Страсти (332)

Мне случалось видеть старцев, занимавшихся исключительно усиленным телесным подвигом, и пришедших от него в величайшее самомнение, величайшее самообольщение. Душевные страсти их — гнев, гордость, лукавство, непокорство — получили необыкновенное развитие.

Оставление телесных подвигов соделывает человеков подобными скотам, давая свободу и простор телесным страстям; излишество их делает человеков подобными бесам, способствуя распложению и усилению душевных страстей.

Телесный подвиг, не сопровождаемый душевным, более вреден, нежели полезен, он служит причиной необыкновенного усиления душевных страстей…

…Одно телесное делание не может обойтись без фарисейства…

…Без нужды говорить о собственных подвигах — крайне безумно…

Подвиг, о коем звонят, есть пустой, гроша не стоит.

Главнейшие между всеми страстями душевными страсти суть гнев и похоть. Если я, находясь в гневе неразумном и в похоти несмысленной, желаю победить гнев и похоть, а между тем почти всегда бываю побеждаем ими, то, очевидно, я порабощен им.

…Греховные страсти и все неразумные движения обыкновенно производят в душах неумолкающую молву и неукротимый мятеж.

…Каждое из бессловесных животных имеет один какой-нибудь недостаток; волк хищен, змей коварен, аспид ядовит, а у злого человека не так. Человек часто имеет не один недостаток, но бывает и хищен, и коварен, и ядовит, соединяя в душе своей страсти животных.

Благое произволение человека укрепляется вдали от соблазнов, […] напротив того, будучи приближено к соблазнам, оно начинает мало-помалу ослабевать и наконец совершенно извращается.

Утверждающийся на собственном разуме и следующий своей воле, плодит в себе вражду к другим и чужд того духа, от коего рождается сокрушение сердца.

Если же ты раздашь, хотя бы тысячи талантов, с гордостью, надменностью и тщеславием, то погубишь всё, – подобно тому как фарисей, который отдавал десятую часть из своего имущества, но превозносился и надмевался этим, вышел из храма, погубив всё.