением наняться в работники у содержателя бани. По соседству с домом, в котором он поселился, жила одна женщина бесчестного поведения, которая один раз вступила с Ефремом в непристойный разговор, желая склонить его ко греху. Суровые слова, сказанные им на первое покушение женщины, только усилили её бесстыдную наглость. Но Ефрем, искусно заставив её высказать, что она стыдится людей, воспользовался её ответом, чтобы обратить её на путь добродетели, и сильными словами успел возбудить в её сердце стыд и страх Божий. «Если мы, – сказал он, – стыдимся людей, то не более ли должны стыдиться и бояться Бога, Которому известны и сокровенные мысли людей, и Который некогда придёт судить всех и воздать каждому по делам»? Тронутая сими словами, женщина молила преподобного наставить её на путь добродетели, и по совету Ефрема удалилась в один из ближних монастырей²⁹. Так же действовал Ефрем и на других. В городе ещё были язычники. Всё свободное время после молитвы и занятий по должности он употреблял на беседы с язычниками, заботясь обратить их на путь спасения³⁰.

Среди таких трудов, один раз встретил Ефрема какой-то благочестивый старец из соседнего с городом монастыря. Услышав беседу его с язычниками, инок удивился, найдя в таком месте и с такими людьми истинно христианского мудреца, и с некоторым огорчением спросил Ефрема: откуда ты, сын? – как бы показывая, что ему надлежало бы быть не среди толпы порочных и неверных. Ефрем рассказал ему историю своей жизни. Для чего же, – говорит ему инок, – будучи христианином, позволяешь себе оставаться в толпе язычников? Или ты намерен жить в мире? Ефрем отвечал отрицательно, – и инок предложил ему совет вступить в один из монастырей в окрестностях Едессы, под руководство какого-либо мудрого старца. Ефрем объявил, что жизнь иноческая есть единственное его желание, – и последовал за иноком в гору, где обитали иноки³¹.

Едесса, так же, как и Низивия, имела своих великих подвижников, которых главное занятие состояло в молитвах, псалмопении и славословии Богу, которые не имели другого убежища, кроме пещер, не употребляли и обыкновенной пищи, а питались единственно растениями. С такими людьми скоро могла сблизиться душа пустыннолюбивого Ефрема. Он нашёл себе друга в одном из подвижников – Юлиане, близком к нему и по калии, а ещё более по духу, столько же сокрушённому, как и у Ефрема, и столько же неослабному в подвигах. Умилительно благоговейное сокрушение, с которым читал слово Божие сей старец, с пути погибели обращённый благодатью Божьею. Однажды, – говорит пр. Ефрем, – пришедши к Юлиану, я увидел, что книги его не только мокры, но, где встречаются слова: Бог, Господь, Иисусе Христос и Спаситель, – там буквы почти изглажены. Я спросил его: кто так испортил книги?

– Не скрою от тебя ничего, – отвечал Юлиан. Когда грешная жена приблизилась к Спасителю, она омыла ноги Его своими слезами, и власами главы своей отёрла их: так и я, где нахожу написанным имя Бога моего, орошаю его слезами, чтобы получить от Него прощение грехов моих.

– Бог благ и милосерд, – сказал я ему; Он примет твоё благое расположение, но, – прибавил я дружески, – прошу поберечь книги³².

Ефрем и сам в уединении пещеры не переставал заниматься словом Божиим, почерпая из него умиление и мудрость. Но сокровища его познания, по большей части, оставались сокрытыми от других, по смирению Ефрема. Вскоре тот же прозорливый старец, который привёл Ефрема к инокам едесским, указал в нём богопросвещённого наставника. Старец поведал братии, что в одну ночь, вышел из своей пещеры, он увидел лик Ангелов, блистающих небесным светом. Один из них держал в руках большую книгу, или свиток, снаружи и внутри исписанный, и обратившись к другим, говорил: «кому, думаете, я отдам эту книгу?» И когда одни указывали на Юлиана, вероятно, того подвижника месопотамского, который во время господства арианского был опорою православных в Антиохии³³, другие на других, Ангел сказал: в настоящее время никто столько не достоин сей книги, как Ефрем Сирин, – и в то же время вложил в уста его таинственную книгу³⁴. Это видение, напоминающее собою в некоторых чертах видение, бывшее Пророку Иезекиилю (Иез.2:9–3:2), может быть, и дало Ефрему наименование пророка Сирского³⁵. Оно вызвало Ефрема к трудам на пользу общую.

Ефрем начал писать толкование на Пятикнижие Моисеево³⁶. Уже написано было изъяснение на книгу Бытия, как посетил его тот же старец. Прочитав написанное и усмотрев в творении Ефрема обилие благодати Божией, излившейся на него, старец пришёл в удивление и вместе уверился в истинности бывшего о нём видения. Взяв у Ефрема рукопись, старец показывал её клиру едесскому и учёнейшим лицам в городе. Труд Ефрема, кроме, внутреннего достоинства, был важен, может быть, и по тому, что был первым опытом изъяснения на Св. Писание, на сирском языке³⁷. Все разделяли со старцем удивление к мудрости писателя, и почитая виновником сего труда самого старца, благодарили его. Старец принуждён был объявить имя действительного писателя, и, желая ещё более уверить в справедливости своих слов, рассказал о видении, бывшем ему о Ефреме. Это привлекло общее внимание к иноку, дотоле не известному; начали посещать его.

Для смиренного инока тяжела была слава; любовь к уединению не могла примириться с многолюдством приходящих, и Ефрем решился оставить свою пещеру, скрыться на близлежащей горе, в густом лесу. Но Богу не угодно было его бегство от народа, для которого он был нужен. На пути явился ему ангел и сказал: смотри, чтоб к тебе нельзя было приложить сказанного в Писании: Ефрем юница, наученая, еже любити прение (Ос.10:11). Не вжигают светильника и поставляют его под спудом, но на свещнице (Мф.5:15). Покорный воле Божией, Ефрем не только возвратился в своё место, но и стал посещать город. Его духовная опытность и ревность о благочестии сделала его наставником иноков, а нужды Церкви – помощником Пастырей едесских, особенно в борьбе с еретиками.

«Вера рождает добрую мысль; а добрая мысль – река воды живой. Кто приобрёл её, тот наполнится водами её». Слова сии пр. Ефрема³⁸ справедливо могут быть приложены к нему самому. Душа его, напоенная живою водою слова Божия, изливалась неудержимым потоком умилительных наставлений. Сокрытые живым чувством, исходившие от полноты сердца, освящённого благодатью Божьею, слова его были исполнены помазания духовного. Чудно плодились в устах его самые убедительные увещания, трогательные обличения самому себе и другим, мудрые правила и советы, и часто вдруг – неожиданным полётом благоговейная мысль его возносилась к Богу, вечному, благому, чтоб исповедать славу Его любви беспредельной, или просить у Него прощения грехов. Примеры и изречения библейские, опыты из жизни подвижнической, притчи и сравнения из царства природы, всё было готово и являлось само собою в его простых, безыскусственных беседах.

В кругу иноков Ефрем всего чаще беседовал об обязанностях иноческих. Для некоторых писал и особые наставления; давал ответы на предложенные вопросы; предлагал уроки и новоначальным инокам и настоятелям. Замечая ослабление правил строгой монашеской жизни, он старался восстановить прежнюю её чистоту. Сам стоя на высоте совершенства духовного, он желал возвести и всех туда же. Так в одной беседе, говорённой, вероятно, в первые годы его пребывания между едесскими иноками, напоминая о бедствиях, постигших страну, как то: о землетрясениях и опустошении от Персов, он призывал своих слушателей к исправлению и указывал им на высокие древние образцы. «Отцы наши, – с болезнью сердечною говорил он, – как светила осияли всю землю; по причине их высокого и чистого жития сами враги сделались их подражателями. Наше же учение, оставив прямые пути, идёт по стремнинам и местам негладким. Ибо нет человека, который бы ради Бога оставлял имение, а для вечной жизни отрёкся от мира. Нет ни кротких, ни смиренных, ни безмолвных. Никто не воздерживается от оскорбления, никто не терпит злословия… Земля, приходя в страх от лица Господня, часто колеблется под нами к устрашению нашему: а мы и этого не убоялись. Города поглощены и селения опустошены гневом Божиим: а мы и того не устрашились. Воздвигнуты брани Персами и варварами, и опустошили нашу страну, чтоб мы, убоясь Бога, пришли в раскаяние; но и это нас не переменило...»³⁹. С тою же целью, чтоб возбудить ревность к подражанию первым пустынножителям, он не раз изображал в беседах своих правила и образ жизни «отцов скончавшихся»⁴⁰.

Не менее озабочивала Ефрема судьба Православия в Церкви Едесской, которая, по значению города и кафедры едесской, могла иметь влияние и на всю Месопотамию. Тогда как в других странах пали или ослабели гностические лжеучения, обуревавшие Церковь во втором столетии, в Едессе ещё держалась секта Вардесана, последователя Валентинова, и Маркиона⁴¹; потом лжеучение Манеса, распространившееся из Персии, также оставило свои следы в Месопотамии. В четвёртом веке не только угрожала ей зараза общею болезнью времени – арианством: но и возникли в самой Месопотамии, и отсюда распространились по другим странам заблуждения Аудия и Мессалиян.

Вардесан, учёный едесский, живший при дворе владетеля озроенского, – Авгаря, сына Маанова (152–187), известен по своей борьбе против учения астрологов о влиянии планет на нравственное состояние людей, и даже против Маркиона⁴²; но вместе с сим он и сам проповедовал учение о двух началах: о Боге непостижимом и о материи вечной, об исшедших из Божества эонах и их сочетаниях (συζυγιαι), об устроении ими мира и человека, и о пришедшем для искупления человека одном из эонов Христе, в видимой, но не вещественной, а небесной плоти, и проч.⁴³. Чтобы привлечь к себе народ, он излагал своё учение в поэтической форме; написанные увлекательным языком, по изобретённым самим Вардесаном размерам, песни его, равно как и песни сына его Гармония, получившего образование в Афинах, распространили его учение даже за пределы Месопотамии, и на долго укоренили его заблуждения⁴⁴.

Для того чтобы рассеять заблуждение, довольно было противопоставить ему истину. Но для привлечения заблуждающихся к истине, Ефрем видел нужду облечь её в те же приятные формы, какими прикрывалось заблуждение. Поборнику истины не трудно было усвоить простую метрику стиха Вардесанова. Богатые дарования природные, постоянная возвышенность духа Ефремова, неистощимо обильное чувство, навык представлять свою мысль в светлых и выразительных образах, то же чистое наречие, на котором писал Вардесан⁴⁵, всё это обещало успех предприятию. Остальное довершить сила истины и дух благодати, изливавшийся во всех словах св. поэта.

Сколько ни тяжко, сколько ни оскорбительно было для святого чувства строгого инока знакомиться с хульными мнениями лжеучителя и читать в его стихах грубые изображения сладострастной фантазии: но Ефрем не отрёкся от горького труда, чтобы тем вернее поразить своего противника. «Я нашёл, – говорит он в одном из своих песнопений, – книгу Вардесана, и смущён был на время скорбью: потому что она осквернила мой слух и сердце зловонием своих хулений. Я слышал в стихах его хулы, и в его чтениях злословия... Для рассеяния мрака заблуждений, которые раздавались у меня в ушах, я обратился к Священному Писанию»⁴⁶. Вардесан не отвергал ни ветхозаветных, ни новозаветных книг Писания: потому Ефрем в своих песнопениях находил достаточным изложить только чистое учение слова Божия о Боге и Его отношениях к нам, чтобы обличить суемудрие и лжетолкования еретика. Воодушевляемый ревностью к истине, он смело предаёт позору и проклятию тайны мнимой мудрости Вардесановой, и от скопищ еретических призывает в недра Церкви – хранительницы чистого учения. «Мы не полагаем упования нашего в семи (планетах), в которые верует Вардесан, – говорит Ефрем в одном из своих песнопений. – Да будет проклят, кто будет говорить, как Вардесан говорил, что от них исходят дожди и роса, снег и голоть, семена и плоды земледельцам, что от них голод и изобилие, лето и зима. Да будет анафема тот, кто отверг твёрдое упование на Господа, усвояет всемогущество семи (планетам), и на них полагает упование. Да будет проклят читающий Писания и противоречащий им; читающий пророков и отвергающий слова их; читающий апостолов и противящийся их учению. Блаженна ты, Церковь верных: ибо Царь царей утвердил в тебе Своё жилище. Твои основания никогда не поколеблются; ибо Господь страж твой; и врата адова не одолеют тебя, и хищные волки не могут сокрушить или ослабить твоей крепости. О как велик ты, дом Божий! Как ты прекрасен! Как великолепна ты, дщерь народов»⁴⁷!

Так как лжеучение Вардесана в некоторых пунктах сходилось с еретическими мнениями Маркиона и Манеса: то часто Ефрем, опровергая одного, касался вместе и других. Так, например, когда говорил против вечного существования материи, против учения о причине зла в материи, о раздроблении Божества на эоны⁴⁸.

Оружие, избранное Ефремом для поражения ересей гностических, оказалось верно. Народ с жадностью внимал песнопениям св. отшельника и забывал песни Вардесана. Потому Ефрем употребил то же оружие и против новых лжеучений, распространившихся в IV столетии. Под покровительством Констанция, многие престолы епископские на Востоке были заняты арианами. Лжеучители, восстававшие против Божества Иисуса Христа, дошли, наконец, до такого безумия, что самое Божество не считали для себя непостижимым. С гордым презрением к смиренной вере, которая не дерзает переступать за указанные человеку пределы, они утверждали, что, признавая существо Божие, а равно и образ рождения Сына от Отца недоведомым, нельзя именоваться и христианами⁴⁹. «Вы не знаете, кому кланяетесь», говорили они в упрёк верующим⁵⁰. Провозвестниками таких ложных и вредных начал были Астий и ученик его Евномий. Сверх того, господство ариан на Восток сопровождалось множеством разделений и распрей церковных⁵¹. Всё это отвлекало внимание от предметов, касающихся жизни христианской, и святое дело – благоговейное размышление о тайнах Божественных часто обращалось в предмет праздного, а иногда и нечестивого суесловия.

С горестью сердца смотрел на такое несчастное положение дел пр. Ефрем; – с пламенною молитвою обращался он к Господу, чтоб умиротворил Свою Церковь. А чтобы заразительная болезнь, свирепствовавшая в Сирии, не коснулась и его страны, он дал в своих песнопениях предохранительное и вместе целебное против неё врачевство⁵²! Оплакивая бедственное состояние Церкви, он говорил: «Призванные в Церковь спорят, и пред лицом Истины обращаются к праздным вопросам; зависть и ревность ожесточили людей; в бешенстве они поражают друг друга: но и звери хранили мир в ковчеге (Ноевом)! Под предлогом защиты истины напрягают лук, метают стрелы: страсть к прениям и ссорам стала колчаном, всегда готовым давать стрелы сражающимся. Лукавый враг посмеялся над простотой и неопытностью; отведши людей от истинного учения, запутал их неразрешимыми вопросами; возбудил в них стремление к недоступному для них знанию, чтоб отвлечь от дозволенного занятия полезным учением. Занимаются Писанием, но не для того, чтобы, читая преуспевать в благочестии, а для того, чтобы свободнее проповедовать свои заблуждения и быть искуснее в спорах. Неразумные люди удалились от столпов путеуказательных, и чтобы блуждать беспрепятственнее, обратились в дебри и пустыни. По только тому дано будет узреть Царя и получить от Него воздаяние, кто верно будет идти путём царским»⁵³. Неоднократно, в подтверждение своих обличений, Ефрем указывал на грозные суды Божии: губительные нападения Персов. «Дело ясно, сами видите, как наказывает нас Бог посредством нечестивых, – говорит он в одном из своих песнопений. – Вместо того, чтобы быть пшеницею, мы стали пылью и вот внезапный сильный ветер от востока развеял нас. Мы не искали убежища в едином убежище спасения; – и нас не спасли самые укреплённые города. Наши Пастыри из суетной славы стремились к высшим степеням: и вот они лежат поверженные на земле, или отводятся в страну магов»⁵⁴.

Особенно Ефрем восставал против дерзких покушений суемудрия – постигнуть непостижимое. Бесконечность Божества и ограниченность ума человеческого, тайны мира духовного, и тайны природы видимой, свидетельство слова Божия и голос собственного сознания каждого – всё приводит он и тому, чтобы уверить в безрассудстве, тех, которые усвояют себе или мечтают приобрести знание сокровенного существа Божия, «Спроси мудрых, и взвесь внимательно слово их: есть у человека другая душа – вера (а не знание). Тело оживляется духом, а дух верою: без веры он труп»⁵⁵.

Не довольствуясь сим, Ефрем внёс в свои песни духовные и разрешение обыкновенных возражений ариан против учения о Божестве Иисуса Христа. «Обязанность проповедника, – говорит он в одном месте, – изъяснить и примирить между собою те изречения (Писания), какие неразумным кажутся не согласными друг другу. Он изъясняет согласные и соглашает разноречащие изречения, и таким образом успокаивает возбуждённые умы слушателей»⁵⁶. И сам выполнил сей долг.

Как глубоко действовали наставления ревностного защитника Православия на жителей Едессы, об этом всего лучше может свидетельствовать следующее событие, засвидетельствованное историками Церкви. Когда Валент, покровительствовавший арианам, изгнал из Едессы православного Епископа Варсу (373 г.): тогда православные отреклись от всякого с ним общения, и учреждали свои молитвенные собрания за городом. Вскоре прибыл в Едессу Валент, и приказал префекту претории Модесту разогнать, их в случае нужды, даже оружием. Но когда Модест отправился для исполнения такого повеления, ему перебежала дорогу одна женщина с младенцем на руках. Куда спешишь ты? спросил её префект. Я узнала, – отвечала женщина, – о замыслах ваших против рабов Божиих, и потому спешу к своим единоверцам, чтобы вместе с ними принять от вас смерть.

– Зачем же с тобою ребёнок: – спросил её ещё Модест.

– Для того, чтобы и он, был участником вожделенной смерти, – сказала ревнительница веры.

Такой ответ слабой женщины ясно показывал, чего можно ожидать от прочих сынов Церкви православной. Модест немедленно донёс о том Валенту, и приказание было остановлено: только Валент повелел сослать в заточение до 88 человек из клира едесского⁵⁷. Такою твёрдостью в исповедании православной веры и готовностью умереть за неё, жители Едессы, без сомнения, много были обязаны живому одушевлению песнопений Пророка Сирского!

В некоторых песнопениях пр. Ефрем касается и других лжеучений, возникавших в Церкви⁵⁸, но по большой части мимоходом. К числу таких принадлежат и заблуждения Аудия и Мессалиян. Аудий (по-сирски Удо)⁵⁹ сделался известным в Месопотамии (около 340), как лжеучитель, по своим антропоморфическим представлениям о Божестве. Грубо понимая слова Писания о первом человеке, созданном по образу и подобию Божию, и опираясь на те места Св. книг, где человекообразно приписываются Божеству члены тела и действия человеческие, он утверждал, что и Бог имеет тело⁶⁰. Можно думать, что одно из песнопений пр. Ефрема, где объясняется библейский, человекообразный образ выражения о Божестве, направлено было к рассеянию сего заблуждения, хотя здесь и не встречается имя Аудия. «Восхвалим, – говорит он, – Того, Кто усвоил Себе именование наших членов: ушей, – чтобы мы знали, что Он слышит нас; очей, – чтобы знали о Его пребывании с нами и умели смотреть за собою», – и так далее⁶¹.

Заблуждение Аудия хотя и грубо, но не столько могло быть опасно, сколько лжеучение Мессалиян, или Евхитов⁶². Их мнимо духовное направление вело к разрушению существенных оснований Церкви. Отвергая силу таинства Крещения, они приписывали освобождение человека от духа злого единственно молитве внутренней; в ней только находили средство к привлечению Духа Святого в человека; облагодатствованному таким образом усвояли полную свободу от греха и от всех; подвигов борьбы с грехом, созерцание Божества и ведение будущего⁶³. Такие вредные мнения проповедовали в Едессе Аделфий, Евстафий и другие⁶⁴. Преп. Ефрем укоряет Мессалиян в праздности и развращении⁶⁵: все исследования о Мессалиянах, какие производились потом на Соборах в Малой Азии и Сирии, совершенно оправдывают такой отзыв. Мнимые «молитвенники» не хотели заниматься никаким трудом, и праздность с их ложным убеждением в своей святости приводила их к разным порокам. Но не вероятно, чтобы ревнитель истины удовлетворился одним только кратким упоминанием о них, и не позаботился противопоставить злу более крепкий оплот. Может быть, вредные мнения, прикрываемые благовидным уважением к молитве, равно как и другие заблуждения еретические, врачевались заботливостью Ефрема дать ей верное направление и усилить молитву собственно церковную.

Как св. Василий Великий в Кесарии и Иоанн Златоуст в Константинополе, соображаясь с потребностями времени, устрояли богослужение церковное: так пр. Ефрем в Едессе. Он не коснулся Литургии, как те святители, может быть, потому, что был простым иноком. Но он обогатил прочие части богослужения церковного своими песнопениями. По свидетельству сирского жизнеописателя, он написал для своей Церкви стихами песнопения на дне великих праздников Господних, как то: Рождества, Крещения, страдания, Воскресения и Вознесения Христова, и в прославление других дел домостроительства нашего спасения; также на дни мучеников, о покаянии, и на погребение умерших⁶⁶. В сих песнопениях ясно раскрывалось значение воспоминаемых событий и отношение их к нашему спасению, и таким образом отражались ложные мудрования еретиков.

Чтобы более расположить жителей Едессы к посещению храмов, для которых назначались сии песнопения, пр. Ефрем призвал к пению их дев, посвятивших себя Богу, и сам обучал их напевам, по которым надлежало петь. Его предприятие увенчалось успехом. Увлечённые заблуждениями еретическими начали оставлять свои сборища и посещать церковные собрания⁶⁷.

Так ревностный инок поражал врагов истины и приобретал Церкви послушных чад веры! Когда дело шло о пользе Церкви, он не оставлял без внимания никаких её требований. Вардесан препирался с астрологами, халдейскими. Его труд во многом заслуживал одобрение; он скоро сделался известным на греческом языке, и словами его пользовались учители Церкви для опровержения того же заблуждения⁶⁸. Но суеверие ещё держалось. Пр. Ефрем в десяти песнопениях представил нелепость учения, которым отрицалась нравственная свобода человека, и вся судьба его подчинялась влиянию звёзд⁶⁹. Примечая в Иудеях надежды на восстановление святилища в Иерусалиме и возвращение рассеянных чад Израиля в свою землю, может быть, в то время, когда начал благоприятствовать им враг христианства – Юлиан, пр. Ефрем обширным стихотворением на день Входа Иисуса Христа в Иерусалим, напомнил им о древних пророчествах, которые возвещали пришествие Царя Израилева, и, исполнившись на Иисусе Назарянине, не оставляли места ожиданиям иного Избавителя⁷⁰. Своею борьбой с заблуждениями разного рода, пр. Ефрем наконец до того раздражил противников истины, что один раз, вооружившись камнями, они напали на него среди города и оставили его едва живым. Но это не помешало ревностному проповеднику истины, удалившись в свою пещеру, оттуда поражать их своим обличительным словом⁷¹.

Желая оставить своей Церкви и после кончины своей живых проповедников истины, пр. Ефрем собрал к себе учеников, которых наставлял своим примером и словом. Из числа сих учеников известны: Зиновий диакон Едесской Церкви, Симеон, Мара Агелийский, Авраам, Исаак, Балей и другие⁷². Они занимались изъяснением Священного Писания и подражали своему наставнику в стихотворных произведениях⁷³. Училище Едесское, основанное Ефремом, долгое время процветало и после его кончины, доставляя образование не только своей стране, но и христианам Персии и Армении.

Так слава Церкви Едесской неразрывно соединена со славою имени Ефрема!

Едесса была одним из тех городов, которых благочестие не поколебалось и при Юлиане отступнике. Во время похода своего против Персов проходя чрез Месопотамию, он оставил в-леве этот город, как цветущий благочестием⁷⁴. Однако же он не утерпел, чтобы не выразить жителям Едессы всей ненависти своей к их благочестию, когда представился к тому случай. Последователи Валентина, вероятно, из школы Вардесана, принесли ему жалобу на оскорбление от христиан едесских. Юлиан, пользуясь этим случаем, приказал отобрать у Церкви Едесской сокровища, а недвижимую собственность, ей принадлежащую, отписать на себя. При этом он не позабыл присовокупить обыкновенной своей насмешки над блаженством нищеты евангельской⁷⁵.

Сколько ни были очевидны духовные дарования Ефрема, его подвиги иноческие и его заслуги для Церкви, но, считая себя меньшим всех, Ефрем желал видеть великих пустынножителей Египта, откуда распространилось монашество повсюду, и посетить великого архипастыря каппадокийского Василия, которого заботы об умиротворении Церквей Восточных касались и Месопотамии. Ревнители благочестия находили в перенесении трудов и опасностей странствования – подвиг⁷⁶, а в беседах и жизни мужей опытных назидание. Вот почему Василий Великий посещал пустынников египетских, равно как и живших в Палестине, Келесирии и Месопотамии, когда сам решился посвятить себя жизни иноческой. И в своём благочестивом странствовании, как сам писал, он много везде находил людей, которые самым делом показывали, что носят в теле своём мертвость Иисуса⁷⁷. С таким же намерением отправился в Египет и отшельник месопотамский, уже после многих лет строгого подвижничества в Низивии и Едессе. Взяв с собою ученика, умеющего говорить по-гречески, он достиг берегов Средиземного моря и сел на корабль. Молитва и упование на силу Божию избавили его и имевших с ним от опасности потопления. Гора Нитрийская приняла его, как давно ожидаемого гостя. Сирский жизнеописатель упоминает о свидании здесь пр. Ефрема с богоизбранным иноком Паисием⁷⁸: а египетский жизнеописатель пр. Паисия, Иоанн Колов, сам бывший несколько времени его сподвижником, описывает сие свидание, не именуя сирского посетителя, но так его живописуя, что нельзя не узнать в нём Ефрема. Передадим сей рассказ вполне⁷⁹.

В Сирии жил один великий между подвижниками отец, украшенный различными добродетелями. Однажды во время молитвы пришла ему мысль: кому из угодивших Богу он подобен? Занятый сею мыслью, он слышит Божественный голос, который говорит ему: иди в Египет; там найдёшь человека, по имени Паисия, который имеет подобно тебе смиренномудрие и любовь к Богу. Услышав это, старец немедленно, пренебрёгши дальность расстояния и множество труда, отправился в путь и с поспешностью пошёл из Сирии в Египет. Достигши горы Нитрийской, старец спрашивал, где живёт Паисий; и так как имя Паисия было всем известно, то скоро узнал место его жительства. Божественною благодатью возвещено было и Паисию о прибытии старца. Встретившись в пустыне, старцы с любовью обнялись и целовали друг друга целованием святым о Господе. Войдя в келью Паисия и сотворив молитву, они сели. Не зная египетского языка, старец начал беседовать с св. Паисием на сирском языке чрез переводчика. Египтянин Паисий весьма скорбел о том, что не знал сирскаго языка; ибо не хотел потерять ни одного полезного слова старца. Возведя очи свои к небу, устремив ум к Богу и из глубины души вздохнув, Паисий сказал: Сыне Божий, Слове! дай мни рабу Твоему силу понимать слова сего святого старца. Едва сказал он это в уме своём, как тотчас стал понимать сирскую беседу старца, и сам, научаемый Духом Божиим, начал говорить сирским языком. После сего старцы наслаждались боговдохновенной беседою между собою без переводчика, рассказывая друг другу, что̀ по откровению Божию каждый научился делать, и каких кто из них сподобился от Бога дарований. В таких беседах провели они шесть дней, насыщаясь духовною сладостью и веселясь о Боге Спасителе своём. По окончании душеспасительных бесед, когда старец хотел отправиться домой, св. Паисий, созвав всех учеников своих, при нём находившихся, сказал: возлюбленные дети! вот муж преподобный, совершенный в добродетелях, исполненный благодати Святого Духа! примите от него благословение и молитву в защиту себя от всех нападений вражеских.

По слову св. старца, все ученики, сотворив поклон преподобному старцу, начали принимать от него благословение. Старец, помолившись Богу об учениках Паисия, а св. Паисия облобызав, и всем поклонившись, отправился в свою страну. Вскоре после отшествия его пришёл к св. Паисию один брат из числа отшельников. Ученики Паисия сказали ему: был у нас здесь человек Божий Сириянин, старец великий между отцами, просвещённый умом и сердцем, душеспасительными словами весьма укрепивший нас; – ныне он ушёл в свою страну. Если хочешь получить от него благословение, то можешь догнать его, потому что он ещё не далеко ушёл.

Брат сей хотел и, тотчас же бежать за старцем, но св. Паисий сказал ему: не ходи; потому что преподобный несётся в свою страну на облаках, и прошёл уже более восьмидесяти поприщ. Все удивились словам старца и прославили Бога дивного во святых Своих.

Преп. Ефрем посещал и других подвижников египетских и оставил по себе память в сердцах их, как о муже богопросвещённом⁸⁰, а сам вынес отсюда для себя и для своих братий поучительные уроки о жизни и правилах скончавшихся и ещё в живых находившихся великих подвижников египетских⁸¹.

На возвратном пути из Египта, Ефрем вознамерился посетить Кесарию Каппадокийскую, чтоб видеть архиепископа её Василия. Имя Василия давно уже сделалось известным между врагами и защитниками Православия. Его просвещение, которое посвятил он делу веры Христовой, его книги против Евномия⁸², его управление делами Кесарийской Церкви ещё в сане пресвитерским, его старания об умиротворении Церквей восточных и сношения с епископами восточными, по вступлении на престол архиепископский (370 г.), его дружеские отношения к св. Евсевию, Еп. Самосатскому, которого епархия смежная была с Месопотамий, и которого Василий по временам посещал, – его строгая подвижническая жизнь, заботливость о распространении монашества в Понте и Каппадокии, и правила, им данные инокам, – всё это могло возбуждать сильное желание видеть великого архипастыря в Ефреме, также защитник Православия против ариан, ревнителе мира церковного и строгом иноке. В то время, как прибыл Ефрем в Кесарию, имя Василия покрылось новою славою, когда покровители арианства ни льстивыми предложениями, ни угрозами, ни прениями не могли поколебать твёрдости Василия, и сам Валент только в молитвах его искал спасения своему умирающему сыну (в начале 372 г). Таким образом, Василий не только сохранил Каппадокию от влияния арианства, но и сильнее мог действовать к поддержанию Православия в других странах. Уже многие епископы Востока дали ему согласие на то, чтобы войти в сношение с западными Церквами и просить у них помощи; в том числе были и епископы месопотамские: Варса Едесский, Вит Каррский, Авраам Ватнийский⁸³.

Своё свидание с Архиепископом Кесарийским Ефрем изобразил пото̀м в похвальной песне Василию, которая могла иметь целью не только прославить его высокие достоинства, но и укрепить в союзе с ним приверженцев Православия, как с мужем богопросвещённым. Заимствуем некоторые черты из сего песнопения⁸⁴.

Первое свидание Ефрема с Василием было в храме. Сравнивая виденное здесь с видением, бывшим ап. Петру в Иоппии, когда явился ему сходящ на нь сосуд некий, яко плащаница велия (Деян.10:11), Ефрем говорит: «Когда благоволил Господь явить Свою милость ко мне, – услышал я глас: возстав, Ефрем, яждь духовные снеди (νοήματα).

В великом смущении я отвечал: что̀ есть, Господи? И сказал мне: вот в храме Моем сосуд царский (βασιλικόν) даст тебе пищу. Удивившись сказанному, я встал. И пошёл в храм Всевышнего. Тихо вступив во двор его и с усердием приникнув в его преддверие, я увидел во Святом Святых сосуд избранный, светлый, простёртый пред паствою; он был украшен словесами боголепными, – и, очи всех взирали на него». Василий тогда предлагал поучение.

«По окончании наставления, Духом Святым ему было открыто обо мне, и послав за мною убогим, он спросил у меня чрез переводчика: ты ли Ефрем, преклонивший. выю под иго спасательного слова?»

– Я – Ефрем, – отвечал я сам от себе потерявший путь к небу.

Тогда объяв меня, сей чудный муж утвердил на мне святое своё целование, и предложил трапезу от снедей, которыми питалась его мудрая, святая и верная душа, украшенную не яствами тленными, но исполненную духовной нетленной пищи.

– Какими благими делами можем мы, – спрашивал он, – умилостивить Господа? Ка̀к удержать нападения греха? Ка̀к заградить вход страстям? Ка̀к стяжать добродетель апостольскую? Ка̀к умолить Судию нелицеприятного?

Со слезами я отвечал: «Сам, отче, будь врачом расслабленного и ленивого; сам наставь меня на стезю правую; сам смягчи моё каменное сердце; к тебе послал меня Бог духов, чтобы ты уврачевал мою душу».

Вслед за тем Ефрем описывает, как св. Василий беседовал с ним о страдальческом подвиге сорока севастийских мучеников, и как сия беседа исполнила душу Ефрема ревностью о благочестии. Предоставляя другому времени прославление их страданий и мужества, Ефрем переходит к сравнению собственного подвига Васильева в борьбе против ариан с подвигом мученическим; описывает чудесное исцеление Василием сына Валентова Галата и троекратное сокрушение трости в руке Императора, когда хотел он подписать приговор о ссылке Василия в заточение.

Понятно, какие чувства должна была внушить такая песнь всем искавшим в Василии опоры своей веры!

Ефрем не говорит, но его жизнеописатели уверяют, что св. Василий поставил его на степень диакона. А сирский жизнеописатель сверх того говорит, что св. Василий, уже по удалении Ефрема в Едессу, присылал туда двух учеников своих с приглашением его на кафедру епископскую, и что Ефрем только притворным юродством избавился от сей почести, которой, по смирению, сознавал себя не достойным. Что касается до св. Василия, то в его желании видеть Ефрема святителем, среди тогдашних смутных обстоятельств, нет причины сомневаться. Известно, сколько затруднений надлежало ему победить, чтобы возвести своего пустыннолюбивого друга Григория на престол епископский; и однако же он достиг своего желания. Распространение арианства повсюду, разделение митрополии кесарийской и высокие достоинства Ефрема легко могли внушить св. Василию мысль о предложении ему сана святительского.

Но сколько Ефрем сам уклонялся от всяких почестей, столько сила Божия прославляла преподобного, где он ни являлся. В Египте он исцелил дерзкого арианина, простым заклинанием изгнав из него злого духа, который устами его изрыгал хулы на Сына Божия⁸⁵. В Самосатах, где нужно было Ефрему проходить из Кесарии в Едессу, встретил он, при самом входе в город, заражённого неправомыслием учителя с толпою юношей. Один из сих учеников, заметив убогого инока, нагло издевался над ним, и даже ударил его по лицу. Кроткий Ефрем смиренно удалился. Но вскоре рука дерзкого юноши была уязвлена змеёю, так что он умер немедленно. Все увидели, что то было наказание Божие за обиду, не давно причинённую страннику, и, отыскав Ефрема, просили его о помощи. Юноша был возвращён к жизни, – и это многих расположило оставить заблуждение⁸⁶.

Возвратившись в Едессу, пр. Ефрем остаток дней своих хотел провести в уединении. Но Промысл Божий ещё раз вызвал его на служение ближним. Жители Едессы страдали в то время от голода. Ефрем слышал вопли изнемогавших под тяжестью жестокого бедствия. Горевшая любовью к ближним душа его не могла спокойно слушать стенаний страждущих, и бедный инок, не имевший у себя ничего, отправился из своего уединения в Едессу, в надежде употребить на пользу страждущих единственное средство, которое он имел силою слова смягчить жестокость богачей, не только не хотевших уделять, но даже и продавать по низкой цене с избытком лежавший у них хлеб. Утешая бедных, он в то же время располагал богатых к милосердию, угрожая им, в случае непокорности, мщением Божиим. «Разве вы не знаете, – говорил он жестокосердым, – что вы богатством своим одолжены Богу? Несчастные, умоляю вас, пощадите свои души. Теперь самое благоприятное для вас время действовать и заслужить царство небесное. Теперь самое благоприятное время уничтожить рукописание долгов ваших Богу». Сильное слово всеми уважаемого старца произвело своё действие. Затруднялись только, кому поручить распоряжение вспомоществованием. Ефрем с охотою принял и это на себя. Тогда богачи один за другим приносили деньги и другие стяжания и повергали их к ногам Ефрема. С благодарностью принимая приношения, он раздавал бедным, отовсюду к нему стекавшимся, а для больных и совершенно бесприютных устроил богадельню, в которой несколько благочестивых собратий помогали ему в трудах. И это было последним делом служения Ефремова на пользу ближних. С наступлением плодоносного лета миновало общественное бедствие: тогда Ефрем удалился опять в свою пещеру, и не оставлял её уже до конца своей жизни, которой определено было скоро прекратиться.

Вскоре по возвращении своём из Едессы пр. Ефрем заболел. Слух об опасной болезни святого старца скоро распространился по окрестностям. Толпы народа устремились к его жилищу, чтоб получить от него последние наставления. Предчувствуя близкую кончину, Ефрем на смертном одре, болезненною рукою написал завещание, в котором оставил нам верное изображение себя.

Оканчивая своё земное поприще, святой старец, с дерзновением свидетельствуется Богом пред всеми в чистоте своей веры, в которой желал утвердить и других.

«Клянусь, – говорит он в своём завещании, – Тем, Который сошёл на Синай, и Который глаголал от камене (Исх.17:6), клянусь устами, которые воззвали: Елои (Мк.15:34), так, что содрогнулись внутренности всей твари; клянусь Тем, Который предан был Иудою и биен в Иерусалиме, клянусь могуществом Того, Который ударен был по ланите, и величием Того, Кто приял заплевания; клянусь тремя именами⁸⁷ Огня и единым Божественным существом и волею, что я не отделялся от Церкви и не восставал против могущества Божия. Если в уме своём я возвышал Отца пред Сыном, то да не помилует Он меня. Если я умалял Духа Святого, пусть покроются мраком очи мои. И если исповедовал не так, как говорил, пусть низвержен буду во тьму кромешную. Если говорю притворно, пусть буду гореть в огне вместе со злыми (духами). Если говорю это льстиво, то да не услышит меня Господь на суде»⁸⁸.

В продолжение жизни Ефрем долго боролся с врагами истины Христовой. При конце дней обозревая труды свои, св. старец упомянул о них, чтобы внушить ученикам своим ту же ревность о сохранении правой веры, какою горела душа его.

«В течение жизни моей, – говорил он, – ни ночью, ни днём я никого не поносил, ни с кем не ссорился от начала бытия моего; но с отступниками непрестанно состязался в собраниях. Ибо вы знаете, братия, что хозяин овец бьёт собаку, которая, видя волка, идущего в овчарню, не выбежит и не залает»⁸⁹. С горестью он провидел вторжение в стадо Церкви сих губительных волков: его пророчество чрез три месяца исполнилось. «После отшествия моего, – говорит он, – придут к вам люди развращённые, в одеждах овечьих, но внутрь суще волки хищницы. Сладки речи в устах их, но сердце их исполнено желчи и горечи; носят они одежду добрых, но суть от диавола. Бегайте их и учения их; блюдитесь приближаться к ним⁹⁰. Не уклоняйтесь от веры моей и не отступайте от слов моих»⁹¹.

С особенною любовью он останавливается мыслью на тех учениках своих, которых вера, просвещение и жизнь подавали ему надежду на их верность истине и благоуспешную деятельность. И вся душа его возмущается, когда он припоминает имена изменников истины. Первым преподаёт он благословение; последних предаёт проклятию. «Симеон, – говорит он одному из верных своих учеников, – да услышит тебя Господь Бог; в какой град ни придёшь ты, да исполнишь церковь его как чашу». Другому говорит: «Да будет слово твоё, как огонь, и да попалит терние ересей; да истребляет слово твоё ложные учения, как огонь пожигает дубравы, и как Давид, да победишь и низложишь, вместо Голиафа, сынов заблуждения»⁹².

Уверенный, что любовь к нему едесских жителей не преминет обнаружиться в богатых приношениях для его погребения, Ефрем, ничего не требуя для себя, всё обращает в пользу бедных. Он говорит окружающим его: «Принесите, что каждый из вас обещался положить с братом вашим, принесите и положите предо мною, чтобы, пока ещё есть у меня не много памяти, сам я назначил цену и пусть это раздастся бедным, нищим и нуждающимся. И вам послужит это на память, и мне на пользу; вы получите воздаяние за то, что дали, а я награду за то, что присоветовал»⁹³. Нестяжательный инок не хотел обременять себя и по смерти тем, что отвергал при жизни. «Клянусь жизнью вашею и моею, – говорил он, – у Ефрема не было стяжания, ни жезла, ни сумы; ибо я слышал слова Господа: не стяжите ничего на земле»⁹⁴.

Но всего яснее обнаружилось в завещании Ефрема глубокое смирение и сокрушение сердечное, которые были душою его жизни. Отсюда проистекали его последние заповеди, чтоб не погребали его с пышностью, не прославляли его при погребении, не сопровождали его гроб торжественно, но вместо всяких украшений и ублажений старались облегчить его судьбу своими молитвами. «Кто положит меня, – говорил он, – под жертвенником, тот да не узрит жертвенника Божия; ибо не зловонной нечистоте лежать в святом месте. Кто положит меня внутрь храма, тот да не увидит храма света; ибо бесполезна суетная слава тому, кто не достоин её. Зачем воздавать почесть тому, кто сам не соблюл своей чести?

Не кладите меня с мучениками, потому что грешен я и недостоин, и по грехам моим боюсь приблизиться к костям их.

Кто понесёт меня на руках своих, пусть руки его сделаются прокажёнными, как у Гиезия; на рамена возьмите меня, и как можно скорее отнесите и похороните, как нищего, потому что жалко прошли дни мои.

Зачем вам прославлять меня, такого человека, который срамен пред Господом? Зачем ублажать меня, который наг по даяниям своим? Если бы кто возвестил вам дела мои, все вы наплевали бы мне в лицо; и если бы воню грешника обоняли приближающиеся к нему, то все вы убежали бы от зловония Ефрема... Грешен я, – осквернён нечистотой и непотребствами, омрачён беззакониями. Какой нечистоты нет во мне? Какой грех не сокрыт во мне? Всё непотребное, беззаконное, нечистое лежит во мне. Совершенно ничего хорошего не сделал я в дни свои, и вовсе ничего доброго не совершил со дня рождения моего.

Ничего не берите от меня на память; потому что есть у вас для памяти заповеди Господа Спасителя нашего. Если будете более оказывать уважения и Ефрему, то на суд пойдёт Ефрем. Господь скажет мне: они веровали в тебя более, нежели в Меня.

Кто положит со мною шёлковую одежду, тот да низойдёт во тьму кромешную; кто положит со мною срачицу свою, тот да будет низвержен в геенну огненную. В моей срачице и кукуле похороните меня, потому что бесполезно украшение непотребному.

Кто понесёт предо мною восковой светильник, тот сам да опалится огнём. Ибо какая польза от огня тому, который горит от собственного огня?

Пролейте, братия, слёзы свои обо мне и о тех, которые подобны мне; потому что в грехах провёл я дни свои, и в суете, которая не пользует.

Не кладите со мною ароматов, потому что бесполезна для меня эта слава, ни благовоний, потому что нет прибыли от почести. Воскурите ароматы в святилище, а меня сопровождайте молитвами; благовония принесите Богу, а меня похороните с псалмами. Вместо благовония и ароматов воспоминайте меня в молитвах своих.

Не кладите меня в гробницах ваших; потому что бесполезны для меня украшения ваши. Я дал обет Богу быть погребённым с странниками. Странник я, как и они. С ними положите меня. Положите меня на кладбище, где лежат сокрушённые сердцем»⁹⁵. Так высказывалась в последний раз смиренная и сокрушённая душа великого Ефрема!

Препод. Ефрем скончался спустя месяц⁹⁶ по возвращении в своё уединение; скончался на руках своих учеников и любивших его едесских жителей⁹⁷. При многочисленном стечении клира, пустынников и народа, тело его предано было земле точно так, как он завещал, и уже несколько времени спустя нетленные останки его перенесены были в храм.

Святой Ефрем Сирин всегда пользовался общим уважением в Церкви, как по своей жизни, так и по писаниям. Св. Григорий Нисский говорит: «Прославлять мне надобно того, который на устах у всех христиан, Ефрема Сирина, того Ефрема, которого жизнь и учение сияют во всём мире. Ибо он известен почти всей подсолнечной, и только разве те его не знают, которые не знают великое светило Церкви – Василия Великого»⁹⁸. Блаженный Иероним свидетельствует, что писания его в некоторых церквах читались в церковных собраниях после Священного Писания⁹⁹. Уважение, какое питала древняя Церковь к писаниям св. Ефрема, открывается и из того, что многие его сочинения ещё при жизни его были переведены на греческий язык¹⁰⁰.

Творения св. Ефрема¹⁰¹, по языку, на котором ныне известны нам, разделяются на две половины: первую половину составляют творения, известные на греческом, вторую – на сирском. Первая часть содержит в себе преимущественно духовно-нравственные творения св. Ефрема, изложенные частью в поучениях, частью в беседах по вопросам и ответам, частью, наконец, в кратких афористических изречениях, и молитвы. Последняя обнимает собою все толковательные сочинения Ефрема по порядку книг ветхозаветных и отдельные объяснения некоторых глав Писания, все полемические его сочинения, изложенные в стихах, несколько бесед о разных предметах, песнопения о покаянии и на погребение умерших.

Нет твёрдых оснований думать, что сам пр. Ефрем писал на греческом языке. Из древних писателей, кто им говорит о языке его творений, все замечают только, что он писал на сирском языке, и что на греческом языке известны только переводы с сирского. Впрочем, нет также причины сомневаться и в том, что пр. Ефрем знал греческий язык. Из некоторых его сочинений видно, что он читал писания греческих отцов Церкви, которые в его время ещё не были переведены на сирский язык. Так, например, он читал сочинения св. Иринея, Епископа Лионского¹⁰², жизнь Антония Великого, писанную св. Афанасием Александрийским, и прямо указывает на сочинителя этого жизнеописания¹⁰³. Приметно также, что он знаком был несколько и с греческими философами – Сократом, Платоном и Аристотелем, которых характеризует в коротких словах¹⁰⁴. В его писаниях встречаются объяснения греческих слов¹⁰⁵. Наконец, пр. Ефрем, как раскроем яснее впоследствии, при толковании Св. Писания во многих местах руководствовался переводом LXX-ти толковников.

За утратою, или неизвестностью подлинных писаний пр. Ефрема, греческие переводы заступают их место. О близости их к подлиннику можно судить только по немногим творениям, дошедшим до нас и на сирском языке и в греческом переводе. Таково, напр., «Завещание» пр. Ефрема и его песнопение «о Пророке Ионе»¹⁰⁶.

По содержанию своему, творения пр. Ефрема суть:

а) толковательные,

б) духовно-нравственные,

в) догматико-полемические, и

г) молитвы.

а) По свидетельству св. Григория Нисского, пр. Ефрем писал толкование на всё Священное Писание. «Ефрем, – говорит он, – толковал всё древнее и новое Писание, от сотворения мира до последней благодатной книги»¹⁰⁷. У сирских писателей¹⁰⁸ находим также по местам исчисление толкований Ефрема на разные книги Священного Писания Ветхого Завета, а некоторые упоминают и о толковании на Евангелистов, прибавляя к этому, что Ефрем изъяснял Евангелия следуя Четвероевангелию Татиана, ученика св. Иустина Мученика, начав изъяснение со слов: в начали бе Слово¹⁰⁹. В древнем армянском переводе сохранились толкования пр. Ефрема на послания апостола Павла¹¹⁰. Но не все изъяснения его на Ветхий и Новый Завет дошли до нас¹¹¹.

Толковательные творения бесспорно составляют один из лучших трудов Ефрема Сирина. Обладая средствами, доступными и для других древних церковных толкователей Св. Писания, пр. Ефрем имел у себя много таких, которые не имели другие, и которые потому сообщают, его толкованиям особенное достоинство. Так, он обладал важным и необходимым для толкователя Ветхого Завета знанием еврейского языка¹¹², который тем более мог быть для него доступен, что его отечественный язык находился в ближайшем сродстве с еврейским. Это близкое сродство часто служило толкователю верным пособием при определении смысла слов и выражений священных¹¹³.

Обладая знанием еврейского языка и находя себе немаловажное пособие при толковании в своём отечественном языке, Ефрем пользовался и греческим переводом LXX-ти, иногда прямо называя его греческим переводчиком, иногда просто – другим переводчиком. Так, напр., в объяснении (Ам.6:1) Ефрем говорит: «Греческий (переводчик) переводит: объимаша начатки языков, а еврейский текст говорит: назначая самих себя в главы народов»¹¹⁴.

Кроме того, в изъяснении ветхозаветных книг пр. Ефрему могло помогать и знание Востока, где, происходили великие события Ветхого Завета. В опыте настоящего он мог иногда находить объяснение на то, что происходило в давние времена. Ему близко были известны жизнь, нравы и обычаи евреев, во множестве живших в его время в Месопотамии, и других восточных народов, с которыми евреи находились в соприкосновении. И пр. Ефрем часто пользовался сим пособием. Так, напр., объясняя слова (1Цар.7:6) и собрашася людие в Массифафе, и почерпаху воду, и проливаху пред Господем на землю, Ефрем пишет: «Сим обрядом они хотели утвердить новый Завет с Богом. У Евреев сей обряд употреблялся в виде заклятия; сим они как бы так говорили: как мы изливаем сию воду, так да прольётся кровь наша, если после сего мы отступим от Господа и обратимся к богам языческим»¹¹⁵.

Объясняя завет Авраама с Богом (Быт.15:9–12), он пишет: «Изъяснения на сие место надобно искать в обычаях Халдеев. У них был обычай, чтобы клянущиеся проходили среди рассечённых трупов животных, расположенных в известном порядке и месте по обеим сторонам, и каждый при том произносил установленные слова: „не дай Бог, чтобы и со мною то же случилось»! поскольку же Авраам по происхождению был Халдей: то Бог и благоволил заключить с ним завет, сообразно с его отечественным обычаем». Объясняя далее это событие, при словах: слетеша же птицы на телеса растесаная их (животных): и седе близу их Аврам, – Ефрем говорит: «Думаю, что и это надобно объяснять также из обычаев халдейских. Халдеи, привязанные к птицегаданиям, обыкновенно наблюдали за полётом птиц. Бог и в настоящем случае благоволил допустить нечто подобное. Итак, когда птицы во множестве летали вокруг рассечённых трупов, Аврам, по обычаю, из детства ему знакомому, внимательно наблюдал, что̀ наконец станут делать птицы, и куда направят полёт свой». Потом, объясняя слова: и се страх темен велий нападе на нь, толкователь вероятно причиною страха полагает то, что Халдеи почитали предзнаменованием великого несчастия и беды, если хищные птицы сядут на жертвы. Объясняя, наконец, слова: и пламень бысть, и се пещь дымящися, и свещи огненны, яже проидоша между растесании сими, Ефрем пишет: «Пещь дымящаяся и прохождение горящих светильников подтверждают замеченное выше, что Бог при настоящем случае благоволил сообразоваться с обычаям Халдеев. У них было в обычае, при совершении клятв, проходить между рассеченными трупами со светильниками в руках»¹¹⁶.

Объясняя заповедь: сынове есте Бога вашего, да не нарезуетеся (Втор.14:1), Ефрем пишет: «Язычники обыкновенно это делали посредством накалывания, употребляя при том известные вещества, от которых начертанные на коже изображения оставались неизгладимыми. Этот обычай евреи заняли у египтян, которые таким образом делали на коже своей изображения своих богов»¹¹⁷.

Причину, почему Бог воспретил насаждать дубравы близ алтаря Своего, Ефрем находит в том, что язычники имели обычай устраивать капища своим богам в рощах и дубравах¹¹⁸.

Объясняя слова: ниже дах от них умершему (Втор.26:14), Ефрем говорит: «здесь указывается на обычай язычников устраивать трапезы умершим»¹¹⁹.

Иногда пр. Ефрем пользовался и устными преданиями, сохранявшимися на Востоке из рода в род. Из предания, конечно, почерпнуты краткие сведения о некоторых пророках, оставивших нам свои писания, напр., об Авдии, Ионе, Иеремии. Предания сии согласны с теми сведениями, какие заключаются в известном сочинении о пророках св. Епифания, еп. Кипрского¹²⁰.

Нет сомнения, что такими преданиями особенно были богаты иудеи. Толкования пр. Ефрема дают повод думать, что он знако́м был с современными учёными толкователями иудейскими. Часто в его изъяснении Писания встречаем указания на толковников, с которыми он иногда соглашается, а иногда отвергает их¹²¹. Почти везде такие указания находятся при объяснении буквального – исторического смысла Свящ. книг, a не в приложении древних пророчеств к событиям новозаветным¹²². Подобным образом блаженный Иероним обращался также к Иудеям для изучения буквального, исторического смысла Ветхозаветных писаний, и благодарил Бога, что может от горького семени пожинать плоды сладкие¹²³.

Все сии пособия, при особенной близости сирского перевода Св. Писания¹²⁴ к подлиннику, облегчали пр. Ефрему разумение Св. книг.

Что касается до направления, какого держался пр. Ефрем в своих толкованиях, то его весьма верно охарактеризовал св. Григорий Нисский. Он говорит, что Ефрем объяснял Писание буквально (ἀκριβῶς πρὸς λέξιν ἡρμίνευσεν), но и не оставлял без объяснения глубоких тайн созерцания (τὰ βάϑη τῶν κεκρυμμένων εἰς τοὐμφανὲς ἄγων ϑεωρημάτων). Строго осуждая слепых приверженцев буквы Писания, он также осуждает излишнюю наклонность к аллегорическому толкованию. Так, объясняя первый стих книги Бытия, Ефрем говорит: «Не верь, будто надобно искать аллегории в шестидневном творении; нельзя думать, что созданное, по повествованию, в определённое продолжение шести дней, создано мгновенно, и не надобно думать, что всё это только названия без вещи, или не означает тех вещей, которые собственно обозначаются словами»¹²⁵. Правда, в толкованиях Ефрема ясно отражается мысль, что весь Ветхий Завет, даже в своих частностях, есть совокупное пророчество о Христе: любящая и везде ищущая Христа душа его и в Писании везде, хотела видеть Его; в лицах, событиях, вещах и действиях ветхозаветных он видит образы Нового Завета. «Смысл таинственный почти везде, – говорит он, – следует за историческим. Что пророки говорят о случившемся или имеющем быть с народом Божиим, то надобно относить к будущему состоянию Церкви Христовой, и вообще-то служить к изображению Божественных распоряжений относительно всех праведных и нечестивых»¹²⁶. Но нигде прообразовательное и пророческое объяснение у Ефрема не простиралось до уничтожения буквального исторического смысла. Между пророчествами о Христе он ясно различал пророчества такие, которые ни к кому другому не могут быть отнесены, кроме лица Иисуса Христа, и такие, которые исторически могут относиться отчасти и к известному ветхозаветному лицу, или народу, пророчественно же к Иисусу Христу, и, начав исполняться ещё в ветхозаветные времена, достигают полного события только в лице Христа и во времена новозаветные. Так, изъясняя слова Пророка Исаии (Ис.35:4) и сл. се Бог наш суд воздаёт и воздаст, Той приидет и спасёт нас: тогда отверзутся очи слепых и уши глухих услышат... Ефрем говорит: «О сем благополучном событии Пророк для того предсказывает Иудеям, что множество бедствий, какие доселе терпели они от Халдеев, как бы привело их в онемение и бесчувственность, – так что они видя не видели, слыша не разумели. A теперь, предсказывая восстановление в прежнее состояние (по возвращении из плена вавилонского), пророк обещает им блага, противные прежним бедствиям, именно, что очи слепых отверзутся, и пр. Тем не менее, однако же, слова сии в собственном и истинном смысле должно относить к Господу, Который для спасения человеков стал человеком. Он самым делом исполнил то, что пророк здесь предвидел и предсказал. Он и слепым открывал зрение, и немым разрешал язык, и глухим возвращал слух. И оказывал такие благодеяния не только большим по телу, но и особенно недугующим душою. Благодатию Христовою воссияли наконец свет для язычников, чтобы познать им Бога; возгласила ушам их, прежде глухим, труба Евангельская.

Яко проторжеся вода в пустыни. Сим также означаются благодеяния, дарованные от Бога колену Иудину, и мир после брани ассирийской. Но совершенно это исполнилось в пришествие Христово. Сам Господь с небеси снизошёл в сей мир, как вода живая на землю сухую и жаждущую, и стал потоком для обитающих в безводной и обнажённой пустыне, и безопасным пристанищем для блуждающих по земле невозделанной и бесплодной»¹²⁷. Вообще, по представлению Ефрема, Священное Писание Ветхого Завета, кроме предметов, относящихся собственно к людям ветхозаветным, заключает в себе и истины, составляющие тайну Сына Божия, прикрытые образами, которых полное раскрытие предоставлено времени пришествия Христова, Часто при изъяснении ветхозаветных событий он повторяет: «это тень, а истина Христова»¹²⁸. При таком воззрении на Ветхий Завет, Ефрем во всяком случае и прежде всего объясняет буквальное значение слов Писания, и уже после того открывает таинственное значение, где оное усматривает, – и при том полагает резкую черту между тем и другим толкованием; отличая каждый смысл своим наименованием, называет один – смыслом близким¹²⁹, буквальным¹³⁰, другой – иносказательным, духовным¹³¹, смыслом высшего разумения¹³².

б) В духовно-нравственных творениях Ефрем является, по преимуществу, проповедником сокрушения сердечного. Ни о чём так много не говорил и не писал он, как о сокрушении сердечном, о необходимости непрестанно проливать слёзы покаяния: потому что и сам он был проникнут чувством глубочайшего сокрушения. Св. Григорий Нисский говорит, что «непрестанно плакать для Ефрема было то же, что для других дышать воздухом. Кто будет читать его писания, – прибавляет св. Григорий, – тот увидит, что он не тогда только плачет, когда говорит о покаянии, но и в похвальных словах, где другие обыкновенно выражают радость»¹³³.

Ни днём, ни ночью не отступала от него мысль о грехах. «Когда возлёг я на ложе моём, – говорит он в одном из своих умилительных песнопений, – пришла мне на мысль Твоя, Господи, любовь к людям, и я встал среди ночи, чтоб благодарить Тебя. Но вспомнил о грехах моих, – устрашился, и весь облился слезами, – готов был даже упасть духом, если бы не поспешили укрепить меня полумёртвого – разбойник, мытарь, грешница, хананеянка, кровоточивая, самарянка. Они как бы говорили мне: восстань, проси со слезами милосердия у милостивого Бога и твёрдо держи в сердце своём, что Он немощью твоего естества подвигнется к милосердию»¹³⁴.

В другой раз он поведал братии своей, как однажды, среди размышлений о суете жизни временной, напал на него великий страх, и он узрел очами сердца своего Господа, сидящего во славе Своей. «Господь глаголал душе моей, – говорит Ефрем: – почто, душа, возгнушалась чертога твоего небесного, исполненного света? Почто, душа, невеста моя, ненавидишь Жениха твоего, пречистого и бессмертного? Почто, душа, отвращаешься благ, Мною уготованных тебе во свете жизни?.. Я для тебя предался на смерть; Я для тебя стал человеком... Я повелел ангелам служить тебе... A ты отвергла небесного Жениха... Убоялся я, братия, – продолжал Ефрем, – размышляя о страшных словах Господа; говорил горам: придите и покройте грешного и нечестивого; – приклонив голову, оплакивал самого себя и в слезах припал к Господу, взывая: услышь, Господи, плач мой, и не сотвори со мною по делам моим!..»¹³⁵.

Полный сокрушения сердечного, пр. Ефрем, когда желает и других расположить к смиренному сознанию своих грехов, всегда старается наперёд поставить на вид своё собственное недостоинство. Нередко он начинает свои наставления такими, или подобными словами: «Будьте, по сердоболию своему, сострадательны ко мне, братия. Избранники Божии, склонитесь на воззвание человека, который общался благоугождать Богу, и солгал Творцу своему – склонитесь, чтобы вашими молитвами избавиться мне от обладающих мною грехов. От юности я стал сосудом непотребным и нечестным... Увы мне, какому подпал я осуждению! Увы мне, в каком я стыде!.. Подлинно, у меня образ только благочестия, а не сила его»¹³⁶. Желая в других возбудить сокрушение, он всегда прежде старается возбудить его в себе. Часто слышатся в его наставлениях такие воззвания к самому себе: «Сокрушайся; душа моя, сокрушайся обо всех благах, которые ты получила от Бога и не сохранила. Сокрушайся обо всех злых делах, соделанных тобою! Сокрушайся и покайся, да не будешь ввержена во тьму кромешную»¹³⁷. То же чувство сокрушения Ефрем старался возбудить и в других. «Придите, – говорил он, – братия мои, придите отцы, придите рабы Христовы, будем сокрушаться сердцем и рыдать пред Ним день и ночь. Придите, приведём себе на мысль неизглаголанные и неизреченные блага, и будем плакать. Придите, будем воспоминать об оном страшном и ужасном судилище и стыде, нас ожидающем на суде, и будем оплакивать самих себя. Придите, помыслим, как праведники просветятся яко солнце, а грешники будут аки опаление горнца, и, сокрушаясь сердцем, воспримем ревность к благим делам. Придите, припадём к Нему в сокрушении и простоте сердца. Ибо Он благ и милосерд и спасает кающихся»¹³⁸.

По опыту зная спасительные плоды сокрушения и слёз, Ефрем и в наставлениях своих другим живо изображал силу спасительного плача. «Начало плача, – говорит он, – познание самого себя... Плач назидает и сохраняет. Плач омывает душу и соделывает её чистою; плач рождает целомудрие, отсекает удовольствия, приводит к совершенству добродетель. И что ещё говорю? Плач ублажается Богом»¹³⁹.

«Велика, братия, сила слёз! Сокрушение вселяет в нас Единородного Сына Божия, если мы желаем сего. Сокрушение привлекает к душе Святого Духа.

Верьте, братия, что и нет ничего на земле сладостнее тои радости, которая происходит от сокрушения.

Испытали ли вы, братия, сладость слёз? Просветился ли кто из вас радостью, которую приносит плач по Бозе? Если кто из вас испытал сию сладость, и в молитве возносился желанием от земли, тот весь тогда находился вне тела, весь был вне сего века и был уже не на земле. С Богом он беседует и просвещается во Христе. Великое чудо, братия! земной человек во время молитвы своей беседует с Богом, – Святые и чистые слёзы, проливаемые ради Бога, всегда омывают душу от грехов и очищают её от беззаконий.

Слёзы богоугодные во всякое время дают дерзновение пред Богом. Скверные помыслы никогда не могут приблизиться к той душе, которая всегда сокрушается ради Бога. Сокрушение сердца есть некрадомое сокровище. Душа, имеющая сокрушение, приходит в несказанный восторг и радость. Впрочем, я разумею здесь сокрушение не однодневное, по продолжающееся днём и ночью, до конца жизни. – Сокрушение сердца есть чистый источник, напояющий плодоносные прозябения души нашей. Под плодоносными же прозябениями разумею добродетели и подвиги, всегда орошаемые слезами и молитвами»¹⁴⁰.

Непрестанным представлением страшного пришествия Христова, последнего суда и будущей участи праведников и грешников, сам возбуждая в себе сокрушение, пр. Ефрем часто и пред своими слушателями изображал картину последнего суда. О чём бы он ни говорил, слово его как бы невольно склонилось более или менее к сему предмету. Что мысль о суде постоянно была присуща душе его, всего лучше показывает следующее его поучение: «Однажды рано утром пошёл я с двумя учениками из благословенного города Едессы, и, подняв глаза свои, увидел: небо сияло как чистое зеркало; звёзды блистали великолепно над землёю. С удивлением смотря на сие, я сказал: если так блистают звёзды, то не более ли воссияют неизречённым светом Спасителя праведники и святые, творившие волю святого Бога, в тот час, когда придёт Господь? Но лишь только я вспомнил об этом страшном пришествии Христовом, как вострепетали кости мои; душа и тело содрогнулись; я восплакал с болезнью сердечной и сказал со стенанием: Как явлюсь я в тот страшный час? как предстану пред судилище страшного Судии? Что буду делать, когда святые, в чертоге небесном, будут узнавать друг друга? Кто признает меня? Праведники в чертоге, а нечестивые в огне! Мученики покажут свои раны, подвижники свои добродетели: а я что покажу, кроме своей лености и нерадения? О, душа непостоянная! О, душа грешная! О, душа бесстыдная! О, душа, всегда ненавидевшая жизнь! доколе прилепляешься к земле»¹⁴¹...

Сокрушение Ефрема не было, однако же, горьким и безотрадным состоянием души. И сквозь слёзы просиявает в словах его тихая, небесная радость, истекающая из сердца, полного любви к Богу и крепкого упования на своего Спасителя. «Во всю жизнь, – говорит св. Григорий Нисский, – словами и делами своими он говорил с псалмопевцем: на Него упова душа моя (Пс.27:7)». И тогда, как он говорит о сокрушении сердечном, его мысль возносится к безпредельной благости Божией. Он проливает слёзы не тогда только, когда проникнут мыслью о своей греховности, но и когда с благодарностью и благоговением обозревает величие благодеяний и любви Божией к человеку. Располагая и других к слезам, он не хотел ввести их в безотрадное состояние. «Будем веселы лицом, – говорил он, – будем радоваться в Духе Святом о дарах Господних: но вместе умом будем плакать, рыдать и молить Бога, чтобы Он сохранил нас от всякого зла»¹⁴². «Всех скорбящих о грехах своих убеждаю не отчаиваться о себе и не радовать тем врага своего. С дерзновением, приступайте к Богу, плачьте пред Ним и не теряйте надежды о себе. Ибо Господь наш радуется о кающихся и охотно приемлет наше обращение»¹⁴³. Посему-то в наставлениях Ефрема столько сладости и силы: они поражают и утешают, сокрушают страхом душу огрубевшую и наполняют тихим умилением, заставляют лить слёзы, но такие, которых на земле нет ничего сладостнее.

в) В полемико-догматических творениях святой Ефрем является защитником истины против современных ему лжеучений, возмущавших Церковь Едесскую. Догматические творения его писаны более в виде благоговейных размышлений об истинах, подвергаемых сомнению или перетолкованию, нежели в вид исследований догматических. Он не входит в подробное рассмотрение оснований, на которых утверждается истина, но по большей части только указывает на них, или даже просто излагает истину так, как она исповедуется, и как до́лжно исповедовать её верному сыну Церкви. Редко также он обращается и к рассмотрению оснований, на которых опирались лжеучения; он более обличает, нежели опровергает. Такой характер полемики, без сомнения, зависел от самой формы, какую избрал учитель Едесский для своих опровержений, – формы стихотворной. А выбор формы, как мы видели, определялся частью обстоятельствами, частью назначением сих, произведений, собственно, для народного употребления. Преп. Ефрем писал в стихах опровержение против еретических заблуждений, потому что сами еретики излагали своё лжеучение в стихах¹⁴⁴. Простые жители Едессы, увлекавшиеся приятностью внешней формы вредных стихотворений, имели нужду не столько в учёном опровержении заблуждений и в полном развитии доказательств Православия, сколько в общепонятном, живом, действующем на чувство и воображение, изложении истины, как она исповедуется Церковью¹⁴⁵.

г) И в нравственных и в полемико-догматических творениях пр. Ефрем часто обращается от беседы с людьми к сладкому собеседованию с Богом, или молитве. Но и кроме сего, он оставил Церкви много умилительных молитв и молитвенных песнопений. Они дошли до нас частью на греческом языке, а более на сирском¹⁴⁶. Между сирскими главное место занимают: песнопения на Рождество Христово, покаянные и погребальные. Хвалебные песни Ефрема Господу воплотившемуся отличаются торжественностью. Две из них он влагает в уста самой Матери Богочеловека; в них Святая Дева прославляет величие своего Сына и призывает всех к Нему¹⁴⁷. В одной священный песнопевец, приглашая всю тварь, – небо и землю, к прославлению Сына Божия, располагает свои славословия по летам земной жизни Христа Спасителя¹⁴⁸.

Покаянные песнопения Ефрема исполнены умиления, как и все его беседы о покаянии. Пр. Ефрем сам назначал их для церковного употребления, как видно из заключительных слов последнего песнопения. Посвящая благодатные плоды духа своего Господу, как Анна благодатный плод молитвы – сына своего Самуила, – он говорит: «Плод благодати Твоей, Господи, исшедший от духа моего, да служит в доме Твоём пред Тобою, как служил Самуил, который родился по благодати Твоей и также был от горы Ефремовой» (1Цар.1:1)¹⁴⁹. Из погребальных песнопений некоторые писаны, вероятно, по случаю смерти лиц, особенно известных своим благочестием и заслугами Церкви: потому Ефрем восхваляет их подвиги¹⁵⁰. Есть особые песнопения на погребение епископов, пресвитеров, диаконов, клириков, монахов, богатых, отцов и матерей семейств, юношей, детей, – три погребальные песни во время язвы¹⁵¹; одна на погребение странных¹⁵², между которыми завещал погрести себя, по смирению, и сам преподобный.

В своих погребальных песнях Ефрем призывает к молитвам за отошедших, растворяет скорбь отрадным упованием на милость Искупителя, напоминает оставшимся о скоротечности жизни, о страшном суде и вечной жизни. Иногда сии наставления излагаются в виде беседы между почившим и сопровождающими его во гроб¹⁵³.

На греческом языке известны молитвы пр. Ефрема к Пресвятой Троице, Сыну Божию, Духу Святому и к Пресвятой Богородице. Некоторые из них взяты из его бесед¹⁵⁴. Инок греческий Фикара извлёк из писаний Ефрема, равно как и из Св. Писания, молитвы на каждый день недели¹⁵⁵.

Словами пр. Ефрема св. Церковь доселе молится в дни покаяния: Господи и Владыко живота моего! Дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми... Ему же, по некоторым рукописям, принадлежат и следующие молитвы, употребляемые в церковном и домашнем богослужении: Господи, Царю небесный, Утешителю, Душе истины, умилосердися и помилуй мя грешного (молитв. на сон грядущим); Боже праведный и хвальный, Боже великий и крепкий (молитва после 5-й кафизмы); Величая величаю Тя, Господи, яко призрел еси на смирение мое (молитва на субботней полунощнице), и, наконец, молитва Пресвятой Богородице: Нескверная, неблазная, нетленная, пречистая, чистая.

Готово сердце моё, Боже, готово сердце моё! (Пс.56:8).

Благословим Отца небесного, Который благоизволил призвать и принять тебя в служение и подвиги избранных сынов Своих! Его глас, в обстоятельствах жизни, коснулся души твоей, так что ты уразумел высшую волю Пекущегося о всех благопотребно, всё Устраняющего ко благу вечному.

Во цвете жизни, в первые лета общественного служения твоего, Господь судил разрешить все плотские узы, коими сердце твоё, сочетаваясь с сердцами иными, соединялось с миром более, нежели ныне, когда ты остался один, рано лишившись отца, оплакав раннюю кончину жены, простившись навсегда с матерью, видев, наконец, поспешное удаление от мира ещё младенчествующей леторасли твоей. И в сих тяжких посещениях Божиих, в этом глубоком и сильном приражении скорбей к твоему сердцу, ты уразумел новое звание Божие, уразумел любовь Отца, и не пререкая Ему, во всём, всегда и ко всем всеблагому, – и, не медля, идёшь всецело отдать Ему сердце своё, идёшь и самым, делом являешь утверждение сердца своего в звании небесном и громко вещаешь: готово сердце моё, Боже, готово сердце моё!

Так, а не иначе, желательно нам представлять обеты монашества, ныне произнесённые тобою. Не есть ли это, в самом деле, сколько торжественный и решительный, столько же полный и знаменательный ответ на благодатное звание Любви небесной: даждь ми, сыне, твое сердце (Притч.23:26)? Не до́лжно ли видеть в обетах монашеских повторения, с новою силою, обязательства – предать сердце своё единому Богу, посвятить всю жизнь свою на труды, подвиги, терпение ради Господа? Не до́лжно ли нам всегда иметь сие в виду, чтобы, в противном случае, не остаться на одной поверхности обетов, – чтобы не явиться только носящими знамения монашества и небрегущими о том, что̀ составляет душу монашества? Размышление о сем да будет для тебя первым духовным деланием в первый день монашества!

Воспоминание же о небесном звании и о наших обетах, кажется, и во всю жизнь – до конца монашеского подвига – может служить для нас сколько живым возбуждением к подвигу, столько же крепким оплотом против искусительных движений ветхого человека.

Жизнь инока по преимуществу подвижническая, так как она есть преимущественно возвышаемая в духе, и усиленно отрешаемая от плоти. Коренный подвиг наш в самоотвержении. Сей подвиг, неизбежный на пути спасения и для каждого христианина, для инока должен быть постоянным, не только главным, но и любимым упражнением, – требует от него пожертвований не только тяжких, но и усиленных и больших. Наши сердца бдительно должны быть удерживаемы в постоянном обращении к Богу, должны гореть пламенно и истаявать любовью к Богу, с забвением своих сил, с отчуждением всякого самоуслаждения. О сем непрестанно да напоминаем себе, – к сему непрестанно да возбуждаем себя, помышляя о небесном звании: даждь ми, сыне, твое сердце! – помышляя о своих обетах: готово сердце моё, Боже, готово сердце моё!

Напоминание и возбуждение всегда нужно для нас потому, что всегда жив в нас ветхий человек; он тем опаснее для нас, что дух злобы чрез него бросает разожжённые стрелы свои в сердца, посвящённые Богу. Ветхий человек, живя и в нас, обыкновенно, любит мирскую жизнь, любит покой и бездействие, склоняет взоры к плоти и крови, домогается похвал, домогается почётных званий, дорожит земными вещами, пристрастен к богатству, гордится тем, чего надобно бы стыдиться, высокоумствует тогда, как следовало бы смиряться, и разнообразные употребляет коварства, чтобы уловить ратоборца в свою его волю (2Тим.2:26). При малейшем небрежении он успевает отвлечь от Бога преданное Богу сердце, а затем, нередко, легко вовлекает и в сети греховные.

Горе нам, братия, если забудем, что мы оставили мир, – что решительно, навеки, всецело предали сердца свои Господу, пред Церковью исповедав с Давидом: готово сердце моё, Боже, готово сердце моё!

Но ещё не вечное горе, если не поздно опомнимся и паки ощутим в душах своих, заглушаемое, но никогда не умолкающее, кроткое вещание Отца небесного; даждь Ми, сыне, твое сердце! – если ощутим, – возрыдаем и возвратим Богу сердце сокрушённое и смиренное.

Сам, Господи Боже наш, утверди в трезвении сердца, Тебе единому посвящаемые и посвящённые! Сам благословен путь самоотвержения новоначальному брату нашему, да идёт неуклонно по стопам преподобных отцов наших, и, достигнув зрелости духовной, повторит всею крепостью души сие блаженное исповедание, в час смертный: готово сердце моё, Боже, готово сердце моё.

Гряди, дерзай, Савво, мужайся о имени Иисусове! именем Иисусовым воспламеняй горение сердца своего в божественной любви; именем Иисусовым бей ратники; ни едино бо, по уверению мужей брани духовной, крепчайше оружие есть на небеси и на земли¹⁵⁶. Уповая на силу Его, говори непрестанно в уме и сердце, нередко и устами от всего сердца: Господи, Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас – «Сие бо, – говорят Отцы¹⁵⁷ – Спаса нашего призывание, и молитва есть, и моление, и исповедание веры, и Духа Святого податель, и даров божественных дарователь, и очищение сердца, и изгнание бесов, и веселие Иисус Христово, и духовных мыслей и помыслов божественных источник и грехов избавление, и душ и телес врачевание, и просвещения божественного податель, и милости Божия источник, и откровений и таин божественных смиренным дарователь, и самое спасение, понеже и спасательное носит в себе Бога нашего имя: еже самое имя есть наречённое на нас Иисуса Христа, Сына Божия». Аминь.

Если высокому назначению Девы Марии долженствовала соответствовать неприступная для самой тени порока святость воспитания будущей Матери Божией; то надлежит нам вспомнить, сколь также высоко назначение вообще детей Церкви, и сколь благородны, чисты, божественны должны быть правила воспитания христианского. Отцы и матери, внимающие слову сему! Святой Пророк и Царь Давид о себе говорит, что он зачат в беззаконии, и во грехах родила его матерь его. Эту же самую истину, относительно ко всем нам, подтверждает изречение самого Спасителя, в известной ночной беседе; Его с Никодимом ο возрождении: рождённое от плоти плоть есть. Правда, благочестивые, трезвые, целомудренные, строгие в хранении чистоты ложа, истину добродетель любящие и молитвою дышащие родители менее греховного наследства передают чадам своим, нежели предающиеся пьянству и бесчинными желаниями удовольствий чувственных превращающие порядок Божий и средства, поставляющие на месте цели, сварливые, страха Божия не имеющие и разными пороками осрамляющие жизнь свою и повреждающие не только воображение, но и кровь свою. Однако во всяких случаях сие слово Иисуса Христа есть слово истины: «рождённое от плоти плоть есть»; и «если кто не родится от воды и Духа, то не может войти в царствие Божие».

Родители! Сие благодатное возрождение ваших детей – святое Крещение. Здесь они, не престав быть вашими, соделываются чадами Божиими и наследниками царства небесного. Здесь они облекаются во Христа, как в пресветлую царскую ризу. Здесь они соединяются с Христом, Который, таинственным действием благодати Святого Духа, в душах их воображается. Сам Иисус Христос возлагает на дитя, святым именем Его запечатлённое, руку Свою державную, и сообщает ему дарования Святого Духа. Ангел светлый сопрягается жизни его; Ангелы Божии желают приникнуть в таинства благодати, совершающиеся в сей освящённой, непорочной душе. Христианские матери! Помышляйте о сем, когда в безмолвии ночи, подкрепляемые сердобольною любовью к вашим чадам, бодрствуете у колыбели ваших младенцев; когда, тихо открыв завесу, взираете на сии удивительные творения, непостижимым действием Божиим создавшееся, образовавшиеся, оживившиеся внутри вас, и в упоении радости забываете болезни и час рождения. В эти священные минуты помышляйте, что Ангелы ваших детей, обнявшись с вашими Ангелами, вместе с вами взирают на ваших чад, как на друзей и братий своих; то возводят умные взоры к Отцу небесному, взоры, исполненные удивления, любви, молитвы и славословия. Помышляйте, что дети ваши долженствуют быть и на небе подобными Ангелам, и на земле подражать Ангелам в священных богохвалениях, в служении Господу и в исполнении воли Его. Вы с удовольствием открываете в чертах ваших младенцев сходства с отцом или материю: довольно! Созерцайте в них образ Божий, который открылся и воссиял в святом Крещении, как цвет, увядший осенью, воскресает весною. Перестаньте мечтать о земном, мудрствуйте горняя, взирайте очами веры на невидимое и вечное; помышляйте о высоком назначении ваших детей: они должны быть храмами живущего в них Святого Духа; они должны быть органами Слова Божия, орудиями действий Божиих, колесницами сил Божественных. Они должны прославлять Бога в душах и в телесах своих и во времени, и чрез всю вечность. Таково назначение их; но вот их и благородство истинное, и богатство нетленное, счастье постоянное и бесконечное, никогда уже не изменяющее, благоденствие; но вот и цель и правило христианского воспитания: не только земная родина ожидает мужественных храбрых воинов, честных купцов, честнейших судей и правоведцев, людей, умеющих мыслить, которые бы ратовали против невежества, и помогали истинному просвещению распространяться в обществе, но и вечное отечество требует: сынов и дщерей; надлежит дать небесному Иерусалиму граждан. Матери! Помышляйте о сем, когда дети ваши ещё младенцы; начинайте воспитывать их, когда ещё кормите грудью. Пусть они сосут молоко ваше, а вы молитесь, и привлекайте на них молитвою благословение Божие. Пусть они спят на персях ваших; а вы молитесь и низводите на них благословение Божие молитвою. Слушайте: много может молитва матери! Слушайте: молитва матери и за детей виновных потрясает небо, отводит громовые удары правосудия Божия, обезоруживает вознесённую на них и готовую поражать, карать, десницу Божию: что же сказать о молитве, матерей за их младенцев? Как она приятна Господу Богу! и сколь могущественна! Когда Спаситель наш Иисус Христос видимо ходил и обращался между людьми; тогда матери приносили к Нему своих детей, и Он брал их на Божественные руки, заключал их в святые Свои объятия и благословлял их; апостолы же, которые были тогда и сами ещё детьми в училище Премудрости, возбраняли матерям тревожить Учителя: но Иисус Христос повелел дать им в этом совершенную свободу, и говорил: «не препятствуйте детям приходить ко Мне: таким-то и принадлежит царствие Божие». Благочестивые матери! Помышляйте о сем, когда приносите детей в Божию церковь; не просто держите детей на руках, не без разума приближайтесь с ними к чаше спасения: «Иисус Христос вчера и днесь, и во веки Един и Той же», вы представляете самому Иисусу Христу ваших детей; веруете Присутствующему в таинстве Евхаристии; просите Его благословить их: но Он в наши времена более делает для детей, нежели прежде, когда в смиренной плоти видимо обитал с человеками на земле; теперь Он не только благословляет их, но и питает Своею кровью. О чудо любви и благости Божией! Питает их Своею кровью! Покланяйтесь, благодарите, предавайте сами себя и детей Христу Богу, обещаясь воспитывать их в благочестии и в страхе Божием; и как только начнут развиваться в них почки понятия и смысленности, не медлите приступить к исполнению сих священных обязанностей. Возьмите пример с праведных Иоакима и Анны. Богоугодное воспитание приготовило Дщерь их к превыспреннему сану Матери Божией. Воспитание дало человечеству столь непорочную Деву, что Дух Святой возлюбил Её, как Невесту Свою, и что Сын Божий не возгнушался девического чрева Её, которое, будучи освящено Духом Святым, соделалось исполненным славы храмом Господа. Посвящайте и вы детей своих Богу, Который вам даровал их; внушайте им паче всего любовь и преданность к Спасителю человеков Иисусу Христу: награда за труды – царство небесное, в котором вы вкупе с Ангелами будете блаженствовать, прославляя Единого в трёх Лицах Бога – Отца и Сына и Святого Духа во веки. Аминь.

Глас Словесе умолкает. Сияние денницы, по восхождении Солнца правды, постепенно умалявшееся, наконец сокрывается; друг небесного Жениха, вручив Ему невесту, скончавает дело служения; когда Царь славы явился восприять древнее достояние и державу Свою, Предтеча, предвозвещавший шествие Его, поспешает к упокоению; разрешается от уз телесных Ангел земной, и человек небесный вземлется от земли в отечество горнее; светильник, горевший чистейшею любовию к Богу и освещавший для грешников путь покаяния, угасает во мраке темницы; свидетель истины верность истины печатлеет своею кровью; Иоанн умерщвляется. О, Ироде рабская душа – в порфире! Царь недостойный имении человека! Ты хотел праздновать день рождения своего: и в сен ли день лишаешь жизни мужа, который был украшением человечества? О, сколь ужасна злоба женщины! Каменное сердце упоённого Ирода потрясено одним словом о главе Иоанна Крестителя; а сердце женщины, в другое время столь слабый сосуд, не содрогнулось при вид сея честные главы, плавающей в крови на блюде! Но, может быть, в сердце Иродиады, от беспорядочных удовольствий истощившемся и обветшавшем, по тому самому иссяк источник чувствительности: ты же, девица, как возмогла ты снести такое зрелище? Как не обмерла вправду, когда способна обмирать и притворно? Как поднялась, как простёрлась рука твоя приять из рук служителей смерти и представить матери столь печальный, хотя и царский дар, сию жертву, в угодность тебе и твоей матери закланную, ещё дымящуюся, мёртвую главу Пророка? Но злоба женщины непостижимо ужасна, когда бывает сообщена ей и от другой души, связанной с нею узами дружества или крови.

Матери! пощадите детей; вашею же любовью к ним заклинаем вас: ибо, сколь ни славна бывает сия любовь, но всё ещё она любовь и может получить от милосердого Бога зрение, и увидеть, как она отравляет дражайшую душу, – не говорю, примерами открытых пороков, – но самым млеком из груди, в которой злоба гнездится, самым лобзанием, самым дыханием, внутренним, глубочайшим, духовным сообщением сердца с сердцем и духа с духом.

Объяснимся.

Когда дитя не может, нужно ли предлагать матери поучение, чтобы она была сострадательна к детищу? Напротив, скорбь младенца есть уже скорбь и матери: это естественно. Но, когда вы, матери, так же или больны, или печальны бываете, не сообщаются ли и сердцам ваших птенцов сии печали, сии страдания ваши, сами собою? Также естественно. Послушайте же. – Когда яд любомстительной ненависти разливается в жилах матери, свирепствует в её мозгу, снедает сердце её, течёт с языка её; тогда сей же яд из сердца её переливается в сердце детища, и особенно дщери, хотя бы мать никогда в присутствии её не называла чёрного белым, и злобы добродетелью. По мере, как вещество злобы умножается в сердце родительницы, сей запас греха возрастает в плоде её; и наконец – одна искра потребна, чтобы вещество сие возгорелось: тогда в той и другой душе ад открывается, та и другая душа, зачавши грех в глубине помышлений и чувствований, вкупе и плод смерти рождают, и мутные волны бездны, кипящей в сердцах, извергают во внешность дело тьмы, ужасающее ангелов и человеков, Бога боящихся. Иродиада и дщерь её доказали, как это истинно. Порождения ехиднины, говорил Иоанн Предтеча Саддукеям и Фарисеям, шедшим к нему креститься. Иродиада и дщерь её, на тебе самом, верный раб Господа твоего, показали справедливость подобных обличений, унижающих и повергающих человечество в прах, в котором пресмыкаются змии. Так злоба, дышащая мщением, делает человека низким, искажает, помрачает красоту образа Божия и характеры подобия древнему змию – диаволу впечатлевает в человека!

Внемли себе, христианин; и если приметишь, что злоба против ближнего зачинается в сердце твоём, то гневайся на сию злобу, чтобы не гневаться долго на ближнего, хотя бы он и зло некое сделал тебе; притом молись за творящих напасть: спаси, Господи, и помилуй их, – говори Сердцеведцу, как только они придут на мысль тебе – между тем ищи случая сотворить им услугу и утешение некое: и Бог мира, Иисус Христос, на кресте первое слово к Отцу Своему – слово любви и всепрощения и молитвы за Своих распинателей изрекший, поможет тебе победить грех и диавола. Обида ещё не есть беда; а что обиды увлекают нас в ненависть против обидящих, знакомят сердце наше с ненавистью, злобою и любомщением, это беда. Если же мы питаем в душах ненависть к тем, которые нам творят добро и пользу, но так, что мы не разумеем их, и мним, что они даже вредят нам и желают вредить: это беда ещё опаснейшая. А если и рассудок, и совесть говорят нам, что ближний творит нам доброе, и желает одно добро творить, но безумное самолюбие, оскорбляясь величием и чистотой души его, не даёт наслаждаться добродетелью, и между тем непрестанно устремляет против него ядоносное жало своё: это беда ужасная. Но кто привык побеждать зло добром, платить добром за зло, и каждый день возобновляет священный обет пребывать верным истине и добродетели даже до крови, до гроба: тот идёт по следам Господа Иисуса Христа, по следам Иоанна Крестителя и всех святых: ибо все святые спасали души свои, и творили добро человекам – в терпении.

Евангельское повествование о мученической кончине Иоанна Крестителя, как и все словеса святых Божиих человеков, Духом истины просвещённых, исполнено душеспасительных указаний и наставлений. Но кладезь живой воды глубок: а почерпало скудоумия нашего кратко: примите, молю, хотя не многое, вниманием вашим, что Господь послал. Слышали мы, что угодила Ироду и гостям его дочь Иродиады, и похитила у пирующего царя последний остаток трезвой рассудительности; ибо он, очарованный ею, уже не помнит, что, будучи в столь крепкой зависимости от римлян, не может и после клятвы своей поделиться с девицею царством. Итак мы слышали, что угодила дочь Иродиады Ироду, и таким образом завлекла его, как зверя дикого, в путы, которые он разорвать хотя и чувствовал в себе порыв, но не мог; ибо, при слабом в душе его движении уважения к мужу праведному, рассудок и воля его токмо паче запутались, и увязли в сетях лживой стыдливости, которая от одной гордости происходила; и потому сей несчастный пленник, потеряв надежду, потерял, наконец, и самое желание освободиться. Как же попал он в сей плен постыдный? Где в вы, подруги дочери Иродиадиной? Скажите, чем предшественница ваша в искусстве нравиться так угодила Ироду, что он, поспешая исполнить её прошение, решился отречься совести, и отсёк (ибо сам говорит потом: я отсёк) главу Иоанну Крестителю, которого почитал до боязни, которого с удовольствием слушал, и которого во многом слушался? – Отсёк темничный страж; почему же говорит Ирод: я отсек? Потому, что темничный страж был только орудием власти царя, как и секира была орудием для руки стража. Без сомнения, не вознегодовал на стража в чувстве великой души своей и Креститель. Нет, он принял его, как посланника и ангела Божия, который был ожидаем, и который долженствовал извести его из сего мира, лежащего во зле, неблагодарного и лукавого, из сего Вавилона, из сей странной смеси страстей и заблуждений, из сего смешения всякой нечистоты, и всякой бедности, и всякой гордости, из сей суеты сует, из сей юдоли слёзной, где, паче всех рождённых жёнами, плачут пророки Божии: ибо должны оплакивать не только свои, но и всех человеков немощи и прегрешения; ибо должны оплакивать не только пороки, но и самые добродетели сынов человеческих.

Мог ли Креститель Христов не возрадоваться духом, когда вошёл к нему оный темничный страж, дабы вести его к вратам вечности и бессмертия? Там было его сокровище; там было и сердце его от чрева матери; там ожидали его братия, – Пророки, которых кровь, так же как и его, во все времена, от крови Авеля, была проливаема за слово истины Божией; там ожидали его дружелюбные объятия ни беседы их; там ожидали его Ангелы, хвалебные песни Присносущему воспевающие; там ожидало его видение Бога лицом к лицу и блаженство, которое не приходит на сердце человеку, плотью обложенному; там ожидали его вечно новые, восхитительные откровения и созерцания судеб Всевышнего и чудес Его всемогущества, благости и премудрости; там надлежало ему благовествовать великую радость всем верным, переселившимся из земного мира в надежде; и уповании на грядущего Искупителя; там надлежало ему пересказать и столь многое о Сыне Божием и Сыне Девы Марии, Иисусе Христе, Спасителе грешников. Чего ему оставалось желать на земле? О чём он мог желать, оставляя землю сию?

Повелено отсечь главу ему? Но сия смерть преподобного сколь честна пред Господом, столь драгоценна и славна для Церкви Его! Повелено отсечь главу ему; но сия смерть есть венец, которым украшается жизнь, посвящённая славе имени Божия; сия смерть совсем не смерть, а токмо мгновенный переход от одной степени жизни и стражи Божественной на иную, высшую, благороднейшую, блистательнейшую и славнейшую. Повелено отсечь главу ему; но кто может пересечь его служение? Бог сотворил его Предтечей Христа Своего ещё во утробе Елисаветы; и сей же Бог сотворил его Предтечей Христа Своего в мире духов, по ту сторону гроба. Повелено отсечь главу ему; но что для тебя смерть сия, Креститель, как не одно крещение кровью, которым ты посвящаешься в таинства небесной жизни и небесного царствия, где последуют превыспренния восхождения от славы в славу, от удивления к удивлению, от блаженства к блаженству в бесконечные веки?

Почто печалишься Ирод на пиршестве? Иоанн радуется в темнице! Почто одно слово девицы: хочу, чтобы ты дал мне теперь же на блюде главу Иоанна Крестителя, – покрывает чело твоё мраком смущения? Иоанн зрит пред собою стража темничного с убийственным в руке оружием; поминает Господа своего, преклоншего главу под руку раба в Крещении; молится, помышляя и мыслит, молясь: Господь мой и Бог мой! я допустил Тебя, когда Ты рек: «не удерживай, ибо так надлежит нам исполнить всякую правду»; поддержи мою немощь и укрепи меня. Агнец Божий, вземляй грехи мира! я в Тебя верую, и на Тебя уповаю, и всего Тебя предаю Тебе; в Тебе ищу всей моей праведности: прими и помилуй меня, и прости им.

Служитель смерти возносит над Иоанном секиру; Креститель смиренно и мирно преклоняет святую главу свою... Мрачно в темнице, но светло в сердце его... И совершилось!.. Ужас, на крыльях Божия гнева, мгновенно разлился в Иродовых чертогах; объемлет и проницает пирующих до костей и мозгов... Темничный страж, с блюдом в руках, входит в собрание... Какое блюдо! Мёртвая, плавающая в крови, глава Иоанна Крестителя! Какое блюдо в заключение столь многих блюд, составлявших царскую вечерю! Глава Иоанна Крестителя! Сомкнулись очи Пророка, уснувшего мирным сном, сии очи, которых взора и венчанный порок не мог сносить спокойно; чело украшено светлостью, сим отблеском небесной славы; но уста его, сей орган глаголов Божиих, уста его правильно отверсты, как у живого и говорящего: «не должно тебе иметь жену брата твоего, Ирод!» Какое блюдо! Никто из пирующих не смеет его коснуться, даже взглянуть на него: одна дочь Иродиады, одна девица берет из рук темничного стража блюдо сие, и рука невидимого Судии полагает на челе её печать Каинову. Одна Иродиада приемлет блюдо сие из рук дочери, и рука невидимого Судии полагает на челе её печать Каинову. Ибо в душе сей женщины, в её постыдной связи с Иродом, в её злобе на Иоанна, скрывалась первая пружина, которая привела в движение все колеса махины, умертвившей Предтечу. Сия пружина давно искала и наконец, дождалась удобного к действованию своему времени. Заметим, христиане! Пиршества, на которых председательствует объедение и пьянство, суть удобнейшие времена для греха, к уловлению душ человеческих... На сей первой пружине ходила другая второстепенная, – прелестница – дочь Иродиады; она коснулась третьей пружины – сердца Иродова, и овладела ею; а сей пружине были подчинены и все другие, т. е., языки сановников, у царя пировавших. Все они сделались участниками и виновниками в злодеянии; потому что или не смели, или не хотели сказать Ироду истину, и поддержать его в краткую минуту его печали, его печальной борьбы, когда он колебался над бездною.

Ирод стыдился уронить пред собранием мнимую честь царского слова и своё мнимое всемогущество; а из пирующих каждый боялся уронить благоволение царское. Но человекоугодничество, сладострастие, злоба, лицемерие и ласкательство, и тщеславие, похоть плотская, похоть очес и гордость житейская, как в древние времена были, так и ныне остались, и до второго пришествия Христова пребудут врагами и предателями Истины и свидетелей Истины.

Но где вы, подруги дочери Иродиады? Мы слишком надолго оставили вас без внимания, которого вы столь достойны в сем случае. Паче всех пружин, на которые мы указали, блистает искусство дочери Иродиады – вашей предшественницы в искусстве нравиться. Какое же это искусство? «Дочь Иродиады», ответствуют евангелисты, «вошла и плясала пред собранием, и угодила Ироду и гостям его». – Вы отвращаетесь с негодованием; вы не хотите слушать. Мы не плясать учились, думаете; у нас нет ничего общего с дочерью Иродиады.

Но из какого языка ни заимствуете слово для обозначения вещи, вещь остаётся тою же. Не стараетесь ли, не ухищряетесь ли, не направляете ли всех движений в кружениях ваших к тому, чтобы нравиться – и мужескому полу нравиться? Здесь нет ничего сладострастного, говорите; но то ли чувствуете? Посмотритесь в зеркало совести! Если сюда не входит похоть плотская: то для чего девица не довольствуется подругою при упражнении в сем телодвижении? Дочь Иродиады плясала ли с лицом мужского пола, сего не видно в евангельском повествовании; а в вашем мире каждая планета имеет спутника в своих кружениях. Но зеркало совести вашей не так чисто и светло, как те зеркала, пред которыми вы, иногда не помолившись Богу, значительную часть драгоценного утра теряете в трудах и напряжениях, облегчаемых только желанием и надеждою нравиться. Итак, вот вам другое зеркало – слово Господне; оно вернее совести вашей: «Горе миру от соблазнов, – глаголет Господь, – и горе тому, чрез кого в мире соблазн приходит!» «Я говорю вам, – глаголет Господь Бог Иисус Христос: – всякой, кто взглянет на женщину с похотствованием, уже прелюбодействовал с нею в сердце своём».

Но если дочь Иродиады плясала, стараясь угодить Ироду и гостям его; то и девице Ирод также хотел угодить клятвенным обещанием ей всего, чего попросит. Если гости боялись не угодить женщинам и самому царю защищением невинности: то и царь для гостей своих не хотел отказать девице. Одна Иродиада угождала себе одной непосредственно; прочие все угождали друг другу: но как никто не думал угождать Богу, то все вкупе угодили одной Иродиаде и древней злобе – диаволу. Но они не были учениками Иисуса Христа: мы же, слушатели, мы христиане, веруем в распятого Иисуса Христа; a Он распялся, вы сами знаете не для того, чтобы исполнить суетные правила мира сего и угодить страстям и предрассудкам человеческим; но чтобы исполнить волю Отца Своего и спасти бедных грешников. Потщимся быть подражателями Спасителя нашего, и убоишься угождать хотениям плоти и крови, как в самих себе, так и в людях. Христовы последователи, говорит св. апостол, распинают плоть со страстями и похотями; и Бог рассыплет кости человекоугодников. Потщимся паче всего угождать Богу верою и любовью к Сыну Его Иисусу Христу и жизнью по Его заповедям. Без веры во Христа не можно угодить Богу; без любви ко Христу вера мертва, и не спасает; а «если любите Меня, – глаголет Спаситель, – то соблюдайте Мои заповеди». Когда так будем угождать Богу: то научимся угождать и ближнему; ибо сказано, чтобы мы не себе угождали, но, чтобы каждый из нас угождал ближнему. Но каким образом?

По образу, какой нам дал Иисус Христос из любви к Богу; пред Богом и ради Бога будем любить друг друга, искренно и ревностно друг другу добра желать, друг другу добро творить и добро богоугодное. Когда так угождать друг другу будем: то истинно каждый из нас угодит и себе самому, угодит своей совести, своему сердцу, своему разуму и самой плоти своей. Совесть будет чиста, мир Божий осенит совесть, сердце облагородится, познает сладость благотворения и любви Божией, разум возвысится и будет здрав и смирен под руководством премудрости Божией; тогда человек узрит и скажет: вот божественное искусство быть благополучным; вот истинное благополучие! «Веселящуся сердцу, – сказано, – цветёт лицо»: а сердце, любящее Христа и человеков ради Христа, радуется о Господе даже сквозь слёзы, и в любви Его обретает изобильное утешение в самих страданиях. Но вот также искусство приобретать и сохранять истинную красоту и любезность. Кто постоянно любит Иисуса Христа и добродетель, тот не стареется, а только делается как Ангел Божий; и наконец, когда узрит Иисуса Христа в небесном царствии, тогда будет подобен Ему не только в душе, но и в теле.

Христианские девы и жёны! входя в собрания, поминайте Иродиаду и дочь её, с блюдом в руках и с главою Иоанна Крестителя?

Помяни нас, Креститель Христов, да избавимся от беззаконий наших; ибо дана тебе великая благодать от Господа Бога молиться о нас и помогать нам. Аминь.

Путешествие моё по Азии, начавшееся с 31 августа 1846 г. (не считая морских плаваний), слава Богу, кончилось благополучно; 5 июля 1847 года я возвратился в. Аян, где и остаюсь в ожидании отхода судна.

Ныне привелось мне проехать лишних две с половиною тысячи вёрст, частью от того, что камчатская епархия в сравнении с 1843 годом сделалась обширнее, пределы её к юго-западу от Охотска касаются китайских границ; – частью от того, что я опасался ехать из Охотска прямо в Аян: ибо время было позднее, а ехать надобно было большею частью по реке Мае; и оттого я ехал обыкновенною охотскою дорогою почти до самого Якутска; оставалось только 140 вёрст. Оттуда поворотили мы на новоустрояемую Компанией аянскую дорогу, которая со временем гораздо будет лучше, чем охотская. О летней же дороге из Аяна в Якутск и говорить нечего; вместо 30 или 35 дней верховой езды, как это было из Охотска, ныне из Аяна надобно проехать только 250 вёрст по расчищенной дороге не более как в 6 дней, и потом сесть в лодку и плыть даже до самого Якутска. Очень желательно, чтобы казна обратила внимание на Аян и аянскую дорогу, и станции с охотской дороги перенесла на оную.

Из Охотска мы выехали 26 марта и в Аян приехали 5 мая. Весенняя распутица заставила меня бросить повозку и ехать на простых дровнях, с зонтом из парусины, и ехать и на лошадях, и на оленях и на собаках (в одном месте клад везли на быках). Я боялся, что глаза мои сделаются хуже от яркого света солнечного, отражающегося от снега; но, благодарение Господу! я не пострадал от этого нисколько, а все неприятности и беспокойства, какие приходилось испытать, уже забыты, и я опять готов ехать; и точно, если Господу будет угодно, я не отказываюсь и ещё сделать третье путешествие.

По прибытии в Аян, открылся случай побывать и в новоотчисленном от иркутской епархии крае удском.

И я этим случаем воспользовался. 6 июня отправился я со всею свитою моею в байдаре; 17 прибыли мы в устье реки Уды, a 19 прибыли в самое Удское, отстоящее от устья в 90 вёрстах. Здесь Господь помог мне и ещё совершить освящение новосозданного храма (Это было уже в четвёртый раз в нынешнее моё путешествие). 26 числа выехали из устья реки Уды в байдарках и лодках, и 5 июля прибыли в Аян.

Не утешительно состояние удских жителей и духовное, и внешнее. Склонность к пьянству до того сильна в крестьянах и поселенцах, что и прогонные деньги, полученные от меня с особенным увещанием употребить их в пользу свою и своих голодающих семейств, почти всё употребили на вино.

Одно утешает меня относительно удских прихожан, что число крестьян и поселенцев не велико, и большую часть составляют Тунгусы, которые так же добры, как и их собратья, живущие между Гижигою и Охотском.

Свет Евангелия начинает распространяться с нашей стороны и за пределы китайской границы (впрочем, без всякого моего содействия). Удский священник во время своих поездок по приходу имеет случай видеться на урочище Бурукан с нигидальцами и другими инородцами, живущими в пределах Китайской Империи, которые приходят за промыслами и торговлею. При всяком свидании священник беседовал с ними о спасении души, и беседы его, при содействии Божием, не остались без плода: в 1845 году (когда Удская Церковь была уже причислена к камчатской епархии) окрестилось из них 9 человек, в 1846-м 3 человека. Один из них показал редкое усердие к принятию св. Крещения.

Посильные действия и труды наших миссионеров Господь благословляет видимыми успехами. В 1845 и половине 1846 года окрещено более 1.000 человек. В том числе более ста Чукоч азиатских (в Анадырске). Самое большее число обращено в квихиакской миссии (298 душ) и осталось много оглашённых. 199 человек приобретено нушагакским миссионером, который, впрочем, за болезнью переведён в Кадьяк, и место его остаётся праздным. Кенайский миссионер, от которого ещё не получено официальных донесений (иеромонах Николай, взятый мною из Вифании), ревностно подвизается на своём поприще, и в первые свои поездки окрестил Кенайцов более 200 человек и миропомазал 75. Прибытие в Ситху священника, вместо иеромонаха Мисаила, дало возможность тамошнему священнику И. Литвинцову (переведённому из Кадьяка) заняться беседами с Колошами; и вследствие сего окрестилось нынешней весною 36 человек, и многие женщины, как пишет священник, неотступно просят о крещении. Церковь для них, устраиваемая вне крепости, приходит к окончанию. При этом Колоши показывают своё усердие, – помогая в доставке, леса и проч. Это меня очень радует: ибо на построение особой для них церкви они долго не соглашались, и потому я не надеялся, чтобы они стали помогать при устроении церкви. Итак, по милости Божией, я надеюсь и ещё совершить освящение нового храма, вскоре по возвращении моем в Ситху, которое, полагаю, будет около 26 августа. Из Аяна намерены мы отправиться 24 июля.

Вы же род избран, царское священие, язык свят, люди обновления, яко да добродетели возвестите из тмы вас Призвавшаго в чудный Свой свет (1Пет.2:9).

Кого это изображает Апостол Пётр такими светлыми, возвышенными чертами? Не святых ли прославленных, каковых близкий нашему созерцанию образ представляет Преподобный и Богоносный Отец наш Сергий? Поистине он, и все они суть род избран, не только в человечестве, но и в самом христианстве. Они суть священие, потому что своими предстательствующими за нас молитвами освящают и приближают к Богу наши немощные и несовершенные молитвы; и притом царское священие, потому что силою молитвы и данной им благодати владычествуют над силами природы. Они явственно и вразумительно возвещают добродетели Призвавшего их в чудный Свой свет, именно, Его премудрость и всеведение – употреблением дарования прозорливости, Его всемогущество – действием дарования чудес, Его благость – исцелениями и другими благотворными действиями, на нас милостиво простираемыми.

Но, читая приведённые нами слова Апостола Петра, в его Соборном послании, в соображении с составом его речи, мы должны расширить их значение. Он простирает речь к людям, которых уподобляет новорождённым младенцам (1Пет.2:2), которые были некогда не людьми, а ныне сделались людьми Божиими (1Пет.2:10), которых увещевает огребатися от плотских похотей (1Пет.2:11): следственно говорит ко всем христианам, не исключая и начинающих подвиг христианский, и младенчествующих в вере.

Итак, знаете ли, братия христиане, что вы такое, по слову и разумению апостольскому? Вы род избран, царское священие, язык свят, люди обновления. Если не все вы таковы по плодам жизни: тем не менее все таковы по семени духовной жизни, в вас посеянному. Не все таковы по добродетелям: но все таковы по вере, вам преданной, и по благодати Таинств христианских, впечатлённой в душах ваших,

И что̀ же? Если такое достоинство нам уже приписывается: не должны ли мы, или поддержать оное, поколику действительно имеет, или подвизаться приобрести, поколику не чувствуем в себе оного в силе и действии? Для сего точно и указует нам апостол на высоту нашего христианского достоинства, чтобы с сей высоты указать обязанность, к которой он нас призывает, и подвигнуть к исполнению сей обязанности. Вы род избран, царское священие, язык свят, люди обновления. Но для чего даны вам такие преимущества?

Яко да добродетели возвестите из тмы вас Призвавшаго в чудный Свой свет.

Вся содела Господь Себе ради, сказует избранный ведец дел Божиих, Соломон (Притч.16:4). Не потому Себе ради, чтобы нужду имел в творении Творец, и без него вседовольный Сам в Себе: но потому Себе ради, что для творения нельзя назначить иной решительной цели, если надобно сделать оное совершенным и блаженным. Поскольку в Боге источник жизни и блаженства для твари: то и должна она к Богу взирать и стремится, для Бога жить и действовать, чтобы таким образом непрерывно почерпать от Него жизнь и блаженство.

Но что̀ значит жить и действовать для Бога? Можно сделать что-нибудь для человека, и это будет ничто значить для него. Сыну человеческому правда твоя, говорит глубокомысленный друг Иова (Иов.35:8). Но для Бога бесконечного, что значит действие твари, всегда ничтожной пред Ним? Что деси Ему? или что̀ из руки твоея возмет (Иов.35:7)? Что̀ можешь для Него сделать?

Можешь простираться к Богу, не как дающий, но как приемлющий даруемое. Можешь верою отверзать Ему своё сердце, как поток отверзает своё недро изливающемуся в него источнику. Можешь соответствовать Дарующему, верным хранением даруемого и употреблением по воле Его. Можешь возносить к Богу мысли исповедания Его совершенств и даров, и чувствования удивления, любви, благодарения, подобно как цветок возносит к небу благоухание, возбуждённое влиянием неба. Наконец, поскольку Неприступный в Своей неограниченности и высочайшей святости не всегда непосредственно подаёт Свои дары существам ограниченным, а часто, и обыкновенно, подаёт посредством одних другим: то можешь и должен ты уподобляться потоку, который приемлемою свыше от источника влагою орошает окружающее и низшее; можешь и должен явленное тебе и в тебе от Бога и о Боге, при благовременности являть словом, а всегда впечатлевать в твои дела и жизнь, чрез что и познание совершенств Божиих и самое причастие даров Божиих, при общении твоём с другими, будет распространяться; и на низшие создания Божии тобою будет исходить двойственное благословение. И сие-то есть вообще прославлять Бога, и в особенном отношении к вам, христиане, возвещать добродетели вас Призвавшаго в чудный Свой свет.

И что̀ может быть свойственнее сего назначения?

Как естественно потоку во всём течении своём представлять то, что̀ принял он от источника: так же свойственно человеку, во всём течении своей жизни, являть то, что̀ приял он от всеблагого и премудрого Бога, частью в сотворении, наипаче же в благодатном обновлении чрез, Христа, и таким образом возвещать Божии совершенства и добродетели. Как свойственно привитому дереву приносить благородный плод, по силе, сообщённой ему привитием: так же свойственно христианину, которому верою и таинством привита Божественная сила Христова, приносить плод духовный, и тем прославлять Бога, по слову Самого Христа: о сем прославися Отец Мой, да плод мног сотворите (Ин.15:8).

Что может быть и справедливее сего назначения?

Если всё, что̀ вы имеете, имеете от Бога; если особенно чрез Христа призвал Он вас в чудный Свой свет, от тьмы неведении во свет истины, от тьмы греха в свет благодати и правды, от тьмы осквернённой и смущённой совести в свет совести очищенной и мирной, от тьмы смертной во свет жизни: то в чём вы можете отказать Ему в воздаяние за толикие дары? Как же ещё умеренно требование, чтобы вы, не отъемля их у себя, употреблением посвятили оные Даровавшему, и таким образом возвещали добродетели вас Призвавшего в чудный Свой свет!

Что̀ может быть и счастливее сего назначения?

Имеющие чувство доброго и прекрасного не потребуют доказательства на то, что̀ теперь скажу. Высшая степень счастья есть – благотворить, а вторая по сей степени – быть благодарным. Итак, если человек, облагодетельствованный человеком, живее чувствует своё счастие, когда возвещает добродетели своего благодетеля: то возвещать добродетели Призвавшего вас в чудный Свой свет, и тем распространять сей свет, – не есть ли больше, нежели счастье? Не есть ли это самое блаженство?

Если же кто, несмотря на всё сие, уклоняется от назначения прославлять Бога и возвещать Его добродетели: таковому должны мы указать, что он выходит из порядка всех созданий Божиих, потому что это есть их всеобщее назначение, хотя разнообразно исполняемое, по разнообразию и степеням тварей.

Что̀ делают там, в невидимом небе, ближайшие предстоятели престола Вседержителя?

По сказанию тайновидца, покоя не имут день и нощь, глаголюще: свят, свят, свят, Господь Бог Вседержитель (Откр.4:8). Что̀ значит: покоя не имут? Не то, чтобы они изнурялись непрестанными славословиями, как трудом без отдыха, но то, что, находя в славословиях радость и блаженство, не желают прекратить славословия, как не желают прекратить радость и блаженство. Если бы на сие кто сказал, что это выше нас: то сему, некстати боящемуся высоты, я бы ответствовал, что и в невысокой нашей жизни на земле, мы должны готовиться к высокой жизни небесной: потому что земля есть рассадник и училище для неба; и потому надобно нам обучать себя хотя некоторым начаткам того, что делают на небе, чтобы оно после жизни земной, не отвергло нас, как неспособных.

Но если угодно, понизим взор. Что̀ делают сии видимые небеса?

Ты, может быть, не слышишь; но чуткий и верный слух Пророка слышит, что небеса поведают славу Божию (Пс.18:2).

Сойдём ещё ниже, к тварям земным и даже к низшим между земными. Не слышим ли в псалме, к чему призывает их Пророк? Хвалите Господа от земли, – бездны, огнь, град, снег, горы, холми, древа, зверие, скоти, птищы (Пс.148:7–10). Если призывает: то, конечно, видит в них способность, и знает их назначение хвалить Господа.

Итак, когда видимые небеса, которым Бог не даровал сло̀ва, тем не менее поведают славу Божию: какая превратная несообразность, если не поведает её свойственным себе образом словесное творение Божие! Если все земные, даже низшие твари хвалят Господа: то не ниже ли всех их сам себя поставляет человек, когда не возвещает добродетелей своего великодаровитого Творца, Промыслителя и Спасителя?

Род избранный! Береги себя от нравственного унижения. Тщательно испытывай себя, христианин, возвещаешь ли ты своею жизнью добродетели Призвавшего тебя в чудный Свой свет. Если и добродетели, но только твои собственные, возвещаешь ты голосом явного, или шёпотом тайного тщеславия: ты уже не на высоте языка святого. Что̀ ж, если жизнь твоя обнаруживает мало добродетели, много суеты, немало порока? Достойно ли это тебя? Не говорю: достойно ли твоего Бога?

Прежде, нежели скажешь слово, испытай, какое будет его действие, и ещё строже, прежде нежели сделаешь дело, испытай, что будет оно говорить; ибо дела говорят сильнее слов.

Поставь мысль о Боге и о Христе душою твоей жизни, движущею силою твоих нравственных действий: и твоя жизнь и дела будут сами собою возвещать добродетели Призвавшего тебя, лучше богословских речей и рассуждений.

Тщися жить духовно, а не плотски: и твоя жизнь будет возвещать добродетели Отца духов.

Милосердуй, благотвори, даже и врагам: и ты будешь сим возвещать совершенство Сияющего солнцем Своим на злые и благия.

Будь безропотно предан Богу в несчастии, в скорби: и ты будешь проповедником Божия Провидения.

Храни безгневие, кротость, смирение: и в самом безмолвии ты будешь провозвестником добродетелей кроткого и смиренного сердцем Иисуса. Ради Его спостражди страждущему, постражди за охранение блага общего, за избавление ближнего от неправды и беды: и будешь исповедником Положившего душу Свою за спасение мира.

Так живя, и по таким побуждениям действуя, ты пребудешь достойным Призвавшего тебя в чудный Свой свет, сохранишь и умножишь свет тебе дарованный; и когда возрадуешься, ничто не возмутит твоей радости; когда помолишься, ничто не преградит молитве твоей пути на небо. Славя Бога на земле, упрочишь себе наследие славы на небесах. Ибо не прейдёт слово Его: прославляющия Мя прославлю (1Цар.2:30). Аминь.

Боже, песнь нову воспою Тебе; во псалтири десятоструннем пою Тебе, дающему спасение царем (Пс.143:9–10).

Приходило ли вам когда на мысль, что в древней Церкви Еврейской, подобно как у нас ныне, бывало своего рода молебное пение о здравии и спасении Царя? Точно бывало, как показывают Священные книги. Совершали оное не только просто молитвенники, но даже пророки. Пророк Давид обещает песнь Богу, дающему спасение царям, и, конечно, исполнит своё обещание: a это и будет молебное пение; потому что песнь Богу есть купно и молитва. Боже, песнь нову воспою Тебе; во псалтири десятоструннем пою Тебе, дающему спасение царем. Примечайте, что Давид говорит не о царе, то есть, не о себе только лично, а о царях вообще, то есть, о Божием покровительстве царскому достоинству.

Ещё примечательнее подобная песнь Пророчицы Анны, в которой она, вознося благодарственную молитву к Богу, даровавшему ей сына Самуила, возвысилась до пророчественного восторга. Помолися Анна, и рече, излагая чудные действия Провидения Божия молитвенно, и вместе пророчески: даст крепость царем нашим, и вознесет рог Христа Своего (1Цар.2:1, 10). Надобно при сем вспомнить, что уже после, при сыне Анны, Бог дал царей народу еврейскому. Итак, царей ещё не было у Евреев: а Пророчица уже призывала и предрекала Божие покровительство их царям.

Так дорого ценили царское достоинство, для блага избранного Богом народа, люди боговдохновенные! Так истинная Церковь, древле и ныне, всегда одинаково верна истине, благотворной для общежития человеческого, и самой себе!

Но что̀ значит, что Пророк предполагает о спасении царей песнь новую, тогда как она должна быть уже не первая? Должно думать, что новые царственные обстоятельства, избавление от новых опасностей, препобеждение новых трудностей, вновь явленная Богом царю защита и помощь, возбуждали в уме Псалмопевца новые мысли, в сердце новые чувствования, в десятиструнной псалтири новые звуки, в обычной за царя молитве новую песнь.

И мы ныне, благодарственно воспоминая день, в который Бог вознёс избранного от людей Своих, даровал нам Благочестивейшего Самодержца нашего, не новую, а всегдашнюю приносим за Него молитву: но, при мысли о новых событиях, сердце исполняется новыми благодарными чувствованиями к Дающему спасение Царю.

Третье десятилетие вращая скипетр огромного царства твёрдою рукою, много имел Он царственных опытов, много совершил подвигов, много, хранимый и покровительствуемый Богом, преодолел трудностей: но ещё нового рода испытание царского духа и мудрости представил совершившийся ныне год. В царствах более или менее союзных с Россией, и частью соседних, у народов многочисленных, образованных, в минуты дремания Правительств, из вертепов тайных скопищ, безнравственных и безбожных, внезапно исторгся вихрь мятежа и безначалия, который, колебля и разрушая порядок одного царства по другом, угрожал миру и безопасности всех народов Европы: а против Державы Российской особенно дышал яростью с шумом и воплями, как против сильной и ревностной защитницы законной власти, порядка и мира. Здесь можно сказать с Девворою: велия испытания сердца (Суд.5:16)! И терпение хранить было трудно, и дать свободу ревности не удобно. Оставаться в бездействии было не безопасно, и могла чрез сие увеличиться дерзость врагов мира; но и действовать было не благовременно, и сие могло доставить предлог ищущий случая воспламенить войну. Велия испытания сердца. Но сердце Царёво утвердилось во Господе, и не поколебалось от трудностей. Благочестивейший Государь, с обычною Ему откровенностью, сказал Своё царское слово Своему народу о тревожных движениях за пределами России, могущих приразиться и к её пределам, и изъявил Свою волю, равно непоколебимую, как в том, чтобы хранить мир, так и в том, чтобы отражать врагов мира. Внутренним движением военных сил к угрожаемым пределам, не выходя из мирного положения, Он стал в положение грозное: и таким образом нравственно подкреплял верных союзников и друзей порядка и мира, и поражал издалеча дерзость мятежа и безначалия. Если некоторые соседние Государи, которым безначалие, даже не покрываясь личиною, противостало во всём своём безобразии, с самыми разрушительными усилиями, благонадёжно и с успехом противопоставили ему законную власть и силу: сему, без сомнения, немало споспешествовало то, что за ними стоит крепкий защитительный оплот единоначалия и всякой законной власти – Россия. Итак, не новое ли это, что Самодержец России мановением скипетра действует так сильно, как оружием, не прерывая мира, побеждает одну из самых враждебных сил, словом, угашает возгоревшуюся войну, величественным молчанием заграждает огнедышащие уста? И год тревог и ужасов для многих народов у нас остался годом мира и спокойствия.

Боже, песнь нову воспеваем Тебе, дающему спасение Царю!

Возвращаюсь к еврейскому псалмопевцу, любопытствуя знать ближе, какие обстоятельства возбудили его к новой песни о спасении царей. Путь к разрешению сего вопроса мне видится в самом псалме. Псалмопевец молит Бога: избави, мя от вод многих, из руки сынов чуждих, ихже уста глаголаша суету, и десница их десница неправды (Пс.143:7–8). И вслед за сим восклицает: Боже, песнь нову воспою Тебе, – дающему спасение царем. Чтобы понять сей внезапный переход от скорбной молитвы к торжественному воскликновению, необходимо предположить, что в людях, которых уста глаголют суету, которых десница есть десница неправды, он видит великую опасность не только для частных людей, но и для царства; и потому избавление от таких людей признаёт великим благодеянием Божиим, достойным торжественной благодарности.

Что умножение людей, которых десница есть десница неправды, вредно и опасно не только для людей, в частности, но и для общества, о том сомнения не предвидится. Но неужели так же вредны и опасны и те, ихже уста глаголют суету? Многие ли уста так строги, чтобы никогда не глаголали суеты?

Чтобы рассуждать о сем основательно, требуется не поверхностный взгляд на суету. Соломон написал целую книгу для изъяснения суеты: но для сего довольно взять только начало и конец его книги. В начале её сказано: всяческая суета (Еккл.1:2); а в конце: Бога бойся, и заповеди Его храни; яко сие всяк человек (Еккл.12:13). Соединив сии мысли, находим, что, по учению Соломона, всё, возвышающее человека над суетою, заключается в страхе Божием и в хранении заповедей Божиих; и что, напротив того, нет, страха Божия и хранения заповедей Божиих, всё в человеке есть суета. Итак, уста глаголющие суету, которых Псалмопевец боится, как потопа, означают усиленное обнаружение образа мыслей, в основании которого нет благоговения к Богу и Его заповедям. Избави мя, говорит, от вод многих, из руки сынов чуждих, ихже уста глаголаша суету.

Мужа боговдохновенного, конечно, нельзя подозревать в напрасном страхе, или в малодушии. Если же указуемая им опасность от суеты действительно изведана: то хорошо ли мы поступаем, если видим, слышим, и, может быть, себе позволяем суету без опасения и осторожности? И в наше время, и близ нас не умножаются ли уста, глаголющие суету, в забвении Бога и Его заповедей? Не глаголют ли они часто, свободно, обаятельно, в беседах, на зрелищах, в книгах?

Дело суеты начинается тем, что уменьшается внимание к божественному и вкус к духовному и усиливается наклонность к чувственному; пленяются изящным, ищут приятного, с охлаждением к истинному и доброму; более занимаются игрою страстей, нежели слушают рассудка и нравственного чувства. Но как божественное, духовное, истинное, доброе, бессмертно, и потому сродно бессмертной души человеческой, и доставляет ей постоянное услаждение; а чувственное тленно, и потому для бессмертной души неудовлетворительно; приятное, не упроченное истинным и добрым, есть мгновенно, и перестаёт быть приятным при повторении и пресыщении, от чего рождается непрестанная жажда нового; страсти, при ослаблении вожжей рассудка и нравственного чувства, легко превращаются в бешеных коней: то дело суеты, получив силу, не может остановиться на одних забавах, но, смотря по обстоятельствам, больше или меньше, скорее или медленнее, подаётся вперёд. Куда?

Это, к сожалению, слишком очевидно в наше время у сынов чуждых. Многочисленные у них уста, глаголющия суету, сперва говорили суету приятную, потом нескромную, потом соблазнительную, потом явно порочную, наконец возмутительную и разрушительную; взволновали умы; вызвали, поощрили, даже вновь образовали людей, ихже десница десница неправды, и таким образом произошли, по выражению Псалмопевца, воды многи, – потоп зла, который подмывает основания всякого благоустройства и благосостояния общественного и частного.

Так у сынов чуждих. Но мы довольно ли осторожны? Некоторые виды их суеты не переходят ли к нам открыто, не прокрадываются ли неприметно? Скажут, вероятно, что мы заимствуем у них только невинную суету. Не войду против сего в спор, хотя можно сомневаться, окажется ли какая суета невинною пред судом истины и добродетели. Скажу только, что, когда для суеты, как говорят невинной, дверь отворена, тем более требуется заботливого внимания, чтобы она была затворена для суеты небезвинной и небезопасной.

Благодарение Богу и покровительствуемому Им Благочестивейшиму Государю, что мы охранены от вод многих, и от сынов чуждих, ихже уста глаголаша суету, и десница их десница неправды! Да сохраняем себя со своей стороны достойными вышнего охранения! Средство для сего, простое и верное, то, которое предложил Соломон, и которое, как лучшее из наследств, передали нам наши предки: – Бога бойся, и заповеди Его храни; яко сие всяк человек; – в сем достоинство, благо и блаженство человека и человечества. Аминь.

В неразрывной связи с вероучением о Лице Господа нашего Иисуса Христа находится исповедание приснодевственной Матери Его Богородицею. Последнее относится к первому, как необходимое следствие к своему основанию.

Внимательно углубляясь в учение Веры о Лиц Богочеловека Иисуса Христа, мы, естественно, утверждаемся и в той благоговейной мысли, что избранная Дева, от Которой благоволил родиться Сын Божий, – вочеловечившийся Бог и Слово, сущее от Отца, – истинно есть Богородица.

А чем более возвышаемся в созерцании явленного чрез Неё таинства, тем живее возбуждаемся величать её Богоневестною и приснодевственною Материю Божиею, Херувимов честнейшею и Серафимов славнейшею.

Сущность и части вероучения о пребогословенной Деве-Матери

Сущность вероучения Православной Церкви о дивной Деве Марии прекрасно выражается в той глубоко догматической церковной песне, в которой священный песнописец¹⁵⁸ беспримерную среди сотворённых существ славу преблагословенной Девы измеряет безмерно возвышенными и преестественными достоинствами Матери Божией. Это песнь возлюбленная и повторяемая Церковью более всех хвалебных песней в честь Богородицы Девы:

Честнейшую Херувим и славнейшую без сравнения Серафим, без истления Бога Слова рождшую, сущую Богородицу, Тя величаем!

Отсюда сами собою представляются благоговейному вниманию нашему две, существенно важные для нашей веры, истины:

I) что преблагословенная Дева есть собственно Богородица, как родившая Бога Слова;

II) что Она есть Матерь приснодевственная, как родившая Бога Слова, без истления, то есть, без нарушения девства Своего.

Уразумением сих истин условливается и проясняется мысль о досточтимости и прославлении Преблагословенной Девы.

Важность учения о Богородице Приснодеве

Раскрытие догматического учения Св. Церкви о Богородице – Приснодеве, по возможности полное и обстоятельное, с указанием оснований в Свящ. Писании, вообще имеет важность для нас по естественной связи своей с вероучением о Единородном Сыне Божием, вочеловечившемся ради нашего спасения.

При раскрытии сею учения встретим пояснения и дополнительные свидетельства относительно самого таинства воплощения Сына Божия. Здесь нам представятся богомудрые наставления пастырей и учителей Церкви, которые, стараясь охранять честь и славу Матери Божией, охраняют в то же время честь и славу Божественного Сына Её, равно как и стараясь защитить честь и Божеское достоинство Единородного Сына в лице Иисуса Христа, утверждают, в то же время, веру в высокое достоинство Девы Матери, послужившей Его воплощению и превознесённой выше всякого сотворённого существа. Рассуждая об особенной важности, какую должно иметь для нас разумение самого имени Богородицы, св. Иоанн Дамаскин говорит: «Сие имя показывает всё таинство воплощения. Если родившая есть Богородица; то, без сомнения, Рождённый от Неё есть Бог, без сомнения также и человек. Ибо как бы мог родиться от жены Бог, существующий прежде веков, если бы Он не сделался человеком? Сын человеческий, очевидно, есть человек. Если же Сей самый родившийся от жены есть Бог; то очевидно, один и Тот же есть родившийся и от Бога Отца по Божественному и безначальному естеству, и в последние времена от Девы по естеству, имеющему начало и подлежащему времени, т. е. по естеству человеческому. А сие показывает одну Ипостась, два естества и два рождения Господа нашего Иисуса Христа»¹⁵⁹.

Обстоятельное раскрытие той и другой из предложенных истин может удовлетворять и некоторым особенным расположениям верующих, в частности.

Любящие своего Спасителя, по самой любви к Нему, благоговеют пред святою Его Материю и, по чувству благоговения, дорожат каждым словом Св. Писания, каждым свидетельством церковного предания о Пресвятой Дев Марии.

Любознательным естественно испытывать Писания и собирать всё, что̀ питает спасительную веру их, относительно такого догмата, который прикровенно назнаменован в Св. Писании, и в Св. Церкви, сохраняясь с первого века по Рождестве Христове, провозглашён соборно и торжественно уже в пятом веке, когда православное исповедание Преблагословенной Девы Богородицы восторжествовало над ухищрениями уничижавших Её и Сына Её.

Противники исповедания св. Марии Богородицею и Приснодевою

Если развращение и ослепление людей бывают иногда столь велики, что изрыгают хульные мысли и нечестивые слова против самого Господа благодеющего, против Бога Спасителя человеков: то удивительно ли, что являются в недрах самого христианства уничижители и той пречистой Девы, Которая ближе всех ко всеблагому Богу, – Которая, по Боге, более всех благодетельствует миру, – Которая с матерним дерзновением к Спасителю нашему, и с матернею любовию к нам, владычественно спасает мир от бед?

Чтобы не смущаться нам представлением того нечестия, какое, по времени, ближе к нам, взойдём к древним противникам веры, у которых, как у родоначальников лжеучителей, лежит в основании всё, чем хвалятся младшие их чада лжи и суемудрия.

Первым открытым и сильным противником исповедания пресвятой Матери Господа нашего Иисуса Христа Богородицею явился, в первой половине 5 века, Несторий, которого мы уже именовали распространителем лжеучения о Лице самого Спасителя¹⁶⁰.

Несторий, а за ним и многие другие, погрешительно изъясняя таинство воплощения Сына Божия, с ожесточением вооружаются против исповедания и самого наименования Св. Девы Богородицею.

Они не хотят понять и принять той несомненной и очевидной истины Откровения, что вечный Сын Божий, ради нашего спасения сшедший с небес, в самом зачатии по плоти воспринял в единство Своей Божеской Ипостаси человеческое естество. Напротив мудрствуют, будто во чреве Девы Марии зачат и родился от Неё простой человек, а Бог Слово не рождался по плоти от Девы, но только прошёл Деву Господь всяческих и Солнце правды, и уже после соединился с рождённым от Девы человеком, – не ипостасно соединился, а только нравственно сблизился с Иисусом Бог Слово, сущее от Отца¹⁶¹. На этом ложном основании составилось у них нечестивое заключение, будто Св. Деву не должно называть Богородицею, но, как родившую богоносного человека – Христа, до́лжно называть только Христородицей¹⁶².

Против приснодевства Матери Божией ещё ранее стали быть возбуждаемы сомнения, по свидетельству Феодорита, Керинфом¹⁶³, которого нечестие наследовал Гелвидий, ученик Авксентия, по словам Иеронима, подражатель Симмаха¹⁶⁴, также аравийские Антидикомариане¹⁶⁵, равно как, Димериты, Евномиане¹⁶⁶ и так далее.

Чем более тяжелы для нас нечистые и нечестивые мысли лжеучителей, тем внимательнее и осмотрительнее должны мы заняться возможным уяснением для себя православного догмата о Пресв. Деве, в двух составных частях его.

При всей высоте и непостижимости тайны воплощения от Девы Единородного Сына Божия, не трудно понять то, что наименование Богородицы принадлежит Деве, сделавшейся Материю вочеловечившегося Сына Божия, неотъемлемо и в собственном смысле.

Не трудно понять сие, как скоро припомнить и сообразим главнейшие черты учения о Лице вочеловечившегося Бога Слова.

Достаточно припомнить, что

1. Сын Божий и Бог истинный, в Своём вочеловечении, ипостасно соединился с естеством человеческим, и после сего соединения пребывает, как был до воплощения, единым Лицом Божеским неизменно и нераздельно.

2. Такое соединение естеств во Христе, или точнее, воспринятие Сыном Божиим естества человеческого в единство Божеской вечной Ипостаси Своей, последовало в самое мгновение зачатия Сына в утробе Девы, при наитии на Неё Духа Святого.

3. Следовательно Родившийся от Св. Девы и в самом зачатии был, как и по рождении есть – Богочеловек, – с воспринятым человечеством Бог и Сын Богу Отцу естественный, а не усыновлённый.

4. Потому, говоря о рождении Богочеловека Иисуса Христа, собственно, утверждаем, что родился от Девы Марии Бог воплотившийся, и отвергаем, как не сообразную с существом таинства, ту мысль, будто родился от Неё только человек Иисус, соделавшийся Богом.

Какое же, посему, прилично и в собственном смысле принадлежит наименование той Матери Деве, от Которой родился Иисус Христос – Сам Бог воплотившийся, а не простой человек Иисус, Богом сделавшийся? Очевиден ответ: Она есть собственно Богородица и называется сим именем в собственном смысле.

Затруднение, какое неправомыслящим представляется, в наименовании Св. Девы Богородицею, вовсе неотвратимым, – затруднение – согласить с сим наименованием понятие о Божестве, не терпящем изменения, безначальном и вечном, – исчезает при одной верной мысли о непреложном соединении естеств Божеского и человеческого в Лиц Иисуса Христа.

Именуем Св. Деву в собственном смысле Богородицею не потому, будто от Неё родился Господь и Спаситель наш Своим Божеством; – и кто подумает, будто естество Божеское вечное, никогда не изменяющееся, может рождено быть от Девы? – а потому, что Бог Слово и Господь наш родился от Неё по Своему человеческому естеству. Но известно, что человеческое естество Господа и Бога нашего Иисуса Христа, с самой минуты Его воплощения, стало нераздельно и ипостасно соединено в Нём с Божеством Его, – соделалось собственным Божескому Лицу Его, так что уже и все состояния, свойственные человеческому естеству, становятся собственными Божескому Лицу Его. Потому и состояние зачатия Его во утробе Девы и, по прошествии определённого времени чревоношения, рождение, равно как младенчество, возрастание и другие состояния и действия человеческие принадлежат собственно Тому, Кто есть истинный Бог, истинно явившийся во плоти. Следовательно, хотя Сын Божий заимствовал от Св. Девы не Божеское естество, а воспринятое Им в единство Своей Божеской Ипостаси человеческое естество; но, как родившая Бога во плоти, Она, собственно, есть Богородица, и называется сим именем в собственном смысле, без всякой несообразности с понятиями о Божестве.

Так учит св. Церковь в кратком ответе на вопрос: «В каком разуме Св. Дева Мария наречена Богородицею?»

«Хотя Иисус Христос родился от Неё не по Божеству Своему, Которое вечно, a по человечеству; но Она достойно наречена Богородицею в том разуме, что Родившийся от Неё в самом рождении от Неё был, как и всегда есть, не простой человек, но вместе и истинный Бог»¹⁶⁷.

«Святую Деву мы (как сказано в другом изложении Веры) называем Богородицею в собственном и истинном смысле. Так как Родившийся от Неё есть истинный Бог, то и Родившая Бога истинного, из Неё воплотившегося, есть истинная Богородица. Мы говорим, что от Неё родился Бог, не потому, чтобы Божество Слова получило от Неё начало бытия, но потому, что само Слово Божие, прежде век не во времени от Отца родившееся и безначально и вечно со Отцом и Духом пребывающее, в последние дни – для нашего спасения – вселилось в утробу Святые Девы и от Неё без изменения воплотилось и родилось. Ибо Святая Дева родила не простого человека, но Бога истинного, – и не просто Бога, но Бога во плоти»¹⁶⁸.

«Несторий дерзнул назвать Богоносцем Родившегося от Девы. Но да не будет, чтобы мы называли, или даже в мыслях своих представляли Его Богоносцем; напротив исповедуем Его Богом воплотившимся. Ибо само Слово стало плотью, зачато от Девы, и исшёл из Неё Бог с воспринятым естеством человеческим, которое, при самом приведении его в бытие, обожено было Словом, так что три сии – восприятие, зачатие и обожение человечества Словом – совершились в одно время. Потому и Св. Дева почитается и именуется Богородицею не только ради естества Слова, но и ради обожения человеческаго естества, так как чудодейственно было и принятие во чрево и зачатие: Слова принятие, а плоти зачатие – силою того же Слова. При чём сама Богоматерь сверхъестественно послужила и тому, чтобы соделался тварью Создатель и вочеловечился Бог и Творец всего, обожающий принятое Им естество; так что соединённые естества, т. е. не Божеское только, но и человеческое естество во Христе – то, которое выше нас, и то, которое подобно нам, сохраняется в соединении такими же, какими вошли в соединение»¹⁶⁹.

Соответственно важности догмата и обстоятельствам раскрытия в Православной Церкви исповедания и именования Преблагословенной Девы Богородицею, надлежит показать:

1. Основания в Св. Писании к сему исповеданию и наименованию;

2. Исповедание Св. Девы Богородицею и употребление сего самого наименования в первенствующей Церкви до 4 века;

3. Непрерывное сохранение того и другого в Православной Церкви 4 века и далее до появления противного учения Нестория;

4. Обстоятельства, при которых (в 5-м веке) торжественно провозглашён вселенскою Церковью догмат о Преблагословенной Деве, заключающийся в наименовании её Богородицею, для всех верующих всех времён.

Как более очевидные основания к наименованию Пресв. Девы Марии Богородицею в смысле собственном, представляются пять изречений Св. Писания: одно Пророческое, два Евангельские и два в посланиях Апостола Павла.

В пророчестве Исаии

В пророчестве Исаии о рождении от Девы Эммануила – Богочеловека сказано, и Евангелистом при описании рождества Иисуса Христа от Девы Марии и повторено: Се Дева во чреве приимет, и родит Сына, и нарекут имя Ему Еммануил, еже есть сказаемо, с нами Бога (Ис.7:14; Мф.1:23).

Заметим сказанное о Деве: Она родит Сына, Которому собственно принадлежит имя Эммануил – Бог с человеками, Бог в нашем человеческом естестве; а сие значит то же, что – Дева родить воплощённого Бога.

Какое же, по сему пророчеству, прилично будет название той Деве, Которая родит воплощаемого от Неё Бога? Не то ли, о котором у нас идёт речь?

Дева – Богородица.

В Евангелии Луки

1. Примечательны слова благовестника Ангела, которыми он изобразил пред Святою Девою величие Сына, благоволившего, посредством рождения от Неё, воспринять на Себя человеческое естество: Се зачнеши во чреве, и родиши Сына, и наречеши имя Ему Иисус. Сей будет велий, и Сын Вышнего наречется (Лк.1:31–32). Дух Святый найдет на Тя, и сила Вышняго осенит Тя: темже и Раждаемое свято, наречется Сын Божий (Лк.1:35).

И здесь, подобно как в пророчестве Исаии, возвещается о зачатии и рождении от Девы Богочеловека. Дева, по уверению благовестника, зачнёт и родит Сына, не простого человеческого Сына, но Сына Божия во плоти. Чудно её зачатие, при наитии Святого Духа и при осенении силы Вышнего, вышеестественно её рождение – девственное: дивен и Сын её – Иисус, Который в самом зачатии и рождении есть Сын Вышнего, святейший Сын Божий и истинный Бог.

Если же Сын Девы Иисус не есть иной от Сына Вышнего, как мудрствовали Несториане, но единый Ипостасный Сын Божий и Слово воплотившееся: то – ясное заключение, что Дева, Которая родила сего воплотившегося Сына Божия и Бога, достойно нарицается Богородицею.

2. По описанию того же Евангелиста, после того, как Дева изрекла пред благовестником: се раба Господня: буди Ми по глаголу твоему (Лк.1:38), и, сим малым словом обнявши бесконечное Слово Божие, обретеся имущи во чреве от Духа Свята (Мф.1:18), вскоре после сего Она посетила родственницу Свою Елисавету. Елисавета, услышавши приветствие Преблагословенной Девы, исполняется Духа Святого, провидит тайну, сорадуется Деве-Матери о совершившемся в Ней таинстве воплощения Бога Слова, и гласом велиим исповедует Ее Богоматерию: И бысть, повествует св. Лука, яко услыша Елисавет целование Мариино, взыграся младенец радощами во чреве ея, и исполнися Духа Свята Елисавет. И возопи гласом велиим, и рече: Благословенна Ты в женах, и благословен плод чрева Твоего. И откуду мне сие, да приидет Мати Господа моего ко мне (Лк.1:41–43)? Не просто говорит Елисавета: пришла ко мне Матерь Христа Спасителя моего, хотя и сие было бы справедливо: но, прозирая явленное Преблагословенной Деве таинство воплощения Бога Слова, произносит боговдохновенное имя Её, говоря: пришла ко мне Матерь Господа моего.

Не видно ли здесь явного обличения тем, кои, разделяя во Христе Сына человеческого от Сына Божия, как иного от иного, именуют Матерь Его только человекородицею или Христородицего (ἀνϑρωποτόκος и Χριϛοτόκος) и отвергают наименование Богородицы (Θεοτόκος)? Праведная Елисавета, исполнившись Духа Святого, по Его внушению называет преблагословенную Деву Материю Господа ещё прежде рождения от Неё Младенца Иисуса, след., исповедует, что сей Младенец ещё не родившийся, а только носимый во утробе Матери, есть истинный Бог: а сим самым она, или, лучше сказать, Сам Дух Божий, просвещавший Её, не научает ли и нас именовать Святую Деву Марию не Христородицею только, но собственно – Богородицею?

Итак, вот когда стало быть известно наименование Преблагословенной Девы Богоматерью, или Материю Господа! Ещё в первые дни чревоношения её наречено Ей сие богодухновенное имя праведною Елисаветою. Оно записано в первый раз Евангелистом – мужем боговдохновенным.

Кажется, никто не захочет прекословить, что значение сего, ещё до рождения Богочеловека произнесённого, наименования Матери Господа, совершенно соответствует тому, каким христиане стали именовать Преблагословенную Богоматерь уже после рождения от Неё Богочеловека: Богородица.

В посланиях ап. Павла

Такое же заключение к наименованию Матери Господа нашего Иисуса Христа Богоматерью или Богородицею следует и из слов ап. Павла в послании к Галатам и к Тимофею.

Егда же прииде, сказано в посл. к Гал., кончина лета, посла Бог Сына, Своего Единородного, рождаемого от жены, бываема под законом (Гал.4:4),

И исповедуемо, велия есть благочестия тайна: Бог явися во плоти (1Тим.3:16).

Единородный Сын Божий, рождённый от жены, или, по другому изречению, Бог, явившийся во плоти, есть Иисус Христос. Жена неискусомужная, от Которой Он родился, есть Дева Мария. Само по себе понятно, что сию Деву Матерь следует исповедовать и именовать Материю Божиею, или Богородицею. Точнейшее изъяснение выслушаем от св. Иоанна Дамаскина:

«Апостол говорит: посла Бог Сына Своего единороднаго, раждаемаго от жены. Не сказал: чрез жену (διὰ γυναικὸς), но – от жены. Сим божественный апостол дал разуметь, что Сей самый родившийся от Девы человек есть Единородный Сын Божий и Бог, и сей самый Сын Божий и Бог есть Тот, Который родился от Девы, – родился же по плоти, поколику и стал человеком; не вселился в созданного наперёд человека, как в Пророка, – но Сам существенно и истинно сделался человеком, т. е. в Своей Ипостаси дал ипостась плоти одушевлённой душою словесною и разумною, Сам став для неё Ипостасью. Вот что значат слова: раждаемаго от жены! Да и как бы само Слово Божие было под законом, если бы не соделалось человеком нам единосущным? Итак, мы справедливо и истинно называем Св. Марию Богородицею; ибо сие имя показывает всё таинство воплощения»¹⁷⁰.

Письменные памятники древности церковной показывают, что исповедание Преблагословенной Матери Господа нашего Иисуса Христа Богородицею в собственном смысле, составляя свящ. догмат Св. Церкви, то

1) было выражаемо в разнообразных, указаниях на рождение от Неё Богочеловека, при объяснении таинства воплощения и Божественного достоинства Иисуса Христа, то

2) было означаемо собственно употреблением имени: Богородица (Θεοτόκος, Deipara).

1. В первом отношении примечательные свидетельства, кроме находящихся в древнейших Литургиях, которые, по преданию, ведут своё начало от самих св. апостолов, встречаем в посланиях апостольского мужа Игнатия, также в писаниях отцов 2 века – св. Иустина Философа и св. Иринея Лионского .

Св. Игнатий выражает такое же понятие о Преблагословенной Деве, какое заключается в наименовании её Богородицею, когда говорит о таинстве воплощения:

«Бог наш Иисус Христос был во чреве Марии, по устроению Божию, от семени Давидова, но вместе и от Духа Святого: Он родился и крестился»¹⁷¹.

В словах: Бог был во чреве Марии – родился, очевидно, заключается и та мысль, что Св. Дева Мария истинно есть Богородица.

Св. Иустин, в разговоре с Трифоном Иудеем, упомянув, что по пророчеству Исаии (Ис.7:10–15) надлежало Богу родиться от Девы¹⁷², далее говорит: «Знаем, что Он есть первородный Сын Божий, рождённый от Отца прежде всех тварей (Кол.1:15). Также знаем, что Он есть и Сын Патриархов, поколику воплотился от Девы, Которая происходила от Патриархов, и соделался человеком немощным, не имущим вида (ἀειδὴς, Ис.53:2) и удобостраждущим... И сам Он именовал Себя Сыном человеческим (Лк.9:22), потому что родился от Девы, Которая была из рода Давида, Иакова, Исаака и Авраама»¹⁷³.

В словах: Бог, первородный Сын Божий, воплотился от Девы и был сыном Патриархов, заключается та мысль, что сия Дева-Матерь есть в собственном смысле Богородица.

Св. Ириней, рассуждая о таинстве воплощения, сравнительно говорит:

«Как первозданный Адам имел телесный состав свой из земли невозделанной и девственной (не бо одожди Господь Бог на землю, и человек не бяше делати ю: (Быт.2:5)); и был создан рукою Божиею, именно Словом Божиим, ибо вся Тем быша (Ин.1:3); так и для того, чтобы возглавить в Себе Адама, Бог Слово Сам родился от девственной Марии, и поистине воспринял на Себя такое рождение, какое нужно было для восстановления Адама»¹⁷⁴.

Выражениями: Сам Бог Слово родился от девственной Марии, прямо внушается понятие, что сию Деву Марию до́лжно признавать Богородицею.

2. Что касается собственно употребления имени: Богородица, то, по дошедшим до нас письменным памятникам, оно, уже как общеизвестное, в 3 веке было иногда изъясняемо в писаниях церковных, при изъяснении писаний Апостольских.

Оно было уже общеизвестно в 3 веке: ибо не редко встречается в писаниях отцов и учителей Церкви сего времени. Между ними можно указать на творения, приписываемые, не без оснований, св. Дионисию Александрийскому, также Кириллу Иерусалимскому, и в особенности на писания Александра Александрийского.

В послании св. Дионисия к Павлу Самосатскому читаем: «Скажи, почему ты называешь Христа отличным человеком, а не Богом истинным и, наравне с Отцом и Святым Духом, от всей твари прославляемым, воплотившимся от Св. Девы Богородицы Марии»¹⁷⁵?

В слове св. Кирилла Иерусалимского на Сретение Господне читаем: «Ныне небесный Жених с Богоматерью, брачным Своим чертогом, приходит во храм»¹⁷⁶.

Особенно важное свидетельство встречается в послании Александра еп. Александрийского к Константинопольскому епископу Александру, которое сохранилось в Церковной Истории Феодорита. В сем послании Св. Александр, заключая своё исповедание, пишет:

«Знаем воскресение из мёртвых, которое первоначально явил на Себе Господь наш Иисус Христос, Который, восприняв истинно, а не призрачно, тело от Богородицы Марии (ἐκ τῆς Θιοτόκου Μαρίας), по исполнении веков пришёл и к роду человеческому, для истребления греха»¹⁷⁷.

Более обстоятельные сведения об употреблении наименования Пресвятой Девы Богородицею в древнейшие времена получаем из тех исторических отзывов, какие дают нам Евсевий и Сократ в своих исторических писаниях.

Говоря о том, как Несторий увлечён был в ересь дерзостью, с какою вздумал первоначально отвергнуть наименование Матери Господа нашего Иисуса Христа Богородицею, Сократ пишет о значении сего наименования в древности:

«Наименование Богородицы вовсе отвергал Несторий, как будто неприличное Деве Матери Иисуса Христа. Эго произошло от великого невежества его, так как он, надмеваясь своим даром слова, не хотел руководствоваться древними истолкователями Св. Писания, а считал себя лучше всех. Он не понимал того.., что во Христе соединены Божество и человечество... На сем-то основании древние не сомневались называть Марию Богородицею (Θεοτόκον)»¹⁷⁸.

«Вот и Евсевий, сын Памфила, – продолжает Сократ, – в 3-й книге о жизни Константина, точно так пишет: Эммануил, что значит – с нами Бог, благоволил принять рождение ради нас. Место Его рождения по плоти называлось у Евреев знаменательным именем: Вифлеем. Боголюбезная царица Елена самое место, где совершилось рождение Христа от Богородицы (τῆς Θεοτόκου τὴν κύησην), почтила чудными украшениями, употребив всё, что только может служить к славе, Вифлеемской пещеры»¹⁷⁹.

«И Ориген в первом томе толкований на послание ап. Павла к римлянам, входил в изъяснение того, почему Св. Дева именуется Богородицею (Θεοτόκος λέγεται), и написал о том пространное толкование. Итак, ясно, что Несторий не сведущ в писаниях древних учителей Церкви, и именно поэтому, как выше замечено, он вздумал отвергать самое наименование Богородицы»¹⁸⁰.

Писания Оригена относятся к началу 3 века. Мы не имеем возможности узнать те объяснения, какие делал Ориген относительно наименования Преблагословенной Девы Богородицей, так как греческий подлинник толкований его на послание к римлянам, не сохранился. Но, тем не менее, и в этом виде свидетельство сие важно для нас по своей древности. Важно и потому, что Сократ указывает на Оригена в подтверждение священной древности употребления имени: Богородица, и в изобличение несторианских заблуждений.

Итак, несомненные свидетельства столь древних отцов и писателей Церкви не оставляют никакого места сомнению в том, что исповедание Преблагословенной Девы Марии Богоматерью и самое наименование Богородицы принадлежат первенствующей Церкви.

* * *

Дадим здесь место и тому вопросу, решение которого не необходимо в отношении к нашему предмету, но может быть подкреплением для благочестивой веры.

Показав древность наименования Богородицы и употребление его ещё в начале третьего века христианского, мы оставили нерешённым вопрос о первоначальном происхождении сего священного и досточтимого, по самой древности, наименования.

Прежде всего, следует привести себе на память то, что было сказано о первом богодухновенном наречении Преблагословенной Девы Материю Господа, или Богоматерью.

Если так наречена была Св. Дева ещё тогда, как Она имела во чреве воплотившегося Господа Бога: то не следует ли заключать, что уверовавшим в Господа Иисуса Христа, родившегося от Неё, с исповеданием Его единым Господом Богочеловеком естественно было соединять исповедание Матери Господа истинною Богородицею? Для выражения же такого исповедания благоговейная мысль вскоре могла прийти именно к сему, как более всякого иного выразительному, слову: Богородица. Можно сказать и решительнее, что благоговейная мысль св. апостолов, для выражения того исповедания, была приведена и сему слову тем же Духом, по действию Которого и праведная Елисавета, по зачатии, ещё до рождения Господа, наименовала Св. Деву Материю Господа. От апостолов уже перешло сие наименование к верующим по устному преданию.

И это заключение, вероятное само по себе, получает более твёрдости от благоприятствующих ему свидетельств христианской древности. Жившие ближе нас ко временам апостольским (в нач. 5 в.), – св. Кирилл Александрийский, блаж. Феодорит Кирский и Иоанн Антиохийский утверждают, что самое наименование Богородицы имеет своё происхождение от апостольского устного предания.

Св. Кирилл в письме к египетским монахам пишет:

«Удивляюсь тому, что многие стали ныне сомневаться: до́лжно ли именовать Св. Деву Богородицею? Но если Господь наш Иисус Христос есть Бог, то как не именовать Богородицею ту Св. Деву Которая родила Его? Сию веру предали нам божественные ученики, хотя и не упомянули в писаниях о самом наименовании. Так мыслить мы научены св. отцами»¹⁸¹.

Блаж. Феодорит, в изложении еретических мнений, пишет:

«Первою степенью нововведений Нестория было то мнение, будто Св. Деву, от Которой заимствовал плоть и родился по плоти Бог Слово, не должно признавать Богородицею, а только Христородицею; тогда как древние и древнейшие провозвестники истинной веры, по преданию апостольскому, учили именовать и исповедовать Матерь Господа Богородицею (κατὰ τὴν ὀποϛολικὴν παράδοσιν Θεοτόκον διδαξάντων ὀνομάζειν τὲ καὶ πίϛεύειν τὴν τοῦ Κυρίου Μητέρα)»¹⁸².

Подобные места есть во многих других писаниях Феодорита, напр., в письме к Епископу Иринею¹⁸³, в письме к Диоскору Александрийскому, где, предложив изъяснение наименования Богородицы, приводит свидетельства св. Александра Александрийского, Василия и др.¹⁸⁴, в письме к Скорацию о Нестории¹⁸⁵.

Иоанн Антиохийский, в своём дружеском письме, склоняя Нестория прекратить возбуждённые им прения о Богородице, доказывал ему важность и силу употребляемого во всех Церквах наименования Св Девы Богородицею.

«Все предшествовавшие Отцы и учители Церкви, – пишет Иоанн, – употребляли сие наименование, и, напротив, никто никогда не подвергал сомнению верности оного»¹⁸⁶.

Вслед за тем Иоанн подробно изъясняет сообразность оного с учением апостольским, которое, по словам его, «не только по устному преданию, но и в писаниях, внушает исповедовать бесстрастное рождение от Девы самого Сына Божия, единородного и вечного, а потому признавать и Матерь Деву Богородицею»¹⁸⁷.

Слова̀ двух последних свидетелей – Феодорита и Иоанна, примечательны, между прочим, и потому, что оба они находились в дружеских отношениях к Несторию. Видно, истина так была известна, и уверенность в ней так была велика, что и дружба не удерживала их от свидетельства об истине, противной Несторию.

* * *

Считая, таким образом, вопрос о первоначальном происхождении наименования Богородицы решённым, обращаемся к обозрению непрерывного сохранения в Церкви Христовой исповедания и наименования Преблагословенной Девы Богородицею в собственном смысле.

Для сего нам следует рассмотреть:

Обилие писаний св. отцов и учителей Церкви в указанном период времени и, с другой стороны, общеизвестность тех из них, в которых изображается учение о таинстве воплощения и о Лиц Богочеловека, а по связи с тем многократно говорится и о Преблагословенной Матери Богочеловека, – даёт нам возможность избрать, соответственно нашей цели, только не многие, отличающиеся особенною выразительностью, изречения из сих писаний.

Приведём свидетельства знаменитейших отцов сего века: Афанасия Александрийского, Григория Богослова, Григория Нисского, и только упомянём о Василии Великом и об Иоанн Златоусте.

Св. Афанасий часто говорит о Св. Деве Богородице, и именно в тех творениях, которых подлинность не подлежит никаким сомнениям. Например:

В третьем Слове против Ариан, в 14 главе:

«Ангелы, по Писанию, суть служебные духи, в служение посылаемы (Евр.1:14); они о дарах, подаваемых Отцом чрез Слово, возвещают приемлющим оные; и сам Ангел, видимый человеком, исповедует, что он послав от высочайшего Владыки; как исповедал сие Гавриил, явившись Захарии, и потом Богородице Марии (ἐπὶ τῆς Θεοτόκου Μαρίας)»¹⁸⁸.

в 29 главе:

«Цель и главное содержание (χαρακτήρ) Свящ. Писания состоит в том, чтобы научить нас двум истинам о Спасителе:

1. что Он от века был и есть Бог Сын, как Слово, сияние и премудрость Отца, и

2. что Он в последок дней (Евр.1:1) соделался человеком, восприняв плоть от Девы Богородицы Марии (ἐκ Παρθένου τῆς Θεοτόκου Μαρίας)»¹⁸⁹.

в 33 главе.

«Многие из людей были святы и чисты от грехов. Вот Иеремия был освящён ещё во утробе матерней (Иер.1:5), и Иоанн, ещё носимый во чреве матери, взыграл радостно на приветственный глас Богородицы Марии (τῆς Θεοτόκου Μαρίας). И однако ж царствова смерть от Адама даже до Моисея, и над не согрешившими по подобию преступления Адамова (Рим.5:14), и таким образом люди смертные и тленные были подвержены немощам своей природы... Тогда как Он родился от Богородицы Марии (ἐκ τῆς Θεοτόκου Μαρίας) по плоти, говорится, что родился Тот, Кто подаёт другим рождение к бытию»¹⁹⁰.

В том же смысле и с такою же силою употреблено св. Афанасием наименование Богородицы в слове о Воплощении. Выписка из сего слова сделана Кириллом Александрийским в Послании к Царицам, помещённом у Биния¹⁹¹.

В четвёртом Слове против Ариан: в 32 главе.

«Сочетание в едином (Христе) Слова Божия и естества человеческого яснее и решительнее, чем наши умозаключения, показывает сказанное Архангелом к Богородице (πρὸς τὴν Θεοτόκον); ибо он сказал: Дух Святый найдет на Тя, и сила Вышнего осенит Тя: темже и Раждаемое свято, наречется Сын Божий (Лк.1:35)¹⁹². Итак, Христос есть Богочеловек, родившийся от Марии (ὁ ἐκ Μαρίας Θεος-ἄνΘρωπος)»¹⁹³.

Кроме того можно указать множество других подобных, мест в писаниях, сему же отцу приписываемых, как то: в слове о Воплощении¹⁹⁴, о Девстве¹⁹⁵ в Разговоре, написанном в опровержение Ария ереси¹⁹⁶, в Разных вопросах¹⁹⁷, в слове на Благовещение Пресв. Богородицы¹⁹⁸, в Разговоре о Св. Троице¹⁹⁹, в слове, на Рождество Христово²⁰⁰. В последнем из сих писаний есть примечательное различение между наименованиями θεοτόκος и θεοδόχος, с таким решением, что Св. Деву не прилично называть одним именем θεοδόχος, без присовокупления и θεοτόκος²⁰¹.

Св. Григорий Назианзин, с особенною силою говоря о рождении Сына Божия, предвечном от Отца и о временном рождении Его же по плоти от Матери, не так многократно, как св. Афанасий, но также ясно и сильно выражает исповедание и именование Св. Девы Богородицею в собственном смысле.

В 1 главе о Боге-Сыне он, обращая речь свою к противнику учения веры о предвечном рождении Сына от Отца, писал:

«И ты не можешь приметить того, что Кто по плоти имеет отличное рождение (ибо где нашёл ты по своим началам Богородицу Деву (Θεοτόκον Παρθένον!), для Того инаково и духовное рождение; лучше же сказать: Кто имеет не такое же бытие, Тот имеет и отличное рождение»²⁰².

Слич. изображение дольнего рождения Сына от Девы Богородицы ниже в том же Слове, где св. Григорий разбирает в отдельности речения о Сыне более унизительные²⁰³.

В послании св. Григория к пресвитеру Кледонию читаем:

«Если кто не признаёт Марию Богородицею (Θεοτόκον τὴν Μαρίαν), то он отлучён от Божества...»

И далее самое строгое изъяснение:

«Если кто говорит, что в Деве образовался человек и потом уступил место Богу; то он осуждён: ибо это значит не рождение Бога признавать, но избегать рождения. Если кто вводит двух сынов, одного от Бога и Отца, а другого от матери, а не одного и того же: то да лишится он всыновления, обещанного право верующим; ибо хотя два естества – Бог и человек, но не два Сына, не два Бога»²⁰⁴.

Св. Григорий Нисский, жалуясь на удаление некоторых современных ему христиан от древнего истинного вероучения о Лиц Богочеловека Иисуса Христа и на отступление, вслед за тем, от исповедания Св. Девы Богородицею, представляет сие исповедание, как признак, по которому можно узнавать право верующих и обличать погрешительно мудрствующих о таинстве воплощения Бога Слова. Вот собственные слова св. Григория о Богочеловеке и Богородице.

«Ни начало, ни кончина земной Его жизни не таковы, каковы начало и кончина нашей жизни. Но и в первом, и в последней Он явил Свою Божескую власть. Начало Его не было осквернено похотью; кончина не привела Его плоти к истлению. За что же нас обвиняют, если мы возвышенным голосом проповедуем, что Христос есть Божия сила и Божия премудрость, вечно неизменный, вечно нетленный Бог, Который, и соединившись с нашим естеством, подверженным изменению и тлению, не только Сам пребыл чист, но и осквернённое очистил? За что ненавидят нас? И что̀ значат сии новые жертвенники, воздвигаемые в противоположность нашим? Или мы возвещаем другого Иисуса? Или вводим чуждого? Или принимаем в основание своего учения новые писания? Или дерзает кто-либо из нас Св. Деву Богородицу (τὴν ἁγίαν Παρϑένον τὴν Θεοτόκον) называть человекородицею (ἀνϑρωπστόκον), как некоторые из них называют Еёё с потерею всякого благоговения?.. Не прелагайте пределов, положенных отцами нашими, не отметайте простого проповедания. Не предпочитайте разноречивых и переменчивых учений. Но соображайтесь с древним правилом Веры, и Бог мира будет с вами»²⁰⁵.

Столько же выразительное исповедание Преблагословенной Девы Богородицы находится в одном из слов св. Григория о блаженствах²⁰⁶, которое было читано и на вселенском Ефесском Соборе²⁰⁷. В слове св. Григория на Крещение Господне часто именуется Св. Дева то Богородицею, то Богоматерью (Θεομήτωρ)²⁰⁸.

Свидетельства Василия Великого и Иоанна Златоустого не требуются для нас иные, кроме тех, какие слышатся в составленных ими Литургиях.

Имя Богородицы встречается в писаниях того же века пастырей Церкви: Антиоха, Аммона Адрианопольского и других (приводимых в свидетельство самим Кириллом Александрийским)²⁰⁹.

После сего не до́лжно ли назвать странною и довольно исполненною ошибкой мнение тех писателей, которые уверяют, будто наименование Матери Господа нашего Иисуса Христа стало быть известно позже 4 века? Варнефрид почему-то думал и написал, будто сие наименование в первый раз было произнесено на Соборе Константинопольском 5, бывшем при Императоре Юстиниане (это уже в VI веке)²¹⁰.

Против подобных отзывов можем ещё употребить два свидетельства об истине доказанной: свидетельство друга Нестория – Иоанна Антиохийского, и другое – врага христианству – Юлиана отступника.

Вот собственные слова Иоанна: «Предвечный Сын Божий, как учит Божественное Писание, бесстрастно родился от Девы. Посла Бог, по выражению ап. Павла, Сына Своего единороднаго, раждаемаго от жены (Гал.4:4)... Если по причине сего рождения именуется у отцов Дева Богородицею, как и действительно именуется, то не вижу никакой надобности входить в споры и нарушать мир Церкви. Мы не подвергаем себя никакой опасности, когда говорим и мудрствуем так, как издревле говорили и мудрствовали в Церкви Божией богомудрые учители»²¹¹.

Об отступнике Юлиане известно, что он ещё в своё время (около 362 года) укорял христиан, между прочим, и за продолжение древнего обычая называть Марию Богородицею: Θεοτόκον δὲ νμεῖς οὑ παύεσϑε Μαρίαν καλοῦντες²¹².

«Думал ли я, – так писал надменный Несторий в ответ на увещательное письмо друга своего Иоанна Антиохийского²¹³, – думал ли я подвергнуться клевете касательно чистоты моей веры, я, который доселе сражался с еретиками? Я нашёл свою (Константинопольскую) Церковь в разделении: одни называли Св. Деву родившею только Бога – Богородицею (Θεοτόκον), другие – родившею только человека (ἀνϑρωποτόκον) – человекородицею. Чтобы примирить тех и других между собою, я назвал её, как родившую Христа, Христородицею (Χριϛοτόκον), по тому соображению, что это слово означает и то и другое – и Бога и человека. Но не беспокойся... Если мы увидимся на Соборе, которого ожидаем, то, надеюсь, всё приведём без соблазна и мирно к своему порядку. Ты менее, нежели кто-нибудь, должен бояться обыкновенной дерзости Египтянина²¹⁴, опытов которой много имеешь в виду».

Вот обстоятельства, предшествовавшие Ефесскому Собору, на котором был защищаем и навсегда и для всех определён догмат о Преблагословенной Матери Господа нашего Иисуса Христа, совокупно с вероучением о едином Лице Его! Можно поверить словам Нестория, что действительно между современниками его появлялись уже люди, не чисто понимающие догмат о Преблагословенной Деве, при ошибочном представлении в Иисусе Христе отдельных одно от другого естеств Божеского и человеческого. Можно поверить потому, что ещё св. Григорий Нисский, как мы видели пред сим²¹⁵, жаловался на подобное неправомыслие некоторых. Но дело в том, что Несторий, вместо вразумления неправомыслящих в своей Константинопольской Церкви, с переменою наименования Св. Девы Христородицею, не переменил ложного направления в истолковании догмата и, ко вреду всей Церкви и собственному, сам в этом стал на стороне неправомыслящих.

Упорный по природе ересеначальник решился отстаивать своё и других неправомыслие тем с большею дерзостью, чем сильнейшие имел надежды на приближённых к Императору сановников Империи: Кандидиана и Иринея, равно как на державшихся его стороны: вельможу Иоанна и воинского чиновника Палладия²¹⁶. Последствия показали, что Несторий мог надеяться себе содействия и от Иоанна Архиепископа Антиохийского с подведомственными ему епископами²¹⁷.

Таким образом, много было защитников на стороне Нестория, и он мог в своём ослеплении не беспокоиться, даже издеваться над истинным поборником и защитником древнего православного догмата, св. Кириллом Александрийским. Всё было на стороне Нестория; но не было одного: не было истины. Истина была на стороне Кирилла, и скоро восторжествовали защитники истины.

Надежда на составление Собора, какую выражал ересеначальник в письме своём к другу, исполнилась, по устроению Божию, вскоре.

В 431 году отовсюду собрались предстоятели Церквей восточных и западных²¹⁸ в Эфес, и, несмотря на коварство, наглость и насилия со стороны сборища нечестивых, в самом деле всё привели и порядку, но не к тому, о каком замышлял Несторий, а к благословенному Богом порядку – к утверждению древнего догмата о воплощении, к прославлению Преблагословенной Девы, торжественным провозглашением свойственного Ей наименования Богородицею.

На Соборе в ефесском храме Богоматери, куда Несторий, несмотря на троекратный, по церковным правилам, вызов, не хотел явиться²¹⁹, без него было рассматриваемо учение его в послании к св. Кириллу²²⁰ и в книге о догмате²²¹. Тогда как найдены здесь мудрования вовсе не согласные с духом Св. Писания, и изъяснение догмата о воплощении, не сообразное с Символом Никейско-Константинопольским и нечестивое, св. Отцы единодушно определили: учение Нестория, как еретическое, и самого Нестория, как еретика и уничижителя Пресвятой Девы Богородицы, предать анафеме²²².

Вот, для примера, суждения и отзывы некоторых отцов Собора о мудрованиях Нестория относительно Богородицы и догмата о воплощении, – суждения и отзывы, проясняющие для нас ход и обстоятельства дела.

Гелланик, Епископ Родосский, сказал:

Я последую Символу Православной Веры, составленному в городе Никее, Собором трёхсот восемнадцати св. отцов, и исповедую Св. Деву Марию Богородицею: а тех, кто верует не так, предаю анафеме²²³.

Акакий, Епископ Милетский, сказал:

Писание Нестория читанное пред вами, ясно показывает, что он имеет причины бояться, и не напрасно отрёкся прийти на сей святой и великий Собор. Видно, он сам сознаёт, что им искажено учение Св. Писания и изменена вера св. отцов; от того-то он сделался так страшлив, что окружил своё местопребывание войском, как стеною. Из писания его видно, что он, отвергнув слова, какие употребил Собор Никейский о Единородном Сын Божием, всё дело домостроительства спасения приписывает одной только плоти, говоря, что один только храм Божий претерпел рождение о смерть Признаёт он соединение Божества с плотью только на словах, а на самом деле отвергает оное; проповедует чуждое учение, а хвалится, будто проясняет догмат Веры. Так как всё сие противно истине и нечестиво, то я чуждаюсь его и отрекаюсь от общения с теми, которые так учат²²⁴.

Когда произнесли подобные сим отзывы один за другим 34 епископа, общее негодование возросло, и со всех сторон послышались восклицания: «Писания и догматы Нестория проклинаем! Еретика Нестория все предаём анафеме! Вселенная проклинает нечестивое мудрование Нестория»²²⁵!

За тем, собственно, для определения догматов о Богочеловеке и Богородице, сколько возможно, обстоятельного, на Соборе были приняты, относящиеся к изъяснению их, избранные места из творений св. отцов: Петра Александрийского²²⁶, Афанасия Великого²²⁷, Григория Богослова²²⁸, Киприана Карфагенского²²⁹ и других²³⁰. По соображению с ними, наконец, единогласно отцами сего Собора утверждено, превосходно составленное св. Кириллом, раскрытие тех догматов, с опровержением всех перетолкований Нестория²³¹.

Утвердив сие, Вселенский Собор утвердил и торжественно провозгласил, при чистом вероучении о таинстве воплощения, достодолжное исповедание и неотъемлемое наименование Преблагословенной Девы Марии Богородицею. Отселе уже слова св. Кирилла: «Кто не исповедует, что Эммануил есть истинный Бог, а потому и Св. Дева Богородица, ибо Она родила по плоти Слово Божие воплотившееся: тот да будет анафема»²³², как слова, утверждённые и усвоенные Ефесским Собором, имеют силу и значение решительного суда Церкви вселенской, для всех и навсегда.

Для того чтобы показать, сколь неосновательны возражения Нестория против наименования пресвятой Девы Богородицею, приводим здесь те из них, которые казались ему неопровержимыми, и которые вполне отвергнуты св. Кириллом:

1) Несторий говорил, будто называть Святую Деву Богородицею звучит то̀ же, что̀ утверждать рождение от Неё Божеского естества²³³.

Св. Кирилл на такое возражение отвечает:

Не знаю, как ты можешь думать о самовидцах и слугах Слова и священнодевствователях Божественных тайн. Но они, как от крайнего нечестия, отвращались от всякой мысли, будто Слово, предвечно рождённое от Бога Отца, временным рождением вторично призвано к началу бытия, или будто какой либо корень Своего существования Оно получило во плоти Св. Девы. И однако же они называют Её Богородицею, поскольку Она родила Эммануила, Который есть Бог по естеству; ибо Слово, будучи Богом по естеству, высшим нас, сделалось подобным нам и стало с нами... Писание говорит: Слово, сущее от Бога Отца, плоть бысть, то есть, не слитно и ипостасно соединилось с плотью... Но ка̀к, скажи мне, стало бы Слово плотью, если бы не приняло рождения от Жены, когда законы естества человеческого сего требуют, и когда начало существования во плоти иного пути иметь не может²³⁴? Когда у нас нет никого, кто бы говорил, что Дева родила из собственной плоти естество Божеское: то пусть он (Несторий) не трудится всуе – составлять для нас умозаключения не из верных положений²³⁵.

2) Несторий говорил, что Бог Слово не рождался от Девы, а только прошёл Её Владыка всяческих, просияло сквозь Неё Солнце правды, и Бог Слово с человеком, рождённым Ею, соединился. Посему Она есть только Христородица²³⁶.

Св. Кирилл, раскрыв истину рождения Бога Слова по плоти от Девы, опровергает каждое выражение Нестория: «Что же значит сие выражение: прошёл Её Владыка всяческих? Если понимать это так, что Бог Слово перешёл чрез Неё, как бы с одного места до другого: то само Слово скажет Несторию гласом святых Своих: еда небо и землю не Аз наполняю (Иер.23:24)? Если же Божество, пребыв в Ней время, потребное для рождения, устроило Себе только относительное (σχετικὴν, то есть, состоявшее только в отношениях Бога к богоносному человеку, а не Ипостасное соединение) обитание в человеке, рождённом от Неё: то мы ничего не видим особенного в Св. Деве, сравнительно с прочими жёнами; ибо и рождённый Елисаветою был освящён тем Духом, Которым и сам Сын в вас вселяется (Еф.3:16). Посему ты можешь сказать, что и Елисавету прошло Слово, сущее от Бога, также прежде рождения вселившись в порождение чрева её Духом... Ка̀к же прошёл Деву Владыка всяческих и Солнце правды? Кого ты думает украсить сими именами? Простого человека, одного из нас, только освящённого, имевшего в себе как бы обитателем Бога-Слово? Но быть Владыкою всяческих, содержать всё и просвещать существа разумные не свойственно нашей ограниченности, а принадлежит единому Всесовершенному и Верховному Существу»²³⁷.

3) Несторий говорил: «О блаженном Иоанне Крестителе святые ангелы предвозвестили, что младенец исполнен будет Духа Святого от утробы матерней (Лк.1:15). И действительно, блаженный Иоанн родился, имея Духа Святого. Но Елисавету никто не станет называть Духородицею. Точно так же не до́лжно и Деву Марию называть Богородицею»²³⁸.

«Несомненно то, – отвечает св. Кирилл, – что Елисавета родила блаженного Иоанна, помазанного Духом Святым ещё во утробе матерней. Если бы где-либо в боговдохновенном Писании было сказано, что и Дух Святой плоть бысть: ты мог бы говорить, что Елисавету до́лжно называть Духородицею. Но когда сказано только, что рождённый от неё почтён помазанием Духа: зачем же ты хочешь таинство самого воплощения уравнивать с благодатным только причастием даров Духа? Не всё равно сказать: Слово плоть бысть, и: человек помазан от Духа духом пророческим. О Св. Деве написано: се Дева во чреве приимет, а родит Сына: и Рождённый Ею назван Эммануилом, что значит: с нами Бог (Ис.7:14); а о Елисавете написано, что она родит сына, который в духе и силе Илии предъидет пред лицом Господним, уготовати пути Его (Лк.1:17). Посему никак нельзя Елисавету называть Духородицею, так как рождённый ею был Пророк Вышнего: но поистине Св. Дева есть Богородица; потому что Она родила по плоти Бога, соединившегося ипостасно с плотью»²³⁹.

А чтобы показать, сколь недостаточно усвоять Св. Деве, одно имя Христородицы, Кирилл принимает сперва во внимание то, что имя: Христос – помазанник, принадлежит не одному Эммануилу, но и всем получившим помазание от Духа Святого (Пс.104:15; 1Цар.10:10, 16:13; 1Пар.16:22), даже всем христианам (1Ин.2:20–27; Деян.10:44–46, 38)²⁴⁰. Потом рассуждает:

«Есть большое различие и неизмеримое расстояние, каким отдаляется наша ограниченность от величия и превосходства над нами Спасителя нашего. Мы рабы, а Он по естеству Господь и Бог, хотя и благоволил быть с нами в подобном нашему состоянии, по домостроительству. Посему-то блажен. Павел назвал Его не только Христом, но ещё и Богом (Еф.5:5). Все прочие наименованы христами потому только, что получили помазание, а истинный Христос и Бог есть только один. Эммануил. И тот, конечно, не погрешил бы, кто захотел бы сказать, что и матери других людей, получавших помазание в утробе матерней, – христородицы: но они далеко не таковы, чтобы назвать их Богородицами. Единая только Пресвятая Дева между всеми представляется и именуется Христородица и вместе Богородица; ибо Она родила не простого человека, подобного вам, но воплотившееся и вочеловечившееся Слово, сущее от Бога. По благодати усыновления называемся, и мы богами, но Единородный Сын есть Бог не по благодати, а по естеству и по истине, хотя и соделался плотью»²⁴¹.

В заключение исследования первой и главнейшей истины, входящей в состав догмата о Преблагословенной Деве Марии, надобно сказать, что во всех веках, последующих за Ефесским Собором, исповедание Преблагословенной Девы Богородицею, сохраняясь неизменно в Православной Церкви, выражаемо было и выражается в бесчисленных местах творений отцов, учителей и песнописцев церковных, в составлении и совершении молитвословии, в посвящении честнейшему имени Богоматери бесчисленно множества храмов.

Сие исповедание, как священная, возвышенная и утешительная для человечества истина, как догмат, определённый вселенскою Церковью, которая есть столп и утверждение истины (1Тим.3:14), без сомнения, неизменно пребудет и до века по тому пророческому слову, которое изрекла Сама носившая в Себе воплощённое Слово: се бо отныне ублажат Мя вси роди (Лк.1:48).

С другой стороны, может быть, не излишне заметить и поразительную строгость суда Церкви Божией на совопросников века сего (1Кор.1:20), противящихся святому учению её и исповеданию. Посмотрите со вниманием на то имя, которым, как стрелою гнева Божия, Церковь поражает за оскорбление имени Матери Божией.

Νεϛοῥίῳ, νέῳ Ἰούδᾳ – Несторию, новому Иуде: так была надписана хартия от Вселенского Собора к Несторию, с низложением и отлучением его от Церкви²⁴².

Имя злосчастного ученика-предателя переносится на душу, уничижившую Преблагословенное имя Матери Господа нашего Иисуса Христа, Богородицы Марии!

Не с праздным любопытством, но с благоговейным желанием почтить дивные тайны Богородицы и уяснить для себя нравственное её достоинство, беспримерно высокое, должны мы приступить к раскрытию учения Веры о приснодевстве Преблагословенной Матери Господа нашего Иисуса Христа. И если где, то здесь в особенности, мысль о божественных тайнах должна бодрствовать на страже сердец и помышлений человеческих, иногда не совсем чистых, иногда суетных.

Словом «приснодевство» (от греческ. ἀεὶ – присно, и παρϑένος – дева чистая) на церковном языке выражается то понятие о Матери Господа нашего Иисуса Христа, что Она, как в Своём безневестном зачатии и неискусобрачном рождении Сына пребывала истинно девою, так и по рождении Его, во всю жизнь, соблюдая Своё девство, пребыла чистою девою: Она – дева до рождества, дева в рождестве, дева и по рождестве.

Мысль о приснодевстве Матери Божией заключает в себе указание на существенное достоинство Её, высшее всех в роде человеческом, и на необходимое свойство Богородицы в собственном смысле; так что самым понятием о Богородице необходимо предполагается понятие и о присводевстве Её, равно как понятие о приснодевственной Матери само собою указывает на единую пречистую Матерь Божию.

Св. Церковь представляет догмат о приснодевстве в трёх раздельных истинах. О двух первых истинах: девстве Матери Божией до рождества, и в рождестве, можно сказать, что они с одинаковою ясностью и совокупно изображаются в Св. Писании; а последняя истина: девство всегдашнее и по рождестве, не иначе, как прикровенно, заключается в некоторых указаниях Св. Писания и уясняется более на основании предания Св. Церковью. Посему и в самом раскрытии догмата о приснодевстве Богоматери, с большим удобством можно представить особо:

1) учение о девстве Её прежде рождества и в рождестве, и

2) учение о девстве Её по рождестве.

О девстве Матери Господа нашего Иисуса Христа до времени рождения Его, равно как в зачатии Его и рождении, твёрдые и ясные свидетельства находим:

В пророческих словах Исаии о Эммануиле и в Евангельском повествовании о рождении Эммануила – Иисуса Христа.

Слова̀ Исаии: се дева во чреве зачнет, и родит, Сына, и нарекут имя Ему Еммануил (Ис.7:14), отнесены Евангелистом, в описании обстоятельств рождества Иисус-Христова, к Мари, обрученней Иоcифови, Которая, прежде даже не снитися има, обретеся имущи во чреве от Духа Свята (Мф.1:18–25), Которая есть именно Матерь Эммануила – Дева, предречённая Пророком: се дева... (Мф.1:23).

Против неправомыслящих толкователей слова: alma, употреблённого в еврейском тексте пророчества и переведённого у LXX словом παρϑένος – дева, достаточно заметить, что:

а. Самое производство слова alma от alam – сокрывал, указывает на возраст девы юношеский; ибо в этом возрасте девы, по обычаю восточных народов, оставались сокровенными от чужих взоров. Как находящимся в состоянии воспитания, так и достигшим юношеского возраста, девам на Востоке не дозволялось оставлять дома родительского и являться в обществе до времени брака; от чего они назывались даже заключёнными (2Макк.3:19; 3Макк.1:15).

б. Сведущий в еврейском свящ. языке, Иероним заметил, что словом alma означается не вообще только дева, как bethula, но именно сокровенная, юная и цветущая возрастом дева; притом блажен. Иероним уверяет, что и на финикийском языке (lingua punica) слову alma усвояется значение девы в строгом смысле²⁴³.

в. И в других шести местах ветхозаветного Писания слово alma употреблено также в значении девы, именно: (Быт.24:43; Исх.2:8; Пс.67:26; Песн.1:2, 6:7; Притч.30:19).

г. Значение девы в строгом смысле соединять со словом alma у пророка необходимо по самому значению и цели пророчества. Пророк возвещает царю и народу о величайшем знамении, какое дарует им Бог: но если рождающая не дева в собственном смысле, то какое было бы знамение? Если образ рождения младенца обыкновенный, то не было бы и чуда²⁴⁴.

2. В повествовании евангелиста Луки о благовещении. Благовестием Архангела о зачатии и рождении Сына Вышнего (Лк.1:28–33) Мария смутилась, поскольку любила и хранила девство, и изрекла Своё опасение: како будет сие, идеже мужа не знаю (Лк.1:34)? В ответ Архангела открывается Ей та высочайшая тайна, что и зачатие и рождение Её будет девственное, сверхъестественное: Дух Святый найдет на Тя, и сила Вышнего осенит Тя: темже и Раждаемое свято, наречется Сын Божий (Лк.1:35). Очевидна отсюда, хотя и непостижима, та истина, что Дева Мария и в зачатии и в рождении пребывает девою.

3. В словах ангела к хранителю девства Марии, Иосифу: не убойся прияти Мариам жены твоея: Рождшеебося в Ней от Духа есть Свята (Мф.1:19–20). Слова: рождшееся в Ней от Духа есть Свята, – представляют совершенное и высокое выражение девства прежде рождества и в рождестве, и сильнейшее отрицание всякой мысли с сим несогласной.

Наименование жены Ангел употребляет применительно к обыкновенному словоупотреблению, как говорят об обручённой: но что говорит о жене только мнимой, в том устраняет всякое сомнение словами: Рождшееся в Ней от Духа есть Свята.

4. В повествовании евангелиста Матфея о рождестве Иисус-Христа. Определённое и решительное указание на то, что зачатие Марии было девственное, находим в словах: прежде даже не снитися има, обретеся имущи во чреве от Духа Свята (Мф.1:18). Находим указание и на то, что самое рождение Девы было неискусомужное, в словах: и прият Иосиф жену свою, и не знаяше ея, дóндеже роди Сына своего первенца (Мф.1:25).

Что употреблённые здесь частицы: прежде даже, и: дондеже, должны быть изъясняемы не в значении какого-либо предела времени, далее которого следовало бы уже действие, прежде него отрицаемое, – это увидим в учении о девстве Матери Божией по рождестве, при опровержении возражений.

Свидетельства предания и древнейших отцов

1. Предание, сохранившееся в древних Символах: так называемом, апостольском, и других, говорит прямо о девственном зачатии и рождестве Господа нашего Иисуса Христа от Девы Марии, по наитию на Неё Духа Святого. В них изображена вера в Сына Божия, воплотившегося от Духа Свята и. Марии Девы²⁴⁵.

Предание же говорит, что Богоизбранная Отроковица, с раннего возраста посвящённая Богу и возлюбившая девство, для того и обручена была праведному мужу Иосифу, чтобы он, под именем супруга, был стражем её девства²⁴⁶.

Следуя сему преданию, как достоверному, Отцы Церкви: св. Григорий Нисский и другие, свидетельствуют именно, что священники, воспитавшие Деву при храме, когда достигла Она юношеского возраста, решились, по устроению Божию, обручить Её такому мужу, который мог бы быть стражем её девства, по обету Её, и действительно избрали для сего мужа праведного Иосифа²⁴⁷.

2. Свидетельства отцов, кроме тех, какие уже встречались выше (в учении о Богородице²⁴⁸) можно указать в древнейших писаниях следующих отцов:

Св. Игнатий писал к ефесеям: «От князя века сего сокрыто было девство и рождение Марии, также и смерть Господня – три громких таинства, кои в тишине Божией совершились»²⁴⁹.

Св. Иустин в разговоре с Трифоном: «Сказанное Даниилом о Приемлющем царство вечное: видах яко сына человеческаго (гл. 7, ст. 13), означает то, что Сей явится и соделается человеком, но человеком не от семени человеческого. Вот и таинственное указание: отторжеся камень от горы без рук» (гл. 2. ст. 34)²⁵⁰.

Св. Ириней писал: «Как Ева, хотя имела мужа, но ещё оставаясь девою, показала преслушание, и чрез то причинила смерть как себе, так и всему роду человеческому: так Мария, быв обручена мужу, но пребывая Девою, явила послушание (Лк.1:38), и чрез то послужила спасению своему и всего рода человеческого»²⁵¹.

Св. Григорий Нисский в слове на Рожд. Христово говорил: «Одна и та же и Матерь и Дева. Ни девство не воспрепятствовало Ей родить, ни рождение не нарушило девства. Прилично Тому, Кто вступил в жизнь человеческую для приведения всех к непорочности, родиться от послужившей Его рождению Непорочной; ибо Неискусобрачная обыкновенно называется и Непорочною»²⁵².

Подобно в слове против Евномия, в ответ на вопрос: как Бог явился во плоти?²⁵³.

Св. Амвросий, в защиту истины приснодевства Матери Божией, писал:

«Сказавшая сии слова: се раба Господня, буди Мне ныне по глаголу твоему, и после того, как зачала во чреве, два, и после того, как родила, дева. Ибо и Пророк (Ис.7:14) возвестил не только о том, что зачнёт дева, но и то, что родит дева»²⁵⁴.

Св. Иоанн Златоуст говорил: «Не спрашивай, каким образом Дух образовал Младенца Деве? Ибо, ежели при естественном действии не возможно объяснить сего образования, то как можно объяснить сие, когда чудодействовал Дух? Ничего более не знаю, говорит Евангелист, а знаю только то, что Рождённое в Ней рождено от Духа. Устыдитесь вы, желающие постигнуть сверхъестественное рождение!.. Не думай, что ты всё узнал, когда слышишь, что Христос родился от Духа... Как Беспредельный вмещается во утробе? Как Всесодержащий носится во чреве жены? Как Дева рожает, и остаётся Девою»²⁵⁵?

Сюда же относятся все те писании Отцов и учителей Церкви, в которых они изъясняют многие из сверхъестественных событий ветхозаветных, как образы и предначертания, совершившегося в рождестве Девы чуда чудес. Такими образами девства Богородицы признаются в особенности:

1. купина в огне несгораемая,

2. море немокрыми стопами преходно,

3. камень цел, воду источающ,

4. гора, от неяже отсечеся камень не рукама;

5. отроцы в пещи невредими, и

6. жезл Ааронов прозябший²⁵⁶.

Св. Иоанн Дамаскин, выражая священное верование в ненарушимое девство Родившей Господа, говорит: «Господь рождается в обыкновенное время по прошествии девяти месяцев, по обыкновенному закону чревоношения, но безболезненно, превыше всякого рождения... как и Пророк сказал: прежде неже чревоболети Ей, роди, прежде неже прийти труду, чревоболения избеже, и породи мужеск пол» (Ис.66:7)²⁵⁷.

В Никейско-Константинопольском Символе изображено исповедание Веры в Господа нашего Иисуса Христа, воплотившегося от Духа Свята и Марии Девы, и вочеловечшася. Не трудно приметить в сих словах утверждение и той истины, что как зачатие Марии было девственное, так и рождение не лишило Родившей ни девства, ни собственного Ей наименования Девою.

На третьем Вселенском (Ефесеком) Соборе, при защищении исповедания и наименования Матери Господа нашего Иисуса Христа Богородицею, было весьма часто повторяемо то же имя Девы, как всегда, Ей принадлежащее²⁵⁸. А в торжественном слове, после сего Собора произнесено было, между прочим, такое славословие Матери Божией: «Ты венец-девства! Ты – Матерь и Дева... И кто из человеков возможет достойно восхвалить всепетую Марию? Она, о, чудо, и Матерь, и Дева»²⁵⁹!

На четвёртом Вселенском (Халкидонском) Соборе провозглашённый догмат о Лице Господа Иисуса Христа заключает в себе, между прочим, следующе: «Поучаем исповедывати единого и тогожде Сына... рождена прежде век от Отца по Божеству, в последние же дни тогожде ради нас и ради нашего спасения от Марии Девы Богородицы, по человечеству»²⁶⁰.

Ограничиваемся свидетельствами сих только Соборов потому, что указания последующих Соборов на догмат о приснодевстве Матери Божией вообще, и в частности о сохранении девства её по рождеству, приличнее могут быть представлены в следующей части учения.

Некоторые черты учения в Св. Писании

Не многие, не ясно выраженные и не прямые, но тем не менее понятные указания в Св. Писании на всегдашнее девство Матери Божией и по рождеству, находятся в словах пророка Иезекииля (Иез.44:1–3), особенно же в словах самой Девы Марии (Лк.1:34).

Пророк Иезекииль, в описании таинственного видения храма, говоря о восточных вратах сего храма, предзнаменует тайну Матери Божией. О сих вратах пророк сказал: Сия бяху затворенна. И рече Господь ко мне: сия врата заключенна будут, и не отверзутся, и никтоже пройдет ими: яко Господь Бог Израилев, внидет ими, и будут заключенна (Иез.44:1–3).

По разуму и изъяснению св. отцов, сии врата храма заключённые, быв понимаемы в смысле в таинственном, знаменуют Преблагословенную Марию – Матерь-Деву, посредством Которой Искупитель Господь и Бог наш вошёл в мир сей. К Ней относятся неоднократно повторяемые выражения: затворенна, заключенна, не отверзутся, никтоже пройдет ими; поскольку Она, как до зачатия, так и в зачатии, и в рождении, и по рождении Богочеловека пребыла в чистом и ненарушимом девстве. И следовательно Она есть истинно приснодевственная Матерь Божия²⁶¹.

В словах самой Девы Марии, сказанных благовестнику: како будет сие, идеже мужа не знаю? (Лк.1:34) – при посредстве древнейшего предания, христианское соображение может уразумевать свидетельство самой Матери Божией о Своём приснодевстве во всей обширности сего слова.

Воспользуемся примечательным опытом такого соображения.

«Чтобы правильно разуметь сие слово, необходимо до́лжно, во-первых, предположить, как и предание сказует, что Мариам ещё прежде обязала Себя обетом, во всю жизнь Свою хранить девство: ибо не обязанная сим обетом, и обручённая мужу, какую имела бы причину вопрошать о возможности родить сына: како будет сие? Во-вторых, надлежит взять в соображение закон Моисеев (Чис.30), по которому обет девы или жены мог быть уничтожен одним словом отца или супруга, и только тогда становился твёрдым, когда отец или супруг слышал о нём, и не отверг оного. Из сего соображения до́лжно заключить, также согласно с преданием, что обет девства, который, на предсказание о рождении Сына, заставил Марию сказать: како будет сие? был уже тогда известен Иосифу, и признан им, и что он обручил себе Пречистую Деву с тем, чтобы, под именем супруга, быть стражем Её девства, которому нужно было таиться под наружным покровом брачного союза в таком народе, который, привлекаясь видимым благословением брака, не постигал высоты девства. По сим обстоятельствам, сколь ни далека была Мариам от того, чтобы не веровать, или сомневаться, или прекословить, или любопытствовать, принуждена, однако была вопросить Ангела: како будет сие, идеже мужа не знаю? Хотя имею мужа по обряду обручения, но у Меня нет мужа по обету девства; обет сей произнесён, утверждён; сколько я не желаю отменить его, столько не позволяет закон, который говорит: человек, иже аще обещает обет Господу, или закленется клятвою, или определит пределом о души своей, не осквернавит словесе своего; вся елика изъидут из уст его, да сотворит (Чис.30:3). Господь не нарушает Своих законов: как же будет то, что и обет девства сохранится, и закон исполнится, и сын родится»²⁶²?

Предание, как источник верования Св. Церкви в приснодевство Материи Божией

То самое, что с первых веков богомудрые пастыри и учители Церкви, когда ни упоминают о Матери Господа нашего Иисуса Христа, при изъяснении ли таинства воплощения, или же собственно в, рассуждениях о Ней, почти каждый раз именуют Её не просто Мариею, женою, но или Девою, или Мариею Девою²⁶³, – это самое показывает, что верование св. Церкви во всегдашнее девство Богоматери было всеобщее изначала.

A такая всеобщность верования сама собою возводит нашу мысль к первоначальному источнику верования: к учению св. апостолов, устно преданному от них Церквам, ими основанным, или пастырям и учителям Церквей, ими поставленным.

Если бы чья мысль остановилась ранее, не восходя к тому первоначальному преданию; очевидно, погрешила бы она против общеизвестного и общепринятого правила: «что̀ содержит вся Церковь, и что̀ до соборного определения содержалось уже в ней изначала, не быв записано в Священных книгах, то не иным чем должно признавать, как учением, преданным устно от самих св. апостолов» (Сообр. 2Тим.2:6; 2Фес.2:15; 1Кор.11:2; 2Ин.12; 3Ин.13; 1Тим.6:20).

Хранители предания св. апостолов не только пользовались собственно устными, переходившими от одних к другим без писаний, преданиями о приснодевственной Матери Господа нашего Иисуса Христа, но уже имели пред собою и письменные памятники сего от самых первых веков.

Кроме того, что в древнейших Литургиях вообще, и в особенности в Литургии апостола Иакова, о которых уже было упомянуто, устное предание о приснодевстве Матери Божией находило для себя подкрепление, здесь мы должны принять во внимание тот письменный памятник древности, которым пользовались, и на который иногда именно указывали многие из писателей 2-го, 3-го и 4-го веков, когда повторяли, дошедшие до них устно, сведения о приснодевстве Марии. Это – Повествование Иакова Иерусалимского о Св. Марии²⁶⁴. Оно известно более под именем Истории Иакова, хотя иные называют оное и Первоевангелием Иаковлевым²⁶⁵.

Относительно к нашему предмету важно свидетельство Повествования Иакова о том, что Дева Мария, как плод молитв неплодной матери, ещё до рождения была обречена на служение Богу²⁶⁶; что в трёхлетнем возрасте Она действительно была посвящена Богу приведением Её во храм иерусалимский, где Она и воспитана²⁶⁷; что воспитание Её было под особенным действием благодати Божией, и служило истинным приготовлением Её к богоневестному рождению Спасителя²⁶⁸; что, и по предварительному обету родителей, и по собственному стремлению к девственной жизни, возбуждённому, воспитанному и утверждённому в душе благодатной Марии Духом Святым, Она обрекла Себя хранению девства навсегда²⁶⁹; что дивное было устроение Промысла в избрании праведного старца Иосифа хранителем девства богоневестной Девы в чистоте и неукоризненности навсегда²⁷⁰; что действительно Иосиф явил себя истинным, строгим и верным хранителем девства обручённой ему Девы, во дни чревоношения Её, как сие указано кратко и в Евангелии Матфея (Мф.1:18–25)²⁷¹.

Важно сие свидетельство потому, что в изображённых в нём обстоятельствах рождения, воспитания и жизни благодатной Марии заключается очевидное и неопровержимое ручательство за истину всегдашнего девства Её и по рождестве.

Достоверность же такого свидетельства, оправдываемая совершенным согласием его с всеобщим верованием первенствующей Церкви, утверждается тем уважением, с каким взирали на оное богомудрые хранители апостольских преданий и неложные провозвестники истины. Например:

Св. Евстафий Антиохийский, в своём Шестодневе, говорил: «надобно читать историю, которую составил о Св. Марии некто Иаков»²⁷².

Св. Григорий Нисский в слове на Рождество Христово повторяет и самое предание о приснодевственной Матери, и указывает на Повествование Иакова, как на древний писанный памятник устного предания²⁷³.

Св. Епифаний Кипрский, в опровержении ересей, ссылается на свидетельство предания и истории о Марии²⁷⁴.

Св. Андрей Критский, в слове на Рождество Богородицы, в слове на неделю Ваий и в каноне, пользуется тем же преданием, какое находится в Повествовании Иакова о Марии²⁷⁵.

Св. Иоанн Дамаскин и Герман Константинопольский, в своих Словах, передают сведения о Божией Матери, приметно, почерпнутые из того же источника²⁷⁶.

В собраниях жизнеописаний (Метафраста, св. Димитрия Ростовского), назначаемых для церковного употребления, описываются обстоятельства жизни Пресв. Девы, согласно с древним памятником преданий, в Словах на праздники Богородичные²⁷⁷.

Частных свидетельств того или другого из отцов и учителей Церкви о приснодевстве Матери Божией не приводим частью потому, что они бесчисленны и общеизвестны, частью потому, что изображение верования в приснодевство Матери Божией вполне достаточное встретим в тех объяснениях отцов и учителей Церкви, которыми они защищали истину приснодевства от возражений со стороны неправомыслящих.

Защищение истины приснодевства Материи Божией в писаниях отцов Церкви

Всеобщность христианского верования в приснодевство Матери Божией можно усматривать и из того, что появлявшиеся по временам пререкания сему верованию от некоторых непотребных мудрователей подвергаемы были строгим обличениям со стороны пастырей и учителей Церкви. Для опровержения неправомыслящих они обыкновенно обращались к тщательному изъяснению выражений Св. Писания, которыми злоупотребляли, прикрывая своё нечестие, противники.

Некоторыми, в защищение приснодевства, были написаны особые сочинения, как то: св. Епифанием против антидикомариан²⁷⁸; блаж. Иеронимом против гелвидиан²⁷⁹; св. Амвросием против димеритов, последователей Аполлинария²⁸⁰. Иными, и весьма многими, были опровергаемы лжеучители при истолковании, относящихся сюда, мест Писания.

Мы заимствуем те из защитительных изъяснений отцов и учителей Церкви, которые находим более примечательными.

1. Против злоупотреблявших выражениями евангелиста Матфея (Мф.1:18, 25): прежде даже, и – дóндеже.

Блаж. Иероним писал: «Из того, что евангелист, указывая на время ближайшее после обручения Св. Девы Иосифу, сказал: прежде даже не снитися има (Мф.1:18), и потом, показывая истину девственного Её рождения, сказал: и не знание Её, дóндеже роди Сына Своего (Мф.1:25), вовсе не следует, будто в последующее время Иосиф перестал быть верным хранителем девства Родившей Господа. Не следует так же, как из моих слов, напр., Гелвидий, прежде нежели принёс покаяние, поражён смертью, не следует, будто он покаялся после; ибо и невозможно уже в аде покаяние (Пс.6:6)»²⁸¹. Неопределённое значение сих выражений подтверждает Иероним сличением Исаии (Ис.43:10–13; Мф.28:20; 1Кор.15:25; Пс.109:1; Быт.35:4)²⁸², и соображением того, что «Иосифу после того, как родила обручённая ему Дева, тем более свойственно было хранить девство Её, чем благоговейнее взирал он на таинство рождения Господа»²⁸³.

Св. Иоанн Златоуст предлагает такие соображения: «Из того, что евангелист употребил здесь слово: дондеже, ты не заключай, будто Иосиф после познал Её. евангелист даёт сим только знать, что Дева прежде рождения была совершенно неприкосновенною. Почему же, скажут, употребил он слово: дондеже? Потому что в Писании нередко это бывает без обозначения определённого времени. Ибо и о ковчеге сказано; не возвратися вран, дóндеже изсяче земля, хотя он и после не воротился (Быт.8:7–14). Также и о Боге Писание говорит: от века и до века Ты еси (Пс.89:2); но тем не полагает пределов... Так и здесь евангелист употребил слово: дондеже, в удостоверение о толе, что было прежде рождения, а что̀ было после, рождения, о том предоставляет судить тебе, самому. Что тебе нужно было узнать от него, то он и сказал, то есть, что Дева была неприкосновенною до рождения. А что̀ само собою видно из сказанного, как верное следствие, то предоставляет собственному твоему размышлению, то есть, что такой праведный муж, каков Иосиф, не дерзнул познать Деву после того, как Она столь чудно соделалась Материю, удостоившись и родить неслыханным образом, и произвести необыкновенный плод»²⁸⁴.

2. Против возражавших, будто самое наименование Рождённого от Марии первенцем, у еванг. Матфея (Мф.1:25; Лк.2:7), предполагает затем рождение от Неё других.

Блаж. Иероним писал: «Каждый единородный есть и первородный (или первенец); не каждый первородный есть и единородный. Первородным не только называется тот, после которого следовали другие, но и единородный, собственно, потому, что рождению его не предшествовало рождение других. Вот в книге Моисея сказано: бысть же в полунощи, и Господь порази всякого первенца в земли египетстей, от первенца Фараонова, седящего на престоле, до первенца пленницы (Исх.12:29). Спрашивается: какие первенцы подвергались поражению? Те ли только, у которых были братья младшие, или и те, которые не имели их, будучи единородными? Если скажешь, что поражены только те первенцы, после которых рождались братья, а первенцы, не имевшие братьев, и след., единородные, были обойдены ангелом, поражающим: то будешь достоин осмеяния. Если же скажешь, что в числе первородных поражены и единородные: то признаешь справедливым положение, что наименованием первенца означается и единородный».

То же заключение выводит Иероним из слов Закона о посвящении первенцев Богу (Исх.13:2, 18:12–17), повторенных евангелистом: яко всяк младенец мужеска полу, разверзая ложесна, свято Господеви наречется (Лк.2:23)²⁸⁵.

Св. Епифаний даёт ещё такое изъяснение: «Рождённый от Девы называется первенцем в отношении к тому, что Он есть Образ Бога невидимого, перворожден всея твари (Кол.1:15), и в отношении к нам, яко быти Ему первородну во многих братиях (Рим.8:29): но никак не в том отношении, будто бы Мария рождала после Него других... Есть некоторое подобие к изъяснению последней мысли в наименовании Первородного ещё до воплощения. Он именуется перворождённым истинно от Отца прежде всякие твари, но не потому именуется первородным, будто и другие рождены были от Отца: и имеет брата Единородный. Так и по воплощении от Марии Он называется первенцем, но не потому, будто был другой какой-либо, после рождённый от Неё; первенец единственный плод Ея»²⁸⁶.

3. Против возражения, какое противники приснодевства Матери Божией основывали на тех изречениях Евангельских и Апостольских, где указываются братия и сестры Иисуса Христа: (Мф.12:46, 13:55; Мк.6:3; Ин.2:17, 7:3; Деян.1:14; Гал.1:19; 1Кор.9:5).

Св. Амвросий писал: «Может быть, указываемые братия и сёстры Иисуса Христа были дети Иосифовы, но отнюдь не от Марии. Исследовать же сие мы не намерены, но укажем только, что наименование братьев в Писании употребляется в обширном смысле. Так братьями называет Сам Господь всех принадлежащих к избранному народу Божию: возвещу имя Твое братии Моей: посреде Церкве воспою Тя (Пс.21:23), и ап. Павел говорит: молил бых ся бо сам аз отлучен быти от Христа по братии моей, сродницех моих по плоти, иже суть Израилите (Рим.9:3)... Не могло быть, чтобы Та, Которая носила во чреве Своём Бога, соделалась матерью другого какого-либо сына; быть не могло, чтобы и праведный муж Иосиф потерял когда-либо благоговение к Матери Господа»²⁸⁷.

Св. Иоанн Златоуст на вопрос: как Иаков и другие называются братьями Иисуса Христа? отвечает: «Так же, как и сам Иосиф был почитаем мужем Марии. Ибо многими завесами сокрыто было до времени рождение Христово»²⁸⁸.

Блаж. Иероним, в подробном исследовании пререкаемого предмета, между прочим, писал: «Ты спрашиваешь: как называть братьями Господа тех, которые не были родными братьями Его? Знай, что в Божественных Писаниях наименование брата употребляется в четырёх значениях:

Иногда братьями называются братья в собственном смысле, по рождению, как то: Исав и Иаков, двенадцать Патриархов, Апостолы Андрей и Пётр, Иаков и Иоанн; иногда в обширном смысле, по происхождению от одного родоначальника, и вот все Иудеи называются братьями между собою. (Втор.15:12, 22:1–2, Рим. 9:3). Иногда в смысле близкого свойства называются братьями сродники, как это видно из книги Бытия (Быт.13:8), где Авраам и Лот названы братьями, тогда как Лот не был собственно братом Авраама, будучи сыном брата его Аррана (слич. Быт.12:4–5; 14:14–16); и в другом месте Иаков называется братом Лавана, (Быт.9:15), тогда как Иаков был сыном сестры Лавана Ревекки, жены Исаака (слич. гл. 28 и 29, также 36 и 37 ст. 31 гл). Иногда в обширнейшем смысле братьями называются все люди,

1) поколику есть между ними единение духовное, напр., се что̀ добро, или что̀ красно, но еже жити братии вкупе! (Пс.132:1; Также: Пс.21:23; Ин.20:17), и

2) поколику все, происходя от одного прародителя, соединены узами родства по природе, напр., (Ис.9:19; 65:5, 20; 1Кор.5:11) и др. бесчислен.

Теперь избирай: в каком из сих значений принять евангельское наименование братий Господних. В первом и собственном нельзя; ибо не позволяет Писание, поскольку не именует их ни детьми Марии, ни детьми Иосифа. Во втором – обширном нельзя; ибо странно было бы наименование не многих только Иудеев братьями, когда в том обширном смысле всех Иудеев следовало бы равно наименовать братьями. В четвёртом обширнейшем нельзя: ибо

1. по духу ближайшими к Иисусу Христу были все апостолы, которых Он удостаивал высших наставлений, и к которым вместе с другими слушателями и исполнителями слова Божия относилось сказанное: кто есть Мати Моя? и кто суть братия Моя? И простёр руку Свою на ученики Своя, рече: се мати Моя и братия Моя (Мф.12:48–49); и

2. по природе человеческой вообще все люди братия; потому опять странно было бы слышать: се братия Твоя ищут Тебе. Остаётся, таким образом, одно значение, которое мы поставили на третьем месте, именно: до́лжно принимать наименование братьев Господних в значении близких только сродников, а не братьев единоутробных, подобно тому, как изъясняем наименование братьями Лота с Авраамом, Иакова с Лаваном, подобно и следующему наименованию Сарры сестрою Авраама: истинно сестра ми есть по отцу, а не по матери (Быт.20:12), то есть, дочь брата моего, а не сестра»²⁸⁹.

Иероним держится того мнения, что упоминаемые в Писании братия Господни были дети родных сестёр Марии Матера Божией, а на основании (Мф.27:56; Ин.19:25) утверждает именно, что Иаков и Иосия происходили от Марии, жены Клеопы или Алфея²⁹⁰. Другое же мнение, по которому братия и сестры Господни почитаются детьми первой жены Иосифа²⁹¹, Иерониму представляется менее сообразным с характером Иосифа, хранителя девственной Богоматери; ибо, по предположению Иеронима, и самому Обручнику Марии, Иосифу, надлежало быть девственником²⁹².

О сёстрах Господних св. Епифаний пишет, что они именовались: Есфирь или Мария, и Фамарь или Саломия, и были, по мнимому отцу Иисуса Христа Иосифу, близкими сродницами, но отнюдь не родными сёстрами Господу²⁹³.

Относительно (Лк.2:22) надобно иметь во внимании исполнение Закона Пренепорочной Девою, подобное тому, какое видим впоследствии в жизни самого Иисуса Христа при крещении (Мф.3:13–15). И здесь и там представляется действие не по нужде собственной, но только по требованию Закона.

Провозглашение догмата о приснодевстве на Вселенских Соборах

Утверждая древние определения догмата о Богочеловеке, 5-й Вселенский Собор (Константинопольский 2-й) в своих 12-ти определениях²⁹⁴ провозгласил между прочим и догмат приснодевства Богоматери. Так во 2-м определении сего Собора сказано:

Если кто не исповедует двух рождений Бога Слова, первого – предвечного, не во времени, бесплотного рождения от Отца, и второго рождения в последок дней сего же Бога Слова, сошедшего с небес и воплотившегося от Святой Преславной Богородицы и Приснодевы (ἀειπαρϑένου, semper Virgine) Марии: тот да будет анафема²⁹⁵.

В 6-м определении сказано: Если кто коварно и не в собственном смысле принимает наименование Святой, Преславной и Приснодевственной (ἀειπαρϑένου) Марии Богородицею, употреблённое св. Халкидонским Собором: тот да будет анафема²⁹⁶.

Равным образом и 6-й Вселенский Собор (Константинопольский 3-й) в, первом своём правиле, утверждая определения предшествовавших ему Соборов, между прочим утверждает во всей сил исповедание Св. Девы Богородицею и Приснодевою, говоря:

Двумястами богоносных Отец (на Ефесском Соборе) изложенное учение, яко несокрушимую благочестия державу, согласием запечатлеваем, единого Христа Сына Божия и воплотившегося проповедуя, и бессеменно родившую Его, непорочную Приснодеву исповедуя, собственно, и истинно Богородицею²⁹⁷.

В семьдесят девятом правиле Собор обличает и воспрещает некоторые обычаи, несообразные с духом благочестия и с исповеданием приснодевства Родившей Господа, всенепорочной Девы²⁹⁸.

Не оставим без внимания и того свидетельства о приснодевстве Богоматери, какое, по замечанию Отцов²⁹⁹, заключается в самом усыновлении Ей девственника апостола, при отшествии Господа от жизни земной. Сам Господь, когда висел на кресте, между жизнью и смертью, усыновляя Матери Своей возлюбленного ученика, честь и обязанность служить охранению её в земной жизни предоставляет Иоанну (Ин.19:26–27). Матерь поручена Иоанну не потому ли, что приснодевственной Матери прилично было иметь в нём девственного сына? Девственник удостоен быть служителем Матери не потому ли, что Матерь Дева? А столь совершенным почтением Матери Своей Господь не внушает ли нам, громче всякого слова, что все племена должны ублажать приснодевственную и возвеличенную святым именем Богоматери Преблагословенную в жёнах, Херувимов Честнейшую, и Серафимов без сравнения Славнейшую?

К сему возбуждает всех верных своих св. Церковь, когда воспевает и проповедует: Блажим Тя вси роди, Богородице Дево! В Тя бо невместимый Христос Бог наш вместитися благоволи. Блаженны есмы и мы, предстательство Тя имуще: день бо и нощь молишися о нас, и скиптры царствия Твоими молитвами утверждаются!

От Тебя единой Создатель заимствовал наше естество: плоть Его от Твоей плоти, и кровь Его от Твоих пречистых кровей; млеком сосцов Твоих питался Бог, и уста Твои лобызали уста Божии Бог всяческих, предузнав достоинство Твоё, возлюбил Тебя, возлюбив предуставил, и в последок дней совершил предуставленное, соделав Тебя Богородицею-Материю и Питательницею Сына Своего и Слова³⁰⁰.

Всё, что̀ издревле введено в состав жизни истинного благочестия, всякий обычай, принятый и освящённый Церковью и сохраняемый в неизменном церковном предании, как несомненно благотворный и поучительный, заслуживает внимательного исследования. Один из таковых священных обычаев есть обычай благословения, совершаемого в Церкви Божией издревле во все времена. В рассмотрение сего освящённого обычая естественно входят следующие предметы: во-первых, происхождение благословения и сила оного; потом различные виды и случаи благословения в жизни верующих.

Слово «благословение (ἐυλογία)»³⁰¹, по происхождению от благого слова, означает вообще выражение одобрения и благожелания; на языке Священного Писания и Церкви слово сие ещё имеет значение освящения³⁰² и благотворения. Какое бы из сих значений мы ни соединяли со словом «благословение», должно положить, что в высшем смысле благословение свойственно Богу, и что в Боге верующий должен видеть верховного Виновника и Первоисточника благословений.

Как Всеблагий Зиждитель тварей достойных Его премудрости, Господь не однократно, во время миротворения, благословляет сотворённое Им, и в особенности человека³⁰³; в самом осуждении человека согрешившего положив начаток благословений – обетование об Искупителе³⁰⁴, Он от времени до времени благословляет родоначальников человечества и избранного племени, благословляет сие племя, и наконец ущедряет благословениями человечество, обновлённое в Христе³⁰⁵.

Как всесовершенный и всесвятой, Господь благословением Своим освящает благословляемое, отдаляя оное для высшей цели, для священного служения. Бытописатель свидетельствует о благословении дня седьмого – по окончании творения: И благослови Бог день седьмый, и освяти его³⁰⁶.

Благословение Божие есть вместе и самое благотворение³⁰⁷, потому и в Откровении³⁰⁸ и на языке общежития нередко имя Божия благословения переносится на самые дары, приемлемые человеками свыше, и на внешние явления милости Божией к человекам.

Исповедание всемогущества Божия приводит к убеждению в том, что благословение Божие есть и всегда действенное благословение. Слово Божие, как в миротворении, так и после, всегда есть сила и жизнь. Откровение, многократно возвещая славу всемогущего Бога, приводящего в исполнение всякий глагол Свой³⁰⁹, свидетельствует и о действенности Ею благословений; и опыт всех времён очевидно показывает сию действенность. Хотя грех первого человека лишил его и всех тварей видимых полноты первого благословения: но среди господства смерти, благословение размножения³¹⁰ не оскудевает в исполнении; благословение Ноево, в котором Бог утратившему дар владычества над неразумными тварями человеку даёт в защиту от тварей страхе³¹¹, является действенным пред нашими очами. Благословения земные, данные Богом родоначальникам Еврейского народа, по свидетельству Истории, вполне оправдались и размножением сего народа, и водворением в земле обетованной, и судьбой племён, происшедших от одного с Евреями корня. Сущность духовных благословений, данных свыше еврейским патриархам, благословение искупления является оправданным, в Спасителе мира – Иисус Христе и в Церкви Его³¹².

Как Всеблагий благословляя, и как всемогущий исполняя Свои благословения, Бог иногда, как правосудный, применяет благословение на осуждение и отъемлет Свою благодеющую руку, когда человек соделывается недостойными Его благословения и плодов оного³¹³.

Человеку, которому сродно любить подобных себе и желать им благ, как земных, так тем более духовных, сродно и благословлять других человеков. Он может благословлять подобных себе во имя Бога – источника и Подателя всякого блага, вещественного и духовного, может призывать благоволение и милость Божию на ближних. Без всякого прекословия меньшее от большего благословляется, говорит Апостол³¹⁴; и с древних времён мира человеки, имеющие пред другими преимущество по благодати, или по природе, являются благословляющими меньших, духовно или естественно подчинённых им.

Человеческое благословение может быть действенно и плодотворно. Слово человека, как выражение духовной его жизни, и в повреждении сохранившей останки первобытного достоинства, имеет в себе некоторую естественную силу, a потому и действенность. Слово благословения, во имя Божие произносимое устами, или изображаемое и знаменательным движением руки человека, воодушевлённого верою и любовью, приобретает особенную действенность от силы самого Бога, внемлющего благоговейному, молитвенному призыванию Его. Тем высшую силу имеет благословение, которое подаётся не только по чистым душевным побуждениям, но и по благодатному праву благословения, когда человек, по своему особенному призванию, как бы посредствует между Богом и своими ближними в благословении. Священное Писание не редко свидетельствует о действенности благословений, подаваемых от человека человеку. Так сам Господь говорит Моисею о священническом благословении: да возложат имя Мое на сыны Израилевы, и Аз Господь благословлю я³¹⁵. О благословении праведников свидетельствует Соломон: в благословении правых возвысится град³¹⁶; и сын Сирахов говорит о родительском благословении: благословение отчее утверждает домы чад³¹⁷. Во всяком случае, как очевидно, человеческое благословение утверждается и увенчивается благословением Божиим, и потому бывает действенно и плодотворно, когда благословляемый достойно приемлет благословение от большого и своею жизнью не отдаляет от себя силы благословения.

Человеки, не по одинаковому праву или дарованию, подают благословение во имя Божие³¹⁸, и потому различны виды благословения. И самые случаи благословения в жизни благочестия различны. Отсюда не одинаковое значение и самых благословений.

При рассмотрении различных видов благословения, подаваемого человеками во имя Божие, внимание естественно, прежде всего, останавливается на благословении, совершаемом теми лицами, которые благословляют других по особенному избранию, или призванию свыше, и по сему особенному призванию, как бы уполномоченные посредники между Богом и людьми, имеют преимущественное духовное право подавать благословение. Таковы

а) облечённые саном священства

Преимущественное право благословлять других во имя Божие издревле было соединено с саном священническим. В сем убеждает пример Мелхиседекова благословения в истории патриарха Авраама. Царь Салимский Мелхиседек, священник Бога вышнего, в сретение Авраама, победителя царей, изнесе хлебы и вино, и благослови Авраама и рече: Благословен Авраам Богом вышним, Иже созда небо и землю³¹⁹. Право, по которому сей царь благословляет именем Божиим Авраама, высокого праведника, причастника Божественных откровений и благоуспешного молитвенника, заключалось в священстве Мелхиседека, преобразовавшего собою Иисуса Христа³²⁰.

В Церкви подзаконной Аарон и его потомство, по освящению свыше, получают особенное право служити Богу и священствовати, и благословляти людей Его именем Его³²¹; и священническое благословение Ветхого Завета называется благословением Аароновым³²². Право благословения во имя Божие людей в Церкви подзаконной принадлежало преимущественно первосвященнику, потом священникам. Первосвященник в храме подавал благословение в особенных торжественных случаях, в празднества церковные³²³. Священники благословляли дважды в день, во время принесения утренней и вечерней жертвы³²⁴.

Утверждая за священниками Церкви подзаконной право благословения, Бог заповедует им чрез Моисея и самые слова благословения. Он говорит Моисею: Рцы Аарону и сыном его, глаголя: сице благословите сыны Израилевы, глаголюще им: да благословит тя Господь и сохранит тя; да просветит Господь лице Свое на тя, и даст ти мир. И да возложат имя Мое на сыны Израилевы³²⁵. В сем благословении троекратное повторение имени Божия и различение трёх Божественных действий, спасительных для человеков, показывают, что ветхозаветные священники при богослужении благословляли народ во имя Бога в Троице единого.

Важность благословения, подаваемого во имя Божие, и призывания милости Божией на народ требовали соответствия во внешнем положении благословляющих; и ветхозаветные священники благословляли народ при богослужении стоя и воздвигая руки свои. Так, по возложении на алтарь жертвы, воздвиг, Аарон руце к людем, благослови я³²⁶. В царствование Езекии, при торжественном праздновании Пасхи, восташа священницы и левиты, и благословиша людей, и услышан бысть глас их, и прииде моление их в жилище святое Его на небо³²⁷. Сын Сирахов говорит о первосвященнике Симоне, сыне Онии: по принесении жертвы, сошед со степеней алтаря, Симон воздвиже руки своя на весь собор сынов Израилевых, дати благословение Господеви от устен своих и именем Его похвалитися: и повтори поклонение, прияти благословение от Вышнего³²⁸.

Ветхозаветные священники подавали благословение людям и не во время богослужения, – частно. Когда родители Пророка Самуила посвятили его на служение Богу в храме: благослови первосвященник Илий Елкану и жену его, глаголя: до воздаст ми Господь семя от жены сея за дар, его же даровал еси Господеви³²⁹.

Господь Иисус, Виновник благословения для всех народов мира, всегдашний верховный Раздаятель в Церкви Своей благословений превосходнейших³³⁰, нежели ветхозаветные, во дни Своей земной жизни многократно является благословляющим, как великий Первосвященник. Он благословляет приведённых к Нему детей, возлагая на них руки³³¹; благословляет для народа трапезу пред чудесным умножением хлебов³³²; благословляет, устанавливая таинственную трапезу Евхаристии³³³; благословляет учеников Своих, возвещая им мир в Своих явлениях после воскресения из мёртвых³³⁴, и наконец, воздвиг руце Свои, Он благословляет Апостолов пред вознесением Своим на небо³³⁵.

Поставив апостолов совершителями таинств, Господь Иисус даровал им вместе и право священного благословения. Заповедав им совершать крещение во имя Отца и Сына и Святого Духа³³⁶, Он в сей заповеди предал Апостолам для Церкви Своей и образ славословия, и образ благословения христианского.

Апостолы, по данной им власти от Пастыреначальника, благословляли таинственную трапезу Евхаристии³³⁷, благословляли верующих в своих посланиях. Так апостол Павел заключает второе послание к Коринфянам словами благословения: Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любы Бога и Отца а причастие Святого Духа со всеми³³⁸! С первых времён Церкви христианской и доселе священническое благословение подаётся и приемлется на основании неизменного апостольского предания. Св. Василий Великий свидетельствует, что благословения совершаются в Церкви по преданию апостольскому. «Благословляем воду крещения и елей помазания, ещё же и самого крещаемого, по какому Писанию? не по преданию ли умалчиваемому и тайному»³³⁹? По преемственной благодати священства, совершители благословения в Церкви суть Пастыри Церкви. Преимущественное право благословения с первых времён в Церкви христианской усвояется Епископам, которые подают благословение не только мирянам, но и пресвитерам, потом усвояется пресвитерам; прочие члены иерархии не имеют права священнического благословения³⁴⁰. По законоположению Церкви право благословения столь неразрывно соединяется с правом священно- итайнодействия, что утрачивающий последнее лишается и первого. «Благословляти других, – говорит св. Василий Великий о пресвитере, обязавшемся, по неведению, неправильным браком, – долженствующему врачевати собственные язвы, не подобает; ибо благословение есть преподавание освящения. Но кто сего не имеет.., тот как преподаст другому? Того ради да не благословляет ни всенародно, ни особь»³⁴¹.

В благословениях священнических новозаветной Церкви издревле различаются – благословение таинственное, всенародное, или великое, и малое, или частное.

С первых времён христианской Церкви, по примеру и преданию апостольскому, Пастыри, при совершении Литургии, совершают благословение хлеба и вина Евхаристии при благодатном таинственном преложении оных. Знаменитый ревнитель и защитник Православия на Соборе Флорентийском, Марк Ефесский в сочинении своём, писанном во время Собора, «Об освящении Божественных Даров», свидетельствует: «Мы, прияв от священных апостолов и преемствовавших им учителей Церкви изложение таинственной Литургии, у всех согласно нашли, что повествовательно произносимые прежде слова̀ (Господни) и нас возводят к воспоминанию соделанного тогда, и как бы сообщают силу Дарам, предлежащим для преложения; последующие же за сиим молитва и благословение (ἐυλογία) священника действенно уже претворяют Дары в самое оное первообразное тело и кровь Господню»³⁴².

И самые Дары св. Евхаристии у отцов Церкви называются благословением таинственным. Так Кирилл Александрийский свидетельствует: «Соделавшись причастниками таинственного благословения, мы освятимся»³⁴³. «Исповедуя Христово страдание и воскресение из мёртвых, мы приступаем к таинственным благословениям»³⁴⁴. Остальная часть от приношений для трапезы Евхаристии, которая употреблялась в пользу клира, в древней христианской Церкви была называема остатком или избытком благословений (ἐυλογίαι περισσέυουσαι)³⁴⁵.

Благословение великое, или всенародное входит в каждое из тайнодействий и священнодействий, совершаемых и в храме, или вне оного. В начале священнодействия обыкновенно благословляя Бога, в продолжение и при окончании священнодействия священник призывает на верующих благословение Господа, призывает мир, любовь и благодать Божию. Таким образом, благословение во имя Божие, чрез священника, всегда осеняет верующих при богослужении. Св. Златоуст, говоря о присутствии при богослужении в храме, спрашивает христианина: «Ужели не уступишь ты не мне, а самому себе двух часов, дабы получить некое утешение от молитвы отцов, дабы удалиться исполненным благословений, безопасным со всех сторон, дабы, восприяв духовное оружие, соделатися непобедимым и неодолимым для диавола»³⁴⁶?

От священнического благословения, совершаемого в храме при богослужении над, начатками и вообще над земными плодами, издревле имя благословения переносится на самое благословляемое; напр., хлеб, вино и елей, благословляемые на всенощном бдении, начатки благословляемые в день св. Пасхи, и начатки летних плодов, над коими совершается молитва и благословение, называются благословенными, или благословениями. Призывая благословение Божие на верующих при богослужении в храме, христианские Пастыри издревле подают благословение и вне храма и без богослужения, – частно.

С благословением священническим во имя Божие, во имя Отца и Сына и Св. Духа, с благословением мира, произносимым устами, издревле соединяется приличное знаменательное движение рук. Древние Пастыри с благословением соединяли возложение рук на благословляемых; о сем возложении рук свидетельствует Климент Александрийский, и запрещая христианкам украшать свою голову чужими волосами, Климент говорит против украшающих себя таким образом³⁴⁷: «На кого возлагает руку пресвитер? и кого благословит? Не женщину украсившуюся, но чужие волосы и чрез них чужую голову». Такое возложение руки совершенно различалось в Церкви по своему значению от рукоположения, или посвящения, как в последствии выразил сие св. Патриарх Тарасий в первом деянии седьмого Вселенского Собора³⁴⁸. Издревле с благословением соединялось движение рук возлагаемых, или осеняющих крестообразно. Дионисий Ареопагит, писатель книги «О Церковной Иерархии», говорит о всегдашнем соединении знаменования крестом с действием освящения³⁴⁹. Блаж. Августин свидетельствует, «что никакое священное действие правильно не совершается без крестного знаменования»³⁵⁰. О соединении крестного знаменования с словами благословения – с призыванием Святой Троицы, свидетельствуют писатель книги «О Церковной Иерархии»³⁵¹, который говорит о крестообразном назнаменовании инока с призванием трёх Лиц блаженного Бога, св. Григорий Двоеслов³⁵² и др.

Самое сложение перстов благословляющей руки в священническом крестообразном благословении издревле долженствовало соделаться знаменательным. Право благословлять и принимать благословение во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, приобретено христианам заслугами Спасителя нашего Иисуса Христа; крестообразное движение благословляющей руки, соединённое с призыванием трёх Лиц Святой Троицы, выражало это. Но было нужно и видимое различие для благословения священнического от осенения крестным знамением себя и других, общего для всех христиан: отсюда особенное сложение перстов в священническом благословении. Памятники священной древности, как-то: древние святые иконы, изображения на облачениях церковных и на священных сосудах, представляют Господа и Святителей благословляющими со знаменательным сложением перстов десной руки. Таковы древние мозаически изображения греческих святителей в Киево-Софийском соборе³⁵³ и там же недавно открытые фресковые³⁵⁴ изображения св. архиереев, современные построению собора; изображения Спасителя и св. Златоуста на древнем потире домонгольского времени, найденном в Киеве; в Новгороде изображение Спасителя благословляющего на иконе Знамения Пресвятой Богородицы; в Москве, в патриаршей ризниц, изображения благословений на древних саккосах и омофорах греческих и русских, на потире Антония Римлянина и др.³⁵⁵. На всех сих памятниках священной древности образ перстосложения руки благословляющей является сходным с употребляемым ныне в Православной Церкви перстосложением при священническом благословении. Даже на Западе, беспристрастные исследователи замечали в древних мозаических священных изображениях Рима перстосложение руки благословляющей сходное с приемлемым ныне Православною Церковью³⁵⁶.

Обычай именословного перстосложения в священническом благословении (когда указательный перст правой благословляющей руки в прямом положении, и средний в косвенном, изображают имя IС – Иисус, а безымянный и большой перст, косвенно соединённые, и малый перст, несколько согнутый, образуют имя XС – Христос), как всеобщий обычай Греческой Церкви, от неё предан и Церкви Российской. Протопресвитер Навилийский Николай Малакс, изъяснивший значение именословного перстосложения в священническом благословении, говорит: «Прилично сложению руки благословляющей во Христе выражать не иное что, как имя Того, в Коем благословляемся»³⁵⁷.

Благословение священническое, как и крестное знамение, совершается правою рукою по естественному преимуществу оной³⁵⁸; но епископам издревле усвоено право благословения верных обеими руками, как в храме при богослужении, так и вне храма, по высоте сана епископского; подобно как, при богослужении, епископам же издревле принадлежит право благословения верных чрез крестообразное знаменательное осенение держимыми³⁵⁹ в обеих руках двусвещником и трисвещником; в сем благословении двусвещник знаменует Божество и человечество Господа Иисуса, а трисвещник – таинство Святой Троицы.

По важности сана и благодатной духовной власти епископов, издревле в Церкви благословение епископов вообще признаётся необходимым при основании храмов, обителей и других священных зданий, при поставлении на различные степени церковного служения; древние властители России в своих государственных грамотах с уважением упоминают о благословении архипастырей, которое было ими подаваемо в делах государственных³⁶⁰. Отсюда и, так называемые, благословенные³⁶¹ грамоты, которые издревле у нас в России были посылаемы от епископов к духовным лицам. Обычай посылать благословенные грамоты в Российскую Церковь перешёл из Греческой. Из исторических памятников нашего отечества известны благословенные грамоты³⁶² греческих патриархов к царям русским.

Верующие, всегда с благоговением приемля от уст и рук священнических благословение в храме при совершении священнодействий и тайнодействий, издревле обнаруживали то же благоговение, свидетельствовавшее об искреннем убеждении в важности и действенности священнического благословения во имя Божие, когда случалось им принимать сие благословение и вне храма. И знатные и незнатные, и подвижники благочестия издревле с почтением преклоняют славу пред благословляющими и лобызают их руки; – это было всеобщим христианским обычаем, даже законом. Св. Златоуст³⁶³ говорит жителям Антиохии о епископе Флавиане, отправившемся ходатайствовать за них пред Императором Феодосием Великим: «священные законы преклонили самую царственную главу под руки его (Флавиана)». Императоры Гонорий и Валентиниан в одном из своих уставов говорят о епископах, как о таких людях, пред которыми преклоняет голову вся земля³⁶⁴. Император Валентиниан, – по свидетельству блаж. Феодорита, – повелел епископам, собравшимся для избрания архипастыря Медионанского, избрать такого мужа, пред которым бы самые правители Государства охотно преклоняли свои главы³⁶⁵. Представим свидетельства на то, как сей благочестивый обычай в древности был исполняем сильными земли. Св. Иларий Пиктавийский говорит Императору Константцию: «ты лобзаешь священников.., преклоняешь голову под благословение»³⁶⁶ Диакон Марк, жизнеописатель св. Порфирия Газского, повествует, что супруга Императора Аркадия, Евдоксия, которую пред разрешением от бремени посетили Епископы, просила у них благословения себе и плоду чрева своего, и Епископы благословили. Ещё говорит он о призвании к сей Императрице св. Порфирия и свиты его: «Она встретила нас в дверях опочивальни, неся младенца (Феодосия младшего), покрытого порфирою. Она преклонила главу, говоря: Отцы! благословите меня и сына, которого Господь даровал по святым вашим молитвам; – передала им младенца для благословения, и епископы вознаменовали и её и младенца знамением креста»³⁶⁷. В царствование Юстиниана I, Константинопольский Патриарх Епифаний, как повествует Прокопий, дал по обычаю (ὁσα εἰχοζ ἦν) благословение флоту, отправляемому в Африку против Вандалов³⁶⁸.

История Церкви показывает нам, с каким торжественным благоговением в некоторых случаях принимали архипастырское благословение жители целого обширного города. Когда славный защитник Православия Мелетий Антиохийский, после изгнания, возвращался в Антиохию: то весь народ устремился в сретение ему, и те, которые приблизились к нему, касались ног его и лобзали его руки³⁶⁹. Навстречу святому Епифанию, возвращавшемуся из Иерусалима в свою кипрскую паству, стеклось множество людей всякого пола и возраста, подносили к нему младенцев, лобызали ноги его, распростирали руки так, что он, по невозможности идти далее, на одном месте едва выдерживал стремление волнующегося народа³⁷⁰. Когда Златоуст возвратился из изгнания в Константинополь: то, по пришествии его в храм, народ немедленно упросил его сесть на епископском седалище и дать благословение³⁷¹.

У древних христиан было в обычае, чтобы освящённая рука благословляла их трапезу. Так в житии св. Мученика Феодота (III в.)³⁷² повествуется, что он обык вкушать пищу не иначе, как по благословении оной пресвитером.

Подвижники благочестия с полным благоговением и верою принимали благословение священническое. Так св. Антоний Великий, по сказанию своего великого жизнеописателя³⁷³, уважая всякого клирика, преклонял главу пред епископами и пресвитерами.

Св. Ефрем Сирин говорил: «Почитай священника и пресвитера, дабы на тебя пришло благословение от уст их»³⁷⁴. Св. Григорий Нисский свидетельствует, что, когда он с своими друзьями шёл посетить больную сестру свою Макрину, то инокини, жившие с нею в одной обители, встретив Григория при входе в церковь, приняли от него благословение, преклонив главы³⁷⁵. Блаженный Феодорит повествует³⁷⁶, что, когда он после в своего рукоположения во пресвитера пришёл к св. Симеону Столпнику, которого столп был окружён разноплеменными учениками подвижника – Иверами, Персами и Армянами, то Симеон повелел принять им священническое благословение от Феодорита, который был даже стеснён устремлением к нему людей.

В Истории Церкви мы усматриваем благословения, которые были следствием сугубого права благословляющих – и права священничества и права высшего духовного совершенства – высших благодатных дарований, права святости; иногда же являются благословляющими других во имя Божие и такие люди, которые, не быв облечены саном священническим, получали от Бога высшее, чрезвычайное право благословения по высокому совершенству своей жизни, по обилию духовных дарований пророчества, молитвы, премудрости. Благословение во имя Божие, подаваемое человекам от святых Божиих, есть благословение по преимуществу сильное и действенное. Как праведники, причастники Божественных откровений и духовных дарований, вожди и цари еврейского народа преподают благословение во имя Божие. Моисей пророк-законодатель благословляет народ при богослужении вместе с первосвященником Аароном. И вниде Моисей и Аарон, свидетельствует Писание, в скинию свидания, и изшедше благословиста вся люди³⁷⁷. Иисус Навин благословляет колена Рувимово, Гадово и Манассиино, пред отшествие их в данные им участки земли обетованной³⁷⁸; благословляет Халева, отдавая ему в удел Хеврон³⁷⁹. Давид, по пренесении ковчега Завета в столицу, после жертвы благослови люди о имени Господа сил³⁸⁰; он благословил также престарелого Галаадитянина Верзеллия и облобызал его, отпуская домой³⁸¹. Соломон, по внесении ковчега Завета в новосозданный храм, обрати лице свое, и благослови всего Израиля; по окончании своей торжественной молитвы Соломон снова благословляет весь собор Израилев гласом велиим, глаголя: Благословен Господь Бог днесь, Иже даде покой людем Своим, Израилю по всем, елика глагола. И народ с должным благодарением принял благословение царя своего³⁸².

В Церкви Нового Завета, животворимой обильным раздаянием благодатных дарований и служений³⁸³, являются благословляющими других во имя Божие высокие подвижники веры и благочестия; и для христиан всегда был вожделенным дар благословения святых.

Бл. Иероним говорит о Иларионе Великом, что он благословил рукою толпу людей, приведших к нему бесноватого для изволения³⁸⁴. От св. Саввы Освященного, по сказанию его ученика Кирилла³⁸⁵, благоговейно приняли благословение Император Юстиниан и супруга его Феодора.

Авва Иоанн, по сказанию Палладия³⁸⁶, в окно своей кельи благословлял приходивших к нему. Блаж. Феодорит повествует о пустынножителе в Афраате: «Когда я был ещё отроком, то видел его и принял благословение от святой его десницы; путешествовал же я к нему вместе с моею материю. И он, по обычаю, отверзши дверь, удостоил её беседы и благословения; а меня, впустив к себе, снабдил богатством молитвы»³⁸⁷. О пустынножителе Петре, исцелившем матерь Феодорита, свидетельствует сей блаженный учитель: «Матерь моя, испытав на себе духовную его благодать, повелела мне, в детстве, каждую седмицу принимать от него благословение»³⁸⁸. Феодорит говорит также, что он часто принимал благословение от пустынножителей Македония и Полихрония, и что, посетив пустынника Зинона, просил у него благословения в напутствие³⁸⁹. К св. Феодору Сикеоту, по сказанию Елевзия, ученика его, стекались многие толпы для принятия благословения: однажды стражи, ведшие узника на суд императорский в Константинополь, зашли и (ему святому мужу за благословением; Император Маврикий, Патриарх Кириак и вельможи призывали Сикеота для благословения в Константинополь³⁹⁰.

Не только христиане, но и язычники, по убеждению в духовной силе и милосердии святых, просили иногда у них себе благословения. Так, по сказанию бл. Иеронима³⁹¹, когда св. Иларион Великий, на пути в пустыню Кадес, пришёл в сарацинское селение Элузу в день празднования идолу: то Сарацины, услышав о пришествии исцелителя их бесноватых, с жёнами и детьми вышли толпою к нему навстречу, возглашая по-сирски: барах, т. е. благослови. И благословение св. подвижника было столь благодейственно для язычников, что послужило началом их обращения в христианство. Бл. Феодорит повествует, что различные языческие поколения, стекаясь к столпу св. Симеона. оспаривали один у другого право принять от Святого благословение. «Сего бы не было, – замечает Феодорит, – если бы они не веровали, что благословение божественного мужа имеет великую силу». Царица Измаильтян, как свидетельствует тот же Феодорит, соделавшись матерью, по молитве св. Симеона, посылала к нему на благословение своего новорождённого сына³⁹².

Благословение, которое подавали другим святые Божии, нередко столь ясно свидетельствовало о Божественной силе, являемой во святых, что немедленно после совершения чудодействовало, как то: изгоняло бесов из одержимых ими, исцеляло болезни, умножало плоды земные, разрешало неплодные утробы и пр.³⁹³. Благословение святых столь действенно и благоплодно впоследствии, что славное и обильное выполнение благословения нередко бывает очевидно для каждого по прошествии многих веков после того, как было изречено благословение. Святые уста призывают благословение Божие на пустыню дикую, малообитаемую, едва проходимую, и пустыня населяется, процветает и прославляется духовною славою, – призывают на основания обители, и обитель скоро становится благоплодным пристанищем подвижников и всех ищущих спасения. Так, по преданию благочестия, Матерь Божия дала благословение посвящённому Ею Афону, призвав на место сие и на пребывающих там благодать Божию, и навсегда обещав Своё ходатайство за обитающих на Афоне³⁹⁴. Всем известно, как славно и плодотворно оправдывается на обитателях Афона, просиявшего славою иночества, благословение Богоматери. Первоначальник иноческого жития в нашем отечестве, св. Антоний Печерский, после подвигов на Афоне слышит³⁹⁵ от постригшего его игумена: «иди в Русь опять, и буди благословенье от Святые горы, яко от тебе мнози черньци быти имут». Придя в Россию, он призывает благословение Святой горы на избранное им место подвижничества близ Киева. Антоний благословляет первых собравшихся к нему сподвижников иночества, говоря: «се Бог вас, братья, совъкупи, и от благословенья есте Святые горы... да буди благословенье на вас перво от Бога, а второе от Святые горы»³⁹⁶. Благословение св. Антония и св. его преемников в начальственном руководстве Киево-Печерских иноков образует истинное святилище для целой России, славное богоугодною жизнью и чуждою тления смертью многочисленных подвижников, воспитывавшее духовных делателей даже для отдалённых пределов Отечества. Преподобный Сергий призывает благословение Бога в Троице единого на избранное им место духовного подвижничества; своею богоугодною жизнью и молитвою приобретает сему месту благословение Богоматери, и сам во имя Божие благословляет различные места³⁹⁷, на которых духовные его отрасли, св. его ученики, полагали основания обителям. И повсюду, где основание обители было благословлено св. Сергием, действенность сего благословения ясно свидетельствуется непрерывным процветанием жизни благочестия, всегдашнею великою пользою душ. Столь сильно христианское убеждение в действенности благословения святых и столь несомненна и очевидна сия действенность, что многие жаждут молитвы и поклонения на тех самых местах, где святые древле призвали Господа благословляющего, где они чудодействовали и чудодействуют силою своего благословения!

И не в одних только иноческих обителях, процветающих и благоплодных, вера усматривает следы действенного благословения святых: она может усматривать эти следы и в процветании, духовном и внешнем благоденствии христианских градов, согласно со словами премудрого: в благословении правых, созиждется град³⁹⁸. Плоды благословения, данного граду его первыми пастырями, его святителями, укрепляются неумолкающим ходатайством, которое возносят за град свой на небесах правые, благословлявшие его некогда на земле, которого испрашивают в молитвах чада благословения. Вдревле русские архипастыри, в своих посланиях, благословляя духовных лиц во имя Божие, призывали на них и благословение святых, прославленных во граде, откуда было отправляемо послание. Так митрополит Афанасий (1564 г.) из Москвы писал Матфею епископу Сарскому и Подонскому: «Милость Божия и Пречистые Богородицы и великих чудотворцев (московских) молитва и благословение, да и нашего смирения благословение, да есть всегда с твоим святительством»³⁹⁹.

Жизнь иноческая издревле представляет нам во множестве примеры благословения. Каждый принимавший на себя подвиг иночества соединялся тесными, неразрывными узами послушания и любви духовной со своею братией, особенно же с своим отцом – наставником и руководителем в жизни подвижничества, и так же, как и вся братия, с отцом старейшим, или начальствующим в обители. Важность благословения в составе иноческого жития была утверждена уставами иночества; пренебрёгший благословением подвергался отлучению; впадший в какое бы то ни было преступление против иноческого устава лишаем был благословения старейших (ἀπευλογίας)⁴⁰⁰. Иноческое благословение, подаваемое от духовного отца, или от начальствующего в обители, имело смысл заповеди, дозволения, или одобрения, приветствия подаваемых во имя Божие. Не иначе, как с благословения старейшего, инок начинал какое бы то ни было дело послушания: без благословения он не мог иметь ничего в калии; не благословившись, он не мог выйти из своей обители, и, возвращаясь, он немедленно просил благословения от старейшего⁴⁰¹. Св. Иоанн Лествичник повествует об иноке Мине: Авва монастыря хотел однажды испытать его терпение. Когда Мина, возвратившись в монастырь, повергся пред Аввою и по обычаю просил благословения, то Авва оставил его простёртым на земле долгое время. Тогда Авва благословил его⁴⁰². – Даже совершение обыкновенных житейских дел, как то: вкушение пищи, у иноков зависело от благословения старившего. Иоанн Мосх повествует о послушливом ученике одного великого старца, жившего в Птолемаиде: «Однажды старец послал на служение своего ученика Иоанна, дав ему и немного хлеба для его пропитания. Ученик пошёл; совершив послушание, возвратился и принёс назад хлеб. Старец, видя хлебы, говорит ему: чадо! почему ты не вкусил хлебов, которые я дал тебе? Он, повергшись пред старцем, сказал ему: прости меня, отче! поскольку ты, посылая меня, не благословил, чтобы я вкусил пищи, то я и не вкушал. И старец, удивившись скромности брата, благословил его»⁴⁰³. Древние иноки с неутомимым усердием обыкновенно посещали великих пустынножителей и подвижников благочестия, дабы стяжать себе их благословение.

Свидание и разлука иноков обыкновенно были временем благословений.

Писатели церковные, изобразившие историю древнего иночества (Феодорит, Палладий, Григорий Двоеслов, Иоанн Мосх и Лествичник), представляют много примеров исполнения сих священных обыкновений.

С любовью благословляя единоверных братий, строгие подвижники благочестия отказывали в благословении неправославным. Так, когда⁴⁰⁴ Феодор, ученик Иоанна Молчальника, привёл к нему Севирианина, и ударив в окно по обычаю возгласил: отче! благослови нас; то старец, отворив окно, сказал ученику: тебя благословляю, а сей не благословен. Когда же ученик сказал: нет, отче! то старец отвечал: воистину я не благословлю его, доколе он не удалится от зломыслия еретического и не исповедует, что присоединяется к Кафолической Церкви.

Издревле благословение иноческое было в особенном уважении у христиан. Так однажды Авва Памво с братиями проходил по стране египетской. Увидев мирян, сидевших на пути, он сказал им «встаньте, и приветствуйте монахов, чтобы принять от них благословение; ибо они непрестанно беседуют с Богом, и уста их святы»⁴⁰⁵.

б) Благословения в кругу домашней, семейственной жизни

Обозрев кратко благословения человеческие во имя Божие, подаваемые по особенным духовным и, правам или дарованиям, обратим внимание на благословения, которые совершаются в кругу домашней, семейственной жизни Начало сих благословений относится к первым временам мира, когда Церковь Божия заключалась в одном семействе, когда естественная власть отца семейства над детьми была и единственною священною властью для детей;·в Церкви подзаконной и в христианстве Божественное Откровение⁴⁰⁶, освящая и утверждая естественную власть родителей в их семействах, тем самым утверждает и важность благословения родителей и заступающих их место для детей. И как всегда добрые дети дорожили родительским благословением! Св. Григорий Богослов – образец сыновнего послушания – принял на себя дело священнослужения между прочим для того, чтоб не лишиться родительского благословения⁴⁰⁷; он же, в надгробном слове отцу своему, обращаясь к матери, говорит о самом себе. «Ты имеешь нужду в попечителе? Где же твой Исаак? Требуй от него малого – руковождения и услуг; и воздай ему большее – материнское благословение, молитвы и будущую свободу»⁴⁰⁸! Особенные события семейственной жизни, в которых имеет место родительское благословение, суть

1) разлука родителей с детьми, напр., при вступлении детей в брак и в других случаях; и

2) главнейшим образом, приближение кончины родителей. Посему и известны преимущественно два вида благословений мирских, домашних: брачное и вообще при отшествии детей из дома родительского, и предсмертное.

В Истории Церкви Ветхозаветной мы встречаем примеры родительского благословения при браке детей и вообще при отшествии их из дома родительского. Матерь Ревекки и брат её Лаван, заступивший в семейство место умершего отца, благословляют Ревекку, отпуская её с рабом Авраама для вступления в супружество с Исааком: благословиша Ревекку и реша ей: сестра наша еси, буди в тысящи тем, и да наследит семя твое грады супостат⁴⁰⁹.

Исаак, отпуская Иакова в Харран и заповедуя ему взять жену не из племени ханаанского, но из дочерей Лавана, призывает свыше на Иакова всю полноту благословения Авраамова⁴¹⁰, – Лаван, примирившись с Иаковом, настигнутым после бегства на горе Галаад, лобыза сыны(внуки) и дщери своя, и благослови я⁴¹¹. Престарелый Товит, отпуская сына своего в сопровождении Ангела, сокрывшего себя под образом человека, к Гаваилу в Раге, город мидийский, произносит слова напутственного благословения: обитаяй на небеси Бог благоустроит путь ваш, и Ангел Его да спутешествует вам⁴¹². Рагуил, благословляя Товию и дочь свою Сарру, пред вступлением их в супружество, говорит им: милостив Бог да благопоспешит вам во благая⁴¹³. Благословляя новобрачных, при отшествии их в родительский дом Товии, Рагуил говорит: «да благопоспешит вам, чада, Бог небесе прежде неже умрети ми»; – и Эдна матерь Сарры, обращаясь к Товии, говорит: да возвратит тя Господь небесе, и даст ми видети твоя чада от Сарры дщере моея, да возвеселюся пред Господем⁴¹⁴.

Благочестивый обычай благословения детей, разлучающихся с домом родительским и преимущественно вступающих в брачный союз, является всеобщим и в Церкви христианской. Действительно, тем, которые родили и воспитали детей, смотрели за каждым шагом их, предостерегали от всего опасного, ревностно и с любовью внушали доброе, которые каждодневно молились за своих детей⁴¹⁵, как не призвать от сердца благословения и милости Божией на детей, когда они, выходя из-под крова родного, вступают на новое поприще, навстречу различным опасностям и соблазнам? Как, по естественной заботливости о детях, ещё неопытных, не хотеть духовным средством утвердить в них те добрые качества, то мирное счастье, с которым они выходят из круга домашнего?

При вступлении детей в брак, родительская заботливость необходимо сосредоточивается на будущем участи сына, или дочери, на устроении их семейственного благополучия. К естественно-необходимому для брака детей условию согласию родителей, в христианстве справедливо присовокупляется и благословение от полноты родительской любви, которая не может не желать своему чаду возможного в жизни временной благополучия, не может не призывать милости Бога щедрот на начаток сего благополучия. Благословение родительское в сем случае предшествует благословению церковному и соединяется с сим благословением, и брак христианский издревле у Церковных Писателей⁴¹⁶ называется благословенным, равно как имя благословенных переносится и на самих новобрачных.

Благословение родительское, освящаемое и утверждаемое молитвою⁴¹⁷ и тайнодействием церковным, приемлемое благоговейным и верующим сердцем благословляемых, служить основою доброй, чуждой возмущений супружеской жизни и домашнего благосостояния чад.

Когда вступающий в брак лишён родительского благословения потому, что смерть похитила у него родителей: то место их в брачном благословении заступают или восприемники его, или родственники, или и посторонние благожелательные люди; очевидно, что и благословение сиих лиц, заступающих место родителей, для веры имеет то же значение, как и благословение родительское, как внушённое христианскою любовью и благожеланием к благословляемым.

Священное Писание Ветхого Завета представляет нам примеры родительского благословения предсмертного.

Высота духовного служения ветхозаветных Патриархов и обилие духовных дарований, которыми их наделял Господь, соделывали и предсмертное благословение их особенно знаменательный, пророчественным. Благословение, данное Ноем сынам его после того, как он по опыту узнал их качества, справедливо может быть рассматриваемо вместе с благословениями родительскими предсмертными, потому что заключает в себе решительное изображение будущей участи потомства сынов, и Бытописатель, изложив благословение Ноя, непосредственно переходит к слову о кончине его⁴¹⁸. В благословении, данном Симу, Ной предвозвещает сохранение истинной веры в потомстве Сима и даже самое явление Бога во плоти среди сего потомства. Благословение, данное Иафету, заключает в себе по преимуществу обетование благ земных, – умножение, распространение потомства. Предрекая потомству Сима и Иафета господство над потомками Хама, Ной говорит в особенности о потомстве Иафета: и да вселится в селениих Симовых. По свидетельству Истории, значение патриархов израильских и всего Израильского народа, как поколения Симова, среди язычников, отношение Израильтян к Хананеям, потомству Хама, – и значение Европейцев, как отрасли Иафетовой, для прочих племён земли, согласуются вполне со смыслом благословения Ноева⁴¹⁹.

Престарелый Исаак, отправляя своего первородного сына на ловлю, дабы он из уловленного приготовил ему любимую снедь, говорит: «принеси ми, да ям, яко да благословит тя душа моя, прежде даже не умру»⁴²⁰. По устроению Промысла Божия, Иаков, предвосхищает у Исава благословение первородного.

Благословению Иакова предшествует лобзание благословляющего: «И рече ему Исаак отец его: приближися ко мне и облобызай мя, чадо»⁴²¹. В своём благословении Исаак испрашивает Иакову от Бога обилия земных плодов, усвояет ему господство над братьями, и ещё говорит Иакову: благословляющии тя благословенны⁴²², – конечно, созерцая вдали великого потомка Иакова – Христа Спасителя. – Благословляя Исава, Исаак усвояет ему обетование благ земных, предвозвещает подчинение брату в потомстве и освобождение от сего подчинения⁴²³. История показывает исполнение предсмертных благословений Исаака в судьбе народа Израильского и Идумеев – потомков Исава⁴²⁴.

Приближаясь к смерти, Иаков благословляет своих сынов и внуков. Благословляя внуков, он сперва лобызает их, и они кланяются ему до земли⁴²⁵. Иаков крестообразно возлагает руки свои на благословляемых, и возложением десницы на младшего усвояет ему первенство в благословении пред старшим⁴²⁶. Слова благословения, в которых Иаков призывает на своих внуков благословение Бога, пред Которым ходили отцы, Бога, пасущего Иакова, и Ангела, избавляющего от зол, показывают, что Иаков благословлял во имя Бога Триединого⁴²⁷.

В пророчественно-отеческом благословении сынов и внуков Иаков разделяет между ними дары внешние и духовные, сообразно с будущим характером и судьбой их поколений⁴²⁸; благословения Иакова во всей силе оправдались исполнением в истории израильских колен⁴²⁹.

Пророк Моисей, который в духовном смысл был истинным отцом народа, им руководимого, пред своею кончиною, подобно Иакову, раздаёт благословения всем коленам Израилевым, и в сих благословениях предвозвещает грядущую судьбу их⁴³⁰.

История древней Христианской Церкви представляет нам трогательный образец материнского предсмертного благословения. По свидетельству св. Григория Нисского⁴³¹, матерь его, при своей кончине, благословила находившихся при ней и отсутствовавших детей. «Не неуместно будет, – говорит Нисский Святитель, – воспомянуть о словах того благословения, которое она дала детям, с любовью воспомянув о каждом из отсутствующих, дабы никто из детей не лишился благословения, и особенно препоручив Богу находившихся при ней (Макрину и Петра). Так как двое они сидели по обеим сторонам постели: то она, прикоснувшись обеими руками к детям, произнесла к Богу сии последние слова: „Тебе, Господи, приношу я и начаток, и десятину плодов чрева моего; начаток мой – сия перворождённая, а десятина – сей последний десятый сын. По справедливости, они оба Тебе посвящаются и суть Твои дары. Посему да приидет освящение на сей мой начаток и на сию десятину». Ясно она указала сими словами и на дщерь, и на сына; и таким образом она вместе окончила и благословение, и жизнь».

Благословение родительское было чтимо святыми избранниками Божиими: так Преподобный Сергий, по просьбе престарелых родителей своих, отлагает до времени кончины их исполнение своего намерения – вступить на многотрудное поприще иноческого подвижничества.«Тщашеся, – говорит о Сергии ученик его Епифаний⁴³², – по вся дни всяческы угодити родителема своима, яко да наследит от них молитву и благословение». Епифаний же говорит о родителях преподобного: «сына своего блаженного юношу Варфоломея по вся дни многими благословении благословляху и до последнего издыхания»⁴³³.

История Церкви христианской представляет свидетельства того, что и те люди, которые в духовном смысле были отцами для многих других, оканчивая земную жизнь, подавали благословение своим чадам о Христе. – Завещание св. Ефрема Сирина исполнено таких благословений⁴³⁴. «Приближьтесь, ученики мои, – говорит он, – напоследок да будете благословенны в крепости доброго Пастыря и Святого Учителя Иисуса Христа, Господа нашего, Который есть Бог от Бога. И хотя не таков я, как Ной, но вы да будете благословенны, как Сим и Иафет; и пусть я не таков, как Мелхиседек, но вы да соделаетесь подобными Аврааму». Св. Ефрем каждому из учеников подаёт особенное благословение; так он говорит: «Амва, муж чудный! Христос да возвеличит память твою на земли... И ты, Авраам! за то, что ты присоединился ко мне, да услышит тебя Бог Авраамов в молитвах твоих... Симеон! тебе говорю, да услышит тебя Господь... и да внидешь в горний град... Мара, муж Агелийский, кроткий и простый! ты помогал мне в моих смущениях. Сам Бог да воздаст тебе мзду твою среди благочестивых, которую да приимешь со всеми святыми. Зиновий, муж Газирейский!.. Да будет слово твое на подобие огня и да пояст множество неправд». В том же завещании Ефрем благословляет и одну благочестивую женщину: «Дщерь! – говорит он, – прежде нежели умру, я благословлю тебя по мысли и желанию твоему. Да не оскудеет до века в семени твоём учение святых. Когда Христос придёт изменить небо и землю, Он напишет память твою в книге жизни в царстве небесном. И мир Божий, увенчивающий святых непорочными венцами, да дарует тебе мзду в призвании по сердцу твоему».

Подвижники благочестия обыкновенно стекались к смертному одру того, кто своим примером и словом постоянно указывал им путь высшего христианского совершенства; они со скорбью любви желали присутствовать при мирном и славном отшествии от земли блаженной души, много трудившейся для них, много болезновавшей о них; по заботливости о своём, не оконченном ещё пути подвигов, они желали услышать последние слова отца своего, принять его благословение, дабы укрепиться оным в исполнении закона правды и любви. Так иноки окружали смертный одр славных⁴³⁵ Восточных подвижников; и русских – св. Феодосия Печерского⁴³⁶, св. Сергия и Никона⁴³⁷. И праведники, наставлением утешая оставляемых чад о Христе, благословляли их, готовые к ходатайству за них на небесах. Так св. преемник Преподобн. Сергия – Никон, по сказанию своего жизнеописателя, при кончине, «аз, рече, братие отпущаем есмь от юз плоти сея и отхожу ко Христу, последнее благословение оставль им»⁴³⁸.

Доселе в христианстве умирающие благословляют ближних, оставляемых ими в жизни временной, преимущественно же родители – своих чад; смертное ложе родителей обыкновенно оглашается их благословениями.

Ощущая близость разлучения своего с телом, душа силою любви естественной, освящённой благодатию ещё обращает свою мысль и слово к тем, которые были ею любимы, были постоянным предметом искренних благожеланий и попечений. Последнее благожелание, последняя заботливость умирающего выражается в словах его благословения к оставляемым: он призывает на своих милость Господа, отечески призирающего на лишающихся временной подпоры и попечения человеческой любви и Своими щедротами вознаграждающего за утраченное. Посему в предсмертном благословении заключается утешение и для самого благословляющего. Много ли, мало ли вещественного достояния оставляет он своим, – препоручая их в духе веры и любви Господу он в своём благословении оставляет им духовное наследие, несравненно лучшее всякого наследия земного, истинное основание возможного на земле благополучия.

Издревле с благословением устным соединяется, как выше было показано, знаменательное крестообразное движение руки благословляющей, a со священническим благословением и знаменательное именословное сложение перстов; но издревле благочестие благословляющих присовокупляло к устному благословению другие видимые знамения благословения. Так ещё Церкви патриархальной Мелхиседек к устному благословению Авраама присоединяет хлебы и вино, как вещественные знаки благословения. В христианской Церкви издревле употребляются, как священные знамения благословения, кресты, иконы, мощи святых и другие священные вещи; благословляя отсутствующих и живущих далеко, вместе с устным, или в послании изображаемым благословением, древние посылали к благословляемым ту, или другую святыню, как свидетельство веры и любви благословляющих. Сии самые дары, или видимые знаки благословения издревле называются благословениями, или благословениями.

Благоговейное чествование креста Господня, употребление крестного знамения и самое знаменование крестом благословляемых естественно могли привести древних пастырей к тому, что они к благословению присоединяли и изображение честнаго креста, которое было вручаемо благословляемому. Иерусалимские архипастыри издревле посылали на благословение частицы животворящего древа. Подобным образом, поручая благословляемых молитвенному предстательству святых Божиих, христиане издревле к благословению присоединяли части св. мощей, также различные вещи, освящённые употреблением святых во время земной их жизни, и святые иконы. Так св. Павлин Епископ Поланский посылал им благословение Северу частицу от части животворящего древа, присланной к нему чрез св. Меланию Иоанном архипастырем иерусалимским. Павлин замечает в своём послании: «я вложил в золотую трубочку сию вещь столь благословенную (rem tantae benedictionis)»⁴³⁹.

Св. Лев, Папа Римский, пишет к св. Ювеналию, Патриарху Иерусалимскому: «Благоговейно приял я частицу креста Господня с благословением (cum eulogiis) любви твоей»⁴⁴⁰. Св. Григорий Двоеслов, посылая крест к Александрийскому Патриарху св. Евлогию, писал: «я послал тебе небольшой крест, в который вложено благословение от уз возлюбленных тобою апостолов Петра и Павла: да будет сей крест непрестанно пред очами твоими; ибо много совершается чудес от сего благословения». К тому же Патриарху писал св. Григорий: «Благословения (eulogias) св. Марка, присланные тобою, блаженнейший брат, я принял по важности их с тою же любовью, с которою они и посланы, и благодарю за твоё расположение»⁴⁴¹.

В нашем отечестве издревле архипастыри православного Востока, архиереи российские, и обители благословляли русских князей и царей и лиц духовных крестами, иконами и частицами св. мощей.

В духовных завещаниях государей России издревле упоминаются иконы, полученные от греческих и русских архипастырей на благословение. Так Великий Князь Василий Димитриевич благословляет сына своего Василия крестом честным, животворящим, патриаршим, Филофеевским⁴⁴². Великий Князь Василий Васильевич благословляет своего сына Иоанна крестом Петра Чудотворца, а Юрия иконою Филофеевскою⁴⁴³. В духовной грамоте Великого Князя Иоанна III сказано: сына своего Василия благословляю крест животворящее древо в раце Цареградской, да крест Петров Чудотворцев; а сына своего Юрья благословляю крест золот Борисоглебской... a сына своего Семена благословляю крест золот Михайловской Владычень⁴⁴⁴. Упоминаемые здесь священные дары, или благословения, крест, икона Филофеевские, конечно, были присланы к Вел. Князю Симеону Иоанновичу или к Димитрию Донскому от Константинопольского Патриарха Филофея, бывшего в близких сношениях с Россией по делам церковным⁴⁴⁵. Крест Петра Чудотворца, вероятно, дан был сим Святителем на благословение Князю Московскому. Князь Михаил Александрович Тверской, незадолго до кончины своей, получил от Константинопольского Патриарха чрез своих послов (тверского протопопа Даниила и клириков) икону страшного суда на благословение, и с великим усердием встретил сей дар благословения⁴⁴⁶. Иеремия патриарх Константинопольский в Москве благословляет Царя Феодора Иоанновича и его супругу золотыми панагиями с мощами. Тот же Патриарх из Константинополя присылает Царю с Дионисием митрополитом Терновским мощи св. Пантелеимона; митрополит Терновский также благословляет Феодора и Царицу частями св. мощей⁴⁴⁷.

Русские подвижники благочестия, приемля благословение от первосвятителей православного Востока, получали от них и видимые знаки, священные дары благословения. Так греки, возвестившие преподобному Сергию: «Вселенский Патриарх Коистантинаграда кир Филофей благословляет тя», вместе с благословенным посланием Патриарха, вручают преподобному крест, парамант и схиму⁴⁴⁸. В 1620 году Патриарх Иерусалимский⁴⁴⁹ Феофан, утверждая в Киевском Богоявленском братстве ставропигию, благословил сие братство крестом⁴⁵⁰.

Русские Государи, в своих духовных завещаниях, благословляя своих детей и других родственников, в свидетельство благословения своего назначают благословляемым свою домашнюю святыню – кресты и иконы. Сии дары благословения, как открывается из тех же духовных грамот, составляли родовую святыню, передавались от дедов чрез отцов внукам и проч. Так В. Князь Иоанн Иоаннович благословляет сына своего Князя Димитрия: «се даю сыну своему Князю Димитрию икону св. Олександр... икона золотом кована Парамшина⁴⁵¹ дела... что̀ мя благословил отец мой Князь Великий»; и другого сына: «се дал есмь сыну своему Князю Ивану: чепь великую золоту с крестом..., икону Благовещенье, что ми дал брат мой Князь Великий Семен»⁴⁵². В. Князь Димитрий Иоаннович пишет в своей духовной грамоте: «се благословляю детей своих: сыну моему старшему Князю Василию икона Парамшина дела... что ми дала Княгиня Василиса»...⁴⁵³. В. Князь Василий Димитриевич пишет: «сына своего Князя Ивана благословляю иконою Парамшина дела... что̀ мя благословил отец мой Князь Великий»⁴⁵⁴. В духовной грамоте Князя Юрия Галицкого написано: «Благословляю сына своего Василья – икона пречистая Богородица, окована золотом, Смоленская; а благословляю сына своего Димитрия – икона Спас, окована, что̀ мя ею благословила Княгиня Марья Данилова; а благословляю сына своего Дмитрия меньшего – икона Пречистая, золотом окована, что̀ мя благословила мати мои Великая Княгиня»⁴⁵⁵. В духовной грамоте В. К. Василия Васильевича сказано: «благословляю сына своего Андрея болшого, крест золот Княжь Дмитреевской,.. а сына своего Бориса благословляю крест золот, что̀ мя благословила моя мати Великая Княгиня, коли есмь шол к своей отчине к Великому Новугороду»⁴⁵⁶. Княгиня Волоцкая Иулиания говорит в своей духовной грамоте: «благословляю сына своего Федора крест серебрян с мощми...»⁴⁵⁷.

Благочестивый обычай благословения детей иконами и другими священными вещами и древле, и в современности является всеобщим неизменным обычаем народа русского. Богатый и бедный, пред кончиною своею, при отшествии детей из дома родительского, при вступлении их в брак, благословляют любезных сердцу иконою: и эта икона, как священный памятник родительского благословения хранится в семействе получившего благословение и иногда переходить от поколения к поколению, как наследственная святыня.

Издревле в христианстве, преимущественно у подвижников благочестия, назывались благословениями какие бы то ни было дары, как свидетельства христианской любви и благорасположения дарствующих. Так в письмах св. Павлина Ноланского⁴⁵⁸, бл. Иеронима⁴⁵⁹, Григория Двоеслова⁴⁶⁰, и в книге Иоанна Мосха «Луг Духовный»⁴⁶¹, благословениями называются подаваемые, как дары, иноческие одежды, различные вещи нужные для богослужения (как то ладан и проч.), также денежная милостыня и другие вещи.

В родительском, благословении при вступлении детей в брак у нас в России издревле как в высшем, так и во всех сословиях, к благословению иконою присовокупляются и земные благословения – хлеб и соль⁴⁶², как символы домашнего счастья и довольства.

* * *

В сем кратком обозрении благословений ветхозаветных и новозаветных читатель мог видеть свидетельства высокого происхождения, священной древности и благодатной действенности благословения в различных его видах; и конечно, он может отсюда вынести для себя тот полезный урок, что не простительно равнодушие и тем более пренебрежение к сему обычаю, освящённому Церковью всех времён; что, в принятии и совершении благословения во имя Божие, всем нам должно быть подражателями древних верующих, оставивших нам в научение память о их благоговении к благословению Божию, подаваемому чрез человеков, о их вере в верховного Раздаятеля благословений – Господа Иисуса, в Котором Бог Отец благословил нас всяким благословением духовным⁴⁶³, и даровал нам упование благословения вечного⁴⁶⁴.

Блюдите, како опасно ходите, не якоже немудри, но якоже премудри, искупующе время, яко дние лукави суть. (Еф.5:15–16).

Новый год, в который мы вступаем сего дня, истинно есть, по выражению Св. Писания, новое лето благости Божией. Творец времён и вечности произвёл нас из ничтожества в бытие; но мы тотчас погибли бы, обратились бы в ничтожество прежнее, если бы та же сила и воля Создателя не содержала нас в существовании. Даруя жизнь, Он Сам её и защищает, питает, возводит от возраста в возраст и сохраняет. Им мы живём, движемся и существуем. Итак, не только год, но всякий день и всякий час есть новое дарование, новое знамение, новый залог Божией благости, которого мы не заслуживаем. Будем же признательны и благодарны пред небесным Отцом и всеобщим Благодетелем! Придите поклонимся и принесём Ему жертву хвалы о несчётных Его щедротах и милостях, излиянных в прошедшее лето на всех человеков, праведных и неправедных; а между тем, сретая новый год, исходящий из святилищ и вечности, обратим внимание к слову апостольскому, которым Дух Святый наставляет нас, поучая спасительному употреблению Богом даруемого времени. Блюдите, говорит св. Павел, како опасно ходите; то есть: «смотрите, поступайте, как можно, верно, не как неразумные, но как мудрые, умея пользоваться временем; потому что дни злы». Вникнем, хотя кратким размышлением, в душеполезное учение небесной премудрости.

Во-первых, что̀ значит апостольское изречение: «дни злы?».

То, что земная жизнь исполнена зол, бед, искушений, страданий, соблазнов, которыми христианин может быть совращён с пути истинной веры и верности Господу Иисусу Христу; то, что и внешний мир лежит во зле противных закону Божию правил, противных истине Божией умствований, противных царствию Божию начинаний и действований, – и в нашей плоти живёт и воюет грех, так что не только вне нас супостат наш диавол ходит, как лев рыкающий и ищущий кого пожрать, но и в себе самих, в самом разуме и сердце, нашем, в воображении и памяти, в желаниях и навыках и во всех чувствах телесных мы имеем сокровенных врагов спасения нашего. Посему св. Павел называет неразумными тех, которые, среди бесчисленных опасностей со всех сторон, ходит в беспечной рассеянности, и погубляет время в суетных увеселениях. Не подражайте им, говорит; будьте умны и мудры. Подумайте, кто, получив от царя драгоценные камни и золото, всё это разбросает или отдаст за какие-нибудь, ничего не стоящие, мелочи и безделки? А вы получаете от Царя и Бога вашего нечто такое, что несравненно дороже и золота и драгоценных камней: это – время. Злато и всякие драгоценности временем приобретаются; а время, потерянное в прошедшем, можешь ли возвратить и получить за богатство целого мира? И время, которого Бог не даст тебе в будущем, где и на какие сокровища купишь? Итак, учитесь временем пользоваться: всякое время, в сравнении с вечностью, кратко до чрезвычайности; но, по благости Божией, кратким и малым временем можете приобрести целую вечность божественного мира и радости в небесном царствии. Итак, это может быть? Послушайте, что св. Павел говорит далее: не будьте несмысленны, повторяет, но узнавайте, чего хочет Бог (Еф.5:17). Божественное искусство пользоваться временем для приобретения вечной жизни! Воля Божия есть преизящный собор, прекрасная совокупность и полнота всех доброт и совершенств. Смотрите в зерцало совести; смотрите в чистейшее зерцало Божиих откровений в Св. Писании: всегда откроется вами в сиих зерцалах, чего Бог от вас хочет. Но познавая волю Божию, уже смотрите, поступайте, как можно, верно и по крайней тонкости и точности, сообразно тому, чего Господь хочет от вас. Хочет Он, чтобы мы верою и любовью прилеплялись к Единородному Сыну Его Иисусу Христу, Спасителю всех человеков. Хочет Он, чтобы мы пребывали в духе искреннего спасения, и, видя с одной стороны бездну собственной бедности, немощи и виновности, а с другой бездну милосердия Божия, открывающуюся грешникам в язвах Иисуса Христа распятого, исповедовали Ему согрешения наши в искренности сокрушённого и смиряемого сердца, и веровали, что Бог нас простит к помилует ради Христа, и что кровь Иисуса Христа Сына Божия очищает совесть нашу от всех грехов. Хочет Бог, чтобы мы совершенною ненавистью возненавидели грех, боялись его паче, нежели смерти телесной, и непрестанно подвизались и ратовали против него, умерщвляя его в самых его зачатиях, то есть, в преступных помышлениях и желаниях, впрочем на себя не надеясь, а возлагая всё упование на всемогущую помощь Божественного нашего Воеводы – Иисуса Христа. Хочет Бог, чтобы мы, взирая верою на Христа, Начальника и Совершителя веры учились усвоять себе непорочность Его, долготерпение и кротость Его, пламенную любовь Его к Богу и человекам, Его преданность и послушание Богу Отцу, и смирение даже до смерти и смерти крестной. Хочет Бог, чтобы мы всегда охраняли живую память о неотступном Его присутствии с нами; чтобы мы призывали Его в день скорби, чтобы искали Его благословения нашим трудам, и молитвою освящали наши печали и радости. Хочет Бог, чтобы мы памятью о смерти столь известной и неизвестной, о страшном суд праведного Мздовоздаятеля, о вечной муке и неугасающем пламени, о вечной радости в небесном Иерусалиме, а притом молитвою и постом, и другими благословенными подвигами, распинали плоть со страстями и похотями. Хочет Бог, чтобы праведность наша была выше и благороднее праведности Фарисейской, и чтобы мы не только были порядочны и честны в наружных поступках своих, но призыванием Иисусова имени, помышлением о спасительных страданиях Иисуса, отсечением худых помыслов, искали и достигали частоты ума и сердца, без которой никто не узрит Бога. Хочет Бог, чтобы мы, усердно последуя стопам Господа нашего Иисуса Христа, и украшая души наши святыми правами и добродетелями, не забывали, что без помощи и благодати Христовой мы не можем ничего доброго ни в дело произвести, ни в мыслях зачать: посему хочет Бог, чтобы мы воздавали Ему благодарение и славу о всём, а себя самих почитали рабами ничего не стоящими, хотя бы и были какие успехи в исполнении заповедей.

Но когда вы узнали, чего Бог от вас хочет; то смотрите, наблюдайте за собою бодрственным оком внимания, чтоб и в самом исполнении воли Божией самолюбие не обрезывало златниц Божия повеления: чтобы оно не уменьшало веса и достоинства добродетелей ваших; чтобы диавол не похищал из сердец ваших семени слова Божия, и чтобы мрак забвения не скрывал от сознания вашего некоторых, всегда важных, особенностей в требованиях Божиих; чтобы диавол между пшеницею добрых мыслей и чувствований не сеял нечистых умыслов и намерений, и чтобы ваши труды, пред человеками достославные, не оказались порочными в их источниках и началах, пред всевидящим оком Испытующего сердца; но чтобы послушание воле Божией, как и терпение, оказало в вас совершенное действие, так чтобы вы были совершенны во всей полноте без всякого недостатка (Иак.1:4). Вот что значит это слово апостольское: смотрите, поступайте, как можно, верно, со страхом Божиим и кротостью последуя водительству провидения и благодати Божией, не опереживая её высокомерием и своеволием, и не отставая малодушием и леностью, не прибавляя ничего от себя к заповеди Божией, которая сама по себе широка до бесконечности (Пс.118:96), и без сомнения пространнее нашего сердца, и ничего не отъемля у заповеди Божией, которая столь же свята и непреложна, как Сам Бог. – Потом: умейте, – говорит Апостол, – пользоваться временем. Всякое время и всякий час приносит с собою, как некий Ангел, в одной руке Божию волю и заповедь, а в другой Божие благословение. Желаете ли получить благословение Божие? Примите от Бога, чего Сам Бог хочет от вас, и воспримете, чего себе от Бога хотите. Поспешайте, уловляйте драгоценное время, которое уже летит, когда я говорю, а вы слышите это: поспешайте, уловляйте его. Кто вам сказал, что оно и в другой раз придёт? Время придёт, но не то уже, которое приходило прежде и улетело, a другое, которое, впрочем, столь же непостоянно, быстро, неудержимо. Придёт; но кто сказал, что оно для тебя придёт? Ах! для тебя, может статься, в то время уже не будет времени (Откр.10:6)! Вы меня понимаете, слушатели; повторяю: нет ничего известнее, и нет ничего не известнее смерти: итак учитесь пользоваться временем, когда Бог вам даст его. Как развязный купец старается не упустить ни малейшего случая к получению прибыли и корысти: так и вы учитесь пользоваться всяким временем, усердно и ревностно исполнять всякую волю Божию, обретать милость Божию во всяком времени, и таким образом собирать некрадомое сокровище в вечности. В этом проходит вся жизнь доброго христианина. Светильник закона Господня, сияя в уме и сердце его, освещает пред ним, показует ему путь воли Божией; он же, сим путём шествуя, непрестанно вперёд простирается, и, хотя обстоятельства его бывают трудны, и путь земного странствия его весьма тесен и мрачен, отношения к миру, нужды семейственного состояния, и немощи, принадлежащие естественному свойству телесного существа его, неудобосоглашаемы с требованиями воли Божией, но он умеет побеждать мир и себя самого верою в Сына Божия Иисуса Христа; умеет всякою частицею времени пользоваться для приближения к блаженной вечности и угождения Господу Богу. А когда он с таким рачением тщится угождать Богу и сокровенными подвигами молитвы и богомыслия, и открытыми трудами в служении Церкви, Царю, отечеству, человечеству; то и Господь имеет Божественную радость в том, чтоб угождать верному рабу Своему: Он слышит его молитву; самому уготованию, расположению сердца его к молитве, уже внимает; угадывает, предваряет его желания исполнением; как зеницу ока хранит его; открывает и вверяет ему, как другу, тайны премудрости и судеб Своих; озаряет и просвещает ум его истиною; посылает ему небесный мир Свой; дарует ему радость спасения Своего; из любви к нему щадит и милует много согрешающих братий его. Таковы преимущества угождающих Богу, исполняющих волю Его во всякое время! Хотя же иногда и они согрешают по немощи человеческой и против собственного желания; однако в то же время поспешают исполнить волю Божию покаянным обращением сердца к Отцу, воззрением на распятого Иисуса, в Котором и обретают исцеление от угрызений невидимого змия. Хотя и они претерпевают многие скорби, потери, напасти, гонения в мире, но Господь с ними в скорби; а они так умеют пользоваться временем скорби, что радуются, как Апостол Павел, на страданиях. Хотя дни их подлинно злы; но они умеют, будучи наставляемы благодатию Иисуса Христа, превращать сии злые дни в дни спасения, в благоприятные времена к обогащению себя Божиими дарованиями и добродетелями. Посему ест ли хлеб, пьёт ли воду искренний христианин, или светом солнечным пользуется, чтобы видеть чудеса Божией благости, силы, премудрости и славы в творении, и удивляться, – он причащается благ Божиих с веселием чистой совести и с приятнейшими чувствами благодарения; и наслаждается в них самою благостью Того, Кто есть Любовь и Свет, по приглашению Псалмопевца: вкусите и видите, яко благ Господь. Он видит и на земле благие дни, когда другие жалуются на времена худые. Он счастлив бывает в сердце своём; он счастлив бывает в Боге своём, когда другие, смотря на него, пожимают плечами и думают: как он жалок! Лучше сделают, если предадут его и самих себя Христу Богу, и пожелают, чтобы сей кораблец, принадлежащий Господу Иисусу Христу, презирая свист мира и воздымающиеся до небес волны житейского моря, избежав подводных камней и мелей, вошёл благополучно в безопасное пристанище царства небесного, сретаемый радостными восклицаниями Ангелов.

Торжество нового года нашего, слушатели, возвышается праздником отечества в честь Великой Княгини Елены Павловны. Сотворим. по заповеди апостола, молитву, да почиет на Ней благословение Божие. Помолимся и о себе самих, да научит нас Господь Бог познавать во всякое время святую волю Его, и пользоваться всяким временем для исполнения повелений Его. Буди, Господи, милость Твоя на нас, и буди благословенно имя славы Твоей во веки! Аминь.

Благословен Господь Бог, хранящий меня доныне во всех путях моих, и благоволивший благополучно кончить второе путешествие моё по Азии!

24 июля 1847 г. отправились мы из Аяна, и 23 августа благополучно пришли в Ситху. За тем вскоре начали собираться суда, бывшие по колониям и в Камчатке, и привозить к нам известия и слава Богу! везде и во всём мир.

Из полученных мною в прошедшем (1847) сентябре от Кенайского и Квихпакского миссионеров донесений видно, что Господь не перестаёт благословлять действия их видимыми успехами; а миссионеры действуют со всею ревностью, благоразумием⁴⁶⁵ и совершенным бескорыстием.

Местопребывание Кенайсого миссионера в заливе того же названия в компанейском редуте, называемом Николаевским.

Со времени прибытия миссионера иеромонаха Николая (который поступил ко мне из Вифании) в течение двух годов он посетил все селения Кенайцев и Чугич, находящиеся на берегах Кенайского и Чугичского заливов, путешествуя летом в байдарках, а зимою пешком. И во время сих путешествий им окрещено (и прежде крещённых мирянами миропомазано) всего 401 человек, кроме младенцев.

Кенайцы вообще принимают христианство охотно и с видимою покорностью слову Божию. Поучения слушают с неутомимым вниманием; обязанности христианские исполняют усердно и со всею заботливостью; а что̀ всего замечательнее, по одному только желанию миссионера они оставляют свои национальные пляски и песни, заменяя последние духовными песнями (пока ещё на их языке), которые им очень нравятся. Все бывшие у них шаманы окрестились, и бо́льшая часть из них сделались лучшими христианами. Некоторые из них, по одному только намёку миссионера, остригли свои волосы на голове, которыми они прежде чрезвычайно дорожили, – в доказательство того, что они не только слушают, но и стараются исполнять то, что слышат от миссионера. Это удивило многих; и вообще скорое и усердное оставление Кенайцами прежних их суеверий и привычек удивляет всех, кто знал их прежде и видит ныне.

О характере Кенайцев миссионер замечает, что они упрямы, так что если не захотят чего сделать, то никто их к тому не принудит; но зато в данном слове верны; и, так же, как и все Алеуты, ленивы.

Местопребыванием Квихпакской миссии миссионер избрал не Михайловский редут, куда приходят компанейские суда, а одно из селений туземцев Икогмют, находящееся вверх по реке Квихпаку в расстоянии около 200 вёрст.

Миссионер, бывший Атхтский священник Иаков Нецветов в два года пребывания своего делал путешествия по реке Квихпаку и отчасти Кускоквиму и по берегу моря – летом в байдарках, a зимою пешком. И во время сих путешествий им приобретено Церкви новых чад 437 душ. И, кроме того, как он пишет, «есть довольно принявших слово и уверовавших, но ещё не окрестившихся; есть как бы колеблющиеся, и есть много упорствующих, несмотря на неоднократные слушания проповеди».

Главным препятствием, или общею отговоркой, всех не желающих принять христианство есть бывшая в сем крае (1836 и 1837) оспа, очень много истребившая народу, и которая, к несчастью, появилась именно в то самое время, когда, по распоряжению колониального начальства, начали там прививать предохранительную оспу. И потому совершенно во всех местах с первого раза смотрели и смотрят на миссионера, как на оспопрививателя. Но доказательства и убеждения миссионера и самое время, по милости Божией, начинают убеждать и самых упорных.

В числе обращённых замечательны два лица: мужчина бесноватый и после крещения исцелевший, о чём изволите усмотреть из прилагаемой при сем Выписке из донесения от 22 марта 1848 года⁴⁶⁶, и одна женщина старуха, живущая близ самой миссии, которая, не смотря ни на убеждения миссионера, ни на то, что уже все жители того селения обратились, не хотела креститься. Но наконец, сама пришла к миссионеру просить крещения, будучи убеждена в истине Веры дочерью своею, которая в числе прочих детей туземцев ходила к миссионеру слушать поучения, и приходя домой, каждый раз рассказывала своей матери всё, что слышала.

О приходящих к миссионеру детях он в журнале своём говорит: «Некоторые дети с первого раза полюбили это занятие, и охотно приходили к слушанию поучений; а иные долго дичились. Но наконец, благодарение Господу! Он дал мне грешному вкусить сердечное удовольствие и отсюда. Многие дети начали приходить без всякого зова, и все начали внимать и помнить учение и произносить на своём языке спасительные истины (для них переведено: Отче наш, и ещё несколько молитв). Особливо мне приятно, что они начали хорошо молиться; и кроме того, не имея прежде обычая мыть руки и лицо, ныне приходят с чистыми лицами и руками. Родители их говорят: дети наши уже знают и читают молитвы, а мы ещё ничего не знаем».

Если иногда удивляются водворению миссионеров (западных) среди диких, в благословенных климатах и при всех средствах и пособиях; то, конечно, сто̀ит замечания водворение Квихпакской миссии в такой широте (62°) и без всяких пособий.

Миссия сия основана совершенно среди туземцев не обращённых и вдали от Русских (ближайшая одиночка в 120 вёрстах) и своими средствами, без всякого пособия от Компании. Первую зиму миссионер с причётниками своими провёл и самой тесной и холодной юрточке. К следующей зиме они только втроём и с некоторою помощью туземцев, а главнейше при помощи Божией, построили себе довольно просторное жилище, на удивление не только туземцам, но и русским. Всё заготовление к зиме рыбы и дров делается самими членами миссии без пособия туземцев: ибо туземцы, по непривычке к постоянной работе, ни за что не соглашаются быть работниками; большого труда и хлопот стоит найти работников для путешествий. И вообще можно сказать, что миссия сия существует своими средствами. Но, само собой разумеется, что хлеб и прочие европейские припасы получаются ими из компанейской лавки, находящейся в Михайловском редуте.

Миссия со стороны туземцев решительно не видела никаких обид, оскорблений или притеснений. Тогда как многие вещи, принадлежащие миссии, лежали просто на улице почти целый год, а летом в миссии оставался один только дьячок.

Квихпакский миссионер пишет, что ему одному становится уже очень трудно и даже неисполнимо; едва возможно посещать ему те только места, где он был, а быть в новых местах решительно не может. И потому необходимо открыть ещё новую Миссию на реке Кускоквиме.

Нынешнего лета я имею намерение посетить Михайловский редут и видеться с миссионером, и узнать о тамошних обстоятельствах подробнее.

Слово Божие, сеемое миссионерами на берегах моря, без всякого со стороны их посредства, чрез новообращённых переносится и к отдалённым горным жителям материка Америки, называемым Кольча̀нами, никогда не видавшим священника.

1. Кенайский миссионер пишет, что весною прошедшего 1847 года приходили в одно из кенайских селений несколько семейств кольчан с тем намерением, чтобы ехать в миссию и окреститься, но не могли найти лодок. кенайцы, видевшие их, рассказывают, что когда мы молились, то некоторые из приехавших кольчан плакали и говорили: «видно, Бог нас бросил, и не принимает к Себе! как мы будем умирать? ведь там, говорят, не крещённым худо будет».

Миссионер не имел возможности видеть этих кольчан и исполнить их святое желание, имея надобность отправиться в Нушагинскую миссию, которая теперь, за неимением человека, способного быть миссионером, остаётся под заведыванием Кенайского миссионера. А бывший там миссионер священник Печелин за болезнью переведён к Кадьяской Церкви.

2. В 1846 году летом приплывали с верху реки Кускоквима к находящемуся на ней редуту несколько человек кольчан с семействами в числе 54, с тем именно, чтобы принять крещение; и приняли все, впрочем, чрез мирянина, управляющего редутом: ибо миссионер в то время там не был и быть не мог, имея другое столь же нужное дело.

3. Летом 1847 года сии же самые новокрещённые опять приходили в тот же редут с тем, чтобы видеть священника. И с ними приходили ещё новые кольчане в числе 60 душ также с тем, чтобы креститься; но по тем же причинам не могли видеть священника; и по просьбе их, окрещены тем же мирянином.

Сии новокрещённые не считаются в числе 437 обращённых миссионером.

Колоши – соседи наши пока ещё остаются без проповедника, и многие из них даже жалуются на это. Но пока не приедет сюда ректор с одним студентом, до тех пор нет возможности удовлетворить их сию справедливейшую жалобу. В последнее время ситхинские Колоши почти все изъявили желание креститься, а некоторые, особливо женщины, просят даже неотступно.

С нетерпением они ожидают окончания строящейся для них церкви, которая осенью, кажется, будет готова.

На 18 марта сего года у нас было сильное землетрясение. При первом ударе, продолжавшемся более 10 секунд, все стенные часы в городе остановились, и печные трубы на больших домах повредились. Удары повторялись даже до 5 апреля, но один другого слабее и реже. Но что всего (для меня) страшнее – с самого первого удара началось сильное дрожание земли, сменяемое небольшими колебаниями, столь иногда сильное, что точно, кажется, в верхнем этаже я живу на мельнице, или на пароходе иду по заливу. И это дрожание заметно было даже до 15 апреля. И кажется, продолжается ещё и ныне, только реже и слабее. По явлениям, похожим на это, бывшим в Уналашке, я полагаю, что землетрясение повторится, и будет повторяться, пока не откроется вулкан. Очень буду рад и доволен, если в этом случае я ошибаюсь.

Михайловско-Квихпакский миссионер священник Иаков Нецветов доносит, что один из числа новообратившихся туземцев, уроженец с реки Квихпака, мужчина 28 лет, находившийся пред тем в сумасшествии или бесновании, опасном как для него самого, так и для его сожителей, милостью Божией, с принятием крещения совершенно выздоровел.

Припадок безумия начал оказываться в нём ещё в малолетстве его, и не оставлял его до самого выздоровления. Но признаки или действия оного были временны, не продолжительны, безвредны, и потому ни для кого не опасны; и в свободное от них время он, живя всегда с людьми, исправлял все обыкновенные их дела и работы, как должно. Но в последние два года (в 1845 и 1846) припадок безумия сделался столь жесток, что он пришёл в состояние полного и постоянного сумасшествия или беснования; и следствием того было то, что он не стал иметь на себе одежды, всё, что попадало ему, рвал и бросал, и даже кидался на людей; хотя жители того селения и старались укротить его, и даже связывали его, но ничто не удерживало его, и он часто убегал из дома и селения в пустые места, и потому все убегали и от него.

В первый раз миссионер известился о нём в мае 1846 года, спускаясь по реке Квихпаку, от старшины Ингагагмютского селения, отца того бесновавшегося, и от прочих жителей того же селения. Но самого бесновавшегося он лично не видал; он в это время был где-то в удалении. Миссионер, узнав обо всём, касающемся до сего, сколько было можно и нужно, сказал отцу бесновавшегося, как уже крещённому (в 1845), чтобы он, если сын его когда-нибудь, хотя на короткое время, придёт в чувство и в здравый рассудок, говорил ему о Боге и Спасителе, и старался склонить его к вере в Спасителя; и если будет возможно, то старался бы держать его при себе ко времени возвращения. Всё, что миссионер сказал, было сделано в точности. Бесновавшийся как бы именно для того только, чтобы услышать благовестие о Спасителе, в одно время пришёл в чувство, и отец его, воспользовавшись тем, говорил ему о Боге и Спасителе, и он принял благовестие сие, уверовал в Спасителя и изъявил твёрдое намерение окреститься, и с этого самого времени он (более месяца) находился постоянно в здравом рассудке до самого свидания с миссионером, который, найдя его в таком состоянии, расспросил его обо всём, и по обычаю проповедал ему слово спасения, сколько можно пространнее, и потом вместе с другими (в числе 13 человек) совершил над ним таинство св. Крещения (13 авг. 1846), назвав его Стефаном.

И благодарение Господу Богу! сей новопросвещённый с того времени и поныне находится в совершенном здравии.

Первое известие о нём, после того, как он крестился, миссионер получил в январе 1847 года от отца его, приезжавшего к миссионеру на место его пребывания в Икогмюте, который с радостью и благодарением рассказывал о сыне своём, что он, после крещения, находится в совершенном здоровье, не нарушаемом ни малейшими признаками прежнего припадка, а потом в марте миссионер видел и самого Стефана, также приезжавшего к нему в Икогмют и бывшего совершенно в здоровом состоянии.