Примечания
… И такой-то рабы Божией в час смертный дерзали касаться бесы!… Чего же ожидать тому, кто своими лжеучениями смутил весь мир?.. — Прим. сост
— Нельзя верить таким вещам! — заметил с усмешкой господин этот.
— Да! — ответил на это замечание старец, — в прежние времена святые бывали и из дворян и разъезжали на бесе, а теперь сам бес разъезжает на иных российских дворянах.
Сказано было это слово старцем значительно и с грустным укором.
— Не убойся, Мишенька! Тому так и быть должно. Это Ангел Господень зажигает лампадки. Вот был бы ты девственник, — и тебе было бы открыто явление Ангела; но ты женат, и потому тебе Ангела видеть не можно». — Прим. сост.
Максимильен Мари Изидор де Робеспьер (1758–1794) — организатор диктатуры якобинцев во время великой французской революции, гильотинирован. Член масонской ложи. Насаждал во Франции культ «верховного существа» (божества масонов).
Товарищ обер-прокурора Св. Синода Н. Д. Жевахов в своих «Воспоминаниях» (Новый Сад. 1928. Т. 2. С. 380) писал: «Отношение Императора Павла I к Церкви было таково, что только революция 1917 года прервала работы по его канонизации, однако сознанием русского народа Император Павел давно уже причислен к лику святых. Дивные знамения благоволения Божия к Праведнику, творимые Промыслом Господним у его гробницы, в последние годы пред революцией не только привлекали толпы верующих в Петропавловский собор, но и побудили причт издать целую книгу знамений и чудес Божиих, изливаемых на верующих молитвами Благоверного Императора Павла I». См. также: Вешняков Владимир. Венок на гробницу Императора Павла I. СПб., 1991. (Репринт 1916 г.); И. Г. По молитвам Павла I и блаженной Ксении // Православная Русь. Джорданвилль. 1976. № 15. С. 14–15.
Митрополит С.-Петербургский и Новгородский Исидор (Никольский, 1.10.1799 t 7.9.1892) свидетельствовал: «Странное в Петербурге поверье: кто желает избавиться от воинской повинности, должен отслужить панихиду по Павлу I. К Потемкиным приехал молодой человек, очень смущенный предстоящею очередью поступить на военную службу. Ему кто-то сказал, чтобы отслужить панихиду по Павлу I. Он отправился в Петропавловский собор и исполнил. Вечером того же дня неожиданно получил весть из министерства, что он освобожден от воинской повинности. Узнали это при Дворе и прислали к Потемкиным расспросить о сем. Замечательно, что в соборе спрашивают имена тех, кто служит панихиду по Павлу, и записывают в книге» (Дневник. Запись 16.11.1882).
Интерес Двора к Императору Павлу I подтверждается и другими сведениями. Известно, например, каким почитанием пользовался убиенный Император, начиная с 1880‑х гг. при Дворе Великой Княгини Александры Иосифовны (урожденной принцессы Саксен-Альтенбургской Августы, 1830 † 1911) — супруги (с 1848) второго сына Имп. Николая I Вел. Кн. Константина Николаевича (1827 † 1892). См.: Красный архив. Т. 39. М., 1930. С. 147.
По всей вероятности в годы революции и гражданской войны было сложено молитвенное обращение, бытовавшее позже в среде русской эмиграции, в том числе и среди некоторых представителей Дома Романовых:
Упокой, Господи, душу убиенного раба Твоего Императора Павла I и его молитвами даруй нам в дни сии лукавые и страшные в делах мудрость, в страданиях кротость и душам нашим спасение Твое.
Призри, Господи, на верного Твоего молитвенника, за сирых, убогих и обездоленных Императора Павла и, по молитвам его святым, подай, Господи, скорую и верную помощь просящим через него у Тебя, Боже наш. Аминь.
«Аппарат земства состоял из распорядительных органов — губернских и уездных земских собраний и исполнительных органов уездных и губернских земских управ (последние имели свои постоянные канцелярии, подразделявшиеся на отделы). Для выполнения своих хозяйственных задач земства получали право облагать население специальным земским сбором.
Выборы земских органов проводились раз в три года. В каждом уезде для выборов гласных в уездное земское собрание создавались три избирательных съезда: землевладельцев (главным образом, помещиков), представителей от городского общества и сельских обществ… Все три съезда выбирали неравное число гласных в уездное земское собрание (их число определялось специальным расписанием Министерства внутренних дел) с частым превышением числа гласных от землевладельцев. Уездные земские собрания собирались ежегодно на сессия, и вся текущая работа падала на избранную ими уездную земскую управу.
Уездные земские собрания всей губернии выбирали по нескольку гласных в состав губернского земского собрания, который так же выбирал исполнительный орган — губернскую земскую управу. Во главе собраний и управ стояли выборные председатели, которые не только руководили деятельностью названных учреждений, но и председательствовали от имени земства в местных правительственных учреждениях (главным образом, присутствиях); председателями земских собраний были предводителя дворянства…
Никакой принудительной власти земства не имели и для приведения в исполнение своих решений должны были обращаться к органам администрации я полиции» (Ерошкин Н. П. История государственных учреждений дореволюционной России. М., 1968. С. 237–238). См. оценку земств у архиеп. Серафима Соболева в его книге «Русская идеология» (Jordanville, 1987. С. 61) и в очерке С. А. Нилуса «Служка Божией Матери и Серафимов…».
«Каждое сельское общество (включавшее одно или несколько селений) имело сельский сход, выбиравший сельских должностных лиц (сельского старосту, сборщика податей, сотских, десятских) и разрешавший некоторые поземельные дела (например, переделы общинных земель), раскладку налогов, мелкие полицейские дела» (Ерошкин Н. П. Указ. соч. С. 233). Гораздо большее значение имел волостной сход. Туда входили сельские и волостные должностные лица во главе со старшиной, а также выборные от каждых десяти дворов. Волостной сход выбирал волостных должностных лиц, представителей на предварительный съезд для выбора главных в уездное земское собрание от сельских обществ, разрешал хозяйственные нужды, утверждал приговоры сельских сходов и т. д. Волостной старшина избирался на 3 года и выполнял полицейские функции. В этом деле ему подчинялись сельские старосты и другие должностные лица волости, а также волостное правление, состоявшее из старшины, всех старост, сборщиков податей, одного-двух заседателей и писаря. Обязательным в волостном управлении было присутствие только старшины и писаря. Писарь назначался мировым посредником (впоследствии — земским начальником) и играл в волостном управлении важную роль.
В итоге реформ 1860‑х годов большинство земельных владений продолжало числиться за дворянами, в 1877 г. оно составляло 80% всей частновладельческой земли (73,1 млн. десятин — 53,2 млн. к 1905 г.). Дворянское сословие продолжало сохранять господствующее положение в управлении страной. Земская контрреформа 1890 г. Имп. Александра III утвердила первенствующее положение аристократии в земском самоуправлении.
Отто-Эдуард-Леопольд фон Бисмарк (1815–1898) — канцлер Германской империи, один из крупнейших государственно-политических деятелей XIX столетия.
К концу XIX-началу XX века наибольшее влияние как в земском, так и во всем либеральном движении приобрели либералы-конституционалисты (братья Петрункевичи, Бакунины, Родичевы, В. H. Линд, В. А. Гольцев и др.). Их общественно-политическая активность возрастала. В 1890‑х гг. собрались два земских съезда, посвященных в основном экономическим проблемам. Знаменательно, что год изданйя «Корня зла» совпадает с годом составления секретной записки С. Ю. Витте (в то время — министра финансов) «Самодержавие и земство» (1899, опубликовано Струве в 1901 г. в Штутгарте). Если министр внутренних дел И. Л. Горемыкин (1895 † 1899) пытался действовать в русле контрреформ Александра III и выступал за «земства с сословной окраской», т. к. дворяне являлись там преобладающим элементом, то Витте, которого такое положение не устраивало, считал, что «система местного управления должна быть однородна с общим политическим строем государства». Заявляя, что в условиях самодержавия земство — «непригодное средство управления», Витте тем самым отрицал наметившееся сближение земского самоуправления и государственного аппарата. Его позиция фактически смыкалась с требованием либералов к правительству ввести «умеренную конституцию, выросшую на основе местного самоуправления с сословной окраской» (см. об этом подробно: Елишев А. И. Из одной забытой полемики // Московские Ведомости. 1906. №№ 165–169). Предложения Нилуса, таким образом, задумывались как логическое завершение политики Александра III и сочувствовавших ей консерваторов. При этом Сергей Александрович постоянно подчеркивает воцерковленность земских начальников как непременное условие при выборе лиц на эти должности.
Инженер Абрам Зисман писал; «До 1794 г. евреи могли селиться по всей России, где хотели, а в 1804 году законом была заведена так называемая «черта оседлости» для лиц иудейского вероисповедания (крещенных евреев не касавшаяся — Сост.). «Черта оседлости» — это кусок территории Российского государства, начинавшийся от города Пернова на Балтийском море, по прямой линии на город Оршу, по течению реки Днепра до Черного моря, по его берегу до Дуная, — вверх по течению до Прута, по Пруту, по австро-венгерской, а потом по германской границе вплоть до Балтийского моря. В этой области было 25 губерний: по своей территории «черта оседлости» была в полтора раза больше, чем территория Франции. Согласно статистическим данным 1911 года, в «черте оседлости» проживало 4 899 327 душ еврейской народности, и вне «черты оседлости» 1 320 000 душ.
Что же это такое? — В просвещенной, культурной Европе в городах «гетто», в которых от захода до восхода солнца должны были находиться евреи, а в «отсталой», «некультурной» Царской России никогда в городах «гетто» не было! Несмотря на то, что в некоторых городах России, как то Петербург, Москва, Харьков, число проживавших евреев было несколько десятков тысяч человек. Крепко подумайте над этим и честно сами себе ответьте!
Во время I мировой войны, в 1915 году указом Императора Николая II «черта оседлости» была на время отменена, дабы русские евреи прифронтовой полосы могли бы избежать всех ужасов войны. Служив в эвакуационной комиссии, должен признать, что весьма малый процент евреев из «черты оседлости» воспользовался этим указом, все оставались на своих местах, причем, к стыду своему, должен сказать, вели себя весьма неблаговидно, помогая всячески германской армии и тем немцам, которые впоследствии, в эпоху Гитлера, так беспощадно расправились с евреями» (Зисман А. Немного объективности // Православное обозрение. 1977. № 43. Ноябрь. С. 11–12).
20.3/2.4.1917 законом «Об отмене вероисповедных и национальных ограничений» временное правительство сняло черту оседлости.
Комментировать