Дмитрий Веневитинов
Веневитинов Дмитрий Владимирович (1805–1827) – поэт, философ, критик. «Веневитинов создан был действовать сильно на просвещение своего отечества, быть украшением его поэзии и, может быть, создателем его философии», – писал Иван Киреевский, отмечая особую роль Веневитинова среди «архивных юношей». А.И . Кошелев вспоминал: «Архив прослыл сборищем «блестящей» молодежи, и звание «архивного юноши» сделалось весьма почетным, так что впоследствии мы даже попали в стихи начинавшего входить тогда в большую славу А.С. Пушкина». Такое особое положение Архива и «архивных юношей» объяснялось тем, что со времен Павла I дворянская «золотая молодежь» обязана была проходить военную службу, единственным исключением была Коллегия иностранных дел, в которую зачислялись выпускники Московского университета и воспитанники университетского Благородного пансиона. Так, в пушкинские времена архивариусами оказались Д.В. Веневитинов, И.В. Киреевский, А.Н. Кошелев, С.П. Шевырев, В.П. Титов. Но соприкосновение с подлинными документами крупнейшего в России исторического архива не прошло для них даром.
«Архивные юноши» вместе с Веневитиновым составили ядро Общества любомудрия, в котором любовь к мудрости означала философское познание истории. Будучи шеллингианцем, то есть по всем внешним признакам «западником», он был по сути предшественником славянофилов. Впрочем, такими же «западниками» в его время были и другие любомудры: Иван Киреевский, Кошелев, Степан Шевырев, Тютчев, ставшие основоположниками славянофильства.
Первые стихи двадцатидвухлетнего Веневитинова появились в «Московском Вестнике», «Северной Аире» и «Северных Цветах» в 1827 году – в год его смерти. Первый поэтический сборник вышел в 1829 году. Посмертно. Веневитинов, по словам В.Г. Белинского, мог стать подлинным вождем новой поэтической школы, зарождавшейся в среде «архивных юношей» и «любомудров». Через много лет им станет любомудр Федор Тютчев.
Легендой Пушкинской эпохи стала любовь Веневитинова к княгине Зинаиде Волконской и его стихотворения, обращенные к ней, – «Завещание» и «К моему перстню», созданные незадолго до смерти, в которых он предсказал свою судьбу. Перстень из греческих раскопок – подарок княгини. О нем пишет Веневитинов в своем «Завещании»:
Вот глас последнего страданья!
Внимайте: воля мертвеца
Страшна, как голос прорицанья.
Внимайте: чтоб сего кольца
С руки холодной не снимали; –
Пусть с ним умрут мои печали
И будут с ним схоронены.
Друзьям – привет и утешенье!
Восторгов лучшие мгновенья
Мной были им посвящены.
Внимай и ты, моя богиня!
Теперь души твоей святыня
Мне и доступней и ясней –
Во мне умолкнул глас страстей,
Любви волшебство позабыто,
Исчезла радужная мгла,
И то, что раем ты звала,
Передо мной теперь открыто…
Современники отмечали музыкальное дарование Веневитинова. Его романс на пушкинские стихи «Ночной зефир» в исполнении Зинаиды Волконской пользовался не меньшей известностью, чем романсы А.Н. Верстовского и Н.С. Титова. Вполне возможно, что среди его романсов была и «Моя молитва».
Сонет
К Тебе, о чистый дух, источник вдохновенья,
На крылиях любви несется мысль моя:
Она затеряна в юдоли заточенья,
И все зовет ее в небесные края.
Но Ты облек Себя в завесу тайны вечной:
Напрасно силится мой дух к Тебе парить.
Тебя читаю я во глубине сердечной,
И мне осталося надеяться, любить.
Греми надеждою, греми любовью, лира!
В преддверьи вечности, греми Его хвалой!
И если б рухнул мир, затмился свет эфира
И хаос задавил природу пустотой, –
Греми! Пусть сетуют среди развалин мира
Любовь с надеждою и верою святой!
Моя молитва[56]
Души невидимый хранитель!
Услышь моление мое:
Благослови мою обитель
И стражем стань у врат ее,
Да через мой порог смиренный
Не прешагнет, как тать ночной,
Ни обольститель ухищренный,
Ни лень с убитою душой,
Ни зависть с глазом ядовитым,
Ни ложный друг с коварством скрытым.
Всегда надежною броней
Пусть будет грудь моя одета,
Да не сразит меня стрелой
Измена мстительного света.
Не отдавай души моей
На жертву суетным желаньям,
Но воспитай спокойно в ней
Огонь возвышенных страстей.
Уста мои сомкни молчаньем,
Все чувства тайной осени;
Да взор холодный их не встретит,
И луч тщеславья не просветит
На незамеченные дни,
Но в душу влей покоя сладость,
Посей надежды семена
И отжени от сердца радость:
Она – неверная жена.
1826
[56] Впервые: «Московский Вестник» (1827, № 2).
Комментировать