Мудрость (85)

Поистине, те мудры, те мужественны, те воинственны, те богаты, которые ум свой возносят горе, восстают с гневом на сластолюбие и похоти, какие чувствуют в себе, противодействуют закону греховному, пребывают же послушными закону Божию и услаждаются им.

Неприлично невежде учить мудрых, как и бедняку приглашать на пир богача.

Истинная мудрость делает все по Богу.

Нет мудрости, нет благоразумия, нет доброго совета в душе, которая ненавидит страх Божий.

Ученость не есть собственно мудрость, а только мнение мудрости.

Истинная христианская премудрость – побеждать природное злонравие, то есть: гордость, высокоумие, гнев, злобу, зависть, ненависть, нечистоту, сладострастие, сребролюбие, скупость, невоздержание и прочее, и последовать примеру святого жития Христова, то есть: смирению Его, любви, милосердию, терпению, кротости и прочим прекрасным Божественным Его добродетелям.

Мудрость внешняя есть буйство пред Богом; ценна же истинная простота душевная, которая есть матерь веры, и смирения, и нелицемерной любви. Золото в простом слитке имеет свою цену, также оловянные фигуры – свою…

Лучше быть судимым как немудрому, нежели быть осужденным как мудрому…

Достоин похвал, о премудрый, не тот, кто искусством и силою слова затрудняет уразумение истины, но кто излагает её безыскусственно…

Подлинно самая высокая мудрость – правильное понятие о Боге и самое Божественное познание – доблестные дела: одно право мыслит о Божестве, другое удерживает от худого…

…Божественная мудрость, изгоняя порок и незнание, влагает разумение и знание.

Как мать может дать простого хлеба ребенку, питающемуся молоком, но ребенок не может воспользоваться им, так и для Бога не было бы невозможным предложить высшую и сверхъестественную мудрость, но мы ею не можем воспользоваться. Пока мы живем в смертном теле, мы воспринимаем знание, соответствующее смертной природе.

…Истинное, духовное знание от мирской учености, которая оскверняется нечистотою плотских пороков, настолько отличается, что оно, как мы знаем, иногда удивительно процветало даже в некоторых не знающих языков и почти неграмотных.

…Истинное знание приобретают только истинные чтители Бога…

Знание […] бывает двоякое: первое практическое, т. е. деятельное, которое относится к исправлению нравов и очищению пороков; второе теоретическое, т. е. которое состоит в созерцании божественных предметов и познании сокровеннейших истин.

Если бы ты прошел всю внешнюю мудрость, всякую науку и всякое художество, но не знаешь Бога и ленишься угождать Ему, то ты ничего не знаешь, ты простак, ты глуп; если же ты не знаешь ни одной из земных мудростей, но Бога знаешь и угождаешь Ему неленостно, то ты премудр…

Доброе неведение лучше худого знания. Кто не знает причины, тот скоро может дойти до истинной причины; а кто, не познав истинной причины, вымышляет ложную, тот не легко может принять истинную; но много требуется от него труда и пота для того, чтобы уничтожить прежнее.

Знание лучше богатства; малый, но мудрый отрок лучше старого, но глупого царя.

Как тело без духа мертво, так и знание без деятельности праздно.

Ты называешь себя сведущим? Пусть знают это по делам твоим.

…Насколько <кто> имеет знания, настолько считает себя незнающим; и насколько не знает своего неведения и малого познания духовного, настолько считает себя знающим.

Кто думает, что он имеет знание, тот пребывает худшим невежды […]. Есть же невежество, превосходящее всякое невежество: когда кто-либо не знает и того, что он не знает.

Никто да не мудрствует высоко о себе самом, да не считает себя мудрым и разумным, да не гордится своей ученостью, своей начитанностью, своей мудростью житейской – мудростью века сего. Если кто желает быть мудрым, оставь всё это и будь безумным.

…Люби <премудрость> постоянно, чтобы она сохранила тебя невредимым, так как ничего славного нельзя сделать без горячего желания.

…Самая высокая заслуга любомудрия, – когда великий по делам смиряется сердцем и осуждает себя за жизнь, Божиим страхом низлагая долу самомнение, чтобы насладиться обетованием в той мере, в какой уверовав возлюбил оное, а не в какой трудился.

Если хорошее дело препятствует другому лучшему, не уважим меньшего.

Таким образом, для желающего стяжать духовную мудрость не обязательно вовсе отказываться от светской. Весь вопрос в том, что мы берем от последней. Нужно во всем видеть и находить естественное, «со всего срывать цветки», как говорит Василий Великий, «убегая всего неестественного».

Блажен, кто по намерению своему оказался прекрасным семенем на ниве, какое Владыко посеял на собственной ниве Своей.

Медлен будь при рассматривании, что делать, но поспешно приводи в исполнение, что положено исполнить; потому что нерассудительность в делах весьма гибельна.

Научись мудрости небесной обращаться всегда с уважением, с ласкою со всяким человеком – с хорошо и дурно одетым, с знатным и незнатным, с образованным и необразованным, с давно знакомым и сейчас, с присными и чужими, с бедными и богатыми, и не презри когда-либо человека из-за его бедности или невежества и грубости, из-за его грубой одежды и нечистого, замаранного или больного, или безобразного лица.

Лучше, будучи мудрым, уступать по скромности, нежели, будучи невеждою, надуваться по дерзости.

… Страсти человеческие, даже на нас обращенные, например зависть, злоба, гордость, скупость, лихоимство, мы должны презирать и на подверженных им не озлобляться, а обращаться с ними кротко, действовать на них словом, убеждением, тайною молитвою, как Господь, как святые угодники Его обращались со врагами своими. В этом состоит житейская мудрость христианина.

Будь медлен на злое дело, а скор ко спасению… Ибо равно худы и готовность на худшее, и медленность к лучшему.

Бог попускает и безумным женщинам быть красивыми, чтобы разумная и мудрая не удивлялась этому качеству, а понимала настоящую красоту.

Тот, кто покоряется властям, не властям покоряется, а повинуется Богу, установившему их; и кто не повинуется им, тот противится Богу.[…] То, что существуют власти, и одни начальствуют, другие находятся в подчинении[…] – есть дело мудрости Божией.

Без познания вещей мудрость умеет украшать слова свои, говорить истину, не зная её, и толковать о добродетели, хотя сам человек не изведал опытно дела её. Но слово от деятельности – сокровищница надежды, а мудрость, не оправданная деятельностию, – залог стыда.

С душевным человеком надобно говорить о человеческих вещах; с человеком же, имеющим разум духовный, надобно говорить о небесных. Исполненные духовною мудростию люди рассуждают о духе какого-либо человека по Священному Писанию, смотря, сообразны ли слова его с волею Божиею, и по тому делают о нём заключение.

Кто победил страсти и стяжал* разум духовный, тот без образования внешнего имеет доступ к сердцу каждого.

Ничто обыкновенно так не уязвляет наших обидчиков, как то, что мы смеемся над обидами, нам нанесенными. И как любомудрие самые обиды обращает для нас во благо, так следствием малодушия бывает совершенно противное — и себя мы стыдим, и присутствующим кажемся виновными […], и душу свою наполняем смятением, и врага радуем, и Бога огорчаем, и число грехов своих увеличиваем.

Не будь как докучливая муха, которая иногда без толку около летает, а иногда и кусает, и тем, и другим надоедает, а будь как мудрая пчела, которая весной усердно дело свое начала и к осени окончила медовые соты, которые так хороши, как правильно изложенные ноты. Одно сладко, а другое приятно.