|
|
Е́сть бо сребру́ мѣ́сто, отону́дуже и быва́етъ, и мѣ́сто зла́ту, отону́дуже очища́ется. Желѣ́зо бо изъ земли́ ражда́ется, мѣ́дь же ра́вно ка́менiю сѣче́тся. Чи́нъ положи́ тмѣ́, и вся́ концы́ са́мъ испыту́етъ, камы́къ тмы́ и сѣ́нь сме́рти. Пресѣче́нiе пото́ка от пра́ха: забыва́ющiи же пу́ть пра́вый изнемого́ша, от человѣ́къ подвиго́шася. Е́сть земля́, изъ нея́же изы́детъ хлѣ́бъ: подъ не́ю обрати́ся я́ко о́гнь. Мѣ́сто сапфи́ра ка́менiе ея́, и пе́рсть зла́то ему́. Стезя́, не позна́ ея́ пти́ца, и не узрѣ́ ю́ о́ко су́пово, и не ходи́ша по не́й сы́нове велича́выхъ, и не пре́йде по не́й ле́въ. На несѣко́мѣ ка́мени простре́ ру́ку свою́, преврати́ же изъ коре́нiя го́ры: бре́ги рѣ́къ расто́рже, вся́кое же честно́е ви́дѣ о́ко мое́: глубины́ же рѣ́къ откры́ и показа́ си́лу свою́ на свѣ́тъ. Прему́дрость же отку́ду обрѣ́теся? и ко́е мѣ́сто е́сть вѣ́дѣнiя? Не вѣ́сть человѣ́къ пути́ ея́, ниже́ обрѣ́теся въ человѣ́цѣхъ. Бе́здна рече́: нѣ́сть во мнѣ́: и мо́ре рече́: нѣ́сть со мно́ю. Не да́стся сокро́вище за ню́, и не извѣ́сится сребро́ на измѣне́нiе ея́, и не сравни́тся со зла́томъ Софи́рскимъ, со о́никсомъ честны́мъ и сапфи́ромъ: не ра́вно бу́детъ е́й зла́то и криста́ль, и измѣне́нiе ея́ сосу́ди зла́ти. Превысо́кая и би́серiе не помя́нутся, и притяжи́ прему́дрость па́че вну́треннѣйшихъ: не уравни́тся е́й топа́зiй еѳiо́пскiй, со зла́томъ чи́стымъ не сравни́тся. Прему́дрость же отку́ду обрѣ́теся? и ко́е мѣ́сто е́сть ра́зуму? Утаи́ся от вся́каго человѣ́ка, и от пти́цъ небе́сныхъ скры́ся. Па́губа и сме́рть реко́стѣ: слы́шахомъ ея́ сла́ву. Бо́гъ бла́го позна́ ея́ пу́ть: са́мъ бо вѣ́сть мѣ́сто ея́. И́бо са́мъ поднебе́сную всю́ надзира́етъ, вѣ́дый, я́же на земли́, вся́, я́же сотвори́. Вѣ́тровъ вѣ́съ и водѣ́ мѣ́ру егда́ сотвори́лъ, та́ко ви́дяй сочте́, и пу́ть въ сотрясе́нiи гласо́въ, тогда́ ви́дѣ ю́ и повѣ́да ю́, угото́вавъ изслѣ́ди и рече́ человѣ́ку: се́, благоче́стiе е́сть прему́дрость, а е́же удаля́тися от зла́ е́сть вѣ́дѣнiе.
Е́сть бо сребру́ мѣ́сто, отону́дуже и быва́етъ, и мѣ́сто зла́ту, отону́дуже очища́ется. Желѣ́зо бо изъ земли́ ражда́ется, мѣ́дь же ра́вно ка́менiю сѣче́тся. Чи́нъ положи́ тмѣ́, и вся́ концы́ са́мъ испыту́етъ, камы́къ тмы́ и сѣ́нь сме́рти. Пресѣче́нiе пото́ка от пра́ха: забыва́ющiи же пу́ть пра́вый изнемого́ша, от человѣ́къ подвиго́шася. Е́сть земля́, изъ нея́же изы́детъ хлѣ́бъ: подъ не́ю обрати́ся я́ко о́гнь. Мѣ́сто сапфи́ра ка́менiе ея́, и пе́рсть зла́то ему́. Стезя́, не позна́ ея́ пти́ца, и не узрѣ́ ю́ о́ко су́пово, и не ходи́ша по не́й сы́нове велича́выхъ, и не пре́йде по не́й ле́въ. На несѣко́мѣ ка́мени простре́ ру́ку свою́, преврати́ же изъ коре́нiя го́ры: бре́ги рѣ́къ расто́рже, вся́кое же честно́е ви́дѣ о́ко мое́: глубины́ же рѣ́къ откры́ и показа́ си́лу свою́ на свѣ́тъ. Прему́дрость же отку́ду обрѣ́теся? и ко́е мѣ́сто е́сть вѣ́дѣнiя? Не вѣ́сть человѣ́къ пути́ ея́, ниже́ обрѣ́теся въ человѣ́цѣхъ. Бе́здна рече́: нѣ́сть во мнѣ́: и мо́ре рече́: нѣ́сть со мно́ю. Не да́стся сокро́вище за ню́, и не извѣ́сится сребро́ на измѣне́нiе ея́, и не сравни́тся со зла́томъ Софи́рскимъ, со о́никсомъ честны́мъ и сапфи́ромъ: не ра́вно бу́детъ е́й зла́то и криста́ль, и измѣне́нiе ея́ сосу́ди зла́ти. Превысо́кая и би́серiе не помя́нутся, и притяжи́ прему́дрость па́че вну́треннѣйшихъ: не уравни́тся е́й топа́зiй еѳiо́пскiй, со зла́томъ чи́стымъ не сравни́тся. Прему́дрость же отку́ду обрѣ́теся? и ко́е мѣ́сто е́сть ра́зуму? Утаи́ся от вся́каго человѣ́ка, и от пти́цъ небе́сныхъ скры́ся. Па́губа и сме́рть реко́стѣ: слы́шахомъ ея́ сла́ву. Бо́гъ бла́го позна́ ея́ пу́ть: са́мъ бо вѣ́сть мѣ́сто ея́. И́бо са́мъ поднебе́сную всю́ надзира́етъ, вѣ́дый, я́же на земли́, вся́, я́же сотвори́. Вѣ́тровъ вѣ́съ и водѣ́ мѣ́ру егда́ сотвори́лъ, та́ко ви́дяй сочте́, и пу́ть въ сотрясе́нiи гласо́въ, тогда́ ви́дѣ ю́ и повѣ́да ю́, угото́вавъ изслѣ́ди и рече́ человѣ́ку: се́, благоче́стiе е́сть прему́дрость, а е́же удаля́тися от зла́ е́сть вѣ́дѣнiе.
|
Так! у серебра есть источная жила, и у золота место, где его плавят. Железо получается из земли; из камня выплавляется медь. Человек полагает предел тьме и тщательно разыскивает камень во мраке и тени смертной. Вырывают рудокопный колодезь в местах, забытых ногою, спускаются вглубь, висят и зыблются вдали от людей. Земля, на которой вырастает хлеб, внутри изрыта как бы огнем. Камни ее – место сапфира, и в ней песчинки золота. Стези туда не знает хищная птица, и не видал ее глаз коршуна; не попирали ее скимны, и не ходил по ней шакал. На гранит налагает он руку свою, с корнем опрокидывает горы; в скалах просекает каналы, и все драгоценное видит глаз его; останавливает течение потоков и сокровенное выносит на свет. Но где премудрость обретается? и где место разума? Не знает человек цены ее, и она не обретается на земле живых. Бездна говорит: не во мне она; и море говорит: не у меня. Не дается она за золото и не приобретается она за вес серебра; не оценивается она золотом Офирским, ни драгоценным ониксом, ни сапфиром; не равняется с нею золото и кристалл, и не выменяешь ее на сосуды из чистого золота. А о кораллах и жемчуге и упоминать нечего, и приобретение премудрости выше рубинов. Не равняется с нею топаз Ефиопский; чистым золотом не оценивается она. Откуда же исходит премудрость? и где место разума? Сокрыта она от очей всего живущего и от птиц небесных утаена. Аваддон и смерть говорят: ушами нашими слышали мы слух о ней. Бог знает путь ее, и Он ведает место ее. Ибо Он прозирает до концов земли и видит под всем небом. Когда Он ветру полагал вес и располагал воду по мере, когда назначал устав дождю и путь для молнии громоносной, тогда Он видел ее и явил ее, приготовил ее и еще испытал ее и сказал человеку: вот, страх Господень есть истинная премудрость, и удаление от зла – разум.
|
