А он смиренных любит
Еще в бытность студентами мы интересовались святыми подвижниками города и особо важными местами их служения. Очень часто, гуляя после обеда, заходили прямо в подрясниках в бывшее здание Духовной Академии, где размещался спортивно-педагогический колледж. Вахтер, с длиннющей и благообразной бородой, был человеком верующим и благосклонно разрешал постоять в вестибюле здания. Подумать только, какие люди учились здесь всего-то девяносто-сто лет назад. По этажам бегали будущие три патриарха Церкви: Тихон Белавин, Сергий Страгородский, Алексий Симанский, святой праведный Иоанн Кронштадтский. Когда-то учились Николай Касаткин — миссионер и апостол Японии, тридцать лет переводивший на японский язык всю Библию, Антоний Храповицкий, подготовивший огромное количество ученого монашества, епископов, ставших впоследствии мучениками Церкви в страшную годину безбожия. Сколько ректоров вышло из этих стен: Феофан Говоров, Феофан Быстров — духовник царской семьи, Вениамин Федченков — знаменитый миссионер и церковный писатель. А сколько достойных преподавателей! Огромное количество лиц, составивших лучший цвет науки и плод святости Церкви православной, училось здесь.
Настанет ли такой день, думали мы, выходя из здания бывшей Духовной Академии, когда снова забегают в этом здании юноши в черных подрясниках?
Однажды студент — «богочтец» Федор пригласил меня посетить здание бывшего Иоанновского женского монастыря на Карповке, где часто служил батюшка Иоанн и был, согласно его завещанию, похоронен.
— Нету здесь никакого Иоанна, и могилы никакой нет, — отвечали нам сотрудники художественного предприятия.
— А мы в подворотню пройдем и помолимся, — предложил Федор.
Когда он читал акафист батюшке Иоанну, все время не покидала мысль: «А что мы молимся, может, и батюшки здесь давно нет?» И вдруг пошло сильное благоухание, перекрывшее все запахи подворотни.
Почти перед самым нашим окончанием духовной школы архиереи приехали освятить обитель на Карповке и прославить отца Иоанна уже как святого.
Для этого построили деревянный подиум в человеческий рост вблизи от места его погребения. Народу собралось видимо-невидимо. Люди стояли даже на крышах домов, из всех окрестных окон смотрели любопытные.
Местное духовенство, солидные протоиереи в золоченых митрах забрались на подготовленный помост и ждали выхода Патриарха с архиереями из Собора. На высоком помосте был постелен ковер и стоял микрофон для молебна и речей.
Когда появились первые ряды архиереев, народ заметно оживился. Вдруг в тишине раздался тонкий визг то ли пилы-циркулярки, то ли чего-то еще.
Медленно, плавно и как-то торжественно все именитое духовенство стало опускаться разом куда-то вниз, потом раздался небольшой хлопок о землю и в обозримом пространстве осталось только одно желтое поле митр. В первый момент никто из зрителей и паломников ничего не понял: куда скрылось духовенство? Вдруг в тишине раздался голос женщины:
— Вот он! Отец Иван-то Кронштадтскый! Всех их ниже себя опустил! А то, вишь, как забрались высоко, а он смиренных любит. Вот тебе и Иван Крон-штадтскый Чудотворец! Уравнял попов с простым народом. А Патриаршее место не тронул, почтил Святейшего избранничка. Знать, поблагодарил, что его, Ивана, прославил!
Удивление народное возросло, когда все узнали, что никто из священников не получил ни одной царапины. «Дивен Бог во святых Своих, Бог Израилев!»
Комментировать