Зависть (173)

Зависть, если это зависть, всегда в основном черная. Говоря о «белой зависти», наверное, хотят выразить радость от того, что другой обладает каким-то дарованием. Если можно так сказать, белая зависть – это соревнование в добре. Радуешься за другого и пытаешься достичь того же совершенства. Заимствование опыта других – это не зависть.

Множество людей несчастно не потому, что на самом деле несчастно, а потому, что им показывают все эти богатства, они завидуют, и мучаются оттого, что они не имеют того, чему завидуют. Это безумие. Часто человек нафантазирует что-то, начнет подгонять свою жизнь под придуманный идеал, а ничего не получается. В результате человек разочаровывается, в сущности, не в жизни, а в своих миражах.

Такова зависть: она не может равнодушно видеть успеха других, а считает благополучие ближнего собственным несчастьем и изводится благами ближнего.

Ничто так обычно не разделяет и не разъединяет нас друг от друга, как зависть и недоброжелательство, – этот жестокий недуг, лишенный всякого извинения, и гораздо более тяжкий, нежели самый корень зол – сребролюбие.

Радоваться и веселиться о преуспеянии ближнего – это черта совершенства; признак же злонравия и лукавого расположения – скорбеть и быть недовольным, когда одобряют другого.

Если зависть служит причиной нашего сокрушения, то есть у нас любовь, которая, когда захочет, может исправить и воссоздать.

Есть дела, совершаемые и помыслом, ибо соизволение есть рука нашего ума. Зависть не рукой, но душой совершается. Посему умей приносить покаяние и в подобных грехах.

Кто соперничает, тот побежден; в нем есть и вражда, его мучит успех других.

Блажен, кто не подвержен зависти и соперничеству, ибо соперничество и зависть друг другом держатся, и в ком есть один из этих пороков, в том оба они. Поэтому истинно блажен тот, кто не впал в эти пороки, и не уязвлен ни одним из них. Ибо кто соперничает с братом своим несправедливо, тот осуждается вместе с диаволом.

С тем, кто высокоумен и страждет завистию, говори осторожно. Ибо, как скоро скажешь что, дает он словам твоим в сердце своем какое ему угодно толкование и в том, что есть в тебе доброго, находит средство сделать преткновение и другим; и слова твои в уме его извращаются сообразно с его недугом.

Не завидуйте тем, которые пользуются полным здоровьем, которым мир улыбается и которых он приглашает в свой омут. Уста распявшегося за нас Господа возвестили горе смеющимся ныне, а блаженство плачущим и воздыхающим.

Ибо зависть – это печаль о добре ближнего. Радость же о зле есть самое дьявольское дело, так как дьявол о спасении человеческом печалится, а о погибели радуется.

Завистливый грешит и вместе с тем казнь принимает, беззаконничает и мучается! И от этого видеть можно, как гнусен порок зависти и посмеяния достоин! Печалиться о том, что ближний веселится; сетовать и снедаться, что брат в благополучии цветет – не смеха ли достойное дело?

Цель зависти – чтобы того, кому завидует, видеть в неблагополучии. Она тогда рождается, когда другого начинается благополучие; тогда перестает, когда перестает его благополучие и начинается злополучие.

Какая болезнь так уничтожает красоту лица, как зависть иссушает любовь, благоухающий цвет души?

Завидующий успехам брата своего отлучает себя от вечной жизни, а содействующий брату будет сообщником его и в вечной жизни.

Зависть-то и была причиной бесчисленных беспорядков во всем творении и горнем, и дольнем, и не только на земле, но и в самой Церкви.

Зависть превращает человека в дьявола и делает его лютым демоном.

Эта <завистливая> рана настолько неизлечима, что, если бы были приложены и бесчисленные лекарства, она все-таки будет обильно источать свой гной.

Будем же, братия, остерегаться этой страсти – зависти, чтобы не стать нам сообщниками в делах сопротивника и впоследствии не подвергнуться одному с ним осуждению.

…Будучи совершенно, так сказать, пленен ею <завистью>, человек все делает против своего спасения.

Злоба завидующих доставляет только большую славу тем, которые подвергаются их зависти, потому что страдающие от зависти преклоняют Бога к себе на помощь и пользуются содействием свыше, а завидующий, будучи лишен благодати Божией, легко впадает в руки всем.

Завистливые не уважают и единства природы, да не щадят и самих себя: еще прежде, чем повредят тому, кому завидуют, они мучат собственные свои души, наполняя их напрасно и без нужды всяким беспокойством и недовольством.

Зависть есть зверь ядовитый, зверь нечистый, зло произволения, не заслуживающее прощения, порок, которому нет оправдания, причина и матерь всех зол.

Такова зависть! Она всегда строит козни добрым ближним, и страждущего ею терзает и окружает бесчисленными бедствиями.

Как жуки питаются навозом, так и они, будучи некоторым образом общими врагами и противниками природы, находят для себя пищу в несчастиях других.

Не должно завидовать преспеянию брата, потому что все мы – члены тела Христова.

Соглашайся лучше умереть, чем поддаться зависти.

Как моль протачивает шерсть, так и зависть гложет завистника и делает более славным того, кто ей подвергается.

Нет ничего упорнее этой страсти <зависти>, и не легко она уступает врачеванию, если мы не будем внимательны.

Страшная отрава – зависть и соперничество; от них родятся оклеветания, ненависть и убийства.

Бесовское это дело – оскорбляться доблестями преуспевающих. В бесах внедрилась ненависть; им всего желательнее, чтоб все погибли совершенно.

Как мы оскорбляем Бога, завидуя чужому добру, так благоугождаем Ему, сорадуясь другим, и себя делаем участниками благ, уготованных людям добродетельным.

Будем, убеждаю вас, убегать этой пагубной страсти и всеми силами исторгать ее из души своей. Это гибельнейшая из всех страстей и вредит самому спасению нашему; это изобретение самого диавола.

Порабощаемый прежде всяких внешних врагов собственною страстью, он как бы сокрушает сам себя и, как бы пожираемый невидимыми зубами и таким образом истощаясь сам в себе, так сказать, погружается в бездну.

Как об ехиднах говорят, что они рождаются, прогрызая носившую их утробу, так и зависть обыкновенно пожирает душу, в которой зарождается.

Великое зло – зависть, и как она ослепляет душевные очи вопреки собственной пользе самого одержимого ею.

Завистливых можно узнать несколько и по самому лицу. Глаза у них сухи и тусклы, щеки впалы, брови навислы, душа возмущена страстию, не имеет верного суждения о предметах.

…Ныне зависть не считают и пороком, потому и не заботятся избавиться от нее…

Как червь, зарождающийся в дереве, прежде всего поедает самое дерево, так и зависть прежде всего сокрушает самую душу, породившую ее в себе. А тому, кому завидует, делает не то, чего желал бы ему, а совсем противное.