Духовная борьба (181)

Кто запирает от врага одну дверь, а две отворяет ему и думает о себе, что он в безопасности, тот обманывается. Необходимо обезопасить себя отовсюду и не давать предлога ищущему предлогов.

Постарайся быть строгим ко всякому желанию, чтобы не преодолеваться им, – и не привыкнешь уступать над собой победу в брани. Ибо привычка – вторая природа.

Сыны человеческие – все в непрестанном борении. Кто далек от чувственных вожделений, тем движет гордость, а кто свободен от высокомерия, тот служит маммоне.

Поскольку всякому желательно, не трудясь, достигнуть блага и овладеть им, то пусть знают, что на пути к благу предлежат великое поприще и борьба, что из многих достигали его немногие. Поэтому только победившие выходили в сретение Царю мирному и кроткому, охотно благодеющему человекам.

В этой жизни ведем мы великую брань, и враг наш неистов. От борьбы же отказываться не должно. По крайней мере, телесно победим мечтания врага и предоставим ему рваться с досады.

У нас брань не с видимыми людьми, от которых, осмотревшись, можно привести себя в безопасность. Воюющие с нами невидимы. Потому и опасность велика нерадивым, а победителям велико воздаяние.

Каждый шаг в нравственной жизни, как и в политической, приобретается потом и кровью.

Противься всякой дурной мысли, всякой страсти и привязанности к вещам тленным, всякому чувству вражды или неприязни к другим: и Бог поможет тебе; мысли добрые, чувства возвышенные, духовные, чувства любви возьмут в тебе перевес.

Почти каждую добрую мысль, каждое доброе чувство я должен отстаивать борьбой; а без борьбы есть опасность потерять всякое добро.

Есть хитрые и злобные враги всякого мира, которые всячески будут стараться лишить тебя мира. Не отчаивайся, но борись в надежде на Господа, Который Сам есть Мир наш. Полюби молитву от всей души: и мир в сердце твоем не будет только редким гостем, а постоянным твоим обитателем.

Пусть каждый (хотя бы это и прискорбно было для него, но зато нечего уже будет ему бояться) старается, где бы он ни был, удаляться от причин брани, чтобы, когда придет потребность, не пасть ему от близости оных.

Вот оружия, которые святое буйство проповеди Христовой вручает рабу Христову для борьбы с […] мрачными помыслами и ощущениями печали […]: «Слава Богу за все»; «Господи! Предаюсь Твоей святой воле! Буди со мной Воля Твоя»; «Господи! Благодарю Тебя за все, что Тебе благоугодно послать на меня»; «Достойное по делам моим приемлю; помяни мя, Господи, во Царствии Твоем».

Не малодушествуйте оттого, что победились бранью: это к духовному искусу, или опыту, и к смирению.

Радуйся, когда приражается диавол к твоему сердцу какою-либо страстию (например, злобою), потому что тогда ты имеешь случай показать свою любовь ко Христу и к брату, быть мучеником за Него, можешь торжествовать о имени Господни над сильным врагом – диаволом, и получить венец доброты от руки Господни (Прем. 5:16).

Пусть будет цело то, что Бог создал, но что потом вошло, от того отвращайся.

Сатана бодрствует на нашу погибель. Не должно и нам дремать, но против столь лютого врага стоять и бороться, что бывает молитвою и чтением книг, и всяким добрым делом, дабы он, придя к нам, не нашел себе места.

Тяжка битва с людьми, но намного тяжелее бороться с духами злобными. Они нас видят и, что делаем и говорим, примечают, а мы их не видим. Они стараются у нас отнять не города, не рубежи, не тленное сокровище, а вечное спасение, которое Христос Сын Божий честной Кровью и смертью Своей нам приобрел.

Не на оперы и роскошные банкеты позваны христиане, но на брань и подвиг духовный, и подвиг не против плоти и крови, а против диавола и злых его духов.

Если случится искуситься, отчаиваться не должно, но тотчас восстать, каяться, и исправиться, и еще горячее с призыванием помощи Божией подвизаться. Ибо жизнь наша – это брань, на которой то одна, то другая сторона ранит, гонит, побеждает.

Христианская жизнь в мире сем есть не что иное, как непрестанная битва.

Истинно кающийся против всякого греха и изобретателя его, диавола, сражается. Посему стой в подвиге твоем и не уступай врагу твоему – да не посмеется над тобой, но даже посрамится. Христос Господь с престола славы Своей смотрит на подвиг твой и готовит тебе вечной славы венец.

Сколько раз противимся врагу нашему и отражаем злые советы его, столько раз побеждаем и посрамляем его. Сколько раз побеждаем его, столько раз веселим Ангелов святых и прославляем Бога и Отца нашего, Который на небесах.

Не тот блажен, кто хорошо начинает, но тот, кто хорошо подвиг свой заканчивает, и венцом победы тот украшается, кто конечную над врагом победу получит, хотя бы прежде был побежден и низложен.

На брани мира сего бывает, что кто сначала побежден был, тот в конце войны победителем делается. Так и в духовной брани многие сначала врагами побеждены, но в конце, благодатью Божией справившись и силою Христовою укрепившись, крепко подвизались и победили его.

Против гордого духа, духа злобы, зависти и ненависти сильное и действительное оружие – смирение, кротость и любовь. Этим оружием он посрамляется и уступает.

Страсти всегда с нами, поэтому борьба с ними непрестанна.

Кто, при случающихся падениях, не изнемогает, того восхвалят ангелы, как доброго воителя.

Белое с черным не ладит, тьма со светом не согласуется. И у благочестия с нечестием непрестанная брань. Какому быть там согласию, когда один на гору стремится и понуждает себя взойти, а другой под гору катится?

Невозможно, чтобы в душе царствовали грех и Бог, напротив того, должно над пороком брать верх и покоряться Владыке всяческих.

Если уязвит тебя стрела лукавого врага, ни мало не впадай в отчаяние; напротив того, сколько бы раз ни был ты одолеваем, не оставайся побежденным, но тотчас встань, и сражайся со врагом: потому что Подвигоположник всегда готов подать тебе Свою десницу, и восставит тебя от падения.

Ежели настоящая жизнь наша есть не что иное, как подвиг, а подвиг не бывает без борьбы, а в борьбе человек без помощи Божией бывает немощен и несилен, то и должны мы вместо того, чтобы унывать, к Победителю темных сил взывать: побори борющихся со мною (Пс. 34:1).

Как между мореплавателями имеющие пустой корабль не боятся шайки разбойников, потому что они не нападают на пустой корабль, а имеющие корабль, наполненный грузом, боятся разбойников, потому что разбойник обыкновенно является там, где золото, где серебро, где драгоценные камни, – так и дьявол не скоро нападает на грешника, но на праведника, где много богатства.

…<Мы> должны собственной своей деятельностью совершенно отсечь от себя грех, совершаемый делом, словом и помышлением, а также, молясь и по вере надеясь, стараться ежедневно достигать совершенной чистоты духа.

По человеческому мнению, путь спасения, казалось бы, должен быть путь гладкий, тихий и мирный, а по евангельскому слову, путь этот прискорбный, тесный и узкий. Не мир пришел Я принести, – глаголет Господь, – но мечь (Мф. 10: 34), дабы разлучить боголюбивых от сластолюбивых и смиренномудрых от миролюбивых.

Везде война, везде борьба; и получают успокоение только подвизающиеся душевно, руководясь законом Божиим. А кто ищет только внешнего и временного успокоения, те лишаются и того, и другого, т.е. и земного и небесного. Разве только захотят исправить дело искренним раскаянием и великим смирением…

Чтобы человеку исправить себя, не надо вдруг налегать, а как тянуть барку: тяни-тяни-тяни, отдай-отдай! – не все вдруг, а понемногу. Знаешь рожон на корабле? Это такой шест, к которому привязаны все веревки корабля, и если тянут за него, то потихоньку и все тянется, а если взять сразу, то все испортишь от потрясения…

Пишешь, что по временам ты очень ослабеваешь, до малодушия, а иногда и до отчаяния. Знай, что главные козни вражии две: бороть христианина или высокоумием и самомнением, или малодушием и отчаянием.

Вся стужающая тебя мысленная брань или путаница происходит от этого доверия вражеским внушениям, которым ты приписываешь какое-то значение или вероятность или которые ты хочешь уловить, вместо того чтобы презирать их, призывая противу них помощь Божию. Главная же причина мысленной твоей брани – великое твое высокоумие, которое во всем проглядывает…

Для усовершенствования чистоты […] довольно безрассудно, особенно при таком разнообразии удовольствий, назначать известную меру времени, которую нельзя назначать и для материальных искусств и видимых наук; ибо каждому необходимо усваивать их, смотря по усердию души и по качеству дарований.

Сколько кто преуспеет в кротости сердца и терпении, столько же преуспеет и в чистоте тела и, чем дальше прогонит страсть гнева, тем лучше приобретет чистоту. Ибо тот не выгонит жара из тела, кто сперва не подавит волнения души.