Молитвы русских поэтов. XI-XIX. Антология - Петр Порфиров

(12 голосов4.0 из 5)

Оглавление

Петр Порфиров

Порфиров Петр Федорович (1869–1903) – поэт, переводчик. Из семьи разбогатевшего чухломского крестьянина-отходника. Воспитывался в частном пансионе. После окончания 7‑й Петербургской гимназии в 1881 году поступил на юрфак Петербургского университета и в дальнейшем занимал ряд важных должностей в Департаменте торговли и Министерстве финансов. «Литературные стремления пробудились в нем еще на гимназической скамье. В старших классах гимназии образовалось вроде литературного кружка, к которому всей душою и примкнул втайне давно уже «грешивший беседами с музами» будущий поэт. Товарищи-гимназисты стали сходиться друг у друга, читать, беседовать о прочитанном и обсуждать собственные свои литературные опыты. Как теперь политикой, так тогда увлекалось учащееся юношество литературой», – писал в 1906 году его ровесник Аполлон Коринфский, который, как и Петр Порфиров, найдет спасение от этой политики в «чистом искусстве». Оба они начинали в 80‑е годы под влиянием быстро вспыхнувшей, но так же быстро угасшей звезды поэзии Фофанова, который введет Порфирова в «Пушкинский кружок» Н.А. Соловьева-Несмелого, объединявший писателей из народа. В дальнейшем он был непременным участником еще одного кружка – «пятниц» К.К. Случевского, сыгравших важную роль в судьбах многих поэтов рубежа столетий. Представлен в этапном сборнике П.П. Перцова «Молодая гвардия» (СПб., 1895), который относил его к числу «уцелевших фофанистов».

Стихи Петра Порфирова публиковались во многих изданиях, ему не составило бы особого труда издать их отдельной книгой, тем более, что он достаточно успешно проявил себя как издатель. Выпущенный им в 1895 году и переизданный в 1899 году сборник «Лирика и антология русских поэтов» привлек внимание нестандартным подбором имен.

Но первое и единственное издание стихов самого Петра Порфирова было уже посмертным. Его «Стихотворения» вышли в 1906 году с биографическим очерком Аполлона Коринфского, причислившего Петра Порфирова к поэтам пушкинской школы. Особое место в его поэзии занимали библейские переложения и молитвы.

Благовещение

Сегодня день Отроковицы,

День благовестил святой.

Во храм, с цветами, от денницы

Народ стекается толпой.

И, службе радостной внимая,

Сияньем вешним осенен,

Я слышу, как пророк Исайя

Глаголет вновь сквозь тьму времен, –

Как песнь Невесте Неневестной

Поет в одеждах светлых клир,

И точно радугой небесной

Преобразился дольний мир.

А грудь кипит, переживая

Забытый трепет детских дней:

То ангел, радость возвещая,

Мне детство вновь принес из рая

С молитвой первою моей…

1898

* * *

О светлое солнце! Пресветлое солнце!

О милость Господня! О утренний свет!

Ты льешь свой привет.

Богатый раскрыл недовольные взоры

И, щурясь, уткнулся в подушки плотней:

«Ах, солнце, несносное солнце… Скорей

Спустите все шторы…»

А бедный, проснувшись и крест сотворя,

Промолвил: «Никак занялася заря…»

И шепчет, довольный, что солнце сегодня:

«О милость Господня!..»

«Свете Тихий…»

«Свете Тихий…» – пенье клира в темном храме раздается,

Тихий вздох благоговения вторит пению в ответ.

Замирая, сердце верит, сердце чует, будто льется

На молящихся во храме невечерний тихий свет.

Двери Царские отверсты… Мироздания зарница

Осенила, озарила довременной бездны тьму.

Как сияла безмятежно эта первая денница,

О, как сладко пели люди песнь Владыке своему!

Но – звучит печальней пенье… Слышен плач грехопадения,

Непреложный Иеговы слышен голос, будто гром.

Люди изгнаны из рая. Точно тени, поколенья

Над землею проносились, пораженные грехом.

Но пророков в утешенье посылает Иегова,

И про Свет Грядущий людям проповедали они, –

И горело в тьме неверья их светящееся слово,

Как зовущие к спасенью путеводные огни.

Свет Грядущий ближе, ближе… И о тайне воплощения

Клир запел, – и, озаренный, так восторженно в ответ

Я шепчу, склонив колени, полный слез и умиленья:

«Слава, слава в вышних Богу, показавшему нам свет!..»

* * *

Я подслушал молитву ребенка,

Притаившись в саду под окном,

Он стоял на коленях и звонко

Лепетал, осеняясь крестом.

Он молитвы свои и желанья

Так наивно и страстно шептал,

И в глазах его луч упованья

На слезинке так ярко блистал,

Что, питомец сомнений, внимая,

Я смутился невольно тогда

И в аллею ушел, вспоминая

И жалея святые года.

Пред иконой

Столичным шумом утомленный,

Порой люблю войти в собор

И, в полумраке за колонной

Молясь, поднять усталый взор

На образ чудный… В дни сомненья

Пред ним искал я утешенья,

Пред ним я пролил много слез.

Вот он – от царских врат налево,

На нем – Божественная Дева.

И в лоне девственном – Христос…

Христос, провидящий распятье,

Простер горячия объятья

К усталым, бедным и больным,

Изнемогающим, скорбящим,

Пришедшим с горем, их томящим,

Ко всем, что молятся пред Ним:

«Ко Мне, усталый, угнетенный;

Ко М не трудом обремененный,

Я упокою вас!..»

И все кругом, склоняясь долу,

Внимают чудному глаголу,

И – слезы падают из глаз.

* * *

Колокола гудят: «В сей день Христос Воскресе!..»

И – чудно! Гомон птиц в ожившем темном лесе,

И жаворонка трель в лазурной вышине,

И радость смутная в душевной глубине,

И даже облачко, над лесом пролетая

В сиянье розовом занявшейся зари, –

Все, все дает мне весть: «Очнися, посмотри –

И славь Воскресш его, жизнь новую встречая!..»

И славил я Его: еще молясь во храме,

Гимн воскресенья пел счастливыми устами,

Гимн воскресенья пел, – и в полночь крестный ход

Вкруг церкви двинулся… А звездный небосвод

Казался мне венцом Воскресшего…

Над нами Поправый смерть стоял с простертыми руками

И дольний бедный мир благословлял с небес.

И скудные поля с пологими холмами,

Ликуя, вторили: «Воистину Воскрес!..»

Как будто исцелясь от темнаго недуга,

Как будто кто-то в тьму нежданный светоч внес,

Все, светлые лицом, приветствуют друг друга:

Сердца их и уста соединял Христос…

И где ты, на судьбу мой ропот недовольный?

Ведь если жив Господь, ужели – раб – я сир?!.

Нет, с песнью – «Смерть поправ», под говор колокольный,

Ликуй, озлобленный, измученный, бездольный!

Да упразднится смерть! Да обновится мир!..

Мать

Была глухая ночь. Он с оргии развратной

В тот час домой спешил. Его родная мать,

Исполнена тоски, одной лишь ей понятной,

Вся – горе, вся – любовь, пыталась умолять,

Чтоб он оставил жизнь порока и разврата,

Молила вспомнить те блаженные года,

Что, словно метеор, мелькнули без возврата,

Года спокойного и честного труда.

Но сын не слушает… В порыве опьяненья

Поносит дерзко мать безумным языком…

Но – вдруг замолкнул он и, полный утомленья,

Забылся наконец, заснул мятежным сном.

И бредил, и во сне грозил еще проклятьем,

И с ложа вскакивал… Рыдающая мать,

Как тень скорбящая, склонилась пред Распятьем,

Чтоб скорбь души своей Христу пересказать.

И, внемля горькому полночному рыданью,

Я слышал, как она молилась за того,

Кто поносил ее сейчас безумной бранью, –

Она молилася за сына своего.

В Рождественскую ночь 

Великие рождественские ночи,

Вы тайны неземной и святости полны.

Стихает скорбь, и мысленные очи

Вновь видят счастие утраченной весны.

Бывало, в полусне, склонясь на изголовье,

Наивно, страстно ждешь в час полночи немой,

Раздастся ль ангелов святое славословье,

И загорится ль мрак священною звездой.

И реял светлый сон над детской головою…

Родившийся Христос в ту ночь являлся мне.

Я видел пастухов, что шли в вертеп толпою,

Я слышал ангелов в небесной вышине.

И пробуждался я от сладкого волненья,

Отраду чистую в груди своей тая.

С тех пор прошли года… Средь горя и лишенья

Озлоблена душа усталая моя;

Но всякий раз в тиши великой ночи

Нисходит мир на грешные уста,

И грудь кипит, и радостные очи

Приветствуют Рожденного Христа.

Комментировать

*

2 комментария

  • SerGold, 25.02.2023

    Нерабочие файлы для скачивания. Исправьте пожалуйста это.

    Ответить »
Размер шрифта: A- 15 A+
Тёмная тема:
Цвета
Цвет фона:
Цвет текста:
Цвет ссылок:
Цвет акцентов
Цвет полей
Фон подложек
Заголовки:
Текст:
Выравнивание:
Боковая панель:
Сбросить настройки