Доразделялись!
Девиз «разделяй и властвуй» был стержнем британской политики со времен королевы Елизаветы I. Прославленные своей традиционностью английские парламентарии и их заокеанские родичи пытаются следовать ему и во времена Елизаветы II, но «времена меняются», гласит древняя пословица и осуществление четырехвековой традиции требует теперь, конечно, новых форм.
Тогда, в канувших в вечность веках жизнь была проста. Приплывал, например, в Индию британский капитан, полупират, полукупец, ссорил между собой пару-другую и без того враждовавших раджей и, пользуясь их распрями, нагружал свой корабль купленными за бесценок или просто награбленными пряностями, а при удаче и кое-чем поценнее: золотом, бриллиантами… Хорошо тогда жилось старой веселой Англии!
В XIX в. стало уже посложнее. Приходилось ссорить между собой не только зулусских царьков, но и европейские страны. Однако и с этой задачей справились британские парламентарии, создав поистине блестящую для них Викторианскую эпоху процветания.
В XX в. дело еще более усложнилось, и девиз «разделяй и властвуй» пришлось подпирать панацеей этого века «святыми основами демократии». Но и тут сначала дело пошло хорошо. На помощь островным англосаксам пришли их заокеанские родичи, демократы чистейшей пробы; президент Вильсон настрочил 14 пунктов генерального передела Европы; отделили, разделили, самоопределили… Кажется, все в порядке, но ожидаемого эффекта на этот раз не получилось. Разделить удалось, а вот насчет властвования не вышло. Переделенная Европа затеяла такую драку, что от самих великобританцев полетели не только перья, но отлетела и первая часть их исторического имени.
Однако, став даже просто британцами, без пышной приставки, традиционеры не отказались от девиза. Выйдя из драки в весьма потрепанном виде, англосаксонцы с обеих сторон Атлантического океана снова кое-как взгромоздились на свои «демократические основы», переделили Германию и Австрию на зоны, Корею по 38-ой параллели, Китай на национальный и коммунистический, не позабыли даже такой мелочи, как Триест. И его поделили. Все демократические правила были строго соблюдены и учтены. Не учтенным остался лишь один новый фактор – то обстоятельство, что в мире появились «народные демократы», так сказать, сверхдемократы, демократы в квадрате, которые не преминули в народно-демократическом порядке от хватить себе львиную долю переделенной Европы и, конечно, властвовать в ней. По-настоящему властвовать, на народно-демократических основах.
– Чей козырь старше?!
Иерархия ценности демократических козырей оформилась довольно быстро. Просто демократический Китай откочевал на Формозу, а на всей территории бывшей Небесной Империи расположился Китай народно-демократический, что обошлось англосаксонским демократам в довольно крупное количество потерянных миллиардов. Переделенная Корея превратилась в постоянную кровососную банку. Это тоже обошлось в копеечку, да кстати и в 150.000 загубленных там демократических жизней, не говоря о такой мелочи, что вся эта переделенная страна и ее живший до того времени не так уж плохо народ, превратились в толпы бродяг, ютящихся среди развалин. К переделенному на демократических основах Берлину пришлось перекидывать воздушный мост. Тоже расходы немалые. А вот теперь и Триест, где жизнь потекла так весело и радостно, что самим консулам англосаксонских демократий пришлось спешно переселиться из разгромленных консульств в полицейские участки и провести там веселую ночь, спасаясь от разъяренных толп освобожденного и переделенного населения. Что там будет дальше, конечно, неизвестно, но пока в этом элегантном городе разгромлены все магазины, клубы и прочие учреждения его разделителей в зоне народных демократий, где заодно истребляют и жителей отделенной зоны – итальянцев[178].
В чем же причина того, что девиз, на котором строилось благоденствие англосаксов в XIX веке, стал действовать в обратном направлении по отношению к ним же в XX? Снизилась ли политическая квалификация самих разделителей? Или утрачены средства к реализации формулы – затупились скальпели, при помощи которых они еще так недавно кромсали государственные организмы Европы?
Нет. У политических рычагов стоят опытные работники с большим стажем. Средства? В них тоже нет недостатка у могущественнейших англосаксонских демократий. Причина лежит в том, что сами демократические основы окончательно сгнили. Жизнь мира вступила в новую фазу, и народы уже не верят в блага, которые сулили им демократические лозунги. Народы и их государства ищут других путей к установлению мирной трудовой жизни, к выходу из тупика, в который их загнало осуществление демократических лозунгов. Под гнетом оскудения и порою нищеты, под страхом за завтрашний день один за другим возникают союзы государств и народов, основанные уже не на демократических лозунгах и доктринах, но на одном лишь законе – железном законе необходимости. Так родились и прогрессивно развиваются Атлантический, Тихоокеанский, Средиземноморский, Европейский, Бенелюкс и другие союзы, план Шумана, таможенные, валютные и другие соглашения, явления одного и того же порядка – объединения, но не расчленения. Народы и государства жертвуют этим стремлениям даже частью своего суверенитета. Их толкает туда могущественнейший императив воли к жизни, к спасению ее, самозащиты, императив неизменно прогрессивный, как в среде биологических, так и в среде государственно-исторических организмов. Силы, противодействующие этому прогрессивному императиву, столь же неизменно становятся силами реакции. Такими оказались на сегодня явно шовинистические социалистические партии Франции и Германии, британские социал-оппортунисты и даже «мыслящие тысячелетиями» индусские «мирные» коммуноиды, расстреливающие теперь в репатриационных кацетах[179] Кореи избравших жизнь и свободу безоружных военнопленных.
Но не будем вести бессмысленные в нашем веке розовенькие разговорчики об истинных правах личности, о подлинном гуманизме, христианской справедливости и прочих в нашу эпоху «мнимых величинах». Перейдем на единственный реальный в ней язык – язык банковых счетов.
Во сколько уже обошлись управляемым на святых основах демократии народам всевозможные разделения и расчленения, произведенные на тех же самых святых демократических основах? Чего стоило восстановление распущенной балканизированной Европы? Во что обходится удержание Германии от вступления ее в антиевропейскую систему? Спасение Греции, Турции? Сомнительный авантюрный торг с Тито? Результаты демократической политики в Китае? Тридцать восьмая параллель в Корее? Во сколько…?
Но если бы мы произвели все эти подсчеты астрономических цифр – показателей уже затраченных средств и пролитой крови, то все-таки получили бы представление лишь о предварительных итогах затрат и потерь, понесенных решительно всеми народами мира «на основе святых целей демократии». Основные взносы в кассу Демократического Молоха еще впереди и затраченные уже суммы, суммы потерь средств и жизней будут относиться к ним, примерно, так же, как относятся теперь ничтожные в бюджете США средства, затраченные на ту же самую расчленительную работу сонрокцабовских ублюдков, к тем потерям, которые придется понести управляемым демократиями народам в том случае, если расчленительные тенденции «самоопределения вплоть до отделения», владеющие, некоторыми группами политических дельцов, получат какое-либо осуществление или даже реальную попытку к нему в освобожденной от социалистической тирании России.
«Наша страна»,
Буэнос-Айрес, 7 ноября 1953 г.,
№ 199, с. 6.
[178] Осенью 1953 г. англо-американская администрация «Свободной зоны Триеста» (спорной территории между Италией и Югославией) решилась было на уступку части города Югославии, что вызвало бунт итальянского населения и, соответственно, жесткое его подавление со стороны англо-американцев.
[179] От нем. Konzentmtinslager – концлагерь.
Комментировать