Толкования на Бытие 1:29

И сказал Бог: вот, Я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя; – вам сие будет в пищу

«Вот Я дал вам всякое дерево, которое имеет в себе плод, это будет вам в пищу». Пусть Церковь ничего не оставляет в небрежении: все есть закон. Не сказал (Бог): «Я дал вам в пищу рыб, дал вам скот, пресмыкающихся, четвероногих». (Писание) гласит, что не ради этого Он создал их. Но первое законодательство допустило вкушение плодов: ведь мы еще считались достойными рая.

Что означает для тебя скрывающаяся здесь тайна?

Вам и диким зверям, и птицам — плоды, говорит (Писание), а также зелень и травы: «вам в пищу и птицам небесным и всем диким зверям на земле». Однако мы видим, что многие из животных не питаются плодами. В самом деле, какой плод себе для пропитания берет пантера? А каким плодом можно накормить льва?

Но все же эти (существа) питались какими-то плодами, предназначенными законом природы. Когда же человек отклонился (от закона) и вышел за предназначенные ему пределы, Бог после потопа, зная неумеренность людей, позволил им употреблять в пищу все: «Все это вкушайте, как зелень травную». Этим разрешением и остальные живые существа получили беспрепятственный выбор в еде.

Итак, с того времени лев пожирает мясо, коршуны выжидают падаль. А ведь в те времена, когда родились животные, коршуны еще не выискивали (этого) на земле. Ведь еще ничто из того, что получило от Бога свое назначение и существование, не умерло, и коршуны не могли этим насыщаться. И в природе не было раздора, ибо она пребывала в полном цветении; охотники еще не губили (животных), ибо такого занятия (как охота) у людей еще не было. И звери никого не терзали, ибо не были плотоядны. У коршунов обычай кормиться трупами: тогда же не было еще ни трупов, ни трупного запаха и пища коршунов была иная. Но все жили, как лебеди, и кормились на лугах. Мы часто замечаем, как собаки едят траву в качестве лекарства, и это не потому, что такова их естественная пища; неразумные существа, движимые природным инстинктом, идут к тому, что им полезно. Из этого сделай заключение, что и в те времена плотоядные животные поступали таким же образом; они считали своей пищей траву и не нападали друг на друга.

Каким было первое творение, таким должно быть впоследствии восстановление. Человек возвращается к своему прежнему состоянию, отвергая порок, эту многосуетную жизнь, рабство души у житейских забот; отбросив все это, он снова обращается к райской жизни, избавленной от рабства плотским страстям, к жизни свободной в непосредственной близости к Богу, к жизни ангелоподобной.

Это мы сказали не потому, что желаем отказаться от пищи, которую дает нам Бог, а потому, чтобы восхвалить былое время, какой была жизнь, в какой степени она была свободна от (всякой) нужды, как мало требовалось людям для их жизни, и сколь прихотлив наш образ жизни, ведущий к греховности. Однажды лишенные подлинных райских наслаждений, мы стали выдумывать себе поддельную пищу. И так как мы уже не видим более древа жизни и с возвышенной душой не любуемся его красотой, то для услаждения нам даны повара и пекари, всевозможные печенья, ароматические вещества и другие подобного рода вещи, утешающие нас в нашем оттуда изгнании.

Так больные, изнуренные тяжелым недугом, не могут участвовать в обычных наслаждениях и получают от врачей подкрепление в виде ароматических и других подобных средств; поскольку они лишились наслаждения более твердой пищей, то потворствующие их чувствам врачи выдумывают больным средства, соответствующие их слабостям. А потому теперь, коль скоро мы стремимся подражать жизни райской, нам следует избегать чрезмерного наслаждения пищей и придерживаться, насколько это возможно, определенного образа жизни: использовать для поддержания жизни продукты земли, семена и твердые плоды, а все, что сверх того, отбросить как ненужное. И хотя Творец не сделал это неприемлемым, все же не стоит это предпочитать, даже если достигается удовольствие для тела.

И сказал Бог: вот, Я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя; – вам сие будет в пищу

Этого человека, почтив свободой, чтобы добро принадлежало не меньше избирающему, чем и вложившему семена его, Бог оставил в раю (что бы ни значил этот рай) делателем бессмертных растений – может быть, божественных помыслов как простых, так и более совершенных, поставил нагим по простоте и безыскусственной жизни, без всякого покрова и ограждения, ибо таковым надлежало быть первозданному. Дает и закон для упражнения свободы. Законом же была заповедь: какими растениями ему пользоваться и какого растения не касаться. А последним было древо познания, и посаженное вначале не злонамеренно, и запрещенное не по зависти (да не отверзают при этом уста богоборцы, и да не подражают змию!); напротив, оно было хорошо для употребляющих благовременно (потому что древо это, по моему умозрению, было созерцание, к которому безопасно приступать могут только обладающие опытом), но не хорошо для простых еще и для неумеренных в своем желании, подобно как и совершенная пища не полезна для слабых и требующих молока.

Ст. 29-30 И сказал Бог: вот, Я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя; - вам сие будет в пищу; а всем зверям земным, и всем птицам небесным, и всякому пресмыкающемуся по земле, в котором душа живая, дал Я всю зелень травную в пищу. И стало так

Обрати внимание, возлюбленный, на точность выражений и неизреченное человеколюбие Божие, и не пропусти ни одного слова без рассмотрения. «И рече, – говорит, – Бог: се дах вам всякую траву семенную», – как будто речь обращена к двоим, и это тогда, как жена еще не была создана. Потом, чтобы понять тебе безмерную благость Господа, смотри, как Он являет свое милосердие и преизобильную щедрость не только относительно мужа и жены, которая еще не была создана, но и самых бессловесных. Сказав: вам «будет в снедь», прибавил: «и всем зверем земным». А вот еще и другая бездна милосердия: Он позаботился не только о бессловесных кротких и годных нам в пищу и на службу, но и о зверях. Но кто в состоянии вполне постигнуть эту беспредельную благость? «Вам, – говорит, – будет в снедь: и всем зверем земным, и всем птицам небесным, и всякому гаду пресмыкающемуся по земли, иже имать в себе душу живота, и всяку траву зеленую в снедь». Велико промышление Господа о созданном им человеке! Когда Он создал его и дал ему всю власть над тварями, то чтобы, видя такое множество бессловесных, тотчас же и в самом начале не стал тяготиться тем, что он не в состоянии продовольствовать пищею столько животных, – благий Владыка, прежде чем человек еще пришел к такой мысли, желая, так сказать, утешить его и показать, что как он сам, так и все бессловесные будут иметь полное довольство, потому что земля, по повелению Господню, будет служить к пропитанию их, к словам: «вам да будет в снедь», тотчас присовокупил: «и всем зверем земным и всем птицам небесным, и всякому гаду пресмыкающемуся по земли, иже имать в себе душу живота, и всяку траву зеленую в снедь: и бысть тако». Все, то есть, что ни повелел Создатель, осуществилось, все пришло в надлежащий порядок.

И сказал Бог: вот, Я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя; - вам сие будет в пищу

Сказано: «Снеси траву сельную». Да не представит кто-либо против сего убедительными кажущихся ныне рассуждений, спрашивая: «Животному разумному прилично ли было пропитание по видимому скотское?» Ибо входить в пытливое о сем исследование препятствует достоинство Повелевшего. Но может быть, пропитание сие было более полезно для человека и гораздо пригоднее к сохранению в созданных по образу Божию желаемой утонченности, при крайней изнеженности обременяющей мыслительную силу, омрачающей прозорливость и трезвенность рассудка. А что так было прежде, если взойдем в рассмотрение, основательно ли представляющееся нам, то доказательством служит и попечительность Сотворшего, Который имеет в виду всегда пользу сотворенного и самые уклонения наши к худшему по снисхождению направляет к полезному.

Ибо по преступлении и преслушании гордеца, как отверженного, не оставить без попечения о нем, но новым способом исправить первую погрешность, а потомкам, с неистовством впоследствии устремившимся к идолослужению, дозволить жертвоприношения, и по временам для каждого делать те и другие постановления, и неблаговременные их стремления обращать к должному, подобно тому, кто пагубные пожелания своевольных больных умудряется направлять к их спасению, – есть дело высочайшего Промысла, снисходящего к немощи находящихся под Его смотрением и дозволяющего все то, что настоящая сила в состоянии сделать пока на пользу.

Ст. 29-30 И сказал Бог: вот, Я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя; - вам сие будет в пищу; а всем зверям земным, и всем птицам небесным, и всякому пресмыкающемуся по земле, в котором душа живая, дал Я всю зелень травную в пищу. И стало так

…И эти слова они понимают так, будто первые люди разных полов телесно вкушали ту же пищу, какой питались и прочие живые существа, и обретали в ней соответствующее пропитание. Оно было необходимо их телам (хотя некоторым образом и бессмертным, однако обладавшим животными потребностями), чтобы от недостатка пищи не ослабеть; а плоды дерева жизни были нужны им для того, чтобы не умереть от старости. Однако я не думаю, что в столь счастливом месте плоть могла враждовать с духом или дух - с плотью, и что они жили в таком противостоянии, не зная внутреннего мира… Следовательно, остается заключить, что либо тогда вовсе не было плотского вожделения, либо существовал такой образ жизни, при котором все необходимое совершалось надлежащим употреблением членов без порывов вожделения.

Ст. 26-30   И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему [и] по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, [и над зверями,] и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле. И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их. И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими [и над зверями,] и над птицами небесными, [и над всяким скотом, и над всею землею,] и над всяким животным, пресмыкающимся по земле. И сказал Бог: вот, Я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя; – вам сие будет в пищу; а всем зверям земным, и всем птицам небесным, и всякому [гаду,] пресмыкающемуся по земле, в котором душа живая, дал Я всю зелень травную в пищу. И стало так.
 

Поэтому, явив наперед в подобающем украшении землю и небо, и все, что на них, Бог приступает к сотворению человека, бытие которого Он имел в мысли раньше того. И всякое другое создание Он творил сразу повелением Своим и приводил в бытие словом Своим как Бог. Поскольку же человек есть животное поистине благообразное и богоподобное, то, дабы не показалось, что он – подобие высочайшей славы, – сотворен одинаково с тем, что не таково же, как он, Бог удостаивает его создание предварительного совета и личного участия. Образовав фигуру тела его из земли, Он делает его разумным животным и, чтобы он выделялся из всех разумностью своей природы, тотчас же назнаменал его нетленным и животворящим духом, ибо написано: «и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою» (Быт. 2: 7). Затем удостоил его рая сладости и даровал ему власть над всем, что на земле, поставил его начальником над плавающими и летающими, подчинил ему стада диких зверей, даже и породы ядовитых животных вместе с другими подчинил ему. А чтобы человек имел страх, Он повелел ему повиноваться естественным законам. Итак, человек был отображением высочайшей славы и образом боголепной власти на земле. Но поскольку достигшему такой славы и сладости, во всяком случае, должно было знать, что он Бога имеет своим Предстоятелем, Царем и Господом: то, дабы от избытка благоденствия он не впал весьма легко в помысл об освобождении от власти и преобладания Имеющего державу, Он тотчас дал ему закон и ближайшим последствием преступлений поставил наказующую угрозу. Доколе существовал один и только один человек, еще не было на земле и никакого способа грешить. А чтобы он был и под законом, для него придуман был и некоторый вид сохранения заповеди: «говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь» (Быт. 2: 16-17).
 

И сказал Бог: вот, Я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя; - вам сие будет в пищу

Назначение земной пищи показывало человеку не совсем совершенное для духовного существа его, но еще приготовительное к полному совершенству состояние, ибо высшая духовная жизнь для своего продолжения не имеет нужды в пособии низших тварей. В пищу человеку предоставляет Бог растения. Из сличения сего постановления с подобным постановлением о пище по потопе (Быт.9:3), где упоминается и о животных, заключить можно, что животные вначале не были назначены в пищу человеку. Сие не противоречит праву владычества над ними, ибо употребление в пищу не есть единственное действие обладания тварями.

И сказал Бог: вот, Я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя; - вам сие будет в пищу

Вот начало твоей пищи с ее разнообразным множеством и свойствами. Благодари же всегда твоего Творца, питающего тебя от Своих щедрот и поддерживающего жизнь твою, между прочим, пищею и питием.

Ст. 29-30 И сказал Бог: вот, Я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя; - вам сие будет в пищу; а всем зверям земным, и всем птицам небесным, и всякому пресмыкающемуся по земле, в котором душа живая, дал Я всю зелень травную в пищу. И стало так

Если обратиться, как должно, к началу вещей, окажется, что первой пищей для людей были только древесные семена и плоды. Хлеб вошел в употребление только после грехопадения, причем само расположение человеческого тела указывало на состояние совести. Ибо если невинность людей, собиравших себе пищу с деревьев, побуждала их, еще имевших чистую совесть, тянуться ввысь, то после грехопадения люди добывали себе пищу, только склонясь к земле. Еще позднее вошло в обыкновение есть мясо, ибо благодать Божия в надлежащее время доставляла человеческим потребностям соответствующий род пищи.

О еврейской пище.

Пища

Пища (Быт.1:29, Мк.7:19). Для пропитания человеку вначале были назначены Богом семена древесные и плоды (Быт.1:29). Употребление мяса животных разрешено после потопа (Быт. IX, 2–4). Вообще же пищу человека должно было составлять все, что Бог назначил ему для пропитания как из царства растительного, так и из животного (Быт.9:3, Рим.14:2-3). К этому издавна служила еще соль как приправа (Иов.6:6).

Главную пищу составлял зерновой хлеб: пшеница, ячмень, полба, пшено и проч., которые частью в виде муки употреблялись на приготовление хлеба и других печений, частью варились с разными приправами и маслом, частью употреблялись в колосьях и зернах, поджаренных на огне (Быт.25:29,34, Лев.23:14; 2Цар.17:28,29, Нав.5:11, Лев.2:1,4,14 и др.). С хлебом, как повседневной пищей, употреблялось молоко не только коровье, но и овечье и козье (Втор.32:14, Притч.27:27), свежее, густое, или свернувшееся, пресное, или кислое.

Без сомнения, израильтяне умели приготовлять разного рода сыры и творог (Иов.10:10; 1Цар.17:18; 2Цар.17:29), сбивали также, вероятно, и масло (Притч.30:33). Очень любили также пчелиный мед (Исх.16:31, Притч.16:24, Сир.39:32), также виноградный, сваренный в сироп морс из сладкого винограда и лесной мед диких пчел (1Цар.14:25, Мф.3:4), которым Палестина и доселе богата, изюм, или сушеный виноград, сушеные фиги, или смоквы (1Цар.25:18; 2Цар.16:1), финики и разные свежие плоды.

Овощами служили преимущественно стручковые плоды, чечевица и бобы, также лук, чеснок, огурцы и разного рода зелень и злаки, частью разводимые в садах (3Цар.21:2) и частью на полях растущие (Притч.15:17).

Между животной пищей первое место занимает мясо рогатого скота, коров, овец и коз. Особенно ценилось мясо тельцов, агнцев и молодых коз, вероятно, также голубей и горлиц; притом к столу богатых шла еще дичь – олени и различные птицы (3Цар.4:23, Неем.5:18). А рыбу, вкус к которой израильтяне приобрели еще в Египте (Чис.11:5), доставляло, в великом множестве, озеро Геннисаретское (Ин.21:11, Мф.14:17,15:34), так что в Галилее она, вероятно соленая и изжаренная на огне, служила обыкновенной закуской при хлебе (Ин.6:9,11,21:9 и др.), а впоследствии финикияне приносили на рынок даже морскую рыбу (Неем.13:16).

Наконец, бедные люди ели еще саранчу (Лев.11:22, Мф. 3:4, Мк.1:6), частью соленую и высушенную, или изжаренную, частью сваренную в воде и приправленную маслом. Законом запрещено было употреблять нечистых животных, все мертвое, издохшее, удавленное (Исх.22:31, Лев.17:18, Втор.14:21). Не должно было есть крови никакого животного и ничего не есть с кровью (Лев.17:10-14,7:26, Втор.12:16,23, Иез.23:25; 2Цар.14:32, Деян.15:20, 29,21:25 и проч.).

Что касается питья, то между разными видами его первое место занимала вода (Притч.25:21-25 и др.), а для лучшего утоления жажды в простых классах употреблялся особенный кислый напиток, вроде уксуса, смешанного с водой (Руф.2:14). Вино, употребляемое состоятельными людьми, иногда разбавлялось водой и часто приправлялось пряными кореньями, отчего становилось острым и ароматическим. Употреблялось, наконец, крепкое вино – сикера (Лк.1:15).

Что до уксуса, или вина с миррой, или до уксуса с желчью, которое давали на крест Господу (Ин.19:29, Мр.15:23, Мф.27:3,4), то это было кислое или окисшее вино, употребляемое воинами, но которое теперь смешано было с миррой или каким другим одуряющим и притупляющим чувство веществом. Такой напиток давали пить осужденным, чтобы несколько уменьшить и облегчить тягость их страданий.

Самым обыкновенным часом обеда был полдень. Молитва перед обедом в первый раз упоминается в I кн. Царств (1Цар.9:13). Во времена Иисуса Христа она была обычна прежде и после каждого обеда и состояла в благословении, т. е. в благодарении и прославлении Бога (Мф.15:36; 1Кор.10:30; 1Тим.4:4). После Вавилонского плена вошло в обычай вместо сидения на коврах возлежать за столом на ложах (Ам.6:4).

Женщины на Востоке не были приглашаемы к столу мужчин, а обедали в особой комнате; только в Вавилоне знатные женщины присутствовали на пирах мужчин.

При еде не употреблялись ни тарелки, ни ложки, ни ножи, ни вилки. Вместо тарелок им служил тонкий хлебец, на который жители Востока клали то, что мы кладем на тарелки. Хлеб они разламывали руками, а мясо подавалось уже нарезанное маленькими кусочками, которые они и подносили ко рту пальцами правой руки; даже соус и молоко они ели, обмакивая в них хлеб рукой. Так жнецы (Руф.2:14) макали свой хлеб в кислый соус, или в уксус; так Господь Иисус Христос обмакнул Свой кусок в блюдо и подал его Иуде предателю (Ин.13:26). То же самое делается и теперь почти во всех восточных странах, хотя в настоящее время имеются уже деревянные ложки даже при дворе персидского шаха. Трехзубая вилка, упоминаемая в I кн. Царств (II, 13), служила не для еды, но для вынимания мяса из горшка или котла.

Напитки подавались в чашках или кубках, как это и теперь водится на Востоке. Пища и питие нередко в Свящ. Писании употребляются в иносказательном смысле, означая манну и изведенную воду из камня в пустыне (1 Кор.10:3-4), исполнение воли Божией (Ин.4:32-34), слово Божие (Мф.4:4; 1Кор.3:2; Евр.5:12-14), наконец, Тело и Кровь Xристовы (Ин.6:32-35,48-58).

Ст. 29-30 И сказал Бог: вот, Я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя; – вам сие будет в пищу; а всем зверям земным, и всем птицам небесным, и всякому пресмыкающемуся по земле, в котором душа живая, дал Я всю зелень травную в пищу. И стало так

Вот древнейшее известие о первобытной пище человека и животных: для человека ею служили различные травы с их кореньями и деревья с их плодами, для животных же – травная зелень. Основываясь на умолчании бытописателя о мясе как предмете пищи, большинство комментаторов полагает, что оно в первое время до потопа или, по крайней мере, грехопадения, не было в употреблении не только у людей, но даже и у животных, среди которых, следовательно, не было хищных птиц и зверей. Первое известие о введении мяса и вина в пищу человека относится к эпохе после потопа (Быт 9.3). Нельзя не усмотреть также в этом особенного божественного помышления о всех вновь сотворенных существах, выразившееся в заботе об их хранении и поддержании их жизни (Иов 39.6; Пс 103.14-15, 27; Пс 135.25; Пс 43.15-16; Деян 14.14 и др.).

И рече Бог: се дах вам всякую траву семенную сеющую семя, еже есть верху земли всея: и всякое древо, еже имать в себе плод семене семеннаго, вам будет в снедь

В пищу человеку назначаются одни растения, имен­но – травная зелень и древесные плоды. По грехопадении люди получили право убивать и животных, но не для употребления их в пищу, а для одежды и для жертвопри­ношения (Быт. 3:21; 4:4). Позволение есть мясо дано людям уже после потопа (Быт. 9:3). До сего времени телесное их сложение, несмотря на грехопадение, еще не успело на­столько утратить первоначальную крепость, чтобы для поддержания телесных сил и здоровья недостаточно было одной растительной пищи.

Опровержение сектантских возражений о Церкви.
 

Сектанты говорят:   Пост вреден для здоровья.
 

Ответ:   Прародителям Бог назначил (Быт.1:29) пищу растительную, которою питались люди до потопа, а после него дозволил им есть и мясо животных (Быт.9:3). Долголетие первобытных людей (Быт.5) и свидетельства опыта убеждают в том, что растительная пища не вредит здоровью.
Пост имеет своею целью умерщвление плотских похотей, а не расстройство здоровья; и потому христиане, находящиеся в «немощи телесной» (Правило 69 Святых Апостолов), от поста освобождаются.
«Господь... нисходя к людям, – пишет святой Василий Великий, – постился, вразумляя тем, что исходящему на борьбу с искушениями необходимо подвижничество. Ибо изнурение тела, как бы приучает нас к победе. Впрочем, не так должно поступать с плотью, чтобы естественную ее силу расслабить и привести в совершенное бездействие воздержанием и чтобы от чрезмерного расслабления дошла она до невозможности следовать за умом».